Глава 6, большая, немного тревожная, но зато объяснительная
Лондон. Вторник, 24.08.1926г.
- Марволо! - безапелляционно заявила Ева, когда Эмилия сворачивала в бумажную птичку послание для своего коллеги.
До этого Бернар старалась не высовываться, так как мы боялись, что волшебница сможет заметить мое двоедушие. И припишет это раздвоению личности, одержимости, или не дай Бог хоркруксу какому-то.
- Думаешь, это он меня проклял? - хмуро поинтересовалась я.
- 99% что именно он выкинул дочь из рода, и 95% что перед этим еще и проклял. У-у-у, - возмущенно взвыла Ева, - мерзкий старикашка!
- Спокойнее, подруга, - попросила я, - давай без эмоций. Он же вроде в Азкабане был?
- Именно что был, - пояснила швейцарка, - посадили его в сентябре на шесть месяцев, значит вышел он где-то в начале апреля. За дней десять до этого знаменательного события Меропа сделала ноги из Литтл-Хэнглтона вместе с мужем. Почти полгода пожила нормальной жизнью и не хотела к старой возвращаться. Вначале думала просто устроить себе праздник души перед приходом папашки. Поэтому сварила амортенцию и напоила Риддла. Тот, спятив от любви, потащил ее в церковь... Ну и, короче, девочка как представила, что скажет про это папа... Вспомнила его нежную любовь... Ты, наверное, забыла, Марволо, хоть и сел за то, что напал на министерского работника, но это только потому, что дочь не стала выдвигать обвинение. Изначально он именно ее чуть не задушил, на глазах у Боба Огдена. Тот вмешался на свою голову, потом сумел сбежать, привел авроров, и старика отправили в Азкабан. Если бы дочка не была такой мямлей, его бы там законопатили надолго. Но, увы, она папу пожалела. Себя бы пожалела. Представляешь, она на деньги от продажи медальона дом отремонтировала, камин, печку, посуды нормальной купила. Запасов за зиму наделала, наконец-то. Включая, кстати, зелья для папенькиной печени, папенькиной язвы и папенькиного похмелья. И все за свой счет. Под половицей спрятала для отца с братом 660 галлеонов - типа их доля от продажи медальона Слизерина. Ты представляешь такую дуру? Себе, считай на остатки, купила только книжки, уродливые платья и ингредиенты для дорогой амортенции. Я как-то раньше не касалась этого пласта ее памяти. Ну, сбежала и сбежала... А тут, прям, вся киплю. И после всего этого папаша ее еще и проклял. Вот уж воистину: не хочешь себе зла - не делай людям добра.
- Ничего себе история, - вздохнула я, - и что мне теперь со всем этим делать?
- Слушать, что тебе колдомедики скажут, - твердо заявила Ева. - Если бы от такого помирали, давно бы умерла. А так у тебя еще целых 4 месяца впереди. На лечение хватило бы даже в маггловским мире. А у магов, - подбодрила меня подруга, - вырастают кости за ночь. Что-то наверняка придумают.
- Стоп! - я насторожилась, - ты же говорила что у меня 5 месяцев до родов?
- Блин, Марийка, не тормози! - воскликнула Эванджелина. - Мы же тогда не знали, какой день на дворе. В памяти депрессивной Меропы была сущая каша. Она не следила за календарем и, кажется, не заметила, что лето к концу подходит. Я прикинула, что месяц беременности вроде 4й, и сказала так. Родится Том 31 декабря. Испортит праздник, ну тут уж ничего не поделаешь.
- Наоборот, - подумала я нежно и погладила живот. - Это и будет самый большой в мире праздник.
- Э-э, подруга, - удивленно проговорила Ева, - а ты не забыла, кто из него вырастет?
- Мой сын, - твердо ответила я. - Мой сын, который не будет расти в приюте, не будет испытывать недостатка ни в чем. Ни в любви, ни в игрушках. И великим темным волшебником он тоже не будет. Разве что просто Великим.
- Ммм, - Эванжелина, по-видимому, не очень хотела со мной спорить, понимала, какая это важная тема для меня, но считала своим долгом открыть мне глаза пока не стало слишком поздно. - Знаешь, в фэндоме многие доказывали, что Риддл изначально был бракованным. Думаю, ты имеешь представление, сколько уродов выходит из самых-самых хороших семей. Как будто родились с эдакой чревоточинкой. Таким изъяном для Томми, по словам Дамблдора, стало зачатие под любовным зельем. Поэтому парень сам не мог никого любить. Но в интервью Роулинг сказала, что возможно, если бы Том вырос с матерью, то не стал бы таким моральным уродом.
- Ииии? - резко спросила я, - чего замолчала? Вот она я, мать. Давай договаривай, что с ним не так будет?
- И то, что он УЖЕ зачат под любовным зельем, от него УЖЕ отказался отец, а родной дед маму УЖЕ проклял. С Томом в животике. Как это на нем все отразилось? Может, любви не хватит?
- Моей - хватит, - отрезала я. - И, кстати, я тебя попрошу не употреблять больше таких слов, как урод, бракованный, ущербный, в адрес моего сына. Он не станет Волдемортом, понимаешь? Потому что я - не Меропа. Потому что я - выживу! А если я выживу, то Волдеморта - не будет!
