Аннотация: Бесследно пропадает сильнейший из Охотников на нечисть. Рейну дают выбор - либо быть казненным за помощь ведьме, либо отправиться в опасные поиски пропавшего героя. Примечания автора: Из этого рассказа написался "След Охотника"
Рейн был уверен, что следующий, кто появится в его, клетке принесет с собой веревку. И тут же его и повесит, не устраивая из этого ни зрелища, ни урока таким же, как он. Но двое стражников, явившихся в то время, когда в подземелье стало слишком тихо, надели ему мешок на голову, связали руки и поволокли, особо не церемонясь, куда-то наверх.
Рейн слушал, считал ступеньки, вспоминал план замка, и все равно изобразил удивление, когда мешок с него сняли в допросной. За окнами была глубокая ночь, на всю комнату приходилось всего два факела - один у длинного стола, напротив которого стоял тяжелый деревянный стул, второй над самим стулом. Рейна усадили.
Когда он в последний раз был в этой комнате, он во всем сознавался. Без пыток, без уговоров. Просто Джерт, человек всему его научивший, спросил, и Рейн не стал отпираться. Сохранил зато пальцы целыми. С ним только обращаться стали как с мусором.
Больше с Рейном не делали ничего. Не били, голодом не морили, клеймом татуировку Охотника не перечеркивали, хотя за проступок Рейна положено было повесить еще на собрании, откуда его и выдернули "на суд". Рейн затаился и ждал, чувствовал - еще не конец. И на этот раз тоже выкрутится.
Джет сидел в центре за столом, и в то же время подальше от света факела. В сравнении с остальными Учителями в совете он был не так стар, и сейчас выступал то ли обвинителем, то ли спасителем. В Учителя уходили Охотники после того, как возраст или ранения начинали мешать вырезать нечисть. Не так уж и много их доживало до старости, еще меньше было тех, кто хотел продолжать эту войну после того, как ему отгрызали ногу или свежевали место с татуировкой Охотника.
- Ты всего два года в Охотниках, Рейн, - начал тот из учителей, что был дальше всего от факела, Рейн видел только его руки. - чуть больше двух лет... Да и девятнадцать - такой возраст, когда делаешь глупости.
Рейн не спешил ликовать. Его простили, это понятно, иначе не распинались бы тут о том, что он имел право на ошибку. И в то же время Рейн чувствовал - от него чего-то хотят. Так как основная работа Рейна была связна с тем, чтобы убивать чудовищ, хотели чего-то еще более опасного. Фантазии придумать, что именно, не хватало.
- Охотников все меньше и меньше. Многие проступки сейчас прощаются, - словно добрый деревенский дедушка, заговорил учитель, находившийся у другого края стола. Голос у него был скрипучий, сиплый. - Если мы своих же будем вешать, то останемся одни... К тому же, Джету ты уже как сын и...
- Что от меня нужно? - напрямую спросил Рейн. Словоблудие выводило, потому что чем больше они говорили, тем страшнее фантазии приходили на ум. Они хотят, чтобы он убил короля? Чтобы он себе сердце вырезал? Чего им надо в конце концов?
- Никто тебя не прощал, - прямо заявил Джерт со вздохом, придвинулся ближе, наконец попав в круг света. - Но ты правильно все понял... Для тебя есть дело.
- Уже лучше, - кивнул Рейн. - И меня не простят, пока я не отчитаюсь. Дело для того, кто и так на одном волоске от смерти. Кого надо убить?
- Не убить, Рейн. Спасти, - Джет улыбнулся как-то мучительно, грустно. - Это ведь у тебя лучше получается.
Подловил, ничего не скажешь. Но уже лучше того, что представлялось. Так думал Рейн, пока не услышал имя.
- Варин пропал.
Рейн выдохнул с чувством, похожим на облегчение и слишком легкомысленно для произнесенного ответил:
- Вешайте.
Фраза подействовала как подожжённый порох - два старика вскочили, закричали. Один уговаривал добром, второй грозился пытками. Джет только хмыкнул, задумчиво поковырял стол, осторожно коснулся чернильницы и, дождавшись относительно тишины, прибавил:
- Так ведь не одного тебя вешать придется, Рейн. Говорят, ты последний год таскался с рыцарем... Этим... Как его. Ну ладно, не важно. Но рыцарь, получается, тоже тебе помогал.
- Ага. И упырей убивать тоже помогал, - упрямо кивнул Рейн. - Врешь. Не тронешь. Он говорил, его дома замок ждет. И что он единственный наследник.
- Ну, может, не Охотники его повесят, а, скажем, чудовище какое настигнет... Но помощник-то твой. Ты же помнишь, что происходит с помощником в случае смерти хозяина?
Рейн собирался снять ошейник с Вига, но думал, что все обойдется... Теперь, как только казнят Рейна, ошейник задушит Вига. Учителя ничего не имели против нечисти в помощниках, и так как путешествовать в компании было интереснее, а иметь в подчинении ручного вампира, упыря или, как у Рейна, оборотня, было полезно, большинство Охотников охотно обзаводились помощниками. Люди редко набивались в путники, или быстро разочаровывались, а то и умирали. А нечисть было вроде как не жалко - во всяком случае так рассуждали Учителя.
У Рейна же в детстве, пока не ушел в Охотники, дома был такой же пес, как Виг - черно-белая густая шерсть и хвост колечком...
Почуяли слабину и старики, притихли смиренно, и как отражение друг друга одинаково улыбались - неприятно, словно крестьянку к себе в комнату заманивали. Рейну и себя было жалко, что уж говорить о друзьях... Луца, рыцаря, Учителя может и не тронут, погрозятся только, а вот Виг и правда умрет, за ним даже посылать не придется. Если только попробовать снять ошейник...
- Где они?
- Тут, в подвалах, - соврал Джет. Всегда был таким, даже когда Рейн блевал от перенапряжения, и ему казалось, что он больше не сможет подняться, Джет пинком заставлял встать и продолжать тренировки. В пятнадцать, когда татуировки Охотника у Рейна еще не было, продал оборотням. Ночью, конечно, вернулся за учеником, похвалил за убитую стаю, и на всякий случай осмотрел - нет ли следа от укуса. Рейн был уверен, что учитель убил бы его на месте, если бы нашел. - Пытать я их, пока, не просил.
Старики кивали, и Рейну казалось, что они - мелкие хищники, вцепившиеся в его мясо. А руки связаны, не отмахнуться. В конце концов, можно будет и сбежать...
- Рейн, ты если думаешь, что обмануть сможешь, то ты сразу за стену беги, - "прочитал" его Джет. Наклонил голову на бок, продолжал скучно, словно правда был обвинителем на суде без свидетелей и защитников. - Потому что тут тебе жить не дадут. Места мало, Охотники везде ходят. В глухом лесу найдут, из-под земли достанут. А мы такого наплетем, что тебя любой прирезать за честь посчитает.
- Если он уже мертв?
- Ничего не поделаешь, - развел руками Джет. - Мертв и мертв. Устроим шикарные похороны, поставим его каменную статую в главном зале, тебе скажем спасибо и отпустим дальше работать. До следующего проступка.
Уголком губ Джет улыбнулся.
