Беленький Александр Валерьевич : другие произведения.

Небесный Град Ленинград

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

НЕБЕСНЫЙ ГРАД ЛЕНИНГРАД

повесть

   Александр Беленький
   Кому: *******?******.**
   Тема: записки студента о беседе с отцом и его друзьями.
   Привет, братишка! Наконец-то выполнил твою просьбу. Оформил мои "старинные" записи о той самой беседе в единый связанный текст. Ты написал о желании показать их друзьям и просил меня "писать обстоятельно и понятно". Это оказалось непростым делом. Ведь записи я сделал в молодости, исключительно для себя. Тогда ни с кем не планировал ими делиться, даже с тобой. Думал, когда захочу рассказать тебе или еще кому об отце, его мирочувствии, то смогу сделать это напрямую в разговоре, лицом к лицу. Если уж потребуется,- диктофонную запись дам прослушать (ведь не знал, что она пропадет)... Но, как видишь, Бог распорядился по-иному. Стал разбирать и перечитывать записки,- увидел, как тяжелы они для чтения, а иногда изложены мною откровенно коряво. Поскольку местами запись на диктофоне была неразборчивая - я не дословно приводил текст разговора, а измышлял свой пересказ. Частенько он был не лучший. Еще много неясных сокращений повстречал. Спешил когда записывал. Вот и пришлось нынче литераторствовать. Переписывал заново, дополнял, исправлял, старался, чтоб гладко читалось. Скажу сразу - удалось не все. Наверняка кто-то талантливый, и более грамотный, чем я, изложил бы материал основательнее и красивее, например, в виде философского диалога или богословских тезисов. Но, сам понимаешь, я не философ, не богослов, и даже не писатель. Потому, не мудрствуя лукаво, постарался по-простому в хронологии, без упущений отобразить все события той беседы. Зато неплохо проявился контекст. И это немаловажно. Как знаешь, беседа состоялась давно, в мои студенческие годы, в Санкт-Петербурге. На тот момент мне исполнилось целых двадцать два года, и я был переполнен амбициями... Тебе нынче двадцать один. Фактически ты сегодня - это я тогда. Эх, тогда-тогда... Тогда ты был веселым, щекастым карапузом пяти лет и мало что разумел. А вот из записок и уяснишь, что буря, которая нынче свирепствует по земле, грозно надвигалась уже в те годы. Именно тогда стало очевидно, что Россию ждут суровые испытания. Хочу предупредить: только религиозному - ищущему Бога человеку мои записи будут интересны и понятны. Надеюсь твои друзья таковы. Для всех прочих этот текст будет скушен и малозначим. Уверен, что и публиковать его никакое издательство не захочет. ( Ты спросил о возможности издать записи в память об отце. По-моему не стоит.) В методических целях я разбил текст на смысловые части и главы. Рассказ отца об Истине, о спасении, о Церкви поместил отдельно, целиком в часть Б. Смею надеяться, что записанные мною размышления отца и его друзей укрепят тебя духовно в нашей православной вере. Понимаю, как сейчас тебе нужна всякая духовная поддержка. Ничего не бойся! С тобою Христос! Низкий поклон батюшке Роману. Нуждаюсь в его молитвах. И сам, пожалуйста, не забывай молиться обо всех нас. Целуй маму! Береги и жалей ее! Старайся, по возможности, не давать ей смотреть телевизионные ток-шоу. Это же натуральное калечение души и мозгов! Точно из ада трансляции ведутся! Нынче интернет у вас работает по особенному - "с чувством, с толком, с расстановкой". Мои ссылки у тебя не работают, но выискать и скачать хорошее, доброе кино - несложно. Помню, у нас на дисках было много прекрасных фильмов. Наверняка, что-то сохранилось. Вот и смотрите. Ставь бардов. Высоцкий, Розенбаум - они ей всегда нравились. Маме очень приятно, когда ты ей читаешь вслух. Хвалит тебя. И конечно- храм. Хорошо бы вам почаще вместе бывать на литургии. Эх! Как удобно и приятно советовать издалека! Не сердись. Знаю, что и без моего занудства все что под силу ты делаешь. Только одно не исполняешь - не женишься. Не откладывай до диплома. Мама сетует, что внуки далеко, некого понянчить. Интенсифицируй процесс. Прими как послушание. И не спорь с ее подругами! Мама смущается. Они же к ней приходят, а не к тебе. Весной предпримем попытку всем семейством пробиться к вам. Но пока молчи, чтобы мама не расстроилась,- вдруг не получится. Сам видишь как все зыбко. Храни вас Господь!
   С любовью во Христе твой нерадивый старший брат.
   Во вложении: файл НГЛ. #### "Открыть"
  

Часть А

Глава 1

Забежал попрощаться

***

   Июль 2018-го года. Санкт-Петербург. Васильевский остров. Около входа в указанный мне двор -колодец наталкиваюсь на полинявший след мундиаля - несуразную бетонную клумбу в виде обрезанного футбольного мяча. Цветы на клумбе пожухли. Не поливают. Двор образует один дом - очень старый, дореволюционный. Фасад с улицы, похоже, не знал ремонта. Стены мрачные из покрытого копотью и потемневшего от времени красного кирпича. Кое-где кирпич посыпался. Декоративные башенки на крыше разрушились и разрослись деревцами. А вот двор - точно другой мир. На удивление опрятный, обновленный. Весь светлый с крашеными цвета охры стенами. Даже оконные рамы - все одинаковые деревянные и видно, что новые. Стекла - чистенькие, искрятся на солнце. Посреди колодца раскидистая старенькая яблонька. Ствол - светло серый, почти белый, как седой. Под ней пара струганных скамеек. К одной приставлен чей-то самокат. Машин во дворе нет. Проезд в арку загорожен гранитным столбиком. Хорошо во дворике. Уютно и свежо. Хочется крикнуть - как в горах или в лесу - чтобы эхо услышать. Не решаюсь. Прохаживаюсь по дворику и размышляю, что обыкновенно бывает наоборот - фасады облагорожены, а дворы запущены. Смотрю на часы. Ого! Сильно опоздал. Нечего рот разевать... На дверях единственной "парадной" ( а на самом деле бывшем черном входе) не оказалась домофона, но дверь было не заперта. Я вошел и ...оторопел... Просто сногсшибательная чугунная лестница! В жизни такой не видывал! Не зря отец настоятельно советовал на нее взглянуть. Вроде как дед или прадед Василия Васильевича отливал. Лестница - древняя, черная, будто обугленная. Конструкция - винтовая, вся в причудливых орнаментах, с отлитым в массивном основании гигантским змеем. Ужасное чудище терзает и пожирает мечущихся у пола странных толстых человечков во фраках и цилиндрах. И все это как бы в огне. А над огнем бушует другая стихия. Чугунные гребни волн вихрем по спирали несутся с этажа на этаж, наверное, к самой крыше. Но там, вверху лестницы, темно. Ничего не видно. Присматриваюсь к литым узорчатым перилам, что около меня. Гляжу - в них тоже человечки, не такие эпатажные как у пола, а реалистичные формой мужчины и женщины, старики и дети. Все они взбираются по волнам, точно по ступеням, все вверх, и вверх.... А кое-кто из них срывается - падает к змею на растерзание. Но большинство тяжело, с видимыми усилиями, а все-таки карабкаются вверх. На этажах подмечаю узнаваемые контуры Адмиралтейства, Исаакия, Казанского и Морского соборов. Целый флот корабликов, все полные людей, идут вверх по волнам. Хо-хо! И коты с собаками, коровы и кони и даже мишки - все в гору идут! И чайки летят туда же! Ого! Аэроплан? Показалось? Нет, точно! Аэроплан рвется ввысь! Удивительная, странная лестница! На обратном пути надо будет внимательно рассмотреть, зайти на все этажи и сфоткать на память. Сейчас некогда. Я поднялся на третий этаж и попал в длиннющий глухой коридор со скрипучим деревянным полом и множеством дверей по обеим сторонам. Пока разбирался с номерами квартир, одна из дверей распахнулась, и оттуда поманил рукой как всегда приветливый Василий Васильевич:
   -Заходи! Заходи! Ты как раз вовремя! Сын в гости заехал. Познакомитесь.
   - Добрый день. Лестница роскошная! Слышал - ваших предков работа?
   Василий Васильевич вдруг хмурится, отворачивается и нехотя отвечает в сторону: " Гм-Гм. Да-да... Деда ...".
   - Расскажите о лестнице? Почему такой странный орнамент?
   Василий Васильевич продолжает хмурить лоб, тень смущения пробегает по лицу. Говорит с досадой: "Почему да почему ... Ты это давай...Стол давно накрыт."
   Странно, что Василий Васильевич никак не хочет говорить о лестнице. Ладно. Чтобы снять возникшую вдруг неловкость спрашиваю, будто мне интересно:
   - Как вы узнали, что я здесь, в коридоре?
   - Заходи. Вот так, чуть отойди, я дверь запру...У Бори, сына моего, слух острый! Боря музыкальную школу по скрипке закончил. В нашем заводском клубе на праздничном концерте выступал. Четырнадцать лет ему тогда было. Как играл! Весь зал стоя аплодировал! А по ходатайству дирекции завода обком комсомола его путевкой в Артек наградил. Как юного таланта! Съездил в Крым. Загоревшим, довольным оттуда вернулся ...Тогда все мы были счастливые... Эх, жаль музыку забросил... ( Василий Васильевич зашелся румянцем, улыбается. Ему приятно все это вспоминать и хвалить сына.) Так вот, сидим, а Борис вдруг говорит: "Отец, похоже, кто-то у нашей двери суетится..." Пол-то в коридоре еще хрущевский, поскрипывает. А я и решил, значит, опоздавший явился! Не разувайся... Вон о тряпку ноги вытри и проходи туда.
   -Спасибо.

***

   Я первый раз в квартире Василия Васильевича. Он приглашал меня неоднократно. Но мне как-то не хотелось. И времени особо не было. Учеба. Подработка. (Да и сегодня не думал задерживаться. Так забегу попрощаюсь, чай выпью и уйду. Дел много... Вещи собирать. К научному руководителю надо зайти. Еще в общагу успеть.) Отец с матерью и братишкой были у него в гостях не раз. Без гостинца или игрушки братишка от Василия Васильевича не уходил. Очень он полюбил его, - внучком своим называл. Баловал. Водил на кружки разные в Аничков дворец. По музеям ходили, на детские спектакли в театры. У самого-то внуков не было. Борис, единственный сын (сегодня навестил отца, поскольку приехал в Петербург на футбольный матч) жил в Москве, в гражданском браке. Василий Васильевич сетовал, что, мол, живут в грехе и детей не хотят. Жена Василия Васильевича умерла семь лет назад, и он остался в шестьдесят два один, на пенсии. Я с Василием Васильевичем пересекаюсь, в основном, на рыбалке. (Мы и познакомились с ним четыре года назад во время рыбалки. Тогда с отцом на Большой Невке спиннинги бросали, а он лещей на фидер таскал.) Еще видимся на службах, в храмах. Это случается, когда я посещаю вечернюю или литургию на Оптинском подворье ( Василий Васильевич там прихожанин), но больше - на Карповке, в Иоанновском монастыре. Мне там нравится причащаться. И Василий Васильевич любит этот храм. Часто бывает. Наставляет меня: "Место тут - Божие! Святое! Наш отец, праведный Иоанн Кронштадтский всех нас слышит! И за всех пред Господом хлопочет! Ты, сынок, молись ему о братишке своем, о матери, об отце, о близких, меня грешного вспомни. И о всех вас, жителях Донбасса, молись! Обязательно! Видел икону святого с ваших мест, Илии Макеевского? То-то же! Не зря она тут! Святые Иоанн Кронштадтский и Илия Макеевский вместе за Россию, за Донбасс просят Матушку нашу, Заступницу, Пресвятую Богородицу! И Господу неустанно молятся!"
   Я с семьей приехал из Донецка в Санкт-Петербург еще до войны. Отцу предложили здесь хорошую работу, и мы всей семьей решили на время перебраться в Северную Пальмиру. А потом разразилась война, так мы и остались в городе на Неве. У нас поначалу возникли проблемы с постановкой на миграционный учет. Никто тогда не хотел нас регистрировать. Даже двоюродная сестра матери, "коренная петербурженка", как она себя любит величать, заявила, что все " ...две ее квартиры на Петроградке, сейчас переписаны на сына. А он так занят! Если бы вы знали, какой у него сложный бизнес. Он и по выходным работает! Поэтому, нет-нет, не получится. А о квартире на Миллионной и речи быть не может. Сын ее купил и оформил на подставное лицо. Знаете, какие сейчас сложные времена для бизнеса!" Тут, в Питере, есть мясокомбинат с названием "Петербурженка", так я и прозвал нелюбезную тетушку: "Коренная колбаса" или "Кровяная петербурженка". Мать меня отругала, а братишке очень понравилось. Тетя, с чувством, говорила нам, что всему Донбассу она сочувствует, и " ...вам, родные, особенно... Рада бы помочь. Но не в силах! Очень, очень это сложная бюрократия!", а еще: " Видно Бог любит вас крепко, потому и испытывает так основательно. Но Бог не дает испытания не по силам! Вот пройдете это испытание и заживете славно". Прочие знакомые примерно также реагировали на наши просьбы. Василий Васильевич единственный сразу без вопросов зарегистрировал нас у себя. Так до сих пор все, кроме меня ( я после поступления зарегистрирован по месту учебы, в Политехническом университете), и значатся в документах, что пребываем в его квартире. Конечно, мы живем в другом месте. Снимаем двухкомнатную на Старой деревне. Финский залив рядом, Елагин близко. Красиво. Маме нравится, что с братиком есть, где гулять. Мне и отцу хорошо, что рядом с домом рыбу можно половить. Еще близко два храма. Намоленные, с историей. В один из них мы и ходим на службы в основном по праздникам и воскресеньям.

***

   Василий Васильевич провел меня в ванную. Обычная ванная комната, только непривычно высокие потолки и маленькое оконце на улицу, как во многих старых домах. Я вымыл руки. Василь Васильевич заботливо подал полотенце. От него исходила доброта и какое-то детское нетерпение. Мне вдруг стало неудобно. Я ведь попрощаться забежал, а он видно не знает. Может отец ничего ему не рассказал?
   Василий Васильевич будто читает мои мысли:
   - Отправляешься на учебу в Германию? Молодец! Когда выучишься, постарайся вернуться домой, в Россию.
   Вот такого пожелания я и опасался. Не хотел обижать Василия Васильевича. Но и соглашаться с ним, что надо обязательно возвращаться после учебы я тоже не желал. Можно промолчать. Или ответить: "Постараюсь, мол". Но это будет нечестно. Я-то считаю по-другому. А он - пожилой человек, старой закалки, любящий Россию, православный - конечно, будет настаивать на моем возвращении. И мне придется объяснять, что патриотизм здесь не причем... А мое православие не пострадает от общения с лютеранами, а вероятно и с католиками (ведь я еду в Баден-Вюртемберг). Я решаюсь и спрашиваю:
   - А вдруг меня на работу пригласят в Германию? Старшие ребята, кто по обмену студентами, как я, два года назад шли, - так их пригласили в концерн Daimler AG. И они остались. Там круто! Интересная работа.
   Уже приготовился выдвинуть целый ряд аргументов, на случай если Василий Васильевич продолжит меня уговаривать вернуться, но он только ласково улыбнулся и говорит:
   -Ну как Бог даст! На все Его Воля! Идем к столу.
   Я был так удивлен, что Василий Васильевич не стал спорить со мной, - зная его позицию и его принципиальность, - что как бы выпал из реальности. Даже мой отец, придерживающийся куда более современных взглядов на жизнь по сравнению с Василием Васильевичем, и то две недели переваривал информацию. Говорил, что если навсегда, то плохо... чужбина... Родина...почва... надо постараться вернуться... разве ты не скучаешь по Донецку?... повзрослеешь - поймешь, и только потом, видимо свыкшись, благословил, сказав примерно то- же, что сейчас Василий Васильевич. Матери было очень грустно, - чувствовала, что там останусь,- но сразу благословила, взяв с меня обещание каждую неделю звонить им по Вайберу, и не реже чем раз в два года приезжать их навещать. Братишке я пообещал, что буду присылать ему подарки... Обдумывая все это, я на автомате достал из кармана смартфон. Зачем? Сам не знаю. И вероятно тогда непроизвольно включил в нем диктофон, на который и записался весь разговор того дня. Как положил смартфон - диктофон обратно в карман не помню, не заметил и как мы оказались в гостиной. В действительность меня вернули приветственный жест отца и дружеское восклицание Смирнова - постояльца Василия Васильевича: "О, студент! Выглядишь бодряком! Так держать!". Отвечаю: "Здравствуйте. Спасибо" Вижу Бориса (бледный, худой с небольшой бородкой, в очках с оправой как у хипстеров, взгляд колючий, немного надменный...совсем не похож на Василия Васильевича, ...хотя нет, уши и нос его) он сидит по правую руку от места Василия Васильевича. Перед ним банки дорогого бельгийского пива ( а я в Питере научился разбираться в марках пива) и блюдо с "фирменными" - ох! ароматными - копчеными лещами Василия Васильевича (балует сына, специально для Бориса поймал и закоптил. Конечно, всем нам предлагает, но...понятно, что для Бориса -любимого сыночка). Ест лещей и пьет пиво только Борис. Остальные чай с травами из заварника, с кипятком из самовара. К чаю арахисовая халва и брусничное варенье. Я здороваюсь с Борисом за руку. Знакомимся. Его рукопожатие вялое, безразличное. Он холодно мне кивает. Василий Васильевич подходит к своему месту и крестится на образа. Их много в правом углу гостиной. Икона Спаса Господа нашего Иисуса Христа; иконы Пресвятой Богородицы: Иверская, Феодоровская, Всех Скорбящих Радость, с грошиками; иконы святых: Вселенских учителей, праведного Иоанна Кронштадтского, блаженной Ксеньюшки Петербуржской, великомученика и целителя Пантелеимона, преподобного Серафима Соровского, и других святых, которых я не знаю. Образа старые, намоленные - перед ними теплится синяя лампадка. Перекрестился и я. Рассаживаемся. Василий Васильевич с удовольствием потирает ладони. Предлагает: "Берите лещей. А то, что же, только Борис и кушает. Вон квас из шиповника ( замечаю запотевший кувшин с квасом, стоит не на столе, а на блюде, на серванте). Но Смирнов с отцом отказываются от лещей и хвалят чай. Отказываюсь и я. Не хочу, чтобы от меня потом пахло рыбой (хотя знаю, что лещи вкуснейшие, и надеюсь, что Василий Васильевич завернет их отцу с собой. А я дома поем). Василий Васильевич не настаивает. Говорит:
   -Ну, продолжим разговор!
   Смирнов, - который, видимо, прервался, когда я вошел - трет кулаком лоб - вспоминает о чем-то. Потом как бы нараспев:
   -Во-о-от!...

***

   Я со Смирновым знаком. Он тоже с Донбасса, только с другой стороны. Родом из села под Мариуполем. Холостяк. Никогда не был женат. Детей нет. Долгое время жил и работал в Алчевске, в каком-то ВУЗе. Кандидат наук. Доцент. Крупный специалист по индукционным печам. Куча научных трудов, изобретений. И вот в тринадцатом году ушел на пенсию ( он чуток младше Василия Васильевича). Продал квартиру в Алчевске и вернулся в свой поселок, на побережье Азовского моря. Купил недостроенный дом. Достроил.... Но когда в поселок, в пятнадцатом, вошла колонна ВСУ - боеприпасы в одной из машин, - припаркованной прямо под его домом, - сдетонировали. Военные сразу заявили - от прямого попадания вражеской мины. От дома ничего не осталось. Хорошо, что Смирнов был тогда в отъезде, в Мариуполе. Решал вопросы с пенсией, которую ему перестали начислять из-за неразберихи с документами. Была ли это мина, а если была, то откуда прилетела - выяснить Смирнову не удалось. Военные свою вину отвергли - что машину полную снарядов около жилого дома на длительную стоянку поставили. АТО все спишет. Цинично заявили, что если Смирнов станет жаловаться, то и дело могут на него завести. Мол докажут, что это он корректировал огонь сепаратистов. Передали с "доброжелателем", что пусть лучше помалкивает да выкручивается сам как знает. Что делать? Поехал в Москву, к родному племяннику, которого в детстве нянчил, - сыну ныне покойной родной сестры. Раньше сестре деньгами помогал, как мог. Она одна сына воспитывала, и Смирнов, по сути, был кормильцем в их семье. Племянник вырос, поступил в институт в Москве. Женился на москвичке и остался там жить... И вот приехал Смирнов к племяннику, а тот ему и заявляет: " Дядя, извини, но не могу тебя не прописать, ни жить оставить, даже на время. У нас в трехкомнатке четверо живут, места нет. А на даче я строительство затеял - второй этаж делаю. Там, в доме, бригада строителей работает и проживает. И деньгами помочь не могу. Ипотеку тяну. Дочке квартиру купил. А хочешь кожаную куртку тебе дам? Это от тестя. Ему подарили, а оказалась мала. Он мне отдал. Так она и мне мала. А тебе в самый раз будет. Бери". Смирнов, к удивлению племянника, от куртки отказался и отправился в Санкт-Петербург, к своему другу-сокурснику, адрес которого знал - потому что, бывая в Питере, всегда останавливался у него. Когда началась смута в Украине, сокурсник сразу пригласил Смирнова приехать в Петербург, пожить у себя. Но Смирнов тогда не захотел. Правда его товарищ уже полгода, как не выходит на связь. Ну, мало ли что бывает? Все равно ехать больше некуда. И Смирнов прибыл в Питер. Но как говорится: пришла беда- отворяй ворота. Оказалось, что друг его умер, как раз полгода назад. Смерть друга и безысходная ситуация повергли Смирнова в совершенное отчаяние. Он не представлял, как ему быть и что предпринять. В России других родичей не было. И в Украине не было. Разве что еще к одному товарищу, в Запорожье, податься. Смирнов знал, что тот не откажет. Но у него жена тяжелобольная, много лет прикована к постели. Смирнов не решился его тревожить... Дом покойного сокурсника располагался на Ваське. И Смирнов,- как он потом рассказывал, - под проливным дождем, совсем не замечая, что промок до нитки, бесцельно плутал по проспектам и линиям Васильевского острова. В итоге сам не зная как, он очутился на набережной Лейтенанта Шмидта, у дверей Храма Успения Пресвятой Богородицы. Александр Иванович Смирнов, человек православный, глубоко верующий, сразу осознал, что это Промысл! Господь свел его в тот день, в храме, с Василием Васильевичем, который пожалел Смирнова и предложил ему пожить у себя. Так Смирнов и остался у Василия Васильевича. Смирнов, когда знакомился, сам не зная почему, на вопрос Василия Васильевича как его звать, ответил: недостойный раб Божий Смирнов. С тех пор мы и зовем его так - по фамилии. Конечно, от любых денег за проживание Василий Васильевич наотрез отказался. Но Смирнов настоял, что он оплачивает половину коммунальных платежей и что стол вскладчину. Смирнов получил статус временного убежища и устроился работать на "Красный Выборжец". Несмотря на всю его квалификацию, знания и регалии, из-за того, что он иностранец в оборонку его не брали, а в ВУЗах и НИИ свих пенсионеров полно. На "Красном Выборжце" срочно понадобился электромеханик по обслуживанию плавильного оборудования, так Смирнова на рабочую должность и приняли. Но Смирнов был доволен и этим. А вчера за ужином отец мне поведал, что на Смирнова обрушилась новая напасть: ФМС отказало продлить ему статус временного убежища. Мол, на территории откуда он прибыл войны нет. Он не из республик. Ему ничего не угрожает. Так пускай отправляется назад - в Украину. А что жить негде, и дом разрушен, так пусть Украина и компенсирует. Это проблемы ваши, а не наши. В конце разговора инспектор, посочувствовав, посоветовал еще попробовать получить убежище в других регионах России. Может и получится. А без статуса тяжело. На заводе отпускать не хотели. Главный инженер даже предложил работать неофициально. Очень грамотный Смирнов специалист, работник эффективный, и не употребляет. Но все это конечно не решает вопроса. И Смирнов решил ехать на Урал, в Челябинск или Екатеринбург. Может там выйдет...
   Об этом и шел разговор, когда я вошел в сопровождении Василия Васильевича в гостиную.
   - Во-о-от! Тогда я у них спрашиваю, - продолжает Смирнов уже с напором,- Что это за система такая, что "высококвалифицированный специалист" оценивается, внимание, размером зарплаты! Образование, квалификация- это все вторично! Все ерунда! Главное миллионные заработки и налоги с них. Понимаете, это же как надо все извратить! Смирнов раскраснелся от возмущения. Он тянется к заварнику, доливает себе заварки в чашку и подносит ее к кранику ведерного самовара с кипятком. В чашке еще бурлит кипяток, а Смирнов уже с удовольствием прихлебывает из нее. Успокаивается.
   -Да. Все поставлено с ног на голову, - соглашается со Смирновым отец.
   -Я им говорю. Ребята, если на общих основаниях, по вашей процедуре, то я, пожалуй, раньше помру, чем стану гражданином РФ. Это минимум год РВП, далее четыре - пять лет ВНЖ, и все это с пропиской! А только потом можно подать на гражданство! А по упрощенке я не могу. Нет у меня предков родившихся в России, в пределах нынешних границ. Я родился в УССР. Программа соотечественников в Петербурге не работает, только в области. А я в Питере живу и работаю... Переезжайте говорят и работу меняйте. Так даже если в область уехать- тоже не просто. Снова- прописка. Где, у кого? А инспектор, улыбчивый парень, рассмеялся и говорит: " А кто вам обещал, что будет легко? Это естественный отбор! Выживание!" Эх! Выживание! Не первый раз здесь слышу! Почему-то в Питере этим словечком оправдывают все. А ведь я - русский! И по отцовской и по материнской лини- русский! Не "носитель русского языка". И кто только такое выдумал? А русский! Православный! Но не положено! Чужой! Уф!- Смирнов дует на кипяток. Отпивает пару глотков. Продолжает:
   -Ладно, русский - не русский... Но вы же и хороших спецов гоните! У вас же должно быть государственное мышление! Я то - старый, но вот - мои ученики, с Алчевска! Переписываемся. Классные специалисты! Скажу честно, таких здесь крайне мало- по их специализации. Так из-за этих бумаг не могут на нормальную работу поступить! Грузчиками, в лучшем случае - электромонтерами работают. Эх! Одни мытарства! Надоедает все, и они в Германию едут! Вон как он! - Смирнов на меня указывает. - А там знание, квалификацию и трудолюбие ох как ценят!
   Василь Васильевич тяжело опускает свой крепкий кулак на стол.
   - Эх, Россия! Россия Святого Сергия- где ты? Что же с тобой сделали?! Не будет нам царя праведного, ежели предавать друг друга станем! Ведь уже было - в революцию наш народ предал Господа, - а отвернулся от него намного раньше - и отобрал Господь у нас помазанника своего. Предателям царя не положено!
   Василь Васильевич ждет нового русского царя. Он убежденный монархист. Но не из тех, кто считает Николая II царем искупителям и одновременно чтит "святого" Иосифа Сталина. А таких людей в Питерских храмах я повстречал немало. Для Василия Васильевича грядущий русский царь - это прежде всего наследник Святых страстотерпцев Бориса и Глеба ( поэтому и сына своего он назвал Борисом, который, к великой радости Василия Васильевича, родился в день памяти первых русских святых), а также мудрого, благородного и отважного Александра Невского. "Любовь к людям и отечеству, рыцарское благородство и честь, самопожертвование ради Христа, ради России, ради людей, конечно мудрость и сила духа, - вот те качества, которыми должен обладать русский православный монарх! Без помазанника Божия мы - сироты!" - утверждает Василий Васильевич. Я же полагаю утопическими его взгляды, но отношусь к ним с симпатией.
   - Не знаю как насчет царя... - Смирнов прикусил губу, помолчал секунду и продолжил: - Но что-то с нами явно происходит нехорошее. Смотрите: нынче узбек помогает узбеку, грузин грузину, поляк поляку, немец немцу, еврей еврею, а мы русские друг друга бьем, и не то что радоваться за счастье близких - этого давно не умеем, - а даже и состраданию разучились. Почему так?
   - Потому, что у узбеков и поляков есть вера, а у нас нет,- глухо откликается Василий Васильевич.
   -А ведь вера - это дар Божий. Так? Почему же Он им дает этот дар, а нам нет?
   - Видно мы тяжко больны грехом! Болезнь в нас свирепствует. Крепче и шибче, чем в других. Очень может быть... Из-за этого мы не в состоянии, не хотим и не можем, принять дар веры! Недостойны мы! Отвернулись от Бога! - горячо восклицает Василий Васильевич.- Дай нам веру, так мы в гордыни и в самолюбии своем дел то наворотим! Не дай Бог! Вот ты, -Василий Васильевич обращается к отцу, -ты ведь точный диагноз дал нам, петербуржцам. Помнишь? Чего глаза отводишь? Правду тогда сказал. Взгляд у тебя, приезжего издалека, - незамыленный. Повтори всем!
   Отец конфузится:
   - Я не уверен в справедливости сказанного мною тогда. Это был скорее крик ... от тоски и разочарования...
   - Не хочешь, тогда я за тебя скажу! Диагноз таков: выживание вместо крестоношения, и самореализация вместо лицетворения, вместо обожения! Как точно ты тогда сказал! Казалось бы, после страстей революционных и блокадных, должны на всю оставшуюся жизнь, из поколения в поколение,... в крови, с молоком матери,... каждый должен пред Богом пасть с мольбою: Господи, помилуй меня грешного! Но нет же...Раз еще стоит Санкт- Петербург, то верно крепко о нас молятся мученики Петроградские- Ленинградские, Да еще, может, отыскались в городе на Неве десять праведников, а Господь- Бог наш долготерпелив и многомилостив.
   И тут сын Василия Васильевича, Борис, молчавший весь разговор, внезапно встает и говорит: " Отец, спасибо! Рыба отменная. И за пиво конечно. Спасибо, что помнишь, какое я люблю. Но мне пора".
   - Как пора? - Василий Васильевич аж привстал, и на настенные часы показывает. - До матча же еще более пяти часов?
   - Я к партнеру своему по бизнесу заеду. Мы вместе с ним на стадион идем.

***

   Тут я решил, что подвернулся удобный случай и мне смыться. Уже готов был вскочить и попрощаться, как вдруг скрывшийся было за дверьми гостиной Борис, вернулся обратно к столу, встал за стулом, оперся о его спинку и произнес то, что послужило основанием всей дальнейшей беседы. Позже, уже в Германии, я с удивлением и радостью обнаружил запись той беседы у себя на смартфоне... Тогда, я - двадцати двух летний студент, искал собственный взгляд на мир. Горел увлечением философией. Мечтал написать какой-нибудь труд. По-мальчишески был убежден, что в состоянии сказать что-нибудь значимое. Наивная самонадеянность присущая многим в молодости. Но искренне старался: читал, размышлял, записывал... Беседа в квартире Василия Васильевича оказалась для меня исключительно важной. Много раз я внимательно прослушивал найденную запись, размышляя над словами отца, Василия Васильевича и Смирнова. Они сумели увлечь меня путешествием в удивительный и таинственный мир православия, по сути неведомый мне тогда. Но главное - им удалось разбудить во мне спасительную жажду поиска Христа. Спустя год я законспектировал беседу в виде нескольких разрозненных текстов ( хорошо, что сделал это, ибо вскоре, во время туристического сплава, утопил смартфон с записью - случайно выронил в реку). Теперь вот, в прошествии многих лет, по просьбе брата (которому я отослал фрагменты, и они его крайне заинтересовали), расшифровал конспекты и свел все в единый текст. Брат справедливо указал, что в той беседе было сказано много полезного и важного. А таким надо делиться. Быть может кто-то верующий, ищущий Бога, о чем-либо подобном размышлял и ему будет интересно это прочесть.

Глава 2

Борис, ты неправ

***

   Видно было, что Борис сомневался - говорить или нет. Снял очки. Снова надел. И вот решился.
   -Простите, - сухо произнес он. - Заранее прошу у всех вас прощения, за то, что сейчас скажу. В особенности у тебя, отец. Знаю, что это тебя расстроит, но не сказать не могу. Для него скажу (и Борис указал на меня), чтобы он не пострадал от ваших идей.... Слушал вас и накипело. Теперь прошу вас выслушать мою точку зрения. Может пиво тому виной...(Борис выпил литра два) но зато честно, и думаю своевременно. Джентльмены, все что вы здесь говорили это нытье и мракобесие... Во первых, дорогие донецкие, вы здесь никому не нужны! Не ну-у-жны! Ясно!?
   - Как ты можешь...Борис!? - Василий Васильевич хлопнул ладонью по столу.
   Но Смирнов с отцом, одновременно попросили его не мешать Борису говорить.
   - С вашего позволения продолжу, - Борис надменно ухмыльнулся, - поймите, не важно, что вы высококвалифицированные специалисты. Вы здесь лишние. Так случилось. Без обид. Это реальная экономика, а не ваш мифический Промысл. На нашем рынке разделение труда фактически дошло до своего предела. Новых рабочих мест нет. Местным работы не хватает. Сегодня в России требуется лишь грубая, дешева, по сути, рабская рабочая сила. А вы про квалификацию... Да и тут есть нюансы. Вот вы говорите, что вы наши, русские. А знаете, я к себе на фирму голландца взял. На место нашего, русского, которого уволил. Почему? Квалификация у них одинаковая, высокая, только вот голландец хорошо работает, всего себя работе отдает, а русский плохо: дисциплины нет, ответственности боится, часто делает тяп-ляп. Зато православный! По храмам бегает. А голландец сам в Бога не верит, но из семейства реформатов, а там скажу вам отношение к работе как главному, спасительному делу с детства воспитывается. А что ваше православие учит о том, как надо работать?
   Не обижайтесь. Я циник. Жизнь меня сделала таким. Жизнь полная грязи, жестокости, несправедливости. Думаю, что повидал в ней зла не меньше вашего. Да, я не видел войны, но и тут хватает. Когда я строил свой бизнес, свою жизнь, за мной и бандиты гонялись, и банки...Чего только не было... Вам не нравится слово "выживание", которое здесь, в Петербурге, так часто слышали? Мне тоже не нравится выживать. Но это слово- правильное и честное! Это имя того, как мы живем. Мы всегда выживаем. Хотите, признавайте, хотите, нет, но вы сами всегда и конкретно сейчас - выживаете. Цепляетесь за любую возможность. Согласен, выживать тяжело и мерзко. Но, Петербург и Москва здорово учат мерзости выживания. Скоро поднатореете. Главный принцип выживания: каждый сам за себя! Не важно, что в стае выжить легче, все равно, главное - это я, и живу для себя, озабочен собой, но пользуясь возможностями жизни в стае.
   Понимаете, у нас с вами разные углы зрения. Вы смотрите на мир из своего православного храма, и думаете, что мир нуждается в обожении, а я, как здоровое и трезвое большинство людей, исходя из собственного опыта жизни в мире, вижу реальность: мир нуждается - не в обожении, а в освоении! А такое освоение мира происходит, когда человек обретает самость, реализует свои мечты и желания. Мир ему тогда начинает повиноваться. И как поет наш соотечественник рано или поздно " мир прогнется под нас". И это нормально. Это обеспечивает наш естественный отбор. Это делает нас сильнее. Каждый сам за себя! Вот я бы простите, с вами не цацкался, не регистрировал бы у себя. Говорю, честно, мне вас жаль, понятно, война... но я здесь причем? Мне некогда, да и хлопотно это. А отец согласился. И вы этим воспользовались. Тоже правильно. Отец православный, альтруист, живет сказками о православной России. А где она - Россия, отец? Открою тебе секрет, ее давно уже нет, добили ее в семнадцатом. Потом был Советский Союз- не Россия, а совершенно иное. Но и его погубили. Ты сам был этому свидетель. А сейчас Россия растворяется в мире. Она часть глобального мирового порядка, нет больше государства Россия, а есть функция с именем Россия, флуктуация, кластер в расплаве глобального мира. И этот кластер уже никогда не станет зародышем новой империи и ни во что не вырастет. Мы, современные человеки - люди мира. Не русские, не немцы или турки, а люди мира. И это правильно. У нас уже глобальное сознание. Родина, отец, это там где мне хорошо, там, где я могу себя реализовать, где я счастлив. Думаю, молодой человек со мной согласен.
   Борис подмигивает мне.
   Я в ответ мотаю головой. Отвечаю: "Нет".
   Борис игнорирует меня и продолжает:
   - Подхожу, к главному, к вашему православному мракобесию. Отец, ты не дашь мне соврать. Я пробовал быть православным. Ходил на службы, причащался. Читал Новый Завет, Отцов. Ты приложил все возможные и невозможные усилия для этого. Но нет. Я тут, а Христос там. И мы не пересеклись ни на секунду. И я сперва охладел, а вскоре прозрел, что церковь, это бизнес-корпорация, прекрасно вписавшаяся в современную экономику, у нее своя ниша, она вне конкуренции, разве что конкурирующая религия покусится на умы и карманы ее прихожан. И тогда я спросил у своего духовника: " Батюшка, а вам нравится ваша профессия?" Он смутился, но ответил честно: "Нравится". Мне его честность приглянулась. Вообще он мужик славный, жизнелюб: альпинист - фанат, какую-то южноамериканскую вершину все мечтает покорить и отслужить панихиду по погибшим там альпинистам. Так он самореализуется. Еще туристов на Афон и в Израиль возит. Имеет с этого барыш. А что? Семью-то надо кормить! Мы с ним подружились уже после моего ухода из церкви. Я ему чуток в строительстве спонсировал, не без собственной выгоды... хотя не об этом речь... Так вот, как выпьем мы с ним по рюмке, так он откровенно и рассказывает мне о жизни своих коллег. Я тогда узнал, какие они молодцы, как приспособились выживать. Кроме своих приходов, кто на кафедре, богословие и философию припадает, книги пишет ( очень удобно, все в тему: тут тебе и теория и практика и деньга), кто пекарней, через подставное лицо владеет. Хорошо устроились, и там денежки и там. И власть духовная, и уважение, и связи. А это в бизнесе важно! Заметьте, я их за это не осуждаю. Они успешные люди, профессионалы своего дела, я уважаю таких. А вот вас, шибко верующих православных прихожан, мне жаль. Вы несчастные люди. Может Христос и воскрес, но подумайте, что вам-то с того? Таинства: Крещение, Евхаристия? Что может быть хуже самообмана? Богословы как ужи на сковородке вертятся: преложение, пресуществление, трасфинализация, и.т.д. Читал. А как был хлеб, так и остался хлебом. И вино тоже. Тогда, что - обещания? Жизнь вечная? Вон евреев по пустыни сорок лет Водил, Обещал, а что получили? Сухую, мертвую землю. Как насчет здесь и сейчас? Только здесь и сейчас - правильно и честно. Из всего христианства именно в православии, с его отношением к жизни как к временному пристанищу, гостинице, клинике - мракобесие наиболее явно себя проявляет. Какое мракобесие? Будто истина есть, будто она восторжествует, будто кто-то знает, что это такое! При этом попы, конечно, утверждают, что Истина это - Он- Бог- Христос. Говорят и лукавят. Понимают, какая в этом утверждении бездонная пропасть разверзлась. Мир не узнал Его и убил. Убил Истину. Но ведь убил тоже во имя какой-то истины! Оказалось, что та истина, ради которой убили Христа, совсем не таковая есть, а ложь. Позвольте, но в Его Свете все в мире лживо. Так можно сказать, что на всем космосе лежит печать неполноценности. В Свете Абсолютного Идеала все ущербно. И получается, что если в мире что-то тянется к Свету, пытается назваться истиной - попадая в Свет, распознается как ложь, Его недостойная, и Его отторгающая. Это "ложь в Свете", с претензией на истину (ведь в Свете!), естественно проявляет агрессивность, как все выявленное ущербное. Оно нетерпимо к другому такому же (неправильно ущербны, а значит- еретики) и конечно подспудно, а в итоге явно ненавидит тот Свет, в коем обнаружилась его ущербность. К тому же всякое недоделанное стремится быть доделанным, все ущербное - восполнится, искалеченное- вылечится. И Он глаголет им - больным, ущербным: "Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный". Они напрягаются, с ног валятся, стараются изо всех сил - не выходит... Делай - не делай - все тщетно! Они чувствуют себя обманутыми, и Свет им становится противным. Придет Он еще раз- снова отвергнут и убьют. Это закономерно. Истина это инородное тело в нашем мире. Потому то, что зовется истиной в христианских храмах является той же истиной мира сего, какая была у иудеев, кричавших: "Распни Его!" Спросите: " Как же Евангелие?" А никак. Предание и само Откровение, пусть светлое изначально, но человеческое в сердцевине- и давно уже переварено грехом в удобный миру продукт. И кто тогда, понимая все это, по-настоящему рискнет встать под сенью Истины? Наши попы - ребята смекалистые, догадываются, что истины в мире нет. Делай что хочешь! Но это страшно. Тогда как же? Нынешним попам повезло. После долгих блужданий: "бытие", "естина", "несокрытось", "империум", "логос", "закон", "человек", "соответствие", "практика", "справедливость" и т. д. и т. п. это нечто, что зовем истиной - наконец стало универсальным, простым и единственно безопасным и честным - "позитивом". Вот истина современности. И попы одни из первых это нутром почуяли и осознали, раз истины в мире нет, и свобода выбора полна опасностей - будем держаться за позитив. Так и держатся. Так и поступают. Позитив - этакая тайная поповская благодать... (Борис прервался, чтобы глотнуть пива из банки). Никакое не выживание, не самореализация, а истина - вот самое страшное слово! Страшное, потому, что самое-самое лживое! За него люди на смерть идут, и друг друга убить готовы! И убивают! А ведь черт его знает, что оно такое есть! Он, наверное, знает. А на этом словечке, на этой химере все держится: наука, религия, человек - да все! Все над пропастью висит... только не "во ржи", а во лжи. А православные, будто, этого не видят. Их Церковь, понимаешь, это Тело Христа, столп и утверждение Истины... Это в нашем-то мире? Смешно... Ох, что-то я не туда....в какие-то дебри философские залез. Все, заканчиваю. Короче, не путайте парня своими сказками, не мешайте ему жить и строить свою судьбу. Отец, не надо, не закипай...
   Борис целует седую голову Василия Васильевича, похожего в этот момент на перегретый паровой котел готовый вот-вот рвануть.
   -Еще раз извините. Провожать не стоит. Я сам дверь закрою.
   -Борис, ты не прав, - успевает тихо сказать Смирнов, но Борис его не замечает и спешно покидает гостиную.
   Несколько секунд абсолютной тишины и резкий громкий щелчок замка...Василий Васильевич вздрагивает, будто от выстрела.
   Понятное дело, что в такой ситуации уходить мне было никак нельзя. Некрасиво. Жалко Василия Васильевича. Да, если честно, то захотелось остаться и кое-что прояснить из того, что сказал Борис.
  

