Аннотация: ...А сейчас старуха, плача, бежала в единственный открытый магазин, что бы успеть до закрытия...
С Т А Р У Х А
Сколько забот навалилось сразу! Одна покупка продуктов на такую ораву чего стоила, и это при пустых прилавках магазинов. Хорошо, что были какие то бумаги и в большинстве магазинов ей шли навстречу, отпускали продукты, минуя очереди. А сколько бумаг нужно было ещё оформить! От одного только их перечня голова шла кругом. И это было только начало.
А сейчас старуха, плача, бежала в единственный в их маленьком городе открытый до сих пор магазин, что бы успеть до закрытия. Успела! И уже по привычке, плача и бегом, хотя в этом уже не было никакой необходимости, возвращалась домой.
Слёзы текли по её покрытому сеткой морщин и рябинок, от перенёсшей в детстве оспы, лицу, но она не обращала на них внимания и даже не вытирала их. Растрёпанные седые волосы выбились из - под платка, да и платок сам сбился набок - и это не замечала старуха . Не до этого ей было...
А тот, ради кого была устроена вся эта кутерьма, чистый, умытый и причесанный спокойно лежал, сложив на груди руки с большими натруженными и мозолистыми ладонями.
Лёгкий румянец играл на его щеках, выражение лица было спокойно и умиротворённо.
Он, казалось, спал и только слегка заострившийся нос и ложе, где он находился, говорило о том, что сон этот - последний.
Она подошла к нему и достала свою покупку. Это было тапки самого большого размера, которые только нашлись в магазине. Те, которые были куплены ранее никак не хотели налезать не его распухшие ноги, вот и пришлось ей, сломя голову бежать в магазин.
С суеверным страхом она смотрела на тапки, на решаясь сразу надеть их на его ноги, а вдруг и эти не налезут ? Наконец решилась. Слава Богу, подошли!
Она села на стоящий рядом диван, устало вытянула ноги, слегка откинулась на спинку дивана. И только сейчас догадалась поправить на голове платок, вернее не поправить, просто спустить его на плечи, а поправить выбившиеся из - под него волосы, вытереть, наконец, краем платка мокрое от слёз лицо. Хотелось немного отдохнуть, забыться, уйти, хоть на какое то время в себя, да не получалось: постоянно со словами соболезнования подходили люди, несколько раз подходили дети, внуки - звали пойти, хоть что ни будь покушать, даже принесли прямо сюда чашку её любимого кофе. Механически, не вникая в смысл, она отвечала на соболезнования, отказывалась от приглашений и от кофе.
Так продолжалось довольно долгое время, но всему наступает конец: иссяк постепенно поток людей и дети, несколько раз безуспешно просившие её о чём то, тоже, помявшись у дверей, тихо попрощались и ушли, пообещав прийти рано утром.
Она осталась одна. И сразу поняла, как ошибалась, считая, что, ей будет намного легче.
На душе стало ещё тяжелей : не с кем было поделиться своим горем, просто поговорить, уйти, хоть на какое то время от свалившихся не её голову невзгод.
Слёзы опять текли из её глаз, а она, как и раньше, не замечала их.
Она видела себя маленькой девчонкой, когда оспа обезобразила её лицо. Как переживала она тогда ! Чувствовала, каково ей придётся с таким лицом в деревне! Как в воду глядела - дня не проходило, что б не ужалили таким обидным для неё словом "рябая".
