Аннотация: К семидесятилетию Битвы под Москвой. Подлинная история.
"Конечно, Сталин - никакой не полководец. Это ничтожнейший человек, сатана, посланный нам за наши грехи".
Астафьев.
"Сталин был очень далек от понимания той реальной обстановки, которая складывалась на фронтах, не знал природы ведения боевых операций, путался под ногами у военных. Вообще, он руководил войной по глобусу, из своего кабинета."
Хрущев.
"Сталина охранял целый батальон! - Извините, а где же этот батальон тогда размещался?!- Э-э-э?!!!" Диалог А. Махрова с блондинкой-экскурсоводом на даче тов. Сталина на озере Рица.
Кабинетный полководец.
Рассказ о подлинных событиях.
- Твою мать... Твою мать... Твою мать...,- беззвучно шевеля бледными от волнения губами, повторял про себя, точно молитву, старший майор НКВД товарищ Рыбин. Не отрывая своих покрасневших, воспаленных от многодневной бессонницы глаз от идущего впереди черного "паккарда", сейчас он, глядя, как щетки дворников смахивают с толстого, синеватого, изготовленного по спецзаказу стекла первые, невесомые снежинки, мог только ждать ... Ждать и надеяться, что кривая вывезет. И в этот раз, им опять повезет!
- Слышь, Трофимыч?- обратился к товарищу старшему майору крепко сжимающий руль их "Роллс-ройса", поистине "воплощенной бронированной респектабельности"1, старейший и опытнейший шофер Гаража Особого Назначения Сеня Гофтмахер, который еще у товарища Гиля2 учился.- Я таки не понял, вы что: Хозяина всегда так убого сопровождаете?
В обычное время прикрепленный 3 только молча бы проигнорировал такой не то что не скромный, а прямо-таки провокационный вопрос! Или, в свою очередь, поинтересовался бы: "А с какой целью вы это спрашиваете?!" Да Сеня бы его в обычное время просто и не задал бы! Потому, что излишне любопытные легко могли оказаться на приеме в самом высоком здании Москвы! На Лубянке. Откуда Магадан виден...
Дело в том, что Сеня, как и товарищ старший майор, изрядно нервничал. Не потому, что боялся смерти... Смерть в осенней Москве могла совершенно внезапно явится с черного неба... Свист, короткий, тяжкий удар, слепящая вспышка... И все. Приехав однажды на Ближнюю Дачу в Кунцево, Гофтмахер как раз попал-таки под раздачу. Тогда из-за рваных, клубящихся, чуть подсвеченных снизу зловеще красным (горели склады у Дорогомиловской заставы и дрожжевой завод на Берсеневке) туч сначала доносился только отдаленный рокот чужих моторов. Потом тучи озарились на миг призрачно-голубым сиянием, когда по ним мазнул луч прожектора, засверкали колючие огоньки, похожие на искры электросварки... Вокруг Сени, по стволам сосен, по крыше одноэтажного, всегда такого теплого и уютного, а сейчас поглощенного мглой дома дробно, как град, застучали осколки зенитных снарядов, и зашипели, точно змеи, по сухой траве газонов. Сеня в испуге присел было у подножки своей машины, как вдруг услышал глуховатый, очень спокойный , такой родной и знакомый голос, который с доброй усмешкой произнес:
- Испугались, товарищ? Шипят, вот ведь! Весь газон мне попортят, фашистское отродье!
А потом, когда выскочивший из темноты, как чертик из табакерки, высокий военный решительно взял Его за рукав, и что-то умоляюще шепча, попытался увести прочь, Он, осторожно высвободив свою руку, добавил с иронией:
- Ну, и куда же прикажете мне идти? Бомбоубежища-то на Ближней все равно нет! Да вы, товарищ Власик, напрасно не тревожьтесь! Не беспокойтесь, наша с Вами пуля мимо нас не пролетит!
И в этот миг из озаряемого вспышками разрывов неба вдруг донесся нарастающий, выворачивающий ужасом душу свист, который сменился тяжким, сотрясшим под ногами асфальт дорожки, ударом. Полетели над головой крашеные в зеленый цвет доски невысокого забора, мокрые комья земли...
Немного погодя из чернеющей перед капотом Сениной машины бесформенной кучи снова раздался Его голос:
- А ну, быстро, все слезли с меня! Ишь, черти драповые, разлеглись на моей спине, как на матрасе. Я вам что, враг народа бывший товарищ Ягода, что ли? У меня наклонности вполне традиционные! Чего вы меня прячете? Неужели же не видно, что она не взорвалась? Пойти, посмотреть, что ли...
