Аннотация: Семён всегда мечтал о собственной квартире. Наконец мечты сбылись, но его однушка в новостройке оказалась с "сюрпризом".
Жизни за дверью
Наконец-то! Семён не торопясь открыл блестящим ключом входную дверь своей новой квартиры, впустил друга Гришу и вошёл сам. Вчера Семён привез со съёмной комнаты только небольшую часть вещей, остальное планировалось привезти в ближайшие выходные. В просторном коридоре ещё пахло недавно поклеенными обоями и известковой побелкой, под потолком горела лампа накаливания, сиротливо висевшая на толстом белом проводе. Большой полиэтиленовый пакет в руках счастливого обладателя жилья призывно звякнул бутылками.
- Проходи, Гриша, на кухню! - распорядился Семён. - Сейчас мы это дело немного отметим!
Послышался шум воды - его друг по привычке проверял работу сантехники. Семён расплылся в улыбке. Почти двадцать лет он лелеял мечту заполучить отдельное жильё! Скитаться от угла к углу было чересчур утомительно, к тому же к его сорока пяти годам хотелось уже обрести свой островок спокойствия. Правда, обошёлся Семёну этот самый островок недёшево, если верить прессе, за такую цену он мог бы приобрести настоящий остров где-нибудь в Тихом океане. Целиком, с пальмами и папуасами. И папуасками - такими кучерявыми, полногрудыми, блестящими своими фиолетово-чёрными телесами из-под незамысловатой одежды. Мысль о целом острове с женщинами Семёну показалась весьма забавной. Тем более что своей, да хотя бы простоволосой, худосочной и бледной у него не было. Как-то не складывалось всё, Семён природной красотой похвастаться не мог: неказистый коренастый мужичок, таких миллионы вокруг. Нет, женщин он не боялся, даже имел к ним подход, несколько раз чуть было не женился, но в последний момент всё время что-то шло не так.
Работал Семён в небольшой конторе на окраине Москвы. Фирма, возглавляемая двумя братьями-финнами, занималась сервисным обслуживанием офисов, и Семён за десять лет дослужился до начальника отдела элекротехнической эксплуатации. Его друг Гриша был простым работягой из сантехнического отдела, они схлестнулись как-то в курилке, в обеденный перерыв, поспорив о вреде курения. С тех пор дружба завязалась как-то сама собой, начавшись с обоюдного примирения в "Кружке" за бокалом пива. Гришка оказался на редкость интересным собеседником, хотя порой слишком азартным спорщиком.
Они уселись за круглым столиком на пустой кухне. Кроме самого столика и пары табуреток интерьерную пустоту нарушал только старенький холодильник, который Семёну одолжил его коллега по работе. Из холодильника была извлечена нехитрая закуска: нарезка колбасы, рыбные пресервы и баночка с корнишонами. Из пакета Семён достал бутылку водки и пару пластиковых стаканчиков.
- Ну, - произнёс Григорий и поднял свой налитый до краёв стакан, - за новоселье!
- За новоселье! - эхом отозвался Семён.
Кряхтя и вздыхая, они закусили и налили ещё по одной.
- Знаешь, - жуя, пробормотал Гришка, - я очень рад за тебя, Сёма. Ну, это же просто шикарно! Я бы не смог, не-а! Вот как ты, копить столько лет, во всем себе отказывать!
- У тебя ж угол-то своей есть! - парировал довольный Семён. - Внуков уже вон нажил! А я...ближе к пенсии надо хотя бы чем себя порадовать!
- Ладно тебе, - отмахнулся друг и снова приготовил "рюмку" для тоста, - давай лучше выпьем за твою новую жизнь!
Они снова опустошили стаканы. Гришка заметно оживился.
- Кстати, а ты уже с соседями познакомился?
Семён степенно утер губы и вздохнул.
- Нет, друг мой. Не видел пока никого. Должны нагрянуть, думаю, со дня на день.
- Ох, жизнь теперь такая... - покачал головой друг и покосился на пустой стакан, - не знаешь, кого встретишь. Хорошие соседи - это, считай, половина жизни!
- Тут ты прав, - охотно согласился Сёма, - вот въедут, например, семейные. Это же шум один! То ребёнок плачет, то кровати скрипят! Дурдом, одним словом. А звукоизоляция тут, сам понимаешь, никудышная! Или, скажем, заведётся за стеной Сальери какой-нибудь, как начнёт свою музыку день и ночь крутить...
- Точно! - поддержал его Гриша и подставил свой стакан к стакану Семёна. - Предлагаю выпить за хороших соседей!
- Давай, - кивнул тот. - Ещё по одной, и я покурить схожу.
Привычку курить Семён приобрел ещё в молодости, как всегда по глупости за компанию. А теперь он был бы и рад бросить - сигареты портили и так не шибко хорошее здоровье - да силы воли не хватало. Не в пример Грише, который с куревом завязал почти год назад. Новосёл шумно закусил и хлопнул друга по плечу: "Я быстро! Я на балкон!"