Рейна могли убить, им ничего не мешало и никто не стал бы их осуждать, если бы узнали, что именно он натворил. И дело было не в его молодости и том, что Охотников мало - старики ненавидели Рейна сейчас всей душой. Но Джет... наверняка это была его идея. Наверняка он не спал все это время и думал-думал - как дать ученику шанс? Рейн его с семи лет знал, чтобы сейчас понимать - на кону были не только его жизнь и друзей. Мертвые Охотники, которых Джет тренировал - каждый был глубокой раной для Учителя. А за эти годы набралось их немало. Смерть Рейна будет и для него страшным ударом.
Да и умирать не хотелось. Часто казалось, что катись оно все - и убьют не страшно, и сам умрешь - и черт с ним, а когда веревка замаячила где-то, жить-то захотелось. Так, что готов был куда угодно за Варином идти.
И даже тут не все так просто. Видать, было в его исчезновении что-то страшнее смерти.
Вышел из замка как ни в чем ни бывало - вещь-мешок на плече, умытый и отъевшийся, выспавшийся. Словно отдохнуть только останавливался. Задуматься не успел, где теперь искать спутников, как под ноги бросился пес - закрутился, едва с ног не сбил. То ли радовался, то ли выделывался. Но в собачьем обличии Виг никогда сдерживаться не умел, а потом врал, что придуривался только. Загремело железо - в полном, пропыленном, доспехе спешил к Охотнику и Луц. Вряд ли подошли так удачно -тут караулили все время. Луц был больше похож на деревенского парня: широкий в плечах, светло-русые кудрявые волосы, но доспехи носил почти постоянно.
- Простили? - с надеждой спросил Луц. Виг угомонился, сел около ног, уставившись на рыцаря так, словно всегда тут был с хозяином рядом, а Луц только подошел. - Я так и думал! Ты ведь не знал!.. Ну, точнее знал, но...
- Еще не простили, - Рейн прошел мимо, напустив на себя серьезный вид. Перед Луцем было стыдно, хотя он видел все от начала и до конца, и пытался для себя оправдывать Рейна, но на деле все равно выходило, что Рейн виноват в сгоревшей дотла вместе со всеми священниками церкви. - Дали напоследок свободы вдохнуть.
- А потом что?
- А потом я найду Варина, и он сам меня прибьет, - попытался пошутить Рейн.
- Да ладно... Варин конечно зол на тебя, но... Ну может быть побьет, но если трезв будет - то и убивать не станет. Я так думаю...
Рейн точно не знал, сколько времени прошло с тех пор, как его бросили в клетку. Конечно, ему-то казалось что много, не меньше недели, но он вполне допускал, что прошло и дня три-четыре. Обычно сразу после общего собрания Охотники разбредались в разные направления, расползаясь из столицы как улитки из тарелки. Иногда позволяли себе выспаться на мягком перед дорогой, но утром уже были готовы к дороге. Но в гостевом доме, где обычно селили Охотником на время сбора, Рейна ждали трое. И как на это реагировать было непонятно: с одной стороны беспокоились, с другой стороны... трое и не отбили бы, если что.
- Не просто так же отпустили? Дали время исправиться? - Метс тут же обнял его за плечи, повел к столу, который выглядел так, словно за ним уже неделю непросыхая пили и играли в карты. Охотники принадлежали к духовенству только формально - расплачивалась с ними церковь, но никаких обетов Охотники не давали. У них были свои правила, и азартные игры с выпивкой никогда не запрещались.
- Дали, - не стал отпираться Рейн, усаживаясь за стол. - Слушайте... я многое пропустил, да и вообще за слухами не следил... Куда мог пропасть Варин?
Остальные Охотники рассредоточились по другим сторонам стола и заняли места так, что Луцу с его комплекцией притулиться было некуда. После вопроса все дружно откинулись на спинки стульев, словно цветок из четырех лепестков раскрылся.
- Об этом попросили? - сочувственно кивнул Метс, больше не улыбаясь. Когда он серьезнел, казалось, что и веснушки на его лице гасли. Бруно, Охотник с лицом, напоминающим острый треугольник и только наполовину открывающимся глазом (еще не сошли отеки после собрания), первым вернулся к недопитой кружке. Рассматривая осевшую пену, он задумчиво посоветовал:
- А ищи ты его, Рейн... по хлебным крошкам. Только, боюсь, в конце труп будет. Тебя же все равно простят, если он уже помер?
Луц наконец нашел для себя стул, сел чуть в стороне от стола, чтобы не мешать, но в то же время чтобы слышать весь разговор. Виг подставил Метсу лохматую голову, да и выглядел ну пес псом, к тому же не самым умным.
- Нет, за это ничего не будет, - ответил Рейн, не возвращаясь к столу. Он мог взять любую чашку с него, мог допить оставшееся - ему никто и слова бы не сказал поперек. - Только если он мертв, это еще не страшно... Я, конечно, по разговорам сужу, но говорили, что зачастили на Охотников демоны нападать. Да только не убивают - в лицо глянул да и свалят обратно в дыру открывшуюся. Словно ищут кого-то.
Никто не переспрашивал, только Луц улыбнулся нервно, вклинился в разговор:
- Что, Варина? Да ладно, Рейн. Мы же летом его до города тащили. Там тоже эта метка демона была, значит он с этими ребятами виделся уже.
- Мы Варина тащили потому, что он после этой встречи в мясо был, - напомнил Рейн. Как-то так получалось, словно он всех присутствующих выслушивал, как помещик старост. Это ощущение разбил Виг - положил голову ему на колени, выпрашивая то ли кости со стола, то ли чтобы и Рейн погладил.
- Твою мать, да это же Варин! - слишком громко выпалил Игнац - низкий, но плотный парень. Казалось, что по нему кто-то молотом ударил со всей силы, и с тех пор Игнац и жил таким, раздаваясь только вширь. - Это мы на жопу сели и дышать забыли. Проходит демон - и проходи. Никого не трогает, домой идет. А Варин потерпит что ли? Вот тут Бруно сказал, что по хлебным крошкам его искать надо... Но какие ж они хлебные, если они кровавые крошки. За ним вся дорога кровью залита! Иной раз глянешь - ну живут упыри, никого не трогают, по лесам прячутся. Ну как тронут, я вернусь...
- Игнац, - одернул Бруно. Тот перешел на шепот - Охотникам нужно было вырезать всю нечисть, что попадалась. Особенно за пропущенных из слабых не ругались, но на общем собрании по морде схлопотать можно было от Учителя. Да и людям незачем было знать, по каким соображениям Охотники выбирают кого убивать, а кого отпускать.
- Да я к тому, что... Может Варина искали и огребли. А может уйти хотели в покое оставив, да Варин не оставил, кто ж его...
- А что ребят. Сильно ведь ему досталось на прошлом собрании, - задумчиво напомнил Бруно, по-прежнему общаясь с пивом в чашке. - Я думал, его тогда самого повесят.
- Кто ж его повесит, - невесело усмехнулся Рейн. Историю он тоже помнил: Учитель Варина какое-то время давил ему на горло подошвой ботинка и требовал: "Скажи, что он оборотням продался! Что вампирам крысил! Соври, тебе поверят!". Но Варин упрямо молчал. Его могли повесить за то, что он убил невиновного человека, к тому же кого-то из лордов. Но Варина только избили так, что еще месяц он в этой таверне провалялся.
- Хотите сказать, что... он устал? - предположил Луц. Метс рассмеялся, хлопнул рыцаря по плечу и отбил руку об его доспех, слишком старательно потряс ладонью в воздухе, повторив:
- Устал...
