Они жили на краю света, в самой глуши, под небом, которое дарило им блеклый серый свет, пасмурный и хмурый. Ни солнечного луча, ни холодных дождей, ни зимней липкой мглы они не знали - только этот неподвижный вечно серый рассвет. Сквозь тяжелые облака, будто через прорехи, сияло голое тело обесцвеченного и грязного подобия лазури. На бесплодной, припорошенной мягким мучнистым инеем земле не было теней, и сильным страстям негде было спрятаться, и огонь не мог гореть - вечная прохлада и замершее, застывшее ожидание.
Они вставали рано утром, выходили из своего простого дома и смотрели за горизонт: она - тусклыми светлыми глазами, он - блеклыми, цвета пепла. Они держались за руки, и пальцы их, как и волосы и губы, были серыми.
Затем они уходили в дом, чтобы в немоте выполнить дневную нехитрую работу.
Порой она замирала перед голубоватой стеной, завороженная узором шершавой поверхности. Она набирала в грудь серого воздуха и забывала выдыхать.
Тогда он подходил к ней, касался рукой ее лица и говорил: "Дыши". И она просыпалась и выдыхала.
Когда приходило время сна, они снимали одежду, ложились на кровать и любили друг друга. Она обволакивала его, и он окунался в нее, как в размягченный и прохладный воск. Безмолвные, вокруг стояли резкие и отчетливые запахи тела.
После они смежали веки, и под ними была блеклая серая тьма сна.