Любовь придает смысл тому, что мы де-лаем, хотя на самом деле этого смысла нет.
Виктор Пелевин
Is all that we see or seem
But a dream within a dream?
Edgar Allan Poe
ЧАСТЬ 6
Человек не может жить,
Если нету у него!
Л. Рубинштейн
...1.052. Я бесконечен; я знаю о существовании Абсолюта; я знаю, что Абсолютом мне была дана жизнь. Но для чего мне дана эта жизнь, в чем ее смысл?
1.053. Обращаясь к окружающему меня миру, я обнаруживаю, что все в нем непрестанно ме-няется. Изменение - вот основное свойство мира, но не простое изменение, а изменение целенаправленное. В своем изменении мир стремится к совершенству.
1.054. Жизнь есть непрерывное развитие и совершенствование, и если в "неживой" природе, в силу несоизмеримости временных масштабов, эта тенденция не так хорошо прослеживается, то в природе, называемой нами "живой", стремление к совершенству очевидно и недвусмыслен-но.
1.055. Везде и во всем идет непрерывный процесс усложнения организации; любая система развивается от простого к сложному.
1.056. В своем биологическом развитии жизнь (на Земле) прошла ряд стадий и самым совер-шенным ее творением на данном этапе эволюции, является человек. Но значит ли это, что да-лее ей развиваться некуда? Подобное утверждение звучало бы абсурдно! Жизнь есть развитие, а, следовательно, на смену человеку должно прийти нечто более совершенное и могущественное, чем он сам...
1.057. Разум - вот то, что отличает человека от всех прочих, менее совершенных форм жиз-ни, и именно из разума должно развиться нечто, более совершенное, чем сам разум! Развитие разума есть то направление, в котором человеку предстоит двигаться, (количественное измене-ние, как известно, неминуемо приводит к качественному преобразованию), и это развитие может осуществляться не иначе, как через познание. Именно познание является смыслом челове-ческой жизни!
1.058. Помимо биологического прогресса, (являющегося "смыслом" растительных и животных форм жизни), человеку предстоит прогресс духовный. Именно он доминирует в программе человеческого развития, и именно он является для человека смыслом и целью!
Вот то, что может мне "сказать" о смысле жизни объективная реальность;
1.059. Мнения же, по данному вопросу, реальностей субъективных, (т.е. людей), весьма об-ширны и противоречивы. Вот лишь некоторые из них, наиболее общие и значимые.
Смысл жизни люди усматривают: в богатстве; в славе; в стремлении к власти; в наслажде-нии; в труде; в любви; в продлении рода (т.е. в детях); в служении Богу; в служении другим лю-дям; в творчестве...
1.060. Но ведь все это есть лишь части! Познание и духовный прогресс, избранные смыслом жизни, автоматически включают в себя все перечисленное, избрание же смыслом жизни какой-либо из частей либо вообще обессмысливает эту жизнь, либо искажает ее и наполняет страда-нием, (в данном случае страдание явится следствием несоответствия между объективно зало-женной программой развития и субъективным ее искажением).
1.061. Что касается богатства, славы и власти, то сами по себе они ничего не значат; сами по себе они бессмысленны и нелепы! И то, и другое, и третье может служить лишь средством для достижения какой-либо цели. Сделавшись самоцелью, они заводят человека в тупик и на-правляют на путь духовной деградации.
1.062. Наслаждение, как смысл жизни, нелепость, ибо какое развитие несет оно в себе? На-слаждение есть продукт той или иной деятельности, и оно тем ярче и продолжительнее, чем более совершенной деятельностью занят человек. А что может быть для него более совершен-но, чем деятельность духовного саморазвития?!
1.063. Избравший смыслом жизни погоню за наслаждением, отходит от Истины, сделавший поиск Истины смыслом - обретает наслаждение! *
1.064. Труд, взятый сам по себе, не может стать смыслом жизни потому, что труд есть средство, но никак не цель (см. п. 1.061.). Трудятся для чего-то или ради чего-то. В познании же и саморазвитии труд одухотворяется. Развитие - это и есть труд!
