Мой предок видел,на кого я злюсь,
и исцеляся каждый от сомнений,
когда он шёл,вращая наизусть,
табулатур задумчивые жмени.

Летела спавших сумерек пчела,
двух занавесок,вымеревших смерти,
когда я вспоминал ту,что сочла,
прощаться лучшим выбором на свете.

Мой предок шёл,не избегая ран,
хранительному верен незнакомству.
Но что творил рублёвский эмигрант,
Святой,рифмуя крылышки сиротству?