Аннотация: история реальная и тяжелая, произошла в конце 90-х начале 2000 годов, уже не дикий капитализм, но ещё и не цивилизованный, и бизнесмены еще той бандитской закалки, к ним прилагаются разнокалиберные бандиты, мошенники и воры всех мастей, в общем, полный набор, а ещё люди, озлобленные, равнодушные и жестокие.
Глава 1
Мелодия первая - София 9 лет.
- Завтра ты сама пойдешь в музыкальную школу, мне некогда, я работаю, - холодно говорит мама, глядя на меня, я киваю в знак согласия, спорить бесполезно, родительница не терпит неповиновения, а отказов не слышит.
Лучше согласиться, а то будет злиться и молчать неделю. Я давно поняла, мама меня не любит, но за что не догадываюсь, а объяснять она не хочет. Я не хотела учиться в музыкальной школе и, тем более, играть на скрипке, но мама решила - я должна чем-то заниматься, чтобы никаких дурных мыслей в голове не возникало. Она совсем меня не знает - у меня дурных мыслей никогда не было, я никогда не прогуливаю и не опаздываю в школу, учусь на отлично, четверки бывают редко. С подругами общаюсь только в школе, а вечерами делаю уроки и сижу дома, даже телевизор почти не смотрю, люблю читать, часто готовлю ужины, ну и уборка на мне. И с чего вдруг родительнице думать, что у меня могут возникнуть дурные мысли?
Отца я совсем не помню, единственные воспоминания детства - громкая ругань родителей, они даже двери не закрывали, кричали так, что соседи в стенку стучали, а на следующий день наша соседка бабушка Анюта, встречала меня после школы, гладила по голове, протягивала конфету и почему-то тихо называла сиротинушкой. А потом отец громко хлопнул дверью, и в квартире стало тихо, только мама иногда на меня кричала. Жили, как все, особых обновок ни у меня, ни у родительницы не было, но в лохмотьях не ходили, учебники и другие пособия у меня были всегда, родительница считала, что учеба - это главное, а вот на кино и другие развлечения деньги я получала редко, хотя и просила редко. Родительница всегда была недовольная, ни улыбки от неё, ни доброго слова не дождешься, придет с работы, зыркнет на меня и часто за вечер даже слова не скажет, сначала это обижало, а сейчас уже нет, привыкла.
В музыкальную школу она отвела меня два дня назад. Милая пожилая женщина попросила пропеть несколько строчек из любой песни, потом пела сама, а я повторяла, потом села за рояль нажимала на клавиши и мы тянули звук, и в итоге заключила, что слух у меня есть, пальцы длинные и тонкие, и нужно только выбрать музыкальный инструмент. Почему родительница назвала скрипку, не знаю, я попробовала протестовать, но она строго посмотрела на меня и я закивала в знак согласия. Первое время скрипку мне выдадут в школе, ну а через пару месяцев, если я покажу себя, придется покупать свой инструмент. Я надеялась, что не подойду к этому инструменту или он ко мне, уж очень не хотелось ходить в музыкальную школу.
***
Как позже выяснилось, я подошла к скрипке, а потом мне понравилось и инструмент купили.
Мелодия вторая - София 13 лет.
Вбегаю в больничную палату, мама лежит под одеялом, худая, бледная, глаза закрыты, две её соседки осторожно встают и выходят в коридор, чтобы не мешать.
- Чего пришла? - Холодно спрашивает мама и открывает глаза, - деньги кончились, так у меня их нет и в больнице взять их негде. Думай сама, как будешь выкручиваться, на меня не рассчитывай, с работы уволили, твой папаша переехал, да и толку от него никогда не было, а других родственников у тебя нет.
- Я пришла справиться о здоровье, - тихо говорю я, подходя к её кровати.
- Не верю я тебе, ты вся в своего папашу, уходи видеть тебя не хочу, - родительница закрывает глаза, я разворачиваюсь и выбегаю из палаты.
***
Вечером следующего дня, я впервые играла на улице, спасибо моей доброй учительнице музыки Андриане Матвеевне, она позвонила бывшему ученику, который подрабатывал на улице и он взял меня в свой небольшой оркестр. Есть на свете добрые люди! Родителям не нужна, а чужие помогают.
Мелодия третья - София 14 лет.
Они появились неожиданно, семь высоких бритых парней в кожаных куртках, черных штанах и китайских кроссовках. Я не успела спрятать инструмент в футляр, его выхватил один из нападавших и со всего маху ударил о землю, скрипка разлетелась на куски, я закричала и попыталась прикрыться рукой, мою руку сжали до хруста, а потом был удар в голову, я упала на асфальт, темнота.
***
Очнулась я в обшарпанной палате. Из облупившихся окон сквозило, под тонкой простыней голое тело покрылось мурашками, даже зубы застучали, на руке гипс. Не быть мне известным скрипачом, после травмы рука не сможет сохранить былую гибкость. И с чего вдруг я об этом думаю, никогда не питала иллюзий по этому поводу, да и скрипки нет и купить не смогу. Покушать бы вдоволь, давно хочется наесться досыта. Музыканты меня не обманывали, деньги делились поровну, но это были копейки, еле скапливала на оплату квартиры, экономила на еде, забыла, когда последний раз мясо ела, про фрукты и не говорю, картошка, хлеб, капуста, по праздникам сметана, вкус сливочного масла давно забыт, а пирожные ем только во сне.
- Очнулась? - В палату вошел пожилой мужчина, халат у него не белый, серый с желтыми пятнами, - у тебя не было документов и поэтому поместили в палату для бомжей и других асоциальных элементов. Обезболивающие слабые, действовать будут недолго, и на сегодня твой лекарственный лимит исчерпан, так что терпи до завтра. Но это все мелочи, у тебя черепно-мозговая травма, мы думали, что не очнешься, а ты молодая, крепкая, но с годами она ещё не раз напомнит о себе.
- А если бы я не очнулась?
- Похоронили, как неустановленное лицо, - спокойно ответил доктор.
- Спасибо за откровенность.
- А что скрывать и юлить, ты должна знать, что если живешь на улице, как асоциальный элемент, то никто тебе ничего не должен, ты вне социума и никому не интересна.
- Это я поняла ещё год назад, доктор, но слышать такую горькую правду от врача больно и обидно.
- Я не психолог, я хирург и поэтому говорю в лоб, пусть психолог твои нервы бережет.
- Я поняла доктор, когда мне можно будет покинуть эту койку?
- Пару дней полежи, а потом можешь не прощаться, - доктор вышел, а я начала ощупывать повязку на голове, хорошо, что не вижу бинты, уверена они такого же цвета, как халат доктора.
***
Больницу я покидала в сумерках. Мне принесли залитые кровью вещи, не хотелось показываться на улице в таком виде, лицо у меня все ещё опухшее, серого цвета, волосы около раны выстригли, и сейчас они уродливыми прядями торчали из-под повязки, но самое главное головная боль, она накатывала волнами всегда неожиданно и не вовремя.
- Не стирай куртку и не снимай повязку, - тихо произнесла женщина, которую привезли в палату прошлой ночью, - в таком виде тебе будут хорошо подавать.
- Спасибо за совет.
- Приходи завтра вечером к больнице, я покажу, где можно безопасно работать.
- С чего вдруг такая щедрость, - за год на улице я поняла, что друзей там нет, а партнеров имеют только мошенники и редко воры.