- Ну все-все успокойся, - забормотала Ева, - извини, я больше не буду. Не хотела, тебя расстраивать. Тебе вообще нельзя волноваться, особенно сейчас. Кстати, - почти весело произнесла она, - я тут подумала, знаешь что?
- Что? - я украдкой вытерла выступившие слезы, так чтобы Эмилия ничего не заметила.
- Если ты назовешь его каким-нибудь Николасом, Волдемортом он точно не станет. Не выйдет шикарной аннаграммы. А если ты разведешься с Риддлом, имя мальчику выберешь без буквы Д, то и просто Лорда Чего-то-пафосное-там не получится.
Я с трудом удержалась от хихиканья. Блин, надо срочно приводить в порядок свои чувства, а то запрут меня в местном психиатрическом отделении, как пить дать.
- Я подумаю, - отозвалась я. - Над этим точно стоит подумать. Возможно, получится выбрать имя аннаграмма от которого будет Лорд Белый. И как с таким именем становится темным волшебником?
- Неее,- засмеялась Ева, - Лорд Белый - это у нас Альбус, чтоб его, Дамблдор. Занято им и Гэндальфом. Вот если по буквам выйдет Лорд Кролик, точно не будет лезть в политику.
Тут я не могла не возмутиться, представив себе такое.
- Ева! Да из него школьные насмешки Темного Лорда сделают раньше, чем он в Хогвартс попадет. Не позволю издеваться над своим ребенком!
- Ну, а если Лорд, ммм, Единорог? Самое светлое существо как-никак.
Я поперхнулась:
- То есть ты мне предлагаешь назвать сына кем-то вроде Корнюни, чтобы такое вышло. Не подходит.
Вместо следующего варианта Ева весело заржала у меня в голове, ну а дождаться, пока она успокоится, у меня не вышло, так как в кабинет зашел невысокий полненький и весь такой кругленький целитель. Несмотря на обширные залысины, на голове осталось еще немало волос, и они прямо-таки стояли дыбом. Благодаря большим роговым очкам он напомнил мне почему-то не столько образ сумасшедшего ученого из кинофильмов, сколько Ёжика из Смешариков, только желтого цвета.
- Октавий! - воскликнула ведьма и поднялась, протягивая ему руку.
- Эмилия! - отозвался Ё... то есть целитель, и поцеловал кончики пальцев. - Ты прекрасно выглядишь сегодня моя дражайшая коллега!
- Ты так говоришь, как будто я обычно выгляжу плохо, - кокетливо заметила ведьма.
- О нет! - колдун патетично прижал руку к сердцу, - как ты могла обо мне такое подумать! Нет, дорогая! Обычно твоя красота затмевает солнце, и я боюсь ослепнуть от нее. Но сегодня богиня снизошла к простым смертным, и я могу любоваться тобой без темных очков.
- Октавий..., - немного укоризненно произнесла Лонгрин, хотя было видно, что ей приятны его комплименты.
Мужчина, несмотря на свою внешность, оказался дамским угодником.
- У них, похоже, роман, - поделилась я наблюдением.
- Клевый дядька, - прокомментировала Ева, - на месте Эмилии я бы ему давно дала.
Неожиданно я почувствовала, что у меня горят уши. Сто лет не краснела и на тебе. Кажется, я все больше сживаюсь с Меропой.
- Кстати, Мария,- тихо сказала Бернар, пока целители обменивались все новыми комплиментами, - а ты заметила, что он сказал про темные очки? Это ведь идеальное решение для твоих глаз. Если у волшебников не найдется никакого зелья, то хотя бы замаскируешь недостаток.
- Ага. Я об этом уже думала, только не знала, изобрели ли солнечные очки уже или нет.
- Где-то когда-то я читала, что первые солнечные очки еще были у Нерона из пластинок изумруда в оправе.
- Мда? - я удивленно приподняла брови, - Ну надеюсь, сейчас они делаются из более доступных материалов.
Дальнейший экскурс в историю пришлось прервать, так как целители, наконец, обратили на меня внимание.
- Простите за то, что сразу не представился, - покаялся колдомедик поклонился неожиданно грациозно для своей комплекции. - Октавий Ранкорн к вашим услугам.
- Руку! Дай! - зашипела Ева внутри, и только тогда я сообразила, что означает этот жест открытой ладонью у Ранкорна.
"Блин мне в жизни никто руку никогда не целовал, я это только в фильмах видела!" - мысленно я ругалась на все лады, но все же протянула руку для поцелуя как можно более грациозно (наверняка со стороны смотрелось ужасно).
- Успокойся, - тихо сказала подруга, как будто ее кто-то мог услышать. - Меропе тоже.
Поцелуй был, разумеется, совсем нестрашным. И, наверное, где-то даже приятным. Я даже не успела понять толком, что это было.
Никакого задерживания дольше приличий, никаких эротических (не дай Бог!) облизываний, о которых писали в романах. И никакого звука чмоканья. Просто теплые сухие губы коснулись руки и тут же легко отпустили.
Очень даже приятный жест.
И я снова покраснела.
Ну, блин!
- Я тоже очень рад познакомится с такой женщиной как вы, миссис Риддл! - проговорил целитель и обаятельно улыбнулся.
- Заметь, Марийка, - фыркнула Ева, - Он не назвал тебя прекрасной, так как не врун, но все равно сказал приятное слово. Ну не красавец, а? На что спорим, за ним полбольницы бегает.
