Бланк Эль : другие произведения.

Межзвёздный мезальянс. Право на ошибку

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Что такое первая любовь? Мечты, романтика и неземное счастье?
    Как бы не так! Это суровая реальность, холодный расчёт и борьба с самой собой. Почему?
    Да потому, что "первая" для меня означает "единственная", возлюбленный мне не пара, а в мужья я должна была выбрать другого - того, кто смог бы передать уникальные особенности своей расы нашей дочери.
    И вот теперь будущее огромной космической империи висит на волоске из-за ошибки, которую я когда-то допустила.
    Но отступать не в моих правилах.
    Несмотря на препятствия, я всё сделаю, чтобы стать по-настоящему счастливой, не уничтожив того, что создавалось тысячами лет эволюции.
    Космоопера. Приключения и романтическая фантастика.
    Вышла на бумаге.
Обложка разворот [Реноме]    УДК 821.161.1-3   ББК 84(2Рос=Рус)6-44
       Б68
    Эль Бланк. Межзвёздный мезальянс. Право на ошибку :
    фантастический роман. —
    СПб. : "Реноме", 2017. — 312 с., с ил.
    ISBN 978-5-91918-845-2
    Литературно-художественное издание
    Ограничение по возрасту: 16+
    Технический редактор А.Б.Левкина
    Дизайн обложки и иллюстрации А.С.Дубинина
    Редактор Л.А.Торопова, Корректор Л.А.Брисовская
    Оригинал-макет Е.А Бескорцева
    Подписано в печать 07.06.2017. Формат 60 × 88 1/16.
    Усл. печ. л. 19,1. Тираж 3000 экз.
    Печать офсетная. Заказ 114Р.
    
    Эль Бланк
      МЕЖЗВЁЗДНЫЙ МЕЗАЛЬЯНС. Право на ошибку
    ОГЛАВЛЕНИЕ
      Пролог
     Глава "А". Авантюристка, аристократ, и академия
     Глава "Б". Бродяга, безбилетник и безрассудство
     Глава "В". Вахта, выбор и визаж
     Глава "Г". Гонка, гордость и грядущее
     Глава "Д". Дипломатка, диверсант и десантница
     Глава "Е". Ева, Елия и Ериса
     Глава "Ж". Жребий, жених и желание
     Глава "З". Закон, защита и замыслы
     Глава "И". Игра, интрига и инструктор
     Глава "К". Квалификация, кавалер и консультация
     Глава "Л". Ложь, лицемерка и любовница
     Глава "М". Манёвры, месть и махинация
     Глава "Н". Надежда, нянька и напарница
     Глава "О". Ограничения, ожидание и очарование
     Глава "П". Привязка, провокация и пираты
     Глава "Р". Риск, расплата и Риталь
     Глава "С". Скульптуры, судьба и свобода
     Глава "Т". Тайна, телохранительница и ториане
     Глава "У". Утрата, указатель и упрямство
     Глава "Ф". Фурия, фортуна и флирт
     Глава "Х". Хребет, хранитель и характер
     Глава "Ц". Цель, церемония и цена
     Глава "Ч". Чудовище, честь и чужак
     Глава "Ш". Шанс, штурмовик и шпион
     Глава "Щ". Щит, щепетильность и щедрость
     Глава "Э". Эффект, экспедиция и эксперимент
     Глава "Ю". Юмористы, юла и ювелир
     Глава "Я". Ягодки, явление и ясновидящий
       Эпилог
            
      На СИ размещено больше половины книги.
Полный текст можно приобрести на бумаге:
твёрдый переплёт, ламинированная обложка, белая бумага, офсет.
Экземпляры с автографом по цене издательства:
узнать подробности
Полный электронный текст можно найти здесь.
      Дорогие читатели!
         Добро пожаловать в романтическую историю
произошедшую вимперии "Объединённые территории".
         Как и остальные книги этой серии
"Межзвёздный мезальянс" - самостоятельное произведение
однако происходящие в ней события следуют
за теми, которые происходили в рассказе
"Ёлка для принца".
         Если вы его не читали, лучше это
сделайте, он выложен на СИ полностью.
         Увлекательного чтения!
      ———————————————

Межзвёздный мезальянс. Право на ошибку

Жизнь не всегда дарует нам улыбки,

Порою посылает испытания.

И потому у всех есть право на ошибки...

Вопрос: не поздно ли придёт их осознание?

ПРОЛОГ

      
       Ветер яростно завывает в вышине и гонит по небу вереницы плотных сиреневых облаков. Впрочем, чем ближе к поверхности планеты, тем спокойнее становится стихия. Здесь её хватает лишь на то, чтобы мерно раскачивать ажурные ветви высоких кустарников с мелкими пурпурными листьями и синими цветами. Обширный сад вокруг королевского дворца ножницы садовников этой ночью не тронули, вот и разрослась миоца, стремительно выбросив свои ветви навстречу поднявшейся над горизонтом Элдери и покрыв стебли яркими красками.
       Заблудившийся в саду ветер, несущий с собой пряный, сладковатый запах, вырвавшись на простор площади перед дворцом, словно радуется вновь обретённой свободе. Поднимает бледно-розовые юбки длинного платья замершей у перил на балконе второго этажа женщины, и они взмётываются, опутывая собой ноги стоящего рядом с ней мужчины. Вернее, прижимаясь к плотной ткани его белоснежных брюк, заключая их в своеобразные объятия. Столь же тесные, как и те, в которых удерживают даму сильные руки.
       Торопливый перестук каблучков заставляет пару обернуться. Совсем молоденькая девушка в бордовом платье до колен, взбежав по лестнице на балкон, стремительно бросается к перилам, заглядывает вниз и отталкивается от ограждения, через мгновение оказываясь рядом с родителями.
       — Как тебе день рождения, малышка? — ласково спрашивает женщина, притягивая её к себе.
       — За-ме-чательно, — нараспев тянет именинница и, поцеловав маму в щёку, отстраняется. Только для того, чтобы тут же попасть в объятия отца.
       — А тебе кто-нибудь из гостей понравился? — небрежно, словно невзначай интересуется тот, проведя рукой по идеально прямым, длинным прядкам её волос, переливающимся красными оттенками лансинита.
       — Не-а... — Мазнув равнодушным взглядом по фигурам, едва заметным среди кустарников, девчушка легко отмахивается. Смотрит на небольшую площадку, где вольготно разлеглись на кроваво-красной траве восьминогие существа, и в её глазах вспыхивает предвкушение. — Можно я на земульти кататься пойду? Обещаю, что к океану приближаться не буду.
     — Хорошо, иди, только с братом, — разрешает отец.
     — Спасибо!
     Дочь прижимается щекой к его белому с красными вставками мундиру и тут же отталкивается.
     — Тис! Лови! — подбежав к перилам, зовёт весело.
     Едва касаясь пальчиками металла ограждения, она подпрыгивает и быстрым движением перебрасывает своё тело за пределы балкона. На несколько секунд зависает в воздухе, стабилизируя положение, и лишь затем медленно опускается.
     Высокий молодой мужчина в вишнёвом брючном комплекте, до этого терпеливо ожидавший окончания разговора у каменной стены под балконом, делает шаг, наблюдая за её действиями. Его правая рука непроизвольно дёргается, разворачиваясь ладонью вверх, словно желая удержать сестру от необдуманных поступков, но в итоге брат себя останавливает и просто ловит девчушку, осторожно опуская на песчаную дорожку.
     — Ты бы поаккуратнее с левитацией, — строго предупреждает. — Всё же для тебя это вторичная способность, не основная. А высота не маленькая, можешь и пострадать.
     — Ничего страшного! — задорно смеётся именинница. — Для чего мне тогда регенерация? Да и ты ведь меня страхуешь. Идём! Земульти ждут! — хватает его руку, утаскивая за собой. А на балконе супруги обмениваются тревожными взглядами.
     — Эрл, это нормально? — не выдерживает женщина и уточняет: — Её реакция на принцев. Почему организм Евеллины на их присутствие не среагировал и гормональная перестройка не началась? Ей пятнадцать, возраст соответствующий! Она не могла не почувствовать к ним влечения! Ну хоть кто-то должен был ей понравиться! — в голосе появляется отчаяние. — Такие хорошие мальчики! — Нежно-голубой взор пробегает по молодым людям, прогуливающимся среди миоцы.
     — Не волнуйся, Эстеллина, — успокаивает супругу муж. — Возможно, симпатия и возникла, просто проявится чуть позже. Ты вечером с Евой поговори. Бывают же случаи, когда осознание привязки приходит через какое-то время, а не сразу.
     — Надеюсь!
     Она вздыхает и даже улыбается. Вот только беспокойство, поселившееся в глазах, никуда не исчезает. И едва голубой Элдери уходит за горизонт, погружая мир Ланса в темноту, Эстеллина оказывается в комнате дочери. Увидев её в кровати, опускается на край рядом.
     — Ты уже легла? Неужели так устала?
     — Не устала. Просто... — Ева морщится и замолкает, покусывая губы. Выбирается из-под одеяла, усаживаясь удобнее. Бросает на родительницу полный сомнений взгляд и наконец решается: — А зачем папа спрашивал о том, кто из принцев мне понравился? У меня же ещё десять лет на то, чтобы к ним присмотреться и решить окончательно.
     — Не совсем, — мягко поясняет мама, поглаживая руки дочери. — Эти годы не для выбора, а для того, чтобы полюбить по-настоящему. Выбор твой организм сделает сам. Вернее, мы рассчитывали на то, что он сделает это сегодня, потому что мальчики всё время были с тобой рядом. Вот если бы ты этот день провела одна, тогда, конечно, у тебя оставалась бы возможность влюбиться и в более позднем возрасте. И я не понимаю... Ева?
     Эстеллина удивлённо поднимает брови, потому что её дочь бледнеет и меняется в лице.
     — То есть... — девушка судорожно вдыхает, пытаясь унять охватившее её волнение. — Если мне кто-то нравится, значит, моё тело свой выбор сделало?
     — Ну да, — ласково звучит женский голос. — Так кто же тебе сегодня понравился?
     — Не сегодня, — хмурится дочь. — Уже давно.
     — Как это? Когда? — совершенно теряется Эстеллина.
     — Три месяца назад, — неторопливо начинает говорить Ева, взвешивая каждое слово. — Когда мы с Тисом на Землю летали и Елию привезли. Мы же тебе рассказывали про обитателей метеостанции, которые нас приютили. Помнишь, я говорила, что один из метеорологов, Тимофей, помочь вызвался, когда мы улетать собрались? Он с нами был в момент нападения милбарцев. И когда их корабль начал падать, круша лес, Тим от падающего дерева меня оттолкнул, да только толку? Там столько их валилось! — сокрушённо вздыхает. — Я гравитационный щит поставила, чтобы нас не придавило, но парень-то об этом не знал и закрыл меня собой. Потому и слишком близко оказался.
     Некоторое время девушка молчит, сосредоточенно размышляя, и продолжает:
     — Я тогда сразу не поняла, что по-другому его воспринимать стала. Только когда домой вернулась, об этом задумалась. Потому что начала вспоминать о землянине слишком уж часто. В итоге решила, что это всего лишь мои фантазии. Мне же пятнадцати ещё не было, а ты сама говоришь, что до этого возраста в наших организмах физиологических изменений не происходит. А теперь получается, что это не так? То есть тело может и раньше среагировать? Почему? Может, это как-то связано с тем, что ты сама второй раз родилась на Земле?
     Сиреневый взгляд становится требовательным, испытующим, словно Ева уверена в том, что её матери известны ответы на эти вопросы.
     — Там же совсем иной механизм взросления, он мог и мой организм изменить, тем более что на твой повлиял однозначно. Если я правильно помню, ты за папу замуж вышла, когда твоему новому телу всего девятнадцать было, а не двадцать пять. Рановато для империанки, не находишь?
     От подобного предположения растерянность Эстеллины становится только сильнее.
     — Возможно, ты права, доченька, — она медленно выдыхает. — Но всё это надо проверять, разбираться. Ты спи и ни о чём не переживай. Я поговорю с твоим отцом, мы обязательно всё выясним и решим, как лучше поступить.
     На губах Евы появляется улыбка, и девушка смешливо фыркает:
     — Только не вздумайте решить это без меня! В конце концов, я вправе распоряжаться своей судьбой. В рамках традиций, правил и с пользой для империи, — быстро добавляет, заметив, как начинает хмуриться родительница.
     Впрочем, причина подобной реакции кроется вовсе не в словах, которые она услышала, и не в упрямой решимости дочери бороться за своё счастье, а в прошлом самой Эстеллины, никак не желающем становиться забвением.
     — Ты хоть понимаешь, насколько это несовместимо? Личные симпатии только тогда приветствуются, когда не противоречат интересам империи, — она отводит взгляд в сторону, с трудом сдерживая слёзы. — Я тоже когда-то полагала, что смогу ситуацию изменить. А в итоге потеряла так много: родителей, братьев, своё настоящее тело, даже родную планету.
     — Мам, не плачь, — руки дочери её обнимают, принимаясь поглаживать по спине и успокаивать, — не ты в этом виновата. И вообще, ведь для тебя всё хорошо закончилось! Ты вышла за того, кого любила. И у меня тоже получится!
     Получится... Получится... Получится...
     Эти слова отражаются от стен эхом шагов спешащей к своему мужу Эстеллины, слетают с её губ, вспыхивают искрами изумления в дымчатых глазах Эриальда и с влетевшим в комнату порывом ветра уносятся в тёмную ночь Ланса.
     — Рано ей ещё такие решения принимать!
     Лансианин решительно закрывает распахнутую створку окна. Прохладный воздух взмётывает вверх его длинные бордовые волосы, будто в последней отчаянной попытке вернуть себе право здесь хозяйничать, и обессиленно стихает.
     — И вообще всё это неправильно. Не должен её организм так реагировать на землянина. Я уверен — девочка ошиблась.
     — А твой сын? Он тоже ошибся? — восклицает жена, поражаясь его нежеланию принимать действительность. — Как ты можешь так говорить?! Тис по-настоящему любит Елию, а ведь она именно землянка!
     — Эстеллина! — Эрл задыхается от изумления. — То, что может себе позволить Тиссан, для Евеллины неприемлемо! Он всего лишь принц, причём даже не имеющий права управления Лансом, а она — наследница империи. Да и я, как император, не имею права передавать контроль над Объединёнными территориями тому, кто о них не имеет ни малейшего представления! Ведь этот землянин даже не подозревает о том, что мир, за который ему придётся нести ответственность, существует! И уж тем более не представляет, с какими трудностями нам приходится сталкиваться и сколько проблем решать!
     Он отталкивается от подоконника, на который опирался. Шагнув к застывшей в нескольких шагах от него женской фигурке, в жесте неприятия скрестившей руки на груди, продолжает говорить:
     — Девочка моя, не сердись! Я тоже хочу, чтобы наша дочь была счастлива в браке, и даже понял бы её желание быть с избранником, будь он с одной из планет империи. Пусть не представителем династической линии, а простым империанином, таким, каким был я, когда ты меня выбрала. Потому что у меня были способности своей расы, которые в итоге получила Ева. А что есть у землянина? Люди не имеют ни усиленной регенерации, ни устойчивости к радиации, ни способности дышать под водой, ни чего-либо иного! У них совершенно неприспособленные к лабильным мутациям организмы, ты это прекрасно знаешь — сама ведь на Земле выросла. Мало того, у людей и генетика иная. Мы о ней очень мало знаем.
     — Мой отец изучал этот вопрос, — попав в его объятия, Эстеллина вырываться не пытается, но и уступать не собирается.
     — Да, но результаты его работы исчезли безвозвратно, когда взорвался Торманж, — напоминает император, притягивая жену к себе.
     Он ласково гладит её волосы, вынимает из них шпильки, удерживающие причёску, и серые локоны, в которых запутались белёсые прядки, рассыпаются по его плечам.
     — А вдруг между землянами и нами нет необходимой совместимости? Ведь у Тиса и Елии до сих пор нет детей. Тогда необычайно высока вероятность того, что наследница тоже останется без них. Что тогда станет с империей, вся структура которой держится на династической передаче наследственных признаков и права управления? — тревожные нотки слышны в глубоком, приятном голосе. Впрочем, появляются в нём и иные. Куда более волнующие, хриплые, страстные.
     Эрл подхватывает Эстеллину на руки и шагает к огромной кровати. Осторожно опускает в мягкий ворох кружевного белья, ложится рядом и нежно касается щёк губами, покрывая их поцелуями. Сильные руки скользят по податливому телу, стягивая лёгкий пеньюар и обнажая плечи.
     — Если мы заставим Еву выйти за нелюбимого, детей тоже не будет, — его супруга тает от ласки, но не сдаётся.
     — Только если избранник будет торопиться и применит силу, — мягко напоминает Эриальд. — А если он проявит терпение для того, чтобы она к нему привыкла и согласилась на физическую близость, то могут и появиться.
     — Это жестоко! — В голубых глазах Эстеллины появляются слёзы, которые тут же исчезают от прикосновений ласковых губ. — Эрл! Может, можно что-нибудь придумать?
     — Можно, — соглашается император. Его рука с нажимом скользит по бедру, приподнимая тонкую ткань сорочки. — Давай попробуем ещё раз. Ведь только если у Евы появится сестричка, она сможет считать себя свободной от обязанности продолжить имперскую династию наследниц. Правда, придётся подождать двадцать пять лет, пока малышка вырастет.
     — А если снова будет мальчик? — Эстеллина упирается ладонями в сильные плечи, не позволяя мужу перейти к решительным действиям до того, как его мнение станет ей понятным окончательно. — Как тогда ты поступишь? Всё же дашь согласие на брак Евы и этого землянина?
     Тяжело вздохнув, Эриальд замирает. С минуту молчит, обдумывая её слова.
     — Когда-то ты мне сказала, что смирилась с необходимостью поступаться личным ради других, — наконец начинает говорить. — Боюсь, что Еве придётся научиться тому же. Впрочем, — быстро добавляет, почувствовав, как напряглось женское тело в его руках, — только в том случае, если землянин окажется недостойным кандидатом. Сделаем так. Я дам разрешение на неофициальную помолвку. Нужно убедиться в том, что мальчик готов на подобные перемены в его жизни — слишком уж отличны и далеки друг от друга наши цивилизации. Его нужно привезти в империю, обучить, дать возможность доказать, что он достоин управлять империей, позволить Евеллине узнать избранника получше. Если же он откажется или её саму что-то не устроит, то и официального заключения брака не будет. Такой вариант тебе нравится?
     — Нравится, — удовлетворённо звучит женский голос, растворяясь в сгущающейся тьме. — Межзвёздный мезальянс с правом на ошибку...
    