Глава 3

В начале было Дело

***

  
   Смирнов подходит к серванту и наливает себе в кружку студеного кваса.
   -От горячей напористой речи Бориса аж знойно стало,- говорит он и выпивает залпом кружку.
   -Да уж,- соглашается мой отец. - А ведь Борис много интересных тем поднял.
   Смирнов предлагает налить кому-нибудь квас, но все отказываются. Василий Васильевич молчит, слегка покачивает головой. Лицо побледнело. Взгляд его застыл, и теперь он похож не на разъяренный котел, а на восковую фигуру.
   Смирнов усаживается обратно за стол.
   - Со многим мы не согласимся. Но как он про отношение к работе у протестантов хорошо подметил, - говорит Смирнов. - Наш институт, в Алчевске, много лет назад посетила немецкая делегация. Конференция, обмен опытом, и.т.д. Я тогда познакомился с моим немецким коллегой, доктором Питером. В перерыве между заседаниями повел его в буфет выпить кофе. За стойкой - причину запамятовал - разговор пошел как раз об отношении работника к своему делу. И Питер тогда сказал: " Мой отец-лютеранин. Я тоже лютеранин, но уже не такой, как он. Нет той его веры, воистину, способной горы двигать. У меня, как и у большинства из моего поколения вера-то поизносилась. Секуляризация, выхолаживание христианства. Но главную его заповедь, данную мне еще в детстве, я запомнил, и по мере сил исполняю. А она такова: Дело всегда должно быть от сердца! Твое дело есть твоя молитва Христу!" Слова эти меня тогда поразили. Потом я специально почитал литературу и выяснил, что реформаторы времен Лютера и Меланхтона под делом разумели не делячество с целью получения сверхприбыли, а религиозную миссию, по сути, спасительную жизнь во Христе - непрестанную молитву Христу!
   - И такое понимание дела как спасительного акта, бесспорно, позитивно повлияло на жизнь и экономику протестантских государств,- решаюсь заявить я. - Ведь именно в протестантских странах - развитые экономики и самые высокий уровень жизни. Я давно подметил, что религия является краеугольным камнем жизненного уклада того или иного общества. Протестанты - пока впереди. Япония - исключение, но и там "японское экономическое чудо" имеет религиозные корни... синтоизм и дзен, плюс послевоенные реформаторы - американцы, опять же протестанты. Смотрите, какой религиозный колорит... Протестантизм в Англии, в Германии и Швейцарии - везде разный. Католицизм - одно дело в Польше, другое в Бразилии. Ислам - один в Иране (шииты) - другой в Саудовской Аравии (сунниты). Ну и этнические религии: Индуизм в Индии, Иудаизм в Израиле и.т.д. Везде свои нюансы в способах хозяйствования, напрямую связанные с преобладающей религиозной системой. И что интересно - там где ортопраксия преобладает над ортодоксией - там религиозные корни в экономиках проявляются более отчетливо. Правильно?! - жду одобрительного кивка отца.
   Отец улыбается и цитирует Фауста Гете:
   - "В начале было дело", - стих гласит...". Ты правильно подметил. Все намного сложнее, но в целом - верно. Сердцевину существования любого человека ( а из людей состоит общество) можно символически представить в виде треугольника: "Бог-Семья- Почва". Под "Почвой" здесь я понимаю некую целостность признаков: национальность, язык, традиции, Родина. Наверняка можно еще продолжить. Так вот, "Бог-Семья- Почва" в совокупности с нашей биологией (тело, ум, инстинкты) и обстоятельствами, в которых мы постоянно пребываем и есть человек. Не цепляйтесь к классификации и терминам, мол, они не точны и одно уже подразумевает другое. Это ведь набросок, эскиз. Коснусь лишь треугольника. Назову его сакральным, или красным, ибо все грани его - это красные лини за которые нельзя заходить. Любые модификации в треугольнике крайне чувствительны. Попытки трансформировать его извне силой - встречают сопротивление. Изменение в любом из углов автоматически транслируются и на другие, на весь треугольник, на всего человека. Углы жестко взаимосвязаны. Понятно, что не дай Бог менять или терять религию (Бога), семью, Родину и т.д. - это очень больно. А обретать, наоборот- здорово и радостно. В разные периоды жизни треугольник различен. В детстве мы не знаем, что такое Бог, но вместо Бога у нас мама и папа. Потом Бог дарит нам Себя. И это удивительное время. А когда создаем свою семью и рождаются дети- угол "Семья" существенно изменяется, наполняется, соответственно и другие углы тоже. Можно говорить о непрестанной естественной трансформации треугольника в течение жизни. Всегда бывает, что какой-то из углов - самый значимый - самый острый. И связи (стороны) между углами постоянно удлиняются или сокращаются. И раз это треугольник, так сказать, жизнеутверждающий, то ясно, что каждый из его углов устанавливает жизненный уклад человека. Но Бог - это не только мой, "личный" Бог, а еще тот самый Бог, в которого верует большинство моих сродников и соотечественников. Он - "наш" Бог. Острие угла "Бог" - чаще всего единая точка пересечения и принадлежит множеству треугольников (острие "Почва"- также одно у многих, а вот "Семьи" - не совпадают). Потому, религия, как ты верно заметил существенно влияет на социально- экономическое устройство общества. Религиозные установки, в современном мире, не столь явно, как раньше (за исключением, пожалуй, группы мусульманских государств), но исподволь строго регламентируют общественный быт. Даже в случае, когда вера в народе поугасла. Например, как нынче в Чехии, Нидерландах или Китае. Но религиозные корни ( того же протестантизма в Нидерландах или народной религии в Китае), питающие жизнь людей в этих странах чрезвычайно крепки и глубоки.
   Василий Васильевич будто очнулся: быстро поднялся, собрал грязную посуду, оставшуюся от Бориса, и отнес ее на кухню. Скоро он вернулся обратно, сел на свое место и сурово произнес:
   - Не надо протестантизм нахваливать! Лжи там больше, чем правды. Это мой Борька, когда из церкви ушел, с протестантами связался. Потом и с ними порвал, но понабрался у них...
   Смирнов:
   - Не буду их хвалить, но справедливости ради отмечу - все, что еще по инерции движет современное западное общество: дело, репутация, успех, и прочее - рождено протестантизмом. Упоминал о деле... Изначально религиозное действо - молитва Христу...
   Василий Васильевич с горячностью перебивает:
   - А нынче- делячество - страсть к наживе! Барыш -любой ценой! По Борису вижу. Высший пилотаж у них - побольше наварить, без сколь-нибудь серьезных усилий, и жить без труда в удовольствиях. Извини...
   - Зря вы так о Борисе... Мне он показался вдумчивым молодым человеком, со своей позицией. Те же о ком вы упомянули - алчные до глупости, беспринципные - встречаются, конечно, среди теперешних доморощенных нуворишей. Таким - что Бог, что черт -все одно- лишь бы богатства побольше, да сегодня. Но это не о наследниках реформации... Продолжу о них... У основателей реформации богатство - никоем случаем не цель, а важный признак праведной жизни человека пред Богом, его предопределения ко спасению. По-божески живешь, настойчиво трудишься - потому успешен и богат. Спасительно само богоугодное дело, упорный труд и его плоды, полезные людям, а не деньги, не мамона. И удовольствие получаешь от преодоления трудностей, от успеха в решении сложных задач (Бог радуется с тобой о тебе), от качественного ( ибо все для Бога), очень нужного людям продукта труда. То есть обретаешь радость от спасения, от того, что милостью Божией ты оказался избранником к жизни вечной, а не от барыша. К деньгам же относишься с большим уважением, в том смысле, что это знак свыше, и заработаны они потом и кровью... Вижу, вижу, как вы угрюмитесь, Васильевич, а потому приступаю к разоблачению...
   - "Гнилого запада!" - смеется Василий Васильевич. - Не жалей - лей зеленку на израненную русскую душу старого славянофила!
   - Увы, сегодня все рожденное реформацией теряет свой сакральный смысл. Наблюдаем тотальное обмирщение западной цивилизации (всерьез рассуждают о "постхристианском обществе", о возвращении в язычество) - происходит смена самой сути исконно протестантских дефиниций. Действительно, нынче и на постпротестанском западе, говоря о деле, акцент все больше делается на заработке, на обогащении. Бизнес - забота о прибыли и сверхприбыли: главное не что я сделал, а "что я с этого имею". Современный (актуальный) технологический угол зрения: дело видится как увлекательное занятие, игра, состязание, квест. Иногда более воинственно - как битва за успех. Успех чаще имеет денежный эквивалент, но не всегда. Может быть и не материальным активом. Например - написание художественного полотна - реализация своей мечты. Это уже не знак спасения - не для Бога- но самореализация.
   - К нам "оттуда" это пришло? - спрашиваю.
   - Гм. Пожалуй... Вестернизация. Только вот ихнее оцененное, окультуренное - уже нисколько не Божие - попадая к нам и вовсе в нечеловеческое перерождается. Дичает - что ли?
   - Как так?- не понимаю.
   -Вполне закономерно. Нас хоть и связывает христианство, но как по мне мы разные цивилизации... Помню моей бабушке - имела большой сад - подарили экзотический саженец какой-то американской груши, и корзину самих этих груш. Большущие, ярко-желтые с земляничным румянцем. Вку-у-сные! Сладкие, сочные. Мне, младшему внучку, почти все и досталось. Саженец у нас прижился. Груша выросла здоровенным деревом, а плодоносила плохо. Плоды из года в год мельчали. И на вкус - кислые- кислые. Выродилась груша - в дичку превратилась. Не та почва, не тот воздух, не то солнце, температура не та. Так и с их- западными ценностями у нас. Не подходит им наша среда обитания... Но еще раз подчеркну- эти их саженцы - не Божии, а мирские. Божиими они перестали быть еще до того как очутились у нас. Какой еще пример привести? Вот - репутация - в далекие времена реформации - обдумывание правильности своей жизни пред Богом, выворачивание всего себя, своих поступков на показ церковной общине. Окна в домах протестантов не завешивали шторами! В основе репутации - искренняя вера, нравственная чистота пред Христом и христианами. А сегодня? Во многом лицемерие, декорум, без которого сейчас в "цивилизованном" бизнесе никуда. Традиция иметь окна без штор и сегодня жива. Но в большинстве своем это инерция - трансляция формы без религиозного содержания ... Настоящий протестантизм мутирует и выхолаживается, но его деятельный дух и по сей день крутит жернова западных экономик. Вопрос - надолго ли его хватит?
   - А " мутирует и выхолаживается" протестантизм вполне себе закономерно!- громко говорит Василий Васильевич. - Болезнь греха! Протестанты, впрочем, как и враждебные им католики, как ни старались, не смогли отказаться от себя хороших, от самости своей. Да и мы - нынче зовущие себя православными - ничем не лучше. Будь то Запад или Россия, вирус-то один - дьявольский. И повреждение им - смертельное. Но протестанты, считаю, особенно от Христа отдалились! Католики - еретики конечно, но все же - христиане. А некоторых из протестантов и христианами назвать совестно! Потому "выхолаживается"... и поделом!
   - С "поделом" не соглашусь... - в смущении говорит Смирнов.
   - А из-за чего так? - интересуюсь. - Ведь Лютер, верно тогда обличил католическую церковь, что впала в "вавилонское пленение". Индульгенция и все прочее... Мол надо исправляться... Желали возвратиться ко Христу. А, в итоге, говорите, отошли от Него дальше католиков?
   - Оттого, что протестантизм родился и вырос из католицизма, и перенял от него по наследству большинство хронических болячек, - разъясняет Василий Васильевич.- Например, в сотериологии, примат делается на спасение от наказания и смерти, а не от греха. Грех как у католиков так и у протестантов -это вина. Стараются избежать или смягчить наказания, а именно страдания которые вызваны греховным преступлением, и конечно избежать смерти. А как у нас - у православных? Знаешь? Спасение у нас - это, прежде всего, спасение от греха, который есть не что иное, как болезнь - повреждение человека. И уже божественным врачеванием греха спасаемся и от смерти и от страданий - проявлений в нас греховного повреждения. Так вот, из-за неверного диагноза, неправильного лечения усугубленного человеческим своеволием болезнь слепоты духовной развилась у протестантов более чем у прочих. При этом нам, нынешним "православным", и в своем глазу бревно видеть надо.
   Хочу услышать мнение отца. Ведь еду в протестантскую страну. Мне любопытно узнать о них поподробнее. Спрашиваю: " Ты что думаешь о протестантах?"
   - Все правильно. На западе, в отличие от востока, акцент делается на юридической стороне спасения. Соответственно возрастает значимость человеческой деятельности направленной на смягчение личной провинности, а успешность ее принимается как знак Божией милости. Известно, что для католиков делание спасительных - т. н. "добрых дел" чрезвычайно важно. Протестант же спасается только верой. Вера - дар божий, неповторимое, интимное отношение между конкретным человеком и Богом, которое предшествует всему, в том числе делам. Но Лютер с самого начала остро ощущал, что человек смертельно поврежден, что его спасение вовсе не гарантировано, что спасает только Бог и на все Его воля. Как опознать спасусь я или нет? И для протестантов, которые спасаются только верой, а не "добрыми делами", последние вдруг оказываются не менее значимыми, чем для католиков. "Добрые дела" становятся обязательным признаком праведной, спасительной жизни дарованной Христом, а по сути избранности. Вера и дела едины. Если дела дурны, то и вера лжива, т.е. человек гибнет. "Дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые". Добрые дела, как добрые плоды, показывают, что плодоносящее их древо - здоровое. Огонь веры, чтобы не погаснуть требует постоянных усилий от человека. По Лютеру человек "призван" служить Богу в своем деле, так он хранит огонь веры. Дело становятся человеческим "призванием". В протестантизме дело - вся повседневная жизнь человека, которому Бог даровал веру в Него, возводится в статус непрестанной, напряженной молитвы Христу. Так реформаторы интерпретировали слова апостола Павла о необходимости непрестанно молиться Богу.
   Здесь нужно маленькое отступление: кроме названных чудовищных метаморфоз в западной сотериологии, не следует забывать изначальной, глубинной порчи в их теологии. А именно - умаляется роль Третьей ипостаси Троицы- Бога Святого Духа (особенно у протестантов, но истоки в католицизме: Филиокве, тварность Языков Пятидесятницы, Святой Дух- суть Отношение и пр.), нет четкого понимания идеи Троичности Бога, не понимается и не принимается идея обожения человека, синергии Бога и человека в деле его спасения (ведь человек после грехопадения- "соляной столб", в нем нет и искорки света). Конечно, это ведет к существенной трансформации религиозной духовности в протестантизме. Наглядный показатель - неразвитость, а то и ущербность у протестантов духовных практик ( в том числе соборных- связанных с церковными таинствами) замена их социальными или мистическими; активное поддержка в протестанткой среде самоанализа и психотехник. Не буду вдаваться в детали, что у кого, и как... Итог: протестант лишен наиважнейшего - обители Духа Святого- Церкви Христовой. Вместо нее общественная религиозная организация пытающаяся устроить мир по Писанию. Сегодня уже ясно: мир не стал монастырем, рабочее место и дом не обратились в храм.
   Теперь поговорим о самом протестанте. Человек поверил в Христа и ожил, трудится в поте лица своего, храня тем самым веру, подтверждая результатами дел верность Богу и избранность ко спасению. Но проходит время и не имея полноценной духовной поддержки Церкви, протестант начинает заниматься тем, что именуется самоспасением, ибо сосредоточен преимущественно на себе. Как там я себя ощущаю - избранным или нет? Урожай хороший собрал- продал успешно - денежек много заработал - какой я молодец! К священнику в кабинет захожу регулярно. Точно - праведник! Болезнь греховной гордыни обретает благоприятную среду для развития. Протестант закономерно все более и более осознает свою значимость и уникальность. Ведь в протестантизме Бог спасает каждого неповторимо, индивидуально - здесь и сейчас. В итоге, протестант в своей религиозной жизни окончательно сосредоточивается на себе, а не на Боге. Вспомните слова Бориса: "Каждый сам за себя...озабочен собой". Центром вселенной становится человек, а Бог оказывается на периферии. Человек "вырос" и уже имеет "мужество думать". И вот змеей в сердце проползла крамола: "А нужен ли Бог? Не могу ли я преуспевать в жизни без веры во Христа?" У пророчествующего Ницше христианский Бог умирает.
   Понятно, что почва для богоборчества и секуляризации на западе была подготовлена еще в католичестве, а уже культивирована и удобрена в протестантизме. Но само зерно обмирщения церкви было засеяно непосредственно реформаторами во времена Лютера.
   Девиз "Только Писание" -сыграл в жизни протестантов злую шутку. Писание - это Божественное Откровение. Лютер выделял в Писании Закон ( условно- Ветхий Завет) и Евангелие (Обетование; условно - Новый Завет). Через Закон Бог осуждает грешника, показывая ему весь ужас его падшего состояния. Ведь ничего из Закона мертвый человек не может исполнить, как бы ни старался. А весь Закон, тем более. Закон позволяет человеку увидеть себя, как есть - мертвым, недвижимым, и возопить в ужасе и в отчаянии. Но не способен мертвец исполнить Закон. А вот заново родиться через веру во Христа, и тем самым спастись- может. Но как зародиться в мертвом живому? Сам Христос Своим Благодатным Словом порождает веру в мертвеце и тем самым оживляет его. Христос Говорит с нами языком Евангелия. Евангелие Христово изначально - фокус Откровения - Само Благодатное Слово Божие - живой источник спасительной веры. Упрощенно: Законом Христос заставляет мертвеца издать вопль отчаяния, и, отозвавшись на него, дарует ему Евангелием веру, оживляет его. Закон - мертвая вода, дезинфицирующая смертельную рану, останавливающая тление. Евангелия - живая вода, дающая новую жизнь. Но как говорили, проблема в том, что протестанты пренебрегли Преданием Церкви, не понимая сущности Церкви. Зачем Церковь, Церковные таинства, духовники - если Бог спасает каждого индивидуально даром веры? К чему ненужные посредники? Даже Святые - "лишние", если каждого непосредственно спасает Христос Своим Словом - Лицом к лицу? Отсюда Евангелие должно быть понятно уму и сердцу любого избранника (предварительно переведенное на его язык), ведь так с ним лично общается Христос. Потому Евангелие и Закон отдали в протестантизме на суд людей. Мы же, греховные люди, без опоры на Предание на соборное Церковное разумение, без Церкви и вне Церкви искажаем своими трактовками Священное Писание. Евангелие из животворящего источника и опоры веры превращается в человеческих интерпретациях в источник и опору чьих-то мнений. Протестантские общины обособляются. В каждой живут по своему разумению Писания. И вот Евангелие, препарированное миром, - перестает быть Живым Словом Христа (животворящую силу которого Лютер еще ощущал во всей полноте), а становится текстом учебно-нравственного характера. Вне Церкви, в суете мира, в боях с католиками утеряна "евангельская жемчужина" - Свет Любви Христовой. Правда остался яркий след в душах верных - в радостном пении гимнов, в жизненном оптимизме, энтузиазме и честности в делах, в воле к победе, в благотворительности и пр. Это прекрасно и, Слава Богу, до сих пор живо у протестантов (у нас бы так). Замечательное душевное проявления веры. И отличный житейский настрой. Очень удобный! С ним легче жить! Именно "удобней" и "легче", а уже не сама вера во Христа - в итоге ставится во главу угла, как "правильная позиция". Основание для такой "позиции" снова ищется в Священном Писании. Путают душевное с духовным ( как и мы -но по другим причинам), зато прекрасно разобрались: где полезное- спасительное, а где наоборот, и все в опоре на Писание, на Слова Христа. Реформаторы всерьез пытались выстроить реальную политику и экономику на фундаменте самого Писания...
   Смирнов:
   - Простите, - перебью... Реформаторы, в конце концов, осознали, что государство не может жить непосредственно по Писанию. Государство должно функционировать по другим принципам и законам, только прообразом которых может выступать Писание, как высший закон. Ведь цель государства не спасать (спасает только Христос), а регулировать, защищать и создавать благоприятные условия для жизни и труда своих граждан. Государство становится механизмом обеспечивающим обывателю- протестанту возможность жить по Евангелию, эффективно работать и тем самым спасаться. Т.е. государство обязано, как минимум не мешать делать дела, а как максимум создавать все условия для этого. И конечно законодательство - опирающееся на само Писание - свято и едино для всех. Вот откуда берет начало эффективность западного государственного экономического управления.
   Василий Васильевич - недовольно Смирнову:
   -Обязательно тебе надо заступиться за этих еретиков! Вижу - по нраву они тебе.
   Отец продолжает:
   - Да-да... Писанием не подменили право, но функционально увязали их. Это же сложнейшая, по сути, не юридическая, а инженерная задача сочетать живое "не от мира сего" с омертвевшим эмпирическим миром. Реформаторы - механики - разобрали Писание по частям, по косточкам, по болтикам. Далее: инвентаризировали, систематизировали, собрали обратно - а детали лишние остаются. Лишние -так лишние! Запустили без них (прописав правила эксплуатации)- не дышит, но работает! Писание рационализировано. Но как быть с Самим Христом? Ведь Своим Откровением нас спасает Христос! Обнаруживается диссонанс: Слово Христа уже вовсю подчинено задачам мира, а Он в мире "не имеет, где приклонить голову". И тут Лютер вполне закономерно "преодолен" уже реформатами и их последователями. Христос рационализирован, как и Евангелие (или ирационализирован- мистифицирован, что по сути одно и тоже). Если Евангелие воспринимается не столько как Само Животворящее Слово, сколько как информация- инструкция ко спасению, то Христос, это прежде всего учитель - главный инструктор. С Его Слов написан учебник, по которому Его "заместители" - инструктора преподают верующим, как правильно, благочестиво жить. Христос - учитель дает протестанту "путевку в жизнь". Такого "образования", при регулярном совершенствовании квалификации - с посещением "инструктажей" - вполне достаточно чтобы "правильно" жить и тем самым спасаться. Если понадобится - поправят и помогут инструктора и товарищи. В конце концов, есть воля Божия! Ведь Бог непрестанно управляет миром и нами, даже нашими намерениями... Им все предопределено! Здесь уже настоящая катастрофа христианства. По другой версии Бог - великий архитектор, этакий механик, сотворивший и запустивший механизм мира, в котором все законно реализуется. Между Богом и человеком разверзлась непреодолимая пропасть. Бог становится лишним. Все работает как часы, а знание передано и усвоено. И тогда на место Живого Бога Авраама, Исаака и Иакова люди воздвигают общечеловеческие ценности - идолы современного мира. Христа постепенно забывают, как что-то устаревшее и лишнее, смущающее истистов и иноверцев, мешающее свободной самореализации. Недоумевают - зачем Он нужен, чем полезен? Наследственная метаморфоза: протестантская религия - со Христом, но все больше без Церкви, в постпротестантизме - уже и без Христа. Закономерно: нет Церкви Христовой, нет двоих, и потому - Его среди них нет. Даже из христианских праздников Христа стараются потихоньку убрать. Известный наш апологет, богослов А.И. Осипов верно подмечает, что с Рождеством у нынешних детей ассоциируется Санта -Клаус, добрый старик волшебник, но никак не Христос. Просто Рождество - а не Христово, или снизу мелкими буковками! В среде протестантских теологов, годов семидесятых прошлого века - могу ошибиться в хронологии - развивалась концепция смерти христианского Бога: Христос "растворяется" в тварном мире, тем самым как бы "окончательно воплощается", уничижая Себя. Подобные идеи могут быть занимательными для теологов, философов, но они далеки от христианства. Примечательно, что фактически любая псевдохристианская дичь воспринимается нынешними протестантами вполне толерантно. Но оставим грешную теологию, и взглянем на наш вестернизованный быт - может порок обитает только в заумных высотах? Увы. Сегодня людям явился "новый бог", суперценность - "позитив"! О нем верно сказал Борис. Только вот не от Церкви эта ценность, не от священников, а от врага. От людей врагом плененных. И этот вражеский идол многих увел и еще многих уведет от Христа. Подытожу - после полувекового господства протестантизма на западе вышло не Божие, но человеческое: успешность с богатством, внешняя чистоплотность, раздутое самомнение, самореализация - и все в стремлении к ... позитиву, а не к Богу. Аскетизм в миру, самовоздержание, самоограничения, присущие ранним протестантам в массе забыты напрочь. Разве, что вспоминаются как элементы морализаторства и декорума. Наоборот - приветствуется самореализация человека, нацеленная на обретение счастья и удовольствия. Происходит возврат к языческому эвдемонизму и гедонизму. Секуляризация - закономерный финал развития мира западного христианства, в особенности его "авангарда" - протестантизма.
   -Точно так! - соглашается Василий Васильевич.
   - Действительно так... Печально все это, - замечает Смирнов. - Реформация предполагала возвращение к исконному христианству. Протестанты нашли силы повернуться и идти ко Христу, а скорее даже с радостью бежать к Нему. Выбрали правильное направление, побежали, ускорились, но не вписались в поворот...
   Василий Васильевич:
   - Дорога то была изначально католическая - раскольничья: извилистая да скользкая!
   - А другой дороги они не знали... Впрочем, как я сказал, протестантизм хоть мутировал и ослаб, но еще жив и движет западный прогресс. За пятьсот лет они привыкли трудиться дисциплинированно, упорно и качественно - на результат. Потому в западных странах уровень достатка людей высок. Верно подмечено - экономика зачинается в сердцах человеческих. Какие люди, каковы их нравы, их вера - такова и экономика. Сознаюсь, мне выпало больше года жить и работать в Великобритании. Люди там относятся в массе своей друг к другу по-доброму - как христиане, а не как...мы... сегодня...
   Смирнов осекся и с досадой взглянул на Василия Васильевича.
   Но, к моему изумлению тот не стал спорить со Смирновым, а поддержал его:
   - Тут вынужден с тобою согласиться! Увы. Мы нынче разболелись грехом как мало кто...Но из этого не следует, что протестанты святее нас. Все равно - чужие они мне.
   - Но почему так? Неужели в православии коренится причина, что живем хуже, чем на Западе?- спрашиваю отца. - Как нам наша вера предписывает относиться к своему делу, к работе? Кроме как "молиться и трудиться", особо ничего от священников с амвона не слышал.
   - Никогда специально не изучал этот вопрос, - отвечает отец. - Но скажу, что и у нас православных, живущих "в миру", жизнь и дело, что по сути одно, должны быть непрестанной молитвой Богу. Непрестанная молитва Иисусова, которой надлежит сопровождать все наши дела, как бы устраивает их в Божественный Промысл, освящает, превращая в молитвенное делание. Поэтому и вся жизнь наша должна быть благопристойной, чистой и всецело посвященной Богу. Духоносносная молитва наполняет наш труд смыслом: участвовать в Божественном спасительном Промысле. Так трудясь, мы соработничаем с Богом. Но даже если мы не умеем непрестанно творить молитву Иисусову, как я или ты, все равно надо понимать, что весь наш прожитый день, все дела, являются продолжением утренних наших молитв. Если грешим, плохо работаем, значит - оскверняем нашу молитву и себя. И представление о том, что наша жизнь - это временное пристанище, лечебница пред вратами вечности нисколько не противоречат сказанному мною. Труд - это предписанное нам Богом лекарство от греха, это средство для нашего спасения. Так, что мы в этом вопросе близки к протестантам, даже глубже его понимаем, ибо это вопрос Домостроительства, вопрос Церкви. Его действительно не достаточно освещают в проповедях. Дело, как мне кажется в том, что православное Предание в основной своей массе оставлено нам людьми ушедшими за Христом из мира в монастыри и скиты. Там есть своя специфика, как лечиться трудом. Например, приветствуется тяжелый труд аскета. В миру - своя специфика. Но Святые Отцы, близкие нам по времени: Св. Амвросий Оптинский, Св. Игнатий Брянчининов, Св. Иоанн Крондштадтский, Св. Лука Крымский и многие другие, своей жизнью учили и наставляли нас, как надо благочестиво жить и трудиться в миру. Обратимся к первым христианам. Апостол Павел делал палатки. Конечно, не делание палаток его спасало. А сама его жизнь во Христе Иисусе. Христос жил в нем и он во Христе. Но изготовление палаток было частью этой жизни, и важной. Это дело его кормило. Тем самым апостол исполнял во спасение Божию заповедь. Наверняка это ремесло откладывало отпечаток на его мировоззрение. Во всяком случае, изготовление палаток было частью Промысла Божиего об Апостоле Павле и о нас. Ведь не зря мы владеем информацией об этом. Сам Христос помогал Иосифу в плотническом деле и ловил рыбу с рыбаками. Мы обязаны работать со старанием, изо всех сил, как молимся. И делать свое дела надо как последний раз- хорошо или никак. Потому, что все пред очами Господа. И если мы работаем тяп-ляп, не стараемся, живем в грязи, семья не накормлена, а прикрываемся тем, что этот мир - временное пристанище наше, главное побольше в храме служб отстоять, да поучиться умному деланию вместо насущной мирской работы- то мы грешим пред Богом! Думаю, что этот вопрос еще требует от нас, православных, тщательного всестороннего исследования.
   -Согласен, согласен, - кивает Смирнов.
   - Если у нас так все правильно в православии в вопросе о труде, так почему протестанты научились хорошо работать, а мы, православные, нет?- недоумеваю я
   -Почему ты считаешь, что православный работает хуже протестанта?- спрашивает отец.- Почитай о купцах старообрядцах, о Св. Серафиме Вырицком, о Св. Луке Крымском. Да много ярких примеров. Прочти "Лето Господне" Шмелева. Но в чем ты прав, так это в том, что устойчивого государственного или иного механизма, обеспечивающего эффективный труд православных в России (и не только), создано не было. Почему? Причины разные. Но, по-моему, основная причина состоит в том, что религиозный жизненный опыт у православного и протестанта различен. Корни одни. Это ориентация на эсхатологическую перспективу. Еще со времен первых христиан. Напряженное ожидание Дня Господня, который должен наступить- вдруг, прийти " как вор в ночи". Для протестанта эта изначальная установка остается важной на протяжении всей его жизни. Своей жизнью, своим делом "в миру" он должен постоянно подтверждать факт своего спасения. По-другому никак. При этом обязательно итогом любого дела должен стать конкретный положительный результат. По сути, дело протестанта - это такой молитвенный диалог между ним и Богом ( который спасает его лично). Мол: "Господи взгляни, как у меня - законченного грешника, Твоею милостью возвращенного к жизни, с Твоею помощью,- дело спорится. Скажи: я на правильном пути?" "Да, молодец", - отвечает Бог положительным результатом дела. Бог требует от протестанта постоянной готовности предстать пред Ним. Протестант своим делом говорит Богу: "Всегда готов!" Вот где-то так. Каждое дело становится, как последним в ожидании внезапного наступления Судного дня. Поэтому важен каждый результат: здесь и сейчас. То есть идея подтверждать спасительный Божий промысел своей благочестивой жизнью, своим делом становится краеугольным камнем протестантской сотериологии. Еще один важный момент: своим эффективным трудом, производя общественные блага, человек помогает спасаться и своему ближнему! Создает благоприятные условия для его труда и жизни - для его спасения. (Хотя спасает, однозначно, только Христос, каждого конкретно и по-своему.) Вот, кратко, я постарался обрисовать, почему протестанты отводят важнейшую роль способу, механизму, позволяющему каждому отдельному человеку благочестиво жить, эффективно работать и спасаться. Развивается государственная, политическая система, как сейчас говорят, "заточенная" под нужды конкретного человека, трудящегося и живущего ради Бога, во Славу Божию. В ней труд чрезвычайно высоко ценится, делается все возможное, для помощи работнику в его труде, появляются социальные практики, помогающие жить благочестиво. Выстраивается специфическая протестантская модель нравственного поведения. Протестантизм с момента зарождения интегрируется в политику, экономику и социальную жизнь княжеств, вольных городов и пр.
   А что же православные? Еще раз скажу, что, по сути, все, что формирует трепетное отношение к труду у протестантов присуще и нам. Но акценты разные. Другой жизненный религиозный опыт. Православная сотериология значительно богаче и глубже протестантской. Она ортодоксальная, полная, не ущербная, в отличие от таковой в западных вероисповеданиях. Но при этом православная сотериология значительно сложнее, и нацелена на максимальный результат -обожение: стать богами по благодати. (именно поэтому так важна роль духовника) Она требует по сути духовного подвига: нести свой крест, спасаться в соработничестве с Богом самыми разнообразными способами: в благочестивой жизни в миру, в Церковных Таинствах -соборных духовных практиках, и конечно в монашестве, в высотах исихазма. Нет той остроты и фокусировки на спасение трудом, и конечно результат труда не является в православии однозначным знаком спасения - богоизбранности. Лечение всегда трудно. Часто, отрицательный результат в работе - тоже результат полезный. Ведь мы несем свой крест. Господь так лечит нас. Мы говорим спасибо Господу за любой результат дела, за любые перипетии нашей жизни. Это очень сложно. Вне традиции малопонятно. Есть искушение оправдать свою леность и нерадивость произволением свыше. Труд в православии, конечно, обладает спасительным действием, - но не с точки зрения оценки результата труда - удостоверения праведной жизни пред Богом, как знака богоизбранности, - а как терапия, как лечение греха, как элемент обоживающего соработничества с Богом. Вдохновенный труд - вот, пожалуй свидетельство Его присутствия в деле. Работа спорится, когда труд от сердца, когда в Духе, и обязательно когда не для себя хорошего, а для Бога и ближнего! Результат же зависит от нашего состояния от степени повреждения и вида терапии. При вдохновенной же работе он всегда хорош, а дело всегда "доброе". Хотя даже самые "добрые" дела, самые прекрасные наши намерения всегда отравлены грехом. И если разобраться то все хорошее в наших делах от Господа, потому и важна синергия. Сами же ничегошеньки доброго сделать не можем - только пачкаем плоды тщеславием или тайным желанием выгоды. Не результат как материальное богатство, а результат как духовное возрастание- вот критерий правильности наших дел. Блаженны нищие духом. Мы стараемся быть не от мира сего. И это тоже несколько удаляет нас от житейских вопросов. Православный скорее ищет спасения на Афоне, чем на Кировском заводе. Он не ищет знака избранности, и не раздувает этим свою самость (все мы падшие). Вроде как хорошо... Но опять же наша падшесть...Согласен, что православные, не в меньшей степени больны грехом, чем протестанты. А жить по вдохновению сложнее, чем по закону. Духовные критерии не так ясны как материальные. Необходимо иметь духовное зрение. Откуда нам, посещающим храм раз в году, научиться ему? Все это проецируется в целом на социум... Раз нет у нас запроса на полезный материальный результат, а о духовности знаем не больше протестанта, то и не ведется какой либо системной работы, со стороны "околоправославного" сообщества по созданию эффективных правовых, социальных, и прочих механизмов помогающих людям результативно трудиться и спасаться. То есть не потому, что мы православные - хозяйствуем плохо, а как раз наоборот - потому что мы не живем как православные христиане, а только зовемся ими. Протестанты хотя бы стараются жить как протестанты, а мы как православные не живем и не стараемся. В истории нашей были случаи православного уклада хозяйствования, например в старообрядческих общинах, у купцов. К сожалению, они были изжиты. Православные ( по содержанию, а не по форме) в России всегда работали и работают на совесть, из Страха Божиего, чаще всего вопреки господствующей не православной системе хозяйствования. И чем дальше, тем глубже забывается необходимость православным спасаться трудом. Ведь для этого надо реально искать Бога, стараться напряженно и плодотворно работать, а, следовательно, - совершенствоваться в профессии, получать образование надо... Любопытно, что во времена СССР, во времена богоборческого строя, именно спасение трудом, ради ближнего, во славу Родины, стало, пожалуй, одним из основных средств духовного лечения, наравне с дружбой и любовью. Люди жили и трудились не только и нисколько для себя ( не для Бога конечно), но для ближних, для Отечества. Эгоизм в труде и жизни категорически не приветствовался. Господь установил это Промыслом Своим непостижимым - наперекор врагу. И это спасало. Чем ближе к нашим дням, тем спасение через труд уходит у нас на второй план, тем более что будто бы можно обойтись и без этого, проигнорировав мир, мол "нечего за этот мир цепляться" (превратно многими понятый призыв). Часто слышим, что лечит в основном тяжелый физический труд. А труд умственный, где надо "мудрствовать" некоторыми "православными" признается вредным. О важности плодотворной работы упоминается только в связи с необходимостью реализации талантов, дарованных нам Богом. А ведь если нет изначальной установки на честную, плодотворную, творческую работу то нет и установки на лечение от греха. Зачем работать? Лучше пять минут помолиться дома - и спасен! Пусть дом полон грязи, мусора и нестиранных вещей. Это гостиничный номер, а не храм. Не понимаем, что спасение это комплексный процесс лечения: и тела, и души - и без плодотворного труда оно невозможно. Отказываясь от труда, мы отказываемся от своего креста. А это путь к гибели. Уф... Что-то много наговорил...- отец улыбается.
   - А я так скажу, - Василий Васильевич кивает отцу,- правильно ты упомянул о Страхе Божием! Думаю главное, что мы Страх Божий потеряли! Давно стали терять, задолго до революции. А сейчас и вовсе нет Страха Божия в нас. Даже при советах Страха Божия ( который распознавался нами как совесть) в людях больше было. А Страх Божий -начало Премудрости, как известно. Потеряв Страх Божий, мы отвернулись от Премудрости и стали глупы! Где нет Премудрости - нет чести, нет благородства, нет переживания за свое дело. Поэтому и честно, от души, работать для Бога и людей не можем. Не разумеем: как надо и зачем для Бога работать? Что в этом спасительного? Для себя - другое дело. Можно и без старания, и обмануть можно, главное поскорей, чтоб результат себе был. Мы, сегодняшние русские, для денег можем работать, для куража можем, для гордыни собственной. Но и для души еще пока можем. Милостив Господь - видит наше неразумение и жалеет нас - часто дарит нам, русским, вдохновение. Надеется Долготерпеливый и Многомилостивый, что одумаемся и Его вспомним. Но пока не вспоминаем, - о себе, прежде всего, печемся. Ты о временах при Союзе хорошо сказал. Да, тогда при Союзе о других беспокоились, добрее были. Хотя о православии большинство знать не знало. Ты прав - это Промысл. Господь атеистов не меньше чем христиан любит и спасает. Сегодня мы исключительно о себе заботимся. Сотый раз скажу - испорчены мы! Рассуждали- почему друг другу не помогаем? Всему виной наш грех: эгоизм гордый, жестокосердие. Любви нет друг к другу- вот беда!
  

Глава 4

Православный Лютер

***

   - Точно подметили, Василий Васильевич, любви нет в нас!- вздыхает Смирнов. - И раз уж разговор зашел о любви, то расскажу вам поучительную историю из моей жизни. Давно, в середине девяностых, меня командировали в один маленький городок - районный центр в Днепропетровской области. Командировка была длительная, что-то около трех месяцев. Где-то с середины октября и по самый новый год. Наш институт там по хозяйственному договору участвовал в наладке и запуске одного промышленного объекта. В том городке было несколько храмов. Один из них располагался недалеко от рабочего общежития, где мне прелоставили комнату. Храм был старый, но тщательно отремонтированный и хорошо отреставрированный. Удивительно красивый и богато убранный храм. Множество старинных, намоленных икон в киотах, покрытых настоящим сусальным золотом. И иконостас, и царские врата - все не в краске, а в золоте. Не "наляписто", как бывает, а со вкусом сделано. Стены расписаны евангельскими сюжетами точно в картинной галерее и видно, что талантливыми художниками. Под куполом удивительно прекрасный Лик Христа. Заметил, что и прихожане необычные для такого храма из маленького провинциального городка. Большинство на дорогущих иномарках на службу приезжают. Кто в элегантных костюмах, кто в армейском полковничьем кителе, а кто в тренировках "с лампасами" - бригадиры значит - бандиты. Девяностые на дворе. Банкиры, воры все в храмы шли. Спонсировали. Модно было, да и дела такие творились, что многим людям тогда храм, как баня повседневно нужен был. Естественное желание очиститься. Так вот, я и удивился, откуда в маленьком городке такой богатый приход. Оказывается, в этом храме настоятелем был очень известный пожилой протоиерей, почитавшийся среди людей верующих прозорливым старцем. Я об этом старце и ранее как то слышал, но не думал, что когда-либо встречу. О нем рассказывать не буду, моя история о другом. Скажу только, что после беседы с ним я уже не представлял свою жизнь без православной веры. Но продолжу. Когда была возможность, я после работы и по выходным старался зайти в этот храм на службу. И вот, кажется в третий мой визит, в храме я увидел необычного прихожанина. Невысокий худой мужчина, непонятно скольких лет, но уже в пожилом возрасте- это точно. С бесформенной, реденькой, седой бородкой, с длинными седыми волосами собранными на затылке в хвост. Одет он был бедно, штопаные брюки, поношенная джинсовая рубаха, в сандалиях на босу ногу. Одежда явно не по погоде. На дворе прохладный дождливый октябрь. Конечно, бедненько одетым он был не один. Городок не богатый. Годы шли сложные. Кто-то обогащался, но основная масса людей жила скудно. А почему обратил внимание именно на него? Все прочие прихожане, и бедные, и богатые относились к нему с видимым почтением, почти так же, как и к настоятелю храма. Он же всем ласково улыбался и кланялся. Иногда, что-то тихонечко ...мычал. Он оказался немым. Мычание его было какое-то мелодичное, точно он музыку какую про себя напевает. Что еще бросилось в глаза, так это его чистота. Да, именно чистота. Одежда его была поношенная, но как будто только что стиранная, и сам он как будто из бани. До сих пор вспоминаю, что от него всегда веяло необычной свежестью. Трудно это передать словами. В общем, когда он заходил в храм, люди его приветствовали, иногда с поклонами- что банкиры, что бандиты, что простые работяги, - да все. И он в ответ всем кланялся и так светло- светло, по-детски радостно улыбался. На службах всегда стоял в определенном месте, у правой колоны, рядом с иконой Св. Серафима Саровского. И вот однажды стою я в очереди на помазание, как слышу, будто кто за спиной песенку мурлычет. Тут меня еще сзади кто-то по плечу похлопал. Я обернулся. Стоит здоровенный мужик с бритой головой в тренировочном костюме. На пальцах наколки, цепь золотая с крестом на жилистой бычьей шее без перегибов переходящей в голову... Все как надо в те времена. Говорит мне: "Слышишь, браток, подвинься. Уступи Лютеру дорогу. Он на свое место встать хочет". И только тут я увидел стоящего прямо за моей спиной того самого подмеченного мною прихожанина. Он и мурлыкал сзади. Я говорю: " Конечно, пожалуйста, проходите". А про себя думаю: "Почему он назвал его Лютером? Может ослышался?" Немой мне поклонился, улыбнулся по-детски так, застенчиво, и скоренько прошел вперед и встал около колоны. Я действительно, стоя в очереди, загораживал ему путь к месту. От его улыбки стало мне как-то радостно, спокойно. После службы, уже во дворе, я заметил здоровенного мужика, который просил меня подвинуться. Подошел к нему и спрашиваю: " Простите, а почему вы назвали того человека Лютером? Его, правда, так зовут?". Мужик весело рассмеялся: "Нет. Зовут его Дмитрием. Но мы его Лютером кличем. Есть причина". Он посмотрел на меня пристально, словно обдумывая продолжать разговор или нет, но снова заулыбался во весь рот полный золотых зубов. Предложил: " Хочешь, расскажу?". Мне конечно было интересно узнать почему того странного человека, я бы сказал не от мира сего, так прозвали. Новый знакомый предложил мне присесть с ним на лавку, стоявшую близко от входного крыльца.
   - Вот здесь, на этом месте, все и произошло. Господь сподобил меня быть свидетелем!- собеседник многозначительно поднял палец к небу. - Ты у нас новый, но вижу что мужик ты правильный. Откуда вижу? А я обратил внимание как ты крестишься. Я по тому, как человек крестится, могу верно сказать - кто он. Знаю, что ты не предашь. Поэтому и решился тебе рассказать о Лютере. Он появился в нашем приходе тоже недавно, около полутора лет назад. Он местный, но ходил в другой храм. А тут вдруг в нашем стал появляться, хотя живет далеко. Ну, ходит и ходит. Кто он ? По-разному говорят. Одни, что он священник под запрещением, другие, что дьяконом был, только вот когда-то давно заболел, умишко расстроилось, и онемел он. Господь так попустил. Какой уж это дьякон без голоса и со странностями? Короче, остался он немым и таким блаженненьким после болезни. А когда он к нам в церковь стал захаживать, то заметили мы, что душевнее стало, веселее, и службы проходят как-то по-особенному, как-то торжественно, на одном дыхании...так ...ух! Ну, не знаю как сказать...И настоятель наш, старец, его сразу полюбил и всегда был с ним особо ласков. Но вот однажды, через месяцок, как он у нас появился, произошел такой случай. Я как раз на этой лавке сидел, ждал вечернюю, приехал рано, подремывал. Как вдруг подсаживается ко мне на лавку Лютер. Привык: Лютер и Лютер. Кстати, что его Дмитрием по правде зовут, так это недавно от батюшки узнали... Ну потерпи, сейчас все поймешь... Итак, подошел он так поклонился -поздоровался, я ему в ответ головой кивнул. Христосоваться по православному с ним тогда не решался - я с людьми осторожен... Вот - уселся он рядом. Смотрю, достает из-за пазухи, из внутреннего кармана пиджачка своего поношенного, школьную тетрадь и фломастер - толстый красный. Аккуратно вырывает лист из тетради. Подкладывает тетрадь под лист и пишет на листе большими красными буквами одно слово: ЛЮБОВЬ! Со знаком восклицательным. Прячет тетрадь, обратно во внутренний карман, и достает уже из бокового ... молоток и здоровенный гвоздь. Встает с лавки и так бодро идет к двери храма. Я аж от удивления рот раскрыл, ничего понять не могу. А он подошел к дверям и в левую створку стал прибивать свой листок. Ловко так, помню, тремя ударами почти весь гвоздь в дверь засадил... Что тут началось!? Бабульки,- что в лавках свечами торгуют,- повыскакивали, на него набросились. Кричат, ругаются, тряпками его по лицу хлещут. На крики староста выбежал. Смекнул в чем дело схватил метлу, и давай его метлой, мол такой -сякой, чокнутый, церковное имущество портишь... И так все беснуются вокруг него, лупят его. Вижу кто-то молоток у него из рук вырвал и уже замахивается им... Тут уж я очнулся, смотрю - так и покалечат его ненароком. Кричу: "Кончай беспредел! Шо, совсем обезумели, на старика кидаться!" На крыльце появился наш молодой отец К. Лист с двери сорвал и кричит: " Ишь, Лютер нашелся! Видите Лютера в сарай. Пусть там сидит до приезда настоятеля". Лютера в сарай, вон в тот - видишь - и затолкали. Минут через десять на машине привезли нашего старца. Все к нему. Друг друга перебиваем, шумим. Вот, мол, беда пришла. Провокатор, Лютер у нас завелся, двери попортил. А старец приказал немедленно Лютера из сарая вызволить. Сам поспешил его из сарая вызволять. А дальше уселись наш старец с Лютером вот на эту лавку, - я уже на ней не сидел. В толпе был, так сказать, в гуще событий. Мы всей толпой лавку окружили. А старец с Лютером сидят, обнявши друг дружку, и плачут. И так нам всем стыдно стало. Старец повелел гвоздь из двери не вынимать. Он и теперь там. Промысл это Божий о нас несчастных. Сейчас мы это все уже уразумели. Лютер к нам пришел, чтобы обличить нас. Ибо, где нет любви, там нет и веры! Если нет любви, то для себя живешь, молишься за себя, все для себя. Разве этого от нас Христос требует и ждет? И что удивительно, после этого случая, веришь - приход изменился. Случайные - ушли. Кто остался - по иному жить стали. Добрее стали. Заботиться друг о дружке. Помогать друг другу. Да у всех нас в жизни как-то все устаканилось, - понимаешь? Я ведь разбойник. У меня две ходки. Лихую жизнь вел. А сегодня в семью вернулся, бизнесом занялся, хлеб пеку. Вот и узнал ты почему мы Лютера Лютером кличем. Он у нас почти как старец, только юродивый такой. Кстати, прозорливый. Меня однажды от беды отвел... Но не хочу об этом говорить. Вот так. Пора по домам. Спаси Господи!
   На этом мы и попрощались.
   - А в каком городе этот приход? - поинтересовался отец.
   - Дело в том...глупо конечно, ... в том, что когда я уезжал, то дал обещание молодому батюшке того храма, именно тому, который Лютера в чулан велел посадить. Я пообещал ему, что если и буду рассказывать про этот случай, то не стану говорить в каком городе и в каком приходе это произошло. Он тогда аргументировал свою просьбу: " негоже грязь из дома выносить". Он так и не понял - что произошло, стыдился этого происшествия. Не был согласен с настоятелем. Считал, что существует реальная угроза реформации православия, и нельзя легкомысленно относиться к выходке местного Лютера. Старец настоятель своего коллегу, подчиненного не ругал, а говорил, что он еще молод, но вскоре Господь его просветит. Но я все-таки дал такое обещание. Поэтому, извините, - не могу раскрыть, где это случилось.
   - А вы как считаете, православию грозит реформация? - поинтересовался я.
   -Нашел, у кого такое спрашивать! - рассмеялся Смирнов. - Почем я знаю.
   - А, все-таки?- я не отступаю.
   - "Все-таки" считаю, что не грозит. Новый раскол может быть. Не дай Бог, конечно! Но не по догматическим соображениям. У нас, в отличие от католиков - изначальных раскольников, нет фундаментального искажения в догматики, которое, в сущности, и привело к кризису католицизма и к реформации. Нам же нынче вовсе не до теологии. К стыду нашему давно перестали Христа искать. Они тогда, во времена реформации, как ни крути, а о Боге рассуждали, спорили, на костер шли за убеждения и веру! А наши все мысли направлены нынче на свое благополучие. Бога знать не хотим. На близких наплевать. Эх! Потому Господь может попустить у нас раскол, именно по причине нашего преступного благодушия, себялюбия, безразличия, граничащего с предательством, и лени. Иногда думаешь, а христиане ли мы? Все та же болезнь греха, которая прогрессирует в нас чрезвычайно... Кстати, вот как у латиноамериканских католиков - теология освобождения - это может случиться. Если простые люди будут нищать, а вороватые элиты безудержно и нагло продолжат наживаться на их беде. Протест станет нарастать даже в среде священнослужителей. Может кто-то из архиереев найдет в себе мужество заявить: " Довольно лгать и воровать!" (сомнительно конечно, - но вдруг?) А за ним встанут и другие священники. Помнишь брата Франциска из фильма "Зорро", с Аленом Делоном. Есть, конечно, и внешние воздействия, например, направленная против нас религиозная экспансия. Князь мира сего и таким образом пытается расколоть православный мир - погубить нашу христианскую, истинную веру. Чрезвычайную опасность представляет собой гиперэкуменизм, помноженный на насаждаемую всетерпимость. В современном мире, где массово создаются альтернативные версии истории, по сути, вранье - нынче удобное транснациональному бизнесу или наоборот местным вождям, всеядный экуменизм может оказаться крайне разрушительным. Он легко может стать зачином и двигателем разлада в церкви. Опять же - внешнее инфицирование опасно для слабого организма, пораженного ненасытной жадностью, глупым самодовольством, предательским безразличием и обывательским благодушием. Но, увы - мы как раз такие. Потому раскол, при определенных обстоятельствах, вполне может быть реализован. Господь дозволит санитарную операцию и отделит паршивых овец от стада. Конечно, не исключено, что больных овец окажется намного больше, чем оставшихся в стаде здоровых. Но, если одумаемся, сплотимся, то с Божией помощью выстоим обязательно. А если останемся пребывать, в таком плачевном состоянии, как сейчас, то...Эх-хэ-Эх! Лучше помолчу.
   Василий Васильевич подхватывает:
   - Все тот же вопрос! Где ты - православная Россия!? Жить духовно, по-христиански, давно разучились. Но уже и по человечески - не выходит... Слышите на улице: у-у-у!? Это не заводы гудят - их позакрывали. Это павианы гукают : удача-успех- удовольствие! У-у-у! Чего смеетесь? Так и есть! Какое нам нынче дело до христианства? А вот такое - ежели желаем "духовитостью" своей блеснуть, или из меркантильных соображений,- то во все горло кричим о православии. Но чем больше о нем кричим на "православных" выставках и ярмарках, на симпозиумах "православных" фельдшеров и психологов - черт знает, кто это такие - тем меньше остается православия в душе! Дошло до того, что уже стесняюсь в народе сказать о себе -я православный! Ибо кто сегодня кичится да кричит "во всю Иванвскую", что он православный тот или дурак или прохиндей. Такие наступили времена.
   - Ну а ты, - вдруг обращается Василий Васильевич ко мне,- как оцениваешь поступок юродивого Лютера?
   -Молодец он!- прямо отвечаю я. - Отважный человек. Видимо действительно Господь сподобил его на это. Не знаю, осмелился бы я вот так поступить. Даже если бы чувствовал свою правоту. И не потому, что я боюсь осуждений или тем боле страшусь попасть в церковный сарай. Чего боюсь, так это не остановиться на таких поступках, а скатиться в слепой протест. Я и на самом деле чувствую в себе - как бы это выразить- ну... внутреннюю силу и желание протестовать, бороться, реформировать! Ведь сегодня в нашей русской церкви много неправильного, не православного, в конце концов! Но есть ли воля Божия на такой протест? Не лживый ли мой порыв? Тот Лютер из Днепропетровской области наверняка был кротким и смеренным, а я нет ( Смирнов одобрительно кивает мне головой). Ведь я могу стать как Борис... Простите. Он же тоже был православным, искал правду...
   - Как Борис ты не станешь. Не бойся! -перебивает меня Василий Васильевич. -Эх, Борис, Борис... Борис- это грехи нашей семьи, нашего рода! Это - Н.Г.Л.
   - Что- что?! - удивленно спрашиваем мы хором.
   Василий Васильевич тяжело встает, подходит к серванту, к графину с квасом, наливает себе стакан. Выпивает. Ставит графин со стаканами на стол, и садиться обратно на свое место.
   Он молчит, и мы молчим. Так проходит долгая минута ... и наконец, Василий Васильевич решается:
   - Ну, слушайте...
  

