: другие произведения.

Управление

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  
  СОЛО на ВИТГЕНШТЕЙНЕ
  (печатная версия - под псевдонимом Иван Хлюпов)
  
  (Soundtrack of a book by A. Belousov «The Gospel of St. Morpheus»)
  
  
  
  Людвиг, (умирая): Знаете, мне бы хотелось сочинить философский труд, который целиком бы состоял из шуток.
  Мейнард: Почему вы этого не сделаете?
  Людвиг: К сожалению, у меня нет чувства юмора.
  
   Дерек Джармен. «Витгенштейн»
  
  
  
  
  
  
  
  
  СОЛО НА ВИТГЕНШТЕЙНЕ
  (Пародийно-сатирические образы в стихах и прозе)
  
  
  Он очень любил чесаться
  Он чесался, как обезьяна
  Обрастал за лето раз двадцать
  Стриг и брил, и чесался сначала.
  
  А когда наступали морозы,
  Надевал меховую шапку
  И под ней продолжал чесаться
  Быстро-быстро, но только украдкой.
  
   * * *
  
   ВСЯ В МУКЕ
  
  Провались проклятый мельник!
  Я на мельницу ходила,
  Я об мельника задела…
  Провались проклятый мельник!!.
  
  
   * * *
  
  Дети в долг просили денег:
  «Дядя, дай хоть сколь-нибудь.
  Мы воротим в понедельник.
  Дядя, жадиной не будь!..»
  
  А мужик посол был шведский
  И не понял ничего.
  
  
   * * *
  
   Иннокентию Анненскому
  
  А не кажется ль вам иногда,
  Когда сумерки бродят кругом,
  Что электрик сломал провода
  И лишил электричества дом?
  
  Или баба на столб взобралась,
  Ведь такое возможно как будто?
  И похитила лампу у вас,
  Словно лжеэлектрический будда.
  
  Но движеньем спугнуть в этот миг
  Почему-то вы бабу боитесь,
  Чтобы с ней инцидент не возник –
  Вы скандалов и склок сторонитесь.
  
  Вот тогда запылает свеча
  Вы ж, увы, уступили без боя
  Бабе той не стакан первача –
  Освещение, лампу, святое…
  
  
   * * *
  
  
  Да, любит век наш просвещенный
  Благопристойные дела
  Герой, в игрушку превращенный,
  Как украшение стола.
  
  Бессмертный гений «ренессанса»,
  О, как умом блистали Вы!
  Такая маленькая тсантса
  Такой могучей головы.
  
  
   * * *
  
  
  Льется дурь из человека
  Гадостливо-липко
  Вот и стала ты калекой,
  Золотая рыбка.
  
  Не плескаться тебе больше,
  Хвостиком не дрыгать
  И за мухой в лунном свете
  Из воды не прыгать…
  
  
   * * *
  
  И я, с лицом питекантропа
  Брожу среди камней шершавых
  О чем-то думая высоком,
  Ищу какие-то там травы.
  
  Топор купил на барахолке
  Хороший кремневый топор.
  Хороший… Только что в нем толку?
  Увы, я дикий до сих пор!
  
  И вот хожу, ищу ответы
  Извечных истин Бытия…
  Во рту дымится сигарета
  Для устрашенья комарья.
  
  
   * * *
  
  Я видел трактор, суть бульдозер,
  Его друзья – бульдозера
  Бульдозер это сваи возит
  От котлована до копра.
  
  Какой напор, какая сила
  Какие зверские глаза!
  А рыло? Дьявольское рыло!
  А руки, ноги, тормоза!!.
  
  Да, штучка класс! Одно лишь жалко,
  На что он сдался мне зимой?
  Вот будь он соковыжималкой,
  Я б утащил его домой.
  
   * * *
  
  Снег из туч
   сыплется
  Испражняться надо
   и тучам,
  А если не веришь
   слетай, взгляни,
  Но ты не летишь –
   боязно…
  
  
   Гололед. По улице идут Синюхин и Гофман. Гофман:
  — А вы знаете, Синюхин, я за эту зиму еще ни разу не падал.
   Поскальзывается и падает. Синюхин, поднимая его:
  — Ничего, ничего. Это пустяки.
   Некоторое время идут молча. Наконец Гофман не выдерживает:
  — А вы знаете, Синюхин, я за эту зиму упал только один раз.
   Поскальзывается и падает. Синюхин, поднимая и отряхивая его:
  — Ничего, ничего. Это пустяки.
   Снова пауза. Через минуту Гофман шепотом:
  — Знаете что, Синюхин, — воровато оглядывается по сторонам, — я за эту зиму упал только два раза.
   Синюхин падает и расшибает себе об лед голову. Гофман:
  — Ой, упал.
   Синюхин молчит. Гофман:
  — Ну и бог с ним!
   Махает рукой, поскальзывается и падает.
  
  
   * * *
  
  
   Горит большой деревянный дом. В огне мечется человек и орет благим матом. Около пожарной машины стоят два пожарника и смотрят, что будет дальше.
   Первый пожарник:
  — Сгорит.
   Второй:
  — Запросто!
   Продолжительная пауза. Затем снова первый:
  — Надо бы пойти, спасти.
   Второй:
  — Надо бы.
   Наконец первый пожарник бросает окурок и идет в огонь. Долго ходит среди дыма и находит насмерть перепуганного человека под кроватью. Пожарник берет его за шиворот и начинает тащить. Человек орет, отбивается и лезет обратно. Некоторое время продолжается возня, наконец, пожарник не выдерживает:
  — Да молчи ты!
   Он стукает человека по голове багром, тот мигом затихает, и пожарник за шиворот выволакивает его из пылающего дома.
   Через несколько часов дом сгорает и падает…
  
  
  
   * * *
  
  
   Вначале сидели рабочие с похмела, и головы у них трещали, а рожи были хмурыми. И зашел в бытовку Нафан с бутылкой. И стало хорошо! И увидел Нафан, что хорошо стало, и все увидели. И был вечер, и было утро: день один.
   И на второй день трещали головы, но уже веселее. И снова зашел в бытовку Нафан, но уже с литрой. И пили рабочие, и называли Нафана хорошими словами. И еще в магазин ходили. И был вечер, и было утро: день вторый.
   И в среду пили не меньше вчерашнего. И снова Нафан заснул под скамейкой, а Петруху рвало лапшею. И был вечер, и было утро: день третий.
   И сказал бригадир: будя жрать! Но не слушали его и жрали пуще прежнего. И сам бригадир нарезался и пропал неизвестно куда. И был вечер, и было утро: день четвертый.
   И пятница пришла, но никто не знал, что она пришла, и гуляли, как подобает. Но после Нафан узнал, и разошлись по домам все. И был вечер, и было утро: день пятый.
   И проснулся Петруха, и вот: заперт он! И понял Петруха, что забыли его на выходные в вагончике. И был вечер, и было утро: день шестый.
   И благодать снизошла на него в седьмой день. И обмочил он все углы подсобки. И потрескалась там штукатурка, и осыпалась. А Нафан почивал в милиции от дел своих. И ни бог весть что творилось.
   И снова настал понедельник. И сидели рабочие в бытовке, и головы у них трещали. И зашел в бытовку Нафан с бутылкой…
  
  
   * * *
  
  
   Маленький мальчик сидит за столом, перед ним стоит тарелка с кашей. Мать, подкладывая в кашу здоровенный кусок масла:
  — Ешь, ешь! Кашу маслом не испортишь.
   Мальчик, скривив кислую рожу:
  — А машинным?
   Мать на некоторое время замирает, затем бросает ложку в угол, дает сыну затрещину и в негодовании покидает кухню. Мальчик некоторое время озадаченно смотрит то на кашу, то в угол, куда закинута ложка, затем с досадой плюет в тарелку, встает и тоже уходит.
   Оплеванная каша остается одна.
  
  
  
   * * *
  
  — Земля круглая?
  — Круглая!
  — А почему мы с нее не падаем?
  — Она нас притягивает.
  — А шар в цирке круглый?
  — Круг - лый…
  — А почему с него клоуны то и дело сыплются?
   Замешательство, переходящее в опасение, а затем в панический ужас.
  
  
   * * *
  
   Эпическое панно в музее: «Фарра, рождающий Авраама».
   (Быт. 11:26, 27.)
  
  
   * * *
  
   Когда мы едим горчицу, мы морщимся, нас прошибает слеза – горчица острая и горькая штука. Все это странно, ведь горечь и слезы не должны вызывать довольствия. Но почему же мы все-таки жрем горчицу? Вот ответ: слезы текут из глаз, пар валит из ушей, а из ноздрей бьет огонь, но мы терпим. Терпим для того, чтобы потом, когда все эти неприятные ощущения останутся позади, утереть слезу и подумать про себя: «вот ведь, какая гадость, а я сожрал и доволен! Да, сильный у меня характер, крепкая воля»…
  
  
   * * *
  
   «Новый русский» – киргиз с советским паспортом.
  
  
   * * *
  
  И ты читал в аду морали
  На сковородке и на блюде;
  Как черти грешники орали,
  А черти… плакали, как люди.
  
  
   * * *
  
  
   Фридриху Ницше
  
  Акт созидания,
  В пробирку запаянный,
  Ждет часа своего,
  Чтобы вдохнуть и выдохнуть,
  Чтобы сказать во весь голос:
  «Вот он я!»
  Но запаяли его
  И больше не выпустят.
  А он мал, как микроб;
  Как полмикроба,
  Но такой отважный!
  И страшно становится
  От содеянного нами.
  Слышите, вы,
  Суть созидающие?
  Вам слово!
  
  
   * * *
  
   НОС
  
   Акутагаве Рюноскэ
  
  Шнопак мой широк
  Дышать зато легче
  Намотаю шнурок
  На него покрепче,
  
  Окуну его в таз
  Да подвешу гирю
  И ноздри напоказ
  Для всех растопырю.
  
  Ну что, вашу мать!
  От зависти сохнете?
  Я буду дышать,
  А вы – подохнете!..
  
  
  
   * * *
   ТОЛЯ и ВОЛЯ
   Анатолию Белоусову
  
  В достижении смертных дел
  Помогает смертная воля
  Так и шепчет она: «Слушай, Толя,
  Ну чего ты опять намудел?»
  