1.065. Любовь не может стать смыслом жизни в силу своей специфики: она всегда либо часть, либо бесцельность. В высшем своем проявлении любовь есть выражение стремления к Единству, (утраченному Индивидуальной живой Душой при отделении от Абсолюта), к обрете-нию гармонии и равновесия. Такая любовь неотделима от поиска Истины, такая любовь есть один из аспектов духовного совершенствования, такая любовь есть двигатель, приближающий человека к Истине.
1.066. В низшем же своем проявлении любовь не более чем инстинктивный импульс, эмоция, бессмысленная с точки зрения поиска смысла жизни. Избрать такую любовь целью может лишь человек, у которого чувства возобладали над разумом, а ведь целеполагание (выбор цели) - преро-гатива именно разума.
1.067. Ищущий смысл жизни в детях, подобен животному, в том смысле, что именно у жи-вотных высшим проявлением духовного начала является забота о потомстве, (т.н. "материнский инстинкт"). Продление рода не смысл жизни, а средство ее поддержания.
1.068. Служение людям - занятие достойное, но и это лишь производная от процесса познания и духовного совершенствования. Чтобы служить людям, нужно знать, как это правильно де-лать. Нет лучшего служения людям, чем помощь в их духовном развитии!
Но, ведь для того, чтобы что-либо дать, нужно иметь это самому...
1.069. То же самое, но в еще большей степени, можно сказать о служении Богу, (т.к. челове-ческий Дух есть "частица" Духа Божественного, и процесс совершенствования Божественного Духа происходит через совершенствование Душ Индивидуальных, в том числе и Человека).
1.070. И, наконец, творчество - высшее выражение человеческого Духа. Но, как и многое дру-гое, творчество не цель, а следствие духовного развития! Познавая, я творю; творя, я пытаюсь познать. В этом и есть смысл!
1.071. Итак, смысл человеческой жизни заключается в познании и духовном самосовершенст-вовании. Смысл жизни - расширение границ сознания и самосознания, расширение Поля Деятель-ности. Именно это объединяет в себе всё; именно это я понимаю, созерцая окружающий меня мир и размышляя о его свойствах. Я становлюсь познавателем, а значит, обретаю богатство, славу, власть и наслаждение; я становлюсь познавателем, а значит, тружусь, люблю и воспиты-ваю детей; я становлюсь познавателем, а значит, созидаю, творю и преобразую окружающий меня мир!!. <...>
1.072. Я - познаватель, и первое, что мне предстоит узнать, это правилен ли мой выбор. Что вообще означает это "правильно"? Что есть Добро, и что есть Зло, да и существуют ли они в действительности?..
Лодка бесшумно скользила вниз по течению. Солнце еще не взошло, но было уже достаточно светло. Над рекой клубился туман. Где-то надрывались лягушки - единственный резкий звук, на-рушавший предрассветную тишину. Ивы, склонившиеся над водой, стояли неподвижно. Не ощу-щалось даже легкого дуновения ветерка. В царившем безмолвии было отчетливо слышно, как с их ветвей капают не то слезы, не то капли росы. Лодка двигалась совершенно бесшумно.
Александр застыл на корме. Ни один музыкальный инструмент, произведенный на свет руками человека, ни один оркестр мира не смог бы оказать такого воздействия на его душу, как эта река со всеми ее шумами, как вид этих ив, этого тумана, этой багровой полосы на востоке. Даже тот факт, что лодку ему все-таки пришлось похитить, уже не казался чем-то неприятным или противо-естественным. Что значат любые человеческие законы для того, кто покидает, (пусть только на время), социум и оказывается один на один с этой рекой и этим туманом? — думал он. — Тот мир остался в прошлом, так есть ли смысл переживать за поступок, не имеющий теперь к тебе никако-го отношения?..
