|
|
Обыкновенная история
Хотите, я расскажу вам одну историю? Самую обыкновенную. Житейскую. Таких везде - сплошь и рядом. Ну, вы понимаете, о чем я. "Зачем? - можете спросить вы. Какого черта?" Это ваше право. Ваш выбор - слушать или не слушать. А мое право - попытаться донести до вас суть этих реальных, ни на йоту не выдуманных событий. В чем-то грустных, в чем-то - страшных. Обыденностью своей, типичностью. Вы знакомы с проблемой трудных детей? А если ребенок не трудный? - нормальное, обычное поведение, но временами... Да, порой кажется, что в него вселился сам дьявол. Или карающий ангел? - тяжело делать выводы, не зная всех обстоятельств. Подростковая агрессия растет, чем мы можем ответить на нее? Что противопоставить?
Эй, на задних рядах, шушукаетесь? Не нравится? Не за этим сюда явились? Я сегодня не в настроении травить байки. Если хотите - приходите в другой раз. Например, завтра. Может, будет что-то веселое, фантастическое, захватывающее дух. Смеетесь? Говорите, уплачено за билет? Гм, действительно. Но меня нынче одолевают хандра и меланхолия. Всё видится в черном цвете. Абсолютно всё. Вы пробовали когда-нибудь хорошенько зажмурится в темной комнате? Да еще прикрыть глаза ладошками? Где-то такие ощущения.
Ну ладно, хватит ныть, холить и лелеять свою депрессию. Вернемся к нашей обыкновенной истории. Чем же она примечательна? Так ли необходимо ее рассказывать? Иначе - стоит ли шкурка выделки? Полагаю, на этот вопрос каждый ответит самостоятельно.
И еще немного. Я не был участником произошедших событий, многое пришлось домыслить, опираясь на известные факты. Добавить психологичности. Ведь я - писатель, а это кое-что значит, не правда ли? Однако я ничего не изменил. Всё было именно так, как я и собираюсь сейчас вам рассказать.
6 лет (19 июля 199х года). Реконструкция
- Дай мне одну машинку, Андрюшка. У тебя много: синяя, красная и самосвал с трактором. А у меня нету, - белобрысый пацаненок требовательно протянул руку.
Его приятель, игравший в песочнице, задумался на миг, собрал лобик морщинками.
- Нет, - ответил наконец. - Не дам. Мама не разрешает, - и объяснил: - Каждому давать - непременно сломают. Вот.
Отвернулся. Снова занялся постройкой гаража для своих многочисленных машинок.
Ньюфаундленд Дик, пытавшийся спрятаться от назойливого солнца в тени акаций, насмешливо вывалил розовый язык. А может, просто жара донимала. Стайка воробьев, задорно чирикая, копошилась в пыли. Порыв ветра взметнул невесомым облачком лежалый тополиный пух, и несколько пушинок запутались в волосах белобрысого.
Он нахмурился, сжал кулачки.
- У-у, жмотяра, - пробормотал, едва разлепляя губы.
Андрюшка дернул плечиком, вроде как оправдываясь: мама не разрешает, я бы дал.
- Слави-ик, - донеслось с балкона. - Домой иди, кушать.
Белобрысый поднялся, пнул ногой кучку песка, стараясь попасть в Андрея. Промахнулся. Обиженно шмыгнул носом и побрел к подъезду.
Еще один мальчик - рыжий, лопоухий крепыш, - только недавно увлеченно лепивший куличики, теперь внимательно смотрел то на Андрея, как ни в чем не бывало продолжавшего строить гараж, то на удаляющуюся спину беленького Славика. Глаза рыжего странно расфокусировались, помутнели, изо рта потянулась липкая ниточка слюны, губы подергивались, будто мальчишку одолел нервный тик. Но скоро всё пришло в норму. Никто из окружающих - ни дети, ни мамаши с колясками, ни замшелые бабки, судачившие на скамейке о нравах современной молодежи, - ничего не заметил.
Рыжий глубоко вздохнул, отдышался, пальцы его, крепко-накрепко сжавшие рукоятку пластмассового совочка, побелели от напряжения. Пацан встал, подошел к Андрею.
- Зажал, с-скотина? - прошипел, трясясь от негодования. - Своему другу какую-то уродскую машинку?
Тот удивленно обернулся.
