Ура-ура-ура! Завтра новый год! А ещё мама сказала, что они с папой взяли отгул и завтра мы всей семьёй пойдём в город, а не будем сидеть весь праздник дома, как обычно.
Услышав эту новость, мы с братом прыгали от радости чуть ли не до потолка, и долго не могли угомониться, пока не пришло время, ложиться спать. Но я почти не спала, всё думала о предстоящей поездке, чувствуя, как сердце сладко сжимается в груди от переполнившего меня счастья.
На следующий день, как мама и обещала, мы поехали в город. Сколько же там было народа. Я ещё ни разу не видела столько незнакомых людей в одном месте. Я даже не на шутку занервничала, испугавшись, что легко затеряюсь в такой толпе. Папа тоже нервничал, и сказал, чтобы мы с братом держались рядом и никуда не отходили. Но мы беспокоились напрасно. Все кого мы встречали, с улыбками здоровались с нами, спрашивали у нас: как ваши дела, и желали нам удачно провести время. И у всех шёл пар изо рта. А потом я стала замечать среди толпы знакомые лица, и совсем успокоилась. Здесь были и Смирновы, и Прохоровы, и семья Гороховых, а ещё я увидела свою учительницу по алгебре Наину Петровну - помахала ей рукой и пошла дальше.
На детской площадке, куда нас отвели родители, толкалось слишком много детей, и чтобы прокатиться с горки на санках нам пришлось бы отстоять огромную очередь. Тогда папа предложил нам сыграть в снежки, слепить снежную бабу, и построить снежную крепость. Братик, конечно, надулся. Уж больно ему хотелось скатиться на санках с горки. А я согласилась с папой. Бабушка же, которую мы тоже взяли с собой, была согласна на всё, только бы ей не докучали.
Снег такой мягкий, пушистый, и так приятно холодит кожу. А как он прикольно хрустит под ногами! А ещё из него можно лепить комки и кидаться ими в людей, и никто на тебя не станет ругаться, как если бы ты в них бросал камни. Вредные мальчишки, с кем мы играли в войнушку, специально лепили снежки покрупней и больно кидались ими в девчонок. Но я не обижалась. Потом мы с братом слепили огромные круглые шары, и папа поставил их один на другой - получилась снежная баба. Такая странная, что я так и не поняла, почему её называют баба. Но мне было весело.
Потом когда я немножко устала, я села рядом с бабушкой прямо в сугроб, и стала ловить ртом снежинки. Было холодно, но я не жаловалась. Мурашки на коже меня даже смешили. Бабушка сказала, что это дед Мороз щекочет меня. А ещё дед Мороз - это такой добрый старик, который на Новый Год всем дарит подарки.
Я не слушаю бабушку. Она глупая, и часто заговаривается. Несёт всякую околесицу и до сих пор верит в сказки. Ну вот. Она уже плачет, ласково поглаживая снег, когда надо радоваться. Разве это не глупо?
Мне нравится зима. Я бы хотела жить там, где царит вечная зима. Когда я рассказала маме о своей мечте, она сказала:
-Зима не лучшее время года, детка. Когда зима длится слишком долго, то это плохо, и люди начинают с нетерпением ждать наступления лета, когда всё расцветает и наполняется жизнью.
Но я не люблю лето. Летом жарко. А я не переношу жары.
Я думала, что праздник принесёт людям счастье, но когда пришло время идти домой, то я заметили, что у многих на глазах блестят слёзы. И мне тоже стало грустно. Мама с папой стояли в обнимку в сторонке ото всех, и я так и не поняла, плакали ли они или это снег таял на их лицах.
-Ну, что пойдём домой, - сказал папа, беря нас с братом за руки. Потом он незаметно смахнул слезу и, чтобы поднять нам настроение весело спросил:
-Согласитесь дети, зима самая прекрасная пора.
И мы с братом хором согласились:
-Да!
А папа почему-то вдруг покачал головой, и с осуждением сказал:
-Сколько воды. Сколько воды.
***
Мама, папа, дочь, сын и бабушка переоделись в черные балахоны с капюшонами, надели маски со световыми фильтрами, и вместе с другими семьями стали ждать, когда откроется шлюз ангара. Тяжёлые врата медленно отворились, и на людей обрушилась нестерпимая жара, а слепящий свет огромного, красного солнца пробивался даже сквозь фильтры, отчего глаза у всех быстро начали слезиться и краснеть.
Выходя из прохладного ангара, и ступая на выжженную солнцем почву, девочка незаметно поднесла ко рту ладошку и прошептала:
-Дедушка Мороз, если ты существуешь, то подари нам на следующий год ещё двадцать минут белого, холодно, снежного счастья.