Выход на балкон был устроен через комнату. Семён закурил, прижался к перилам, затянулся и устремил свой взор на раскинувшуюся перед ним вечернюю Москву. На дворе стоял конец сентября, небо подёрнулось жиденькими тучками, ещё днём моросил дождь, и сейчас стоять на балконе четырнадцатого этажа в одной рубахе и трениках было довольно прохладно. "Я дверь в комнату закрою, а то дымом твоим воняет!" - донеслось с кухни. Семён не стал обременять себя ответом, наслаждаясь очередной затяжкой. Как же было хорошо! Он теперь имел собственную крышу над головой, теперь можно было курить, когда и где ему вздумается, готовить тогда, когда это было ему удобно и возвращаться в любое время и в любом состоянии. Теперь Семён ощущал себя полноправным хозяином собственной жизни - разве ни к этому он стремился все последние годы?! Оставались небольшие неприятные мелочи в виде занятых в долг денег, но с этим Семён планировал разделаться в самом ближайшем будущем. Да, может быть, придётся работать втрое больше, но разве оно того не стоило? Он глянул мельком вниз и выбросил окурок. Остаток сигареты в полёте вспыхнул ярким огоньком, рассыпался сотней искр, ударившись об асфальт тротуара, и погас.
Семён вошёл в темноту комнаты и замер, прислушиваясь. Было тихо, но совсем не так, как бывает в жилом доме. Это особенно заметно, когда отключают электричество, а потом включают снова. Дом словно вздыхает, очнувшись ото сна. Семён всё время прислушивался к этому вздоху раньше, когда работал ещё электриком в ПЖРУ. Сотни включившихся одновременно потребителей - холодильников, телевизоров, компьютеров и всего прочего, что питается электричеством - всё это оживало, вселяя в железобетонное здание какую-то свою, странную и непонятную душу.
Семён взялся за ручку и открыл дверь. Темно. Несмело, будто опоздавший ученик, он вышел из комнаты в коридор. Удивительное дело, но и на кухне свет не горел. "Что за ерунда?!" - удивился Семён. Он заглянул в ванную комнату. Пусто. Щелкнул выключателем, зашёл на кухню и обомлел. Это была не его кухня!
* * *
Нет, конечно помещение было тоже самое, но всё остальное...Возле стены стоял пустой деревянный стол, накрытый матерчатой скатертью, за ним не было ни Гриши, ни водки, ни закуски. Вместо старого дребезжащего холодильника в другом углу возвышался белоснежный двухкамерный "Индезит". "Какая хреновая шутка! - пронеслось в голове Семёна, он на всякий случай потёр глаза и позвал в пустоту: - Гриша! Гришаня, ты где?!" Друг не отзывался. "Не мог же он взять и уйти?! - спросил сам себя Семён, подошёл к холодильнику и открыл дверцу. - И это здесь откуда?!"
Холодильная камер была заполнена всякими совершенно обычными припасами: кусок сыра в пищевой пленке, початая коробка молока, чуть повядший пучок зелени, пару помидор. В углу притаилась бутылка шампанского. Зачем-то оглядевшись, Семён достал бутылку. Целая. Он прикрыл холодильник и медленно опустился на краешек металлического стула, купленного наверняка в какой-нибудь "Икее" на распродаже. Что же происходит?! Нельзя же думать, что три стопки водки помутили его, Семёна, рассудок? Может, что-нибудь в сигаретах? Семён нащупал пачку в кармане, достал её, понюхал, потом осторожно отложил сигареты на подоконник. Нет, вряд ли. Но что тогда?! Семён задумчиво поглядел на бутылку в руке, потом аккуратно вытащил пластмассовую пробку. В нос ударил знакомый запах дешёвого шампанского. Не из горла же его пить? Семён внимательно обследовал кухню, поискал в настенном шкафчике, но никакой подходящей посуды не обнаружил. Тогда он решил посмотреть в комнате. В коридоре Семён поймал себя на том, что крадётся, тихо ступая по ламинату. Он же в своей собственной квартире! Семён встряхнулся, постарался приободриться и решительно зашёл в комнату, плотно закрыв за собой дверь.
Тусклая энергосберегающая лампа зажглась неохотно. Семён растерянно хмыкнул. В комнате уже был постелен ковёр, на окнах висела тюль без занавесок. Вдоль стены стоял небольшой шкаф с баром. На всякий случай Семён выглянул в окно. Пейзаж не изменился ни на йоту - тот же четырнадцатый этаж, тот же спальный район. В баре он обнаружил рюмки и бокал. Может, это какой-нибудь дурацкий розыгрыш какого-нибудь очередного ток-шоу? Сейчас появится Гриша вместе с телеоператором и маленьким всклокоченным ведущим, они вместе будут смеяться и корчить рожи, а помятого и обалдевшего Семёна потом покажут по телевизору.
В коридоре послышался какой-то шум. Или Семёну это почудилось? Он осторожно выглянул из комнаты. Свет вдруг на секунду погас, а когда снова включился, прямо перед собой Семён увидел стоящую к нему спиной женщину. Из кухни доносились звуки праздника: весёлые разговоры, звон бокалов. Женщина тем временем приветствовала двух молодых девушек, входивших в квартиру. Одна из них увидела Семёна и заулыбалась.
