Внимание! Новая редакция рассказа размещена здесь.
***
Определенно, эта Гретхен клеила его. Михаил взглянул на нее пристальней, практически в упор. Но она не отвела глаз, а точно так же, как и пять секунд назад, вызывающе облизала губы. У Михаила от волнения засосало под ложечкой. Только невероятным усилием воли он заставил себя собраться с мыслями. Причин для волнения немало - ведь такой шанс бывает раз в жизни. Но и на другой чаше весов - как-никак, а лицензия мимикратора. Михаил еще раз искоса глянул на подающую знаки Гретхен (все - буква в букву по Главной Книге), глотнул веселящего газа и глубоко задумался.
***
Михаил работал электронщиком - мимикратором на Лее уже третий год. На Землю его совершенно не тянуло. С тех пор, как был принят закон о клеймении мимикраторов, Михаил бросил спокойную работу в земном офисе и нанялся на экспедиционный корабль. Землю с тех пор именовал не иначе как нацистской помойкой.
Мимикраторства своего он никогда не стыдился. И никогда, в отличие от других, не поносил предков, обожравшихся генетически модифицированных трюфелей - какое тут может быть осуждение, когда времена какие были? Поначалу ведь генетика развивалась совершенно хаотически - чего только ученые не замешивали! Конечно, лишь воспаленные мозги могли бы догадаться зашить в код трюфеля гены вируса и глубоководного червя. Но моду на мимикрирующие трюфели ввели не ученые. Безумно дорогой деликатес, принимающий форму и цвет любой оказавшейся поблизости вещи, стал символом принадлежности к высшему обществу. Ученые заверяли, что вреда здоровью от него нет. Откуда им было знать, что такие утверждения можно делать только после смерти третьего поколения вкусивших новинку?
Неоднозначное отношение к мимикраторам было всегда, с самого момента их появления. Как же: вроде нормальный человек, но при этом запросто принимает чужое обличие и даже форму неодушевленного предмета! Человечество прошло и через страх, и через жалость к мимикраторам. Те, в свою очередь, быстро оклемались и после первых необдуманных самоубийств негласно принялись считать себя избранной кастой. И вот теперь такой удар по самолюбию - клеймо на самом видном месте кармы! С этим можно было мириться, ведь раньше для идентификации клейма потребовалась бы особая аппаратура. Но вот уже пятый год на Земле модно следить за кармой, поэтому три четверти населения носит специальные линзы, и разгуливать на глазах у всех с жирной салатовой полосой через весь третий слой Михаила не прикалывало. А все - из-за двух каких-то идиотов, использовавших мимикрию для банального мошенничества. Хорошо еще, что на сотрудников экспедиционных кораблей клеймение не распространялось.
Возможно, истинной целью законодателей было подтолкнуть мимикраторов к работе в экспедициях. Там их по-настоящему ценили. Ну кто еще, скажите, сможет незаметно исследовать разумных существ, контакт с которыми запрещен законом о реликтовых цивилизациях? Правда, мимикраторов накачивали специальными стабилизующими растворами, чтобы сохранять нужную форму подольше. Еще требовались особые процедуры, типа регулярных касаний аборигенов и потребления местной пищи. Но все равно, мало какой профессиональный разведчик мог сравниться по эффективности с самым последним разгильдяем - мимикратором. Вот и Михаил чувствовал в день зарплаты на себе восхищенные и завистливые взгляды коллег. Еще пару лет, и заработанных денег хватит, чтобы до самой смерти бить баклуши.
***
Теперь же приходится сидеть и мучиться над дилеммой - слава или обеспеченная старость. А Гретхен уже незаметно пересела за столик Михаила, игриво выпустив веселящий газ прямо ему в лицо. Определенно, это любовь. Главная Книга не врет. Вот только почему-то он ничего не чувствует. Наверное, потому что не настоящий астрогуцул.
***
Самой большой загадкой населяющих Лею астрогуцулов была форма их размножения. Вернее, самая начальная стадия - собственно половой акт. Лею открыли лет сорок назад, и украинскому разведчику почудились карпатские мотивы в одежде аборигенов. Поговаривают, правда, что это была изощренная месть собственной теще из Ужгорода, поскольку астрогуцулы - на редкость уродливый, с точки зрения землян, вид - неповоротливые желеобразные туши, покрытые наростами и дырами. И эти туши оказались самыми большими во Вселенной романтиками и ханжами - секретность их полового акта переходила все мыслимые границы. Ни единого описания в литературе, полное отсутствие проституции, плюс тотальное укрепление семейных спален до уровня бомбоубежищ. Понятно, что астрогуцулы суют какие-то свои отростки в какие-то свои дыры, но какие именно и куда? Кто-то из ученых насчитал три сотни вариантов, но на самом деле их значительно больше - изменчивость данного вида оказалась поразительной: мало кому удавалось найти две похожие топологии отростков. Наросты и дыры астрогуцулов были сплошь покрыты железами, но в них - ничего похожего на половые клетки. Поэтому предполагалось, что такие клетки вырабатываются непосредственно в момент полового акта. Кроме того, особенность анатомии астогуцулов не позволяла отличать мужские особи от женских. Любой из известных критериев выдавал близкую к 1/2 вероятность того, что рожать после полового акта будет именно данная особь. Правда, Карапетян, экспедиционный врач, выдвинул свою гипотезу, якобы срабатывающую в 63% случаев - самки астрогуцулов любят наряжаться в черное и кожу (на Лее принято носить обработанную кожу покойников). Остальным сотрудникам экспедиции было лень проверять и пересчитывать, хотя мало кто на эту гипотезу полагался - тот же Михаил любил в обличие астогуцула носить черное - так было теплее под холодным солнцем Леи.
