Мышастый конь тащил повозку по накатанной дороге через поля.
После того, как мы выбрались за пределы площади Гезодара, никто нас не преследовал. Вечные сумерки под кроной Древа сменились холодным пасмурным днем. Солнечный Ангел более не являл свой лик нам, жалким оборванцам.
Должно быть, приближалась осень. Но в магическом мире я не мог бы утверждать это уверенно: поля стояли с несжатыми спелыми колосьями, вот только человеческие ли руки приблизили созревание хлебов, или же - и тут постарались демоны?
Брэдвина растрясло в повозке, действие выпитой чужой магии заканчивалось, и он лежал в полубреду, что-то неразборчиво повторяя время от времени. Тейлин ехала, прислонившись спиной к борту, но держалась на пределе сил: рана заговоренным ножом оказалась мучительна.
Однако, мы живы и как-никак избежали окончательной расправы озверевших гезодарцев. Может быть, чтобы выпить из чужаков свою магию, они собирались съесть нас? Плохо было то, что я не знал толком, куда мы едем, а раненым нужна помощь, и поскорее. Даже моё тело ощущало повреждения: из бока и ноги вырваны приличные куски плоти. Они больше напоминали глину, а кровь была густа, будто грязь, но конечности ныли и отказывались служить - стало быть, эти раны тоже оказались довольно опасны. Мог ли я попросту развалиться на части от удара, да вот хоть бы колеса о камень?
Дорогу подсказывала Тейлин - когда я спрашивал об этом. Но прислушиваться к её тихому голосу было трудно: в ушах всё стоял крик ужаса, когда она увидела, как Брэдвин расправился с горожанином. Потом он ранил еще двоих, тоже безоружных, но и безумных. Не этого ли добивались Великие Белые, заставляя казнить Сандргуста?
Впрочем, Сандргуст, которого мы видели в тронном зале, был всего лишь мороком. Думаю, настоящий колдун Илейфа, если он по глупости решился искать защиты у гезодарских магов, несомненно, мертв.
А Брэдвин до сих пор жив. Моя ли в том заслуга? Или нежить оставила нас в покое? Давно уж никого не видно. Ветер веет, колосья шелестят, птицы в рощицах щебечут. Нет, нет, не надо бы думать про нежить - еще накликаю. Она прям чует, когда человек боится.
Хотя, я ж вроде как не человек.
- Гетольф! - окликнула меня Тейлин. - Нам туда!
Указала рукой на гороховое поле.
- Ты нас краем провези, - добавила она.
Я направил конягу с дороги по краю поля. По дну повозки зашуршала трава. Примялись колесом гороховые стебельки. Стручки на них висели большие, на вид сочные. Припомнил я, что ели мы последний раз вчера - знатно отужинали, только нынче от той трапезы остались одни воспоминания. А горох - вот он, только срывай да ешь.
- Здесь, здесь останови! - предупредила Тейлин.
Я огляделся: слева лесок, справа поле. Чего тут стоять?
- Теперь подождать надо, когда к нам выйдет кто-нибудь, - сказала Тейлин и закрыла глаза.
- Подождать, ага, - проворчал я. - Нам сейчас это и нужно, чтобы вы поскорее к Пресветлой отправились. Лучше вот, давай гороху поедим. А то живот сводит уже...
- Нельзя! - вскинулась Тейлин. Разом очнулась, подобралась, еще больше побледнела.
- Что, поле колдуну принадлежит? Оттого тут и горох такой большой?
- Да что в этом мире не принадлежит колдунам?.. - вздохнула Тейлин. - Вся магия, все люди, земля...
- Многое изменилось с тех пор, как я тут был, - согласился я. - Вот если бы мне сообразить да от нежити пораньше сбежать! Может, и родных бы своих застал живыми. Теперь-то уж что на встречу рассчитывать. Сто лет я в плену был, а до того еще лет сто на свете прожил. Понятно, что без магии тут не обошлось, но обычные-то люди столько не живут. А ты, альраун, что-нибудь про меня знаешь?
Тейлин даже улыбнулась.
- Ты всё забыл, Гетольф, - сказала она. - Не был ты ни у какой нежити в плену. Да и представить себе такое трудно, чтобы тебя нежить могла в плен взять!
