Беляев Андрей : другие произведения.

Это был Ангел

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "А отчебучивали мы хрен знает что. И до ментов в униформе-индиго докопались, обращаясь к оппонентам исключительно по званиям - "майор", "капитан" и далее по ниспадающей, чем в итоге и спровоцировали их... Нет, не на драку - на исход за пределы питейного заведения в компании со снятыми ими же блядьми. И в круглосуточную аптеку заваливали, где я очень даже натуралистично изображал ломки наркомана. И под соответствующей статьей УК трошки погуляли, зацепив пятнадцатилетних девчонок, как в последний (хоть так!) момент выяснилось. И вообще, я считаю, напились мы до полного безобразия, ибо меня сначало пробило на агрессию к нескромному обоянию буржуазии - сначала я при помощи рук и ног освобождал от зеркал все козырные авто в радиусе моего видения, проверяя при этом надежность современных сигнализаций (как нас не подобрал первый же подвернувшийся патруль -- одному лишь алкогольному богу, до бишь Бахусу, известно), а потом меня снизвело на милость и благодать, и я арканом В ПОЛЧЕТВЕРТОГО НОЧИ (!) затаскивал Алекса на полуухоженное, в ближайшей перспективе грозящее стать заброшенным, братское кладбище прибрать могилки ребят, что прописались здесь хмурой осенью сорок четвертого."
  
   Это был Ангел
  
   (Рассказ)
  
  
  За истекшую неделю погода чувствительно неприятно и разительно поменялась. Окрашенный в бордо спирт в термометрных шкалах упал до отметки "минус пять", снег при этом всячески, под любыми немыслимыми предлогами, отказывался выпадать, а полунагие до неэротичности деревья сковала заиндевелость. Заиндевелось, никак не иначе: дня три до заморозков Задвинье (за всю Ригу отвечать отказываюсь) обволок туманище, за что невинная патриархальная половина столицы незамедлительно расплатилась. Только что купленное, но в рекордно короткие сроки успевавшее охладиться пиво кинжально обжигало горло, оставляя на врасплох захваченных территориях организма своих несносных полпредов - кашли, насморки, иные незадачи. Заиндевелость опеленала не только стволы лиственниц из средневекового парка у здания бывшей школы милиции, а также бесчисленные безродные клены, русские березы и латышские дубы, но и - horror, horror, horror! - скамейки. Присаживаясь на них, пассажир рисковал реально подхватить простатит или (в зависимости от пола) воспаление придатка. Безрадостную перспективу нарисовала обитателям левого берега Северной Двины новая причуда демисезонья.
  
  В один из таких демисезонных вечеров мы повстречались с Алексом по причине экстренной необходимости обсудить свой недельной давности тридцатикилометровый пеший олайский марш-бросок. Обсуждением наша просто встреча, лихо сменившая курс на суровый ларечно-кабацкий тур, не ограничилась - деревяной киянкой вколачивая в собственные горловины из горловин пластиковых примороженное очередной причудой демисезонья пиво (уже не по-летнему обделенное пеной), мы, два adventurer'а, со свойственной нам по сей день инфантильностью ринулись на поиски все новых и новых приключений. Заидевелость взяла под опеку и пардаугавских барменов, поняли мы позже - за два дня развлечений мы перепробовали столько сварганенных ими коктейлей (типа пиво + димедрол, пиво + клофелин, пиво + очередная какая-то фармацевтическая взрывная буза, список бесконечен), что их бы хватило и на журналиста Рауля Дюка, и на адвоката Гонзо из "Страха и отвращения в Лас-Вегасе" Тоби Эммериха. Нам невезло фатально, и это вовсе не наш заскок, не какой-то там бзик - нам реально подмешивали что угодно, причем повсеместно, анализировали мы несколькими днями спустя. Никогда после каких-то жалких четырех пива мы, невзирая на всю полноту нашей неизлечимой безбашенности, не творили таких чудес. В первую очередь, сие наблюдение касается моей персоны. Когда мы встретились на второй день алкогольного трипа, в народе именующимся "запоем", казавшегося тогда бескрайним, endless, вместо "привет" из уст одного из нас прозвучало: "Рад тебя видеть живым." А из уст другого, в ответ - "Не только живым, но и свободным, а не переминающимся с ноги на ногу, нервно и жадно курящим, на пороге очередного ментовского участка в ожидании товарища, пока тот не соизволит, как всегда, левой рукой вывести каракулями собственную якобы подпись на оригиналах протоколов."
  
  А отчебучивали мы хрен знает что. И до ментов, в облике которых нам почему-то неприглянулось то, что они даже в шалмане не сыизволили появиться в типично шаланском прикиде, а были обмундированы униформой-индиго, докопались, обращаясь к оппонентам исключительно по званиям - "майор", "капитан" и далее по ниспадающей, чем в итоге и спровоцировали их... Нет, не на драку - на исход за пределы питейного заведения в компании со снятыми ими же блядьми. И в круглосуточную аптеку заваливали, где я очень даже натуралистично изображал ломки наркомана и требовал у продавщицу выдать мне бесплатно некий выдуманный мною тут же, на месте, "антиморфин", который якобы (согласно моей, естественно, телеге) за просто так раздают в Голландии, из которой (опять-таки согласно содержанию пьесы) я только что вернулся, для того, чтобы снять ломки у страждующих. И под соответствующей статьей УК трошки погуляли, зацепив пятнадцатилетних девчонок, как в последний (хоть так!) момент выяснилось. И вообще, я считаю, напились мы до полного безобразия, ибо меня сначало пробило на агрессию к нескромному обоянию буржуазии - сначала я при помощи рук и ног освобождал от зеркал все козырные авто в радиусе моего видения, проверяя при этом надежность современных сигнализаций (как нас не подобрал первый же подвернувшийся патруль -- одному лишь алкогольному богу, до бишь Бахусу, известно), а потом меня снизвело на милость и благодать, и я арканом В ПОЛЧЕТВЕРТОГО НОЧИ (!) затаскивал Алекса на полуухоженное, в ближайшей перспективе грозящее стать заброшенным, братское кладбище прибрать могилки ребят, что прописались здесь хмурой осенью сорок четвертого.
  