- Я часто слушала, как вы играете, - ответила женщина, - я же когда-то в театре работала, а потом все профукала, влюбилась, голову потеряла, а он этим удачно воспользовался.
- Актрисой?
- Нет, я костюмер, иногда помогала декораторам и вот уже пять лет попрошайничаю, так тоже жить можно, зимой только холодно, но можно на юга податься, соберусь и поеду, а тебе передам все свои места.
- Почему мне?
- А почему нет, какая разница кому, ты молодец, другая бы на панель пошла, там за молодых много дают.
- Живут они недолго, либо любовник прибьет, либо сутенер, либо бандиты будут пользовать так, что сама смерти запросишь, видела я таких, лучше уж милостыню просить или бутылки с банками собирать, да хоть по помойкам жить. Они тоже на помойке, только она внутри.
- Приходи София, скрипку твою жаль, но жить-то как-то нужно.
- Как-то нужно, - ответила я, - отдыхайте Алина, я приду в сумерках.
Глава 2
Мелодия четвертая - София 16 лет.
Бегу по коридору больницы, больные и медперсонал, видя меня, шарахаются в стороны, кто-то прижимается к стене и смотрит огромными глазами. А они как хотели? Чистеньким и причесанным не подают. Я не только одета в лохмотья, но и намазана гримом для покойников, так, что на меня страшно смотреть, зато подают хорошо и бандиты не трогают, боятся подходить, думают, что заразная. Этот грим я получила в подарок год назад от патологоанатома, когда приволокла к моргу тело Алины. Не удалось ей уехать на юг, погреться на солнышке, сердце не выдержало, все, что я могла сделать, это отнести её тело в морг, пусть похоронят, пусть как неизвестную, но в землю же закопают, а не выбросят на помойку, на корм воронам и диким собакам.
В палате матери стоял пожилой мужчина, на плечи небрежно накинут халат, родительница же смотрела на него холодно, поджимая губы, она за эти годы сильно исхудала, кожа имеет желтоватый оттенок, под глазами синяки, но взгляд все такой же злой. За три года так и не было ремиссии только из одного центра в другой переводили, менялись палаты, койки, одеяла подушки, но из больницы она так и не вышла.
- Выглядишь, как больная попрошайка! - Восклицает она, глядя на меня.
- А я и есть попрошайка, или ты предпочла, чтобы я деньги телом зарабатывала?
- Уж лучше так, - зло говорит она.
- А я не хочу, как лучше тебе?
- Почему ты не попросила помощи у отца? - Восклицает мужчина, поворачиваясь ко мне.
- А он в этом городе? - Удивляюсь я.
Перерыв все бумаги в нашей квартире, я не нашла ни одного упоминания об отце, ни одной фотографии, а в моем свидетельстве о рождении стоит прочерк, я даже не знаю, как его зовут, родительница никогда не называла имени.
- Он в городе и никогда не уезжал и я никогда не выезжал из города, - возмутился мужчина.
Перевожу взгляд на родительницу, она хмурится.
- За что ты так со мной? - Давно хотела задать вопрос, почему же она меня не любила, зачем тогда рожала?
- Он уговорил меня родить, а сам убежал через пять лет, а тебе полезно жизнь понюхать. Я страдала, и тебе бы это не помешало, - холодно отвечает она.
- А ты пробовала ноги не раздвигать, чтобы потом не винить всех в своих проблемах.
- София! - Восклицает мужчина, - твоя мать больная женщина, она не понимает, что говорит.
- Она прекрасно понимает, что говорит и что делает, решила наказать меня за свою дурость, радуйся родительница, я понюхала жизнь, невкусно пахнет и как бы тяжело ни было, это жизненный опыт, жестокий, злой, но закаляет. Если выжил на улице, значит, нигде не пропадешь. Так что, пожалуй, я спасибо тебе скажу и прощай, - выскочив из палаты, я побежала к лестнице, хватит бегать к ней, она ненавидела меня с рождения, мстила за свою ошибку, пусть радуется - месть удалась.
***
Через два дня меня нашел отец и привез к себе домой, меня ждала новая школа, новая одежда и даже новая скрипка.
Мелодия пятая - полгода спустя.
Молодая супруга папаши опять визжала как полоумная, денег ей мало, родитель даже отвечать не стал, заперся у себя в спальне. Когда громко хлопнула дверь, молодуха прекратила завывать и отправилась на кухню за очередной порцией коньяка. Пьет как сапожник, каждый день по бутылке коньяка выпивает, не готовит, не стирает, про уборку я и не говорю, все делает приходящая женщина, эта же только пьет и ездит по магазинам, причем садится за руль пьяная и ей наплевать, что могут пострадать люди. Значит, завтра придет её младший братец и будет утешать сестрицу, подливая ей коньяка, а потом уложит спать, опустошит холодильник и уйдет. Папаша же рано утром уедет на работу и вернется к полуночи, у них разные спальни и они никогда спокойно не говорят друг с другом, только на повышенных тонах. И всегда молодая жена, чего-то требует, а папаша отказывает или молчит, или посылает по матушке. Я быстро разобралась, что к чему, спасибо моему уличному опыту, жалости к папаше у меня нет, сам виноват. Он открыл бизнес сразу после развода с матерью, хотя официально они никогда не были мужем и женой, поэтому у меня в свидетельстве о рождении в графе отец стоит прочерк, я незаконнорожденная дочь. Бизнес у родителя шел ни шатко, ни валко, пока на горизонте не появился ушлый партнер. Вдвоем они быстро раскрутились, ну а чтобы папаша не сбежал, он впихнул ему свою непутевую дочь, которая к тому времени уже часто прикладывалась к бутылке. Но молодая же, симпатичная, папаша запал, вот только быстро у него этот "запал" прошел, молодая жена оказалась не только алкоголичкой, но и истеричкой, любила тратить деньги, спать до обеда, тусоваться с подругами по ночным клубам, откуда и привозили её в невменяемом состоянии. Две спальни с индивидуальными ванными появились уже через три месяца после свадьбы, на двери каждой спальни по добротному замку. Развестись нельзя - партнер может бизнес отобрать, вот и терпит папаша и жену истеричку и алкоголичку, а так же ушлого партнера и его младшего сынка, похожего на классического бандита, в случае же развода, папаша пойдет за подаянием, так его обложили. Спасает родителя от разорения только трудолюбие и мозги, партнер это ценит, мозгами пользуется, дочку пристроил, так что папаша пока нужен.
Родительница умерла через две недели после нашего прощания. Где похоронена, не знаю, я попрощалась, и совесть меня не гложет, она видимо хотела, чтобы я так относилась к ней, сделала все возможное. Через месяц после её смерти ушлый родитель продал её квартиру и сейчас я бомж, меня никто не усыновлял, фамилия другая, так что живу на птичьих правах, никем не признанная незаконнорожденная дочь. Но жаловаться не на что, учусь в новой школе не в престижной, такую я бы не потянула, пока попрошайничала, много пропустила, хотя в школу ходила, пытаюсь наверстать упущенное сама, но понимаю, что мне не наверстать и даже техникум не грозит, может только заочно. А ещё у меня есть скрипка, и я самостоятельно изучаю музыкальные произведения, папашиной жене моя музыка не мешает, она под винными парами спит крепко, а родитель домой приходит поздно и уставший, его пушкой не разбудишь. Мне же после улицы так спокойно, что я совсем не думаю, что будет дальше.
