Баталов Сергей Александрович : другие произведения.

Черная гвардия Эридана(Стальные кракены)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Маленькое предисловие "Черную гвардию" никак нельзя назвать романом, написанным в соавторстве. Это роман-дилогия, каждая книга которого написана своим автором. Так уж оно получилось: в свое время я принял активное участие в разработке и реализации издательского проекта "Галактические войны" - а затем отошел от участия в проекте. Осталась первая книга задуманного романа (отдельные главы из нее опубликованы в виде повести "Мы никогда не сдадимся"). Вторую книгу по моей просьбе написал новосибирский писатель Сергей Баталов, и на его авторскую фантазию я никак не воздействовал, лишь задал стартовые условия: вот планета, за которую идет яростная борьба, вот противоборствующие стороны и действующие лица этой борьбы, вот стратегическая ситуация, сложившаяся к концу первой книги... Вот так и родился на свет роман-дилогия - не совместное дитя двух отцов-писателей, а два сводных брата под одной обложкой. А насколько этот эксперимент удался - судить читателям. Виктор Точинов, Январь 2010
  Книга вторая
  Сергей Баталов. Стальные Кракены
  
  Глава первая. Молот
  
  - Попался, змееныш!
  Правое ухо паренька словно обожгло каленым железом. Извиваясь всем телом, он попытался вырваться из жесткой, как клешня, руки бывшего имперского наёмника. Не удалось. Увечный пленник еще сильнее сжал пальцы, вдобавок начал выкручивать ухо Молота.
  Кровавая пелена боли застлала глаза мальчишки...
  - Отставить! Что происходит? - Голос говорившего был незнаком, а сам он оставался вне поля зрения воришки, попавшегося с поличным.
  - Ничего! Сам разберусь!
  - Я сказал - отставить! Ты свое уже отразбирался. Здесь я принимаю решения, и я отдаю приказы.
  Раскаленные клешни, державшие ухо, ослабли, но не настолько, чтобы можно было освободиться одним сильным рывком.
  - Что произошло?
  - Мы... Я... У меня - перерыв в работе. Я присел покушать. Только вскрыл сухпай, вдруг - этот! Как из под земли!
  - Врешь! Тут и земли то никакой нет, одно железо! - огрызнулся пацан, не прекращая попыток освободиться. Никто не обратил внимания на его вопль.
  - Что было дальше?
  - Дальше? Я поймал его и хотел наказать!
  - Как?
  - Да как обычно... Ухо ему оторву, и делов то. Чтобы вдругорядь сразу видно было, что этот оголец - вор!
  - Хорошо. Я разберусь сам. Можешь его отпустить.
  Тиски на ухе разжались. Но боль - жгучая, пульсирующая - меньше не стала.
  Сильные руки развернули тщедушное мальчишечье тело. Воришка поднял голову. Сверху вниз на него, не мигая, смотрел высокий мужчина в форме командира "осьминогов" - бойцов подводных войск специального назначения. Обитатели "дома" мало что знали об этом элитном отряде. Численность, задачи, место дислокации внутри огромной базы, - всё засекречено. Фактически, известно было только то, что он есть. И ещё одно: эти парни очень часто не возвращались с заданий.
  - Смертники! - сорвалось с губ мальчишки.
  Именно так люди называли между собой "осьминогов".
  Мужчина... улыбнулся.
  - Ну вот, я рад, что ты меня признал. А тебя как зовут?
  - Молот, - ответил мальчик после паузы. - А вы ухи мне отрывать не будете?
  - Нет, не буду, успокойся! Нам есть кому поотрывать ухи, в случае чего. - Воин выразительно посмотрел в сторону пленника. Наемник поежился, как будто за шиворот ему попало несколько капель ледяной забортной воды. Видно было - ему уже довелось на собственной шкуре испытать, как "отрывают ухи" бойцы из отряда "осьминогов". - Почему ты украл еду?
  - Кушать хочу... Два дня не ел... Или три... Не помню точно.
  - А почему ты выбрал этого пленного?
  - Он был ближе всех к... к стене! Одноногий к тому же; не смог бы догнать, если б не схватил сразу. А еще... - Глаза Молота неожиданно сверкнули дерзко, с вызовом. - А еще - он враг. И враг должен подыхать, а не жрать нашу еду, которой нам и самим то не хватает!
  - Подкованный... Все верно ты говоришь, кроме одного. Этот воин - не враг, он - пленный. Наше командование оставило ему жизнь. Ты считаешь себя умнее, чем взрослые?
  - Не знаю... Может, и не умнее! Но тогда ответь мне: почему ему есть что кушать, а мне - нет? Я что, хуже пленного? Да?! Тогда убейте меня!
  Бусинки слез прочертили светлые полоски по грязным щекам парнишки; он растер их кулаками, повернулся и стремглав бросился прочь от "осьминога" и пленного имперского наемника. Его никто не преследовал.
  Молот бежал недолго.
  За ближайшим поворотом он, быстро оглядевшись по сторонам, нырнул за огромную буровую машину, которая уже не первый месяц скучала, бесхозная, в одном из отсеков подводного "дома". Проход между стальным чудовищем и стеной помещения был узким - только только протиснутся такому тощему существу, как Молот. Но...
  За автономным модулем для добычи руды (так, если быть точным, называлась "буровая машина") имелся небольшой проход в "магистраль". Магистралью беспризорники называли между собой обширнейшую вентиляционную трассу, через которую во все помещения базы поступал воздух. Попав сюда, Молот становился практически неуловим для взрослых обитателей подводного "дома". Сечение прямоугольного короба было таким, что подросток мог перемещаться по его внутренностям, а взрослый - нет. Если, конечно, не обладал теми же габаритами, что и двенадцатилетний паренёк.
  Молот прополз несколько десятков метров, миновал одну решетку - выход в какое то помещение, - другую...
  "Все, теперь точно не поймают", - подумал он, и сел, прислонившись спиной к теплому металлу. Пошарил у себя за пазухой, вытащил галету, сломавшуюся в нескольких местах во время борьбы с увечным пленником, потом ещё одну... Эти пересушенные и законсервированные в вакууме сухари были единственной пищей, которую удалось раздобыть за последние трое суток.
  И всё таки мальчишка не торопился начинать трапезу.
  Когда то давным давно, когда еще живы были родители, отец часто говорил, - перед тем, как сесть за стол:
  - Хлеб - всему голова!
  Почему светло коричневый кубик плохо пропеченного теста - самое главное, что может быть у человека, Молот долго не понимал - до тех пор, пока первый раз в жизни не лёг спать голодным.
  Потом голодных вечеров было много... Слишком много.
  Мальчишка прислушался к гулкому эху, раскатывающему по металлическим трубам, и не нашел в звуках ничего опасного для себя. Он встал и неслышно двинулся дальше...
  На одном из многочисленных переходов к своему укрытию он не выдержал, достал трофей. Старясь не уронить ни крошки, смакуя каждый кусочек, - съел галету.
  Он уже знал, что "вакуумный хлеб" намного сытнее обычного. И что через каких то полчаса исчезнет грызущая боль в животе, сменившись ощущением приятной сытости,
  А еще - очень захочется спать.
  Молот доел хлеб, прислушался к себе.
  После такого обеда телу стало хорошо. Мальчик лег на спину, закинул руку под голову.
  Он не заметил, как уснул...
  