- Ой, Лиза, какие у тебя гости! Познакомишь?
Женщина удивленно оглянулась. Семён несколько секунд смотрел в её тёмные, широко распахнутые глаза. Они были невероятно красивыми, такими пронзительными, но вместе с тем удивительно нежными и юными, только едва заметная паутинка морщин, притаившаяся в уголках этих очаровательных глаз, выдавала возраст уже далеко за тридцать. Лиза вдруг ойкнула и расплылась в улыбке.
- Да вы же, наверное, наш сосед сверху, мы приглашали вас вчера! Только я не заметила, как вы зашли...Совсем забегалась я с этим переездом, - женщина всплеснула руками, - познакомьтесь, вот мои подруги: Вероника и Анжела. Мы вместе работаем! Меня зовут Елизавета Аркадьевна, можно просто Лиза. А вас как зовут?
Семён прибывал в лёгком ступоре. Что они все делают в его квартире?! Или это уже не его квартира? Но он вроде бы никуда не выходил!
- А я Семён... - он запнулся, потом протянул бутылку шампанского, - я просто вот...за шампанским ходил. Только бокалов никак найти не мог, не подскажите, где взять можно?
Елизавета Аркадьевна вдруг звонко засмеялась.
- У нас всё уже есть на кухне! Проходите скорее! А за шампанское спасибо, очень кстати!
Чувствовать себя гостем на своей собственной кухне было немного странно. Притом, что интерьер снова претерпел кардинальные изменения. Всё было обставлено просто, но со вкусом: кухонный шкаф по всей стене, стиральная машина, микроволновка, жалюзи на окне, изящный абажур на потолке...Семён зажмурился. Бред какой-то! За овальным столом, выставленным в центре кухни, сидели незнакомые люди - четыре женщины и мужчина. Они потеснились, усаживая новых гостей, Лиза представила Семёну по очереди всех сидевших, ему подали тарелку и бокал.
Семён украдкой разглядывал новоявленную хозяйку, сидевшую рядом с ним справа. Она была невысокого роста, примерно на голову ниже него, с короткими бронзовыми волосами, уложенными в каре. Легкая полнота нисколько не портила её фигуру, скорее наоборот, привлекательные округлости грудей и животика, спрятанные под серебристым платьем, придавали Лизе домашней женственности, взрослой обаятельности. А эти ямочки на щёчках? Женщина перехватила его блуждающий взгляд, и Семён смутился. Лиза улыбнулась. Морщинки вокруг её глаз вдруг превратились в лучики, отчего взгляд Лизы вдруг засветился, заиграл, уголки губ лишь слегка приподнялись, обозначив полоски мимических складок. Кажется, Семён сходил с ума! Он никогда не видел ничего более восхитительного! Нет, пожалуй, даже божественного!
"Давайте поднимем наши бокалы, - решительно произнес сидевший слева Анатолий, - за нашу замечательную Лизу! Мы от всего сердца поздравляем её с новосельем и желаем ей спокойной и долгой жизни в её новом доме! Ура!" Зазвенел хрусталь. Семён снова встретился взглядом с Елизаветой, и мурашки пробежали по спине. Невероятно! Он чувствовал себя как двадцатилетний пацан, увидевший вдруг объект своих ночных мечтаний, всё словно горело и клокотало внутри Семёна от внезапно нахлынувшей энергии. Он давно считал, что подобные ощущения остались в его жизни где-то далеко позади, что сейчас ему и некогда заниматься всякими глупостями. Сёма опустил правую руку вниз, тыльная сторона ладони коснулась теплой и мягкой руки Лизы, она сначала слегка дотронулась до него, потом осторожно обняла пальцами его пальцы и, наклонившись к уху, шепнула: "Чувствуй себя как дома, гость!"
* * *
Праздник закончился. Анатолий охотно согласился проводить подвыпивших подруг до метро, а Семён вызвался помочь Лизе убрать со стола, сославшись, что ему идти совсем недалеко. Хотя он вообще слабо себе представлял, куда мог бы пойти.
Семён стоял у кухонной мойки в фартуке и методично намыливал тарелку за тарелкой. Ему впервые хотелось делать это до бесконечности, лишь бы отсрочить неприятный, как ему казалось, разговор. На плечи легли руки Лизы, Семён залюбовался изгибами её кистей, изящными пальчиками, отметив про себя, что на безымянном не было обручального кольца.
- Ну, хватит, Семён, - тихо прошептала она, прижимаясь, - я не могу, когда кто-то кроме меня моет посуду! Я завтра утром всё доделаю и уберу!
- Ну, я, - неуверенно пробормотал тот, - я просто хочу помочь...
- Ты уже помог мне... - проворковала Лиза, положила свою очаровательную головку Семёну на плечо и вздохнула: - Ой, какая я пьяная!