- Как вы себя чувствуете Меропа? - спросил Ранкорн, - Я надеюсь, могу называть вас Меропой?
- Да, конечно, - отозвалась я.
- А вы зовите меня Октавий. - целитель широко улыбнулся. - Так как ваше самочувствие, Меропа?
- Тошнит немного, - я пожала плечами. - А так все уже в порядке.
- Никакой подавленности? Плохого настроения?
Я решила, что тут не мешает соврать, чтобы правдоподобно объяснить произошедшие перемены. Но в глаза колдомедику старалась не смотреть при этом. Благодаря Еве, я вспомнила, что у волшебников есть свои телепаты. Кто знает, как в магическом мире с врачебной этикой обстоит. Кстати и пить бы ничего у них в кабинете не надо было бы. Так как сыворотка правды у них тоже есть. И гораздо более эффективная, чем какой-то маггловский пентотал.*
- Теперь нет. Понимаете, Октавий. От меня ушел муж, колдовать не хватало сил, без конца тошнило от еды и от жизни. И в одну ужасную одинокую ночь я решила со всем этим покончить. Потому что я - одна. Потому что матери я никогда не знала, моя бабушка давно умерла, мой брат в Азкабане, мой отец меня ненавидит, а муж бросил... Я никому не нужна, и я хотела умереть. Поэтому попавшийся на глаза кухонный нож применила не по назначению. А потом я поняла, что я забыла самое главное. Что на самом деле я - не одна. Что есть ребенок, - я накрыла рукой живот, - есть мой сын. И, благодаря ему, я уже никогда не буду одна. И мне есть кого любить. И есть ради чего жить. Ну и меня, он тоже будет любить. И наваждение ушло. Я перевязала руки, поела, поспала, привела себя в порядок и отправилась в больницу, чтобы разобраться, что за ерунда происходит с моим здоровьем, и главное: не навредила ли я случайно своему малышу. И не надо меня никуда запирать, пожалуйста, больше я такой глупости не совершу. Я помню все, что было до этого как в тумане. Сейчас я искренне не понимаю, как я вообще могла такое сделать. И даже тошнота меня сейчас не злит. И я вижу яркие краски, вижу небо, вижу маггловский город, который меня больше не пугает, - я, прикрыв глаза, вдохновенно пересказывала ему свой опыт выхода из депрессии, что накрыла меня через полгода после отъезда из Таджикистана. Я плохо помню, как именно из нее вылезла. Память милосердно спрятала те страшные два года, но помню как внезапно оглянулась и увидела, что Иркутск красивый, в общем-то, город. И люди приятные. И мужчины мне улыбаются. Увидела солнце, вздохнула воздух. И поняла, что я живу. По-настоящему живу. И мне это нравится. У меня уже есть друзья. Появились увлечения. Понравилась учеба. И мне давно уже не хочется выть по ночам в подушку. Я поняла в тот день, что меня наконец-то отпустило. На радостях я объелась мороженого и заболела. Но это уже к делу не относится.
- И да, меня сейчас беспокоят мысли о своем здоровье, о магии, о будущем, - продолжила вдохновенно сочинять, - теперь я знаю, что у меня есть это будущее. И я надеюсь, вы разберетесь, что со мной не так. И поможете мне. Вот только, - закончила я, - моей психики давайте не будем касаться. Мне неприятно вспоминать, какой я была дурой.
- Я вас понял, Меропа, - улыбнулся доктор. - И я рад, если это действительно так. Если это то, что я думаю, то вы сбросили с себя одно неприятное проклятье. Сами преодолели его воздействие и сбросили. Вы очень сильная женщина. И я надеюсь, вы не будете капризничать, если я все же проведу несколько тестов?
- Нет, конечно, - вздохнула я, предвидя очередную скучную диагностику.
- Снимите мантию, пожалуйста. Если меня стесняетесь, ложитесь на живот. Можете полубоком.
Я тут же немедленно снова покраснела. Но халатик с себя сняла без попыток прикрыться. На животе действительно лежать оказалось невозможно и пришлось пристроиться полубоком, отвернувшись к стене.
Ранкорн и Лонгрин принялись надо мной что-то бормотать и обменивались непонятными фразами, из которых мне было понятно одно-два слова.
"Концентрация превышена" "нервная возбудимость" "очень низкий уровень" "не подходит" "след остаточного" и так далее.
Под это дело я начала потихоньку подремывать.
Спор с Евой, потом эмоциональный выплеск перед Ранкорном (я не совсем уверена, были ли мои слова импровизацией, или же наследством Меропы) - все это как-то вымотало меня. В голове образовалась какая-то блаженная пустота и ни о чем не хотелось думать.
" Не спи, Мария!" - я почувствовала всем телом вскрик Евы и вздрогнула.
- Что-то произошло? - поинтересовались колдомедики сверху.
- Нет ничего, - успокоила их я, - просто начала дремать немного и проснулась случайно.
- Такое бывает, да, - отозвался Ранкорн. - Часть диагностических заклинаний, к сожалению, использует не только энергетику целителя, но и пациента. Они абсолютно безвредны, просто человек немного сильнее устает. После недолгого сна, остаточные эффекты проходят без следа. Вы можете одеться, Меропа. Мы уже почти закончили.
