Белолипецкий Иван Владимирович : другие произведения.

Хроники Орков. Глава 1-10

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


Глава 1.

  
   ... Они проиграли. Тотально. Объединенные силы Союза Эльфийских Королевств и примкнувшие к ним отряды гномов и кентавров наголову разбили войска Империи Орков и Гоблинов под командованием Князя Аквилонского и Хорасаньского Хребляна. В ходе генеральной битвы в Большом Лесу (ныне Проклятом) весь цвет Империи был выбит практически подчистую. Остались лишь существа с кругозором муравья, заменившие Клятву на Верность на осязаемое эльфийское серебро и золото, да спрятавшиеся в своих уделах трусы...
   Но исход битвы должен был быть иным...
   Незадолго до начала битвы эльфийским ночным патрулем был обнаружен, связан и разоружен оркский ратник. Из быстрого допроса выяснилось, что пленного следует незамедлительно доставить командованию, так как информация из его головы могла быть бесценна.
   Пленный вел себя в высшей степени нахально, делал попытки вырваться и сбежать, но старая добрая пеньковая веревка, связавшая его руки и ноги в одной точке, надежно держала его. Патруль дотащил желанную добычу до Ставки незадолго до рассвета, когда войска уже сошлись в смертельной сече. Добыча была весьма крупной и жилистой, а его кольчуга - тяжелой и трудноснимаемой. Меч, наручи, поножи, шлем орка были оставлены на месте - ему они больше не понадобятся.
   Неподалеку от королевского шатра собралось командование эльфийских войск. Король Рейгар III в полном парадном облачении, наследник престола Дофус, которому пожелалось лично полюбоваться настоящим ЖИВЫМ орком, седой как лунь адъютант Его Величества, кутающийся в плащ из теплого сукна и подслеповато щурящий глаза, и, наконец, Авал - Верховный Маг и некромант в одном лице. В просторных серых одеждах и со скучающим выражением лица он вылез из шатра, без каких-либо чувств посмотрел на пленного:
   - Не маг. А если бы он магом был...
   - Он бы не дался! - задорно выкрикнул один из патруля, судя по голосу, мальчишка.
   - Развлекайтесь уж... - Авал снисходительно покачал головой - уж я-то знаю, как и что творится в радиусе двух лиг* отсюда. У них резервов нет, по крайней мере, здесь и сейчас. А на поле боя я нужнее.
   Развернувшийся к палатке Авал неожиданно почувствовал всплеск магической энергии. Этого не должно было быть, пленный никак не проявлял магической активности до этого, Ставка была всегда защищена от магического воздействия извне...
   - Пле... - не успел додумать Авал, перекатываясь в сторону, разворачиваясь лицом к врагу и активируя Молнию - самое простое, но эффективное боевое заклинание. Маг уже всё понял. Орк дал им обмануть себя, прикрывшись чем-то антимагическим.
   В повседневной магической практике применяются два основных антимагических материала: хладное железо и Разрыв-трава. Чтобы они действовали на мага, вещи из антимагического материала должны окольцовывать часть тела и замыкаться. Если кольцо разорвано, то магией можно пользоваться! Этому учат даже начинающих магов в магических школах и при Гильдиях.
   Авал опоздал. Орк активировал заранее подготовленное заклинание Огненного Шторма и направил его вокруг себя. В стене огня навсегда остались монарх и наследник престола, адъютант, патрульные и сам виновник светопреставления. Верховного Мага пламя не касалось, оно отступило, оставив на оплавленном песке кости и ржавый металл.
   Оркская армия перешла в контрнаступление. Примерно полсотни эльфов бились в плотном окружении, быстро находя предназначенные им арбалетные болты, серую сталь мечей и копыта скакунов. Нанятые кентавры были рассеяны полутора десятками арбалетчиков - они же тут за золотом, а не за погибелью... Гномья сотня во главе с достопочтенным Ин'Нон где-то заплутала. Драконов не применяла ни та, ни другая сторона: они уже впали в спячку до весны, а будить их - себе дороже, да и не переносят они холода.
   Демоны побрали бы этот лес! Он, казалось, сам пришел на помощь хозяевам этих земель - оркам. Ветви отклоняли полет стрел, толстые деревья и плотный туман делали бессмысленными конную лавину, обстрел из луков на дальней дистанции. А накоротке орки были крепче и сильнее. Тяжелые полуторные мечи княжеской гвардии, разномастные оружие ополчения из Аквилона и Хорасани, копья выходцев из Великой Степи крепко разили врага...
   К величайшей скорби орков, вскоре после полудня конь Князя Хребляна угодил копытом в нору какого-то зверька и придавил собой последнего законного властителя половины Мiра, военачальника и Верховного Мага.
   Потеря командующего деморализовала многих, потеря же магической поддержки была фатальна.
   К вечеру всё было кончено. Авал смог довести начатую битву до победного конца. Он чувствовал опустошенность, исчерпанность ... нет, не только магических сил, нечто большее. А потом какой-то лучник в измазанной кровью и грязью одежде принес завернутую в тряпки регалию имперской власти поверженного врага - Меч Оркской Империи. Великий артефакт, подчиняющийся только оркам, признаваемым самим мечом достойными быть во главе их Империи. Был он выкован чуть меньше тысячи лет назад магом-отступником Димензионом. По слухам, его невозможно уничтожить, он делает своего обладателя неуязвимым в бою, он может работать и как магический посох или жезл - концентрируя и направляя магическую энергию. Сейчас он лежал на твердом, как камень, корне старого круглолистника, измазанный болотной грязью и эльфийской кровью.
   Авал тяжело вздохнул и, не обращая внимания на докладывающего о потерях командира, наступил подкованным сапогом на самую суть империи заклятого врага. Послышался сухой хруст и жалобный звон. Эльф, ведущий доклад, замолчал и посмотрел под ноги.
   - Вот и всё. Звездам было угодно обратить тысячелетнюю империю во прах. Отныне земля эта будет зваться по-другому. У нас есть пленные?
   - Да. Десятка полтора, в основном раненые.
   - Вместо того, чтобы добивать их, просто покажем им Меч. И...
   - И? - эльф не понимал сущности задачи.
   - Телепортирую в Аквилон. Пусть защитники столицы не обольщаются, им нечего и некого теперь защищать.
   После взятия Аквилона Авал забрал на родину оружие поверженного врага и больше не покидал родного поместья. Где в настоящее время находится Меч Оркской Империи, доподлинно неизвестно.
   С тех пор прошло 17 лет.
  
   * Лига - 4.5 км
  

Глава 2.

  
   Красное солнце склонилось над иссушенной степью, знойный ветер катил своим дыханьем огромные и маленькие шары перекати-поля и развевал по загорелому лицу темно-русые волосы Звана. Юный орк спешил дойти до какого-нибудь перелеска или берега реки. Хотелось пить, хотелось спать рядом с костром, а не как зверь в продуваемой холодными ночными ветрами степи. Одет он был весьма легко: рубаха, штаны, плащ, шапка-блин цвета дорожной пыли, за спиной холщовая сума. Он внимательно следил за дорогой и при малейшей опасности был готов исчезнуть, чтобы избежать нежелательных встреч - пока все не успокоится. Причина беспокойства болталась на спине под плащом - это была шпага с литой серебряной рукоятью, явно эльфийской работы.
   Вот, наконец, нашлось отличное место. Заросший ольхой, ивами, камышом и разнотравьем овраг. По дну пробегает ручеёк с холодной, сводящей зубы водой. Вода кажется сладкой, вкус её знаком с детства.
   Огниво, кремень, трут, высеченные искры яркими кометами пронзают ночную тьму... Смотреть на пляшущие язычки пламени можно бесконечно, но, если не подкладывать топливо, огонь потухнет. Костерок медленно, но верно пожирал наломанный сухостой и охапки прошлогоднего камыша. То и дело приходится вставать и на ощупь искать топливо.
   Зван был погружен в раздумья - Большой, он же Проклятый, Лес. Место, где исчезла его Родина 17 лет назад. Её, как и родителей, нет здесь и сейчас, но ОНИ ЕСТЬ. Пусть в памяти, но ОНИ ЕСТЬ.
   Во-первых, там нет эльфов и их патрулей. Со времен Злосчастной Битвы туда мало кто совался. Нечисть и нежить, змеи. Во-вторых, туман. Он в Лесу никогда не рассеивается, он мешает ориентироваться даже с помощью магии! Это многого стоит, что тебя там не найдут. В-третьих, обитатели Леса. Можно нарваться на оборотня, упыря, чернокнижника, вампира, некроманта, водяного... Говорят, там даже единорогов видели.
   Что можно этому противопоставить? Звериное чутьё, не раз выручавшее в боях на полуденных рубежах, эльфийскую шпагу, да амулет, добытый на юге, под Хорасанью. Без него Зван не решился бы идти в Лес, а пошел бы проторенными через Лес дорогами на Аквилон, где его точно никто не найдет.
   Амулет мог многое: отделял ложь от правды и поддерживал своего владельца собственной магической энергией. Конечно, он не давал абсолютной защиты, но резко повышал шансы выжить. Тем более, что не все обитатели леса будут стараться тебя съесть - или выпить...
   Зван закусил травинку. По всем прикидкам, до границы Леса он должен дойти вечером следующего дня. В Лесу надлежит быть предельно аккуратным и внимательным, избегать болот и заброшенных строений. Было бы наивно думать, что в усыпальнице или заброшенном особнячке не найдется своей жуткой тайны или хозяина. Лучше обустраиваться на большой поляне, приятной взору и душе. Там можно будет построить зимовье и ... ковать светлое будущее. Для того есть топор, нож и шпага - а работать ими Зван умел в совершенстве.
   Почему-то вспомнилось далекое и полузабытое детство: сенокос, песня матери, руки отца, помогающие ему правильно держать плотницкий топор, жар кузницы и раздувающие его меха, запах цветущего разнотравья, желтый, оранжевый и вишневый цвет железа на наковальне. Мiр тогда был совсем другим, и он, Зван, был другим.
   Когда же все изменилось? Когда осиротел? Когда нанялся воевать на Полуденных рубежах с гоблинами, гномами и кентаврами? Когда познал, что есть такое Жизнь и Смерть? Когда возвращался обратно по одичавшим ныне землям? Когда схватился с эльфами в сонной безымянной деревушке в самом сердце Великой Степи?
   Полуденные рубежи - это приграничные земли бывшей Империи, выжженные злым солнцем горы и пустыня, где глоток чистой воды дороже золота, где проходят караванные тропы, где землю омывает Южное море, куда впадают реки, текущие по Империи и Кентавриде, это порты, где торгуются хорасаньские клинки, диковинные кентаврийские фрукты, рыба, достойная императорского стола.
   Эти бесплодные пески и горы были щедро политы своей и вражеской кровью. Сколько сложило голову в этом аду орков, гоблинов, кентавров, гномов, да и эльфов, никогда не будет известно.
  

Глава 3.