Глава 5

Н Г Л

***

  
   -Ты меня о лестнице сегодня пытал? - обращается снова ко мне Василий Васильевич.- Так вот, отливал ее действительно мой дед, еще в революционные времена. Эта лестница, как ты подметил не обычная, в ней какой-то смысл зашифрован. Так и есть... Все, что я буду вам рассказывать мне самому поведал мой отец, а ему сам дед - его отец. Я-то деда не застал. Он погиб еще в блокаду. А я родился после войны, в 1949 году, здесь, в Ленинграде, куда мои родители вернулись: мать из эвакуации, отец с фронта. Дед мой был потомственным литейщиком. С 1904 года дед пошел работать подмастерьем на Путиловский завод, нынче Кировский. Больно о заводе сегодня говорить ...мой отец на нем всю жизнь проработал, я и супруга моя там трудилися... промышленный гигант был - эх. Мой прадед - тоже знатный литейщик Путиловского завода, привел сына к себе в цех работать, когда тому исполнилось тринадцать лет. Семью надо было кормить. Дед оказался талантливым, быстро схватывал ... В общем, к смутным революционным годам дед уже слыл литейщиком - виртуозом. Делом себя не раз доказывал, хотя и молод был. И понятно, что по молодости дед в революционных делах взялся участвовать. Боролся за светлое будущее человечества и гегемонию рабочего класса... Дед тогда хорошо рисовал, был знаком со многими легендарными нынче художниками - авангардистами, которые иногда, заказывали ему литье. Как сейчас говорят, принадлежал к художественной "тусовке". Так что дед был в курсе всех "передовых" веяний в столичной культуре. И вот дед связался с обновленцами. Семья наша была исконно православная, и прадед и дед были глубоко верующими людьми. Но ветер в молодой голове и конечно влияние "прогрессивного" окружения сделали свое дело. Дед стал посещать обновленческие собрания, богослужения. Однажды приятель деда - иерей, из обновленцев, попросил его отлить необычную декоративную лестницу для здания, в коем предполагалось разместить обновленческий христианский кружок для питерских рабочих. Дед с энтузиазмом взялся за дело. Подключил к проекту друзей - художников ( отец говорил, будто эскиз лестницы поправлял сам Маяковский). Тот иерей привел архитектора, строителей и они вместе с дедом и художниками в этом самом доме определяли какая должна быть лестница, и где она будет установлена. Лестницу решили установить с черного входа, а не с парадного - новое, прогрессивное мышление в архитектуре. Но на то была и другая причина: парадная к тому времени была полуразрушенной. Вход решено было заложить кирпичом, (дом уже в те годы был не молодой ) а обветшалые деревянные лестницы разобрали на дрова. Кто тогда жил в этом доме и что с ними стало, дед отцу не рассказывал. Видимо не знал. И вот, как я понимаю, в мае-июне 1918 года лестница была изготовлена и установлено на то место где она находится и поныне. Как только лестницу смонтировали, приехала комиссия принимать работу. Сдавали работу священник -обновленец - руководитель проекта, дед - как главный исполнитель лестницы, и должен был быть еще руководивший строительными работами -архитектор, но он накануне слег от дизентерии. Принимать роботу приехала интересная парочка в сопровождении двух вооруженных до зубов матросов. Как рассказывал дед первый - пожилой мужик, похожий скорее на богатого купца, чем на чиновника, нарядно одетый, точно на праздник. В красных сапогах, барсучьей шубе и высокой фуражке покрытой блестящим мехом норки. Конечно, все это было экспроприировано у буржуев. Но самый любопытный был второй. Сразу видно, что главный - огромного роста в черном кожаном пальто, опоясанным солдатским ремнем с прикрепленной большущей деревянной кобурой с маузером (дед отцу все детали не раз описывал), в сапожищах невиданного размера, без головного убора, на лысо бритый, с черной повязкой на левом глазу. Из-под повязки вырывался рваный багровый шрам, рассекавший гладкий лоб надвое. Нос был сломан, свернут на сторону. И дед говорил, будто губ у здоровяка не было. А по уголкам рта наружу торчали клыки как у борова. Один вид этого чудовища наводил страх. Встретились во дворе. Навстречу приехавшей комиссии сразу засеменил весь из себя радостный иерей-обновленец и взахлеб, что-то объясняя им, повел прямо к лестнице. Дед с двумя матросами остался у входа, а парочка вместе с обновленцем стала подниматься вверх по ступеням, внимательно, все осматривая. А посмотреть было на что... При этом обновленец все им с жаром описывал и растолковывал. Пора и мне рассказать, что это была за лестница. Совсем не такой, какой вы ее сегодня видите. Сегодня остался лишь литой ее скелет, покрашенный черной краской. А тогда лестницу художники расписали всевозможными цветами, - разрисовали всех зверей, людей, здания и пр. Волны, к примеру, были бирюзовыми, с белой пеной. А еще, в специальные множественные отверстия с резьбой, которые можно рассмотреть и поныне, вкручивались декоративные элементы- красные медные звезды по всем лестничным пролетам, на последних двух этажах латунные рабочие с инструментами, и бронзовые красноармейцы, матросы, конница революционная с пиками и знаменами - в авангарде. Впереди всех на конях вожди революции ( Ленин, Троцкий, Каменев, и др.), как я выяснил недавно в бронзе и все позолоченные ( дед рассказывал, что специально добивался сходства с персонажами в отливках). Но самое удивительное было над лестницей, там, как в ажурных металлических беседках, размещался сферический сетчатый потолок, к которому привинчивались множество желтых, латунных звезд. Будто космос. А посреди звездного небосвода было вот что...
   Василий Васильевич встал, подошел к серванту и достал из него большую плоскую коробку, сверху обклеенную потрескавшейся от времени белой кожей.
   -Это еще дедова коробка от старинного фарфорового блюда. А вот, что внутри... - Василий Васильевич открыл потайной замочек и откинул крышку.
   Все мы привстали от удивления. Внутри коробки в красном бархате лежала, размером с грампластинку, золотая, блестящая Вифлеемская Звезда, такая, какую водружают на вершину Рождественской ели. Только эта Звезда была без конуса для одевания на вершину, и с написанными красной эмалью по центру большими буквами ХВ.
   - Хитроумно крепилась к сферическому своду, так что видна была с любого места на лестнице,- говорит Василий Васильевич, доставая звезду.
   Звезда прекрасно сохранилась, только кое-где по краям золото слезло.
   -Ого!- восхищается Смирнов.- Да ведь это целая религиозная доктрина!
   - Совершенно верно,- соглашается Василий Васильевич.- Рабочие, солдаты, матросы, а с ними весь мир с домами, стихиями, животными трудно, но уверенно идут в Царство небесное под предводительством вождей нашей революции. Идут ко Христу. А грешники капитализма свергаются во ад, и пожираются там змеем.
   Я вспоминаю об отлитом змее у основания лестницы.
   - А почему к Христу идут вооруженные люди - матросы, солдаты - целая армия?- удивляюсь.
   - Наверное, они символизируют новое воинство небесное, освобождающее мир от рабства греха капитала, - предполагает отец.
   - Похоже, что так, - говорит Василий Васильевич.
   - Удивительно! - восхищается Смирнов.- Так значит, все фигурки на лестнице были разукрашены художниками - авангардистами! Воображаю, какая красота была!
   - Пожалуй, - вздыхает Василий Васильевич. - Еще представьте все в звездах, красных по пути к небесам и золотых на небе. Вроде как электричество было специально проведено, для эффекта большего.
   - А что это за буквы на крышке коробке? - замечает отец
   Я тоже обращаю внимание на выцветшие, написанные зеленой краской на коже буквы: "НГЛ".
   - А это и есть зашифрованное название этого художественного проекта: " Небесный град Ленинград".
   -???
   - Не удивляйтесь. Первоначально художники его обозвали " Небесный град Петроград", но когда проект лестницы утверждался на собрании, то решили, что Петроград в названии оставить нельзя, ибо это название сквозь архаичное и буржуазное. А как назвать? И вот кто-то предложил: "Давайте назовем наш Небесный город истины в честь одного из наших вождей - того кто ведет нас к победе! Город Ленина - вот это верно!" - предложение поддержали единогласно. Так и назвали - Ленинград. Тогда еще никто не догадывался, что так и взаправду станет зваться наш город.
   - В названии "Небесный град Ленинград" есть своя трагичная правда, - подметил Смирнов.
   - А что дальше? - интересуюсь я у Василия Васильевича.
   -Да... Дед так рассказывал... вот,... уже спускаются двое из комиссии с обновленцем вниз. Всю лестницу внимательно изучили. Вид "купца" явно озадаченный. Иерей- обновленец уже не щебечет радостно, а как-то весь расстроен и будто пришибленным выглядит. И только здоровенный начальник улыбается, но видно, что зло. Спустились. Обновленец заискивающе заглядывает в лицо то одному то другому. Тут здоровенный, без размаха, как даст подзатыльник обновленцу, что у того очки с носа слетели и за лестницу укатились. Матросы регочут....
   И вот заговорил здоровенный гражданин.... тонким женским голосом!
   Гражданкой - этот товарищ оказался! Не мужик, а баба страшенная! А может и не баба- таких баб не бывает,- а нечто - чудовище... Дед креститься стал в страхе, и за лестницу, в угол, пятиться, - так отец мне это описывал.
   И вот молвит эта страшная баба по-русски, но с явным иностранным акцентом:
   - Что ты такоэ стесь стелал? Скатина! -обращается она к обновленцу. - Я тепе что ховорилла? Стесь должна била бить крисифая оформленная паратная. Ты на что денги потратил, итиот?
   - Но ведь... ведь я..., -обновленец пытается понять куда улетели его очки,- ведь я с вами все обговорил, в этом доме мы организуем религиозный кружок новой революционной церкви , для рабочих, новый...
   - Мне наплефать на тфой кружок, хретин! Стесь должен биль бить приемная тофарища Порицкого! А ты что нателал?
   И тут хватает она огромной лапищей обновленца за волосы на затылке, и с силой бьет лицом о лестницу. Прямо о медную звезду, так что звезда ему во лбу отпечаталась кровавым оттиском. Священник-обновленец взвыл от боли. А она берет и еще, и еще, еще раз бьет, бьет и бьет его лицом об узорчатые перила. По звездам и волнам с человечками потекла густая красная кровь. Обновленец истошно кричит. Матросы еще пуще хохочут. "Купец" безразлично зевнул и отошел подальше, что бы кровью не запачкаться. А чудовище подтягивает за волосы к своему ужасному рту окровавленную голову обновленца и говорит ему: ты кахим ухом меня слюшал? Эттим? Вдруг впивается своими страшными клыками в ухо обновленца и отгрызает его. Священник извивается от боли но кричать уже не может а только хрипит и булькает кровью. Она выплевывает ухо и швыряет обновленца на пол, тут подбегают матросы и начинают избивать его ногами и прикладами винтовок.
   -Хфатит!- командует она. - Накиньте ему рясу на холофу, чтоп лютей не пукать, и отннэстте в машину, пот сфои ноки просьте. К сепе отфезем там закончим.
   Матросы хватают еле живого иерея, и пытаются завязать ему подол рясы на голове.
   Дед говорил, что его обуял такой страх, какого никогда в жизни не знавал. Забился в угол, и реально, все тело трясло от страха.
   Тут страшилище, будто вспомнив о деде, к нему обернулось.
   - Может Звезду Вифлеемскую, нашей звездой, марсовой, революционной, с молотом и плугом, поверх закроем или поменяем? Тогда, вроде как, все в порядке будет. - вдруг предлагает " купец".
   Она же на деда пристально глядит страшным, хищным глазом и отвечает "купцу" так медленно, задумчиво:
   - Не фыйтет. У нехо Звезда внутри хорит. Тут трухое нато..
   Подходит к деду. Берет его голову в руки и вертит, рассматривает одним глазом, как будто голодный волк рассматривает кусок мяса. Дед окаменел от страха. - Боишься? -лукаво - с лаской в голосе - спрашивает чудовище.- Фишу, боишься! Этто хорошо! А Христос сказал не бояться. Ну?
   - Боюсь... страш-ш-шн-но...- цедит дед.
   - Молотец! А зачем ты такую трянь стелал? Сам лестницу притумал? Сам?!
   И тут дед говорит, будто весь он превратился в крик:
   - Он придумал! Он придумал! Не я, а он!- кричит дед и тычет пальцам на корчащегося в лужи крови священника-обновленца, которого матросы уже запаковали в рясу и примеряются тащить в машину. Потом дед рассказывал отцу, а тот мне, что в тот самый миг, когда он парализованный страхом предал священника, страшный глаз чудовища будто пророс двумя черными змеями и сквозь дедовы глазницы вполз ему внутрь. Проник в каждый орган, в каждый волосок, в каждую клеточку, и что-то сломал в нем- в его душе. А потом, зло как будто вышло из деда и собралось обратно в глазе чудовища. Но дед уже стал другим...
   - Знащит- он. Он и отфетит,- шепчет она своим окровавленным жутким ртом.- А ты сообразительный. Видишь, как страх спасает шизнь. Оу-у- у тепя какие красифые глаза! ( продолжает вертеть череп деда и веки пальцами раздирает) А у меня фитишь фсего отин. ( она срывает с себя повязку, а под ней вместо глаза, из изуродованных шрамом век, торчит ужасное бельмо). Запомни! Если фернешся ф храм ко Христу, я у тепя глаза вырву. Отин сепе саперу, встафлю, а тругой тепя кушать застафлю. Смотри, я ф храмы часто заклятыфаю. Профферяю. Уфижу тепя там, пеняй на сепя...
   Бросила, отпустила деда. Отвернулась. Уже отошла пару шагов, вдруг остановилась и, не оборачиваясь, говорит деду:
   - А это тепе тля памяти, тофарищ турачек, чтобы ты со священниками польше не сфясывался! - и с разворота, в прыжке ногой, как даст деду - точно в солнечное сплетение. Дед вспоминал, что его пополам сложило; пытается дышать, а не может. Все перед глазами плывет... Дед потерял сознание.
   Очнулся, лежит, боится пошевелиться. Глаза страшно открыть. Вдруг слышит:
   - Давай, вставай! Нечего бока отлеживать. Вижу - очнулся.
   Дед приподнялся, смотрит - сидит "купец" на ступеньках лестницы, папироску крутит.
   - Повезло тебе, -говорит он, -никого она не жалеет. И уверен, что тебя не пожалела, а все же целым оставила. Почему ? Не пойму....
   - Кто она?- дед еле мог говорить.
   - Бо-о-ольшая шишка в ЧК. Из самого Берлина, в помощь революции, к нам в Питер пожаловала, - "купец" раскурил папироску и продолжил: - Пускай не русский человек, но закваски революционной в нем на сотню матросов хватит,- и хитро подмигнул деду, - а может и не человек она вовсе, а ведьма! Нечисть, но -наша!
   "Купец" папиросу докурил. Окурок выплюнул и приказывает деду:
   - Ладно, поднимайся! Велено тебе все крепленые к чугуну детали снять и в печку плавильную. Особливо звезду Вифлеемскую. Чугунную же лестницу покрасить в черный цвет, так и за старую сойдет. На будущей неделе приеду, проверю... И смотри, не балуй! Она, не понять как, но все чует...- "купец" погрозил пальцем и ушел.
   Дед выполнил все указания "купца", кроме одного - главного. Звезду Вифлеемскую он снял с потолка, но в переплав не бросил. "Ужас как страшно было, но не смог Звезду сжечь! - рассказывал отцу дед. - Аж плакал..." Дед наскоро соорудил тайник для Звезды во дворе, в сарайчике. Этот сарайчик тогда стоял как раз на месте, где яблонька растет. И вот, что интересно, по Божией воле, в девятнадцатом году деду с семьей дали комнату в этом самом доме, где он лестницу соорудил. С тех пор в этом доме, сначала в коммуналке, потом в своей квартире наша семья и проживает. Дед, как только поселился, сразу отыскал в еще стоявшем тогда сарайчике тайник и перепрятал Звезду в квартиру. Помню, уже во времена моего послевоенного детства, звезда у нас под паркетом, в тайнике, в этой самой коробке хранилась. Так вот, когда началась война, отец ушел на фронт, а мать с бабушкой вместе с предприятием, на котором работали, уехали в эвакуацию, на Урал. Дед уезжать не захотел категорически, хотя мог. Отнекивался, говорил, что за квартирой кому-то, мол, надо остаться следить. Так он и остался в блокадном городе. И еще факт: умер дед на этой самой лестнице. Замерз. Шел с ведром воды из проруби, а сил подняться уже не было. Сел на ступеньки и больше не встал...
   А в храм дед действительно не ходил, вплоть до последних дней жизни. Так страх его поработил. И только за неделю до своей кончины, уже во время блокады, дед пошел в храм на литургию, исповедался, причастился. Соседка - прихожанка того храма, рассказала это отцу, когда тот с войны вернулся в Ленинград. Вот такая история нашего родового греха...
   - Не пойму. Какого такого родового греха?- удивляется Смирнов.
   - А такого! Греха трусости, греха малодушия! Для врага людского- страх - наиважнейшее повреждение наше. Через него легче всего человека к себе в рабство заполучить. Испугался человек, забыл, что Крепкий всегда с ним, бережет его от зла- или вера у человека дрогнула, или вовсе Бога не знал, и открыл дверцу врагу, а тот сразу и пользуется. Сбивает человека с дороги правильной, уводит от Промысла Божиего. Своим путем уводит - ложью Промысл подменяет. И вот уже человек бредет по дороге скользкой и кривой, прочь от Бога к гибели. Человек сам не в силах тогда что-либо сделать, особенно если с рождения крепко испорчен трусостью. Так вот: отвернулся дед от Бога по молодости, связавшись с обновленцами. А без Бога как против зла выстоять? Ведь если нет Бога, то нет любви, нет благородства, нет чести, а значит, и мужества нет. Вот зло и пришло к нему- напугало его до смерти. Дед, в испуге своем, совершил страшный грех, предал человека, отправив его на смерть мучительную. Этим самым он нечистому дверь открыл, и дьявол и вошел в деда, наследил в нем, повредив его и потомство его. Знаю, о чем говорю! Родовое повреждение наше явное. Дед об этом отца предупреждал, отец меня. Но на отце грех не сказался. Крепкая вера в нем была. Не совру, если скажу, что с рождения, от бабушки. Царство ей небесное! Так Бог смиловался над нашим родом. И дед, благословляя отца идти бить фашистов, напутствовал его словами: "Знай - войну пройдешь, а цел и жив останешься. Врага не страшись - с тобою Господь! Помни - нельзя страшиться, чтобы от Бога не отпасть..." Отец все исполнил - мужественно сражался. Орденом славы награжден. И ни одного серьезного ранения! Еще раз скажу- вера в нем крепкая была! А вот я уже подкачал. Дед еще до войны предупреждал отца, мол, за тебя не боюсь, милостивый Господь не дал моей болячке в тебе случиться, но в детях и внуках твоих точно проявится. Так и вышло. Я с рождения трусом был...
   - Да ладно! Вы - трусом? Не верю! - отец рассмеялся.- Ведь вы в ВДВ служили, в Афганистане были...
   - Еще каким трусом был! В школе собственной тени боялся. Малодушничал. Спасибо отцу. Только благодаря его стараниям эту хворь у себя переборол. К Богу он меня привел с малолетства! В армию, в десант, специально служить определил... А в Афганистане я же не воевал, а на гражданской специальности, энергетиком работал. Вызвался поработать, чтобы себе и другим доказать, что не трус. Слышите- доказать! Мнение мира! Говорю же болезнь. Комплекс такой у меня. До сих пор остался. Чего-то вдруг испугаюсь, так нет, обязательно должен перебороть испуг. А иначе как? Из-за этого и на пенсии очутился...
   - Как так? - смеется Смирнов.
   - А так. Я тогда работал инженером- энергетиком на Комплексе защитных сооружений, на дамбе нашей. Поставили нам резервные трансформаторы из Китая. Смотрю документы, а там параметры, характеристики не те, что нам необходимы. Докладываю начальнику- главному энергетику: мол так и так. А он мне:
   - Вася надо подписать. Я все знаю. Не ерепенься. Сам понимаешь для чего все эти закупки. Не мы с тобой решаем.
   - Да как же так, -говорю, -они же нам не подходят. Вероятность выхода из строя на порядок выше...
   - Вася, перестань. Да, выше... Поломаются - новые купят. Те поломаются- еще купят. Им же это и надо...Наше с тобой дело подключить резервные подстанции и законсервировать их! Тем более, что и таких уже не производятся у нас, в России.
   А я закипаю:
   - Да вы цену их видели? Я смету поглядел... Они же нам дороже немецких вышли. А мы с вами той цене ужасались...
   - Будто не понимаешь почему. Вася, родной, что ты кому хочешь доказать? Это система, Вася. Подписывай и не тереби душу. Возраст у нас с тобой не тот, чтобы из-за таких вещей волноваться.
   Я уперся - не подписал. Снова мне показалось, что это меня враг на испуг берет. Закусил я удила. Докладные стал строчить, правды искать. Через месяц вызывает меня начальник.
   - Ну, что, Вася, молодец- герой! Получай результат. На вот, держи приказ, подписывай, что ознакомлен. На пенсию тебя отправляют. Эх, Вася, Вася- что тряхнул стариной? Думал показать свою честность и принципиальность? А ведь это, Вася, тоже бес этакий в ребро тебе... Честолюбие это твое, Вася - больше чем поиск правды. У моего начальника опыт руководящей работы был о-го-го! Царство ему Небесное! Той зимой схоронили. Он в людях разбирался. Со мной в самую точку попал. Мой диагноз уловил. Не только из-за дела я воевал, а еще из-за себя, из-за гордыни своей, хотел снова доказать себе и миру, что воин правды я, а не трусливый соглашатель. Ни Богу крепко помолиться, ни с духовником посоветоваться, ни рассудить все основательно - даже не подумал, сходу в бой с ветряными мельницами пустился. Так хитрый враг меня подловил, уже в седых летах.
   - Но ведь живут же масса храбрых людей без Бога? - спрашиваю я.
   - Живут, - соглашается Отец, - но чаще всего они от рождения храбры ( опять же Бог даровал), а Василий Васильевич, говорит, что его род имеет именно родовое наследственное повреждение: духовное и телесное, вызванное большим грехом предка. Мы все изначально повреждены: обезбожены (духовно истощены после отпадения прародителей от Бога) и ущербны (смертны, тленны и страстны). И если человек старается восстановить связь с Богом, побороть "обезбоженность", то он начинает выздоравливать. Даже потомство его может быть здоровее, если этот человек действительно правильно спасается. А если человек в своем итак падшем состоянии, не пытается соединиться с Богом, а напротив мыслями и делами сочетается со злом, то он получает дополнительные повреждения, которые могут передаваться по наследству потомкам. В этом случае эти повреждения носят родовой характер. У всех нас стартовые условия разные. Кто-то рождается жадным, а кто-то бессеребренником. Кто-то добрым, а кто-то садистом. Кто-то ленивым, а кто-то трудоголиком, и так далее. Понятно? Это зависит от степеней и видов наследственных повреждений Сколько людей столько и болезненных состояний. Интересно, что если тот или иной народ массово, кардинально отворачивается от Бога, то наследственные первородные и родовые духовные болезни у каждого конкретного человека усиливаются, подпитываясь от общей бездуховности. Происходит как бы заражение злом друг друга. Такой вот своеобразный кумулятивный эффект выходит.
   - А те из неверующих, кто не родился особо храбрым, но все-таки переборол трусость в себе? Такое тоже ведь часто бывает?
   - Конечно, бывает. Но чаще всего это волевые люди ( снова Дар Бога, верят они в него или нет). Им даны изначальные силы бороться. У неверующих на месте Бога: семья, любимые, Родина и.т.д. Помните, что я говорил о "красном треугольнике". То есть существуют мотивации к проявлению стойкости, мужества. Но все эти мотивации - Дар Божий. Василий Васильевич правильно сказал: "Бог любит атеиста не меньше православного". Сейчас, особенно в среде бизнесменов (ведь бизнесмен всегда висит над пропастью разорения, краха), модно заниматься этакой психотехникой -самонастройкой...естественно на пресловутый "позитив". Человек старается не думать о плохом, о зле, чтобы не дать этому реализоваться. В принципе, правильный подход исходя из всего озвученного Василием Васильевичем. Изначально блокируется возможность злу посредством страха войти в человеческую жизнь и овладеть ей. Но психотехника в данном случае вещь очень зыбкая. Враг находит массу способов обойти оборонительные "установки" боящегося человека. Но главное, уже знаем, сам "позитив" - это хитроумный продукт врага, ложная цель, которая заставляет собой Бога. Человек до конца отдавшийся нагнетанию жизненного "позитива", внезапно, после материализации своих страхов, вдруг осознает, что никакого "позитива" не существует! Что "позитив" -это злая химера! Пребывание в "позитиве" не защитит не только от неудач и бед, а даже от страхов пред ними не защитит. Только отвлечет от них, упрятав страхи поглубже, под сознание. Нам же, христианам, не положено трусить по другой причине: так как Господь с нами! Вот главное! Сильнейший и Крепчайший с нами! Любовь и Преданность Его к нам Безгранична! Каким бы не был сильным и смелым человек, сам он, без Бога, в любой момент может стать жертвой дьявола. Я ни в коем случае не хочу сказать, что все психотехники вредны. Конечно, нет - существует много эффективных и полезных психофизических практик. Но занимаясь ими надо быть крайне осторожными - все делать с рассуждением и под контролем опытных и грамотных учителей - наставников, чтобы не попасть в ловушки врага. А вот оккультные практики - это верный путь к гибели. Всегда следует помнить: "враг не дремлет". Спасение только в Боге!
   - Ну, хорошо, а как же в Борисе проявилось родовое повреждение? - спрашивает Смирнов. - Я что-то не увидел в нем труса.
   - Во первых нынешнее состояние богооставленности у Бориса - это мой страх, который реализовался, -отвечает Василий Васильевич.- Не оказалось во мне, как у моего отца, веры крепкой и должной рассудительности, чтобы предотвратить это. Страх, того что Борис отпадет от православия был у меня так силен, что я по глупости своей и упрямству горделивому пытался силой, по человечески, навязать веру нашу Боре еще с раннего детства. Результат налицо. Все рвения без Божией на то Воли тщетны и даже вредны. А грех наш родовой сказался на Борисе по иному, чем на мне. Ведь симптомы повреждения у всех разные. Борис с рождения не трусом оказался, а законченным эгоистом. Трусость у него как бы компенсировалась его стремлением жить исключительно для себя. По-другому жить он боится. Страх его - глубинный: все раздать, потерять - лишиться точки опоры в мире - оказаться ему ненужным. По сути, и ложь трусости и ложь эгоизма, это две стороны одной медали - проявление нашей слабости, нашей болезни. Борису нужна была моя любовь, а он получал от меня только назидания и упреки. Только любовь способна сделать слабого -сильным, трусливого- смелым, эгоиста- альтруистом.
   - Вы думаете, что Борис не вернется в Церковь?- спрашиваю.
   - Ну как же! Только и живу надеждой, что вернется!
   - Вернется! Обязательно!- успокаивает Смирнов. - Они молодые, горячие. Вопрос времени.
   -И вопрос цены за ошибку,- вздыхает Василий Васильевич. - Молю, чтобы Господь смиловался над Борей, пожалел его, очистил, образумил, даровал веру в Себя и вернул его в Церковь нашу, православную, без особых издержек и страстей. Ведь грех родовой тяготит Борин крест.

***

   Я вижу, как переживает Василий Васильевич, думаю - пора "замять тему" Бориса, предлагаю ему:
   -Давайте к лестнице вернемся! Это ведь произведение искусства, да еще и с целым набором скрытых смыслов.
   -Да. Только вот радости эта лестница никому не принесла, - одни неприятности. Для меня она остается памятником нашему родовому греху. А насчет искусства и смыслов - летом двенадцатого года позвонил мне один господин из Москвы, представился от общего хорошего знакомого. Интересовался лестницей. Просил встречи. Хотел приехать в Петербург - увидеть лестницу - и приехал. Оказался коллекционером антикваром, крупным бизнесменом, да еще философом, публицистом... Увидел господин лестницу - не просто обрадовался, а пришел в неописуемый восторг. Буквально прыгал и чечетку выбивал... забавно было наблюдать. Часа три изучал, каждую завитушку на перилах ощупывал, а после с моею помощью собрал жильцов дома ( все в основном пенсионеры) и представившись заявил о своем желании арендовать или купить помещение в этом доме под частный исторический клуб-музей ( благо масса пустых помещений на первом этаже и в подвале имеются). А лестницу он решил обязательно реставрировать и "открыть для просмотра широкой публике" - так как это "шедевр русского зодчества". Чтобы жители поддержали его инициативу, он пообещал незамедлительно приступить к ремонту нашего аварийного дома. Фасад, сказал, реставрировать пока не сможет - наверняка возникнут проблемы с местными властями, а вот двор обновит и всем стеклопакеты дорогие деревянные в окнах, выходящих во двор, поставит. Через год, когда будут подготовлены все разрешительные документы, то вместе с реставрацией лестницы- памятника искусства, соорудят новую, обычную, как в старину было, сделают капитальный ремонт здания и парадную откроют. Это вызвало прямо таки овации жильцов. Ведь наша чугунная винтовая лестница, на самом деле очень неудобная. Сколько проблем из-за нее было, например при переездах, а когда похороны - гробы спускать - мучение. А сколько раз с нее жильцы падали! Даже руки и ноги ломали... Я сам раз кубарем, по спирали летел. Хорошо, что ничего не сломал, а отделался ушибами и ссадинами... И вот, буквально дня через два после встречи с антикваром - так буду его звать - прибыла бригада строителей. Быстро и аккуратно отремонтировала нам двор, окна обещанные поставили. По окончании ремонта снова приехал господин антиквар принимать работу и ко мне зашел на чай. Я и все жильцы дома, конечно, очень его благодарили. Двор наш стал как игрушечный, да вы сами видите, и сегодня он хорош: чистый, новый. Окна раньше заклеивать приходилось, а теперь плотный, теплый стеклопакет - чудо. Пьем мы с господином антикваром чай и не только - несколько рюмок опрокинули за Россию, за знакомство и за добрый почин - сидим вот за этим же столом - беседуем, и он мне предлагает: " Хотите взглянуть на эскизы и чертежи, по которым ваш дед лестницу соорудил?" "Конечно, с большим интересом!" - соглашаюсь я, понимая, что этих бумаг наверняка касалась дедова рука.
   Господин извлек из своего толстого портфеля здоровенную кожаную папку. В ней оказались жухлые с отрепавшимися краями листы разных форматов; все с цветными акварельными и карандашными рисунками элементов лестницы. Господин, достал со дна папки и аккуратно развернул многократно сложенный большой склеенный лист. На нем была в красках изображена вся лестница, с проставленными габаритными размерами. В принципе то, как описывал мне лестницу отец, соответствовало увиденному на бумаге.
   - Посмотрите сюда, - указал мне на верхнюю часть листа антиквар. - Жаль, что все элементы утеряны. Тут весь замысел, этого удивительного проекта! Большая Вифлеемская Звезда на потолке, с буквами ХВ, то есть с Евангелием- Христос Воскрес. Была покрыта позолотой ( я промолчал, не сказал, что звезда сохранилась и находится у меня). И вот здесь на последнем, четвертом этаже, так сказать под Звездой, в Ее свете: позолоченные фигуры всадников - вождей революции. Еще некая группа конницы со знаменами и копьями, солдаты, матросы с рабочими, все фигурки тоже покрыты сусальным золотом. Внимание! Смотрите, а это зеркальный Петроград! Улицы, дома, волны Невы - все из зеркал, в которых отражалось звездное небо и конечно, главная Звезда ( я этого от отца никогда не слышал). Понимаете?!
   -Нет, не понимаю, - честно отвечаю я.
   - Это же грандиозно! В зеркалах небо явлено на земле. На земле как на Небе! Видите! На высших ступенях развития, "народ - богоносец" во главе со своими вождями, уже в Славе Божией, - все в золоте как и Звезда. Город Петроград, вся Россия уже в Славе Божией! Также все золотое, в отражении. Ибо это уже воскресшая реальность - Ленинград - Небесный Иерусалим. Град Божий нового века! Не стоит упрощать, что лестница, мол, символизирует построение рабочим человеком Царства Божьего на земле. Это не очередная Вавилонская башня. Не построение, а качественный скачек в новую онтологию. Новая столица - Ленинград, в коем воцарилась правда Божья -окно в этот новый мир. По-моему, идея авторов лестницы такова: революционный вихрь - волна жизни, сквозь смерть всего ветхого, воскресит и вознесет Ленинград - Россию, а за ней и всех остальных в мир Божественной славы. Там под куполом должны были быть проделаны семь отверстий, через которые свет с улицы освещал звездное небо и последний этаж ( мы с господином антикваром действительно обнаружили пару давно заделанных отверстий на верхнем этаже под потолком). Вот стержень глобального проекта! Это лестница в будущее! Посмотрите историю России - она пребывала в моще и славе когда у нее были цели всемирного масштаба! Россия, как глобальная держава, без своего мирового проекта обречена на гибель. А нынче у нас, увы, отсутствует таковой... Хотим мы этого или нет, трансгуманизм укрепляет свое мировое господство. Идет оцифровка мира. В закулисье падший ангел растит преданную ему меритократию и готовит полчища бесов к последней битве. Но на пути зла встанет Орда во главе с царем -духоносцем, помазанником божьим, воздвигнутым на престол любящим его народом! Вот миссия русского народа - возрастать духовно, сохранить Бога для людей, отстоять Божий мир перед лицом зла, нести Христа в мир и мир ко Христу! Об этом- о нас, о русских лестница... и т.д. и т. п. Возможно я и не точно привожу слова гостя, но общей смысл передаю верно. Тут мне тоскливо стало. Вроде слова говорит правильные, но всё мимо. Сегодня понимаю почему: без сердечной любви, искреннего покаяния, горячей веры все мысли и речи о Спасителе всегда о чем угодно, но не о Нем. Тогда же подумал- неужели и моего деда по молодости заморочили такими же "грандиозными" пафосными теориями, как у этого господина.
   - Не пойму причем здесь русские... к лестнице... Все это плод воспаленной фантазии обновленцев, одурманенных большевистскими идеями. Потому такие несуразицы ...
   - Гм...Допустим... Конечно присутствует здесь то о чем вы сказали...Но как присутствует? Как переработанный исторический материал... У нас с вами такой "учительский" высокомерный взгляд на прошлое. Нами уже все детально рассмотрено с вершины нынешнего дня и свысока все объяснено, с учетом имевших место в истории последующих событий. И конечно - раскаяние... Задним умом все мы сильны... "В белом венчике из роз -- Впереди -- Исус Христос". Страшно? Да. Но отвлекитесь от этой смысловой установки, Василий Васильевич, тут другая поэма... Она честнее... Мы здесь имеем дело с искренним порывом веры... На потолке не Голгофа, а Звезда и Евангелие! И не конвоируют Христа солдаты, а ко Христу восходят. С народом ...Тут стихия - Россия к Богу возносится и Бога возносит! Согласитесь, славный же миф про "народ -богоносец"... Из нашего общения я решил.... Ну... что Вы, Василий Васильевич,... как и я - русский националист. Так?
   - Я растерялся. Не знал, как ему ответить...
   - Почему? -спрашивает Смирнов.
   - Почему, почему... А вот ты - кто?!
   - Я родился и воспитывался в Донбассе. Моя родина СССР. Поэтому я, скорее, приверженец пролетарского интернационализма!- смеется Смирнов.- Кроме того, во мне есть убеждение, которое, мягко говоря, не разделяют основная масса наших националистов и патриотов. А именно - я уверен, что русские не могут хорошо жить в отрыве от национального многообразия мира, без других народов - без немцев, без поляков, без евреев, без итальянцев, французов, узбеков, без японцев - наконец. Впрочем, как и они без русских. Но русские почему-то особенно чувствительны ... Наверное, тут причина - в масштабе страны,- географическом, историческом - все в увеличении. Нет в сегодняшнем мире самодостаточных народов. Это как Робинзону диковато жилось на острове без человеческого общения, без Пятницы. Как " не хорошо быть человеку одному" так и народу плохо быть одному. Нельзя строить мировую цивилизацию одним народом, - только вместе мы сила,- а в одиночестве, в выпадении из мира, - стагнация и даже вымирание. Но и смешивать народы в единую "нацию мира" категорически недопустимо! Такое единство обречено на гибель, по той же самой причине - одиночества. Согласитесь, "люди мира" -одинокие скитальцы на планете, везде чужие. Потому, Василий Васильевич, народы всякие нужны, народы всякие важны, - вот так!
   - Да ты не интернационалист, а махровый глобалист, хоть и отвергаешь "людей мира", - ворчит Василий Васильевич.- А я вот убежденный русский монархист. И Советы, тобою помянутые, не особо жалую, хотя и не отрицаю все великое, что было при них ... Да, я считаю себя русским националистом! Но, честно говоря, не люблю, даже стесняюсь об этом говорить. Наверное, потому, что национальное чувство глубоко личное, интимное, ведь о родном любимом идет речь. Кому какое дело до моих чувств?! Это как о любимой женщине...Всегда в разговоре о таком со сторонним человеком есть элемент пошлости... Любовь- святая! Россия - святая! А о святом всуе пустословить не подобает... Потом, если и приходится вести с кем-то беседу на подобную тему, так с этим "национализмом" - всегда путаница! И вроде сперва все всё понимают, а позже оказывается, что совершенно о разном говорили, ибо разное подразумевали. Ты ему о месяце -луне значит, а он тебе о месяце в календаре...Да и разговоры эти руганью частенько кончаются. Ибо всегда политика влезает. Слово за слово...А я вспыльчивый... И мы же выпили чуток...Боялся, что невзначай его обижу...
   - Правда, Василий Васильевич,- соглашается отец,- в вопросе о народе, о нации, о национализме, уже изначально, в определениях, согласия нет даже среди ученых специалистов. Куда уж нам...Я наблюдаю, что сегодня модно называться "русским националистом". Так в России себя зовут люди самых разных убеждений, начиная от нацистов и кончая коммунистами и даже либералами. Только "национализм" у них у всех совершенно разный.
   -Вот- вот! Я и решил, что бы впросак не попасть, согласиться, - мол да, так и есть- но сразу уйти от этой темы...И тут гость, заметив, что я медлю с ответом, сам продолжил: " Не смущайтесь, Василий Васильевич, я и сам тяготею скорее к гражданскому, государственному национализму, нежели к этническому (вот -те на!- думаю, за своего меня принял, а я как раз наоборот - хорошо, что смолчал- точно бы разругались) - у этнонационалистов, все в категориях "свой" -"чужой" - всегда внутренний конфликт, а у государственников, все кто признал себя русскими, кто хочет жить в России, кто желает ее могущества и процветания и все для этого делает, тот и есть русский, тот всегда "свой". Чужих среди русских нет! Да и государственники, в отличие от инертных, закостенелых этнонационалистов, всегда в динамике, в развитии все видят. Еще раз, Россия - это стихия! А русские -носители этой стихии- "воля нации". Поэтому и Орда! Потому и народ - это растущая сила - стая во главе с вождем. Не зря родственное нашему "род", древне -индийское слово означает поднимающийся, растущий, набирающийся сил. Вот и придумавшие лестницу обновленцы - не как христианин даю им оценку: признаюсь, хоть и крещен, однако не воцерковлен,- все они - наши, русские ! Потому, может подспудно, но глубоко чувствовали вселенскую историческую миссию России. И наверное, не желая того, - весьма удачно отобразили эту идею ... Вот сегодня мы, русские, тщетно ищем свой "мир". Надо заметить не только мы. Мир у всех народов сегодня " уплывает", исчезает за горизонтом, будто родной берег у моряков стоящих на корме отходящего в океан судна. Ибо человечество сегодня, в который раз, отправилось в опаснейшее путешествие в поисках нового мира. Опасность таких путешествий для народов в том, что "новый" мир можно не найти, а свой "старый" потерять. Но мы, русские, особенные растеряхи... А почему? На авось, как всегда, понадеялись. Обнаружили, что все уже пустились в путь, скрылись за горизонтом- и давай налегать на весла. Хотим догнать новый мир и тех, кто уже там, как нам кажется. Оглянулись назад, а берег то исчез. И маяк впереди не светит, даже не представляем, на каком курсе он вспыхнет. Путеводной Звезды нет, и смотрите - лестница очугунела без Звезды! Россия очугунела... тупик. Вязнем, топчемся на месте, ржавеем... Звезда- маяк может и не Вифлеемской быть, но яркой, сильной, манящей, как, например, было в Союзе - Красной Звездой...
   - Со многим могу согласиться, но не с последним! - решительно заявляю я, а сам волнуюсь, как бы ни сорваться. Чувствую- закипаю... Морочит мне антиквар голову пространными речами...Так и чешется язык...- Нельзя забывать,- говорю:- что России без православия, без живой православной жизни нет и быть не может! Ведь подлинная то Россия - Святая. В Крещении она родилась. С тех пор маяк у каждого русского в сердце светить должен. А свет этот и есть отблеск - Вифлеемской Звезды путеводной! Именно ее, и не какой другой... Согласен - если тучи заволокли Звезду- теряется православный русский человек. Вот меня недавно один товарищ - замечу что крещенный,- донимал идеями, что христианство это наносное, даже враждебное нам явление, поработившее некогда великую и счастливую Русь Перуна, Дажбога, Мокоши и прочих . И эта уж совсем глупая, языческая каша во многих русских головах сейчас варится.
   Вижу, антиквар хмурится. Решительно наполнил мне и себе рюмки. Чокнулись, но без тоста - выпили молча. Говорит:
   - У меня другое видение... Россия родилась в крещенской купели? Пусть так! Еще один прекраснейший миф! Потому и зовут Русь - Святой - да?! Согласен! В этом мифе утверждается великая роль православия в становлении русских и России. Так и есть... И этот миф крайне полезный в деле воспитания патриотических, национальных чувств, а следовательно укрепления могущества Русского государства. Но для меня Россия первична, а православие - вторично. Россия многогранна и глубока - одним православием всего не охватишь. Есть вот советский атеистический миф - чем хуже?! Можно и на него опереться. А есть и другие... Российская мифология чрезвычайно богата. Но следует в корень смотреть! Откуда все эти мифы? Где судьбоносное средоточие того, что мы русским зовем? Русская судьба сказалась еще задолго до крещения. Ведь естественно, что до того как родиться, Россия была зачата... в лесах! Рождение же подобно пробуждению. Не припомню чье и откуда: "князь Владимир Креститель разбудил Россию от языческого сна". Но, даже пробудившись, русские - те, кого мы сегодня так зовем, - предпочитали городской Византии благоутробие дремучих языческих лесов. Потому что русские- люди леса. Лес - исток нашей общей русской судьбы - утроба в которой мы созревали, да и созреваем -сами того не осознавая. А из утробы- бульк- в купель...родились. Вот города - полисы - с храмами Софии - это уже новый мир, новый язык. Из привычной дремучей чащи вышло в города то, что я зову "русский характер". В городах он рафинировался и закалялся особым образом в православной аскезе. В Киеве и Новгороде постигал греческое христианство. Но тесно было "русскому характеру" в городах, построенных на византийский лад. Он в лес родной норовил удрать. И что удивительно все христианство свое он из города в лес сносил. И уже там, в рощах березовых, в чащах еловых, его переваривал в свое собственное. Укоренял христианство. Христос - наш, русский поселился в лесу, стал лесным жителем, кстати, как и Перун (Илия по православному) - который из леса не уходил никуда, и в тайной дубовой роще на холме так и живет...до сих пор, и неплохо себя чувствует, как свидетельствовал вам товарищ... А кое где лес и вовсе на материалы идет, интенсивная вырубка началась, пожалуй, в Петровские времена, когда деревья на мачты и весла рубили. В таком лесу ни Христу, ни Перуну места нет, даже зверушек нет- вообще жизни нет! Деревья без листвы сухие стоят, мертвые. Поднеси спичку - полыхнет пожар- не потушишь. Но такие стволы для строительства очень хороши, а потому и сушат лес. Во времена Красной жары много леса иссушили, но и много построено было...Но слышал от некоторых сторожил, что Красная жара потому и пришла, ибо лес подгнивать стал - в самих корнях. Понадобился огонь - гниль прижечь. А где выкорчевка случилась, где даже пней не осталось, там русскому бывать трудно,- иноверец же смог ужиться. Рано или поздно и он прорастет русским лесом. Теперь о христианстве... Согласитесь, христианство - наднациональная религия. В ней все народы уравнены. И эллин и иудей... Там речь о спасении конкретного человека идет, а не о взращивании нации. А мы говорим - русская религия... Вот что русского в православии?
   - Пожалуй, сами верующие - русские люди,- отвечаю.
   - Точно! Русские попы и прихожане. Все те же жители леса. Они церковь с лесом породнили - когда Троицу празднуем, весь храм точно в лес превращается, и Спас яблочный, ореховый, медовый, и прорубь Крещенская - все из леса родом. Да "русский характер" - это и есть лес! Он одновременно и источник кислорода- жизненной энергии, и родник лесной - утоляющий жажду вдохновения, и тишь благостная, вечная ( лишь только кряхтение стволов и стоны болот изредка нарушают ее) , и эхо гулкое но пустое, и чаща дремучая равнодушная и чужая, и пустошь с кельями монастырскими, где русский Христос живет, и тайная дубрава Перуна, и все больше лесоповалы - стволы - материал для великих строек и топка революционная, и ветки сухие уже для розжига готовые, но и сосновые боры бескрайние - руби -не хочу- летите щепки- их так много, не сосчитать, меньше не станет, все стерпят, только горячей смолой поплачут. Если проводить много времени в лесу - по себе знаю - развивается особое мирочувствие... Правдивый русский характер - это как лесное утро -свежее пробуждение леса, еще сонное поскрипывание деревьев, все утопает в живительной влаге, перекличка птиц, луч солнышка сквозь утренний туман ...-это наше природное, сырое мирочувствие. Оно источник русских мифов. От леса миф, от его состояния. Здоровый сильный лес и миф могучий родится, а ежели гнилушка завелась, то и миф с гнильцой. Силой русского характера мифы движимы. Да что мифы - сам язык наш - он как бы конденсируется в этом общем пространстве сырого мирочувствия, как утренняя роса на траве лесной опушки...
   - Ух, мудрено у вас вышло, иносказательно ... ну хорошо, а уточните, пожалуйста, откуда берется это ваше " общее пространство сырого мирочувствия " ?
  
   - Оттуда - откуда лес начался... Племена-семьи...чувственное общение, именование.
   - Так я и думал! Из семьи. Теперь потрудитесь и меня выслушать! Бог благословил семьи! Семьи - разные, как и личности, их порождающие- разные. Род это семья, а не стая, как Вы изволили сказать. У Бога Свой промысел не только о каждой личности но и о каждой семье ( ибо муж и жена - это целое), и о каждом роде -на-роде, которые суть большая семья. А в основе любой семьи лежит любовь! Но, возразите - любовь это самое интимное чувство к самым близким людям, а как же можно любить все племя, тем более народ? Так вот в основе любого народа, лежит народное достоинство - чувство производное от любви. Когда сформировалась нация, то можно говорить о чувстве национального достоинства. Что это за достоинство? - То, что я конкретный член семьи достоин своей семьи, своего рода, народа. Так это надо понимать! Надо всегда помнить, что не семья должна быть достойна меня, а я должен быть достоин ее. Потому что род мой благой от Бога! Отсюда и главное качество, которого нам сегодня катастрофически недостает - благородство! В нем явлена Премудрость Божия. В случае с Россией это хорошо прослеживается: От Духа Святого и воды, в Крещении, родился русский народ! Там, в купели он и зачат был, а не в лесу! Не было России и русских до купели! Так считаю и считать буду! Христос- Родитель наш! И мы обязаны быть достойными Его - Наиблагороднейшего из всех! Семья наша -Россия- Родина Святая! Это величайшая миссия и ответственность! Но боюсь - вынести такое не под силу никакому народу. Наша история тому пример... А, мы, сегодняшние, уж вовсе не благородны и в большинстве лишены всякого национального достоинства. Родина интересна в телевизоре. В реальности - не до нее. Нам бы о себе- хороших позаботиться ... Желания свои удовлетворить. Получить удовольствие... Эх!... Да, Христос спасает каждого из нас, индивидуально. Но Россия- через всех нас , русских, спасается Промыслом Божием. Потому как Россия - душа живая. Мы болеем -Россия болеет. Мы выздоравливаем - Россия цветет! Не знаю я какого нынче глобального проекта нам не хватает, но как, по-моему, для русского православного христианина есть только один глобальный проект - это проект спасения, проект обожения!
   - Ха-ха-ха! Вот молодец! - рассмеялся антиквар.- Смотри, как изловчился, как выкрутился! Точно вьюн сквозь пальцы пролез! Ну да ладно... Выпьем по последней...Все-таки, как полагаете, в силах ли мы, когда-нибудь приблизиться к идеалу - как на лестнице вашего деда - вознестись к сакральным высотам нашего, русского Ленинграда - Иерусалима - отпечатка Царства Божиего на земле?
   - Помилуйте! На земле как на Небе может быть только от Бога, а не от человека! Человек своеволием, самоспасением, а по сути самовозвеличиванием, только искажает и баламутит небесное отображение. Спасти нас может только Господь! Да и людям, слава Богу, будущее не принадлежит! Прошлое можно обмануть, переписать, настоящим можно пытаться управлять. Но будущее? О нем же нельзя с точностью сказать, что так вот и так ... будет. Только Бог владеет будущим! Господь Сам распорядится судьбой России, в зависимости от нашего произволения ко спасению. А сегодня, изъясняясь вашим языком, блукает Россия по лесам. Мы, русские, разбежались из Церкви в лес и заблудились. Но спасаться не спешим: оглупели мы в завезенных из-за моря банановых зарослях, очерствели сердца наши в дремучих чащах, не способны мы оплакивать себя нынче, близких за деревьями не замечаем. Оторвались мы от Церкви родной - не видать вовсе ее крестов за темными вершинами глухолесья . Все отчетливее слышен агрессивный медвежий рев, а не благовест... Заблудшие мы - чужие для Святой Руси стали. Не осталось в нас произволения спасаться.
   - Правда ваша, у нас нынче такого "произволения" не наблюдается. Так, что же - вывод один - Родина в опасности?!
   - Да! - согласился я, обрадовавшись этому выводу гостя, будто он прочитал и озвучил мои собственные мысли.
   Антиквар покачал головой, задумчиво так посмотрел на меня. Молча, без спешки, собрал бумаги в папку, сложил портфель. Поднялся. Поклонился мне. Сказал: "Благодарствую за угощенье! Знаете, а все-таки мы "народ-богоносец". Пожалуй начну реставрацию лестницы с потолка - первым делом изготовлю и закреплю Вифлеемскую Звезду". Не успел я закрыть за ним дверь, как услышал грохот, потом ругань и оханье. Выскочил на площадку, слышу ругающегося и стонущего антиквара. Упал с лестницы. Прокатился почти до низа. Вызвал скорую. Поехал с ним в травматологию. Оказалось- переломов нет, но сильные ушибы, гематомы. В больницу лечь отказался и улетел в Москву. Перед посадкой на самолет- я его провожал- снова сказал мне : "Надо Звезду Вифлеемскую водрузить!" Улетел. Через пару дней звонит мне знакомый и сообщает- умер антиквар. Во сне. Тромб оторвался. По-видимому, гематомы тому виной. Вот я и говорю, что никого до добра эта лестница не довела, - вздыхает Василий Васильевич.
   - Жаль мужика, - соглашается Смирнов,- хоть и чудной, но хороший видимо человек был.
   - А ведь, правда, Василий Васильевич, необходимо Звезду Вифлеемскую на место укрепить! Если семейную реликвию жалко - тогда копию можно сделать, - замечаю я.
   - Да, не жалко. Руки не доходят. Давно собираюсь... - говорит Василий Васильевич.- Знаете, частенько вспоминаю разговор с антикваром. Зацепило меня в нем уже заезженное о нас как о "народе-богоносце". Но тогда ему не высказал...Послушайте... Не мне конечно судить... Кто я такой? Бог всех нас рассудит. Но вот вам мое мнение. Ведь был уже в истории "народ - богоносец". Самим Богом особо созданный! Только перестал им быть окончательно, когда предал Господа Иуда Искариот за тридцать серебряников. Вот что важно: продал Господа , да и своего Учителя, своего друга -наконец - один человек, и "распни Его"- кричали далеко не все, да и многие сочувствовали страдавшему Христу. А к страшному ответу призвал Господь весь Израиль. Почему? Потому, что узрел Господь глубокую порчу в сердцах избранного народа. Да, преступление совершили не все, но остальные, в абсолютной массе своей были не лучше, только не представилось случая в них так страшно проявиться болезни. А мы русские, сегодня, разве не такие?! Гробы мы крашеные. Даже хуже - стеклянные! Потому, что кичимся нечистотами своими. Гром уже вовсю грохочет. А мы, русские, и не думаем креститься. Безразлично. Все хоккей! "Ура - патриот" далеко не самый глупый персонаж из нашей жизни. Значительно глупее его, обленившийся думать, самодовольный, плюющий на других и пребывающий в полном позитиве "ура- идиот". Равнодушие друг к другу убивает нас. Нам на жителей Донбасса наплевать? Так?! Русский русского предает! А значит, Бога предает! Все за те же тридцать серебряников! Предательство - страшное духовное преступление. Его последствие могут быть катастрофическими. Разве можем мы, в нашем нынешнем болезненном, отягощенном предательством, состоянии брать на себя смелость называться "народом - богоносцем"? Я утверждаю - нет! И если Бог над нами снова не смилуется, то мы все погибнем, и Россия может погибнуть. А стадия болезни такова, что терапией, похоже, не обойдешься. И как уже бывало в нашей истории, будет резаться по живому! Но еще есть возможность нам, блудным детям страдающей из-за нас России, спастись, еще есть шанс опамятоваться, раскаяться, собраться с силами и вернуться ко Господу, чтобы явил Он миру воскресшую Святую Русь! Господи, Иисус Христос, не дай погибнуть нам, не дай сгинуть России! Да не будет! Господи, прости, очисти, помилуй, образумь, спаси и сохрани нас грешных!