ГЛАВА "А"

Авантюристка, аристократ, и академия

    
     — Ты хорошо подумала?
     — Да.
     — Может, не стоит торопиться?
     — Стоит.
     — Можно найти другой способ.
     — Нет.
     — Тогда я пошёл к отцу.
     — Топай уже!
     Вытолкав брата за дверь, плотно её закрываю и прислоняюсь спиной. Ф-ф-фух! Полдела сделано.
     Хотите знать, какого именно? Самого для меня важного, под названием: "Добейся встречи с женихом". И эта задача — основная. Хотя есть, разумеется, и второстепенные: "Научись самозащите" — не хочу всю жизнь прятаться за спинами других, так что давно пора способности, доставшиеся мне от моих бабушек, направить в правильное русло; "Погуляй по империи" — ведь сижу безвылазно на Лансе, надоело, честное слово; "Займись научными исследованиями" — потому как мою любопытную персону до них не допускают.
     Вам и этого недостаточно? Не понимаете, с чего это у меня вдруг такие запросы появились? Так и быть, расскажу.
     Шесть лет назад, когда мне исполнилось пятнадцать, я неожиданно обнаружила у своего организма непреодолимое влечение к некой земной особи мужского пола, которую и видела-то, как говорится, без году неделя. Влечение весьма томительное и нежное, то есть меня вполне устраивающее, но не слишком удобное для империи. Ибо сулившее массу трудностей.
     Надо отдать должное моему отцу — он постарался проблему решить, вместо того чтобы избавиться от неё кардинально и запретить мне даже думать о неугодном кандидате в мужья и императоры. Так что Тимофей вот уже пять лет живёт в империи. Адаптируется, так сказать. Овладевает языком, изучает географию Объединённых территорий, политику, историю, военное дело и всё остальное, что ему, весьма вероятно, понадобится. А поскольку стать моим женихом может только представитель династической линии, его официально усыновил Вир Рис ро'дИас — нынешний правитель Исгре, у которого, кстати, своих детей уже трое. От жены. И двое от фаворитки. Но это я так, для общего сведения. Хотя, разумеется, личная жизнь будущего свёкра, пусть и приёмного, всё же мне интересна. Тем более что у моего отца официальной любовницы нет, несмотря на то, что законы империи предусматривают наличие у мужчин правящих династий фавориток. Но рекомендуют всё же расставаться с ними при вступлении в брак. Однако следуют им отнюдь не все.
     Смысл подобной традиции я понимаю прекрасно — мужчины редко женятся раньше сорока — пятидесяти лет, а им нужна физиологическая разрядка, так что, кроме как иметь фаворитку, вариантов не остаётся. А вот после свадьбы, в большинстве своём, от любовниц отказываются. Например, Тиссан, это мой второй брат, именно так и поступил, когда в Елию влюбился, а вот ро'дИас почему-то отношений со своей пассией не разорвал.
     Но я отвлеклась. В общем, у меня личная трагедия — жених в империи, а я его ни разу не видела! Потому как это ещё одна традиция. После того как в пятнадцать лет выбор сделан, новые встречи разрешены не ранее, чем за год до двадцатипятилетия.
     Поначалу мне как-то не сильно этого и хотелось. Нет, хотелось, конечно, но в рамках разумного влечения. Я вспоминала о том, каким был Тим на Земле, мечтала о свидании, фантазировала, придумывая самые разные ситуации, в которых мы могли бы оказаться. Но при этом по ночам спала спокойно и томно вздыхала, вспоминая землянина, разве что изредка, когда на меня накатывало что-то непонятное. Как мама говорит — гормонально-перестроечное. А теперь, когда до официальной помолвки и свадьбы осталось четыре года, мой организм свихнулся окончательно. Сколько раз я ловила себя на том, что вместо того чтобы сосредоточиться на уроках, которых у меня, кстати, ничуть не меньше, чем у моего жениха, думаю только о том, как бы его увидеть. Хм... хотя, наверное, правильнее будет сказать — потрогать. Пройтись ладошками по сильным плечам, прижаться щекой к груди, почувствовать, как бьётся его сердце, зарыться пальчиками в светлые волосы... Э-м-м... Так. Спокойно, Ева. Вдох, выдох. Временно из головы все глупости выбросила! Забыла!
     Да, согласна, рановато мне о таких вещах думать, но ведь я и первое влечение к Тиму почувствовала раньше, чем положено! Уверена, в этом сбойнувшая генетика виновата. Угораздило же маму так сильно на Земле измениться, что даже мне досталось. Хорошо бы, конечно, в механизме этого явления досконально разобраться, причём лично, да только шансов попасть в исследовательский комплекс немного. По той простой причине, что Оллор — единственная планета, которая согласилась разместить у себя соответствующее оборудование, предоставить квалифицированный научный персонал и изучать землян экспериментально, — находится на самой окраине империи, в опасной близости от системы звезды Амицисс. А там обитают цоррольцы. Жуткая раса. Пересекаться с ними чревато бо-о-ольшими проблемами. То есть меня даже близко к Оллору не подпустят из опасения за сохранность жизни единственной наследницы. Разве что я сумею доказать, что мне ничего не угрожает, так как я могу за себя постоять.
     Ну и какой из всего этого следует вывод? Правильно. Мне жизненно необходимо попасть в систему Ичос. Потому что там Тим и лучшая в империи военная академия! Я именно ради этого на брата надавила, чтобы с отцом поговорил, ибо одну меня всё равно не отпустят, а Тиссан — самая что ни на есть подходящая кандидатура на роль сопровождающего. Он сам на Исгре учился, да и контроль за моей неугомонной персоной — это его прямая обязанность. Пришлось, конечно, пообещать встреч с женихом не искать, но ведь Тимофей таких обещаний не давал! Значит, и нужно-то всего ничего — сделать всё, чтобы у него появилось желание свою невесту увидеть!
     Так, а чего это я бездельничаю? У меня же масса дел!
     Сообразив, что совершенно напрасно трачу время, прекращаю изображать из себя подпорку для двери и стремительно перемещаюсь в столовую. Я ещё не обедала, а скоро мои ненаглядные фрейлины появятся. На самом деле ненаглядные. Отнюдь не в переносном смысле. Хотя бы потому, что одна из них — Елия, а я её обожаю. Трудно найти другую девушку, которая отличалась бы такой искренностью и открытостью. Я это ещё на Земле почувствовала, мне для этого даже способности милнариан не понадобились, хотя Тис считает иначе. И то, что Ёлочка любит моего брата, радует меня безумно. Впрочем, есть и то, что огорчает, — деток у них до сих пор не появилось. Это, кстати, ещё один повод для того, чтобы попасть на Оллор. Нужно выяснить причину и помочь молодой семье, раз уж имеется такая возможность. Я даже брата именно этим, в большей степени, замотивировала, когда на разговор с отцом провоцировала, то есть на его личную заинтересованность надавила. Да, может, это и не слишком этично, зато действенно на сто процентов.
     Так, опять я отвлекаюсь. Впрочем, всё равно продуктивно. Ведь даже не заметила, как поела! Хотя оно и понятно — что ж такого занимательного и сложного в ежедневном процессе? Вот если бы на обед было что-нибудь экзотическое, тогда понятно, а так... Сок риасса, запечённый часир со взбитым фарром и розовый дикт на десерт. Всё привычное и совсем не впечатляюще, даром что вкусное.
     — Евочка! — Едва я успеваю шагнуть обратно в комнату, как попадаю в заботливые руки Ёлочки. — Ты опять что-то придумала? Или уже натворила? И когда успела только! Ни на час тебя нельзя одну оставлять! — сокрушается она, отстраняя меня и заглядывая в глаза. — Тис взбудораженный. Твой отец тоже не в самом спокойном состоянии, тебя к себе требует, сказал, чтобы после обеда сразу пришла.
     — Ничего я не натворила, — отвечаю и пожимаю плечами. — Тебе Тиссан потом всё расскажет. Одеться поможешь?
     Через десять минут в парадном облачении уже неторопливо, то есть именно так, как полагается наследнице огромной космической империи, вышагиваю по бордовым плиткам широкого коридора, ведущего в приёмный зал.
     Честно? Прекрасно обошлась бы и без этого изысканно-вычурного наряда — домашнее платье куда удобнее, — да только приходить в повседневной одежде в зал для официальных встреч считается неприличным. А у меня с отцом отнюдь не задушевная беседа намечается. Так что не будем шокировать его непосредственное окружение.
     Мне навстречу шагает и наклоняет голову в приветственном жесте ожидающий у дверей ферт Стириас, глава имперской службы безопасности. Коротко поводит ладонью, приглашая пройти в медленно раскрывающийся проём.
     — Фисса Евеллина, император вас ждёт.
     Когда-то давно он и моего дядю охранял, а потом даже маму какое-то время. И судя по тому, что волосы этого лансианина ровностью цвета не отличаются, — сплошные переливы красных оттенков, — спокойной его работу не назовёшь. Скорее, нервотрёпкой.
     Приветливо улыбнувшись телохранителю, ступаю на мозаичный пол. Красивый до умопомрачения! Контрастный, чёрно-белый, с яркими вставками тонких пластин лансинита, а этот минерал, правильно обработанный, ещё и светится! В общем, эффектный он настолько, что взгляда от него отрывать не хочется. Однако если это всё же сделать, то понимаешь, что стены и потолок выглядят ничуть не хуже. Немного иная мозаика, более мелкая и пёстрая, зато из неё сложены сюжетные картины.
     Древний корабль, срывающийся с эпистатической спирали подпространства. Бело-красная планета, на которую он же и падает. Огромные волны белёсого океана, вздымающие розовую пену высоко в атмосферу, а над ними дымный след от терпящего крушение корабля. Густые заросли краснолистных кустарников, среди которых пробирается экипаж, оставшийся в живых. Маленькое поселение, которому предстоит превратиться в первый настоящий город. Арки из белого камня и возникшее между ними призрачное марево портала-перехода, в котором виден пейзаж иной планеты — жуткий хаос каменных нагромождений и разрушенных металлических конструкций. Вооружённый лансианин, шагающий в этот подпространственный туннель, и юная лансианка с развевающимися волосами цвета миоцы, в отчаянии прижавшая ладони к груди. Огненное зарево, рождённое взрывами где-то в глубине туннеля, и раскинувший руки мужчина, которого выбросило обратно на белый песок. Город, а на его на фоне сидящая на земульти улыбающаяся пара: лансианин и его избранница.
     Это история. История Ланса. Трагичная и тем не менее счастливая. Трагичная потому, что ни одна звёздная система не ждала с распростёртыми объятиями скитальцев, покинувших свой родной мир. И тем, кто волею судьбы здесь оказался, пришлось побороться за право остаться на этой планете. Погибло почти две трети экипажа путешественников по межзвёздным просторам. Кто-то при посадке, кто-то намного позже, не выдержав суровых условий: в те времена здесь было куда более опасно. Ну а счастливая потому, что выжившие всё же не сдались и выстояли, в итоге получив очень и очень многое. Новый дом, возможность развиваться и строить свою цивилизацию, но самое главное — способность управлять гравитацией.
     Я уж не знаю, что именно мутацию спровоцировало, но этот дар появился именно на планете, а не имелся изначально у тех, кто решился на столь далёкое космическое путешествие, как полагают некоторые учёные. По крайней мере, у других цивилизаций, известных в наших звёздных окрестностях, аналогичных способностей или хотя бы близко похожих нет. Именно поэтому до сих пор и неясно, откуда именно прилетел корабль. Достоверных сведений не сохранилось. Есть, конечно, предположение, высказанное на основании проведённого анализа маршрута, что это была система Бокус, там тоже имеется одна обитаемая планета — Цесс. Но, с другой стороны, цессяне такие же мутанты, как и мы. Как они могут быть родоначальниками всех остальных? У предковой формы должна быть чистая генетика, иначе откуда возьмутся лабильные мутации. Они же, если появились, жёстко фиксируются на информационно-полевом уровне и мешают возникновению новых изменений! Так что вывод учёных, скорее всего, ошибочен.
     А вот то, что род наследниц идёт именно от чистой в генетическом смысле особи женского пола, у которой не имелось мутаций, — бесспорно. Именно её нейтральный информационно-полевой фон помогает наследницам принимать чужие изменённые признаки и аккумулировать способности, которые мы получаем от своих отцов. Мы даже помним, как эту девушку звали, потому что у всех наследниц второе имя от неё — Мео.
     — Евеллина Мео Рин! — властный голос возвращает меня в настоящее. — Ты решила нарушить правила, которым уже более тысячи лет?
     Мой взгляд, перестав изучать мозаику, безошибочно находит того, кто не слишком позитивно воспринял информацию, озвученную по моей просьбе Тиссаном. Сидящий в кресле на высоком подиуме, к которому ведёт несколько ступеней, чуть подавшийся вперёд, опирающийся одной рукой о колено, другой с силой сжимающий подлокотник, статный, в элегантном белом костюме, украшенном пурпурной витиеватой вышивкой, с зачёсанными назад длинными красными волосами и сдвинутыми к переносице бордовыми бровями, отец выглядит весьма суровым. Внешне. В душе, уверена, он на меня совсем не злится. Ну, может, немного сердится.
     — Правила были созданы для того, чтобы приносить пользу, а не вредить, — спокойно отвечаю.
     Даже своим губам позволяю изобразить лёгкий, почти неуловимый намёк на улыбку, который, впрочем, незамеченным не остаётся. Стоящие на платформе чуть ниже трона имперские советники, представляющие здесь интересы своих планет, начинают активно переглядываться.
     — О каком вреде ты говоришь? — позу отец не меняет, однако в его голосе появляются куда более мягкие нотки.
     — О том, что одного года, который у меня останется до свадьбы, будет недостаточно, чтобы испытать моего избранника, проверить правильность его поступков в той или иной ситуации и убедиться в том, что он достоин занять пост императора. Мне может не хватить времени, и я совершу ошибку, приняв поспешное, неверное решение.
     О да. Это я очень правильно сказала. В глазах советников недвусмысленно читается единодушное согласие с моими словами, подкрепляемое интенсивными кивками. И немудрено. Информация о том, кто именно стал претендентом на управление Объединёнными территориями, необычайно взволновала все звёздные системы. И если любого жителя империи советники восприняли бы спокойно, то кандидатура пришельца из другой части Галактики внушала всем немалые опасения.
     — Хм... — Полюбовавшись на реакцию своих подчинённых, отец возвращается взглядом ко мне. — То, что ты ставишь интересы империи так высоко, достойно похвалы. И как же ты собралась землянина проверять? — Теперь он откидывается на спинку кресла, сцепляя пальцы рук перед собой в замок.
     — Есть несколько идей, — загадочно улыбаюсь. — Во-первых, наши встречи должны проходить в естественной обстановке, первоначально быть редкими и выглядеть как случайные. И лучше всего сделать так, чтобы Тимофей и все остальные, с кем мне придётся общаться, не знали, кто я на самом деле. Именно поэтому ограниченность по времени нежелательна, как и организация свиданий на Лансе. Во-вторых, нужно будет создать пару-тройку экстремальных ситуаций, требующих от землянина решительных действий. Думаю, что только в этом случае он не сможет скрыть своей истинной сути и раскроет свой настоящий характер, а я смогу безошибочно оценить его личностные качества.
     — То есть ты будешь сначала инкогнито учиться в военной академии на Исгре, а потом ещё и погоняешь новоиспечённого аристократа по империи, подвергая опасности не только его, но и саму себя? — резюмируется куда более сжато и жёстко.
     — Верно, — киваю.
     Сверкнув глазами, отец с шумом набирает в грудь воздух, и советники затихают, даже пригибаются в предчувствии бури негодования. А через секунду в звенящей тишине приёмного зала раздаётся громкий смех, гулким эхом отражающийся от стен. Хохочет папа долго. Заразительно. Даже тыльной стороной кисти вытирает выступившие слёзы.
     — Ты авантюристка, Евеллина Мео Рин, — наконец успокаивается он, одаривая меня весьма специфическим взглядом, в котором куда больше умиления, чем упрёка. — Настоящая наследница империи.
     — Спасибо.
     Я гордо наклоняю голову, принимая комплимент.
     — И как же мы тебя замаскируем? — интонации становятся скептическими. — Твои изображения в сети найти элементарно. Да и скрыть отсутствие наследницы на Лансе будет сложно.
     — Я немного изменю внешность. — Поправляю длинные волосы, убирая их за плечо. — А Делиссу под меня загримирую, всё равно мы с ней очень похожи. Пусть все считают, что она — это я. И вовсе не обязательно скрывать наш прилёт на Исгре. Наоборот, будет правильнее официально сообщить, что наследница намерена там учиться. Это отведёт от меня подозрения, если они у кого-то всё же возникнут. К тому же в составе официальной свиты мне будет проще действовать и находить повод для встреч. А ещё нужно, чтобы на любой планете, куда мы можем случайно попасть, у меня была страховка, — теперь я обращаюсь к советникам, которые не понимают, почему информация, которая по идее должна быть засекречена, доводится до их сведения. — Поскольку все будут считать меня не той, кто я есть на самом деле, значит, было бы неплохо иметь что-то типа универсального опознавательного знака, чтобы в случае экстренной необходимости я могла им воспользоваться. Соответственно, информация об этом должна иметься у представителей правящих династий. Именно о наличии такого знака, а не о том факте, что я не я, — на всякий случай уточняю, чтобы никто из советников не проявил излишнего служебного рвения и не проговорился раньше времени.
     — Это правильное решение. Продуманное, — моё предложение одобряют, многозначительно посмотрев на тех, кому его придётся исполнять. — Ты становишься более осмотрительной, это меня радует. Насчёт свиты верно рассуждаешь, потому что одну я бы тебя всё равно не отпустил. И сбежать не позволил бы.
     — И не думала даже.
     Скромно опускаю глазки в пол, чтобы не выдать своих эмоций. Как же, не думала! Именно это и планировала изначально, просто потом передумала, когда всё просчитала и поняла, что действовать в открытую будет удобнее. Как ни крути, а могу в такие неприятности вляпаться, что потом сама буду не рада.
     — Верю, — произносит отец таким тоном, что смысл этого слова меняется на совершенно противоположный. — Иди, собирайся. С мамой поговори, с фрейлинами своими обсуди все проблемные моменты, до отлёта продумай ещё раз всё хорошенько, просчитай, потому что потом будет поздно что-либо менять. Мне нужен план всех твоих действий, чтобы знать, что именно необходимо сделать. В особенности это касается экстремальных ситуаций, которые предстоит организовать. Думаю, что за месяц закончим подготовку, и полетишь.
     Вот и всё. Я получила то, чего и добивалась. Пусть и с небольшой отсрочкой. Но что значит стандартный месяц ожидания по сравнению с ещё тридцатью девятью, которые обещают стать самыми захватывающими в моей жизни?! Хотя я, конечно, надеюсь, что и после свадьбы у меня останется возможность путешествовать и получать новые впечатления. Ведь жить постоянно на Исгре, когда эта планета приобретёт статус столицы империи, нам необязательно.
     Как же мне хочется, чтобы Тим оказался лёгким на подъём, активным и открытым для всего нового. В конце концов, есть же в нём что-то от искателя приключений, раз уж вызвался помогать, когда на Земле мы оказались в сложной ситуации! Да и в империю согласился прилететь. Я, правда, не в курсе, что именно его прельстило в предложении тех, кто за ним явился. Особенно с учётом того, что меня Тимофей не помнит: старки ему память о нашем пребывании на Земле стёрли. С одной стороны, это плохо — меня он не узнает. С другой, столько лет прошло, я ведь изменилась, и не факт, что Тим отождествил бы меня с пятнадцатилетней девчонкой, которую когда-то видел. В любом случае, сейчас его впечатление от нашей встречи будет беспристрастным. Так что даже это играет мне на руку, раз уж я хочу сохранять инкогнито. А я его однозначно буду сохранять до последнего, потому что хочу настоящей любви, а не навязанной, показной или притворной.
     Покинув роскошные апартаменты императорской половины дворца, направляюсь в свою комнату. Сияющей улыбки даже не скрываю, удивляя тех, кого встречаю по пути. И заинтересованность здешних обитателей привычно воспринимаю подсознанием ещё до того, как вижу любопытные взгляды. Впрочем, ничего настораживающего в подобной реакции нет, только искренняя доброжелательность. Так что я на этих ощущениях не концентрируюсь.
     — Ева!
     Моё стремительное восхождение по лестнице останавливает властный окрик, раздавшийся снизу. Я замираю, анализируя тревожные интонации в привыкшем отдавать приказы голосе. И лишь затем оборачиваюсь, одаривая улыбкой серьёзного красноволосого мужчину в белом костюме. Жду, когда он поднимется ко мне по ступенькам, и протягиваю ему руку.
     Лёгкое скольжение пальцев по ладони, и принц, временно исполняющий функции короля Ланса, потому что наш отец занят заботами об империи, убирает руки за спину.
     — Ты обещала зайти к Атае, — брат напоминает мне о моих семейных обязанностях.
     — Я обязательно её навещу, Ришлан, — клятвенно его заверяю. — Чуть позже, вечером. Ладно?
     Кивком головы он меня отпускает, а сам остаётся в неподвижности и следит за тем, как я исчезаю в боковом коридоре.
     Причины волнений Ришлана я понимаю. Его жене через пару недель рожать, и они очень переживают за состояние ребёнка. Беременность тяжело проходит — девочка беспокойная, хотя врачи говорят, что патологий нет. Хорошо, что на свет она успеет появиться до моего отлёта. Дело в том, что успокоить излишне энергичную даже в утробе малышку моментально и на несколько часов может только моё с ней общение. Вот и просит Ришлан, чтобы я проводила с Атаей как можно больше времени. Почему именно я? Во всём виноваты ультразвуки, которые я могу издавать точно так, как это делают ипериане и ещё не рождённые девочки других рас империи. Так наша мама считает. Она ведь старшая наследница, соответственно, тоже может их слышать. И каждый раз, когда я пытаюсь ей что-нибудь сказать на иперианском, смеётся, подшучивая надо мной и утверждая, что речь её взрослой дочери похожа на лепет пятилетнего ребёнка. Но что я могу? Навыки этого непривычного способа передачи информации вырабатываются, только когда мозг часто, а ещё лучше постоянно воспринимает речь в ультразвуковом диапазоне. А у нас во дворце единственный иперианин — советник отца, да и тот предпочитает общаться на нормальных для слуха частотах.
     Своих фрейлин в комнате не обнаруживаю, опять исчезли куда-то. Впрочем, Елия скорее всего к Тиссану убежала, а вот Делисса где шляется? С утра её не видно! Ну да ладно. Переодеться я могу и без них. Хотя, конечно, это непорядок!
     Стягиваю с себя платье и, не заботясь о его сохранности, бросаю на кресло. Быстро облачаюсь в домашнее, активирую вильюрер и принимаюсь в общих чертах набрасывать план действий. Да, времени у меня много, но оно уйдёт на детальную проработку, а мне не терпится придумать для нас приключения, раз уж я получила на них разрешение.
     Итак, империя, готовься! Твоя наследница намерена всех удивлять!
    