  
   Утренний Лес встретил Звана прохладой и тишиной. Первые версты Лес был чист и светел, туман почти не ощущался. Здесь росли сосна, липа, дуб, круглолистник, осина, вяз, изредка попадалась ель и лиственница. В низинах были владения ольхи и ивы.
   Лес становился все темнее и гуще. Вырубки были у самой границы, сейчас же их не было. Тропинка вела Звана, петляя, обходя непролазную чащобу и топи, из которых как черные руки торчали искривленные стволики березок и сосенок. Ветви хлестали по лицу и заставляли парня пригибаться. Туман белой пеленой висел между деревьев. Иногда попадались заросли малины, шиповника, дикие яблони и груши. Из-под ног то и дело вспархивали птички-невелички. На пнях росли опята, из хвои под ногами иногда выглядывали шляпки сыроежек и маслят.
   Наконец, нашлось хорошее место. Большая поляна, ограниченная с севера густым ельником, с запада и юга - сосняком. С востока она спускалась к зарослям ольхи и камыша, в которых протекала небольшая речушка. Орк заметил бьющий из склона родник.
   Ловкими сильными ударами орк нарубил елового лапника для будущей лежанки. Быстро была собрана гора валежника, изрублена лежащая на земле сосенка. Не было ни малейшего повода для беспокойства, но Зван начертил на земле вокруг лежанки, дров и костра защитный круг - чужак, сунувшийся к спящему будет остановлен.
   С костром в лесу стало намного уютнее и веселее. Зван прикончил последний кусок солонины и оставшиеся у него пшеничные лепешки и блаженно растянулся на еловых ветках. Сквозь дымку отчетливо виднелась полная красноватая луна. Орк не беспокоился о хлебе насущном: корни камыша были съедобны, как яблоки, груши, грибы. На крайний случай посетить деревню на опушке - деньги были, как и работа по колке дров или починке инвентаря.
   С этими мыслями Зван заснул.
   - Надо же! Неужели туман иногда рассеивается?! - было первой мыслью проснувшегося парня. В глаза било утреннее солнце, туман уполз куда-то к речке, небо было голубым, оно отражалось в серых глазах орка. Над головой ветер нес белые хлопья облаков. Кутаясь в плащ - утро выдалось холодным - Зван осматривал защитный круг. В одном месте он нашел то, что вечером было змеёй - теперь это было изысканное жаркое. Покончив с ним, орк обтер руки о траву и взял топор.
   Колышками он отметил местоположение будущих стен, дверей, ворот, частокола и приступил к валке строевой сосны, обрубке сучков и перетаскивании оных к месту стройки.
   К обеду орк преподнес себе двух ворон, сбитых точно пущенным ножом. Мясо в углях оказалось бесподобно и помогло восстановить силы для дальнейшей работы. Её было очень много. Сосна была тонковата для соединения "в лапу", а с гвоздями была проблема.
   Так потянулись однообразные дни, заполненные поиском пропитания и стройкой. Зван приобрел в деревне лопату и топор-колун, а также полтора пуда крупы.
   Оттуда же пришли хорошие и плохие новости: его никто не ищет, а в Лесу его поджидает страшная опасность. Местные боялись Леса, никогда не оставались в нем после заката. И что там ожидает путника, не говорили.
   Зван разумно не лез за ельник, где и должен быть источник ужаса. По его прикидкам, источник беспокойства находился в восьми-девяти верстах от его нового жилища на северо-запад. За ельником к северу было гиблое болото.
  

Глава 4.

  
  
   Желание разузнать о неизведанном начало подбивать орка на авантюру. Дом был почти готов, обмазанная глиной печка грела душу и тело, щели забиты мхом, крыша перекрыта и почти не текла.
   Зван решился. Ранним утром он отправился на разведку. Он шел, держа ельник по правую руку, и уже начал клясть себя за занятия ерундой, как увидел перед собой странный двухэтажный дом. По внешнему виду было ясно, что о строении никто не заботился несколько лет. Здесь кто-то обитал, судя по наличию огородика, отсутствию упавших яблок под яблонями, следам ног на тропинках. Зван рассмотрел кусты жимолости и смородины, малинник. Пахло ужином, нормальным, вкусным.
   Орк обнажил шпагу, подходя к дому. Легко открылась деревянная дверь. Слева была неостекленная веранда, стояли стулья и грубый стол - для летнего обеда на свежем воздухе. Лестницы вели в подвал и на второй этаж. Две двери вели в комнаты на первом этаже. Одна из них была закрыта на большой деревянный засов.
   - Эх, была - не была! - вслух произнес Зван и поднял его. Дверь поддалась с неохотой и открылась со скрипом.
   В комнате не было никого уже много лет. Сквозь запыленное стекло едва пробивались солнечные лучи, они освещали толстый слой пыли на полу, широкой лавке справа в углу, на письменном столе изящной работы перед окном, на груде свитков, реторт и склянок на столе и полках. Ничего не прояснилось... Орку не захотелось ничего трогать в этой комнате. Зван запер дверь и вернул засов на место. Вторая дверь не была заперта. Обстановка в комнате была самой простой - лавка, пучки трав по стенам, косы лука, свисающие со стропил, стол грубой работы, пара сундуков у стены, серая зимняя овчина на ржавом гвозде. В комнатке было чисто и уютно. Из общего ряда выбивалась лишь чеканки на тонких позеленевших от времени листах меди: чья-то богатая усадьба, окруженная садом; рыцарский герб, на котором в смертельной схватке сошлись дракон и единорог, и портрет молодой эльфийки со шпагой. Красавица смело смотрела на Звана и улыбалась. Каждая чеканка была подписана. Звана заинтересовала подпись под последним изображением. Всматриваясь в эльфийские руны, он разобрал: "Не забывай маму". Под первой и второй чеканками было: "Наша родина", "Наш герб". Ещё одна чеканка висела в углу и выбивалась из общепринятых канонов изобразительного искусства. На ней был ... оркский ополченец из лесовиков, в самодельных кожаных доспехах, с охотничьим арбалетом. Из-за плеча торчат оперенья стрел. Фоном был ... герб давно несуществующей Империи. Подписи не было.
   Зван притворил дверь и по рассохшейся деревянной лестнице поднялся наверх. Окружающее напомнило ему о лавке мага: травы, коренья, склянки, связки птичьих лапок, комки шерсти, зеркало эльфийской выделки, явно магического предназначения метла с вплетенными в нее лентами, котел с непонятным варевом. Пыли нет, половицы не трещат, а варево ещё теплое. Мяса в нем вроде и нет, а на суп не похож. Метла явно соблазняла орка, но он не поддавался. Четкое чувство опасности заставило орка развернуться и слететь вниз. В тот подвал орка было не заманить морковкой, но он прыгнул туда не задумываясь и не обращая внимания на лестницу.
   Стены подвала были обложены красным кирпичом, более уместным в Аквилоне, чем посреди этих лесов и болот. А обитая железом дверь, за которой было что-то неведомое и жуткое. На ней не было замка или запора. А за ней чудилось чьё-то шевеленье и шорох. Наверху скрипнула входная дверь и кто-то вошел в дом... Кто-то ходил, иногда поскрипывала дверь, а теперь сверху, из кухни, шел будоражащий аромат лукового супа. Зван представил, как в него бросают сушеный укроп, мелко нарезанный лук, горох, бобы. Скрежет из-за двери предупредил орка, что не стоит искушать судьбу. Одним прыжком он преодолел расстояние до прихожей и там столкнулся лицом к лицу с обитательницей этого загадочного особняка. Девушка его возраста, чуть ниже его. Одета в домотканое платье, крашеное в отваре волчарки - получилось светло-горчичное. Черные волосы, широкие орочьи скулы, прямой эльфийский нос, соболиные брови, алые полные губки и синие глаза. Глаза были огромные, широко распахнутые, но в них была одна пустота. Словно...
   Зван оттолкнул в сторону девушку, распахнул дверь и рванулся на свободу со всех сил в сторону ельника. Там его никто не возьмет. Искать бывшего наемника в хитросплетении еловых лап было под силу только с собаками - но, в отличие от дичи, Зван был готов атаковать охотников.
   Не успел Зван углубиться в чащу, как был атакован девушкой с пустыми глазами. Она бесшумно пикировала на него с высоты птичьего полета, устроившись на метле и держа в зубах волшебную палочку. Её волосы и платье развевались на ветру.
   На счастье Звана, она не могла одновременно лететь и творить заклинания. Он увернулся от метлы, позволив летунье быть отброшенной еловыми лапами. Ловко, как кошка, девчонка приземлилась на ноги и взяла в руку свой магический инструмент. От неминуемого поражения орка спасло простое антимагическое действие:
   - Снять магию!
   Эта фраза была единственным шансом немага относительно успешно противостоять магу. Она рассеивала наводимые и уже наведенные чары, причем у всех присутствующих в пределах слышимости. Она разряжала активную магию, но магический потенциал мага оставался нетронутым. Это могло позволить магу быстро использовать другое заклинание. Кроме того, она позволяла увидеть и получить истинный облик зачарованных и преображенных магически предметов и существ.
   Антизаклинание сработало. Ореол вокруг волшебной палочки погас, а сама девушка теперь нетвердо держалась на ногах, придерживая свободной рукой голову. Зван, хотя и держал в руке шпагу, не спешил переходить в атаку:
   - Что с тобой, сударыня?
   - Знаешь, лучше, - с вызовом ответила девушка, убирая руку от лица. -Лучше, если бы ты сказал, что ты забыл в нашем скромном доме.
   На вид она ничуть не изменилась. Она не тысячелетний вампир, не ходит под чужой личиной.
   - Народ в Лес ходить боится. А я тут живу. В Лесу. Вот и решил разузнать, что к чему в окрестностях.
   - А ты смелый! - с улыбкой произнесла девушка. - Бабушка любит практиковать Чернокнижие, в рамках подчинения существ и поисков вечной жизни. За меня - спасибо тебе. Но лучше тебе забыть дорогу в нашу сторону. Договорились?
   - Хорошо. Меня Званом кличут.
   - Эя. Вот и познакомились. Кстати, откуда ты?
   - Родился и вырос на границе Леса, потом воевал на Полуденных рубежах. Вернулся, дом в лесу отстраиваю. А за что тебя так жестоко... подчинили? И, не трудно тебе летать на метле?
   - Есть за что... Но не будем о грустном. А летать - одно удовольствие, если метла правильная. Вот эта, эльфийской работы, сделана школой на острове Северного Барса. Лучше всего, конечно, летающий ковер или ступа.
   - А что в подвале? Конечно, это бестактно, но, судя по стенам и двери, там не иначе как сокровищница маленького княжества...
   - Комната для вызова демонов! Мне туда нет ходу, увы...
   - Жаждешь увидеть рогатых?
   - Когда не познаёшь нового, не растешь как маг. Ну, я полетела.
   Орк не успел ничего сказать, как Эя оседлала метелку и продемонстрировала лихой вираж, едва не касаясь деревьев. С возгласом "Я тебя ещё найду" она исчезла в тумане.
   Начал накрапывать мелкий противный дождик, а Зван все смотрел в мутную пелену тумана, куда улетела ... Эя.
   До дома Зван добрался уже, когда начало смеркаться. Замкнулся защитный круг вокруг дома. Шапка и плащ повисли на сделанной из узловатого деревца вешалке, а сам орк уселся на самодельную лавку и прислонился к почти остывшей печи. Есть не хотелось, все мысли были заняты увиденным и услышанным за сегодня.
   Дом и вправду принадлежит магам. Если верить словам Эи (Зван верил, а амулет подтверждал), то весь сыр-бор, весь страх местных был из-за смелых и небезопасных для окружающих магических опытов. Нечего поселянам делать во владениях магов. Себе дороже.
   Или...
   Если сопоставить увиденное в доме, то можно сделать и такой вывод: "Все проживающие в доме с магией на "ты"".
   Если "бабушка" способна вызвать демонов, подчинить разумные сознания достаточно мягкими и аккуратными способами, экспериментирует с жизненными силами, то она опытная магесса. А "внучка", судя по убранству её комнаты и продемонстрированным способностям, не так давно начала обучение. И специализировалась она явно не на демонологии. В условиях отрыва от магических школ или Гильдий можно научиться только тому, что есть в свитках и что расскажут и покажут более опытные маги. Матери у девушки нет, и её комнату никто не трогает.
   Зван выудил из печи лепешку из перемолотого камышового корня и начал неторопливо грызть её.
   Почему они живут в Лесу? С такими знаниями и опытом они могли бы легко жить в Аквилоне или даже в столице Эльфийского Союза Мриде и жить намного богаче, чем в Лесу. Значит, есть причина. Очень веская причина. Зван начал вспоминать магические специализации - ни один маг не мог делать всё одинаково хорошо.
   Алхимия - бесплодные либо слишком дорогие попытки получить золото и надуть обратившегося с такой просьбой дурака.
   Артефакторика - изготовление артефактов, зачаровывание предметов; маг, владеющий этим искусством всегда в цене. Есть и такие артефакты, которые выручат даже немага.
   Боевая магия - способность защищать своих и уничтожать врагов. Прекрасное, но очень трудное и рискованное ремесло.
   Демонология - способность вызвать существо из других Мiров, заставить его выполнить свою прихоть и заставить его довольствоваться назначенной тобой платой. Потом об этом ходят легенды, жуткие истории или анекдоты (смотря, чем всё закончилось). Распространения почти не получило.
   Ведьмовство (оркск.) или Чародейство (эльфийск.) - искусство наложения чар, отвода глаз, прихорашивание, наложение личин, приготовление разных полезных зелий, отворот и приворот, целительство и отравительство, самая распространенная магическая специализация.
   Волхвование (оркск.) или Предсказательство (эльфийск.) - попытки предсказания будущих событий или чьей-то судьбы.
   Некромантия - почти повсеместно запрещенная магия, связанная с созданием нежити, подчинением души и тела.
   Руническая магия - создание, сбор и использование писанных на пергаменте рун, позволяющих использовать заклинания немагами.
   И это не считая множества распространенных и используемых всеми магами заклинаний, не требующих особой специализации.
   Погруженный в размышления, орк незаметно для себя заснул.