  А потом мы расстались.
  
  Мы рассредоточились на время. До следующего вечера. То бишь часов эдак на четырнадцать, отсилы пятнадцать.
  
  И я остался один.
  
  Absolutly alone.
  
  И тогда я повстречал Ангела. Точнее - сразу двух.
  
  Сначала мне встретился Ангел Падший - бомжик, которого я угостил сигаретой, с которым обсудил все тонкости взаимоотношений полов и который протянул мне чашу с кровью Алкогольного Христа, в существующей реальности реинкарнировавшейся в пластиковый сосуд с разбавленным спиртом. Распрощавшись с заполуночным знакомцем, на меня вновь снизошли милость и благодать, но уже удвоенные, во второй степени, в квадрате. Сквозь седую, словно мои виски через дюжину лет, пелену тумана, он успел прокричать мне - "Ты встретишь проводника, моего антипода!" Фраза погасла в вате демисезонного тумана, и я еще не знал, что с проводником я столкнусь весьма прескоро.
  
  Ко мне приблудилась кошка. Кися была многоцветной, но приоритет оставался за рыжиной. "Как тебя звать, подруга?" "Няу!" - уверенно провозгласила подруга, что означало "ангел", но мне это перевели уже после. Я достал из внутреннего кармана недоеденный бутерброт и отчленил от него кружок колбасы. "На, поешь." "Няу!" - ответствовала "преимущественно рыжая", но с другой интонацией, что, как я перевел сам опять-таки потом, значило на ее языке не иначе как "ангелы не едят и не трахаются". Антипод Падшего Ангела в female-кошачьем обличье (тогда я еще об этом не догадывался) вызвалась сопровождать меня сквозь ночное черное неофонаренное Задвинье. Вела она себя для кошки крайне нетипично. Отдалялась немного, достигнув ближайшего перекрестка, осматривалась по сторонам, разворачивалась, подбегала ко мне и отчитывалась с армейскими нотками в уверенном кошачьем голосе: "Няу!" "Идем дальше, в этом квартале все спокойно," - уже понимал проводницу я, не испытывая потребности в помощи переводчика. Дальше картина повторялась - небольшой, метров на 15-20, отрыв, "пробив поляны", возвращение, доклад. Так она доставила меня до проложенной пацанами границы с моим уже районом - до трансформаторной будки почти на развилке Елгавского и Юрмальского railway'ев, где еще пару месяцев назад красовалось сочное малиново-базальтовое граффити с названием государства в государстве, русскоязычного в латышскоязычном - MARUPES STREET (заметьте, название - явно англоязычное, по-латышски первое слово писалось бы MĀRUPES). Там кошка, чье личико на пару секунд превратилось в беззаботную мордяшку моей котейки Металлики, небрежно бросила финальное "Няу-няу!" - и расстворилась в туманном Пространстве. "Бай-бай!" - тотчас перевел слова своей мифической спутницы ошарашенный я. И тут же позвонил домой, обратившись за разъяснениями ситуации к домочадцам.
  
  Разъяснениями были популярными. "Это никак не кошка. Это был Ангел, - услышал я в серое телефонное ухо потрепанной Nokia 3210. - Он сопровождал и оберегал тебя до тех пор, пока ты не дошел до Марупес, района, где ты всегда чувствуешь себя во вседозволенной безопасности. О том, что он принял образ кошки, красноречиво говорит отказ от дармовой, причем, недурной, пайки, а плоть кошки Ангел избрал потому, что ты любишь животных - в отличии от людей, к проблемам которых ты равнодушен. Он протестировал тебя, и искушением тебе была выбрана жадность - оторвешь ли ты от сердца бутерброд или нет. Его собрат, Падший Ангел, также проверял тебя на жадность - только в его случае предметом искушения стало курево. И, наконец, смена лица на миловидную мордяшку Металлики объяснима проще всего - Ангел дал тебе понять, что ты загулялся и тебя ждут дома."
  
  ..."А почему бы и нет? - внимательно выслушав меня, вопрошал Алекс на следующий день, прихлебывая из двухлитровки очередную крышесносную байду, этикетированную под пиво. - Если уж неделю назад на подходе к Олайне у тебя хватило ума спросить у двух зарешенных овчарок-кавказцев: "Скажите, а вы кто - добрые католики?", на что они утвердительно ответили грозным рыком, то почему бы, если мы возьмем за исходную точку, что сторожевые псы - это добрые католики, этой рыжей кошке с Алискиным лицой не быть Ангелом? В нашей, по крайней мере, реальности."
  
  И действительно - а почему бы и нет?
  
  
   15 ноября 2003-го, ровно за 20 часов до начала футбола Латвия - Турция.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"