Часть Б

Глава 6

Я спрашиваю отца о Церкви, об обожении и о роли Таинств в деле спасения

***

  
   Сидим, пьем чай. Василий Васильевич принес банку с забрусным медом. "Очень полезный. Лечебный!" - рекомендует он, наливая каждому в розетку. А мы и рады полечиться медом. Мед оказался не только полезным, но и на редкость вкусным. И мы с наслаждением кушаем, запивая парящим чаем из самовара. Так хорошо сидим, что и говорить не охота. Минут с пять молчим. Василий Васильевич, весь красный, разгоряченный от кипятка и меда, откинулся на спинку стула и пропыхтел довольно: "Уф-ф. Хорошо!" - подмигивает мне. - "В пост - когда не строгий - чай, заваренный с травами да с медом - это в самый раз. А еще я грибочками солеными люблю поститься: рыжиками, белыми, груздями, маслятками. Да с резаным лучком чтобы. Есть такая слабость. Андрей - грибник, - судака вместе удили на Средней Невке, - предсказал большущий урожай грибов этой осенью. Как он знает? По каким признакам? Только всегда его прогнозы сбывались. А ведь погода пока не для грибов..."
   - В тринадцатом или четырнадцатом грибов тоже много было,- вспоминает отец.
   - Да не приведи Господь!- вдруг спохватывается Смирнов.- Грибы-то, по приметам народным, к войне!
   - Ты же христианин, а не суеверно верующий язычник!- наиграно возмущается Василий Васильевич.
   - А если и вправду война мировая? - спрашиваю.
   - Все может быть...- откликается на мой вопрос отец. - Розановым, в "Апокалипсисе нашего времени", в предисловии, высказана страшная пророческая догадка. С диагнозом он тогда - голодный, уставший, оплакивающий гибнущую Россию - во многом ошибся. Его отчаявшемуся сердцу с горя почудилось, что именно в христианстве таится родовая порча, приведшая к краху веры и к мировой трагедии. Но симптомы прогрессирующей тяжкой болезни мира Розанов описал точно. Его догадка состоит в том, что "в европейском человечестве" ( не только в русском, а во всем) "образовались пустоты от былого христианства", и в них "проваливается" мир. Так и вышло в двадцатом веке - большевизм и фашизм - зародились и окрепли в этих пустотах - все рухнуло - мир провалился. Но при этом, в страданиях человеческих: в революции, в двух страшных мировые войны - пустоты заполнились людской кровью и слезами, в которых мир как бы снова всплыл на поверхность - к Солнцу. Появился шанс, что человечество раскается и обратится к Богу. Увы, зажили раны, высохли слезы, страдания забываются - должного раскаяния не случилось, - пустоты никуда не делись, и сегодня мир снова начал погружаться в бездну. Без Бога человечество полоумным стало. Потому - все может быть. Будем ценить каждый миг, как знать, что произойдет в следующем. Вон смотри как чудесно за окном...
   Действительно чудесно. Прозрачное небо Петербурга окрасилось в нежно-розовый цвет северной июльской ночи. Тени растворились. Я взглянул вниз и с удивлением обнаружил, что ствол яблоньки отсвечивается в лучах дворового фонаря таинственным белым сиянием, точно белый коралл, будто дело происходит на дне морском. Две крупные чайки плавно кружат, сливаясь со стенами дома, словно скаты в толщах океанской воды, погружаются в глубину...
   Решаюсь попросить отца о чем давно хотел, только то стеснялся, то времени не было, то момент казался не подходящим, то еще что... А сейчас вроде как со всех сторон удобно.
   - Папа, давно хочу тебя попросить... Вот расскажи, пожалуйста, мне, современному человеку, современным языком, о спасение, как это понимается у нас, в православии? Ведь я скоро уезжаю. Западный мир полон всяких искушений. Стать безбожником в нем пару пустяков - так говорят. Как устоять мне в православии, если я плаваю во многих вопросах нашего вероучения? Совесть христианская подскажет? А как знать, что это не голос коварного врага?
   - Правильно,- соглашается Василий Васильевич.- Хитрый враг и через сердце может действовать. Свою веру, надо знать, чтобы не обмануться.
   - Предположим даже, я буду жить среди верующих христиан: протестантов или католиков. А они ребята головастые, образованные. Будут склонять меня верить их верою. Боюсь, что мне нечего будет возразить их грамотным доводам. Катехизацию то я здесь проходил, но не все меня убедило. Архаично как-то преподносилось. Будто сегодня век девятнадцатый. Мои допытывания принимались катехизатором болезненно...
   - Небось, умничал ты много, - рассмеялся отец.
   - Ладно тебе... Давай уточню свою просьбу. Мне нужна схема. Я хочу, чтобы ты изобразил для меня наглядную, четкую картинку. Философско-богословскую, научно -популярную, - какую угодно. Тебе виднее! Понимаю, что вопрос о спасении безграничный и сложный, но мне нужна определенность. Пока у меня ее нет, зато есть конкретные вопросы, связанные с темой спасения: что значит обожение? что такое Церковь? и какова роль Церковных Таинств в деле спасения? А спасение - это главное в нашей жизни! Сегодня все об этом говорили.
   - Ну, ты даешь! - снова смеется отец. - Во-первых, я не специалист, не философ, а тем более не богослов...
   - Но ты же много читал, изучал, - не отстаю я.
   - Во-вторых, главное, пойми, - это не философский, а духовный вопрос, его надо со священниками обсуждать, с духовником. Надо жить жизнью Церкви. Необходимо Священное Писание вдумчиво читать, перечитывать. Оно бездонно глубоко, а потому всегда удивляет и радует ищущего Бога человека чем-то новым и важным... Изучать Святых отцов надо! Вот в протестантизме заменили Святых отцов профессорами богословия и получили тот плачевный результат, о котором сегодня уже говорили.
   - Ты говоришь: "изучать отцов", но ведь когда кто-то хочет изучить математику, его не отсылают в библиотеку читать работы Лейбница, Пифагора, Лобачевского и прочих великих математиков. Ему советуют преподавателя, который растолковывает доступным, понятным слушателю языком, учитывая его специфику, определенные нюансы восприятия...
   - Сынок, ну какой из меня преподаватель? - отговаривается отец.
   - Пап, у меня уже нет времени читать Святых отцов. Во всяком случае, в ближайшей перспективе я этого делать не смогу. Тем более это дело непростое, нужна и научная и духовная консультация. Духовник наш остался в Донецке, ты же знаешь. Со связью проблемы... Да и по телефону о таких вещах не поговоришь. А здесь, в Петербурге, с духовником у меня как-то не сложилось. То я спешу, то у батюшек времени нет. Чехарда столичная... Жить полноценной церковной жизнью в Германии я вряд ли смогу... Папа, я лишь констатирую сложившуюся ситуацию...
   - А ведь он прав! -поддержал меня Смирнов. - Мы нынче будто висим над бездною. Мы в полном неведении, что с нами станет завтра? Он уезжает в Германию, ты должен вернуться в Донбасс за документами. Я буду пытать счастье на Урале. Главное видим, как сгущаются тучи над православием, над Россией. О чем же в такой ситуации можно и надо говорить? Вернее о Ком?
   -- О Боге! - с силой, с чувством вырывается у Василия Васильевича. - Вот единственно достойная тема для настоящего разговора! Сын твой просит - так сделай, что он хочет. Расскажи! Нам всем будет интересно. Помнишь, в Кронштадте я тебя о подобном просил, и ты мне интересно изложил свою точку зрения. Понятно, что в общих чертах... Мне тогда понравилось твое видение.
   - То-то и оно, что это моя точка зрения ... - вздыхает отец.
   С полминуты он молчит - сомневается.
   - Может...может ты и... прав,- с грустью произносит отец, - я постараюсь. Но, сынок, ты должен понимать, что любая схема - это мертвая структура, она, на самом деле, всегда промах мимо живой действительности. Тем более, когда мы говорим о Живом Боге. Все что я буду приводить, в качестве богословской аргументации можно использовать с большой долей допущения. И главное, любая схема в религиозной мысли таит в себе страшную опасность, - это опасность упрощения догматического вероучения, полученного во многом подвигом веры, иногда кровью мученичества. А такое упрощение это всегда лазейка для ереси. Любое наше, с позволения сказать "высокое мудрование",- ничто пред Светом Евангелия и Духоносным словом Святых отцов. Но, тем не менее, я постараюсь исполнить твою просьбу, несмотря на все риски, потому что сам нахожусь внутри этой ситуации, понимаю насколько этот разговор для тебя сегодня важен, и, что, к сожалению, по-другому как-то тебе помочь сейчас не получится. Еще раз скажу, что все мои рассуждения, весьма вероятно, окажутся, с богословской точки зрения ничтожны, да и с философской сомнительны. Но, да простит меня за это Господь, пусть мои мысли о Нем, мои поиски Его станут Ему молитвой! Господи, смилуйся над нами! Конечно, я не достоин вести такой разговор... не знаю, что получится...
   - Не станем робеть! Ввяжемся в бой, а там посмотрим...- ободряет отца Смирнов.
   - Как в армейском анекдоте: ситуация безнадежная но не серьезная, - смеется Василий Васильевич, - лучше уж так пасть в бою чем отсидеться с ложным чувством успокоенности.
   -Я действительно постараюсь набросать эскиз по тобою указанной проблематике, понятно, без всяких претензий на какую-либо серьезную богословскую концепцию. Эскиз, это даже не картинка, это такое приглядывание, выбор угла зрения, разметка пространства. Набрасывать эскиз, значит не бояться импровизировать, не бояться испортить работу. Но надеюсь, что если эскиз удастся, то он окажется своего рода тростиночкой, за которую может ухватиться человек, падающий в адскую пропасть неверия, как за зыбкую надежду. Рассчитываю, что с Божией помощью этот эскиз подобно лоцманской карте позволит тебе держаться правильного курса, и как красочная иллюстрация разбудит в тебе интерес к изучению Библии, трудов Святых отцов и великих православных богословов. Может, следуя Божией воли, и сам ты когда-нибудь скажешь что-нибудь важное, интересное в богословии, потому что настоящая богословская догматика - живая. Ибо даровавший нам ее Бог - Живой. Не правы те, кто говорят, что нечего искать нового в богословии, а тем боле в догматическом. Что эта наука уже написана, что там все известно, все определено. Думаю, что это не так. Искать нужно, потому что мы ищем Бога! Вся догматика пронизана Любовью Творца, к грешному своему созданию - человеку. Бог желает быть найденным нами. Только надо заниматься богословием с великим Страхом Божиим, не мудрствовать лукаво, а в высотах, по наитию Духа Святого, продолжать исполнять дело Святых отцов - как бы дерзко это не звучало. Я же конечно для этого не годен, не умею, а главное не достоин. Бог даст, у тебя и твоих сверстников что-то получится. И в этом тоже причина моего согласия помочь тебе сориентироваться в некоторых аспектах нашего вероучения, может не совсем верным способом, но годным при нынешних обстоятельствах. Вот, что я хотел предварительно сказать... Помолимся.
   Встаем. Крестимся на образа. Отец читает:
   - Царю Небесный, Утешителю, Душе истины, Иже везде сый и вся исполняяй, Сокровище благих и жизни Подателю, прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны, и спаси, Блаже, души наша.
   Смирнов:
   - Наступили времена, когда вера угольщика и крестьянки уже не кажется столь незыблемой. Сегодня вражья сила, манипулируя сознанием человека, способна взломать любую установку, обрушить веру, испохабить самые святые чаяния людей. Поэтому богословие перестает быть уделом интеллектуалов, а становится крепостью и доспехами каждого человека живущего православной верою. Над грамотной верой философа перестают насмехаться, ибо только она сегодня способна противостоять вражескому зомбированию. Вот почему нынче чрезвычайно важно учиться богословию, как в детстве грамоте.
   Отец:
   - Действительно, сегодня благодаря новым технологиям лукавый возымел необычайную власть над людьми, над миром. Пришло время сражаться за веру. Эта, сегодняшняя наша беседа есть не что иное, как подготовка к такому сражению, да уже и само сражение. Мне в разъяснениях придется использовать все подряд, - что читал и над чем размышлял,- и философию и богословие, прочие знания, да и житейский опыт... Далекий от религии и Церкви философ - ученый возмутится. Он скажет: " Что за дичь? Философский и богословский дискурсы несводимы! Это полная некомпетентность!" Может, так и есть, да только если все хорошо, когда мир вокруг и в душе! А если война идет полным ходом, если вера и отечество в опасности, то и богословие, и философия, и любые прочие знания, должны быть мобилизованы в дело защиты Веры. Сегодня враг прорвался в наши окопы. В рукопашном бою все, что попадается под руку, становится оружием. Нынче и философия и богословия уже не теории, а часть моего религиозного опыта, дающее мне уверенность: инструментальное, да и сущностное преимущество в схватке с врагом. Это, как вы правильно заметили, мои доспехи и оружие в бою. Сегодня без рассуждения, без собственной богословской, отрефлексированной мысли, точки зрения ( сегодня вовсе неважно: рациональной или иррациональной), отвечающей православному мироощущению и требованиям нашей догматики, нельзя уверенно жить православной жизнью. Чистая, незащищенная знаниями и рассуждениями вера нынче слишком уязвима для вражеских воздействий.
   Василий Васильевич встает, размашисто крестится, молится Кресту:
   - Да Воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящие Его... Господи, помилуй, спаси, сохрани нас грешных! Помоги исполнять Волю Твою и достойно нести крест свой! - кивает отцу: - "С Богом!"
   - Но ведь общепринято, что истинная вера не нуждается в разуме: "Верую, ибо абсурдно", - замечаю я.
   Смирнов отвечает:
   - Да, вера - дар Божий. И наш разум "не при делах". Но мы от Бога отвернулись! И уходим от Него все дальше и дальше в мир соблазнов. Мы подобно гадким, невоспитанным и упрямым детям, беря подарок отвечаем дарителю: "Не очень то и хотелось...". Конечно, в нас просыпается потаенное удовлетворение от владения подарком, но ответного чувства благодарности нет. А без благодарности, без чувства любви и признательности к дарителю - дар не удерживается. Мы нынче способны удержать дар, только если сочтем его пригодным, если мы уразумеем его необходимость. Дар осмысливается, изучается нами. Тогда и о дарителе мы вспоминаем, благодарим его задним числом, понимаем и раскаиваемся, что были неправы... А теперь - "Верую, ибо абсурдно!" Скажи мне, пожалуйста, что такое это "абсурдно"? Есть ли сегодня что-то действительно "абсурдное"? Нет такого! Абсурд перестал быть абсолютом и исполнять роль табу. Здравый смысл его давно уже не отторгает, а то и просто игнорирует. Мы научены, что технически, с определенного угла зрения все можно увидеть абсурдным. Ведь на самом деле - это так! Абсурд остался именем чего-то неприемлемо - противоречивого, алогичного, но - мы сегодня допускаем, ибо знаем как все зыбко - при другом взгляде, в других системах координат, и т.д. все противоречия снимаются и абсурд перестает им быть. В пылу спора утверждаем - "это абсурд!", чуть погодя, менее категорично -"абсурд...", потом ... "абсурд?" Еще подумав - "нет, все нынче может быть, и даже логика прослеживается...". А если внимательнее продумать вопрос, то обнаружим, что уже в самой формуле "верую, ибо абсурдно" абсурдность абсурда поставлена под вопрос. Если поверил, по данному признаку, то уже признал, что нечто, с нашей стороны абсурдное, существует, а значит, есть сторона, с которой это нечто пребывает в порядке вещей. "Верую, ибо абсурдно" - это не всплеск чувства веры в ее изначальной святой простоте, а голос логики. Красиво и глубоко сказано, но как только было произнесено, то проявилось, что вера в нас отныне уже не самодостаточна, а нуждается в опоре на разум, ну а в наши дни формула и вовсе не работает. Времена не те. Сегодня не все объяснимо, но все разрешено! Вот такая обстановочка...- улыбается Смирнов, добавляет: - Да и ты, если бы верил "ибо абсурдно" не затевал бы этот разговор.
   Соглашаюсь с ним.
   - И что интересно! - продолжает Смирнов. - Сегодня у многих молодых людей - знаю, ибо учил студентов - есть запрос на усложненную, таинственную картинку мира. Но увлекательную, яркую, игровую. Им замысловатые философские комиксы подавай, квесты. Большинство из них относятся к простоте с предубеждением, что она скучна, и с нескрываемым подозрением: сомневаются, что простота имеет глубину, вмещающую в себя всю сложность мира... Наверное, чувствуют в этом подвох. А ведь согласитесь, сегодня такие опасения оправданы. Что-то произошло с мировым эфиром, как бывает с водой - была проста -кристально прозрачна, а стала вдруг мутной. Это нехороший симптом... Но он наблюдаем...
   Василий Васильевич перебивает Смирнова.
   -Давайте ближе к сути дела, к самим вопросам! - кипятится он. - Пора, пора...
   - Каюсь, не туда повел... Замолкаю...- добродушно смеется Смирнов и подмигивает отцу.
   Отец начинает:
   - Итак, с вашего позволения.... Как было бы правильно мне построить свой рассказ? Прежде всего, в опоре на Священное Предание, сверяя с ним каждое свое слово, каждую мысль. С цитатами и ссылками на Священное Писание, Святых отцов. Но сейчас я конечно не готов к такому обстоятельному разговору. Хотя пожалуй у меня .... есть с собой кое какие записи...( отец роется в своем рюкзачке и достает из него знакомый мне старый потрепанный блокнот в которой он записывает разные цитаты, свои размышления и прочее), однако я не гарантирую правильности цитат, даже авторство многих, давно записанных - если не указал - не вспомню. Тебе, сынок, предстоит заново все самому тщательно переработать, перепроверить, когда будешь основательно изучать православное богословие. Я же рискну, что бы тебя заинтересовать, попытаться осветить выбранные тобою темы - что такое Церковь? Роль Церковных Таинств в деле спасения, и что же такое таинственное обожение? - так вроде?- в несколько необычном ракурсе. А именно, в перспективе раскрытия одного крайне важного понятия, о котором нам сегодня так живо напомнил Борис - Истины! Действительно термина весьма значимого, даже более того, конституирующего нас в любой сфере человеческой жизнедеятельности. И как Борис правильно заметил, за истину человек готов совершить и убийство и сам пойти на смерть. А за что?! Интерпретаций определяющих это слово весьма много. Борис некоторые из них называл. Скажем и мы: несокрытость, закон, империум, правильность, самотождественность сущего, соответствие- приравнивание высказывания к вещи, действительность, справедливость, адекватность, реальность, кто -человек, полезность и многое, многое другое. Все это есть, выражаясь поэтически - философским языком, "мерцание" истины, исходящее из ее таинственного существа. Похоже, что истина не схватывается в однозначное, единое определение. Этому свидетельствует история философской мысли, в которую, за неимением времени, мы не станем проводить экскурс. Парменид, Платон, Ницше, Хайдеггер, Бибихин,- они с неким величанием, даже со страстью говорили и писали об истине, глубоко чувствуя всю силу и фундаментальность этого понятия. Вопрос о том, что же есть истина - это, по сути, вопрос: кто же есть мы?!
   Истина, изначально у древних - это нечто принадлежащее к сакральному, основанное на религиозном опыте. Вся древняя существеннейшая мысль - мысль религиозная. У Парменида, знаменитая сегодня, во многом благодаря Хайдеггеру, древнегреческая алетейя - это богиня. В Ведах, рита - связанный с ведическими божествами -дэвами порядок мироздания - гармония вселенной - истина -упорядочение, ритм бытия. В дальнейшем в индуизме, наследник риты - дхарма - то на чем держится мироздание, им управляющий божественный закон - это сат - реальность - истина - вечность - "вселенский дух", Брахман - в веданте. Кстати, читал, что в современных индийских языках слово "дхарма" контекстно переводится и как "религия". Китай. Дао - абсолют - истина - основа мироздания, путь становления бытия, сила и цель становления. В конфуцианстве Дао - принцип и сила творения, путь человека. Видим, - во всех случаях,- истина - это нечто божественное. Очень интересно у японцев... У них истина - макото. Часто переводят как искренность, подлинность, правдивость, верность. С переводом японских понятий - всегда большие сложности. Японская картина мира держится на чувстве, на интуиции, на ощущениях, а не на логике, и не на разуме. Японец не умопостигает, не рационализирует мир, а он его нюхает, пробует на вкус, трогает, с интересом, удивлением и восхищением вглядывается в него. Потому смысловые значения понятий у японцев лежат в абсолютно другой плоскости, нежели у нас, европейцев. Логически осмысливать чувства - дело неблагодарное. Но меня слово макото - именно как исконно японское обозначение истины, а не термин китайской философии - живо интересовало, и я старался побольше о нем узнать. Из прочитанного, буквально на свой страх и риск ( совсем не уверен в правомочности сделанных выводов) я составил следующее витиеватое толкование: макото - это эмпирический факт - событие переживаемое человеком с чистым искренним сердцем, свободным от любой грязи - это свидетельство обращенной к человеку мировой гармонии - ва. В таком переживании - проживании мира в его подлинности - проявляется некая весть божеств - ками. В искреннем напоре чувств, в правдивых словах, в правильных делах, событие в человеческом переживании как бы свершается - доводится до совершенства. Тем самым человек участвует в гармонии мира, проявленной в событии, чем подтверждает приверженность "следованию ками" - удостоверяет свою верность традиции "пути богов" - ками-но-мити (для нас привычное - синто). Похоже на процесс проявление долгожданной фотографии пейзажа, доведение до совершенства отпечатка, когда открывается в нем главное - излучение волнующей несказанной красоты, которая отсылает к воспоминаниям о пережитых неповторимых днях в очаровательных местах, где было сделано фото.
   Теперь обратимся к Библии. В Книгах Ветхого Завета, то, что мы переводим сегодня, как истина, правда (сейчас не буду вдаваться в вопрос о действительно существующем различии между "правдой" и "истиной") имеет отчетливый религиозный смысл: это верность Бога своему творению, Завету, это и верность человека Закону Божиему, или как у апокалиптиков, сам Закон Божий, Премудрость Божия, Замысел Божий, и другое. В Новом Завете, у апостола Павла, уже на греческом, Истина-это Истина Евангелия, Слово откровения Отца, пребывающее во Иисусе Христе ("Истина в Иисусе"), это подлинное христианское благовестие, это сама христианская вера,- искренняя, прямая вера. Ну и конечно Истина ( Правда) Божия - верность Бога своим обетованиям, явленных нам во Христе. У Евангелиста Иоанна засвидетельствовано, что Господь называет Истиной Себя! Истина - Кто- Он, Христос! Воплощенная Истина! Живая, действующая, спасающая нас Истина! Как так? Удивительно! Дух Утешитель у Иоанна Богослова именуется "Духом истины", а еще "Дух есть Истина"... Видим как все многосложно...
   Но в любом случае, уже проясняется, что защищая Истину, как Священное, человек идет до конца. Ибо Истина напрямую касается Бога, а значит Семьи и Родины, всего самого главного. История и жизнь демонстрируют, что человек готов умереть за Истину. Следовательно, Истина - это всегда больше, чем некая информация или реальность. Это именно Истина - Святое, с Большой буквы. Где Бог там и Истина.
   - А мой Борис назвал истину самым лживым словом! - замечает с досадой Василий Васильевич.- Понятно, что он не прав.
   Отец продолжает:
   - Я позволю себе сказать так: ложь - это "истина" без Бога! Но тогда, "истина" уже пишется с маленькой буквы, а если уж до конца правдиво, то и в кавычках. Вот "истина" о которой говорит Борис. Действительно, тогда "истина" может быть не полной, разной, не абсолютной и т.д. То есть, не быть истиной, а неким ее заставляющим событием. Попросту ложью. Если верующий в слепом порыве законничает, становится фанатиком, то Истина, к которой он стремился, заслоняется - ложью. А он, слепец, полагает, что тьма, заслонившая Солнце в нем, есть Свет Солнца. И во имя этой тьмы - лжи он готов сжечь на костре "еретика", или понаделать других гадостей.
   Спрашиваю:
   - Пап, я правильно уяснил - Истина не от человека, и ему не принадлежит?
   - Верно, но существо человека связано с Истиной, и как увидим дальше Ею определено.
   -А Церковь? - гадаю я.- Принадлежит Богу, или человеку или и Тому и другому?
   - Не торопись... Хорошо, давай о Церкви... Церковью мы привычно называем от Бога установленное собрание (кагал, экклесия) призванных Господом ко спасению, религиозную общину верующих православных христиан, то есть всех нас. Единичную, конкретную общину или всю вселенскую Православную Церковь. Это одно из привычных нынче определений. Но в нашей традиции под Церковью понимается нечто большее: Христос, установил и возглавил Церковь - собрал верных Ему, живых и почивших ( у Бога все живы), чтобы они могли пребывать в единстве с Ним и друг с другом, в любви и в итоге - в совершенстве. Верны Богу и ангелы Его - их Христос также взял в Церковь Свою...
   - Извини, папа, но мне во многом невнятны такого рода определения Церкви как "собрания верующих или верных". Ладно - ангелы... Они-то действительно верны. Среди людей, какие существуют критерии верности Господу, а соответственно принадлежности к экклесии? Вот старообрядцы или инославные - католики, например. Мы ведь сомневаемся в их правоверности, хотя и называем их общины - церквами. Они принадлежат к Церкви? Или еще: если принадлежность к общине обретается людьми в Крещении и закрепляется в Евхаристии- то, как быть, к примеру, с Благоразумным разбойником, ветхозаветными пророками и Праведниками Божиими, почившими до Рождения Иисуса Христа? Но Он избрал всех их в Церковь Свою! Или о себе: где мера моей греховности- какой силы и сколько пакостей я должен совершить, чтобы отпасть от Церкви?
   - Господи помилуй! Какая же мера такая может быть когда любовь великая! Где место уровням, мерам, и пр. градациям в любви-то? - удивляется Василий Васильевич.- Это же, как любовь к девушке! В любви ты весь в ней растворяешься, а она в тебе.
   -Сынок, ты сам невольно ответил на свой вопрос. Он- Христос их всех избрал! Не мы- я или ты, ни они- друг друга, а Он! Только Христу ведомо, кто верен ему ( хотя бы пытается), а кто - нет! Он по милости своей спасает всякого сколь-нибудь верующего в Него, а уж Праведников, или избранных Им Пророков... Конечно далеко не каждый зовущий себя католиком - раз уж ты упомянул их - принадлежит Церкви Христовой, впрочем, как и не каждый считающий себя православным. Так для нас это должно быть вдесятеро горше - ибо именно нам Господом вверена драгоценность - неискаженная правдивая вера, а мы ее знать не хотим - увы. Полагаю, нынче среди старообрядцев может оказаться больше настоящих православных - в процентном соотношении, чем среди нас. Христос все видит! И человек может видеть многое, но только тот, кому за верность Его Господь даровал духовное зрение. Снова подчеркну значимость духовников. Что касается Церковных Таинств - какова их роль в Церкви - обязательны они для христиан или нет - остановимся на этом подробно, когда по твоей же просьбе будем говорить о них. Определение Церкви как "Собрание верных, избранных Господом..." - это своего рода вывеска, которая информирует о внешней, видимой стороне феномена под названием Церковь Христова. Есть такая группа избранных Христом ко спасению и к совершенству, объединенных истинной (православной) - верою, священноначалием и таинствами - зовется Церковью. Всем все знакомо. Подобной вывеской можно обозначить и другие существующие религиозные общины - индуистов, мусульман и пр. Но за любой вывеской - она, прежде всего о форме - прячется содержание. И хотя вывеска как бы намекает на него, иногда приоткрывает его, но раскрывается содержание только изнутри. Кто заинтересовался - решил заглянуть - добро пожаловать! И тут оказывается, что Церковь Христова, это со-о-вершенно иное, чем любая из существующих в мире религиозных "общин", "собраний" мистиков и пр. ... Но все по порядку... На предыдущий твой вопрос - чья Церковь?- уже ясен ответ -- конечно - Его, Христа! Замечу, наше слово "церковь" не родственно "экклесии", а происходит из другого греческого слова. Ты это знаешь - останавливаться не буду... Согласно этимологии этого слова - Церковь - это Господне, Его Силой и Властью установленное, Ему принадлежащее, а не мирское, человечье. В том числе поэтому, нам присуще именовать "церковью" - строение, в котором Он - Хозяин, где люди служат Ему, а именно храм. Господень дом. Но и человек в этом доме не только не чужой, но даже допущен вести хозяйство в нем, вместе с Владельцем. Правда, человек общины, приходящий в этот дом, должен иметь желание избавиться от всего мирского в себе. Ибо дом сей есть как раз больница, где человек излечивается от болезней мира. Церковь "не от мира а сего", то есть не принадлежит нашему падшему миру. Прежде всего, это относится к Церкви Торжествующей. К Пресвятой Богородице, прочим Святым, Ангелам Божиим, всем православным, почившим в вере и покаянии. Но это же относится и к Церкви Воинствующей, земной Общине. Но как мы можем быть "не от мира сего"? Даже в монастыре- трудно. А "в миру"- уж определено, что в самой его сердцевине. Не дистанцируешься. Церковь земная, община в реальном мире, закономерно, еще с начала существования, потребовала какого-то внутреннего устройства. Конечно, в его основу легло духовное начало. Сам Христос установил апостольское преемство - "способ сохранения и передачи иерархического служения в Церкви от святых апостолов посредством таинства Священства" (ф-ка. из Православной энциклопедии). Церковная иерархия (уже упомянутое в определении Церкви - священноначалие) основана на апостольском преемстве; иногда говорят, что иерархия Земной Церкви является продолжением иерархии Церкви Небесной - Торжествующей. Но для пребывания в мире этого оказалось недостаточно и в результате сложнейших процессов социально- экономического характера, политических, и пр., иерархический остов укрепляется организационной составляющей - правом, финансами, структурой должностей и пр. Организация - ведь падшие мы - со временем все усложнялась...и катастрофически обмирщалась - становясь главенствующей инстанцией регулирующей жизнь верующих. И вот сегодня церковью в мире называется "христианская община в целом, форма организации верующих христиан" (из Векипедии статья "Церковь"). Это уже новый тип вывески. Она не просто о форме, а исключительно о форме, без особого интереса к содержанию. Церковь - это сама специфическая форма, в которой существует христианская община как организация. Здесь уже нет речи о Христе, об избранности, о единстве, о вере - верности, о спасении, о совершенстве и пр. Любопытно, что в определении сказано "верующих христиан", значит - есть и неверующие. Сегодня церковь все чаще рассматривают как социальный, политический, экономический феномен, а не духовный. И формулировки соответствующие (там же): " Церковь- социальный институт, характеризующийся централизованным иерархическим правлением, наличием профессиональных священнослужителей, часто тесно связанный с государственной властью". Прелестно! Духовная жизнь общины уходит для внешних церкви людей на задний план. На первом, под пристрастным взором внецерковного сообщества, пребывает организация - церковь в ее проявлениях во внешнем мире. Вот что занимательно и увлекательно для желтой прессы и соцсетей... Это мы уходим в сторону... Вернемся к нашей теме... Итак, существуют самые различные варианты определений Церкви, но мы уже увидели, что феномен этот от Бога и Его. Становится понятно, что дать исчерпывающее определение Церкви Господней невозможно! Наш язык не позволит именовать, то, что не принадлежит миру. Оказывается Церковь Христова - Тайна! Но мы не можем так просто поставить точку. Ведь это основополагающий вопрос нашей веры! Обратимся к Писанию, там множество символических образов раскрывающих нам- что такое Церковь ( Василий Васильевич принес Библию. Отец пролистывает страницы Нового Завета). Но остановимся на одном, необычайно глубоком, дарованном нам Апостолом Павлом, а именно к образу Церкви как "Тела Христова" или "Тела во Христе". Эту метафору наиболее часто можно услышать или прочитать в качестве "определения" Церкви. Понятно, что это уже не вывеска, а слова говорящие о самом содержании, того что зовется Церковью. Для "практикующего" христианина- во всяком случае, на первый взгляд - вроде все ясно. Этот образ связан напрямую с тайной Воплощения Христа, с религиозным опытом верующего, прежде всего с Таинством Евхаристии. В таинстве Евхаристии мы - члены христианской общины, молящиеся, собравшиеся вокруг Евхаристической Чаши, вкушающие Святые Дары, соединяемся со Христом, собираемся в Нем, становимся сотелесны Христу и друг другу. В образном определении Церкви как "Тела Христова" указано все самое важное: Церковь Христова - по сути является Самим Христом. Церковь живет как Его Тело. Таким чудесным, невозможным для мира образом "обеспечивается" божественное происхождение Церкви, Ее Святость, Ее божественные основание и упорядоченность, Ее единство, целостность Церкви - Ее соборность. В метафоре "Тело Христово", для нас, дано откровение, что Церковь - реальность Божественная, а не просто некое собрание верующих единомышленников, живущая и работающая для единой цели, как например, слаженная футбольная команда, или подразделение спецназа. Ибо когда Апостол говорит о Теле, это вовсе не означает "органики" в привычном смысле. Если человеку далекому от христианства говорят о Церкви как о "Теле Христовом", то автоматически следует упрощенное объяснение о Теле, как о живом слаженном организме (отсюда один шаг до понимания общины как организации). С таким объяснением, к сожалению, соглашаются и многое православные верующие. Но это есть неверная трактовка рассматриваемой метафоры. Когда определяют Церковь - организмом, а верующих - его членами или клеточками, которые обуславливают единый процесс жизнедеятельности, то тем самым совершают ошибку. "Тело Христово" у Апостола Павла это не образ органического живого тела. Выражаясь современным языком: Тело Христово это иная, спасительная онтология, по отношению к нашему греховному миру, от него не зависящая и его превосходящая. Тело Церкви - Его Тело! Оно, как целое, действует не вследствие целеустремленного, равнозначного (каждого на своем месте) но разнопланового функционирования клеточек, а онтологически до них, сверх них, и над ними. Правда - для Христа все мы значимы и все равны. Так и в нашем теле. Наши ноги и руки тоже равны по значимости, потому что их функции важны и незаменимы, и без них тело будет ущербным. Но Тело Христово не может быть ущербным - никогда! А мы - члены Его Тела все важны и равнозначны именно из-за того, что принадлежим Ему. Не мы "реализуемся", как "особенная" клеточка, тем самым обеспечивая свою необходимость в работе организма. Бог создает и располагает клеточки, как Ему угодно и как для нас лучше. Чтобы слабые опекались больше, "дабы не было разделения" в Теле, и все мы заботились друг о друге и спасались. Эти, очень ценные разъяснения о правильном понимании образа Церкви как "Тела Христова" я совсем недавно почерпнул из работы "Церковь Божия как эсхатологическая реальность в мире" известного Санкт-Петербургского экзегета, архимандрита Ианнуария (Ивлиева).
   - Как только мы начинаем "само - реализовываться" то выпадаем из Церкви. Цель тогда уже не Бог, не спасение, а наша самость, - замечает Смирнов.
   - Совершенно верно! -соглашается отец. - В Своем Теле Христос спасает мир. Обоживает его. Воцерковляясь, верующие, - живя "для Бога во Христе Иисусе Господе нашем", - обретают жизнь вечную Будущего века, - отец делает паузу, жестом просит внимания, продолжает: - Теперь я попытаюсь, сказать о Церкви еще по другому, чтобы было понятно даже внешнему человеку, не христианину. Как ты, сынок, просил: современным языком для современного человека. Церковь - это Богоугодный, установленный Богом Способ бытия нас и миров ( земного и небесного, а в итоге единого, обожженного небесного) в Боге, с Богом во главе, и к Богу. Подчеркну, что - эта моя формулировка есть мое личное мнение.
   - Хм. Интересное определение,- говорит Смирнов.- Наверное, можно сказать, что Церковь, это установленный Богом способ бытия во Христе Иисусе, со Святым Духом во главе и к Богу - Отцу. Впрочем, можно и по другому: в Духе Святом, со Христом во главе, к Богу - Отцу и ко Всей Троице. Надо подумать.
   - Я специально не различал Лиц Святой Троицы в определении. Ибо мы говорим о Деле спасения, о Премудрости Божией. О Деле Всех Лиц Святой Троицы в Икономии.
   - Пап, расшифруй туманную для меня фразу - "в Боге"?
   - Конечно, это очень важно! Существовать "в Боге" - это значит - пребывать в Духе Святом- в Его благодати - во Вдохновении, это значит- быть причастным Христу, ибо действительно: Церковь - это Христос! Христос из Себя, как из Семени, политой Его Кровью, растит Церковь силою благодати Святого Духа.
   - Еще папа, а почему в твоем определении Церкви говорится о способе бытия мира, а не только нас, христиан?
   - Молодец. Очень дельное замечание. Действительно, я указал, что в Церкви, как спасительном способе бытия, Промыслом Божиим, обоживаемся не только мы, но и весь мир. Как так?! Горы, стихии, атомы, нейтрино, животные, автомобили - наконец - они, что - тоже обоживаются? Нет или да?! Если да - то, каким образом? Возникает сразу три закономерных вопроса. Первый: что подразумевается под словом мир в данном определении? Второй: каковы взаимоотношения между человеком и миром? Третий: что такое обожение? Как раз твой вопрос. Но прошу набраться терпения, обязательно на них постараюсь ответить. Я буду подробно это разъяснять - тщательно растолкую мою формулировку...
   - А на лестнице, самолет летит к Богу и корабли с людьми плывут в Царство Небесное,- вспоминаю я.
   - Фух! Да мало ли что там обновленцы понапридумывали...- недовольно бурчит Василий Васильевич.
   - Пожалуйста, не торопитесь... Возвращаемся к определениям Церкви Христовой. Я хочу остановиться еще на одном известном определении Церкви, которое снова взял из трудов Святого апостола Павла (ведь он заложил фундамент всего христианского богословия), а именно: " Столп и утверждение истины". Так Апостол называет " Дом Божий, который есть Церковь Бога живого" в " Первом послании к Тимофею".
   - Флоренский назвал так свой богословский труд: "Столп и утверждение истины", - я хочу показать свою "эрудированность".
   - Читал? - спрашивает Отец
   - Не-а,- честно отвечаю я, краснея. Думаю: - что уж лучше бы смолчал...
   - Прочитай... Итак, по поводу этого именования Церкви Апостолом уже и верующий, современный христианин, имеет ряд вопросов. И вызваны они одним фактом: многообразием и размытостью определений - что такое истина? А также банальным "забалтыванием" этого слова. Внецерковные люди чаще всего предполагают, что истина, в данных словах апостола Павла, обозначает некое священное для христиан знание, учение, информацию, содержащуюся в текстах Евангелия, или всего Новый Завет, или Библии. Подобно учению Будды или кого - другого. Община христиан в это учение верит, его соблюдает, практикует, его проповедует вне общины. Некоторые говорят, что христиане "живут" этим учением, что уже хоть чуть-чуть теплее. Но вопрос их, при всех этих трактовках, один: почему вы, христиане думаете, что ваше учение действительно истинное? И требуют доказательств... Они-то наверняка "в курсе", что невозможно, во всяком случае - однозначно, определить, что есть истина. Риторический вопрос Понтия Пилата не стал менее актуальным для мира. Даря титул "истинное" мы даем право на важность и исключительность, чему бы то ни было. Но парадокс и скандал состоят в том, что определить истину мы не можем. Что такое истина мы не знаем! Все наши попытки определить истину терпят провал. Понятие, - на которое человек опирается во всем, - само не определимо. Напрашивается догадка, что истина не от мира сего. Мы уже это отмечали. И фиксировали, что тогда, истина может только "мерцать". Философы употребляют выражения типа: истина так кажет себя... или истина "мерцает". И это верно. Истина живет в мерцании. Попытка ее схватить, это сродни попытки схватить ладонью снежинку. Узорчатая, блистающая снежинка тает, оставляя в руке бесформенные капельки воды ( это прекрасное сравнение я услышал в лекции В.В. Бибихина). Некоторые кричат, что "истин" много, или что она относительна. Но это чушь. Следуя этой логике таких "истин" просто нет. Ничего нет. Тогда полный хаос... Но мы, верующие христиане, "знаем", что это не так. Мы вспоминали о Библейских понятиях истины. Не будем повторяться. Для христиан истина - это конечно не сакральная информация, а Живая! Истина Евангелия (ибо "Церковь Бога живого"), Живое Слово откровения Отца, освященное Духом Святым. Истина во плоти- Сам Иисус Христос. Столп на Который мы хотим опереться, Который Держит все Здание Церкви -это Христос. Обратим внимание, что Столп - Живой! Истина - Живая! , Действующая! А, что значит - "утверждение"? Миссионерство? Вовне Церкви? Расширение ее спасающего присутствуя в мире? Да. Защита праведного христианского учения от ересей и прочей лжи? Тоже да. Но явно речь Апостола не только об этом. Все сказанное включено в нечто большее. Интуитивно чувствуем, что "утверждение", обозначает некую работу по спасению нас- верующих, действие нас воцерковляющее, обоживающее. В нас должна утвердиться Истина-Христос. Истина - титул Христа. Так Он Себя именовал. Согласно учению Св. Григория Паламы все имена Бога являются именами Его энергий. Истина - это имя действия Божиего. Но как понять Истину как дело, притом Дело Божие? И вот появляется смущение. Происходит некоторая путаница. Опять же виной тому шаблонность нашего мышления, что истина - это информация, знание, или реальность. ( Сегодня у нас есть интерес только к наличному, здесь и сейчас, к позитиву, к реальности пусть даже она не реальна- главное, что стабильна и полезна - вспомним слова Бориса.) А вот истину, как понятие динамическое, энергийное мы мыслим с трудом. Хотя в жизни каждый из нас скорее взаимодействуем не со статикой, а с динамикой. Мы активны, живем в динамике: в вере, надежде, любви. И так называемые экзистенциалы у Хайдеггера ( забота, ужас, разомкнутость и др.) - это все динамика. Человек - Живет ! Жизнь - движение - по сути, только в нем человек и проявляется! Остановка - смерть - тогда не портрет, не фильм , а посмертная маска. Любая статическая антропологическая картинка - это есть умозрительное философствование, не имеющее ничего общего с практикой, с жизнью. Современные нам философы констатируют, что нельзя обрисовать сущностный портрет человека. У человека, - здесь, на земле, - попросту нет какой-либо единой сущности, нет статичного единого для всех фундамента - все в людях изменчиво и разнообразно. Сегодня мыслители пишут энергийный портрет. Один из крупнейших таких мыслителей, С.С. Хоружий, основал целое направление: "Синергийная антропология". Чтобы двигаться дальше нам придется сделать небольшое отступление - ознакомиться с некоторыми идеями из "Синергийной антропологии", касающимися энергийного портрета человека. Попытаюсь изложить коротко - в общих чертах. Человек, как энергийный концепт - открытая всему окружающему система, развивающаяся в опыте, непрерывно меняющаяся - "клубящаяся" ("облако в штанах"). Центральным и базовым в антропологии С.С. Хоружиего является понятие - "размыкание". "Человек характеризуется своим размыканием" - говорит он в лекции. "Этот термин передает отношение человека с тем, что его окружает", т.е. человек и его окружающее взаимно открываются друг другу, обмениваются друг с другом энергиями и веществом, влияют друг на друга, в каких-то случаях определяют друг друга. Простейший уровень размыкания - чувственные способы размыкания в актах восприятия. Мы в обычном режиме открыты для картинки, для звуков, для запахов и пр. Более высокие уровни размыкания способы, связные с нашим сознанием. Вообще, способов размыкания огромное количество, как и целей размыкания - то к чему мы размыкаемся, - бесконечно много: вкусный пирожок, красивый вид,..., слухи, хобби, работа, деньги, источник страха, любимый человек, Бог. Для каждого человека список целей размыкания, по качеству и количеству, свой, неповторимый и непостоянный. Цели размыкания различны по значимости для конкретного человека. Кому-то пирожок может оказаться значимее, чем ребенок или Бог. Причем это может случиться не с неким недоумком или маргиналом, а с любым из нас. Например, в ситуации смертельного голода. А деньги или власть, как самое важное, не просто влияющее, а формирующее, определяющее человека - пример, к сожалению, совершенно нам очевидный. В таких случаях, когда в размыкании человек "формирует себя в основных структурах своей личности и идентичности" следует говорить о "конститутивном размыкании", которое "является уже "не одним из", а главным, центральным, определяющим". Т.е. при таком размыкании формируется конституция человека - главное понятие в энергийном описании человека, - "каркас его личности и идентичности", некоторый динамический порядок - взаимодействующий с окружающим, вырабатывающийся в опыте, определяющий человека в какой-то промежуток его существования. Мы часто встречаем, что деньги и власть,- размыкание к ним - конституируют какого-то жадного и властолюбивого человека. Семья, рыбалка, шахматы, бизнес и многое-многое другое может стать личным конститутивным опытом. Жизнь нам демонстрирует, что способы конститутивного размыкания весьма разнообразны, но большинство из них достаточно узкие - частные. Их так и именуют: "частные способы конститутивного размыкания". Хоружий: "Человек может выбрать любой способ или опыт размыкания и сделать его для себя определяющим"; он "будет себя конституировать на основании какого-то избранного им способа". Избрав что-то предельно узкое -частное - например хобби коллекционирования - за главное в жизни человек подчиняет всего себя этому избранному. Но во всех частных способах конститутивного размыкания -"человек себя реализует вовсе не как человек, как таковой, а реализуется только ограниченная выборка из возможностей, из содержания человека". Человек формируется в частных опытах, по сути, однобоко, ущербно, иногда и вовсе не по человечески - патологический опыт наркоманов. Но существуют размыкания особой силы и значимости, "в которых человек себя реализует, как таковой", в максимально возможной полноте. С.С. Хоружий называет их " общеантропологическими размыканиями". Этот высший способ размыкания осуществляется в предельном опыте человека. Предельный опыт - это опыт связанный с выходом к границам нашего сознания, существования ( например: религиозный, молитвенный опыт). В предельном опыте все второстепенное осыпается, подобно шелухе, а остается сам человек - граница, которая сама себя стремится преодолеть и вырваться к цели, смыслу (телосу). Именно в таком опыте проявляется исконно человеческая активность - трансцендирование человека во вне. Человек, размыкаясь в своем предельном опыте, реализуется именно как человек, а не как пролетарий, делец, животное, компьютер, мясорубка и пр. Т.е. предельный опыт затрагивает всего человека, само человечное в человеке, а не какой-то модус, как в случае с частным опытом. Если общеантропологическое размывание человек избирает в качестве конститутивного, то он " осуществляет себя человеком как таковым, не участняя себя".
   - Социальный опыт тоже может быть предельным, - замечает Смирнов.- К примеру опыт арестанта- схлопотавшего "вышку"- замененную пожизненным, или опыт тяжело больного. В таких опытах наше человеческое, то что "не от мира сего", как бы кричит о себе, чтобы не потеряться и не пасть.
   - Согласен. Мы сейчас рассматриваем антропологическое размыкание весьма поверхностно, в самых общих чертах. Ведь это не является темой нашей беседы. Но без элементарных сведений о размыкании, о человеке как энергийном концепте, нам трудно будет говорить об истине- энергии. Отметим еще, что предельный опыт может быть и опытом "расчеловечивания" и даже "демонизации" человека. Но все равно это опыты антропологические, именно человеческие, точнее за- или через-человеческие, транс-человеческие. Ведь, чтобы "расчеловечиться", надо сначала быть человеком, а в демонизм "впадает" падший, но опять же, человек. Хотя, пожалуй, человеком его уже назвать трудно, ибо он, пережив страшный опыт, разомкнувшись ко злу, стал конституирован злом. Это уже тень человека, а не он сам. Философы писали и пишут на эту тему... Еще раз отмечу важное - то к чему мы размыкаемся, тоже "реагирует" на наше размыкание. С ним что-то происходит, т.е. "оно" активизируется по отношению к нам. А значит любой предмет размыкания, активизирующийся в ответ, становится энергией влияющей на энергийный образ разомкнутого человека. Окружающее может размыкаться первым, взывать к нам, к ответному размыканию. Например, плач ребенка, "зов Другого", человека или Бога, "зов бытия" - у Хайдеггера. В ответ на "зов" человек размыкается, дает ему свой отклик, или игнорирует его - есть и такой вариант...
   Перебиваю:
   - Так мы формируемся энергиями чего-то другого, к чему мы открыты? Я правильно понял?
   -Да. Постараюсь вспомнить и повторить, что говорил Хоружий в лекциях: "Человек конституирует себя... энергиями того бытия посредством которого он размыкает себя...". Давно слушал, потому может и не точно процитировал...
   - Хорошо, а какая связь между человеком и истиной?
   - Напомню известное изречение, приписываемое софисту Протагору: "Человек есть мера всех вещей - существующих, что они существуют, а несуществующих, что они не существуют". У ряда древнегреческих мыслителей, некоторых софистов, стоиков, скептиков истина предельно приближалась к "кто", к человеку. Но как мы увидели, "кто -человек", даже на первый взгляд - до предела сложная динамика, нелинейная и неравновесная. За что можно ухватиться, когда истиной стал "кто-то"? Ведь мы размыкаемся как угодно и к чему угодно, а в пределе вырываемся к антропологическим, онтологическим границам, выходим за собственные пределы. Но именно здесь и кроется подсказка. Размыкание, открывание себя чему-то, тем более в предельном опыте, есть начало всего истинного. Ибо наше размыкание принадлежит некой чистой области открытого, т .е истине, естине, бытию. В этой совместной друг к другу открытости, мы и формируемся. Мы принадлежим истине (пусть даже всегда из нее выпадаем - но это уже другая история). Как смогли мы "запечатлеть" человека только в динамике, так и истину, раз она обеспечивает нашу разомкнутость, можно попытаться узнать в динамике, как энергийный концепт.
   Слегка коснемся истории вопроса... Издревле "истина" рассматривалась и узнавалась человеком в ее активностях. Например, у древних греков как "несоткрытость", как "явленность" чего-либо в полноте бытия, или по другому как отрицание сокрытости или отрицание забвения. В иудаистской традиции, как первоначало творения - Закон (Тора). Академик С.С. Аверинцев, в работе " К уяснению смысла надписи над конхой центральной аспиды Софии Киевской" пишет, что первые слова Книги Бытия : " В начале сотворил Бог небо и землю" истолкованы в Талмуде так: "Бог воззрил на Закон и сотворил мир". Здесь Закон, фактически приравнен Премудрости Божией (Хокма). А в другом древнем тексте иудаистского предания первые слова Книги Бытия пояснены так: " В Премудрости сотворил Бог небо и землю". Премудрость, (женского рода) здесь как "зачинающее" материнское лоно, как " чистое зеркало славы Божией". ( тут уместно вспомнить Богородичный образ Софии- Премудрости в христианстве, как символ совершенной чистоты, женского смирения, истока и средоточия "обновленного творения" и материнской заботы о нем). В Премудрости, как в зеркале Славы раскрывается Бог в акте творения. Видим что Сама Премудрость (Закон) предстает нам как Истина - как самораскрытие Бога, как откровение Его Промысла. Оказывается, что воспринимающее, пассивное, женское начало является истоком дела - Божественного творчества. Аверинцев цитирует Книгу Премудрости Соломоновой: " Она есть дыхание силы Божией и чистое излияние славы Вседержителя...". У него же: " в позднебиблейской дидактической литературе мы встречаем образ "Премудрости Божией", описанной как личное существо..." Премудрость, когда Бог творил мир "была при Нем художницею, и была радостью всякий день, веселясь пред лицем Его...". А дальше- больше: "Премудрость построила себе дом", Зовет к Себе людей, кормит их хлебом и вином, учит уму -разуму. Это уже прямое указание на домостроительное дело Премудрости, Она заботиться о творении, о нас людях. Итак, Премудрость Божия, Которая предстала нам как Истина, - это Его Промысл, Его Слава (Присутствие), Дело спасения по отношению к Своему творению. При этом Промысл в своем Замысле- всегда тайна, важнейшая черта истины. Еще у древнейших греков: истина подобно солнцу - блистает, но невозможно рассмотреть, ослепнешь. Иоанна Богослов развивает ветхозаветную тематику Премудрости. У него мир творит Логос, Бог Слово. У евангелиста Логос выступает, в известной мере, как Премудрость: "В Начале был Логос, и Логос был у Бога и Логос был Бог". Здесь важно существенное замечание Аверинцева, все в той же его работе, что в "Книге Притчей" говорится: Бог "сотворил Меня (Ветхозаветную Премудрость) началом путей Своих". А "тварность" в отношении Логоса недопустима. Он Бог! Но для Иоанна Богослова Логос " сказался" в сотворении мира и в промысле о нем, облекшись в плоть, как Премудрость Божия! Как "сияние славы и образ ипостаси" Отца у апостола Павла. Поэтому: "Все через Него начало быть" " и мир через Него начал быть" , "Слово стало плотию, и обитало с нами полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца", " В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков" , "Свет истинный, который просвещает всякого человека приходящего в мир". Итак, Логос, как Премудрость, - это именно Слово Воплощенное, Христос- Полнота Откровения Отца. Отец открыт нам во Христе. Христос, как Премудрость Божия, как Самораскрытие Отца, как Слово Жизни, как Спасительное Дело Бога - именуется Истиной у Евангелиста Иоанна. При этом, еще раз отмечу, что Бог Логос всегда "больше" и чем Премудрость и чем Истина. Как подчеркивает Аверинцев: "Христос "есть" Премудрость, но Премудрость еще не "есть" Логос". Конечно, Премудрость или Истина это не Сам Бог. Бог не тождественен Своим Именам. Имена не "есть" Божественная "сущность", и не "бытие" Бога ( сие все есть непостижимая Тайна; мы даже не знаем применимы ли к Богу философские понятия: "сущность", "существование", "бытие" ).
   Еще уточню, что в христианских текстах титулы Премудрость и Истина не всегда отождествляются конкретно со Христом. Действительно, обозначение "Премудрость" связано не только со Второй Ипостаси Троицы, но и с Богом Отцом, и с Богом Святым Духом, когда речь идет о деятельности Бога по отношению к своему творению, да и с самим тварным, которое является "образом" Божественного и уподобляется Божественному. Это и Сын Человеческий, и Богородица- "премудрая Дева" и вся Святая Церковь. Об Истине можно сказать, нечто подобное. Она конечно является именем присутствия в мире Единого Бога Троицы, но чаще всего используется как обозначение имени Воплощенного Логоса, Иисуса Христа, потому, что Он Сам Себя так назвал.
   В Библейской традиции засвидетельствована родственность имен "Премудрость" и "Истина". В текстах, у апокалиптиков, в литературе премудрости, а далее, уже в развитии, в реальности Нового Завета, в писаниях Иоанна Богослова и апостола Павла, понятие "Истина" осмысливается как обозначение одного из Ликов Премудрости Божией. Этот Лик указывает, на раскрытие Славы Божией в творении, на тайну и торжество Замысла, на воплощение Небесного Образа в земном отражении, на Отеческую заботу, освящение и снисхождение к Своему любимому творению, вочеловечивание и жертвенное страдание, самоуничижение, вплоть до "подношения" Себя миру в качестве лекарства, спасающего тварь от смерти и греха. Этот Лик включает и само тварное в его обоженной бытийной полноте, "постольку, поскольку оно ("тварное") приемлет горний образ, горний закон, горний свет и по лестнице подобий восходит до Бога" ( отец снова цитирует Аверинцева )....
  
  

Глава 7

Логос и мир

***

  
   - Извини, папа, перебью. Ты говоришь: "Логос творит мир". Как это наглядно представить? Можешь набросать некую воображаемую картинку.
   - Ничего себе вопросик!- смеются Смирнов и Василий Васильевич. - Выкручивайся! Нам тоже интересно об этом послушать!
   -Сынок, ты ставишь передо мной непосильные задачи,- улыбается мне отец. - Ведь речь идет о необъяснимых вещах. О Великой Тайне! О несказуемом, непредставляемом...
   - Вспомни - как помог мне с рефератом по онтологии! - не отступаю я. - Хорошо все тогда объяснил: о бытии, о ничто, о становлении. И сейчас, в известных мне, студенту, философских терминах - опиши, обрисуй!
   Отец смеется:
   - Студенту, конечно, мно-о-огое известно. Ладно, так и быть. Твоя взяла. Пожалуй, по ходу дела удастся поподробней поговорить о мире, и об Истине узнать что-то новое.
   - Начнем с Гераклита - древнегреческого мыслителя, у которого "логос" стал философским термином. Логос означает "слово", "высказывание", "речь". У Гераклита логос - имя бытия, закон бытия, который будучи словом, как пишет уже цитированный мною С.С. Аверинцев, "окликает" человека, но последний, увы, не в состоянии его хоть как-то постичь. В древнеиндийском языке "говорение" родственно "сиянию", поясняет В.В. Бибихин, рассматривая проблему тождества слова и вещи, в знаменитой уже книге " Витгенштейн- смена аспекта" (этот глубокий философский труд будет мне опорой и подсказкой в текущих рассуждениях). Бибихин замечает, что "вещь, мысль и слово связаны между собой светом". Слово это "вспышка". Вспышка высвечивает, образует некое открытое световое пространство, выделяет некую область светом, ограничивая ее от тьмы. Т.е. слово выступает границей, и областью открытости которую оно ограничивает. А это уже прямое свидетельство о связи слова и истины. У Гераклита, в свете логоса мир есть целое, единое, в котором все бурлит: вещи, стихии перетекают друг в друга. Но логос при этом пребывает в постоянстве как ритм, как закон меняющего декорации грандиозного театра мироздания, им высвечиваемого и тем самым дающего миру гармонию и стабильность. Интересно, что в азиатском, восточном мирочувствии истина - ритм меняющегося бытия, когда каждый миг это новый мир. Все, как бы течет и исчезает, истина же незыблема в потоке перемен. И у греков логос означает счет- т.е. про- считывание какого-то плана -закон, ритм. Но, главное!- счет, рас- считывание это уже выделение чего-то в каком-то порядке. Логос снова нам проявляется как изначальная граница, выделяющая что-то, выдающее что-то в открытость (истину) , как отдельное то самое, а не иное. А значит, разделение было уже при творении мира, сотворении "структуры" мира, как выделение, отделение, открытие членораздельного. В логосе как счете, вычленении, разграничении, уже изначально была заложена опасность распада. Эта опасность принадлежит основе любого творения. Творение -всегда риск! Творчество - дело исключительной ответственности, смелости, отваги. Когда творится новое всегда есть опасность, что сотворенное внесет разобщенность в мир, увеличит его раздробленность. А дьявол воспользовался этой фундаментальной опасностью, заложенной в творении. Человек же стал орудием дьявола. Именно через человека враг сумел реализовать свой план по уничтожению самого же человека и мира путем распада, разложения, умножения энтропии.
   - Поподробней объясни...- просит Василий Васильевич.
   - Адам с Евой вкусив плоды с древа познания добра и зла (т.е.познания мира), фактически причастились миру в его разделенном бытие ( это состояние еще "неотстроенного" Богом и человеком мира, но в котором уже появился дьявол, и который станет после грехопадения его царством -миром без Бога), неминуемо требующего выбора - т.е. миру кризиса. Коварный лжец сумел уговорить наших прародителей отказаться от Божественной Свободы в пользу выбора. В грехопадение Бого- человеческая Свобода была подменена выбором (кризисом) - в котором мы до сих пор все пребываем. Мы не свободные люди, а люди выбора! Человек стал собственной границей мира, оторванной от Божественной границы, от границы Логоса. Человек как слово ( а слово всегда дело) стало границей. И каждое слово, каждое дело - это новая граница. Этими границами, точно прутьями клетки мы - грешные люди ежеминутно огораживаем себя от Бога, от других людей и замыкаемся в себе, а значит для себя. И пространство выбора (псевдо- свободы) в нашей клетке, в течение жизни, катастрофически сужается... В нашем падшем состоянии, в мире добра и зла, мы не можем не выбирать. Чтобы выбрать надо знать (где добро, а где зло), а чтобы знать надо пробовать и сравнить (что хорошо, что плохо, что лучше, что хуже), а это снова выбор -круг замыкается, человек полностью подчинен выбору. Наше состояние кризисное. И выбор со временем все более поглощает цивилизацию, подменяя собой свободное существование человека. В этом состоянии истина нам нужна только как эталон- идеал (для соответствия) или как инструмент: линейка, весы ( справедливость и.т.д.).
   - Истина древних, как божественное, как тайна, если не забыта, то осталась где-то в музеях, под вывеской "Древний экспонат. Не трогать", - замечает Смирнов.
   - Вот удивительно как японцам удалось сберечь до сего дня это древнее и несколько детское видения истины как "макото"... Так...А теперь давайте наконец поговорим о мире. Ведь Логос творит мир! Мир такое же предельное понятие, как и логос, о котором можно вопрошать бесконечно. Мир - нечто большее, чем электроны, галактики, континенты, стихии, деревья, автомобили и т.д.! Это "нечто большее" есть его предельная полнота, целостность, устойчивость, определенность. - так как он есть! А откуда эта полнота, целостность, устойчивость? Из его, мира, крепости. Мир крепкий! Мир определен как такой, а не другой. Он вот такой как есть - тот самый! Мир сомотождественен. Все, что есть в мире тождественно себе. Вещи получают свою определенность от этого самотождества мира. Поэтому все такое: такие кварки, атомы, звезды! А Кто дает миру эту крепость? Господь Бог! В лекциях Бибихина о философии Витгенштейна (они легли в основу "Витгенштейн- смена аспекта") тема мира одна из центральных. Бибихин говорит - мир для австрийского философа "есть жесткая граница, он сверхопределен раз и навсегда". "Мир сама эта определенность - граница". Если эту определенность убрать, то мир расплывется и исчезнет. Все вещи определены этой границей. Мы скажем: Бог-Логос ограничил и тем самым определил мир, дал ему крепость.
   -То есть граница мира, а значит, сам мир себе не принадлежит? - спрашиваю я.
   - Именно! Наш мир покоится в Крепких Руках Господа! Мир как граница, это Крепкие и Нежные Ладони Бога. У мира нет формы, нет крепости, нет основания, кроме этих Ладоней, Которые бережно и с любовью держат, защищают и формируют наш мир - вот так! Мир такой, а не другой, для нас, внутри мира, - случайно ( внутри мира закономерности есть , но это случайные для нас закономерности), в вне мира, для Бога -Творчески. Так его Бог Сотворил! "Это хорошо". В этом аспекте Истина -определенность мира- Естина. Мир, как есть, такой вот, Сотворенный Благим Богом. Прекрасный мир, "Ах"!- в своей неповторимости и целостности. Естина - это целокупность всего мира - как целое над миром, не от мира сего, а от его Творца. Мир, Естина, в руках Господа пребывающий - целый - это тело мира! Мир - Истина - не дробится! Снаружи - целое, тайное, замкнутое, непостижимое, а внутри нам, людям причудливо разворачивается в нашу жизнь. Все в мире имеет смысл и содержание только в рамках целого мира. Кажется снова у Бибихина : "вещи в себе"- это суть отголоски целого, а не манифестация вещей "самих по себе". Когда мы говорим, что определенность мира, его целостность, обеспечивается скрепляющим его самотождеством, то приходит на ум знаменитая мысль Ницше о "вечном возвращении того же самого". Мир один и тот же, сотворен и находится в Крепких Руках Бога, как такой, а не другой. Стать другим наш мир не может. Истина - неизменна и определена. Что меняется? Грани мира. Мерцание граней мира - оно бесконечно и количественно и качественно (бездна глубин). И наши суждения соответственно всегда разнятся. Но мир - одно и то же! Каждый миг - тот же самый. По существу- единый миг- вечность. Вечное возвращение того же самого мира - Истины. Тогда Истина - это попадание в цель, как "то самое"! Не "познаваемое", а по сути - угаданное, узнанное. Тот Самый Христос! Христа не познали, а узнали! Видим, что тождество и истина неразрывно связаны. Таинственное тождество слово и вещи, как и тождество всего в мире, обеспечено именно изначальным тождеством слова - Богом изреченного - и мира. Слова и вещи мира принадлежат этому "правящему тождеству". Мир, как истина, является скрепляющим тождеством, и в это тождество можно только попасть или промахнуться...
   - Вся штука состоит в том, что попасть в цель, нам - слепым от греха, можно исключительно по Божией милости!- замечает Смирнов.
   -Точно!- соглашается Василий Васильевич. - Ежели Бог попустит да поможет!
   Отец одобрительно кивает и продолжает:
   - Итак, мир определен его границей ему не принадлежащей. Границы мира - Крепкие Любящие Ладони Господа. Поэтому мир -мир Бога, всегда Естина, всегда истинный. Но мы уже сказали, что в наших мнениях мир разный, но главное, совсем не истинный. Ведь мы тоже являемся границами мира! Это понятно? Каждый из нас -это свой мир, и это границы единого мира. А откуда у нас силы быть границами, сдерживать мир? От Бога. Он ( а не мы) Держит мир в Своих Ладонях. И форма мира -форма Его ладоней, и мы пытаемся быть причастным этому, пытаемся подладиться....Но беда в том, что мы, отпавшие от Бога, есть границы лживые! Потому,- как и мы, - мир наш, есть мир падший. А ведь каждый из нас репрезентует мир перед Богом. Мы представляем все сущее пред Его Очами. Несем за мир ответственность. Мы точно осколочки целого мира, которые необходимо собрать и сложить, восстановив единое тело мира. А как нам это сделать. Нам невозможно. Но что невозможно человеку, то возможно Богу. Мы должны передать свои границы мира - себя всецело Богу. Тогда из-за нас рваное тело мира ( распадающееся и страдающее в себе (внутри) после грехопадения человека) соберется в Руках Господа в целое и будет обожено. Мир будет восстановлен в своем достоинстве. Вот об этом и идет речь в моем определении Церкви как способа бытия человека и мира. В этом и состоит суть обожения (твой вопрос) : в синергийном действии, в передачи- Принятии нас, как границ мира, в Руки Господа. Человек, таким образом, обязан участвовать в со-работничестве: в обожении мира. Именно это я подразумевал, когда говорил о богоугодном способе бытия мира. Не о стихиях, не об атомах, не об автомобилях...- совсем нет! Мир обоживается как целое, как тело мира, как вся целокупность. А будет ли мир Нового века физически таким же, как и нынешний, или нет- тайна. Эх, где найти механиков Царства Небесного или физиков Будущего века? Они бы ответили... У Розанова есть наглядное и глубокое суждение. Выписал себе в блокнот,...сейчас найду и зачитаю... сокращенно: " Мой Бог" - особенный. Это только мой Бог и еще ничей. ... "Мой Бог" - бесконечная моя интимность,...моя индивидуальность... похожа на... две воронки. От моего "общественного я" идет воронка, суживающаяся до точки. Через эту точку - просвет идет только один луч: от Бога. За этой точкой другая воронка, уже не суживающаяся, а расширяющаяся в бесконечность: это Бог. "Там Бог". Так что Бог 1) и моя интимность 2) и бесконечность, в коей самый мир - часть".
   - Папа, кажется, я понял, что значит мир в твоем определении Церкви. Тогда и об обожении проясняется. Но, ты еще не выполнил обещанного - не обрисовал мне творения мира Логосом!
   - Ох...уж эти настойчивые дети. Хорошо. Давай - включай воображение... Сложная картинка. Речь Логоса- сияние, граница разделяющая "видимое" и "невидимое"- бытие и ничто. Это добытийная вспышка, сверхбытийная. Вспышка становления. Открывающая вспышка. "Из ничто, как отрицания себя самого, из своей сути, является бытие как алеттейя". Онтология Хайдеггера. Все "ничтожающее" ничто "ничтожит" и само "ничтожение", давая возможность быть. Эта возможность - складка бытия и ничто - вихрь становление - как истина, как не -сокрытость, Ведь в истине ( алеттейя) изначально заложено отрицание тьмы забвения, сокрытости, неявленности. Но Хайдеггер принципиально не говорит о Боге, а только о бытии. Мы же ищем Бога. У нас другой угол зрения: в творении мира, в становлении, Бог Логос Светом Истины отрицает ничто, выделяет ограниченную область "что". Истина - дело Бога, Его энергия, как "отрицание отрицания", как открытость, как сияние света - раскрытие чего-то! "Отрицание отрицания" - это Истина как Воля к творению. При этом открывающее Сияние Слова - энергия до именования! Именует-то человек, а Бог - Творит. По-моему в тех же лекциях, у Бибихина,- могу ошибаться (давно слушал): вещи спокойно могут обойтись без имен, без нашего именования. Им нужна только граница их выделяющая и освещающая. Но мир тогда "нечеловечески" строг и скучен. А Бог Есть Любовь! В преизбытке Любви Бога мы и были сотворены, чтобы жить с Богом, наполнять мир и именовать вещи мира. Может быть так... Доволен?
   Я доволен. Мне нравится, когда отец так рассказывает - будто рисует. Ведь я мыслю картинками. Особенно люблю воображать сложные образы. От их таинственности всегда "сладко сосет под ложечкой". Погрузился в картинку и тут же воспарил, несешься - аж дух захватывает.
   И Смирнов благодарит отца за интересные суждения.
   Василий Васильевич замечает с досадой:
   - У Святых отцов гораздо проще и понятнее. Их слово от Бога, самое сердце трогает. Как раз -в самую цель попадает. Истина! А разве может так философия? Но вы, молодые,- кивает в мою сторону, - как верно заметил Смирнов - не воспринимаете святую простоту, а перевариваете лишь мудреные философские интерпретации. С другой стороны - в нынешние времена-то - пусть уж так, чем никак. А вообще мне тоже понравилось, хоть местами ясности не хватало.
  