Глава 5.

  
  
   Утром на желтой траве, на серо-зеленых лапах елок и сосен лежал первый в этом году снег. Зван не видел его целую вечность, потому даже обрадовался его появлению. Что его не обрадовало, так это множественные отпечатки волчьих лап вокруг защитного круга. Умнейшие звери словно чувствовали, что дом и его хозяин под защитой.
   Жарко пылали дрова в печи, в чугунке кипела вода, от бадьи поднимался белесый пар, из нее торчали пучки трав. Одежа уже была простирана в зольном растворе, прополоскана, выжата и сушилась у печи. Орк устроил для себя банный день, и, сидя на лавке, срезал свои космы отточенным до бритвенной остроты ножом. Срезанные волосы сразу же отправлялись в огонь. До знаменитых хорасаньских или тем паче аквилонских бань было далеко, но здесь были горячая вода, зольный раствор и мочалки.
   Когда мытьё было закончено, одежда уже высохла и ждала своего чистого хозяина. Зван оделся, вылил грязную воду подальше от дома и вернулся к печке. Зимой стоило заняться каким-нибудь промыслом, чтобы не дохнуть от голода, безделья или безденежья. Вдруг дом содрогнулся от сильного удара.
   - К тебе можно?! - этот голос Зван был рад слышать.
   - Всегда рад видеть. Проходи.
   Эя была тепло одета и держала в руке метлу с ленточками. Она деловито оглядела обстановку и вздохнула:
   - Вот как ты живешь, Зван... Тепло тут у тебя. Ты с магией хорошо знаком? Защитный круг я видела и полешком на прочность попробовала. Что же не держишь его все время?
   - Слабовато я с магией, уж не обессудь. Снятие магии может даже ребенок сделать, это совсем не магия, защитный круг посложнее сделать, меня десятник в Хорасани научил, как можно проще защищаться от змей и скорпионов. Три недели не отставал, светлая ему память...
   - Ты плохо представляешь, насколько ты восприимчив к магии. Меня таким простейшим вещам учили больше года. А потом только легче становится, это как ходить научиться, или читать. Грамоте обучен? - с нескрываемой надеждой произнесла девушка.
   - Орочья руница. Читаю, пишу и считаю.
   Надо было видеть Эю. Она была в прострации, ибо знала только эльфийскую.
   - Хорошо, но ... у меня всё эльфийское. Ладно, научишься - большинство магических книг и свитков написано эльфийскими рунами. Основам научу, а дальше... будем осваивать совместно.
   Орк, знающий грамоту и обладающий хорошими магическими способностями, должен цениться на вес золота и служить Престолу, а не болтаться за горсть монет по пустыне. Это понимали и чаровница, и орк.
   Зван молчал больше минуты, потирая лоб, затем кивнул чаровнице в знак согласия.
   - А что ты хочешь ... освоить с моей помощью? - нельзя быть настолько наивным, чтобы поверить в желание просто обучить орка магии.
   - Освоить переход между Мiрами. Найти маму. - Эя теребила прядь своих шелковистых волос. - Вот и всё, что я хочу.
   - Найти и возродить Сломанный Меч Империи Орков и Гоблинов.
   На удивление Эя не возражала. Она предложила начать занятия незамедлительно и проводить их у неё в доме. Перво-наперво: методики концентрации, запасании магической энергии, а также обучение чтению эльфийских рун. Учебником для этого будут исторические свитки. Далее: изучение заклинаний по свиткам и рунам.
   Зимние дни были коротки, и их целиком заполняло обучение. Парень был способным учеником: руницы орков и эльфов почти не отличались друг от друга, так что он без особого труда читал исторические хроники и философствования эльфийских умников. Эя мастерски подбирала из залежей свитков то, что могло пригодиться Звану, и любила задавать обучаемому заковыристые вопросы. Орку были крайне интересны дела давно минувших дней.
   Меч Империи Орков и Гоблинов был выкован эльфийским магом-отступником Димензионом около тысячи лет назад. В то время отступник провозгласил независимость земель, лежащих к востоку от точки соприкосновения двух Мiров - Предела, от тогдашнего правителя населенных эльфами земель и отказался отправлять собранные за год налоги в тогдашнюю столицу - Ауштайт. Первым хозяином этого великого артефакта стал лорд Аскассо, из княжеской семьи города Мриды. Он вложил в него свою магическую энергию и начертал на рукояти руны Упорства и Решимости, а также Путеводное созвездие. С ним он отразил попытки выбить его из Предела. После этого он объявил себя Повелителем Запределья, а всех подданных - орками, т.е. "Свободными". Последующие властители наносили на клинок меча присоединяемые ими земли. Большой Лес и Великую Степь символизировали дуб и волны ковыля. Лежащие далеко на востоке Мглистые Горы и Восточное Побережье были показаны как карта. Полуденные рубежи и Южное море - скрещенными кривыми клинками-ятаганами и диковинной летучей рыбой, выпрыгивающей из волн, Седые Моря на севере и Край Тьмы - разинувшим пасть огромным моржом на фоне глыб плавучего льда.
   Меч делает своего обладателя неуязвимым в любой битве, будучи способен отразить любой удар. Меч и его хозяин всегда связаны друг с другом. В то же время он согласен защищать только достойного хозяина. Недостойному, по мнению меча, артефакт будет жечь руку, как если бы взяли горячую поковку с наковальни.
   В ходе великого похода против эльфов около четырехсот лет назад, Император выбил эльфов из Запределья (называемого ныне Мiром Орков и Орклендом), миновал Предел, прошел огнем и мечом по Мiру Эльфов (Эльвенцрауму); брал в первых рядах столицу Эльфийского Союза - Мриду и принял капитуляцию.
   Мриду с Мечом Империи в руках брал сам Красный Император шестьдесят лет назад. После его смерти имперский род пресекся, и на престоле вставали удельные князья.
  
   Звану было дико узнавать, что эльфы и орки раньше были одной расой, а вся эта непримиримая вражда началась из-за чьей-то жажды власти и денег. Но на контрвыпад орка "Почему эльфы, восстановив свою власть над оркскими землями, не устраивают тут эльфийские законы, а их отношение к оркам хуже, чем к скотине?" Эя только опустила глаза:
   - О том, что ты прочитал в свитке, даже шепотом нельзя говорить. Правда никого не интересует. Оригинал свитка тихо лежит в библиотеке, а все руководствуются своими интересами.
  
   Но не всё было настолько грустно. Как-то Зван поднял из-под стола завалившийся туда листок с руной и положил его на стол. Назначения руны он явно не знал. В тот момент он размышлял о своих неудачах в применении целебных настоек. "Представь, я ранена и без сознания" - вот была вводная. Времени было совсем немного - пока Эя не принесет из кухни киселя и сдобы. Вошедшая в комнату девушка уставилась на руну, поставила снедь на стол и сказала:
   - Исцеление можешь больше не учить.
   - Слава Димензиону!
   - Зомби из меня хочешь сделать?
   - Что ты! Давай сначала...
   И мучение продолжилось.
  
   Большой проблемой было сохранение в тайне таких уроков. Следов на снегу быть не должно, посему Эя показала Звану основы полета на метлах и заставила налетывать между деревьев версты. При посадке на метлу её форма значительно изменялась, чтобы зафиксировать ступни, колени, кисти рук и место для сидения. Метла, правда, слушалась Эи и послушно исполняла её команды, но понемногу Зван перестал бояться высоты и всё лучше управлял летучей метелкой. В какой-то момент Эя разрешила брать метелку с собой домой на ночь. Учеба явно шла впрок, часть свитков и книг были проштудированы, а история последних тысячи лет перестала быть тайной.
  

Глава 6.

