Аннотация: Хроники одной московской школы середины 80-х.
Кто помнит: "ГТО" - это "Готов к труду-обороне". Впрочем, ныне это понятие после долго забвения снова возродилось. В своё время сдачу ГТО курировали физруки, хотя это - и "оборона". Сдавали то же самое, что и на физ-ре, только нормы были немного иные, да вместо мячиков кидали муляжи гранат. И когда мне наш физрук Бергер Григорий Ильич вручал значок о сдаче ГТО, помню - очень гордился. Хранится значок где-то до сих пор. Тогда вся эта "оборона" казалась игрой, ненужным мероприятием. Как и сейчас многим кажется. Но...скажите это теперь многострадальному Донбассу!
В то же время в процессе этих школьных оборонных мероприятий иногда случались вполне забавные и весёлые события. "ГО" - это "Гражданская оборона", которой эпизодически ведали в школе: руководство, "классные" и немного - военрук, который вёл "НВП" - "Начальную военную подготовку".
Шёл 1984 год, была зима. В нашу школу 557 поступило указание: произвести тренировку по гражданской обороне. Считалось, что американские ракеты "Першинги" долетят до Москвы за 5-7 минут и, следовательно, за это время надо успеть добежать до какого-нибудь укрытия. Принято решение, что побегут школьники старших классов (других я не помню, или бежали они в другое время) до ближайшего бомбоубежища. Таковое у нас имелось в виде недавно открывшегося метро "Южная". Руководство школы, на которое повесили это мероприятие, очень взволновалось и "построило" "классных" руководителей в целях обеспечения достойных результатов пробега. Те, в свою очередь, были точно информированы об уроке, на котором завоет сирена, и заставили своих учеников заранее подготовиться. Учеников заставили одеть обувь - зима всё-таки - и взять на "тот самый" урок шапки и пальто. Выходить в пальто из класса запрещалось - всё должно было выглядеть внешне по-настоящему. Но то и дело головы в шапках выглядывали из дверей классных комнат. Некоторые, в том числе и я, даже выбирались в коридор, не смотря на сердитые оклики учителей. У меня была любимая девушка в одном 10-м классе, и мне очень хотелось бежать к метро вместе с ней и, возможно, помочь по дороге и заслужить за это - доброе слово или благодарный взгляд. Особо она меня не баловала вниманием в школе. Поэтому я то и дело шляндал по коридору в смешно одетой шапке, периодически прогоняемый учителями, боясь пропустить её выход из собственного класса. Но..., когда завыла сирена, то вся любовь неожиданно выветрилась из головы. "Першинги" были на походе! И только на улице - уже в пальто, по колено в снегу и на пути к бомбоубежищу - я вспомнил об упущенном шансе на благодарный взгляд. Было поздно: "та самая" уже нигде и близко не наблюдалась.
Сначала все бежали кучей, но через минуту-другую, ворвавшись в жилой микрорайон, рассредоточились по многочисленным придомовым улочкам. Кто-то отстал, кто-то, наоборот, вырвался сильно вперед. И большой кучи бегущих и орущих школьников уже не наблюдалось. Сил стало меньше - орать стали меньше. Поэтому, видимо, сие мероприятие и не вызвало по началу никакого волнения среди местного населения. Но через минут пять все вновь соединились на улице, которая непосредственно вела к метро. И уже почти молчаливая, кое-где с высунутыми языками (видимо - от старания) и красная лицами от мороза толпа школьников числом почти в сотню голов стала финишировать у метро. Встречные прохожие старались, по началу, увёртываться от дикой толпы, на первый взгляд чем-то сильно испуганной, которая старалась как можно быстрее спрятаться в метро. Потом прохожие (ну, наверное, в первую очередь те, кому недавно читали лекцию по ГО) стали останавливаться, видимо что-то припоминая. И... сначала один мужик, потом другой припустили вслед за нами, на всякий случай. Толпа школьников благополучно добежала до самого входа в метро и резко развернулась. Нормы мы выполнили, учителя были довольны, присоединившиеся к нам местные жители сначала чертыхнулись, а потом с облегчением вздохнули: война откладывалась. Только на выходе из метро в конце мероприятия я неожиданно столкнулся с девушкой моего сердца, но было поздно: её благосклонные ко мне взгляды, видимо, снова откладывались на потом.