С самого утра я в специальном комбинезоне, наношу тон на девичьи тела. Дядя задумал что-то сложное и потому в некоторых местах приходится наносить тон в несколько слоев. Потом он возьмет кисточки и начнет творить. Краска для бодиарта специальная, на растительной основе, чтобы не навредить телу, очень дорогая и дефицитная, её дядя из-за границы привозит, поэтому я стараюсь экономить. Девчонки хихикают, когда я начинаю водить специальной губкой в стратегических местах. На них только маленькие трусики, треугольник впереди и полоска сзади, остальное все голое. Сейчас нанесу последний слой и буду обдувать их феном, чтобы краска подсохла. Когда дядя нанесет последние мазки на их тела, я опрыскаю их специальным спреем чтобы закрепить рисунок, и после этого рисунок можно будет полностью смыть только специальным гелем и мочалкой.
- Мила, - говорит Наталья, девушка, которую я сейчас разрисовываю, - а мне говорили, что ты можешь стричь и очень хорошо и сертификат у тебя есть.
- Правильно говорили, но я не обслуживаю не работников холдинга и на дому не работаю, да и времени у меня нет.
- А у меня сестра скоро замуж выходит, я хотела ей подарок сделать пригласить крутого стилиста сделать прическу и макияж, я заплачу, у меня деньги есть....
- Когда свадьба?
- Через неделю в субботу.
- Сильно сестру любишь?
- Очень, она такая умница в крутом ВУЗе учится, не то, что я тело свое разрисовываю.
- Ну, хорошее тело это тоже работа, вон у тебя какие мышцы крепкие, занимаешься на тренажерах?
- Обязательно, без этого нельзя.
- Ты мне свои координаты оставь я подумаю насчет свадьбы твоей сестры, но сейчас точно сказать не могу, а вдруг работа у меня образуется, хотя мы в выходные на работу в холдинг редко выходим, но иногда случается. Но учти на саму свадьбу я не останусь и ещё беру я недешево, но результат обещаю хороший.
- Я понимаю, хороший мастер должен уважать себя и знать себе цену.
- Умница и почему ты в ВУЗ не пошла?
- Я поступлю обязательно.
Договорить нам не дали, вошел дядя и начал проверять мою работу. Я отошла в сторону, и дядя приступил к творчеству. У меня пока отдых, я начинаю мыть инструмент, потом начнется само действо. А я буду сидеть в подсобном помещение, и ждать, вдруг, у кого рисунок нужно поправить.
Четыре часа спустя.
В подсобное помещение вбежала Наталья, держа за руку уже знакомого мне Павла. У него рука была в краске, и он держал её вверх ладонью.
- Тебе руки девать некуда?
А этот любитель женских тел улыбается и разглядывает меня.
- Мила, рад тебя видеть, хотел ещё раз поблагодарить за все. - Он протягивает мне руку.
- Вот кто тебя просил модель за попу трогать?
- Откуда ты знаешь, за что я её трогал?
- У тебя рисунок на руке отпечатался, а его на правой ягодице рисовали. Я вроде спреем закрепила, и как умудрился испачкаться?
- Так он бедную Оксану в углу зажал и лапал, как неандерталец. - Отвечает Наталья, - помоги ему отмыться.
- Нет, пусть так ходит, нечего руки распускать.
- Он сегодня на репетицию свадьбы идет, прости его и отмой его руку, - говорит Наталья.
- Так он ещё и женится? И при этом лапал Оксану? Ну ты и ходок Павел.
- Я буду свидетелем, жених мой двоюродный брат. - Отвечает Павел, - а Оксана такая сладкая, прям так и хочется пощупать.
- Наталья зови Оксану, нужно ей рисунок поправить, а ему я сейчас гель выдам, пусть сам свою конечность отмывает.