  
   Возвращаясь затемно домой, на своем пороге Зван увидел незваного гостя. Гость оказался немолодой женщиной в окружении своры волков. Серые бестии смотрели на гостью не как на добычу, а как на вожака. Они его ждали. Женщина была в дорогой меховой шубе, она задумчиво трепала волка по загривку, ожидая возвращения хозяина:
   -Не побеспокоила? - голос женщины был сладок как мёд и обманчив, как улыбка трактирщика.
   -Никак нет. Боюсь, мы не представлены, - орк решил играть по её правилам, пока всё идёт в мирном ключе. Чутьё подсказывало, что готовится битва.
   -Для тебя я госпожа Альгита-элда.
   -Для вас - Зван. Я вольный, для меня господ нет.
   Женщина промолчала, проявив воистину эльфийскую стойкость. Что она эльфийка, Зван не сомневался. Добавление к имени эльфа окончания "-элда", сокращенное "Эльдар", означало чувство глубочайшего уважения, граничащего с преклонением. Кланяться незнакомке он не собирался. Главное не смотреть ей в глаза, иначе...
   - Пусть так. Но я требую объяснений. Что ты забыл в моем доме? Почему у тебя в руках моя метёлка?
   Зван молчал, лихорадочно обдумывая ответ.
   - На эти вопросы я не смогу ответить... Не обессудьте, я не делал ничего против хозяев вашего дома.
   Волки рванулись к безоружной жертве одновременно. Орк приказал метле лететь ввысь как можно быстрее. Острые зубы сомкнулись на ногах, разрывая штаны и прокусывая сапоги. Один серый полетел вниз вместе с окровавленным лоскутом ткани, второго Зван остервенело бил свободным сапогом по морде, пока тот не соскользнул вниз с жутким воем. Орк с трудом забрался на метлу.
   Все было в густом сине-сером тумане. Туман пах оттаивающей землей, почему-то слышалось птичье курлыканье и треск ломающегося льда. Всё это затмевало сознание. Слабым голосом он приказал метелке спуститься ниже, к вершинам деревьев и взял курс ... правильно, к Эе. Ветви мелькали слишком быстро и слишком низко. Метлу словно покидала магическая энергия, и она переставала держать Звана в воздухе. Ели смягчили падение, парень вместе с артефактом приземлился в высокий сугроб.
   Перед ним стояла Эя. Она опустила метлу, она бежала навстречу, когда почувствовала неладное. Она была вся растрепана, лицо, раскрасневшееся от бега, глаза заплаканы. Она вертела в руках какие-то склянки и что-то шептала про себя.
   Зван слышал и не мог понять, что пытается сказать чаровница...
   - Зван! Зван!! Зван!!! Тебя укусили бабушкины слуги?! Да?!
   - Да... - выдохнул орк, показав рукой в сторону своего дома. - Это не ... Кто это был?
   -Волк-оборотень, - развела руками девушка, всхлипывая. - Попробую тебе помочь, но ничего не обещаю...
   -Можешь убить меня, если попытаюсь тебя укусить.
   Чаровница подобное пожелание не оценила и не удостоила орка словом ответа. Вцепившись зубами в корковую пробку, девушка выдергивала её из склянки. Чудом не расплескав содержимого, она приказала орку открыть рот и влила в него всё содержимое. Кислятина! Туда же отправилось сухое и пыльное соцветие-зонтик копытника. Орк через силу проглотил изжёванный зонтик.
   Зван почувствовал, что его чувства ещё более обострились: нос чуял дразнящий запах дичи, уши слышали каждый шаг и вздох, каждый шорох и шелест. От Эи пахло ... Волчицей.
   В рот ему запихнули какой-то красный листочек. Безвкусный.
   Чувства постепенно пришли в норму. Чаровница заулыбалась и подвинулась ближе к орку.
   - Успела... А ты держишься, Зван. Разницу между ликантропией и оборотничеством понимаешь? По глазам вижу, что понимаешь... Ночью взойдет полная луна, и тебя потянет на подвиги. Или нет?
   - Не забыла, что я перед этим сказал?
   Чаровница помотала головой, но ни на пядь не отодвинулась от Звана. Перспектива была незавидной: превратиться в зверя и рвать всё живое без разбора. Никакого контроля над обращением. Ликантропию лечит только серебро на наконечнике стрелы или меча. Если чаровница ничего не напутала и успела вовремя дать противоядия, оборачиваться будет можно по собственному хотенью, в любое удобное время. Серебро, в любом случае, будет для оборотня крайне болезненно.
   В тумане виднелось светлое пятно поднявшейся над деревьями луны, а Зван с тревогой смотрел на неё и гадал о своей будущей судьбе. Похоже, Эя тоже мысленно обращалась к звездам, до последнего надеясь на лучший исход.
   - От тебя тогда почему-то пахло волчицей, Эя, когда ты в меня копытник впихивала. Может, ты тоже оборотень?
   - Чего сразу не сказал?! - Эя вскочила на ноги. - А я-то беспокоилась, что дичь во мне увидишь... - чаровница была явно смущена и не могла этого скрыть. Волчица - это для волка "своя", а также... Также надо перевязать раны и добраться до жилья. Весна весной, а ночью подморозит.
   Зван покорно снял прокушенный сапог и задрал штанины выше мест укуса, разрешая Эе священнодействовать со своими ранами. В ход пошли полоски из домотканой ткани и набитые чем-то растительным подушечки из такого же материала и растопленный в руках снег. Женские руки туго затянули повязки на ранах и вытерли остатки крови из сапога.
   - Почти всё. А по поводу меня... ты почти угадал. В жилах всех представителей рода Ранриэль течет кровь легендарных Черных Единорогов и Золотых Драконов. Мы умеем оборачиваться, правда, в кого-то одного. Закрой глаза.
   Когда была дана команда "открыть глаза", орк увидел стоящего прямо перед ним на сугробе Единорога! Казалось, туман на мгновенье рассеялся, и на фоне темной стены из столетних елей в серебристых лунных лучах купался Единорог вороной масти. Несомненно, Единорог выглядел, как прекраснейший из скакунов во всех обитаемых Мiрах, но причислением к скакунам Единорога можно было только смертельно оскорбить. Его рог горел холодным белым светом, а глаза удивительного создания оставались голубыми, как у прежней Эи. Единорог фыркнул, сломал копытом корку льда на сугробе и аккуратно коснулся рогом кисти руки Звана. Рог был теплым, как мамина рука и гладким, как черен лопаты или рукоять меча. Зван легко погладил средоточие магической силы.
   - Щекотно! - Единорог отпрянул и превратился обратно в Эю. Она указала пальцем на лоб. - Честное слово, щекотно. До сих пор не привыкну к такому. Я в первый раз превратилась лет в семь, когда меня начали учить грамоте. Кстати, когда ты надумаешь обращаться? И не спрашивай меня, как это делается. Это должен быть естественный жест, сопряженный с желанием оборотиться. Это движение должен суметь сделать и волк.
   Зван вспомнил оркские народные сказки и кувыркнулся вперед через голову. Огромный серый волк словно ухмылялся и внимательно смотрел в глаза Эе. Он медленно обошел вокруг девушки, растянулся на сугробе и молвил:
   - Тепло и хорошо. А вернуться в нормальный вид можно следующим способом. Снять магию!
   Эя опешила. Ученик додумался до того, что наставник и не подозревал. И теперь разлегся на снегу с умным видом. Чаровница попросила орка обратиться ещё раз и с важным видом вложила ему в пасть шершавую еловую шишку, подобранную тут же, под ногами. После реплики "Меньше слов, больше дела" оборотень перекувырнулся через голову и стал прежним Званом. Небрежно брошенная фраза: "Теперь Луна не властна над тобой" - была для Звана лучше всякой похвалы. Чаровница была довольна своей предусмотрительностью и перестраховкой - худшего удалось избежать. То, что при обращении одежда превращается в шерсть или перья, было очень удобно и полезно для оборотня.
   Час потехи прошел, и во весь рост встала проблема ночлега, ужина и отсутствия плана дальнейших действий. Зван предложил разведать обстановку вокруг дома Эи и заночевать там. Орк аргументировал свои соображения следующим: это не вписывается в элементарную логику, Альгита-элда будет искать метелку (более чем ценный артефакт) с помощью своих слуг, расходясь кругами от зимовья (вдруг орк потерял сознание или дал дуба) и в направлении ближайшей деревни (зализывать раны и мутить народ). Эя первоначально была готова заночевать прямо в лесу, но, выслушав доводы Звана, согласилась, предупредив, что к дому приближаться будет только одна. Чаровницу посетила одна "забавная мысль", о смысле которой она заговорщически молчала.
   Под покровом ночи Эя, держа под мышкой метелку, бесшумно поднялась на крыльцо и смело отворила дверь. Перед ней стояла Альгита-элда собственной персоной. В руке она держала такие родные березовые розги.
   - И как это объяснить, Эя? Ты ведь тоже связана с этим случаем?
   - Да, связано. В одном доме не может быть двух хозяек. Я ухожу. Я прошу прощения, за всё, что делала неправильно, и за все слезы, что я причинила. Вот твоя метёлка. В качестве приданного я беру непрочитанные свитки, мамины чеканки и летающий ковер.
   Альгита-элда молчала, и это молчание было важнее любых слов. Она, казалось, постарела разом на десять лет. Пальцы её рук дрожали. С трудом подобрав слова, она произнесла:
   - Уверена в своем выборе, Лазурита-элда? - ещё ни разу Эя не слышала своего истинного имени из бабушкиных уст. - Ты хорошо подумала, или ляпнула это, не подумав?
   Эя пожала плечами.
   - Я планировала отправиться со Званом в Аквилон позже, когда он освоит ту магическую науку, что лежит у нас в свитках. За зиму он освоил часть заклинаний и историю за последнюю тысячу лет.
   - А что виновник переполоха?
   - Жив-здоров, моими стараниями. Серебро ему теперь противопоказано, твоими стараниями.
   - Пусть заходит, потолковать надо. Без обмана.
  

Глава 7.

