Она неожиданно проснулась среди ночи. "Причем тут потайной ход?" - спросила себя Андрэ, сев в постели и оглядываясь в полумраке комнаты. С ней часто бывало такое, когда она билась над какой-то загадкой. Ее мозг тогда работал по ночам, в то время как тело отдыхало, а сознание погружалось в сон. И в этот раз во сне, пришедшая ей на ум еще в каминной догадка о потайном ходе, оформилась в ясную четкую мысль, подкрепленную уверенностью, что из альбома технических планов Энжел Хилла были выдраны страницы со схемой потайного хода. И чтобы там не говорили, она знала, что тот призрак чью атаку страха она пережила, не мог, черт возьми, крадучись ходить в стенах. Андрэ поспешно перекрестилась. Опять она чертыхается. Она, конечно, не суеверна, но в прошлый раз это кончилось для нее не очень приятной встречей с Проклятым Стражем.
Она прислушалась, во всем доме стояла глубокая, ничем не нарушаемая тишина сна. Андрэ откинула одеяло и не затрудняясь поисками тапок, прошлепала босиком в ванну. Выйдя оттуда, она взглянула на дверь, которая по настоянию Рейвора оставалась приоткрытой. С той ночи, когда ей было плохо, он убедил ее в том, что так скорее услышит, если Андрэ потребуется помощь. Его дверь напротив тоже оставалась приоткрытой.
Она уже хотела вернуться в постель, когда ее привлек какой-то шорох, раздавшийся из темного пустого коридора. Андрэ замерла напряженно прислушиваясь, но ничто больше не нарушало ночной тишины спящего особняка. Но, привыкшая доверять своим чувствам, она не собиралась уходить до тех пор, пока не убедиться, что ее страх безоснователен, а для этого ей нужно было подойти к двери и выглянуть в коридор. Подступивший страх бился где-то в горле, мешая дышать свободно, бухало сердце, в ушах шумела кровь. Мысль, что она выглянет в темный коридор и увидит то, что движется сейчас по нему, приводила ее в смертельный ужас. А то, что в коридоре кто-то был, она уже не сомневалась, потому что сквозь биение крови в ушах, опять ясно различила тот же звук, что насторожил ее.
Но у Андрэ имелось некое проверенное действенное средство, способное привести ее в чувство в какой бы ситуации она не оказалась, своего рода мантра, которую она повторяла сейчас: "Сделай это, Тьюди". И тогда сквозь страх пробилось удивление и любопытство. Кто мог бродить по коридору глубокой ночью? "Проклятый Страж", - тут же подсказало ей воображение, работавшее сейчас против нее. Если это так, то на него стоило взглянуть, ведь такого случая могло больше не представится. С трудом преодолевая и подчиняя себе оцепеневшее от животного страха тело, ощетинившись всеми инстинктами, ловя обостренными чувствами малейшие флюиды опасности, Андрэ приблизилась к двери и осторожно выглянула.
К ней, из темноты дальнего конца коридора, не торопясь шел Эрик Рейвор. Он двигался бесшумно потому что был бос, но... Андрэ замерла, парализованная страхом, чувствуя каждый, вставший дыбом волос на своей голове. Пальцы вцепившиеся в дверную ручку, стали безвольными... это был не Рейвор, а кто-то очень похожий на него. Она не узнавала в этом парне, на котором были только драные на коленях джинсы, с телом гибким и опасным, с взъерошенными волосами, небрежно падавшими на лицо, своего дворецкого. Это не был подтянутый, застегнутый на все пуговицы, не позволяющий себе ни малейшей вольности ни в словах ни в поступках, Рейвор. Тот, кто шел к ней сейчас, двигался раскованно и лениво, словно бесстыдно демонстрируя себя, не сводя с нее темных глаз, горящих ничем не прикрытым желанием, с дразнящей улыбкой кривившей его губы.
Андрэ попятилась, задохнувшись от ужаса. Проклятый Страж! Это он в образе Рейвора, его полной противоположности, показался ей. И тут Андрэ обнаружила, что уже захлопнула дверь и теперь пытается дрожащей рукой повернуть ключ в замке. Дверь дернули с той стороны, пытаясь ее открыть, потом задергали сильнее, настойчивее и, умирающая от страха, Андрэ на подгибающихся ногах, отступила от нее подальше. Ее комната стала казаться ей ловушкой. Куда ей бежать, где укрыться если Проклятый Страж откроет все-таки дверь или, того хуже, просочиться сквозь нее? Отчего-то ей вдруг подумалось, что она осталась одна в этом огромном доме и помощи ждать не откуда. Как-то вяло вспомнилось о пистолете, а ноги словно приросли к полу став чужими.