- Да? Хорошо, - пробормотала я, усаживаясь на кушетке и накрываясь мантией. - И что со мной такое? - поинтересовлаась я, глядя на серьезных колдомедиков.
- Для точного определения проклятия, мне нужно взять у вас немного крови, - обрадовал меня Ранкорн. - Не беспокойтесь, все целители дают Непреложный Обет не использовать никакие части тела пациента для того чтобы навредить ему, и не продают их на сторону.
- Да, я и не беспокоюсь, - удивленно сказала я. О таком я вообще бы никогда не подумала. Но этим любезным докторам совсем не надо знать, что перед ними маггла, которая ни фига не разбирается в их волшебных заморочках.
- Вот и хорошо. - Ранкорн достал два продолговатых флакончика с серебряной крышечкой. - Вы позволите вашу руку?
Я протянула ему ладонь, все еще не совсем понимая, как именно будет происходить забор крови. Понятное дело не со шприцов, но как бы не посредством отворения вен каким-нибудь скальпелем...
Зря гадала. До такого я бы в жизни сама никогда не додумалась бы. Целитель просто прижал флакончик к моему среднему пальцу серебряной крышечкой. Я почувствовала небольшой укол и увидела, как наполняется такая интересная пробирка. Палец потихоньку стал неметь, но крови не набралось и на треть. Ранкорн покачал головой и переставил пробирку к большому пальцу.
- У вас, очень сильная анемия, - сказал он, - и, вдобавок, недавно вы потеряли много крови. Поэтому мне приходится вас мучить немного дольше других пациенток. Прошу прощения, но с малым количеством крови работать не имеет смысла. Я беру столько сколько нужно.
- Ничего страшного, - отозвалась я. - Только вы дадите мне, пожалуйста, кроветворное зелье, безвредное для малыша.
- Ну, разумеется! - вступила в разговор немного возмущенная Лонгрин. - Не беспокойтесь, Меропа, никто вас в таком состоянии никуда не отпустит, пока мы не исцелим весь вред причиненный вашему здоровью.
И тут я насторожилась:
- Не отпустите? Как это?
Эмилия поспешила меня успокоить и, пока Ранкорн набирал кровь из моей вены, объясняла мне, как это опасно находится беременной волшебнице, подвергнувшейся отлучению от рода и неизвестному проклятию одной без присмотра.
С одной стороны я была с ней полностью согласна. Тем более что после забора крови я стала чувствовать себя совсем нехорошо. В глазах темнело и, моргая, я словно на пару секунд выпадала из реальности.
Но перевесило мою паранойю не это, а тихий шепот Евы:
- У них здесь наверняка есть нормальная ванная.
Я вспомнила тот ужас, что ждет меня дома и сдалась.
- Вот только как быть с моими вещами? - поинтересовалась я. - У меня с собой ничего нет кроме кошелька и палочки.
- Все белье в таких случаях предоставляет больница, - успокоила меня Эмилия, - но если вам так важно взять из дома что-то необходимое, мы можем послать с вами кого-то из целителей. Ближе к вечеру.
- И на сколько мне придется здесь задержаться?
Ответил мне Октавий, закончивший наконец добывать кровь из моих измученных рук, и одним взмахом палочки залечивший все мои ранки, включая порезы на венах.
- Точно я смогу сказать завтра утром. Но как минимум три дня. Этого срока достаточно будет, чтобы избавится от последствий вашего необдуманного поступка, и решить проблемы с пищеварением. Какие именно изменения в вашем организме произошли от проклятия и сколько понадобиться времени, чтобы от них избавиться, это все станет известно завтра.
- Хорошо, - вздохнула я, - лечиться так лечиться. Только мне действительно надо ненадолго заглянуть домой. Я живу в Лондоне. На улице Йоменс-Роу. Кажется это район Кенсингтон.
- Я из Чешира,** - колдомедик извиняюще улыбнулся, - а Эмилия из Абергавенни, нам обоим маггловские названия ничего не скажут. Так что адрес сообщите тому целителю, кто будет вас сопровождать. Я так понимаю, у вас в доме нет камина?
Я виновато помотала головой:
- Камин есть, но он маггловский, маленький. Я арендую жилье, поэтому мне надо предупредить соседей о том, что я буду лежать в больнице.
- Милая леди, - Октавий укоризненно погрозил мне пальцем, - молодой ведьме, да в вашем положении, жить среди магглов одной... Почему бы не поселиться на Диагон-аллее, если вам так нравится Лондон?
- Деньги, сэр, - я криво усмехнулась. - За те деньги, что я заплатила до ноября за квартирку, в "Дырявом Котле" мне досталась бы одна комната месяца на два.
Эмилия всплеснула руками:
- Меропа, дорогая, ну как же так можно! Волшебный мир не ограничивается "Дырявым котлом". Есть и пансионы, и доходные дома, и довольно много волшебников сдает несколько комнат в своем доме. Да еще и с бесплатными обедами, если договориться. Обещайте, что в конце ноября обязательно обратитесь ко мне: и я непременно подыщу вам что более подходящее, чем маггловский дом или номер, упаси Господи, в "Дырявом Котле".
- Не будем расстраивать милейшую даму известием, что у тебя мужем был опоенный зельем маггл, и с ним тебе в магическом мире появляться было нельзя, - сообщила мне Ева тихонько. Как будто ее мог кто-то услышать в моей же голове. - Но вообще Меропа здесь сглупила. Может действительно у волшебников будут дома поприличнее.