- А, - сказал я, - это ты насчет того, что я великий воин?
Тейлин кивнула.
- Да что-то я не помню своих подвигов.
- Это колдовство, - ответила Тейлин, осторожно пошевелившись, чтобы не задеть раненое плечо. - Ты сам приказал подменить твою память. Будто ты - не ты, а глиняный голем. Но, по правде говоря, голем - это всё, что от тебя осталось. Ведь я выросла на твоей могиле.
- Вот оно как! Значит, я не двести лет прожил, а давно уж умер? - усмехнулся я.
- Ты бы и триста лет прожил, - возразил Тейлин. - Ведь ты колдун. Но ты умер, потому что иначе не смог бы проникнуть в мир Древа.
- А зачем мне сюда понадобилось? - на всякий случай спросил я.
- Вот из-за него, - Тейлин кивнула на Брэдвина. - Чтобы он не натворил чего-то непоправимого.
- А чего?
- Ты мне прямо не говорил, - смутилась Тейлин. - Я же всего лишь альраун. Но я слышала, будто этот парень не должен умереть. Вот в чем дело.
- Да... - вздохнул я. - Сколько раз я спас его от нежити - а теперь он может умереть от раны. Чего мы тут ждем, Тейлин?
- За нами придут. Должны прийти, - Тейлин закрыла глаза.
Не слушать бы её, рвануть поводья - да гнать этого конягу, пока не найдем толкового колдуна, который умеет раны лечить. Только вот - найдем ли? У нас теперь ни денег, ни сил, а в мире Древа повсюду слуги Агриэля с печатями на лбах. Далеко ли ускачем? Но и стоять там, где нет поблизости никакого жилья, самого захудалого - в нашем положении значит только время попусту тратить. Каждый миг на счету! Брэдвин уже и не откликается.
В поле что-то прошелестело. Поначалу вдалеке, будто змея проползла, только очень большая. Тейлин приподнялась, вглядываясь в заросли гороха. Я про всякий случай попробовал обратиться к Пресветлой Велтзиэль, но молитва так и не сорвалась с языка: от усталости мысли еле ворочались, слова путались в голове. Если еще придется от какой нежити отбиваться - хорошо бы сейчас хоть Лунная Дева на подмогу явилась. Дело-то к вечеру. В самом деле, у нас сил не осталось...
- Гетольф, полезай-ка в повозку, - проговорила Тейлин. - Помоги мне Брэдвина перетащить подальше от края.
Я перелез через облучок, и только мы с альрауном подтянули Брэдвина повыше, чтобы ступни не болтались с краю - как вдруг из зарослей вынырнула огромная пасть с острыми зубами и клацнула у самых подошв. Убралась пасть ни с чем. Но вокруг зашелестело сильнее, будто клубок змей пополз.
- Это что? - спросил я, пытаясь сглотнуть пересохшим горлом.
- Это, наверное, охрана поля, - ответила Тейлин, озираясь. - Мы горох примяли, вот и разбудили их.
- Кого - их? - уточнил я, прислушиваясь к быстрому шороху.
- Мало ли кого местный колдун прикормил... - дрожащим голосом ответила Тейлин. - Только нас они сожрать хотят. Обычно стражам урожая такой приказ дают...
В дно повозки что-то ударило, нас качнуло. Потом будто рукой постучали снизу. И правда - со всех сторон вылезли длиннющие руки, одни только руки, без тел, и принялись раскачивать повозку, чтобы мы вывалились в горох. Тейлин взвизгнула и вцепилась здоровой рукой в борт. Я придержал Брэдвина, который чуть пошевелился и попробовал приоткрыть глаза. Но меня мотнуло в сторону, я едва не вывалился к вынырнувшей из зарослей пасти. Зубы там торчали частоколом и тускло поблескивали. Никак, железные?
Повозка колыхалась, словно лодочка в бурном потоке. Кругом то и дело выныривали разверстые пасти, клацали зубами. Руки всё вытягивались и царапали когтями деревянные борта повозки. Того и гляди, раздерут в щепы.
Что за нежить такая, я сообразить не мог. Да что тут соображать: нельзя же вечно от врагов своих бегать. Мир Древа невелик, нежити здесь полно, рано или поздно она должна до нас добраться. И то верно, что момент самый подходящий: сил уж не осталось. Помоги нам еще разок, Пресветлая Хранительница, если будет на то твоя воля! А коли суждено нам погибнуть в пастях с железными зубами, то так тому и быть...