--
Мисс Уолпол, - тихо позвал ее из-за двери голос Рейвора. - С вами все в порядке? Откройте мне, я должен удостовериться в этом.
Но страх будто выжег всю ее волю. Она знала, что это говорит не Рейвор. У него не было такого вкрадчивого тона, такого обволакивающего, с чувственной хрипотцой, голоса. Она знала, что стоит ей поддаться, поверить ему и открыть дверь, как случиться что-то... непоправимое. Нужно было бежать, прятаться куда-нибудь, надежно закрыться, хотя бы, в ванной, но Андрэ была не в силах преодолеть предательского оцепенения и могла только беспомощно смотреть на яростно дергающуюся ручку двери.
--
Впустите же меня, мисс Уолпол, умоляю вас, - шептал из-за двери голосом Рейвора, полным участия и неподдельной тревоги, Проклятый Страж. - Я беспокоюсь.
Андрэ попытала было двинуться с места, чтобы уйти и не слышать больше его бередящего душу шепота, но не смогла даже шевельнуться.
--
Да что с вами такое? Впустите же меня...
Неожиданно дверная ручка перестала дергаться и крутиться. За дверью воцарилась тишина, от которой Андрэ впала в настоящую панику. И тут на ее глаза медная ручка двери начала разрастаться, принимая угрожающие размеры, так что Андрэ ясно различала на ее круглой металлической поверхности каждую царапинку. Сердце бешено билось, в ушах пульсировала кровь... она знала, что это сейчас случиться... С тихим шорохом дверь стала отворяться, а дверная ручка вспыхнула непереносимо ярким светом.
Андрэ резко села в постели глядя с еще неостывшим ужасом на дворецкого, повернувшегося к ней от окна.
--
Доброе утро, - поклонился он и внимательно взглянув на нее, спросил: - Вы хорошо спали?
В ответ Андрэ промычала, что-то нечленораздельное. Пристально следя за Рейвором еще сонными глазами, она пыталась понять сон то был или не сон. По его виду не скажешь, что он ночью бодрствовал. Лицо невозмутимо, волосы тщательно причесаны, под высоким белоснежным воротничком рубашки взбит, замысловато повязанный, узел галстука.
--
Как ты сюда вошел? - Хрипловатым от сна голосом, спросила Андрэ. Она все не могла прийти в себя от ночного кошмара, уж очень он был реальным. Просто невероятно, что ей явился сам Проклятый Страж. Слава богу, хоть без воя и душераздирающих стонов.
--
Ваша дверь, как мы и договаривались, была приоткрыта.
--
Да? А в доме кто-нибудь остался?
Если Рейвор и был удивлен, то никак этого не показал.
--
Я не слышал о том, чтобы Энжел Хилл кто-нибудь покинул этой ночью, как и о том, чтобы кто-нибудь собрался уезжать из него.
--
Да?
Она уже пришла в себя. Ночной кошмар отступил съежился при свете дня и казался теперь незначительным и неправдоподобным.
--
Прикажете подавать завтрак? - Вывел ее из задумчивости вопрос дворецкого.
--
Да, конечно... - кивнула Андрэ, снова упав в подушки и поднялась только тогда, когда Рейвор поставил перед ней в постель переносной столик с завтраком.
--
Слушай, а можно кофе вместо чая? - Начался привычный утренний ритуал, который не могли нарушить никакие страшные сновидения.
--
Нельзя.
--
Почему?
--
От него темнеют зубы, учащается сердцебиение, к тому же он вымывает из организма кальций, - как всегда терпеливо объяснил Рейвор.
--
А почему нет бутербродов? А это что такое? - Опасливо показала пальцем Андрэ на нечто подозрительно темное, лежащее на блюдце бесформенной липкой горкой.
--
Это чернослив. Вы много едите мучного, от того у вас проблемы с пищеварением.
--
Ну ты... - Задохнулась Андрэ от возмущения, но тут же взяла себя в руки, передумав ругаться. Вместо этого она иронично поинтересовалась: - Мучное? Ты имеешь в виду тот подсушенный хлебец, который вчера я так и не догрызла?
--
Я имею в виду кексы Дороти, мисс Уолпол.
Ох и злопамятный же ей попался дворецкий.
--
Что и масла нет? - держа в руке тост и окинув столик ищущим взглядом, расстроилась она.