Семён чувствовал прикосновения её упругой груди к своей спине, вдыхал её чудесный аромат её тела и волос. Её голос лишал способности мыслить. Он ополоснул тарелку, вытер фартуком руки и повернулся. Лиза уже переоделась в шёлковый домашний халат. Она обняла Семёна за шею, нащупала там завязки и сняла с него кухонную униформу. Потом снова прильнула к нему, приподнялась на цыпочках и поцеловала. Семён обхватил Лизу за талию, впился в её губы, смакуя подзабытый вкус поцелуя. Лиза чуть отстранилась, принялась расстегивать ворот его рубахи, потом подняла глаза и улыбнулась своей лучезарной улыбкой. Семён потерялся. Он растворился в этом удивительном свете безумной проникающей силы, он готов был смотреть и смотреть в эти восхитительные глаза, любоваться каждой линией мягкого овала её лица, ювелирно точными обводами подбородка, маленькими аккуратными ушками. Его руки сами собой нашли податливый узелок пояса на халате, пальцы легко справились с ним.
Как давно у него не было женщины? Полгода, год? Семён не мог вспомнить точно, да и зачем? Они перебрались в комнату, чтобы продолжить на большом надувном матрасе. Лиза стонала от удовольствия так громко, что Семёну невольно вспомнились свои же слова про звукоизоляцию. Впрочем, решил он, о чём было беспокоиться, если еще не до конца ясно, чей это дом и чья это квартира. Наконец, насытившись друг другом, они улеглись в обнимку на импровизированной кровати и принялись болтать обо всём понемногу.
Лиза была в разводе. Она так же как и Семён долго жила на съёмной "однушке" в районе Выхино, но недавно фирма, в которой работала женщина, помогла оформить кредит на новое жильё. Детей от первого брака у неё не было, так что эта однокомнатная квартира в спальном районе Лизу вполне устраивала.
Было уже далеко за полночь, когда усталость победила пристроившуюся на плече Семёна Лизу. Он погладил её по голове, поцеловал макушку и уставился в потолок. Сон никак не шёл, Семён все лежал, смотрел на падавший от окна едва заметный узор света и тени и думал. Завтра суббота, значит, хотя бы с утра можно было никуда не торопиться. Но ведь наверняка у Лизы на выходные имелись свои планы, и вряд ли она согласиться оставить его в квартире одного. Тем более, в представлении Лизы Семён - сосед, который жил этажом выше. Как же быть? Семён вгляделся в темноту комнаты. Дверь, судя по всему, была открыта. Все последние события были как-то связаны с ней, но как именно? Мысли стали разбредаться, дремота накрыла сознание своим убаюкивающим покрывалом. Семён пытался какое-то время сопротивляться наступающему сну, но в этой неравной схватке очень быстро проиграл.
Утром контрастный душ помог прогнать остатки слабости. Семён взъерошил влажные волосы, промокнул ещё раз грудь полотенцем и оделся. Чертовски хотелось курить. Сигареты нашлись на подоконнике, на кухне; он приоткрыл окно и закурил, жадно затягиваясь. Его взгляд снова упал на дверь, ведущую в комнату. Со вчерашнего вечера она так и не закрывалась, Семён постарался припомнить предыдущие случаи, когда обстановка в квартире менялась, и пришёл к любопытному выводу...
- Ты куришь? - прервал ход его мыслей голос Лизы.
- Ну да! - виновато отозвался Семён. - Я немножко, я в окно. Можно?
Женщина ответила не сразу.
- Ладно, кури. Я пойду пока на балкон выйду.
Послышался звук открываемой балконной двери. Тут же со стороны окна потянуло прохладным утренним воздухом, он взбаламутил дымное облако от сигареты и погнал его прочь из кухни. Поток становился всё сильнее, он уже настойчиво теребил жалюзи, сбросил оставленный на столе фантик от конфеты, и, наконец, выбрался в коридор. Дверь в комнату пришла в движение. Семён смотрел на неё как завороженный, потом вдруг вскочил, щелчком бросил окурок в мойку и ринулся в коридор. Он не успел, может быть, на секунду-другую. Обшитый пластиком лист деревоплиты захлопнулся, увлекаемый сквозняком, прямо перед носом Семёна. Тот в ужасе рванул дверь и остановился на пороге. Обстановка сменилась: тут не было застеленного бельём надувного матраса, не было стеклянной стойки с телевизором и небольшого платяного шкафа-купе в дальнем углу. И здесь не было Лизы.
* * *
Какой-то зверь поселился внутри Семёна, жуткий, злой. Он скрёбся изнутри, царапал грудную клетку своими острыми когтями, душил и рвался наружу криком отчаяния. Ещё десять минут назад она лежала рядом с ним, он слышал её голос, ощущал тепло её тела. А теперь её нет. Ком подкатил к горлу, ногти впились в ладони. Как глупо всё вышло! Ведь он сам виноват в том, что произошло, и теперь Лиза осталась в той другой, неведомой Семёну жизни. Она не найдет его и решит, что он её бросил. Боже, как глупо! Судьба так беспощадно измывался над ним, что казалось - вот-вот послышится её зловещий хохот. Семён прислушался. За стеной раздавались голоса: похоже, разговаривали двое.