***
Выхожу на кухню вечером и сталкиваюсь с братом папашиной жены, она спит крепким сном, а этот не ушел и что ему нужно?
- Покушать захотелось? - Ехидно спрашивает он, я киваю головой и обхожу его, меня с ним никто не знакомил, да и я не стремилась к этому, старалась не выходить из комнаты, пока он сестру коньяком накачивал, уж больно вид у него страшный.
- Так что раньше не вышла? - Спрашивает он, я пожимаю плечами, он пьян, запахом перегара и стойкого одеколона провоняла вся кухня и прихожая, быстро попить воды - и в комнату. Есть не буду, потерплю до утра.
Когда я выходила из кухни, парень сидел в гостиной и щелкал пультом от телевизора, может, заснет, он нечасто ночует, но случается, папаша на гостя никак не реагирует, он же вроде как родственник, да и его жену успокаивает быстро, хоть какая-то польза.
Глава 3
Мелодия шестая - ночь того же дня.
Дверь моей комнаты сорвали с петель одним ударом, я подскочила на кровати и уставилась на парня. Тот еле стоял на ногах, сжимая кулаки, и скрипел зубами, однако дверь снес. И что ему понадобилось? Хотя предположить могу. Соскакиваю с кровати и пытаюсь выбежать из комнаты, он делает выпад вперед, хватает меня и бросает на пол. От удара об пол в глазах вспыхивают искры, тяжелое тело ложится на меня и, прежде чем потерять сознание, я вижу, как в дверном проеме появляется отец, он подхватывает дверь и приставляет её к косяку. Родитель сдал не только свой бизнес семье партнера, он и меня им отдал, видимо в качестве гарантий своей лояльности. И как хорошо, что в моей голове отключили свет, спасибо!
***
На этот раз я проснулась в светлой теплой палате, кровать не продавленная, рядом приборы пищат в руке капельница, чистая ширма создает иллюзию уединения, а вот за окном светло. Сколько же я провалялась? Ничего не помню. Болит голова и низ живота, значит, все случилось, вот так и не знаешь, где тебя испортят. На улице этого не сделали, так у папаши случилось.
- Ты пролежала в коме три дня, - молодой доктор в чистом халате, поставил около моей кровати стул и, присев на него, виновато посмотрел. И в чем же ты так виноват, доктор?
- У тебя старая травма головы и ты не принимала лекарства, - тихо говорит он.
- В то время у меня был выбор либо поесть, либо выпить дешевое лекарство, я выбирала первое. Я так понимаю, что в милицию вы о моих травмах не заявите? - Доктор отрицательно покачал головой, так вот в чем ты провинился, заплатили тебе за молчание, а ты не смог отказаться, только зачем винить себя? Осознано взял деньги, что уж теперь каяться?
- Я оставлю тебе телефон одной женщины, - говорит доктор и кладет на тумбочку визитку, - она найдет других твоих родственников, и ты сможешь переехать к ним. Ты только позвони, она хоть и в органах работает, но многим помогла, - доктор встает и быстро уходит.
- Вину замаливает доктор, только я его ни в чем не виню, партнер папаши - бандит, на нем клейма ставить негде, он может не только платить, но и убивать, да и зарплата у медиков копеечная, а я позвоню, вот только не уверена, что у меня есть ещё родственники. Мамашины родители умерли, когда мне было 8 лет ушли друг за другом, я плохо их помню, они редко приходили к нам, болели, а родительница всегда занята, все жалела себя, ей были чужды дочерние чувства.
Мелодия седьмая - три дня спустя.
Сразу, как только разрешили встать и дойти до поста медсестры, я позвонила по оставленному врачом телефону. Сотрудник органов Таисия Александровна не стала разводить политес, а прямо спросила, чтобы я хотела получить в итоге и когда я ответила, что желаю жить подальше от папаши, ну и закончить учебу, она сказала, что приедет ко мне вечером и положила трубку.
Вечером, мы сидели в коридоре на жестком диване, и я рассказала все обстоятельства своей жизни, не наводя ужас и панику, только факты, про родительницу кратко, о папаше пару слов, хотя формально он мне никто, ни в одном документе не упоминается. Таисия Александровна слушала, молча, ни головой не кивала, ни губы не поджимала, взгляд безучастный, но я знала, что она внимательно слушает.
- Я поняла твою ситуацию, - сказала женщина, когда я закончила рассказ, - свяжусь с одним благотворительным фондом, они поищут твоих родственников, может и есть такие, только ты о них не знаешь, а если не найдем, то только детдом, фонд может подобрать. Но если тебе не понравится, ты же сбежишь и опять попрошайничать пойдешь?
- Пойду, я не особо привередливая, но если будут те ужасы, что пишут в газетах, то сбегу, уж лучше умереть на улице от холода, чем.... Ну вы понимаете...
- Газеты читать вредно для здоровья, - только и ответила Таисия Александровна и встала, - доктор подержит тебя в больнице ещё пару недель, а может больше, тебе будет лучше вдали от родственников, может за это время все решится.
- Спасибо, - ответила я, - а почему вы помогаете?
- Потому, что обещала одному человеку, всем конечно помочь не могу, но кого-то спасу обязательно... .
***
Через неделю доктор передал мне листок с адресом и телефоном моей неизвестной родственницы. У меня, оказывается, есть бабушка Полина, младшая сестра умершей бабушки, она живет в другом городе и после смерти сестры потеряла с родственниками связь. А я о ней не знаю: или никто не говорил, или не помню - маленькая была. Мне разрешили позвонить по межгороду вечером из ординаторской, как же обрадовалась пожилая женщина, сразу вылила на меня тонну информации, я её понимаю, она не надеялась, что после стольких лет объявятся родственники. О смерти сестры и мужа, ей сообщили соседи. Она хотела приехать, но слегла с давлением, а потом было незачем, родительница своих мать и отца похоронила быстро, и трех дней не прошло, соседям попрощаться не дала, а когда вступила в права наследства, продала родительский дом. Он находился рядом с новым поселком богачей, и земля там дорого стоит. Были у родительницы деньги, она жить хотела, думала, что сейчас оплатит лечение, и будет жить долго, но видимо наверху кому-то сильно задолжала, так и пролежала в больнице три года, и деньги не помогли, только агонию продлила. Но самое радостное, что бабушка Полина ждет меня и готова приютить, а значит, у меня будет то будущее, которое я сама построю.
Мелодия восьмая - две недели спустя.