  И беру я бумагу, и рву,
  И мараю бумагу по новой,
  Написать бы мне руман клевый,
  Но, увы, ни фига не могу!
  
   * * *
  
   Бабуськин, мечтательно глядя на небо:
  
  О, Великий Реинкарнатор!
  Реинкарни меня так,
  Чтоб искры из глаз посыпались;
  Реинкарни меня со всего размаху,
  Со всей дури меня реинкарни.
  Чтоб очнулся я в новом теле.
  В могучем толстом теле;
  Жирном теле, потном теле…
  И чтоб бабой я был!..
  
   В дверь с трудом протискивается Марфа Петровна. Бабуськин, взглянув на нее, быстро заканчивает свою молитву:
  
  Нет, Великий Реинкарнатор,
  Только не бабой!
  
   * * *
  
  
   Муравьи из мультика «Том и Джерри» – аутики.
  
   * * *
  
   Как Подпетров и Петров доводили докторов.
  
   Петров, с жаром рассказывая доктору в белом:
  — Выпил стопку, выпил две…
   Подпетров, грубо перебивая:
  — Вырос хер на голове!
   Петров, пытаясь не обращать на Подпйтрова внимания:
  — Выпил три, четыре, пять…
   Подпетров:
  — Хер с башки исчез опять.
   Смущенные врачи в негодовании покидают консилиум. Симулянты в обнимку пускаются по палате в пляс.
  
   * * *
  
   На вопрос поставленный, был ответ мне известен. Я знал, что когда выйду из подъезда, окажусь на улице. Но улицу свернули в большой рулон и выставили за дверь. И страшно мне стало. Я стоял и боялся открыть двери подъезда. Ведь улицы больше нет, а что же тогда есть? Что там?!. И я стоял и боялся. Но тут дверь распахнулась сама и в подъезд вошел старик. Он сходу налетел на меня, вздрогнул, выругался и сказал:
  — Чегт побеги! Молодой чеговек, шли бы вы лучше на габоту. И нечего стоять тут под двегью.
   Он так сказал и ушел вверх по лестнице. А я все стоял и думал. Раз улицу свернули в большой рулон и выставили за дверь, откуда же пришел этот картавый старик?.. Тогда мне снова стало страшно. Я понял: старик этот – странник. (Странный он какой-то).
   На работу я решил не ходить, а вместо этого вернулся в квартиру, побрызгался минеральной водой и лег спать. Бог с ним, со странником.
  
  
   * * *
  
   ИЗ ДНЕВНИКА ЧЕЛОВЕКА, ЖИВУЩЕГО ЗА СТЕНОЙ.
  
   18 марта.
   Леша забивал в стену гвозди. Он засадил уже сто восемнадцать штук. Теперь сто девятнадцать. Теперь сто двадцать. Теперь… Теперь гвоздь загнулся и Леша вытаскивает его и выпрямляет. Теперь сто двадцать один гвоздь Леша засадил в стену. Все обои поперепортил. Ну вот, Лешу и выгнали. Нет, он вернулся за своей варежкой. Ну вот, теперь-то уж точно выгнали!
  
   19 марта. (прошло пять лет и один день)
   Леша доставал гвозди из стены и выпрямлял их. Он достал и выпрямил уже сорок семь штук. Теперь сорок восемь. Теперь… Кажется, ему это надоело и он принялся уже достатые гвозди заколачивать обратно. Ой! Леша, кажется, попал молотком кошке по лицу. Да, очевидно попал. Кажется, у него отобрали молоток, а кошку повели к доктору – лицо ремонтировать. Наверное, Лешу будут судить. Жалко. Я к нему очень привязался.
   А не обзавестись ли мне слуховой трубочкой?..
  
   * * *
  
   И был у родителей с детьми спор: кого завести в доме?
   И завели они любимую пластинку, и слушали ее, и не спорили более.
  
  
   * * *
  
  
   Когда Петров вдруг оброс репьями, это никого не заинтересовало. Люди просто плевались с отвращением. Но когда вместо репьев на Петрове стали расти деньги, — маленькие и большие, (о ОЧЕНЬ! большие), — все так и пристали к нему: «Как это?», «Как это?!». А потом из Петрова вместо денег поперли грибы и он снова был предан забвению.
   Так Петров спился.
  
  
   * * *
  
  
   Сладко потянувшись, я выглянул в окно. На газоне сидел дворник и гадил под лопух. Рядом с дворником сидел его волкодав и занимался тем же. Мимо прошла женщина.
  — Дворник, — холодно сказала она, — как вам не стыдно!
   Дворник смутился, надел штаны, (себе, а не собаке), и прикрыл содеянное соломкой, (своё, а не собакино). Я плюнул и отошел от окна. Боже мой, — подумалось мне в ту минуту, — и так каждый день на протяжении вот уже шестнадцати лет! Наверное, это карма.
  
   * * *
  
   Первый:
  — Мне бы заиметь маленький-маленький ящичек, я бы положил в него маленькую-маленькую черепашку и кормил бы ее маленькими-маленькими… А что черепахи едят?
   Второй:
  — Сыр. А тебе бы лучше купить маленькую-маленькую мозгу и вставить в свою маленькую-маленькую голову.
   Первый:
  — Запросто!
   Покупает маленькую-маленькую мозгу и через ухо вставляет себе в голову. С тех пор он ходит задумчивым.
  
  
   * * *
  
   Самая-самая смешная вещь на свете – гриб!
   Как увижу, до слез хохочу.
  
  
   * * *
  
  
  Гуляя по бульвару Гоголя,
  Я словил по голове колесом от пикапа.
  И вот лежу я теперь на мокром асфальте
  И думаю: наверное только там, наверху,
  Наши ижевские автомобили
  До сих пор пользуются спросом…
  
  
   * * *
  
  Садилось Солнце за решетку
  Шагал по улице конвой
  А мы с тобой лакали водку
  В прикус с куриной головой;
  
  Но кончен срок и Солнце вышло
  Свести с «друзьями» давний счет.
  И ты теперь поклонник Вишну,
  А я – свирепый идиот.
  
  
   * * *
  
  Как жалко ветки, что растут из дерева,
  Они – никто, они – отростки жалкие
  И если дерево, срубив, пустить на топливо,
  Увидят ветки привиденья жуткие.
  
  Вот так и мы, планеты этой отпрыски,
  Не знаем что хотим, о чем печалимся,
  А наш эгрегор, он, должно быть, в отпуске
  И не живем мы, так лишь, извращаемся…
  
  
  
  
   * * *
  
  И я, в порыве сладострастья,
  Купил большой букет цветов
  Принес домой, швырнул их на пол...
  И все к чертям перетоптал!
  
   * * *
  
  Звезда на кромке горизонта
  Бесчеловечный красный глаз –
  Планета Марс.
  
  И бомж, на чердаке живущий,
  Одеколон цветочный пьющий...
  Шершавый ос .
  
  А я на крыше небоскреба
  В руках зеленый пылесос –
  Как брошу вниз!
  
  Ну все, Иван дошел до ручки,
  Зовите, братцы, неотложку...
  Пора в постель.
  
   * * *
  
  Я стихи про березы пишу
  И про елки, и кустики разные
  И про то, как я шею чешу
  И щеки свои безобразные.
  
  Я, должно быть, великий поэт
  Наделенный талантой былинною,
  Я оставлю в истории след –
  Не гнушайтесь моей писаниною!
  
   * * *
  
  Великим орнитологам
  А. Хичкоку – П. Гринуэю
  
  И дети кушали бамбук,
  А виноград отдали птицам
  Лоза пернатым пригодится,
  А дети?.. Дети жрут бамбук!
  
   * * *
  
   Изобретателю слова «мзда» отрезали руки.
   И правильно! Я б ему еще и ноги отрезал.
  
   * * *
  
   От вселенской дурноты мухи обросли волосьями и обрели новую пару ног.
  
   * * *
  
   Шмаков очень любил мух. Он ловил их и привязывал себе к волосам. На каждый волос – по мухе! На голове у него творилось что-то невообразимое, особенно летом.
  
   * * *
  
   Снизошло на Шмакова озарение и объявил он мухам всеобщую мобилизацию. Мухи слетались к нему стаями, а он хватал их и привязывал к своей патлатой башке. Жуткое зрелище!
  
   * * *
  
   ПЕСНЬ ШМАКОВА
  
  Мухи мои маленькие, мухи мои бедненькие
  Бегают по папеньке, ползают по маменьке
  Маменька их бадиком , папенька их веником
  Мухи мои маленькие, мухи мои бедненькие.
  
  Дали бы вам хлебика, мухи мои миленькие
  Мухи пучеглазенькие, заводные бантики,
  А они вас бадиком, а они вас веником
  Говорят, жужжите вы, говорят, вы гадите.
  
  Я сложу в корзинку вас, мухи многоногие
  Мухи многорукие, много повидавшие
  И с зарею утренней мы уйдем в изгнание
  Сколько можно выходки вам терпеть папашины?!.
  
  
   * * *
  
   Шмаков простил мух и побрился наголо. Мухи ему благодарны. Это в его честь они откладывают в каждом подходящем, (для них), месте свои яйца.
   Так будьте же милосердны!
  
  
   * * *
  
   Сюзиков взял медный таз с отломанной ручкой, налил в него водки, плеснул немного масла и задумался.
  — Проверим! — изрек он и принялся крутить масло длинной швейной иглой.
   Масло собралось в шар. Шар вспучился и отбросил кольцо.
  — О-го-го, — сказал Сюзиков.
   Кольцо развалилось на части, а затем собралось еще в один масляный шарик, только размером поменьше. Теперь в тазу творилось следующее: Сюзиков иголкой вертел большой сгусток масла, вокруг которого, как бешеная шмаковская муха, кружился сгусток поменьше. Сюзиков расплылся в улыбке.
  — Вот, — сказал он, — так Бог сотворил нашу Солнечную систему. Я сейчас как Бог.
   Он поигрался еще немного, потом устал и, швырнув иголку в кошачью миску, закурил сигарету.
  — Бог… — лицо его расплылось в улыбке.
   А что же таз? А в тазу все кончилось. Шары расплылись и пропали. Только тонкая масляная пленка плавала на поверхности. Опрокинув таз, Сюзиков убежал к себе в комнату. Ему вдруг стало очень страшно.
   Сюзиков потушил свет и залез в холодильник.
  