Астрогуцулы все свои поступки сверяли с Главной Книгой - толстенным сводом религиозных, моральных и юридических норм. На первой же её странице провозглашался строжайший запрет на любое упоминание о том, как происходит размножение. Зато на описание, что перед этим делают и что чувствуют астогуцулы, отводилось не менее трети всего объема Главной Книги. Причем описания довольно пространного. "Почувствуй трепет в себе, когда глядишь на избранного. Вслушайся, насколько сердце твое приняло избранного, как часть тебя самого. И природа подскажет тебе, что делать" - вот самое конкретное, что можно там встретить. Синонимов слова "любовь" у астрогуцулов было не менее сотни. Они восхваляли ее, превозносили, распускали на ее счет сопли по поводу и без повода. На этом фоне сонеты Петрарки и "Песнь песней" выглядели сухим бюрократическим циркуляром.
***
Один из отростков Гретхен как бы походя скользнул по жабрам Михаила, и его точно током пробило. Абсолютно новое ощущение. От понимания, что в нем самом шевельнулось что-то воспетое в Главной Книге, захватило дыхание. Весы внутри Михаила покачнулись и показали на "славу". Когда трудное решение принято, мозг освобождается от сковывающих его уз. Михаил, наконец, снова сумел взглянуть на Гретхен, после чего принялся глазами выводить восьмерки по фигуре избранницы. Как и велит Главная Книга.
***
Загадка полового акта астрогуцулов не на шутку волновала человечество. Несколько богатых меценатов объявили по миллиарду долларов награды разгадавшему ее. Ежегодно по данной теме защищалось не менее десятка диссертаций. И это на одних только предположениях! Для начальников леянской экспедиции эта загадка оказывалась злым роком. Последних двух на памяти Михаила уволили в связи с уголовным преследованием. Сначала старик Томсон был уличен в пытках рожавших астрогуцулок. Затем последовал сомнительный эксперимент Христодопулоса с женитьбой мимикраторов на аборигенах. Здесь тоже было явное нарушение закона о защите реликтовых цивилизаций, но все равно ничего не вышло: местные молодожены оказались абсолютно безграмотны в вопросах секса, а природа, увы, не подсказала. Михаил близко знал ребят, ввязавшихся в эту авантюру. Поэтому у него была своя версия причин провала - те мимикраторы испытывали настолько сильное отвращение к астрогуцулам, что даже речи о любви не могло быть. А без любви, как известно, астрогуцулы не размножаются.
***
Михаил приобнял Гретхен и увлек за собой. До явочной квартирки было не более десяти минут хода, а связь со спутником восстановится только через три часа. Вполне хватит, чтобы успеть...
***
Честно говоря, Михаил начал забывать про честолюбие, пока на корабле не появилась Стелла. То ли итальянка, то ли испанка, она была безумно красива. И всю жизнь боролась с этой красотой - носила уродливую одежду, очки, сутулилась; наконец, занималась астробиологией. Но все равно, стоило ей появиться в мужской компании, кто-то обязательно не мог сдержаться от свиста или возгласа восторга. Стелла же хотела, чтобы ее ценили в первую очередь за ум.
Стелла была мимикратором, но в отличие от Михаила, который выполнял исключительно техническую работу (устанавливал разведывательную аппаратуру на местности), считала себя ученым. Она постоянно выдвигала новые гипотезы и тем самым изводила нынешнего руководителя экспедиции, японца Мицуи. Вся мужская часть корабля считала своим долгом приударить за Стеллой, но она была предана науке и своему жениху - какому-то парню с Земли, выбранному по компьютеру с целью блокировки гена мимикраторства в детях.
При этом Стелле нужно было с кем-то проводить свободное время. Она делала это в компании Михаила и Джереми - тоже мимикратора, рыжего здоровенного англосакса, с которым вместе оканчивала учебку и распределялась на Лею. Оба кавалера не имели ни единого шанса, но при этом яростно, но незаметно для внешнего наблюдателя сражались за внимание дамы. Ей же такая борьба без проигравших и выигравших гарантировала относительный покой.
Именно Стелла подняла тему с неудавшимся экспериментом Христодопулоса. Михаил выдвинул свою версию про любовь, на что Джереми презрительно фыркнул:
- Детский лепет! Сколько раз мы сталкивались с цивилизациями, которые в силу одного лишь низкого уровня развития охраняют институт брака секретами и табу. Но стоит только ковырнуть, и животная природа разумного существа лезет наружу. Я сам пару раз вступал в половой контакт с другими разумными существами - немного предосторожности, а в остальном - сплошная физиология. Чтобы трахнуться, не нужно любви, достаточно небольшой симпатии. Но астрогуцулы, на мой вкус, уродливы без меры.