--
Зато есть вишневый джем, - услужливо подсказал Рейвор.
--
Эрик, - сказала она, намазывая джем на тост, - до обеда ты можешь быть свободен.
--
Благодарю, мисс. Однако, хочу напомнить вам, что какие бы планы у вас ни были на этот день, на обед опаздывать нельзя, так как граф пригласил оперную диву и гостей из двух соседних поместий.
--
Значит народу будет много?
--
Полагаю, что да.
--
Эрик... - начала Андрэ, поставив чашку с недопитым чаем на столик.
--
Да, мисс Уолпол.
--
Прости меня за Донну.
Немного помолчав, Рейвор тихо ответил:
--
Конечно, если и вы простите мне не состоявшуюся партию в бильярд.
Он был просто неуязвим.
--
Знаешь, я съем сегодня все, что ты мне подашь без единого словечка, только расскажи, как ты объяснился с Донной?
--
Желаете с подробностями?
--
И в лицах, - живо поддакнула Андрэ, повыше и поудобнее садясь в подушках.
--
Как пожелаете, - чуть поклонился Эрик. - Когда мы с мисс Донной столкнулись в коридоре, я шел из буфетной. Мисс Донна остановила меня и спросила, куда и зачем я иду. Когда я ответил, она почему-то решила, что я бездельничаю и начала жалеть меня: - Эта большеглазая очаровашка, твоя хозяйка совсем забросила тебя? Ты ее балуешь, а с ее стороны такая невнимательность к тебе. - Вам, что-нибудь нужно, мисс? - спросил я. - О, да! - обрадовалась она и заявила: - Учти, что твоя хозяйка не против того, чтобы ты оказал мне эту услугу. Так что ты в моем распоряжении на весь этот день. Ты ведь постараешься, правда?
Я начал догадываться какого рода услугу должен был оказать, но все же не был уверен, что моя догадка верна.
--
Не уверен? - Удивилась Андрэ. - Да она же тебе проходу не давала.
--
Вы правы, но все же я не хотел верить, что именно этого потребует мисс Донна. Мои сомнения отпали, когда она прижавшись ко мне, провела рукой по моему телу, сказав: "Боже, ты просто великолепен" и что "под этим фраком скрывается шикарное тело". Я любезно поблагодарил ее о столь лестном отзыве обо мне, и уверил в том, что если бы, по своей природе, был способен ответить на чувства женщины, то сам бы умолял ее арендовать меня у вас не на день, а на три дня, настолько она желанна и соблазнительна для мужчины, каковым я, увы, не являюсь. Мисс Донна отпрянула от меня, сказав, что сама уже обо всем догадалась, так как мое тело никак не отреагировало на ее прикосновения, и поинтересовалась, знаете ли вы, что я гей. Я ответил, что да, и что очевидно, вы хотели, чтобы я сам объяснился с мисс Донной. Подумав, она согласилась со мной, но когда мы с ней расставались, вдруг предложила все же попробовать. Я ответил, что для меня было бы неприемлемым тяжко разочаровывать ее. Это все.
Отставив пустое блюдечко из-под чернослива, Андрэ подумала и спросила:
--
Эрик, а ты не знаешь, кто такой герцог Валлентайн?
Теперь, убирая столик, задумался Рейвор.
--
Думаю, что это историческое лицо, так как среди известных мне особ я такого господина не знаю. Если желаете, я посмотрю в библиотеке в энциклопедии знатных родов Англии.
Странно, но чем глаже и вычурнее изъяснялся Рейвор, тем проще и грубее подмывало ответить Андрэ.
--
А ты знаешь, где здесь библиотека? - Спросила она, стаскивая пеньюар со стула и накидывая его поверх пижамы.
--
Я здесь рос.
--
Ладно, не парься по поводу этого герцога. Я его, глядя на тебя, выдумала. Если бы он существовал, то был бы вылитым ты.
Рейвор поклонился, молча принимая комплимент. Было заметно, что он доволен и даже польщен подобным сравнением.
--
Если это так, то позвольте мне поправить вас.
--
Валяй.
--
"Не парься" можно заменить на "не беспокойся", а "валяй" на "прошу вас" или, в конце концов, на "давай".
С тоской первой христианской мученицы Андрэ закатила глаза и от греха подальше, побыстрее скрылась в ванной. По части нудных нравоучений Рейвор, пожалуй, переплюнул ее маму. Оставалось надеяться, что он сразу же воспользуется предоставленным ему свободным временем. Но, нет! Выйдя из ванной, она застала, поджидавшего ее Рейвора, который оглядев ее джинсы и футболку, поинтересовался:
--
Позвольте спросить, куда вы?