Глава 8

Индоарийская картинка мира по Смирнову

***

   - А как насчет восточного разумения мира? Там же нет этой крепости, определенности мира? Читал, что для индусов мир это не очень радостный сон божества, или того радикальнее, иллюзия - в буддизме? - спрашиваю я.
   - Давай я попробую тебе ответить, - говорит Смирнов.- В свое время я увлекался чтением книг об индоарийских традициях... Все не так очевидно и просто...В очень древних Ведах говорится, что человек - Пуруша добровольно принес себя в жертву, чтобы из него был сотворен мир. Мир в Ведах всегда нуждается в человеке, в его самопожертвовании, в ритуалах с этим связанных. Роль человека в Ведах - божественна, он исток, хранитель и защитник мира от сил зла -демонов. Человек, по сути, - сам мир, вся полнота этого мира. Поэтому, когда мы говорим о мире, мы всегда говорим о человеке и наоборот. Это опять же к вопросу о мире, об истине, как о "Кто". Понимаешь теперь, насколько сложна и глубока эта древнейшая, ведическая картина мира? Но люди со временем становятся все более эгоистичными. Мы бы сказали, что болезнь греха прогрессирует в человечестве. Забывается главное предназначение человека- жертвенное служение другому: божественному, миру, людям. Мир уже не расценивается как сакральное, как то, что надо беречь и охранять. Мироощущение меняется на противоположное - не я для мира, а мир для меня. В более поздние, но еще очень древние периоды индуизма, мир уже определен как не отвечающий чаяньям и нуждам людей, а именно как страдание. Из сути этого определения следует необходимость поскорей выйти из мира ( из себя, как фокуса мира - страдания) в некую область божественного, чтобы уже не страдать, не рождаться и не умирать, а быть в божестве, как капля в океане. Страдание это нечто как раз опытно- определенное, но при этом разнящееся, изменяющееся и длящееся. Как боль. В основе страданий лежат потоки наших желаний, наших страстей. Человек желает: хочу-хочу-хочу... В худшем случае не достигает желаемого, а в лучшем достигает - привязывается к достигнутому, но удержать не может. Все в нашей жизни временно. То есть в любом варианте результат всегда неудовлетворительный. Почему так происходит? Древние индуисты утверждали, что на то есть фундаментальные, онтологические причины. У индуистов божество, конечно, не наш благой Бог-Троица, а предельно бесстрастное божество. И вот оно создало мир, ни много ни мало... вдруг, пожелав это! В этом заключается парадокс: бесстрастное божество- предельная полнота, вдруг "совершило" страстный поступок- пожелало сотворить мир. Значит, предельная полнота почему-то перестала быть предельной? Ведь желание есть следствие неполноты! Т.е. у древних индуистов, творение - событие по сути катастрофическое, свидетельствующее о нарушении божественной гармонии! Поэтому и результат этого события плохой: сотворенный мир есть страдание. Здесь, как и в приведенных твоим отцом сведениях о логосе, как счете, прослеживается изначальная, фундаментальная, онтологическая предпосылка к распаду тварного мира, к нарушению божественной полноты всеединства. Но в христианстве не акт творение, а наше грехопадение привело к страданию мира. А индуизм не знает грехопадения. Для него мир изначально ущербен. Ущербность мира проявляется в способе его существования - сансаре, в котором человек, да и все живое вынуждено циклично перерождаться во временных мирах ( от адских- ужасных до божественных- вполне "счастливых", но тоже конечных, а потому зыбких). Миры (скорее, области пребывания) сансары периодически разрушаются и образуются вновь. В сансаре Атман (суть чего-то, кого-то определяющая его самобытность, божественная искра, духовная сущность в человеке, а, в общем: "некая основополагающая сущность в любом существе, делающая его тождественным себе, т.е. самим собою") перевоплощается в круговороте перерождений по закону кармы, о котором все конечно слышали. Атман блуждает в безвыходном лабиринте сансары так как находится под гнетом неведения в состоянии забытья, помрачнения. Мир сансары превратен, всегда ускользает. К тому времени у индуистов уже бытовало воззрение на мир сансары, как на иллюзию от которой необходимо избавиться, осознав, что на самом деле сансары нет. А "по настоящему" реален только абсолют, только сущность, дающее всему его таковость, т.е. Атман. Атман есть Брахман, т.е. наша божественная искра нас определяющая есть само божество. Еще в некоторых традициях Атман называют Пуруша (тут - дух, "чистое сознание", пассивное духовное мужское начало, "порабощенное" активным - женским ( материальной причиной, божественной женской энергией - как вариант - распознается как иллюзия), их взаимодействие определяет картину мира "божественного сна" в его развитии и многообразии). А как помнишь, я говорил, что еще в ведической мифологии из этого "первочеловека" был сотворен весь мир. Можно предположить, что Атман и есть первооснова держащая мир, в его крепости. Итак, в индуизме определен и крепок мир абсолюта- божества, а наш мир определен и крепок в той степени в которой мы являемся тем же самым божеством. Это надо, в определенном опыте пережить, глубоко осознать, что сансара это мираж, необходимо освободить от неведения Атман, а значит стать тождественным самому себе - божественному, отбросив все остальное.
   Спрашиваю:
   - Но как этого достичь, как вырваться из пут сансары?
   - Логично, что путем обретения подлинного знания в процессе духовно-аскетических практик. А это значит перестать желать, стать бесстрастным. Тогда индивидуальный Атман, вышедший из помраченного состояния, освободится от сансары и сольется во всеединстве с тождественным себе бесстрастном божеством, как капля с океаном. Индуистская аскеза во многом была построена на умерщвление плоти для уничтожения источника похотей, т.е. освобождения себя от страстей. Но тут скрыта ловушка: занимаясь духовной практикой, убивая свою плоть, аскет на самом деле не отказывается от своих желаний, а наоборот делает одну из них основной страстью. Это страсть соединиться с божеством. Аскет, обретая подлинное знание о своем существовании, о всеединстве, концентрируется на собственном сознании, как на цели- Атмане. Тем самым он попадает в западню мира сансары и всегда промахивается мимо цели. Ибо цель то - апофатическая, а придание ей каких-то свойств, и ориентируясь на них в желании соединиться с целью, оставляет аскета в мире перерождений. Атман по-прежнему остается слепым рабом кармы. Снова желания побеждают. Как быть? Один из возможных ответов, при этом очень решительный и радикальный, нашелся у Сиддхартха Гаутамы (когда он пробудился, став Буддой Шакьямуни) и его последователей. Буддизм разнороден. Существует много колесниц, школ. Имеется масса противоречивых текстов и учений. Поэтому все очень непросто и не прояснено (по крайней мере, для меня) во многих ключевых моментах. Тем не менее, я постараюсь кратко изложить что-то более или мене целостное ... Итак. Будда постиг, что путь даже самой изощренной и крайней религиозной духовно-аскетической практики- бессмысленный и пагубный. Ибо кроме дополнительных проблем в этой жизни он ничего хорошего аскету не приносит. Этот путь не только не освобождает от сансары, а зачастую еще и карму портит. Но Будда знает истинный путь освобождения от сансары. Граничные условия следующие: никакого Атмана нет, божественной искры в человеке нет, цели нет, человек, как впрочем, и все другое в мире сансары это некоторая флуктуация дхарм - базовых элементов бытия -сознания. Неважно реальна сансара или иллюзорна (об этом чуть позже). Все равно, мир сансары временный, превратный, зыбкий и плохой, по причинам, о которых я говорил, описывая мир сансары. И значит, этот мир меня не устраивает. А чтобы освободиться от сансары надо не освобождаться к чему либо лучшему, а просто освобождаться специальными практиками, ни чего не желая, а значит не делая, войдя в режим угасания себя ( режим нирваны). То есть, если я недоволен своим существованием (а я недоволен! - ибо мир сансары вполне определено плохой) я должен, используя терминологию синергийной антропологии, применяемую твоим отцом, перестать размыкаться к чему бы то ни было, чтобы "это" ( то к чему я разомкнут) не формировало меня, а я не формировал в свою очередь "это"-мой мир. Энергийный комплекс: образ, порожденный моим сознанием плюс образ меня который в ответную очередь формируется порожденным мною образом и который меня конституирует, а значит суть меня, переходит из жизни в жизнь в процессе перерождений. Следовательно, любое размыкание это паразитное явление, минимум бесполезное, а чаще вредное рассевание энергий. Но мы говорили, что для человека размыкание, это его конституирующая, как человека, функция. Человек это - то к чему он разомкнут (что он ест). А буддист делает все, чтобы перестать быть разомкнутым, в том числе и к себе самому. Т.е. он исполняет не человеческую практику? Да. Становясь на путь освобождения от сансары, предложенный Буддой, буддист становится путником, а человек в нем угасает. Путник это другое состояние сознания ( другая флуктуация дхарм), нежели человек, или скажем - кошка. Учение Будды, содержащее все необходимое для освобождения путника из сансары, тоже именуется Дхармой. Идти путем, проповеданным Буддой, не просто, хотя он "серединный" и не предполагает жестокую аскезу. Не просто, потому, что этот путь радикальнее любой индуистской аскетики того времени. Индуист, аскет свою плоть умерщвляет, что хоть как-то понятно и приемлемо, ведь главное -Я -Атман, остается, а по сути только и обретается. А путник же самого себя, все свое человеческое, де-конструирует и стирает в ноль! Поэтому это путь расчеловечивающий. К тому же успех путнику не гарантирован, карма коварна...
   - Можно вопрос? - перебил Василий Васильевич.
   - Конечно.
   - Вот ты много раз употребил слово "дхарма". Я читал, что в буддизме под Дхармой понимают и универсальный закон, порядок мироздания, и Будды учение, этот закон нам открывшее, как определенное воплощение этого закона, прежде всего в самом Будде. И в итоге Дхармой стали именовать Дхарму- Будду, космическое тело Будды, некую всеединую сверхсущность и сверхоснову всего. Но есть еще и дхармы- простейшие первичные акты становления бытия (вкл./выкл.), некие мгновенные разряды энергии становления, комбинаторное действие которых порождает ту самую реальность, которая и есть наше сознание, да и сам мир сансары. В некоторых школах буддизма утверждается, что эти первоэлементы нашего мира- сознания пусты и суть фантомы. А значит весь мир сансары иллюзорен, он всплеск нашего сознание, которое тоже есть фантом. И в довершении всего, даже космическое тело Будды, самые "оптимисты"- буддисты, полагают в сущности "пустотой"! Читал я и печалился... Как все это моему мозгу переварить?
   Смирнов смеется.
   - Все верно, Василий Васильевич. В буддизме уживаются самые разные позиции о реальности или не реальности нашего мира, дхарм и прочего. Но в разговоре о тождественности и крепости мира буддиста они, как ни странно на первый взгляд, не имеют первостепенного значения. Ведь и мир иллюзий может быть крепким, сцепленным, а мир реальности может плыть или рассыпаться. Давайте, я тоже попробую на свой страх и риск нарисовать некую "универсальную", наглядную картинку мира буддиста. С учетом того, что нет никакого единого буддизма, такая универсальность сомнительна, но тем не мене я рискну. Картинка будет небезупречна, возможно, во многом ошибочна... Но я так сам себе, а теперь и вам рисую мироустройство в буддизме. Включим воображение... Итак, в основе всего - Пустота. Абсолютно непостижимая, апофатическая Пустота. Ноль. И вот эта самая Пустота, себя Опустошает, из своей сути, тем самым "продуцируя", открывая свое Иное состояние - чистую, предвечную как и сама Пустота Дхарму- Будду. Это подобно "ничтожению" ничто у Хайдеггера, но здесь несколько иное, не отрицание отрицания, а скорее хулиганские действия с нулем: деление на ноль или возведение ноля в нулевую степень, с бесконечностью процесса и абсолютной свободой в результатах. Тело Дхармы, давайте представим, как шар воды, сферу- планету, состоящую сквозь из чистейшей воды. И вот, под воздействием возникшего напряжения между Пустотой и Дхармой, - своего Иного состояния (фантома или реальности, или еще чего, неважно, - главное Иного) с "поверхности" сферы- Тела Дхармы начинают "диффундировать" молекулы воды - дхармы, и взаимодействуя друг с другом, образуя некие мгновенные кластеры с ближнем или дальним порядком, создавать многослойную сложно иерархическую атмосферу-сансару. "Диффузия" дхарм, их взаимодействие (собирание в кластеры и распад - исчезновение кластеров) происходит скачкообразно, в определенном ритме, как некая пульсация. Я назвал это ритмом биения Сердца Дхармы-Будды ( как по-другому это выразить я не знаю...). Мир сансары пульсирующий, постоянно меняющийся, всегда другой в каждый миг. В основе этого мира нет ничего длящегося, все существует лишь в миге. Мир сансары похож на рисованный мультфильм, который живет только в движении статичных кадров- рисунков. У нас такие рисунки суть мгновенные конфигурации дхарм- кластеры. Кластеры дхарм ( в нашей картинке - капельки , облачка, льдинки и пр.), существуют лишь мгновения. Дхармы - молекулы воды, в сансаре, вне кластеров не регистрируемы ( ведь молекулу мы не увидим невооруженном глазом, а каплю, снежинку или облако, - конечно видно). Кластеры ежемоментно новые, за счет всегда новых конфигураций дхарм в пульсирующей атмосфере. При такой картинке каждая пульсация атмосферы теоретически может быть совершенно не связанной с другой. Ведь изначально Дхарма - это абсолютная свобода решений. Так? Но, пребывая как сансара, Дхарма проявляет себя не случайным образом. Мир сансары регулируется строгими законами причинности: естественной ( физика миров- орбит атмосферы ) и сверхъестественной (карма- "закон воспроизводства сансары" -определение дал известный востоковед А. В. Парибок). Кластеры формируются во взаимодействии с другими кластерами и зависят от них и предыдущих типов структур кластеров из дхарм которых теперь они состоят. То есть дхармы соединяются в кластеры, образуя дальние порядки, и становятся стабильными структурами, а точнее структурами, наследственно сохраняющими определенный порядок в пульсирующем и циклическом мире сансары. В нашей картинке: законы естественной причинности - это физические и прочие законы миров-орбит, обуславливающие функционирование в них атмосферы ( образование и движение капель воды, снежинок, облаков и др.), а карма -это генеральный закон циклического функционирования всей атмосферы сансары вокруг Тела Дхармы. Карма - регламентирует причинно- следственные отношения выходящие за пределы одного цикла существования- например одного оборота в атмосфере некоего устойчивого образования кластеров, по определенной орбите. Допустим, что время существования каждого устойчивого кластера равно времени одного или нескольких оборотов его по его орбите. После этого кластер распадается (перестает существовать), но при этом сохраняется некий сверхдальний динамический порядок дхарм, который, по закону кармы, наследуется новым устойчивым кластером, и более того, его конституирует и во многом определяет его дальнейшее существование, время которого снова ограничено временем вращения по орбите....
   -Орбиты бывают длинные и короткие...- отмечаю я.
   - Совершенно верно, и время пребывания на различных орбитах разное, да и само течение времени на орбитах отличается... Всем понятно кто мы в такой картинке? Мы (наше сознание)- наш мир, мир сознательных существ, это и есть кластеры дхармы. Мы (кластеры: сгустки воды или пара или льда) из-за присущей нам разновекторности ( к примеру, за счет сил поверхностного натяжения и в силу центробежных сил и турбулентностей сансары ) сами начинаем продуцировать некие образы (приобретаем новую конфигурацию), притягиваем подобные кластеры, формируем наследственно устойчивые, энергийные системы (облачка). Становимся этими облачками. А вот какой-то сгусток пара, после цикла перерождений, смог как бы "добраться" до высоких слоев атмосферы в область богов т.е. сформироваться там совершенно иным типом облаков, к примеру, перьевых - образов божественного существования. Там, в верхах, хорошо и спокойно, и время течет по-другому (на разных орбитах сансары своя физика), но все равно - время то течет (пульсация дхарм сливается для наблюдателя в длительность). И вот это перьевое облако - под воздействием определенного причинно-следственного закона кармы, довлеющего в атмосфере сансары, "низвергается" в страшные слои ада сансары, где оно перерождается в облако водяной пыли, снова сливается в каплю и снова ее разрывает на пылевидные частички ураганными вихрями ада сансары... Но со временем есть надежда покинуть эту опаснейшую область атмосферы. Ведь атмосфера сансары циклично вращается во времени вокруг планеты Дхармы, будто под действием силы притяжения планеты. Спросите: что еще за сила притяжения? Не знаю. Может быть, это сила притяжения подобного к подобному. Нам это не ведомо. Ведомо, что сансара вращается во времени, и это вращение подчинено кармическому закону периодического перерождения неких образов ( на основе наследования определенных динамических порядков дхарм) в различных областях атмосферы. Кармические силы, сложной природы, в том числе центробежные, не дают воде атмосферы попасть обратно в море -океан планеты. Атмосфера сансары, как бы скользит над гладью воды, но не соприкасается с ней. Понятно? Кстати, планета воды есть одновременно и точечная капля воды, она центр круга, поэтому время ее не касается. Время течет в центробежных вихрях атмосферы сансары. Еще скажу, что молекула - дхарма, не только является частью Дхармического тела, но и равна ему целиком ( закон всеединства). А мир Дхармы это мир всеединства. Ведь, понятно, что все фантомы атмосферы сансары все это Дхарма. Но говорят, настанет миг, когда сансара исчезнет, так как вся вода возвратиться в океан Дхармы. Как? Ведь сансара жестко отделена от планеты Дхармы, центробежной силой кармы. А вот как! Из самых глубин планеты-океана поднимается на поверхность холодное течение чистой дхармы и бьет фонтаном в атмосферу сансары. Это Будда. Тогда пары сансары охлаждаются, превращаются в холодные капли воды, или снега, или града и влекомые потоками чистой Дхармы Будды выпадают осадками в океан Дхармы, сливаясь с ним, погружаясь под поверхность, вглубь, в нирвану, которая и есть тело Дхармы-Будды. При чем некоторые, восприняв чистую дхарму (воду) у Будды, специально собирают в свой мир (кластер -облако) других, что бы помочь им освободиться, пролиться в океан нирваны. А сами, войдя в нирвану, не остаются в ней, а выбираются снова на поверхность и летят в сансару, чтобы освободить еще многих людей и прочих существ от страданий. Они как бы прыгают с поверхности океана в атмосферу, хватают страждущих, и падают с ними обратно, в океан -нирвану. У таких пробудившихся героев выстраивается особая динамическая структура из чистой дхармы, не подверженная законам кармы. Это Бодхисаттвы Махаяны.
   - Спасибо. Замечательная, наглядная картинка! - благодарит Смирнова отец.
   - Хоть бери краски да пиши полотно! - хвалит рассказчика Василий Васильевич.
   - Правда полотно получится как у Кандинского, - отшучивается Смирнов. - Чем дольше вглядываешься, тем больше вопросов возникает.
   - Так все же, кто или что дает крепость миру сансары? Карма? - спрашиваю я. - Ведь ясно, что каков бы ни был мир сансары у буддиста,- иллюзорный или реальный,- он есть у него единственный, фактический мир.
   - Действительно, для буддиста, да и не буддиста, его мирское (его мир в сансаре) есть единственный, реальный мир. Другого он не знает. Полагаю, что свое тождество мир сансары обретает в существах обладающие сознанием, в том числе в людях. Ведь люди - все мы являемся "генераторами" образов нашего мира и сами суть образы. Что касается кармы... Действительно, закон кармы - закон функционирования причинно-следственных отношений всей этой образности сансары. "Закон воспроизводства сансары" - он лежит в основе мира сансары, но не он дает ему крепость, - а мы! Мы сами принимаем решения, делаем конкретный выбор. Своими действиями человек может целенаправленно влиять на созревание личной кармы, на свое перерождение. Понятно, что моя карма, созревшая ранее, в прошлой жизни, сейчас во многом определяет мое нынешнее существование, здесь и сейчас. Но "здесь и сейчас", это моя жизнь, мой мир, строящийся мной, моими мыслями и действиями. Я своими активностями определяю и скрепляю себя, свой мир, как мой мир, индивидуальный, тот самый...да, иллюзорный, плохой, страдательный - в сухом остатке для буддиста. Правда, буддист скажет, что только трезвый взгляд на мир, как на сансару, с ясным пониманием его функционирования, и четкой программой действий, по высвобождению от закона кармы, делает его (мир) вполне конкретным и сцепленным. В буддизме махаяны есть такое понятие татхата- "таковость". Это означает особую способность непосредственно воспринимать реальность таковой, как она есть. (то есть, все (и мы, и сансара, и нирвана) есть Пустота, не за что цепляться). Но "таковость" присуща природе Будды, а не человеку. Пустота принципиально не определима и не схвачена с позиции человека. Когда мы обретем позицию Будды, - тогда другое дело. Но я уж точно не имею такого опыта.
   - А как же дхарма- первоэлемент? -снова спрашиваю я
   - Это уже натурализм... Не очень хорошо выглядит. Все в мире, в сознание есть одно и то же, потому что все есть манифестация одинаковых дхарм? Чем это отличается от того, что все в мире то же самое, ибо все есть некая единая материя, или все состоит из одинаковых атомов. Это упрощение, рационализация. Не в этом кроется тождество мира ...Буддийского в том числе. Другое дело - Дхарма, как всеединство, как собирание всего в себе, как "того самого". Так можно...Но-но-но! Но в буддизме на этом поставлена жирная точка! Не просто апофатизм, а табу в образе Нуля или Пустоты. Все в мире тождественно всему как ноль, как пустота? Не за что ухватиться... ( опять же, нам не доступен угол зрения Будды) Поэтому у буддиста, только его мирское является фактическим миром, тем самым от которого он стремиться избавится.
   - В буддизме человек пытается сам спастись, без Бога. Только кажется мне, что их освобождение - это не спасение. И не от сансары мы должны спасаться, а от падшести своей. Ты как считаешь? - спрашивает Василий Васильевич отца.
   - Является ли в буддизме освобождение - спасением? Хм... Давайте рассуждать... В христианстве мир - это тварный мир Господа, ему принадлежащий. А мы, люди, предав Господа в грехопадении, попытались забрать этот мир себе - фактически изувечили себя и мир. Потом, осознав это и покаявшись, мы смиренно стремимся отдать себя и мир Богу, чтобы Он нас Излечил, а мир Восстановил в своих правах. В православной традиции, мы, изначально поврежденные люди, спасаемся в обожении. Обожение это синергийный процесс. Это сонаправленное движение милостивого Бога к человеку и человека к милостивому Богу. Как мы уже отмечали, человек это граница мира. А мы - люди испорченные, значит и границы наши таковы, и мир наш испорчен -лжив, а еще и раздроблен. Ведь сколько людей, столько и мирков. Но все эти мирки есть мерцающие грани единого мира, сотворенного и дарованного нам Господом. И крепок наш мир не изнутри, да и мы ему крепости не прибавляем. Господь бережно и с любовью держит наш мир в Своих Крепких Руках, сцепляя его, давая ему форму, крепость и все что надо( говорили об этом). Мы же, православные, зная всю нашу падшесть, в едином стремлении спастись, в едином порыве к Богу, собираемся в Церковь, а значит собираем нас- границы, и смиренно передаем их, - то есть нас- наши миры Богу, чтобы он соединил и обожил наш мир и нас. При этом, в итоге, будучи воспринятыми в Ипостась Бога Слова, мы остаемся личностями, так как наши границы хотя и будут собраны Богом в Единую обоженную границу мира, но останутся нашими личными (уже обожженными) границами, нас определяющими и индивидуализирующими. И мир наш станет целым, соборным, обожженным наполненным нами, обожженными личностями, уже не огороженными друг от друга и от Бога, ибо границы хоть наши - но в Его руках. В буддизме не так. Буддизм не знает грехопадения человека. Мир в буддизме не пал, не поврежден, а плох для нас (буддистов - представим себя ими) фундаментально, ибо природа его такова, что он фактически конструируется нашими энергиями. Любые наши активности строят нас, строят границы мира, строят наш мир. Мы определяем наш мир и даем ему свою крепость. Но, увы, без внешней "сверхмировой" поддержке - эта крепость мира - не крепкая. И наш конструкт, естественно нехорош, ибо знаем, что активности наши не лучшие. Ситуация усугубляется кармой. Мы лишь можем сконструировать более или менее удачный мир, но все равно он будет плох. Любые наши активности в этой концепции есть паразитные энергии, работающие на сансару- колесо смерти. Надеется на Бога - смысла нет, ибо в буддизме его отрицают. Передать нас- границы мира для их "исправления" в буддизме некому. Никто тебя спасть не будет и "ремонтировать" твой мир тоже. Единственный приемлемый вариант в таком случае -это освобождение от этого плохого мира путем прекращения всех активностей, ведь все что не делаю, в итоге, все плохо, тем самым только укрепляю и расширяю границы моего плохого мира. Значит надо перестать строить свой мир, прекратить развивать границы, а в пределе, методами отрешения, очищения, преображения и др. растворить (стереть) их. При этом необходимо подчеркнуть очень важный момент: если человек как граница мира исчезает, то и любой вариант личности, индивидуальности исчезает. Происходит стирание всего ограничивающего и тем самым определяющего человека человеком. В результате стирания границ мира, человек -мир исчезает, становясь Пустотой ( ведь все исчезло). Так что в буддизме это не спасение. Спасаться некому и нечему. Спастись - это значит каким-то образом, в каком-то виде, форме, в определяющих свойствах со-храниться, как тот самый или то самое. В буддизме это освобождение через исчезновение. Впрочем, как уже говорил уважаемый рассказчик, есть еще "таковость" Будды, а его угол зрения нам никак не доступен, несмотря на все учения и практики ( пожалуй процесс "обретения" "таковости" (просветления) в буддийской практике, равносилен стиранию мира в пустоту). Будда не человек, он уже "пост- освобожденный", пришедший "туда" и "оттуда" смотрящий. Его взгляд, по сути, взгляд из-за горизонта нашего бытия, - бытия нашего мира. Мы же не можем увидеть мир (себя) взглядом кошки, бактерии, марсианина, да никаким, кроме человеческого ( и то, именно своим)..., а тем более не можем смотреть на мир глазами Будды. Будда говорит о положительной стороне исчезновения в Пустоту, о нирване. Утверждается, что там нет сансары, но там нет и нас. Мы освобождаемся, исчезая. Там уже "не мы" становимся "иным". Будда нам рассказывает, что это "иное" не знает страданий, перерождений, видит все как есть ( естину), в общем, все хорошо, а не плохо как в сансаре, все всеединый Будда... Но Будда категорически не хочет, да и не может ничего сказать о нирване человеческим языком, ибо это абсолютно не человеческое, запредельное нашему опыту. Будда оставляет это не разъясненным. Тогда положительная проекция освобождения пребывает для нас принципиально не раскрытой ( она открывается только взгляду Будды), даже назвать по человечески мы ее не можем. Буддисты верят Будде,- ему лично,- ибо верят, что он сам все это прошел и знает что и как . А нам, людям другой традиции, остается только отрицательное именование - исчезновение. Вариант, когда под Дхармой что-то (или кого-то) подразумевают: космическое Тело Будды, Чистое Сознание, и др., я здесь не рассматриваю. Все это уже имена абсолюта, божества (личностного или безличностного). Тогда, с некоторыми оговорками, термин спасение может стать уместным.
   - Но ведь мы - границы мира и в этом случае растворяемся в абсолюте, а не подлежим исправлению? - возражаю я
   - Не совсем так. Во первых, мир в этом случае уже скреплен как тот- самый не человеком, а божеством, а значит он крепок, он Естина, и является в индуистских традициях частью божества, пусть его эманацией (сном например). Во-вторых, мы не растворяем себя в абсолюте до обретения себя, как того самого абсолюта - божества. А это уже не растворение себя, а трансформация себя так, что бы стать божеством, т.е. я трансформируя себя как границу мира. Граница не может исчезнуть, ибо это изначально божественная граница. Но, например, она замутнена (предельно искажена) моими желаниями, так я сделаю ее прозрачной и как бы открою ее для света божества. Я впускаю в пределы своего мира божество, и оказывается, что мой мир - это мир божества, сам я божество, а божество это я ( мир всеединства: целое и часть есть одно). Мой мир, как мой, а не божества был иллюзией, следствием моего неведения, моих желаний и т. д. Теперь я, как божество, проснулось - вот и все. Я и божество и другие я - все одно (все люди суть одна граница божества). Мир мой это тот самый мир божества и тот самый мир другого и третьего. Такая картина мира уже религиозная. Но изначальный буддизм как раз не признавал религиозной цели освобождения ( Атмана и пр.), иначе, освобождения не получится. Однако, люди тянутся к хорошему и понятному, а потому религиозное в буддизме побеждает. В " религиозных" вариантах буддизма освобождение, можно рассматривать, как спасение. Видите, вопрос о тождестве, включенный в религиозный контекст, становится вопросом этики, более того, вопросом сотериологии (спасения).
   - А, что после сансары?- спрашивает Василий Васильевич у Смирнова.
   - После падения сансары система Дхармы возвращается в исходное, состояние великого покоя, но видимо неравновесное. И вот, когда, Дхарма "наполнится", окажется преизбытком полноты, "одномоментно" она станет "опустошаться" и система перейдет в более стабильное энергетическое состояние. Появится новая атмосфера. Какая? Любая. Ведь Дхарма - абсолютная свобода. Может новая сансара будет как "нынешняя", а может вместо пара будет ледяная корка. Планета Дхармы без какой либо атмосферы вряд ли возможна... Но опять же, новая атмосфера, уже из-за возрастания своей собственной нестабильности, в итоге вновь будет "поглощена" ее источником. И так все по кругу...По сути все одно... Говорят же некоторые - сансара и нирвана есть одно и тоже - пустота... Вот примерная картинка. Конечно, это только мои гадания. А если Дхарма -Абсолют, тогда на все Его воля...
  
  
  

Глава 9

Человек и мир

***

   - Папа, я не совсем понимаю, почему мир не может быть крепким без нас или без Бога? Ведь очевидно, что мир останется и после нашей смерти и был вполне себе крепким и определенным до нашего рождения.
   -Хороший вопрос. Начнем с того что, действительно, материя мира имеет крепость. В этом нет сомнений. Силы, скрепляющие вселенную, существуют и действуют без нас - людей. Мы, верующие, знаем, что такая физическая крепость вселенной установлена Создателем. Но даже если не принимать это, то очевидно, что вся материя и материальные силы ее скрепляющие, вся вселенная, это еще не весь мир. Ибо мир- это всегда мой мир. Другой мне недоступен. Мой мир, как целое, как запредельная, трансцендентная полнота всегда больше, чем простая сумма его составляющих. Мир человека одной крепостью материи не крепок. Крепость мира заключена в его самотождественности. Одинаковость всех атомов мира здесь не причем и законы физики сами по себе не обеспечивают целостность мира. Потому что мир, как целое не сводится к научной картине мира. Ведь научная картина мира, это только одна из картинок человеческого ума, одна из множества проекций границ мира, его определяющих ( мы привыкли думать, что физика или математика наиболее точно и полно могут описать мир. Так ли это?). Пока мы живем, мир - это всегда наш мир, потому что мы его границы. Мы отождествляем этот свой мир как " тот самый". Неважно, из каких атомов мой мир состоит, и каким законам подчиняется. Кстати, мы все из школьной физики знаем, что во вселенной ( во всяком случае в той области в которой мы обитаем) беспорядок увеличивается. Более того, по мнению некоторых ученых - физиков беспорядок во вселенной увеличивается не только на нынешней стадии расширения вселенной, но и продолжит увеличиваться на стадии ее сжатия( если такой наступит), только с меньшей интенсивностью. Так обстоит дело с научной картиной мира- нашей вселенной. Но, любопытно, что человеческий мир ведет себя несколько по-другому. В детстве мир ребенка таинственно целостен и упорядочен, далее, действительно, в жизни начинает возрастать беспорядок, но к старости не у всех, но у очень многих людей мир снова "приходит" в более или менее упорядоченное состояние. Конечно, я не имею ввиду наше стареющее тело: болеющее, дряхлеющее и распадающееся, в конечном счете, в прах. Ведь наше физическое тело является частью вселенной. Второй закон термодинамики для нас никто не отменял. Но посмотрите на пожилых людей, проживших полноценную благочестивую жизнь в совести с самими собою и с людьми. Несмотря на болячки и невзгоды они удивительно собраны, добры, спокойны, будто они уже вне этой вселенной прикоснулись к вечности. А те, кто жил с Богом в сердце, к старости могут преобразиться, могут получить сверхприродные дары. Например, дар прозорливости. Дар "помнить" будущее мира. А это уже может косвенно свидетельствовать об изменение направления стрелы времени в сторону возрастания порядка в таких мирах, что не укладывается в сегодняшние научные представления о мире, в котором энтропия обязательно увеличивается. Так что с человеческим миром все очень непросто. Мы можем вовсе не принять научное видение мира, как нарушающую целостность моего строгого мироустройства. Например, я знаю, я уверен, что земля плоская. А, если круглая? Нет! Такого быть не может, ибо это разрушает мой мир! Житейский ум ( здесь и рассудок, и чувства и инстинкты, и некое таинственное видение, выдаваемое атеистами за интуицию и сама интуиция) схватывает мир крепче, чем любое научное знание ученого. Без этого фундаментального свойства человека цивилизация была бы обречена. Правда, житейский, "здравый" рассудок ( как мы знаем на самом деле падший и испорченный) не способен отличить лживую очевидность (плоская земля) от истинного. Тут без науки не обойтись... Наш мир устанавливается на место, ограничивается в наших границах, еще в нашем младенчестве. Далее происходит разворачивание ( похожее на раздувание) мира, уточнение его места, только вот место это всегда не подобающее для божественного творения . Ибо мы - границы лживые... А что же делается с нашим миром когда мы умираем? Можно предположить, что с нашей смертью мир, который мы ограничивали, который имел место в нас, как границах, просто напросто исчезает. Ведь даже если вселенная осталась, если некий мир остался, то у него уже нет места, нет целостности - он ничей. А мир в своей целостности всегда чей-то! Древнейшие греки говорили, что бытие - это единое. Мир как целое, как единое -это бытие. То есть, ограничивая мир как целое, человек, как граница мира, дает ему место быть. А без этого мир не допущен быть, он ничтожен. Так значит мир после смерти уничтожиться в ничто, в небытие? Но ведь "останется" физическое свидетельство нашего умершего мира - прах. Из праха вышли, в прах ушли. "С участием" вещества и энергий нашего праха, а не нас! со временем, получится что-то "иное". Самое разное. Может, через миллионы лет, появится нефть, например, а может быстрее, таким вот столом все обернется. Но прах, это уже не мы, не наш мир, и нефть не есть продолжение нашего мира. С таких позиций прах и все что с него выйдет - ничтожны. С очень большой вероятностью останутся миры без нас - миры людей, наших сродников, потомков, но какое нам дело до этого? Поскольку эти миры тоже ничтожны для нас уже не существующих. Но ведь очевидно, что мы продолжаем пребывать в памяти, а значит в жизни наших близких. Наши дела продолжают наши ученики и последователи... И вот тут кроется глубочайшая тайна, к который мы лишь слегка прикоснемся. После нашей смерти наши миры частично продолжают жить в мирах наших близких, друзей, наших учеников, наших потомков, которым мы не безразличны. Как так? А вот. Бог так нас создал, что мы по природе своей должны жить не для себя, а для другого: для Бога и для ближнего. Должны делить с ними свой мир. Хотя и испортились мы, но наше человеческое, природное свойство- жить для другого, а значит в другом- не утратили полностью. Всем нам знаком опыт жизни другого в нас. Если мы кого-то любим, и он любит нас, то он живет в нас, а мы в нем. Миры людей, не могут полностью открыться друг другу после грехопадения, но частично объединиться и пересекаться друг с другом могут. Мы как границы наших миров как бы сонастраиваемся друг к другу, чтобы жить одной жизнью, дышать одним воздухом. Наши миры дополняют друг друга и пребывают друг в друге, но оставаясь при этом самими собой. Границы наших миров соприкасаются, как бы встроены, вживлены друг в друга, переплетаются ( отец демонстрирует это сплетая пальцы на руках), образуя в пределе единую, соединенную границу. Выходят очень сложные, взаимозависимые конституции; мы как границы мира, есть наша конституция, которая, напомню, нас определяет как человека. Мы отвечаем пред Богом не только за себя, свой мир, но и за мир другого, живущего в нас. Ибо своей жизнью, своими делами и помышлениями мы можем отравить, испортить мир другого, а можем участвовать в деле его спасения, неся его мир к Господу-Спасителю нашему. А если кто в своей жизни достиг высоких степеней обожения - его мир преобразился,- то через его мир действует Бог на миры тех, которые пребывают в его мире, и на миры тех в которых он живет. Преподобный Серафим Саровский говорил: "Стяжи мирный дух, и тогда тысяча душ спасется вокруг тебя". Или по-другому, в устоявшейся интерпритации: "Спасись сам -- и вокруг тебя спасутся тысячи". Сразу скажу, что все это вовсе не значит, что можно, например, креститься или причащаться вместо другого, живого или умершего. Это все равно, что есть или пить за другого человека. Наестся ли или напьется другой, в этом случае? Конечно, нет. Но получая в Таинствах от Бога Святые Дары, мы спасемся не только сами, но и участвуем в спасении ближнего. Необходимо и молиться здесь и сейчас Господу за живых и за усопших, в помощь к их спасению. И благочестивая, праведная жизнь наша способствует исцелению ближнего. Это всегда надо помнить. Мы в ответе за другого. Но вот когда другой умер, как же его мир остается в нас? Это можно представить в виде такой вот картинки: есть чаша наполненная водой, чаша - это человек, как граница мира, а вода - его мир; и вот чаша исчезает- человек умирает, но вода не расплескивается, а замерзает, - переходит в новое фазовое состояние, - остается в виде куска льда, повторяющего форму чаши. То есть мир остался, как бы без держащих его границ. Но как удерживается в нас этот мир? Он держится нашей памятью: нашим опытом присутствия мира умершего в нас, а по сути, он как бы совместно со-держится, нами и тем, кого уже нет рядом, но который окликает нас своим отсутствием. То есть мир умершего крепок своим содержанием. При этом, он постоянно затрагивает нас именно отсутствием другого, как его границы в нас. Ведь вместо границ усопшего человека остаются пустоты. Нам крайне недостает границы мира другого, которая была связана с нами. И вот мы отводим миру умершего отдельный уголок- его новое место, куда мы заглядываем, вспоминая о нем, переживая общие события, случается, путешествуем в его мире, а иногда, в качестве учеников и последователей, снова и снова инвентаризируем мир усопшего, пытаемся открыть что-то новое и даже пристроить к его миру, уже полностью свою, обновленную его смыслами, границу...
   - Здесь что-то очень путано... То есть, проще говоря, мы, по-твоему, обязаны заботиться о мире усопшего, нести его мир к Богу? - хмурится Василий Васильевич.
   - Совершенно верно! Живые обязаны,- скажем так,- доделывать незаконченную усопшими работу. Ведь человек, за редчайшим исключением, не может достойно прожить свою жизнь, наполнить свой мир, подобающе подготовить мир для передачи его Господу. Наши миры часто до самой нашей смерти остаются искореженными, далеко не полными, иногда и вовсе распадающимися. И вот после успения человека, его родные, близкие, его ученики своим смирением, любовью, молитвами, другими благочестивыми действиями, как бы исправляют его мир, иногда даже дополняют его. Выносят этот мир вместе со своим к Богу на лечение. В этом контексте мы пред Богом в ответе за наших предков, как и они в ответе за нас. Мы именно обязаны помнить об усопших, молиться о них, особенно важно поминать усопших (если они христиане) за литургией, причащаться самим, жить благочестиво, продолжать их добрые земные дела!- отец делает пару глотков чая и продолжает:- Теперь, снова возвращаясь к твоему вопросу,- мне кивает. - Об исходной определенности мира мы уже сказали, когда обсуждали тему сотворения мира Логосом, но надо кое-что добавить и прояснить... и это очень, очень важно...Когда мы говорим о мире, мы всегда предполагаем себя- человека, и как часть мира, но и как обособленного наблюдателя мира, как некий фокус мира, в котором мир сходится, приобретает свое место! Мир изначально устанавливается, имеет место в нас как в границах, а мы же при этом устанавливаемся, имеем место в мире. Происходит некое настраивание мира на человека и человека на мир. Мы говорили, что мир, собираясь в целое, в единое, в нас пребывает - бытийствует. А в противном случае, без нас, мира нет. Здесь уместно применить термин Хайдеггера - складка. Человек и мир образуют складку. Одного без другого не бывает. Но из своего опыта, нам знакомо, что мир, который получил свое место в нас, уже изначально, до того, как мы его ограничили, уже был крепок! Это чувство крепости, целостности мира, несомненно! Благодаря этому чувству крепости мы ясно ощущаем, что "наш мир" это только один из углов зрения, одна из граней, некоего великого мира, не нам принадлежащего. Поэтому твой вопрос правомерен. Если исходная крепость куда-то на мгновение теряется ( такое случается) мы чувствуем себя крайне неприютно. Мы сказали, что ни материя мира и не ее силы дают нам эту уверенность в крепком, целом мире. Исходная крепость миру не принадлежит. Итак, ни человек изначально не скрепляет мир,- а допущен в мир до того уже крепкий,- ни сам мир ограничить, а тем более определить себя как мир не может. Получается, что двойная складка человек -мир ( подобно модели вселенной в двумерном пространстве) , оказывается далека от гармонии. Тогда что или кто, если не мы и не мир? Тройная складка ( и нашей области вселенной присуще три пространственных измерения, что более или менее гармонично для нашего существования): Бог -мир-человек позволяет нам выразить это фундаментальное состояние. Бог укладывает и держит эту тройную складку. Бог дает быть и человеку и миру, Сам же от них не зависит. Он добровольно пребывает со своим любимым творением- человеком и миром. Бог так установил: мир изначально уже крепкий в Его Ладонях, как бы впускает нас, чтобы стать нашим и дать нам свое место, дать нам возможность обрести себя. Если бы мир не был крепок изначально, то нам никогда не удалось бы его ограничить, мы бы не смогли удержать мир в его целостности. Мир бы уплыл или рассыпался. Сам мир, по Воле Божией, дает нам возможность быть его границей. Мир, если бы Бог попустил, мог сам себя ограничить- отгородиться и наглухо замкнуться на себе от нас. Ведь граница мира равна самому миру. И мир в нас точно не нуждается. Но тогда бы для нас не было бы места в мире. Мы не только не могли бы познавать мир, его законы, улавливать его настроение, да нас просто бы не было. Нигде кроме мира мы существовать не можем. А найти свое место в мире, свою самость, должен каждый из нас. Без этого мы не сможем вернуться к Богу, спастись, ибо нам начертано лицетвориться, чтобы стать лицом к Лицу. Но только без Бога, мы и место свое находим лживое, и миру, в оторванности от Создателя, отводим лживое место, не то которое он достоин. Мы, падшие, осваиваем мир, расширяем его, захватывая новые жизненные пространства, эксплуатируем его для себя. В эгоизме мы взращиваем свою самость, замыкаем границы на себя, корежим мир под себя. А надобно не так, а с Божией помощью искать и находить свое место в мире, устраивая все, как сможем, для Бога и для ближних. А нашедши, смиренно передать свою самость, всего себя и свой мир Богу, чтобы Он обожил нас и мир, установил мир на положенное ему от создания место. Премудростью Божией мы пребываем границами мира, миру не принадлежащими, которые и позволяют миру наполниться полнотой, а не замкнуться или растечься в дурной бесконечности. Мы, как границы мира, грани мира, равные миру, должны быть переданы Богу, стать Его Единой Божественной Границей спасенного мира. Господь соберет все исцеленные Им миры в единый, обоженый, соборный мир жизни - Церковь Победившую.
   - Мы куда-то в сторону мудрования с выбранного маршрута уходим... Давайте вернемся к разговору об Истине. Этот путь точно верный. Ибо Истина - это Христос! - настоятельно просит Василий Васильевич. - Вот Смирнов докладывал нам о Дхарме. Я же читал, что у индуистов и буддистов понятие Дхарма близка понятию истина. Встречал, что дхарму - первоэлемент, как разряд энергии определяют - уже говорил. Читал даже об определении Дхармы, как некоего "энергетического поля, проницающего сознание просветленных" ...Иногда складывается впечатление, что когда не знают, как определить феномен, не понимают его природу, то обзывают его "энергией". Скажу честно, раньше меня это сильно коробило. Ведь я энергетик. Для меня энергия - вполне конкретное техническое, физическое понятие. А им злоупотребляют направо и налево... Но когда я стал читать больше книг о нашей вере, то узнал, что этот термин, из греческой метафизики, издревле укрепился и у нас в православии.
   -Термин "энергия" потому и в технике свой стал, что вышел от греков. От них и "техника" берет свое начало, - замечает Смирнов.
   - О нетварных божественных энергиях пишут Святые отцы. -продолжает Василий Васильевич.- Мы, православные, стремимся стяжать благодать Божию. Бог присутствует в нашей жизни , в Икономии, в Своих энергиях, можно сказать активностях, делах. Божественные энергии - это Сам Бог в Его действии в мире. Так? Нынче я уже не возмущаюсь, когда гуманитарии рассуждают об энергиях. Я так понял, что сегодня в богословии и в философии, проблематика энергии является одной из центральных. Но когда ты предложил рассматривать Истину в энергийном ключе, я сперва смутился, как и прежде. Ведь кажется абсолютно несводимые понятия! Потом ты отметил, что в святоотеческой традиции имена Бога - это имена Его энергий. Ведь, действительно, в Евангелии сказано, что Истина есть Господь! А если Истина, это Его имя, то значит это обозначение Его дела! Согласен. Но, ежели говорим, например, о Любви, о Спасении, как о делах Бога, то все логично и разумно. А как понять Истину, как Его дело? Когда ты растолковывал, мне стало что-то проясняться... Но потерял нить рассуждений, когда отвлеклись на разное философствование... Давай снова об истине. Но сразу: причем здесь энергия? Пора уже расставить точки над "i"!
   - Замечательное предложение! - отец с воодушевлением подхватил призыв Василия Васильевича. - Именно этим мы сейчас и займемся.
  