  
   В качестве залы для совещания была выбрана кухня. Стены её были завешены луковыми косами, на решетчатых полках лежали мешки и мешочки с крупами, мукой и засушенными травами. В огромной печи весело шумело желтое пламя, кипел будущий суп. В бочках у дальней стены что-то кисло или солилось.
   Зван выбрал для себя место поближе к печке, чтобы свет падал в лица Альгиты и Эи. Да и уютнее как-то, у печки. На стол для смягчения обстановки были положены лепешки и поставлены кружки с холодным компотом. В центре стояла вазочка с брусничным вареньем.
   Альгита-элда решила начать обсуждение накопившихся проблем и спросила, что они забыли в Аквилоне.
   - Начинать поиски мамы. Пользоваться магическими артефактами я не умею, но планирую обучиться.
   - Найти и возродить Сломанный Меч Империи Орков и Гоблинов. Кузнечному ремеслу я был обучен ещё дома, а в Хорасани больше года, пока там было тихо, я был молотобойцем.
   - Зван, даю тебе свой совет, раз ты в ответе за неё, держи Эю оттуда подальше. Не то пропадет так же, как и Аврора. А ты себе судьбу поломаешь!
   - Но почему?
   Альгита бессильно махнула рукой, "дескать, потом сам поймешь". И начала намазывать свою лепешку вареньем. Орк последовал её примеру. Дальнейшее обсуждение прошло в совсем непринужденном ключе. Альгита разрешила Звану довести обучение до завершения и валить с Эей, куда глазам угодно.
   Обучение продолжилось. Между особняком и его зимовьем уже была протоптана извилистая тропинка.
   Зван неожиданно для себя обнаружил, что свитков, самых необходимых для поисков матери Эи нет, как нет и сведений о способах преодоления границ между Мiрами. Похоже, они много лет назад закончили свою жизнь в жарком пламени печи. О своих догадках он не распространялся, ибо уничтожать свитки без веской причины никто не будет.
   Альгита-элда благодушно передала Звану и Эе несколько свитков Мiроописаний. Это были Мiр Орков и Эльвенцраум.
   Помимо описания Империи Орков, в первой группе свитков были представлены сведения о державах, граничащих с ней.
   Кентаврида была южным соседом Империи. По площади и населению она была намного меньше своего северного соседа. Кентаврида занимала южную оконечность материка - влажные болотистые низменности и отроги Южных гор. Сухие пустыни и вечно выжженные вершины их северных отрогов, принадлежащих Империи, были обусловлены тем, что вся испаряющаяся из Южного моря влага выпадает дождем в Кентавриде и на Восточном побережье Империи.
   Столицей Кентавриды был город Аснасия.
   Исторически Империя почти не враждовала с Кентавридой, поскольку расам не было, что делить. Аквилон старался поддерживать существовавшее положение дел, всемерно развивая торговлю, прокладывая и охраняя торговые пути до Аквилона и Восточного Побережья, скупая и перепродавая их товар. Между монархами Кентавриды и Империи налажена постоянная связь.
   Кентаврида вела широкую торговлю разнообразными фруктами и овощами, разводила певчих птиц, что шли в Эльвенцраум. В вечнозеленых лесах на горных склонах росли деревья с твердой, как камень, древесиной без годовых колец.
   Владения гномов в момент написания свитка ограничивались огромным архипелагом на востоке. Архипелаг тянется на сотни лиг с юга на север и включает в себя тысячи больших и малых островов, песчаных и скалистых. Моря, в которых располагается Архипелаг, мелководны и богаты рифами и подводными скалами. Малые глубины, рыбные богатства и близость берегов, а также растущий на островах северной части архипелага строевой лес обусловили возникновение огромного торгового и военного флота. Естественный отбор и Мореходные Гильдии закаляют личный состав и делают их флот сильнейшим в Мiре Орков.
   Основу могущества гномов составляют рудники на некоторых островах. Гномы добывают золото, серебро, медь, железо и самоцветы. Труд военнопленных и купленных рабов делает добычу сокровищ из недр выгоднейшим делом.
   Столицей гномьих владений считается город Н'Хор. Важные решения во внешней политике принимаются коллегиально - главами двенадцати самых влиятельных родов.
   Гномы ведут постоянную кровопролитную войну с Империей, в результате чего богатейшее Восточное Побережье почти всегда на военном положении, а флот Империи терпит поражения от превосходящих его сил гномов. Такое положение дел наиболее отвечает интересам Эльвенцраума, так как закрепление гномов на Восточном Побережье приведет к невиданному росту их могущества и угрозе последующего захвата ими Имперских территорий. Результат последующих войн с Эльвенцраумом будет предопределен.
   Не менее беспощадно гномы ведут войну с Морским Народом (народом Атаргартис) за право жить. Найм лоцманов эльфами и орками позволяет относительно безопасно проводить корабли и тем противостоять растущему могуществу гномов.
   Мiр Эльфов (Эльвенцраум) целиком состоит из Эльфийского Союза Светлых, Темных и Лесных Эльдар.
   Столицей Эльфийского союза более пятисот лет является город Мрида, построенный на реке Аракара.
   Королевской династии на момент написания свитка исполнилось двести семьдесят четыре года. Власть монарха небезгранична, важные решения принимаются после обсуждения с приближенными ко двору родами. Огромное влияние на жизнь Союза имеет Орден Паладинов.
   Орден пользуется исключительным уважением и истинной народной любовью. Паладины ведут беспощадную войну с нежитью и нечистью, защищая покой граждан и подданных во всех концах Эльвенцраума.
   Зван тщательно изучал имеющиеся в свитках карты земель Мiра Орков и Мiра Эльфов.
   На картах Мiров Зван заметил следы очень аккуратных подчисток. В Мглистых и Западных Горах Мiра Орков, в Южном море - в добром десятке мест было нечто особо интересное, о чем не должны знать те, кто бы делал копии со свитка. Описание Империи говорило, что в одном из этих мест, на её западной границе, находится знаменитый Предел - и точка соприкосновения Мiров. Интереснейшее место. Ход времени в Мiрах различался. Когда на оркской стороне восходило солнце, на эльфийской светило уже стояло в зените. Сверху на Мiры глядели разные звезды и разные луны.
   Важность прохода между Мiрами было трудно переоценить. Единственная возможность для простых смертных перемещаться по Древу Мiров. Маги могут обходиться без подобных сложностей и перемещаться посредством определенного ритуала в любое место по их желанию. Для ведения полномасштабной войны наличие Прохода было обязательно - ни один маг не справится с задачей снабжения войска.
   На вопрос о Древе Мiров Альгита-элда сказала, что Мiров невообразимое количество. Во многие из них нельзя попасть иначе как с помощью магии.
   Когда последний свиток был изучен и отложен в сторону, пожилая магесса придирчиво проэкзаменовала Звана и Эю. Зелья, артефакты, оборотничество, целительство, элементы боевой и ординарной магии, история Эльвенцраума и Империи, Мiроописание. Ничто не осталось незамеченным, но оценка "шансы остаться живыми есть, а получить посох Верховного Мага - если посвятите этому оставшуюся жизнь" была расценена как "неплохо".
  
  

Глава 8.