Ему снова вспомнилась Анна, но на этот раз ее навязчивый образ оставил его с такой же легко-стью, с какой рассеивается туман, когда над верхушками сосен показывается дрожащий малино-вый диск. Над лодкой пронеслась сонная речная чайка. Пронзительно вскрикнула и исчезла. Алек-сандр поежился. Было довольно прохладно. Что-то переключилось в его сознании, и он увидел себя как бы со стороны. Маленького сгорбившегося человечка посреди величественно-молчаливой реки.
Как ничтожно все, что мы собой представляем, — подумалось ему с грустью. — Человечест-во... Какая до невозможности абстрактная категория! Как много мы о себе воображаем и как, на самом деле, мало значим. Спорим, воюем, подчиняем своим страстям окружающий мир... Более сорока тысяч лет варимся в собственном соку и, в сущности, до сих пор остаемся все в том же по-лудиком состоянии. Ну, никакого внутреннего прогресса! Зато каждый мнит себя эдаким центром, вокруг которого все вертится. Каждый пытается внушить себе, что он значит несравненно больше, чем эта река или эта чайка, и каждый обманывает свой собственный рассудок, заставляя его ве-рить в то, что окружающий мир именно таков, каким мы его описываем!.. Смешно...
Любое(!) человеческое знание - относительно. Как себя ни обманывай, здесь я с Максом согла-сен, — Александр вздохнул, но как ни странно, теперь эта мысль, приходившая на ум тысячи раз и всегда ввергавшая его в какое-то удрученное состояние, вызывала спокойное ровное чувство, ощущение единства со всем сущим. — Да! А ценность той или иной мировоззренческой концеп-ции, той или иной точки зрения для каждого отдельно взятого индивида заключается в том, на-сколько положительно данная концепция работает именно для него!!.
Не зря же утверждается, что философия, это стремление личности установить согласие с самим собой и с окружающим миром. Макс вон, колется, как черт (...аки Диавол...), Дрыга тащится под Гленна Роджерса, и все довольны. Перестанет Макса устраивать такой расклад, он или подохнет на хрен, или бросит шириво и с головой уйдет в виртуальную реальность своего "Пентиума". Ну, недоступно человеку Абсолютное! Никогда не было доступно, и никогда не будет. И все тут!..
Когда солнце взошло достаточно высоко, а туман окончательно рассеялся, Александр взялся за весла. Река здесь была довольно широкой, а по берегам, вместо грациозных ив и густого кустар-ника стоял сосновый лес. Он долго искал подходящее место, наконец причалил и, выбравшись на берег, оттолкнул лодку прочь. Если он и вернется, то возвращаться будет другой дорогой. Дважды одним и тем же путем здесь не ходят.
С первых же шагов лес поразил его своей мрачностью. Сосны совершенно скрывали небо, а редкие пробивающиеся солнечные лучи только усиливали контраст. Само собой разумеется, что гору ему видно не было. Готовясь к путешествию, Александр хотел было взять компас, но потом передумал. Доверяться глупой магнитной игрушке ему не хотелось. Ни к чему здесь компас, да и карта ни к чему. Все это чепуха.
Чем глубже он забирался, тем чаще стал натыкаться на разную живность. Лоси, зайцы, белки какие-то, подозрительные... Все они вели себя так, словно никогда раньше не сталкивались с че-ловеком. Это показалось ему очень странным, тем более что последние полчаса пути его не поки-дало чувство, будто и здесь он не один. Совсем как тогда в парке, когда за ним крался Фат. Привыкнув доверять интуиции, Александр насторожился. Несколько раз он останавливался, вслуши-ваясь в звуки леса, но ничего постороннего так и не заметил. Да и откуда кому здесь взяться? — успокаивал он себя. Однако неприятное чувство его не покидало.
К подножью горы он вышел ближе к полудню. Перекурил и начал карабкаться наверх, сперва продираясь через кустарник, а затем, когда кустарник кончился, цепляясь за острые черные камни. Достигнув вершины, он в изнеможении упал на землю. Долго лежал, не в силах пошевелиться, пока, мало-помалу, дыхание не нормализовалось. Солнце теперь стояло в зените и пекло, надо заметить, нещадно.