  
  
  
  

Глава 10

Истина и Церковь

***

   Отец рассказывает, сверяясь со своими записями в блокноте (впоследствии, по моей просьбе, он переслал блокнот мне; я - где сумел разобраться - включил используемые им цитаты в текст):
   - Действительно "энергия" родом из Древней Греции. Понятие "энергия" вводит Аристотель. Но определения энергии великий греческий философ не дает, ибо, по сути, - это не возможно. Как утверждает Бибихин: " Энергия из тех предельных вещей, которым определения в принципе нет". Хайдеггер отмечает, что для Аристотеля энергия - это основное имя бытия, как, например, идея - у Платона. Энергия у Аристотеля появляется в составе троичной конструкции: дунамис- энергия- энтелехия. Дунамис обычно переводится как возможность, потенция. Энергия, как осуществление. Энтелехия, как осуществленность, то же, что полнота, сущность, смысл. Эта тройственная аристотелевская конструкция есть не что иное как структура разворачивания бытия как сбывания. Т.е. с угла зрения на бытие как на сбывание и проявляется эта открытая Аристотелем энергийная структура. А именно: некая потенция, по какому-то изначальному смыслу, осуществляется к цели, заложенной в этом смысле. Отметим, что у Аристотеля энтелехия предшествует всему. То есть изначально господствует смысл, сущность, а потом уже остальное. В итоге, торжеством смысла, полнотой осуществленности все и завершается. Аристотелевская конструкция замкнута по кругу на энтелехии. Но в наше время господствует скепсис в отношении смыслов и сущностей - к энтелехии интереса проявляют мало, кроме как в религиозных дискурсах. Например, для нас, православных, все действительно обусловлено и знаменуется Энтелехией. Правда, осуществленность, полнота, смысл принадлежат лишь "будущему веку жизни" - но и наша земная жизнь в перспективе вечности обретает пусть относительную, но важность. Такое положение дел - ставящее под вопрос абсолютную ценность личного "здесь и сейчас", включая доступную перспективу - не устраивает абсолютное большинство наших современников, далеких от Церкви. Потому сегодня - если кто и продолжает искать смыслы, то исключительно в эмпирическом мире, и уже без оглядки на Бога. Чаще всего под "смыслы" маскируют прагматичные цели "от мира сего".
   Смирнов:
   - Полностью согласен! Уже не у кого не вызывает сомнения, что наш обезбоженный мир лишен смысла. Но именно из-за окончательной потери смыслов мир, похоже, впал в растерянность. За отсутствием смыслов ничто не препятствует росту "бессмысленных" действий приводящих к губительному беспорядку. И вот мы уже почуяли запахи гари и тления, они же запахи войны. Дошло до того, что в ней - проклятой, некоторые умалишенные видят выход - очищение. Мол, пропади все пропадом, а на оставшемся плодородном пепелище взойдут свежие ростки смыслов жизни! Да не будет! Но и в распадающемся мире жить становится все страшнее. "Что-то же надо делать!"- восклицаем мы. Уже нутром ощущаем, что гибнем в бессмысленности и лживости происходящего. Но где их - смыслы - взять? Ценностное мышление дискредитировано и рушится. Универсальные общечеловеческие ценности,- бронзовеющие идолы, закономерно покрываются благородной патиной, т.е. ржавеют, превращаясь в пустые лозунги, затираются и обессмысливаются. Может - позади - в истории? Пытаемся... Не получается... Тени смыслов прошлого никогда не могут стать по-настоящему сильными и актуальными. Похоже- не там и не так ищем. А где и как надо? Эх, мы же считаем себя православными! Надо Бога искать! Вперед к смыслам! Но не в эмпирическое будущее, а за горизонт! Вперед - к Энтелехии - к Богу! Там наша сущность, там наш дом. Он недостижим нам в этой жизни. Но смыслы, высвеченные Светом Христовым, являются для нас значимыми целями здесь и сейчас! Без Бога, без Солнца Энтелехии мы, ища точку опоры в безбожном мире, блуждаем в потемках греха и цепляемся за лживые цели. При этом только глупец "думает о секундах свысока". Секунды людские - суть вечность в Свете Христа. Мы уже здесь - в вечности - но только Свет Солнца дает нам возможность узреть это. Мгновения моего "здесь и сейчас" значимы не в силу их самоценности в мире, а в силу их богатства - как дара от Бога. Надо устремлять свой взор к горизонту и ждать вестей оттуда, осмысливая ими наш мир! Извините, что перебил...
  
   - Да, да... Похоже сегодня "энтелехия" выброшена и забыта за ненадобностью, а в темноте падшего мира человек научился продуцировать "псевдоэнтелехию", лживую цель, - т.н. "сильную позицию" - плацдарм для дальнейшего роста, для освоения мирового потенциала. Но вернемся к Аристотелю. Энергия в конструкции, у Аристотеля, главным образом сближается с энтелехией. У Аристотеля энергия это существование в смысле осуществления. Аристотелевское "осуществление" со времен классической немецкой философии, традиционно интерпретируют как "действительность", то есть что-то оформившееся, законченное в определенной стадии действия, очень близкое к осуществленности. В предельном случае между энергией и энтелехией различий нет. В западном богословии, начиная с Августина этот предельный случай (Бог) так и фиксируется: Его энергия ( слава ) и энтелехия (субстанция, сущность) есть одно - сущность Бога, которая по Фоме Аквинскому "есть чистый и совершенный акт" ( латинизированная трансформация греческого " энергия-энтелехия"), при этом для Фомы (т.е. для западной традиции) божественная сущность "сама по себе умопостигаема просто и совершенно", т.е. познаваема человеком. Но Аристотель в своих работах дает возможность реализоваться и другим толкованиям энергии, в том числе "осуществлению" как деланию ( энергии "в пути" -по Хайдеггеру), как процессу, как активности и пр. Такой вариант получил развитие в нашей, восточной традиции, в которой отчетливо зафиксирован динамический характер отношений между Богом Творцом, Спасителем и падшим человеком, стремящимся ко спасению. При этом энтелехия напрямую не отождествляется с сущностью Бога, безусловно непознаваемой, и не именуемой, а преимущественно понимается из сути Божественной Икономии и как указывает С.С. Хоружий "присутствует не только в тринитарной икономии, в перихорезе, а и в актуализации отношения человека и Бога, где она соответствует совершенной полноте обожения... принадлежит лишь эсхатологическому измерению тварного бытия". Современный американский христианский философ Д. Брэдшоу в фундаментальном исследовании " Аристотель на Востоке и на Западе" показывает, что живший на рубеже эпох иудаистский мыслитель, эллинист Филон Александрийский уже трактовал "энергию, как деятельность". Брэдшоу констатирует, что для религиозной мысли: "Это открывает новую интересную возможность понять божественную "энергию" как то, благодаря чему можно познавать Бога". "Отцы Церкви... следовали этому направлению мысли". В период классической патристики Св. Афанасий Великий, а затем Св. Григорий Нисский и другие проводят "общее и систематическое различение между божественными "энергиями", которые познаваемы и могут быть именованы, и божественной сущностью, которая не имеет имени и познается только посредством энергий, источником которых она является". "В ходе тринитарных споров IV столетия ... энергия становится ключевым термином для описания действия Бога в мире ... в противоположность божественной сущности". И вот уже значительно позже, в 14 веке, Св. Григорий Палама, защищая и богословски обосновывая практику молитвы исихастов, в полном согласии со всей предшествующей святоотеческой традицией, разрабатывает единое, целостное учение о Божественных энергиях, догматизированное в нашей Церкви. На протяжении всей истории христианские богословы на Востоке оставались и остаются верными различению нетварных Божественных энергий, в которых Бог присутствует и действует в нашем мире, в Икономии, и неприобщимой (непознаваемой) для человека Божественной сущности. Эта верность зиждется на живом духовном опыте православных подвижников. В православной духовной жизни коренится и важнейшая часть учения о действии нетварных Божественных энергий в Икономии, касающаяся "синергии": спасительного соработничества Бога и человека в деле его, человека, обожения. Брэдшоу замечает что: "Если нужно было бы резюмировать различие между восточной и западной традициями в одном слове, это было бы слово "синергия"... основополагающая вера в синергию как форму общения с Богом совершенно очевидна как у Григория Паламы, так и у апостола Павла... на Западе синергии придавали удивительно мало значения". Действительно, западное богословие следует за Августином, который по утверждению Хоружего "в знаменитом споре с Пелагием о свободе и благодати отчетливо сформулировал полностью антисинергийную позицию...". Традиционное мнение христианского Запада: синергия человека и Бога не имеет ясного смысла, ибо Бог изначально уже всеполнота и всесовершенство, совершенный акт. Бог всемогущ. Он, - непрестанно творящий земное, - уже все сотворил в вечности. Созданный Им мир вечности совершенен - в нем нет нужды в доработках. Грехопадение - локализовано во времени и пространстве - в вечность Богом не допущено - Христос искупил всех. К чему человека "труды", если, во-первых - Бог "потрудился" за нас - все необходимое сделал - искупил нас; во- вторых - в нашем положении - даже если бы хотели и усердствовали- сами мы оправдаться не в силах, а потому из милости Он нас всех оправдал. Но вот в оценке состояния человека после грехопадения западные традиции разошлись. Хотя Августин считал природу падшего человека радикально поврежденной, что будет воспринято в протестантизме, католики последовательно прорабатывают иную линию, где сущность (природа) человека " хороша" и после грехопадения, ведь имеет исток в божественной полноте и не может быть поругана. Соответственно природа человека не претерпела существенных изменений при грехопадении, хотя падший человек радикально оторван от Творца и не способен к праведности из-за отсутствия божественной благодати действующей в человеческой природе. У католиков- природа "раздета", лишена божественного дара - сверхестественной тварной благодати, дающей способность общаться, дружить с Богом. Хотя по природе человек призван к божественной жизни, но грешник не в силах сам идти к Богу, ибо при грехопадении он был лишен благодатной способности единения с Богом. У протестантов - человек не просто обессилен, как у католиков, из-за отсутствия в нем благодати божией, а духовно обездвижен, как "соляной столп". По Лютеру, у человека после грехопадения образ Божий полностью уничтожен. Человек лишен источника жизни и потому его природа омертвела подобно иссохшему от засухи саженцу, или, мысля современными образами, неустранимо испорченного компьютера, отключенного от источника питания. Насколько глубоко повреждение, где грань между тварным и греховным, определить сложно, но в любом случае масштаб повреждения катастрофический, равносильный смерти. Опять же, изначальная природа человека "хороша", она венец полноты Божественного творения, и не может "подгнивать", а может либо остаться "хорошей", либо полностью рухнуть. Католики выбрали первое, протестанты второе. Как мы знаем, грех в западной традиции понимается, прежде всего, как вина, преступление перед Богом, за которое необходимо понести наказание. Концепция греха, как болезни человека связанной с повреждением его человеческой природы, на всех уровнях,- как мы это понимаем в православии, - сегодня на западе существует, но не является ведущей. Опять же потому, что в их традиции природа человека не может быть "поругаема", пребывать в искалеченном состоянии: у католиков - осталась по сути незатронутой при грехопадении; у протестантов - омертвела - уже в корне нежизнеспособна без реанимации и непрестанной поддерживающей терапии. Отсюда становятся понятными западные точки зрения - из-за провинности греха человек: а) перестал дружить с Богом, ибо наказан - лишен сил и способности с Ним общаться: заперт раздетым в чулане, и не может выйти на улицу; б) того хуже - находится в состоянии духовной клинической смерти после его травмирования при побеге. Но Бог Всемилостивый жалеет грешного беспомощного человека и приходит ему на помощь! В западном разумении Бог как неизреченная полнота благости, как всемогущество, всегда тут, с человеком. И католики, и протестанты, как видим, несмотря на отличные воззрения на состояние природы падшего человека, утверждают по сути одно, что у падшего человека самостоятельно нет никаких сил или же минимальной возможности искупить свою вину пред Богом. И не надо! Бог не нуждается в каких либо человеческих потугах, чтобы как-то Ему "помочь" в нашем спасении. Любые человеческие усилия не только вторичны, но и не существенны. Необходимо просто быть рядом с Богом, что обеспечивается абсолютной полнотой Его присутствия, ибо все эмпирическое бытие включено в тотальную полноту божественной славы, тождественной с Его сущностью. У католиков падший человек как бы обессилен, лишен при грехопадении сврхестественной благодати, но по природе не поврежден. Бог приходит на помощь и дарует человеку необходимую силу ко спасению, хотя конечно ущербное падшее создание не в состоянии непосредственно воспринять всю мощь божественной силы. Поэтому Бог создает "новое жизненное начало" действующее в человеческой природе, по сути дополнительную реальность - промежуточную ступень между Ним и падшим человеком. В этой новой благодатной реальности человек силою тварной благодати способен снова делать добро, праведно жить и т. д...
   У протестантов Сам Бог, из любви и жалости к абсолютно падшему человеку наделяет уже не каждого, а только избранных, готовностью принять божественный дар веры. Это можно себе представить как ремонт компьютера: отключение сломанного жесткого диска и задействование внешнего сервера, подключение к сети питания и загрузка нового программного обеспечения. Почему не каждый компьютер удается заново запустить- вопрос открытый, великая тайна, но возможно после короткого замыкания на сборочном конвейере (грехопадения) стали собираться компьютеры не только с бракованными жесткими дисками, а и с неисправными блоками питания и материнскими платами - наконец, и при тестовом включении железо не работает, и ясно что новое ПО не грузится. В протестантизме благодатью человек "исправляется" и "работает", но не в синергии с Богом. Понятно, что компьютер, даже исправленный и отлично работающий, все равно не полноценный соработник ( его работа полностью зависит от внешних источников, да и замысел работы компьютеру неведом), а в пределе компьютер лишь орудие, но не цель. Поэтому у протестантов, в основной своей массе, соработничество Бога и человека рассматривается как: "участие христианина в действии Бога через него (христианина) в мире, но не в действии Бога в нем (человеке) для его собственного спасения" (Э. Вольф. "Крещеный человек как соработник в примиряющем воздействии Божием на мир").
   В целом, для западной традиции характерно, что Бог спасает нас сам, без нашего сколь-нибудь значимого содействия. Главное, заново оживши, уже получивши первые дары благодатной силы, не растрачивать их впустую, не навредить себе, не противодействовать Богу и жить благочестиво, согласно Писанию, ибо благодать как бы уже автоматически действует через нас. Т.е. вся тяжесть, вся напряженность в деле спасения человека смещается в область мирской жизни. Благодать нельзя пощупать, нельзя взвесить, тем более она для нас "делается" в преизбытке и потоки ее регулируются исключительно Богом, благодать гарантировано подается без перебоев и строго по индивидуальной рецептуре каждому отдельно. Так зачем в этом случае человеку заботиться о ее "стяжании"? Акцент делается на праведную жизнь в миру, по заповедям, а не на духовное преображение христианина, не на обожение, не на жизни по вдохновению. Я конечно во многом утрирую; у католиков и протестантов все не так однозначно, но по сути близко к тому, что я описал... А мы православные знаем, что дело обстоит в корне иначе: "В деле спасения нашего участвует и благодать Божия и свободное произволение наше... оба согласно действуют и в деле спасения нашего равно необходимы". (Преп. Иоанн Кассиан Римлянин. Писания). "Такие ключевые принципы православной духовности как "стяжание благодати", "стяжание Святого Духа" явно и несомненно несут синергийное содержание, тогда как позиция... (следующая) за Августином, означает полное отрицание трудов стяжания как стратегии духовной жизни" - утверждает С.С. Хоружий. У нас не научная конференция и я не буду далее углубляться в такую интересную и важнейшую для православной мысли тематику как "богословие божественных энергий", тем более, что не считаю себя знатоком в данном вопросе. Но я надеюсь, мне удалось хотя бы намекнуть, что аристотелевская схема бытия как энергии, как сбывания( дунамис -энергия -энтелехия), является важнейшей в контексте всей христианской традиции, и без преувеличения ключевой для понимания нашего православного учения, где "энергия" проявляет себя по иному чем у самого Аристотеля но не противоречит его многогранной и емкой "энергетической концепции" бытия.
  
  
  

***

   А вот теперь вернемся к разговору об Истине, но уже в контексте православного энергетизма. Мы говорили, что издревле мыслители чаще видели истину не как неподвижную субстанцию, догму, а как живое деятельное начало. Простой, известный пример: истина никогда не вмещается на бумаге. Если истину пытаются положить на бумагу, она ускользает и в лучшем случае оставляет лишь отпечаток, - становится "истинной информацией", но при этом теряется главное, живое. Ведь и Вера наша Живая, и Весть Благая всегда для нас Живая! Ибо Господь Бог наш Живой! Итак, Иисус Христос Сказал, что Истина есть Он Сам! Говоря современным языком, Истина это христологический титул, имя Воплощенного Бога Слова, а соответственно обозначение Его работы, Его присутствия в икономии. Ведь Христос это вершина и цель нашего мироздания, это вся полнота обожженного бытия. Это сущность нашего мира, его смысл! Христос-это Полнота Откровения Отца! Иисус Христос это та Сила, которая нас спасает. Апостол Павел назвал Христа Божией Силой и Божией Премудростью. У Кирилла Александрийского можно встретить утверждение, что Иисус Христос является "силой Отца". И так далее ... Все это Истина - Слава Божия- Энергия Божия в домостроительстве!
  
   Мы говорили, об энергии, как о принципиально неопределимом понятии, ибо оно предельно. Что же тогда мы можем сказать о Божественной энергии, об Истине?! Оно запредельно и тем более не может быть определено! Снова оказывается, что Истина -это Тайна. Тайна Божественная! Как нам быть? Можем повторить, что Истина - это один из Ликов Премудрости. Еще памятуя, что энергия это имя бытия, по аналогии можем предположить, что Истина - это имя обожженного бытия. А если энергия - это бытие в смысле осуществления, сбывания, то Истина - это определенный тип сбывания нашего бытия, мира, как его обожение. Причем Истина - обожение - это, пожалуй, изначально Богом установленный, богоугодный тип сбывания нашего мира, а потому основной. Осмысливая истину как энергию, давайте попытаемся узнать о ней еще что-то, применив рассмотренную нами аристотелевскую конструкцию: дунамис- энергия- энтелехия. Эта конструкция позволяет некоторым образом более содержательно описать Истину. Перечислю основные с моей точки зрения черты Истины, как имени обожженного бытия:
   1) Истина как Энтелехия - это конечно Иисус Христос - совершенная полнота обожения нашего мира, также - это цель (телос) нашего спасения, - мир в эсхатологической перспективе, как будущий век жизни; по иному - это обоженное во всей полноте, сбывшееся в совершенстве тварное бытие, включенное в сложную Ипостась Бога Слова.
   2) Истина, как дунамис, как потенция присуща всему миру при его творении. Ибо мир сотворен в Премудрости Божией. Мы это говорили... Человек, как Истина - это, пожалуй, как раз то, что именуется образом Божиим, ибо мы тоже призваны быть зеркалами Божественной Славы. Но необходимо уточнить, что наши зеркала оказались разбитыми, испорченными, в результате катастрофы грехопадения. Причем, эта испорченность по разному "эволюционирует" в родах и людях. У каждого из нас испорченность своя и по силе и по характеру... И пострадали в грехопадении не только люди, а весь космос, как знаем, пал под тяжестью человеческого греха.
   - Истина, как дуномис, - это очень интересно!- замечает Смирнов. - Как фундаментальна и страшна неодолимость выпавшего нам "жребия": степени нашего повреждения и граничных условий существования. Кто-то рождается женщиной, а кто-то мужчиной, кто-то инвалидом, а кто-то здоровяком, кто-то талантлив, а кто-то бездарь, кто-то негр, а кто-то белый, кто-то в семье миллиардера, а кто-то у нищих, и т. д. Возможно, главными в человеческой судьбе являются исходные параметры "вброшенности" человека в мир. Верим - это есть не "жребий", а Его Воля! Бог спасает всех по-разному - каждого как тому полезней.
   - Я размышлял над этим,- говорит Отец. - Пришел к любопытному заключению, что большинство различий между людьми сущностно не затрагивают их самих. Неважно богатые они или бедные, успешные или нет, власть имущие или бомжи, черные или белые, помешанные или нормальные, талантливые или бездари, сильные или слабые, умные или глупые, культурные или вандалы. В таком все одинаковы. Но! Но есть и три фундаментальных деления: первое - это младенцы и взрослые (малыши еще в Истине, близенько к Богу); второе - это мужчины и женщины. (Так Бог сотворил); третье это счастливые, которые с Богом живут ( даже если атеисты, которые не разумеют присутствия Бога в их жизни), и несчастные - которые без Бога! Все чем люди существенно отличаются, изначально - не от мира сего исходящее! Прочие различия есть родовая наследственность и результат наших дел и помышлений. То есть это человеческая природа в ее особенных проявлениях ( в том числе и в социуме) и повреждениях...
   - А как подступиться к исследованию Истины -дунамис, если она у каждого уникальна!- спрашиваю я.
   - Наверное, можно пробовать, изучая детский язык. Ведь у каждого ребенка, изначально, свой, неповторимый, язык. Практика такого изучения чрезвычайно интересна и сложна...Но вернусь к характеристикам "бытия - Истины".
   3) Отмечу уже напрашивающуюся при рассмотрении Истины как дуномис такую черту "бытия - Истины" как "разорванность". В "бытие - Истине" разверзлась онтологическая пропасть вызванная грехопадением. В сбывании бытия как Истина происходит событие скачка, "трансцендирования" за онтологическую границу. Истина - сбывание -носит трансграничный характер...
   - Можно ли применить к "бытие- Истине" термин "мультибытие"? - перебиваю отца вопросом.
   - Пожалуй, можно. Христос пребывает с нами и "восседает одесную Отца" на Небесах. Он и "тут" и "Там". Следовательно, и дело Его спорится и "тут" и "Там". Оно относится и к нашему - падшему, но взывающему к Богу миру, и к обоженной вечности, уже за границей эмпирического существования. Таким образом: Истина - единственное специфическое сбывание нашего бытия в котором открывается возможность спасительного скачка для нас и мира, "трансцендирования" и попадания в Цель. Сбывание в Истине происходит и в эмпирическом бытии, и за горизонтом, где в полноте обожения и "завершается". Замечу - в обыденной жизни, в мире, онтологический разрыв непросто обнаружить - в особенности нам, не имеющим духовного зрения - ибо пропасть разверзлась не в мире, а между мирами. Однако в одном таинственном событии он явственно просматривается. Я говорю о Трапезе Господней - о Таинстве Евхаристии. Но об этом - позже...
   4) Человек как Истина сбывается каждый по-своему, от рождения, через успение, и до обожения в будущем веке. Каждая Истина, каждое обожение человека - неповторимо и уникально! Ведь лицетворение человека происходит в общении с Богом, говорящим с всяким из нас по- разному. Учитывая различные исходные данные (дуномис), лечение прописывается каждому свое, особенное! Но ежели человеку удается сбываться как Истина, то и вокруг него люди и окружающий мир как бы вовлекаются в это бытие и тоже спасаются в Истине, - обоживаются. Жизнь православных святых свидетельствует об этом.
   5) Энергия - Истина - это Дело Божественное - Икономия - Имя Его присутствия в нашем мире. Важно не забывать, что Истина -Это Тело и Кровь нашего Спасителя, отдавшего Себя на Крестную смерть, ради нас! Крест Христов - это Премудрость Божия! Истина бесценна! Истина - всегда Подвиг! Нам дарована "великая возможность" причаститься Кресту Христову - "Высочайшему Достоинству" - по словам Аверинцева - это значит верить во Христа, быть Ему верным, "жаждать Правды", "нести Истину Евангелия по жизни" и "нести траур" по грешному, изолгавшемуся миру (блаженны плачущие). Это значит отречься от своей самости, отречься от себя, жить не для себя, а для других и для Бога. Это же означает наше лечение, через смирение, самоуничижение и даже через добровольное принятие страдания, и наконец, - это значит само причастие Святым Дарам, когда, по милости Божией, мы становимся причастниками Крестной Жертвы, как те, ради кого Она была принесена. Истина - это крест, и у каждого он свой, в т.ч. потому, что стартовые условия и обстоятельства жизни у всех разные. Но всех нас объединяет, делает нас Церковью - причастность Кресту Христову! Принять и нести свой крест невозможно без смирения, без согласие с Волей Божией в любви к Богу и ближнему - это основополагающий принцип "бытия -Истины". В глубокой и проникновенной проповеди о Кресте С.С. Аверинцев, - не только выдающийся ученый, а и глубоко верующий православный христианин, - говорит, что принять крест- это означает " согласие страдать самому и непринятие неправды мира, отторжение греха и прощение грешника". Ведь именно место чистого страдания,- разъясняет он,- единственное место в падшем мире, где грех теряет свое могущество. И только такое страшное место, Его Мученический Крест, нашлось во всей нашей вселенной для Сына Человеческого, где Он Приклонил Свою Голову! Мы должны всегда это помнить! Обретая Истину, мы не только ищем, открываем и творим, мы, прежде всего, подвизаемся против греха в спасительном страдании. Без такого страдания нет лечения, нет обожения, нет Церкви!
   - Вот спрашивают о теодицеи у православных! Какая там теодицея, если крестоношение, а значит лечение страданием, добровольно принятым в смирении - это краеугольный камень нашего спасения! -восклицает Василий Васильевич. - Крестоношение - это промысел ко спасению, важнейший элемент нашего обожения!
   - В Православии, где принятие креста - обязательное условие для обожения, вопрос теодицеи во многом теряет остроту, - соглашается Смирнов. - Еще скажу, что на практике, для перемены ума, для отрыва от греха, необходимо личное потрясение, которое нельзя обосновать ни логически ни этически. Для "принятия" необоснованных с житейских позиций страданий, подобно страданиям мучеников Христовых, необходим абсурдный "прыжок веры", - важное условие для воцерковления и обожения. Только верой - дикой для разума своею наивностью и безосновательностью, - которой принадлежат поступки Авраама (вспомним Кьеркегора) - преодолевается проблема теодицеи. Вопрос об Истине не просто, о ком-то, он всегда обо мне, о моем принятии Христа! Да и не вопрос это должен быть, а мольба! Не вопрос Пилата, а молитвенное вопрошание страдающего праведника Иова - вот главный и самый страшный вопрос об Истине: "Господи, не Гневайся на меня грешного, глупого и недостойного Твоего Внимания, но по Безграничному Милосердию Твоему разъясни: почему, зачем я живу, в чем Начертанное Промыслом Твоим, мое предназначение?"
   Отец продолжает:
   - Еще замечу, что мы, христиане, каждый из нас в отдельности, в крестоношении, в причастии Кресту Христову участвуем в обожении мира. Крестоношение - это процесс обожения нас и нашего мира. Позволяя быть причастниками Креста Своего, Господь вырывает нас и наш мир из пучины греха. Так происходит вылечивание мира. Мы являемся гранями и частицами единого мира, при этом каждый такая частица - равна целому, каждая из бесчисленных границ суть единая граница целого мира, его ограничивающая и держащая. Господь дарит нам и миру возможность собраться и излечиться через Его Крест. Мы, по своей воле, должны принять и нести свой посильный крест, чтобы иметь возможность быть причастником Подобного, но несравненно Высшего - Креста Господнего! В принятии своего креста мы передаем себя и свой мир в Любящие Руки Спасителя. Бог, вылечивая нас для вечности, лечит и мир, через каждого из нас. Точно океанская волна точит камень и правит берег, формируя сушу, так Бог строит мир, правя его границы. О как все удивительно и загадочно!
   Смирнов: "Всё, что дышит, да восхвалит Господа!"
   - Спаси Господи! - восклицает Василий Васильевич встает и крестится.
   Делаем как он.
   - Так... И наконец, узловая в тематике нашей беседы черта Истины... Я же не готовился к такому разговору, потому, простите, - импровизирую, может не совсем удачно, но с разных сторон стараюсь заглянуть:
   6) Проговорю несколько вариантов: Истина - это имя способа бытия - Церкви, как его сбывание (становление). Истина являет собой обожение нас и мира Силами Бога при нашей свободной решимости и стойкости в поиске Бога и общении с Ним. Скажу по-другому: Истина - это Дело Бога, всецело определяющее наше существование как Церковь. В способе бытия - Церкви разворачивается, усиливается и торжествует Истина. Церковь пребывает как столп и утверждение Истины! Говоря современными терминами: Церковь, в динамике - это сугубо направленное, регламентируемое, утвержденное Богом, существование всего нашего мира в Его божественном установлении - деле обожения - Истине. Можно говорить, что Церковь - сбывается как Истина или в Истине, или Истиной.
  
   Но надо понимать, что Истина - это Богом установленное, спасительное становление всего мира, а не только Церкви. Понятно, что Истина была и до появления Церкви и вне Церкви. В Евангелие сказано: "Дух дышит, где хочет". И действительно, мы говорили, что Истина, как Естина, совечна миру, а как Премудрость - предвечна ему. Как пишет в "Педагоге" Св. Клемент Александрийский: " истина же, поскольку она есть благодать Отца, есть непрерывное делание Слова". Именно так он толкует слова Евангелия от Иоанна (Ин 1.17): " ибо закон дан через Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа". Об истине, "вечной благодати", "не говорится, что она "дается" ( как дается Закон Богом, через Его слугу Моисея ), но что она "происходит" "через Иисуса", без Которого "ничто не начало быть" (Ин 1. 3)". Но только Церковь Христова сбывается исключительно как Истина! Истина - Энтелехия - это ее главная, высшая и окончательная ступень! Истина устанавливается в полноте, через собирания всего мира в Церковь, а в итоге Церковь Торжествующую. Евхаристия - важнейшая практика в обожении мира! Ведь в этом Таинстве мы спасаемся не только силою благодати, а напрямую Истиной - Телом и Кровью Христа, Энтелехией! В Евхаристии мы соприкасаемся с Целью и Смыслом нашего существования! Так раскрываются слова Евангелиста, что "истина" произошла "через Иисуса Христа". Истина казала себя и ранее, до Воплощения, и в разных частях света, но именно, и только через Иисуса Христа, в Нем самом, в Святых Его Дарах, произошла Истина для нас, для мира, как вся полнота Откровения Отца, как вся полнота обожения мира, как сбывшееся в совершенстве бытие нашего мира. Но об этом чуть позже, когда будем говорить непосредственно о Церкви и Церковных Таинствах...
  
   - Папа, а в чем разница между благодатью и Истиной, если и то и другое - это нетварные божественные энергии? Ты ведь привел цитату, где истину называют благодатью...
  
   - Да- да. Это Икономия Божия... Все это имена энергий Бога, Его дел.. Понимаешь, можно только условно разграничить и как-то именовать их. Все это тайна Домостроительства... Не углубляясь в этот вопрос (а то до утра будем гостить у Василия Васильевича) хочу предложить следующую образ: мир и мы - это цветок, а благодать - это влага, воздух, минеральные соли в почве, солнечный свет. Цветок поглощает все эти необходимые для жизни и роста компоненты и преобразует их в сам рост, в работу своего организма, в итоге само цветение. Это и будет неким образом Истины, как работы обожения мира, "его роста", как сила обожженного мира, как осуществленность "выросшего" и "цветущего" мира, как мира будущего века.
   - Если Истина - это мир обожженный тогда, что такое ложь? - снова спрашиваю отца.
   - А ложь - это мир после грехопадения в нынешних границах. Это мы, как падшие губители мира. Это мы как диссипативные структуры, разомкнутые на себя, т.е. на мир, но не на Бога. И тем самым мы сами есть то, что скрыло нас от Бога. Мы - границы - ножи мира, порезали его на мозаику на "пазлы", а собрать не можем, да и Богу не даем нас тронуть. В своем богоборчестве не допускаем, чтобы мир сложился, собрался в единую картинку - бытие - Церковь. Ложь - это наша самость. От нее мы должны отказаться, чтобы стать личностью в обожении. Как мы прояснили, потенциально человек - Истина, но, увы, в падшем состоянии, где потеряна связь с Богом. А я уже говорил, что ложь - это истина без Бога, ложь - это мир без Бога, где вместо Бога стоит наша самость: наши желания, страсти, привязанности, стремление облегчить себе жизнь, переложив проблему на другого. Ложь это рассеивание энергии - промахивание. Мы изначально поврежденные, существуем, как ложь. И ложь ограниченная смертью сама себя пожирает. А по-другому мы, самоеды, существовать не должны и не можем. Только после лечения нас можно выпускать из клетки мира. А клетка есть мы сами, как- границы-прутья этой клетки. Ложь всегда выдает себя за Истину, она заставляет всех признавать ее истиной, она - злобно активна, может принимать любые формы и содержания, главное, чтобы здесь и без Бога! Но надо всегда помнить, что наш мир, который надо восстановить в своих правах, есть Истина, есть тайна Божественная. Только для уставшего, обезбоженного человека, запутавшегося в своей жизни, или для глупца этот мир никчемен. Да, этот мир - насквозь оболгавшийся из-за нас, мир падший, где хозяйничает лжец..., но изначально он хорош...он - Естина, он должен быть прославлен как Истина, как бесконечная тайна Богоприсутствия, как безграничная Свобода Бога неожиданного! Без предварительных условий мы должны принять этот мир, как удивительный Божий мир!
   - Страх Божий - верное средство не скатиться в ложь!- проговорил Василий Васильевич.
   -Абсолютно верно!- соглашается отец.
   - Еще один вопрос,- не унимаюсь я,- вот утверждают, что истина - это идеал! Надо, мол, к нему стремиться. Это единственно правильный жизненный ориентир. У меня, например, сразу отторжение возникает... У христиан Христос - Истина, в других религиях именно их бог - истинен, а не тот лживый, что у христиан - например, у третьих -деньги, у четвертых -удовольствие, у пятых- вождь, у шестых - национальная идея... И всегда ультимативно заявляется, что такие "истины", и производное от них, все "истинное" - "наш идеал"! С обязательной пометкой: "кто не с нами тот против нас"... Попробуй не согласиться! Ух! Затравят фанатики! А ведь - это чистой воды морализаторство и пропаганда... Как в православии? Хорошо, Иисус Христос - Истина. Он - идеал? Наше обожение - это наш идеал? Мне кажется, что идеализируя что-то, мы непременно это что-то формализуем, и даже умерщвляем.
   - Недавно услышал от знакомой прихожанки, - в сердцах воскликнула: "Христос- наше Все!" Для нее и для меня, для всех христиан - Христос - бесконечная Любовь, безграничная Свобода, божественное Счастье, полнота Радости и т.д. Так говорит сердце, наполненное верою во Христа, а разум послушно следует за ним. Как Зеркало Славы Божией - Первообраз - Богочеловек - Совершенный человек - Иисус Христос - идеал! Что же, иногда так произносим - эмоционально, с чувством. Вполне допустимо в житейском разговоре. Но христианский "идеал совершенства" узнается очами сердца, а не познается рассудком. Так утверждает мальчишка лет шести, когда его просят назвать, кто для него идеал - на кого бы он хотел быть похожим, когда вырастит: " На папу!" Но твой вопрос об ином, как я понял? О фанатиках - давай не будем. Этим занимается психиатрия. О морализаторстве... Действительно, в современной повседневной речи под идеалом мы чаще всего подразумеваем некую формальную категорию, высшую ценность, к которой надо стремиться. Давай рассуждать... Во-первых: ты прав, водружая Истину на пьедестал, делая из Нее памятник, рассматривая Ее с формальной, оценивающей точки зрения, мы упускаем из виду в Ней самое важное: Истина - Живая. Говорили об этом. Во-вторых: ложь, зовущая себя "истиной", при этом - из своей сути - скрывающая собой Истину, часто провозглашает себя идеалом. Но признать себя таковым она может заставить только силой и/или обманом. Христос, конечно, никого не заставлял и никого не обманывал! Мы, верующие, сами узрели сердцем в нем идеал. Но когда пытаемся рассудить, что Он как идеал есть, то впадаем в растерянность. Потому что (в-третьих): Бог для нас всегда - Бог неожиданный, и обоженый мир, есть, следовательно, мир неожиданный. Важнейшая черта Истины - тайна - не попрана (Бибихин, Хайддегер). Согласись, что тайна - странный идеал. Еще, обожение, как процесс, как крестоношение - далек от господствующего нынче гедонистического идеала. Обожение - процесс синергийный: "уже не я живу, но живет во мне Христос". Бог желает спасения, обожения человека. Этот идеал не от меня, не человеческий, а Божественный - Богом нам установленный. Идеал, не от мира сего, но для мира данный. Поэтому, в строгом смысле слова, заповеданная нам цель - телос - обожение не является идеалом. Он не от нас исходит, нам во многом не прояснен, не поддается языковому описанию, таинственный, неожиданный (даже для людей достигших высших ступеней обожения), сопряжен с личными страданиями, ограничениями, совершенно не вписывается в современную ценностную, нравственную, прагматичную картину мира.
   Смирнов:
   - Какой там идеал! Христос - неудачник для современного мира, - что-то похожее наш патриарх сказал. Христос непонятен для мира. В рамки мира Христос не вмещается - всегда из него выпадает. Для нас, верующих, - по-другому. Тот Христос, которого мы знаем, и даже тот, которого не знаем, - пусть не познанный, но узнанный нами, - Он иногда зовется православными людьми идеалом. Но - это, безусловно, не то, что сегодня понимается под ценностной категорией - "идеал". Ибо категория эта - от мира сего. Мирской "идеал" может оказаться и полезным, но уж точно сам по себе не спасает, - часто наоборот. А что же у нас, христиан, за идеал такой? Как понять? Знаем: Христос - Путь, Истина и Жизнь! Но о Себе, как об эталоне - идеале Он не говорил. В этом вся соль. Иисус Христос - Его совершенное бессмертное человечество, абсолютно здоровое - свободное от греха, - но трансцендентное нам, потому не возможное для рассудка - мы называем нашим "идеалом" именно верой, - дарованной нам Им же. Его призыв: "будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный" - обращен к сердцу, а не к логике. Ибо, как понять рационализирующему рассудку: "любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, добро творите ненавидящим вас"?
   Я:
   - Но ведь любой "идеал" зиждется на чувствах.
   Отец:
   - Сынок, идеал не такая уж плохая штука. Идеалы - это фонарики, которые мы, люди, сами зажигаем, чтобы не заплутать в потемках падшего мира и защититься от темных сил. Как ты верно заметил, - идеал коренится в чувствах. Обретая идеал, мы обретаем жизненную опору. Рациональному аргументу не под силу побороть "мой" идеал, да и лжи сложно справиться с ним, ибо свет его, идущий от нашего сердца - суть "религиозный свет". Вот Заповеди данные Богом Моисею: "чти отца твоего и матерь твою", - это от Бога - но совсем не идеал, а другое - жизненное - глубоко человеческое - Промысл - "Свет небесный". Но как удержать его во мраке падшего мира - где он рассеивается в туманах обмана и блекнет в сверкании золота тельца? Вот фонариком и подсвечиваем - выделяем. Мир же пытается вырвать фонарики из наших рук и вражьей силой установить их на пьедестал. Тогда превращаются собранные на пьедестале фонарики в маяки, холодный луч которых манит нас в бездну мира. Идеалы сердца превращаются в идолы. Смотри: человечность то от Бога идет, а идеалы уже от человека, и враг наши идеалы в идолы превращает, и мир ими под себя укрепляет. В свете маяков фонари меркнут - мы теряем свое интимное, человеческое, - и уже послушно идем на огни маяков. А чтобы этого избежать, надо иметь трезвый взгляд на жизнь и помнить, что "идол в мире есть ничто". Никто без твоей воли не заставит принять тебя идеал, как и никто не сможет заставить отвернуться от него. Что до Христа, то Свет Его - Божественный, не от мира сего - при этом - именно человеческий, теплый, а не обжигающий холодом свет маяков. Но мы, христиане, держим курс на него как на маяк, - говорим о Христе языком мира, в котором живем - потому Христос - "идеал". Но вижу, ты смущен - не принимаешь хоть какую "идеализацию" Христа.
   Киваю.
   - Не переживай, я же с тобой согласен - решили - в отношении Христа, не корректно употреблять термин "идеал". Еще раз попытаюсь разъяснить свою позицию. В рамках ценностного мышления идеал - ценность - как цель - пусть самая фантастическая - он всегда более или менее ясен и его достижение или принципиальное не достижение, зависит, прежде всего, от твоих действий и жизненных обстоятельств. А в нашей вере по сути все - и сам "идеал", и твое движение к нему - зависит от Бога. А Бог абсолютно Свободен и Божественные идеи - это не идеал мира, не воплощенный идеальный мир, несколько исказившийся, требующий исправления, возврата к идеалу. Нет! Ибо у Бога нет идеала, ибо нет никакого предела ничему! Он творит свободно, вдохновенно, и у Него все совершенно, все хорошо! Воскресший Христос показался своим ученикам, в разных, неожиданных обликах. В процессе обожения есть цель, но ее нельзя схватить - зафиксировать как идеал, ибо изначально нет эталонного обожения - оно различно, индивидуально, разнопланово и всегда неожиданно. Телос всегда неожиданный (еще раз: Бог неожиданный, следовательно обоженый мир -неожиданный) и всегда личностный, ибо обожение - это всегда личное общение человека - личности с Личностью-Богом. Если Христос - статичен, и лимитирован, ограничен определенным набором совершенных свойств - он идеал. Но если Христос - бесконечен, если Он Бог каждого из нас, если Он Путь и Жизнь каждого из нас, если в молитвенном или другом общении с Ним мы интимны и неповторимы, то Он не идеал, а Истина, в общении с нами, и мы Истина - в общении с Ним. Любимые для нас не являются идеалом, а ведь именно любимые - цель и фокус нашей жизни! Итак, в православии Истина не сцеплена с идеалом, Истина - это обожение. Наверное, так....
   - Истина - "идеал"?! - ворчит Василий Васильевич. - Крестоношение для мира всегда абсурдно! Страдать? С какой стати? Хотя нынче Смирнов сперва отказал в актуальности формуле "верую, ибо абсурдно", потом признал необходимость абсурдного "прыжка веры", - я же скажу, не колеблясь - без абсурда веры не обойтись! Не человеческое в Истине, - а Божественное! Поэтому Истина - неожиданна и страшна! А вы говорите "идеал"... Нет уж! Без Истины спокойней и страдать не надо! Крест - страшен! Расковыряли кучу "истин" - оказалось все ложь, а тут на тебе -Крест! Приехали! Может без него? Мне и так плохо. Не хочу слушать...И в кусты...
   - Мир обоживаясь становится "Кто-бытие", - размышляет вслух Смирнов.- Так? Тогда Истина бесконечна, точно не идеальна и свободна! В буддизме Дхарма тоже ближе к "Кто", а вот мира "что" - нет...
   - Еще поделюсь одним соображением, - говорит отец. - Мир идеала - детерминирован, скушен и фатален. Мир Истины - свободный, разный и самый неожиданный! Давайте примем, что Истина - это шанс, возможность быть спасенными, это общение Бога с нами; это лечение нас - каждому разное, - ибо каждый болен грехом по разному; это стремление быть ближе к Богу. Но как? Все по воле Его! Это совместное творчество - всегда неповторимое, ибо Бог всегда неповторим! Он делает нас обоженными, и через нас - обоживает мир. И вот любопытное дело выходит: с первого взгляда, очевидно, что мы не можем явиться в недоделанный мир. Мир "доделан". Но мы же не можем сказать о границах мира категорически ничего - ибо границы мира миру не принадлежат. Границы мира - Ладони Господа! Так имеем ли мы право говорить, что мир доделан? Господь непрестанно делает этот мир! (Отец Мой доныне делает, и Я делаю. Ин. 5:17) Может миру характерно принципиальная недоделанность - перетекание из одного онтологического образа в другой ( круговорот Истины: дуномис - энергия -энтелехия)? Ведь доделанный мира -это своего рода лимит, определенность, - а это не так! Мир не может быть лимитирован, ведь он Божественный! Это не означает, что такой "строящийся" мир теряет свою определенность и крепость. Вовсе нет! И то и другое от Создателя. Но становится понятным, почему мир всегда ускользает от схватывания его целиком. Все дело в динамике Промысла Божиего о мире. Это лишь версия для размышлений.

***

   - Эх, снова отвлекаемся на философское мудрование. Давай продолжай по теме - об Истине и о Церкви! - просит отца Василий Васильевич. - Мне о Таинствах интересно послушать твои суждения , а гляди который час... Но я тебя не отпущу пока все не услышу! Не надейся! Погоди, вот только новый самовар вскипячу, и варенья из морошки еще принесу...Кому кофе заварить для бодрости?
   Я и Смирнов просим кофе покрепче. Василий Васильевич хвалится, что Борис ему особенный подарил. Из Африки привез. "Чашечку выпьешь, и сутки можно не спать".
   Пока Василий Васильевич хлопочет, отец что-то пишет в блокнот и после продолжает:
   - Рассмотрев, пусть в первом приближении, тему Истины, наконец, перейдем к изначальному вопросу: " Что такое Церковь?" Повторю еще раз определение Церкви Христовой, которое я привел в начале беседы: Церковь - это Богоугодный, установленный Богом способ бытия нас и миров ( земного и небесного, а в итоге единого, обожженного небесного) в Боге, с Богом во главе, и к Богу. Как мне кажется это удобоваримая дефиниция для нынешней ищущей Бога, но философствующей молодежи. Конечно, - это далеко не первая, и уверен - не самая удачная попытка сформулировать "онтологическое" определение такого феномена как Церковь. Выдающийся русский богослов В. Н. Лосский в труде "Очерк мистического богословия восточной церкви" дает глубокую формулировку: "Новая полнота, новая экзистенциальная область, вошедшая во вселенную после Голгофы, Воскресения и Пятидесятницы, называется Церковью".
   - Красивая, утонченная формулировка,- говорит Смирнов.
   - А мне, папа, твое определение нравится больше. Оно мне понятнее!- искренне хвалю отца, ни капельки не лгу и не лицемерю.
   - Спасибо, сынок! Стараюсь, - смеется отец.- Откровенно говоря, чувствовал,- все-таки родственники - так тебе будет понятней. Тем не менее, вижу - не хватает в моей формулировке необходимой ясности, а потому, с учетом всего нами продуманного об Истине, попытаюсь ее развернуть, выделив основные, на мой взгляд, особенности:
   1) Церковь Христова - это установленный Господом нашим Иисусом Христом способ бытия, который сбывается исключительно и во всей полноте как Истина. При таком способе существования верующие, а через них и мир спасаются в благодати Духа Святого непосредственно действием Истины -Энтелехии: как Её Семени - в Таинстве Крещения и Святых Даров - в Таинстве Евхаристии.
   Василий Васильевич:
   - Именно в Церкви Своей Господь лечит нас в Таинствах!
   - Верно: открывает и актуализует образ Божий в нас - Истину - в таинстве Крещения; дарует благодать Духа Святого, для укрепления и становления нас как Истины в таинстве Миропомазания; только в Церкви Христовой мы, и через нас мир, напрямую, в полноте Богообщения, причащаемся Истине - Энтелехии - обоженому во всей полноте миру! Но об этом подробно поговорим, когда коснемся темы Церковных Таинств... Далее:
   2) Церковь воинствующая сбывается как Крестоношение (Царство Небесное силою берется. Мф. 11:12), как жизнь в любви. Бог есть Любовь. Любовь - всегда жертва. Способ бытия - Церковь всегда носит жертвенный характер, а значит, является самопожертвованием - жизнью для других и для Бога, но не для самого себя! Церковь торжествующая, это уже телос, обоженый мир, Энтелехия- сбывшаяся Истина, жизнь вечная совершенных людей в полноте общения - в любви и свободе во Христе- друг с другом и с Любимым и Любящим Богом; ибо христианин призван достигнуть телоса - цели в будущем веке жизни и стать телеоси - совершенным.
   3) В целом, все эмпирическое бытие нашего тварного мира - угодно Богу, ибо Им сотворено. Ведь Логос творил и творит мир от его начала и до его скончания, обоживая его в будущий мир жизни. Но не все Богоугодные способы существования нашего тварного мира мы можем именовать Церковью. Нет Церкви до Новозаветных времен, но и нынче многое хоть и Божие,- существование которого носит очевидный богоугодный характер, например- жизнь маленьких детей, - а Церковью не является.
  
   Смирнов:
   - Используя терминологию Хайдеггера - сам он вряд ли обрадовался бы такой интерпретации - можно обозначить способ бытия - Церковь, как его (бытия) - просвет- того, что Освещено Богом.
   Отец:
   - Интересно ... сделаем допущение, что возможны различные события или конфигурации "просвета бытия". Свет Истины явлен не только в Церкви! Итак, продолжу п.3:
   Существуют другие, Богом установленные, способы бытия мира ( назовем их "бытие -к Церкви"), ведущие мир к обожению. Пожалуй, их можно охарактеризовать как "просветы бытия" сущего, освещенные Богом, но явленные по-иному, в Промысле Божием. Истина там действует на человека, не напрямую, как сбывшееся бытие - Энтелехия, в сбывании к которому мы допускаемся в Крещении, и причастниками которого мы и мир становятся в Таинстве Евхаристии, а опосредовано, в синергийном размыкании человека к транцендентному. При сбывании человека вне Церкви Христовой, без Крещения, без Евхаристии, но в размыкании к Истине, конечно, идет благодатная, приготовительная работа - разворот человека к Богу, некое "пробуждение" его потенциального Божественного образа. Но, увы, не происходит главного - онтологический разрыв не преодолевается! В большинстве случаев эти виды "просвета бытия" предваряют вхождение в "просвет бытия -Церковь". Еще замечу - отсутствие непосредственного причастия Истины делает осуществление способов "бытия - к Церкви" малоустойчивыми. Человек, при таком сбывании может не выдержать духовного накала - перегореть или сорваться к ложной цели. Итак, мир вне Церкви, во времени и пространстве тоже сбывается как Богу угодно, но по-другому. Не через причастие Энтелехии, а иным характером размыкания. Истина там обнаруживает себя, как дунамис, в исключительных случаях как энергия, но без прямого причастия Энтелехии, а в подготовке к ее прямому действию. Можно говорить о педагогическом характере "бытие -к Церкви" .... Ибо только Церковь Христова- главный, Богом установленный, обоживающий способ бытия, в котором преодолевается онтологический разрыв. Правда, мы не можем исключить феноменов обожения в Истине, вне нашей Церкви странствующей. Во всяком случае, без видимого для нас удостоверения - без действия людей - священников. Ибо "Дух дышит, где хочет". Событие обожения может теоретически быть завершено по-другому, с причастием Энтелехии на границе или за горизонтом бытия...
   - То есть, я правильно понял, ты предполагаешь пусть теоретическую, но возможность обожения человека вне нашей Церкви?- сомнительно покачивает головой Василий Васильевич.
   - В исключительных случаях, Силою Божию, кто-то может быть обожен без причастия Энтелехии в нашем мире, но это вовсе не значит, что обожение случится вне Церкви! По-видимому, и Крещение и Причастие может происходить и происходит в Церкви торжествующей, или при вхождении в Ее врата. Как я предполагаю, в "процессе", на границе или даже за горизонтом избранник крестится, и причащается Христу. Без такого причастия дело обожения не может быть завершенным! Поэтому, путь у нас один -это Церковь Христова имя которой Истина, т.е. Церковь сбывается как столп и утверждение Истины! Весь мир должен войти в "просвет бытия" - Церковь Христову и сбыться в Истине!
   - Вот теперь согласен! - говорит Василь Васильевич.
   - Кстати, хочу предложить еще одну возможную "осовремененную" формулировку Церкви, как способа бытия, которая нам пригодится при рассмотрении темы Церковных Таинств, - говорит отец. - Церковь - способ бытия мира, сотворенного Богом, при котором Бог собирает мир во Христе - дает миру сбыться в полноте и совершенстве в Свободе и Любви Ипостасного Существования Бога Слова. Это как в семье, живущей в любви и согласии. Детки маленькие живут любя маму и папу, сами "купаясь" в родительской любви, а родители живут своими малышами. К такому способу бытия, в котором "Бог станет всем во всем", в эсхатологическом итоге будет сведены все богоугодные способы бытия мира. Поэтому бытие будущего века жизни можно именовать: "Миром -Церковью". И для каждого человека, его индивидуальное существование должно собраться воедино в Боге и к Богу, с Богом во главе, став в итоге "Миром - Церковью".
   Смирнов:
   - Вы упоминали об Истине, как о лике Премудрости... Мне кажется, что и вопрос об Истине, и вопрос о Церкви - это именно софиологические вопросы. Как думаете?
  
   - Верно! - отвечает отец.- Истина в своем круге ( дунамис- энергия- энтелехия) - имя Божественного хоровода жизни мира, имя бытия мира Софии, образ бытия Софии. Истина- сбывание мира Софии. Столица мира Софии - Церковь. Все дороги мира Софии ведут в Церковь. Да, мир Софии - это не только Церковь. Но Церковь-Богородица - это венец этого мира- обоженный мир. "В Церкви явлено обновленное творение"!