- Обещаю, - я благодарно улыбнулась рыжей целительнице. Ну, нравилась мне эта добрая и умная женщина.
- Вот и договорились, - потер руки Ранкорн. - Дамы, к сожалению, мне придется вас оставить. Пойду работать над вашей кровью, Меропа. Оливия даст вам кровотворящее зелье. Наверное, лучше будет вариант ДГ. Он безопасен для беременных и с легким снотворным и восстанавливающим эффектом. Накачивать вас сложными зельями пока я не разберусь с этим, - колдомедик похлопал себя по карману на груди, где спрятал пробирки, - рискованно. До завтра, Меропа, Оливия, - поклонился волшебник у самого выхода уже.
- До свидания, - отозвалась я, но краешком глаза заметила, как прощальный взмах Лонгрин превратился вы быструю смену каких-то сложных жестов. - Что это было, я не поняла, зато сообразила, что странное движение пальцев Ранкорна: указательный со средним из буквы "V" сложились вместе и два раза согнулись, тоже имел какой-то скрытый смысл.
- То ли он назначил ей свидание и жесты обозначали позы, - предположила Эванджелина, - то ли у тебя что-то сильно не в порядке и об этом тебе нельзя было говорить.
- Ну, блин, - расстроилась я, - развели тайн на ровном месте. Это ведь мой организм. Я же должна знать, что происходит.
Пока я переодевалась в свою одежду, колдоведьма что-то переписывала из своего блокнота в большой журнал. Оторвавшись от своего занятия, она предложила мне два фиала с зельем.
- Выпейте один сейчас. Вас проводят в палату, где вы обязательно плотно пообедайте. Потом выпейте второй фиал и можете отдыхать до вечера. Часа 4 здорового сна не собьют ваш режим, - судя по тону, Лонгрин сомневалась, что этот режим у меня вообще есть. Ну что же она была права. У Меропы режим держался только из-за послеобеденной тошноты. Завтракать приходилось ранним утром, а вечером выблевав все что можно и нельзя, она отрубалась без задних ног. Это если были силы встать сделать этот завтрак.
- Прощу прощения, - прервала я ее разглагольствования. - Но вы не могли бы мне все же как-то хотя бы примерно рассказать что со мной не так? Что сделало проклятие мне и моему ребенку, чем мне грозит отлучение от рода?
- А вы ничего не знаете? - прищурилась Лонгрин.
- Я же вам рассказывала, в какой семье росла. Книг не было. Прабабушка умерла довольно рано, с другими волшебниками тема разговора у меня ни разу не переходила на отлучение. Я как-то думала, что это просто выгнали из дома. Нет, разумеется, из сказок, я представляла, что не все так просто... Но не задумывалась.
- Ну что же, - Эмилия встала и походила по кабинету. - Я дам вам несколько книг для магглорожденных, потому что в некоторых областях вы, Меропа, хуже их. Вы не просто ничего не знаете о магическом мире, вы имеете о нем очень искаженное впечатление, из-за среды, в которой выросли. Хоть у нас и не принято вмешиваться в процессы воспитания детей, но я бы на месте министерских проверяющих хоть пару раз в год, да заглядывала бы в дом к таким родителям, как ваш отец, что отказываются посылать детей в Хогвартс. Не знаю, чем они там думают в Визенгамоте. Давно бы уже создали Департамент или Отдел образования. А так учебную программу составляет директор Хогвартса, утверждает министр, а СОВЫ и Тритоны принимают делегированные члены Визенгамота, нарушениями занимается департамент Праворядка, устранениями детского волшебства - Департамент Происшествий и Катастроф, или обливиаторы, а преступлениями - горячая бригада. Все отвечают за все, и одновременно никто ни за что не отвечает. Зато здорово вещать с трибун: "Дети - наше будущее" и другие красивые, но пустые лозунги. Вот Дайлис Дервент еще двести лет назад, сказав такое, подтвердила делом, пробила закон о бесплатной целительской помощи в Сент-Мунго для беременных волшебниц и детей-сирот, которая оплачивается из специального министерского фонда.
Магглорожденным, значит, опасно жить в среди магглов, не имея никаких знаний о волшебстве, а маленьким колдунам расти в невежестве, значит, можно. Артемизию Лафкин я тоже дам вам почитать. Она очень метко обозвала существующий порядок в семьях как возрождение patria potestas***. Кое-какие реформы ей удалось провести, но, к сожалению, сняли с должности раньше. - Наткнувшись на мой непонимающий взгляд, она закатила глаза. - Ну вот. Спорю на галлеон, что вы и знать не знаете кто такая Артемизия Лафкин.
- Первая женщина министр магии, - повторила я по подсказке Евы.
Лонгрин просияла:
- Тогда я должна вам галлеон, Меропа, просто не думала, что вам о ней рассказывали в семье, какой вы ее описали.
- Прабабушка пару раз упомянула, - соврала я. Так как Меропа, по словам подруги, ничего о такой выдающейся женщине не знала. К слову сказать, она вообще не знала кто у магов министр.
- Ясно, значит, все же не знаете, чем она прославилась кроме этого?
Я мотнула головой, несмотря на предостерегающее шипение Евы, что наш галлеон уплывет.