- А тебе-то что?! - взвизгнул тоненьким голоском. - Свихнулся, Мишка?
- Мне - что, - заявил крепыш, сузив глаза и неприятно оскалившись. - И я - не свихнулся.
Рука с совочком взлетела вверх - высоко-высоко, а потом резко опустилась...
9 лет (1 октября 199х года). Реконструкция
- Сегодня День пожилых людей. - Санька поддел ногой кучу желтых березовых листочков, словно искал что. - Мы с мамой пойдем к бабушке. Поздравим и будем есть торт. Такой, с кремом. Вку-усный.
Его новенькие ботинки на рубчатой подошве классно смотрелись вместе с черной кожаной курткой. Сашка отлично знал это.
Мишка вздохнул: у него не было бабушки. То есть была когда-то, но умерла. А дедушка погиб на войне - русские тогда воевали с немцами. Он видел фотографии деда - молодой парень в гимнастерке и с автоматом в руках.
- То-орт, - протянул мальчишка, скривился, тряхнул рыжими кудряшками. - Ну и что?
- Ничего, - согласился Сашка. - Фигня, конечно. Хочешь, принесу кусочек?
Мишка подумал и кивнул. Давай, мол, если не жалко.
Друзья сидели на лавочке у подъезда; возле примостился пушистый дымчатый кот Феликс. Он громко мурлыкал и норовил исподтишка забраться Саньке на колени.
- Кыш, - отмахивался тот. - Все джинсы от тебя в волосах.
Кот щурился, косил желтым глазом и принимался когтить скамейку.
Осеннее, но пока еще яркое солнышко улыбалось миру из-за белесых тучек.
- Может, на велосипедах погоняем? - спросил Мишка.
- У меня шина проколота.
- А мы на одном. По очереди.
-Давай, - обрадовался Сашка. - Чур, я первый.
Тут из подъезда, небрежно поигрывая спичечным коробком, вышел незнакомый обоим мальчишкам пацан. По виду шести- или семиклассник. Глянул на салаг свысока, цыкнул сквозь зубы. Поправил бейсболку. Бросил небрежно:
- Эй, шелупонь, Димона Тетерина знаете? Не видали? Здесь где-то должен быть.
- Ты зачем обзываешься? - нахмурился Мишка.
- Хо, - рассмеялся семиклассник. - На фиг мне тебя обзывать, сопля? Я спрашиваю.
Мишка помрачнел, набычился, на скулах затвердели желваки. Дремавший Феликс приподнял голову, потянулся, выгнул спину дугой. Затем спрыгнул со скамейки, направился к незнакомцу, обнюхал его ботинки и потерся о брюки, оставляя на них клочки серой шерсти.
- Пшел, тварюга, - пацан раздражено пихнул кота ногой. Так случилось, что удар, быть может и несильный, пришелся прямо в морду. Кот отлетел в сторону, замяукал жалобно. На его носу выступила кровь.
Мишка вскочил и с криком "Сволочь! Не трожь ко-ош..." бросился на семиклассника. Тот, явно не ожидавший такой реакции, растерялся, не зная, что предпринять. А рыжий уже боднул его головой в живот, замолотил кулаками направо и налево. Всё же больше попадая, чем промахиваясь. Пацан охнул, согнулся, держась за солнечное сплетение, и завопил, завыл визгливо, как баба. Под глазом у него расплывался не очень заметный пока фингал.
Санек боязливо забился в угол между скамейкой и чугунной урной. Сидел, вздрагивая, а губы шептали: "Мишка, прекрати, прекрати. Пожалуйста..."
Он не раз наблюдал странные приступы "бешенства", случавшиеся с другом.
12 лет (4 февраля 200х года). Реконструкция
Трамвай трясся, дребезжал; подпрыгивал на неровных стыках рельсов. Качался из стороны в сторону.
Мишка стоял на задней площадке, держась за поручень, и смотрел в окно. За окном шел снег. Белые пушинки кружились в воздухе, танцевали на легком ветру, роились в лучах света, исходящего от фонарей. Это было завораживающе красиво, приятно и чертовски здорово - ехать в полупустом трамвае сквозь вечер, темноту, рассекаемую вспышками рекламы и фарами проносящихся автомашин. Ехать сквозь снегопад.