  
   Цветастый летающий ковер, нагруженный скромными пожитками и парой искателей приключений, медленно поднялся в серое небо. Лететь на нем после метелки было скучно и неинтересно: указал направление, высоту и скорость. Альгита-элда, правда обиделась и сказала, что он не менее послушен и маневрен, чем метла.
   Под ковром проплывали сосновые и еловые вершины, осины и березы, болота, заросшие камышом или зияющие черными окнами топей. Иногда виднелись речушки и озерца. Но ещё больше было скрыто под плотным пологом вечного в Проклятом лесу тумана. Слышалось пение перелетных птиц, вернувшихся сюда из дальних странствий. Осенью и весной их стаи пролетают над Хорасанью - в Кентавриду и домой.
   Здесь же, под пологом тумана, лежат руины города, более полутора сотен лет бывшего столицей оркского государства, соперничавшего с Аквилоном. Имя этого города осталось только в старых летописях. Но из старых летописей оно перекочевало и в цепкую память орка. Тайна его исчезновения и его местоположение до сих пор неизвестны. Звался сей город Ригартом.
   Эя мечтательно смотрела в небо, растянувшись на ковре и подложив под голову мягкую поклажу. Девушка почти не покидала Проклятого Леса, а когда покидала, то лишь, когда была в деревне на границе с лесом.
   Ожидание увидеть великолепный город Аквилон переполняло юную чаровницу. Она видела его только на старинных свитках, в годы его великолепия. Огромные башни из белого камня, мощеные брусчаткой улицы, прекраснейший императорский дворец.
   Тогда слово "аквилонец" означало честного или достойного орка или гоблина, теперь же в ходу были выражения "аквилонский плут" и "аквилонский вор". Зван понимал, что столица явно приходила в упадок, что вечером и ночью ходить безоружным или в одиночку там смерти подобно, что эльфийские патрули не пустят в императорский дворец. В Хорасани улицы уже много лет представляли из себя скотный двор, а ведь о ней раньше тоже ходили легенды.
   Давным-давно, ещё при жизни Красного Императора, по ночным улицам можно было ходить без малейшей опаски. Тогда на городских стенах висела рать ночных грабителей, разбойников с большой дороги, торговцев краденым и даже принимавших эльфийские дары дворян.
   Зван не на шутку беспокоился об Эе - он чувствовал свою ответственность за неё. Большой город полон опасностей и соблазнов для молодой девушки. Раньше орку не приходило в голову, что чаровницу могут похитить и продать в рабство. Он делал вид, что смотрит вперед, а на самом деле любовался Эей. В сердце поселилась неясная тревога. Доля эльфийской крови делала чаровницу очень привлекательной для преступников. Орк не вытерпел и поделился своими опасениями.
   - Спасибо, что беспокоишься обо мне, Зван. Я сделаю так, чтобы никто кроме тебя не видел мой истинный облик, - Эя звонко рассмеялась. - Есть маленькие женские хитрости... о которых... тс-с-с!
   Чаровница вынула из узла с вещами белую тряпицу и неторопливо развернула её на ковре. На клочке материи лежали два медных перстня кустарной работы. Стоили они на вид не намного дороже, чем медные монеты той же массы.
   - Они магически связаны. Ты почувствуешь, что я в беде, и найдешь ко мне дорогу, где бы я ни была. А я почувствую, если с тобой приключится неладное. Если повернуть его на пальце, будешь невидимым. После снятия магии он будет делать невидимым через полсуток.
   Зван медленно надел перстень на безымянный палец левой руки. Повернул перстень. Эя зааплодировала и повторила его действия. Эи не было видно. Потом орк и чаровница проявились...
   Туман рассеялся ближе к вечеру. Проклятый Лес закончился. Под ковром проносились вспаханные и засеянные поля, маленькие деревушки, луга и перелески.
   Ночная столица встретила гостей ледяным равнодушием и молчанием тёмных улиц.
   - Первым делом ночлег и поздний ужин. Попутно узнаём последние новости. Завтра утром придется работать - меди едва на три дня хватит.
   Эя тяжело вздохнула и кивнула головой. Она надела неприметный балахон на свое повседневное платье и подняла капюшон.
   В таверне "Дикий вепрь" жарко горел огонь в камине. Языки пламени освещали всё помещение залы. В уголке на рогоже, где не достают сквозняки, лежал не рассчитавший выпитого орк в грязной одежде. К вошедшим подлетел пышущий любезностью хозяин в ночном халате. На его лысой голове был залатанный колпак, щеки и нос были мясистыми, а нос - картошкой. Он начал быстро-быстро тараторить:
   - Чего хотят дорогие странники? В таверне "Дикий вепрь" всегда рады видеть постояльцев.
   - Добрые странники желают найти место, где поселят на две ночи за одну медную монету, - не менее любезно ответил орк. Глаза хозяина начали наливаться кровью.
   - Три монеты за ночь.
   - Одна.
   -Две. Вас ведь двое.
   -Если будет отдельная комната, тогда лады на две ночи, - в ладони орка призывно звенели монеты, чтобы хозяин сдался. - Или мы поищем другое местечко.
   - Лады, лады.
   Подпорченное настроение трактирщика почти компенсировала медная монета за ужин. Варево из кислой капусты, лука и малой толики пшена гордо звалось супом. На второе была вареная капуста и пара луковиц. На десерт порадовал взвар с ревенем.
   Зван знал, что оборотням противопоказано любое спиртное, и учился жить в новых жизненных реалиях. Для удержания в руках своей второй натуры требуется воля и ясный рассудок. Хотя некоторые оборотни, по словам Альгиты-элда, используют что-нибудь крепкое для облегчения превращения в зверя, оборотень хотел оставаться собой. Неуправляемый волколак в городе - это чудесно, но только, если это вражеский город.
   - А как тут у вас, в Аквилоне, с работой? Я кузнец-молотобоец.
   - Ври больше! У тебя рожа разбойника с большой дороги!
   - Он не врет...-за спинами Звана и Эи раздался тихий и спокойный голос. Обернувшись, они увидели висящий в дверном проеме призрак, белый и почти прозрачный.
   Тишину нарушил трактирщик, замахнувшись колпаком:
   - Чего тебе неймётся, нежить?
   - Кто ты?
   - Йока, по прозвищу Крылатый, - невозмутимо ответил призрак, складывая руки на груди. При жизни это дитя эфира было гоблином. На нем были легкие доспехи, кинжал на поясе и плащ. Было видно, что Йока покинул этот Мiр, едва миновав совершеннолетний возраст. Эя заинтересовалась призраком и лукаво спросила:
   - Мысли читаешь, али артефакт есть?
   - Только о том, что думаете в данный момент. Тебе, кузнец, интересно, как меня с чтением мыслей угораздило погибнуть, но ты, вроде как помалкиваешь. Могу рассказать, если захочешь...
   Что будет, если разбудить спящего дракона? Он спросоня тебя поджарит, а потом съест. И ляжет досматривать сон. А если пробудить дракона во время зимней спячки? Ответ, казалось бы, очевиден. Но...
   После проигранной битвы в Проклятом Лесу эльфийские войска тщетно пытались сдержать жидкие заслоны из остатков регулярного войска, местных гарнизонов и немногочисленных ополченцев. Стальная лавина неумолимо катилась к Аквилону. На крепостные его стены не было надежды - они обещали задержать врага на несколько дней. Отчаянные попытки двенадцатилетних мальчишек и седых стариков, штурмовавших Мриду при Красном Императоре, отстоять столицу захлебнутся в их собственной крови. Сильных магов ... не оказалось. Кто-то уже начал грабить в парализованной ужасом столице, кто-то приносил клятву преданности Эльвенцрауму. Часть горожан выкатила на площади бочки с вином.
   Молодой гоблин Йока Крылатый был дозорным Корпуса Имперской пограничной стражи. Он летал на драконе, обозревая с высоты птичьего полета границы Империи. Он был везунчиком, оставшимся в живых после нескольких боев. На его счету уже был эльф, побежденный в жаркой схватке. Когда крепкий отряд окончательно превратился в кучку деморализованных бойцов, гоблин посчитал, что будет лучшим добраться как можно быстрее до Мглистых гор, где в спячке ожидают весны полудикие драконы. Разбудить и оседлать одного из них. Даже одна огнедышащая бестия представляет огромную угрозу!!! Ни кентавридские копейщики, ни тяжелобронированные мечники, ни даже эльфийские лучники не будут представлять для него опасности. Даже самая страшная сила не способна поколебать решимости сражающегося за свою Родину!
   Трое бесхозных коней и бессонные дни и ночи по пыльным степным дорогам приближали час встречи. Покрытые хвойным лесом склоны и голые вершины, каменные осыпи встретили Йока и последнего оставшегося у него коня, гнедой масти. Гоблин вел скакуна в поводу, он не должен пасть, пока не удастся найти спящего дракона.
   Вот и место спячки - узкая расщелина и яма, где лежит свернувшийся дракон. Даже спящий он внушает страх своей грубой коричнево-зеленой чешуёй. И с завязанными глазами конь не хочет лезть туда. А дракона уже пытались приручить, раз нацепили на него седло и узду.
   Гоблин раньше и представить не мог, что придется совершить кощунственный поступок - заколоть честно служащего ему скакуна. Одно дело избавить несчастное животное от мучений, или выстрелить во вражеского коня, а сейчас...
   Туша коня упала почти перед самой мордой дракона. Гоблин укрылся за крупным валуном и запустил небольшим булыжником в дракона. Монстр открыл глаза и вгрызся зубами в лошадиный круп.
   Когда с трапезой было покончено, дракон решил размять крылья перед возобновлением спячки. Тогда-то на него и запрыгнул легкий гоблин. Попытки сбросить с себя неприятную ношу не привели к результату - дракону оставалось только повиноваться новому хозяину и его несущему боль бичу.
   Подчиняясь приказу, дракон взял курс на столицу. За время пути до Аквилона дракон жутко оголодал. Когда он увидел под стенами толпу под эльфийскими, гномьими и кентавридскими стягами, он с ревом бросился вниз. Липкое желтое пламя затекало под доспехи, стрелы лишь разъяряли крылатую бестию. Гномий стяг занялся пламенем и упал наземь.
   Верховный Маг Авал увидел творящееся в гуще войск безобразие. Готовое к применению заклинание Огненного Шара немедленно полетело в дракона. От выражения смертной тоски на лице не осталось и следа. Перед ним был непредсказуемый и опасный противник.
   Крылатая бестия увернулась от сгустка пламени и бросилась в атаку на Верховного Мага. Взбешенный зверь изрыгнул десятиметровый язык пламени, опаливший эльфийское знамя и одежды самого Авала. Дракон сделал полукруг высоко над головами ошалевших от ужаса воинов и собирался на новый заход. Это была последняя атака отважного гоблина. Авалу потребовалась пара секунд, чтобы произнести несложное заклинание Паралича на седока. Ещё через секунду Йока выскользнул из седла и полетел вниз...
   Зван и Эя внимательно слушали призрака в своей комнатушке. Когда он закончил невеселый рассказ, орк сказал, глядя призраку прямо в глаза:
   - Именно потому, что есть такие, как ты, я верю в более счастливое будущее для всех нас. Ты не можешь сказать, куда делся меч Империи Орков и Гоблинов? Я первый раз в столице и мало что знаю... Хотелось бы взглянуть на него, раз уж я здесь.
   - Его осколки забрал Верховный Маг Авал. Вам же, чтобы узреть его, надо попасть в Эльвенцраум и искать его там. Ходил слух, что он просил положить его в свою гробницу.
   - Жаль, что его так просто не увидишь. А посмотреть на убранство императорского дворца получится?
   - Конечно, нет! Наместник, правящий нами, очень труслив и закрылся от простых смертных многочисленной охраной. У него простых посетителей не бывает...
   - А как тут с работой, Йока? Кузнецом я был в Хорасани. Ну, и для Эи достойную чаровницы работу подскажи.
   Йока вздохнул и начал жаловаться на обленившихся горожан, на мерзостные демонопоклонные культы, на Наместника, погрязшего в ужасающих грехах, на разврат, творящийся повсеместно. Призрак порекомендовал кузнеца Ренио, который после смерти семьи сына потерял большинство заказчиков, и рисковал пропить оставшееся имущество. А чаровница пусть сидит дома.
   Сердечно поблагодарив гоблина, не замедлившего уйти сквозь запертую дверь, Зван и Эя погрузились в сон.
   Лучи восходящего солнца, медленно ползущие по лицам искателей приключений, разбудили их. Светило давненько не подшучивало таким образом над орком, а чаровница и вовсе не была приучена к такому.
   Позавтракали молча оставшейся после полета пищей, запив её холодной родниковой водой из объёмистой фляги. Оставалось только идти в город, разведать обстановку и найти кузнеца Ренио. Ковер и пожитки оставили в комнате, предварительно разложив вещи на ковре: пусть своруют вещи, шпагу, но не ковер.
   Днем Аквилон выглядел даже хуже, чем ночью. Мостовая давно скрылась под толстым слоем грязи и навоза. От мусорных куч резко и неприятно пахло. В воздухе роились мухи и оводы. Императорский дворец можно было видеть только издали, но он ещё сохранил былое великолепие, созданное поколениями предков.
   Кузница Ренио находилась в непосредственной близости от западной крепостной стены. Снаружи она ничем не отличалась от домов обычных горожан: два этажа, нижний каменный, верхний из сосновых круглых бревен, двускатная черепичная крыша, кирпичные дымоходы, закрывающиеся на дощатые ставни окна, переднее крыльцо. Зван крепко постучал в грубую прочную дверь. Ему открыли.
  

Глава 8.

  
   В проёме стоял мужчина-орк огромного роста и более чем крепкой комплекции. Несмотря на время, уже был полдень, он был в несвежем ночном халате, от него пахло спиртом - обоняния оборотня не обмануть.
   - Кузнец Ренио? Вам молотобоец не нужен? Я работал молотобойцем в
   Хорасани и не посрамил своей работы.
   - Ну... посмотрим. А это твоя любовница?
   Зван не мог сказать "да", ибо это нанесет непоправимый урон репутации девушки. А если "нет"...
   - Невеста! - с вызовом ответила Эя, поглаживая свой магический перстень на пальце. - Что не устраивает?
   - Ничего-ничего, - Ренио пошел на попятную. - Если ты, юнец, окажешься хвастуном или плутом, я выкину тебя прямо с чердака, чтобы летел подальше отсюда!
   Зван улыбнулся и кивнул. Хотя он давно не держал в руках молот и клещи, не слышал шкворчания масла, в котором закаливают сталь, он был готов к любым испытаниям.
   К экзамену решили приступить немедля. Пока разогревалась печь и подбирался инструмент по руке, Зван и Эя рассказывали о себе. Умолчав об истинной цели прибытия в Аквилон, о своих познаниях в области магии, о мечтах и устремлениях. Зван рассказал, что дома его не ждут, и он хочет стать лучшим из лучших кузнецов. Эя рассказала, что она жила неподалеку от границы Проклятого Леса в маленькой деревушке, куда на зиму подался Зван, возвращавшийся из Хорасани.
   Судя по принесенным ближе к вечеру Эей вещам, всё богатство пары составляли узлы с тряпками, несколько медяков, пучки непонятных трав и привезенный из далёкой Хорасани пушистый ковер.
   Мышцы рук и спины Звана ныли от боли, но он продолжал месить молотом спекшиеся оранжевые от жара пластины разнородной стали. Наконец, он начал придавать раскаленному металлу упорядоченную форму. Форму плотничьего топора. Удары тяжелого молота были настоящим испытанием для Звана, он решил бить молотом с оттягом, смещая пласты разнородной стали на острие. Зажав поковку стальными клиньями, Зван методично довершал начатое дело. Освободив почти готовый топор и держа его длинными кузнечными щипцами, он опустил его в бадью с жидким тюленьим жиром. Досчитав до десяти, Зван вынул готовый дымящийся топор.
   - Осталось наточить его. Внутри он мягок, а снаружи тверже скалы. Пусть остынет.
   Ренио с недоверием взирал на процесс закалки, шлифовку и заточку рубящей кромки под струёй воды. Почти с презрением он смотрел на выведение угла заточки с помощью медной мерки. Когда Зван на последних силах выстругивал топорище и набил топор на него, орка почти покинули силы.
   Право первого удара было передано Ренио. Кузнец размахнулся и с силой ударил по круглому сосновому бревну. Ударил косо, под большим углом. Топор легко вклинился в белую пахнущую смолой древесину и отщепил длинную щепу. С усилием выдернув инструмент, кузнец долго смотрел на него, потом на Звана:
   - Считай, что ты прошёл. Хоть и большинство твоих действий непонятно, задание ты выполнил.
   Началась новая жизнь. Ковался разный инструмент, подковы, гвозди в пол-локтя и больше. Весть о новом рукастом и смышленом кузнеце помаленьку расходилась в городе. От Ренио перестало пахнуть спиртным, он стал более опрятным и аккуратным. Чаровница навела порядок в доме, и теперь туда можно безбоязненно приводить заказчиков, да и жить стало уютнее. Весь верхний этаж был отдан Эе и Звану. Эя приступила к магическим опытам по зачаровыванию предметов: это умение может пригодиться при возрождении Меча Империи.
   Большой проблемой была неумение выковать меч. Вот уже много лет право иметь и носить меч, арбалет, лук, копьё или алебарду было только у граждан Эльвенцраума, а также у доказавших свою верность Наместнику или Эльвенцрауму. Просить Ренио о помощи Зван не решался, а делать меч в одиночку пока не получалось. Железа в кузнице много не бывает, и исчезновение большого количества вызовет подозрения. К тому же Ренио мог заполучить обвинение чуть ли не в мятеже или сам рассказать властям об оружейнике.
   Ещё одним направлением тайной деятельности был поиск возможностей попасть в Эльвенцраум. Магически не было возможности, прорываться с боем через Предел мог только безумец, за деньги эльфы ни за что ни согласились бы осквернить свою землю орком (не говоря об оборотне, жаждущем завладеть бесценной реликвией и возродить древнего врага эльфийской расы!).
   Эя успешно осваивала наложение чар - инструмент продавался как горячие пирожки на базаре. Медь и мелкое серебро тонким ручейком текли в карманы кузнеца. На столе, наконец-то, появились мясо и речная рыба. Эе справили обновку - белое льняное платье ниже колен. Зван закупил обрезки старого разнородного металла и приготовился к поковке первого меча.
   Подобный план был более подходящим для демонических порождений иных Мiров, имен которых никто не поминал всуе, чем для простодушных орков. Чудо из металла должно быть самым совершенным оружием Мiра. Оно должно сводить с ума хоть раз увидевших его. Оно будет предметом раздора само по себе. Многослойный клинок будет разрезать шелковый платок на лету, а рукоять из кости дракона будет отполирована как зеркало. И никто, кроме мастера, не будет знать о тайном сюрпризе, вложенном в него при создании.
   Все великолепие "Черной Звезды" обратится против её нового владельца, когда через год металл вдруг станет хрупок до неприличия. Тогда она предаст своего хозяина в битве. Множество других заклинаний должны будут, как шелуха, отвлекать придворных магов от источника опасности. Опасность будет немагического характера. Как-то, обсуждая план работ, смущенная до крайней степени Эя поведала Звану о свойствах крови Единорога. Любой металл кроме благородного серебра, отведавший крови Единорога предаст своего владельца примерно через год. А в течение этого года надо попользоваться милостями Наместника и попробовать попасть в Эльвенцраум. Для скрытия факта обработки металла кровью, клинок решили покрыть серебром и золотыми рунами.
   Плата же за неудачу была огромной. Разоблаченным оставалось молить звезды и Димензиона о быстрой и легкой смерти. Воображение Эи рисовало жуткую картину казни у городских ворот. Толпы пьяного праздного сброда, свистящего и ликующего у костра, пошлыми шутками и диким гоготом встречающие крики сгорающих заживо... Зван же считал, что всё может закончиться в сырых полутемных подвалах под Императорским Дворцом. Твоим единственным чувством останется боль. Ни один крик, ни одна мольба не остановит рук заплечных дел мастеров. Оттуда ещё никто не возвращался живым. Но... Зван не боялся даже такого исхода. А Эя была готова пойти за Званом куда угодно.
  