- Гетольф! Держи его! - пискнула Тейлин, пытаясь отцепить от ноги Брэдвина длинную руку с когтями. Рука была будто из лозы, вилась, тянулась, закручивалась тугими жилами. Следом за ней - другая. Да и еще с пяток. Снизу у повозки уж доски затрещали. Образовалась дыра, куда глянули страшные светящиеся глаза.
- Кто тебе сказал, что нам сюда надо приехать? - разозлился я на Тейлин.
- Да ты и сказал! - возмутилась она сквозь слезы. - Сказал, помощь будет! Сама вижу, что это ловушка! Только что теперь делать? Разве - погибать?
Я видел, что ей и обидно и страшно. Нелепо так погибнуть, преодолев столько напастей и избежав смерти даже в логове Агриэля!
- Ну, держись! - крякнул я и, собрав по каплям последние силы в глиняном теле, ухватил две руки-змеи и завязал их узлом. Благо, сплетались они что веревки.
Над полем поднялся вой, будто сто собак тут сбились в злую стаю. Я на тот же манер еще три руки запутал. Смотрю - а мышастого коняжку со всех сторон обмотали и тащат из упряжки вон. Конь даже заржать от страха толком не смог: несколько тощих рук обернулось вокруг его шеи, и захрипела бедная скотинка.
А птица, что Брэдвину от Великих Белых досталась, видя всё это безобразие, ни звука не проронила. Хотя вроде бы должна верещать, ведь нежити рядом полно! Или это не зло? Или предобрейший у горохового поля страж?
Повозка накренилась на бок. Мы все едва не покатились в траву, удержавшись только чудом. Тут уж в пору зажмуриться и молиться - бежать-то некуда.
А я наоборот, вытаращился от удивления. Потому что на мои молитвы недоговоренные кто-то ответил, и над повозкой появилось кольцо знакомого вида. Такое же было на поле боя, где ангелы нас от демонов защищали. Неужто портал? Ради нас открывают?
Кольцо расширилось, стал виден в него просторный двор под чистым светлым небом, колодец, и донесся голос:
- Прыгайте сюда! Скорее! Надолго не удержу!
Я, не откладывая, запихнул в портал визжащую Тейлин, подхватил Брэдвина, которому уже в бока пытались вцепиться зловещие ручищи, и сам подпрыгнул повыше с качающейся повозки, чтобы не промазать мимо кольца.
Раздался треск, портал захлопнулся.
Мы очутились на дворе перед большим одноэтажным домом. И встречало нас несколько воинов.
Один из них, самый старший, в кожаной облегающей куртке с широким ремнем, на котором висел меч, подошел ко мне и улыбнувшись, сказал:
- Дружище Гетольф! Рад тебя видеть!
Я всмотрелся в него, надеясь припомнить, кто этот воин. Был он седой, смуглый, с темными глазами и обветренным лицом. Память ничего не подсказала, и воин это, должно быть, понял, потому что добавил:
- Я Этельнард. Мы с тобой сражались вместе за мир Древа и Пресветлую Велтзиэль.
- Ты учитель Брэдвина, - сказал я.
- Это верно, - кивнул Этельнард, разом перестав улыбаться. - И я вижу, что ты не отказался от своего намерения. Этельнард сделал знак другим воинам, одетым почти как он - в кожаные шнурованные куртки, обтягивающие шоссы и колпаки-худы, - и они забрали у меня Брэдвина, которого я едва держал, положили на простые носилки и понесли в дом. Парень очнулся, обвел всех нас мутным взором и произнес еле слышно:
- Только не это... Этельнард... нет...
Этельнард нахмурился, услышав это, но ничего не сказал. Может, Брэдвин всё еще бредил и думал, что видит кошмарный сон. А может пришел наконец в сознание и вспомнил, что не хотел идти к своему учителю, чтобы к тому в дом не нагрянула проклятая нежить.
Но, как бы там ни было, пока я рад, что мы спаслись от стража поля и очутились в гостеприимном тихом месте. Надо залечить наши раны.
- Проходите в дом, - пригласил нас Этельнард.
