Будучи с моим другом (назовем его Петей) в одном из кафе в центре Москвы, я спустя некоторое время заметил, что его все меньше занимает наша застольная беседа, а его вниманием неуклонно завладевает кто-то у меня за спиной. Обернувшись, я обнаружил за соседним столиком двух девиц вполне привлекательной наружности. Внешний вид одной из них сразу вызвал у меня ассоциацию с Софи Марсо в элегантных очках, а другой - с известной отечественной актрисой Татьяной Друбич. При таком соседстве наше дружеское мужское общение оказалось под угрозой. Однако Петя, вот уже долгое время остававшийся без девушки, смотрел на меня таким умоляющим взглядом, что делать нечего - через десять минут мы уже сидели вчетвером за одним столом. Оказалось, что "Софи Марсо" на самом деле звали Леной, а "Татьяну Друбич" - Анной.
Типичный флирт "пара на пару" традиционно является времяпрепровождением неутомительным и приятным. Своего товарища по обольщению всегда можно использовать для демонстрации остроумия и прочих своих достоинств. Ведущим в нашей паре в данном случае был Петя, так что мальчиком для битья и подпевалой оказался я. Нашими совместными усилиями в течение получаса выяснилось, что в сравнении с Петей я несколько занудлив, не обладаю искрометным чувством юмора и с трудом поддерживаю легкую непринужденную беседу. Петя, разумеется, на моем фоне блистал и вообще смотрелся весьма выигрышно. Так как наш с Петей взаимный негласный договор о "разделе привлекательности" эффективно скрашивал личную жизнь каждого из нас вот уже на протяжении нескольких лет, я был не в обиде и лишь испытывал жгучее любопытство, кого же выберет Петя - Лену или Анну?
Обе они были еще молоды и, я бы даже сказал, юны - пожалуй, каждой из них не было еще и двадцати лет. Они, очевидно, были давними подружками, и Лена явно играла ведущую роль в этой паре: она все время первой высказывала свое суждение, уверенно говорила "мы" за них с Анной, а однажды даже в сердцах воскликнула "Да не слушайте вы ее!", и Анна это стерпела. У меня даже закралось подозрение, что у них двоих тоже есть нечто вроде договора о "разделе привлекательности", но я, откровенно говоря, не верю в подобные джентльменские соглашения среди дам. Видимо, такое распределение ролей у них сложилось исторически. Впрочем, обе они хотели нравиться и обе вели себя кокетливо - с той наивной неопытностью, какой отличаются тинэйджеры, полагающие себя уже взрослыми. Правда, Анна, на мой взгляд, благодаря своей пассивности выглядела более естественной, чем Лена, бывшая чересчур активной в своем желании показать свою интересность.
Петя был перед трудным выбором. Лена выглядела действительно интереснее, но, насколько я знал, в его вкусе была Анна. В такой ситуации его выбор зависел буквально от мелочей. Эти мелочи обернулись большим разочарованием буквально через пару минут, после того как Пете вздумалось перевести беседу на тему литературы.
- Я вообще люблю в часы одиночества что-нибудь почитать, - веско заявил он. - Что-нибудь из классики.
Я напрягся. Мне доподлинно было известно, что Петя вообще-то не библиофил. Уж точно я не видел его читающим классику. Может быть, он читал детективы Акунина и фантастику Лукьяненко, но он точно в сознательном возрасте не читал ни Толстого, ни хотя бы Пелевина. В большей степени он любил листать и слегка почитывать глянцевые журналы, например, про автомобили или компьютеры. Но, полагая (не так уж и ошибаясь), что всем девушкам нравятся прежде всего умные парни, он решил, что кратчайший путь доказать это - продемонстрировать свою если не начитанность, то хотя бы знакомство с большой литературой. Прием эффективный. Как правило.
- Среди наших друзей у него самая большая библиотека, - с готовностью соврал я.
- А что последнее из классики ты прочитал? - с самым невинным видом осведомилась Лена.
Это был удачный пример. Петя вообще всегда удачно эксплуатировал во время флирта тему неприкаянности и одиночества. Поэтому я даже не особо обеспокоился тем, что Петя немножко напутал с именем автора, и тем, что из всей этой книги Маркеса, удостоенной Нобелевской премии по литературе, он ознакомился только с ее обложкой. Он был уверен, что ничем не рискует, употребляя в дело "Сто лет одиночества", ибо мы еще не встречали девушек-тинэйджеров, читавших этот роман.
Но, видимо, когда-то это должно было случиться.
- И как тебе показался образ полковника Буэндиа? - спросила Лена.
Любой физиономист, наверное, порадовался бы удачному разнообразию мимики, воцарившейся в тот момент за нашим столом. Лицо Лены даже не скрывало торжествующего предвкушения разоблачения Пети, впервые слышавшего имя главного персонажа "Ста лет одиночества". Лицо Пети стремительно переходило от выражения небрежного самодовольства к выражению панической озадаченности. На лице Анны блуждала неуверенная и все более стынущая улыбка человека, утратившего нить беседы уже некоторое время назад. Я надеюсь, что мое лицо было образцом обаятельного спокойствия и хладнокровия.
- Мне кто-то говорил, что "БИ-2" в своей песне "Полковнику никто не пишет" имеют в виду именно полковника Буэндиа, - скороговоркой вставил я, пытаясь спасти лицо Пети - как в физиономическом смысле, так и в смысле сохранения достоинства. Во всяком случае, я предоставил Лене шанс вывести разговор из начавшегося пике.
Но Лена им не воспользовалась:
- Габриэль Гарсиа Маркес, "Сто лет одиночества", - отчеканила она. - Я читала этот роман дважды. В том году, когда я поступила на филфак МГУ, я всерьез интересовалась латиноамериканской литературой.