Привстав, Александр осмотрелся. Прямо посреди площадки, где он находился, совершенно яс-но и недвусмысленно лежали остатки костра.
— Вот, черт!.. — Александр вскочил, сбросил рюкзак и, нагнувшись, потрогал холодные угли ру-кой, словно желая убедиться в реальности происходящего. — Костер...
Перешагнув через валявшееся рядом с кострищем бревнышко, он подошел к противоположно-му краю площадки и, свесившись, посмотрел вниз. Склон здесь оказался еще более отвесным, чем тот, по которому он взбирался. А где-то на половине пути между площадкой и подножьем горы торчала огромная каменная глыба правильной геометрической формы.
Александр невольно присвистнул.
— Елки зеленые! — пробормотал он задумчиво. — Ладно, хоть веревку с собой захватил...
Он полез в рюкзак за веревкой, достал ее и долго искал, за что бы такое зацепить. Честно гово-ря, все это довольно глупо, — поругивал он себя, накидывая петлю на сравнительно безопасный и прочный на вид каменный выступ, — сначала взбираться на гору, а потом с нее слезать...
Бросив быстрый взгляд вниз, он снова почувствовал неприятный холодок чужого присутствия. Складывалось такое впечатление, словно кто-то или что-то кралось за ним всю дорогу по лесу, а затем, пока он карабкался на вершину и готовился к спуску, оно преспокойно обогнуло гору и те-перь поджидало его снизу.
— Тоже мне, умник нашелся!.. — Александр презрительно плюнул вниз, еще раз подергал веревку и, откинув прочь все посторонние мысли, начал спускаться.
...осы во мне свили гнездо. С тем, должно быть, чтобы разводить осят. Но вот делают ли осы мед - я так и не понял. Осы кусаются...
...любовь, в моем понимании, это чувство, возникающее к человеку противоположного пола и являющееся основной движущей силой, которая привлекает людей друг к другу, с целью (изна-чально) обретения эмоционально-интеллектуального контакта между ними, и (возможно, в даль-нейшем) гармоничного их сочетания. Любовь между мужчиной и женщиной более гармонична и перспективна, чем дружба между людьми одного пола. Специфические различия мужчины и женщины при правильном и удачном их (мужчины и женщины) сочетании, сливаясь, как бы до-полняют друг друга. В этом сочетании и взаимном дополнении двух качественно различающихся людей мне видится основной смысл любви. Любви, как одного из самых высоких духовных проявлений в человеке...
...городское бюро ритуальных УСЛУГ обеспечит организацию и проведение похорон, а так же изготовит памятники из гранита и мрамора... Причем тут осы?!. Ну, хоть и кусаются, зато под окнами не гадят...
...господи, как много о ней написано! Но только почему принято всегда ограничиваться про-стыми описаниями происходящего? Почему никто никогда не делал попытки осмыслить чувства влюбленного и все, что с ним происходит! Именно осмыслить, а не просто описать. Почему не было попыток интеллектуально проникнуть в самую сущность любви?!. Неподвластно пониманию!..
...в первую очередь, любовь - это слияние эмоциональное, затем интеллектуальное, и толь-ко после этого - физиологическое. Так, и никак иначе! Само собой разумеется, что каждая из трех перечисленных стадий, в любой момент времени, заключает в себе как эмоциональный, так и интеллектуальный с физиологическим аспекты. Разница в том, что на разных стадиях тот или иной аспект становится доминирующим, и именно он управляет развитием данного Чувства. За-вершающей стадией должна стать интеграция всех трех аспектов (эмоционального, интеллекту-ального и физиологического) в единое целое.
А может, нет? Может, все наоборот?..
...как много хотелось бы сказать, но как бессильны слова!.. Пытаться выразить то, что сейчас во мне происходит, не только бессмысленно, но и...