Мы с Тейлин поплелись за ним следом.
Двор был вытоптан множеством ног, кое-где выложен камнями, но такими замшелыми, словно им уж не одна тысяча лет. Колодец выглядел новой постройкой, а скамеечка рядом с ним и вовсе была сколочена из свежих, еще белых, досок. Старые мощные деревья окружали дом. Куда-то в эту чащу вела тонкая тропинка, а с другой стороны, за кустами, виднелись изрубленные мечами истуканы для отработки ударов. Сам дом снаружи был прост, не стар и не нов, с хорошей черепичной крышей, с каменными стенами и узкими окнами.
Следом за Этельнардом мы поднялись по ступеням крыльца в открытую галерею, огибающую дом, затем вошли внутрь. Обстановка оказалась строгая: сколоченные из досок столы и скамьи, кованая люстра со свечами, в углу за перегородкой - большая печь. Около нее суетилась женщина в белом переднике и чепце: кипятила воду, резала на бинты чистое полотнище. Я даже залюбовался, как споро она работает. Это напомнило мне что-то простое, давно утраченное. А на душе стало спокойнее, словно мы вернулись домой. Хотя, конечно, это ж не мой Мармилок...
Нас с Тейлин Этельнард усадил за стол, женщина в переднике поднесла нам чистой воды в глиняных кружках. Брэдвина уложили на широкую скамью недалеко от печи. Двое воинов - я догадался что это новые ученики Этельнарда - принялись разматывать полотно, скрывающее рану Брэдвина.
- Мы вам поможем, - сказал Этельнард, наблюдая за их действиями. - Только я должен вас предупредить. Есть быстрое средство залечить ваши раны. Но вот только - готовы ли вы стать людьми?
- В каком это смысле? - удивился я.
- Ты, Гетольф, сейчас глиняный голем. Помощница твоя - альраун. Только Брэдвину не привыкать к таким переменам, - пояснил Этельнард, только у меня опять появились вопросы.
- А почему Брэдвину не привыкать?
Я разглядывал Этельнарда, пытаясь припомнить хоть что-нибудь из прошлого. Мы вместе сражались? Мы вместе росли? Дружили? Делились последним куском хлеба? Жили в одном городе? Что? Нет, память мне подчистили хорошо. Знать бы еще, кто таков этот мастер, что может стереть из головы и сердца и любовь к семье, и давнюю дружбу...
- Я расскажу позже, когда вы будете в состоянии меня выслушать, - ответил Этельнард, сдвинув густые брови. - А пока, скажи, Гетольф, вас преследует кто-нибудь? Кроме стража полей?
- Да вроде бы как раз в покое оставили, - проговорил я.
Этельнард кивнул.
- Значит, у нас есть немного времени.
Мне послышалась в его словах готовность к смерти. Но я покамест отогнал мрачные мысли. Тейлин еле держалась на ногах, надо было ей помочь, да и Брэдвин очнулся, когда его стали осматривать, и теперь тихо стонал от боли.
- Руола, - обратился Этельнард к женщине у печи. - Мы пойдем к источнику.
- Великое Древо! - она всплеснула руками. - Да неужели мы не обойдемся без этого? Я всё приготовила, встанет ваш парень на ноги, не сейчас так через недельку! Куда торопиться?
- Видишь, Гетольф вернулся, - ответил ей Этельнард. - Значит, дела плохи. Значит, Агриэль в Гезодаре. Помнишь, Велтзиэль показывала это?
Руола, на вид такая мягкая, уютная, сурово поджала губы.
- Так что ж теперь? Погубить всех?
- Жди нас здесь, - сказал ей Этельнард. А нам добавил: - Идемте.
Его ученики переложили Брэдвина на носилки. Рубаха у парня была пропитана уже не красной, а черной кровью. Этельнард пошёл впереди. За ним - пятеро учеников несли носилки. Следом шли я и Тейлин. Все мы направились по тропинке-ниточке, что вилась среди деревьев, куда-то за дом, в рощу.
Шли долго. Кроны стали гуще, но сквозь них всё равно пробивались лучи от крыльев Солнечного Ангела. Хорошо тут было, вот что. Не то что в Гезодаре, где Древо перекрыло людям свет. Здесь бы жить, отдыхать душой. Мне от одного вида этого светлого леса стало легче. Будто бы - вот уж, почти, и Мармилок. Один шаг до него.