Повернув тушку Павла к раковине, я налила ему на руку геля и вручила мочалку, сама же взяла краски и пошла за ширму, сейчас Оксана придет нужно рисунок поправить, а то это озабоченный увидит и опять руки отмывать придется. Павел кряхтит, но видимо я все-таки хорошо спреем закрепила, что он уже несколько минут смыть не может, а Оксаны все нет. В дверь заглядывает Наталья и шепотом говорит:
- А я Оксану найти не могу, девчонки говорят, что она с каким-то парнем ушла.
- Вот же.... - сдерживаю ругательства.
Больше дядя её в качестве модели не пригласит, это же надо какая безответственность, отработай и иди, зажимайся. То, что она жопой крутит, это я ещё на прошлой выставке заметила, но тогда она отработала до конца, а сейчас видимо подходящего кандидата нашла. Вот дура, неужели не понимает, что сейчас её парень поимеет, и потом его ищи-свищи, но натуру не изменишь. Если есть в бабе это, слаба она на передок, то, сколько не говори, не предостерегай, все равно будет попой крутить. Сейчас выпровожу Павла и пойду искать.
На сердце у меня было неспокойно, но Павел как назло все никак не мог отмыть руки. Наталья заглянула опять, пожала плечами и я решила не ждать, оставила её присматривать за парнем, а сама побежала по служебным коридорам, толкалась во все двери, но все заперто. Я даже в мужской туалет зашла, во все кабинки заглянула никого, а вот тут я испугалась, а если Оксану вертихвостку похитили, на такие выставки много всяких извращенцев ходит, некоторые просто постоянные гости таких мероприятий. Ну, я же предупреждала, перед каждой выставкой предупреждаю, что из зала не выходить, если будут приставать в зале, то охрана вмешается. Если же ты сама покидаешь помещение, добровольно, то никто вмешиваться не будет, мало ли зачем тебе нужно. Ну что за девушки пошли, безответственные и бесстрашные, хорошо, если пронесет, а если нет..... Я пробежала по всем открытым помещениям на первом этаже и решила спуститься в подвал, хотя он так только называется, на самом деле там офисы нескольких мелких фирм и много технических помещений. Сегодня выходной, офисы закрыты, но должен сидеть охранник, хотя на посту пусто, но свет в его закутке горит. Мне показалось это странным, и я побежала к туалетам, не могу сказать, что меня подтолкнуло к этому, наверное интуиция, но разгадка близко.
Вбежав в туалет, я остолбенела. Оксана лежала на полу в туалете, лицо разбито, ноги в крови, но она жива. Её не только изнасиловали, но и жестоко избили, а может она сопротивлялась. Быстро достав телефон, я набрала дядю, нужно срочно вызвать скорую и полицию, может они успеют. Пока дядя бежал с носилками и одеялом, я осторожно подошла к Оксане и начала её осматривать, трогать страшно, вдруг наврежу. Оксана, увидев меня, начала шептать.
- Лучше ничего не говори, вдруг у тебя челюсть сломана.
- Нет, - уже громче сказала она, - голова болит и тошнит, в лицо ни меня пару раз ударили.
- Они....
- Их трое было, один меня увел, а двое здесь ждали, я не хочу в больницу, мама у меня врач, если узнает, то меня из дома выгонит, а она обязательно узнает.
- Вот же дурная, зачем в модели пошла, если у тебя мама такая строгая, жила бы себе спокойно. Да 95 % моделей переживают насилие, а некоторые не по одному разу, ты думаешь, у них все так радужно. Если тебя не побьют извращенцы, то могут побить соперницы или братки, или сектанты или ещё кто-нибудь. Ты же на виду и многие завидуют, а некоторые не могут сдерживать злость и зависть. Наивная и безответственная.
В туалет вбежали дядя и один из охранников, они расстелили носилки на полу и начали осторожно поднимать девушку. Я отодвинулась, чтобы им не мешать и только повернулась к двери, как меня ослепила фотовспышка.
- Вот же тварь, у девушки горе, а тебе лишь бы деньги заработать! - Крикнула я и со всего маху заехала папарацци в пах.