- Ну, если вкратце она была известным реформатором. И начала свою деятельность по защите семьи еще задолго до того как стала министром. В книге, которую я вам дам, прочтете поподробнее. Вам пригодится. Возвращаясь к проклятию. Мы определи, что это было родовое проклятие, что-то из группы mortiferum dolor**** ритуализированный старый вариант мортацедо***** или ментеконцеро.****** Есть еще несколько схожих проклятий, и постоянно обнаруживаются новые и старые. Это из-за того, что большая часть таких заклинаний сразу же попадала в запрещенные списки, и где-то в записях древних родов оставались первоначальные варианты, а где-то находились очередные гении-изобретатели. Как следует из названия, все проклятья mortiferum dolor воздействуют, прежде всего, на психику волшебника. Депрессия, уныние, тоска - все эти эмоциональные состояния вполне могут привести к смерти, которая на непросвещенный взгляд кажется естественной. Если конечно, самоубийство можно назвать естественным. Кто-то, как вы метко сказали, использует нож не по назначению, кто-то топится в море, а кто-то просто отказывается от еды и потихоньку угасает. Все проклятия длительного воздействия относятся к Кровной магии. Ничем другим нельзя так долго влиять на дух волшебника. Из-за этого они оставляют следы и в самом организме. Поэтому, несмотря на то, что информацию из самой крови мы научились получать всего пару веков назад, то по этим косвенным следам, все же удавалось как обнаружить проклятие, так и обращать его действия вспять.
Ну и, наконец, самые сильные заклятия в этой подгруппе: семейные. Если проклинается родная кровь, последствия могут быть ужасны как для проклинаемого, так и для проклинателя. Но они же и проще других. Не требуют длительных расчетов, специальных ритуалов и тому подобных вещей. Мать может убить свою дочь одним только словом, с сыном понадобится еще и сильное желание, ненависть безо всяких колебаний. Малейшее сомнение, и проклятие ослабнет в несколько раз, если не ударит в ответ.
Кровная магия недаром считается смертельно опасной. И даже к разрешенным законом ритуалам рекомендуется обращаться в самых крайних случаях. Но, как я уже говорила, всегда находятся идиоты, решившие, что к ним это правило не относится.
Все, что рассказывала Эмилия было безумно интересно, но она никак не переходила к самому главному: ко мне и малышу. Как именно меня прокляли, что именно со мной будет - вот, что я жаждала узнать, пока она разливалась соловьем. Но у меня бы хватило терпения все слушать, если бы не физиологические особенности нового тела. Я хотела в туалет. И практически не могла долго сдерживать такие позывы. Все же у беременности есть много недостатков, которые хоть и искупаются чудом рождения ребенка, но все равно не могут не раздражать.
- Целительница Лонгрин, - робко попросила я, скорчив умильную мордашку (только позже я сообразила, что не выяснила, как это выглядит в зеркале на лице Меропы, подозреваю - ужасно), - вы рассказываете совершенно потрясающие вещи, но можно мне как-нибудь вкратце сейчас.
- Конечно, дорогая, - тепло улыбнулась мне, совершенно не обидевшаяся на перебивание Эмилия. - Простите меня, я увлеклась. В вашем случае, Меропа, определенно могу сказать, что проклятие воздействовало и на дух и на кровь. Оно ввергло вас в депрессию. Тоска, суицидное настроение, кошмары, отчаяние, уныние - это все последствия. Возможно, что так же в части ваших неурядиц виновато тоже проклятие. Есть несколько очень редких видов, которые могут обеспечить даже семь лет невезения.
- Она намекает на то, что Риддл не просто так сбежал, - пояснила для меня Ева.
- Это что, - испугалась я, - как они снимут проклятие, он еще и вернуться может?
- А почему бы и нет? - поинтересовалась швейцарка. - Поживет одумается, совесть проснется, сына захочет видеть и вернется.
- Нет уж, - отрезала я, - не надо мне такого счастья! Я вообще-то разводиться собираюсь.
- Лучше подожди пока период невезения закончится, - посоветовала подруга, - развод в двадцатые годы - такое мутное дело, что запросто можешь вляпаться.
Эмилия тем временем продолжила.
- Судя по тому, что беременность у вас развивается с патологией: Многоводие, не раздавшиеся бедра, потеря аппетита, то, скорее всего, в проклятье вошло и требование бесплодия.
У меня все внутри похолодело от одного этого слова. Я почувствовала, как моментально заледенели руки. Голову, напротив, бросило в жар, да так что аж в ушах зашумело от подскочившего давления.
- Как?!! - выдохнула я.
- Не волнуйтесь, Меропа! - постаралась успокоить меня колдоведьма. - С ребенком все в порядке. И с вами тоже. Мы обязательно разберемся и снимем проклятие. Ведь вы уже были беременны, когда оно накладывалось. Поэтому проклятье всего лишь пытается сделать вас непригодной к деторождению. Но уже поздно. И даже если что-то пойдет не так, с любыми патологиями беременности мы справимся, - она сжала мою руку в своей горячей ладони и заглянула в глаза, - верьте мне. За двести пятьдесят лет в Сент-Мунго не умерла при родах ни одна ведьма. А колдомедицина с тех пор не стояла на месте.
- Я верю, - прошептала я, накрывая другой рукой живот. - Но как он мог?!!