- Варин самый... увлекающийся из Охотников, - педантично продолжал Бруно. - Многим есть, что вспомнить. Самые лучшие Охотники получаются из тех, у кого нечисть семью сожрала, или их пыталась. Из пяти Охотников четверо такие. Но в Варине словно какой-то адский огонь горит все это время. Он почти что бессмертный. Подмоги не ждет, ни на кого не надеется. А после него выжженная земля и трупы по деревьям висят... Частично.
- Такой не уйдет, - поддержал Метс. - И не отдыхает. Его все это время только ранения в кровать и укладывали. Когда людей хватало, церковь не возражала, чтобы Охотник месяц-другой не воевал... Варину и сейчас бы разрешили. Они за него держались. Любого другого повесили бы, в его случае церковь предпочла замять... даже кого-то крайнего нашли. Крест ему набили и повесили под шумок.
Крест - татуировка на шее, переходящая на ключицы, была единственной доступной Охотникам магией, и то защитной. Вампиры и оборотни обламывали о крест зубы. В то же время это было чем-то вроде доказательства, что этот человек - Охотник. Людей, набивших такую татуировку, чтобы выдать себя за Охотников, Учителя позволяли убивать без суда. Желающих не находилось - для нечисти этот крест всегда был как красная тряпка.
У Луца были свои причины так думать. Рейн никогда и внимания не обращал, но именно рыцарь как-то, насмотревшись на пьяного Варина, сказал: "Он выглядит смертельно уставшим..." И Рейн не мог не согласиться. Он не представлял себе, как можно жить так, как Варин - не имея ни друзей, ни любимых людей. Единственным авторитетом для Варина был его учитель, но и тому уже за восемьдесят перевалило.
- Ты лучше скажи, Рейн... А Варин сам тебя не пришьет, как только ты его найдешь? Одно дело потасовки на собраниях или совместные задания. И другое дело найти его где-нибудь в глуши, к тому же в разгар боя, - задумчиво припомнил Бруно. Рейн попытался улыбнуться:
- На самом деле он чуть реже стал пытаться меня убить после того, как мы его тогда раненного вытащили...
- Он проснулся и тут же попытался тебя задушить, - напомнил Луц, но с какой-то хитрецой. Рейн решил шутить и дальше, развел руками:
- Ну... Значит казнь не отменяется, просто они решили убить меня руками Варина.
- У него будет веский повод, - вмешался Игнац, теперь глядя тяжело исподлобья в лицо Рейна. - Сколько из-за тебя погибло, Рейн? Я имею ввиду не только тот приход.
- Думаю... мне надо спешить, пока снег не выпал, - Рейн поднялся, так ничего и не съев и не выпив ни глотка. - Но если что, не ругайте Варина сильно, потому что я это заслужил.
Луц поднялся так, словно давно этого ждал. Виг стащил со стола колбасу и первее хозяина выбежал на улицу. За спиной о чем-то ворчливо заспорили Охотники: Игнац защищался, остальные вроде были на стороне Рейна. Просто с Метсом и Бруно у Рейна были совместные миссии, а такие пройти - все равно, что войну вместе пережить. Возможно, они не одобряли поступков Рейна, но сочувствовали ему, как брату.
У Рейна не было настоящих братьев. Его рождение было для родителей долгожданным чудом. Но, когда Рейн подрос, его отец, плечистый кузнец, начал понимать, что в "чуде" ему скорее всего помог не Бог, а заезжий певец. Кузнец притащил тогда сына к Пастеру в город, ревел и клялся, что этого ребенка жена нагуляла от демона. Ну откуда взяться у них такому светловолосому мальчику? Да и черты не отцовские, и не материнские. Дьявольские черты в нем... Рейн тогда наивно думал, что его невиновность говорит сама за него. Но у отца был более весомый аргумент - деньги.
Сбежать тогда помогла мама. Возможно, она потом и сгорела вместо него. Но Рейн навсегда запомнил это чувство - когда его собирались сжечь за несколько отцовских монет. К Охотникам он пришел только потому, что некуда было больше идти. Но убить Рейна пытались не чудовища. Убить его пытались люди. Он с детства запомнил, что есть люди, хуже монстров. И есть монстры человечнее людей. Проблема Рейна была в том, что сначала он пытался договориться, и убивал только когда попавшийся ему монстр правда причинил кому-то вред. Учителя этого не одобряли. Чего Джет за все годы обучения из Рейна так и не выбил, так это чувства жалости.
Виг изображал охотничью собаку. С деловым видом обнюхивал землю, исчезал в кустах, но приносил вместо добычи палку. Для поисков пришлось взять двух казенных лошадей. Рейн попросил бы и на Вига, но тот продолжал оставаться в собачьем обличии, а просить лошадь для собаки казалось верхом наглости. Первые три дня очень примерных поисков по дороге, по которой скорее всего ушел Варин, конечно же не дали ничего. И Виг, до этого валявший дурака, к вечеру четвертого дня, когда Рейн уже начинал высматривать ночлег, вместо лая весомо бухнул и, с совершенно серьезно мордой, показал следовать за ним. Для этого нужно было свернуть с тропы в лесную чащу.
- Либо он что-то нашел, либо обматерил нас за то, что не дали ему лошадь, - пожал плечами Луц. Рейн спешился, проворчал, сам себе не веря:
- Я очень надеюсь, что это будет ночлег...
Когда-то для кого-то найденное Вигом и было ночлегом. И даже домом. Сейчас оставались только головешки и выгоревшие камни.
- Странно... Деревня, но сюда ни одной тропы не ведет, - заметил Луц и, сам боясь своей догадки, продолжил: - Тут жили не люди.
- Нет... Как бы в кустах, и в то же время недалеко от тракта. Возможно, они выходили туда на промысел как рыбаки за рыбой.
- Сколько же тут должно было людей пропадать, чтобы накормить целую деревню? - предположил Луц. Коснулся одного из углей, и тот рассыпался на несколько кусков.
- Мы на верном пути, - кивнул Рейн. В лесу темнело еще быстрее, к тому же холодало. - Это дело Варина...
- Тут ведь наверняка и дети были, - задумчиво продолжал Луц, посматривая на Охотника, а не окружающие головешки. - Он и их?..
- Это, мать его, Варин! Конечно, он всех вырезал!.. Он считает, что лучше их еще маленькими убивать! Что они тоже будут убивать! - Рейн отмахнулся, разворачиваясь, но оступился на обломках. Схватился за первый попавшийся выступ.
- Тише, тише, - сдался Луц. - Ладно... темнеет. Тут ночевать мы точно не будем.
- Я тоже не знаю, стоит ли его спасать... - признался Рейн, пока они возвращались к лошадям и дороге. Виг плелся сзади и впервые за эти дни пути выглядел уставшим. Рейн боялся спрашивать его, чья это была деревня.
По карте город был рядом. На самом деле к городу они выбрались уже под утро, когда светало, и Рейну уже начинало казаться, что они заблудились. А так как город был небольшой, вместо постоялого двора, предлагающего комнаты, была большая обеденная зала и копна сена на втором ярусе. За неимением постоялого двора, путники останавливались тут, и Рейн не стал привередничать. Ему казалось, он один устал - Луц казался бодрым, но задумчивым. Виг, вывалив язык, ловил им первые в этом году снежинки. Мясистой глыбой откуда-то из-за прилавка вышел сонный хозяин и, еще не до конца продрав глаза, проворчал:
- По полушке с каждого. Еще треть за лоша... Охотник! - опомнился он, тут же закрыл себе рот ладонью, поправился. - Бесплатно. Конечно бесплатно... А с рыцаря, уж простите, полушка.