- Понимаешь, - говорил первый, его голос слегка дрожал от волнения, - надоело это всё! Я себя ненавижу, ненавижу!
Невидимый собеседник что-то неразборчиво ответил. Семён вышел в коридор, прикрыв за собой дверь, и прислушался.
- ...надо ли? - услышал он окончание фразы. - Все не так уж и плохо!
- Да, - ехидно парировал первый, - оглянись вокруг! Что ты видишь? Стены, пол, потолок - это реальные вещи! Их кто-то сделал. А что делаю я? Строители - они боги, а мы с тобой просто ничтожества! Они каждый день что-то возводят, что-то, что видно и можно потрогать. Посмотри в окно - там наглядное представление их труда! Всё вокруг создано их руками, и это будет заметно и сегодня, и завтра, и через десять лет! А где результат моего труда, где, я спрашиваю?!
- Ты преувеличиваешь... - неуверенно возразил второй, - строитель ведь строит не от балды. Должны быть проекты, сметы, на стройку нужно вовремя подвозить стройматериалы. Без этого всего нельзя взять и просто возвести что-то. Нужно наладить и контролировать процесс.
- Да не понимаешь ты ни хрена! - первый злился. - Я говорю о том, что нужно в своей жизни создать что-то, о чём можно было бы говорить и сейчас, и завтра, и может быть, через сотню лет! Чтобы некто посмотрел и сказал: "О, вот эта вот фигня была создана Василием Пупкиным!" Твою мать, ведь никто не скажет: "О, да этот план продаж на полгода, нарисованный Пупкиным, был просто гениален!" Обо всех этих таймшитах, сейлз-репортах и прочих гантах-фигантах будут помнить ровно сто двадцать секунд. А потом однажды твой или мой начальник просто удалит этот эксель-файл или презентацию, то над чем ты трахался три ночи подряд, вместо того, чтобы трахать свою жену! Вот так вот! Раз - и нету ни хрена, понимаешь?! Попробуй за пять секунд снести здание!
Меня просто коробит, когда я вижу, как тихонько зевают эти жирные задницы, пока я показываю нарисованные мною слайды. Я хочу подойди и плюнуть им в рожу! Но понимаю, что, по сути, они правы. Этот весь карнавал никому и в хрен не упёрся, потому как это такая как бы традиция: собирать кого-то на сейлз-митинги и показывать ни пойми что. Цифры какие-то, графики. Что они меняют? В этом месяце продали больше, чем планировали - хорошо, зашибись. А вот в прошлом - меньше. И все понимают, что фактически произведено-то столько же, только у замдиректора появилась пристройка к его вилле размером с твой садовый дом. Но я смотрю на эти цифры продаж и понимаю, что за ними стоят реальные предметы и вложенный в них труд. И кто-то создал эти вещи, создал собственными руками! И ты потом идёшь в магазин и покупаешь их...
Наступила тишина. Оба молчали какое-то время, потом заговорил второй:
- Ты забиваешь себе мозги всякой ботвой, а в результате у тебя запор. Понимаешь? У тебя просто в заднице застрял кирпич огромных размеров. И если ты будешь продолжать в том же духе, можешь вскоре сложить из них хороший забор на своём участке! Пойду я покурю, совсем ты меня запарил!
Семён отшатнулся от двери в кухню. Что делать?! Его сейчас наверняка заметят! Он рванул назад в комнату, распахнул дверь, шагнул в темноту за порог и замер. Прямо на него удивленно смотрел невысокий мужичок неопределенного возраста из таких лысоватых, что всё время ходят по квартире в "семейниках", пьют "Балтику" и смотрят телевизор, лениво почёсывая в паху. Слева за его спиной на кровати в углу тихонько хныкала незнакомая женщина. В комнате было темновато, только над кроватью горел торшер. Удивление на лице мужика вдруг сменилось злорадством, его рот расплылся в ухмылке. "Вот ты где! - прошипел он, приближаясь, - я был уверен, что ты в кладовке прячешься! Как же ты смог оттуда мимо меня проскользнуть?!" Мужик схватил Семёна за грудки и толкнул в коридор.
- И давно же ты с моей женой развлекаешься?! - грозно выкрикнул мужик, направляясь следом за Семёном. - Любовник, мать твою! - он вдруг повернул голову и крикнул в комнату: - Могла бы кого-нибудь и помоложе найти!
- Это не он! - всхлипнула из комнаты женщина. - Я вообще его первый раз вижу!
- Я... - Сёма пытался прийти в себя после столь неожиданного поворота событий, - это не я! Это какая-то ошибка!
- Конечно, конечно! Тебе помочь выскочить отсюда?! - прорычал обиженный муж. - Или ты сам?!
Семён попятился и уткнулся спиной во входную дверь. "Это чудовищно! - горестно усмехнулся он про себя. - Быть изгнанным из собственной квартиры, да еще и в статусе любовника!" Тут в его голове родилась отличная идея...