- К сожалению, это не первый и даже не десятый случай в моей практике, - грустно сказала Эмилия, - я сама мать, и я не представляю, чем могут руководствоваться люди, проклинающие своих родственниц подобным образом. Я бы таких кастрировала, - неожиданно жестко закончила она.
И тут я вспомнила другое:
- А моя мать, она умерла при родах. Это может быть связано?
Целительница пожала плечами.
- Если она не обратилась в Сент-Мунго, это может обуславливаться сотней причин, от физиологических особенностей, до травмы или опять же проклятия. Но на наследственные проклятия Октавий обязательно проверит твою кровь тоже. Никогда нельзя исключать такие вещи.
- А отлучение? - спросила я негромко, - как это отразилось на мне?
- Есть два вида изгнания из рода, - продолжила колдоведьма, - Отлучение от Магии Рода, и Отлучение от Крови Рода. В первом случае, это не безвозвратное действие. У человека просто пропадает доступ к родовой магии, что сопровождается упадком сил, как физических, так и магических, на срок примерно до полугода. Отлученный не может пользоваться родовыми артефактами и испытывает множество неудобств с контролем заклинаний, пока изменяется сила. Но он все еще считается членом рода, его дети имеют право на наследство и так далее. Так же отлученного можно вернуть в лоно семьи, если конфликт будет разрешен. В нескольких, уже прервавшихся родах эта процедура была обязательная для младших сыновей, правда не представляю, зачем это было нужно, - добавила Эмилия и, вздохнув, продолжила рассказ. - Отлучение от Крови Рода - это полноценное изгнание. Для него требуется долгий ритуал, относится к кровной магии естественно, и его проводит старший родич в роду, причем, чаще всего, не один, так как это требует колоссального напряжения сил. Изгоняется родная кровь. Отлученный таким образом должен взять другую фамилию, и ни одно зелье никогда не признает его сыном своих родителей, например. Он уже не член рода. Он - чужак. Лишается и права наследства, теряет родовые дары, не может прикасаться к семейным артефактам, переступать порог родного дома и так далее. Подобный ритуал проводился в случае серьезных причин, разумеется. Поэтому за отлученными таким образом закрепилось немного неприятное название "Предатели Крови". Сейчас этот эпитет потерял свое значение, и применяется, например, к волшебникам, много общающимся с магглами, или совершившими какие-то действия неодобряемые обществом. Например, предательницей крови называли ту же самую Артемизию Лафкин представители наиболее реакционной части магического общества, за ее радикальные проекты реформ. Хотя ее семья эту женщину как раз таки поддерживала во всем. Многие из таких отлученных давно стали основателями новых родов, и сменилось не один десяток поколений с того времени, но всегда находятся те, кто нет-нет да и тыкнет в старую историю. Из-за этого последние четыреста лет значительная часть отлученных предпочитала уезжать в Новый Свет, где начинали новую жизнь с новой фамилией. Тем не менее, каждый год находится безумный дед или папаша, решивший проучить непокорного ребенка изгнав его из рода. Чаще всего, конечно, отсекают от магии, но на моей памяти было трое отлученных по полному ритуалу. Последний был курьезный случай, так как там отец, видный ученый, зельевар, обиделся на родную дочь, что она предпочла замужество, науке. Тем не менее, когда пять лет спустя дочка опубликовала статью в "Вестнике Зельеварения" и выяснилось, что забрасывать обучение она и не думала, несмотря на двух сыновей, то папа пришел мириться. Зять пару раз его спускал с лестницы, один раз наградил неприятным проклятием, тогда именно мне пришлось лечить этого горе-папашу, но все же сердце дочери не выдержало, и родителя она простила.
- Твоя сестра по разуму, - шепнула мне Ева.
- Почему это сразу моя? - обиделась я, - за глупость Меропы - не отвечаю. А Марволо вообще хочется придушить!
Колдомедик тем временем перешла, наконец, к самому интересному:
- Последствия Отлучения Крови бывают разными, к сожалению. Может само по себе возникнуть и бесплодие, слабый волшебник в сквиба превратиться, а уж депрессия обязательна. Раньше в такие дела Министерство не вмешивалось, но, благодаря Артемизии Лафкин, отлученный получил право потребовать возмещения вреда через суд. То есть если какие-то последствия не проходят за год, производится освидетельствование в Сент-Мунго, и Визенгамот присуждает штраф. В зависимости от ущерба он может быть очень большим.
- А меня точно отлучили от магии? - нервно поинтересовалась я, - не от крови?
Лонгрин улыбнулась:
- Вас, скорее всего, отлучали от крови, но из-за того, что вы были беременна уже, в ритуал вкралась ошибка, поэтому изгнание прошло незавершенным. Точнее скажет Октавий, но я думаю, и родовая магия к вам тоже рано или поздно вернется. Если есть какой-то семейный артефакт, не спешите выбрасывать. Оставьте для проверки свойств. Вашего малыша отлучение вообще не коснулось. А вообще за подобный ритуал над беременной женщиной сажают в Азкабан. Если он проводится по правилам, выбрасывая из рода и матери и ребенка, то это стопроцентная смерть для малыша, и не исключено, что для матери тоже. Слишком страшный вред наносится организму.
Я помотала головой, отгоняя от себя мысли о таком ужасе.
- Ну почему доктора так любят пугать пациентов? - возопила я про себя.