- Конечно-конечно, - засуетился Луц. Рейн был в том же состоянии, как и этот хозяин минуту назад, и больше всего ему хотелось наконец кинуть на солому плащ, лечь на него и заснуть. В доме была предрассветная серая муть, но дрова в печке потрескивали уютно, а еще было, наконец-то, тепло.
А потом с Рейном произошло то же, что с трактирщиков, когда он понял, кто зашел в гости. Только Охотник заметил сидящую за круглым столом, почти что в центре, девушку, задумчиво курившую тонкую трубку. Она смотрела пристально, все ждала, когда он узнает, и больше всего Рейну захотелось сделать вид, что он не заметил, и уйти наверх. Но слишком красноречиво замер Луц, тоже увидев старую знакомую. Замер так, что трактирщику самому пришлось из его протянутой руки отсчитывать плату.
Вместо этого на стул напротив нее сел голый Виг. Облокотившись на стол, он таким же проникновенным шепотом начал:
- Ты что же, стерва, творишь?..
- За голого двойную возьму, если не оденется, - пригрозил трактирщик. Рейн поспешил прикрыть оборотня, снимая теплый тяжелый плащ. Но садиться к столу не стал, остался за спиной Вига стоять.
- Ты знаешь, что его чуть не повесили за тебя?
- Не из-за меня, Виг. А из-за тех стариков, которых вместе с их церковью сжег Сэндэлиус. Старых извращенцев и сладострастников...
- И человек шесть молодых послушников, которые не были ни в чем виноваты, - заметил в полный голос Луц, наконец подойдя к столу. Сверху раздалось раздраженное: "Кто там орет?", и Луц вжал голову в плечи. Рейн отодвинул стул и сел, постаравшись оттолкнул в сторону Вига.
- Вроде бы, - пожала плечами рыжая. - Уж прости, Рейн, что не могла там сказать, что мне не нужна твоя помощь. Сам понимаешь, такой концерт испортил бы... Да ты и так его едва не испортил.
- Слушай, ты думаешь, тут на тебя костра не найдется, ведьма? - прошипел как-то по-кошачьи даже Виг. Казалось, волосы на затылке у него встопорщились, словно шерсть. У него была недельная щетина и черные всклокоченные космы. Вряд ли кто-то сейчас перепутал бы его с настоящим человеком, но на Виге был ошейник, и из-за этого никто не стал бы воспринимать его как угрозу.
- Рейн, - просяще протянула рыжая, - пожалуйста... твои спутники агрессивно ко мне настроены. Давай поговорим... наедине?
Рейн даже обдумать не успел - Виг фыркнул, словно чихнул, и, глядя собеседнице в глаза, но обращаясь к Охотнику, заговорил:
- Я б на твоем месте не велся, Рейн. Она с демоном же спит. Ты представляешь, насколько он после ада горячий и насколько у нее там холодно, чтобы это как-то погасить?
Ведьма смотрела пристально, но спокойно. Решив не тратить больше времени на разговоры, выложила в центр стола увесистый перстень.
- Ты мог не помогать мне, Рейн. Я знаю, что жертва из меня была очень даже убедительная, но... обычно мне не помогали. Ты зря думаешь, что я бросила тебя умирать. Я заметила, что... понравилась тебе, и это я тоже ценю. Я пришла предложить тебе кое-что. Это перстень Сэнделиуса.
- Он расплачивается с тобой своими побрякушками? - хмыкнул Виг. Луц слушал напряженно и больше следил за реакцией Охотника, чем за ведьмой.
- Я выпросила у него для тебя три жизни. Благодаря этому перстню ты сможешь трижды позвать его, и он убьет всех, на кого ты укажешь. Укажешь на демонов или на его братьев, сестер - убьет и их. Потому что это контракт между вами. Учти, он хотел дать тебе одну попытку, я уговорила на три.
Даже Виг молчал, но желваки на его скулах ходили так, словно он продолжал про себя материть ведьму.
- И? Что за это хочет Сэнделиус? - безразлично и устало отозвался Рейн. Слушал себя со стороны и все думал - а получилось ли сказать именно так, как хотел? Ведьма снова улыбнулась, кивнула, вдохнув затянутой в черный кожаный корсет грудью. В их первую встречу она была блеклой девушкой в простой рубашке, и Рейн чувствовал себя так, словно и та девушка умерла. А все же замирал, ждал чего-то...
- Приятно, когда тебя понимают. Не волнуйся, Рейн. Тебе он и так не нравится. За это Сэнделиус хочет, чтобы ты отдал ему Варина. Я дам тебе рисунок, который нужно сделать на земле. Понадобится кровь Охотника, любого. Не обязательно Варина, и не обязательно много. И тогда придет...
Рейн щелчком отбросил перстень, тот покатился по полу. Впервые с начала разговора ведьма выглядела растерянной.
- Вы не понимаете, что такое Варин. Я могу сколько угодно с ним воевать, но для Охотников, для людей Варин - не просто головорез. Он легенда. Это все равно, что реликвию демонам продать. Это не стоит даже трех моих жизней.
- Но ты все еще можешь предложить ему секс, - пожал плечами Виг, закинув руки за голову. - Иногда это дороже жизни, особенно если мужик втрескался.
- На улицу спать отправлю, - глухо пригрозил Рейн, поднявшись из-за стола. Он пытался вспомнить ту усталость, что была у него до того, как они вошли в трактир, но сейчас тепло, тишина и уют воспринимались как должное, а встреча взбудоражила. Перстень он обошел, как опасную яму. - И спасибо за информацию. Теперь я хоть знаю, что Варин не у вас.
- Я хотела отблагодарить, - девушка повернулась, уже не такая гордая. Казалось, даже кудри расплелись и поникли. - Если понадобится помощь...
- От ведьмы? - уточнил очевидное Рейн. Он видел, на что она способна. Здешняя церковь побоялась бы связываться. И все же говорил негромко. Она поджала ярко-красные губы, задумчиво посмотрела куда-то мимо, прежде чем ответить:
- Мою мать сожгли. За то, что она рыжая. Она не была ведьмой. И я ведьмой не родилась, но знаешь... в наше время быть рыжей и не быть ведьмой - опасно.
- Переспи с ним, - шепотом посоветовал Виг. Казалось, словно он ей уже все простил, хотя в начале встречи Рейн боялся, что их придется разнимать. Драки ведьмы и оборотня он еще не видел.
Рейну говорили, что война была всегда. Люди ненавидели монстров за то, что те их ели или могли съесть, монстры ненавидели людей за то, что те их убивали. Никто не знал, кто начал это первым.