Уже три дня, я нахожусь у бабушки Полины, мой переезд был стремительным, не успела выписаться, как меня посадили в поезд и отправили к родственнице. После звонка родственницы прошла неделя, в понедельник вечером доктор прямо в больничном халате и тапочках посадил меня в скорую помощь, которая отвезла в благотворительный фонд. Там я привела себя в порядок, меня переодели, вручили сумку с необходимой мне на первое время одеждой, документы, билеты на поезд и скрипку. И как её достали из папашиного дома? Мое дело уже переслали в отдел соцзащиты города, где живет моя родственница, и строго наказали посетить это заведение сразу по приезде. Потом со мной говорил юрист фонда, формально я сирота и должна знать свои права, мне и пособие положено, и некоторые льготы, и не стоит стесняться их требовать. А поздно ночью, вручив на дорогу немного денег, меня посадили в поезд, и через 12 часов я приехала в большой промышленный город. Улицу и дом, где проживает родственница, нашла быстро, встреча состоялась теплая, бабушка Полина хоть и храбрилась, но, судя по количеству лекарств в холодильнике, старушке тяжело. Жила она в деревянном одноэтажном доме, из удобств туалет, центральное отопление и холодная вода. Это бывший барак, который местные власти немного перестроили, утеплили стены, отремонтировали крышу, сделали отдельные выходы и установили перегородки, получились довольно просторные однокомнатные квартиры с небольшой кухней, отдельным выходом, крыльцом с навесом, небольшим палисадником и участком земли за домом. Все, кто жил в этом бараке надеялись получить отдельное жилье ещё при Советском Союзе, но годы шли, а очередь не двигалась, хорошо, что эти бараки, коих на улице было три, отремонтировали и перестроили и люди наконец-то получили свой отдельный угол. У бабушки Полины обстановка скромная, в комнате просторно, но мебель крепкая, старинная, подобная на аукционах продается и служит она очень долго.
В отделе социальной защиты, я побывала на следующий день, начальница приняла меня сразу и объяснила перспективы. Либо я иду доучиваться в школу, либо меня, как сироту, могут определить в профессиональное училище, где я получу образование и профессию, в том училище мне положено трехразовое питание и койко-место в общежитии. От койки я отказалась, бабушке требуется помощь по хозяйству, а вот трехразовое питание прекрасно, профессия хорошо и поэтому я выбрала училище. Сейчас же сижу у кабинета директора училища и жду, пока закончится мини совещание этого самого директора со старшим мастером. Так как учебный год уже начался, мне придется догонять не только теорию, но и практику, и ещё есть какие-то преграды, но отказать социальной службе директор не может, это единственное училище в городе, где учатся сироты, и за это оно получает дополнительное финансирование, откажешь - отнимут часть денег.
Что касается города, то он довольно большой, хотя и меньше того, где я родилась. Несколько крупных промышленных предприятий, которые работали на оборонное ведомство и чудо, что два из них остались на плаву в годы дикого капитализма. Не без потерь, конечно, но функционируют, потому и училище здесь имеется с хорошей производственной базой и не одно, и работа будет, нужно только профессию получить, а будут деньги - буду планировать будущее.
- София проходи в кабинет, - из приемной директора вышла секретарь и улыбнулась мне.
В кабинете обстановка напряженная, старший мастер сидит надувшись, губы сжаты, пальцы подрагивают, а глаза мечут молнии.
- Присаживайся София, - говорит директор, - у старшего мастера к тебе разговор, - поворачивается к мужчине и твердо произносит, - она слушает вас, Никандр Матвеевич.
- Мест в группе продавцов и поваров нет, - глухо произносит мужчина, глядя на меня, - и так приняли лишних. Все учащиеся уже распределены к мастерам, дополнительного ученика никто не возьмет, и так перебор, а за вами, подростками, глаз да глаз нужен, да ещё и опоздала ты почти на полгода с тобой нужно отдельно заниматься, чтобы программу нагнала и не только теорию, мы уже к практике приступили....
Мужчина замолчал, видимо собирался с мыслями, а я ждала, мне пока непонятно, что он хочет предложить.
- В общем, возможно определить только в группу к токарям, там есть место, но ни один мастер тебя не возьмет, они мужчины пожилые, им дополнительно заниматься здоровье не позволит, хорошо, что вообще работают, и я даже просить их не буду, у них контингент ещё тот, шпана дворовая, гопники и невоспитанные детдомовцы, работы выше головы. И поэтому ты будешь моим единственным учеником, вот только я ума не приложу, как из высокой, худой девушки с пальцами скрипачки, сделать хорошего токаря?
- А вес и рост имеет принципиальное значение? - Удивилась я, за годы сытной жизни у папаши, я вытянулась, немного округлилась, выгляжу почти как модель (это я преувеличила, но хочется так думать), ноги длинные, грудь небольшая попа тоже, живот плоский, ну а пальцы у меня всегда были длинными, это генетика и никуда от неё не денешься.
- Вес и рост не имеет значение, но работа токаря, это грязь, постоянные занозы от металла, мелкие ожоги от раскаленной стружки, многочисленные мелкие колотые и резаные травмы и работа на ногах.
- А у поваров нетяжелая работа, они отдыхают на рабочем месте, и у продавцов ноги после рабочей смены не гудят от напряжения?
- Все так, - отвечает Никандр Матвеевич, - но они не работают со сложными механизмами и металлом и хотя у нас равноправие, но токарь все-таки мужская профессия.
- В войну не смотрели, кто у станка стоит, лишь бы норму выполнял, - мне надоело хождение вокруг да около. Он зачем меня отговаривает? Чтобы я отказалась от училища и пошла в школу? Так после школы все равно сюда вернусь, ВУЗ мне не светит, а профессия нужна, уж лучше получить её одновременно с образованием, чтобы времени не терять, и сразу пойти работать.
- Ну, раз ты про войну вспомнила, тогда готовься к тому, что учиться будешь по выходным, пока не нагонишь программу, практику проходить дольше чем все остальные, и я не посмотрю, что ты молодая девушка и хочешь развлекаться по вечерам.
- По этому поводу можете не беспокоиться, - ответила я, - развлечения можно и отложить, вся жизнь впереди.
- Пока мне нравится твой подход, а дальше посмотрим, завтра у тебя сначала теория, потом практика в нашей мастерской под моим руководством, в перерывах прием пищи, по ходу дела, я составлю расписание, но работать будем на пределе.
- Хорошо, - только и ответила я, вставая, раз у меня сегодня выходной, то схожу в магазин и сделаю запас продуктов, бабушке Полине тяжести носить нельзя, - тогда я пойду готовиться к тяжелым будням?
- Сначала получи у завхоза спецодежду, - сказал директор, тоже вставая, - я провожу тебя, - а завтра с утра к секретарю за талонами на питание и ученическим билетом.
Глава 4
Мелодия девятая - полгода спустя.
Первый день производственной практики, у нас ознакомительная экскурсия по предприятию и цеху, где мы будем работать. Молодой менеджер с воодушевлением рассказывает о продукции предприятия, грамотно расхваливает товар, вот только его речь не несет никакой полезной информации, и поэтому я слушаю в пол-уха, в основном разглядываю оборудование, станки, работников, нам здесь работать полтора месяца и даже денег обещают заплатить, только предупредили чтобы на большие суммы не рассчитывали, так мы вроде не наивные и вообще на это не надеялись.
В учебу я втянулась, отставание ликвидировала, тяжело было первые три месяца, училась до позднего вечера, в выходные, отдыхала полдня в воскресенье, и с понедельника все по новой. Не скажу, что понимала все с первого раза, но я не стеснялась переспрашивать, уточнять и так далее, иногда вопросами доводила старшего мастера чуть ли не до истерики, хотя большую часть учебы мы понимали друг друга. В группе одни парни разной степени наглости, есть с которыми вполне можно контактировать, если не углублять общение, спросил, как прошел вечер, посочувствовал головной боли после пьянки и хватит. Но есть и наглые, беспардонные хамы, с ними лучше вообще не сталкиваться, не контактировать, да и вообще одним воздухом не дышать, но приходится сидеть в одном помещении. Меня восприняли по-разному, некоторые смеялись, некоторые хамили и морально издевались, я же, сцепив зубы, на провокации не поддавалась и, спустя пару месяцев, от меня отстали, даже иногда подсказывали теорию, чем очень удивляли.