Не с кем было поделиться своим горем. Отец давно уехал куда то, а мать разрывалась на работе, пытаясь прокормить их. Позже, отец, ставший первым человеком в небольшом городе, за много тысяч километров, наконец, вспомнил о них, пригасил одну из дочерей пожить у него. Ехала она к нему, мечтая быть любимой дочерью, а стала, как в сказке, служанкой у мачехи, возрастом чуть старше падчерицы. Так и прошла бы её жизнь в служанках, да захотел подчинённый отца упрочить своё положение, породниться с шефом. Cтатный он был, красивый, влюбилась она в него без оглядки, едва лишь он начал оказывать первые знаки внимания. И свадьба была и первенец, девочка - доченька, родилась. Жить бы да радоваться, но сняли с высокой должности отца и проявились тут же высокие чувства ненаглядного, сбежал, чуть ли не на следующий день после тестевой отставки к более молодой. Закаменело тогда сердце, появились на лице первые жесткие складки, из - за которых позже её стали называть старухой. Но увидел Бог её слёзы, улыбнулась судьба ей ещё раз. Нехватка мужских рабочих рук, заставила власть расконвоировать бывших советских военнопленных, досиживающих сроки уже в советских лагерях и появился в её судьбе высокий голубоглазый красавец, который сейчас лежал перед ней. Господи !, как хорошо было вначале ! Ещё одна доченька, следом сыночек появились, вначале жили по квартирам, поднатужились, дом купили, по выходным и праздникам всегда семейный праздник был, детей наряжали, словно новогодние ёлки и в гости шли или просто гулять. Как весело, красиво и счастливо они тогда жили !
В старухе пропадала великая артистка - все её чувства как в зеркале отражались на лице.
Куда только делись морщины, жесткие складки? Любой поглядевший на неё увидел бы перед собой не старуху, а просто пожилую женщину с мягкими чертами лица и приятной материнской улыбкой, так молодившей её. Даже волосы она успела поправить и теперь они красиво обрамляли её одухотворённое лицо.
А услужливая злодейка - память опять повела её в самые затаённые уголки, накрыла тёмным крылом. Как выдержало её сердце, когда двое маленьких залезли на подоконник, навалились на оконное стекло и оно не выдержало ? Успела она поймать их, окровавленных, за рубашонки, обнимая и умывая слезами до приезда "скорой"...
А когда на младшенького опрокинулось ведро с горячей водой ? Когда ранней весной, младшенькая, бегая по лужам, провалилась с головой в канализационную канаву ?
И здесь успела старуха ( да, старуха, ибо в это время лицо её уже трудно было назвать иначе), выхватила , не дала скрыться под водой, бегом приволокла домой, долго потом лечила от ревматизма...
В этот момент слёзы ручьём хлынули из глаз старухи. Не смогла она удержаться от них, вспомнив, что не было её рядом через какой то десяток лет, когда утонула в городском пруду её кровиночка, некому было подать ей руку в нужный момент, некому было выхватить из воды...
Ох как сильно болит, разрывается сердце ! Колет и колет ! Старуха попыталась сесть поудобнее, что б не так саднило слева. Вроде, полегчало. Рука, правда, онемела, видимо придавила нечаянно. Ничего, пройдёт. А злодейка всё равно не отпускала, так и тянула в самую чернь. Отгоняла, отгоняла память, а всё равно пришлось вспомнить, как застала своего ненаглядного. Не смогла она простить ему это. Предложила уйти. А куда уйти, если "зазноба" сама в бараке жила ? Оставили всё, как есть. Может со временем всё образуется. Не образовалось. Не смогла она пересилить себя, хуже врага стал ей этот человек. Вот тогда в её лице появилось то злобное выражение, которое так подходило к её прозвищу "старуха"
Так и жили дальше. Ни дня без скандала. Сама не заметила, как отдалились от неё дети, как при первой возможности старались уходить из дома, а потом и вообще разъехались.
Она же по привычке старалась жить ради них, отдавая им всё что было, но даже внуки относились к ней настороженно. Может быть потому, что с её лица почти не сходило то постоянно озлобленное выражение?
Она опять попыталась сесть поудобнее. Лучше бы она это не делала ! Какой болью отозвалось измученное сердце! Как стрельнуло в левом боку ! А у неё не было сил даже застонать! Но что это? Что? ? ? Господи ! Это же моя доченька ! ! ! Живая и невредимая ! ! !
Слёзы радости хлынули у неё из глаз ! " Доченька, милая моя ! ! ! Доченька ! ! ! !" - едва шептали её коснеющие губы. " Мама ! Мамочка !", - весело и радостно кричала её младшенькая, её кровиночка , подбегая к ней по волнам пруда в котором нашли её много лет назад...