ГЛАВА "Б"

Бродяга, безбилетник и безрассудство

    
     Слепящие лучи восходящего Элдери заставляют щуриться, мешая видеть окружающую панораму. Именно поэтому мне приходится полагаться на память и пользоваться другими чувствами, чтобы понимать, что происходит вокруг.
     Огромное, свободное от городской застройки пространство в центре Шейшта — самого крупного мегаполиса на Лансе. Над ним проносятся лёгкие порывы ветра, тёплыми прикосновениями ласкают открытые участки кожи в разрезах рукавов и играют с воздушной тканью моих юбок. Едва заметная вибрация платформы, на которой я стою, передаётся телу.
     Шум толпы, собравшейся здесь, чтобы проводить наследницу в первое в её жизни официально разрешённое путешествие по империи, сливается с мерным гулом работающей техники. Торжественная речь моего отца разносится усилителями по площади, где в готовности поднять нас на орбиту застыл посадочный модуль. Слышу тихие фразы, которыми перебрасываются стоящие за моей спиной. Их разговор мне настолько интересен, что, игнорируя остальное, прислушиваюсь именно к нему.
     — Багаж уже на "Бродяге".
     Это голос капитана. Ферт Отиас по протоколу должен быть здесь, хотя в любых иных ситуациях покидать борт корабля ему запрещено. Живым.
     — Проверили всё? — спрашивает Тиссан.
     Забот у брата выше головы. Он ведь не только за мои действия отвечает, но и за всю придуманную мной и одобренную отцом авантюру.
     — Ничего подозрительного, — отвечает ему Коридан, сын Стириаса, выполняющий функции главы службы моей охраны.
     — На что же тогда вчера отреагировали датчики движения в транзитной зоне?
     Обеспокоенность Тиса имеет основания: не может закреплённый на своих местах багаж самостоятельно перемещаться.
     — На видеозаписях пусто. Сбой в программе, скорее всего.
     Не вижу, но прекрасно представляю себе, как безопасник пожимает широкими плечами, которые плотно обтягивает тёмный бордовый мундир, и закладывает руки за спину. Громкие рукоплескания не позволяют услышать продолжение. Отец закончил говорить, и теперь мне приходится сосредоточиться на том, чтобы выполнить все положенные этикетом процедуры: шагнуть к нему, протянуть руку, дождаться, когда пальцы скользнут по ладони, а затем он обнимет меня за плечи и расцелует.
     — Хорошего тебе путешествия, моя девочка, — получаю от отца напутствие и полный нежности взгляд. — Надеюсь, ты вернёшься на Ланс с тем, кто тебя достоин.
     То, что он не сказал "с Тимофеем", резануло слух, но я подавила всколыхнувшие душу эмоции. Отец не хотел меня обидеть, просто лишний раз напомнил об ответственности.
     — Будь осмотрительной, доченька! — мама тоже прощается со мной, ласково обнимая. — Слушайся брата и постарайся не рисковать.
     В ответ крепко сжимаю её в объятиях, вдыхая такой привычный, вездесущий аромат миоцы, которым пропитано всё на Лансе. Может, на корабле он и сохранится, а вот на Исгре запахи точно будут иными.
     С неожиданным волнением наблюдаю, как родители покидают пандус, оказываются внизу и забираются на спины земульти. Грациозные животные распрямляют согнутые лапки, поднимая своих наездников высоко над теми, кто находится рядом.
     До того как борта модуля смыкаются, складываясь подобно лепесткам цветка, я успеваю послать всем прощальный взмах ладонью, а потом мы оказываемся отрезаны от окружающего мира. Вибрация усиливается, гул нарастает, темнота, которая нас теперь окружает, становится осязаемой, плотной, вязкой. Давление на тело тоже возрастает, становится неприятным, впрочем, оно очень скоро исчезает. Появляется чувство невесомости, краткого падения, а заканчивается всё вспышкой, яркой даже сквозь опущенные веки, и тишиной, словно разом выключили все звуки.
     Телепортационные переброски мне не нравятся. Но при всех их недостатках нет более эффективного способа подняться на орбиту и оказаться в нужном корабле быстро и безопасно.
     — Ева, идём. Я провожу тебя в каюту, — Тис вспоминает, кто тут главный, едва становится понятно, что мы прибыли на место назначения.
     — Позже, ладно? — отвечаю и обращаюсь к стоящему рядом с братом капитану: — Ферт Отиас, вы же мне не откажете в удовольствии принять непосредственное участие в подготовке "Бродяги" к старту?
     — Разумеется, фисса Евеллина. Прошу.
     Он кивает, даже не делая попыток отказать или поинтересоваться, зачем мне это нужно. Потому как мысли его сосредоточены исключительно на своих прямых обязанностях.
     Ферт шагает к своему рабочему месту, попутно указав мне на одно из кресел перед широкой лентой панели управления. Сидящий в нём пилот, услышав распоряжение начальства, встаёт, освобождая место, Тиссан с тихим стоном прикладывает ладонь ко лбу, Коридан бросает на меня любопытствующий взгляд, а я победно улыбаюсь. А что такого? Брату отец позволяет самостоятельно управлять шаттлом, а мне даже под присмотром нельзя? Вот прямо сейчас и начну вникать в то, как это делается, а в академии закончу. Там можно навыки пилотирования как дополнительный курс обучения выбрать.
     Расправляю юбку, усаживаясь в углубление, поверхность которого изгибается, принимая удобную для меня форму. Парень, место которого я заняла, подтягивает ближе ещё одно кресло и садится со мной рядом. Краем глаза замечаю, как исчезают из рубки управления остальные лансиане. Тис, склонившись к виску безопасника, что-то усиленно ему втолковывает и тоже испаряется. Елию искать, скорее всего. А вот Коридан, шагнув в тень, остаётся следить за мной.
     Ладно, пусть привыкает к экстремальным условиям работы. На Лансе, после того, как телохранителя приставили ко мне, чтобы помогал Тису присматривать за неугомонной сестричкой, ему и делать-то особо ничего не приходилось. Совершенно избыточный, по моему мнению, контроль, но тут уж я сама виновата: нечего было родителей провоцировать и без спроса летать на Землю.
     Земля... Мечтательно вздыхаю, вспомнив наши приключения, и тут же себя встряхиваю, сосредотачиваясь на зоне управления, вверенной моей нескромной и мало чего умеющей персоне. Так. Что мне досталось? Пробегаю глазами по сияющим переливам датчиков и сложным переплетениям голографических линий, складывающихся в объёмное изображение. Ага. Система распределения энергии. Это я учила. Помню.
     — Сначала запитываем гравитонные маршевые двигатели, потому что приоритетом будет разгон корабля, — объясняет мой "дублёр", невольно оказавшийся в роли наставника. — Уровень поступающей на них энергии не должен опускаться ниже восьмидесяти процентов, — указывает на соответствующий индикатор. — Видите, сейчас он недотягивает. Поднимайте.
     Послушно выполняю его указание. И следующие два. И ещё одно, после которого парень извиняется, быстрым движением пробегая пальцами по консоли, чтобы выправить то, что у меня получилось. Н-да... Учиться мне предстоит много и долго.
     — Научитесь, — словно почувствовав, что я расстроилась, негромко успокаивает меня пилот. — Тут больше практика имеет значение, чем теория.
     — Спасибо, — в ответ я одариваю его улыбкой. Мазнув взглядом по нашитому на форму идентификатору с именем, озадачиваю вопросом: — Гал, а стабилизаторы, когда идёт погружение в подпространственный контур, требуют такого же количества энергии?
     — Куда большего! — Бледно-сиреневые глаза загораются профессиональным энтузиазмом, и Гал принимается показывать насколько большего.
     Тут нас одёргивает капитан, и пилот немедленно возвращается к процедуре запуска систем корабля. Я ему мешаю, то есть помогаю, как могу. В итоге через два часа, когда "Бродяга" уже удаляется от красно-белой планеты, стремительно уменьшающейся в размерах на экранах заднего вида, мы с Галом становимся практически друзьями. Даже на "ты" переходим.
     По кислой физиономии Коридана, деликатно покашливающего и переминающегося с ноги на ногу в своём уголке, дабы привлечь моё внимание, понимаю, что пора уходить. Поднимаюсь с кресла, освобождая его для пилота.
     — Жаль, что прилетим на Исгре быстро, — прощаясь, сетует Гал. — Я бы мог тебе намного больше показать.
     — О! — я смеюсь. — Быстро? Да три дня — это же уйма времени! А давай я с фертом Отиасом поговорю, чтобы разрешил мне сюда приходить. Согласен? У тебя когда вахты?
     Получив распечатку с расписанием присутствия пилота в рубке, озадачив новой просьбой капитана, довольная сверх всякой меры и сопровождаемая бордовой тенью, именуемой "телохранитель", отправляюсь к себе.
     Найти жилой сектор не составляет труда. Во-первых, планировка у быстроходных кораблей этого типа стандартная, во-вторых, размеры не самые большие. Это же не громоздкий лайнер, где можно разместить тысячу пассажиров, да ещё и место останется для развлекательных зон. На "Бродяге" всего пятнадцать двухместных жилых блоков, и тут не только уровень комфорта, но и интерьер куда проще. Стены коридоров из светоотражающего материала, серебристые, скруглённые к потолку. На полу — пружинистая подложка. Никаких украшений, всё строго и лаконично.
     Едва оказываюсь в жилой зоне, как дверь ближайшей каюты разъезжается, и в проёме возникает рыжеволосое существо, именуемое Ёлкой. Губы красные, припухшие, волосы встрёпанные, глаза сверкают, дыхание неровное. Н-да. Тис времени даром не теряет.
     — Евочка, прости, меня тут... немного задержали. — Девушка суетливо оправляет измятое платье и бросает короткий взгляд назад. — Тебе помочь?
     — Помочь?
     Вытягиваю шею, заглядывая ей за спину, и вижу брата с не менее взъерошенной шевелюрой и расстёгнутой рубашкой, который торопливо надевает на запястье наручный коммуникатор.
     Теперь ясно, почему они не сразу узнали о том, что я в их направлении топаю.
     — Не нужно. Отдыхайте. Я сама справлюсь. А Делисса где? — спрашиваю, оборачиваясь к своему сопровождающему.
     — В вашей каюте, — невозмутимо сообщает Коридан.
     Деловито киваю, возобновляя движение в сторону своих апартаментов. Через секунду я открываю проём и шагаю внутрь, осматриваясь. Небольшой отсек со светлыми стенами бежевого цвета, на одной из которых закреплён панорамный экран с изображением космоса, а на границе с потолком — светильники. Тонкие линии более тёмных оттенков, поднимающиеся от пола до потолка, — это контуры дверей в гардеробные, а ещё в ванну и столовую. Широкая кровать, застеленная бордовым покрывалом и снабжённая нависающим над ней балдахином того же оттенка; два небольших мягких кресла в углу и столик между ними; тёмно-коричневый пушистый ковёр под ногами. Незамысловато, скромненько, миленько. В общем, жить можно.
     — Я уж думала, мне тут ночевать придётся, — дожидающаяся моего появления девушка кладёт на столик пластину переносного вильюрера и поднимается с кресла. Смеющийся сиреневый взор перемещается мне за спину, в нём появляется тревога, и Делисса торопливо добавляет: — Рада вас видеть, фисса Евеллина.
     Оборачиваюсь, убеждаясь, что причиной её испуга стала персона моего телохранителя, и закрываю проём, избавляя нас от нежелательного свидетеля. Ещё доложит о подобной вольности нашей наставнице по этикету, и проблем потом не оберёшься. Увы, в присутствии других мы вынуждены вести себя согласно строгим правилам. Маленькие вольности в этом отношении простительны Елии — она не лансианка, а вот Делиссе общаться со мной как с подругой нельзя.
     — Прости, я не подумала, что он станет провожать тебя до дверей, — девушка огорчённо вздыхает.
     — Ничего страшного, не переживай. Обойдётся. — Отмахиваюсь ладошкой, проходя вдоль стен и открывая одну из гардеробных. Вижу аккуратно развешанную одежду, качаю головой, понимая, что разобрать всё за пару часов нереально, и удивляюсь: — Когда ты успела всё сделать?
     — Так нас ещё вчера сюда перебросили! — Делисса извлекает из соседнего шкафа моё любимое домашнее платье. — Времени у меня было более чем достаточно.
     — Точно... — запоздало вспоминаю, что меня об этом предупреждали. — Надеюсь, багаж, который мне будет нужен в академии, ты не распаковывала?
     Я принимаюсь снимать торжественное одеяние, стараясь не запутаться в сложном фасоне.
     — Ну что ты? — удивляется Дель, помогая мне в этом важном процессе. — Конечно, не трогала. Все четыре контейнера в целости и сохранности.
     — Три, — непроизвольно её поправляю, стягивая с ног чулочки.
     — Четыре, — столь же безотчётно реагирует фрейлина, вынимая шпильки из моей причёски.
     На несколько мгновений мы замираем, непонимающе глядя друг на друга, а потом, не сговариваясь, ускоряемся, заканчиваем процедуру переодевания и бежим на склад.
     Наверное, нам повезло, что мы никого по пути не встретили, иначе вопрос, куда это с такой поспешностью несётся наследница, переполошил бы всех на корабле. Выравнивая дыхание и сохраняя молчание, осторожно пробираемся между высокими рядами стеллажей для мелких грузов. Наконец добираемся до более габаритных и отыскиваем те, на крышках которых нарисована фиолетовая полоса: так я пометила свои контейнеры.
     Первый, второй, третий. Ну вот, я же говорила — три. Смотрю на руку Делиссы, указывающую мне на объё-ё-ёмный такой ящик, стоящий чуть в стороне от остальных. На нём красуется аналогичный знак. М-да... Четыре. Но ведь это точно не моё! Обхожу контейнер кругом, внимательно рассматривая. Высокий, мне по пояс. Внизу амортизационная подложка. Крышка магнитная с двухступенчатым механизмом, при помощи которого её можно слегка приподнимать для проветривания или открывать полностью. Что же там такое, что требует бережной транспортировки и доступа воздуха?
     Прикладываю ладони к гладкой поверхности, а потом, на всякий случай, ухо. Прислушиваюсь и, не распознав ничего подозрительного, перевожу взгляд на наперсницу. "Вскрываем?" — приподняв брови, смотрю вопросительно. "Может, лучше позвать кого-нибудь?" — округляет глаза Делисса. "Сами справимся", — мотаю головой и решительно впечатываю ладонь в мембрану датчика. Жду, пока снимется блокировка и запустится механизм подъёма крышки. Короткий треск, тихое шипение, и она медленно всплывает, открывая доступ внутрь...
     — Рановато ты меня нашла, — сердито фыркает из недр своего убежища недовольный голос. — Неужели нельзя было ещё пару дней подождать?
     — Ты!.. Ты!.. — я задыхаюсь от возмущения и неожиданности.
     — Ну я. И что?
     Из темноты появляются руки и вцепляются пальцами в края контейнера, помогая подняться тому, кто в нём сидит. Через секунду показываются сначала макушка, потом короткие бордовые волосы, симпатичное личико и, наконец, торс в светлом эластичном костюме, удобном для тренировок. Парнишка щурится от света, потягивается и подпрыгивает, усаживаясь на край ящика. Для равновесия упирается одной ногой в стенку, складывает руки на груди и заявляет ультимативно:
     — Домой не полечу.
     — Ну знаешь ли...
     У меня даже слов нет, чтобы адекватно отреагировать на подобную ситуацию. Невольно заглядываю в контейнер, теряясь ещё больше. Упаковки с продуктами и напитками, пакет с одеждой, подушка, одеяло, даже портативный универсальный утилизатор. Ух, как основательно братик подошёл к вопросу экстремальных условий своего пребывания!
     Отступаю, нащупывая руками контейнеры за своей спиной, чтобы использовать их в качестве опоры.
     — Да-а-а, Эониас... Удивил ты меня. Я всё могу понять: тебе учиться хочется, приключений, новых впечатлений, но зачем из дома-то сбегать? Неужели так трудно потерпеть? Исполнится двадцать, и тебя в любом случае в академию отправят.
     — На какую специализацию? — скептически хмыкает и кривит лицо малолетний безбилетник. — Управление и контроль? Очень нужно!
     — А ты куда собрался? — смутные сомнения закрадываются в мою душу.
     — Диверсии и шпионаж, — таинственно приглушает голос братик. — Вот только там курс обучения дольше. Ещё немного, и я уже по возрасту на него не попаду.
     — Офигел? — Мне становится не по себе. — Это же самый верный способ не дожить до первой сотни лет.
     — Чушь! — отмахивается Эон. — Пропаганда, чтобы количество желающих снизить. Хороший разведчик живёт долго, но делает это так, чтобы о нём никто не знал.
     Хм... Может, он и прав, только это недоказуемо. Кто ж братишке мозги-то промыл? Перевожу взгляд на Делиссу, которая благоразумно молчит, посматривая по сторонам, чтобы нас не застали врасплох. Девушка, реагируя на немой вопрос в моих глазах, пожимает плечами и вновь возвращается к своим обязанностям дозорного. Я же приступаю к допросу пятнадцатилетнего оболтуса.
     — Где инфу о моих планах нарыл?
     — Так я тебе и сказал! Первое правило шпиона — никому и никогда не выдавать свои секреты!
     — Ладно, — меняю тактику, — родители, как я понимаю, не в курсе побега. Ты хоть подумал, что они почувствуют, когда им доложат о твоём исчезновении?
     — Я что, по-твоему, эгоист? — Эониас резко реагирует на обвинение. Серые глаза сощуриваются, дыхание учащается, даже пальцы, лежащие на краю контейнера, белеют — с такой силой он их сжимает. — Во-первых, сразу это не всплывёт. Все во дворце считают, что я на дальней плантации вместе с другими парнями тренируюсь кататься на земульти. А тренеру я сказал, что не поеду и останусь дома. Так что несколько дней беспокоиться никто не будет. Во-вторых, как только меня зачислят в академию, я сразу свяжусь с отцом.
     — Допустим, — принимаю его объяснение. — Но Тис не согласится тебя прикрывать всё это время, — качаю головой, прекрасно зная, что старший брат подобного безрассудства поощрять не станет. Ему для этого хватает жизненного опыта, полученного благодаря моему неугомонному характеру.
     — А кто ему обо мне расскажет? — Хитро прищуривается проныра.
     — Я скажу, — сообщаю, понимая, что не хочу брать на себя такую ответственность.
     — Не скажешь. Иначе о твоём двойнике будет знать вся империя, — усмехается братик. — Причём твой жених получит информацию первым.
     Аж дар речи теряю от подобных угроз. Дихол! Только этого не хватало! У меня весь план построен на том, что Тим не будет в курсе того, кто я на самом деле. А если ему всё станет известно, то какой вообще смысл во всей затеянной мной авантюре?!
     — Ты не скажешь, и я промолчу. Услуга за услугу. Всё по-честному, — меня самым наглым образом продолжают убеждать в том, что отнюдь не блефуют. — Ну так как? Мне вылезать и идти каяться?
     Стискиваю кулачки, впиваясь ногтями в ладони. Я, конечно, тоже таким нечестным приёмом однажды воспользовалась — когда заставила Тиссана отвезти меня на Землю. Но я даже не предполагала, что когда-нибудь кто-нибудь поступит со мной аналогично, а уж тем более не ждала этого от собственного брата.
     — Так и быть, — подавив возмущение, соглашаюсь, — считай, что я тебя не видела. И имей в виду, свою причастность к твоему пребыванию там, — указываю на его временное жилище, — я буду отрицать.
     — Вот и хорошо, — широко улыбается новоиспечённый шантажист.
     — Сюда идут! — неожиданно нервно выдыхает фрейлина и делает шаг, чтобы закрыть собой моего собеседника.
     Эон мгновенно ныряет в темноту своего ящика. Очень вовремя, между прочим, потому как, едва крышка захлопывается, в зоне видимости появляется внушительная мужская фигура.
     — Ева? Дель? — Тиссан с подозрением рассматривает нас, застывших на фоне контейнеров. — Вы что тут делаете?
     — Мой багаж проверяем, — максимально беспечно отвечаю. — Мне показалось, что я кое-что забыла. Но, к счастью, всё на месте. Идём, Делисса.
     Не оборачиваюсь, но всё равно спиной чувствую крайне недоверчивый сиреневый взгляд, который следит за нами до тех пор, пока мы не исчезаем за стеллажами.
    

