Ослепла даль. И горизонт линялый
не радует разнообразьем цвета.
Бунтует море: катит вал за валом.
Ни знака Одиссея, ни привета,

ни поступи, ни голоса, ни взгляда...
Как будто я ослепла и оглохла.
Как будто не живу, а где-то рядом.
Собака, что ждала, и та издохла.

Сидеть и ткать - и день-деньской за тканьем,
а ночью распускать ту паутину.
Изысканней найдёшь ли наказанье,
бесцветней и безрадостней картину?

Цвета печали - серый, серый, серый - 
с оттенками - от светлого до тёмных...
Полжизни ожидания - для верных,
особенно для тех, кого не помнят.

Едва ли дарит ласки только море
упругому, отзывчивому телу...
А у меня - троянский пепел в порах,
всё высохло внутри, окаменело.

И странный старец, жалкий и облезлый,
на коего я глаз поднять не смею: 
его глаза - тоскующие бездны, - 
не может быть, о боги! Одиссеем...