Наконец нас привели в цех и предложили мастерам распределить к опытным рабочим, они на время практики станут нашими наставниками. Меня распределили к пожилому и, судя по первым фразам, угрюмому и ворчливому мужчине.
- Сложную работу не доверю, - грозно высказался он, - молодая, да ещё и девушка.
- Это дискриминация, - ответила я.
- Ух ты, какая умная, - возмутился мужчина, - начнем сначала, меня зовут Антон Алексеевич, а ты, как я понял, София и, если так настаиваешь, то сначала я спрошу у тебя теорию, а только потом подпущу к станку, но пока я в тебе сильно сомневаюсь.
- Как скажете, наставник, - придется работать с тем, что есть, главное, чтобы научил, а уж его угрюмость и ворчливость я переживу.
Мелодия десятая - две недели спустя.
За стенкой опять гремит ужасная музыка, у соседа совсем нет вкуса, как можно слушать эти басы, будто кувалдой по голове. Я взяла скрипку и начала играть одну мелодию за другой. Наше противостояние с соседом началось три месяца назад. До этого соседа просто не было, молодой парень заселился в квартиру за стеной и начался ремонт, сверлили, пилили, стучали молотком с утра до позднего вечера. Бабушка Полина не могла отдыхать, и на третий день я не выдержала, на скрипке можно извлекать разные звуки, в том числе и звуки строительных инструментов. Отправив бабушку на улицу, я надела наушники и начала сольный концерт плохого музыканта. Звуки издавала жуткие, даже сквозь наушники слышала этот ужас и непроизвольно кривилась. Сосед выдержал полчаса, очень стойкий парень, а потом начал колотить в стену, крича, чтобы я прекратила мучить животных. Наш диалог через стену был грубым, но конструктивным, он обещал, что вечером не будет шуметь, а я пообещала, что не буду больше мучить "животных".
Обещание сосед держал недолго, ремонтные работы не проводил, зато начал часто включать жуткую музыку, да так громко, что стена вибрировала, правда в 23:00 часа отключал. Но бабушка привыкла ложиться раньше, и ей приходилось лежать с открытыми глазами и слушать этот музыкальный кошмар, хорошо, что наушники приглушали звуки, а то так и до головной боли недалеко. Сосед же начал развлекаться, пошли вечеринки, пьяный угар, визг женщин, грохот, танцы до упада и безвкусная музыка. Когда мне надоедало слушать эти звуки, я брала скрипку и начинала играть, бабушке Полине нравилось, как я играю, она даже засыпала под медленные мелодии, а от музыки соседа только головная боль и недосып.
Что странно, сосед разговаривал со мной только через стену, хамил, конечно, но не угрожал, на пороге не появлялся и я за три месяца так и не узнала, как он выглядит. Бабушка говорила, что парень высокий, довольно симпатичный, стройный, работает водителем на грузовой машине, на которой приезжает на обед. Я же с ним так ни разу и не столкнулась, не совпадают у нас режимы работы, да и на обед не прихожу, питаюсь в училище, а на практике в рабочей столовой.
За стенкой прибавили звук, ну держись любитель безвкусной музыки, я подошла ближе к стене и начала громкую и нудную мелодию, пусть привыкает к хорошему.
***
Конец рабочего дня, я убираю рабочее место, наставник сказал, что пока у меня практика, это будет моей работой, а мне нетрудно, пусть мужчина отдохнет, стружку убрать это не подаяние зимой на улице просить. Наставник хоть и угрюмый ворчун, но я этого почти не замечаю, он поворчит немного и успокаивается, работник опытный, и у него есть чему поучится, так что я не жалуюсь.
Меня резко разворачивают и высокий парень, придерживая за плечи, ухмыляясь, произносит:
- Ну здравствуй, скрипачка!
Голос я узнаю, внимательно разглядываю молодого человека, что-то мне подсказывает, что парень недоволен мной, как соседкой.
- Что молчишь? Как зовут-то скрипачка? А то музыку слушаю, а исполнитель неизвестен.
- Мне больше нравится с тобой через стенку общаться, у нас неплохо получается и без имен.
- А что ты скромничаешь? Народ хочет знать таланты по именам, - усмехается он.
- Не трогай Софию! - Раздается грозный голос Антона Алексеевича, - ты зачем в цех пришел, Никита? Твое дело - баранку крутить. Отойди от неё...
- А то что? - Холодно произнес сосед, и от его тона, я вздрогнула.
Как же я расслабилась! Ничего не изменилось, я все так же беззащитна перед жизненными обстоятельствами, приехала в другой город и забыла, что тут тоже разные люди живут.
- Значит, скрипачку зовут София? - Ухмыльнулся Никита, а я думал, что такая каланча в конторе работает, длинными ногами сверкает.
- Какая контора, Никита! - Восклицает наставник, - ей 16 лет она учится в училище и здесь на практике.
- Уж ты, как вымахала молодежь, будто на дрожжах растет, - Никита развернулся и быстро пошел к выходу.
- Ты на скрипке играешь? - Удивился наставник.
- Когда сосед включает жуткую музыку.
- Хочешь исправить его вкус? Гиблое дело, - вздыхает мужчина, - он позор своего отца, тот уважаемый работник, на завод сразу после техникума пришел, работает старшим мастером, начальство его ценит, к советам прислушивается, а Никита уже в тюрьме побывал, искалечил кого-то в драке поговаривают, что из-за девушки, хотя тот парень тоже хлыщ "хороший", но теперь уже инвалид, а вот девушка Никитиного порыва не поняла и в суде свидетельствовала против него, думаю испугалась своего бывшего парня. Его отцу пришлось квартиру матери продать, чтобы сыну срок скостили, но три года он отрубил от звонка до звонка. Потом его год в городе не было, на заработки уезжал, но видимо что-то не заладилось, приехал к родителям, и пришлось отцу просить директора, чтобы шофером на завод взяли, стыдно ему за такого сына, и я бы стыдился.
Внимательно слушая наставника, я думала, что скоро мне получать пособие и нужно обязательно купить новые наушники для меня и бабушки, больше не буду злить соседа, пусть слушает свою жуткую музыку, а мы в наушниках посидим, с таким соседом лучше не спорить. А выводы наставника по поводу соседа я не поддерживаю, чтобы он обо мне сказал, узнай, что я два года попрошайничала, бутылки и банки собирала, на помойку, как в магазин ходила, обстоятельства бывают разные. Я такого на улице повидала, на несколько энциклопедий хватит, нельзя огульно обвинять человека не зная всех обстоятельств, но от соседа нужно держаться подальше, хорошо, что наставник предупредил.
- Рабочий день окончен, София, - говорит мужчина, - до завтра.
- До завтра, - отвечаю я.
Мелодия одиннадцатая - три месяца спустя.
