Маришка отодвинула занавеску и под наплывом чувств улыбнулась заглянувшему в чисто вымытое оконце розовому кусту.
Откуда это неожиданное счастье? Да просто наступило лето, а это значит, кроме всего прочего, что созрели черешни.
- Больше всего на свете люблю рулет с черешнями, - признался ей вчера Петру, когда они прощались у калитки.
Радуясь свежему утреннему ветерку и ласкам солнечных лучей, Маришка босиком спустилась с крыльца и по скользкой некошеной траве пошла в сад.
Срывая с дерева щекастые, прогретые щедрым солнцем черешни, она негромко напевала, и её проворные пальчики бегали в такт незамысловатого мотивчика.
Это была мелодия её земли. Неудержимая и отчаянная, как плач младенца. Живая и умоляющая, как журавлиный крик. Знойная и страстная, как вино. Пронзительная и жалобная, как скрип колодезной лебёдки. Чистая и бесхитростная, как звон монист. Нежная и переливчатая, как птичьи трели. И такая же любимая с самого рождения, как её родная хата с гнездом аиста на крыше.
Ей вспомнился скрипач - седой старик-цыган с белозубой улыбкой на кирпично-красном лице, которого всегда зовут играть на деревенских свадьбах. Разноцветное мелькание девичьих нарядных юбок в национальном танце... Задорный смех парней в ярких праздничных рубахах, подпоясанных витыми поясками....
А по горизонту медленно растекалась заря, наполняя долину золотистым светом. В синем небе стремительно носились стрижи. Склоны гор зеленели виноградниками. Величаво и неспешно нёсла свои воды река.
Рулет с черешнями из тончайшего слоёного теста - традиционное в их живописном и щедром крае блюдо, которым встречают приход лета. Таков обычай. Девушки угощают хрустящими, румяными, источающими приторный сок ломтиками рулета своих милых и ждут с тихой улыбкой похвалы. А ещё загадывают желания, которые потом непременно сбываются.
- Люблю тебя, Маришка, - скажет ей вечером Петру. - Больше всего на свете люблю.
- Ты же больше всего любишь рулет с черешнями, - лукаво возразит она, слизывая с губ черешневый сок.