- Сама просила ей все рассказать, - ответила Ева. - Ты успокаивайся давай и беги в туалет. А то тебе еще как расскажут чего-то страшное, так ты прямо тут и сделаешь лужу.
- То есть мне повезло, да? - спросила я колдоведьму.
Эмилия неожиданно погладила меня по голове:
- Да. Тебе очень повезло. Но самое главное твое везение в том, что ты все же решилась придти в Сент-Мунго.
***
После посещения туалета, Эмилия проводила меня к месту моего заключе... простите, лечения. Веселая голубая табличка извещала, что эта палата носит имя Адель Нотт, но о том, чтобы спросить о ней, я забыла.
К счастью, две другие постели были пусты. Лонгрин рассказала, что здесь лежат беременные женщины, подвергнувшиеся опасному проклятию с неизвестными свойствами. Поэтому никогда еще больше двух пациенток за раз не было. Третья постель в углу всегда пустует.
Я заняла кровать у окна и тоскливо огляделась.
Кроме портрета спящей (и храпящей) волшебницы здесь не было ничего интересного.
Правда почти сразу заглянула милая девушка в лимонной мантии с голубой окантовкой, представившаяся Элизой МакЛарен, которая принесла обед, а после него обещанные Эмилией книжки.
Мда. Брошюрки были очень интересными. Помимо толстеньких "Энциклопедии для магглорожденных волшебников" и "Традиций и обычаев Магической Британии" остальные книжки больше всего напоминали мне какие-то агитки. "Ведьма! Знай свои права!" - гласило название одной из них. Другая была еще веселее "Домашнее насилие: как наказать обидчика по закону, не прибегая к убийству". В "Поправки и комментарии к Закону о Детях 1806г." я даже не стала заглядывать. Какое-то превратное сложилось мнение у Эмилии обо мне. Хотя Меропе, думаю, эти последние книги очень пригодились. Показавшаяся более менее интересной синяя "Артемизия Лафкин" с точеным женским профилем на обложке напугала, когда я ее немного полистала, цитатой из какого-то выступления сей достойной женщины:
"За убийство ребенка - поцелуй дементора, за убийство беременной женщины - поцелуй дементора, за убийство молодой женщины - пожизненное заключение в Азкабан! Убийство родственницы, не смягчающее, а отягчающее обстоятельство! И тогда, наконец, эти отцы и мужья задумаются о методах воспитания, а убийство жены перестанет быть типичным английским преступлением."
- Слишком много убийств на квадратный сантиметр текста, - отметила Ева, когда я отложила книгу. - А я и не представляла, что у волшебников были свои феминистки. Как-то казалось, что ведьм особо и не поугнетаешь... Палочка, как и Кольт уравнивает людей. *******
Я попыталась полистать энциклопедию, но это было выше моих сил. Чистая постель, чистая ночная рубашка, хрустящие простыни, плотный обед - все это не оставило мне и шанса. И я уснула прямо в середины рассказа Евы о каком-то фанфике про Мадам-Министра.
***
Проснулась я около пяти часов вечера прекрасно отдохнувшей и посвежевшей. В теле Меропы я себя еще ни разу так хорошо не чувствовала. Вот что значит - качественные зелья. И меня даже не тошнило, и не было никаких других неудобств. А. Нет. Было.
После посещения ванной комнаты, я переоделась в свою одежду и принялась ждать обещанного сопровождающего.
Мы с Евой решили, что стоит часть наличных денег отдать Мейбл Линдсей и попросить ее нанять кого-то для уборки. Сколько бы времени для этого не потребовалось, я не хотела возвращаться из такого чистенького блестящего Мунго в свинарник.
Дверь палаты открылась, и вместе с Элизой зашел человек в тревожно красной мантии.
Какой-то насыщенный багровый цвет создал у меня такое впечатление. И фасон у нее был отнюдь не целительский.
- Миссис Риддл? - обратился он ко мне и коротко поклонился, - Аврор Брент Диггори, к вашим услугам. Мне необходимо задать вам несколько вопросов.
_____________
* Пентотал - за этим средством для анестезии в художественной литературе закрепилась слава "сыворотки правды". (c)Википедия
** Runcorn - город в графстве Чешир. И я подумала, а почему бы семейству волшебников с такой же фамилией не проживать поблизости.
http://en.wikipedia.org/wiki/Runcorn
*** patria potestas - власть римского домовладыки (отца семьи) над детьми, в число которых включаются и дети детей, т. e. внуки, правнуки и т. д. Характерная черта Р. potestas - строгость полномочий, принадлежащих домовладыке по отношению к детям. До императорского времени он имел право принять новорожденного сына, дочь, внука и т. д. под свою власть и защиту, в свой дом, или выбросить на произвол судьбы за порог дома; в последнем случае он мог настаивать и на том, чтобы другие не подбирали покинутого ребенка. И в течение дальнейшей жизни отец имел jus vitae ас necis по отношению к детям, т. e. право суда и казни над ними, обыкновенно при участии родных или друзей (consilium propinquorum s. amicorum), в случае совершения им проступков как домашнего, так и общественного (даже политического) характера.
**** mortiferum dolor - лат. "смертельная грусть"
***** от лат. morte - смерть. acedia - лень, уныние - один из смертных грехов
******mente concere - от лат. "сердце горит".
******* Имеется в виду крылатая фраза: "Бог создал людей разными, а полковник Кольт уравнял их в правах".