Мне выдали путевку в санаторий, неожиданно, но приятно. Оказывается, социальные службы обо мне не забыли. Двадцать один день я отдыхала в живописном месте недалеко от города, остальную часть каникул провела в огороде. У бабушки нет сил копать землю, она свой небольшой участок забросила и мне пришлось вскапывать заново. Силы приложила много, но отдохнувшая земля дала хороший урожай, я и палисадник цветами засадила, чтобы глаз радовал, бабушка опытный огородник и цветовод, благодаря её советам, мы собрали хороший урожай. Соседа за это время ни разу не видела, но слышала его машину, жуткую музыку, стоны любовниц и разговоры друзей. На скрипке я теперь играла, когда его не было дома, а когда он включал музыку, мы надевали наушники и садились за чтение, может ему надоест меня провоцировать и он ради развлечения начнет соблюдать правила проживания. Завтра мне на учебу, отдохнула на каникулах прекрасно, ещё и запасы на зиму имеются, живем мы с бабушкой скромно, лишнего не будет. Хорошо, что меня, как сироту, обеспечивают в училище формой, спецодеждой и обувью, форма конечно не от модельера, но довольно теплая, обувь теплая и прочная и я нисколько не стесняюсь её носить, хорошо, что она есть, неплохая помощь нашему скромному бюджету.
***
Когда зашла в класс, то поняла, что соскучилась по парням. Странно, мы общались мало, а я хочу увидеть их после каникул, посмотреть, как они изменились. Парни, наверное, вытянулись, повзрослели, может, поумнели и странно, я действительно хочу их видеть. Парни вбегали, здоровались и обменивались новостями, а я смотрела на них и отмечала изменения, вытянулись, повзрослели, а вот прибавилось ли ума, выяснится позже. И тут рядом со мной скрипнул стул, разворачиваюсь и вижу улыбающегося Илью. С ним я в прошлый учебный год вообще не общалась, противный парень, он мое появление почему-то принял в штыки, чем очень удивил, я никогда не претендовала на лидерство, не привлекала к себе внимания, хотя то, что я другого пола, с этим было сложно, но старалась быть скромной и незаметной. Почему Илья воспринял меня с раздражением, понять не могла, а спрашивать не хотелось, и видеть его не хотелось. И вдруг он решил почтить меня своим присутствием, настораживает.
- Ты чего напряглась, - говорит Илья, - Никита просил за тобой присмотреть, он с моим братом давно дружит, а мне нетрудно, могу и присмотреть.
- И за что мне такое внимание?
- На скрипке хорошо играешь, таланты нужно беречь, - ухмыльнулся Илья.
Я пожала плечами, если бы у всех талантов были такие надсмотрщики, где бы было наше искусство? А с другой стороны может и хорошо, хоть раздражаться не будет, только бы присматривал без фанатизма.
- Как отдохнула? - Спрашивает Илья и вводит меня в кратковременный ступор, я ещё и светские беседы должна вести, но раз он так хочет, могу и ответить, мой отдых прошел скромно.
- Хорошо отдохнула, погода была прекрасная, хороший урожай в огороде собрала.
- Хозяюшка, - усмехается он, - а что на скрипке не играешь?
- Играю, но соблюдаю правила проживания, не напрягаю соседа музыкой.
- Зря не напрягаешь, он уже к ней привык, - улыбается Илья.
- А почему он сам не предложил, мы раньше вели прекрасные диалоги через стенку.
- Могу представить эти диалоги, - засмеялся Илья и, отвернувшись, окликнул своего друга.
Понятно, ответа не будет, но играть для Никиты все равно не буду, может Илья все придумал, с таким соседом нужно жить мирно.
Глава 5
Мелодия двенадцатая - три с половиной месяца спустя.
Декабрь выдался очень холодным, сильные морозы, ветра, метели и гололед, приходилось натягивать шапку почти на глаза, кутаться в шарф и закрывать нос рукой, чтобы не отморозить. Я тихо пробиралась к дому, как назло на нашей улице ветер повредил фонарный столб и, чтобы никто не пострадал, отключили наружное освещение, хорошо, что свет в окнах горел, а то и не знаю, как идти. Вечер выдался очень темный, ни одной звездочки на небе, луну закрыли тучи, ветер, поднимает снег и бросает в лицо, погода решила испытать жителей на прочность, а у тех, кто живет на нашей улице проверить навыки ориентирования на местности, да ещё и в темноте.
Вот зачем я повернула голову и посмотрела вбок, что там интересного, сама не знаю, иначе бы не пропустила появление передо мной человека. Я услышала шаги и, посмотрев вперед, увидела силуэт мужчины, который стоял передо мной, что у меня в голове щелкнуло, может застарелый страх вырвался наружу, но реакция последовала нервная, я обхватила голову руками и закричала, если упаду, только бы головой не ударится, третьей травмы она не выдержит.
- Ты чего кричишь, скрипачка, - меня прижали к твердой груди и обхватили за плечи, - я тоже по этой тропинке иду, не по сугробам же передвигаться, - если напугал, извини, не хотел.
- Я пойду, напугалась, - шепчу я, а саму трясет, колени дрожат, и я пытаюсь этого не показать.
- Ты бы ещё позже домой приходила, темень на улице, а в темноте много страхов, - шепчет Никита, но меня не отпускает, - может проводить до дома.
- Тут недалеко дойду, спасибо...
- Как знаешь, - отвечает он и осторожно обходит меня, я же собираюсь с духом и медленно двигаюсь в сторону дома, мне метров пятьсот пройти.
И пятьсот метров преодолеть не смогла шагов может двадцать сделала, поскользнулась и начала падать, успела выставить руки, чтобы лоб не расшибить, но рука подвернулась, хруста я не услышала, но боль была адская и закричала я громко.
- Да что же тебя ноги не держат, - раздался голос соседа и меня осторожно приподняли, пытались поставить на ноги, но теперь у меня подвернулась нога и я буквально упала на него, Никита под тяжестью моего тела отклонился назад, но на ногах устоял. - Предложил же проводить, чего выкобенивалась?
- Не хотела напрягать, ты же куда-то шел, - шепчу я, из-за слез ничего не вижу, ещё и снег в лицо и холодно, аж зубы стучат.
- Скромная какая, - отвечает Никита, - идти можешь? - Держась за него, я встаю прямо, прислушиваюсь к ощущениям, рука болит, ноги вроде нет, - могу, наверное, - шепчу я, вытирая рукавичкой слезы.
- Понятно, - отвечает он и, обхватывая меня за талию, осторожно подталкивает вперед, - не торопись, я все равно опоздал, а ещё нужно твою руку посмотреть. Болит?
- Болит, но одно радует, хруста я не слышала, может только вывихнула?
- Пока не посмотрим, не узнаем...
Мы почему-то поворачиваем к двери Никиты, нет, я не хочу к нему в гости и начинаю тормозить.
- Ты чего, я хотел твою руку посмотреть или ты желаешь прямо с порога свою бабушку напугать?
- Ты же не доктор.
- Нет, я лучше, столько травм видел, что впору диплом получать, пошли не стесняйся, наложу повязку, и домой пойдешь.
- Нет, я лучше домой, спасибо за помощь.
- Стоп, - Никита останавливается и поворачивает меня лицом к себе, - ты меня боишься? Вижу, что боишься, ты что думаешь, я тебя с порога в кровать потащу?
- Я не хочу причинять неудобства.
- Врешь, ты боишься, тебя наставник просветил, кто я и где был, так я не за изнасилование, а за драку сидел.
- Это должно быть аргументом?
- Хватит пререкаться, - холодно говорит Никита, и я вздрагиваю, - пойдем смотреть твою руку, если что не понравится, громко кричи - твоя бабушка услышит, вызовет милицию, телефон же имеется?
- Имеется, вдруг скорую придется вызывать...