  * * *
  
  Разбудили его голоса.
  Разговаривали двое. Мужчины. Голоса доносились снизу, проникая в трубу сквозь вентиляционную решетку.
  Молот собрался было как можно тише и незаметнее "слинять" из опасного места, но остановился. Он вдруг понял, что так насторожило его, когда сквозь дрему он услышал чью то речь. Собеседники говорили на незнакомом языке!
  Молот изрядно по́жил в подводном доме, чтобы понимать - если два или три человека общаются между собой на языке, ему непонятном, значит, они - чужие.
  На базе жили и воевали представители разных местностей Умзалы; и не все они говорили на русском - родном языке Молота; но окающее, с кое какими непонятными словами наречие обитателей Гальской степи понять вполне можно... И с обитателем Новой Аляски, "проглатывающим" многие согласные, тоже объясниться недолго...
  Но этот, звучавший сейчас язык, не был похож ни на один, слышанный Молотом. Он затаился, вслушиваясь...
  Хотя нет... Ни слова не понять, но что то знакомое все таки мальчишка уловил. Знакомое по фильмам о "старой жизни", именно так в них порой говорили враги народа. Эксплуататоры, скрывающие свои черные замыслы от честных труженников. Чуть позже Молот вспомнил и название языка: французский...
  Враги...
  Имперцы...
  Имперцы - здесь, на базе?! Невероятно... Проще было бы поверить, что кто то придуривается, имитирует речи из фильмов... Но интонации не позволяли усомниться: разговор идет всерьез. Спецы из "перековавшихся"? Перековаться то они перековались, да не до конца, видать. Тоскуют по прежним временам, кровопийцы недобитые.
  Толковали чужаки недолго. Вскоре раздался скрежет открываемого воздухозаборника, внутрь прямоугольного короба протиснулась чья то рука и звучно прилепила что то небольшое и темное к той же стенке, в которой находилась вентиляционная решетка. Секунд через пять жалюзи так же ловко были вставлены на свое законное место.
  Беспризорник прислушался к удалявшимся шагам, затем потянулся к темному прямоугольничку, маячившему в полутьме. Но медлил, не спешил прикоснуться.
  В кладе могла быть еда. Но её там могло и не быть. Взрослые редко прячут еду в таких местах, где её не найти. А уж что могли сюда положить чужаки, болтавшие меж собой на французском... Даже не представить.
  Молот вообще не понимал взрослых. Они никогда не крали еду друг у друга, зато могли затеять ссору из за сущих пустяков... Например - кому пройти первым в помещение, где принимают душ. Причем, ссорились, как правило, только мужчины. Женщины, наоборот, предпочитали ждать, хотя очередь в женскую душевую всегда больше, чем в мужскую.
  ...Грязь была вторым врагом сироты. Грязь и вызываемая ею постоянная чесотка.
  Если с первым врагом - с голодом - Молоту кое как удавалось бороться, то со вторым дело обстояло сложнее. "Дом", со всех сторон окруженный морем, тем не менее, испытывал большой дефицит воды. Пресной, естественно.
  Мощность атомных реакторов, снабжавших электроэнергией (то есть теплом и пресной водой) всех обитателей подводной базы, была велика. Однако существовали определенные границы, выходить за которые могучим парогенераторам не позволяли, иначе "дом" выделял в окружающее пространство слишком много тепла. Становясь заметнее, а значит - уязвимее для врагов.
  Разумеется, мальчишка не знал всех деталей и тонкостей функционирования сложной системы ПРК (подводного рудодобывающего комплекса), который его обитатели называли емким словом "дом". Однако он хорошо видел, а главное: на собственной шкуре - в прямом и переносном смысле! - ощущал, что нормальной воды здесь не хватает, и помыться - настоящая проблема.
  Но проблема вдвойне, если ты - беспризорник, и тебя нет ни в одном графике посещения душа или бани.
  "Если "клад" окажется съедобным, - размышлял Молот, рассматривая странную черную коробку, - то я его съем сам. А если нет, тогда я поменяю его на одну, а если повезет - на две помывке в душе".
  О бане, о нормальной бане с каменкой и веничком, - он и не мечтал. Все это осталось далеко - на суше и в мирной жизни.
  Хотя смутно помнил: пока были живы отец и мать, он бывал с ними у бабушки и дедушки, ходил в баню, совсем непохожую на здешние душевые, - ни пластика, ни холодной серой нержавейки, ни легкого запаха хлорки...
  ...Молот затаил дыхание - внизу снова что то происходило.
  Судя по звукам, пара тройка крепких парней кого то обыскивала, поставив его к стене.
  - Чисто.
  - И у меня чисто.
  - Ищите лучше! - раздался властный голос. - Было что то у него в руках. Что то он сюда принес...
  - Может, у второго контейнер остался? Ну, которого мы...
  - И того обыскали. Ничего... Чистенький трупешник. Хватит болтовни! Ломайте этого: куда дел посылку.
  - Есть! - откликнулся подчиненный вслед удаляющимся шагам.
  Звуки ударов пришли на смену словам. Судя по ним, человека "ломали" в самом буквальном смысле. Ломали, чтобы сам захотел одного: перестаньте бить и задавайте вопросы...
  Удары. Стоны. Тяжёлое сопенье. И тяжелое топанье - характерное, с металлическим прилязгиванием... Обувь со стальными носами и подковками на подошвах носили "спецы" - младшие чины "спецотдела внутреннего распорядка"... Неутомимые бойцы с затаившимися на базе врагами народа. А врагов здесь таилось много, очень много... Фактически в любой момент каждый мог продемонстрировать вражье нутро: выскажи вслух возмущение новым уменьшением пайка - ну и кто ты ты после этого? Уж никак не друг народа...
  Молчаливое избиение продолжалось долго. Молоту показалось - бесконечно долго. Наконец удары прекратились. Зазвучали вопросы.
  - Говори!
  - Где контейнер?
  - Говори, тварь!
  Ответа не было. Человек лишь хрипел. Затем надрывно закашлялся. Кашель перешел в рвоту. Потом все стихло.
  - Кажись, перестарались малеха...
  - Так и так не жилец...
  Еще несколько ударов. Осторожных, словно бы что то проверяющих...
  - Ну точно... Отходит.
  - Слушай, а ну как он эту штуку проглотил?
  - Может, и проглотил.
  - Сто пудов - проглотил, контра!
  - Надо проверить!
  - Надо.
  У жертвы "спецов" остались еще силы на вопль, - впрочем, длился он недолго. Послышались новые звуки, странные, не совсем понятные... Мерзкие, влажные и чавкающие.
  - Ничего нет.
  - Желудок прощупал?
  - Наизнанку вывернул!
  - Тухляк проверь... Может, сзади впихнуть успел.
  Острая вонь вползла в "магистраль".
  - Тьфу, черт! Сколько дерьма... Не, ничего нет.
  - Бля! Нас старшой его дерьмо сожрать заставит!
  - Чего предлагаешь?
  - А чего предлагать то? В утилизатор его. Да помыть тут малеха...
  - А старшой?
  - Ну чего старшой? Скажем: молчал, молчал, да и лыжи откинул. Мотор, дескать, слабоват оказался. В первый раз, что ли?
  - Ладно, раз два взяли. На чехол его - и потащили...
  Молот едва дождался, когда парочка убийц уберется из помещения и уволочет мертвеца. Только потом дополз до темного предмета, сорвал его со стены и полез обратно, пятясь.
  Контейнер для своих размеров оказался весьма тяжелым.
  Беспризорник добрался до сравнительно светлого места, сел и принялся вертеть в руках загадочный трофей. "Если "спецы" из за этой коробочки укокошили двух человек, значит, стоил того!" - азартно думал мальчишка, тщетно пытаясь найти защелку или кнопку, с помощью которой открылась бы крышка.
  Контейнер хранил свои секреты надежно.
  "Потом разберусь"! - решил Молот. Он затолкал находку в карман, но при первых же движениях по "магистрали" коробка вывалилась наружу, гулко брякнулась на пол воздуховода - металлом об металл.
  Он непроизвольно втянул голову в плечи.
  - Что за... Старшой, слыхал? - раздались знакомые голоса. Голоса стражей порядка, которые совсем недавно пытали и потрошили предыдущего владельца контейнера.
  Мальчишка замер, боясь лишний раз вдохнуть.
  - Что то свалилось... рядом совсем.
  - Сам слышу, кретин!
  Судя по ярости, исходившей от "старшого", подчиненным не удалось скормить ему байку о том, что задержанный умер от сердечного приступа.
  - А ну, обыскать всё тут! - скомандовал старшой.
  Залязгали металлические подковки. Пустующих помещений на базе фактически нет - и наверняка сейчас "спецы" старательно обыскивают все промежутки и закоулки между стоящей внизу техникой.
  Молот медленно, очень медленно лег - он знал: тонкий металл в воздуховодах провисает сильнее, если стоишь в нем на коленях.
  - Никого!
  Пауза.
  - Погодите ка, а это что такое?
  - Так эта... вентиляция. Система ж повсюду...
  - Сам знаю! - оборвал "старшой". - Обыскать! Хотя - стойте. Я сам.
  Визгнула сорванная решетка.
  - Фонарик, живо! Здесь что то есть!
  Внизу затопали, засуетились.
  - Держи, старшой!
  - Дурни, как есть дурни! - забубнил начальник - словно сам с собой разговаривал. - Контейнер спрятали сюда. След даже остался. От клея, которым "посылка" была приклеена к стене... Но кто то успел снять... Связник? Или... Что там такое? Тимон, а ну ка глянь! Ты в плечах вроде поуже...
  Труба пошла судорогами: кто то большой и сильный попытался втиснуться в вентиляционное отверстие.
  - Ну? - требовательно спросил "старшой".
  - Грязь.
  - Это без тебя понятно! Как она сюда попала?
  - Не могу знать.
  - Дурак! Это не просто грязь, это мусор с обуви того, кто здесь лазил.
  - Так карликов на базе нет... Вроде.
  - Идиот... Кроме карликов ничего в голову не приходит?
  Тимон напряг упомянутую начальником часть тела и выдал:
  - Может, пацан какой? Их после того, как седьмой блок... В общем, много их сейчас тут шляется, десятка три. Беспризорники.
  В седьмом - семейном - блоке когда то жил с родителями и Молот. В школу ходил. Нет теперь и блока, и школы... И родителей нет. Сидеть взаперти в тесной конуре изолятора для эвакуированных мальчишка не захотел - и выбрал вольную жизнь беспризорника. Вольную - но грязную и голодную. Все в жизни имеет свою цену...
  - Беспризорники... Пошарься ка там повнимательнее, может следок еще какой отыщется.
  Магистраль, к счастью, в этом месте изгибалась под прямым углом, так что мальчика не могли заметить. Но двинуться с места он боялся, тут же услышат...
  Тимон долго сопел, выполняя указание начальника. Застревал, снова освобождался, негромко матерился... Молот стал было уже успокаиваться: даже до поворота верзиле не добраться. Значит, "спецы" рано или поздно уберутся отсюда. А беспризорников на базе пруд пруди, поди ка вычисли, кто конкретно побывал в этой трубе, кто мог наложить руку на загадочный контейнер?
  - Есть! - гулкое эхо прокатилось по "магистрали". - Есть, шеф!
  - Что?
  - А на стенке вот! что то не то, думаю... Подышал на стенку то - и видно сразу стало.
  - Да что видно то?!
  Тимон ответил гордо, словно урел на металлической стенке короба по меньшей мере свой портрет в форме краскомфлота второго ранга, при кортике и боевых наградах.
  - Ухо!
  - Какое, блядь, ухо?! Чье ухо?! - чуть не взвыл старшой. - Может, тебе яйца открутить, чтобы ухи не мерещились?!
  - Да натуральное ухо! Отпечаталось, значит... Я и не понял поначалу... А это точно ухо! К стене им кто то прижимался! Долго, видать...
  Ну да, прижимался... Ухо Молота горело, как в огне, после клешни имперца. А холодный металл помог умерить боль.
  - Зачем прижимался? - недоумевал старшой.
  - Так подслушивал, ясное дело...
  - Подслушивал... - повторил старшой с сомнением. - Ладно, вылазь. Пошерстим беспризорников. Где они чаще всего собираются?
  - Да кто ж их знает...
  - Что о о?!
  - Виноват. Младоперуп Стален Краснов за ними приглядывает... Вроде. Разрешите уточнить?
  - Даю полчаса. Если щенок бросит контейнер в утилизатор... Тогда всем хана... Бегом, сука!
  Один из "спецов" тут же потопал прочь, - и впрямь бегом. Двое других уходили не спеша, о чем то негромко переговаривались, пока привычный гул механизмов базы не поглотил и их шаги.
  
  * * *
  
  Многоопытный Молот долго еще боялся пошевелиться. Он знал, насколько взрослые бывают коварными и злыми, когда им это нужно. "Спецы" запросто могли устроить засаду на безвестного сироту. Например, снять свои громыхающие ботинки, тихонечко вернуться и выждать, когда дичь рискнет вылезти из трубы...
  Примерно через полчаса Молот решил, что самое время покинуть страшное место. Не высовываясь наружу, разумеется. Снял свои грязные башмаки, уже выдавшие его сегодня, взял их в зубы, осторожно пополз по трубе...
  "Надо помыться!"
  Решение обязательно принять душ стало буквально навязчивым - после того, как Молот вдохнул тошнотворные ароматы убитого и выпотрошенного человека. Легкие рвотные позывы преследовали мальчишку до сих пор.
  Если повезет, поздно ночью можно дождаться момента, когда душевые опустеют, - и тогда спокойно выбраться в одной из них из этой проклятой магистрали!
  От мыслей о предстоящем купании Молоту стало легко и приятно, страх быть пойманным и убитым постепенно улетучился.
  Он любил посещать трубу, проходящую над женской душевой. Несмотря на то, что на полу короба всегда было сыро и скользко - горячий пар конденсировался на холодном металле. Но вид обнаженных девушек и женщин с лихвой компенсировал неудобства. Хотя в последнее время посещал этот наблюдательный пункт не часто - ящик с кухонными отходами на голодный желудок куда милее, чем толпа намыленных женщин по ту сторону зарешеченного окошка.
  А сегодня вообще особый случай...
  И в женскую половину общественных помывочных Молот не полез - сразу пробрался в трубу, которая вела в мужское отделение. Он знал: мужики моются быстрее теток, и их душевая освободится намного раньше.
  Путь предстоял долгий, окольный - и на середине его Молота вновь потянуло ко сну.
  "Странно, - думал мальчик. - С чего бы так на боковую все время тянет... Может, хлеб пленным выдают не простой? В галеты, небось, добавляют чего то этакого, чтобы имперцы не бузили... не перебили охрану и не сбежали... Хотя куда они денутся с подводного рудника?"
  Ну и ладно... Еда есть еда, а времени у беспризорников всегда с избытком. Можно и поспать, раз уж хочется...
  Так Молот и поступил.
  