   * * *
  
  Бляха-муха, врот-компот! —
  Говорил Петру Федот.
  Врот-компот и бляха-муха! —
  Отвечал ему Петруха.
  
   * * *
  
  Вот и к нам весна пришел
  Пооттаивали мухи
  И летают, словно шелк,
  Тополиновые пухи…
  
   * * *
  
  Не всё мышке слезки, а кошке игрушки
  И дома спокойно не все.
  Вот ты – захотела продать побрякушки
  И взять напрокат поросё.
  
  Ну что ты, родная, на что он нам сдался?
  Испакостит, подлый, весь двор!
  Ты хочешь, чтоб он на ковер испражнялся
  И бил твой любимый фарфор?
  
  Но та разоралась: «Желаю и точка!
  Отстань от меня, Никодим».
  Эх, глупая баба! Опять заморочка.
  Ну что ж, покупай, поглядим…
  
  
   * * *
  
   НАРОДНОЕ
  
  Всё пропью, оставлю боты.
  Боты – надо для работы!
  
   * * *
  
  ОБЪЯВЛЕНИЕ В ГАЗЕТУ
  
  День назад, в половине пятого,
  Я словил по башке лопатою
  И упал, протянув копыта.
  Помогите поймать бандита!
  
   * * *
  
   Вчера Федор нажрался в стельку и ангелу-хранителю, обливаясь потом, пришлось тащить его до дома за шиворот. Ангел-хранитель у Федора замечательный, вот только сам Федор немного тяжеловат. А как зальет лишнего, так и вовсе до беды не далеко.
   Эх, Федор, Федор…
  
   * * *
   Мышкин представил гриб. А Рушкин поднатужился и представил гаечку, а в гаечке два крохотных отверстия и запасной ход.
   Интеллект определяется не умом, а умением абстрактно мыслить, то бишь – гайками.
  
   * * *
  
  ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ
  
   Демонстрируя функции своего кишечника и воспользовавшись законом диффузии в закрытом помещении, гражданин Колобоков испытал мощный пневмонический импульс в задней части своего корпуса и под действием реактивной струи был вынесен за пределы здания, прямо через закрытую форточку. Чем все и закончилось.
  
   доцент Харитон Лопоухов
  
  
   * * *
  
   Я хотел стать великим писателем. Я садился и писал великие мудрости, но оказалось, что все великие мудрости уже давным-давно написаны. Тогда я решил писать глупости, но выяснилось, что не каждый мудрец постигает всю их глубину. Наконец, я решил писать мерзости. А когда я пришел в редакцию, мне дали моими же рукописями мне же по шее и выпроводили вон. Надо мной все смеялись.
   Научите меня, как мне стать великим писателем?
  
   * * *
  
  Я БЛОНЯ
   Юрию Курникову
  
   Травкин был на тестировании. Там проверяли его интеллект и, дожидаясь результатов, он ходил гоголем.
   С тестирования Травкин вернулся разбитый, лег на диван и накрыл голову подушкой. Он слышал, как его высшее Я, убежав и запершись в маленькой комнатке, громко и горько плачем. Зато Я-низшее, (в компании злобных альтер-эго), очень хохотало. Оно носилось по всем травкинским закоулкам, плясало, орало непотребные песни, било пустые бутылки и грозилось уйти в загул.
  — Будем пить! — орало оно. — Позовем цыган!!.
   Травкин с треском разорвал подушку надвое, разогнал перья по комнате и побежал в гастроном. По пути он плюнул нищей старушке в кружку и долго смеялся.
   Вечером ему будет очень-очень стыдно, а под утро приснится… яблоня.
  
   * * *
  
   Товарищи писатели, кончайте ваши выходки!
   Почему, если вы пишите: «У столба, задрав ногу, стоит собака», мы отлично понимаем, о чем идет речь, а если, скажем, «У столба, задрав ногу, стоит милиционер Пронин», мы теряемся в догадках и пребываем в полном недоумении? Это хамство, товарищи писатели! Не засоряйте нам мозгов и пишите все однозначно и недвусмысленно. Мы не желаем пребывать в смутных подозрениях и теряться в догадках. Кроме того, милиционер Пронин может очень сильно обидеться. Он вам не шавка какая, он майор милиции, и нечего ровнять его с собакой. Гусь, как известно, свинье не товарищ! Лев Толстой, например, подобными гнусностями никогда не занимался. Прекратите, иначе…
   Иначе мы перестанем покупать ваши мерзкие книжонки, и вы умрете с голоду. Вот! Учтите это, товарищи писатели.
  
   пенсионер Н. А. Сперепоев
  
   * * *
  
   Кире Муратовой
  
   Играет медленная мелодичная музыка. Вечер. Идет дождь. Попов стоит у подъезда, на нем белый шарф, черный плащ и черная же широкополая шляпа. Он задумчив.
  
  Камера медленно наезжает, на несколько секунд останавливается на актере, (лицо крупным планом), затем плавно идет дальше – по серым мокрым стенам, по темным окнам и вдаль по улице.
  
   Попову хочется спать. Это заметно по его глазам, сонливость сквозит во всей его фигуре.
  
   внутренний монолог Попова:
  
   Все мы немного аутики…
  
   (звук фокусируется на шуме дождя)
  
   Да, именно аутики, я знаю это. Я понял это теперь, я понял это, когда застал ее в постели с нашей собакой. С нашей собакой. Я не виню ее, нет, но я ухожу.
  
   (камера снова фокусируется на лице актера)
  
   Попов выходит под дождь и убредает вдаль. Он движется тем же маршрутом, который только что проделала камера.
  
  Камера неподвижна. Музыка взрывается истерикой и делается тревожной.
  
   внутренний монолог Попова:
  
   Увы, я любил ее, а она… Что ж, она променяла меня на него. Но это, в конце концов, ее право. Ее право. Ее право. Я ухожу. Это ее право. Давай Джек, давай, дружище. Займи мое место. Все мы аутики… И еще немного астеники…
  
   Попов проваливается в открытый канализационный люк. Рядом с отверстием люка остается его шляпа.
  
   Музыка взвизгивает и обрывается. Слышен только шум дождя. Камера медленно наезжает и фокусируется – в картинке: открытый канализационный люк и черная шляпа Попова. Очень тихо, (как бы издалека), но все набирая мощь, и под конец перекрывая шум дождя, начинает играть веселая еврейская мелодия.
  
   На заднем плане в белом тряпье мечутся Литвинова и Коленда, время от времени, издавая бессмысленные пронзительные вскрики.
  
  КОНЕЦ СЦЕНЫ
  
   * * *
  
   Кубиков испортил в комнате воздух и нагло заявил, что это благовоние и что к нему(?) надо относиться с благоговением.
  
   * * *
  
   Нафиков влез головой в трехлитровую банку и начал бухтеть. Вынуть голову из банки он не может, не может и понять, как она у него туда пролезла, вот и бухтит. На счастье в банке оказался сморщенный соленый огурец, и Нафиков принялся его пожирать. А как только пожрал полностью, решение пришло само собой.
   Разбежался он хорошенько, да ка-а-ак треснется головой о стену! Банка разбилась, и оказался Нафиков на свободе. Только вот ободок стеклянный у него на шее остался – банкино горлышко. Так и ходит Нафиков с этим ободком. А голову свою в банки он больше не сует. К чему это? Доставать огурцы он давно научился вилкой.
  
   * * *
  
   подражание Георгию Данелии
  
   Играет пластинка. Ее заело и она, в течение вот уже двадцати минут, повторяет одно и то же место:
  — …и не ходи на тот конец. Ва!.. и не ходи на тот конец. Ва!.. и не ходи на тот конец. Ва!..
   За столом, подперев лапой щеку, сидит то ли корифей, то ли жлоб. Он отщипывает от ржаной буханки маленькие кусочки хлеба, сует их в рот и в такт пластинке пережевывает. Его свиные глазки устремлены куда-то вдаль, блиноподобное лицо выражает блаженство.
  — …и не ходи на тот конец. Ва!.. и не ходи на тот конец. Ва!.. и не ходи на тот конец. Ва!..
   Проходит еще двадцать минут. Наконец он встает, тяжело вздыхает, (во вздохе этом чувствуются тоска и меланхолия), и медленно подойдя к проигрывателю, аккуратно его выключает.
  — Хорошая песня, — снова вздыхает он, — понимал бы, плакал бы…
   Душа-то у него до-о-обрая.
  
   * * *
  
  ТРАКТАТ
  (фрагмент)
  
   Человек с извращенным чувством юмора не есть извращенец. Не надо его бояться. Извращенец извращен в себе, он суть извращенец. Но извращенное чувство юмора в человеке не делает самого человека извращенным. Чувство юмора в таком человеке извращено само по себе, а человек может оставаться очень даже неизвращенным, ведь он же не чувство юмора, но напротив: чувство юмора – часть его, хотя и извращенная часть. Часть не есть целое, а потому в целом человек с извращенным чувством юмора – человек обычный. Извращенцев дулжно сторониться, так как их извращенность может оказаться опасной, но людей с извращенным чувством юмора надо почитать за людей не извращенных, но нормальных и порядочных.
  
   доцент Харитон Лопоухов
  
   * * *
  
   Мужики, которые свинчивают колеса:
  — Вот черт! Хитрые гайки поставил, не своротишь.
   Хозяин машины, наблюдая за мужиками в окно:
  — Хе-хе, облажались.
   Мужики, которые свинчивают колеса:
  — Ну и дурак, что поставил.
   Прокалывают у машины все четыре колеса и убегают.
   Хозяин, в истерике выскакивая на улицу:
  — Вот сволочи! Ну, погодите, а ну как закачаю колеса вонью.
   Заштопывает колеса и закачивает их вонью. Мужики, которые свинчивают колеса, недоуменно пожимая плечами, отправляются по домам. За противогазами.
  
   * * *
  
  Разбежались статуи по городу
  Не поймать их, не покрасить в цвет бордовый
  И таскает скульптора за бороду
  Дядя Миша, местный участковый.
  