- Ох и трусиха, зубы себе заговариваешь, чтобы не дрожать от страха, - меня подталкивают к двери, Никита достает ключи и как он в такой темноте видит, с первого раза в замочную скважину попал. - Проходи, - и меня осторожно подталкивают в прихожую.
Дверь захлопнулась, Никита включает свет и начинает осторожно развязывать мой шарф, я не знаю, оттолкнуть его руки или стоит сдержать свой истерический порыв.
- Не напрягайся, снимешь только пальто, можешь даже не разуваться, я твою руку и в прихожей посмотрю, - тихо говорит Никита и, снимая с меня шарф, кладет его на тумбочку у двери, я же начинаю расстёгивать пуговицы на пальто, ещё не хватало, чтобы он меня раздевал, не инвалид же сама могу.
Пальто с меня снимают очень осторожно, вешают на крючок, а потом Никита, быстро раздевшись, уходит в комнату. Я наконец-то осматриваюсь, прихожая оббита деревом, красиво, вешалка простая и гармонично вписана в интерьер под ней полка для обуви, рядом с дверью красивая тумбочка и больше ничего, довольно свободная прихожая, дверь в комнату очень красивая, резная вернее сказать кружевная, видимо, сделана на заказ, таких дверей не продают в магазинах.
Никита появился с коробкой из-под обуви и красивой табуреткой, коробку он ставит на тумбочку, а табуретку рядом со мной и указывает на неё рукой, ну этот жест я поняла и села на табуретку. Он присел на корточки напротив меня и начал осторожно ощупывать руку, мне очень больно, слезы брызжут из глаз, и я тихо скулю.
- Терпи, нужно хорошо прощупать, но ты права перелома нет, а вывих и ушиб есть. Сейчас наложу повязку, и пойдешь домой.
Повязку Никита наложил профессионально, понять не успела, как моя рука была надежно зафиксирована, прекрасная скорость, как будто всю жизнь этим занимался, я даже от боли отвлеклась от удивления.
- Нет, это лишнее, я куплю таблетки, спасибо за помощь.
- Они дорогие не купишь, ты думаешь я не знаю откуда твое пальто, сапоги и другие вещи, форму училища не спутаешь, а ещё огород, я видел, до самой мелкой картошки собрала, ничего в земле не оставила, где твои родители?
- Я сирота, спасибо и я пойду, - быстро накидываю на плечи пальто, хватаю шарф и пытаюсь открыть дверь.
Меня осторожно поворачивают, Никита обхватывает мою голову рукой и приближает свое лицо, его пальцы ложатся прямо на шрам на затылке, мне тогда художественно кожу зашили, шрам получился выпуклый и с двумя ответвлениями.
- Тебе все ещё 16 лет, - шепчет Никита.
- А Илья не сказал, когда у меня день рождения? Мне семнадцать.
- Не соврала, - отвечает он, а потом снимает мою шапку и осторожно наклоняет голову, я чувствую, что он приподнимает волосы и осторожно проводит по шраму пальцем, - упала?
- Так получилось, неудачно упала, ударилась головой.
- Я верю, - скептически отвечает Никита, - сколько видел подобных шрамов, и все их обладатели как один говорили, что неудачно упали.
- Я пойду....
- Оденься сначала.
- Мне в соседнюю дверь, - говорю я, просовывая руки в рукава пальто, Никита надевает на меня шапку и повязывает шарф, как маленькой.
- Я знаю, где ты живешь, можешь не напоминать, - он открывает дверь, и я быстро ухожу.
Бабушку пришлось обманывать, сказала, что руку ударила в училище и повязку мне наложили в медпункте, она же не знает, что медика там нет и медпункт всегда закрыт.
***
На следующий день, как только я зашла домой, бабушка протянула мне упаковку, знакомых таблеток и сказала, что сосед принес, из твоей сумки выпали, такой заботливый молодой человек. Пришлось брать таблетки и под присмотром бабушки выпить одну, нужно обязательно сказать соседу спасибо.
Мелодия тринадцатая - последний день года.
Неожиданным подарком стало толстое письмо, без обратного адреса, но с печатью благотворительного фонда. В письме лежала газета за позапрошлую неделю. Большая статья рассказывала о гибели целой семьи бизнесменов: молодая жена отца вместе с братом выехали на встречную полосу прямо под колеса большой грузовой машины. Написано, оба были в алкогольном опьянении, такое обязательно бы произошло рано или поздно, что один, что другой погибший часто садились за руль пьяными. Их отец, (главный партнер моего отца), узнав о гибели детей, свалился с сердечным приступом прямо в кабинете. Скорая помощь не успела.... В статье писали, как его партнер, (мой родитель), мужественно пытался оказать ему первую помощь до приезда медиков, и как он скорбит по любимой жене и своему давнему партнеру. После этих строк, я начала смеяться, да папаша джигу плясал, когда все это случилось, он одним махом избавился от жены алкоголички, её бандитского брата и надоевшего партнера, который все эти годы держал его на крючке, может, и скорая не успела, потому что её вовремя не вызвали. Дальше в статье рассказывалось про папашу, как он с нуля поднял бизнес, как трудился днями и ночами и как любил супругу, про меня нет ни слова ну это и понятно, я же незаконнорождённая. Но больше всего удивило письмо из банка, меня уведомляли, что на мое имя открыт счет и в ближайшее время, необходимо подойти в одно из отделений банка с документами. Я так понимаю, папаша откупился от меня, ну спасибо ему, мог бы просто забыть и не тратиться. Денег на счете на благоустроенную квартиру не хватит, но теперь можно не экономить и покупать бабушке Полине дорогие лекарства, а ещё провести горячую воду и установить душ, а то моемся в корыте, как наши далекие предки, да и со стиркой будет легче. Были бы деньги, а куда их потратить найдется. В новом году и поговорим с бабушкой о планах.
***
Сам праздник выдался спокойным и веселым, сосед ушел из дома ещё утром 31 декабря, и я смогла устроить бабушке скрипичный концерт, потом мы смотрели праздничный концерт и ели легкие закуски, а через два часа после полуночи легли спать.
В первый день нового года погода порадовала нас отсутствием ветра и снега, мороз, конечно, был, но солнце светило так ярко, что хотелось выйти на улицу и немного поморозить нос. Мы проснулись поздно, позавтракали остатками ночной трапезы, потом бабушка, созвонившись со своей подругой из соседнего дома, пошла прогуляться, я же осталась приводить в порядок жилье, да и другие дела по хозяйству имеются, скучно не будет.
Наведя в квартире блеск, я тоже решила прогуляться и даже вытащила из шкафа теплые вещи, но тут раздался стук в стену со стороны квартиры соседа, а мы и не заметили, как он вернулся, спали крепко.
Удивил, ему же моя музыка не нравится или он мазохист и хочет, чтобы ещё хуже было.
- Веселое сыграть?
- Не важно, хуже уже не будет...
- Как надоест, стучи, - говорю я и беру скрипку, - раз поклонник таланта просит, то почему бы не сыграть.
Меня охватил азарт. Стало интересно, сколько он выдержит. Я прислонилась к стене и начала играть, все, что приходило в голову. Веселые мелодии сменялись грустными, тихие - громкими. Я даже вспомнила этюды, которые играла в музыкальной школе и так увлеклась, что не заметила, как пришла бабушка, а сосед так и не постучал в стену, заснул, наверное.