Его согнуло пополам, он взвыл и поскользнувшись на кафеле, начал падать прямо на Павла, который в этот момент появился в проеме двери.
- Уноси эту падаль отсюда! - Крикнула я Павлу.
Тот схватил его и уже протащил несколько шагов, когда я снова закричала:
- Стой!
Павел замер, а я, подбежав к папарацци, выхватила из его рук камеру, быстро вынула из неё карту памяти и опять впихнула ему.
- Все уноси, брось в коридоре, пусть валяется стервятник.
Фотограф только хлопал глазами и открывал рот. Павел же быстро выволок его из туалета и бросил, причем очень громко. Пусть лежит гад, им бы рейтинг газеты поднять. Я придержала дверь, а дядя и охранник вынесли Оксану, накрытую с головой одеялом. Сейчас эти стервятники набегут, им бы только жареного, вот же гробокопатели. Но инцидент скрыть не удастся, хотя для выставки это реклама, причем шумная, много народа заинтересуется, только бы фотографии не появились, нехорошо девушку в таком положении показывать, а разговоров и намеков не избежать. Ну, пускай беснуются писаки, без доказательств это просто треп и пиар для художников.
Оксану понесли по служебной лестнице, дядя прожженный организатор и предупредил охрану, чтобы удалила всех посторонних. Эти же ничего умнее не придумали, как включить специальную машину, которая делает дым (иногда для шоу используют) и теперь мы не видели ничего на два шага впереди. Ну что я могу сказать креативно поработали, народ напугали, посетители сбежали, подумали пожар начинается, все лестницы и коридоры заволокло дымом и как теперь врачей скорой помощи встречать, а ещё и пожарные сейчас приедут, бдительные граждане вызовут. Идиоты, но с фантазией. Благодаря им ни одного репортера, в здании, пусто и всё в дыму. Оксану положили на кушетку и я отбросив край одеяла начала осматривать её лицо. Видимо били куда попадали, а ещё она руками лицо закрывала и уворачивалась. Губы разбиты, на лице царапины, гематомы на скулах, но челюсть не сломана и нос тоже в порядке. То, что её изнасиловали, без слов понятно, но кровь не идет, хотя в больницу нужно обязательно, но как быть с рисунком на теле?
- Не нужно скорую вызывать, - заплакала Оксана, - мама в главной диспетчерской неотложной помощи работает, она сразу узнает, да ещё и я в таком виде, она меня из дома выкинет.
- Да что же это за родители такие? - Возмущается дядя, - ребенку плохо, ей помощь нужна, а они на улицу.
- Дядя, ты как будто с луны свалился, тебя мой пример не впечатлил?
- Впечатлил, - ответил он, - что будем делать?
- Несите её в душевые, буду её от краски отмывать, там ванная сидячая есть, она худенькая думаю, мы вдвоем поместимся. - Ответила я и повернувшись к Оксане строго произнесла. - А к гинекологу сходить обязательно и ещё к венерологу тоже, вдруг они заразные?
Она хотела кивнуть головой, но видимо забыла о травмах и ойкнула от боли. Её быстро сгрузили на носилки и мы направились в душевые. Дядя давал охранникам указания, у дверей выставочного зала уже гудели пожарные машины. Не прошло и полгода, это хорошо, что дым искусственный, был бы настоящий, мы б уже задохнулись, и им пришлось выносить наши ещё не остывшие трупы. Я села в ванную прямо в комбинезоне, Оксану посадили впереди меня и вручили мне гель и мочалку. Дядя смывал краску с её ног, я же мыла ей руки, плечи и голову. Она сначала попыталась протестовать, но дядя шикнул на неё, сказал, что женщин видел во всех ракурсах, у него столько натурщиц было, и какие они только позы не принимали. Потом мы вместе вымыли её живот и начали осторожно переворачивать, бедная девушка, у неё, наверное, сотрясение, она хотя и сдерживала стоны, но я же вижу как ей больно. Отмывали Оксану долго, все-таки я хорошо закрепила краску, а потом дядя, вытащил её из ванной, укутал в полотенце и усадил на специальную скамейку. Я же начала смывать с себя краску и сдирать намокший комбинезон. Когда я вышла из ванной в чем мать родила и взяв полотенце начала сушить волосы, дядя уже унес Оксану в подсобное помещение, пусть она немного полежит, дядя сейчас ей укол сделает и она заснет, а потом он увезет её к своему личному врачу в частную клинику, там порядки строгие, персонал нем как рыбы, в той клинике вся богема срамные болячки лечит, ну и после травм отлеживается. Вокруг клиники такой забор и охрана, тюрьма позавидует, ни один папарацци не проскользнет.