--
Кататься на велосипеде, а что?
--
Если пожелаете чтобы я сопровождал вас...
Андрэ недоверчиво уставилась на него: до чего же настырный шпик. И ведь никак его не приручить, он был и остается верным соглядатаем сэра Холлендера.
--
Эрик, у тебя что нет собственных дел?
--
Вы хотя бы скажите куда едете. - Отступился он, почувствовав нараставшее раздражение Андрэ. - Я вовсе не желаю знать ваших секретов, но где вы находитесь знать обязан.
--
Зачем?
--
Чтобы в любой момент, если понадоблюсь, прибыть к вам.
--
Я еду в здешний магазинчик, чтобы заказать себе шляпку к предстоящим бегам. И еще... Ты знаешь, что намечается, какая-то конная прогулка?
--
Разумеется, знаю. Вы умеете сидеть на лошади?
--
Нет, конечно, откуда бы я это умела, но думаю, это не такая уж хитрость, - отмахнулась Андрэ, одевая бейсболку и просовывая хвост над регулирующим ремешком. - Но если честно, то я бы вовсе отказалась от нее.
--
Этого делать нельзя. Конная прогулка неизменная традиция Энжел Хилла.
--
И все-таки, будет лучше если ты отмажешь меня от нее. Придумай что-нибудь, хорошо?
Рейвор какое-то время молчал, опустив глаза. То ли он раздумывал, что можно было тут сделать, или о том делать хоть что-то вообще...
--
Но разве вы не должны контролировать все, что происходит в Энжел Хилле? - Спросил он наконец, поднимая на нее глаза. - Конная прогулка не должна пройти мимо вашего внимания. Мало ли что может произойти на ней.
--
Ты, как всегда, прав, - вздохнула Андрэ, застегнув молнию на ветровке.
--
Я уверен, вы справитесь и, со своей стороны, сделаю все, чтобы облегчить вам эту задачу.
--
Я в этом не сомневаюсь, напарник. Я поеду уже, ладно?
Выводя велосипед из гаража, она в который раз только головой качала. По Рейвору получалось, что она будет контролировать события в Энжел Хилле, а он будет контролировать ее. Замечательно.
Оседлав велосипед, Андрэ проехала по подъездной дорожке через огромный парк усадьбы и выехала за его ворота.
Ладно, пусть следит, в который раз уговаривала она себя. Сейчас важно сосредоточится на поиске потайного хода, которым кто-то активно пользуется. А может это, все же, ходит Проклятый Страж, принимая чье-то обличье, и шаги в стене Элен не почудились.
После вчерашнего дождя земля все еще была сырой, но велосипед с шипованными шинами шел верно, не скользя по мокрой траве и не вихляя. Выехав к полям клевера, она остановилась, чтобы снять и повязать ветровку вокруг пояса. Ей стало жарко, хотя воздух был свеж и пах дождем.
От поместья к деревне шла хорошо наезженная дорога, по которой до нее быстрым шагом можно было дойти минут за тридцать, но Андрэ выбрала объездную тропу, идущую вокруг полей. Она мчалась по ней, закладывая на поворотах такие крутые виражи, что только комья земли и ошметки грязи летели в стороны из-под колес.
С чего и откуда ей начинать поиски потайного хода? Может все-таки подключить Рейвора? Он бы мог послушать, что говорят на кухне и осторожно порасспрашивать прислугу. Но ей не хотелось вводить его в курс дела, все-таки он оставался для нее темной лошадкой, хотя и клялся ей в верности.
Оставался один путь и она, еще раз, взвесила все за и против. За то, что потайной ход существует говорили слова Элен, жаловавшейся на шаги за стеной, как и выдранные из технического альбома листы и при этом планы всех помещений в альбоме присутствовали, а еще, как ни странно, попытка леди Камминг представить слова дочери бессмысленной болтовней, разыгравшимся воображением капризной девчонки. Из прозвучавших слов "опять он ходил", Андрэ заключила, что разговор о призраке между ними заходил уже не раз.
Крутя педали и раздумывая об этом, Андрэ представлялось, что кто-то вновь реанимировал легенду о Проклятом Страже и, именно поэтому, выдрал страницы из технического плана. А что она вообще знает о потайных ходах? Только то, что они вели в подземелья замков, и что по ним можно было незамеченным выбраться далеко за его пределы, а потайные ходы между стен служили для подслушивания разговоров домочадцев и гостей, чтобы вовремя обнаружить опасный сговор.