Мальчишка прикрыл глаза, вслушался в перестук колес. Представил, что это поезд, везущий его далеко-далеко, в чужой совсем город, где никто его не знает и не станет называть "психом".
Мишка сменил уже три школы, везде неизменно происходило одно и то же. Он - слишком "правильный" - остро реагировал на любые, казалось бы, даже незначительные проступки окружающих. Обман, высокомерие, перекладывание своей работы на остальных. Его не любили, но помалкивали - Мишкина сила и крепкое телосложение заставляли задуматься о вероятных последствиях. Никогда не дразнили "рыжим-рыжим, конопатым". Вообще старались быть в его присутствии тише воды, ниже травы. Особенно те, кто не понаслышке знал его буйный нрав. Однако рано или поздно неизбежно назревал какой-нибудь слишком уж острый конфликт, спровоцировать который могло что угодно.
Например, задохлика-шестиклашку насильно заставляли курить его же сверстники. Мальчик, типичный маменькин сынок, усердно готовился к урокам, практически ни с кем не общался, никуда не выходил. Неизвестно каким обманом его выманили в школьную курилку - укромное местечко за теплицей. Это не существенно. Важно другое - Мишка, проходивший мимо, услышал громкий смех и приглушенные вопли пытаемого - за отказ курить ему "пробивали фанеру" и делали "лося".
- Не нравится Pall Mall? - издевались подростки. - Попробуй тогда Lucky Strike.
Затягивались, а потом выпускали сигаретный дым в лицо "ботанику".
Мучителей было четверо, а Мишка один. Ну и что? Он отделался рассеченной бровью и порванным рукавом курки, а кто-то считал позже выбитые зубы и хлюпал разбитым носом. Двое вовсе провалялись с неделю в неврологическом отделении, заполучив сотрясение мозга.
Этот случай обсуждался сначала на классном, а после - на общешкольном собрании. Родители "потерпевших" строчили жалобы в прокуратуру с просьбой "возбудить дело по факту избиения". Им отказали, но Мишку поставили на учет. Его мать обязали выплатить денежную компенсацию, чтобы возместить средства, затраченные папами-мамами избитых на лечение. Причина драки тщательно замалчивалась: отец одного из истязателей занимал немаленький пост в городской администрации.
"Психу" объявили бойкот, поэтому перевод в другую школу не мог не радовать.
- Платим за проезд. Задняя площадка, все оплатили? - Негромкий голос толстой пожилой кондукторши вырвал мальчишку из мира грез и видений.
Тук-тук - еще стучали призрачные колеса. Тук... тук... Поезд исчезал, таял, реальность трамвайного вагона, напротив - отчетливо проступала вокруг. Пацан встряхнулся, помотал головой, разгоняя остатки дремы. Снегопад за окном усилился, перерастая в метель.
- Следующая остановка - Даурская, - объявил водитель. - Двери закрываются. Осторожно.
Мишка молча показал кондуктору проездной. Она так же молча кивнула.
Две вошедшие девчонки-старшеклассницы рылись в сумках, хихикали, подталкивали друг дружку локтями. Тетка терпеливо ждала, готовясь оторвать билетик.
- Нет денег, - наконец произнесла девушка в синей дубленке. - Кошелек дома оставила.
- Я тоже, - поддакнула вторая и вызывающе уставилась на кондукторшу.
- Тогда выходите, - устало проговорила та, не желала, видимо, связываться.
- Нам, может, на Горки надо.
- Пешком, ладно? Куда угодно.
- Ага, в такой буран. Попробуй, а мы посмотрим.
- Что, пять рублей найти трудно? - начала закипать тетка. - Дармоедки. Денег у них нет. Выходим на следующей.
- Щас, разбежалась, - заржали девицы. - Сама выходи... жирная дура.
Кондуктор оторопело взирала на них. Она уже как-то привыкла к грубостям со стороны мужчин, но чтобы девушки?
- Че вылупилась, кошелка старая? Вали. Сказано же - нет ниче, - подружки опять рассмеялись.
Мишка, стоящий в углу, трясся от ярости. Не выдержал - обернулся, заметил на лице старой женщины слезы, выступившие от незаслуженной обиды.
- Даурская, - зашипело в динамиках. Двери открылись.
Первой на улицу вылетела девица в синей дубленке, поскользнулась, грохнулась на обледенелый асфальт.