Больше ста лет назад было решено, что жить мирно не получится, и территория была поделена - на одной жили монстры, на другой люди, а между поставили стену, вроде крепостной. По обе стороны - патрули. Но скоро нечисти стало скучно без своих привычных жертв, и они снова полезли сюда, на территорию людей. Джет рассказывал, что изначально Охотники выискивали тех, кто перебрался через стену. Они должны были дать понять чудовищам, что переход на территорию людей - преступление, которое карается смертью. Говорил, что сначала Охотников было не так много. Возможно поэтому ситуацию так запустили... Никому из людей и в голову не пришло бы лезть на ту сторону. Но монстры - они выбирались на земли слабых, в страну пищи. Все равно, что в соседский сад за яблоками. Некоторые наглели и не возвращались к себе. Были и более жуткие истории о том, как похищали людей и уносили за стену. На памяти Рейна только один Охотник рискнул отправиться в погоню на ту сторону - это Варин. Он вернулся целый и невредимый, заляпанный в крови с головы до ног, но без похищенного. Сказал коротко и просто: "Не успел". Около стен перестали селиться. Сами они давно перестали разделять мир на человеческий и нежити, просто за стеной монстров было в разы больше. А тут они вели себя все-таки не так нагло.
Именно в стену они и уперлись через неделю после той встречи с ведьмой. Виг сидел у каменной кладки, иногда несмело помахивая хвостом. Он родился тут, и за стеной никогда не был, да и не собирался. Настоящие оборотни считали себя чистокровными, если могли превращаться в волков. Виг хотя и был оборотнем с рождения, но оборачивался несуразной дворовой собакой. За Рейном он увязался как раз после того, как Рейн спас его от "чистокровных", с которыми Виг пытался делить территорию.
Поверх кирпичной кладки по стене тянулся черный след копоти. Не похоже было, чтобы тут часто проходило что-то, но по крайней мере один демон перемахнул эту стену и, судя по отпечаткам, в ту сторону. Рейн смотрел на следы с таким видом, словно перед ним стоял тот, кто их оставил. Потом мотнул головой, отказался:
- Я туда не пойду. Все, Варин умер.
- Он уже был за стеной! - выкрикнул Луц, поймав Охотника за руку. Рейн вырываться не стал, но и не оборачивался. - И вернулся оттуда!
- Он туда сам уходил. И вернулся сам. Видно же, что в этот раз его затащили.
- Ну не знаю. Это ж Варин, он вполне мог въехать туда на спине демона, -серьезно предположил Луц. Не успел Рейн ему что-то возразить, как его похлопали по другому плечу.
- Рейн, дай плащ, - потребовал Виг, перепрыгивая с ноги на ногу от холода, снова голый.
- Твой плащ в вещах, нужно вернуться к лошадям, - начал Рейн без особо энтузиазма. Он и так сразу понял, чего хотел оборотень. Виг, не дожидаясь одобрения, потянул с Охотника его плащ.
- Два демона. Один суккуб. И Варин с ними. Тут его кровь. Не похоже, что он добровольно пошел.
- Как давно это было? - насторожился тут же Луц. Виг смотрел на него как на идиота:
- На кого я похож? На волшебника? Я оборотень, железяка. Ты видишь тут число, когда они перебрались через стену? Вот и я нет!
- Давайте к лошадям вернемся, - хлюпнув красным замерзшим носом, попросил Рейн. Конечно, он мог бы отобрать свой плащ у Вига, но тогда пришлось бы оставить оборотня голым на холоде.
- Ты на лошадях собрался через стену перебираться? - оскалился Виг. Рейн наконец отобрал свою руку у рыцаря, буркнул:
- Я никуда не собрался перебираться.
- Рейн, но так нельзя, они же тебе доверились! - напомнил Луц. Хватать больше не пытался. Неожиданно спокойно и тихо напомнил Виг:
- Тебя повесят.
- Плевать, - бросил Рейн. - Я сделал все, что мог. Повесят или сожрут...
- Охотник не должен отступать, если его попросили о помощи! - напомнил одно из правил Виг. Рейн остановился, попытался подобрать слова, но их не находилось.
- Ты же не один туда пойдешь, - мягко поддержал Луц. - К тому же... ты всегда что-то придумывал. Обычный Охотник бы не прошел, он бы действовал напрямую. А ты пройдешь! И они это знали, когда тебя сюда отправляли!
- Так что же я - просто ниточка к спасению их легенды? - спросил Рейн. Казаться безразличным уже не получалось, да и холод пробирал до костей.
Они замолкли одновременно, все трое посмотрели в сторону от тропы, где слышались шаги. Кто-то не прятался, шел достаточно открыто, скорее всего услышав голоса. Это мог быть крестьянин, но тут? Около стены? В это верилось слабо. Но и нежити Рейн тоже не боялся. Демоны, что перешли тут стену, выходили бы с другим шумом.
С трудом перелезая через поваленное дерево, к открытой прогалине у стены вышел белый от седины старик. Присмотрелся и, прищурив один глаз, спросил:
- Неужто Рейн? Нашли кого отправлять...
- Учитель Хекк, - узнал Рейн. - Вы тоже искали Варина?
- Как видишь, я нашел, - Хекк показал на следы. - Да только... тут ниточка и оборвалась. Ну что, молодежь. Замерзли, смотрю. Идете греться?
Недалеко от этого места оставалась пустая деревня с почерневшими от времени срубами. В колодце еще была вода, в лесу - хворост и дичь. Может, что-то еще старик принес с собой из более обитаемых мест. К тому же внутри дома оказался еще один парень - пятнадцатилетний ученик Хекка, который, будучи младше Рейна, был его выше на полторы головы, примерно с Луца ростом. И в плечах так же широк, как рыцарь в доспехах.
- Не хочет уходить, - пожаловался Хекк, усаживаясь к каменному очагу. Хотя снаружи еще был день, в домике царил полумрак, разъедаемый только языками пламени. - Говорит, еще два года по всем правилам... Ты ж вон какой большой! Варин в пятнадцать уже ушел.
- Ну и где он теперь? - проворчал ученик, замешивая тесто руками, которые подошли бы скорее кузнецу.
- И то верно, - не стал спорить Хекк, махнул на ученика и обратился уже к Рейну. - Так тебя отправили искать моего ученика?.. Неплохой выбор. Что думаешь делать?
Рейн молчал, отогреваясь у очага. Рядом сидел Виг, вытянув ноги и грея у камня голые грязные пятки. Луц остался стоять у двери.
- Знаешь... Я понимаю, что вы не ладили... Я смотрел на Варина и думал - это ж сам Гнев Божий. Они думают, я великий учитель, потому что я его вышколил... мое величие только в том, что я его чудовищ убивать заставил. Если бы я его не подобрал, он убивал бы всех подряд.
- Он и сейчас убивает всех подряд, - возразил Рейн. - Вы сами на прошлом собрании его избили, потому что он убил кого-то из лордов... из людей.
- Говорят, тот девочек любил. Чем моложе, тем лучше... Варин этого не любит, знаешь ли. Я его когда-то очень-очень давно вытащил из замка некроманта. Иду я, значит, а трупы вокруг валяются. И не шевелятся... Думал ловушка. А нет... Он у этого некроманта на цепи сидел. Тот город его отправил своих мертвецов выжрать. А Варина к себе забрал. Думал, тихий будет мальчик... А тот старику глаза выдавил, башку отрезал. Когда я пришел, он ему зубы уже вырывал... нет, думаю, такого нельзя отмыть и просто в приюте оставить. Такой натворит дел похлеще...
- Он уже натворил. Много-много дел, - перебил Рейн, чувствуя, как затягивается разговор. - Вы говорите он на цепи был... Он для меня тоже был легендой. Мы мальчишками на собраниях бегали на него посмотреть. И он мог быть пьян в говно, а для нас все равно оставался самым лучшим. Мы случайно пересеклись. Он зачищал гнездо вампиров, и у них вот такой же мальчик сидел в клетке. Они его скорее всего как еду держали, но... Они же его укусили. Он уже маленьким вампиром стал.