- А я бы смогла... с астрогуцулом.
- Ты что, детка? - чуть ли не заорал Джереми. - Мы даже понятия не имеем о механизме зачатия у этих тварей. А что, если они тебя оплодотворят?
- Но ведь могли же оплодотворить тех ребят, которые участвовали в эксперименте Христодополуса...
- Нам давали гарантию, - тут встрял Михаил, как непосредственный очевидец событий, - что с 90% вероятностью оплодотворится другая сторона. Как-никак участвовавшие мимикраторы - все сплошь мужики. И вроде как по последним исследованиям пол у мимикратора никогда не меняется.
- Но все-таки, получается, что с 10% вероятностью я тоже могу стать самцом... - заключила Стелла. - А риск, он всегда в настоящей науке присутствует. Пастер вон на себе пенициллин испытывал, а мимикратор Карачидзе ценой собственной жизни выведал секрет берийского пива...
В данном случае Михаил был солидарен с Джереми - еще две недели они вдвоем регулярно пугали Стеллу возможными последствиями полового акта с астрогуцулом. Честно говоря, оба еще на что-то надеялись и берегли девушку от жертвы науке по меркантильным соображениям. Приглядывать за Стеллой на планете не было никакой возможности - устав мимикраторов запрещал действовать группами. Возможно, Михаил поддался на чары Гретхен еще и потому, что хотел опередить Стеллу. В конце концов, вероятность быть самцом астрогуцула у него в 9 раз выше.
***
Михаил обозвал про себя избранницу "Гретхен" из-за светлой, почти белесой шерстки на шее. Он зашел в бар, как только прервалась связь с диспетчером - спутник зашел за горизонт. Астрогуцулы, несмотря на то, что не знали колеса, неплохо продвинулись в радио. Поэтому нужно было работать только на недоступных им частотах. Привязанность к спутнику дарила разведчикам три-четыре часа в сутки независимости от диспетчера. Михаил вот уже год тратил эти часы на местные бары. Веселящий газ, который курился на манер кальяна, помогал ему мириться с окружающей действительностью. Возможно, именно поэтому астрогуцулы не казались Михаилу, как остальным мимикраторам, такими уж уродами. Возможно, из-за этого он повел Гретхен к себе. И почувствовал дрожь от ее прикосновения.
Они молча зашли в квартирку и принялись методично закрывать окна и засыпать каждую малейшую щелку песком. "Влюбленные должны усердно строить уединенный покой, чтобы случайно или преступно чужой глаз не мог потревожить их - гласила Главная Книга. - Добейтесь глубокой темноты и очистите сердца друг для друга. И тогда природа возьмет свое". Михаил в кромешной темноте почувствовал дурноту, хотя действие веселящего газа должно было пойти на убыль. Он ощущал Гретхен рядом с собой, но она бездействовала. Возможно, инициативу должен проявлять самец, но ведь не Михаил же начинал заигрывать. Можно признаться избраннице, что он - девственник и ничего не смыслит во всей этой процедуре. Из памяти выплыл образ Гретхен - Михаил вдруг решил проверить, помнит ли еще, как выглядит та, с кем вот-вот займется сексом. В образе избраннице чувствовалась некая элегантность (насколько это возможно у астрогуцулов), глаза казались больше обычного и больше обычного сверкали. Упругая гладкая кожа выдавала молодость и здоровье. Избранница нравилась Михаилу, и он был вынужден признать, что ее привлекательность выглядит таковой не только на фоне других астрогуцулов. Очевидно, рядом с ним - неординарное существо, но ведь ощущение неординарности тоже гарантировалось Главной Книгой. "Выходит, я люблю эту Гретхен? Я уже не в силах сопротивляться убеждению, что она - прекрасна" - подумал Михаил и дотронулся до избранницы. Эффекта от такого касания он даже не мог себе представить: внезапно вспыхнул яркий свет, и откуда-то изнутри начал напирать щекочущий, невесомый пузырь. "Надо перестать сопротивляться", - мелькнуло в голове, после чего десятком наростов он погрузился в Гретхен.
***
Его поднял на ноги крик диспетчера в голове:
- Ну вы, блин, там совсем спятили! Не нашли ничего умнее, как трахаться внизу, в обличии аборигенов? И как вы умудрились найти друг друга в трехмиллионном городе?
Михаил автоматически ощупал себя - человек. Значит рядом тоже человек. Протянул руку и наткнулся на гладкую кожу плеча. Так и есть.
- Стелла! - позвал хрипло. - Это ты?
В ответ виноватое молчание.
- Стелла! Отзовись! Нужно выбираться отсюда, дура ты эдакая!
- Это не Стелла, это - я, Джереми...
В голове все мысли сдуло сквозняком, осталась только издевательская скороговорка диспетчера:
- Быстро, голубки, на базу! Будем разбираться, кто, кого и чем там оплодотворил. Руки в ноги - и на базу. Прислушались к зову природы, нечего сказать...