Тейлин, обессилев, начала спотыкаться. Один из учеников Этельнарда, светловолосый, с темными глазами, подал ей руку. Я хромал следом.
Вскоре мы вышли к скале, из которой бил родник. Я изумился: пока мы были на дворе, в зарослях я заприметил каменный забор навроде стены, отделяющей владения Этельнарда от остального мира. И двор-то был не такой большой. А тут мы вдруг очутились - все в том же дворе - в густом лесу, да со скалой, да с родником, словно прошагали тысячу лиг. Сдается мне, место магическое.
Когда подошли к роднику ближе, я разглядел, что растения вокруг него необычные. Скажем, деревца всё молодые, тонкоствольные, и тянутся прямо из скальной породы, будто там есть чем питаться и корни их достаточно крепки, чтобы пробить камень. Цветы - необыкновенные, большие и яркие. Колокольчики можно вместо шапки носить, ромашками - от солнца укрываться. Трава мягкая, высокая, и по цвету чуть не изумрудная. Клевер у самого родника - сплошь с четырьмя лепестками. Целая поляна! И вода в роднике сверкает, словно там ангел крылья омыл.
Носилки с Брэдвином положили у воды. Ученики встали рядом. Этельнард снял с пояса флягу, набрал из родника. Оглядел нас - меня, Тейлин, покосился на Брэдвина.
- Времени у нас мало, - сказал Этельнард. - Но я должен вам кое о чем напомнить. Особенно тебе, Гетольф. Видишь этого парня?
Он указал на Брэдвина.
- Уверен ли ты, что я должен сейчас вылечить его рану с помощью воды из Источника? Этельнард сделал ударение на слове "источник", и я смекнул, что вода там не только живая. Что-то шевельнулось в моей памяти. Вроде бы Источник Жизни - это магический родник, про который я слышал когда-то. Он дарует здоровье, молодость и жизнь, не вечную - но достаточно долгую по человеческим меркам.
И как же этот Источник Король Агриэль оставил без внимания?
- Я уверен как никогда, - ответил я. - Брэдвин не должен умереть.
- Это ты всегда повторял. Только, Гетольф... Возможно, ты не помнишь... - Этельнард, этот бравый на вид вояка, замялся, нахмурился. - Впрочем, еще можно будет всё исправить.
И он, опустившись перед носилками, полил рану Брэдвина водой из Источника. Я подумал было, что хорошо бы рубаху закатать - всё-таки грязная, да и что увидишь через полотно. Но под действием магической воды и рубаха очистилась от крови и грязи, и стала будто новая. Этельнард откинул её, чтобы проверить, как затянулась рана - самый пристальный взгляд не заметил бы в животе Брэдвина следа от арбалетного болта. Парень пошевелился, начал приходить в себя. Но некоторое время он еще лежал, собираясь с силами.
- Хорошо, - вздохнул Этельнард. - Теперь девушка.
Я кивнул: Тейлин очень страдала от раны, а я боли почти не чувствовал, только ногу волочил. Так что могу и потерпеть.
- Как тебя зовут? - спросил её Этельнард.
- Гетольф нарек меня Тейлин, - ответила альраун.
- Тейлин, ты должна знать, что тот, кто пьёт из Источника жизни, не только выздоравливает, но, если был магическим существом, становится обычным человеком. Это плата за жизнь.
- То есть, если я выпью воды, то останусь с рукой - но уже не буду альрауном? - поняла Тейлин.
- Именно так.
Она взглянула на Этельнарда, на меня. Глаза девушки лихорадочно блестели - от боли, усталости. И еще за один миг ей надо было решить свою дальнейшую судьбу.
- А если я не выпью? - тихо спросила она.
- Руола отрежет тебе руку, - жестко сказал Этельнард. - И в любом случае - ты уже не сможешь колдовать.
- Я помогу тебе, - сказал я Тейлин ободряюще. - В конце концов, это я призвал тебя на службу из корня мандрагоры!
Она благодарно улыбнулась - бледная, с огромными от волнения глазами, красивая, хоть всего лишь альраун. И решительно взяла у Этельнарда флягу с водой. Сделала несколько глотков. Должно быть, родниковая водица была ледяная: Тейлин содрогнулась всем телом, схватилась за раненое плечо. Но потом сказала:
- Всё в порядке.
