Аннотация: рассказ о девушке, родившийся за границей от русской матери, уехавшей туда в годы дикого капитализма за лучшей долей, но, несмотря на старания и терпение у взрослых не сложилось. В итоге неудачи родителей отразились на ребенке, который начал строить свою жизнь, учитывая их опыт. История реальная, рассказанная главной героиней.
Все указанные в тексте названия организаций и служб - адаптированные для нашего понимания на самом деле они звучат иначе, но прямой перевод только всё запутает. В первой части рассказа диалоги ведутся на иностранном языке и перевод не прямой, а стилистически правленый, без этого получается убого, да и рассказ я услышала на русском языке.
Глава 1
Мария - 16 лет, проживает в городе Мюнхен (Германия) с самого рождения.
Три часа слез, переходящих в истерики, требований исполнения прав ребенка, обещания суицида в случае неисполнения моих требований - и вот наконец-то в четвертом кабинете мне обещали помочь. Пока подростковый психолог связывалась с миграционной службой, я сидела в комнате отдыха и пила минеральную воду. В зеркало страшно смотреть, нос от слез распух, глаза красные и лицо опухло, но это мелочи, главное я добилась своего.
- Мария, - психолог по имени Урсула, зашла в комнату и протянула мне упаковку одноразовых платков, - твою маму привезут через полчаса, но у вас будет не более двадцати минут для прощального разговора.
- Двадцати минут нам хватит, - отвечаю я, промокая глаза платком, Урсула выходит из комнаты, прикрывая за собой дверь.
Удобно устраиваюсь на диване, нужно успокоиться, мама расстроится, увидев меня плачущей. Моя мама очень сильная и целеустремленная женщина и поступок папаши её не сломает, даже не покачнет, я всегда хотела быть похожей на неё, более положительных примеров перед глазами не было.
Родители поженились в Германском посольстве, мама, будучи аспиранткой, как ей казалось, влюбилась в немца, что прибыл в нашу страну на работу. Нет, мой родитель не ученый, он бизнесмен, но так получилось, что по работе часто посещал университет, где работала мама, подглядывал на благо своей страны. В те годы дикого капитализма многие иностранцы приезжали в Россию, хотели поживиться секретами, тайнами, ресурсами и совесть их не мучила. Отец сам подошел к маме, и никогда этого не отрицал, говорил, что как увидел, сразу влюбился. Может, правда, а может и врал, не могу этого знать, однако по прошествии шестнадцати лет, он охладел к своей жене, нашел истинную немку, и, чтобы супруга не требовала алиментов или не претендовала на ребенка, нажаловался на неё в социальную службу. Мол, ребенка, (то есть меня), воспитывает не как немца патриота, а как русского и хочет, чтобы я получила Российское гражданство. В этой стране такого не прощают, а потом у мамы так и не сложилось с гражданством, вид на жительство имелся, а выдачу паспорта все время откладывали, и теперь я знаю почему, родитель не хотел. На собеседованиях врал и наговаривал на маму, а служащие улыбались ей и откладывали выдачу паспорта гражданина Германии. Сейчас же, когда она не нужна отцу, ей отказали даже в виде на жительство и должны были депортировать в течении трех суток. Суд состоялся в рекордно короткие сроки, из зала суда маму вывели под конвоем и поместили в специальное общежитие, откуда её тоже под конвоем отвезут в аэропорт и отправят на Родину. Въезд в Германию ей запрещен в течение пяти лет, а потом просто не дадут визу. Меня, конечно, никто не спрашивал и о суде не оповещал, мамина подруга Ольга, соотечественница, тоже вышедшая замуж за немца, но успешно получившая гражданство и впоследствии выгнавшая опостылевшего немца, не оправдавшего надежды, из дома, случайно узнала о приговоре и позвонила мне. Проведя час в интернете, я нашла того, кто сможет помочь увидеться с мамой перед отъездом. Центр психолого-педагогической помощи подросткам, они обязаны не только оказывать психологическую помощь, но и следить за соблюдением прав ребенка. И то, мне не сразу удалось добиться желаемого, когда я поняла, что уговоры не помогут в ход пошли слезы, истерики и обещания суицида, может, сработало последнее, а может служащим центра надоело слушать мои стенания, и начальница связалась с эмиграционной службой. Оказывается, никто не запрещал маме со мной попрощаться, в суде такое требование не озвучили и потому проблем не было, однако, чтобы сохранить мое психическое здоровье, эту встречу разрешили, когда психолог дал заключение, что она не навредит моей подростковой психике.