- Ах ты, маленький!.. - завизжала вторая, выставив острые, покрытые ярким лаком ногти. Взглянула Мишке в глаза, поперхнулась и быстро сбежала вниз по ступенькам.
Кондукторша застыла столбом, то открывая, то закрывая рот, будто выброшенная на берег рыба. А Мишка, вернувшийся на свое место, крепко вцепился в поручень, вперился в окно. Ему очень хотелось сойти вслед за наглыми старшеклассницами и хорошенько отдубасить обеих. Чтоб запомнили... Надолго. Навсегда.
Однако - сдержался.
Кто знает, каких усилий ему это стоило.
14 лет (23 мая 200х года). Реконструкция
На детской площадке, густо поросшей желтыми одуванчиками, суетилась пацанва. Играли в прятки, в "квадрат", в догонялки. Малыши возились в песочнице - лепили куличики и прочую ерунду. Громко орал магнитофон из распахнутых настежь окон первого этажа. На балконах сушилось белье, курили люди, лаяли собаки.
Стайка подростков вышла из-за угла дома, столпилась около ржавой неказистой горки.
- Эй, чья очередь водить? - Мальчишка в истертых джинсах и красной клетчатой рубашке - явный вожак дворовой компании - вопросительно посмотрел на обступивших его ребят.
- Колькина очередь, - быстро вякнул здоровый толстяк, похожий на колобка. - Слышь, очкарик, давай, ты вчера сифой остался.
- Врешь, жирдяй, - неуверенно возразил тощий парнишка. Поправил очки, съехавшие на переносицу. Новенький здесь, в этом дворе, он изо всех сил стремился завоевать место в дворовой иерархии. Подняться. Назвали очкариком? Специально или... Что делать? Отмолчаться? Нет, нельзя, нужно осадить обидчика. - Я успел тебя осалить. Ты - сифа.
- Кто жирдяй? - оскорбился толстый. Засопел натужно, сжал кулаки. - Ща как дам в лоб. Еврей, блин! Сифак несчастный. Успел он, ага. Хитрожопый какой. Правильно отец говорит, вас, жидов давить надо, пока вы других... Ай!
На щеке жирного Валерки вспух красный отпечаток пятерни.
- Заткнись, гад! - заорал бледный Колька, губы его дрожали.
Толстяк было опешил, а потом истерически захохотал, тыча пальцем и громко крича:
- Бешеный еврей! Бешеный еврей!
Компания заулыбалась.
- Ты че, правда, еврей? - спросил заводила в красной рубашке.
- Ну. - Очкарик набычился и покраснел как рак. - А что?
- Значит, будешь сифой, или вали, если не нравится.
- Сам вали, - прошептал еще больше побледневший Колька. Развернулся и пошел прочь.
- Жидяра, ты зачем Христа продал? - летели вдогонку обидные выкрики. - Катись в Израиль, длинноносый! А может, ты сало хочешь? Сальце, а? Щас принесем.
Подростки откровенно веселились. Ведь так приятно посмеяться над тем, кто значительно слабее и ничего не может сделать в ответ.
- Сами жрите ваше сало! - в отчаянии заорал Колька. - Уроды вонючие!
- Он нарывается, Стас, - встрял Валерка.
Предводитель компашки сморщил нос, приподнял левую бровь: уголком. Весь его вид как бы говорил, ну и?
- Надо проучить, - развил мысль колобок. - Чтоб не выпендривался.
Стас взлохматил макушку, кивнул, соглашаясь. Толстяк разбежался и что есть силы пнул очкарика под зад. Тот упал, вызвав новый взрыв хохота. Горько, надрывно заплакал, скорчившись на пыльном асфальте. Рядом валялись слетевшие от удара очки. Их дужки погнулись, одна линза треснула.
- Сифак. - Толстый презрительно сплюнул. - Катись отсюда.
Подростки посмеялись еще немного, а затем вернулись к более насущному вопросу - кто же станет водить?
Поверженный "еврей" поднялся и, беззвучно шепча что-то, заковылял к подъезду.
Разбитые очки так и остались лежать на асфальте.
Сидевший на качелях неподалеку от остальных и, вроде бы, ждущий кого-то рыжий конопатый паренек встал. Мазнул по сторонам отсутствующим взглядом, направился к компании. На него не обращали внимания - чужой, не наш. Хочет что-то предъявить? - пожалуйста. Он один, нас - семь. Аргументируем, если че.