...рано или поздно, это обязательно должно было произойти. И хорошо, что это случилось так рано. Нашим отношениям с Анной пришел конец. Я - это я! Я иду своей тропой и никому! нико-гда! не позволю сбить меня с этого пути. Я никому не навязываю своего мировосприятия, я нико-гда не пытался изменить близкого мне человека, но я не позволю изменять и себя! (...изменять себе...)...
...Тяжело... Невыносимо тяжело!
И мысли и чувства постоянно возвращаются к НЕЙ. Что делать, я должен переболеть и этим. Я привязался к другому человеку, отлично зная, что нет ничего хуже привязанности в этом мире. От этой привязанности и проистекают мои страдания. Надо переболеть...
...как бы там ни было, и кто бы что ни говорил, в любовь я не верю! Не верю в любовь, как высшее проявление в человеке. Особенно это касается любви между мужчиной и женщиной. Осо-бенно! Разум - вот высшее в человеке! А любовь... Так, элементарная эмоция. Инстинктивный порыв. Высшая степень развития чувства привязанности к чему-то, не более! И уж воистину безу-мен тот, кто ищет счастья в любви!..
...один! Счастливым и сильным человек может быть только тогда, когда он один! Увы, таково истинное положение вещей. Стадо, община, семья... А дальше - каждый сам за себя, каждый один. Это эволюция социума...
Анна, Анна...
...если есть любовь, то есть и обязательства перед тем, кого любишь; ели есть обязательства, значит, есть и зависимость; а если есть зависимость, значит, отсутствует свобода. А что такое че-ловек без свободы?!.
...раздвоенность. С одной стороны - покой и гармония, а с другой - некоторая неудовлетво-ренность... Кажется, я начинаю стабилизироваться. Помоги мне, Господи! Ты, Боже, превыше всего, все мои устремления - к Тебе! Нет ничего, кроме Тебя! Лишь Ты - везде и во всем!..
...дестабилизирован! Я полностью дестабилизирован. Эмоционально-энергетическая система "ТАГЕС" функционирует в режиме невероятных эмоциональных перепадов: от жуткой депрессии, до состояния эйфории и просветленности... Любовь... Что, черт побери, это такое?!. Я не пони-маю!!! Я не понимаю ни что это такое, ни механизма работы этого... Мне плохо, мне тошно, мне... больно!.. Это осы!.. Я чувствую себя мухой, попавшей в банку с вареньем...
...не пытаться изменить и ничего не требовать, можно лишь в отношении человека, к которому испытываешь полное равнодушие. Если же любишь, то требуешь и навязываешь!..
Абсурд?..
...все, что есть - бессмысленно и пусто. Стоит лишь остановиться и бросить взгляд на нас, людей, со стороны, как сразу же убеждаешься в этом. Все наши ценности - суета! Чушь собачья!! Не больше... Но и не меньше... Наши эмоции бьют из нас фонтаном, мы не в состоянии воспри-нимать что-либо одним интеллектом, я уж не говорю о большем. Безэмоциональность - вот идеал! Но, увы, для человека такое невозможно. Остается только выбрать одно единственное, подходя-щее тебе эмоциональное состояние и функционировать в нем постоянно...
...кто я?..
— Пришелец. Одинокий и вечно ищущий...
— Ищущий что?..
— Средство от своего одиночества. Но его нет. А если оно и есть, то где оно - я не знаю...
...когда размышления о бытовых проблемах доставляют тебе неприятности, поднимайся "вы-ше" и начинай мыслить абстрактно! Абстрактное мышление - это та область, где самое неприят-ное доставляет удовлетворение. Когда мыслишь абстрактно и обобщенно, всегда испытываешь радость, о каких бы кошмарных вещах ты ни думал...
...мысль останавливается. Ощущается только дуновение ветра. Воспринимается только эта му-зыка, этот прекрасный мир...
...необыкновенное, неземное состояние! И никакого одурманивания, никакой наркоты!.. Странно, как я мог жить без этого раньше? Чем же я занимался?!.
...наделенное смыслом обессмысливается, а бессмысленное обретает какой-то высший смысл... Это необычно. Это так трудно выразить мыслью. Невозможно выразить!.. И это очень приятно...