- И Варин хотел его убить, - кивнул Хекк, глядя на пламя. - А ты, дурень, спас... И отпустил. Ты в прошлом году за это получил уже, я заметил. Но, Рейн, именно потому, что Варин знал, каково это, быть таким вот ребенком... всю жизнь проклинать себя за слабость и не иметь ничего, кроме ненависти - именно поэтому Варин и хотел его убить.
- Он не имел права выбирать за другого, - упрямо настаивал Рейн. Хекк вздохнул, но спорить не стал. Некоторое время только потрескивал огонь, да месил тесто мрачный ученик. Снаружи завывал ветер.
- Сколько я воспитал? - внезапно начал Хекк. - Я помню их всех... Их, как они умирали, как меня застали новости об их смерти... Кто-то умер сразу, кого-то поймали и долго мучили. Я уже глубокий старик, нет ни одного Учителя старше меня... Но из учеников у меня в живых только Варин... и этот, - Хекк кивнул на плечистого парня. - И все равно всем кажется, что я мастер... потому что я воспитал Варина. Мне простили всех за Варина.
- Мало кто доживает до старости. Почти все Учителя с увечьями, которые получили еще в молодом возрасте... И потому смогли выжить, - поддержал уже охотнее этот разговор Рейн.
- Ты думаешь, что тоже умрешь молодым, Рейн... Но нет, ты парень ушлый. Сама смерть придет и скажет, что за тобой - а ты обдуришь... И везучий. Ни у кого из Охотников столько приятелей из нечисти нет. Ты сам скоро среди них затеряешься... Если Варин - Божий гнев, то ты, Рейн, жалость Бога. И дело даже не в мальчике-вампире... Вы бы так и так не ужились. Ты же знаешь, что он никогда всерьез не хотел твоей смерти?..
Вспоминая все их драки, в это с трудом верилось. Еще Рейн помнил бледное лицо Луца, которому приходилось оттаскивать Варина.
- Я думаю, что он хотел сбежать... Не от демонов этих, а от чертового долга, от правил и от этой войны. Не знаю, навсегда или на время. Никому ничего не сказал - его бы не отпустили, скажи он... Хотел сбежать, а его догнали, - вздохнул Хекк горько, словно вспоминал своего любимого мертвого сына. - Я понимаю... Я не уговариваю тебя, Рейн. Но я верю в то, что ты Божья жалость, и поступишь правильно...
- Не стыдно тебе, что отобрал ботинки у паренька? - попытался упрекнуть Рейн. Свой плащ ему было больше жаль, к тому же в опускающихся на лес сумерках он снова начал промерзать.
- Ты его видел? Такие по снегу босиком ходят. Да и новые сошьет без проблем, я уверен, - безразлично отозвался Виг. Он шел впереди, чуть отставал Рейн и плелся в хвосте задумчивый Луц, который впервые после встречи с Хекком подал голос:
- Что думаешь делать?
- Вернуться в столицу и попросить помощи, - ответил Рейн.
- Не согласятся...
- Тогда ничего не поделать. Все, что мог, я сделал, - пожал плечами Рейн. Луц хотел сказать еще что-то, но Виг остановился резко, Рейн поравнялся с ним, а дальше не пошел. Ждал, что скажет оборотень.
- Наших лошадей загрызли, - морща нос, сообщил Виг. Рейн ругнулся - получалось, что могли утащить и сумку с запасным плащом. - И еще... это не волки. И не оборотни. Серой воняет.
Рейн почувствовал, как в полутемном лесу его сковало ужасом, какого он не испытывал уже лет пять. Он развернулся, пошел уже в противоположную сторону, по пути за плащ потянул Луца, шепнув:
- Пойдем...и постарайся громко доспехами не лязгать.
Виг набросил на Охотника плащ, упал на землю уже косматым псом, втянул воздух ноздрями... и вдруг зашелся звонким лаем. Виг не был дураком - он не выдавал их, только предупреждал, что поздно уходить - надо бежать. В следующее же мгновение где-то там, впереди, послышался хруст ломаемых деревьев - что-то огромное решило срезать сразу через лес. Теперь, пока еще оно не вырвалось к ним, Рейн перехватил ворот Луца, остановив. Виг снова залился истерическим лаем, в нем было что-то испуганное.
- Ты слишком шумишь этими своими железками, - соврал Рейн. - Давай в разные стороны.
Луц замер, глядя на него с открытым ртом. Казалось, мир вокруг рыцаря заглох и треска из леса он не слышал. Рейн же, удобнее перевязав плащ и достав из-за пояса свой большой охотничий нож, нырнул в заросли. И побежал не дальше от дороги - он уводил погоню в сторону от рыцаря. Еще когда Виг сказал о запахе серы, Рейн понял, что это за ним. Оборотня отогнать не получалось так легко - Виг тенью скользил то справа, то слева, больше голоса не подавал.
Рейн знал, что не убежит. Он остановился, как только вывалился на подходящую прогалину - небольшую, дом поставить и то с деревьями впритык будет. Рейн вытер вспотевшее лицо, встряхнулся и выпрямился, пытаясь надышаться. Что-то теплое сзади коснулось ног, Рейн глянул только убедиться - Виг стоял, вздыбив шерсть и показывая клыки.
- Уходи, а? - попросил шепотом Рейн. Больше ничего не успел - проламывая крайние деревья, словно стену, на прогалину вывалились двое, похожие на огромных кабанов с короткой клубившейся шерстью. Рейн успел заметить шрам у одного - через всю голову и левый глаз. Как только череп не проломило? А потом оба бросились.
Виг правильно рассчитал силы, первым делом вцепился в уцелевший глаз одноглазого. Тот отбросил оборотня движением мощной морды, но нож как в дерево вошел в голову демона, по центру. И застрял, в то время как тяжелый, но неповоротливый второй демон оборачивался как раз к Рейну. Охотник извернулся, чтобы всей массой своего тела одну гору мяса столкнуть на другую. Как-то по-поросячьи второй демон взвизгнул, словно ругнулся. Мертвая туша придавила его, но и Рейн до него добраться не мог, и раздумывал - попытаться сбежать снова или добить второго...
Но туша, которую он считал мертвой, у которой не было уже глаз и в голове был кровавый желоб, встряхнулась и поднялась на ноги, освободив товарища. А потом угрожающе втянула носом воздух, будто Рейна пыталась к себе подтащить этим вдохом. Отпихнув ее поскорее, выбралась другая туша. Пришлось достать второй нож, поменьше. Еще пять метательных было на подкладке, но если их не останавливал расколотый череп, то и это будет как палкой ткнуть в твердую шкуру.
- Стойте-стойте, он живым нужен! - раздался женский голос. Она проходила по оставленному за демонами бурелому как по ровной площадке мраморного пола. "Суккуб", - вспомнил Рейн. Он не узнал бы в ней суккуба - у девушки вместо правой половины лица был оплывший шрам. Такой от святой воды остается.