Деревня N-холл, ровесница Энжел Хилла, представляла собой аккуратные старинные коттеджи, утопающие в садах и цветах и производила впечатление безмятежного существования со своими сиюминутными заботами. Андрэ зашла в лавку и вместе с хозяйкой, охотно взявшейся заказать и доставить из города шляпку, выбрали по каталогу ту, которая, по их мнению, подходила Андрэ больше всего. Тепло распрощавшись с хозяйкой, Андрэ помчалась на своем велосипеде обратно в Энжел Хилл.
Она решилась на, небезопасное для ее репутации, предприятие. А что ей оставалось делать в сложившейся ситуации? Конечно то, что она задумала противозаконно и если она попадется, то мало ей не покажется, инспектор Брэдстед ее покрывать не будет, хотя оба будут знать, что влетит ей не за то, что она нарушит частные владения, а за то, что попалась, сделав это топорно, неловко, неаккуратно.
Загвоздка была в том, чтобы найти потайной ход и попасть в него, а он мог начинаться где угодно: в чьей-нибудь спальне, кабинете, камине гостиной, подвале. Вариантов куча и ей не проверить их все незаметно и быстро. Обычно потайные двери маскировали в библиотеке за книжным шкафом, но только не в библиотеке Энжел Хилла. Там они даже не стояли вплотную к стене. Она может хоть год искать этот ход и не найдет его. Слабую надежду давали слова Элен на то, что она слышала как чьи-то шаги затихли возле комнаты леди Камминг. Что это могло значить? Что кто-то следил за ней в то время, как она принимала снотворное и была совершенно беззащитна. Значило ли это, что намечается новое преступление. О, нет! Как все скверно!
Въехав в ворота Энжел Хилла, Андрэ свернула на гравиевую дорожку, которая выводила к гаражу. Сейчас главное было не попасться на глаза Рейвору и никем незамеченной проскользнуть в комнату леди Камминг в ее отсутствие, а после успеть на концерт оперной дивы. Проникнуть к леди Камминг возможно будет только во время ланча, а это значило, что у Андрэ только час на то, чтобы найти потайную дверь и вовремя успеть на концерт, потому что если пропущенный ланч она сможет объяснить тем, что ее задержал выбор шляпки в N -- холле, то опоздание на концерт уже трудно будет чем-то оправдать.
Андрэ остановила велосипед в кустах, недалеко от гаража и, обежав вокруг дома по одной из тропок шедших сквозь заросли жимолости, пробралась к главному входу. Ей повезло -- ни в пустом холле, ни на лестнице она никого не встретила. Из столовой доносились голоса и звон столовых приборов. Ланч начался и Рейвор уже ждет ее, стоя возле пустующего стула. Удача пока благоволила к ней. В комнате она обнаружила разложенное на постели платье бирюзового атласа, под ним, возле кровати, стояли такого же цвета туфли. Наскоро приняв душ, Андрэ переоделась и вышла в коридор. Постояв немного на лестничной площадке, прислушалась, почти физически ощущая как уходит, отмеренное ей удачей, время, а потому, больше не раздумывая, быстро прошла к комнатам Каммингов. Какая из них чья она не знала, но была уверена, что попав в комнату сразу поймет кому она принадлежит. Напомнив себе еще раз, что поступает глупо и безрассудно, она толкнула первую дверь, оказавшейся закрытой, что в общем-то не стало для нее проблемой. Вынув из волос шпильку и поковырявшись в замке, Андрэ без труда открыла ее. Осмотревшись, поняла что попала не по адресу.
Судя по разбросанным где попало вещам, висящему на стене постеру из фильма "Киллеры", открытому ноутбуку и валяющимся рядом наушникам, эта комната принадлежала Элен. Закрыв дверь, Андрэ так же поколдовала с соседней дверью, и по тумбочке уставленной флаконами, баночками с кремом и легкому аромату духов, поняла, что зашла в гости к леди Камминг. Закрыв за собой дверь и оглядевшись, Андрэ подошла к стене и начала неуверенно и неумело простукивать ее, чувствуя себя довольно глупо и уже понимая что напрасно затеяла все это. По ее мнению, стены везде звучали одинаково, отдаваясь на стук глухим однообразным звуком.