И, отодвигая руками напрасно старающихся преградить ему путь прикрепленных, Он неторопливым шагом, посасывая погасшую трубочку, направился к еще дымящейся воронке, где ужасным призраком чернел стабилизатор огромной, просто чудовищных размеров бомбы.
- Ишь ты! Здоровая какая, сволочь! Калибра, этак, с тысячу килограммов... А вот наши соколы на Берлин летают только с двухсотпятидесятками ... - Помолчал задумчиво, ещё пососал свою трубочку.- Товарищ Власик, передайте товарищу Поскребышеву, чтобы вызвал ко мне товарища Ильюшина...
Да, с тех пор Сеня Гофтмахер смерти от черных фашистских лап не боялся! Раз уж её Он сам презирает...
Нет, Сеня того боялся, что вот так, продолжая ехать совершенно наобум по переметаемому первым снежком Волоколамскому шоссе, они могут совершенно свободно заехать прямо к немцам. А попадаться к ним в руки живым Гофтмахер не имел права. Не потому, что был чистокровным евреем, и понимал, что немцы его не просто убьют, а еще и всласть помучают... Нет, будучи водителем ГОН, а значит, секретоносителем, он должен был предпринять все меры, чтобы не даться врагу живым. Таков вот был его солдатский долг.
Но помирать Сеня не хотел! А особенно он злился на сидевшего справа от него на переднем сиденье Алексея Трофимовича: вот скотина! Он что же, службы не знает?! Ехать на фронт на двух машинах! На первой, Он сам с Ворошиловым, на второй, Сениной машине, Рыбин с еще двумя охранниками, сидящими на заднем сиденье с автоматами в руках... И это все?
Старший майор страшно заскрипел зубами, будто превозмогая боль, все-таки ответил на мучивший Сеню вопрос, совершенно по еврейски, вопросом:
- Сеня, я тебя с двадцатых, что ли, знаю?
- С одна тысяча девятьсот двадцать седьмого!- солидно отвечал чекисту пролетарий.
- Вот. Другому бы кому я не ответил, а тебе скажу... Сеня! Сердце у меня болит! Мало ведь нас! Скажу тебе больше. Хозяина на его даче даже с началом войны охраняют днем всего два, а ночью три прикрепленных, но ... Он всегда чувствует себя защищенным. Потому, что его весь советский народ охраняет!
- Это как же так?- не понял Сеня.
- Да вот, я тебе случай расскажу...Как-то ещё до войны вышел Он поздним вечером из Боровицких ворот и по улице Фрунзе направился к брату своей первой жены Сванидзе, с которым любил на сон грядущий распить бутылочку-другую сухого вина. Подобные пешие прогулки Вождь позволял очень часто. Конечно, всегда рядом, рассредоточено, в "гражданке" находилась охрана. Прохожие нас, прикрепленных, конечно, не замечали, поэтому удивлялись: как это товарищ Сталин так свободно, один, по улице ходит. А в тот раз получилось вот что. Видим, товарища Сталина сопровождает крадучись какой-то неизвестный, совершенно хулиганского вида. Ну, знаешь, в полосатой футболке, в кепке-восьмиклинке, типичный такой гопник4. При этом как-то воровато озирается по сторонам. Мы его, конечно, тут же оттеснили в подворотню и передали в милицию. Там бедолагу поначалу, как водится, для начала крепко отдубасили. Потом выяснили, что это простой рабочий с завода "Динамо". Объясняет: вижу - товарищ Сталин идет по Москве ночью без охраны. Разве же это дело? Тут же по району хулиганья пропасть! Думаю, пойду-ка я с ним рядом, если что- то я ему мигом подмогну. Посмеялись. Составили акт о задержании. И отпустили "активиста" до дому ... Такие дела! Вот, запрещает Он, Сеня, отвлекать людей для Его охраны! - и старший майор печально матюгнулся.
- Ну, а сейчас мы куда едем? - немного помолчав, дипломатично, издалека завел беседу Сеня.- Я в том смысле, что бензин мне надо рассчитывать... Может, вернуться, да про обстановку у кого спросить? Типа, где наши, где немцы, где ближайшая заправка...
- Да надо бы! Вот, встретим первый пост ОРУД ГАИ или заградотряд... Стой! Тормози!
Идущий впереди "паккард" замигал сквозь косо летящий снежок рубиновыми стоп-сигналами,свернул к обочине... Там, у околицы крохотной деревеньки Лупихи, возле крайней, покосившейся избушки, стояла неумело заляпанная белилами газовская полуторатонка, из откинутого заднего борта которой осторожно спускались на землю смертельно уставшие красноармейцы, обмотанные поверх дырявых, с торчащей из рваных дыр пожелтевшей ватой, телогреек грязно-белыми бинтами, покрытыми побуревшими пятнами засохшей крови...