Анна сидела в кресле, листая журнал. Смуглые люди в странных белых головных уборах, древ-ние пирамиды ацтеков, руины и каменные истуканы... Все казалось ей странным и вызывало при-ступ легкого изумления. Журнал был на английском языке, поэтому единственное, что ей остава-лось, это рассматривать фотографии. Александр забыл его здесь, на журнальном столике пару дней назад.
Механически перелистывая глянцевые страницы, она думала о нем. Кто же он такой, в конце-то концов? Совершенно случайно под одной из статей она заметила его фамилию. Название работы было довольно замысловатым. Речь шла о каких-то лабиринтах. Статья была небольшая, но по-мещалась на одной из первых страниц.
Анна вздохнула.
— Значит, он так и не говорил, чем занимается и зачем приехал в наш город? — спросила она, от-кладывая журнал в сторону.
— Нет. Впрочем, я его особо и не расспрашивала. А сам он молчун. Слова лишнего из него не вы-тянешь.
Светлана полулежала на диване, подобрав под себя ноги. Вид у нее был рассеянный.
— Когда он ушел?
— О, Господи! Ну, сколько можно об одном и том же?
— Когда?
— Вчера ушел. Ближе к вечеру. Я же тебе двести раз говорила. Переоделся в свои лохмотья, те самые, в которых он здесь появился, нацепил на спину рюкзачок и ушел.
— Рюкзачок?..
— Ну, да. И палку еще прихватил с собой какую-то. Что-то вроде посоха.
Светлана тихонько хихикнула.
— Но остальные его вещи остались здесь?
— Остались, — Светлана устало вздохнула. — Остался костюм, остался какой-то саквояж и доку-менты. А еще картина на стене и видеомагнитофон на тумбочке, возле телевизора.
Она прыснула, но тут же попыталась принять самый серьезный вид.
— Значит, он еще вернется.
— Конечно, вернется. Даже если все свое барахло решил бросить, не может же человек уйти без документов.
— А что, если он их забыл?!
— На самом-то видном месте? — Светлана скептически покачала головой. — Сильно в этом со-мневаюсь.
— Кстати, ты по-прежнему не хочешь сказать мне, что у вас с ним такое произошло? — спросила она после непродолжительной паузы.
— Я не знаю, — Анна с чувством пожала плечами. — Честное слово! У меня даже нет никаких предположений. Все случилось так неожиданно и глупо...
Несколько минут обе сидели молча. Вечерело. Лампу не зажигали, хотя в комнате начали сгу-щаться сумерки. Светлана с состраданием смотрела на подругу, а Анна снова принялась листать журнал. Правда, в потемках разобрать в нем уже ничего было нельзя.
Мысли ее беспорядочно перескакивали с одного предмета на другой. Александр, каменные пи-рамиды, лабиринт... Снова Александр... Неужели он археолог? Нет, вряд ли. Археологи выгля-дят не так, да и чего им делать в наших краях? Абсолютно нечего!.. Больно ты знаешь, как выгля-дят археологи, — запротестовал внутренний голос. — И откуда вообще такая уверенность, из-за журнала? Смешно! А если бы ты увидела "его" сидящим за роялем, то решила бы, что он первый пианист мира?.. Бродяга он! Самый обыкновенный бродяга. Бич!..
Это становилось невыносимо. Внутренний голос отказывался подчиняться, выкрикивая всякую чушь.
На выручку пришла Светлана.
— А Иринка с Дрыгой опять расплевались, — произнесла она неопределенно. — На этот раз, ка-жется, основательно.
— Ерунда, — отмахнулась Анна, — у них это каждый божий день. Милые ссорятся, только те-шатся.
Она была рада отделаться от проклятого внутреннего двойника и потому с жаром вступила в спор.
— Такого у них еще не было, — продолжала Светлана. — Он собрал свои манатки и перебрался к Барику в студию. Срать, говорит, с этой стервой на одном гектаре не сяду! А Ирка заперлась дома, никуда не выходит и никого к себе не пускает. Говорят, он ее даже побил.