Демоны чуть присмирели, начали окружать. Слепой - почти ощупью. Рейн старался следить за обоими. И именно теперь, когда стало тише, услышал лязг железа - Луц бежал сюда. Рейн снова выбрал самого слабого - слепого. К тому же и большой нож все еще торчал в его голове. Наскочив и упершись ногой в морду, Рейн выдернул нож, спиной почуял приближение. Виг большим шерстяным разъяренным комком выскочил из зарослей, вцепился второму демону в нос. Рейн воспользовался заминкой и попробовал еще раз - размахнулся и ударил в ту же рану на голове демона. Тот пошатнулся, но остался стоять. Рейн ударил еще раз, на этот раз крови брызнуло больше, демон тяжело рухнул мордой вперед, едва не придавив Охотника.
Рейн развернулся - второй демон молча смотрел, стоя на задних лапах вполне уверенно и ровно. Рейн и замах передней лапы успел заметить, закрыться - но удар швырнул его в сторону поваленных деревьев.
- Живым и целым! - напомнил суккуб, пока Рейн откашливался. Неповоротливый демон подошел всего в два шага, навис. В сгущающихся сумерках Рейн не мог найти оборотня. И не сразу понял, что темнело слишком быстро - это темнело у него в глазах.
Лязг железа остановился где-то там, у прогалины. Луц добежал... Голова была слишком тяжелой, а потом еще и сверху обрушилось что-то, и Рейн успел подумать, что на него рухнуло дерево.
- У нас самое потрясающее представление по эту сторону стены! И последнее время на нашей арене появилась настоящая звезда!
Трибуны взревели, завыли, завизжали. Рейну казалось, что это кошмарный сон. Или ад - столько чудовищ разом. Он стоял в высокой но узкой клетке, которую сюда притащили двое упырей. Рейн как проснулся в этой клетке наскоро перевязанным часов восемь назад, так в ней и оставался. Он уже понял, что это место за стеной, но кроме переносной клетки видел только холодных мокрый подвал. А теперь его вытащили к огромной арене, размером с городскую площадь. Рейн осознал, что должно случиться.
На возвышении, в метре от толпы на трибунах, был каменный трон, на котором сидела девушка лет четырнадцати. Было странно видеть ее в окружении чудовищ, в каком-нибудь городе Рейн перепутал бы ее с дочкой торговца. Но сейчас понимал - только демон мог все это устроить. И демоны, даже низшие, не стали бы подчиняться никому, кроме другого демона. А у правого подлокотника демонессы стоял, вытянувшись и заложив руки за спину, Варин. И взгляд у него был пустой, блеклый, безразличный.
В подвале Рейну приносили воды и хлеба. Принесла девушка и, когда сопровождавший ее лысый упырь с собачьей мордой ушел, она сняла капюшон, освободив рыжие волосы.
- Здравствуй, Катэрина, - без удивления поприветствовал Рейн. Еду принимать не спешил.
- Слушай... - заговорила ведьма, - все будет в порядке... Они в воду добавляют зелье, и человек превращается в истукана. Рефлексы остаются, двигаться может, но он себя не помнит и себе уже не принадлежит. Но зелье добавляю я. В этой воде его нет, ты будешь помнить, кто ты и зачем здесь.
- Варин тут? - так же спокойно спросил Рейн.
- На арене, под песком, вырезан рисунок... Рейн, пожалуйста, я хочу спасти тебя. Плевать на Варина. Капля твоей крови, и их всех разгонят. Варина заберут, но ты будешь жить.
Рейн молчал, по-прежнему не спешил принимать еду из ее рук. Ведьма поджала яркие губы, неловко отпила из чашки, потом снова протянула Рейну с надеждой. Тот покачал головой:
- Я от тебя ничего не возьму.
- Даже жизнь?
- Я от тебя три жизни не принял, а ты говоришь об одной.
Варину, стоящему у трона, шепнули что-то, и он, уверенно, словно был в сознании, начал спускаться по ступеням к арене. Прутья клетки поползи вверх, открывая Рейну единственный путь - к противнику. От арены до трибун была каменная стена высотой метра в полтора, и Варин просто спрыгнул с нее, потянул из-за пояса нож, хотя чаще пользовался цепью.
Ни Вига, ни Луца не было видно, и оставшееся время Рейн потратил на размышления о том, кого он мог бы спасти, а кого нет. Умирать не хотелось по-прежнему.
Трибуны были морем жутких рож с выступающими челюстями. Тут вперемешку были и вампиры, и оборотни разных видов, и черти... все пришли посмотреть на то, как один Охотник зарежет другого. Возможно, они не сталкивались с Охотниками лично, но слышали про них. К тому же, получалось, даже для этих чудовищ Варин был легендой.
Варин стоял в центре, обманчиво спокойный. Рейн только из клетки выбрался, чтобы было больше места для отступления. Нож ему тоже дали, но драться... тут? На потеху публике? Рейн решил только защищаться.
Он почти ощущал подошвами бугорки рисунка под песком, или ему только казалось...
Варин был его на десять лет старше, но двигался проворно и быстро. Рейн об этом помнил - уловил первый выпад и ушел в сторону. Ножом попробовал зацепиться за стену, чтобы подняться, но тот только искры из кладки выбил. Толпа перешла на оскорбления, но все еще жаждала: если не драки, то крови.
Варин по-прежнему был невменяем. Он смотрел прямо перед собой, реагировал чуть медленнее, но реагировал. Возможно, Рейну удалось бы его даже ранить, но одна единственная капля крови означала поражение для обоих. Еще раз наспех осмотревшись он попробовал найти на трибунах ведьму - ее не было. Но за то, что отвлекся, Рейн тут же расплатился - лезвие задело руку, пропоров ее от локтя к плечу. Рейн отскочил, наспех зажал рану. В висках застучало - кровь пачкала ладонь, одежду, но пока не падала. Рейн бросился бежать - как попавшая в ловушку мышь, по кругу. И уже через несколько шагов уперся в Варина, почти налетел на него...
В животе запекло, Рейну показалось, что его насквозь проткнуло. Когда Варин убрал нож и замахнулся снова, Рейн, падающий на колени, еще ловил ладонями капли крови, что капали с раны на животе... а потом упал лицом в песок. Секунду-другую бесновались трибуны, но, когда песок засветился зеленым, а на нем красным символ - наступила тишина. И на смену ей пришла паника, крики ужаса. Быстро осознавшая, что к чему, нечисть бросилась наутек. В центре арены открывались огромные ворота, из недр их вырывались языки пламени. Варин, бросив свою жертву, обернулся к вратам, у которых уже стоял поднявшийся темноволосый демон с массивными витыми рогами. Он улыбался, словно старому другу, и, вдохнув поглубже, прорычал:
- Ну наконец-то!
Варин атаковал, рубанув по плечу, и нож вышибло из его рук, тот ударился о каменную стену и со звоном упал.
- Не, так дело не пойдет. Ты же совсем невменяемый, - досадливо заметил демон, поднял руку, и Варина выгнуло - сначала назад, потом дугой вперед, и тут же вырвало зеленым на песок арены. - Вот. Так-то лучше. - Обернулся, заметил спешащую к нему с трибун демонессу, расплылся в улыбке: - Деспоена, тебя отец обыскался уже!
- Это моя игрушка! Найди себе!.. - что именно Сэнделиус должен найти, она не договорила - врата подвинулись, и следующий шаг демонесса совершила уже в бездну ада.
- Уже нашел! - издевательски крикнул демон. И тут же уклонился - нож выбил искры из рогов, будто они были каменными, но голову не задело. Вторым ударом рассекло грудь, из разреза выступила кровь, похожая на лаву, но сразу спеклась. Сэнделиус не сопротивлялся, даже когда нож наполовину разрубил шею. Продолжал терпеливо ждать, от лезвия отмахнулся как от пустяка, и рана тут же затянулась. - Какой ты! Только в себя пришел, и сразу драться! А я к тебе с дарами, Варин!
