Авдей знал о новом задании Жаны и ждал вестей от сподвижника со Святой Земли. Закрыв квартиру на пару русских замков, он вышел из дому и направился в скверик на углу Ностранда и avenue Z. В руках у него был notebook фирмы HP с 17 дюймовым монитором. Не заходя в скверик, устроился на свободной скамейке и раскрыл компьютер, встроенный web адаптор высветил пол дюжины вакантных лохов. Сильнее всех полыхал " Doctor " своими 80% активности. Авдей внимательно посмотрел на семиэтажку напротив. "Интересно, - подумал он, - в каком окне стоит раутер доктора. Хотя, - думал он дальше,- это совершенно не играет рояли". Философ уже набрал адрес секретного сайта, когда на экране вспухнуло окно:
(Здесь должна была быть картинка!)
- Бесплатный Laptop, - вслух произнёс Философ и криво ухмыльнулся, oн прекрасно знал эти, почти еврейские штучки. Расчёт был на страсть контрагента к дурняку, хотя, даже примитивно мыслящий лох подсознательно понимал, что это подвох, но не мог не клюнуть. Дальше шли поздравления и просьба дать координаты для вручения приза - деваться было некуда и лох выкладывал на сайт всю поднаготную. После этого просили ответить "Yes" or "No" на несколько несложных вопросов. Минут десять, пятнадцать лох только и делал, что нажимал кнопку "No" против каждого вопроса. Терпение его было на пределе, наконец, появлялся блок вопросов, где просили хоть что-нибудь выбрать. Предлагали медицинскую страховку или удлинение пениса. Лох вытирал взмокший лоб и нажимал первую попавшуюся кнопку. Тогда просили номер кредитной карты. Это было уже слишком даже для лоха. Он смачно ругался и некорректно выдёргивал вилку компьютера из резетки. Но дело уже было в шляпе, теперь лоха внесут в базу данных и продадут. В Штатах компании покупают друг у друга данные на контрагентов. Лох будет каждый день получать письма по обычной и электронной почте, его телефон будет дребезжать с утра до ночи даже по выходным. Ему будут предлагать, предлагать и предлагать. Авдей убрал нахальное окно и вышел на сайт. После расшифровки он прочитал послание Махера и взглянул на часы: времени было в обрез. Философ не зря выбрал именно эту скамейку: напротив, припаркованный к бордюру стоял Мустанг. Авдей закрыл notebook впрыгнул в машину и взял курс на запад. По каким-то причинам Глеб решил проигнорировать ДФК.
А Глеб сидел в своей хайфовской квартире и, приктыв глаза, углубился в томительное раздумье: неизменная бутылка шампанского стояла на полу под правой рукой. Три виртуальности крутились в его голове, перебивая друг друга - это были Жанна, Время и Жизнь. "Время, безусловно, уникальнейшее событие, также, как и жизнь уникаьнейшее ощущение, но Философ что-то темнит, - продолжал он размышлять, не открывая глаз,- между ними обязательно есть связка".
- Конечно! - воскликнул Глеб.- Время - это абсцисса, ощущение - ордината, тогда Жизнь - кривая зависимости ощущения от времени.
Махер вскочил в поисках карандаша и бумаги, он сделал несколько бессмысленных кругов вокруг бутылки с шампанским, пока не перекинул её, хорошо, что выливаться из неё было нечему. Тем не менее, он поставил её на место и достал из письменного стола блокнот бизнесмена. Опять сел на кресло, потянулся за бутылкой и, вспомнив о её пустоте, смачно выругался. Карандаш мелькал в его руке, изображая мысль на бумаге. Глеб достал мобильник и набрал номер сподвижника. После некоторой задержки послышался шум мотора с другого конца планеты.
- Чего не спишь? -придерживая плечём мобильник, спросил Авдей, выкладывая бабки за проезд через мост.
- А писька ведь х... называется! - Расхохотался в трубку Глеб и вдруг понял, что открыл Америку через форточку - Авдей как-то уже лепетал об этом.
- Я за рулём,- ответил Философ и закрыл мобильник: интересно, до чего он там допетрал, усмехнулся Авдей, бросив сдачу на пассажирское сиденье.