   * * *
  
  Разыгралась гонорея
  Непогоду подцепил я
  Плохо греет батарея
  Непогоду подцепил я
  Завернулся в одеяло,
  Непогоду подцепил я
  Как в созвездье Водолея
  Непогоду подцепил я
  Вот такая паранойя
  Головою на восток
  Я…
  
   * * *
  
  Дыркин Булкину выбил зубы
  Зубы Булкина упали в реку
  Зубы Булкина слопали рыбы
  Дыркин об Булкина вывихнул руку…
  
   * * *
  
  Здравствуй, Я – Общество.
  Забудь свое отчество,
  Забудь свое прозвище,
  Теперь ты – уёбище!
  
  
   * * *
  
  
   ПЕСНЬ ЧЕТЫРЕХ
  
  — Люди строят мыслеформы…
  — Из мыслйй своих забздячих…
  — Нету сил смотреть на это…
  — Извращение природы!!.
  
   * * *
  
  Кипятком в меня плеснула
  Бабка с кухни Прабхупады.
  Чтоб тебе повылезало,
  Престарелая колода!
  
   * * *
  
  Смотрите на меня,
  Я вам пример подам!
  Я выйду из окна,
  Пройдусь по проводам.
  
  Я взвою на луну,
  Как раненный койот,
  Смотрите на меня –
  Я вас веду вперед!
  
   * * *
  
   Булкин, сворачивая курице шею:
  — Хрусть!.. Какие нежные кости.
   Булкин, сворачивая шею второй курице:
  — Хрусть!.. Какие нежные кости.
   Булкин, сворачивая шею третьей курице:
  — Хрусть!.. Какие нежные кости.
   Сторож, сворачивая шею Булкину:
  — Хряп-п!! Утомил. Проклятый!..
  
   * * *
  
   Рано утром.
   Диктор по радио, объявляет довольным голосом:
  — Хоть пустячок, а приятно – сегодня календарный день увеличился еще на пять минут!
   Нафиков – швыряет вилку в кастрюлю и пускается по кухне в пляс.
  
  
   * * *
  
   Большой, застигнутый на месте преступления:
  
  Что значит «Нет!», для человека чести? –
  Пиджак, порвавшийся на самом видном месте;
  Сортир, взорвавшийся ни бог весть почему…
  
   Маленький, из-за насупленных спин:
  
  Друзья, он врет! Не верьте вы ему!
  
   Последствия.
  
   * * *
  
   Букер сидит в траве, Бекер косит сено.
  — Шши-и-их-х…
   Бекер сидит в тюрьме, Букер в земле лежит.
  
   * * *
  
   Рыбак, вытаскивая из потока трехголовую рыбину:
  — Мать честнбя… Ой! Ой??. О-ой!!!
   Рыба молча таращит глаза, один из которых – искусственный.
   Рыбак крестится, наступает себе на ухо и, шмякнув о землю коробочку с червями, убегает домой. Счастливые червяки с улыбками расползаются кто куда.
  
   * * *
  
   Оборванный мужик стоит посреди площади и орет:
  — Люди, я десять лет просидел в пещере, я десять лет не видел ни одной живой души, я питался только мхами и пил только дождевую воду, я искал Истину, люди!..
   После короткой паузы:
  — Я нашел Истину…
   Проходящий мимо человек, берет кирпич и ударяет им оратора по голове.
   Так Нафиков вышел к людям.
  
   * * *
  
   «Старая бабка! Бабка – старая. Уже одно то, что бабка, подразумевает, что старая»… — думал Бекер, наблюдая в смотровое окошечко за тем, как тетя Шура, жена коменданта, дубасит палкой своего приемного сына.
   Да, жизнь – штука каверзная… Уже одно то, что жизнь, подразумевает, что каверзная.
  
   * * *
  
   Философ:
  — Хочешь быть счастлив? Ищи!
   Внимающий:
   Встает на карачки и, ползая по полу, начинает искать.
  
   * * *
  
   Федор Ошарашенный стоит посреди дороги и ошарашено моргает глазами. Он мешает движению, он открывает и закрывает рот, но сам – ни с места! Из-за поворота вылетает «ЗИЛ» и сшибает Федора к чертовой матери.
   Быть сильнее обстоятельств, можно лишь умея под них подстраиваться.
  
   * * *
  
   Творец всегда должен следить за качеством своего инструмента. А инструмент этот время от времени необходимо точить. Вот что такое реинкарнация.
  
   * * *
  
   Лектор, выступая перед голодными рабочими завода:
  — Человек, рассматриваемый в социальном плане – машина. Если нет, то паразит!
   Рабочие с шумом разбегаются по своим рабочим местам.
  — Да! — в одиночестве заканчивает лектор и, хлопнув по трибуне папкой, с нехорошей улыбкой исчезает за кулисами.
   Закономерность тем сильнее, чем меньше ее проявление.
  
   * * *
  
   Александру Чаянову
   Эпитафия:
   «…созерцая жизни великие, профессор Баксов невольно задумался о своей, давно прожитой и тускло догорающей ныне… Случается, что и ностальгия вгоняет в гроб!..»
  
  
   * * *
  
   Увидев улитку, Нафиков страшно перепугался. Он схватил кузнечный молот и расплющил им божью тварь в маленькую сырую лепешечку.
   Смех – болезнь заразная, но Нафиков имеет к ней стойкий иммунитет.
  
   * * *
  
   Дюкин втянул голову в плечи и страшно перепугался. Он подумал: «Господи, куда же девалась моя шея?» Ему сделалось дурно и пришлось вызвать врача. А когда врач увидел Дюкина, то и врачу сделалось дурно.
   Так Дюкин стал национальным героем и теперь на него молятся. Он – феномен со втянутой шеей.
  
   * * *
  
   Вчера Нафиков нажрался зеленой травы и наутро его рвало навозными червями. А когда, спустя две недели, черви созрели и вылупились, Нафиков сдал все это безобразие в инкубатор и получил кучу денег.
  
  
   * * *
   З. Фрейду
  
  Я не позволю, я не дам!
  Свести всю физику к хуям!!.
  
   * * *
  
  И я, с лицом олигофрена,
  Стругал дубовое полено;
  И ты, с лицом дегенерата,
  Ломал турбинный генератор;
  А он, с лицом… Хотя, довольно!
  Смотреть на наши рожи больно.
  
   * * *
   ЛЖЕ…
  
  Лже!!
  Вышла псина на дорогу,
  Вышла псина в неглиже,
  На столба задравши ногу
  Не стоится ей уже.
  Лже?..
   * * *
  
  Машет руками из бочки пар,
  Головою трясет.
  То в холод бросает его, то в жар,
  Вот-вот яичко снесет.
  
  А рядом на тыкве сидит комар –
  У всех на виду.
  Машет руками из бочки пар,
  Предвидя беду.
  
   * * *
  
  Увы, подсолнухи умрут,
  Увы, трамваи скинут бивни,
  А через месяц там и тут
  Пройдут чахоточные ливни.
  
  Деревья голыми стоят
  И источают трупный яд,
  Который бурою коростой
  Покроет улицы погоста.
  
  Так оболочки зиму ждут
  В футлярах бархатных.
  Повсюду тленье…
  
  
   * * *
  
  
   ПРЕМУДРЫЙ…
  
  О, мои больные жабр!
  О, мои кривые дети!
  Прочитал я много книжек –
  Едет крыша от ума…
  
   * * *
  
  Товарищ, с рылом трансцендента,
  Дубасил палкою студента.
  Разбил ему очки, макушку…
  Шучу! Я вас беру «на пушку».
  
   * * *
  
   МАНТРА
  
  Жена Нафикова снесла яйцо
  И Нафиков сдал оное(?) в инкубатор;
  Сын Нафикова поймал ежика
  И Нафиков сдал его(?) на живодерню;
  Дочь Нафикова уродилась дурой
  И Нафиков ищет виноватых;
  Мать Нафикова состарилась
  И Нафиков отдубасил ее тростью;
  Животные от Нафикова разбегаются
  И Нафиков думает, что он сильный;
  А сам Нафиков – осел!
  Хотя и мнит себя чем-то вроде Гадамера…
  
  (И снова…)
   * * *
  
  АНГЛИЙСКОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
   (удивительный кот)
  
  Удивительный кот –
  Огурцы трескает.
  Сам себе удивляется,
  А берет, и трескает.
  И откуда берет он их?
  А вот берет и трескает!
  Удивительный кот.
  
   * * *
  
   ХИТРЫЙ ЭЛЕКТРИК
  
  Хитрый электрик, пьяный электрик
  Ходит по елкам, бродит по булкам
  Прыгает снизу, падает сверху –
  Тянет лектричество по переулкам.
  
  Он матерится, искры пускает
  Злобно шипит, измеряя аршины
  Страшный электрик, грозный электрик
  Тянет к нам ток от динамо-машины.
   * * *
  
   ЯБЕДА
  
  А Булкин карбида нажрался!
  А Булкин раздулся, как шар!
  А Булкин как бомба взорвался!
  А Булкин устроил пожар!
  
   * * *
  
   Под покровом ночной темноты Булкин пробрался к лесному муравейнику и, пользуясь тем, что уставшие от дневных трудов муравьи спали, распилил ручной пилой их жилище надвое. Одну часть он растоптал и сровнял с землей, а из второй похитил все муравьиные яйца и для чего-то положил их в свой холодильник.
   Шаманом или колдуном Булкин не был, но…
   Смотри глубже! Спустя две недели Булкин продвинулся по службе, а пила его – заржавела.
  
   * * *
  
   Вчера давали аванс, но давали сухим пайком. Нафиков сожрал свое и принялся пожирать у товарищей, но ему двинули в зубы и он успокоился. А Пронин и своего съесть не мог. Так, пожевал, да выплюнул. А я все видел.
   Социальное неравенство – вот высшая справедливость!
  
   * * *
  
   Чуков забрался в дебри метафизики, но там его так перепугали, что, прискакав обратно, он долго не мог ничего сказать, а только вращал глазами и тыкал средним пальцем правой руки в направлении неба. А чтобы Чукова не забрали в таком виде в сумасшедший дом, соседям пришлось спрятать его в корзину из-под картофеля и сверху прикрыть газеткой.
   Газетка долго шелестела, шуршала и вспучивалась.
  