Был еще один способ поиска потайного хода -- со свечой. Ее трепещущее и отклоняющееся пламя могло бы указать откуда в стене тянет сквозняком, а значит именно там была полость. Но для этого нужно было бежать к себе за свечой и даже если сквозняк укажет, что за стеной что-то есть, все равно нужно было еще найти спрятанный механизм открывающий потайную дверь. Нет, все это авантюра чистой воды и ей необходимо быстренько убраться из чужой комнаты. Именно в этот момент в дверях послышался звук вставляемого в замочную скважину ключа и Андрэ умирая от страха, действуя бездумно на уровне инстинкта, бесшумной кошкой метнулась в гардероб, прикрывая за собой его створку одновременно с распахнувшейся в комнату дверью.
В покои леди Камминг со шваброй, тряпками и пылесосом вошла горничная. Замечательно! Она попалась! Андрэ чуть не застонала в голос от досады, бессилия и невезения. Сколько бы ни убиралась горничная, у Андрэ уже не будет времени отыскать даже баночку с кремом открыто стоящей на прикроватной тумбочке. В довершении ко всему в темном и тесном пространстве шкафа она оказалась втиснутой между манто и шубкой из серебристого струящегося меха, который лез ей в нос и щекотал щеки. К тому же, набитая в гардеробе одежда была насквозь пропитана духами леди Камминг. От этого и от шедшего по ногам сквозняка, ей нестерпимо захотелось чихнуть и подавить это желание не было никакой возможности. Она погибала, а горничная все возилась со своими тряпками и уходить не собиралась и, похоже, даже не приступала к уборке. Эта копуша ходила по комнате и что-то там передвигала, напевая себе под нос.
Зажав рот и нос ладонями, Андрэ повернулась и плечами раздвинув одежды леди Камминг висящие на плечиках, уперлась в заднюю стенку шкафа, развернувшись, прижалась к ней лбом. Здесь оказалось много холоднее и ей показалось, будто за тонкой фанерой не было даже каменной стены и тут она судорожно чихнула, надавив на стенку ладонью, которой уперлась в нее и чувствуя, что проваливается куда-то вперед. Инстинктивно выставленная вперед рука уперлась в камень стены и Андрэ шагнула в холодную тьму потайного хода. Чихнув еще несколько раз, она осмотрелась. Было темно, пахло пылью и сыростью. Рядом, из щели в стене сочился из комнаты слабый свет. Нагнувшись, Андрэ заглянула в нее. Теперь понятно, почему горничную не всполошили странные звуки доносящиеся из гардероба. Девушка была в наушниках. Андрэ по себе знала, что делать уборку с плеером намного веселее.
Итак, она неожиданно для себя нашла то, что искала и теперь обратного хода не было, но Андрэ и не собиралась возвращаться в комнату леди Камминг. Держась за холодную липкую от сырости стену, осторожно ступая лодочками по хрустевшей под ногами щебенке и мусору, Андрэ буквально на ощупь пошла вперед. Постепенно глаза привыкли к темноте и Андрэ отметила слабый свет, что сочился из разномастных щелей в кладке стены, едва разряжая царивший здесь мрак. Заглянув в одну из них, она разглядела часть коридора. Дошла до другой и прильнула к ней -- опять коридор. Прислушалась. В щелях слышался едва уловимый свист сквозняка. Пройдя еще немного, она глянула в очередную щелку, надеясь хоть на какое-то разнообразие и ее ожидания оправдались: она увидела часть охотничьей залы.
Ей все больше становилось не по себе, стиснутой каменными стенами. В тесном пространстве хода, где тусклый свет из щелей тут же таял в темноте ничего не освещая, он хотя бы поддерживал мысль, что привычный мир совсем рядом. Продвигаясь вперед Андрэ с любопытством прислушивалась, открыв для себя, что каждое отверстие в стене имеет свой собственный "голос". Одна щель "пела" высоким "голосом", другая - "низким", третья - "прерывисто", другая - "протяжно", а одна издавала свист. Андрэ усмехнулась. Ей нужно было прислушаться к словам графа о том, что хозяева Энжел Хилла всячески поддерживали легенду о Проклятом Страже, для чего нужно было всего лишь положить камень стены таким образом, чтобы оставить в ней щели в которых сквозняк играл свою "музыку", ужасая ею неподготовленных к подобной какофонии звуков, гостей особняка. Но радоваться и скидывать со счетов Проклятого Стража было рано, ведь кто-то же явился ей ночью в темном коридоре в образе похотливого Рейвора? От этого воспоминания ей стало не по себе, она невольно прибавила шаг, а по телу пробежал озноб, хотя Андрэ и так жутко замерзла в своем атласном платьице на лямочках, больше смахивающее на ночнушку.