- Погодите, я, кажется, забыл свой мобильник! - крикнул Семён и ломанулся как раненный лось прямиком в комнату.
- Каков наглец! - взревел тот. - Я тебя сейчас так отделаю, что ты не только мобильник, ты как себя звать забудешь!
Внезапность была на стороне Семёна. Он ввалился в комнату, там проворно отпихнулся от строптивого мужика и бросился назад. Комнатная дверь буквально врезалась в дверной проём, и Семён всем телом налёг на неё, ожидая стремительного напора с той стороны. Прошла секунда, другая. Но всё было спокойно, только из кухни доносилось громкое тиканье часов. Неужели сработало?! Семён нерешительно приоткрыл дверь, ожидая последующего удара в лицо, но комната оказалась пустой.
* * *
Его догадка оказалась верной. Каждый раз, когда Семён открывал и закрывал дверь комнаты, он каким-то невероятным образом попадал в другую жизнь. Семён принялся путешествовать по этим новым невесть откуда взявшимся измерениям. Он всё ещё надеялся вновь оказаться в той самой квартире, в той самой жизни, где есть она. Лиза. Он тогда бы постарался ей всё объяснить, и, может быть, Лиза поверила бы ему. Как же здорово было бы снова прижать её к себе, увидеть эти прекрасные глаза, волшебную улыбку...
Молодые и старые, мужчины, женщины, дети, старики, подростки, военные, студенты, домохозяйки, пьяницы, красивые и невзрачные, высокие, маленькие, худые и толстые, хамоватые и испуганные, обнаженные и одетые - всё это сливалось в невероятный хороводе жизней, выходивших из-за двери, жизней, в которых Семёну не было места. Он присутствовал при семейных ссорах, участвовал в ремонте, подглядывал в щелку за жутковатым шабашом сатанистов, обследовал пустую квартиру, разглядывая и перекладывая чужие вещи в сумках и коробках, трижды прерывал любовные утехи. Пару раз Семён праздновал в своей квартире чужое новоселье, представляясь случайно зашедшим гостем. И казалось, нет конца этой бесконечной "карусели".
Семён заглянул в комнату. Привычно полупустое помещение - в углах запечатанные скотчем картонные коробки, разобранная мебель, наспех прикрученный патрон под лампочку вместо люстры. Послышался какой-то шум, он доносился из кладовой, расположенной в комнате сразу напротив входа. Семён приблизился к двери, она вдруг распахнулась, и из кладовой на него выскочил человек. Всё произошло так быстро, что Семён не успел толком разглядеть незнакомца. Тот выбежал в коридор, хлопнула входная дверь, и в квартире повисла настороженная тишина. Семён топтался в нерешительности, переводя взгляд от одной двери к другой, потом внимательнее всмотрелся в темноту кладовки. На полу лежало нечто, смахивающее на большой картофельный мешок. Семён щелкнул выключателем, в кладовке вспыхнула лампа. Семён испуганно отпрянул. Прямо на него смотрел мертвец. Пожилой мужчина лет шестидесяти лежал на полу, прислонившись спиной к оштукатуренной стене и нелепо подвернув под себя ноги. В его груди торчала рукоять большого ножа, а на майке от груди до самого живота багрянилось кровавое пятно.
Семёна едва не стошнило. Он судорожно вдохнул и попятился, потом крепко зажмурился. Страх парализовал его сознание. Нужно уходить отсюда! Скорее! Семён вышел в коридор и плотно затворил дверь в комнату. Сейчас всё закончится. Замешательство. Сейчас он опустит эту ручку с медным напылением вниз, потянет на себя и...Семён в ужасе замер, оглядывая знакомый интерьер. Коробки в скотче, мебельная фурнитура, патрон на потолке вместо люстры и открытая дверь кладовой с тускло горящей лампой. Не может этого быть! Семён кинулся назад, захлопнул дверь так, что по краям проёма побежали трещины, и снова вошёл в комнату. Мертвец будто с укоризной смотрел на Семёна своими безжизненными стеклянными глазами. Неужели всё?! Но он не хотел оставаться здесь, в этой жизни, с этим кошмарным трупом в кладовой! Почему эти идиотские путешествия не закончились тогда, когда он был с Лизой?! Когда ему было так хорошо, так приятно! Волна отчаянного бессилия пополам с ненавистью ко всему захлестнула Семёна. Он обхватил голову руками и присел на корточки. Нет, нельзя сдаваться! Нужно выбраться отсюда, нужно снова попасть туда, к себе, в такую простую и понятную ему жизнь, туда, где, казалось, совсем недавно стояла баночка с селёдкой и пластмассовые стаканчики, наполненные холодной водкой, где за столом сидел его друг Гриша. Семён не заметил, как оказался в коридоре, он принялся открывать и закрывать комнатную дверь, тупо уставившись прямо перед собой. Хлоп, хлоп. Методично, коротко. Но ничего не менялось.