Варин вытер рот тыльной стороной ладони, снова выпрямился и, наверное, попытался бы и ударить, но Сэнделиус рукой показал на воздух над адом. Там была клетка шипами внутрь, и в ней сидели не старые еще мужчина и женщина. Те, кого Варин думал, что давно забыл, но стоило сейчас увидеть - и вспомнил.
- Варин! Ты так вырос! - несмело улыбнулась женщина. - Он сказал, что ты стал... сильным. Что ты Охотник. И что если ты пойдешь с ним, то нас перестанут мучить.
- Это ад, чего ты ждала? - без колебаний спросил Варин. Молчавший до этого отец сорвался, выругался грязно, попытался протянуть руки к Охотнику, напоролся на шипы, но продолжал тянуться. Демон выглядел разочарованным, почесал поцарапанный рог, проворчал:
- Какой ты... Гроза прямо. Ну ладно, есть еще кое-что. Даже такому, как ты, понравится.
Варин отвлекся - на песке по-прежнему лежал Рейн, но уже не лицом вниз. Видимо перевернула суетившаяся рядом ведьма. Варина это удивило - все убежали, а она тут. Еще один друг Рейна?
Когда Варин обернулся, над воротами была новая клетка и мрачный старик в ней, похожий на грифа, с закованным в железный намордник ртом и носом. Он мрачно смотрел на Варина и не понять было, узнавал или нет.
- Некромант, - представил Сэнделиус. - Я у брата его на сто душ выкупил. Чистейших совращенных душ. Вы ведь знакомы?
- Вали, - приказал Варин. - У меня от твоего присутствия крест чешется.
Демон на некроманта глянул так, будто это он его так подвел. Помотал рогатой головой, и клетка снова поплыла вниз.
- Как же сила? Такая сила, которой хватило бы по эту сторону стены всех чудовищ извести? Разве ты не этого хотел?
- Нет, - отказался Охотник. - Я хотел покоя. Сможешь сделать?
- Только если всех к чертям уничтожу, - засмеялся Сэнделиус, но заметил, что Варин по-прежнему серьезен. - Нет, Варин. Этого тоже не могу.
- Сэнделиус! - позвал женский голос. Демон обернулся устало, раздраженно, словно женщина мешала важному разговору какими-то глупостями. Ведьма зажимала плотной мешковатой тряпкой рану Рейна, и тряпка уже была бурой от крови, а лицо Охотника почти сливалось с серым песком арены. - Помоги ему! Варин отказался, ты сам слышал! Ты его не заставишь, я тебе говорила.
Сэнделиус подошел, посмотрел сверху вниз на бледного Охотника, цыкнул раздраженно:
- Ну ты даешь, парень! Я же сказал, капельки хватит! Ну, ничего не поделаешь, Катэрина. Я предлагал ему спасение. Он отказался. Что же, я его теперь спасать должен? Мне нужна теперь достойная плата, - с улыбкой он снова обернулся к Варину. Уже глядя ему в глаза закончил: - Вот если бы кто-то согласился за него мне душу продать... Я сделал бы из него великого воина.
Варин молчал, нож сжимал так, что побледнели костяшки пальцев.
- Варин, - позвала ведьма жалко, испуганно, не отрывая испачканных в крови рук. Словно душу Рейна удерживала, а не кровь. - Варин, вы же... вы же не такой... Вы же не позволите ему умереть. Рейн - это что-то больше, чем просто Охотник. Это шанс на мир. Пожалуйста, Варин. Он... он важнее вас, понимаете?
Понимал ли Варин было неясно, но и так просто послать уже не мог. Смотрел не на демона, сверлил взглядом почти что труп Охотника, упускал драгоценные секунды. Словно ждал, что Рейн наконец умрет, и от него перестанут требовать эту жертву.
- Мою душу можно взять.
- Ты тут откуда? - с досадой спросил Сэнделиус. Над ведьмой стоял только теперь подоспевший Луц: без доспехов, в балахоне, какой был у суккуба.
- Ведьма провела, - спокойно ответил Луц, словно не спешил никуда. - Можешь забрать мою душу. За жизнь Рейна.
- Тебе-то это зачем? - хотя демон еще возражал и выглядел недовольным, он снял перчатку с правой руки, из рукава достал холст свежей кожи, похожей на человеческую, развернул перед Луцем в воздухе.
- Мы все умрем, - Луц достал небольшой нож, стало видно, как трясутся его руки. - Таким как я просто хочется сделать это... потратить себя не напрасно. Мне кажется, я увязался за Рейном в поисках повода умереть за него.
- Так то ж смерть, а я говорю о душе, - напомнил демон. Когда Луц поспешил приложить окровавленный палец к договору, даже не прочитав его, Сэнделиус отодвинул от него кожу, словно издевался. Но Луц, пождав губы, быстро мазнул:
- А я и не только Рейна спасаю. Я их двоих спасаю, - уже загораясь адским пламенем, ответил он. Черно-белый пес сидел смирно около Рейна и ведьмы, и мог только смотреть. Душа оборотня демону не к чему, а вот Охотник или Рыцарь, другое дело. - Виг, скажешь Рейну, что он никогда не спасет всех, но сможет быть тем камешком...
Договорить Луц не успел. Вспыхнул, как спичка. Сгорел без криков - сначала до углей, потом до пепла, который тут же развеялся по воздуху. Виг повернулся к хозяину, лизнул в порозовевшее лицо.
- Соперник, значит, - фыркнул Сэнделиус. - Я спас соперника... Чудесно, Катэрина. Спас соперника и не получил Охотника, за котором столько гонялся. - Он обернулся к Варину, который по-прежнему не менялся в лице, оскалился в улыбке: - Еще посмотрим, Варин. Всех можно купить, я просто пока не нашел для тебя цену.
- Говорят, вы единственный Охотник, которого можно за стену попросить... отправиться... Понимаете, я бы не рискнул даже. У нас вся деревня их уже похоронила мысленно. Но думать, что их там убивают... что их мучают, наших детей, а их же наверняка мучают... - крестьянин смотрел в серый пол, с темноту под столом. Кроме небольшого огонька на столе, вся остальная изба была во тьме. Охотник напротив него слушал молча, и вообще был какой-то словно ненастоящий, отстраненный. Но другой за стену и не пойдет, только тот, кто все земное уже отбросил. - Вы их найдите... Я понимаю, их там семеро, вы не унесете всех. Убейте их. Чтобы быстро и без мучений, пожалуйста. Заплатим все, что есть. Сами с голоду помрем, но заплатим.
- Мне платит церковь, - Рейн тяжело поднялся, направился к двери. - Я верну всех.
У порога снаружи ждал черно-белый пес, радостно вывалив язык. Он еще не знал, куда им предстоит отправиться.
- У них детей украли, - рассказал Рейн, выдохнув в морозный воздух облачко пара. - За стену увезли. Что, Луц, пойдешь со мной?
Напротив избы стояло что-то, замотанное в тряпки, как капуста. Снега под ногами его не было, только голая земля, хотя сугробы вокруг навалило по колено. Из-под капюшона смотрели огненно-красные зрачки. Луц только кивнул и тяжело повернулся в сторону стены.