  * * *
  
  После полуночи мужская душевая опустела.
  Не мешкая, беспризорник отодвинул вентиляционную решетку, повис на руках, нащупал босой ногой высокую перегородку, разделяющую две ячейки...
  И вскоре теплые, почти горячие струи воды ударили Молоту по темени, по костистым плечам, по спине, на которой был виден каждый позвонок...
  Молот подобрал крошечный обмылок, забытый или намеренно оставленный кем то из посетителей, с наслаждением намылил голову, руки, ноги. Кожу под волосами защипало, по телу волной прошла истома...
  Шло время. Лилась вода. Обмылок таял в ладошке подводного "гавроша". Мальчик никак не мог заставить себя повернуть два керамических барашка, перекрывающих подачу холодной и горячей воды, так как это означало конец блаженству.
  Расплата не заставила себя долго ждать.
  - Блядь! - донесся из предбанника до боли знакомый голос. - Всё, что можно, перешерстили, и ни хрена. Ладно, завтра продолжим.
  - Да уж, - согласился второй голос, тоже знакомый Молоту по недавнему приключению. - Надо же было так обосраться.
  - Кто б говорил! Сам ведь решил, что тот мудак проглотил контейнер!
  - Не наезжай, не наезжай! Оба в кишках копались.
  - Ну да, теперь в говне по уши.
  - Так пошли мыться, критик хренов...
  По мокрому полу зашлепали босые ноги.
  - О, мы не одни! Доброй ночи, товарищ.
  - Доброй! - пискнул из за перегородки Молот, сообразивший, что бугаи "спецы" не видели ни его самого, ни, тем паче, его лица.
  - А ты чё один, пацан? Так поздно? Третий час ночи! Где родители то?
  - На вахте. А я чё, несмышленыш, в душ без мамы сходить не смогу?
  - Реальный пацан! Спину потереть?
  Молот с сомнением посмотрел на огромные мускулистые руки. Вообще, оба мужика больше походили на слепленных из мышц монстров, чем на людей. Или на человекоподобных киберов... Он изобразил разочарованный вздох:
  - Нет, спасибо. Я - всё. С легким паром вас!
  - Ага, - буркнул один из монстров киберов, торопливо становясь под душ. - И тебе, пацан... - Он подкрутил краны, громко ухнул, когда его окатило ледяной водой...
  Мальчик заспешил к выходу.
  
  * * *
  
  - Слышь, комод, ты шмоток моих не видел?
  - Нет, а что?
  - Да нету... Кабинка - та. А у тебя все на месте?
  - Да вроде. Погоди... Исчезла карточки оплаты и электронный ключ отмычка!
  - Блядь! Это, наверное, тот пацан стырил. Найду, урою сопляка!
  - Как бы нас самих не урыли. Вон, гляди.
  - Ну?
  - Ты тупой? Вентиляционная решетка открыта!
  - Черт... Что же получается?
  - Вот и я говорю. Не тот ли это беспризорник, которого мы с тобой весь вечер искали?
  - Да ну, вряд ли. Такое совпадение. Хотя... Щуплый, маленький...
  - Моется очень поздно. Ты бы своего парня отпустил одного в душевую в три часа ночи?
  - Не знаю... Да, наверное...
  - А я - нет.
  - Что будем делать?
  - Ты хоть запомнил, как он выглядит?
  - Ну... Пацан - и пацан. Ничего особенного. Только правое ухо... Черт! Точно - он! Быстро за ним!
  - Что - голышом? По коридорам и отсекам? У тебя, кстати, одежду сперли.
  - Ур р рою!
  - Брось, куда он, на хрен с подводной лодки денется?
  - Ладно. База, конечно - не подводная лодка, но...
  - Рано или поздно - поймаем. Одно плохо...
  - Что?
  - У него моя отмычка. Теперь ему доступны девяносто процентов помещений.
  - Отлично. Как только сунется куда с твоим ключом, тут мы и возьмем его за жопу.
  - Это отмычка, идиот! Не оставляет следов в электронной системе базы!
  - Опа! Влип ты, комод. Шеф за такой косяк по головке не погладит.
  - А ты поменьше трещи.
  - Что, опять скажем, что у ключа отказало сердце?
  - Тебе смешно? Забыл, как я тебя в прошлом месяце прикрыл? После того косяка некоторых на управляемый "буроям" назначают, а то даже - прямо в утилизатор! И хорошо, если не живым...
  - Не пугай, пуганый. Хочешь меня сдать?
  - Посмотрим. Шутки твои мне не нравятся. Дерьмовые шутки.
  - Ну ты и сволочь, комод! Смотри, аукнется тебе этот разговорчик!
  - И чем же, брат?
  - До того, как меня - в утилизатор, шефу обязательно ляжет на стол рапорт, как кое кто потерял в душевой сверхсекретный инвентарь. И не просто потерял, а подарил врагу. Кто ж такие вещи бросает, где попало?
  - Вон оно как. Ну что ж... Скверное у тебя будущее, рядовой.
  - Это почему?
  - Разок на задании про спину свою забудешь... товарищи не прикроют... бывает.
  - А ведь ты паскуда, командир. Не зря говорят, должностишку свою на крови заимел.
  - Не ваше собачье дело! Повоюете с мое, щенки, тогда и поговорим о должностишках. Ну и суки, бля... готовы по первому свистку задницу свою подставить и вазелином смазать.
  - Сам ты сука! Готовь для шефа задницу, утром будет ему рапорт!
  - Зачем ждать так долго? Можем решить нашу проблему здесь и сейчас.
  - Думаешь, напугал?!
  - Да у тебя же хвостик трясется, щенок!
  Два могучих тела рванулись навстречу друг другу...
  Комод - командир отделения - был старше и опытнее; его противник - моложе и сильнее. Где нибудь на татами, в спарринге, у более младшего был бы шанс одолеть матерого "спеца". Например, измотать его атаками или вовремя услышать подсказку другого мастера, кои забредали иногда в зал, когда наставник устраивал подобные схватки.
  Однако здесь, в тесноте предбанника, решающим фактором был опыт.
  У командира "спецов", не первый год топтавшего тяжелыми башмаками отсеки самых разных подводных баз, опыта было куда больше.
  Молодой боец, как бык, бросился на старшего, опрокинул его, подмял под себя. Но тот не растерялся. Захватил руками голову противника, притянул к себе... Классический удушающий. Коллега стал вялым, податливым. "Комод" выбрался из под него, встал на одно колено, взял голову парня в новый захват, навалился всем телом, преодолевая мощь чудовищных шейных мышц...
  
  Концовку поединка Молот не стал досматривать, пополз по трубе - скорей, скорей отсюда.
  Ключ, отпирающий все двери, думал он. Вот это да!
  О таком подарке судьбы голодный беспризорник час назад и не мечтал...
  Теперь его жизнь обязательно изменится к лучшему! Он не будет голодать, не будет ютиться по ночам за горячей трубой кухонного бойлера, рискуя получить ожоги от любого неосторожного движения.
  Но первое, что он сделает прямо сейчас - поменяет грязную, истрепавшуюся одежду на другую. Не обязательно новую, лишь бы чистую.
  Подводный "гаврош" прекрасно знал, где можно такую взять...
  
  Глава вторая. Как становятся беспризорниками
  
  Всего несколько месяцев назад Молот, двенадцатилетний подросток, был одет, обут, сыт и обласкан любовью родителей. Отец его хорошо зарабатывал - был, как никак, ведущим буровиком на одном из полуавтономных сателлитов "дома". А мама специализировалась на автоматизированных системам управления этих самых сателлитов.
  Собственно, на буровой когда то они и познакомились, - молодой помощник мастера, серьезный и основательный, и веселая компьютерщица практикантка.
  Совместная работа в ограниченном пространстве сближает быстро.
  Через месяц девушка перебралась со всеми своими вещами в тесную каюту второго помощника бурового мастера, а через год у них родился сын, которого назвали Молотом - в честь одного из легендарных героев их прародины. Родины, сгинувшей во времени и в пространстве...
  Потом была череда таких же малопригодных для жилья кают на разных "точках" (так добытчики ценнейшей руды называли места на дне океана, в которых аквагеологи открыли очередное месторождение).
  А малыш рос...
  Лет через шесть или семь непрерывных скитаний мать Молота решительно заявила: больше с ребенком она ни на какие "точки" не поедет. Баста! Пусть отец ищет себе другую работу - кабинетную. Либо пусть обеспечит семью сносным жильем.
  Дело решилось на удивление споро.
  На одной из баз освободилась должность ведущего буровика, а вместе с ней - шикарные апартаменты, в которых обитал этот буровик - вместе с женой и тремя детьми.
  Шикарные апартаменты на поверку оказались обычной подводной "трешкой", тесной и жаркой, но после кубриков на "сателлитах" с их тюремным уютом это жилище показались родителям Молота настоящим раем.
  Раем они казались и вихрастому русоголовому сорванцу, избалованному родителями. Длилось это счастье до тех пор, пока на отцовской "точке" не случилась какая то крошечная поломка, незначительный сбой в системе управления пространственной ориентацией бурового модуля. Работенка по устранению поломки была вроде бы штатной, но от исполнителя, кроме опыта и знаний, требовалась еще и интуиция. То есть все те качества, коими сполна обладала мать Молота.
  И она отбыла на "точку"...
  Утром чмокнула в щечку единственного отпрыска (ни брата, ни сестры у Молота так и не появилось: из за повышенного радиоактивного фона буровики в довольно молодом возрасте обычно теряли способность иметь детей.) Тот сладко спал после вечерних "стрелялок", и даже во сне улыбался: еще бы, перешел сегодня из кандидатов в полноправные юные ворошиловцы! Молот на минуту проснулся, чтобы услышать мамину скороговорку:
  - Завтрак на плите, обед в холодильнике. К ужину я вернусь.
  Не вернулась.
  Ни к ужину, ни к завтраку, ни к обеду следующего дня. Ни она, ни отец.
  Модуль, в котором находились родители Молота, накрыло подводным обвалом. Никто не знал, из за чего огромная черная скала, у подножья которой аквагеологи накануне обнаружили богатое месторождение металла, таящего в себе новые, по сути фантастические возможности, неожиданно пришла в движение... Никто не знал, но ответ в таких в случаях всегда имелся наготове: диверсия врагов народа, пострекаемых имперской разведкой. А может, и в самом деле случилась диверсия, агентура врага накануне новой войны весьма активизировалась... В любом случае, полдюжины затаившихся пособников быстренько выявили, осудили трибуналом и отправили в утилизатор, - слабое утешение для осиротевшего Молота.
  Крохотный модуль из под обвала никто извлекать не стал. Велика была вероятность повторных обрушений (новых диверсий?), еще более опасных.
  Полудюжину сгинувших буровиков и специалиста по компьютерным системам даже не включили в число погибших. Только - в число "пропавших без вести".
  О мальчишке, который остался в "двушке" один, не вспомнил никто.
  Пищи в холодильнике ему хватило на полторы недели. Воды было вдоволь, но... Одной водой голод не утолишь.
  Несколько дней Молот тщетно пытался покинуть свое жилище, вдруг ставшее ловушкой. Дело в том, что мать вместе со своим ключом схватила второпях электронный ключ сына. А когда обнаружила, что обе пластиковые карточки у неё, было поздно: переходный отсек за кормой подводного рудовоза, переоборудованого для пассажирских перевозок, уже закрылся. Согласно заведенному порядку, в следующий раз мембрана откроется не раньше, чем через восемь часов - в соответствии с предварительной заявкой. Женщина связалась с сыном по видеофону, успокоила его, мол, ничего страшного, если он немного посидит взаперти.
  Это "немного" растянулось на три с половиной недели.
  В те страшные дни всё было против Молота...
  По злой иронии судьбы, именно когда он пытался выбраться на свободу, на базе произошли большие перемены. И не только на базе - на всей Умзале, во всем Эриданском Союзе.
  Началась война.
  