Я не мог не восхититься Леной. Сказав это, Лена умело продемонстрировала Пете и мне, что она девушка умная, образованная, начитанная, уверенно идущая по пути получения качественного высшего образования и вряд ли позволяющая пудрить себе мозги самоуверенным юношам, якобы интересующимся серьезной литературой.
Правда, этим она практически свела к нулю весь энтузиазм Пети в ее отношении. Это было легко расшифровать из выражения его лица, даже и не будучи физиономистом.
Я с надеждой взглянул на Анну. Она как-то по-своему истолковала мой взгляд, перестала улыбаться и мрачно произнесла:
- Не читала я вашего Маркеса. - И с вызовом добавила: - А "БИ-2" - клевая группа.
Провожать Анну домой отправился Петя, а Лену - я. С Леной у ее подъезда я распрощался как можно поспешнее, опасаясь возможных разоблачений своей филологической несостоятельности. Петя встречался с Анной еще несколько раз, но не сложилось. Когда я спросил его об этом, он грустно пояснил: "Может, мне сначала и понравилось, что она не читала Маркеса, как и я, но трудно вытерпеть, когда выясняется, что девушка вообще ничего не читает, кроме журналов с какими-то дурацкими названиями... то ли "Упс!", то ли "Йес!"..."
После этой истории с "Софи Марсо" и "Татьяной Друбич" на нас с Петей напала некая меланхолия по поводу знакомств с девушками. Когда мы за рюмкой коньяку попытались разобраться в причинах столь упаднического настроения, то сделали ряд простых, но ранее почему-то не приходивших нам в голову выводов.
Существует два стереотипа о мужчинах.
Первый: мужчин инстинктивно привлекают глупые и сексуальные женщины а-ля Мэрилин Монро. В этом есть большая доля правды, и "Мэрилин Монро" имеет большие шансы на успех у мужчин, правда, если ей от них ничего не нужно, кроме секса.
Второй: мужчин пугают умные женщины а-ля... ну, даже не знаю какой типаж привести в пример. Агент Скалли из "Секретных материалов", что ли? Якобы для мужчины невыносимо интеллектуальное превосходство женщины.
На самом деле эти стереотипы, наверняка культивируемые некоторыми женскими (в том числе молодежными) журналами, верны лишь до определенной степени и сопровождаются путаницей терминов. Например, понятия "ум" и "образованность". Дело в том, что умные женщины, как правило, образованы, но далеко не все образованные женщины умны. Ум и образованность - далеко не одно и то же.
Или, например, понятие "интересная женщина". Дело в том, что с точки зрения воздействия на мужчин женщина может вызывать два вида интереса: 1) интерес, который привлекает мужчину, и 2) интерес, который удерживает мужчину.
Девушки, разыгрывающие карту "Мэрилин Монро" - имидж доступности, наивности и всепоглощающей сексуальности, несомненно, интересны с точки зрения привлечения мужчин. Но они рискуют получить взамен то, на что нарываются - тщеславных, самовлюбленных и ленивых парней, падких на легкую добычу, либо (в лучшем случае) просто сексуально озабоченных подростков. Привлекать к себе таких кандидатов - это неумно. Неумно вдвойне, потому что прочие категории молодых людей, более отвечающих представлениям о сказочном принце, тем временем находят общий язык с соперницами - менее красивыми и сексуальными от природы, но благодаря этому менее самоуверенными и ленивыми. Девушка, полагающаяся прежде всего на свою красоту, молодость и сексуальность, полагается таким образом на преходящие ценности, которые способны привлечь оголодавшего мужчину, но неспособны удержать мужчину насытившегося.
С другой стороны, "агенты Скалли", которые тем временем не были столь самоуверенными и ленивыми, как их сексапильные соперницы, достигли ряда высот в самосовершенствовании. Они стали образованными. Это заслуживает уважения, но еще не означает, что они способны умело применить это свое преимущество в отношениях с мужчинами. Тщеславная образованная девушка не удержится от соблазна продемонстрировать свое интеллектуальное превосходство мужчине, который ей нравится. А это неумно, потому что превосходство - это не то качество, которое привлекает мужчину в женщине (если он не мазохист, конечно). Умная женщина будет демонстрировать свой интеллект мужчине, которого она хочет привлечь, лишь в той степени, в которой это будет его интриговать, а не отпугивать.
И, как мужчина, могу искренне заверить: женщину, которая умна настолько, чтобы быть интересной своему мужчине в часы общения, он никогда не променяет на женщину, которая глупа настолько, чтобы быть интересной своему мужчине только в минуты секса.
Будучи циничными прагматиками, дальновидные мужчины справедливо рассуждают: "При современных достижениях науки красоты "агент Скалли" сможет стать не менее красивой и привлекательной, чем "Мэрилин Монро", или хотя бы сумеет давать мне то же, чем славится "Мэрилин Монро". А вот кто знает, будет ли мне интересно с "Мэрилин Монро" так же, как и с "агентом Скалли"? Сие еще неизвестно." Так оно все чаще и происходит - "Скалли" научаются заменять мужчинам "Монро". А вот наоборот - почти никогда.
Поэтому вывод прост: умная женщина нравится умному мужчине.
P.S.
Мой друг Петя по этому поводу горько заметил:
- Лена читала Маркеса, но она слишком кичится этим, для того чтобы с ней было приятно общаться. Хотя, может, у нее это и пройдет... Вот с Анной было бы приятно общаться, но...
- Но? - поднял я брови.
- Но она не читала Маркеса! И вряд ли когда-нибудь прочитает...