Глава 11

Крещение и Евхаристия

***

   - Ну, что же, как по мне-то - все сказанное тобою, в целом, понятно, - говорит отцу Василий Васильевич, и на меня поглядывает с вопросом, мол, тебе как?
   Я ему одобрительно киваю - мне тоже понятно.
   - Тогда, давайте к Таинствам перейдем, - предлагает Василий Васильевич.
   Отец замечает:
   - Уже поздно. Думаю остановиться на двух: Крещения и Евхаристии.
   Мы соглашаемся.
   Свистит чайник. Василий Васильевич выходит на кухню. Пока его ждем, спрашиваю отца:
   - Папа, одной короткой фразой, понятной моим нерелигиозным сверстникам, не понимающим и не желающим разбираться - отчего спасаться? зачем крестоношение? что есть Церковь? почему Таинства? и т. д. - но допускающим существование Бога, - можешь определить, что значит жить по-христиански?
   - Хм... Если совсем коротко...повторюсь, уже говорил сегодня: христианин старается жить для Христа и для ближнего, а не для себя самого. С этической точки зрения антипод христианину в современном мире скорее не атеист, а эгоист.
   Василий Васильевич принес чайник и залил кипяток в новый заварник - уже третий "фирменный" рецепт травяного чая на столе.
   Отец продолжил рассказ:
   - Церковные Таинства, на то и Церковные, что Бог их творит только в Церкви, т.е. они возможны только при способе бытия - Церковь. А Таинствами они зовутся потому, что Бог их совершает - в них Сам Господь спасает нас! Мы уже знаем, что в Церковных Таинствах правит Истина, существо которой - Тайна. И с этим связана определенная проблема. Тайна Истины - Священна. По сути, любое рассуждение о Таинствах, а особенно о Евхаристии - где мы непосредственно в полноте общаемся с Самим Христом Богом - не благочестиво. Но и в умолчании, если вдуматься, нет благочестия, ибо в таком "не моего ума дело", - с претензией на "смиренномыслие", - в уклонении от искания Бога - скрываются гордыня и ленность. Получается - говорить нельзя, - но и молчать плохо. Эх, нынче уповая на Великое Милосердие Божие, мы все же рискуем говорить о самом сокровенном. Думаю, для Бога - это подобно тому, как о серьезных вещах рассуждают несмышленые дети. Надеюсь, что в таком лепетании нашем нет особой вины, ибо скажу снова - сегодняшняя беседа - это поиск Бога - сродни молитвы Ему.
   Василий Васильевич встает, обращаясь к Иконе Спасителя, крестится и молится: " Господи, прости нас неразумных!"
   Отец продолжает:
   -Удерживая нить разговора, попытаемся рассуждать о Таинствах Крещения и Евхаристии в выбранном нами "энергийном" ключе. Итак, Таинство Крещения. Что же случается с крещаемым в этом Таинстве? Святые отцы говорят, что " Христос насаждается в сердца наши в таинстве Святого Крещения как Семя в землю". В Таинстве Крещения происходит новое, а именно духовное рождение крещаемого - рождение "от воды и Духа". "Божественное Семя", которое остается пребывать в человеке после его Крещения, должно прорасти в жизнь вечную. Православные богословы разъясняют, что - это "Семя вечной жизни" есть зачаток исцеленного, обновленного Христом ( в Его Воплощении, в Его Крестной жертве и в Его Воскресении), творения. Зачаток нового, совершенного человека. Как это все понять? Попробую, используя усвоенный нами материал о Церкви и об Истине, образно показать, что же происходит с человеком при его Крещении и после...
   - Да-да! Именно так! Чтобы можно было представить некую картинку происходящего, - прошу я.
   - Вследствие грехопадения наших прародителей, Адама и Евы, образ Божий, который мы обозначили как Истина, в человеке претерпел существенные повреждения. Чтобы яснее это себе представить вспомним еще одно имя образа Божиего в человеке - "зеркало Божественной славы", которым в Премудрости Божией, должен стать каждый человек. Пожалуй, такое зеркало не может испортиться, скажем, сгнить или распасться в прах. Образ Божий - Святой и не может быть поруган. Но зеркало может разбиться, стать фрагментированным, покрыться слоем пыли и.т.д. То есть скорее не испортиться, а именно повредиться, поломаться: частично или полностью потерять работоспособность. Тем не мене, по милости Господней, даже в таком печальном состоянии, люди не потеряли способность вспыхивать искрой Божией. Мы как разбитое зеркало, мы как Истина - дуномис, мало того, что фрагментированы из-за природного повреждения, еще и облеплены плесенью злых энергий. У кого больше, у кого меньше. Зависит от степени повреждения личного и в роду. Ведь в грехопадении мы - кроме того, что повредились природой - еще и подхватили дьявольский вирус зла как "ржавчину". У некоторых эти злые энергии берут верх и определяют конституцию человека. Такие несчастные - мало того, что разомкнуты в соответствии со своими страстями, порожденными испорченностью человеческой природы - так они еще и разомкнуты к злому, богопротивному, иногда даже демоническому. Зло быстро одолевает человека оторванного от Бога. Но об это чуть позже... Итак, в самом общем случае, мы потенциально более или менее поврежденное, разбитое, поросшее плесенью зла зеркало - Истина. Обозначим это исходное, потенциальное энергийное состояние как "Истина- ветхая" - обломки той изначальной, первородной Истины, которой был Адам до грехопадения. Поросли зла стараются полностью завладеть осколками ветхой Истины, спрятать, обессилить ее, подчинить себе. Но Бог в Своих энергиях присутствует в мире - Сияет словно Солнце! И вот, вдруг, какой-то не поросший злом осколок зеркала озаряется Сиянием Славой Божией. Искра Божия вспыхивает в нем. И человек - ветхая Истина - кричит надрываясь: "SOS !!! Господи, помилуй и спаси меня грешного! Иисус Христос, где Ты?! Найди меня! Я гибну без общения с Тобой! Смилуйся надо мною недостойным!" Так пробуждается человеческое в человеке, так подобное тянется к подобному: Истина к Истине. Истина вспыхивает в человеке подобно костру несчастного Робинзона, желающего быть спасенным с необитаемого острова проплывающим мимо кораблем. Вот исходное энергийное состояние для совершения Таинства Крещения, для нового рождения человека, жизнью которого станет Церковь. Крещаемый в Таинстве Святого Крещения "принимает в Духе Благодать Христову", Которая сжигает все его злые энергии, освобождая осколки ветхой Истины, и на них, как на фундаменте, выстраивает новое зеркало, новую Истину. Происходит новое рождение Истины, как "Истины - Семени"! Истина -Семя, новое более высокое потенциальное (дуномис) энергийное состояние Истины, по сравнению с ветхой. Истина - это Христос в Энтелехии. Поэтому и говорится, что Семя Христово засевается в нас. Истина - Семя - это пребывающая в нас "Благодать Христова", это Образ Иисуса Христа, это новая подложка, обновленная ипостась в крещеных людях, это зачаток обожженного мира вечной жизни в нас. Мы, крещеные, в Крещении становимся этим самым Семенем будущего века жизни! Ясно?! Христос -Истина -Энтелехия, в нас засевается! Надо понимать, что Истина -Семя, это не исправленная ветхая Истина, и даже не воссозданная первородная Истина Адама. Истина - Семя - зачаток нового творения, зачаток совершенного человечества, дарованный нам нашим Спасителем Господом Иисусом Христом. Это Семя- зародыш Энтелехии -обоженного мира, мира -Церкви. Отмечу, что мы как Истина полноценно рождаемся после Крещения, то есть, строго говоря, Истина -дуномис, - это именно Истина -Семя, а не ветхая Истина. Ветхая Истина - это наше некое "предсостояние". Истина -Семя, дарованная нам в Крещении, должна стать основной, конституирующей человека энергией! Ведь злые энергии истреблены. Правда, все мы знаем, как легко в человеке зло берет реванш, ибо вирус зла, которым пронизан весь падший мир, снова заражает человека, находя благоприятные условия в его поврежденной грехом природе. Но, в идеале, новое "инфицирование" злом подавляется Истиной-Семенем, которой должны быть подчинены все энергии в человеке. Ведь становясь Истиной -Семенем, мы становимся способными ко всей полноте Богообщения, средоточием которого является таинство Евхаристии. До Крещения - в состоянии ветхой Истины - мы были этого лишены. Это справедливо даже для людей праведных, благочестивых, но не крещеных. Поэтому так важно Крещение для человека! Еще нужно заметить, что кроме злых энергий мы наследуем и испорченную, ветхую греховную природу. При Крещении эта природа не затрагивается. Страстные и прочие греховные энергии остаются. Но Промыслом Божием, эта плотское, ветхое, которое, казалось бы, должно погубить новое духовное семя, становится ему как бы сопутствующей и питательной средой, перегноем, необходимым элементом для брани между ветхим человеком и новым, духовным, для нашего Крестоношения. Ибо именно в Крестоношении, силою Бога, происходит взращивание Семени, происходит взращивание новой исцеленной природы - обожение. Кстати, не только страстность и тленность ни куда не девается при крещении в человеке но и смерть остается, - конечно... Ведь крещеные умирают как и не крещеные. "Все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились", отбрасывая с себя злое, сатанинское и допуская Христа жить в нас, исцелять нас. Но и дальше, уже в личной органической смерти мы, крещеные, окончательно сбрасываем с себя все ветхое, тленное, поврежденное природное, как шелуху, чтобы воскреснуть в совершенной природе, дарованной нам Христом. Еще раз скажу, что в самом крещение нам дается только зачаток обожения, подобно некоему центру кристаллизации в расплаве или растворе. Или, как пишут святые отцы, нам в крещении дается "закваска".
   Важнейшим условием совершения Таинства Крещения является произволение человека, свободное отречение его от сатаны, и желание спастись, стать рабом Божиим. Во всех нас с рождения присутствует Истина в ветхом состоянии, но не у всех она способна воспламениться призывом к Господу - ко спасению. А если крещаемым не дается осмысленное "Да!" ко Крещению его, то Крещение может не привести к необходимому результату. Как бы остаться не актуализованным... Ибо актуализация таинства крещения происходит только после нашего: "Да!" "Бог не спасает нас без нас!" Это фундаментально!
   - Вот об этом, пожалуйста, поподробней!- просит Василий Васильевич.
   - Во-первых, худший вариант. Если отсутствует искреннее отречение от сатаны, если обман, или прямое сопротивление, то и крещения не происходит. Истины -Семени не образуется. Это ясно. А вот если человек не попустительствует злу, отрекается от сатаны, но крестится по просьбе, не для Бога ( ибо его не ищет), а для друзей, возлюбленного, или родителей, то этот случай куда сложнее...
   - Вот-вот! Как думаешь? - Василий Васильевич с нетерпением ждал ответа.
   - Думаю, что - по великой милости Божией к нам, нынче окончательно больным - уже одно стремление что-то делать не для себя, а для других людей, для близких, поощряется Господом. Да, человек принимает Крещения не для Бога, но для людей, от всей души, искренне! Может, даже с определенным скепсисом, но при этом жертвуя своим самолюбием, как бы отдавая себя близкому... Думаю, что Бог крестит такого человека! Пусть это для людей... может потом, со времен, уже крещенный, обратится ко Господу, Воззовет к Нему! Вот тогда и актуализируется Таинство во всей силе! Скажу так: в рассматриваемом случае человек становится Истиной-Семенем, но как бы спящим, не способным стать главной, конституирующей человека энергией, определяющей его жизнь. Такое пробуждение Истины-Семени происходит, конечно, только после произнесения человеком "Да!" Богу. Если же такое "Да!" не последует, - что, увы, не редкость, - Таинство остается не актуализованным. Истина -Семя может остаться спящим, фактически не влияя на конституцию человека, а может произойти и другое, гораздо более опасное и даже страшное. Дело в том, что Истина -Семя, крайне сильный энергетический уровень. Она же должна стать главной энергией человека, основным способом его сбывания. Так вот, в худшем случае, если человек не ищет Бога, и при этом, по той или иной причине, в нем сильны злые энергии, и они конституируют его, то эти энергии зла способны не только как бы взять под контроль спящую Истину- Семя, но и пробудить ее, заставив работать на себя! Вот это страшно. Вместо Бога, человеку лжецом устанавливается своя нужная цель - ложная, заслоняющая Бога. И человек с великим энтузиазмом и энергией берется за ее достижение. То есть огонь горит, но его жар расходуется не на приготовление пищи, создание какого-то полезного продукта,- к примеру, - а на поджаривание, сжигание самого человека... Как Божественное Семя становится источником вражеской силы? Ведь Оно не может быть поругано! Да, не может. Но зеркало может, не просто покрыться копотью, зарасти плесенью, а из своей сути отражать, но лживый "свет", формируя лживое, поддельное отображение. Картинка: зло оккупирует Истину - Семя, как бы выстраивает сложную оптическую систему лживых, промежуточных зеркал и линз, чтобы не дать Божественному свету достичь зеркала-Истины -Семени, чтобы телосом человека стало нечто "от мира сего", будто бы от Бога. Проще, человек делает, как ему кажется благие дела, полон благих намерений, но с Богом общение напрочь отсутствует, а вот с ряжеными бесами - в полной мере... и человек с фанатизмом исполняет вражескую работу, которую он считает санкционированной самим Богом. Так, например, рождаются религиозные фанатики. В другом подобном случае злу, подменив собой Бога, удается получить "да!" себе, став телосом, делая человека, по сути, не человеком, а демоном. Истина - Семя в этом предельном случае, не портится но исчезает в уже не человеке ( образа Божиего в нем уже нет), становясь темной пустотой - "черным зеркалом", не отражающим, а все поглощающим для себя, во тьму, для своего эго, все уничтожающим, подобно черной дыре. Вот такие жуткие риски существуют, если человек соглашается креститься, по человеческой просьбе, не особо думая о Боге. Поэтому я и говорил, что ложь - это истина без Бога. При отсутствии пусть минимального, хотя бы крайне ограниченного общения с Богом, истина становится ложью.
   - Полностью согласен с тобой! - горячо восклицает Василий Васильевич.- Еще о крещение деток - младенцев хочу послушать твое мнение...
  
   - Известно, что в ранней Христианской Церкви младенцев крестили редко. Важнейшим условием для совершения Таинства было глубоко осознанное его принятие со стороны крещаемого. А младенцы не способны к подобным сознательным решениям. Практика крещения младенцев, если не ошибаюсь, берет начало около второго столетия. Когда этот обычай установился у нас, на Руси, - не скажу - не знаю - уж точно не раньше десятого века, а думаю - много позже. В любом случае он привился и вошел "в кровь и плоть нашей традиции". Причина этому все та же - очевидное прогрессирование болезни греха в нас. Человек ослаблен грехом. Он хочет спасения, но с минимальными усилиями. Чем дальше, тем слабее становится человек, тем явственнее его желание пребывать на так называемых низких уровнях бытия. Легче нахвататься какой-то актуальной информации, чем системно получать образование, легче пользоваться, чем творить, легче продавать, чем изготавливать, легче красть, чем зарабатывать и.т.д. Правда же? Человеческий враг умело пользуется нашей растущей немощью. Отсюда и торжествующий нынче гедонизм и тяга к оккультизму, магии, нежелание вникать в сложное православное богословие, в то о чем Господь нам говорил, что Святые Отцы писали... Сегодня Крещение в мирском "благочестивом" сознании все больше ассоциируется с необходимым для защиты от зла мистическим ритуалом. Ведь, если крестимся, то "становимся православными". На всякий случай, как все, по традиции, в первую очередь для мирских нужд: с целью приобретения и укрепления здоровья, благополучия, даже везения, и чтобы беду отвести и т. п. Ну и жизнь вечная - бессмертие, тоже неплохо - как бонус... Хоть изначально было не так. Читал где-то, что издревле на Руси именно второе рождение к жизни вечной было основной причиной к Крещению младенцев в первые дни, в особенности, если детки рождались слабенькими. Только что рассматривали пример Крещения людей для людей, а не для Бога. И предположили, что Он попускает это по Своей Великой Милости, видя нашу немощь. Также и с Крещением младенцев. Мы желаем защитить своих деток уже в самый ранний период их жизни, по слабости своей, перекладывая, по сути, всю ответственность на Бога. Звучит неприятно и даже страшно. Но Бог милостиво и смиренно прощает нам это, ибо мы просим Его о самых родных нам людях - о наших детках. Опять же считаю, что Бог поощряет все наши добрые искренние намерения и дела по отношению к другим людям. Особенно если они связаны хоть с минимальным самоотречением, жертвенностью. Крещение младенцев - это особый случай. Несмотря на то, что это чаще всего Крещение для людей, что младенец не может сказать своего "Да!" Богу, даже не может самостоятельно отречься от сатаны, младенец, в силу своего возраста, есть еще чистое, невинное создание. Его Истина, пусть ветхая - зеркало разбитое, фрагментированное, но еще не поросло плесенью зла и питаясь материнской, родительской любовью имеет еще крепкий иммунитет ко злу и легко обнаруживает себя для Бога, светясь любовью в Его Славе. Конечно, существуют редчайшие исключения, когда по наследству личная, ветхая Истина существенно пострадала от родового греха...
   - Вспомним роман " Повелитель мух", - замечает Смирнов. - Хотя там описываются уже повзрослевшие дети, но как прекрасно показано наше изначальное, болезненное, греховное состояние, уже в самом раннем возрасте способное аккумулировать зло! Как фатально, быстро и легко бесы - злые энергии, берут верх над всем добрым в человеке, выражаясь вашим языком - конституируют человека.
   - Видимо крепко мы заразились злом при грехопадении,- замечает Василий Васильевич.- Мы не только повредились духовно, физически, но и подхватили бесовские микробы...
   - Да. Все мы рождаемся поврежденные грехом, кто-то больше, кто-то меньше, но, тем не менее, в самом раннем возрасте вины на нас нет, а потому вирус зла если и есть в нас, то развиться не может. Особенно ему мешает это сделать материнская любовь, в которой младенец точно купается. А материнская любовь есть Божественная любовь. Сам Бог оберегает малыша от вируса зла. С взрослением грех дает о себе знать и родительской энергии оказывается недостаточно для удержания маленького человечка в "поле зрения" Бога... Ребенок, взрослея, как бы отдаляется от Бога, скрывается от Него, погружаясь в мирское. Изначально ветхая, но чистая Истина начинает порастать злой плесенью личной вины, когда человек уже способен отличать добро от зла и потворствовует последнему. Итак, по моему мнению, Бог милостиво попускает Крещение младенцев, несмотря на отсутствие их произволения ко Крещению - но по просьбе родителей, восприемников. Бог, видя чистоту младенца, дарит ему шанс ко спасению, к полноценному обожению. А дальше, все зависит от взрослеющего человечка. Для актуализации Таинства необходимо его собственное сознательное "Да!" Богу. Кстати, считаю, что некрещеные младенцы, в случае смерти никак не погибают, а наследуют жизнь вечную в Церкви! Всемилостивый Господь наверняка берет младенцев к Себе в Церковь, а значит, они принимают Крещение другим, неявным для нас, способом, "ибо таковых есть Царствие Божие". Но я не согласен со сторонниками повременить с Крещением младенцев, а крестить только детей уже в сознательном возрасте, или даже взрослых. Считаю, что сложившаяся практика не случайна - в силу объективных причин, связанных с ростом немощи духовной в людях. Если сам Бог из любви и милости попускает это, то мы что же, отговаривать или хуже того запрещать должны? Кто мы такие, чтобы "мрачить Промысл Божий"?! В Крещение сжигаются все вирусы зла. Истина - Семя в младенце становится конституирующей его энергией, благодаря его невинности и любви родителей, пусть на время, но и за этот период оно (Семя) может дать благие всходы. В большинстве случаев, со взрослением, в отрыве от благодати Божией, Истина -Семя, как бы впадает в спячку, перестает определять бытие человека, допуская реванш злых энергий, повторное заражение которыми в отрыве от Бога становится неизбежным. Но считаю, что благодаря некоему инкубационному периоду во младенчестве, Истина-Семя становится более крепким и человеку, в один из дней легче будет обнаружить свой отрыв от Бога, позвать Его и сказать Ему "Да!", снова пробудив Истину-Семя как конституирующую энергию. Конечно, к сожалению, часто бывает по другому... Мы уже говорили об этом...
   - И тут соглашусь с твоими доводами! - говорит Василий Васильевич.
   - Папа, а ты как считаешь, не православные, а инословные, или даже люди других вероисповеданий, религий,- то есть явно не крещеные, - спасутся или нет?
   - Сынок, я не знаю - это великая тайна. На то она и тайна, чтобы быть сокрытой от нас. Думаю, что абсолютно большая часть человечества спасется, ибо Господь милостив! Считаю, все зависит от конкретного человека. Ведь смотри, и великие Израильские Пророки, и Апостолы, и Благоразумный разбойник - не были крещены явным для нас способом, через обряд. Я не говорю уже о Пресвятой Богородице! А убиенные Иродом Вифлеемские младенцы, в конце концов - Адам и Ева? Мы ведь все бесспорно признаем, что они являются членами Церкви. А как быть с людьми, жившими до Пятидесятницы? Ведь Господь разрушил ад! Полагаю, что на границе или за границей человеческого эмпирического бытия, Богом установлены неявленные нам способы Крещения людей и другие Церковные Таинства, необходимые для обожения. Ибо все спасшиеся люди, как я уже отмечал, должны быть Церковью, сбываться как Истина. Необходима полнота обожения! Со смертью человека ветхая плоть погибает, но ветхая Истина остается, а она нуждается в обожении, для этого должно произойти создание обновленного образа на ее основе, образа способного к уподоблению, к обожению. А потому надо получить зачаток обожения Истину -Семя, залог воскрешения и жизни вечной. Только так. Все бытие тварного мира - богоугодное, но именно бытие- Церковь, обожженное бытие во всей полноте, - это телос, это Истина -Энтелехия. Человек, к примеру, принадлежащий другой религии, искренне веря в Бога, в рамках своей религиозной системы, т.е. системы общения с Богом, исполняя предписанное ему, идет по пути обожения, но более сложной дорогой. Его ветхая Истина укрепляется, возможно даже она становится "больше" и "мощнее" чем Истина -Семя у многих из нас - крещеных. Но все равно - это все есть жизнь приготовляющая к Церкви. В любом случае засевание в ветхую Истину Семени Господнего необходимо, чтобы существовать как Церковь, для воскрешения и вечной жизни. Все это таинственно и от нас скрыто! Но мы видим, что мир имеет вектор развития, что Господь обоживает весь мир! Мы знаем, что будущий век жизни - это обоженный мир!
   - Папа, ты упомянул Богородицу, Апостолов, Пророков - Святых Церкви. Остановись на этом примере подробнее. Почему мы не знаем об их крещении, хотя о крещение Иисуса Христа нам сказано?
   - Действительно, нам не даны свидетельства их крещения. Но именно факт крещения Самого Иисуса Христа говорит нам о безусловной необходимости этого таинства для спасения. Крещение Иисуса Христа состоялось в водах Иордана и до Голгофы и до Воскресения и до Пятидесятницы. Ибо у Бога все в вечности. Христос не просто подал пример для других, а Сам в Себе, в исцеляемой Им человеческой природе засеял Свое Семя совершенного человечества, которое и проросло в Нем в Энтелехию. Существовали и наверняка существуют люди, которые, как Истина, пусть ветхая, но чрезвычайно сильны и живут для Бога. У таких людей, благодаря их личной богоугодной жизни и благочестивой жизни их предков, Истина - ветхая ( конечно, как и у всех нас наследственно поврежденная от Адама, но в значительно меньшей степени разбита, даже исправляется из поколения в поколение жизнью праведного рода) мощна настолько, что конституирует человека и видит Бога. Абсолютному большинству из нас, даже крещеных, далеко до такой силы сбывания к Богу. Пророки и Апостолы принадлежат к таким людям. Возможно, благодаря силе их Истины кинетика их обожения - подобна взрывной...Но и они, чтобы войти в полноту обожения будущего века жизни должны получить Семя Энтелехии. Должны обязательно стать Истиной -Семенем. Потому, уверен, - они Крещены Господом! Каждый из них - это Семя, силы которого хватит прорастить целый лес- не то что мы -нас едва хватает на один колосок. Их силою, - а точнее силою Бога, которая аккумулирована в них, и через них, как через сверхпроводники, поступает в мир без потерь - во многом сбывается Церковь. Для нас остается тайной - как, когда, каким образом и при каких обстоятельствах они были Крещены, но мы достаточно подробно знаем житие многих из них. Их жизни представляются нам высшим эталоном Церковного служения. И конечно, Дева Мария - Пресвятая Богородица, которую мы символично приравниваем к Премудрости Божией - к самой Церкви! Она же в Благовещении сказала "Да!" Духу Святому! Она носила под сердцем Самого Бога Слово!
   Отец замолчал. Василий Васильевич сердечно помолился нашей Заступнице.
   - Знаете, о чем я вдруг подумал,- тихо произнес Смирнов,- вот Адам с Евой вкусили плод познания добра и зла, - плод мира. А ведь мир - это жребий. Такой или сякой. Злой - добрый. Причастие плодам древа добра и зла,- это была своеобразная игра в жребий. Мы не были готовы к такой игре. Мы не готовы и сейчас. Но в Премудрости Своей Бог превращает жребий мира в шанс мира. Наш шанс- шанс мира- это обожение -Истина. Нам надо принять этот жребий как крест, причастится тем самым Кресту Христову - принести себя, свой самочинный страстный мир в жертву, дав Христу возможность жить в нас, лечить нас и творить Божий мир жизни.
  
   - Да... Мир превращается в наш крест и тем самым создаются условия для нашего спасения. Наш мир, наша жизнь - это наш крест. Но таким образом и сам мир через нас движется к Богу! Надо продумать...- отвечает отец. - А ведь, правда, через нас Семя Христово засевается в мир призванный ко спасению! Вот об этом сейчас и поговорим, рассматривая Таинство Евхаристии. Все Церковные Таинства которые человек принимает после Крещения служат его обожению - взращиванию и укреплению Семени полученному им в Крещении. Вот в Миропомазании, важнейшем Таинстве - которое, за неимением времени мы сегодня не затронем - крещеным людям дается благодать Божия именно для взращивания и укрепления Семени Истины. Так и в остальных... Но Таинство Евхаристии занимает особое - главенствующее место среди всех! Церковные Таинства Крещения и Евхаристии неразрывно связаны, как звенья одной цепи. Благодаря этим Таинствам поврежденный человек имеет возможность лично восстановить утерянную нашими прародителями - вследствие их грехопадения - связь с Богом во всей полноте. Религия - "снова связывать". Крещение и Евхаристия - это два Таинства, на которых зиждется Церковь Христова: через них верующие обретают возможность бытийствовать Церковью, обоживаться- сбываться как Истина...
   Отец листает блокнот.
  

***

  
   - О Евхаристии у меня есть несколько записей... Нашел! Процитирую когда-то выписанную мною развернутую дефиницию, с которой начинается соответствующая статья в "Православной энциклопедии": "Евхаристия, главное таинство христианской Церкви, состоящее в преложении приготовленных Даров (хлеба и разбавленного водой вина) в Тело и Кровь Христовы и причащении верующих. Как писал святой Николай Кавасила, "содержание святого совершения священных Таин состоит в преложении Даров в Божественные Тело и Кровь, а цель - освящение верных, которые получают через их [Даров] принятие оставление грехов, наследие Небесного Царства и все, что [нужно] для этого".
   Итак, сперва, автор статьи замечает, что Евхаристия это "главное таинство христианской Церкви". Действительно, если Крещение, есть Таинство вхождения в Церковь, Таинство зачатья Истины, то Евхаристия является Таинством становления Церкви, в котором крещеные верующие собираются во Христе, соединяются со Христом и друг с другом в Его Теле - в Его Церкви, через непосредственное их причастие Истине - Энтелехии - Иисусу Христу - сбывшейся во всей полноте Церкви торжествующей. Ведь в эсхатологическом пределе, энергийно, целью Церкви является Истина - Энтелехия ( сущность, смысл) - полнота спасения, торжество обожения- сбывшийся век жизни- "Мир-Церковь".
   Василий Васильевич жестом просит отца прерваться, открывает на закладке Новый Завет и читает с торжеством в голосе слова из Евангелия от Иоанна:
   " Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем."
   Отец продолжает:
   - Таинства Крещения и Евхаристии обеспечивают наше сбывание как Истина, способ существования как Церковь. Без Евхаристии состояние крещеного человека остается ущербным. Ибо такой человек уже конечно в Церкви - мы говорим: пребывает как Церковь - но это существование его подобно жизни зародыша, а не полноценного организма. Без причащения Святым Дарам, и всего с этим связанного, он не входит в полноту бытия Церкви. Он остается Истиной-Семенем, пусть даже обильно облагодатсвованным в Таинстве Миропомазания. Пренебрегая Трапезой со Христом, не соединяясь непосредственно с Истиной - Энтелехией, он не развивается, не получает все необходимое для лечения, для спасения - обожения. Его вхождение в Церковь торжествующую оказывается под вопросом. Именно Евхаристия является тем основополагающим Таинством в котором обеспечивается способ бытия как Церковь, ибо в нем крещеные соединяются с Истиной -Энтелехией- финишем своего спасительного странствия- будущем веком жизни- торжествующим "Миром - Церквью". Итак, краеугольным камнем способа существования как Церковь является причастие Энтелехии, соединение с Энтелехией, уже здесь, в земном странствии, еще до ее окончательного обретения в Будущем веке жизни. Никакой другой способ существования, кроме Церкви, не предполагает такой возможности. Преподобный Ефрем Сирин называет Евхаристию "трапезой Царства". Наше существование как Церковь подобно восхождению вверх по отвесной стене с помощью сброшенной нам сверху веревочной лестницы, наличие которой и обеспечивается в таинстве Евхаристии. В других способах существования человек лишен такой существеннейшей помощи, что делает восхождение крайне затруднительным.
  
   В упомянутой статье "Православной энциклопедии" выделено: "Важнейший аспект учения Церкви о Евхаристии - вера в то, что Евхаристия есть истинная и действительная Жертва. Эта вера основана на словах Христа: "Хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира" (Ин 6. 51), "сия Чаша есть новый Завет в Моей Крови, которая за вас проливается" (Лк 22. 20)". Таинство Евхаристии - это не повторение, а явление самой Крестной Жертвы в освящении Даров. Вот еще одна цитата из энциклопедии, святителя Николая Кавасилы: "Жертва совершается и не прежде освящения хлеба, и не по освящении его, но в самом освящении, ибо надобно вполне соблюдать учение о ней веры, не опуская ничего. Какое же разумею учение? То, что эта Жертва есть не образ или вид жертвы, а истинная Жертва, что не хлеб принесен в жертву, а само Тело Христово, и к тому же, что Жертва Агнца Божия только одна и однажды совершилась... Хлеб прелагается не в вид заколения, а в само Заколение, в само Тело Господа, принесенное в жертву... Эта Жертва совершается не через заклание... а через преложение хлеба в закланного Агнца". То есть каждая Евхаристия есть та самая Голгофская Жертва, как бы ее длящееся сквозь времена и земли свершение, актуализация, как попадание в цель. Какова цель? Спасение нас, людей, ради которых Он принес Себя в Жертву, даровав нам спасительное лекарство жизни- Свое Тело и Свою Кровь. Этот жертвенный аспект Евхаристии раскрывает важнейшую черту этого таинства- возможность причастия нас, христиан - Кресту Христову. Но только в случае нашей хоть сколько-нибудь малой готовности пожертвовать своим и собой ради Бога и людей. Ибо только подобное способно тянуться к подобному. Это прекрасный пример христианского религиозного синергизма. В своем посильном и смиренном крестоношении христианин передает всего себя Любимому Богу (что предполагает по уже приводимым словам Аверинцева: " согласие страдать самому и непринятие неправды мира, отторжение греха и прощение грешника"), а Господь принимая его сердечное жертвенное подаяние, Крестом Своим вырывает его из греха, спасает и обожает его, отдавая ему Всего Себя. Акцентирую ваше внимание на одном важном штрихе в описании Евхаристии как Спасительной Жертвы: мы, верующие, собравшиеся вместе на литургию, за совместной трапезой с Иисусом Христом, в общении с Ним, передаем Ему в Руки, и самих себя и подготовленное вещество нашего мира - хлеб и разбавленное водой вино, а следовательно жертвуем Богу себя и весь незаконно присвоенный грехом себе мир, и молитвенно просим Духа Святого Снизойти на нас и наше вещественное приношение, чтобы Господь Бог воспринял жертву верных, а значит обожил нас и мир. Скажу по-иному, как уже объяснялся сегодня: мы, как границы мира, равные самому миру в Евхаристии свободно передаем себя - границу ( увы - лживую), а следовательно и наш падший мир целиком Господу Богу. Стало быть в Евхаристии некогда отпавший во грехе мир, репрезентируемый нами, врачуется Господом от лжи и к Нему возвращается. Итак, утверждаю, что каждая Евхаристия есть, по истине, событие мирового масштаба! Ибо весь мир через это таинство движется к Господу к своему истинному существованию - "Миру- Церкви"- будущему миру жизни. Евхаристия -это таинство собирание мира в Церковь!
   Смирнов:
   - Здесь считаю важным зафиксировать, что и мы и мир - все от Господа и все Его! Поэтому неправильно понимать, будто мы соучаствуем в Жертве Крестовой. Ибо Жертва Эта - не наша, но Его - для нас: "Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся". Все связанные с литургией жертвенные деяния от людей - суть жесты их свободной воли - необходимый акт таинства, позволяющий им- приносящим посильную жертву- причаститься Его Жертве, как подобное Подобному - вы это точно подметили.
   - Бесспорно, - соглашается Отец. - Спасает Бог! Действует Бог. Только Он, Своею Жертвой, способен спасти нас и мир. Его это Дело! Евхаристия есть Жертва Христова, а мы лишь совершаем действия навстречу, по собственному произволению, но необходимые для того, чтобы можно было воспользоваться Спасительными Плодами Его Жертвы. Мы через веру, смирение, покаяние, самоограничение, посильное отречения от своего эго, через готовность к самопожертвованию, великодушие, через свои добрые намерения и поступки, наконец, через участие в литургии являем, как можем, свои ущербные, но искренние чувства любви, верности и благодарности нашему Господу, Жертвующего Собой ради нас.
   - Все это Его Спасительный Промысл о нас - грешных, о мире - падшем! - отмечает Василий Васильевич.
   Отец:
   - Конечно. Евхаристия есть некая квинтэссенция - как концентрированный экстракт - всех центральных событий истории спасения. В первую очередь Воплощения - основания этого Таинства. Но также и Благовещения Пресвятой Богородицы, Рождества Христова, Богоявления, событий Тайной Вечери и Голгофской Жертвы (единое событие по мнению многих Святых Отцов - каковым является каждая Евхаристия), Погребения Тела Господа, Воскресения Господа, Вознесения и конечно - Пятидесятницы. Еще важно, что Спасительный Промысл является частью Домостроительного Божественного Промысла...
   - О творении мира - в целом? - угадываю я.
   - Да. Мир творится Богом как Истина. Мы отмечали, что мир - это Естина... Воплощение, как "ключевое событие в истории спасения" ("Православная энциклопедии"; статья "Воплощение"), бесспорно, является узловым элементом в деле творения мира. Бог Логос, в Воплощении, во Иисусе Христе "облекся в плоть", воспринял наш поврежденный мир, излечил его, обожил во всей полноте, и в Воскресении соединил мир с Богом Отцом. Господь, соединился с миром и поднял мир на высоту Энтелехии. Во Иисусе Христе соединилось исцеленное земное с Божественным. В Нем исполнился замысел Божий о мире, который не был реализован в первом Адаме (Творящий Промысл носит динамический характер). И Таинство Евхаристии, имея основу, прежде всего в событии Воплощения, соответственно входит в Домостроительный Промысл Божий. Можно сказать, что Икономия Боговоплощения исторически явлена в Таинстве Евхаристии. В каждой литургии происходит некое разворачивание в истории совершенного однажды неповторимого События Воплощения. При этом подчеркну, что разворачивание в истории происходит из вечности. Таинство Евхаристии принадлежит вечности. В Евхаристии мы призваны соединиться с вечностью, войти в нее. Неясно? Постараюсь растолковать...
   Гиппократу приписывают слова: "Мы есть то, что мы едим". Это верно во всех смыслах: в физическом, философском, символическом и т. д. В Евхаристии, вкушая Христа, мы соединяемся с Ним, входим в состав Христа-Церкви. Все мы, причастники, становимся по учению Св. Кирилла Александрийского "сотелесны" Христу и соответственно друг- другу. Мы, люди - представители тварного мира - имеем возможность стать единым Телом Христовым - Церковью на том основании, что Христос уже в Воплощении воспринял наш мир, подготовил его для нашего спасения, как Ной подготовил свой ковчег. Логос соединился с миром в Иисусе Христе, после согласия Пресвятой Богородицы. А мы, в свою очередь, через личное согласие как бы приготавливаемся к максимально полному - телесному соединению со Христом в Крещении и Миропомазании - где приобщаемся Ему по благодати - и наконец - опять же с нашего произволения - соединяемся так со Христом - наитеснейшим образом - по природе - в Евхаристии. Мы, воспринимая Его Тело, усваиваем Его в себя, при этом входим в Его состав. Т.е. исцеление, обожение мира, начавшееся в Событии Воплощения, продолжается и разворачивается уже в нас- причастниках, по нашей готовности и с нашего согласия. Каждый из нас должен сказать свое да не только в Крещении, но и в Евхаристии: приготовить себя к личной, непосредственной встречи с Господом, и передать себя - мир Господу, что бы Он воспринял нас в Свой состав. Христос в Евхаристии собирает мир в Себя, чтобы мир стал Церковью. Изначально- Церковью странствующей, приносящей себя в жертву Отцу. Нами было отмечено, что способ бытия -Церковь имеет жертвенный характер. Ибо Бог есть Любовь. А настоящая любовь всегда жертва (И в Церкви торжествующей царствует Любовь, а значит готовность жертвовать собой ради Любимого)... Не забываем, что мы договорились все рассматривать в энергийном контексте. Мы помним, что Истина, как энергия - это наше крестоношение. Но где взять столько сил, и на само сбывание - как крестоношение и чтобы через это крестоношение обрести Энтелехию? И вот Сама Энтелехия Снисходит к нам, чтобы Ее силой, а именно Силой Бога, мы обрели Ее же. Мир в Евхаристии, подобно блудному сыну возвращается через Иисуса Христа, в Духе Святом к Отцу, с покаянием, в жертвенном порыве, с готовностью принять любую Его Волю по отношении к себе- падшему, и с благодарственной молитвой за Его бесконечное Терпение и Любовь. На литургии мир в лице его представителей, верных Богу, молит своего Создателя пожалеть его, простить и помиловать, дать новую жизнь- вечную в Отчем Доме, бок о Бок с Господом , с Отцом и со Святым Духом. Причастники, вошедшие в состав Тела Христа, Промыслом Божиим становятся причастниками Его Жертвенного Креста. И через Жертвенный Крест - в эсхатологическом итоге - весь мир, милостью и силой Бога, станет полнотой Жизни - полнотой Истины- Церковью Победившей. Итак, Бог соединился с миром в Воплощении, что позволило каждому из нас соединяться с Богом в Евхаристии - как бы "подсоединять" себя - модус мира - к уже обожженному миру. Это наш шаг. Это и есть синергия - соработничесво с Богом в деле творения мира. Так Бог и поныне Творит мир, ведя его к телосу...
   -Кстати, - Отец обращается ко мне, - ты не задавался вопросом: почему так много внимания в Церковных Таинствах, особенно в Таинстве Евхаристии уделяется нашей вере? А именно потому, что Православная вера в Господа нашего Иисуса Христа есть всегда крестоношение! Можно сказать, что Истина как энергия есть наша вера. Без веры невозможно бытийствовать как Церковь, т.е. быть во Христе, идти во главе со Христом ко Христу. И еще вера наша во Иисуса Христа - это всегда есть поиск Бога, желание Его узреть, быть с Ним рядом, общаться с Ним. И в этом же коренится богословие, которое всегда ищет Бога, которая, в своих высотах, есть общение с Богом. Поэтому, помнишь, я говорил, что богословие всегда живое дело. Настоящее богословие - даже если наука - всегда дело молитвенное, всегда нацелена на "стяжание Духа Божиего".
   - Папа, а почему мы должны вкушать именно конкретное Тело Христа, а не просто какой-то обожженный продукт, тот же хлеб или вино? Или вот, например, если вдруг Даров не хватило, почему не съесть одного из причастников, ведь его тело после причастия стало Телом Христа? Шучу, конечно...
   Смирнов рассмеялся:
   - Если у тебя болит голова, и ты выпил анальгин, то другой, у которого тоже болит голова, может не пить анальгин, а съесть тебя? Вряд ли это ему поможет. И дело не только в концентрациях ( придется ему тебя всего слопать, ведь таблетка рассосалась по всему организму) но и в том, что анальгин уже провзаимодействовал, и ты будешь есть не анальгин, а другой состав, который уже - как минимум - не так эффективно снимает боль, - а то и вредным может оказаться!
   - С причастием Святым Дарам дело обстоит еще категоричней,- отвечает Отец. -Энтелехия, присутствует в нашем мире Одна - Христос - Его Плоть- Святые Дары. Другой Энтелехии в мире нет и быть не может! Почему? Ведь причастники, вкушая Святые Дары не становятся Энтелехией - Истиной -обоженым во всей полноте миром. Они таким образом сбываются как Истина-энергия, существуют как Церковь- странствующая во Христе Иисусе. А полноту обожения христианин может обрести уже за горизонтом нашего земного бытия, пройдя смерть. Мы говорили об этом... Но и из мира Церкви торжествующей в наш мир никто, кроме самого Христа -Бога, "прорваться" физически- материально- телесно не может! Ибо пропасть тварному непреодолима. Назад дороги нет! Только через грехопадение. Потому, что прыжок в наш мир, обратно, через бытийную пропасть - это значит для любого "элемента" обоженного мира разрыв связи с Богом, а следовательно и исчезновения обожженного состояния, а по сути - смерть. Ангелы? Они духи... Мы не можем причаститься чужой, нематериальной физике. Законы природы действуют. Только воплотившийся Бог Логос - Иисус Христос, как Энтелехия, способен преодолевать онтологическую пропасть, ибо в нем Самом Бог никогда не разрывается со своим сосудом-храмом, - обожженным во всей полноте телом. Ведь, по сути, не сама обожженная природа (плоть) нас спасает, а через нее, как через Свое дело на нас опосредовано действует Божественная природа, которой мы не можем быть причастны. Во Христе эта природа явлена непосредственно. Бог соединенный неслитно, неизменно, неразлучно, нераздельно с Им исцеленным естеством спасает нас Своей силой в Богочеловеке Иисусе Христе.
   - Пап, слушай, а как соотнести понятия Ипостаси Логоса и скажем моей ипостаси, человека. Я ведь, достигнув обожения во Христе, останусь самим собой, не потеряю свою ипостась...
  
   - Ох-ох-ох! Этот вопрос крайне сложный, важный и интереснейший, но, пожалуй, не сегодняшний беседы... Времени нет, даже его начать... Родом из Древней Греции слово "ипостась" имеет долгую непростую историю и соответственно очень-очень много значений. С переводом этого слова на другие языки всегда были вопросы. Вспомним хотя бы историю перевода на латинский, где "ипостась" стала "субстанцией", со всеми вытекающими последствиями для богословия. На Западе ее перевели также, как "персона", "субсистенция", "экзистенция"... Читай, изучай литературу... Но, так уж и быть, - раз ты задал этот вопрос, то акцентирую внимание на некоторых моментах...Для этого поищу кое-какие записи...Секундочку...
  
   Если под ипостасью, как скажем у греков, платоников, понимать некий низший, более слабый способ существования как проявление (отражение) высшего бытия ( подобный взгляд встречается и у некоторых Святых отцов), то можно сказать, что тварный мир - это проявление, отображение Славы Творца, т.е. гипостазированная энергия Творца. Поэтому изначально мир - это чистое проявление Творца- Истина- Естина. У Св. Григория Нисского Божественный Логос есть единственная причина ипостасного существования тварной природы.
   Когда тварный мир пал - когда грех вошел в него через Адама - мир, как энергия, оторвался от Бога, впав во зло, фактически утратил свое ипостасное существование - укорененность в Боге. Он перестал свободно существовать в Боге, и должен был неминуемо погибнуть, но Промыслом Божиим, по установленным Богом законам остался существовать, но уже без связи с Творцом, как бы в автономном режиме, и, увы, зараженный злом. Этот наш падший мир воспринял, излечил, обожил, соединил снова с Собой Бог Слова Логос...
   Необходимое пояснение... Когда мы говорим об Ипостаси Логоса (или Отца, или Святого Духа) то имеется в виду другое (это уже эволюционировавший в христианстве триадолгический термин), а именно, самобытное, живое, конкретное проявление единого Божественного бытия в Каждом из Трех Лиц Бога Троицы, в Которых Бог "определен" для нас в реальности. Различия Трех Лиц Святой Единосущной Троицы обозначены нам в "особенных ипостастных свойствах": нерожденность и единоначальность Отца, рождение Сына и исхождение Святого Духа. Бог один, един в Своей сущности- природе и в принадлежащих ей, Божественных энергиях. Но Он Троичен в Ипостасях - способах проявления Своего единого бытия, способах участия в Промысле. "Божественная энергия не только едина, но и три-ипостасна... Личностные аспекты божественного существования не исчезают в единой энергии" пишет о. Иоанн Мейендорф (из доклада С.С. Хоружиего). Каждое из Лиц Святой Троицы имеет свой Личный, уникальный "способ существования" (определение встречается у Свт. Василия Великого, Прп. Максима Исповедника, Прп. Иоанна Дамаскина) в рамках Их общего "сущностного" бытия единого Бога. Это, естественно, предполагает личностные отношения: общение в Любви между Лицами Троицы, ибо Бог есть Любовь... Мы знаем из Предания о тайне Божественной перихорезы, определенной С.С. Хоружием как "...вневременное кругообращение бытия между тремя божественными Лицами - не движение, но и не бездвижный "мертвый покой", это покой, насыщенный божественной энергией, которая не есть здесь энергия движения и динамики, но есть энергия как совершенная завершенность и полнота... Можно сказать, что перихореза - это не что иное как христианская переплавка Аристотелева перводвигателя..." У Аристотеля перводигатель - это вечно творящая мир трансцендентная божественная причина и смысл, это нематериальная действительность, чистая энергия-энтелехия, ум, мыслящий себя, высшее благо, а соответственно цель мира. В христианстве философская концепция перводвигателя Аристотеля была использована при разработке уже христианского понимания бытия Бога Троицы и Учения о нетварных Божественных энергиях, в которых Бог присутствует в мире, творит мир. У всех Ипостасей Бога Троицы есть общее дело - творить, и общее свойство - быть Творцом. Поэтому у термина "Ипостась" применительно к Лицам Святой Троицы проявляется еще одно важное значение, которое было изначально у греческого слова "ипостась"- это первопричина, начало, скрытое основание, опора, корень. Ипостаси Троицы являются началами по отношению к тварному бытию...
   Теперь прошу внимания! Мы остановились на том, что Бог Слова - Вторая Ипостась Троицы воплотился, воспринял в Иисусе Христе падшую тварную природу, как бы "облекшись" в нее, соединил с Собой, исцелил ее в Себе - обожил. Что это означает? Не что иное, как то, что миру было возвращено ипостасное, т.е. основанное в Боге, связанное с Ним существование. Но в Самом Иисусе Христе Ипостась, всего целого Богочеловека, состоящего из человеческой плоти и Божества, осталась конечно Божественной Ипостасью Слова. Существует термин: " ипостасное соединение"- теснейшее, неслитное, нераздельное, неразлучное, неизменное, реальное конкретное соединение божественной и человеческой природы во Христе. То есть Иисус Христос совершенно реальный, цельный живой Богочеловек, в котором в одной Ипостаси Логоса соединены две природы: божественная и человеческая. Человеческую мирскую ипостась Логос не воспринимал (по сути ее у падшего человека не осталось... Еще раз: человек - изначально божественная энергия отпала от Бога, пала во зле, а значит перестала быть божественной ипостасной энергией ; каким образом человек безосновно сбывается во зле -отдельная тема). Логос воспринял физику- ущербно существующую плоть (в т.ч. психику), чтобы излечить ее обожив, оставив вечно Своей, даровав ей Свою Ипостась. Так что после события Воплощения Вторая Ипостась Логоса стала сложной. То есть две природы во Христе соединились одной Ипостасью. Итак, во Христе мир вернулся к Богу. Не просто вернулся, а стал Его, Бога, составляющей, наитеснейшим образом соединившись с божественной природой. При этом в Иисусе Христе обоженая природа мира полностью утратила свою тварную автономность, перестала иметь свое собственное самостоятельное существование, а стало существовать исключительно в Ипостаси Логоса. Тем не менее именно такой способ существования тварного мира, в своем высшем пределе, во Христе, как Тело Христово, как сама Плоть Бога Живого и есть осуществившаяся Церковь Христова - чистая, наивысшая Энтелехия. Это не самостоятельный способ бытия обожженного тварного мира во Христе, а сбывание мира в Ипостаси Логоса, как Ее энергийной грани. Церковь Христова, как Истина- высшая Энтелехия - это грань способа существования Логоса в Икономии, проявившаяся когда Он воспринял тварный мир, став сложной Ипостасью. В этой грани соединились - сомкнулись накоротке - Бог и Его творение. Поэтому эта грань является еще и бескрайней границей тварного мира, формирующая этот мир, но ему не принадлежащая. В сложной Ипостаси Христа сбылось невозможное с человеческой точки зрения, соединилось в целое несоединимое: Божественное и человеческое, Нетварное и тварное, Трансцендентное миру и имманентное. Естество мира сфокусировалось во Христе Иисусе как телосе, в высшем свершении в Боге, с Богом во главе и к Богу, во всей возможной и невозможной полноте. Премудрость Божия явлена нам! Вижу твое недоумение. Мол, "частичка мира", утратив тварную автономию, неизбежно должна была потерять свободу. Напротив, она ее приобрела! И не просто некую многовариантную свободу, а абсолютную свободу Бога Всемогущего! Существуя в Ипостаси Христа она стала наисовершенной...
   - Но это в самом Иисусе Христе. А как быть с остальным миром, с нами?- спрашиваю я.
  
   -Здесь все более очевидно. Я имею в виду обретение миром своей ипостаси... Связь с Богом восстановлена! Но мы и мир, когда соединяемся с Богом во Христе Иисусе, через Таинства, начинаем существовать в Нем новым особым способом, как Церковь, в котором, как в чистом зеркале проявлена Слава Божия, а значит мир снова, уже как Церковь стал проявлением Бога, стал Истиной. То есть причастники (и будто "сквозь них" мир), - воспринимаясь Христом "под сень" Его Ипостаси, - восстанавливают, обретают и свою ипостасность, как Церковь, ипостасное сбывание, как Истина. Хочу подчеркнуть, что в Евхаристии причастники, соединяясь со Христом, не принимают Его Ипостась в ущерб себе или, того больше, - вместо своей! Понятно, что это невозможно, да и в таком пантеизме нет спасения. Мы соединяемся в Евхаристии с Иисусом Христом по природе человеческой, и через нее, по благодати Духа Святого - энергийно - обретаем единство с Его Божественной природой. Пусть Господь и воспринимает нас - причастников под Свое Ипостасное покровительство, но так как Он даровал нам при рождении каждому собственную потенциальную ипостасность ( то что мы обозначили как Истина- ветхая), то ее перерождение в Истину - Семя, исцеление и взращивание (лицетворение) в Церковной жизни происходит индивидуально. И в итоге каждый из нас должен будет стать конкретной, уникальной обожженной ( Божественной по благодати) ипостасью- личностью существующей неразрывно с Богом во Христе - "в лоне" Ипостаси Логоса, - в благодатном соединении, в соработничестве, в общении в Любви со всеми Тремя Лицами Бога Троицы. Каждый христианин должен стать совершенным человеком, совершенной личностью - ипостасью- Божественной энергией, абсолютно свободной во Христе Иисусе.
   Не знаю, понятно получилось или непонятно, но более нет времени объяснять...мама сообщение прислала. Волнуется. Пора домой...
   - Папа, последний вопрос! Очень меня интересующий! А что происходит в Таинстве Евхаристии с хлебом и вином? Вот недавно прочитал о событиях более чем десятилетней давности: известные московские профессора - богословы изложили свое видение евхаристических изменений хлеба и вина, - тут на них все накинулись - еретиками обругивали,...ты же наверняка знаешь, о чем я... как считаешь, верная концепция у этих москвичей или нет?
   - Да-да! Чрезвычайно интересно! Пожалуйста, задержитесь еще ненадолго, и поговорим об этом, - поддерживает меня Смирнов.- Я тоже читал их работы и слушал лекции по этому вопросу... Нешуточные страсти тогда кипели... Кажется суть концепции москвичей состояла в следующем : евхаристическое изменение Даров не может базироваться на их сущностном изменении, в силу сущностного - физического, природного - тождества всего тварного вещества - материи в мире. То есть и Тело Христово и остальной мир, в том числе евхаристические хлеб и вино, и причастники, фундаментально - сущностно - тождественны друг другу, т.е. состоят из одинаковых материальных частиц - атомов, электронов и т.д. Поэтому никакого "пресуществления" (перевод латинского "транссубстанциация"- термин из западного богословия ) в хлебе и в вине в Таинстве не происходит ( физическая сущность остается той же), а происходит то, что Святыми отцами именуется "преложением". И суть этого евхаристического понятия трактуется москвичами, как изменение онтологического статуса (способа, или образа бытия) Даров, не меняющих своей материальной сущности. А именно происходит воиспостазирование, то есть таинственное, неслитное, неразделное, неразлучное и неизменное соединение хлеба и вина с Божеством Логоса. При этом москвичи однозначно утверждают, что так воспринятые Логосом Святые Дыры уже не являются хлебом и вином, но есть истинными Телом и Кровью Христа. Также и причастники воспринятые Богом Словом становятся сотелесными и единокровными Христу. Вроде, по памяти, верно изложил взгляд известного профессора богослова и его коллеги по Московской духовной академии. ... Но тогда на них в " праведном гневе" набросились священники - "ревнители истинного православия". Они обвинили этих московских богословов в жутких ересях. Убеждали паству, что московские "модернисты" суть "несторианцы" и "протестанты". Ужасно некрасиво это выглядело... Про Любовь во Христе все позабывали... Хотя ученые с самого начала утверждали, что их понимание, выставленное на обсуждение, не может претендовать на истину последней инстанции, а есть предмет богословской дискуссии...
  