  * * *
  
  Мирный рудник превратился в подводную базу сопротивления (не экспромтом, такая возможность изначально предусматривалась при его проектировании и строительстве, - попытки реванша от имперцев ожидали много лет).
  Все те, кто составлял вольнонаемное население базы: горняки, рудокопы, бурильщики, аквагеологи, - большей частью отправились на берег, в военкоматы, а оставшиеся переоделись в военную форму. Число врагов народа, перевоспитывавшихся в подводных штольнях, тоже весьма уменьшилось, но естественным путем: радиация и кессонка собирали свою обычную жатву, а новые траспорты с осужденными пребывали все реже; поговаривали, что теперь из них формируют батальоны штрафников смертников, но никто не знал точно. Отчасти убыль восполняли пленные имперцы, появившиеся на базе после первых сражений.
  А еще в большом количестве стали прибывать военные.
  Оказавшийся взаперти Молот обо всем этом не знал. Не мог узнать: в одночасье были изменены все коды доступа к линиям связи - и внутренней, и внешней. Экран видеофона погас - ни новости послушать, ни о помощи попросить.
  О мальчишке, застрявшем в жилищном блоке, в суматохе никто просто не вспомнил. Или - не захотел вспоминать...
  Наверное, он так и умер бы от голода, если бы не случайность. Однажды вечером, когда он никак не мог заснуть из за режущих болей в желудке, ему почудились странные звуки. Слух, обостренный голоданием, уловил царапанье, шедшее откуда то из за родительской кровати.
  Молот бросился на звук. По ту сторону решетки, преграждающей доступ в вентиляционную систему, кто то был... Кошка? Крыса? Или... человек?
  Молот приник к решетке ухом, затем попытался рассмотреть сквозь продолговатые отверстия того, кто прятался в темноте... Видимо, испугавшись, животное (или человек) сбежало.
  Подросток протиснулся в узкое пространство между кроватью и стеной, изо всех сил уперся ногами в стену, сдвигая тяжелую кровать с места...
  Чтобы попасть внутрь "магистрали", достаточно было отвинтить пару болтов с замысловатым вырезом внутри головки. Отец хранил дома кое какой инструмент - в старом престаром ящике с полустершейся надписью "ЗИП", сохранившемся со времен его молодости, - и Молот торопливо отыскал его.
  Отвертку с набалдашником, в точности повторявшим звездочку внутри круглой железной головки болта, долго искать не пришлось. Ее вообще искать не пришлось - лежала не внутри ящика - сверху, на его крышке. Очевидно, отец или мать незадолго до гибели зачем то открывали лючок магистрали...
  Зачем, спрашивается?
  
  * * *
  
  Случилась одна история незадолго до гибели родителей, оставившая нехороший осадок.
  Однажды, когда ведущего бурильщика на базе не было, в его жилище внезапно нагрянули "спецы". Мама спокойно выслушала требование, прозвучавшее из за стальной двери отсека, - предъявить жилищный блок к осмотру, - однако сразу ничего не ответила. Не покидая крошечной прихожей, она связалась сначала с руководством базы, так же спокойно выслушала ответ, суть которого сводилась к тому, что все обитатели подводного "дома" обязаны оказывать всемерное содействие прибывшим на базу "специалистам". Затем, не обращая внимания на рычание с той стороны двери, по внешней связи нашла отца, уплывшего на самую отдаленную "точку"... Потомственный буровик, человек рабочей закваски, он не дослушал до конца жену (видимо, был очень занят) и глухо бросил: "Пусть делают, что хотят! Главное - ни во что не вмешивайся".
  Впрочем, незваные гости недолго тревожили хозяев: сноровисто осмотрели все укромные уголки каждого из помещений и убрались. Возможно, именно тогда и была востребована отвертка с "секретным" набалдашником...
  Или, может, ею воспользовался отец - уже потом? Молот не знал...
  Заглянули "спецы" в тот раз и к нему в комнату. Подросток в тот момент был занят уроками. Необходимо было срочно исправляться - по математике грозила двойка в четверти, со всеми вытекающими последствиями: портрет на "доске позора", бесконечные проработки на собраниях, а уж о том, чтобы стать полноправным юным ворошиловцем, тогда останется только мечтать. В общем, с головой погрузившись в уравнение, никак не поддающееся его усилиям, Молот даже не повернул голову в сторону вошедшего громилы. Единственное, что он заметил, скосив глаза, - это массивные и явно тяжелые ботинки из натуральной кожи с прошитыми подошвами. С тех пор он безошибочно распознавал в толпе сотрудников тайной службы - по обуви, которую те носили.
  Отец, вернувшись из командировки, мрачно выслушал рассказ о внезапном визите "жандармов" и о чем то задумался.
  - Псы!
  Это был единственный комментарий, который услышали в тот вечер его жена и сын.
  
  * * *
  
  ...Молот открутил винты, сунул отвертку за пазуху, протиснулся в тесный короб. Внутри было сухо и тепло. Источник посторонних звуков исчез из трубы, не оставив и следа.
  Подросток, жилистый, как отец, никогда не выделялся среди сверстников ни крупным сложением, ни высоким ростом. А за время вынужденного заточения совсем исхудал, поэтому смог сравнительно легко перемещаться внутри "магистрали".
  Тот день, когда он впервые проник в вентиляционную трубе, вообще был не самым плохим в его короткой мальчишечьей жизни. Едва он в укромном месте выбрался в коридор, на него сразу свалилось невиданное богатство - какой то солдат, поймав сорванца, попросил его отнести (желательно бегом) пакет с сухим пайком на маленькую подлодку: "шатл", отбывающий на задание. К отплытию глубоководного "челнока" он опоздал, хотя и не по своей вине. В результате ему досталась куча всяких консервированных вкусностей.
  Пакета хватило еще на пару недель...
  Почему он не пошел к командиру подводной базы, Молот, как ни старался, не мог объяснить даже самому себе. Едва он представлял, как придет в рубку и расскажет командованию о себе, его ноги наливались тяжестью, а внутри словно срабатывал стоп кран.
  Несколько раз промаявшись, но так и не решившись на этот шаг, Молот рассудил по мальчишечьи просто: в командирскую рубку он не пойдет никогда.
  Но затем везение закончилось, началась черная полоса. Жизнь беспризорника на подводной базе - это как балансирование на канате: с одной стороны голод, истощение, с другой - опасность влипнуть историю, где темные дяди с легкостью пустят тебя на корм рыбам. Да и канат под тобой в любой момент может порваться...
  Пик невезения для Молота пришелся на тот день, когда он, возвращаясь, как обычно, в свой блок, не смог проникнуть в комнату.
  Без него в квартире кто то побывал. Что там понадобилось неизвестным визитерам, поди угадай, но, так или иначе, тяжелая кровать вновь оказалась придвинута к стене. Как не старался тщедушный подросток сдвинуть её - ничего не вышло. Вентиляционное отверстие стало бесполезным.
  В "трешке" имелись и другие выходы в "магистраль", но... Остальные жалюзи были намертво приварены - ещё до того, как семья Молота сюда заселилась.
  Он потерял не только возможность ночевать на своей кровати...
  Одежда - та, что была на нем в тот день, - быстро износилась, истаскалась. Впервые он стал похож на других беспризорников - таких же грязных, голодных и оборванных.
  В те времена брошенных детей на весь подводный "дом" было не больше полудюжины. Молоту, к примеру, попались на глаза всего трое или четверо, - за все время до начала эвакуации на базу жителей прибрежных поселков.
  Между собой беспризорники практически не общались. Они, по сути, были конкурентами в каждодневной схватке за пищу, за безопасный уголок где нибудь возле теплого бойлера, за те четверть часа глубокой ночью, когда выпадала редкая возможность попасть в душ и отмыться от многослойной грязи...
  