Глава 9.

   Судьба, как всегда, распорядилась иначе. Орк закончил "Черную Звезду", вычерпав душевные и физические силы. Без чаровницы, всегда бывшей рядом, помогающей словом и делом, поддерживающей его силы... он бы не справился. Хотя Ренио ругался, заставая девушку в царстве алого огня и холодной воды, горы шлака и воздушных мехов - в месте, где сошлись Первостихии. Там воля и разум мастера создает шедевры для смертельной битвы и мирного труда. И это не место для женщины. Но лучшее место для женщины - быть рядом с её защитником в жестоком Мiре.
   Расчетливый оборотень уже проплатил себе право на аудиенцию у Наместника, и в красках рассказал о своем подарке в знак верноподданнической любви и почитания несравненного властителя престола Оркленда (так теперь назывались земли орков). Подарок полагалось передать страже, чтобы из рук телохранителей он перешёл в распоряжение Наместника.
   Всю ночь перед аудиенцией Зван не мог уснуть. Одолевали тяжелые мысли. Больше всего он боялся за Эю. Чаровница спала сном невинного ребенка, тут же, на ковре, накрывшись тонким одеялом. Луна задумчиво глядела сквозь окно на умиротворенное лицо девушки. Всё это могло быть в последний раз. Она не пойдет с ним на смертельный риск, останется здесь, заперев двери, а в случае появления стражи - улетит на ковре через окно.
   Императорский дворец прекрасен снаружи и не менее великолепен изнутри. Пол покрыт багровыми мраморными плитами, стены коридоров и зал задрапированы алыми, лазурными, лимонными, зелеными и лиловыми гобеленами ручной работы. На них изображались сцены войны и охоты. Долго любоваться ими не позволила охрана, состоящая из двух эльфов, несущая поднос с даром. Один эльф был одного возраста со Званом, второй уже давно разменял пятый десяток. Оба они были в серебристых камзолах и багровыми плащах. На поясах у них были короткие легкие шпаги - особенность работы стражей внутренних покоев.
   Вот и тронный зал. Два ряда мраморных колонн освещаются магическими кристаллами, теней нет нигде в зале. На стенах - алые гобелены без рисунка. Пол укрыт коврами.
   На троне сидел Наместник. Он был нестар, без явно выраженного уродства, но было в его внешности нечто ужасающее. Блестела корона на лысом черепе. Крепкие узловатые пальцы держали инкрустированный самоцветами жезл. Тонкие губы были сжаты. Или взгляд его темных глаз заставлял орка сжиматься, или магия тронного зала воздействовала на Звана. Орк боялся, что его лицо передернется или ещё как-то выдаст свою личную ненависть к Наместнику. Он с трудом подавлял желание оборотиться и впиться клыками в худую шею, рвать плоть и выть на теле худшего из предателей своего народа.
   Зван пал ниц и, опустив голову пониже, выдал подобострастную тираду:
   - О Великий и Солнцеподобный посланник звезд! О прекраснейший и мудрейший! Дозволь мне, скромному аквилонскому кузнецу, лежащему смиренно у твоих ног, преподнести вам дар в знак моей вечной преданности Вам и Престолу Оркленда!
   По широкому лицу наместника пробежало подобие улыбки.
   - Хорошо, твой дар принят.
   - О мудрейший. Я смиренно прошу Вас разрешить мне посетить Мриду, чтобы постигать секреты мастерства и радовать Вас трудами своих рук.
   - Я подумаю.
   Звана отвели в одну из комнат неподалеку от тронного зала. Охрана встала у двери и тихо беседовала. Чувствительные уши оборотня отчетливо слышали каждое слово. Разговор орку не нравился всё больше и больше.
   - Видел ложь и ненависть в его глазах, сынок?
   - Слова его сладки, как ложь. А смотрел он волком, я был готов поставить золотой, что он бросится в атаку на этого выродка.
   - Следи за словами, у стен есть уши. Я слышал, что Селении дали приказ проявить сущность этого, с позволения сказать, кузнеца. А когда он бросился бы на Воздушный Щит, мы бы повеселились. Что забыл наёмник в Мриде? От меня не скроешь его выправки.
   - Очень красивый меч он подарил. Может, и правда, кузнец хочет урвать "секреты мастерства" у нас? Или надеется осесть у нас?
   - Расовые законы никто не отменял. Ведь едва не погубили Союз Эльфов отступники из Ордена Паладинов... Хорошо, наши вовремя спохватились.
   - Марн-элда, а их всех ждал очищающий костер?
   - Кто знает. Порождения другого Мiра могли успеть забрать их с собой. Очищение Эльвенцраума от скверны займет много лет. Многих костер ещё ждёт, - Страж повернулся и громко окликнул Звана. - Эй орк! Подойди поближе.
   Зван подошел и посмотрел в глаза Марну.
   - Ты кузнец?
   Зван ответил утвердительно. Посмотрев на привычные к молоту руки орка, эльфы согласились с ним.
   - Не жалко расставаться с мечом?
   - Нет. Я ещё многому должен обучиться. Мой Шедевр ещё не выкован.
   - Что это будет?
   - Самый лучший меч, на который только смотрели звёзды.
   - Кому ты подаришь его, королю Браннару или наместнику?
   Зван медленно обдумывал, что бы сказать стражам. В вопросе явно был подвох.
   - Браннару. Я должен буду отблагодарить его за оказанное довнрие.
   - Лжешь! - как коршун взвился Марн. - Ты оставишь его себе, а Браннару ты приготовил только его острие!!! Держи его!
   Ударом кулака орк отправил читавшего мысли эльфа в полет к стене. Молодой эльф отскочил и выхватил из ножен отливающую серебром шпагу - даже не читая мыслей.
   Оставалось бежать, пока двери не были заперты. А ведь про магов Зван совсем забыл. Теперь приходилось расхлебывать заваренную кашу. В коридоре орк перекувырнулся через голову и побежал ещё быстрее. Серая тень приближалась к воле, где ей ничто не помешает.
   В очередных дверях его ждали. Зван и магесса увидели друг друга одновременно. В руках у светловолосой эльфийки лимонным желтым цветом засветился магический жезл. Расстояние между оборотнем и его врагом сократилось до достаточного для прыжка. Огромный волк в полёте разинул пасть и рявкнул:
   - Снять магию!
   Прекрасные синие гобелены стали ветхими обрывками подгнившей и опаленной по краям синей материи, обнажив закопченные стены. Мгновенно ставший собой Зван сбил с ног эльфийку, подмяв её под себя. Противно захрустели ломаемые кости. Не теряя темпа и не оглядываясь, орк обернулся и устремился к воле.
   Ничто теперь не могло остановить Звана вне дворца. Эя уже ждала его, погрузив пожитки на ковер и предупредив Ренио о своем срочном отъезде. Перекувырнувшись на полу и поднявшись на ноги, Зван быстро описал случившееся с ним во дворце. Эя побледнела. Подобного исхода она боялась.
   - Летим!
   Ковер резво набрал скорость и высоту. Далеко внизу осталась бренная земля, стража и эльфийский гарнизон. Почему-то захотелось обратно в Проклятый Лес. Мысль, что не всё так плохо, посетила и Звана и Эю. В конце концов, они живы, здоровы и на свободе. Чаровница с тоской смотрела на оставленный уютный дом, но... Не получилось сейчас, получится ещё.
  

Глава 10.