ГЛАВА "В"

Вахта, выбор и визаж

    
     — Плавнее.
     Мужская рука ложится поверх моей, надавливает и медленно сдвигает, показывая с каким именно усилием нужно работать. Киваю, дожидаюсь, пока пресс исчезнет, и повторяю самостоятельно.
     — Верно, — удовлетворённо констатирует пилот, проследив за результатом. — Готова? Переключаю управление. Три. Два...
     На "один" чувствую, как в ладонь впиваются маленькие иглы-датчики, когда на мембрану, в которую утоплена моя кисть, начинает поступать энергия. Это не больно, но и забыть о том, что нельзя отвлекаться, не даёт, ибо ответственность высока. Корабль вот уже сутки движется в подпространстве, а это значит, что мы скользим по эпистатической спирали, которая стабильностью не отличается. То есть нужно постоянно отслеживать её изменения, ну и реагировать соответственно.
     Разумеется, большую часть работы берёт на себя система автоматического управления, однако выбор глубины погружения остаётся в компетенции пилота. Стараясь действовать согласно выданным мне инструкциям, плавно усиливаю давление на мембрану. Объёмное изображение бело-синего витка, внутри которого мы сейчас находимся, разгорается сильнее и приближается, начиная заполнять собой экран. Через несколько минут становится видна сложная структура, сплетённая из тонких трансконфигурационных нитей. Вдоль одной из них мы и движемся, однако она всё сильнее сдвигается к краю, а вскоре вообще переплетётся с другими, создав непроходимый узел. Так что нам пора нашу путеводную нить поменять.
     Выбираю ту, что потолще, чтобы было легче зацепиться, и веду корабль рядом с ней, позволяя автопилоту просчитать уровень апейронных возмущений гравитонов, который потребуется для фиксации.
     — Хорошо, эта подойдёт, можешь отпускать, — одобряет мой выбор Гал, впиваясь глазами в бегущие по соседнему экрану цифры, показывающие изменение параметров.
     Расслабляю руку, мембрана выталкивает мою ладонь, и изображение на экране тут же уменьшается в размерах. Смена позиции завершена.
     Меняю положение тела и усаживаюсь глубже в кресло, потому как до этого, забыв включить его регулировку, подвинулась на самый край, чтобы было проще работать с консолью.
     — С этим я разобралась. А как ты узнаёшь, что корабль приближается к узлу? — Любуюсь на результат и возвращаюсь взглядом к пилоту. До окончания вахты ещё пара часов, так что в моих планах использовать это время по максимуму.
     — Ева, сколько раз повторять, что корабль никуда не движется, — сокрушённо качает головой Гал. — В подпространстве это невозможно, тут действуют иные законы. Принцип эмиссионного хода тебе разве не знаком?
     — Э-м-м... — Я мнусь, потому что теория для меня всегда была проблемой номер один. С практикой всё куда проще. — Знаком. Почти.
     — Придётся выучить, — нравоучительно заявляет мой временный наставник.
     — Выучу, — покладисто соглашаюсь. Даже глаза в пол деликатно опускаю. — Так что там с оповещением? — невинно интересуюсь.
     — Да ничего сложного, в общем-то, — сообщает парень, пожимает плечами и отворачивается от меня, чтобы запустить какую-то программу. — Сканирование параметров подпространства идёт автоматически, и система выдаёт пилоту предупреждение. Впрочем, намного эффективнее не ждать этого, а просматривать результаты лично. — Он показывает мне изображение, с которым только что работал. — Думаю, что тебе будет полезно в этом потренироваться.
     Со вздохом подтаскиваю экран ближе, принимаясь вникать в сложную вязь символов, описывающих состояние корабля и окружающего его пространства. С завистью посматриваю на напарника, который увлечённо работает с консолью управления. Оно и понятно, у него своих забот хватает, это же не тренировочный полёт, а настоящее погружение. Так что мне объясняют только самые азы.
     Впрочем, очень скоро я перестаю отвлекаться, потому что начинаю улавливать некоторую закономерность в тех параметрах, которые с завидной регулярностью появляются перед моими глазами. Соседний виток. Вот сейчас он ровный, а вот тут на нём искажение. И снова никаких возмущений, а потом опять дефект.
     — Гал, тебе не кажется это ненормальным?
     — Что именно?
     Он с явной неохотой отрывается от своего занятия и с недовольным видом поворачивается ко мне. Ну да, я его отвлекаю. Недвусмысленно указываю пальцем на странные изменения показателей. Взгляд пилота быстро скользит по экрану, и его вынужденное внимание вдруг превращается в лихорадочную деловую активность, которая заканчивается весьма непредсказуемо — появлением в рубке капитана, второго пилота, Тиссана и Коридана. И меня это основательно напрягает. Если с последним субъектом всё просто — он как всегда у дверей дежурил, то остальные подозрительно быстро проявились с учётом того, что официально на корабле ночь. Реально что-то серьёзное происходит?
     — Докладывай!
     Ферт Отиас оправляет китель, который явно только что надел, причём на голое тело, потому как спал.
     — В нашей точке перехода ещё один корабль. Судя по величине возмущений, он немного крупнее и эманирует энергию в том же направлении, — спешно радует своё начальство приятной новостью Гал. А может, и неприятной. Он не удосужился мне заранее о её статусе сообщить.
     — Случайность? — интересуется Тис, пригладив растрёпанные волосы.
     У брата видок тоже не для официальных приёмов. Рубашка навыпуск, сверху небрежно наброшена жилетка. Впрочем, брюки сидят идеально, и берцы плотно облегают голень. То есть, возникни сейчас необходимость куда-то бежать и что-то делать, мешать ему ничто не будет.
     — Весьма вероятно. — Заняв своё кресло, капитан принимается изучать данные на экране. — А возможно, и нет.
     — Надо решать, что будем предпринимать, — Тиссан жмурится и растирает ладонями лицо, словно пытаясь окончательно проснуться. — Есть варианты?
     — Весь вопрос в том, чей это корабль. Имперский или пиратский. Если первое, то беспокоиться не о чем. Если второе...
     Ферт Отиас пожимает плечами и обрывает сам себя, не договорив. Наверное, поэтому в полутьме рубки фраза звучит ещё более зловеще. Правильно, пираты церемониться не будут, хотя и тут всё зависит от их намерений. Если желают нас захватить, то будут ждать, когда мы максимально приблизимся к моменту выхода в нормальный космос. Точно так, как милбарцы действовали, когда мы на Землю с Тисом летели. Если же хотят банально уничтожить, то нападут прямо сейчас, пока мы глубоко в погружении. Тогда корабль снесёт со спирали и выбросит... никто не знает где. Это непредсказуемо. Увы, были в истории империи такие прецеденты. Мой отец в подобную передрягу попал со своими родителями. Так вот они больше полугода помощи ждали. Папа остался жив просто чудом, а бабушке и дедушке не повезло.
     — Те, кто на этом корабле, представляться нам не собираются, — вступает в дискуссию второй пилот, который успел прогнать параметры через программу опознавания. — Я никаких знакомых модуляций не нашёл.
     — Интересно, как давно они рядом? — любопытствует Тис, справедливо рассудив, что если нас сопровождают долго и до сих пор не атаковали, то времени на раздумье и выбор решения остаётся достаточно. Нам ещё сутки лететь.
     — Час назад ничего похожего не наблюдалось. Поле было свободным. А искажение фисса Евеллина обнаружила.
     Несмотря на серьёзность ситуации, Гал улыбается, одаривая меня очень своеобразным взглядом. Мужским. Заинтересованным.
     — Вот как полезно, однако, брать в команду стажёров, — одобрительно гудит капитан, не отрываясь от своего экрана.
     Я начинаю раздуваться от гордости. Ай да я! Во-первых, меня фактически официально признали членом экипажа. Во-вторых, пусть и сама не поняла как, но такую потенциальную опасность выявила! Но долго наслаждаться своей значимостью не получается. Братик очень быстро возвращает меня в соответствующий статус:
     — Ферт Коридан, отведите наследницу в её апартаменты.
     То бишь нечего тут делать всяким дилетанткам, которым исключительно по случайности везёт. Перехватываю недовольный взгляд брата, направленный в сторону пилота, и... О-оу! А причина-то моего выдворения совсем иная! Фист позволяет себе заигрывать с наследницей. Нонсенс! Послушно поднимаюсь и, не забыв мило улыбнуться Галу, топаю на выход.
     Любопытно, а если бы этот пилотик уже в другом статусе был, как бы тогда братишка отреагировал? Увы, нет возможности проверить на практике. Единственный приличный ферт в шаговой доступности — это мой телохранитель, а у него со мной исключительно служебные отношения и никакой личной симпатии. А капитан слишком старый. Неинтересно.
     Нет, ничего серьёзного я не имею в виду. И на месте Тимофея никого другого себе не представляю. Просто я — фисса! Стремление нравиться окружающим у нас в крови. К тому же мне категорически нельзя наживать себе врагов. Не хватало ещё, чтобы мои личные взаимоотношения с кем-то повлияли в будущем на судьбу империи. Так что пусть лучше мне симпатизируют, получая ни к чему не обязывающие знаки внимания, чем ненавидят, встречая холодное равнодушие. Кстати о последнем. В том смысле, что есть в моём окружении личность, к которой я испытываю подобное чувство, хоть и стараюсь не демонстрировать. Телохранитель.
     Именно он шагает мне навстречу, перегораживая собой коридор и намертво блокируя проход. А я туда выпорхнула, между прочим, чтобы с утра пораньше заскочить в гости к Галу и выяснить, до чего же вчера договорились мой брат и капитан.
     — Вернитесь к себе, фисса Евеллина.
     — Почему? — от неожиданности даже не сразу начинаю возмущаться подобной бесцеремонностью.
     — Вам рекомендовано сегодня оставаться в своей каюте, — делая ещё один шаг, говорит телохранитель, впрочем, весьма авторитетным тоном. То бишь намекающим, что уступать не собирается.
     Так. Ясно. Тис применил радикальные меры изоляции. Вопрос — зачем? Ну не верю я, что проблема в пилоте! Хотя... Исключать данный вариант я тоже не могу, потому как есть в нём рациональное зерно. Ситуация — экстремальная, Гал — пилот, а я своим присутствием отвлекаю его от выполнения своих профессиональных обязанностей. Я же не в курсе, может, ему пришлось на вахте остаться. В общем, пока я над этим размышляю, меня оттесняют обратно в комнату и даже галантно проём закрывают, тем самым вогнав в окончательный ступор. А когда прихожу в себя, скандалить уже поздно. Не потому, что мне лень вновь выйти в коридор и потребовать объяснений, а по причине появления на моей территории ценного источника информации.
     — Что происходит? Мы меняем виток спирали? Выходим из погружения?
     Я принимаюсь пытать свою рыжеволосую фрейлину. Однозначно она должна быть в курсе делишек собственного мужа, то есть знать, какое решение было выбрано.
     — Ничего не происходит. С чего ты это взяла? Летим себе и летим, — изумляется моей активности Ель.
     — Ага. — Плюхаюсь попой на кровать, потому как сидя допрашивать удобнее. — Тогда куда Тис ночью бегал?
     — Никуда. Он со мной спал. — Взгляд зелёных глаз становится совершенно непонимающим.
     Понятно. Ловкий братик ускользнул втихую и вернулся до того, как Ёлка проснулась. Облом. С другой стороны, если он не остался в рубке, значит, не всё так плохо.
     — Евочка... — растерянно тянет земляночка, опускаясь рядом на мягкий матрас. — А что случилось?
     Упс. Мы пришли к тому, с чего начали. Сменив полярность.
     — Гости у нас. Или мы у них, — в отличие от брата я скрывать информацию не собираюсь. Особенно, если это поможет мне выяснить то, что я желаю. — В общем, ты у Тиссана спроси. Он больше знает. Может, прямо сейчас этим займёшься? — ненавязчиво подталкиваю её к нужному мне результату.
     — Я не могу. Тис меня просил быть с тобой и никуда не отлучаться, — напрягается Елия.
     Вот так всегда. Никогда не получаешь то, чего на самом деле хочешь. Оставив девушку в лёгкой задумчивости, уползаю в соседнюю комнатку по делам личной надобности, а когда возвращаюсь, в моём распоряжении оказываются обе фрейлины. Одновременно. Глазам своим не верю, какая редкость. Впрочем, весьма удачная, ведь меня на сегодня лишили свободы и привычных развлечений. Так что придумаю себе занятие, совмещающее приятное с полезным.
     То, что это занятие в некоторой степени не соответствует общему плану, утверждённому и заверенному в высшей инстанции в лице моего отца, меня сейчас волнует меньше всего. Пункт, по которому мою персону изолируют в каюте, тоже не фигурировал в плане! Следовательно, я имею полное право на компенсацию. Тем более что я всего лишь на пару дней опережу то, что и так должно произойти.
     Сделав запрос на доставку, жду, когда у дверей окажется один из моих контейнеров, оставленных на складе, провожаю глазами уплывающую обратно платформу, которая его ко мне привезла, мило улыбаюсь Коридану, подпирающему стенку напротив входа, и запираю дверь. Не хочу, чтобы нам мешали. Ибо мы заняты. Я не шучу. Мы на самом деле заняты разбором содержимого ящика. В общем, через несколько часов моя каюта из идеально прибранной становится настоящим бедламом, где в живописном беспорядке разбросаны платья, обувь, косметические средства, упаковки с краской, инструменты, щётки... И это не бунт. Скорее, результат созидательной деятельности, в которую я погрузилась и привлекла к ней своих наперсниц.
     Кстати, дверь я заперла очень удачно. Тиссан дважды пытался сюда прорваться, но я оставалась непреклонной и ему не открывала, ведя переговоры через информационную консоль. Мне рекомендовали сидеть у себя? Я это и делаю! Хотите меня лицезреть? Запросто. Вечером.
     — В шесть! — рыкнул брат в ответ. Зато больше нас уже не беспокоил.
     Хоть мы и заканчиваем чуть раньше обозначенного срока и даже успеваем привести в порядок комнату, время я выдерживаю с точностью до секунды. Едва сменяются цифры на панели, деактивирую замок, прикладывая ладонь к консоли у двери, та раскрывается и...
     — Ну, Ева!
     Злой, как милнарианский желвад, Тис врывается в проём. Не останавливаясь, с ходу бросается вглубь комнаты, поэтому его лица я не вижу, только спину. Брат замирает передо "мной", с самым скромным видом сидящей в кресле, и я едва сдерживаю смех, представляя себе его перекошенную физиономию.
     — Ты что тут устраиваешь?!
     Я любуюсь тем, как он угрожающе склоняется, заставляя "меня" вжаться в спинку кресла.
     — Прекрасно знаешь, что я ничего не буду от тебя требовать просто так! Если прошу что-то сделать, значит, для этого есть основания!
     Тиссан торжествующе смотрит, как "я" виновато опускаю в пол глаза. Уверившись в том, что его нотация производит должный эффект, закладывает руки за спину. Выпрямляется и принимается расхаживать перед своей "сестричкой".
     — Без необходимости я никогда... — он продолжает нотацию и, в очередной раз повернувшись, оказывается лицом к двери. Поперхнувшись, останавливается, впиваясь глазами в меня, столь заинтересованно наблюдающую за устроенным им скандалом. "Это кто?" — с подозрением смотрит, причём с основательным таким, даже поза становится напряжённой в готовности защитить сестру. Я его реакцию понимаю. В запертой комнате вдруг оказывается незнакомая ему пассажирка, которой не было на борту. И на открытый контейнер Тис взирает с совершенно справедливым сомнением. Умничка братик нужные выводы делает. Стараясь не выпускать меня из виду, он встаёт вполуоборот к той, с которой только что разговаривал:
     — Ты мне ничего объяснить не хочешь?
     Решаю, что для столь же изумлённого Коридана, оставшегося за порогом, но которому всё прекрасно видно, впечатлений более чем достаточно. Впечатываю ладонь в замок, и проём закрывается быстрее, чем телохранитель соображает, что происходит. В общем, шагнуть внутрь он не успевает, а вот рефлексы Тиссана оказываются на высоте. Я даже не успеваю осознать толком, а уже оказываюсь на полу с вывернутыми за спину руками и полной невозможностью пошевелиться. Не напрасно братик на Исгре учился, ох, не напрасно.
     — Литаш-ш олти добх-хет! — тихо шиплю. Дихол! Вот уж не думала, что опознавательный знак, вернее, код, который мне сообщили советники, понадобится так быстро.
     — Ева?!
     Меня немедленно и столь же быстро возвращают в вертикальное положение. На дрожащих ногах я шагаю к кровати и сажусь, принимаясь растирать плечи.
     — Ну у тебя и хватка, Тис. Тебя не учили сначала переговоры заканчивать, а потом уже к физическому воздействию переходить?
     — Ты свихнулась? — рявкает он в ответ. — Почему меня не предупредила?!
     От его рыка невольно сжимаюсь, но тут же беру себя в руки и встряхиваю головой. Перед глазами на мгновение показываются короткие тёмно-бордовые прядки с синеватым отливом и снова исчезают, упав по бокам от щёк.
     — Ты что с волосами сделала? — тоскливо интересуется брат и потрясённо опускается на кровать рядом со мной, не дождавшись внятного ответа. Его рука поднимается, захватывает прядку и пропускает её между пальцами. — Ужас!..
     — Нормальные волосы. Подумаешь, другого оттенка! А длина... — Касаюсь кончиков, отрезанных на уровне подбородка. — Отрастут за четыре года. К свадьбе будут такими же, как раньше.
     — А глаза?
     Теперь брат всматривается в тёмно-фиолетовые радужки.
     — Пигмент усилила, — послушно поясняю. — Да, губы тоже обесцветила, — заранее отвечаю, предчувствуя, каким будет следующий вопрос. — И овал лица скорректировала, закачав биоимплант. Чего ты дёргаешься, Тис? Все изменения постепенно сойдут на нет. И вообще, чему ты удивляешься? Я же сразу сказала, что изменю внешность.
     — Но я не думал, что так радикально.
     — Зато теперь меня точно никто не узнает.
     — Да уж, — соглашается братик, — если я не узнал...
     На этом его словарный запас заканчивается.
     — Можно подумать, я какая-то страшная стала, — фыркаю возмущённо.
     Этих мужчин не поймёшь. Я, например, когда в зеркало смотрела, очень даже симпатичную моську видела. Чужую, да, но приятную.
     — Ты красивая, — тут же исправляется Тиссан, — просто совсем другая.
     — Вот и замечательно! — расцветаю, окончательно приходя в себя. — Лучше оцени, как Дел... Ева выглядит!
     Сиреневые глаза брата некоторое время послушно рассматривают гордо восседающую в кресле и улыбающуюся "меня". Вторую меня. То есть Делиссу, которая меня изображает. В итоге Тис констатирует:
     — Безупречно. Качественный визаж. Придраться не к чему. Плохо, что ты поторопилась и со мной это экспресс-преображение не согласовала. Хорошо, что вышло всё очень натурально. Правда, теперь легенду придётся менять.
     — А что такого сложного? — Указываю на контейнер. — Скажем, что я там пряталась. Коридан подтвердит, что кроме как в нём я бы оказаться в комнате не смогла. А всё остальное, то есть мотивы и личность, остаются теми, что мы раньше придумали.
     Говорю, а у самой рот до ушей расползается, потому что Эона, прячущегося на складе, вспоминаю. Я же фактически благодаря тому, что он мне продемонстрировал, на эту махинацию пошла.
     — Согласен. — Тиссан осматривается. — А Елия где? Её облик вы, надеюсь, не изменили?
     Мне даже отвечать не приходится. Услышав своё имя, девушка, которая пряталась в столовой, чтобы случайно не вмешаться и не испортить эффект неожиданности, появляется в комнате. Брат немедленно поднимается ей навстречу, весьма предсказуемо заграбастывает в объятия и страстно целует в губы. Эх... Одним словом — муж!
     — Тис, а зачем ты меня под арест посадил? — интересуюсь, дождавшись, когда эта парочка начнёт нормально воспринимать что-то ещё, кроме самих себя.
     — Как ты любишь всё преувеличивать! — сокрушается брат, отрываясь от созерцания своей любимой. — Ну какой "арест"? Просто попросил не гулять, чтобы быть уверенным в твоём местонахождении. Неизвестный корабль так и держится рядом, а нам скоро из погружения выходить. Мало ли что произойдёт? Потому и Елию попросил быть с тобой. Как-то проблематично вас обеих спасать, если вы в разных местах находитесь.
     Он ласково прижимает голову жены к своей груди, зарываясь пальцами в рыжее облако волос.
     Тут он прав. Мне даже стыдно становится за своё неумение видеть истинные причины поступков. Увы, получается, что, несмотря на врождённую способность на уровне подсознания воспринимать чужие эмоции, дедуктивные навыки у меня если не нулевые, то очень к ним близкие. И с этим тоже нужно что-то делать.
    