  * * *
  
  Молот покрутил перед глазами магнитную карту, добытую им в одежде "спеца". Если тот, большой, которого убитый называл странным словом "комод", не врал, то с сегодняшнего дня у него начинается совершенно новая жизнь!
  Сначала он поменяет эти лохмотья на нормальную одежду, и уж потом решит, что делать дальше.
  Месяцы скитаний по базе научили мальчишку осторожности.
  Задолго до "рассвета" - то есть до того времени, когда на базе начиналось активное движение её обитателей, - он пробрался по трубе к месту, из которого прекрасно просматривался единственный вход в жилище его семьи (возможно - уже бывшее). Скрючившись возле вентиляционной решетки, мальчик битых пять или шесть часов наблюдал за дверью. Нужно было выяснить, живет кто нибудь в этом блоке или он по прежнему свободен.
  До полудня из "трешки" не вышел никто.
  Ободренный, Молот во время обеденного перерыва, когда на полчаса движение по "дому" замирает, незамеченным подобрался к родной двери и быстро чиркнул магнитной карточкой по терминалу замка. Сухо клацнули все три защелки. Вход в "апартаменты" был открыт.
  Спиной почувствовал чей то взгляд, он не стал оглядываться, быстро скользнул внутрь.
  Вновь щелкнули магнитные фиксаторы, отсекая мальчишку от любопытных глаз неизвестного зрителя. Молот выждал некоторое время, готовый, в случае чего, поговорить через дверь по коммуникатору, если кто то вдруг подойдет и полюбопытствует: а что это беспризорник делает в элитном блока? Но всё обошлось.
  В квартире было тихо. Кое где горел свет, журчал холодильник, мигал на журнальном столике электронный будильник. Все было так же, как в день, когда Молот ушел отсюда в последний раз.
  Любопытство победило осторожность - он бросился в спальню родителей.
  Комната была буквально выпотрошена.
  Очевидно, неизвестные посетители что то настойчиво искали: они разломали бытовые приборы, оторвали дверцу у тумбочки... и они же, ясное дело, придвинули большую двуспальную кровать обратно к стене, зажав вход в "магистраль".
  Молот испытал ни с чем не сравнимое облегчение. Он разделся, сложил в большой бумажный пакет лохмотья, заменявшие ему одежду в последние месяцы. Прошел в свою комнату, где долго и с особым чувством перебирал рубашки, костюмы...
  Нашел пижаму, погладил кончиками пальцев тонкую фланель. С наслаждением он вспоминал те ощущения, которые испытывал, когда надевал на чистое тело отутюженное ночное белье.
  Однако нужно было спешить.
  Предстояло запастись пищей, лучше - на несколько дней. А также определиться: что делать с драгоценным трофеем, который уже стоил жизни трем не самым слабым мужчинам?
  Первую проблему Молот решил просто. Он вновь воспользовался волшебной магнитной карточкой. Через пожарный вход проник на армейский склад продовольствия, откуда умыкнул пару увесистых "комплексов" - продуктовых наборов, предназначенных для солдат, находящихся в "автономе" (то есть далеко от баз). Теперь еды должно было хватить надолго.
  Опытный беспризорник не понес весь запас в квартиру; он разделил добычу на четыре части и спрятал каждую в "магистрали", где потайных мест хватало.
  Вторая проблема оказалась сложнее.
  Вернувшись домой и впервые за много месяцев сытно поужинав, любопытный подросток принялся было изыскивать способ, как вскрыть контейнер. Ужасно хотелось узнать, что же спрятано внутри этой увесистой штуковины из черного металла? Однако Молот вовремя вспомнил слова "шефа" о том, что содержимое "посылки" очень опасно. Он подумал и решил не рисковать.
  А потом его неудержимо потянуло в сон...
  
  Глава третья. Ленор
  
  Ленор проснулся от довольно неожиданного ощущения, пришедшего из неожиданного места. Ощущение было в высшей степени приятным... Он приподнялся на локтях.
  Коротко стриженая голова, по хозяйски обосновавшись между его ног, ритмично поднималась и опускалась, и с каждым таким движением стремительно нарастало наслаждение...
  - Который час? - спросил он.
  Девушка не ответила: рот ее был занят.
  - Иди ко мне, - позвал тогда он.
  Она неохотно прекратила занятие, которое, похоже, приносило её удовольствие не меньшее, чем мужчине. Одним движением тренированного тела она переместилась на Ленора, оседлав его торс. Темноволосая, смуглая, гибкая, мускулистая, девушка чем то напоминала пантеру. Её рука нырнула вниз...
  - Постой! Давай эту часть нашего общения мы закончим вечером. Ты не против?
  - Я против! - юная проказница игриво улыбнулась. - Хочу сейчас. Ты забыл, как долго я ждала эту ночь?
  - Ничего я не забыл, Вилена. Это ты забыла, что у меня сегодня за день. Вот потрачу все силы в кровати - и сгину на задании.
  - Дураки вы, мужчины, - красавица капризно надула губки. - Вечно для вас работа важнее любви.
  Впрочем, обижалась она недолго
  - Хорошо, - согласилась она. - Но тогда дай слово, что следующая ночь - моя!
  - Первая же ночь, как вернусь, твоя.
  - Даешь слово?
  - А как же твой друг? Боюсь, Феликс не одобрит твоего увлечения мной.
  - Да плевать мне на Феликса! Я люблю только тебя. - Она погладила пальчиками свои соски.
  Её лицо на миг исказила похоть.
  - Но живешь ты с ним.
  - А вот это тебя не касается! - перемена в настроении девушки была на удивление резкой. - И вообще, собирайся! Совещание - через сорок минут. Имей в виду, его проводит сам комбаз.
  Ленор присвистнул. Задание могло оказаться намного сложнее, чем он ожидал.
  - Я - первая!
  Мускулистая пантера проворно соскользнула с бойца "осьминога" и зашлепала босыми ногами в крохотный душ - пожалуй, единственную настоящую привилегию командира подразделения подводных спецназовцев.
  - Да уж, привилегия... - пробормотал Ленор, отзываясь на собственные мысли. Нежным взглядом он проводил обнаженную подружку до пластиковой занавески. - Подохнуть первым - вот и вся привилегия... Правильно вчера тот пацан сказал - смертники мы...
  - Любимый, я не слышу, вода шумит! Повтори, пожалуйста, громче!
  - Я говорю, что тоже тебя люблю! Очень!
  - Тогда давай жить вместе, - Из за пластика высунулась по мальчишечьи стриженая голова Вилены. - И ты каждое утро будешь просыпаться от... - она поиграла язычком. - ...от моих ласк!
  Голова спряталась.
  - Ты же знаешь - это невозможно.
  - Ну да, помню. Подписка и все такое. А когда заканчивается эта твоя "подписка"?
  - Когда подохну, - буркнул Ленор.
  - Что? Не слышу!
  - Как решит командование!
  - Поня атно! - разочарованно протянула девушка, перекрыла подачу воды и отодвинула полупрозрачную занавесь. - Иди, твоя очередь.
  Мужчина, мельком глянув на большие настенные часы, шагнул в душевую. Холодная вода прогнала остатки сна и сладкой истомы. Когда Ленор вернулся в кубрик, Вилены уже не было.
  "Встретимся на построении", - усмехнулся он. Через разрез на груди он забрался в "комбез" - тонкий, прочный и теплый комбинезон темно синего цвета. Работать сегодня предстояло на глубине, а времени на переодевание, скорее всего, не дадут.
  Командир подразделения подводного спецназа пару раз испытал (на собственной шкуре, на чьей же еще), что означает начальская фраза: "К исполнению приступить немедленно".
  Однако на общее построение "осьминогов" Ленор так и не попал.
  
  * * *
  
  - Как отдыхалось? Как спалось?
  Крепкий широкоплечий мужчина глянул с хитрецой - снизу вверх, - и прошелся по рубке, заложив руки за спину. Командир базы - комбаз - до того, как зашагал вверх по административной лестнице, много лет прослужил начальником центра подготовки частей специального назначения.
  Всех частей.
  Ибо времени и ресурсов на то, чтобы для каждого рода войск устраивать отдельный кампус, у повстанцев не было.
  Под его неусыпным оком набирали силу "осьминоги", "коршуны", "барсы" и весь остальной "животный мир", составлявший элиту вооруженных сил повстанцев.
  Дискриминации или просто ограничений по половому признаку в войсках, особенно в элитных частях, давно не было (более всего девушки ценились в разведке). Служебные романы между молодыми людьми вспыхивали, как порох в казенной части древнего кремниевого ружья... ружье, кстати, было настоящим, и висело оно на стене кабинета начальника лагеря.
  А где любовь - там всегда соперничество, ревность. Доходило до смертельных случаев. Редко, но доходило. Курсанты, не поделив красавицу, насмерть схватывались в День Быка - так полуофициально полушутливо называли здесь обязательные ежемесячные спарринги "в полный контакт". Сходились в восьмиугольнике, заплетенном прочной металлической сетью. И часто бывало, что выходил из восьмиугольника только один; второго - выносили... От этих боев без правил освобождены были только будущие пилоты. Остальные бились - все, включая девушек. Причем, самыми беспощадными были именно они...
  Ленор мысленно поморщился.
  Каким то образом каперанг уже узнал о его рандеву с Виолой - подчиненной Ленора и гражданской женой Феликса, другого "осьминога" подводника.
  Разумеется, Феликс был в курсе, что его жена неровно дышит к их командиру. Он даже пытался пару раз поставить Ленора на место, - во время тех самых Дней Быка, которые для спецназа никто не отменял и после "учебки", и которые являлись неотъемлемой частью регулярной подготовки "осьминогов".
  Но... командир был силен, опытен и умен.
  Дважды Феликс пытался отделать соперника, и всякий раз схватка заканчивалась быстро, причем не в пользу её инициатора. Тогда он решил проучить "по мужски" уже свою возлюбленную, вызвал её на бой. В крохотном подразделении, где все отношения, сколько ни скрывай - как на ладони, его подлость не прошла. Дорогу Виоле к решетчатой калитке преградил сам командир отряда; и он же занял её место в восьмиугольнике. Но теперь уже Ленор так измордовал ревнивца, что тот два или три дня отлеживался в кубрике, стесняясь показаться на публике.
  Ухаживала за ним все это время, разумеется, Виола.
  Но и потом Феликс - упрямый, как молодой бычок, и ревнивый, как старый мавр, не успокоился. Как то раз подговорил на спарринг со своим командиром одного командированного - огромного бугая "спеца".
  Шкафообразный соперник Ленора поначалу произвел на бойцов, знающих толк в рукопашных схватках, хорошее впечатление. Все, кто имел доступ к такого рода развлечениям, как День Быка, немедленно собрались у сетки стального восьмиугольника.
  Но, к большому сожалению Феликса, чуда не произошло. Доблестный представитель тайной полиции не смог отомстить командиру "осьминогов" за его поруганную любовь.
  Зато всем стали видны различия в принципах и подходах к подготовке войск специального назначения и "жандармов" - так за глаза называли этих заплечных дел мастеров. А отличие было в том, что "спецов" учили бить; да что там бить - убивать голыми руками, но при этом не давали приёмы защиты (и правда, зачем они героям, чья работа - пытать, и чьи противники - просто люди?)
  "Жандарм", одними руками способный сломать дерево, если б оно здесь росло, или пробить головой внешнюю переборку базы, - настолько быстр и мощен он был, - оказался несостоятелен в схватке с настоящим противником.
  Ленор легко уклонился от первого натиска, сделал финт, другой... Соперник никак не отреагировал на пробные удары. Тогда "осьминог" не стал мудрить, разорвал дистанцию и от души припечатал его классическим маваши - в голову. "Спец" рухнул на пол восьмиугольника, как здоровенный шкаф, которому подпилили задние ножки...
  В последнее время любовный треугольник никак себя не проявлял, по крайней мере - внешне. Однако многоопытный командир базы знал - углы таких фигур могут запылать пожаром в любой момент.
  - Ленор, - я не слепой, - посерьёзнел он. - Поэтому приказываю: все ваши амуры - временно отставить.
  - Есть отставить амуры!
  - Не паясничай. Не на прогулку вас посылаю...
  Комбаз повернулся к офицеру спиной, почти загородив широкой спиной средних размеров сейф, покрутил колесико кодового замка и открыл массивную дверцу.
  - Держи пакет. Вскроешь в заданной точке. Координаты точки получишь непосредственно перед выходом. Всё, пошел! К выполнению задания приступить немедленно...
  