   * * *
  
   Нафиков решил искать выгоду. Он раздобыл где-то партию заморских микробов и принялся их воспитывать. В процессе обучения, бульшая часть микробов передохла, а уцелевших Нафиков решил сдать в зоопарк. Приняли. Но когда микробы сбежали из зоопарка и перекусали добрую половину города, шею намылили Нафикову. Микробов очень скоро перебило население, (некусаная недобрая половина), но с Нафикова содрали крупный штраф.
   А теперь Нафиков задумал кое-что поазартнее. Он выписывает из Африки страуса и собирается обучить его нести морщинистые яйца.
   Практичный человек этот Нафиков, ничем его не сломить.
  
   * * *
  
  — Ты думаешь, стоит попробовать? — спросил Бекер.
   Рот у него был открыт, а глаза скошены на Букера. В полости рта висел жирный дождевой червь. Именно висел, так как Бекер держал его двумя пальцами, стараясь, чтобы червяк ненароком не задел его за язык или щеку.
  — Попробуй, — скосомордился Букер.
   С червяка что-то капнуло.
  — Нет, — сказал Бекер, — не могу. Все-таки, тварь божья.
   Он извлек червяка из пасти и, словно соплю, шмякнул его об стену. Червяк пискнул и потерял сознание. Букер забулькал. Бекер отвесил поклон и удалился.
   Это был акт гражданского неповиновения.
  
   * * *
  
   Рыбкин возомнил себя котенком. Он бегал по комнате на четырех ногах, изгибал спину, шипел, мяукал, пушил хвост и пугал всех, делая так:
  — Ъх-х!.. Ъх-х!..
   А потом он полез под диван, застрял там, зацепившись обо что-то брюхом и очень жалобно пищал.
   Дверь взломали. Рыбкина из-под дивана выволокли, (за ногу). Отряхнули, напоили лимонным чаем и обмотали шарфом. Впрочем, что всего замечательнее, от котячества своего сей славный человек так и не отрекся. Возможно именно поэтому, впоследствии, судьба его оказалась столь трагичной.
  
   * * *
  
   Дикая картинка:
  Ночь. Стоит посреди улицы мужик и с остервенением лупит молотком в сковороду.
   Милая картинка:
  Ночь. Лежат посреди улицы сковорода с молотком, а мужика двое под руки волокут к милицейскому фургону.
   Унылая картинка:
  Утро. Ни мужика на улице, ни фургона, ни сковороды и ни молотка.
  
  
  
   * * *
   физиологу И. П. Павлову
  
   Лампочка моргает. На крышке унитаза, подобрав колени, сидит волосатая обезьяна и, пуская слюни, повторяет:
  — Сус-спензия, сус-спензия…
   А лампочка моргает и моргает. А измученная обезьяна все одно и то же:
  — Суспензия! Суспензия!! Суспензия!!.
   И до того тошно!..
  
   * * *
  
  
   Осы во мне свили гнездо. С тем, должно быть, чтобы разводить осят. Но вот делают ли осы мед, я так и не понял.
   Осы кусаются.
  
   * * *
  
   Нафиков очень любил худеньких женщин и когда ему приходилось знакомиться с какой-нибудь пухленькой женщиной, он тяжело вздыхал, а про себя думал:
  — Эх, лишком много мяса, а я – вегетарианец…
   И не женился.
  
   * * *
  
  Ящер ящерицу
  Достал из ящицы –
  Чистятся.
  
  Чистый ящер
  Чистая ящерица –
  Тащатся.
  
  Скрылись в чащице
  Ящер с ящерицей…
  Прячутся?
  
   * * *
  
  Кошка кошку гоняла по двору
  Гонимая кошка скатилась под гору
  Гонящая кошка стоит на горе…
  Веселые кошки у нас во дворе!
  
   * * *
  
  Бессмысленный поступок! Я увидел,
  Как муравей ест сахарный песок
  И муравьишку бедного обидел,
  И пожиранье сахара пресек.
  
  Бессмысленный поступок! Это совесть
  Меня грызет. Я сам себе не рад.
  И муравьям пожертвовать готовлюсь
  Свое богатство – сахар-рафинад.
  
   * * *
  
  А из носа брызнули искры,
  А из глаз посыпались листья –
  Это Ваня упал с трамвая,
  Скребанув по асфальту мордой.
  
  А кондуктор над ним смеется,
  А кондуктор, ну просто счастлив! —
  Гляньте, Ваня упал с трамвая;
  Гляньте, рылом коробит рельсы.
  
  
   * * *
  
  
   Аспидица Са-ара купила ко-олготки на вы-ырост!..
  
   * * *
  
   У жуков шесть ног – поэтому они жуки.
   У пауков восемь ног – поэтому они пауки.
  Но:
   У мухи – шесть ног! Почему она не жук?!.
  
   * * *
  
   «Я руку свою пронесу через века!» — заявил Булкин, забрался на стену, повис кверху ногами и так притворился огнетушителем.
   Беспокоить его не стали. А вдруг пожар!?.
  
   * * *
  
   Сожрав три пачки гидропирита, Белибердяев добавил немного фиксажика и запил все это безобразие минеральной водичкой. Через минуту в животе у него начались необратимые процессы, из ушей, ноздрей и прочих дыр повалил густой белый дым и, не дожидаясь приезда скорой помощи, сей славный человек изошел на нет.
   Когда тело Белибердяева хоронили, сам Белибердяев стоял в изголовье гроба. Он корчил гадкие рожи, скверно ругался и прямо-таки глумился над собравшимися и покойником. Хорошо еще, что никто из присутствующих его не видел, не то пришлось бы Белибердяеву ночевать в отделении милиции.
   Все там будем.
  
   * * *
  
   Сигизмундова закатали в консервную банку и так оставили на ночь. Ночью Сигизмундов захотел по нужде. По БОЛЬШОЙ нужде!!.
   А известно ли вам, что такое сто лет одиночества?
  
   * * *
  
   От избытка жизненной силы Болтиков намылил шею Бултикову. А Бултиков, от недостатка такой же точно силы, возьми, да и сыграй в ящик.
   Так Болтиков понапрасну истратил лучшие годы своей жизни, а Бултиков… Бултиков уподобился астральному хулигану Белибердяеву.
  
  
   * * *
  
   И. С. Тургеневу
  
   Гуляя по лесу, Иван Сергеевич набрел на выводок. Выводок шипел и шевелил ногами. Пугал. От умиления Иван Сергеевич прослезился, схватил топор и мигом соорудил выводку дом. В дом выводок не пошел, а тяпнул Ивана Сергеевича за ногу и исчез в зарослях папоротника. И сел тогда Иван Сергеевич на пенечек, и заплакал.
  — Господи, — возразил он в сердцах, — да это не выводок, а выродок какой-то!
   Выводок наблюдал за ним из кустов с интересом, время от времени чем-то шурша и косясь на свежевыстроенный дом.
  
  
   * * *
  
   По проспекту Немировича шла дойная корова. Дело сие происходило не в Бомбее и корову ту раздавили машиной, везущей на бойню скот.
   Водитель, не спи за рулем! А если б по проспекту Немировича шел сам Немирович?!.
  
  
   * * *
  
   Помидоры, протертые с хреном, Нафиков окрестил «хреновой закуской». В кабаках и столовых он так прямо и заявлял:
  — Эй! Дайте мне, пожалуйста… хреновины!
   И давали ему такую хреновину, что умер бедный Нафиков от язвы желудка.
   Люди, не будьте как Нафиков!
  
   * * *
  
  Во престольном, да во граде
  Разрушители морали
  На костре святом орали:
  
  Всё то, что вы дерьмом зовете,
  У них зовется золотом червонным,
  А ваше «золото» для них страшней дерьма!..
  
  Вот так! Еретики – вчера,
  Сегодня – философий доктора.
  
   * * *
  
  Вы Истину познали,
  Вы Гадину убили,
  Вы Жадину изгнали,
  Вы Муху раздавали,
  Вы радуетесь Солнцу,
   Росе,
   Утру,
   Дождю…
  А мы – всегда при деньгах!
  
  
   * * *
  
  С пузырем на заре
  По лозе, по золе
  Пробирался Степаныч до дому.
  
  Пузырит лазурит,
  Заразит паразит!
  Истомилась душа по спиртному.
  
   * * *
  
  Тихо дует ветер с муста
  Дядька маленького роста
  Притулился под кустом.
  Чем он занят – нам не важно.
  
  Дует ветер, но с мостб
  Нет ни дядьки, ни куста.
  Что случилось – нам не важно.
  
  
   * * *
  
  
  Василий Петрович забрался в крапиву.
  Василий Петрович тыкву нашел.
  Василий Петрович тыкву похитил.
  Василий Петрович по шее словил.
  
   * * *
  
  НА СМЕРТЬ ДРУГА
  
  Эта кошка – не жилец!
  Эта кошка – не жилец!
  У нее всего пять ног,
  У нее одно крыло.
  
  Эта кошка – не жилец!
  Ей уже нельзя помочь.
  Эта кошка – не жилец!
  В жизни ей не повезло…
  
   * * *
  
  Рыба машет плавниками,
  Рыба жабрами шевелит
  Не могу смотреть на это –
  Слишком молод я еще.
  
   * * *
  
   У Рыжикова была арахнофобия и пауков, как больших, так и маленьких, он плющил молотком.
   А Пыжиков был застенчив и боялся женщин. А вот что ему посоветовать, я просто и не знаю…
  
   * * *
  
  
   Иван Хлюстов однажды нажрамшись были. И возжелали они дождя, и высунулись своею башкою в форточку, и ну трещать, и ну гудеть. Слушали, слушали сие сосед сверху, и взямши ковшик полили на Ивана. И обрадомшись, Иван Хлюстов спать улеглись.
   Глубже, дурень, смотри! Сие не опровержение магии, сие пасквиль на Ивана Хлюстова.
  
   * * *
  
   От грохота железнодорожного состава Скоробеев забрался в дренажную трубу и вытаскивать его оттуда пришлось большими железными крючьями. А вот за то, что этими крючьями ему изодрали новый пиджак и оцарапали ноздрю, Скоробеев подал в суд на начальника станции. Подал и, только вообразите себе, выиграл процесс!
   В детстве у Скоробеева сильно болели зубы, а мать была очень, очень нервной женщиной.
  