Подойдя к толпе, пацан тронул Валерку за плечо, вынуждая обернуться.
- Ну? - процедил колобок. - Какие проблемы?
Чужак не снизошел до объяснений, не стал разводить долгий нудный треп. Он сказал всего лишь три слова. Четко, ясно, раздельно - точно затвором автомата лязгнул.
- Ах. Ты. Сука!
После чего врезал толстяку в ухо, расшиб в кровь пухлые губы, ударил коленом под дых. А когда визжащий от боли Валерка повалился на колени, прикрывая лицо руками, рыжий подпрыгнул и с разворота заехал ему ногой в голову.
Всё это произошло в считанные мгновенья.
В полном молчании.
Без различных идиотских выкриков типа "кий-я" и взаимных оскорблений перед дракой.
Все, успевшие заглянуть рыжему в глаза, сочли за благо поскорее исчезнуть, оставив товарища на произвол судьбы. Кроме Стаса и еще двоих. То ли они не сориентировались вовремя, то ли им показалось в падлу отступить перед каким-то забродой-"каратистом" из соседнего двора, то ли еще что. В общем, этот момент остался неясным. В дальнейшем те, кто сбежал, считали, что им крупно повезло. Просто фантастически, если такое выражение применимо в данном конкретном случае.
- Ты че, в натуре... - только и успел произнести вожак.
Очнулся он уже в реанимации.
* * *
Что же было дальше? - спросите вы. Да ничего особенного.
Михаил Загородько сел на восемь лет. Суд города N-ска отправил его в детскую колонию: возраст позволял.
Чета Фельдманов с сыном Колей переехала в другой район города.
Валерка Савичев получил новое прозвище - Кривой. Он носит черную повязку, закрывающую выбитый глаз, и предпочитает не общаться со сверстниками. Чувствует себя уверенно исключительно с теми, кто гораздо младше и соответственно - слабее. При слове "еврей" Савичеву становится дурно.
Станислав Башмаков заработал инвалидность I группы. Его часто можно видеть на балконе: молодой человек сидит в инвалидном кресле и наблюдает за уличной суетой. О чем он думает? Я не знаю. Может быть, о том, что двор стал намного спокойнее? Сверху, оно виднее. А может, он думает, что каждый в ответе за свои поступки? Хорошие. Плохие. И прежде, чем совершать их, неплохо бы прикинуть возможные последствия. Даже гипотетические. Например, явление сумасшедшего рыжего пацана с мутными от ненависти глазами. Который, кстати, скоро вернется с зоны.
П-полгода ос-сталось. Стас заикается, выговаривая эти слова. Он боится.
Такие уроки запоминаются на всю жизнь. Верите? А хотите узнать главное? То, что пока вам неизвестно? Наверняка представленная информация перевернет ваше, уже сложившееся, представление об этой немудреной истории.
Полагаете, нет? Хорошо, смотрите.
Несколько уцелевших листков из папки
с документами, найденной пожарником
А. К. Сергачевым в ходе спасательной
операции по тушению горящего архива
отделения ФСБ города N-ска
(бумага сильно пострадала от огня)
Лист Љ 35, отрывки
Отчет о мероприятии, 19 июл [...]
[...] социальный протест объекта недостаточно выражен, присутствуют внешн [...] Это не только мое мнение. Вместо того, чтобы оказать хоть какое-то маломальское физическое воздействие на предполагаемого нарушител [...] ломает его личные вещи (игрушки). Причем, без каких-либо объяснений.
[...]
аказание неадекватно совершенному проступку. В итоге провинившийся быстро забудет случившееся, не сделает никаких выводов. [...] дальнейшем, вероятность рецидива возрастет в геометрической прогресс
[...]
Считаю, что данная попытка равносильна провалу. Предлагаю увеличи [...]
Видеосъемка прилагается.
Лист Љ 117, отрывки
Служебная записка
Руководителю группы С. Г. Ер [...]
от наблюдателей 1-й смены
И. Ю. Демина и К. Н. Смоля [...]
[...] ктября 199х года, заступив на пост, наблюдали у объекта отчетливо выраженный всплеск [...] ритм колебаний [...] неравномерен. В среднем, пик активности приходиться на утренние ча
[...]