  Спал Молот отвратительно. Его мучили кошмары.
  Стоило ему ненадолго отключиться - на сознание накатывала черная волна ненависти и злобы. Словно могучая и злая сила стремилась подчинить себе его разум. Мальчик просыпался с криком, вытирал простынею пот, выступивший на лбу, снова ложился, задремывал... и снова вскакивал.
  Лишь к утру, когда кошмар отступил, он заснул по настоящему.
  ...Громадная черно белая рыбина, плоская, как скат, с белым брюхом и черным верхом качается на поверхности моря. Двое неизвестных, старый и молодой - бедные рыбаки, судя по одежде, - подплывают на лодке к рыбине, осторожно её осматривают. Рыба оказывается подводным аппаратом, всплывшим из глубины. Все люки у неё задраены...
  - Гляди ка, дед! - говорит молодой. - Сломаны оба винта. Разве такое бывает?
  - Бывает, внучек. Если их кто то испортит.
  - Интересно, в этой лодке есть кто живой?
  - Нет, скорее всего. Она болтается здесь уже дня три, и за это время из неё так никто и не вышел.
  - Что будем делать?
  - А что делать? Отбуксируем к берегу и сообщим куда следовает. Без нас разберутся!
  ...Смена картинки.
  Из черно белого "ската" извлекают тела тех, кто был внутри. Дедушка и внук морщатся от запаха. Отлично видно лицо моряка, которого вытаскивают из подводной лодки последним. Это тот самый "осьминог", вступившийся вчера за Молота, не позволивший пленному имперцу оторвать мальчику ухо.
  ...Молот проснулся.
  Некоторое время он непонимающе смотрел по сторонам, пытаясь понять, куда делись море, лодка и рыбаки. Слишком уж реальными были увиденные во сне сюжеты.
  "А что, если это не просто сон? - кольнула беспризорника внезапная тревога. - Мне ведь уже снилась всякая хренотень, которая потом сбывалась. А в этот раз - как?.."
  Он быстро оделся, по ходу дела соображая, куда бы понадёжнее припрятать вчерашнюю находку. Не нашел ничего лучше, чем затолкать контейнер поглубже в тот же вентиляционный короб, через который он когда то покинул "трешку".
  Молот выскочил за дверь, быстро огляделся.
  Ничего подозрительного!
  Дорогу к доку, из которого выходят в океан самые маленькие подводные лодки, он знал хорошо...
  
  Предчувствие - не самая бесполезная вещь в морском деле. Особенно, если это предчувствие чего то нехорошего.
  Ленор в который уже раз - в третий, кажется, - протестировал все оборудование лодки, тщательно проверил оружие, затем системы жизнеобеспечения субмарины.
  Командирский "скат" выглядел идеально - словно его только вчера спустили со стапелей на воду. Но... Как ни странно, идеально стерильная чистота и настораживала командира "осьминогов". Ленор, человек сам не очень аккуратный, отнюдь не содержал в чистоте некоторые подсобные (а если честно - то и основные) помещения вверенных ему спецназовских подлодок. Сейчас же "скат" не просто блистал чистотой, он был вылизан - от передней кромки отсека управления до рулей глубины и курса. То есть к аппарату кто то приложил руки. Причем, таким образом, чтобы максимально сократить время подготовки, а значит - время пребывания у уреза плавучего понтона, выполнявшего в доке роль мобильной пристани.
  - Ну, что, командир, отходим? - обратился к нему матрос, он же помощник капитана, он же - "осьминог", он же... Обычно экипаж "ската" состоял из трех человек, но сегодня, с учетом сверхсекретности задания, в "автоном" были допущены всего двое.
  - Отходим.
  Ленор напоследок обежал взглядом субмарину, затем - док. Поодаль от понтона стояла малочисленная группа людей. Внезапно среди нескольких техников и оружейников он заметил... Феликса!
  "Это то что здесь делает? - неприязненно подумал командир. - Провожает кого то? Уж не меня ли?"
  В группе произошло движение, вперед выбрался невысокий, худенький, хорошо одетый подросток.
  Где то я его уже видел, удивился Ленор. Где, когда?
  Парнишка пробежал несколько шагов и что то закричал. Голос его также оказался знаком. Ленор прислушался.
  - Дяденька смертник! Дяденька смертник!
  "Э э э! Вчерашний воришка!"- вспомнил "осьминог".
  Это и правда был тот самый беспризорник, которому чуть ухо не открутили. Только одет совершенно по другому. Опять у парня что то случилось? Ладно, потом разберемся... Ленор повернулся спиной к пирсу, заметив краем глаза, каким взглядом ужалил его Феликс.
  Сзади послышался громкий всплеск.
  - Человек за бортом! - крикнуло сразу несколько глоток.
  Ленор обернулся.
  Вчерашний оборванец сиганул в ледяную воду и поплыл, стремясь из своих не очень больших сил добраться до субмарины.
  Командир спецназовцев, ни секунды не медля, швырнул мальчишке спасжилет, который ему подал из люка напарник. Попал точно под руку горе пловцу. Тот вцепился в оранжевую ткань... Когда мальчишка был уже у борта, Ленор зацепил его багром за одежду и выволок на верхнюю плоскость "ската".
  - Зачем с пирса спрыгнул, ты, головастик?! Хочешь, чтобы под винты затянуло?! - Он замахнулся.
  Подросток не дрогнул, смело глядя в глаза мужчине. Ленор остановил пощечину в считанных сантиметрах от его лица.
  - Говори, что случилось?
  - У вашей лодки испорчены винты!
  - А ты откуда знаешь?
  Мальчишка промолчал, отвернулся от "осьминога", пожал плечами.
  - Вы просто проверьте.
  - Пошел вон! Чтоб мои глаза тебя больше не видели!
  Ленор толкнул нарушителя в руки подоспевших солдат из взвода охраны, вернул напарнику мокрый спасжилет и полез в субмарину.
  "Бред! - подумал он, проверяя остаточную емкость аккумуляторов и состояние маршевых электродвигателей. - Откуда несмышленышу знать что то о винтах? Разве что из компьютерных игрушек? Наиграются до одурения, чтоб потом путать свою стрелялку с реальностью..."
  Он приказал задраить верхний люк, проверил герметичность судна. Убедившись, что все штатно, отвел вперед рычаг управления.
  Лодка стала погружаться в воду.
  Ленор слегка увеличил обороты левого двигателя, включил реверс правого... Настроение было - хуже некуда. Тревожные предчувствия так никуда и не делись.
  "А если этот герой прав? - спросил он себя. - Может, подслушал чей то разговор... Вон, как в воду бросился... Если он прав - что тогда? Кого назначишь виноватым в случае чего?"
  Ленор выключил оба мотора, прекратив погружение.
  - Доложить обстановку!
  - Отошли от причального бона, - сказал напарник. - Находимся в двадцати метрах от выхода в открытый океан.
  - Приготовь мое снаряжение. Немедленно!
  Матрос даже не спросил, зачем командиру столь срочно понадобился его водолазный костюм.
  Ленор, кляня тесноту "ската" (он всегда ругался, когда ему приходилось напяливать на себя громоздкий глубоководный костюм, и восхищался компактностью и малозаметностью субмарины, когда им удавалось скрыться от преследователей), влез в "скафандр". На флоте почему то прижилось именно космическое наименование глубоководного снаряжения - скафандр.
  Затем он выровнял внутреннее давление с забортным, открыл нижний люк...
  Разведывательная подлодка поражала своей красотой и совершенством.
  Ни одной выступающей части.
  Титановый "скелет", залитый специальным веществом, делал лодку почти неотличимой от дельфина; и эту иллюзию дополняло то обстоятельство, что внешнее покрытие корпуса обладало всеми свойствами дельфиньей кожи. Окрас поверхности соответствовал цветам гигантского морского ската. Но самое главное - корпус практически полностью поглощал звуковые, радио и гидроакустические волны! То есть был незаметен на экранах любых радаров.
  "Скат" создавали гении инженерной мысли.
  Лишь тепловизор был способен обнаружить лодку: по теплу, выделяемому "скатом". (Чтобы устранить этот недостаток, требовалась сложная система преобразования тепловой энергии в электрическую, но такая аппаратура занимала слишком много места и в суперкомпактную субмарину просто не помещалась.)
  Единственная внешняя деталь, которая выдавала искусственное происхождение объекта - винты. Небольшие малошумящие винты сложной формы в кормовой части судна.
  Именно к ним сейчас и направлялся Ленор.
  Беглый осмотр показал, что никаких изменений нет.
  Но Ленор никогда не стал бы командиром элитного подразделения, если бы во всем полагался только на беглый осмотр. Он вынул из нарукавного кармана фонарь, включил его, дотошно осмотрел все детали винтов...
  "Дьявол кроется в деталях!" - захотелось воскликнуть "осьминогу", когда он обнаружил таки то, что искал.
  В болтах крепления отсутствовали штифты фиксации этих самых болтов.
  Диверсию подготовил очень опытный специалист морского дела, к тому же досконально знающий устройство разведывательной субмарины. Аппарат, отойдя от базы на большое расстояние - достаточное для того, чтобы сигнал бедствия не мог быть принят на базе, - потерял бы где нибудь в океане оба винта.
  А это означало смерть.
  Медленную и мучительную от нехватки кислорода где нибудь на глубине; либо - опять же медленную и мучительную - от жажды на поверхности океана, который в этих широтах и в это время года штормит чаще, чем где либо на Умзале.
  Ленор усмехнулся. Он не был сторонником поспешных выводов, но, если учесть переход их с Виленой отношений в новое качество, а также если вспомнить, кто его сегодня провожал в поход, очень могло статься, что винты подпортил Феликс. Либо кто то из дружков этого подлеца.
  "Осьминог" вернулся на корабль за инструментом...
  