   * * *
  
  Душа моя костлявая,
   и ты туда же!
  Ты думаешь, ты правая,
   а тело как же?
  Постыдно-похотливое,
   как пень тупое.
  Душа моя счастливая,
   опять в запое.
  
  
   * * *
  
   СИГИЗМУНД
  
  Очень долго Сигизмунд
  Назывался Зигмундом,
  А когда квартиру прупил,
  То подался в монастырь…
  
   * * *
  
  Ветер, ветер, ту хороший
  У тебя сто рук
  Подари мне сто пригоршень
  Дорогих жемчуг.
  
  Подари мне лотерейный
  Выйгрышный билет…
  Ветер, ветер канительный,
  Я работаю в котельной,
  А зарплаты нет.
  
   * * *
  
  Рыбкин летом жил в деревне
  Рыбкин страшно рыб боялся
  Не боялся только раков,
  Да и тех в вареном виде.
  
  Раз имел он приглашенье
  На конгресс аквалангистов
  Но ужасно испугался
  И под утро ласты склеил.
  Хоронить его не стали –
  Тело бросили в бассейн,
  Где пираньи обитали,
  Так сбылась его мечта.
  
   * * *
  
   Колобоков упал с карусели и вывихнул себе передние зубы. Стоматологи пришли в ужас! От удивления и глупости они назвали Колобокова продромосом , а Колобоков не знал что такое продромос, страшно перепугался, запаниковал и повесился.
   После смерти Колобокова челюсть его похитили и продали в Америку за очень(!) большие деньги. Вот тебе и продромос!
  
   * * *
  
  
   Лебизьянов мечтал прослыть знаменитостью. Он проглотил трость с медным набалдашником и стал так шляться по городу.
  — Господи, да у вас анемия мозга! — восклицали его необразованные друзья.
  — Э, нет, — самодовольно пояснял Лебизьянов, — это я трость проглотил.
   Девушки и женщины разбегались от Лебизьянова в разные стороны. Собаки, едва завидев его, поджимали хвосты и начинали выть. Вид у него был такой, словно он третьи сутки хотел по большому, но никак не мог себе этого позволить. Увы, ничего другого не оставалось, кроме как изловить его и посадить в колбу.
   Так Лебизьянов попал в кунсткамеру. Наверное, это слава.
  
   * * *
  
   Ну бывают ли такие совпадения?!
   Утром воспел в стихах кота-вегетарианца, а под вечер соседские кошки сожрали все огурцы на моей грядке! Вот и не верь после этого народным приметам. Сказано же: «Язык мой – враг мой!».
  
   * * *
  
   г-ну Юдину, доктору из Саиса
  
   «Одежда не делает человека красивым или некрасивым, она лишь может подчеркнуть красоту или безобразие того, кто ее носит. Впрочем, есть на свете расплывчатые натуры, к которым данное правило никоим образом не относится: именно от одежды зависит их внешность…
   Увы, я один из таких расплывчатых!» — думал возвратившийся с работы доктор Юдин за три минуты до того, как пустить себе в ухо пулю.
   Бах!!! Знание – сила!..
  
   * * *
  
  И ударилось мыло об пол
  И осыпалось белой пеной
  Пусть хозяин вскрывает вены,
  Я же – просто кусочек мыла.
  Насрать!
  
   * * *
  
  Скоро снег неслышно ляжет на поля
  Почерневшая от холода земля,
  Скроет он твою распаханную грудь
  Выбирай же, умереть или уснуть?
  
  Но донесся из полей протяжный стон,
  Уронили с неба в озеро звезду
  Словно грешники заплакали с икон,
  Словно праведников мучили в аду.
  
  И пришедши на распутие, поэт
  Лег и умер, ведь поэты не смердят,
  Если боли в этом мире больше нет,
  То пускай мой трупик лошади съедят.
  
   * * *
  
  Я весь в делах, я весь в заботах,
  Я – как козел на помеле:
  Работа – дом, семья – работа,
  И гроб. И поделом же мне!
  
   * * *
  
  Сгинь во тьме моих глаз
  Улыбнись и заплачь
  Новодевичий Спас,
  Новогодний калач.
  
  Застучат молотки,
  Загудят провода;
  Холода, поезда,
  Разноцветны платки.
  
  Колесо под откос,
  Голова на плечо;
  Улетающий ос,
  Умирающий пчёл…
  
   * * *
  
   Анатолию Белоусову
  
  Товарищ по перу…
  Ножу и топору.
  
   * * *
  
  
  Я похож на икону, вглядитесь в меня;
  Я похож на корону, похож на коня;
  
  Я похож на голую бабу в окне,
  Я похож на проломы в бетонной стене;
  
  Я похож на корабль – я нос и корма,
  Я похож на засохший кусочек дерьма;
  
  Я огонь, что скользит по твоим волосам,
  Но взаймы не даю – помогай себе сам!
  
   * * *
  
   ПЕСНЬ ФЕДОРА
  
  Надели меня талантом,
  О, великий Вседержитель!
  Подари мне балалайку,
  Научи играть на гэслях;
  
  А когда нажрусь я пьяным,
  Ты возьми меня за шкирку
  И прилюдно, над домами
  Отнеси до самой кельи.
  
  Потому я поклоняюсь
  Всемогущему Ваалу,
  Что людей простых он любит,
  Что Ваал не Иегова…
  
  
   * * *
  
  
  От безысходности своей
  Утратив сон, покой и радость,
  Брожу один в тиши полей,
  Сбирая всевозможну гадость.
  
  Червей вылавливаю в лужицах,
  Внимая грохоту небесному,
  (Червяк как сумасшедший кружится,
  Пока по лбу ему не тресну я).
  
  Могу поймать змею погнутую,
  Могу поднять звезду упавшую…
  Всем этим позже, в стужу лютую,
  Я буду безысходность скрашивать.
  
  Я стану пить вино зеленое,
  И подпалю владенье частное,
  Но ваше царство, вечно сонное,
  Я научу ценить прекрасное!
  
  
   * * *
  
   МОНАХ АБСУРДА
   (кровопускание)
  
   «…скорость крови в венах около 200 мм/с…»
  
  Та кровинка, что сейчас у меня на лице,
  Лишь минуту спустя оказаться может в конце;
  Эта жуткая близость лица моего и конца
  Заставляет меня истреблять кровяные тельца!
  
   * * *
  
  — Я исключил из мира явлений случайность! — гордо провозгласил Гофман. — Закономерности есть лишь в нем место!..
   Наступил на арбузную корку и грохнувшись на асфальт, расшиб себе голову.
  
   * * *
  
  — Задумайся, и приди в ужас. Ведь они всю свою жизнь проводят в кромешной темноте!
  — Кто: «Они»?
  — Они – твои внутренности.
  
   * * *
  
   Всё дерьмо! — рассуждал Федор. — Всё ничтожно, бессмысленно, глупо… И баба эта с ребенком – дерьмо. И жизнь наша – дерьмо. И лось в лесу, тоже дерьмо… Даже Солнце, и то дерьмо!..
   А вот галактика, пожалуй, не дерьмо. Нет, галактика не дерьмо. Как только посмотришь на нее, сразу ясно делается: галактика – не дерьмо… Галактика – не дерьмо!!.
   Не смысла жизни Федор доискивался. Так, с похмела потряхивало.
  
   * * *
  
  — Я выше всего этого! — воскликнул Булкин.
   Забрался на стул, затем на шкаф, стукнулся головой об потолок, упал и умер.
  
  
   * * *
  
  — Хамы!
   Нафиков проскакал на одной ноге три километра и, навернувшись с обрыва, свернул себе шею.
  — Хамы! Хамы!! — не унимался он и на том свете.
  
  
   * * *
  
  
   Большой, поверчивая над головой тяжелой дубиной:
  
  Разрастись грудная клетка,
  Раздерись по швам рубаха,
  Я иду гулять по полю –
  Древа с корнем выдирать!
  
   Маленький, завистливо из-за кустов:
  
  Силу коплю! Силу коплю! Силу коплю!..
  
   Без последствий.
  
   * * *
  
  Куски замшелой плоти!
  Растерзанный в центральном павильоне,
  Воняет он…
  
   * * *
  
  
   SAFEGUARD
  
  Я мерзость с рук смываю мылом
  Издохни маленький микроб!
  Своим кривлянием глумливым
  Ты сам себя вгоняешь в гроб.
  
  Меня хотел кусать ты больно,
  Хотел внедриться в кровь мою,
  Но я решил: терпеть довольно!
  И за себя я постою.
  
  Пусть Бог велел любить животных,
  Перед едою рук не мыть…
  Но не могу! Микробов потных
  Я бил, я бью, и буду бить!
  
  
   * * *
  
  
  Без сил, но великий и гордый
  На поле брани. И враг повержен –
  Бетонной крошкой. Устал… Нетвердой
  Походкой бреду, надменен и сдержан.
  
  Наполеон! Македонский!! Куда же боле?!.
  Усталый, но сам собою довольный.
  Обломки камня. О, бранное поле!
  В руках гиганта – молоток отбойный.
  
  
   * * *
  
   ДИАВОЛ
  
  Он из ада высунул руки,
  Он скрипит мозговою корою.
  Наслаждаетесь жизнью, суки?
  Погодите, я вам устрою!..
  
   …Церковь нам дает урок:
  «Наслаждение – порок!»
  
   * * *
  
  Ты орешь на меня,
  Я ору на тебя
  Мы похожи на два пересохших сортира…
  
   * * *
  
   Иннокентию Анненскому
  
  Гнилую курицу сую
  В огонь, шепча: ты та ли? та ли?
  И черви корчились в дыму
  И трепетали.
  
  А ночью дождик моросил
  И черви лопались, как мины
  И солнце их нашло без сил
  На черном бархате курином.
  
  
   * * *
  
   КОАН
  
  Тархун-Дзебай, учитель Дзена
  За Истину давал двойную цену.
  И хоть великою казалась та цена,
  Остался он на уровне полена.
  
   * * *
  
  Восстал из недр Сперепоев –
  Пенсионерам не до дыр,
  Когда в стране такое горе,
  Когда в душе такой волдырЪ!
  