ГЛАВА "Г"

Гонка, гордость и грядущее

    
     — Идём по резервной сигнатуре с увеличением скорости, — раздражённый голос ферта Отиаса разносится по рубке. — Иначе они нас быстро достанут, — куда тише и злее.
     Немедленно реагируя на приказ, оба пилота запускают новые программы, закладывая другие курсовые параметры. Вот только на экранах, демонстрирующих окружающий нас мир, ничего не меняется — космос и космос. Чёрный мрак и далёкие звёзды. Слишком далёкие.
     Досаду капитана понять легко. Мы вышли в физическое пространство в опасной близости от неизвестного корабля. Мало того, его присутствие рядом, а может, и ещё какие факторы, привели к тому, что точка выхода для нас сместилась. И вместо того чтобы оказаться внутри планетарной системы звезды Ичос, "Бродяга" сейчас где-то за её пределами.
     Однако и это ещё не всё. Исчезли оба корабля сопровождения, которые "Бродягу" эскортировали. Просто не вышли следом. Пропали. Понять причин никто так и не смог. В подпространство они вошли одновременно с нами, и казалось, что всё в полном порядке. Передавать же с корабля на корабль информацию, находясь в погружении, нереально. Подпространство, в этом смысле, вообще штука неприятная и коварная, там нет возможностей для обмена сообщениями.
     И вот теперь мы одни, без сопровождения, преследуемые неизвестно кем, а эскадра исгреан, которая ждёт нас в условленном месте, чтобы встретить прибывающую на обучение наследницу и в случае опасности защитить, находится очень и очень далеко. Приятного мало.
     — Ева, — слышу голос Тиссана, который стоит позади меня. — Тебе лучше вернуться в свой отсек. Здесь не будет ничего интересного.
     Несильно сжимаю ладошку Делиссы, и та немедленно реагирует:
     — Нет, я останусь!
     Молодец, правильно. Нечего лишать нас возможности посмотреть в лицо опасности и узнать, что она собой представляет. И вообще хочется же быть в курсе событий! А мужчины — им только позволь, и они нас тут же от всего этого отстранят. Не потому что считают глупыми и неспособными к чему-то продуктивному. Просто полагают, что раз уж они рядом и есть возможность всё взвалить на свои сильные плечи и умную голову, то именно это и нужно сделать. То бишь вот таким любопытным способом мужчины нас оберегают от лишних стрессов и потрясений. Для них понятия "фисса" и "управление" совмещаются чисто теоретически, исключительно в плоскости "поиграть".
     Например, они весьма снисходительно относятся к желанию фиссы учиться. И ни в коем случае не будут препятствовать, если она на этом настаивает, но вот когда дело доходит до применения полученных умений... Сначала всё сделают сами, а потом посмотрят на тебя и скажут: "Извини, я же был рядом". У фертов эта черта в особенности сильно проявляется, фисты как-то лояльнее относятся к желанию отдельных фисс что-то делать. "Отдельных", потому что у большинства из них стремление работать наравне с сильным полом (я имею в виду сугубо мужские профессии) возникает крайне редко.
     В этом смысле я, похоже, ненормальная. Делисса, например, моих устремлений не разделяет. Работа компаньонки её вполне устраивает и ничего больше не интересует. Так что мне пришлось постараться, чтобы научить фрейлину правильно имитировать мой характер и добиться у брата права сейчас здесь находиться. То есть своих позиций я сдавать не собираюсь. Э-м-м... Ева не собирается, а я ей в этом помогаю.
     Дихол! Как же трудно ассоциировать себя сразу с двумя личностями!
     — Девчонки! — реагируя на заявление своей подопечной, едва слышно шипит Коридан.
     От него такая волна раздражения идёт... Ух! Недоволен безопасник нашим поведением и ситуацией в целом. Ну ещё бы! Начать с того, что его службу буквально обвели вокруг пальца, просочившись на корабль. И кто?! Девчонка, даже не достигшая совершеннолетия! Это я о себе в гриме, потому как об истинном положении дел он не знает. Мы решили, что чем меньше народа в курсе подмены, тем лучше. Естественнее, так сказать.
     Далее.
     Невесть откуда появившаяся пассажирка, вместо того чтобы попасть в изолятор и понести справедливое наказание, была принята наследницей и её окружением весьма благосклонно. То есть её исповедь выслушали, прониклись, простили и... оставили при наследнице! Третьей фрейлиной!
     Да, причины безопаснику объяснили: глупая девочка, идеалистка, вот таким странным образом решила попасть в академию, потому что других возможностей у неё не оставалось. Но недовольства Коридана это не уменьшило. Особенно в том ракурсе, что теперь наследница таскается со своей новой и весьма подозрительной подружкой по всему кораблю, а две нормальные, проверенные фрейлины сидят в жилом секторе в ожидании их возвращения.
     — Скорость неизвестного корабля возросла и начинает превосходить нашу. Мы идём на максимуме, — нарушая тишину, сухо докладывает Гал.
     — Что с исгреанской эскадрой? — вмешивается Тиссан.
     Капитан шагает ближе к ещё одному члену экипажа, насколько я понимаю, занятому связью с внешним миром, и наклоняется, всматриваясь в его экран.
     — Они откликнулись, начали погружение, чтобы выйти как можно ближе к нам.
     — Сколько времени им на это понадобится? — Брат старается максимально прояснить для себя ситуацию.
     — Пара часов. — Отиас выпрямляется и разворачивается, закладывая руки за спину. — Расстояние небольшое. Впрочем, они всё равно не успеют. Преследователи догонят нас быстрее.
     — Значит, готовимся к возможному абордажу, — немедленно принимает решение Тис, приступая к раздаче указаний: — Коридан, задача твоих людей не позволить неизвестным проникнуть на корабль. Ферт Отиас, делайте всё возможное, чтобы сближение произошло как можно позже. Я понимаю, что маневрировать на такой скорости сложно, но постарайтесь выжать из корабля всё. Наша задача выиграть время. Ева, — теперь достаётся и нам, — быстро к себе.
     Тон непререкаемый, взгляд стальной. Ясно. Свои претензии и запросы оставила при себе и пошла на выход.
     — Ты куда? — удивлённо оборачивается Делисса, руку которой я отпустила, едва мы остались без присмотра, потому что, проводив нас до жилого отсека, брат исчез.
     — Прогуляюсь до склада, — хоть и нет рядом никого, приглушаю голос и хитро улыбаюсь: — Сама знаешь, зачем.
     — Но Тиссан приказал сидеть в каюте, — испуганно лепечет мой двойник.
     — Тебе, а не мне, — отрезаю. — Я скоро.
     Оставляю подругу и через несколько минут уже нетерпеливо жду, пока у моего младшего братишки пройдёт приступ гомерического смеха, вызванный моим несколько необычным внешним видом, а потом быстро смываю с его лица остатки веселья сногсшибательным известием о нашем положении и вероятных перспективах.
     — Погоня? За нами? — Эон мгновенно теряет всю свою весёлость, как-то странно дёргается и почему-то смотрит внутрь своего убежища. — Нет... — бормочет тихо. — Ну не может же быть, чтобы... — ныряет с головой в тёмное пространство.
     — Та-а-ак, — вытаскиваю его за шкирку обратно. — Твоих рук дело?
     Шмыгнув носом, брат бросает на меня хмурый, виноватый взгляд.
     — Откуда я знал, что эта штука заработает? — сердито бурчит, теребя в руках маленькую коробочку. — Я же только один раз её открыл.
     — Что заработает?!
     Я чуть ли не подпрыгиваю от возмущения. Отбираю у него добытое, принимаясь рассматривать простой чёрный матовый футляр, внутри которого однозначно что-то светится, даже непрозрачность материала не спасает.
     — Где ты эту гадость взял?
     — У отца, в хранилище.
     Хватаюсь за голову, медленно сползая по стенке контейнера на пол.
     Вот зар-р-аза!
     — А включил зачем? — Смотрю на безобидный с виду предмет, от которого столько неприятностей.
     — Да не включал я его! — возмущается мелкая бестолочь. — Я не дурак, такую дрянь на корабле активировать. Говорю же — уронил, а чехол раскрылся! Я сразу обратно закрыл. Думал, обойдётся и приборы корабля ничего не почувствуют.
     Наивный!
     — Вот что теперь делать? — Едва удерживаюсь, чтобы не отвесить ему подзатыльник.
     — Выбросить? — Серые глаза смотрят с надеждой. — За борт и...
     — И папа тебя точно по полной раскатает, — поражаюсь его наивности. — Ладно. Сиди и не высовывайся, а я пошла.
     — Куда? — Эон принимает боевую стойку.
     — Признаваться в том, чего не делала, — бросаю через плечо.
     Сначала бегу по коридору бойко, но по мере приближения к месту назначения скорость моя снижается. Трудно спешить, точно зная, что сейчас тебя ждёт не самый приятный разговор. С другой стороны, не могу же я эту бестолочь выдать с потрохами?
     Хоть и злюсь на Эона, а жалею его куда больше. Не знаю уж, зачем брат вообще прихватил с собой в академию эту штуку, но я не хочу быть виновной в том, что он лишится будущего, о котором мечтает. А это однозначно произойдёт, если Тис и отец узнают о краже. Пусть уж лучше мне нотацию прочитают и накажут. Моя гордость это переживёт.
     — Ты куда?
     Рука охранника решительно останавливает меня на входе в рубку.
     — Мне с фертом Тиссаном поговорить нужно. Срочно, — столь же твёрдо отвечаю.
     Несколько секунд лансианин колеблется, но всё же заглядывает внутрь отсека. А потом выходит брат и... Дословно повторять всё, что я выслушала, не буду, потому что значения половины слов, которые он использовал, не знаю. А суть остальных, в мягком изложении, состоит в том, что только безмозглая дорада вроде меня может ухитриться протащить глос на борт, активировать и не сразу понять, что в нём вся проблема!
     Объясняю. Глос — это генератор ложных сигналов. В общем, рядом с нами никакого корабля нет и не было. Никто нас не преследовал и не преследует. Всему виной этот маленький приборчик, который своим излучением свёл с ума датчики корабля, и те из его наводок воссоздали максимально реальную картинку. Причём чем активнее мы сканировали пространство своими приборами, тем сильнее на них влиял глос и тем явственнее становилась иллюзия. Вот такая у него специфика — обманывать технику, заставляя регистрировать то, чего нет.
     Вообще-то глосы нередко используются в военных операциях, когда нужно дезориентировать врага. Создать у него видимость превосходящих сил и заставить атаковать ложного противника, а не настоящего. Но в таких ситуациях все готовы к тому, что и свой корабль может оказаться под аналогичным воздействием вражеского генератора. Поэтому включают глушилки. А в нашем случае никому даже мысли подобной в голову не пришло, ибо "враг" появился в подпространстве. То есть физически не мог подкинуть нам этот подарочек.
     Кстати, то, что "Бродяга" вышел из подпространства не там, где положено, тоже заслуга глоса. Этот прибор, помимо всего прочего, ещё и энергетический трансмиттер, который может забирать и перебрасывать в подпространство энергию, вырабатываемую гравитонным реактором корабля. Так что корабли сопровождения сейчас спокойно дрейфуют в той точке выхода, где и планировалось, а мы до неё банально не долетели. Двигателям не хватило мощности.
     Нужно ли говорить о том, что мне не простили выходки, ответственность за которую я взяла на себя? Пользуясь тем, что я не я, Тис посадил меня под замок до самого прилёта, оставив без развлечений, на урезанном пищевом рационе, в малюсенькой камере изолятора, где из мебели только лежак. Братик решил по максимуму использовать тот факт, что в глазах экипажа моя персона никаких прав не имеет, и раз в жизни наказать меня по-настоящему. Чтобы впредь неповадно было. Н-да... С сестрой он бы не посмел так поступить. Я даже начала сомневаться в том, что приняла правильное решение сменить облик до того, как мы прилетим на Исгре.
     Ещё и Коридан свою лепту внёс. Его триумфальный взгляд, когда он меня запирал в отсеке изоляции, нужно было видеть. А уж как этот тип в душе радовался... Ликовал просто. Нет, надо телохранителя менять, однозначно. Потому что этого я скоро возненавижу. С другой стороны, какое мне до него дело? Пусть себе Делиссу охраняет на здоровье, а я вот выйду на свободу, и всё, прощай, опека. Папа взял с Тиса слово, что брат на время учёбы исчезнет из моей жизни, предоставив самостоятельно разбираться с теми проблемами, которые могут возникнуть.
     Так что нужно и к лишениям привыкать. Мало ли какие условия в академии. Там, говорят, всё очень аскетично и без излишеств.
     Разумеется, на тех специальностях, на которые поступают отпрыски правящих династий, всё с точностью до наоборот, но я-то сейчас отношусь к другой социальной группе. И группа эта, мало того что не совсем равнозначна элите по получаемым профессиональным навыкам, так ещё и весьма ограничена в своих бытовых запросах. Само собой эти ограничения не будут касаться традиционных норм и правил приличия, принятых в империи, тут на нарушения никто не пойдёт, а вот всё остальное, вполне вероятно, будет мне не привычным.
     Нет, понятно, что следить за мной всё равно не перестанут. Да и я всегда помощи смогу попросить или, если уж совсем плохо станет, признаться в том, кто я есть на самом деле. Но ведь это напрочь разрушит весь мой план по завоеванию сердца Тима. Так что лучше уж я потерплю. Что значат какие-то четыре года скромного существования, если на кону несколько сотен лет счастливой семейной жизни с любимым? Потерплю. Приспособлюсь. Не настолько уж я тепличное существо. В этом смысле мне грядущее видится весьма позитивным.
    