  - Ты зачем прыгнул в воду?
  Солдат строго посмотрел на задержанного, потом незаметно огляделся по сторонам. Молот сообразил, что охраннику не очень хочется тащить мокрого подростка в штаб через всю базу, и он хотел бы прямо на месте определиться, что с ним делать.
  - Я... это...
  - О чём вы говорили с командиром лодки?
  - Ни о чём мы не говорили!
  - Что ж я, слепой, по твоему?
  - Да он хотел мне уши надрать! За чем, говорит, с пирса прыгнул? А я не прыгал! - Молот подпустил слезу в голос. - Не прыгал я, дяденька!
  - Как же ты в воде оказался?
  - Меня кто то толкнул... - он заревел, растирая кулаком несуществующие слезы. - Сза а ади!..
  - Кто? - В голосе солдата появился неподдельный интерес.
  - А я знаю? Для смеху, наверное... Дяденька, можно мне домой? А то очень холодно. Мама говорит, если долго ходить в мокром, обязательно простынешь.
  - Родители то где?
  "Контрольный вопрос" не застал Молота врасплох.
  - Они в мо о оре, - он снова заплакал.
  Дальше спрашивать было бесполезно. Это понял бы даже самый тупой охранник. Никакой малец никогда не ответит, куда и на сколько его родители "ушли в море" - бо́льшая часть заданий были секретными. А ждать, когда они вернутся, держа паренька под арестом... Для этого надо было иметь каменное сердце.
  - Вали отсюда, и быстро, - решил охранник, ещё раз оглядевшись.
  - Спасибо, дяденька!
  - В следующий раз не подходи к краю причала. Тебя, может, и не толкал никто, нечаянно задели...
  Молот уже бежал прочь. Переодеться и обогреться под струями горячего душа, действительно, не мешало бы.
  
  Ленор включил автопилот, закрыл глаза...
  Он любил море.
  Родился будущий командир элитного спецназа в крохотном рыбацком поселке на берегу Океана, и всё детство его прошло под непрерывный шелест волн. Вода была повсюду, куда ни глянь: вода простиралась до горизонта, а также уходила далеко за горизонт. Океан занимал бо́льшую часть планеты, приютившей землян... В имя Ленора родители вместили сразу три слова - Ленин и Октябрьская революция. Отец его работал специалистом по обслуживанию УНЭС - Универсальной электростанции. УНЭС была сердцем каждого из крошечных поселений, угнездившихся вдоль линии прибоя. Мощности компактного генератора теоретически должно было хватать на пятьдесят сто человек; он, собственно, и создавался когда то именно как универсальный модуль для обслуживания небольших экспедиций в дальнем космосе или на малоисследованных планетах.
  В УНЭС, кроме непосредственно генератора, входило все, что требовалось для выживания и эффективной работы исследовательско разведывательной группы: опреснитель морской воды, блок для расщепления воды на водород и кислород (первый компонент использовался как топливо, второй входил в состав дыхательных смесей), а также другое вспомогательное оборудование. Что касается водорода, то на нём работали двигатели надводных и подводных судов.
  Увы, в реальности мощностей УНЭС хватало на полное покрытие потребностей лишь тридцати, максимум сорока человек.
  Когда то на далекой прародине был построен завод по производству таких модулей; люди успели загодя заготовить несколько сотен УНЭС... А потом завода не стало. Не стало и инженеров, обладавших знаниями и опытом, необходимыми, чтобы сконструировать другой, более мощный УНЭС.
  Собственно, потому то сначала все рыбацкие поселки, разбросанные по океанскому побережью, насчитывали именно такое количество жителей: тридцать - сорок. Однако благодатный климат и пищевое изобилие способствовали тому, что численность рыбаков быстро увеличивалась.
  Росло и потребление электричества, стало не хватать пресной воды...
  Первым, что урезали специалисты по обслуживанию электростанции, стало производство водорода. Иначе говоря, производство топлива для лодочных и других моторов внутреннего сгорания, было резко сокращено.
  - Переходите на парус! - отрезал один из инициаторов этого нововведения, некто Соврес. - Или бурите скважины, чтобы качать пресную воду из под земли.
  Буровое оборудование было редкостью, оно использовалось только для добычи полезных ископаемых с морского дна, поэтому вопрос с парусом был решен раз и навсегда.
  Зато в тех поселках, которые возникли вблизи достаточного количества питьевой воды - на реках, ручьях, возле подземных источников или даже ледников, - население стало расти бурными темпами.
  В поселке, в котором родился будущий командир "осьминогов", едва ли не вся пресная вода поступала из опреснителя.
  Здесь, как и везде, рождались дети; они учились, вырастали... но когда приходило время заводить семью, покидали "малую родину", вынужденные искать место на стороне - там, где вдоволь было не только пищи, но и пресной воды.
  Отцу Ленора повезло. Его специальность - специалиста по обслуживанию УНЭС, - ценилась весьма высоко, поэтому он смог остаться в родном поселке.
  Мать Ленор не помнил. Она умерла вскоре после того, как малышу исполнился год. Погибла нелепо. Прогуливалась босиком по верхней кромке прибоя и напоролась на острый шип, отломившийся от панциря какого то чрезвычайно ядовитого морского гада, разбившегося о берег во время очередного шторма.
  Говорили, что перед смертью она не мучились.
  Дед по маминой линии становился неразговорчивым, когда внук спрашивал о том, как погибла его мама. Он повторял Ленору одно и то же: шла по берегу, на что то наступила, - и рухнула на влажный песок.
  Все произошло на глазах нескольких человек. Когда односельчане подбежали к женщине, она была уже мертва. В открытых глазах не было боли или страха - только удивление. Её так и похоронили - с выражением безмерного удивления на лице.
  Отец, безумно любивший мать, больше не женился.
  Со временем он стал все чаще пропадать на работе. Была ли тому причиной тоска по умершей жене или того требовало техническое состояние машин и механизмов УНЭС? Кто мог бы дать ответ сейчас, когда прошло два с лишним десятка лет по земному исчислению?
  Отца не стало, когда Ленору было девять.
  Как ни надежны земные механизмы, но и они время от времени выходят из строя. Однажды произошел обрыв трубы системы охлаждения главного генератора. Отец Ленора полез внутрь блока, к месту прорыва, из которого под большим давлением вырывался пар. И в тот момент, когда он уже практически закончил работу (завальцевал, запаял аварийный участок), рядом с этой трубой лопнула еще одна. Пар, нагретый до температуры в двести градусов, ударил прямо в открытое забрало защитного костюма...
  Хоронили погибшего в закрытом гробу, а дед в категорической форме запретил подпускать внука к телу зятя ближе, чем на сто шагов.
  Дед был суров и справедлив, воспитывал внука в строгости и уважении к любому труду, равно как и людям труда; научил Ленора многим полезным навыкам. Но возможности дать внуку приличное образование у него не было.
  Он рано стал брать мальчика с собой в море ("Приучаю к труду!" - объяснял он свои действия друзьям и соседям). Ленор, поначалу ненавидевший Океан за то, что тот отнял у него мать, не сразу, не за год или два, но всё же полюбил бескрайнюю голубую стихию, скрывавшую за горизонтом множество тайн.
  А потом пришло время выбора профессии.
  На высокого, крепкого паренька сразу положили глаз "военкомы" - офицеры рекрутеры военных команд, подбирающие кандидатов в вооруженные силы повстанцев.
  После недолгих раздумий и короткого совета с дедом Ленор принял решение - идти служить во флот.
  В учебке, особенно в первые недели, ему было очень тяжело. Сверстники, в совершенстве освоившие компьютеры и прочие электронные штучки, откровенно посмеивались над высоким, нескладным новобранцем - за его элементарное неумение нажать "три заветные клавиши", выключающие или перезагружающие "вычислитель" (это слово в некоторых колониях было распространено куда шире, чем традиционный "компьютер").
  В кроссах и стрельбе бывший рыбачок тоже ничем не выделялся.
  И лишь когда обучение дошло до морских дисциплин...
  Полторы, редко две минуты выдерживали под водой, на одной лишь задержке дыхания, вчерашние подростки, выросшие в более урбанизированных поселках, чем тот, в котором прошло детство Ленора.
  Будущий "осьминог" спокойно дождался своей очереди на первое погружение, нацепил ласты, щелкнул очками по лицу... и ушел под воду - как утонул.
  С первой попытки он собрал ВСЕ десять тестовых предметов со дна. При этом расстояние, которое он проплыл, составило не менее трехсот метров!
  Его участь была решена.
  Примерно в то время во флоте началось формирование "осьминогов" - будущей элиты подводного спецназа. Одним из первых, отдельным приказом, туда был направлен бывший скромный рыбак из Богом забытого поселка.
  А дальше...
  Дальше началась настоящая учеба и настоящие тренировки.
  За следующие три года Ленор изменился и внешне, и внутренне. Теперь мало кто из односельчан, встреть он случайно поселкового сироту, узнал бы в крепком, красивом, коротко стриженном шатене с военной выправкой того самого соседского мальчишку, который днями напролет рыбачил с дедом на самых отдаленных отмелях.
  Потом началась служба.
  Было много заданий - опасных, а частенько - казавшихся невыполнимыми. Но природные сметливость и основательность, привитые дедом, дали свои результаты.
  Спокойный, рассудительный, неконфликтный Ленор был у начальства на хорошем счету, поэтому, когда на задании погиб первый командир "осьминогов" - Еж - он был назначен командовать отрядом.
  Но власть - не только большие возможности, но и, прежде всего, ответственность. Осознав это едва ли не с первой минуты пребывания на новом посту, Ленор больше времени стал уделять тренировкам, навигации, изучению материальной части. Резко сократились потери личного состава, о новом грамотном руководителе "осьминогов" узнали на самом верху.
  Впрочем, безоблачное существование Ленора, как командира разведывательно диверсионного подразделения, продолжалось недолго. До тех пор, пока под его начало не попали два новичка: Вилена и её гражданский муж Феликс - осколки отряда "осьминогов" с соседней базы.
  Тот отряд почти весь погиб при неясных обстоятельствах. Во время очередной заварушки Феликс каким то чудом уцелел; он же и спас Вилену, потерявшую сознание при взрыве. Но что это был за взрыв, и какой характер носило задание, в ходе выполнения которого был выкошен добрый десяток не самых слабых бойцов, Ленор так и не выяснил, хотя, запросов подал изрядно. Руководство отмалчивалось.
  К его искреннему сожалению, Вилена сразу положила на него глаз. Он долго противился ответному чувству, вспыхнувшему в нем, но, в конце концов, любовь победила - они стали тайно встречаться.
  Хоть и редки были эти встречи, но... тайна продержалась недолго.
  Как говорили на Земле - шила в мешке не утаишь...
  