— Какие эти мужики козлы!! — воскликнула Анна, с негодованием в голосе. — Будь моя воля, я бы их всех... кастрировала!
Она сама не ожидала от себя такого выпада. Немного помолчала, успокоилась и добавила:
— Впрочем, Ирка сама еще та штучка.
Светлана смутилась.
— Знаешь, вообще-то в том, что произошло, отчасти есть и моя вина.
— Ну вот, опять ты начинаешь заниматься самобичеванием. Когда же это кончится?..
— Нет, нет, я говорю правду. Понимаешь, все произошло оттого, что я пригласила Вознесенскую.
— Какую еще Вознесенскую?
— Ну, Иду. Иду.
— А-а... Иду. Это которая пропала...
— Ну, да. Раньше она была Дрыгиной подругой, а потом он ее почему-то бросил и познакомился с Иркой. Вот. А Ирка терпеть ее не может. Ну, просто на дух не переносит! И вдруг, представь себе, заходит в спальню, а они там сидят вдвоем...
Анна невольно хихикнула.
— Вот. Тут-то она на него и накинулась.
— Ну и что? Помирились ведь и после этого. Значит и теперь помирятся.
— Хорошо бы, конечно. Только раньше-то он на нее никогда руку не поднимал. А теперь, говорят, так врезал...
На этом разговор снова застопорился.
Анна достала из ящика коробок спичек и зажгла стоявшую рядом с ней на столе свечу. Сгу-стившийся мрак отступил, по углам, потолку и стенам запрыгали тени. Крохотный язычок пламе-ни метался из стороны в сторону. Наконец свеча разгорелась, пламя выровнялось.
Где он сейчас? Что с ним происходит в эту минуту? — думала она, размазывая спичкой про-зрачные капельки парафина, стекавшие по свечному огарку. — Чувствует ли он, как мне без него плохо, как он мне нужен?.. Та ночь на пляже... Мне никогда еще не было так хорошо, как весь следующий день. Наверное, даже с НИМ... Я знаю, я слишком эгоистичная, слишком самоуверен-ная и гордая, но... Если бы ты только вернулся! Клянусь, я первая прибегу к тебе, первая упаду перед тобой на колени и первая попрошу прощения, пусть даже просить мне его не за что!.. Толь-ко бы ты вернулся...
На мгновение пламя свечи померкло, стены комнаты растворились. Перед ее глазами возникла большая мрачная пещера, со сводов которой свисали громадные известковые сосульки. Такие же сосульки поднимались им на встречу с земли. Где-то журчала вода, сильно пахло костром...
Видение продолжалось всего секунду.
Анна снова сидела в уютном кресле, глядела на пламя и ковыряла спичкой воск. А откуда-то издалека, чужой и холодный, до нее доносился голос ее лучшей подруги.
— Как ты думаешь, — негромко, почти шепотом, спросила Светлана, — что с нами будет после смерти?
— Не знаю, — по лицу Анны скользнула грустная улыбка, — наверное, ничего интересного.
Она дунула на свечку. Пламя, горевшее уверенно и ровно, мгновенно потухло. Комната погру-зилась во тьму.
— Вообще ничего...
...1.073. Находясь в непрерывном взаимодействии с окружающим меня миром, я обнаруживаю, что определенные предметы и события являются для меня полезными, другие - вредными, тре-тьи - нейтральными.
1.074. Очевидно, что с полезными для меня предметами и событиями я стремлюсь поддержи-вать контакт, называя их добром; с вредными этот контакт я пытаюсь прервать как можно скорее и называю их злом. Обращаясь к окружающим меня людям, я замечаю, что и они посту-пают так же.
1.075. "Добром" у людей зовется все позитивное, "злом" - все негативное, по отношению к ним, людям.
1.076. Обладая разумом, я начинаю расширять понятия "добра" и "зла", и переносить их с предметов конкретных, на предметы и понятия абстрактные. Но в чем бы это ни проявлялось, "добром" для меня остается то, что для меня хорошо, а злом то, что для меня плохо.