Что в семье не все в порядке я поняла в тринадцать лет, до этого были подозрения, но мама молчала и улыбалась, а отец был либо на работе, либо отдыхал от работы, виделись мы с ним редко, хотя никто и не стремился увеличить или продлить наши встречи. Родитель не особо показывал свою любовь, может потому, что я похожа на маму, а может он просто эмоционально скуп. Его семья с мамой практически не общалась, носы задирали, хотя, кто они. У отца две младших сестры и только он окончил университет и чего-то добился в жизни, сестры же вышли замуж, родили по ребенку, благополучно развелись с мужьями, жили на пособия и подрабатывали продавщицами в магазинах, вот и все их достижения, но мама ведь не немка, а значит, ниже их, немецких продавщиц. Мама получила прекрасное образование, окончила трудный технический ВУЗ, почти закончила аспирантуру и если бы не любовь к немцу, старше её на пятнадцать лет, может, уже имела бы ученую степень. Но у мамы не сложилось, ни с мужем, ни с работой. Они сидела дома, пока я ни пошла в школу, так положено, потом долго не могла устроиться на работу по специальности, работала на стройке маляром, через несколько лет освоила профессию промышленного альпиниста, потом работала реставратором и только два года как устроилась инженером в строительную фирму. И вот, когда мама стала получать приличный доход сравнимый с доходом родителя, тот решил, что она задержалась в его стране. Не могу сказать, серьезно у него с немкой или просто кофе пьют, но мама стала не нужна, да и я выросла, могу теперь одна дома сидеть. А получи мама гражданство, давно бы развелась с мужем, сняла для нас квартиру, и жили бы мы прекрасно. С мамой я очень близка, принимаю её позицию и стиль жизни, она считает, что обязательно нужно получить хорошее образование, а для этого учиться не только в школе, но и самостоятельно. С младших классов она стала моим репетитором, я давно уже прошла убогую школьную программу и с успехом изучала программу ВУЗа, я читала и училась на двух языках, на двух языках учебники и задачники, литература русская и зарубежная в объеме, превышающем программу ВУЗов. У меня не было каникул, но я и не требовала. В редкие выходные дни мы с мамой ходили по музеям, библиотекам, выставочным залам, путешествовали по старинным городам Европы, она очень интересно рассказывала о старинных зданиях, о методах строительства их во времена, когда не было механизмов, и существовал лишь минимум простейших инструментов. Мама обучила меня игре на гитаре, я исполняю как немецкие народные и популярные песни, так и русский шансон, вокальные данные скромные, но слух отличный, и могу подобрать мелодию на слух. Нам было интересно вдвоем, мы не беспокоили родителя, который трудился и отдыхал после трудов праведных в пивном баре с друзьями, сестрами, родителями и сотрудниками. Единственное, о чем жалею, я не была в России - отец не давал разрешения на выезд, боялся, что не вернемся, а мы бы не вернулись. Ну ничего, два года - и я совершеннолетняя, а после этого родитель мне не указ.
Мама зашла в комнату в сопровождении сотрудницы миграционной службы, женщина осмотрела помещение, проверила окна, убедилась, что мы на третьем этаже и вышла.
Мы обнялись и у меня потекли слезы, мама гладила меня по спине, говорить что-то нет смысла максимум, что нас ожидает до моего совершеннолетия разговор по скайпу, телефонная связь дорого, родитель не оплатит, он - мужчина прижимистый, а я больших денег не заработаю.
- У Ольги лежат документы для подачи на Российское гражданство, - тихо сказала мама, - исполнится восемнадцать лет, и ты решишь, стоит ли тебе становиться гражданином страны, в которой ты ни разу не бывала, но много слышала. Два года, Маша, и мы встретимся, ты сможешь приехать ко мне или в одно из государств, куда я смогу получить визу. Каждый месяц я буду присылать на адрес Ольги диски с уроками и список литературы для самостоятельного изучения. Не бросай учебу, Маша, кто знает, как повернется жизнь, ты сейчас хорошо подготовлена, можешь поступить в любой ВУЗ Европы, а если он не даст денег на обучение, то приезжай в Россию, там учиться дешевле, я помогу. С отцом не конфликтуй, свое мнение о его поступке не высказывай, пока ты под его опекой, он может разозлиться и испортить тебе жизнь, отправят в приют или специальное учреждение для психически нестабильных подростков, я узнавала, такое нередко проворачивают с детьми от матери иностранки.
- Мама, почему ты вышла за него замуж?
- Он красиво ухаживал, был джентльменом, не торопил события и обещал прекрасное будущее. Я примерно представляла, что меня ожидало в те годы на Родине. Год, максимум два, и наш университет бы закрыли или платили такие мизерные зарплаты, что сама бы уволилась. Работы нет, даже люди с хорошим образованием торговали на рынках китайским товаром, но я бы тоже торговала, никогда не чуралась работы, а мне, наивной, рассказывали о прекрасных перспективах, и я поддалась, захотелось другой жизни.
- Не жалеешь?
- Жалею, что не могу быть рядом с тобой, а больше ни о чем, твой родитель не был достойным мужем, подрастешь - поймешь, о чем я говорю, его семья меня никогда не напрягала, я просто их игнорировала, приобрела хороший жизненный опыт. У меня есть ты, а это самое главное, надеюсь, ты добьёшься в жизни многого и не позволишь мужчине распоряжаться твоим будущим.
- Родитель преподал мне хороший урок.
- Только не начинай ненавидеть всех мужчин, они разные. В любой стране есть и хорошие, и плохие люди, просто так случилось, что мой бывший муж воспользовался тем, что я иностранка и законы на его стороне. Я ошиблась, такое бывает нередко, но, надеюсь, что ты с выбором не ошибешься.
А потом мы сидели, обнявшись, на диване и молчали, о чем разговаривать, я хотела надышаться мамой, хотя понимала, что это невозможно, но я запомню это ощущение.
Сотрудница эмиграционной службы зашла в комнату ровно через двадцать минут, мы последний раз обнялись, поцеловали друг друга в щеки, и мама ушла. Я стояла у окна и смотрела, как мама садится в машину. Она не оглядывалась, и правильно, мы ещё встретимся, а потом средства связи никто не отменял, мы живем в технологичном мире, телефоны и интернет имеются, два года не такой уж большой строк, а если занять себя учебой и чтением, то пройдут они быстро.