  Ленор открыл глаза, мельком глянул на часы, на карту и выключил автопилот.
  Дальше начинались малоисследованные области морского дна. Теперь ему с напарником придется во всем полагаться только на самих себя, на свой опыт и, разумеется, на интуицию.
  Рука подводника нырнула за пазуху, извлекла оттуда светло коричневый пакет - тот самый, который вручил ему комбаз. Конверт был на удивление тонким. Обычно он содержал не менее десяти двенадцати листов - схемы, карты, инструкции... Описание оборудования или снаряжения...
  Приказ, поместившийся на половинке машинописной странички, был самый что ни на есть простой - разместить комплекс аппаратуры слежения на заданном участке дна.
  Только и всего.
  Фокус состоял в том, что упомянутый участок примыкал и частично перекрывал некое место на морском дне, которое все "осьминоги" давно и хлестко прозвали "черной дырой".
  Место это, по предварительным данным геологической разведки, было очень перспективным. Предполагались не только большие запасы залежей минерала, за которым, собственно, и охотилась подводная база, но и хорошие пищевые перспективы. По каким то причинам поверхность Океана в этом районе была необычайно богата планктоном. А где планктон, там и рыба.
  Но...
  Сначала здесь сгинула субмарина аквагеологов. Причем, при загадочных обстоятельствах. В назначенное время командир лодки вышел на связь. В рапорте его не содержалось и намека на какие нибудь отклонения от "штата" (то есть от нормы, от штатной обстановки на сленге подводников), а голос не выдавал ни малейшей тревоги.
  А потом они вдруг исчезли с экранов всех систем слежения.
  Словно их и не было в этом районе морского дна.
  Разведгруппа "осьминогов", посланная для поиска и спасения экипажа субмарины, также не вернулась. Пропала она при схожих обстоятельствах: на подходе к подводному месторождению - "штат", а спустя какое то время - неожиданное исчезновение.
  Задача у экипажа Ленора была такая - произвести установку сенсорных придонных буев. Прилагалась карта схема, каким именно образом надлежит устанавливать секретное гидроакустическое оборудование.
  Буи - крохотные автономные модули - обладали уникальной долгоживучестью, но имели существенный недостаток - малый радиус действия. Разумеется, сделано это было исключительно для того, чтобы скрыть наличие таких буев в интересующем повстанцев районе моря или озера, однако возникали серьёзные сложности при съеме информации с этих аппаратов.
  Двести метров - такова максимальная дальность подводной связи, на которую были рассчитаны модули буи. Для эффективной работы всей сети буев расстояние между ближайшими закладками не должно превышать ста метров - только в этом случае гарантировалась передача данных в случае обнаружения или повреждения одного из звеньев подводной цепи.
  Посему установку буев необходимо было производить максимально скрытно.
  Практика показала - такую работу могли выполнить только солдаты элитного спецназа.
  Очевидно, данный участок морского дна, необычайно богатого минералами, представлял для руководства очень большую экономическую ценность, коль уж даже после двух крайне болезненных потерь все таки было принято решение продолжать исследования.
  Приказы не обсуждаются, приказы - выполняются. Эту азбучную истины Ленор давно уже воспринимал, как данность...
  Способов установить сенсоры было два.
  Первый - через шлюзовой отсек, наподобие того, какой бывает на каждой подводной лодке, и второй - вручную. При первом варианте выброшенный из "ската" модуль просто ложился на дно и легко мог быть обнаружен (например, сканированием дна высокочувствительными радарами трайлерами, созданными специально для обнаружения именно такой суперкомпактной шпионской техники, а то даже визуально, - боевыми пловцами). Лишь при ручном способе установки, чреватом всякими сюрпризами, достигалась максимальная скрытность установки буев.
  Командир "осьминогов" после тягостного раздумья выбрал второй вариант.
  Выход в воду на таких глубинах - большой риск для водолаза. Современные биотехнологии позволяли людям безболезненно погружаться очень глубоко, но... Море всегда остается морем, а человек - лишь человеком. Если аквалангисты гибнут в прибрежных водах, то что говорить о глубинах, на которые едва едва проникает свет?
  - Выравниваем давление!
  Напарник Ленора тяжело вздохнул; он лучше других понимал, что именно означает эта команда. Давление в субмарине будет подниматься до тех пор, пока не сравняется с забортным. Только тогда откроется нижний люк, и пловец сможет выйти в океан.
  Командир взглянул на бортовой сканер - ему почудилось некое движение на самой границе чувствительности бортового локатора... Нет, ничего. Все было "штатно". И впрямь - почудилось.
  "У тех, кто погиб здесь до нас, тоже все было штатно", - подумал Ленор.
  Первым делом следовало установить "мамку" - самый мощный информационно вычислительный и передающий блок. В "мамке" накапливалась информация, поступавшая от модулей сенсоров; здесь она обрабатывалась, отсюда по защищенному узконаправленному каналу передавалась на базу.
  Именно поэтому её нужно было маскировать надежнее всего. Если противник обнаружит "мамку", он имеет все шансы найти и саму базу.
  А это чревато о очень большими неприятностями для "дома"!
  Ленор проверил герметичность своего костюма, кивнул напарнику: мол, я готов, подтянул к "окну" - открытому люку в брюхе "ската", - тяжелую тушу "мамки"...
  Когда бочонок с оборудованием, ставший в воде почти невесомым и потому укрепленный для надежности сразу двумя якорями, занял свое место на дне между парой крупных камней, Ленор вернулся за первой связкой буев.
  - Как обстановка? - спросил он, в упор взглянув на подчиненного.
  - Пока - "штат". Но...
  - Что - но?
  - На границе чувствительности фиксируются какие то движущиеся объекты.
  - В какой стороне? Какого приблизительно размера?
  - О размерах судить сложно. Может, стая рыб, может, большой кракен или осьминог. Направление... Юго запад.
  Это было именно то направление, в котором двигались погибшие субмарины, и именно по этой линии Ленору надлежало установить цепочку сенсоров.
  "Дело дрянь, - подумал он. - Дальше в "скате" двигаться нельзя. Слишком большой, заметный... Нет, будем действовать по другому. Не так, как предыдущие ребята".
  - Слушай приказ. Включить "мамку" и буи, начать передачу данных на базу в режиме реального времени. "Скат" - на дно. Бросить носовой якорь!
  - Командир, ты думаешь, что не вернешься?
  - Отставить! Я вернусь. Твоя задача - обеспечить максимальную скрытность лодки. Отключить источники шума, вообще - обесточить оборудование.
  - Все?
  - Да, все. Выключи бортовой вычислитель и сканер, выключи освещение. И еще... Старайся поменьше двигаться по кораблю. Заляг как тогда, в засаде, помнишь? Дыши пореже и потише. Со мной не разговаривай.
  - Когда ты вернешься?
  - Не отвлекайся. Перед тем, как опустишься на дно, выброси в "окно" все пять связок буев. Не забудь привязать к ним какой нибудь груз. Только не металл. Лучший вариант - камень...
  
  ..."Авоська" с сенсорами движения не затрудняла.
  Наверное, потому, что двигался Ленор очень медленно, осторожно, ежеминутно осматривая пространство впереди себя, позади и по бокам.
  Пока все было спокойно.
  Только однажды слабое встречное течение принесло часть головы большой рыбины, кем то или чем то перекушенной. Срез был свежий, и Ленор утроил бдительность.
  Он поставил первый буй, замаскировал его, потом - второй. Потом третий и четвертый... Ничего нового в обстановке не появлялось.
  Пятый буй. Достигнута граница чувствительности локатора "ската", к тому же - выключенного в настоящее время. Ленор воткнул штырь сенсора в дно, огляделся, двинулся дальше...
  Ничего.
  Он переместился еще на пятьдесят шестьдесят метров и ощутил внезапный ток воды. Впереди было движение. Что то ворочалось на дне - прямо по курсу; что то сильное, быстрое и, несомненно, опасное...
  Боец достиг "точки принятия решения".
  В любом деле, где есть риск, где возможности твои ограничены, а техника твоя несовершенна, наступает момент, когда от твоего и только от твоего выбора зависит, чем дело закончится. Когда единственным оружием остаются твой опыт и твоя интуиция. Иначе говоря, такая "точка" знакома каждому, кто хоть раз ходил на задание...
  Ленор замер. Медленно опустился на дно.
  Ситуация была не столь простой, как могло показаться.
  Да, опасность более чем реальна, и это достаточный повод, чтобы свернуть операцию. Однако, во первых, до сих пор не добыто ни капли информации, способной пролить свет на причину исчезновения двух не самых плохих экипажей вместе с их субмаринами. Во вторых, не факт, что к этому имеет отношение тот невидимый пока объект, который находится впереди.
  Наконец, в третьих. Да, часть буев выставлена, включая "мамку", то есть задание, пусть и не полностью, выполнено. Но их количества явно не хватит для сбора достоверных сведений о том, что здесь, собственно, происходит. Повернуть назад - значит уйти ни с чем. Нулевой результат.
  Получается, нужно двигаться дальше.
  Решение далось командиру непросто. Но, коль уж оно принято...
  Ленор шевельнул ластами и, едва не касаясь животом дна, проплыл вперед. Воткнул в дно штырь с буем. Проплыл еще, снова воткнул штырь. Замер, осматриваясь и вслушиваясь.
  Окружающая чернота не позволяла понять, что творилось вокруг, но она же надежно прикрывала разведчика от чужих глаз.
  Ленор все время чувствовал постороннее движение - слева о себя, справа, спереди, сзади. Однако в зону видимости до сих пор не попадал источник этого самого движения.
  Опытный водолаз, Ленор для выполнения задачи не случайно выбрал ложбину, тянувшуюся по дну и похожую на русло несуществующей реки. Возможно, когда то здесь произошел разлом, потом трещину затянуло илом. Нельзя было так же исключить, что это и есть русло бывшей реки - если допустить, что давным давно здесь была суша, невесть по каким то причинам опустившаяся на дно океана...
  Закончилась первая десятка буев. Пришло время возвращаться за следующей "авоськой",
  "Госпожа фортуна сегодня ко мне явно благосклонна, - мысленно усмехнулся Ленор. - Впрочем, почему "госпожа"? Правильнее говорить "товарищ". Товарищ фортуна..."
  Если бы он знал, как сильно ошибается...
  
  
  Это - фрагмент моей части нашего общего произведения.
  Целиком произведение можно ПРОЧИТАТЬ, если пройти по ссылке: http://www.fictionbook.ru/author/viktor_tochinov/chernaya_gvardiya_yeridana/read_online.html?page=1
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"