Позади звякнули замки. Семён обернулся и увидел на пороге женщину-пенсионерку, она застыла, в изумлении уставившись на него, потом посмотрела через открытую в комнату дверь, и её глаза округлились. "Батюшки мои! - охнула она, схватившись за грудь, - Что же такое?!" В следующую секунду с неё слетело оцепенение, и пожилая женщина бросилась с криками в коридор. Семён какое-то время прислушивался к её стихающим воплям, потом снова вернулся к своему занятию. Может быть, он что-то делает не так, как раньше?! Хлоп, хлоп. Хлоп, хлоп. Этот звук сводил с ума. Ресницы, слипшиеся от пота и слёз, дробили электрический свет от лампочки, на пёстрые радуги, и окружающий мир казался разбитым на искрящиеся кусочки. Сколько времени прошло?! Час? Может быть, два?
Кто-то вдруг навалился на Семёна сзади, по спине и почкам больно ударили, а руки заломили так, что потемнело в глазах. "Вставай, живо!" - резко крикнули ему, и Семён подчинился, с трудом поднявшись с пола. В квартиру уже заходили люди, мелькали кокарды, погоны и камуфляж - всё это Семён воспринимал сквозь туманную пелену, образы и звуки ускользали и распадались, на разум невыносимо давила физическая боль и мерзкое, умопомрачительно отчаяние. Его вывели в коридор, грубо запихнули в лифт, потом также бесцеремонно затолкали в УАЗик со знакомой сине-белой расцветкой. Отчаяние сменилось холодным безразличием, Семён вдруг понял, что будто наблюдает сам себя со стороны: вот его везут в отделение, вот кабинет и следователь - молодцеватый лейтенант задаёт какие-то вопросы, вот ИВС, опять кабинет, где уже сидела та самая пенсионерка. И снова Семёна мучили вопросами, а тот мучил вопросами себя.
А, может быть, это он и был жертвой? Может быть, это его труп лежал тогда в кладовой и смотрел пустыми, стеклянными глазами на бессмысленные попытки сошедшего с ума человека убежать в другую жизнь, громко хлопнув дверью в этой? А что ждало его в той, другой жизни? Разве он построил что-нибудь своими собственными руками, создал хоть что-то, о чём потом будут говорить люди? Прошедшие двадцать лет вдруг показались Семёну такой же безумной и бестолковой беготнёй из района в район, из квартиры в квартиру. Из жизни в жизнь, которая, по сути, оставалась неизменной. Может, теперешняя жизнь и есть та самая настоящая, куда Семён так стремился вернуться?
* * *
Хлестал дождь. Он нещадно колотил по железной крыше полицейского УАЗика, заглушая звук работающего двигателя. Семён безразлично глядел на льющиеся по стеклу водяные потоки, они извивались, сталкивались между собой, прерывались и опять срывались ручьями вниз. Сколько дней он уже живёт в этой чужой Вселенной? Три? Пять? Утро, день, вечер, ночь - всё смешалось, сбилось в громоздкую кучу, из которой хотелось поскорее выбраться. Громко хлопнула дверь. "Ну, что, гражданин Ледяхов, посетим место происшествия?" - повернувшись с переднего сиденья, произнёс лейтенант, который допрашивал его сразу после ареста. Полицейский стряхнул с фуражки капли дождя и кивнул водителю: "Поехали!"
Казалось, они будут вечно так ехать по бесконечным московским улицам, сжигая бензин и часы в пробках. И никогда не достигнут цели. Дождь то усиливался до ливня, то превращался в занудную осеннюю морось, и лишь иногда сквозь тучи пробивались лучи солнца. Тогда капли на стекле и крышах проезжающих мимо машин начинали блестеть, переливаться затейливыми узорами и вспыхивать сотнями крошечных радуг. Мелькнули знакомые рекламные щиты, вестибюль станции метро, и сердце Семёна замерло. УАЗик сбавил скорость и свернул во двор новостройки.
Подъезд. Лифт. Лестничная площадка. Коридор. Семён стоял, ожидая, пока водитель откроет опечатанную квартиру, за его спиной лейтенант тем временем, разговаривал с понятыми и ещё одним полицейским. Семён пребывал в смятении, противоречивые эмоции бушевали, разрывали его изнутри. Он снова здесь. Откуда всё началось, где были все они - Гриша, Лиза, два приятеля на кухне, муж-неудачник и...и мёртвый пенсионер. И там была дверь в другую жизнь - дверь, вдруг захлопнувшаяся как всегда в самый неподходящий момент. А может, сейчас...А может - чем чёрт не шутит?!
"Заходим!" - скомандовал лейтенант, когда дверь открылась. Семён переступил порог и оказался в знакомой обстановке. Всё осталось нетронутым с того самого момента, как его схватили - упавшая с вешалки ветровка, чуть покосившееся, покрытое пылью зеркало над тумбочкой, несколько затянутых скотчем коробок из-под обуви в углу, приоткрытая дверь в комнату. Под потолком от углов дверного проёма тянулось несколько трещин, хорошо заметных на фоне свежей побелки. "Проходим дальше, не задерживаемся!" - подтолкнул полицейский Семёна.