Выскочив на ходу, прикрепленные сноровисто окружили невысокую, ладную фигуру Хозяина, стараясь оттеснить от него раненых красноармейцев, застенчиво, будто дети к отцу, протягивающих грязные, давно немытые ладони - чтобы коснуться кончиками пальцев Его шинели, хоть на миг...
Вышедший из машины, сторожко поглядывающий на низкое небо Сеня краем уха услыхал, что разговор с бойцами зашел о немцах! Могучий, похожий на изрубленный безумным дровосеком дуб, сержант с такой чалмой бинта на голове, что шапка не держалась, солидно и просто, как бригадиру на колхозном собрании, убежденно докладывал Верховному Главнокомандующему, что мол, значит, немец уже не тот, уже в тряпки кутается, каблуками стучит от холода, гонор у него, подлеца, пооблетел. И тут кто-то из бойцов вдруг предложил: а вот бы, товарищ Сталин, сейчас по ним вдарить всей силой! Сталин впервые, наверное, с начала войны улыбнулся, добро и чуть лукаво:
- Мы ваше пожелание, товарищ боец, обязательно выполним! Обещаю!
А когда машины вновь двинулись в сторону фронта, за ними долго еще бежали деревенские мальчишки, махая сорванными с вихрастых голов шапчонками, счастливо, ликующе крича во все горло:
- Сталин едет бить фашистов! Ура!
... Спустя пару часов, когда в сизый воздух предзимья уже наливались синие чернила ночи, маленькая колонна наконец остановилась на опушке облетевшей березовой рощи.
Когда его пассажиры, как всегда, кубарем выскочили из машины, Сеня на всякий случай сразу же развернул её капотом на восток. Мало ли... Если чего, вот пару минут и съэкономим.
Хозяин, набросив на плечи поданный Рыбиным тулуп, внимательно между тем рассматривал карту, по которой сосредоточенно водил пальцем маршал Ворошилов.
Потом набросил на шею ремешок бинокля, поднес его к своим орлиным глазам... Потом разверзся сущий ад.
С чудовищным скрежетом, воем и визгом из-за рощи в небо взмыли сотни огненных стрел и понеслись, оставляя длинные дымные хвосты, куда-то вдаль...( Вечером 13 ноября 1941 года дивизион "Катюш" под командованием Героя Советского Союза капитана Кирсанова нанес огневой удар по вставшим на ночевку вражеским войскам у деревни Скирманово (ныне Рузский район Московской области). Результат удара - семнадцать уничтоженных танков, двадцать минометов, несколько орудий и несколько сот гитлеровцев. За залпом батареи наблюдал товарищ Сталин)
У русских артиллеристов существует давняя традиция: после огневого налета, если есть возможность, надо немедленно менять огневую позицию! Потому что скоро возможно, последует ответ от артиллерии противника, а в эту войну- еще и авиация прилетит! Поэтому сразу после залпа полуоглохший Сеня все-же услыхал, как за рощей взревели автомобильные моторы, и скоро по дороге в тыл мимо его "Роллс-ройса" прошла колонна странных грузовиков с решетчатыми фермами вместо кузовов...
Пора бы и им собираться в путь - дорогу! Но, водитель сталинского "паккарда", стремясь поскорее развернуться, сел на брюхо в придорожном кювете...
- Ах ты, раззява! - вскричал Сеня. - Товарищ Ворошилов! Хватайте скорей товарища Сталина в охапку и мигом ко мне! У меня мотор восьмицилиндровый...
- Сеня, а как же ты?- заполошно вскрикнул Рыбин, когда ведомый сталинским водителем "Роллс-ройс" уже плавно трогался с места.
- Езжайте, товарищи! А я машину не брошу! За меня не беспокойтесь... Бог даст, я вас в Москве догоню!
Повздыхав, глядя, как удаляются огни его машины, старый, сорокалетний шофер достал из багажника "паккарда" лопату и стал подкапывать под передним мостом ...
...После победы в Московском сражении в распоряжение наших органов госбезопасности попали документы фронтовой разведки гитлеровцев, из которых мы узнали, что после огневого удара "катюш" капитана Кирсанова 13 ноября 1941 года фашисты выбросили с воздуха десантную группу в тот район с заданием найти и захватить хотя бы одну пусковую установку.
В Москву старшина Гофтмахер не вернулся. В плен к фашистам не попадал. Пропал без вести, одним словом...
(Источник: Сборник документов из ЦА ФСБ РФ , Лубянка в дни битвы под Москвой. Под ред. В.К. Виноградова и Ю.В. Сигачева, 2001 г.)