К довершению всего, она неожиданно задела макушкой низкую балку и угодила лицом в густую паутину с махровой гирляндой пыли. Чуть не плача от брезгливости, она кое-как оттерла запястьем лицо, потому что ладони были липкими от грязи и плесени в которые она угодила, касаясь стен. В другой раз мимо, чуть ли не по ногам, метнулась крыса и Андрэ, тихо взвизгнув, вынуждена была остановиться, закрыть глаза, глубоко вдохнуть и выдохнуть, чтобы справиться с отвращением.
К тому же, она потеряла счет времени, и ей казалось, что она идет по узкому темному туннелю уже целую вечность. Неужели Энжел Хилл настолько огромен? Но когда к ней начала подступать тихая паника, ее вытянутая вперед рука, уперлась в стену. Тупик. Ощупывая камень перед собой, Андрэ успокаивала себя тем, что она не в лабиринте и в любой момент может вернуться обратно в комнату леди Камминг, и что однажды пройденный путь всегда короче. К счастью ее рука ощупала наконец не мерзкий уже опротивевший камень, а дерево. Дверь! А вдруг она закрыта с той стороны? Андрэ покрылась холодным потом и с трудом сглотнув, в отчаянии толкнула ее, ни на что не надеясь. К несказанной ее радости, дверь неожиданно легко поддалась и медленно отворилась. Дверь была арочной и такой низкой, что Андрэ пришлось пригнуться, чтобы выйти, а выпрямившись и оглядевшись, она увидела, что очутилась в винном погребе, где под подвальными сводами, вдоль стен, тянулись ряды бочек. Посреди погреба у квадратной массивной колонны стоял широкий грубо сколоченный стол с выставленными на нем бутылками и кругом нарезанного сыра на деревянном подносе. В стороне от бочек шли три ряда стоек с пыльными бутылками, запечатанными если не сургучом, то пробкой.
Андрэ повернулась к двери, из которой только что вышла, и внимательно осмотрела ее. Дверца была утоплена в глубокой нише стены, так что ее не сразу можно заметить. Петли и засов были смазаны и то что его не потрудились задвинуть, наводило на мысль, что дверью намерены воспользоваться в самое ближайшее время, скорее всего этим вечером, а это значит, что здесь надо устроить засаду. Плотно закрыв дверь, не трогая засова, Андрэ покинула погреб, поднявшись по крутым каменным ступеням. Из него она попала в буфетную в которой, на ее счастье, никого не оказалось, иначе ей пришлось изворачиваться, что бы как-то объяснить свое появление из винного погреба. Но когда Андрэ и в коридоре никого не встретила, то с ужасом поняла, что опоздала на концерт о котором напрочь забыла. Судя по пустовавшим буфетной, коридору и столовой, все собрались в гостиной, чтобы послушать приглашенную Уэнтвортом оперную диву. Вот черт!
Она почти бежала, оглаживая на себе платье и вынимая из волос шпильки, давая им свободно упасть на плечи и тихо радуясь, что не поленилась собрать их в узел перед тем как идти на дело, иначе каждый волосок пропах подземельем. Выбежав в холл, она перешла на быстрый шаг. Из ярко освещенной гостиной слышался разнобой голосов, смех, наигрыш на рояле, пахло кофе. В распахнутых настежь дверях толпилась обслуга. Стоящий позади всех Коско обернулся на стук ее каблучков и тут же позаботился о том, чтобы впереди стоящие посторонились. Проходя мимо Коско, Андрэ улыбкой поблагодарила его, но была тут же остановлена Рейвором, преградившего ей путь. Схватив ее за руку, он удержал ее возле себя. Через его плечо Андрэ взглянула на расставленные между кушетками и диванами стулья, занятые гостями и волнуясь посмотрела на Рейвора, чье лицо оставалось бесстрастным, хотя потемневший взгляд и крепко сжатые челюсти выдавали его тревогу. Подавив вздох, она приготовилась к заслуженному выговору, надеясь, что он будет все же недолгим.
Рейвор быстрым движением смахнул с ее плеча серую известку, убрал с волос паутину и вытер с ее щеки грязь, после чего, отступив в сторону, тихо скомандовал:
--
Быстро занимайте место.
Когда она прошла мимо Рейвора, его ноздри дрогнули и Андрэ сжалась от неловкости, поняв, что нее несет словно от мешка со свежевыкопанной картошкой. Войдя в гостиную и оглядевшись, она сразу же заметила у стены свободный стул к которому и устремилась. Гости, сидящие на расставленных полукругом стульях, больше смотрели на Андрэ, пробирающуюся к стулу, чем на примадонну, стоящую у рояля. Это была полная женщина в годах, в длинном безвкусном платье, странно сидевшем на ее полной рыхлой фигуре. Скорее всего на этот вечер оно было взято на прокат.