Глеб ещё несколько раз понасиловал сельюар и выругавшись кинул на стол, Авдей последнее время его немного нервировал. "С чего бы это", - пытался понять Махер, нащупывая бутылку на полу. Его мысли снова вернулись к линии жизни, она должна пересекаться с координатой времени дважды. Первый раз - рождение, второй - смерть. В этих точках нулевое ощущение. Рождение - начало ощущения, смерть - конец. Конечно, и об этом Авдей как-то бякал. Глеб закрыл глаза: в его мозгу смутно прорисовывалась собственная жизнь. В отличие от друга, он был совсем небольшого роста, что всю жизнь терзало его болезненное самолюбие. Коротко остриженные, чёрные, как смоль волосы, беспорядочно извиваясь, тупым клином врезались в середину лба. Главной особенностью его облика были немного на выкате, тёмно карие глаза, обрамлённые чёткими густыми бровями. Как говорил Философ, в них отражалась вековая печаль всего библейского народа. Небольшой нос, довольно выразительные губы и узкий подбородок делали его лицо посвоему привлекательным и, если бы не рост, он вполне мог претендовать на импозантность. Отца своего Глеб не помнил, да и вообще сомневался в его существовании. У матери он был один, жили они в общей квартире с несколькими соседями. Их маленькая комнатка не блистала ни ремонтом, ни мебелью: две солдатские кровати с такими же тумбочками, этажерка с книгами и захудалый стол с захудалыми стульями, вот пожалуй и всё. Мать работала где-то бухгалтером, целый день пропадая на службе за жалкие копейки. Дошкольные годы слабо отражались в сознании Махера. В школе ему сразу втолковали о его национальности, и Глеб понял, что по жизни придётся шагать с грузом за плечами. Зато не надо делать зарядки каждый божий день, успокаивал он себя в дальнейшем. На пятом году учёбы в их классе появился Авдей: тот плевал на груз, не делал уроков и пропускал школу. Тем не менее, ему удавалось переходить из класса в класс без особого напряга. На всё он имел своё личное мнение, и ничто не могло его поколебать. За это, впоследствии, его прозвали Философом, но никто не знал, что под этим понималось. Авдею прозвище понравилось, тем более оно было созвучно с фамилией Филонский.
- Но тогда, исходя из математической пропорции, ты будешь Махером,- заявил он Махинскому, и тому тоже понравилось. С тех пор они и стали друзьями. Авдей срывал Глеба с уроков, и они, купив по две французкие булки, шли в зоопарк, перелезая через забор.
Звонок вернул Глеба из прошлого.
- Так что там у тебя?- спросили из-за океана.
- Пошёл ты!- в свою очередь прервал разговор Махер.
Авдей усмехнулся и включил радио: русская речь наполнила кабину автомобиля. Диктор, в перерыве между рекламами, рассказывал какую-то байку: знаменитость спросили, что бы произошло, если бы Освальд остался в Союзе и застрелил бы не Кенеди, а Хрущёва. Знаменитость ответила, она наверняка знает, что Анасис никогда бы не женился на вдове Хрущёва.
- Неопровержимо,- подтвердил вслух Авдей и задумался. Знаменитость была ещё молода и наверняка тогда её не было бы среди нас в этом бренном мире. Её квитэссенция витала бы сейчас не востребованная за много миллиардов километров от Земли. Население земли представляло бы парадоксальную картину: многие, кто умудрился умереть, оказались бы живыми и здоровыми, многие из живых, отдыхали б на кладбищах. Те, кто родился после - никогда б не родился, но вместо них спокойненько б жили совсем другие, с другой генетикой и другой квитэссенцией. И не было бы ихней с Глебом Авантюры, и не мчался б сейчас Авдей по пустынному хайвею встречать Жану в аэропорт Ньюарка. Философ встряхнулся и мотнул головой: что-то не вписывалось в приятное течение мыслей. Сирена полицейской машины нарушала покой его барабанных перепонок, он остановил машину и принял вправо к земляному покрытию. Полицейский стал сзади и подошёл к Авдею.
- Вы превысили скорость,- заявил он и потребовал водительские документы.
- I am so sorry,- жалко улыбнулся Философ, протягивая копу бумаги. Превышение скорости в Америке считалось одним из самых неприятных нарушений. Скорость фиксировалась радаром и отсудить её было почти невозможно, за превышение полагался штраф и куча поинтов. Эти поинты будут висеть на лайсенсе целых полтора года, а рецедив вёл к потере прав на вождение машины. Коп забрал бумаги и собрался идти в свою тачку выписывать пилюлю.
- Вы женаты?- не зная зачем, спросил Философ.
- Нет, - автоматически ответил коп, не успев удивиться дурацкому вопросу нарушителя.
- В русских сказках богатырь стоит перед тройным выбором, куда пойти - и везде его ждёт трабэл.
- К чему мне ваши байки? - всё ещё недоумевал сержант, на всякий случай передвигая руку поближе к кобуре.
- У вас тоже был тройной выбор, мистер офицер: вы могли вообще меня не заметить и женились бы на умнице. Теперь вы можете отпустить меня с миром и жениться на красавице.
- А в противном случае?
- В противном случае у вас будет совсем другая жена, и дети от неё будут совсем другими. Совсем не те, что должны были родиться, если бы я не спешил в аэропорт.
- Так что же делать?- спросил, сбитый с пантелику, коп каким-то жалобным голосом.