ГЛАВА "Д"

Дипломатка, диверсант и десантница

    
     Ощущения... Сколько раз я клялась себе, что не буду на них концентрироваться, воспринимая реальность разумом, а не чувствами! А вот теперь своё же обещание нарушаю, потому что мир вокруг будоражит сознание своей непривычностью.
     Под ногами — гладкое покрытие, сияющее ослепительной белизной. Над головой — полупрозрачный свод, за которым стремительно уходят в зенит взлетающие корабли. Перед глазами — размашисто шагающая внушительная фигура в идеально подогнанной тёмно-коричневой с металлическим отливом форме и сержантскими нашивками на бедре. В ушах — чёткие удары каблуков в пол, отражающиеся от стен. По коже обнажённых рук проходят волны холодного воздуха. А в нос бьёт запах металла и трипслата.
     Эти материалы здесь везде. Из них построены дома, проложены дороги, изготовлено оборудование, собрано оружие, сделана мебель... Исгре — высокотехнологичная планета, где вместо природных ландшафтов искусственные, совсем небольшие по площади. А всё остальное пространство занимают специализированные полигоны, корабельные верфи, индустриальная застройка, жилые районы и военные объекты.
     Мой сопровождающий целеустремлённо и быстро идёт по коридору, где, кроме нас, совсем никого нет, и даже не оборачивается, чтобы убедиться, что вверенный его заботам новобранец топает следом. Ну и правильно, ежели потеряется, проблем добавит только себе, а не ему. То есть искать свою казарму будет самостоятельно. Поэтому стараюсь не отставать, старательно задавливая рождающееся в душе беспокойство. Я сильная. Я справлюсь! К тому же я сама этого хотела.
     Неожиданно затормозив, мужчина разворачивается ко мне и указывает на очередную дверь из тех, что встретились по пути.
     — Тебе сюда.
     Открываю её самостоятельно, с некоторой опаской заглядывая в темноту проёма.
     — Проходи!
     Меня торопят, и я послушно шагаю внутрь. Система жизнеобеспечения, реагируя на наше появление, немедленно включает свет, позволяя рассмотреть длинную комнату с десятком расположенных вдоль серых стен коек. Поднятые на разную высоту и аккуратно заправленные, они, в большинстве своём, прикрыты лёгким маревом защитных полей. Рядом с ними — небольшие тумбы-столы с техникой и сиденьями. Видимо, это места для выполнения домашних заданий. Две двери с обозначениями, свидетельствующими, что ведут они в комнаты гигиены. Вот и все удобства.
     — Выбирай, — предлагает унтер-офицер. — Те места, что без защиты, свободны.
     Особенно долго не раздумываю. Снимаю рюкзак и закидываю его на ближайшую кровать, расположенную на уровне моих глаз. Повыше мне нравится больше. Прикладываю ладонь к сканеру на стойке, чтобы система меня идентифицировала и запомнила. Теперь я здесь живу.
     — Поздравляю с заселением, курсант, — сухо кивает сержант и вскидывает руку, всматриваясь в дисплей своего коммуникатора, закреплённого на предплечье. — Распорядок дня и расписание твоей учебной группы находятся в памяти вильюрера. — Указующий перст теперь направлен на стол с гаджетом. — Нахождение в казарме во время занятий запрещено, разрешено только в свободное время. Поэтажный план академии в твоём коммуникаторе. — Офицер протягивает мне коробочку, которую извлёк из ящика стола. — Ознакомься с тем, что тебе доступно для посещения. Спортзал, библиотека, бассейн, столовая. У тебя доступ категории "Дес", в остальные сектора вход только по дополнительному пропуску. Если нужно его получить, обращаешься к куратору своей группы. После отбоя вход в жилые сектора закрывается. Опоздаешь — ночевать будешь на гауптвахте. Теперь форма...
     Он подходит к свободному от коек участку стены и с силой вдавливает в неё небольшую панель, находящуюся на уровне его глаз.
     Через мгновение передо мной появляется целый стеллаж с разложенной на полках одеждой и обувью. Пробежав цепким взглядом по моей фигуре на предмет размера, унтер-офицер быстро набирает комплект обмундирования, вручает мне в руки и закрывает шкаф. Посмотрев на мой рюкзак, уточняет:
     — Украшения запрещены. Личные вещи хранить в тумбочке. Уборка автоматическая, если что-то попадёт в робота-уборщика, оно будет сразу утилизировано. Вопросы?
     — Всё ясно, спасибо.
     Сержант морщится.
     — Гражданские... — цедит сквозь зубы.
     — Так точно, ферт!
     Вытягиваюсь по стойке "смирно", запоздало вспомнив о том, как именно нужно к нему обращаться.
     На лице военного тут же появляется одобрение. Он деловито кивает и снова смотрит на коммуникатор.
     — Через два часа вечернее построение. Твоё место на плацу и в столовой соответствует личному номеру. Д-2-367, — указывает глазами на светящиеся символы, появившиеся над койкой. Разворачивается и строевым шагом покидает комнату.
     Набираю в грудь воздух и натужно выдыхаю. М-да-а-а...
     Впрочем, очень быстро соображаю, что времени у меня катастрофически мало, а сделать нужно безумно много! Вытряхиваю вещи из рюкзака, запихиваю их в небольшое пространство закреплённой за моим местом тумбочки. Прихватив форму, убегаю переодеваться. Возвращаюсь, цепляю на предплечье предназначенный для меня коммуникатор и сажусь за вильюрер изучать всё то, без чего существование здесь будет проблематичным.
     За полчаса до построения выползаю из казармы, дабы, пока в коридорах жилого корпуса пусто, сориентироваться и запомнить, какие из них куда ведут. Когда выхожу на плац, там уже столпотворение. Однако ж весьма организованное. То есть никто никуда не бежит, все чётко и слаженно занимают свои места. На меня посматривают с интересом. Оно и понятно, я — единственная, кто в одиночку и весьма неуверенно движется среди остальных, отыскивая свою группу. Так что стараюсь не обращать внимания. Наконец нахожу искомое и останавливаюсь в нерешительности, не зная, нужно ли приветствовать командира взвода или достаточно просто тихо и молча занять своё место.
     Проблема решается сама собой. Заметив мою зависшую в раздумьях персону, взводный командует:
     — Курсант, встать в строй!
     — Есть!
     Снова приходится принять уверенный вид и шагнуть в указанном направлении. Теперь я неотличима от массы тех, кто проходит обучение в академии. Морально успокоившись, принимаюсь глазеть по сторонам. Впрочем, видно мне не так уж и много. Плац большой, я в третьем ряду оказалась, а это широкому обзору не способствует. Разве что на командный состав и элитное подразделение будущих дипломатов вид хороший, потому что все они стоят на небольшом возвышении.
     — Смир-р-но! — разносится по площади. — Равнение на середину!
     С интересом наблюдаю за тем, как из здания академии выходит и приближается к нам небольшая делегация. Не удерживаюсь от улыбки, разглядев среди тех, кто в её составе, миниатюрную, изящную фигурку Делиссы, которая поднимается на несколько ступеней и останавливается, оказываясь в первых рядах своего курса. Оно и понятно. Как-никак самое значимое лицо в империи! После императора, разумеется.
     За спиной моей фрейлины встаёт Коридан, слева — генерал, начальник академии, я однажды видела его на приёме у отца. Справа от лженаследницы замирает высокий молодой мужчина, лицо которого мне тоже знакомо. Это один из сыновей короля Исгре — принц Лийар Отис ро'дИас. Его я помню, потому что он был на Лансе в день моего пятнадцатилетия.
     Ищу глазами Тимофея, но не вижу. То ли землянин где-то позади стоит, то ли вообще в другой группе учится. Хотя это и странно — он же будущий император, по идее тоже должен среди дипломатов находиться.
     — Красивая девочка, — слышу за спиной короткий восхищённый выдох.
     Чуть поворачиваю голову, скашивая глаза вбок. Симпатичный молодой рооотонец, заметив мой интерес, подмигивает и чуть тише говорит:
     — Рафинированный цветочек. Что она тут забыла?
     — Заткнись, Грис, — осаживает его цессянин, стоящий слева. — Нас это не касается.
     — А я слышал, она из-за жениха сюда прилетела, а вовсе не для учёбы, — вступает в перебранку милнарианин, находящийся по правую руку от меня.
     — Держу пари, через пару недель улетит обратно, — вполголоса поддерживает первого кто-то впереди. По цвету волос на затылке похоже, что томлинец.
     — А чего тут спорить?! Однозначно сбежит, — фыркает Грис.
     Делает он это слишком громко, и взводный, среагировав на его восклицание, резко оборачивается, окидывая нас сердитым взглядом. Спор тут же прекращается. Теперь все сосредотачиваются на торжественной речи генерала, который вот уже пять минут в красках расписывает, какой высокой чести удостоилась академия, принимая в свои ряды столь важную персону.
     Впрочем, если бы не отношение к Дель окружающих, внешне её статус был бы совсем не заметен. Длинные волосы убраны в высокий хвост, а форма такая же, как и у остальных курсантов, — маскировочного серо-зелёного цвета, в обтяжку, разве что по бокам брюк нашиты ярко-белые полосы, отличающие тех, кто обучается на дипломатическом факультете. Вот у меня вообще никаких отличительных знаков нет, моё отделение — десантное. Я специально на него попросилась, потому что главное, чему хочу научиться, — полноценной самообороне, а этот курс в полном объёме только тут преподают. Лучшие телохранители из десантуры выходят.
     Что же касается других специализаций, которые было бы неплохо освоить хотя бы на минимальном уровне, то есть у меня пара идей. Правда, их реализация зависит от того, получу ли я допуск в корпус академии, где обучается командный состав. Но тут уж Дель должна постараться и приложить все силы. Это спецзадание я сделала для фрейлины приоритетным, когда инструктировала. Так что, если ей всё удалось, в казарме меня ждёт небольшой сюрприз.
     С нетерпением дожидаюсь, пока официальная церемония закончится и нам позволят заняться своими делами, потому что до отбоя ещё четыре часа. Однако быстро это сделать всё равно не получается. Мы стоим ещё несколько минут, чтобы дать возможность уйти с плаца другим группам, и лишь затем строем шагаем к входу. Маршируем по главному коридору, больше похожему на широкий проспект.
     — Взвод, стой! — командует старший курсант. — Вольно. Разойтись!
     Шагаю по направлению к лестнице, ведущей в корпус столовой, но меня останавливает рывок за руку, потому что кто-то, весьма цепко сжав пальцами, дёрнул её на себя. Бесцеремонного субъекта я узнаю — шенорианин. Он в первом ряду на построении стоял. Каштановые короткие волосы, коренастое телосложение, маленькие глаза, словно парень постоянно прищуривается. Пятая наследница была родом с его планеты, а я благодаря их генам с месяц спокойно без еды проживу. Хотя, разумеется, приятного в этом будет не много.
     — Ты новенькая? — карий взгляд заинтересованно пробегает по моей фигуре. — Я — Шорт. У нас сейчас свободное время. Пойдём со мной, академию покажу. Тебе экскурсия понравится, — с придыханием обещает.
     Сообразив, что именно под его словами подразумевается, я основательным усилием подавляю нарастающее возмущение, одариваю его лучезарной улыбкой и вежливо отклоняю "заманчивое" предложение:
     — Благодарю. Прости, не сегодня. Но я твоё приглашение приму к сведению и, возможно, в будущем воспользуюсь.
     Изумлённо приоткрыв рот, парень ослабляет захват, и я выскальзываю. Поднимаюсь на пару этажей выше, лавирую между группами беседующих курсантов, стараясь как можно быстрее попасть в соответствующий моей категории допуска сектор питания. Правда, так до него и не добравшись, замираю, присматриваясь к очередной группе курсантов. Совсем молоденькие подростки расположились кругом, возбуждённо переговариваясь, а в центре, сияя триумфальной улыбкой, стоит, скрестив руки на груди, и снисходительно отвечает на вопросы... Эон. В стандартной форме, но с фиолетовой полосой на бедре, по которой сразу можно отличить тех, кто учится на факультете разведки.
     Вот проныра! Диверсант малолетний! Успел-таки! А ведь у него не так уж много времени оставалось. Делисса обещала, конечно, помочь ему выбраться сразу, как только багаж доставят в академию, но уверенности в том, что это сделают быстро, у нас не было. Впрочем, за брата я рада. Значит, и моя жертва не была напрасной. Надеюсь только, что отцу он обо всём сообщит, как и обещал.
     Взяв себе на заметку это проконтролировать, продолжаю путешествие. То, что брата приняли без какой-либо идентификационной проверки, тестов и предварительного отбора, меня не удивляет. Мою персону тоже зачислили, даже не спросив, кто я такая и откуда. Попасть сюда элементарно любому империанину, независимо от пола и положения в обществе. Ограничение есть только в выборе специальностей. И то оно либо возрастное и связано с длительностью обучения, либо статусное и обусловлено принадлежностью к правящим династиям. А так никто и слова против не скажет, никому не откажут, лишь бы было желание здесь учиться. Вот только к концу обучения остаётся хорошо, если четверть тех, кого взяли. Опять-таки никого не выгоняют. Просто те, кто не рассчитал свои силы и возможности, уходят сами, понимая, что не выдерживают нагрузок.
     В общем, принцип обучения в академии тот же, что и во всей империи. Хочешь — учись! Но ответственность за принятое решение только на тебе. И поблажек делать никто не будет. Специальные условия создавать тоже. Хотя, конечно, нарушать принятые традиции и устои никто не будет. Вот столовая, например. Традиционные для общественных мест кабинки размером метр на метр, только стол и стул помещаются. Но ведь, как и положено, отдельные. Я свою быстро нашла, хоть и оказалась она на третьем ярусе пищевого блока. Предложенные блюда меня порадовали: приятные на вкус и очень питательные. Хотя, конечно, догадаться о том, что именно я ем, нереально. На Исгре продукты однозначно не такие, как на Лансе.
     Покончив с ужином, в быстром темпе пробегаю тем маршрутом, который мне нужен, чтобы с наибольшей экономией времени добираться до мест учёбы и активного отдыха. Запоминаю расположение учебных комнат и залов. Академия огромная, жилой и учебные корпуса находятся довольно далеко друг от друга. Но, как оказалось, здесь и скоростное перемещение предусмотрено — транспортные ленты, ощутимо быстро движущиеся по туннелям, соединяющим здания. Главное, правильно выбрать нужную и не ошибиться.
     В казарму я возвращаюсь в хорошем настроении. Теперь мне всё кажется не таким страшным и сложным. Даже три неприличных предложения, аналогичных тому, что сделал Шорт, которые я ухитрилась получить за время своей экскурсии, настроения не испортили. Я их просто выкинула из головы. Понятно, что как представительнице правящей династии мне бы никто не посмел их сделать, но ведь для всех я — обычная империанка. Да ещё и возраст у меня оптимальный — старше пятнадцати, но моложе двадцати пяти. Было бы больше, уверена, никто бы и не посмотрел в мою сторону, потому как в этом случае всё уже давным-давно определено.
     В наше время редко кто из девушек вступает в совершеннолетие, не имея физиологической привязки. Вот в прошлом империи, ещё лет восемьсот назад, подобное явление было куда более частым. Но и нравы в те времена господствовали совсем иные: до полноценного созревания организма никто не старался привязок создавать, дабы выбор партнёра был осознанным. Только наследница по традиции должна была определиться с тем, кто в будущем станет дня неё мужем, в своё пятнадцатилетие, чтобы была точная гарантия династического наследования и полностью исключена вероятность того, что её организм предпочтёт претендента, не имеющего отношения к правящим династиям.
     В общем, повторюсь, сейчас все стремятся определиться до совершеннолетия. Потому-то и идут парни на любые ухищрения, пытаясь привязку создать. А кроме как близким общением запустить гормональную перестройку сложно. Хотя и тут, конечно, есть свои исключения. Бывают случаи, когда и на расстоянии симпатия возникает, а бывает, что даже самое тесное взаимодействие ничего не даёт. Но кто мешает попытаться, правильно? Тем более что чем моложе девушка, тем больше на это шансов.
     В любом случае для моего организма поползновения, предпринимаемые с этой целью, неопасны. Ведь привязка у меня уже есть. У меня Тим есть! И мой организм на него настраивается. Но об этом никто не знает, а никаких опознавательных знаков на себя не повесишь. Увы. Так что придётся потерпеть либо признаваться, что у меня имеется тот, кому я симпатизирую. Уверена, что в этом случае начнутся расспросы: кто, да как, да где... Вот оно мне надо? Правильно. Спокойнее, когда никто ничего не знает. Пусть считают меня свободной.
     Останавливаюсь, понимая, что едва не прошла мимо нужной мне двери. Открываю, шагаю внутрь и начинаю сомневаться в принятом решении, потому как в помещении казармы вижу только мужское население. Впрочем, нет, я ошиблась, есть две девушки: одна лежит на соседней с моей кровати, также поднятой на верхний ярус, другая сидит за своим столом почти в самом конце комнаты. Но все остальные — однозначно парни, причём примерно одного со мной возраста плюс минус пара лет, не больше. С одной стороны, оно и понятно, что нет смысла делать раздельные казармы, раз до совершеннолетия интимные отношения физиологически невозможны, а девушек, желающих пройти обучение в академии, очень и очень мало, но с другой, комфорта подобный расклад не добавляет.
     — Заходи, не стесняйся, — насмешливо тянет чей-то голос. — Мы не кусаемся. Потискать можем, если повод дашь.
     Нахожу глазами светловолосую голову цессянина, который мне это сказал, стряхиваю с себя оцепенение, надеваю маску безразличия и иду к своему месту. На два десятка внимательно рассматривающих меня пар глаз стараюсь не реагировать. Забираю из тумбочки предметы личной гигиены и топаю в соответствующую комнату. Слышу, как следом заходит кто-то ещё, и оборачиваюсь, чтобы поинтересоваться, кто это такой бесцеремонный. Впрочем, увидев синеволосую девушку, ту, которая работала за вильюрером, расслабляюсь.
     — Не обращай внимания. — Закрыв за собой проём, она опирается на косяк и мило улыбается. — Радис у нас самый наглый, но он тебя и пальцем не тронет, только язык у него гадкий. Есть ещё парочка ипериан, подколки которых лучше пропускай мимо ушей. Я потом их тебе покажу, они больше куражатся, чем пытаются обидеть. А остальные — вполне приличные ребята, с ними совершенно спокойно общаться можно. Меня Трилия зовут, а тебя? — Протягивает руку.
     Морально успокаиваюсь, понимая, что совершенно напрасно начала переживать. Повторяю её жест, наши ладони на мгновение соприкасаются, и я дарю вионке ответную улыбку, озвучивая своё новое имя:
     — Ериса.
    

ГЛАВА "Е"