- Теперь ты, Гетольф, - обратился ко мне Этельнард. - Но сначала выслушай меня. Твоя история самая длинная.
- Говори.
Я заметил, что Брэдвин приподнялся на локте, тоже приготовившись слушать. Остальные ученики Этельнарда, такие же юные, как мой подопечный, стояли рядом с ним, ни жестом, ни взглядом не давая понять, что происходящее волнует их так же сильно, как учителя. Только по блеску глаз я мог понять их отношение: и мне стало страшно. Уж не знаю, отчего. Наверно, я бы предпочел никогда не оказаться у Источника...
- Я уже говорил тебе, Гетольф, мы с тобой старые друзья, хоть ты этого и не помнишь, - начал Этельнард, держась за рукоять своего меча и не глядя на меня. - Ты сам убил свои воспоминания, чтобы Король Агриэль не почуял в тебе того Гетольфа Мармилокского, который располосовал ему спину и вытащил хребет. Помнишь?
- Нет, - удивленно ответил я. Вот так события я пропустил!
- Верно. Ты великий воин и могущественный маг. Поэтому тебе и удалось полностью избавиться от памяти. И души, и сердца, - грустно кивнул Этельнард. - Ты проделал с собой непростой трюк: умер, взрастил на могиле помощницу-альрауна, а новое тело для заговорённого духа слепил себе из глины. Обряд был сложен, я не стану его пересказывать. Вспомнишь сам. Хотя, я надеюсь, что не вспомнишь.
Он сжал рукоять меча, помолчал. Потом продолжил, всё сильнее хмурясь.
- Мы победили в той войне, Гетольф. Мы спасли Велтзиэль и сохранили жизни людям Древа, - проговорил Этельнард. - Но Зло, как ты знаешь, может принимать любое обличье, и даже часто прикидывается Добром. И этого мы не учли. Израненый Агриэль воспользовался магией Ледяного Зеркала, и разделил мир Древа на две части. В одной, меньшей, оказались заперты пресветлые ангелы, Велтзиэль и некоторые белые маги. В другой, большей, остались люди и нежить. Эти миры почти как в зеркале отражают друг друга. То, что ты принял Гезодар за Мармилок, не удивительно. Ведь в Мармилоке растет такое же Древо, только... Если б ты увидел его, ты бы сразу понял, что вернулся домой.
Я почувствовал, что моё глиняное тело дрожит. Странно: я взволновался от рассказа Этельнарда, каждое слово отзывалось в моём сердце. Похоже, что сердце-то я и не похоронил вместе с прочими останками... Иначе отчего мне вдруг стало так горько, трудно дышать? Мой дом, куда я хотел бы вернуться, не был мифом! Вот только - какой будет плата за возвращение?
- Так почему я здесь? - спросил я, стараясь скрыть, что голос вот-вот задрожит тоже. - И как... Как ты смог скрыть от Агриэля Источник?
- Источник защищает сам себя, - ответил Этельнард. - Магия Источника скрывает и его, и мою школу как под колпаком. Мы тут все - под действием магии. Поэтому я и дождался твоего возвращения, Гетольф. Мне, как и тебе, почти двести лет. А ты здесь потому...
Он тяжело вздохнул. Видимо, не хотелось Этельнарду говорить то, что он должен был мне сообщить.
- Ты здесь, Гетольф, по своей воле, - наконец произнес Этельнард. - Ты всегда говорил, что судьба миров решается не на небесах и не на поле битвы. Судьба миров решается в сердце каждого человека. Зависит от его выбора. Так вот, мы тут сейчас решаем, какова будет судьба мира Древа.
- Ого, - сказал я, озадаченный таким раскладом. - И что надо делать?
- Тебе? Всего лишь выпить из Источника. Или не пить.
Я призадумался.
Как решить, что делать, если я ничего не помню?
Ученики Этельнарда стояли молчаливой стражей. Тейлин пришла в себя, щеки у нее порозовели. Рана на плече зажила.
Брэдвин сидел и смотрел на меня.
Странно это. Избранным Великие Белые назвали его, а решать почему-то должен я.