   * * *
  
  Двум котам в котельной тесно
  Два кота все время спорят
  Одного придется выгнать,
  А не то беда случится…
  
  
  
   * * *
   А. Вертинскому
  
  Я не знаю зачем и кому это нужно,
  Кто заставил тебя проглотить этот яд?
  Ведь написано ясно: «Применяйте наружно»,
  И опять у ворот катафалки стоят…
  
   * * *
  
   ГЛУПЫЙ ЭЛЕКТРИК
  
  У Петрова загорелась борода!
  Зацепился он вчера за провода
  Бородищею немытою своей
  И спалил нам трансформатор, дуралей.
  
  Говорят, Петрова отдали под суд,
  Говорят, его в лечебницу свезут…
  Ну и что? А нам не легче от того.
  Кто починит трансформатор без него?!
  
   * * *
  
  Человек и кот в ночи
  Разбирают кирпичи
  И укладывают в ряд.
  Громко спорят, говорят.
  
  Кот в очках, с бантом на шее,
  Человек – при портупее.
  Кто такие? Мгла вокруг!..
  Очевидно, это глюк.
  
  (Всё возможно, может глюк,
  Но с чего бы это вдруг?..)
  
   * * *
  
  Разные точки – минимум пороха,
  Птицы взлетели – музыка шороха;
  С хвостиком трупик – жалок и мал…
  Ты понимаешь, что я сказал?
  
  
   * * *
  
  И кошки сели есть,
  А я побрел домой.
  Под эти тягостные звуки
  Мне больше нечего здесь делать!
  Я забыт…
  
   * * *
  
   Александру Тагесу
  
  Мысль – через Чувство,
  Чувство – через Мысль,
  Чтоб воедино оба качества слились!
  Переплелись! И стало всем всё ясно!..
  
  Как много времени потрачено напрасно…
  
   * * *
  
  Он обратился к ЧАЙНИКУ С ВОДОЙ:
  «Я из тебя, тебя налью?»…
  
   * * *
  
   ПИВО
  
  Поношение Отрешения
  Извержения Возражение
   Отношение:
  Выжидания Изживание
  Обожание Принижения
   Возражения?!
   И.
   П.
  
  
   * * *
  
  Плохое и старое! Странное?..
  Ну и что? Но давно истертое,
  Замызганное и облапанное.
  Никому не нужное. Мертвое!
  
  Плюнуть хочется, растереть и высморкаться!
  А то трепещется, как недобитая птица…
  И зачем оно вам? Выбросьте!
  Я бы на вашем месте выбросил…
  
   * * *
  
  Еда для кошек – больше чем еда!..
  Опять меня заносит не туда…
  «Бесцельный вздор», «Вторичность материала»...
  Чем только жизнь меня ни измеряла!
  
  Вода и водка внешне так похожи,
  Так может и они «одно и то же»?!.
  
   * * *
   Фридриху Ницше
  
   …Я блуждал без конца и без края; Я сбился с дороги и не знал где юг, а где север; впотьмах Я наткнулся на осиновый куст, вошел в него, запутался в нем рогами и долго, долго ветер разносил по пустыне Мое одинокое блеяние…
  
   * * *
  
   Американец, прижившийся в Азии – обазичавший американец.
  
   * * *
  
   «Машинка перемещения» – сонная кошка, которая перемещается по котельной, шарахаясь в разные стороны и натыкаясь на все углы.
  
   * * *
  
   Мухи – это маленькие бесстрашные механизмы. Тараканы тоже, но более совершенные, а потому не такие бесстрашные.
   А что же такое Я?..
  
   * * *
  
   Он глянулся ей…
  
  Не столько внешностью,
  Сколько сущностью,
  Но и внешностью в том числе…
  
   * * *
  
   Я есьм Всевышний! Съесть бы Меня, да некому.
   Я есьм сим семенем едавший, не видевший иных оснований, но не отвергший оного, ибо знать был – в сём правда сермяжная! Изреченное, да сделает ядущее ядомым, а мятущееся – изрыгаемым.
   Я есьм Всеядный!..
  
   * * *
  
   Груждь!
   В носу у меня вырош груждь. Груждь-тошка меня грыжет…
   Уж лучше бы рыжик, честное слово!
  
   * * *
  
   Раньше, в дождливое время года, Пукин любил пугать мышей. Он напивался до свирепого посапывания и со страшным грохотом врывался в бытовку. Ничего не подозревающие о его внутреннем состоянии мыши поначалу пытались нападать на Пукина. Они прыгали на него сверху, проворно перебирая в его волосах лапками. Тогда Пукин и начинал, собственно говоря, пугание. Схватив хрупкое созданьице грязными пальцами, он с размаху кидал мышь об пол, выпучивая для большей убедительности глаза. Для мышей Пукин являлся воплощением фатума.
   Теперь в бытовке поселился кот. Мыши куда-то ушли и пьяный Пукин, в поисках духовного самовыражения, насилует дождевых червей. А зря! Во-первых, мог бы купить подержанную печатную машинку и заняться литературным творчеством, а во-вторых… Во-вторых, глупо это. Кто его знает, чем нынче можно заразиться от обычного дождевого червя?..
  
  
   * * *
  
   Александру Тагесу
  
   …закончив чихать, Нафиков вышел под снег и посеменил вдаль. Жизнь его была похожа на сухой мухомор. Он спешил к ближайшей канализации, чтобы утопиться.
  — Утопился?
  — Хер там! Нафиков был трусом, и теплые фекалии его страшили. Он вернулся из-под снега в сарай, лег спать, а наутро начал новую жизнь.
  — И что теперича?
  — А теперича Нафиков подполковник милиции, имеет стабильный заработок и много думает о сути бытия. Арестованные его не уважают, но ему на это насрать. Нафиков счастлив.
  — Могло быть хуже. Мог и глаза лишиться.
  — Хер там! Нафиков был трусом и потому предпочел новую жизнь. Нафиков счастлив…
  
  
   * * *
  
   ПОЭТ ПЕСКОВ
  
  Если муху бросить в воду,
  А затем засунуть в грязь,
  Невзирая на погоду
  Получается карась!
  
  Если страшную собаку
  Отпустить гулять во двор,
  (Чтоб куснула вас за сраку), –
  Выйдет явный перебор…
  
  Я растерян, я в смятенье!
  Катастрофа! Аппельпост!!
  Вся алхимия растений,
  Весь прикол – коту под хвост!
  
  
   * * *
  
  Хватит!
  Пора заводить семью,
  Пора открывать антикварную лавку
  И все свои песни
  Забыть!..
  
  В этом краю
  Зарабатывать творчеством
  Мне, увы, никогда не позволят!..
  
  
  
   * * *
  
  
  УДИВИТЕЛЬНЫЙ КОТ – II
   (имярек)
  
   …На своем кошачьем уровне
  Много делает хорошего,
  С человечьей точки зрения…
  
  И кота назвали Прошею!
  
   * * *
  
  Институт социального права!
  На горе небольшая дубрава
  И под самым огромным дубум,
  Опираясь о дерево лбом,
  Человек…
  
  Он голодный, босой и небритый,
  С оцарапанным лбом и бейсбольной битой
  И разит от него за версту,
  И вокруг него жухнут цветы…
  Человек это – ты!..
  Оцени красоту…
  
   * * *
  
   МОНДО
  
  Ученик и Учитель безмолвный ведут диалог.
  «Ты бы смог?..» — вопрошает Учитель. «О, да! Я бы смог!..»
  Ни к чему им ронять в пустоту золотые слова.
  Там, где важен язык, там уже не нужна голова.
  
  
   * * *
  
  
  ПАССАЖИРСКАЯ МАНТРА
  
   Читается, глядя в глаза кондуктору, про себя или вслух, во избежание неприятностей в общественном транспорте.
  
   …Пассажир! Войдя в троллейбус,
  Оплати проезд свой гнусный,
  Предъявив червонец мятый
  КондуктОру-негодяю…
  
  
   * * *
  
  
   НЕКРОРЕАЛИЗМ
  
  Якин, Рюмин,
  Домна, блюминг…
  Оцинкованный дисконт.
  И над входами цирюлен
  Надпись: «Все ушли на фронт!»
  
   * * *
  
   СИГИЗМУНД – II
  
  Очень долго Сигизмунд
  Наблюдал ночами Мун…
  А потом квартиру пропил
  И подался в монастырь.
  
  С-собака!
  
   * * *
  
  От чего жирафы прутся?
  От чего лаванда пахнет?
  Жил-был Я, а нынче помер,
  Как Платон, Сократ и Гумер,
  Я – великий человек.
  
   * * *
  
   …мужик торгует вилами,
  мужик желает выпить…
  
   * * *
  
  ИСПОВЕДЬ АГРОНОМА
  
  Рождалося великое
  В моей башке кудрявой –
  Песня многоликая,
  Постулат лукавый.
  
  Но кровососы гнусные
  В день Благодарения
  Пели песни грустные
  О вреде курения.
  
  И, сражен их гением,
  Завязал с искусством я –
  Начал с прежним рвением
  Взращивать капусту…
  
  Бля!!
  
   * * *
  
  ЕЩЕ ОБ ЭЛЕКТРИКАХ…
  
   …Маленький, но громкый
  Маленький, а ёбкий
  Юркий и верткый
  С розовой отверткой…
  
   * * *
  
   ЭГЕЙСКОЕ
  
  Чтоб меня склевали птицы!
  Чтоб меня вспахали плугом!
  Если я свою мегеру
  Не заставлю жрать коренья!..
  
   * * *
  
   Подвиг – это пустой щит рекламного объявления.
  