Время между анализом ситуации и последующим реагированием на нее стабилизировалось и составляе [...] не так явно бросающиеся в глаза внешние признаки. По сравнению с более ранними проявлени
[...]
Порог реакции на социальную патологию по отношению к себе лично гораздо ниже, чем
[...]
новником инцидента рассматриваем как удовлетворительное (по шкале, предложенной Е. Вербицким [...]
Подписи.
Листы Љ 202, 203, отрывки
(чрезвычайно трудно разобрать что-либо, значительные повреждения)
Анализ поведения объе [...]
[...] ссматриваем как сознательное "глушение" в моменты "обострений". Такое сдерживание [...] с другой стороны - плохо. Также плохо то, что испытуемый не объясняет причины своих действий окружающим. Поэтому в их глазах они выглядят как ничем не обоснованная агрессия [...] Поступки, совершаемые под влиянием ЧСС, внешне кажутся аффективными и [...]
[...]
в частности, произведем детальный разбор событий 4 февраля 200х года. Объект отзанимался в спортивной секции (рукопашный бой) и возвращается домой - едет в трамвае. В это же врем
[...]
незначител [...] удалось замять. [...] выехавшие на место происшес [...]
[...] исок лиц, подвергшихся гипнотическому внушению прилага [...]
Лист Љ 289, отрывки
(наиболее сохранившийся)
Протокол заседания комиссии по [...]
23 мая 200х г.
Секретарь: А. Х. Валиуллин.
Присутствовали:
Руководитель филиала "Психо" горо [...]
Начальник 3-го отдела М. В. Березки [...]
Зам. по информационному обеспечен [...]
Зам. по техническому обеспечению К [...]
Руководитель группы С. Г. Ермолаев. [...]
Старший наблюдатель Р. С. Гнедин.
[...]
[...] ящее ЧП! Доигрались, допрыгались!
М. В. Березкин. Виновные понесут строгое наказание, Александр Семенович.
А. С. Трубач. Ну вы скажете, полковник. И кто, по-вашему, виноват? Сергей Генна [...]
С. Г. Ермолаев. Вины за собой не чувствую, выполнял непосредственные приказ [...]
М. В. Березкин. Вот только не надо валить с больной головы на здоровую. Скажи [...]
предложил нарастающую интенсификацию?
С. Г. Ермолаев. Сбой произошел лишь на завершающем этапе. Наблюдатели не до [...]
старшему по сменам объявлен строгий выговор. Двое лишены месячного заработ [...]
на другую работу. Так, Гнедин?
Р. С. Гнедин. Да, товарищ подполковник.
А. С. Трубач. Понятно. Тогда более подробно разберем этот вопрос на следующем зас [...]
в целом одобряя тактику, думаю, что стратегия ошибочна. Впредь никаких макси [...]
[...]
поэтому предлагаю больше работать над улучшением качества и, разумеется, колич [...]
М. В. Березкин. Можете не беспокоиться, объект, в общем-то, свое отработал, мы [...]
опыты в достаточном количестве для серийного запуска.
П. П. Юдин. Но всё же лучше не спешить, Михаил Валентинович. Какова дальней [...]
М. В. Березкин. Сядет. Прокуратура возбудила дело по факту нанесения тяжких те [...]
П. П. Юдин. Вы, безусловно, вмешаетесь?
М. В. Березкин. Увы, нет. Лишняя засветка. Лучше будем готовить новую фа [...]
К. Ф. Гойко. Вы делали вероятностный прогноз для объекта на такой вот случай? Я [...]
виду тюремное заключение.
М. В. Березкин. Да. Первые несколько месяцев возможность того, что сокамерники [...]
[...]
Лист без номера, отрывки
(написано фломастером, почерк кривой, неровный, видимо, писавший был пьян)
Заметки на [...]
[...] не раз спрашивал своих коллег из соседних отд [...] Я говорил [...] ажите честно, вы мечтаете порой о всеобщей свободе, равенстве, братстве? Да? Только честно [...] Это вопрос на засыпку. Несомненно, мечтаете. Иногда. Так вот, сдается мне, они скоро наступят. Везде. Сплошь. Поголовно.
Я бы даже сказал - тотальн
[...]
Потому что люди десять раз задумаются над каждым своим поступком, прежде чем совершить его.
Над каждым словом, мыслью, выражением лица.