- Долго, но ты улыбалась, значит тебе хорошо, - ответила бабушка.
- Я давно не играла с таким удовольствием, но ты права, нужно покушать и пока не стемнело сходить на улицу, а то в этом году я ещё там не была.
Глава 6
Мелодия четырнадцатая - четыре месяца спустя.
На улице весна, а у меня начинается производственная практика, а сегодня я гуляю по центру города. Нет, я не бесцельно брожу по центральным улицам, я посещаю мебельные магазины, нужно выбрать вместительную и недорогую прихожую и удобное кресло для бабушки. Этот год для нас начался с большого ремонта, можно даже сказать реконструкции, провели горячую воду, установили душевую кабинку, купили стиральную машинку, ну и раз уж начали, то решили и косметический ремонт в квартире сделать, ну и плиту новую купить. Бабушка наотрез отказалась менять кухонную мебель, её буфет - произведение искусства, а вот на его небольшую реанимацию согласилась, мы отмыли его и покрыли лаком, платяной шкаф и два стола тоже были заново покрыты лаком и теперь вся мебель смотрится как новая. И квартира сверкает чистотой, новые обои, шторы, заново покрашенный потолок, новый линолеум на полу и красивые межкомнатные двери, не квартира, а почти дворец. Заходишь и забываешь обо всех неудобствах, которые пришлось вытерпеть за время ремонта, бабушка временно жила у своей подруги, я спала на полу, ела на ящиках и от запаха лака и других вонючих стройматериалов кружилась голова, но сейчас все это позади и так приятно приходить домой. Но реконструкция не обошлась без потерь, пришлось выкинуть старую прихожую и любимое бабушкино кресло, но я торжественно ей обещала, что найду лучше, вот и хожу по магазинам в центре города и выбираю удобное мягкое кресло.
В этой части города я почти не бывала. Некогда было, училась, летом в огороде копалась, да и зачем ехать в центр, если продукты и другие мелочи можно купить рядом с домом, вот только в мебельных магазинах нашего района нет нужного мне кресла и вместительной прихожей. Два больших магазина я посетила, прихожую выбрала, осталось только кресло, сейчас я направляюсь к третьему магазину, быстро иду по широкому проспекту, рассматриваю рекламные плакаты и баннеры, вывески на магазинах и просто прохожих. Прохожу мимо театра и зависаю около афиши, что-то меня в ней зацепило. В том городе тоже был театр, не такой большой и красивый, но довольно популярный среди жителей. Подхожу ближе и начинаю читать о гастролях театра из города.... А театральная труппа из города, где я родилась, почему-то даже про себя сейчас не называю его своим родным, может потому, что родных у меня там не было, и нет, я только выживала там, не жила, там точно была не жизнь. Но меня не это зацепило, а лица актеров на афише, нужно вспомнить что-то связанное с этим.
Помню, когда я спросила Алину, сколько ей лет, то сильно удивилась. Моей напарнице по улице было 35, а выглядела она на все 50, понятно, что идя просить милостыню, не будешь прихорашиваться, но я видела Алину и без этого антуража и она не выглядела на свой возраст. И тут мой взгляд останавливается на лице актера играющего главную роль и в голове щелкает, я вспомнила его, это он обманул Алину. В итоге она осталась без трехкомнатной квартиры, доставшейся ей от рано ушедших родителей, машины и гаража. Алина как-то показала мне его, мы тогда попрошайничали напротив ресторана в центре города, работали на свой страх и риск, в любой момент, могли появиться братки и если бы отделались только травмами, то было бы счастье. В тот день она увидела высокого смазливого мужчину, который вел в ресторан молодую симпатичную женщину, увешанную драгоценностями, (ну не бижутерию же она надела, идя в пафосный ресторан на какое-то важное и дорогое мероприятие). Красив был подлец, статен, улыбался с подобострастием и страстью, облизывая взглядом свою партнершу, вернее её украшения и тогда же она назвала мне его имя и фамилию. Как уж получилось, что Алина из-за любви потеряла все и оказалась на улице, я не знаю, не говорила она об этом, видимо не хотела вспоминать главную ошибку своей жизни, её слепая влюбленность перевернула жизнь и привела к ранней смерти. Она не первая и не последняя женщина, пострадавшая из-за чувств, окунулась с головой в темный омут, он и затянул её на самое дно. Что же касается этого артиста - мошенника, то во времена моего попрошайничества он был просто артистом, одним из многих. Сейчас он ведущий артист, так написано в афише, и играет главную роль, талантливый молодой человек, скажу больше, разносторонне талантливый, мастер на все руки. И как странно устроена жизнь, надо же мне наткнуться на афишу именно этого театра, в судьбу я не верю в провидение тоже, просто совпадение, если бы не мебель, я бы никогда не узнала о гастролях и о том, кто обидел, наверное, единственную мою подругу. Об Алине я помню, даже свечки за упокой ставлю, когда мы с бабушкой в церковь ходим, нечасто случается, только по большим церковным праздникам, но о человеке, который сделал для меня много хорошего, я не забыла. Я жива, а вот её нет на свете, этот же вон улыбается с афиши, и нигде у него не ёкает, живет тварь, радуется.
- Ты уже минут 15 стоишь около афиши, хочешь сходить в театр? - Раздается голос Никиты за моей спиной, и я от неожиданности вздрагиваю, задумалась.
- Если только закидать ведущего артиста тухлыми яйцами, - отвечаю я, - одно огорчает, тухлых яиц у меня нет.
- Ты серьезно про тухлые яйца?
- А ты можешь организовать такое шоу? - Мне стало очень интересно и я, развернувшись, внимательно посмотрела на Никиту, тот улыбался.
- Если хорошо попросишь, - ухмыляется он.
- Нет, Никита, не попрошу, и твои намеки я понимать отказываюсь, - начинаю обходить его. Мне никогда не нравились выражения: "если хорошо попросишь", "что ты можешь предложить взамен", "если договоримся" и тому подобное, короткая и насыщенная жизнь научила после этих выражений сразу прерывать диалог и желательно больше не встречаться с этим человеком.
- Какие намеки, София? - Хмурится Никита, - я никакие намеки не делал.
- Извини, мне нужно идти, бабушка будет волноваться.
- Ну уж нет, - говорит Никита и обхватывая меня за талию, прижимает спиной к своей груди, - объясни, что ты такого себе напридумывала?
- Ничего не произошло, я просто тороплюсь, - отвечаю я, вырываться не пытаюсь, понимаю, что бесполезно, да и разозлить парня можно, что у него на уме, разве узнаешь.
- София, ты чего замолчала, натянулась как струна, я разве давал повод думать, что могу ударить тебя или как-то по-другому обидеть?
- Нет, поводов не было, но это не значит, что ты не можешь так сделать.
- Не значит, ты права, но я прошу только объяснить, что такого страшного ты услышала в моих словах, что готова бежать.
- За услуги нужно платить, мне нечем платить, денег нет, а другое я предложить не готова.
- Откуда у молодой девушки такие жуткие понятия?
- Из личного опыта.
- Опыта? И большой у тебя был опыт?
- Небольшой, но богатый, предпочитаю при любом намеке на оплату или ответную услугу сразу закончить разговор, чтобы не давать даже малую надежду на предполагаемую оплату.
- София, я не намекал на оплату, это были просто слова безо всякого двойного смысла.
Миди рассказ о нашей жизни.