   * * *
   М. Веллеру, (Человеку и Самовару)
  
   В Москве начали взрываться дома.
   Население немедленно встало на защиту родного города. В срочном порядке опечатывались подвалы, усиленными нарядами милиции проверялись багажники всех подозрительных автомобилей. Лица подозрительной национальности депортировались из города вон…
   Дома продолжали взрываться.
   Бдительность населения удвоилась, а затем утроилась. Обо всех подозрительных предметах в срочном порядке сообщалось ближайшему милиционеру. Людей с большими сумками на улицах сначала пытались просто осматривать, а затем начался их методичный отстрел. Угрохают кого-нибудь, а уже потом подлетают смотреть что там, в сумке, не бомба ли…
   Взрывы гремели, как прежде.
   Появляться на улицах не только с сумками, но и с пакетами, и даже с маленькими ридикюлями стало опасно. То там, то тут попадались растерзанные трупы. Население не сдавалось! После очередного взрыва ходить по улице даже с пустыми руками никто не решался. Москва обезлюдела, город перешел на осадное положение. Жизнь замерла.
   Взрывы домов не прекращались…
  
   * * *
  
   Ог Мандино
  
   У Петрова с головы сдуло шапку.
   А Смирнову, бухой как окунь, парикмахер под самый корень срезал левое ухо. Встретились на мосту Петров со Смирновым, познакомились. Забрал первый у второго ненужное ему более ухо и закатал его вместе с рыжиками в литровую посудину.
   Если человек смело идет к своей мечте, его ожидает успех, какого не дано будничному существованию!
  
   * * *
  
  
   Мухин плакэл. У Мухина умерли кролики. Он растил их всю осень и зиму. Он извел на них около тысячи и теперь оказался в глубокой депрессии.
   Что ж, очевидно, виною всему шаромыжники. Те, что животным в корма подсыпают аммонит и толченый кварц. Потому и Земля – это шар, а не куб иль тетраэдр. Хватит, Мухин! Не плачь. Заведешь себе новую партию кроликов.
  
  
  
  * * *
  
  ПРО БУЛКИНА
  (который промышлял басурманскими песнями)
  
   Под старость лет Булкин взялся промышлять басурманскими песнями. Понятно, что коллеги этого не поощряли. Так появилась «КСЬМА». Временами бывало жутко. Как выйдет Булкин на площадь, как растопырит грабли, да как заорет: «ЩРЯ!!.»
   Многим делалось дурно. Нафиков, со своим семейством, начинал плакать. А Булкин все богател и богател. «КСЬМА» оказалась очень прибыльной. Одно угнетало Булкина – черная зависть со стороны коллег.
   А потом на Булкина напали. В темноте. Какие-то негодяи повышибали у него изо рта все зубы, а в больнице ему поставили жутки диагноз: протексьмания. В итоге на всероссийском конкурсе басурманских песен Булкин занял только третье место.
  — Щря! — сказал он в сердцах.
   И коллеги его поддержали.
  — Какая уж тут, на хрен, «ЩРЯ»?! — возразил Нафиков. — Ксьма тебя побери!
   Но стать популярнее Булкина ему все равно не удалось. Зря, бестолковый, старался.
  
  
   * * *
  
   Из трамвайного динамика:
  — Будьте осторожны, обходите трамвай спереди…
   Нафиков, вытаращивая глаза:
  — Не, я щас сверху, через крышу полезу!!.
  
  
   * * *
  
   Вместо «постгутенберговская эпоха», говорил: «эпоха постгумбертовская», и ржал при этом, как идиот.
  
  
   * * *
  
  
   «Когда не можешь своевременно распознать какой-либо предмет, из тех, что окружают тебя в объективной реальности, становится жутко!» — думал Лебизьянов, рассматривая гадящего у него под окном здоровенного дога.
   Лебизьянов постигал природу Страха.
  
  
   * * *
  
  
  
  
   ИЗ ДНЕВНИКА ЧЕЛОВЕКА, ЖИВУЩЕГО ЗА СТЕНОЙ.
  
   5 июня.
   Сегодня, совершенно нечаянно, сломал свою слуховую трубочку и, не имея ничего больше, заглянул в электрическую розетку. Там я увидел, как Леша наступал таракану на ногу. А дело было так: он погнался за насекомым, желая его раздавить. Но промахнулся и только покалечил таракану лапку.
   Интересно, должен ли я после этого, неприятного мне происшествия, здороваться с Лешей при встрече, или нет?
  
   19 июня же.
   С Лешей я здороваюсь. (Слуховую трубочку починил!) Он извинился за свою антигуманную выходку и сообщил, что лично проследил за тем, как пораненный им таракан получал необходимую медицинскую помощь. Что ни говори, а Леша действительно очень добропорядочный молодой человек.
   Постараюсь здороваться с ним и впредь.
  
  
   * * *
  
  
  Тагес (радостно): Я молод и весел! Я полон сил! А завтра я поеду в оперу.
  Белоусов: У-ху-ум!
  Тагес: Что? Ни слова не разобрал. Я весел и бодр! Я знаю, как надо заводить друзей и как сделаться богатым.
  Белоусов (тоскливо): У-ху-ум. Всё огнь пожрал!!.
  Тагес: Что? Ни слова не понял. В оперу. Я говорю, поеду. В-о-пе-ру! Вы чем, друг мой, слушаете?
  Белоусов (с надрывом): Ухом… Всё! Всё огнь пожрал!
  Тагес: Всё? Ну и пусть. Надо быть веселым и молодым всегда! Понял? Вот так! На тебе рубль, катись на колесиках и радуйся.
  Белоусов: (берет рубль и, радуясь, громко поскрипывая, укатывается на колесиках вдаль).
  
  З А Н А В Е С
  
   * * *
  
   Надпись на борту космического корабля:
  
  ОСТОРОЖНО!
  Производить пассажи флатуленции
  без каски строго воспрещается:
  НЕВЕСОМОСТЬ!
  
   * * *
  
  Петров, сочинитель ямбов,
  Плюнул на это дело
  Свернулся клубочком и умер
  Прямо под дверью Лугнова.
  
  А Гриша Лугнов матерился,
  А Гриша Лугнов ругался.
  Грозился тело Петрова
  Спустить в унитаз свой финский.
  
  Увы, поэт и редактор –
  Извечный конфликт природы
  И мрут, как мухи, поэты:
  Бескормица – страшный недэг!
  
   * * *
  
  Не любил отец Григорий
  Всевозможных аллегорий,
  Подозрительные книжки
  И огни святого Эльма…
  
   * * *
  
  Голова моя кругом,
  Мои ноги узлом… ничего!
  Я под елку присяду,
  Я руками его почешу,
  Я спою ему песню
  И ногой наступлю на него…
  Это жадность
  Твоя…
  
   * * *
  
   И. С. Тургеневу
  
  Отцы: Хорош курить!
   Хорош бухать!
   Пора в кровать, ядрена мать!
  
  Дети: Отлезь отсюда, старикан!
   Ну что, Толян,
   Еще стакан?..
  
  к о н ф л и к т
  
   * * *
  
   Став привидением, Белибердяев очень любил выходить на центральную магистраль и смотреть, как сквозь него будут ехать машины. Шофера теряли рассудок.
   А однажды Белибердяев сунул голову в бетономешалку, но что-то там не сработало и его намотало на винт. Мировое сообщество было в шоке. Говорили, что виною всему – демографический взрыв.
   Может и так, черт его знает!
  
   * * *
  
   Сказочник:
  — И он ударил его туда, откуда обычно растут крылья.
   Добрая фея:
  — В жопу что ли?
  
   * * *
  
   Пукин читал книгу. Книга была в стихах. Это Пукину нравилось. А потом он начал шалить. Он заменил одно женское имя другим: Офелия превратилась в Фекалию. Пукин долго смеялся.
   Идиот этот Пукин, вот что!
  
  
   * * *
  
   Холодной осенней ночью пенсионер Сперепоев проснулся под забором и словно большой жук желтого цвета, изрек: «р-рры!» Прямо над Сперепоевым стоял писатель в грязной барашковой шапке и изливал на Сперепоева туманные нецензурные образы.
  — Шемамфораш! — гаркнул Сперепоев и писатель в ужасе убежал.
   Так пенсионер Сперепоев победил демона.
  
   * * *
  
   Собрался как-то Нафиков на войну. Купил блинов, поел хлеба. Галстук новый напялил. А войну взяли, да и отменили.
   И остался Нафиков НИСЧЕМ!
  
  
   * * *
  
   ПОНОС
  
  Былые призраки величия!
  Я под ударами судьбы
  Изнемогаю…
  
   * * *
  
  Где ты был, Куцый Хвост?
  Где ты был, Куцый Хвост?
  Где ты был, Куцый Хвост?
  Где ты был, Куцый Хвост?
  Где ты был…
  В пальто!!!
  
   * * *
  
   АНГЛИЙСКАЯ ПЕСНЯ
  
  Меня в лесу травили дустом.
  Меня в воде веслом глушили.
  Кидались с длинными жердями
  На бедну голову мою…
  
  Да, не увидеть больше тех,
  Кого любил полковник Стерх.
  
  
   * * *
  
   Коле М. подали боржч с тараканом. Коля вознегодовал.
  — Вы только посмотрите, — заорал он на всю столовую, тыкая пальцем в направлении кухни, — чем эти сволочи кормят у себя тараканов!
   Я его понимаю. В самом деле! У меня самого тараканы дома ху-уинькие.
  
   * * *
  
   Старик с зелеными глазами свалился в выгребную яму, что была расположена во дворе дома № 18, по улице Свищенко. И что же?!.
   Когда на другое утро приехала команда спасателей, чтобы вызволить злосчастного деда из беды, он взял, да и переколотил всех спасателей, (всех до единого!), своим бадиком. А Васе, так даже каску казенную помял. Сволочь!
   О, не верьте вероломным старикам с зелеными глазами. Черт с ними! Пусть сидят по выгребным ямам. Им там самое место.
  
   * * *
  
  — Испугай меня! Испугай меня! Ну испугай! — визжал Барсиков, хватая ртом снежные хлопья.
   Барсиков был без шапки и казался бесстрашным.
  — На же тебе!!. — хмыкнул Хвостиков Барсикова тыквой по голове.
   Теперь Барсиков постоянно трясется, ходит все время в шапке, (даже летом), и боится всего на свете.
   И поделом ему! – не похваляйся.
  
  
   * * *
  
  О СЕБЕ, НЕНАВИСТОМ
  
  Говорят, я пылесос.
  Странно… Что-то не замечал.
  Скорее уж садовая тачка…
  Или интоксикат.
  Точно! Пожалуй, интоксикат!!!
  
  
   * * *
  
   Наисобачейшая чушь!
  
  
  
  
  Россия,
  1995-2000гг.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"