- Отпустить дядю и заехать перекусить в ближайшую забегаловку,- советовал Авдей, потихоньку выдёргивая свои документы из руки сержанта. Тот как-то просветлел и пожал освободившейся рукой руку нарушителя.
- Have a good day! Мы все рабы событий! - подвёл черту Философ и надавил на акселлератор - раздумывать было некогда, коп мог и передумать
В вестибюле аэропорта Авдей сразу выделил Дочь Гиены из потока прибывших пассажиров. Жанна стала ещё краше с момента их последней встречи на Святой Земле. Что-то явно изменилось в её зелёном взгляде, в осанке и главное в манере передвигаться, казалось, что она не опирается на землю, а лишь слегка касается её, чтобы придать направление своему движению. Какой-то молодой человек, видно сосед по купэ, всё время вертелся возле неё, предлагая свои услуги. "Знаем, чем кончаются все услуги", - подумал Авдей и двинулся навстречу.
- Хотя, знакомство с непонятными лицами при непонятных обстоятельствах не входит в мои планы,- проворчал он под нос и отошёл в сторону газетного киоска. Контрагент продолжал на чём-то нагло настаивать, что стало раздражать его спутницу. Когда её негодование достигло потолка, она незаметным молниеносным движением ткнула его куда-то в бок, продолжая двигаться дальше. Контрагент резко остановился, согнулся в три погибели и начал хватать ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды. Это произошло так неожиданно, что даже Авдей, наблюдавший за ними, ничего не понял. Он быстро подошёл к ней, прикоснулся щекой к щеке и вывел из аэропорта. Прямо возле дверей у бордюра отдыхал его Мустанг с оранжевым тикетом под левым дворником - стоять здесь категорически запрещалось. Жанна улыбнулась, когда Философ, не глядя, аккуратно взял тикет и спрятал во внутренний карман пиджака. Глеб бы тоже улыбнулся, но по другому поводу: он хорошо знал еврейские штучки друга - тикет был липовый. Авдей давно разработал этот метод третьесортного шантажа, он был прост, как мир. Философ останавливался в недозволенном месте, вешал тикет и шёл по делам. Проходящий гицель довольно усмехался, видя, что возмездие уже настигло нарушителя, и двигался дальше. Внутри тикета большими красными буквами маячило: "Слава КПСС". Авдей тоже ухмыльнулся и повернул ключ зажигания, сейчас его больше волновало, как подступиться к президенту. Вчера он инкогнито встречался с Изольдой, как раз по этому поводу. Только теперь, вспоминая подробности, он понял, что навязчивый контрагент не был случайностью - мгновенно его лоб спина и шея покрылись холодным потом. Изольда права, конкуренты были хорошо информированы о миссии Дочери Гиены. Жанна что-то болтала у него под ухом, но Авдей думал о своём и опять гнал Мустанга, снова претендуя на штраф.
- Всё пропало,- напугал он девушку и тут же уточнил,- ваша миссия отменяется.
- Как отменяется? Я готова ко всему.
- Они вас вычислили: контрагент в вестибюле аэропорта - агент конкурентов.
- Он сидел рядом с самого начала полёта, мне сразу в нём что-то не понравилось,
но мы можем поиграть с президентом в кошки - мышки. Он знает кто я, но не знает что я это знаю.
Авдей вдруг резко сбросил газ и посмотрел на пассажирку совсем другими глазами - эта мысль давно сверлила ему голову, но он бы в жизни не высказал её вслух. Это было смертельно опасно. И даже, если бы он пошёл на это, Глеб ни в жисть не согласится.
- Мы не можем рисковать твоей жизнью, и ради чего? Надо искать другое решение.
- Я сама свяжусь с Глебом,- как бы читая его мысли, парировала дочь Гиены.
- Это не телефонный разговор, учитывая утечку, они вполне могли насовать жучков или подключиться к его аппарату,- Авдей свернул на аварийную полоску и включил мигалки: слева, врезанное в гору, нависало уникальное здание, какого-то пансионата. Философ надеялся, что там есть раутер.
- И не один,- обрадовался он, включив connection лаптапа. Жанна тем врменем рассматривала портрет президента: на неё глядел видный, импозантный мужчина лет сорока со светлыми волосами и запоминающейся внешностью. Его голубые глаза как бы с издёвкой смотрели на окружающий мир. Узкий нос и до боли правильные губы выгодно гармонировали с едва заметной улыбкой на гладко выбритом лице. Он словно и родился, чтобы быть президентом.
- Да,- произнесла вслух Дочь,- это не Рио де Жанейро.
- Ты о чём? - спросил Философ и, выйдя на секретный сайт, послал шифровку другу. Теперь можно было двигаться дальше. Проехали мост: назад это было бесплатно. Дома Авдей вклучил desktop и опять вышел на сайт.
- Ни в коем случае!!- открытым текстом вещал Махер.