Он снова стоял перед кладовой. Противный холодок мурашками пробежал по спине, руки пришлось сцепить, чтобы унять лёгкую дрожь отвращения. Лейтенант прошёлся по комнате, огляделся, потом кивнул Семёну.
- Итак, Ледяхов, ты утверждаешь, что обнаружил тело в кладовой? Как же было дело?
- Я... - Семён запнулся, - да, я стоял вот тут. Потом услышал какой-то шум в кладовой. Сделал два шага вперёд...
- Показывайте, показывайте! - махнул ему папкой лейтенант, и Семён несмело шагнул к двери в кладовую.
- Потом, - встряхнулся Семён и заговорил увереннее, - потом из кладовой выскочил человек! Всё произошло быстро, очень быстро, понимаете? Я даже не успел толком разглядеть его лицо...
- Да, всё так, - кивнул следователь, записывая.
Семён покосился на понятых, стоявших у дальней стенки, потом глянул на комнатную дверь.
- Только дверь была закрыта. Я закрою?
- Валяй! - охотно согласился лейтенант, снова делая пометки в протоколе.
Семён медленно приблизился к выходу из комнаты, взялся за ручку двери. Он аккуратно потянул её на себя. Щёлк! Язычок замка провалился в паз. Сейчас? Вот оно? Семён вернулся к двери кладовой, открыл её. В маленьком подсобном помещении было темно и пусто, только на стене и полу, в том месте, где лежал убитый, угадывалось чёрное пятно засохшей крови. Спёртый воздух, пропитанный сладковато-металлическим запахом, похожим на запах испортившихся яблок, заставил Семёна задержать дыхание.
Лейтенант внимательно наблюдал за тем, как подследственный поворачивается, бормоча что-то себе под нос. Он был напряжен, всё время думал о чём-то. Скрывал? Боялся? Раздался его сухой, сдавленный голос: "Он уже наверное убил старика. Вот здесь стоял, да. Потом бросился бежать... - подследственный вышел из кладовой, на его лбу блестели крупные капли пота, он снова заговорил, продолжая движение к выходу из комнаты, - тут чуть не сбил меня с ног. Да. И потом выскочил в коридор." Ледяхов дошёл до двери, замер на секунду. Трудно было не заметить, как сводит его мышцы, как сжимаются в кулаки его пальцы. Он нервничал и надеялся. Но на что?! На лестничной площадке дежурит оперативник, Ледяхов должен был это понимать. Не собирается же он бежать, в самом деле? Лейтенант переглянулся с понятыми. В этот момент мужчина решительно распахнул комнатную дверь и шагнул в коридор. Щёлк! Дверь закрылась за ним. "Подследственный! Давай без фокусов, понял?! - крикнул ему следователь. - Возвращаемся на исходную!" Тихо. Лейтенант нахмурился. Он перехватил папку подмышку и не спеша подошёл к двери. Где этот болван?! Следователь выглянул в коридор. Никого.
Семён стоял с закрытыми глазами и слушал. Он не хотел обманываться, ему было страшно.
- Сёма! - донёсся с кухни знакомый голос. - Ты куда пропал-то? Я уже налил давно!
Слёзы брызнули из-под век. Семён улыбнулся до боли в щеках и шее, он готов был орать, прыгать, грызть зубами стены. Невероятно! Он снова дома! В своей жизни, в своём времени! Семён бросился в ванну. Несколько хороших порций холодной воды в лицо привели его в чувство, Семён судорожно вдохнул.
- Сейчас, иду! - крикнул он Грише и закрыл воду.
Друг подозрительно оглядел Семёна с ног до головы, когда тот только появился на пороге. Ничего не сказал, только поджал губы и покачал головой.
- Предлагаю тост! - тут же заявил Семён, плюхнувшись на табурет. - За строителей!
- А, давай! - махнул рукой Григорий. - За тех ребят, что построили этот замечательный дом!
Они дружно осушили стаканы. Новосёл шумно выдохнул и помахал рукой перед лицом.
- Хороша квартира... - прохрипел Семён, выдохнул и уже спокойно добавил: - Только дверь комнатная мне не нравится. Сейчас ты мне поможешь её снять!
- Может, это, - удивился друг, смачно похрустывая огурцом, - потом? К чему такая спешка? К тому же у тебя и инструментов-то и нету!
Хозяин квартиры решительно поднялся и направился в коридор.
- Инструменты, говоришь? - донеслось оттуда. - Я сейчас у соседей спрошу.
Семён открыл дверь в комнату и подпихнул под неё тапок. Потом натянул на ноги сланцы и вышел на лестничную площадку. Интересно, здесь есть кто-нибудь, кроме него? Семён выбрал квартиру наугад и нажал кнопку звонка. Прислушался. Примерно через минуту за дверью раздались шаги, клацнул замок. Семён набрал в лёгкие побольше воздуха, чтобы начать заготовленную речь, и в этот момент дверь открылась. Слова застряли в горле, спазмом сдавило грудь, а сердце замерло.