Потому что человек с обостренным чувством социальной справедливости не потерпит никакого попрания чести и достоинства других людей. [...] Ни малейшей лжи, ни унижения, ни обыкновенной скаредности и прочего. Того, на что мы смотрим подчас сквозь пальцы или вовсе не обращаем внимания. [...] Преступивших социальные нормы постигнет быстрое, суровое, справедливое наказание. Его сможет осуществить любой гражданин, ставший свидетелем нарушения. Таким образом достигается неотвратимость [...]
* * *
К сожалению, и так малое число документов со временем сократилось. Почему? Всё просто - разрушились из-за неоднократного прочтения. Некоторые рассыпались на второй-третий раз. Я ужасно корил себя за то, что не догадался впопыхах сделать копии. Исправлять что-либо потом было поздно.
Теперь вы можете спросить, а как, собственно, эти записи попали ко мне? Элементарно, Ватсон, ответил бы Холмс. Конан Дойл, н-да. Классика. Алексей Сергачев мой двоюродный брат. У нас с детства хорошие, приятельские отношения. Человек он, скажем так, любопытный. Поэтому не заглянуть в папку с грифом "Совершенно секретно. Хранение на особых основаниях. Без срока давности" он не мог. На счастье ли, на беду, но события, скрывающиеся за сухими строчками отчета на этих обгорелых листках, показались ему знакомыми. Действительно, сопоставив немногие известные факты, Алексей пришел к выводу, что объект - мальчишка с его двора.
Да, брат выкрал папку. Вряд ли это хороший поступок. Но даже с такими доказательствами я не сразу поверил ему. Инертность мышления? Может быть. Позднее, когда мы вместе осторожно добывали недостающую информацию, потихоньку, исподволь опрашивали очевидцев, на меня будто снизошло просветление. Я уверовал. И страшно испугался. Постоянно казалось, вот-вот раздастся громкий, требовательный стук в дверь и уверенно-твердый голос скажет: "Пройдемте, товарищ..."
Ничего не случилось.
Я ждал, с подозрением относился к любым вопросам, неделями не бывал дома. Мне чудилось, что за квартирой установлена постоянная, непрекращающаяся ни на минуту слежка. Шарахался от каждой тени. Но, черт возьми, ничего не происходило!
И я чувствовал, как рвались не выдерживающие страшного напряжения нервы.
Наконец во мне что-то перегорело, знаете, как нить накала у лампочки. Наверно, я просто устал бояться.
Я ходил веселый и довольный. Облегчение от того, что не сбылись самые мрачные предчувствия, было сродни эйфории. Странно, думал я, неужели правительству и органам плевать? Или...
Я написал рассказ с похожей подоплекой, разослал в журналы. Редакторы отклонили его, объяснив отказ неформатностью. Тогда я разместил текст в сети, сразу на нескольких страничках - никаких санкций не последовало. На электронную почту не хлынул поток писем от читателей. Гостевая книга изредка прирастала записями - то ругательными, то хвалительными. Но именно этот рассказ не обсуждали. Ни слова, ни намека, ни-че-го.
Честно говоря, я уже не знал, что делать. Как поступить? Забыть? Или же пытаться вновь и вновь пробить всеобщее равнодушие? Я выложил эту историю своим друзьям и знакомым. Излил душу. А они, мерзавцы, вежливо восхитились выдумкой автора, мол, неплохой набросок для фантастического триллера. Пиши, брат. Не любишь? Зря. Сейчас это модно. Когда я истерически хохотал в ответ, они сочувственно качали головами. Творческая личность, да. Понимаем. Эмоции бьют через край.
Я пил водку. Один. Закрывшись дома и не отвечая на телефонные звонки. Смотрел в зеркало на небритую опухшую рожу и мучительно соображал - зачем? Мусорное ведро переполнилось. На кухне выстроилась целая батарея пустых бутылок.
Очнувшись через полмесяца, я сказал себе: хватит! Забудь.
С тех пор прошло семь лет.
Отчего я вдруг вспомнил этот случай? И рассказываю вам - известный автор на презентации новой книги? Совсем не в тему, да? Из-за охватившей меня депрессии или...
Почему вы так странно смотрите на меня?
Неужели вы думаете, что я...
Зачем вы все идете ко мне? Автографы будут потом.
Потом, потом, потом!
А-а-а!..
02 - 09.01.05
|
|
|