Об этом я и спросил Этельнарда. Он весь подобрался и сказал:
- Брэдвин в самом деле не обычный человек. Дело в том, что он уже пил раньше из Источника.
Брэдвин даже подскочил, заставив учеников Этельнарда взяться за рукоятки мечей.
- Это неправда! Хватит повторять свои байки!
- Видишь ли, Гетольф, - Этельнард вроде бы не обратил внимания на выходку Брэдвина. - Ты настоял на том, чтобы найти этого парня и защитить от нежити. Ты всё устроил. Твоему безумному плану вняли даже Пресветлые ангелы, ради тебя открыли тот портал, через который ты попал в мир Древа около города Витлор.
- Но ты был против? - сообразил я.
- Да, - коротко ответил Этельнард. - И ты просил не говорить тебе, почему, когда ты всё забудешь. Поэтому сейчас я расскажу, что Брэдвин - альраун.
Я заметил, что лицо Брэдвина налилось кровью. Он был взбешен, только вот нападать на своего учителя не решался.
- Брэдвин, появился из корня мандрагоры, выросшего на могиле настоящего сына семьи Вуд. Старая колдунья пообещала матери Брэдвина, что вернет сына. Но то, что выросло, мало походило на человека, ведь у ведьмы не было твоей силы, Гетольф, и помощи ангелов. Отец так и вовсе хотел бросить младенца альрауна свиньям, но сказал, что такое даже свиньи не станут есть. А мать надеялась на лучшее, и старая колдунья посоветовала ей принести ребенка сюда. Я напоил Брэдвина из источника и оставил у себя в учениках. Он вырос тут. А потом узнал правду и сбежал. Стал наёмником.
- Это ложь, - сжав кулаки, проговорил Брэдвин. Глаза его сверкали, будто лёд на солнце. - Ты всегда пытался внушить мне, что я не настоящий человек! Что я какой-то уродец из корня! А я... Я избранный, чтоб вы все знали! И я спасу мир Древа!
- Боюсь, что это как раз и неправда, - спокойно возразил ему Этельнард. - Те Великие маги, с которыми ты говорил в Гезодаре - это Агриэль. И птица на твоем плече...
- Она охраняет меня!
- Брэдвин, погоди, - попросил я. - Остынь! Еще не всё разъяснилось. Я спас тебя, и не жалею об этом. Я видел, что часто ты вел себя смело - это достойно человека. Просто ты еще очень молод, доверчив и...
- Провалитесь к Древу! Я знаю, что делаю! - бросил Брэдвин. - Если бы не рана, я бы не приехал сюда с вами, и вы это знаете! Я хотел остаться в Гезодаре! Туда я сейчас и пойду!
- До Гезодара тысяча лиг, - сказал ему Этельнард.
- Плевать.
Он вскочил и побежал по тропинке прочь. Тейлин печально посмотрела Брэдвину вслед. Она-то как раз и была еще одним "уродцем из корня", не человеком от рождения. Хотя, в отличие от Брэдвина, обладала магией. А у него, значит, вот почему не было человеческого амулета... Приёмная мать когда-то пожалела подменыша и дала ему каплю своей магии... Которая теперь понадобилась Агриэлю. Не Источник - а именно эта капля.
- Брэдвин, стой! - закричал я, бросаясь следом.
Он не услышал, не ответил. Догнать его, хромая, я не мог.
Я выхватил у Этельнарда флягу и сделал несколько глотков. Голова закружилась, я рухнул в траву. Тело перестало слушаться. Я попробовал вдохнуть, но грудь окаменела. Кажется, вода, чтобы сделать из меня человека, для начала решила меня убить... Но ведь Тейлин жива?
Я собрался с силами, представил, как дышу, встаю на ноги, как бьётся моё сердце. И поднялся с земли.
- Прости, друг, - сказал Этельнард, прислушиваясь к чему-то вдалеке и доставая меч.
Из рощи раздался визг. На поляну к роднику вылетела разноцветная птаха и, отчаянно вереща, закружилась надо мной, а потом села на плечо. За ней появился Брэдвин - и остановился, не веря своим глазам.
- Этельнард! - за спиной Брэдвина возникла Руола, с непривычки раскрасневшаяся от бега и перепуганная. - Они пришли! Они нашли Источник!