1.077. Человек - существо социальное. Я живу среди других людей, в той или иной мере завишу от них, в той или иной мере они зависят от меня. Вместе мы составляем Человечество.
На этом уровне понятия "добра" и "зла" расширяются еще больше. Теперь "добром" начина-ет зваться все позитивное и хорошее для Человечества, (хотя непосредственно для меня оно может являться плохим и вредным), а "злом" - все, для Человечества вредное и нехорошее, (хо-тя лично для меня оно может оказаться обратным).
1.078. Именно на этом уровне Я обнаруживаю, что понятия "добра" и "зла" - понятия, в высшей мере условные и относительные! Теперь я вижу, что противопоставляться они могут не только мне и Человечеству, но мне, Человечеству и любым другим существам. То, что одному может казаться "добром", другому покажется величайшим "злом", и наоборот.
1.079. На этом же уровне я обнаруживаю, что невозможно закрепить за каким-либо предме-том или явлением (действием) понятие "доброго" или "злого". Один и тот же предмет, одно и то же явление (действие) в одной ситуации может оказаться "добром", в другой - "злом"*.
1.080. Я обнаруживаю, что помимо воздействий, оказываемых на меня извне, "добрыми" или "злыми" могут называться воздействия, оказываемые мною на тот или иной предмет, на то или иное существо; и что применительно к ним справедливо все, сказанное ранее**.
1.081. "Добро", воздействующее на меня извне, помогает мне развиваться (до известной сте-пени) и дает наслаждение; "зло", воздействующее на меня извне, так же идет на пользу моему развитию (в известной мере), но несет в себе страдание.
1.082. Несколько иначе обстоит дело с "добром" и "злом", которые являются продуктом мо-ей деятельности. Делая "добро", я могу либо оказывать положительное воздействие на объект, к которому это "добро" направлено, и отрицательное себе, либо оказывать положительное воз-действие и себе и объекту; я могу оказывать отрицательное действие и себе, и объекту, и могу оказывать отрицательное воздействие на объект и положительное себе. Совершенно так же обстоит дело и с творимым мною "злом".
Это еще раз говорит мне о том, что "добро" и "зло", рассматриваемые с человеческой точки зрения, есть понятия надуманные и относительные.
1.083. Условность и относительность моих исканий исчезает лишь тогда, когда я мысленно поднимаюсь до уровня Абсолюта. И Я, и всё(!), что Меня окружает, есть Он. Воздействие и вос-приятие воздействия здесь сливаются. Делая "добро" для других, я делаю его тем самым и для себя. Делая другим "зло", я делаю "зло" себе!
1.084. На этом уровне я обнаруживаю, что "Зло", есть все, что мешает развитию Абсолюта, что противоречит установленным Им законам и идет вразрез с Природой; а "Добро", есть все, что развитию Абсолюта способствует, что происходит согласно установленным Им законам и не противоречит Природе.
1.085. Но именно на уровне Абсолюта мне открывается, что нет ни Зла, ибо ничто не может мешать развитию Абсолюта, нет ни Добра, ибо одно без другого не существует. Даже если и...
...горит большой деревянный дом. В огне мечется человек и орет благим матом. Около пожар-ной машины стоят два пожарника и смотрят, что будет дальше.
Первый пожарник:
— Сгорит.
Второй:
— Запросто!
Продолжительная пауза. Затем снова первый:
— Надо бы пойти, спасти.
Второй:
— Надо бы.
Наконец первый пожарник бросает окурок и идет в огонь. Долго ходит среди дыма и находит насмерть перепуганного человека под кроватью. Пожарник берет его за шиворот и начинает та-щить. Человек орет, отбивается и лезет обратно. Некоторое время продолжается возня, наконец, пожарник не выдерживает:
— Да молчи ты!
Он стукает человека по голове багром, тот мигом затихает, и пожарник за шиворот выволаки-вает его из пылающего дома.