  
   На ночь Зван решил остановиться в неприметном домике вблизи северной границы Проклятого Леса. Полёт ночью над Лесом означал, что утро ты встретишь непонятно где.
   Этот дом стоял далеко от других, и он словно просил "переночуйте здесь". Одноэтажный сруб, построенный в глубине яблоневого сада, радовал глаз своей ухоженностью. Из конюшни доносилось конское ржание. Оттуда же послышался шум, настороживший Звана. Подойдя к строению, Зван решил постучаться и представиться. После услышанного у ворот желание представляться пропало напрочь:
   - Не дергайся, уже недолго тебе осталось. Скажи, Скум, отличная лошадка, на ярмарке за пару золотых уйдёт, - просипел первый мужской голос.
   - Что-то у меня трут отсырел, подсоби, я пока коня отвяжу. Знатный конь, - ответил второй. - А ещё...
   На раздумья не оставалось времени. Зван пинком раскрыл ворота и обратился. Лохматый волк прыгнул на бандита, обернувшегося и размахнувшегося блеснувшим в лучах заката тесаком. Он был в некогда богатой одежде, ныне перешедшей в разряд лохмотьев. Лицо его ничем не выделялось среди сотен и тысяч орочьих лиц. Душегуб был готов рассечь противника косым ударом сверху, но он не был готов биться с оборотнем. Потому-то и полетел на своего подельника, сбитый с ног тяжелой лохматой тушей оборотня. Вот в этом переплетении тел, более напоминающем змеиный клубок, Зван и получил лезвием по шкуре и откатился, едва не придавив собой окровавленное тело жертвы подлого нападения. Поднявшийся на ноги бандит попытался бежать, но был нанизан на рог Чёрного Единорога. Второй налетчик попробовал выскочить через окно, но оборотень уцепился крепкими белыми зубами за воротник кожаной куртки и не давал ему бежать. Наконец, кожа разорвалась, и разбойник выскочил в окно. Но убежать ему от правого суда. Приговор в виде Молнии с волшебной палочки Эи, принявшей нормальный облик, отправил его к праотцам.
   При виде оборотня буланый оседланный скакун стал вырываться из стойла и тревожно ржать. Обращение оборотня ещё больше испугало жеребца.
   Жертва нападения с широко раскрытым глазом смотрела не на оборотня, а на Эю. Это был мужчина. Он выглядел лет на сорок, волосы и усы его были красными от крови, один глаз заплыл лиловым цветом и не открывался, руки и ноги его были связаны. Он словно пытался что-то сказать разбитыми губами. И ещё ... он был эльфом.
   Зван и Эя начали разрезать путы на руках и ногах эльфа тесаком бандита. На месте верёвок остались синие следы. Эльф тут же начал разминать их, восстанавливая ток крови в кистях рук. Как заметил Зван, руки его привыкли носить кожаные перчатки, что означало профессиональное умение работать мечом.
   Отличие оркского и эльфийского подхода к бою с мечом было заключено в решении проблемы удержания меча в руках. Эльфийские мечники всегда носили кожаные перчатки, поскольку рукоять меча для лучшего удержания делалась ребристой. Орки же предпочитали деревянные или костяные накладки на рукоять, отполированные до зеркального состояния. А чтобы мокрая рука не выпустила меч, делали утолщение навершия. Темляки использовали все.
   Одет эльф был в кожаную куртку, под которой явственно прощупывались кольца кольчужной рубахи, одеваемой поверх обычной льняной. На засыпанном соломой земляном полу лежал серебристо-серый плащ, заляпанный темными пятнами.
   Эльф неуверенно поднялся на ноги, пытаясь отряхнуть с себя солому, и внимательно осматривал здоровым глазом нежданных спасителей.
   - У тебя, эльдар, можно остаться на ночь? - орк решил взять быка за рога. - Мы проделали долгий путь, а уже темнеет.
   Эльф кивнул, попытавшись улыбнуться.
   В доме эльфа Эя начала обрабатывать раны. Звану помощь чаровницы не требовалась, заштопать прореху на плаще он мог и сам. С первого взгляда на убранство неприметного с виду дома, было непонятно, почему всё это великолепие было сосредоточено здесь.
   Туша большого зеленого дракона, наполовину заштопанная на брюхе, лежала на боку на огромной серой домотканой простыни, откинув в сторону кожистое белое с внутренней стороны крыло. Из брюха торчал белый болотный мох. Оскаленная пасть обнажала ряды желто-коричневых клыков. Глаза бестии были закрыты. Со стены на Звана глядела голова черной горгульи из далеких Мглистых гор, гроза для любого живого существа, оказавшегося в пределах видимости этого монстра. Под этим чудовищем на двух вбитых в стену гвоздях лежал достойный дворянина эльфийский меч в серебряных ножнах.
   На столе стояли самые простые деревянные кружки и миски, а в них самая обычная крестьянская еда. Кисель в жбане, кулеш в котелке, вяленая рыбка в миске с кашей. Единственным, что не вписывалось в небогатый крестьянский быт, были нож, ложка и вилка из серебра.
   В темном углу висела одежда, и лежал разный хлам. Поленница занимала почти всё место в другом углу. В непосредственной близости от огромной печи стояла необычная для орочьего дома кровать - местные жители спали на лавке или на печи, а в теплой Хорасани - на коврике, прямо на полу.
   Эльф с перевязанной головой поставил на обеденный стол светящийся кристалл бледно-синего цвета, чтобы получше рассмотреть Звана и Эю.
   - Благодарю за своё неожиданное спасение. Если быть честным, то я и не надеялся встретить новый восход. Я Паладин Кальдеро, охотник за разной нечистью и нежитью. Живу здесь. А как вас звать, откуда и куда идёте?
   - Зван. Воевал в стальных сотнях Хорасани. Сейчас осваиваю кузнечное мастерство.
   - Да, попортили вы там крови... всем. Но вы были в своём праве, как я посужу. Демон меня побери, при вас там хоть какой-то порядок был, - Кальдеро нервно потрепал ус. - Сейчас там идёт междоусобная резня. Столько одержимых кровью, нежить едва ли не толпами бродит. А я видел Хорасань ещё двадцать лет назад...
   - Эя. Чаровница. Путешествую по Мiру со Званом.
   - Эя, почему ты оборачиваешься в Черного Единорога? - паладин начинал тонкую комбинацию, прикрывшись невинным вопросом.
   - Потому, что я такая с рождения, - спокойно ответила чаровница.
   - Я давно тебя искал, Эя. Так получается, что ты, моя дочь, являешься единственной наследницей рода Ранриэль!
   Новость была подобна удару грома, причем посередине обеденного стола.
   - Может, это какая-то ошибка? - Эя не смела поверить в сказанное паладином. Если принять его слова на веру, то ничего не будет стыковаться.
   - Я уверен, Эя Ранриэль. И сейчас ты сама в этом убедишься.
   Зван мгновенно перебирал в уме варианты того, что могло произойти в эльфийской семье. Запретная любовь или любовный треугольник? Или похищение малолетней Эи. Или, может, дитя любви Кальдеро и неизвестной орочанки (возможно даже умершей при родах) воспитывалось у дальних родственников? Даже ёжику понятно, что полукровка будет пятном на глазу знатной фамилии Эльвенцраума.
   - Это вполне могло быть, Эя, - высказал своё предположение Зван. - Любовь слепа и глуха.
   Кальдеро молча кивнул замотанной бинтами головой. Во внутреннем кармане куртки, висящей на гвозде, он нашел необычный магический артефакт. Он представлял собой серебряную копию арбалетного болта длиной с мизинец, подвешенную на шелковой ниточке за середину. Она походила на указатель направления на Северную путеводную звезду, но его делали из особым образом обработанного железа. Подвесив стрелку, эльф протянул руку с ней к Звану. Стрелка крутилась во все стороны.
   - Вот ты, Зван, мне не кровный родственник.
   - Хвала ... - Зван проглотил имя Димензиона. Всё-таки им ночевать разрешили, а не наглость демонстрировать. Тем временем рука со стрелкой протянулась к Эе.
   Стрелка смотрела остриём на Эю и не смела пошевелиться.
   - А в тебе течет наша кровь. Кстати, как там твоя мама?
   - Кальдеро-элда, о ней нет вестей уже много лет. Я недостаточно владею магией, чтобы найти её. Возможно, её давно нет в живых. Я же жила неподалеку от южной границы Проклятого Леса.
   - Кальдеро-элда, - Зван решил вступить в разговор, - почему вы живете в Оркленде, на отшибе, хотя могли бы - в Аквилоне, или даже в Мриде? Ваши трофеи бесценны и стоят баснословных денег. И... как вы заохотили горгулью, её же не взять арбалетом, а для меча она слишком верткая.
   - Дело, Зван, далеко не в деньгах. Это только глупец может считать, что за деньги ему позволено всё. Мне нравится здесь больше, чем в Аквилоне, и даже чем в Мриде. А горгулью я заохотил мечом, пока она была сытой. Сам ты с чем из нечисти сталкивался?
   - Оборотень в Проклятом Лесу цапнул. Спасибо Эе, без неё я бы ликантропом стал, да кровь при луне пил. На роль кровопийц сборщики податей подойдут?
   Эльф и орк громко рассмеялись. Любви к этим созданиям никто не испытывал. Отдышавшись, паладин начал рассказывать о своих странствиях на землях бывшей Империи Орков и Эльвенцраума, об удивительных созданиях, населяющих отдаленные уголки Мiров. Но намного чаще эльфу приходилось сражать мечом двуногих тварей: сторонников сил Тьмы, разного рода изуверов, демонопоклонников разного толка.
   Налив из стоящей под столом бочки тёмного эля, эльф с шумом вдохнул его хлебный аромат. В полутора десятках лиг на запад от Мриды он родился и вырос, в поместье, принадлежащем славному паладинском роду Ранриэль. Паладинами были: его отец Светозар Ранриэль, дед Алесио Ранриэль, прадед Аксель Ранриэль и остальные предки до десятого колена. В настоящее время самым молодым в роду являлся он, ибо других эльфов того же возраста не было, а его жена не может иметь детей. Это грозило прерыванием рода и войной внутри Эльвенцраума за обладание магическими артефактами и свитками из крупнейшей в Мiре библиотеки. Даже незаконнорожденный ребенок может спасти ситуацию. На недоуменный вопрос Звана, почему не могут взять в семью сироту, Кальдеро махнул рукой - не удастся доказать, что ребенок принадлежит к роду. Только умеющий обращаться Чёрным Единорогом или Золотым Драконом будет признан Ранриэль. Иные пути, как бросить жену были для паладина неприемлемы. На замечание Эи, что она наполовину орк, Кальдеро успокоил её, что возьмет всю ответственность на себя. Заметив на пальцах Звана и Эи одинаковые медные кольца, Кальдеро только сглотнул слюну, придётся что-то придумывать, что сказать своим.
   Когда скромная трапеза была закончена, Зван задал вопрос, с чего вдруг появились паладины-отступники. Кальдеро очень тяжело посмотрел на Звана и долго молчал:
   - Мне очень не хотелось бы рассказывать об этом, но поскольку Эе, да и Звану, демон меня побери, придется совершить поездку в Эльвенцраум... Не так давно в Ордене Паладинов произошел раскол, едва не закончившийся кровопролитием. Речь шла ни много, ни мало, об измене Эльвенцрауму. Каждая сторона считала себя правой. Разногласия возникли в понимании нашего свода законов. Победившая сторона назвала побежденную отступниками. Кто-то попал в немилость, кого-то заочно приговорили к смерти на костре, и он был вынужден бежать из Эльвенцраума.
   Хотите знать, кто был прав? По глазам вижу, хотите. Правы те, с кеми Эльвенцраум будет сильнее, чище, достойнее. Отступники ввязались в очень опасную для Эльвенцраума игру, узнали много нового о своих "соседях" из сопредельного Мiра. Но в то же время паладины многое поняли, поняли, что мы и они всегда будем вести противостояние, более или менее дипломатичное. Их порядки для нас - дикость, как и их для нас.
   Знаешь, Зван, я уважаю бесстрашие в сердце, от кого бы оно не исходило. Тогда, на улицах Мриды, паладины встретили равных себе по духу и воле. Самое удивительное в другом, что ты их будешь уважать, но продолжишь сражаться с ними.
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"