Ева, Елия и Ериса

    
     Шестой. Или всё же восьмой?
     Присматриваюсь к символам в условии задачи, кусаю губы, хмурюсь, соображая, на каком же апейронном уровне кораблю выгоднее находиться. Третий раз ввожу параметры в учебную программу, а она, как на грех, всё равно выдаёт сообщение, что выбранный мною режим работы двигателя не оптимален. Так. Сигнатура вызова точно правильная. В ней других значений просто не может быть. Значит, проблема в сигнатуре реализации? Пробегаю пальцами по виртуальной клавиатуре, вновь меняя данные.
     — Фисса Евеллина, пожалуйста, быстрее, мы не успеем.
     Делисса ходит вокруг меня кругами, периодически оказываясь у дверей. Выглядывает наружу, заходит обратно, вздыхает, снова ходит...
     — Во-первых, я просила не называть меня по имени и официально! — приходится оторваться от программы и прочитать фрейлине нотацию. — Во-вторых, сядь, — приказываю, возвращаясь к своему занятию. — Успеем.
     Более не обращая внимания на послушно присевшую рядом девушку, проверяю ещё раз показатели, жму на ввод, с нетерпением слежу, как символы издевательски медленно исчезают с экрана, и — о чудо! — получаю одобрение системы.
     — Всё! — удовлетворённо восклицаю, выдёргивая из консоли учебную карту и протягивая её Делиссе. — Иди сдавай.
     Исчезает фрейлина быстро, а я, проводив её глазами, невольно скольжу взглядом по окружающему меня пространству. Миленькая комнатка, маленькая, но очень уютная. Металлизированные стены с изящным переходом в кровать, стол для занятий, встроенная гардеробная, отдельная столовая и гигиеническая комната, окно с живописным видом на полосу препятствий учебно-спортивного комплекса...
     Условия жизни курсантов-дипломатов ни в какое сравнение не идут с теми, что предоставляются остальным.
     Закрываю глаза, откидываюсь на мягкую спинку кресла и потягиваюсь, позволяя себе расслабиться. У меня теперь такая возможность необычайно редко появляется. Заниматься на двух факультетах сразу (а мне именно это приходится делать, не могу же я заставить фрейлину учить то, что должна знать сама? Одно дело — изображать меня внешне, и совсем иное — быть мной по-настоящему), да ещё и выполнять задания по курсу пилотирования, который Дель по моей просьбе выбрала как дополнительный, — это столько времени и сил отнимает!
     Хотя в этом смысле мне везёт невероятно. Занятия по десантуре в большинстве своём практические, а на теорию, которую требуется выучить как домашнее задание, я трачу меньше часа. То есть у меня до отбоя остаётся ещё два-три часа, чтобы проштудировать курс дипломатии. Эти лекции Дель слушает и записывает, а Елия мне передаёт. И с ними всё с точностью до наоборот — практики почти ноль, а вот теории много. Так что зачёты и контрольные делаю я, а моя фрейлина сдаёт преподавателям. Ей самой нюансы внешней и внутренней политики империи не интересны, а мне, уверена, понадобятся. Примерно тот же расклад и с лётной подготовкой. Пока нас спасает, что первый год на дополнительном курсе по пилотажу вообще нет практики, только теория, а вот дальше... Увы, но официально эта программа обучения доступна только тем, кто зачислен на лётный факультет, либо в общих чертах её могут изучать курсанты дипотделения, но уж никак не десантники. Поэтому нужно что-то придумать, чтобы меня в полётный эмулятор допустили вместо Делиссы. Но это не срочно. Так, намётки на будущее.
     — Устала? — Моего лба касается мягкая, прохладная ладонь. Скользит по волосам, поправляя короткие прядки. За эти три месяца они ещё не успели отрасти.
     — Терпимо.
     Открываю глаза, встречаясь с красивым взором. Ласковым, заботливым, участливым. Елия всегда так ко мне относилась. И к моему брату тоже. Не зря Тис в ней души не чает.
     — У тебя опять синяк... — Девушка, присевшая передо мной на корточки, присматривается к содранной коже на скуле. — Сегодня на тренировке получила?
     Ну а где ещё? Это мне Радис, сволочь, ухитрился вмазать на спарринге. Обычно я успевала уворачиваться, он же не исгреанин и его скорость не идёт ни в какое сравнение с их реакцией, но в этот раз альбиносу хорошо удалось обманное движение, а я на него отвлеклась и поздно уклонилась. Основной удар пришёлся вскользь — только костяшками пальцев задело. Но и я в долгу не осталась, и у моего противника теперь тоже фингал. Под глазом.
     — Завтра уже ничего не будет. — Я легко отмахиваюсь от незначительной проблемы, на которой совершенно не хочется заострять внимание. — Знаешь ведь, что у меня быстрая регенерация.
     — Я-то знаю. — Беспокойство в глазах не исчезает. — А другие? Разве у лансиан такая же высокая способность к восстановлению, как и у цессян?
     Упс... Она права. Одно дело, когда бесследно и оперативно исчезают синяки под одеждой, и совсем иное те, что на виду.
     — Косметикой подрисую, — быстро нахожу безобидное решение. Смотрю на коммуникатор, который с безжалостной беспристрастностью демонстрирует, что времени до отбоя остаётся всё меньше и меньше. — Ладно, хватит бездельничать. Где сегодняшние лекции?
     Я решительно отталкиваюсь от кресла, принимая вертикальное положение. Осматриваю пустой стол. Ель поднимается следом, шагает к шкафу и из коробки с украшениями достаёт маленький накопитель, стилизованный под заколку для волос.
     — Заданий не задали, — радует меня приятным известием. — Так что это только для ознакомления.
     Как замечательно! Значит, сегодня ещё и в бассейн успею. Прячу украшение в карман, памятуя о том, что ношение подобных вещиц запрещено, и в сопровождении фрейлины топаю на выход из корпуса. Мимо спешащих по своим делам курсантов, сопровождающих, телохранителей...
     К моему ежедневному появлению здесь все уже привыкли и перестали обращать столь пристальное внимание. Это поначалу удивлённых взглядов мне доставалось ой как много, а теперь только равнодушно-безразличные. И лишь одна личность так и не смирилась с моим свободным перемещением по всем секторам. Разрешение на это мне выдали на всё время обучения по настоятельной просьбе Делиссы.
     Кстати, это и был тот самый сюрприз, которого я так ждала в первый день жизни в академии. До сих пор не могу забыть изумлённые физиономии парней, когда наш куратор-сержант уже перед самым отбоем пришёл в казарму, чтобы изменить код доступа в памяти моего коммуникатора. Ещё и со словами: "Как ты ухитрилась получить допуск категории "Имп", курсант Ериса?"
     Но я опять отвлеклась. Так вот. Коридан. Этот лансианин с прежней подозрительностью и недоверием впивается в меня глазами, едва я оказываюсь в зоне его видимости. Я потому и стараюсь без Ёлки здесь не появляться, чтобы создавать хоть какую-то иллюзию контроля за тем, что я у наследницы в комнате делаю, особенно когда её нет. Усыпляю бдительность охраны, так сказать. Впрочем, в этом я далеко не продвинулась, судя по тому, как тщательно меня каждый раз осматривают с ног до головы, прежде чем шагнуть в сторону и пропустить. Не будь рядом Елии, ещё и обыскивали бы.
     — Ты с Тисом поговорить не хочешь? — отвлекая меня от раздумий, осторожно интересуется земляночка, понижая голос и оглядываясь, чтобы убедиться, что нас никто не слышит.
     — Не хочу. — Я упрямо встряхиваю головой. Злость на брата уже давно исчезла, а обида осталась.
     — Напрасно, — снова начинаются уже привычные попытки нас помирить. — Он же твой брат и очень сильно тебя любит. А то, что сделал, так не со зла ведь и для твоей же пользы...
     — А я его об этом просила?! — возмущённо перебиваю, не желая слушать оправданий в его адрес. Останавливаюсь, рассматривая грустное личико. — Ладно, не бери в голову и не расстраивайся. К тебе у меня претензий нет, — вздыхаю, обнимая фрейлину, и тут же отстраняюсь, чтобы не провоцировать лишнего интереса у того, кто за нами наблюдает. — Дальше можешь не провожать, если только ты не хочешь со мной в бассейн.
     Отрицательное движение головой, и я уже спускаюсь в переход, ведущий в водноспортивный комплекс. Туда, где воздух насыщается прохладной влагой, а к запахам металла присоединяется очень тонкий, едва заметный аромат гигиенических средств. Идти-то иду, да только воспоминания, спровоцированные вопросом Ёлки, теперь покоя не дают. Почти неделю я жила спокойно, наконец-то сумев выкинуть из головы мысли о постоянном контроле. И вот всё заново...
     Чей контроль? Тиссана, который словно забыл о том, что должен был предоставить мне полную свободу действий. И виной этому — Эон. Выполняя данное мне обещание, младший братик через два дня после того, как мы все оказались на Исгре, пришёл к начальнику академии и покаялся в том, кто он есть на самом деле. Попросил устроить ему видеовстречу с отцом.
     Разумеется, разговор состоялся, и, как я поняла, папа даже не слишком возмущался поступком своего малолетнего отпрыска. Так, пошумел немного, но решение сына принял и дал согласие на обучение. А вот дальше... Дальше отец вызвал для разговора Тиссана и сделал выговор за то, что тот не уследил за происходящим. Хотя Эон сказал, что никто о его присутствии на "Бродяге" не знал, Тис всё равно заподозрил: дело нечисто и я имею к этому отношение. К тому же капитан доложил императору о происшествии с глосом, за которое тоже брату досталось.
     В общем, отыгрался Тиссан снова на мне. Обвинения и разговор на повышенных тонах — это ещё полбеды. Самым неприятным стало заявление старшего брата, что о свободе я могу забыть. Теперь он будет каждый мой шаг контролировать! Причём лично! Я сначала подумала, что он просто пригрозил, но... Тис выполнил угрозу, приставив ко мне летучку.
     Летучки — это маленькие диски размером с половину мизинца, используемые для поиска на местности. Пользоваться ими очень удобно: выбрал нужную программу, запустил диск и сиди жди, пока тот отыщет нужное. Или, если это разведка, смотри в экран вильюрера, на который летучка передаёт изображение. Можно сразу просматривать, а можно и позже, потому что всё записывается.
     Так вот, обычно диски используют кратковременно: запустил, получил то, что тебе требуется, и деактивировал. А брат запрограммировал прибор на постоянное присутствие рядом со мной. То есть вот иду я сейчас по коридору, а где-то рядом этот несносный шпион вьётся. И ведь совершенно непонятно, где именно! Сверху? Сбоку? Летучки очень манёвренны, легко уклоняются от встречи с другими объектами, могут высокие скорости развивать и, что невероятно обидно, абсолютно невидимы! Но самое ужасное всё же то, что забыть об этом постоянном и бдительном контроле невероятно сложно. Уверена, даже когда я принимаю душ, прибор вертится где-то рядом, а не остаётся в раздевалке. Надеюсь, что Тис в эти моменты деликатно отворачивается от экрана, потому что я облегчать ему жизнь и мыться или переодеваться в темноте даже не собираюсь. Во-первых, мне крайне редко выпадает возможность делать это в одиночестве, а изображать стеснение и провоцировать интерес других девушек к подобной ненормальной форме поведения я не желаю. Во-вторых, то, что кто-то подсматривает, это не мои этические проблемы, а его.
     — Ериса! — окликает меня знакомый голос.
     Оборачиваюсь и невольно расплываюсь в улыбке, потому что внешний вид позвавшей меня вионки как нельзя лучше иллюстрирует то, о чём я только что думала. Даже особого воображения не нужно, чтобы представить, как сейчас Тис, которому летучка транслирует картинку моего окружения, вынужденно прикрывает глаза. Ибо шагнувшая ко мне девушка абсолютно голая. И очень красивая! С изящной фигуркой, идеальной осанкой и распущенными синими волосами, которые она, подняв руки, собирает в хвост. В общем, стопроцентно психологического спокойствия Тису её вид не добавляет.
     — Ты чего такая весёлая? — Трилия с подозрением смотрит на то, как я стараюсь вернуть лицу серьёзное выражение. — И что здесь делаешь? Ты же говорила, что до отбоя у наследницы пробудешь.
     — У неё планы изменились. — Принимаюсь раздеваться, сбрасывая одежду на скамейку. — И моё присутствие не требуется.
     — Неужели жених появился-таки? И она к нему рванула?
     Подружка округляет глаза, терпеливо дожидаясь, пока я избавлюсь от формы.
     — Да нет! Всё намного прозаичнее, — смеюсь, стягивая берцы. Ступаю босыми ногами на ребристый пол, сгребаю грязное бельё и обувь в охапку и запихиваю в ближайший раскрытый зев модуля чистки. — У Евеллины утром был зачёт по космодинамике. Она его завалила, и ей пересдачу на вечер поставили. Так что в моём присутствии нет необходимости, — поясняю, направляясь в гигиенический отсек.
     — Ну вот, — вздыхает девушка, идущая рядом. — Никакой личной жизни у бедняжки. И программу обучения ей не упростили. А ведь все знают, что она сюда вовсе не для этого прилетела, хоть ты и утверждаешь обратное.
     С минуту слышен только плеск воды, бьющей в пол. Я тоже сосредотачиваюсь на гигиенической процедуре. Впрочем, очень скоро Трилия возвращается к разговору.
     — Ериса... — Мокрое личико выглядывает из-за перегородки, которой разделены кабинки. — А что ты будешь делать, если наследница всё же решит бросить академию? Тебе тоже придётся с ней улететь или сможешь доучиться?
     — Не решит. Я в Еве уверена. — Выключаю воду и вытаскиваю из раздатчика одноразовый купальник.
     — Как можно быть уверенным в той, которая такого жениха выбрала! — слышится фырканье из-за другой стенки, напоминая, что бассейн — место не приватное и популярное в плане времяпрепровождения.
     — Можно подумать, ей мало принцев империи! — поддерживает озвученное мнение ещё один женский голос. — А ведь они все такие классные!
     — Ева не специально! — заступается за наследницу вионка. — В том возрасте, в котором ей приходится привязку создавать, организму не прикажешь предпочесть кого-то определённого.
     — Не спорь. И не обращай внимания, — приглушаю голос, осматривая Трилию, которая поправляет лямки. — Готова? Кто последний будет на финише, тот завтра первый на жеребьёвке! Три, два, старт!
     Хохоча, мы бежим наперегонки по короткому коридору, проскакиваем сквозь услужливо распахнувшийся проём, ведущий в бассейн, и с разбега ныряем в прохладную толщу воды. Несколько секунд плывём, почти касаясь дна. Впрочем, очень скоро подруга, у которой воздух в лёгких заканчивается, поднимается к поверхности.
     Мне в этом смысле и проще, и сложнее. Я вообще могу из воды не вылезать — доставшаяся от первой в империи наследницы-зоггианки способность к кожному дыханию не позволит мне утонуть. Но демонстрировать эту способность нельзя, чтобы не вызывать лишних вопросов, ведь лансиане дышать под водой не умеют. Поэтому тоже предпочитаю вынырнуть, вдохнуть, а потом... Потом хитрю — гравитационным импульсом отталкиваюсь от стенки бассейна, тем самым придаю телу немалое ускорение, позволяющее двигаться намного быстрее. Вот это действо подозрений не вызовет, наоборот, лишний раз подтвердит, что я та, за кого себя выдаю. Жду, пока отставшая девушка окажется рядом.
     — Так нечестно! — возмущается Трилия, отфыркиваясь и вцепляясь в поручень, ограничивающий нашу дорожку. — Ты жульничаешь, Ериса! Кстати, и на тренировках тоже гравитационные удары применяешь. Я видела!
     — Но ведь тренер этого не запрещает, — пожимаю плечами. — Исгреане вон тоже свою высокую скорость реакции стопроцентно используют. Против них у нас вообще никаких шансов не остаётся, если надеяться только на физподготовку. И вообще кто сказал, что способностями пользоваться нельзя? Для того природа эти мутации и создала, чтобы облегчать нам жизнь.
     — Ты так говоришь, потому что твой дар делает тебя сильнее. А как быть тем, у кого он не связан с улучшениями физических данных?
     Это Трилия на себя намекает. Вионцы имеют очень своеобразную способность — без проблем нейтрализовывать яды. На их планете все растения и животные в этом смысле невероятно опасны, вот в процессе эволюции и выжили те, для кого яд не страшнее обычной воды. Кстати, если у кого-то возникнет желание меня отравить, то сделать это будет невероятно сложно. Спасибо наследнице-вионке — её планета была шестой столицей империи.
     — А зачем ты вообще в десант пошла, если понимала, что для этой специализации у тебя нет данных? — вытягиваюсь на поверхности воды, расслабляя мышцы и позволяя организму отдохнуть.
     — Помнишь последнее нападение на систему Адапи?
     Девушка тоже ложится рядом и несколько секунд молчит, позволяя мне вспомнить, что лет десять назад пираты, ошеломив всю империю, дерзко, практически под носом имперского флота, атаковали Вион. Большого ущерба бандиты не причинили, но несколько городов разрушили, а когда прибыли защитники, как всегда, бесследно исчезли и остались фактически безнаказанными.
     — Во время этой атаки погибли мои родители и старшая сестра, — наконец продолжает Трилия, — а я видела того пирата, который в них стрелял. Хорошо рассмотрела. Он думал, что в доме больше никого не осталось, поэтому снял маску, когда насиловал Ию. Она уже была совершеннолетней, но ещё не замужем, хотя и с привязкой. Свадьба должна была состояться через пару недель.
     Девушка снова замолкает, а меня захватывает волна её эмоций — боль, ненависть, бессилие от того, что помочь сестре она не могла, и страх, ведь десятилетнюю девочку, если бы пират её обнаружил, ждала не менее ужасная участь. Он просто забрал бы малышку собой, дождался возраста привязки, и у неё не осталось бы выбора, кроме как стать для него или другого пирата женой. Или фавориткой.
     — А потом этот гад предложил сестре улететь с ним в качестве любовницы. Уверена, он специально её изнасиловал, чтобы Ие ничего иного не осталось, ведь после того, что он сделал, детей у неё уже быть не могло. Но сестра отказалась, сказала, что любит своего жениха и, если уж ей придётся стать фавориткой, то только для него. Тогда пират её хладнокровно убил.
     Новый эмоциональный всплеск, и я чувствую, как тяжело Трилии это вспоминать и каким огромным волевым усилием она заставляет себя говорить спокойно.
     — Теперь тебе понятно моё желание здесь учиться, Ериса? Я обязана его найти и отомстить. Так что мне плевать, есть у меня способности или нет. В любом случае шансов до него добраться и не погибнуть у меня будет больше, если получу необходимую подготовку.
     Раньше подруга мне этого не говорила. Держала в себе, видимо, не желая сочувствия. И я начинаю чувствовать вину за то, что не разузнала обо всём заранее.
     — Прости. — Я разворачиваюсь, заглядывая в тёмно-синие глаза, которые рассматривают небо над нами, затемнённое полупрозрачным куполом. — У тебя всё получится. И я тебе помогу, обещаю.
     — Спасибо, — грустно улыбается вионка, — но у тебя не будет для этого возможностей. Ты же станешь телохранительницей для наследницы, а разве она тебя от себя отпустит? Или ты думаешь, что Евеллина организует рейд на базу пиратов и сама примет в нём участие? Чушь! Эти проблемы её не волнуют. Она и сюда-то прилетела только для того, чтобы пораньше встретиться со своим женихом. Так что дождаться совершеннолетия, выйти замуж и родить новую наследницу — вот все её заботы. А ты будешь при ней, тем более что с тобой уже заключили контракт. Так, хватит! — Девушка встряхивает головой, переворачиваясь на живот. — Прекращаем бессмысленные разговоры. Давай лучше ещё пару заплывов сделаем и в казарму. До отбоя всего полчаса осталось!
     Плыву, обдумывая услышанное. С одной стороны, неприятно, что у империан о наследнице сложилось такое неприглядное мнение, а с другой стороны, что я сделала для того, чтобы оно было иным? Ведь на самом деле никак себя не проявила, никак не показала, что готова на большее, чем простое выполнение возложенной на меня природой и обществом функции — передать дочери все те уникальные мутации, которые я получила от предыдущих наследниц, добавив к ним специфичные способности расы мужа.
     Ладно, ладно, Трилия. Расслабься и живи спокойно до поры до времени. Вот увидишь, насколько далёкими от истины окажутся твои умозаключения и как же сильно ты ошиблась в своих суждениях.
    