- Ух ты! - раздался голос сзади.
Сняв с головы полотенце, я лицезрела Павла собственной персоной. Он стоял у двери и ощупывал мое тело взглядом. Так он ещё здесь? Я думала - давно ушел, а его видать любопытство заело, захотелось до конца шоу досмотреть.
- Деньги за просмотр плати. - Сказала я и продолжила сушить волосы.
- Так заплачу, ты только таксу назови, а я и не думал, что у тебя талия есть. Грудь разглядел, попа тоже на месте и ножки ровненькие, а вот талию не увидел.
- Увидел, теперь скройся за дверью, ты мне уже зарплату за полгода задолжал.
- А не круто берешь? - улыбнулся он.
- В самый раз. Ещё минуту простоишь, пересмотрю расценки.
- Ухожу, а то потом долг за всю жизнь не выплачу, - съехидничал он и скрылся за дверью.
Накинув на тело халат, я вышла из душевой и пошла в подсобку, как хорошо, что я запасливая и всегда беру с собой сменные вещи, вот и пригодились. Сейчас позвоню в частную охранную фирму, с которой сотрудничает дядя и вызову эскорт для него, нужно папарацци здесь оставить пусть думают, что мы сидим, прячемся, а дядю с Оксаной на неприметных машинах вывезут. Пока я решала проблемы по телефону, в подсобку зашел дядя.
- Выставка уже имеет оглушительную рекламу, сейчас зашел в сеть, там весь интернет на ушах стоит. Предполагают, что нас захватили экстремисты или борцы за нравственность и всех подожгли, типа очистить нас пламенем хотят. Журналистов набежало, а пожарные их не пускают и загадочно улыбаются, даже ОМОН приехал, в автобусе сидят, ждут, чего ждут непонятно.
- Дядя как можно, девушку же чуть не убили...
- Мила ты в кого такая сердобольная, она сама виновата, находилась бы в зале, ничего бы не случилось, не первый раз принимает участие. На такие мероприятия много садистов и извращенцев ходит, ты всегда предупреждаешь, она же попой крутила, ей видите ли клубнички захотелось, только получила чертополох и это хорошо, что так легко отделалась, её вообще могли прирезать.
- Да могли и тогда выставку запомнили бы надолго, ты давай вывози её, а я буду отцу звонить, пусть вызволяет меня из этого вертепа.
Дядя ушел недовольный. Я прекрасно понимаю, что Оксана сама спровоцировала насильников, согласившись уйти, но нельзя же быть таким циничным. Реклама оглушительная, пусть немного подуется, он отходчивый, а ведь прекрасно понимает, что я права, но не согласится ни за что. Упрямый.
***
Через три часа меня забрал отец. Он злился и ругал брата, который меня во все это втянул. Пока я не сказала ему, что в холдинге тоже не сахар и моделей периодически избивают. К сожалению, в таких кругах много психически нездоровых людей, а ещё больше толстых кошельков раздувшихся от важности, безнаказанности и вседозволенности и напрочь потерявших совесть, про другие положительные черты не стоит и заикаться. Дядя увез Оксану двумя часами ранее, отзвонился, сказал, что заночует в больнице, подлечит нервы. А я так думаю, он решил омолаживающие процедуры принять, раз выставку закрыли.