Едва Андрэ заняла свое место, как примадонна начала свое соло. Андрэ слушала поражаясь. Густой голос певицы свободно брал высокие и низкие пределы, как по волшебству унося слушателей в неведомую прежде никому реальность. Андрэ даже перестала замечать ее крупные фальшивые драгоценности. Изменилось заурядное лицо певицы с которого вдохновение стерло даже возраст, а ее грузная оплывшая фигура приобрела легкость. Ее голос заводил в такие глубины души о которой, слушавшие ее пение, не подозревали. Андрэ остро переживала это откровение, а потому, когда пение примадонны смолкло, не в силах удержать восторга, вскочила и бурно зааплодировала ей. И не важно, что ее хлопки звучали в полной тишине, и что она одна стояла, возвышаясь над сидящими зрителями с изумлением взирающими на нее, как на пресловутый перст в пустыне, и что ее овация звучала почти скандально в чинной тишине гостиной. На нее оглядывались, кто с замешательством, кто с любопытством, а кто с высокомерным удивлением и недовольством. Но ей было плевать, потому что ее аплодисменты не передавали даже малой части восторга, потрясения и безмерной благодарности, которые она хотела бы высказать за столь щедрый дар. И ее хлопанье было то малое, что могла выказать Андрэ в ответ на тот миг вдохновения, куда вознесла ее оперная примадонна своим роскошным непревзойденным блистательным талантом.
--
Что вы хотите, - шепнула сидящая впереди дама, в которой Андрэ узнала леди Камминг, наклонившись к своей соседке, - она из Австралии.
Как будто это могло объяснить поведение странной девицы, устроившей бурю в стакане. Андрэ хотела уже сесть на место, когда ее одинокие хлопки неожиданно были поддержаны. Она оглянулась, с улыбкой глядя на того, кто осмелился присоединиться к ней. Аплодировал ее дворецкий и делал он это так, словно снизошедший до похвалы герцог Валлентайн. Если Андрэ хлопала в ладоши как простодушное дитя, то Рейвор ударял кончиками пальцев о ладонь другой. Вслед за ним начал хлопать Коско, к ним с охотой присоединилась остальная прислуга, стоящая в дверях. Андрэ невольно заметила, как лакей Икли Лайнел, напротив, демонстративно сложив руки на груди, смотрел на своего господина. А Икли холодно и надменно оглянувшись на аплодирующих слуг, даже не взглянул в его сторону. Леди Камминг подняв тонкие брови с неодобрением глядела на хлопавшую Элен. Донна усмехалась, ее все это здорово забавляло. И хотя пение примадонны заслуживало бурю оваций, а не каких-то жалких хлопков, певица с благодарностью прижав ладонь к необъятной груди, раскланивалась. Подошедший к ней граф Уэнтворт, благоговейно поцеловал ей руку.
Аплодисменты еще не смолкли, как с подачи негодующей леди Камминг, публика начала вставать с мест, покидая гостиную. Да что с ними такое? Примадонна могла и хотела петь еще.
--
Не говори ничего! - Рявкнула Андрэ, влетая в свою комнату и предвидя, что сейчас Рейвор начнет нудить о том, что она опять нарушила все правила приличия и вела себя вызывающе.
--
Хорошо. - Вдруг покладисто отозвался он, входя в комнату вслед за ней.
--
Что за снобизм! Им что жалко было хлопнуть пару раз?! - Бушевала Андрэ.
--
В Энжел Хилле не принято подобным образом поощрять актеров. Считается достаточным и того денежного вознаграждения, которое предлагает им граф.
--
Да уж, от таких благодарности не дождешься, - успокаиваясь, но все еще недовольно заметила Андрэ и тут же поинтересовалась: - А ты-то зачем стал хлопать, раз здесь так не принято? Дай-ка угадаю... Потому что, я выглядела жалко?
С улыбкой наблюдавший за ней Рейвор, покачал головой.
--
Я присоединился к вам потому, что пение было чудесным и заслуживало хоть немного душевной признательности, а не только денежного вознаграждения и... вы были так одиноки в своей искренности и... вам лучше поесть, вы ведь пропустили обед.
--
Хорошо, - проговорила Андрэ, с тихим изумлением разглядывая его. - Я только руки помою.