   - Ну, тут ничего удивительного нет... - бурчит Василий Васильевич, - Я бы тоже, наверное, гневно осуждал еретиков. Только как-то спор этот мимо меня прошел. Не помню я его...
   Отец:
   - Давайте по порядку. Сперва, очередной раз, хочу подчеркнуть, что когда мы пытаемся говорить о Боге, то все относящиеся к этому разговору понятия могут быть лишь условными. Ведь мы стараемся говорить о том, о чем наш язык сказать не может, ибо Бог трансцендентен. Он вне мира, потому - за границей говорения человеческого языка, причем любого - даже такого всесодержательного, как музыка. Вот мы говорили сегодня о Божественном, - употребляли термины: "бытие", "сущность", "природа", та же "ипостась". Но Бог выше чем "бытие" или "небытие". Строго мы не можем даже поставить правильно вопрос: существует Бог - Абсолют или нет? Бог не вписывается в категории "есть" или "нет"... и Божественные Таинства на то и Таинства, что сокрыты от человеческого понимания, ибо в них происходит нечто выходящее за его рамки. Здесь граница мира, граница языка, граница мышления.
   - Одну минуту! - произносит Смирнов, встает из-за стола, выходит из зала, но тут же возвращается с томом словаря Фастнера ( это тот самый словарь который сейчас у тебя. Смирнов подарил его отцу на память перед отъездом на Урал). - Не стерпел, всего за двести рублей купил на книжном развале у вас - на Старой Деревне. Вот мы употребляем по отношению к происходящему с Дарами в Евхаристии привычное и нынче расхожее имя "изменение". От из- менять или менять... Казалось бы, нейтральный термин... Смотрим этимологию: менять, обмен, старославянское м?на- калька греческого "обмениваюсь, совершаю сделку; соединяю, примиряю", родственно латинскому "свершение, дар, должность", но и древненемецкому "лживый, обманный", гот. "общий", ирландскому "драгоценность", вероятно, также древнеиндийскому "месть", и прочее. Вот греческое "соединяю, примиряю" и латинское "свершение, дар" нас устраивает. Так? Но как быть с другими смущающими нас смысловыми оттенками? Ведь они тоже свидетельствуют о происхождении слова "менять", об его древнем корне?
   - Желая того или нет, именованием мы влияем на осмысление предмета, который именуем, да и на сам предмет тоже. Слова - имена - сильны силою именующих (Бибихин). Это сила копится тысячелетиями, она обретается в первом именовании, хранится в прадревнем корне и накапливается в последующих. Именующие (от Бога - по праву и в качестве обязанности именовать мир) дают силу словам - именам. Поэтому слово - имя имеет устойчивость, и нелегко поддается нашим попыткам переименования, а ведет себя по своему, непредсказуемо, игриво, и влияет на весь процесс и на нас и на предмет. Именование - всегда силовая борьба. Что-то нам удается обуздать, а что-то наоборот - укрощает нас. Но в нашем случае главная загвоздка даже не в смысловом разнообразии имени... Речь о другом... Чувство веры "выплескивается" в некое имя, лежащее в основе мысли об именуемом. Мысль зарождается в опоре на имя - черпая в нем свою силу. Святое имя - "выдох" для чувства веры - "попутный ветер" для религиозной мысли. И вот мысль, устремляясь в сторону именуемого, как бы проваливается, ибо предмет мыли немыслим. Она не в состоянии "ухватить" его. Спасаясь, мысль "повисает" на имени, которое держится одной верой. Мы пытаемся именовать то, что не поддается логическому объяснению и описанию, не обнаруживается в нашей реальности, что не фиксируется нами не перцептивно, ни при помощи любой имеющийся аппаратуры. Мы ни на житейском уровне, ни на научно-экспериментальном, ни даже в качестве научной гипотезы, не в состоянии продумать предмет нашего именования. Только вера дает нам право и возможность, не больше и не меньше, как угадывать священные имена, при этом утверждать их. Только со священным трепетом мы должны говорить об этой величайшей Тайне - присутствия Христа в Дарах! Любое наше именование того что, как мы верим, происходит с Дарами в Евхаристии является или провальным, или удачным угадыванием некой черты происходящего чуда, как "той самой" весточки - от Бога. Поэтому, все используемые термины обозначающие, что случается с хлебом и вином в Евхаристии - будь то "претворение", "преложение", "пресуществление", "сосуществление", "вохлебление", "становление", "превращение", "совершение", или оставленные без перевода на русский язык, такие как "аннигиляция", "трансфинализация", "транссигнификация", и прочие, все они носят условный характер ( мы условимся не "затягивать узлы", как писал Витгенштейн) и являются лишь попытками именовать неименуемое Божественное дело. Но без именований нельзя логически, разумно осмыслить происходящее в Таинстве - обозначить во что мы верим. Конечно, далеко не все существующие термины и их трактовки согласуются с нашим православным церковным учением. Но имена "пресуществление", и конечно же, идущее еще от Клемента Алексадрийского, греческое ???????? ("мета волли" - совр. греч. произношение) переведенное как "преложение" ("претворение", "изменение") укоренены в нашем Церковном Предании и говоря сухо - формально - в полной мере соответствуют православной общепринятой догматике - как ее сегодня понимают. Впрочем, с заимствованным у католиков термином "пресуществление" не все гладко складывалось. Многие крупные православные богословы отвергали и отвергают его, считая не святоотеческим и ложным по сути, - о чем и свидетельствовали москвичи. Но если разобраться оба этих термина произошли из естественной для мыслящего человека попытки как-то угадать и рационально удержать в имени характер свершающегося с Дарами в Таинстве. Богословы не пытались и не пытаются раскрыть механизм евхаристических изменений хлеба и вина, а лишь вечно силятся выявить хотя бы что-то рациональное - некий логичный принцип понимания происходящего в Таинстве. В толковании значения термина "преложение" предложенного москвичами это хорошо просматривается. И тем более, характерная западной схоластики рациональность присутствует изначально в термине "пресуществление". Хотя, в семнадцатом веке, во времена противостояния православных с кальвинистами в вероучительных вопросах, когда термин "пресуществление" уже прочно вошел в православную догматику (был принят и понят православными как тождественный "преложению"), он становится скорее контррациональным в противовес ультрарационализму реформатов с их символической трактовкой Евхаристии. Ибо латинское слово "пресуществление" удачно содержит в себе непосредственное указание на действительное, и потому непостижимое изменение сущности Даров, отвергаемое реформатами. В то время патриарх Иерусалимский Досифей II Нотара пояснял: " ...что словом "пресуществление" не объясняется образ ( рациональный механизм) , которым хлеб и вино претворяются в Тело и Кровь Господню, ибо сего невозможно постичь никому, кроме самого Бога... но показывается то, что хлеб и вино по освящении прелагаются в Тело и Кровь Господню не образно, не символически, не духовно ...не преизбытком благодати, которой обладают остальные таинства, не сообщением или наитием одной Божественности Единородного... и не какое-либо свойство хлеба и вина претворяется в какое-либо свойство Тела и Крови Христовой каким-либо обращением или изменением, но, как выше сказано, истинно, действительно и сущностно хлеб становится самим истинным Телом Господа, а вино - самой Кровью Господа" ("Православная энциклопедия"). Кстати, важно подчеркнуть, что неправильно говорить о некой "евхаристической теории"... По понятым причинам невозможно "разработать" философскую, а тем более богословскую теорию Евхаристии, да и любого другого Таинства Церкви. Все, что люди делают, так это пытаются объяснить себе и другим смысл евхаристической практики, изначально установленной Спасителем, - что же в ней происходит. Вот и я сейчас, по твоей просьбе, пытаюсь это тебе объяснить, а не изложить теорию...и конечно не ставлю под сомнение правдивость нашего православного учения о Евхаристии. Это учение, повторюсь, есть не научная теория, а изложенное Святыми Отцами - в Духе и согласии, - принятое Церковью, объяснение практики нашего вероисповедания. Любому из нас, верующему, нужно некое логически не противоречивое - в целом понятное - объяснение, по-твоему - картинка. А взгляд московских богословов и является такой картинкой. Как по мне, так - хорошей картинкой. Достаточно обоснованной, имеющей крепкий историко-богословский фундамент (арх. Филарет (Гумилевский), Хомяков, Янарес и многие прочие ). Да, в ней присутствуют непроясненные моменты, связанные с интерпретацией понятия "сущности", с тождественностью Даров конкретному, историческому Телу Христа, а также некое педалирование события Воскресения в Таинстве, хотя событие Воплощения безусловно признается москвичами основанием Евхаристии. Но все обвинения в их адрес в "несторианстве" и прочих ересях - несостоятельны... В общем, опять же, по моему не самому компетентному мнению, картинка у московских богословов получилась, может не до конца прорисованной, но интересной, понятной и вполне православной. Кстати, я читал о сходных идеях и у отдельных католических теологов прошлого века. Повторюсь - это хорошая картинка, но не более...
   Спрашиваю:
   - Так значит, ты согласен с их объяснением - с их картинкой?
   - Нет. У меня другое видение. Другая картинка. Мне кажется, она точнее отвечает сути дела. Хотя, наверняка, - как и прочие,- во многом промахивается... У москвичей тождество Святых Даров и Тела Христа обеспечивается "сущностным единством всего тварного мира" - тождественностью его (мира) природного состава: в мире все всегда и везде - на базисном микроуровне - состоит из одинаковых первоэлементов. Потому, в их картинке, сущность ( т.е. физическая природа) хлеба и вина не меняется при восприятии их Христом ( хлеб, вино, тело человека - Иисус Христос, тела причастников - изначально единосущны - единоприродны) - а изменения носят сугубо онтологический характер - трансформируется способ существования веществ Таинства - появляется новое - "духовное" измерение при их "воипостазировании" - восприятии в Ипостась Бога Слова. Это красивое объяснение. Но, по-моему, такая картинка непозволительно упрощена - отсюда главный недостаток: тождество конкретных Даров и конкретного, исторического тела Иисуса Христа объяснено слабо. А это принципиальный вопрос. Конечно, любая картинка такого рода есть всегда упрощение существа дела - попытка отделаться от него, поместив в комфорт " логического пространства". Однако...похоже я поторопился, сказав: "всегда". Мы же ежедневно видимся с удивительными художниками - у которых самая фантастическая картина -всегда живая - всегда прямо, без искажений, отображает дело - зачастую вопреки логики и "здравому смыслу" . Эти художники - маленькие дети. У них - неизмеримо более близких к Богу, чем мы, взрослые ( вскользь упоминали это при разговоре о Крещении), - можно подсмотреть замечательную особенность: своим детским словом дети способны творить! живой воображаемый мир, который для них столь же реален как эмпирический для нас. В их мире присутствуют самые неожиданные нам сочетания вещей и имен. Если помнишь, твой братик в три с половиной года заявлял, что кактус, росший у нас на подоконнике, и есть "тот самый дракон" из аудио - сказки. Не любой кактус - на соседнем окне рос другой - просто кактус, - а именно "этот" - является конкретным живым чудищем - страшным, но добрым. Не "понарошку" - это уже в играх боле взрослых - а реально. Кормил "дракона" - подбрасывал в его горшок куски от недоеденных котлет. Малыши без всякого доказательства целиком могут воспринять в созданную ими реальность изумляющее нас Чудо: конкретные кусочки Хлебушка, Вино с Водичкой и конкретный Дядя -Иисус Христос есть одно и то же. Такое "невозможное" для нас тождество вполне возможно в мироощущении маленького ребенка. Для нас, взрослых, абсурдный "прыжок веры" - сродни подвигу, а у них это в порядке вещей...Бог рядом, и онтологический разрыв не ощутим... Увы, дети взрослеют... И вот - я пытаюсь дать "объяснение" неизъяснимого Чуда взрослому хоть и очень молодому человеку который уже не в силах довольствоваться благочестивой "простотой" " чистейшей веры" первых веков христианства, как изъяснялся непримиримый противник термина " пресуществление" - реформатор - арх. Феофан (Прокопович). Это факт... Но предупреждаю - моя картинка не получится особенно изящной, а скорее окажется путанной и во многом несуразной. Но как изложить по-другому - не знаю. Предмет описания слишком сложен. Одномерным, простым изображением не обойдешься. Вот если бы серьезный физик - теоретик, да еще православный христианин, попытался бы изобразить нам свою картинку евхаристического изменения хлеба и вина! Уверен, очень интересно получилось бы. Нынче слова Хомякова, что подобный подход к Таинству с "вопросами атомистической химии" бесчестит " святую веру" не может быть принят, ибо, повторю: враг уже в наших окопах, а в рукопашном бою все годится, что бы выжить и победить. Но, конечно, все должно совершаться со Страхом Божьим!
   Итак... Во-первых, я бы поостерегся говорить, что в Евхаристии, в Дарах, на которых сошел Дух Святой, материальная природа не претерпевает никаких изменений. Да, сегодня мы не можем эти изменения зафиксировать. Существующие на сегодня научные методы, методики, аппаратура не способны этого сделать. Но наука не стоит на месте, мы не знаем, что будет завтра. К тому же, еще далеко не все законы природы нам открыты. Современная физическая картина мира чрезвычайно сложна, а может оказаться еще более сложной. Поэтому, строго говоря, мы не вправе утверждать, что материальная природа веществ Таинства не претерпела изменений, мы лишь можем сказать, что на сегодня не смогли зафиксировать какие либо изменения. Впрочем, вполне вероятно, мы имеем дело с фундаментально установленным, принципиальным отсутствием физических изменений веществ в нашем "пространстве - времени". Но, опять же, это не означает отсутствия изменений природы в других, пусть не открытых наукой, а может и не достижимых для науки уровнях физики тварного мира. Акцентирую, что изменения носят таинственный, непостижимый для нас сегодня, а может и до конца существования мира характер. Ибо мы имеем дело с Таинством- Делом Бога в нашем мире.
   Теперь, во-вторых, я полагаю следующее, попунктно:
   А) Природа веществ в Таинстве Евхаристии - действием Святого Духа - изменяется! Они перестают быть хлебом и вином с водой, а становятся истинным Телом Иисуса Христа - целым Христом, Им Самим. Христос "весь, целиком" пребывает в каждой частичке, элементе Даров - вспомним, что в мире Софии часть равна целому! Святые Дары имеют сложную - единую, но составную природу Христа. Две природы: материальная - конкретного исторического человека Иисуса Христа (а не хлеба! - вместообраза), и божественная природа Логоса, - ипостасно соединены - неслитно, нераздельно, неразлучно, неизменно. Невозможное с нашей- логической точки зрения тождество конкретного хлеба и конкретного человека- ясно демонстрирует нам тот самый онтологический разрыв - пропасть между тварным миром и его Создателем, которая разверзлась после события грехопадения. Это тождество противоречит человеческой логике, известным законам физики - всему, что как нам кажется лежит в фундаменте нашего тварного мира... Но так Бог сказал! Как мир сотворился по Его творящему слову, так и на слове Его: "Сие есть Тело Мое", " Сие есть Кровь Моя" и "Сие творите в Мое воспоминание" зиждется Таинство Евхаристии. По творящему слову Его хлеб и вино прелагаются в Тело и Кровь Господа! Об этом согласно учили Свт. Иоанн Златоуст, прп. Иоанн Дамаскин и другие отцы. При этом "установительные слова" Христа (такое название они получили), хоть и являются основанием Евхаристии, но не имеют тайносовершительного значения ( как учат католики). В Таинстве Евхаристии действует Святой Дух,- как и при творении мира, и при Воплощении. Итак, тождество Святых Даров и Тела Христа обеспечено Божественным - фундаментальным, или как говорят философы - "правящим", основополагающим тождеством творящего слова и тварного мира: слова, дела и вещи. Это высшее тождество, высвеченное нам в евхаристическом промысле, не принадлежит нашему миру, но его держит. Им определена самотождественность мира, в котором "все тождественно всему" ( Бибихин). Тождество материальной природы мира - "несущий элемент" в "конструкции" москвичей - есть лишь проявление этого высшего тождества. Евхаристия - это торжество тождества! Та самая Жертва! В этом Таинстве человек наконец становится самим собой - тождественным себе - ибо мы падшие, по сути недочеловеки, не тождественны себе -нашему предвечному образу. Человек так, накоротке,- во Христе, - осуществляется к своей цели - телосу. Тварный мир - в совершенстве богочеловечества - попадает в цель - обоживается, сотворяется, становится "тем самым" - Богом установленным миром будущей жизни. Встречей - общением творения со своим Творцом в Евхаристии - в правящем тождестве - преодолевается онтологический разрыв между земным и Небесным, между миром и Богом. Термин "пресуществление" можно трактовать как "осуществление" мира и человека в Таинстве, а именно как достижение ими своего сущностного предназначения - Энтелехии.
  
   Б) Способ сбывания Даров - это Истина - Энтелехия, во всей полноте включающая в себя весь круг осуществления: энтелехия - дуномис - энергия. Жертва Полная и Совершенная: Потенциальная - Совершаемая - Свершенная - Принятая. Именно включение всего энергийного круга бытия в Энтелехию является предпосылкой тождественности каждой евхаристической Жертвы и Голгофской Жертвы в действии - как актуализации, а также дает возможность действительно пребывать Дарам под видами хлеба и вина в истории, в способе существования Церкви странствующей, о чем ниже расскажу. Здесь же отмечу, что нам опасно неподготовленным воспринимать Энтелехию - Истину, коренящуюся в Абсолютной, Божественной, - безграничной свободе. Поэтому и готовиться к Таинству следует тщательно, терпеливо, учась смирению! - очищаясь от зла в исповеди и не давая ему проявиться в жизни.
  
   В) Святые Дары имеют способ существования - обозначенный нами как Церковь - состоящий из двух модусов:
   - первый - "стержневой" - как Церковь Торжествующая - Энтелехия- Христос- будущий век жизни- Мир - Церковь. Таинство Евхаристии вводит нас в вечность и соответственно принадлежит вечности - нам пока недоступной. Потому этот модус существования невозможно нам - основной массе людей - эмпирически как-то фиксировать: ощущать, осязать и пр.
   -второй модус - включенный в первый, но необходимо проявленный отдельно - как Церковь странствующая. Этот модус бытия, явлен нам в исторической динамике в нашем мире, в "пространстве - времени", как "реплика" тварного существования конкретных исторических веществ Таинства, - как их онтологические отпечатки на границе тварного мира - энергийной грани составной Ипостаси Логоса. То есть - в Евхаристии - Христос из вечности проецирует Себя нам, в наш мир, под видом конкретных материальных веществ Таинства, с которыми мы имеем дело. Мы можем говорить о некой пространственно-временной проекции Его существования - для нас, в нашем мире. Не с образом Христа мы взаимодействуем! (так иконоборцы заявляли). Мы взаимодействуем с целым Христом, через то, что нам попущено Им. А именно, через эмпирически фиксируемую - с нашего обыденного угла зрения, в нашем "пространстве - времени", - видимую, ощущаемую, осязаемую и пр. - доступную нам проекцию Энтелехии ( замечу, наблюдатель влияет на наблюдаемую им проекцию - у исихаста угол зрения отличный от нашего - с его угла зрения мир преображается, реальность углубляется). Эта проекция является онтологическим следом исторического, физического существования конкретных веществ Таинства, включенных в конкретную историю спасения. Т.е. - если очень грубо - мы, с нашего места - угла зрения, не способны видеть Иисуса Христа, а видим Хлеб - бывший наш, но уже Его, - Им воспринятый, - который Он держит в протянутой к нам Руке. Как-то так... Можно по-другому для простоты это представить через образы предмета фотографирования и фотоотпечатка. Мы узнаем на фото, в отпечатке предмет, и говорим, что это он - тот самый предмет фотографирования. Но отпечаток, поверхность снимка, фотобумага, уже имеет другую природу, а само изображение является историческим следом предмета фотографирования. Фотография как бы забирает предмет в себя. Предмет продолжает жить в фотографии, физически не являясь собой, но - в своем виде, уже как его - предмета - история. Фотография фиксирует в миге истории предмет, по сути, выводя его во вневременную область. Это тоже, конечно очень грубый образ... Хотя, вспомним японское "макото" - истина - в образе проявления искренне желаемого совершенного фотоотпечатка, сквозь который высвечивается "то самое" - "ах". Евхаристические Хлеб и Вино уже не принадлежат нашему миру, они относятся к вечности, они помещены на границу мира, которая есть Ладони Господа, а значит - Дары принадлежат Богу. Он их воспринял, став в них нам Пищей (и причастники, воспринимая Дары, также устанавливаются в пограничном состоянии - об этом уже сегодня рассуждали). Но на границе - с нашей стороны - Дары продолжают быть видны (под видом) как хлеб и разбавленное теплой водой вино. Так, став Христом в вечности - из нее - Дары являют или оставляют нам свой исторический след существования веществ Таинства ( в развернутых пространственных и временных координатах прошлое- настоящее- будущее). И это исключительно важно, ибо Таинство Евхаристии - это Таинство перехода в Новый век. В старинном слове "преложение" приставка "пре-" обозначает переход, пре-одоление, как и "пере-" ( пересечение, перебродити). А значит, Святые Дары являются мостом над онтологической пропастью, между нашим миром и Новым. Поэтому опора моста должна быть и на нашей стороне! Но! Еще раз повторю: Хлеб жизни уже не имеет природу хлеба, а стал Телом Христа - т.е. изменения таинственного характера произошли. Они сегодня не регистрируемы нами, в нашем "пространстве-времени", - возможно, произошли в иных физических измерениях, и характер этих изменений природы нам не известен. Таинственные для нас изменения обеспеченны высшими степенями тождества, которые нам, на нашем уровне реальности не явлены. При этом, Хлеб жизни для нас - его воспринимающих причастников - в нашей системе координат "время -пространство", на нашем уровне фиксации реальности, должен остаться существовать под видом материального хлеба (вид исходного существования вещества), и именно того самого, который верующие передали Господу, ибо не должны быть попраны крепко установленные при творении законы нашего уровня бытия эмпирического мира, и каждая Евхаристия должна быть включена в историю спасения. Еще раз... Дары должны пребывать под видами веществ установленных Христом на Тайной Вечери, и именно тех самых, которые верные преподносят Богу на конкретной литургии! Дары - под видами - являют нам свое эмпирическое, историческое существование, указывающее на присутствие исторического Тела Христа, на актуальность события Крестной Жертвы, и знаменующее достижение миром своего телоса во Христе Иисусе. Не из-за невозможности есть сырое мясо, Святые Дары остаются под видом хлеба и вина (думаю - понятно, что дикость - говорить и думать, будто в Евхаристии мы едим "переработанные" до неузнаваемости и "приправленные" "для вкуса" кусочки мяса Христа). Бог не попускает нашей брезгливости и слабому пищеварению. Бог мог бы оставить Дары под видом, скажем, вкусных пирожных - если бы хотел... Нет. Здесь нет и тени заставления - обмана, лжи. Ибо Свято! Конкретное историческое вещество Таинства должно остаться тем самым для нас, как конец веревки в наших руках, которой будет вплетен в переброшенный нам канат. Без нашего конца каната нам не дотянуться...
   И вот именно этот модус существования Святых Даров, как Церковь странствующая, как реальные исторические следы существования веществ, будто оставшихся самими собой, и обеспечивается тем тождеством, о котором говорили москвичи, а именно - тождеством всей материи мира, а точнее тождеством материальной природы веществ Таинства и Тела Иисуса Христа. Действительно, обратим внимание, что на границе своего существования, воспринятый в Ипостась Логоса, мир в веществах Таинства достигает своих вершин предназначения - проявляет признаки Энтелехии. Например - Хлеб Жизни - как "вид"- это пища, но явленная в пределе - в своем совершенстве - дарующая человеку саму жизнь, а не подпитку для ее поддержания - энергию и вещество ... На этом закончу, пожалуй ... Вышло путано и нескладно, но как получилось - так получилось... И еще раз повторюсь : моя картинка есть лишь мое мнение, попытка набросать эскиз, наглядную иллюстрацию моего видения происходящего с Дарами в Таинстве, не более того! Есть еще вопросы?
   - В целом - ясно...- отвечаю я, понимая, что беседа может длиться бесконечно, ведь тема ее - бесконечна... - но пора домой.
   - Большое спасибо! Хорошо, образно! Будто лекцию научную прослушал. Много для себя интересного узнал! - горячо благодарит отца Смирнов.
   Но Василий Васильевич хмурится.
   - Секундочку... Есть вопрос! - сурово произносит он. - Итак, по-твоему, через человека - причастника в Евхаристии Господь обоживает весь мир. Ибо человек точно губка напитался миром, наполнился им. Как ты сказал - каждый человек - это грань мира, равный миру ...и в каждой Евхаристии происходит причастие этих граней мира Церкви Христовой - Христу. Но - это же не означает, что я могу причащаться за кого-то?
   - Конечно нет! Уже акцентировал на этом внимание сегодня, когда мы рассматривали отношение мира и человека. Каждый из нас должен сам прийти на Таинственную встречу с Господом, и никакое так называемое "духовное", дистанционное Причащение невозможно! Это следует из сути Таинства! Каждый обязан сам - лично соучаствовать с другими верующими в обожение мира, дополняя друг друга. Это наш долг. Мы в ответе перед Господом, не только за себя, но и за всех близких, за мир, который Он даровал нам. Еще раз хочу подчеркнуть, что каждая Евхаристия - это личная встреча с Богом, и при этом - это событие мирового масштаба - событие собирания мира в Церковь! В Евхаристии происходит углубление бытия мира к своей осуществленности. Евхаристия - это наше личное и всемирное прямое попадание в цель!
  
   Молимся: "Достойно есть яко воистину блажити Тя, Богородицу, Присноблаженную и Пренепорочную и Матерь Бога нашего. Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим, без истления Бога Слова рождшую, сущую Богородицу, Тя величаем".
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Часть В

Глава 12

Хлопоты и сновидение в полете

***

   Настоящее чудо, что вся беседа, целиком, записалась на мой смартфон. Удивительно то, что диктофон, будто сам собой включился и до конца не отключался, что всего хватило: и зарядки аккумулятора, и памяти. Я узрел во всем этом Промысл Божий, когда уже, будучи в Германии, обнаружил запись.
   Все дни до отъезда прошли в житейских хлопотах. Оформлял документы, собирал вещи, подучивал немецкий - хромающий у меня на обе ноги, устроил прощальную вечеринку для друзей. Все бежало, крутилось, суетилось. Мимоходом узнал от отца, что Смирнов уехал-таки в Екатеринбург, и что меня очень порадовало - Василий Васильевич укрепил на место Вифлеемскую Звезду.
   Хочу здесь сделать отступление, чтобы сказать о дальнейших судьбах Смирнова и Василия Васильевича. Смирнов, по каким-то очередным бюрократическим обстоятельствам, так и не устроил тогда свои дела на Урале и вернулся в Украину. Поселился в общежитии, в Николаеве, какое-то время переписывался и созванивался с отцом, а после неожиданно для всех куда-то пропал. Отец многократно пытался его разыскать, но не смог. Василий Васильевич года через два после моего отъезда попросился послушником на Валаам. Принял постриг. Василий Васильевич неоднократно заявлял, что желает на склоне лет уйти спасаться в монастырь. Полагаю, однако, что решился он на это во многом из-за внезапной эмиграции его сына, Бориса, сперва в Данию, а затем в Австралию. Мать писала, что Василий Васильевич сильно переживал из-за отъезда сына. Оказалось, не зря. Бориса в Австралии укусила змея, и он лишился зрения. Отец, перед самой своею смертью, был на Валааме и встречался со старцем Иоанном (монашеское имя Василия Васильевича). Мать вспоминала, что прозорливый старец честно предупредил отца о его возможной скорой кончине, пошутив, что "одного его не отпустит, а потому нагонит его в дороге". Все так и вышло. Старец Иоанн почил через восемь дней после смерти отца.
   Но тогда, перед отъездом, я, естественно, не мог что-то подобное предположить, да и все мои мысли были о другом, - о моей будущей жизни и работе в Германии. Беседа о православии не прошла даром. Я все еще был под сильным впечатлением от нее. Решил в оставшиеся дни посещать богослужения как можно чаще. Но вышло всего два раза. В том числе, в последнее воскресенье перед отъездом, я причастился и взял благословение в дорогу. И вот вечером, - когда уже было заказано такси в Пулково, - я вдруг решил, что мне срочно надо побывать в храме. Через полчаса я стоял на церковном дворе. Но храм оказался закрыт. Было без пятнадцати семь. Храм обычно закрывают в семь. А в тот день его закрыли чуток раньше. Такое бывало, но в тот вечер я очень расстроился. Мне даже обидно стало. Говоря по правде, обижаться было не на кого - разве на себя самого, что опомнился "под самый занавес". Но прибывая в таком настроении, я вдруг вспомнил рассказ Смирнова о Православном Лютере - юродивом, прибившем к дверям своего храма листок с надписью "ЛЮБОВЬ!". И мне очень захотелось совершить нечто подобное. Так попрощаться со своим храмом и прихожанами, оставив им какое-то послание. Послание - одновременно и благодарственное и протестное. Протестное - потому что обиженным тогда был. Я ощущал себя отверженным. Ведь я не нашел ни в этом храме, ни в других, в Санкт- Петербурге, своего духовника. Сегодня я понимаю - в том была и моя вина, и в первую очередь - моя. Но тогда мне казалось, что петербуржские батюшки куда-то спешат, все в своих заботах, и выслушают мои "ценные" соображения в пол уха. Конечно, это было далеко не так. Мне повстречались удивительные батюшки, - и в моем храме - настоящие православные священники - просто в те годы я не был готов окормляться у них... Моя обида сгущалась... Всплыли воспоминания о равнодушном приеме нас, людей с Донбасса, и обожгло сердце страшное для меня открытие: безразличие русских к русским - не сбылись мои сказочные ожидания о великой Святой Руси, о которой я так мечтал - все оказалось намного прозаичнее и очень далеко от православия. И вот захотелось от обиды что-то такое сотворить - этакую инсталляцию - предупреждение на прощание. Был молодой - глупый. У меня в рюкзаке, который я прихватил с собой для свечей и святой воды - хотел взять это в дорогу - оказалась папка с несколькими чистыми белыми листами. Нашлись маркер и кнопки. С этим рюкзаком я ходил на занятия, в институт, и потому у меня в нем вечно болтались всякие канцелярские принадлежности. Но что же написать?! Стоп! Кто я такой, чтобы проповедовать и чему-то учить? Ведь Православный Лютер был божьим человеком, не то, что я. Нарисовать смайлики? - совсем глупо и пошло. Лучше вообще ничего не писать... Точно! - решил я. Приколю к дверям храма чистый лист. Это как знак: "Внимание!" Входящий - задумайся - почему я здесь вывешен!? Я не без удовольствия представил себе, как придет утром настоятель храма, протоиерей Т., - ему сразу листок покажут, - пояснят, что обнаружили его приколотым к двери храма! А настоятель - человек очень грамотный, проницательный и взглядов прогрессивных - сразу смекнет о Мартине Лютере, о прибитых им девяноста пяти тезисах к дверям Замковой церкви в Виттенберге. Смекнет и произнесет со значением: "Молодец тот - кто это сделал!" Давно, мол, "назрело"! Но не скажет он так - с досадой понял я вдруг. С чего ему так говорить? Скорее распорядится: "Выбросите эту глупость". Действительно - ну какой из меня реформатор? Бред. Стыдно мне стало из-за моих пустых и глупых претензий на протест. С чего мне бунтовать? Вот она - моя гордыня, во всей красе! Приступ обиды сошел на нет. Тихая грусть расставания овладела мной. Но эта благостная грусть все равно червоточила ощущением несбывшихся надежд. Говоря языком репортажей о космонавтах: не вышло у меня стыковки с храмом и с городом. Так и разлетелись по разным орбитам. Потому я все-таки решился оставить прощальную весточку. Прощальный крик - как у отлетающих журавлей - вдруг подумал я ... Этот крик обо всем: и о хорошем и о плохом, он - обо мне и о всех вас - мои дорогие, кого я оставляю в этом удивительном городе и в этом храме... Но как мне все это выразить? Журавль?! Именно! Я взял листок и сложил из него журавлика - как научила когда-то в детстве меня мама. И не кнопкой, а аккуратно кусочком скотча прикрепил его к дверям храма. Лети мой белый журавлик и кричи на прощанье - обо мне, о любимых людях, о Санкт-Петербурге, о Донбассе, о России!
  
  

***

   Лечу. Под мягкий и монотонный гул я - сильно вымотавшийся за день - задремал. И снится мне удивительный сон. Будто я с отцом, с Василием Васильевичем и со Смирновым восседаем за круглым хрустальным столом в какой- то прозрачной, похожей на мыльный пузырь, стеклянной сфере, зависшей в небе - прямо над Стрелкой Васильевского острова. А в Санкт- Петербурге - карнавал! В городе - невиданный праздник! Небо расцвечивается огнем нескончаемых фейерверков. Пылают факела ростральных колонн. На Неве петровский флот, но с парусами цветов российского триколора. Статуи Зимнего дворца покрыты золотом и украшены лентами из живых цветов. Улицами и площадями проходят удивительные карнавальные шествия, точно в Рио. И все люди в масках. Все, от мала - до велика. И горожане и приезжие. Все ликуют! Что произошло? В честь чего все это торжество и великолепие? Россия стала чемпионом мира по футболу! Ух-ты! Мундиаль наш! Победа наша! В Невской губе, против парка 300-летия, на воде надут гигантский футбольный мяч - размером с тридцатиэтажный дом. Вокруг снуют яхты, гидроциклы, катамараны. Пожарные корабли фонтанируют струями в небо. Мы парим над Невой, над городом, - наблюдаем и ликуем вместе со всеми. Но что-то не так... Эти маски. Не видно лиц человеческих- только маски. Меня начинает одолевать тревога. И есть из-за чего. И вот, мы уже в каком-то промышленном помещении, в нем: электрооборудование, станки и... стол огромный накрыт угощением - за ним мужики - победу празднуют. Но все как один в масках улыбающихся. Так и опрокидывают стаканы в рот масок. Хохот. Крики. Тосты. Маски все вымазаны: в красных пятнах от кильки в томате и потеках от водки и сока... И вдруг к столу быстро подходит человек в спецодежде без маски с отверткой в руках. Да это... Василий Васильевич!
   - Мужики, вставайте! Бегом со мной! Аварийка сработала... В трансформаторной дым столбом. Скорее! Надо оценить масштаб проблемы, если понадобиться, - запитаться по резервной схеме.
   Красная, перекошенная маска хрипло кричит:
   - Васильевич -ты че, не русский? Почему победу не празднуешь? Чего не в маске - как все? Бери стакан! За футбол! За Россию! Ура!
   Другая - с перьями на лбу,- встает, подходит к Василию Васильевичу и уговаривает его:
   - Васильевич,- не суетись! Сядь с нами,- выпей! Сегодня же закрывать не будем, а завтра все отремонтируем. Автомат сработал - и хорошо,- пожара не станется...
   Третья рогатая маска:
   -Паникер ты Васильевич! Вечно тебе неймется. Ребята дело говорят - закрывать сегодня не велели, а велели праздновать, - завтра разберемся. Бери стул -подсаживайся...
   - Вы чего мужики? Прогноз слушали? Обещают шторм, юго-западный... На небо взгляните! Весь горизонт в черных как смола тучах! Уверен - непременно придется задраивать...
   Старая, в трещинах, еще советская детская маска волка:
   - Отстань, Вася! Сегодня всенародное торжество - карнавал! Или надевай маску и пей с нами, или уходи!
   Василий Васильевич махнул рукой и под общий хохот удалился.
   Вот он уже в трансформаторной, - в клубах дыма, что-то пытается сам сделать, ему на помощь приходит товарищ, - отшвырнул свою маску- засучил рукава- и вдвоем что-то ворочают, над чем-то колдуют...
   Товарищ кашляет, чертыхается.
   - Похоже, дело - табак. Накрылся трансформатор, - кричит он. - Совсем плохо, что аварийные дизель - генераторы разобранные стоят, на профилактике...
   - Да ты что! Все?! А как же регламент? Постой, ты же сам рапортовал еще на той неделе, что профилактику закончили!
   - Ну, ошибся, - не закончили... Футбол ведь, - какая там работа. Ты, Васильевич, дуй к руководству, проси разрешения расконсервировать резервную подстанцию. У тебя с начальством лучше выходит, чем у меня...
   - Ага, как же... разрешат они. Для того и консервировали, что бы срам скрыть. Ладно, пойду грудью на амбразуру.
   И вот Василий Васильевич уже в просторной директорской приемной. За столом сидит нежно розовая маска зайчика. Маска весело смеется, а из-под нее раздается девичье всхлипывание.
   - Вам чего? - всхлипывает смеющаяся маска.
   -Ты плачешь или смеешься? - спрашивает Василий Васильевич.
   - И то и другое, - отвечает маска зайки.
   - Как так?
   - А вот так! - разревелась смеющаяся маска. - Меня муж бросил, а за Россию я рада!
   - Ясно... Кто из руководства есть?
   - Никого, - все на карнавале. Я вот тоже собираюсь, а вы задерживаете - уходите!
   Василий Васильевич разворачивается и собирается выйти, когда маска снова всхлипывает:
   - Постойте... Главный инженер, кажется, на месте - дежурит.
   - Спасибо!
  
   Кабинет главного инженера ... Здоровенный пузатый мужик в дорогом костюме развалился в кожаном кресле за старым двухтумбовым столом. На столе стоит полупустая бутылка виски, - стакан, - рядом лежит карнавальная маска. Он ее только что снял - вытирает платком пот с лица - под маской жарко. Безразличным, уставшим взглядом он смотрит на телевизионный экран. Транслируют репортажи с карнавальных шествий в российских городах. И тут в дверь кабинета вбегает Василий Васильевич.
   - А тебе чего? - грубым басом спрашивает начальник.
   - Накрылась подстанция! - докладывает Василий Васильевич.- Дайте команду расконсервировать резерв!
   - Ты что - очумел?! Это не моего уровня решение. Обходитесь генераторами.
   - Генераторы еще на профилактике... Ураган надвигается - слышали предупреждение от синоптиков? Не сдвинем затворы!
   -Тебе что делать больше нечего как панику сеять? Радуйся нашему великому футбольному триумфу! Знаешь же, только директор может дать добро. А он - на Дворцовой. На трибуне, вместе с руководством города - с самим губернатором. Я его тревожить не стану. Хочешь - езжай и сам ему докладывай!
   - И поеду!
   - Ты хоть соображаешь - какой огонь на себя вызовешь?! Неймется старому дураку...- ворчит главный инженер. - На, возьми мою маску - без нее сегодня нельзя, - и мою машину в гараже. Водитель где-то там - рядом с ней должен быть. Я ему сейчас позвоню...
   И вот уже стоит Василий Васильевич у самого подножья высоченной двухъярусной пирамидальной трибуны. На нижнем ярусе цепь "соколов" - полицейских с дубинками, в черных плащах, и в одинаковых масках в венецианском стиле, с удлиненными клювами. На вершине же восседают удивительные по красоте маски древних божеств: инков, финикийских, японских, индуистских, египетских, греческих и прочих.
   По площади, с Невского проспекта, мимо трибуны,- обтекая ее с двух сторон,- проходят колонны карнавального шествия. Нарядные толпы сворачивают на Дворцовый мост, и уходят на Ваську, а там рассеиваются по барам, кафе, ресторанам, танцплощадкам. Василий Васильевич, как был в рабочей робе, без маски - не до нее - забыл в машине- так и предстал перед высшим светом города. Спустились четверо "соколов".
   - Гражданин! Почему без праздничной формы, - без маски? - спрашивают.
   Подоспели и "рыси" в штатском.
   - Кто такой? Что происходит?
   - Я инженер - энергетик с КЗС. На дамбе авария. Мне необходимо срочно связаться с директором, который сейчас где-то на трибуне, - отвечает Василий Васильевич.
   "Соколы" снова встали в цепь, "рыси" переговариваются по рации.
   - Вам придется подождать до конца мероприятия,- говорит одна из "рысей".
   - Не могу! Я же сказал - авария! Скоро ожидается шторм, а мы дамбу закрыть не сможем! Город затопит! - Василий Васильевич пытается перекричать шумную карнавальную колонну.
   - Хм! Настаивает... Говорит срочное дело...
   На вершине трибуны началось какое-то невнятное, нервное брожение. Божественные лики разом обернулись в сторону Василия Васильевича.
   Из-под масок доносилось:
   -Что нужно этому болвану?
   -Кто этот смерд? Почему не празднует?
   - Какая в ж... авария?!
   - Где его маска? Как он смеет!
   И тут, вперед выступило верховное божество - самая главная маска - лучезарное солнце - вся из золота, украшенная драгоценными камнями.
   - Что за кликушество?! Никто не смеет нарушать величайшее повеление - веселиться и праздновать победу русского футбола! Гоните его прочь!
   И "соколы" погнали дубинками Василия Васильевича от трибуны. Кто-то из толпы надел ему на голову ведро с помоями.
   "Пусть носит ведро, если не хочет надевать, как все, праздничные маски!" - хохотала беснующаяся толпа.
   Но вдруг разом все умолкло. Ибо неожиданно сделалось темно, как ночью. Небо заволокло черными тучами. Над городом повисла страшная тишина. И вот - небо пронзили ужасные молнии. Грянул оглушительный гром. Сильнейший порыв ветра задул факела ростральных колон и сорвал тысячи масок с испуганных лиц... Со стороны Финского залива на город грохоча шел накат...
   Штаб во главе с губернатором собрался на верхнем этаже недостроенного газпромовского небоскреба. Внизу огромные накатные волны затапливали прибрежные районы города, смерчи терзали его парки, выкручивая деревья с корнем и опустошая пруды, а жуткий надувной мяч сорвало с привязи и с волнами прибило к берегу,- теперь он прыгал по Васильевскому острову, перекатывался через дома, разрушая крыши и верхние этажи.
   Губернатор и прочие руководители, что совсем недавно принимали парад - карнавал на трибуне, теперь молча стояли у окна и свысока с ужасом взирали на пожирающую город катастрофу.
   Гробовую тишину прервал голос вошедшего пресс-секретаря:
   - Господа, смею доложить, экстренное совещание можно начинать. Все вызванные специалисты явились.
   И вот, когда руководство вошло в зал для совещаний, кто-то из них вдруг увидел среди ожидавших специалистов Василия Васильевича.
   - Это тот самый, который беду накликал?! - завизжал чиновник. - Зачем он здесь?
   - Это же инженер энергетик с КЗС, - отрапортовал удивленный секретарь, - он значится среди приглашенных, вот он в списке...
   - Гоните его!- продолжал истерить чиновник. - Он невезучий, он беду притягивает!
   Остальные тоже раскричались:
   -Это он! Гоните его!
   -Вон! От него одни убытки...
   - Это из-за него все случилось!
   И охрана с масками рысей на затылках подхватила подмышки Василия Васильевича, выволокла из зала, подвела к открывающемуся люку в стеклянной стене и сбросила его прямо в бушующие волны... Но Василий Васильевич не разбился. Сила чудесная спасла его - воздухом перенеся на сушу, - опустила на землю, аж возле Казанского Собора.
   И как только коснулся Василий Васильевич земли - сразу же затих ураган. Из-за туч вырвалось яркое солнце. Вода успокоилась и стала отступать. По воде сносило в залив обломки растерзанного стихией парусного флота, бревна, искореженные прогулочные катера, мусор, и... маски. Сотни тысяч масок плыли по еще черной после бури воде. А из окон домов глядели сотни тысяч испуганных лиц.
   "Наш дух не сломлен! Город и не такое преодолевал! Стихия не в силах отобрать у нас нашу победу! - бодро и торжественно вещал кто-то по телевизору.- Возобнавляем карнавала мы ответим на брошенный нам природой вызов! Праздник продолжается! Ура!" "Уррраа!" - понеслось со всех концов города. На улицах снова стали появляться нарядно одетые люди в масках. По затопленным переулкам на водных мотоциклах мчались кричащие и хохочущие зазывалы в костюмах скоморохов: " Всем! Всем! Всем! Карнавал продолжается! Выходите на гулянье! Маски - "улыбки" раздаются бесплатно у всех станций метро!" Вдруг, смотрю - что такое? Везут два грузовика свежих гробов - значит много погибших? Но грузовики останавливают. Не время сейчас. Праздник народный. И растаскивают гробы на...лодки. Гробы спускают на воду, на них становятся ряженые девушки в подвенечных платьях и мужики в свадебных костюмах и гребут как на каноэ по замусоренным и затопленным улицам. Модный нынче эпатаж. Кто-то плачет. Но плач заглушается шумом торжества. Город снова гудит - сверкает- грохочет. Завалы и мусор после наводнения никто не убирает, - не до этого - мы чемпионы мира! Мне становится страшно...
   Тут окликает меня Смирнов:
   - Смотри! - и показывает на идущую к Петербургу флотилию военных кораблей береговой охраны. Они не в парадном строю. Им не до праздника. Из головного корабля выпускают торпеды. По какой цели? Что случилось?
   - Новая напасть! - отвечает Смирнов. - С наводнением в город проникло нечто злое. Сначала оно пожирало тела утопших, а потом принялось за водолазов и празднующих граждан. Уже съело двух зазывал, стащив их с гидроциклов. Видимо не наевшись, закусило пьяными матросами с буксира " Упорный". Информацию засекретили, но слухи по городу распространялись быстрее скорости света, в нарушении законов физики и цензуры. И власти вынуждены были сознаться в новом бедствии. Уже на федеральном уровне приняли решение - уничтожить супостата.
   С большущего телеэкрана , установленного на Сенной площади, доносится пафосный голос диктора: "Подводный дрон, аналогов которому нет ни у кого в мире, сконструированный в петербургском бюро "Атлантида" , смог сфотографировать чудовище, но... уничтожить не успел, ибо был выведен из строя направленной струей жидкости неизвестной природы. Но снимки с дрона удалось получить... через инстаграм. Нашим врагом оказался гигантский североатлантический кальмар - маньяк -людоед, существование которого давно было предсказано отечественными военными ихтиологами. Определив где его логово, на кальмара началась настоящая охота! Наш телеканал ведет прямой репортаж! В небе над заливом зависли новые, модернизированные вертолеты глубоководной разведки Ка-27ЕР. Работают артиллерийские катера. Корабли береговой охраны обстреливают монстра торпедами. Противолодочный самолет Ил-38 только что сбросил на чудище глубинные бомбы..."
   Но тварь оказалась сильна, умна и проворна. Кальмар смог укрыться от снарядов, уклониться от торпед и бомб, и в свою очередь атаковал военных, - в мгновение ока он затащил под воду два артиллерийских катера и перевернул сторожевой корабль. Но и на этом чудище не успокоилось, а прицельной реактивной струей чернил сбила военный вертолет разведки. Трансляцию срочно прервали и снова стали показывать кадры из победоносного финального матча и карнавальные шествия, проходящие в стране. И вот снова включился репортаж с района военной операции: "... на подлете МиГ31 с гиперзвуковой ракетой! Берегись монстр! От этого новейшего оружия тебе не уйти!... Господи, они промазали ... стадион в огне... гаси трансляцию!". Кальмар не стал ожидать следующей атаки военных, а ушел из залива в Неву, по ходу хватая щупальцами и утаскивая под воду праздных зевак с набережных. Так чудище доплыло до Большеохтинского моста, по которому в тот момент проходила группа толи депутатов - толи чиновников, направляющихся в Смольный. Кальмар плюнул и облил всю группу черными чернилами. Но эффект был поразительный - жидкость оказалось с градусом, ароматна и великолепна на вкус - подобна арманьяку - и с одежды удивительным образом испарялась, не оставляя следов. А главное - чернила придавали тем, кто их выпил невиданную силу, - и как оказалось - прозорливость в делах и жизненную ловкость. Чувство совести заглушалось, зато открывалось потустороннее видение, как безошибочно решить ту или иную проблему, и как разбогатеть. Правда, проявился побочный эффект - у всех, кто хоть раз пробовал чернила, маска напрочь прирастала к лицу, то есть становилась самим лицом. Но посовещавшись - решили, что это не беда. Информация об удивительных свойствах чернил кальмара сразу разошлась среди властных элит и бизнесменов. Кто-то даже обратился к военным с требованием срочно прекратить варварскую операцию, ибо кальмар представляет из себя вид редчайший, и губить его - преступление перед потомками. Что еще интересно, кальмар несколько раз пытался атаковать храмы, Лавру и Казанский собор, заплывая в Монастырку и Канал Гребоедова соответственно. Но великая невиданная сила давала кальмару отпор, и он как ошпаренный с всплесками и ревом судорожно удирал от святынь. Правда, ему удалось разрушить билетные кассы у Исаакиевского собора, и даже чуток повредить смотровую площадку. Но и там он получил сдачи. После Исаакия кальмар торпедой понесся в сторону Заячьего острова и прямо у пляжа, точно цунами вырос из воды во весь титанический размер и, сжавшись пружиной - распрямился в гигантском прыжке, пытаясь на лету зацепить щупальцами и разрушить колокольню храма. Но потерял высоту и под собственным весом рухнул вниз - нанизав тушу на шпиль Петропавловского собора. Сдохло чудище!
   И вот - наблюдаем - снова торжество! Повержен монстр! На площади между Монетным двором и Ботным домом маски древних божеств раздают выстроившимся в очередь горожанам испить волшебных чернил. Вижу, вместе с божествами отведать людям чернил предлагает и огромная, метра под два женщина, в черном кожаном плаще, с повязкой на глазу - знаю - эта та самая ведьма, из истории Василия Васильевича. Она метлой с железными прутьями загоняет сомневающихся в очередь. Каждому, чья очередь подошла, капают в рот из пипетки, по одной - две капли - в честь праздника,- для позитива и повышения производительности труда. Много на люд тратить нечего, главное - "своим" должно хватить. Чернила - товар драгоценный! Из тела кальмара выходит тысячи трубочек, по которым в тысячи бочек стекают драгоценные чернила. Наполненные бочки аккуратно закупоривают и в сопровождении волков - спецназа отвозят в секретное хранилище. "Таких чернил нет не в одной стране мира. Только у нас!" - раздается из громкоговорителей голос ведущего торжества. Люди злятся, ругаются и пытаются пролезть без очереди, - лишь бы им хватило этой чудотворной черной влаги. Но соколы успокаивают дубинками зарвавшихся горожан. "Круче нефти! Сила Росси теперь в этих чудесных чернилах!"- заявляет ведущий. Эх, а у людей маски прирастают к лицам... Один военный, полковник, причастился чернилам - стало лицо его медвежьей мордой, - в ярости разорвал на груди своей он тельняшку. "Россия вперед! Всех порвем!" - ревет.
   Женщина без маски, пожилая, худенькая, в синем платочке, по всему видно интеллигентная и кроткая, тихонько подходит к очереди, становится чуть в сторонке, - нерешительно переминается с ноги на ногу. Вдруг тоненьким умаляющим голоском молвит: "Миленькие мои, родненькие, не пейте эту грязь - запачкаетесь! Давайте покаемся за скверное, что совершили - увидите - все образуется...". Люди смотрят на нее с недоумением. Не понимают: "О чем она говорит?" Точно разъяренный лев, ведьма с метлой одним прыжком оказывается рядом и с силой бьет ее древком по затылку. Женщина замертво падает на камни. Очередь с безразличием отворачивается...
   И вот - из Никольских ворот выходят на площадь десять человек в сияющих белых одеждах - это десять праведников, о которых говорил Василий Васильевич. За ними идет отец и Смирнов и наш настоятель и все священники нашего храма и еще группа священников, а еще мужчины и женщины, лица которых мне знакомы и даже близки, но кто они - не могу вспомнить. Все они кричат: "Люди остановитесь! Не причащайтесь злу! Себя погубите и Россию!" Но не слушают их. А кое-кто из пьяных стал выковыривать брусчатку с площади и швырять по ним. Тут семь офицеров, ранее стоявших в очереди, скинули с лиц маски, и бросились спасть праведников и священников от града камней, - закрывают их собой, - терпят страшные удары - кричат: " Бегите!" "Мы их задержим..." Толпа в ярости налетает на офицеров, но они сдерживают натиск... Вдруг из дверей колокольни Петропавловского собора, на площадь, выбегает Василий Васильевич, - зовет: " Православные! За мной! Сюда! В храм!". Я неожиданно оказываюсь около отца и Смирнова, хотя чувствую - недостоин. Мы забегаем в храм, а там подземный туннель, мы бежим по нему долго-долго и вот - выскакиваем из него и попадаем... в Исаакиевский собор, - а под его купол возносится лестница Василия Васильевича.
   - Скорей! Скорей! - взывает он. - Все на лестницу! Взбирайтесь ввысь - держитесь Звезды Вифлеемской!
   Смотрю, а в зале полным-полно народа - не сосчитать - все без масок. Мужчины и женщины всех возрастов. Особенно детей много - стоит в храме веселый детский гам. Василий Васильевич, десять праведников, офицеры - которые нас защищали, и несколько священников помогают людям пройти к лестнице и восходить по ступеням. Вижу - Василий Васильевич бережно поддерживает под руку одного слепца и помогает ему подниматься. Тогда я не придал этому особое значение, а сегодня уверен - то был сын Василия Васильевича - Борис. Вернулся все-таки ко Господу. Один из офицеров ведет к лестнице женщину в синем платочке - ту самую, которую ведьма ударила - жива, значит осталась - Слава Богу! - ее вера и отвага оказались сильнее зла ведьмы.
   И вот люди нескончаемым потоком шагают вверх по лестнице, поднимаются все выше и выше к самой вершине купала, где Василий Васильевич недавно прикрепил Звезду Вифлеемскую. Я иду рядом с отцом, мамой, братиком и Смирновым. Глянул вверх - а купола то и нет! Сквозь сияние Звезды видно небо, разверзшееся пред нами. И там - в небе к нам радостно Кто-то спешит навстречу. Он ласково улыбается и приветливо протягивает руки. Я чувствую, что Он нас очень любит! Я Его узнаю - это же Господь и Бог наш, Иисус Христос!
  
   Санкт-Петербург,
   2018- 2020 гг.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"