ГЛАВА "Ж"

Жребий, жених и желание

    
     — Курсант Ериса! — громкий голос сержанта разносится по тренировочной площадке, а зажатый в руке шарик с моим именем отправляется в ёмкость, соседнюю с той, из которой его только что вытащили.
     Морщусь, поднимаясь с эластичного покрытия, и топаю в центр татами. Да, я недовольна. Что за невезение? За последний месяц это уже шестая жеребьёвка, в которой мне выпадает спарринг с одним из исгреан. Этих юрких типов у нас почти половина группы, но прежде они мне в пару не доставались. А тут как прорвало! При том что поединок с ними, даже учебный, — весьма утомительное и сложное занятие. Я ещё ни разу не выигрывала.
     Олас, которого вызвали сюда чуть раньше, разминает руки и переминается с ноги на ногу, приводя мышцы в тонус. Пару раз наклонив голову к плечам, спрашивает:
     — Готова?
     — Готова, — подтверждаю и, сосредотачиваясь на действиях противника, отбрасываю в сторону мысли и эмоции.
     Бесстрастное наблюдение, холодный расчёт, никаких лишних движений. Только чёткость, выверенность, молниеносность. А ещё хитрость и способность предугадать следующий выпад противника. Инструктор по рукопашке не зря свою зарплату получает, вбивая в наши головы основы поведения в непосредственном контакте с врагом. Жаль только, что практика и теория основательно расходятся, особенно если партнёром оказывается исгреанин.
     Удар. Нырок под руку. Подсечка. Я едва успеваю правильно среагировать на ответный выпад и уклониться, затормозив движение его руки гравитационным давлением. Нет, понятно, что за свою тысячелетнюю историю эта раса воинов отработала и закрепила в своих телах механизмы невероятно быстрой реакции и предельной точности, доведя их до совершенства. Но как быть тем, кто вынужденно с ними сталкивается? Кидаю сразу два импульса, рассчитывая сбить Оласа с ног, но он моментально исчезает из поля зрения, тут же оказываясь сбоку от меня. Вот как ему удаётся увернуться от направленного пучка гравитонов? Это же такая фантастическая скорость, да и направление нужно угадать! Мне становится безумно жаль, что среди моих предшественниц никого не было родом с Исгре. Представляю, какая уникальная смесь способностей возникла бы в этом случае!
     Уменьшаю вес тела, совсем немного, только чтобы стать легче и выше подпрыгнуть. Разворот в прыжке, кувырок, обманное движение, ещё один импульс. Снова мимо. Опять его рефлексы спасли. Но ничего! Когда-нибудь в будущем одна из наследниц влюбится в исгреанина, и её дочь получит то, о чём я сейчас мечтаю. Ох... нет! Вдруг соображаю, что у моих последовательниц уже не будет возможности получить эту способность. Ведь Тима усыновил правитель Исгре, и землянин теперь официально считается принцем этой планеты. Значит, если я выйду за него замуж, другие исгреанские принцы стать женихами для наследниц не смогут. Никогда. Таков закон. Ни одна планета не может дважды претендовать на право быть столицей империи. Всё.
     Моё замешательство обходится мне крайне дорого. Олас тут же этим пользуется, моментально оказывается у меня за спиной, и среагировать я не успеваю. В итоге буквально через секунду понимаю, что лежу лицом вниз на упругом покрытии, прижатая к нему коленом, а мои руки намертво заблокированы. То есть скинуть с себя превосходящего по весу противника я не смогу при всём желании. Проигрыш. По всем фронтам.
     — С тобой классно бороться. У тебя очень мощные гравитационные удары, — помогая подняться, неожиданно признаётся исгреанин. Отпустив мою руку, потирает локоть.
     Ага! Значит, я его всё-таки задела? Ух ты ж! А во время схватки и виду не подал!
     — Мне однажды довелось бороться с одним лансианином, — продолжает Олас, сопровождая меня к дожидающимся своей очереди на поединок курсантам. — Но он мужчиной был, к тому же куда старше. Однако удары у него были слабее. Я не ожидал, что у тебя настолько ярко выраженные способности. Ты родом из правящей династии Ланса?
     Ой... Я упустила из виду ещё один немаловажный аспект. Только у представителей правящих династий мутации максимально раскрываются. У всех остальных они всегда проявляются слабее. Это как-то с напряжённостью информационно-полевого уровня связано.
     — Не знаю. Я же сирота, так что... всё может быть.
     Я принимаю беспечный вид, опускаясь на своё место. Улыбаюсь, надеясь, что на этом расспросы прекратятся. Получаю ответную улыбку, внимательный взгляд, и парень усаживается позади, ближе к своим соотечественникам. Тем временем я наблюдаю, как альбинос-цессянин, которого вызвали следующим, пытается справиться с зеленоволосым иперианином, прислушиваюсь к приглушённым голосам за спиной. Исгреане обсуждают наш спарринг, и меня это основательно напрягает. Нужно будет понизить силу ударов. На всякий случай.
     — Прекратить разговоры! — очень вовремя рявкает на исгреан сержант. — Наблюдать за поединком! Вы здесь чтобы учиться на чужих ошибках, а не отдыхать. Вас ещё разбор собственных промахов ждёт.
     Вот это правильно. Мы всё должны на лету схватывать. Быстро и с первого раза. Нам ничего не повторяют дважды, так уж методика обучения построена. Тот, кто не справляется, академию вряд ли закончит. Между прочим, третья девушка нашей учебной группы улетела домой через три недели. Поняла, что это не для неё. Остались только мы с Трилией. В любом случае в стенах академии общей подготовки нас продержат только до совершеннолетия, а дальше, если есть данные и необходимость совершенствовать полученную квалификацию, нужно в статус дипломника высшей академии переходить, куда берут уже отнюдь не всех. Кстати, выяснилось, что Тимофей именно там учится. У него времени было достаточно, чтобы азы освоить и приступить к получению высшей специализации. Моего жениха потому и нет сейчас на Исгре, что вся его группа уже больше полугода на практике. Применяют полученные умения в реальных условиях и вернуться должны буквально на днях.
     От мыслей о землянине мышцы сводит судорогой, в животе сжимается тугой комок, воздуха перестаёт хватать катастрофически. О том, что в этот момент начинает вытворять моё глупое сердечко, не стоит упоминать вообще. Я едва удерживаю рвущийся с губ стон, сжимая челюсти и впиваясь ногтями в ладони. Спокойно, Ева! Это всего лишь физиология!
     Придя в себя, украдкой осматриваю соседей. Вроде как моё состояние не заметили. Обошлось. Но, несмотря на это, легче мне не становится. Тревожные симптомы, неприятные. И слишком ранние. По идее они должны только года через два начать проявляться — подобные фортели организм, имеющий привязку, ближе к совершеннолетию выкидывает. Поэтому и встречи с этого времени разрешены: находясь на расстоянии, тело в большей степени своего требует, нежели когда избранник рядом. По крайней мере, так все утверждают. Но тогда что со мной происходит?! Или это ещё один "сбой", который я получила от мамы? То есть от генетики землян.
     Ох, побыстрей бы попасть на Оллор и во всём разобраться! Но до этого ещё минимум год, а возможно, и два. Или даже три. Так что выкинем опасные мысли из головы, сосредоточимся на учёбе и войдём в прежний режим. Ведь чем меньше я о женихе думаю, тем реже у меня возникают эти симптомы.
     Самовнушение — вещь классная, кстати. Пара недель без срывов, с хорошими показателями на зачётах и победой в тренировочном бою над одним из исгреан! Невероятное событие.
     — Ериса, ты... ты...
     Трилия, не обращая внимания на то, куда именно ступают её ноги, восхищённо смотрит на меня и не находит слов, чтобы сказать наконец, какая же я молодец. Беру подругу под руку, чтобы не оступилась. Нас, вконец измучив претензиями к применяемым на поединках приёмам и сделав воспитательное внушение на вечернем построении, отпустили отдыхать. Так что мы, покинув плац, медленно поднимаемся по лестнице, направляясь в жилой корпус академии.
     — Мне просто повезло, — легко отмахиваюсь от комплиментов в свой адрес.
     Реально моих заслуг тут немного. Я собиралась бросить узкий ударный импульс и уже начала движение рукой, но пришлось уклоняться от выпада, и ладонь изменила положение. То есть развернулся гравитационный щит. Невидимый и очень слабенький, потому как гравитонов было мало и они веером разошлись. Если медленно сквозь такой заслон проходить, то его даже не почувствуешь, но если скорость развить, тогда и отдача будет пропорциональной, потому что чем выше скорость действия, тем больше сила противодействия. В этот момент мой противник решил именно с этой стороны на меня напасть, вот со всей дури и влепился в силовую стенку, потеряв ориентацию, а дальше мне уже ничего не стоило сбить его с ног и с триумфом завершить бой. Хорошо хоть это подозрения не вызвало, щиты такой мощности все лансиане умеют ставить. Зато исгреане сделали для себя вывод, что высокие скорости при атаке не всегда полезны.
     — Всё равно здорово! — не сдаётся подружка, притормаживая и останавливаясь в центральном холле, откуда начинаются пути во все корпуса. — Теперь я понимаю, почему тебя к наследнице взяли. У тебя такой высокий потенциал! А ты сейчас куда? К Еве? — уже привычно спрашивает, потому как мой ответ на него каждый день стандартный.
     — Ага, — киваю. — Ей хочется иметь рядом девушку-телохранителя, с которой можно весело поболтать, а не мрачного молчаливого охранника, с которым страшно в одной комнате находиться.
     — Знаю, знаю. Ты это уже говорила, — смеётся вионка и взмахивает ладошкой, прощаясь со мной. — Ладно, удачи. До встречи в казарме!
     Провожаю глазами изящную фигурку, исчезающую в боковом коридоре, осматриваю зал, где привычно много курсантов: праздно шатающихся, сосредоточенных и спешащих по своим делам или неторопливо бредущих, мирно беседуя друг с другом, а иногда и не мирно. Вон компашка на повышенных тонах отношения выясняет. До мордобоя, может, и не дойдёт, а внеплановый спарринг, похоже, будет. Любопытно, кто это у нас такой агрессивный? Присмотреться и выяснить не успеваю.
     — Ты Ериса? — отвлекая меня от происходящего, неожиданно раздаётся негромкий голос.
     В недоумении оборачиваюсь и смотрю на мужчину за моей спиной, не сразу соображая, что это Тим. Он стал другим. Нет, черты лица остались прежними, и волосы цвет не поменяли, но... Я помню Тимофея совсем молодым — на Земле он выглядел ровесником Тиса, которому и было-то всего тридцать, — а теперь стал старше. Намного старше! Словно не шесть лет прошло, а ощутимо больше. Визуально Тим сейчас ближе к моему первому старшему брату. А ведь Ришлану уже за шестьдесят!
     — Ты фрейлина фиссы Евеллины? — видя моё замешательство, землянин меняет вопрос.
     Голос не изменился. Он прежний. Низкий, с лёгкой хрипотцой. Такой, от которого новая волна приятных воспоминаний прокатывается по сознанию.
     — Да, — отвечаю, старательно задавив все внешние признаки, которые могли бы выдать моё состояние.
     — Мне нужно с тобой поговорить! — Тим оглядывается, словно опасается, что нас застанут вместе, и едва слышно добавляет: — Это касается наследницы.
     — Хорошо.
     Хоть я и чувствую себя совершенно растерянной, ибо не понимаю, откуда он обо мне узнал, но всё же соглашаюсь. И послушно иду следом. Через пять минут мы оказываемся в одной из ниш соседнего зала, снабжённых скамеечками, где обычно народ коротает время до построения, если слишком рано заканчивает завтракать или обедать. Так что сейчас здесь практически никого нет: кому охота тратить впустую личное время, когда вокруг столько интересных, увлекательных и полезных занятий.
     Присев на упругое покрытие, терпеливо жду, пока землянин начнёт разговор, а он ещё раз осматривается, зачем-то заглядывает в оконный проём, наглухо закрытый прозрачным трипслатом, и только затем опускается рядом.
     — Прости, что я так бесцеремонно к тебе обратился, — он извиняется, наверняка вспомнив, что для имени незнакомых девушек приставка "фисса" обязательна. — И не представился. Меня Тимофеем зовут, фисса Ериса, — исправляется, наконец.
     — Ничего страшного, ферт Тимофей, — вкладываю в интонации максимум доброжелательности. — Думаю, у вас были для этого причины. Приятно познакомиться, и можете использовать неофициальный стиль.
     — Спасибо, — обрадованный полученным разрешением, улыбается жених. — Мне тоже будет проще, если перестанешь говорить "вы", хотя бы когда мы наедине. В общем, Ериса, мне нужна твоя помощь, — переходит к главному. — И похоже, кроме как на тебя, мне здесь больше не на кого рассчитывать.
     — Помощь в чём? — спрашиваю, потому как на этом энтузиазм землянина заканчивается и он замолкает, рассматривая моё лицо.
     — Мне нужно встретиться с Евой, — решительно заявляет Тимофей, — то есть фиссой Евеллиной, — поправляет самого себя. Он, видимо, так и не привык к наличию официальных приставок.
     — Зачем? — Я пытаюсь понять его мотивацию.
     — Это долгая история... — Тим судорожным движением проводит рукой по голове, пропуская светлые короткие прядки через пальцы. — Будешь слушать?
     На меня внимательно смотрят голубые глаза, обрамлённые несколько более тёмными, нежели волосы, ресницами. Конечно, буду! О чём вообще разговор?! Киваю, устраиваясь удобнее. Любопытно...
     — Я не империанин... Ты же в курсе, что у наследницы есть жених с Земли? Или ты имя не знала? Знала? То есть поняла уже, что это я?
     Объяснения-вопросы начинаются весьма сбивчивые, видимо, волнуется собеседник. Впрочем, мой утвердительный кивок его успокаивает. Так что дальше Тим продолжает несколько более внятно:
     — Я ведь сюда неожиданно для самого себя попал. Даже в мыслях никогда не возникало, что со мной произойдёт что-либо подобное и меня занесёт чёрт знает куда. Сначала учился в институте, потом уехал работать оператором метеостанции... Это такое место, где за погодой следят.
     Пояснять мне не надо. Значение этого слова мне известно: в империи на некоторых планетах с экстремальным климатом такие службы тоже есть. На Ле, например. Или на Ийтиц-ро.
     Тимофей отклоняется назад, опираясь спиной на стену, и приопускает веки, вспоминая прошлое. Несколько секунд молчания, и он продолжает своё повествование:
     — Меня всё устраивало. Профессия нравилась, окружение тоже, заводить семью я не спешил, просто периодически наведывался в город к знакомой девушке — развлечься, отдохнуть. В общем, я жил обычной, нормальной жизнью, но однажды... — в голосе появляется растерянность. — Однажды на станцию заявились трое незнакомцев. Рассказали совершенно дикую, сумасшедшую, невероятную историю, в которую я не сразу поверил, вернее, совершенно не поверил. Посмеялся, приняв за розыгрыш, и так же в шутку потребовал доказательств, по глупости ляпнув, что если всё окажется так, как они говорят, то я на их условия соглашусь. Вот в итоге и оказался здесь.
     — И что же они рассказали? — нетерпение всё-таки заставляет меня задать этот вопрос.
     — Что в другом рукаве Галактики есть сектор с близко расположенными звёздными системами, планеты которых обитаемы. Что, по сути, это империя, с единой системой управления, и я должен буду стать её правителем после того, как пройду обучение и женюсь на наследнице.
     О как! А о том, что я была на Земле и мы с Тимом знакомы, никто не удосужился ему рассказать? И о том, что бедняге воспоминания об этом важном моменте жизни стёрли? Мило. Любопытно, кто это у нас такой скрытный на Землю за моим суженым летал, а?
     — Значит, причину, по которой ты стал женихом, они тебе не сказали? — спрашиваю спокойно, стараясь, чтобы он не почувствовал моего возмущения.
     — Что-то про случайность говорили, — неуверенно отвечает блондин. — Про то, что наследница посещала Землю и меня выбрала. Так, кажется. Я, правда, не очень понял, когда она успела со мной познакомиться. Я её на Земле точно не встречал, а мне никто ничего толком не объясняет. У меня даже мысли начали появляться, что меня обманывают насчёт целей моего пребывания здесь. Но потом сомнения исчезли, когда пришлось учиться основам управления. Да и отношение окружающих ко мне однозначное. С таким трудно подозревать что-то иное.
     — А ты точно фиссу Евеллину никогда не видел? — всё же спрашиваю, уже зная, каким будет ответ.
     — До прилёта в империю не видел, — уверенным тоном оправдывает мои худшие опасения жених. — Да и здесь только изображения.
     — И как она тебе?
     Я начинаю волноваться, потому что если Тим сейчас скажет, что влюблён до безумия и жить без неё, то бишь без меня, не может, придётся весь план менять. Кардинально.
     — Э-м-м... — слегка тушуется он. — Хорошенькая. То есть красивая, конечно, — добавляет, увидев, как я невольно поморщилась. — Ериса! Как ты не понимаешь! Нельзя влюбиться в картинку! Я же не знаю, что она за человек, о чём думает, мечтает, как планирует жить? Может, она вообще меня ненавидит, замуж не хочет и её принуждают к этому браку так же, как, в общем-то, и меня. Или она какая-нибудь капризная дурочка со смазливой внешностью, которая захотела себе экзотического мужа, и все идут у неё на поводу. Что же в этом приятного? — Он строит такие предположения, от которых у меня волосы дыбом встать готовы. — А что ещё я должен думать, если меня, по сути, поставили перед фактом, что я должен на ней жениться! — весьма эмоционально реагирует он на мой возмущённый взгляд.
     Тимофей меняет положение тела, оказываясь чуть ближе, и мне стоит огромных усилий не коснуться его руки, которая теперь совсем рядом.
     — Потому и хочу лично с невестой встретиться, чтобы для начала хотя бы поговорить и выяснить её точку зрения на происходящее. Ведь если всё так, как мне сказали, через три с половиной года должна состояться свадьба, я в империи уже больше шести лет, а со своей наречённой ни словом не перебросился! Поначалу, когда соглашался на эту авантюру, думал, что меня сначала с ней познакомят, но ошибся. Первым делом принялись за моё обучение и перевоспитание в духе традиций империи, а это тотальный контроль и никакой свободы действий. Я понял, что даже просто попасть на Ланс — задача совершенно невыполнимая. Уж совсем было отчаялся, улетел на практику, вернулся, а тут такой сюрприз: моя невеста тоже на Исгре учится. Не могу же я такой шанс упустить?! Согласна? Ну вот...
     Он немного снижает темп речи, потому как снова начал волноваться и говорить быстро.
     — Я попытался с ней встретиться, но Евеллина в другом корпусе живёт, мне туда доступ закрыт, как и к аудиториям, где она учится. Охрана посторонних и близко не допускает. В общем, оказалось, что и здесь всё так же сложно. А официально нам видеться нельзя ещё два с половиной года. Дурацкие законы какие-то! — Он в сердцах ударяет ладонью по колену. — Надеюсь, хоть ты мне поможешь и как-нибудь организуешь нам встречу. Я, пока Еву караулил, тебя несколько раз видел. Ты ведь каждый день ходишь в сектор, где живёт наследница, вот я и стал выяснять, кто ты. Может, хотя бы передашь ей, что я хочу с ней поговорить. Или записку. Я в долгу не останусь. Честно.
     Встречу, значит? Хм... Этого мой план не предусматривал. Контакты Евы-Делиссы и Тима чреваты тем, что землянин влюбится в мою фрейлину. Риск есть. Я же ему в своём прежнем облике на Земле понравилась! По крайней мере, в ту ночь на метеостанции, когда мы земной Новый год праздновали, он своего восхищения не скрывал. Значит, прости, любимый, но свиданий с наследницей тебе не видать как своих ушей. Будешь только со мной общаться, и поверь, я всё сделаю для того, чтобы ты именно ко мне влечение почувствовал, раз уж у тебя его до сих пор нет. А вот письма... Письма можно.
     — Хорошо, пиши. — Активирую блокнот своего коммуникатора, протягивая ему стилус и разворачивая виртуальный экран. Терпеливо жду, пока на нём появится цепочка символов, и сворачиваю изображение. — Насчёт личной встречи пока ничего определённого обещать не могу. Фисса Евеллина одна никуда не ходит, а моя квалификация телохранительницы пока ещё слишком низкая, чтобы я имела право сопровождать её без дополнительной охраны.
     Я стараюсь, чтобы сказанное звучало правдиво. Вижу, как Тим напрягается, но потом понятливо кивает, и снова спрашиваю, не сумев сдержать своего любопытства:
     — Тимофей, а что ты будешь делать, если выяснится, что Ева не горит желанием выходить за тебя замуж?
     — Знаешь, я буду только рад, — с неожиданным облегчением выдыхает землянин. — Никогда к власти не рвался, даже на должность начальника метеостанции не стал бы претендовать. Не моё это. А тут целая империя. Сто двадцать шесть планет! Мне даже представить жутко, какая это ответственность! Честно говоря, после всего того, что успел тут узнать, у меня огромные сомнения, что я со всем этим "богатством" управлюсь, слишком уж сложно всё. И необычно. Вы ведь только внешне похожи на людей, а на самом деле совсем другие. Обычаи у вас своеобразные. И многих вещей, которые для вас нормальны, я до сих пор не понимаю. А нарушить слово, которое дал, улетая с Земли, то есть отказаться жениться, тоже не могу. Поэтому и надеюсь, что Ева с меня этот груз ответственности снимет.
     Гм... А вот на это, мой милый, ты зря надеешься. Выбора у тебя нет.
     — Я могу помочь, если хочешь, — мягко говорю, пытаясь найти способ его убедить, что не всё так страшно, как он себе представил. — Объяснить то, что ты не понимаешь, — уточняю, потому что землянин удивлённо поднимает брови.
     — Мне не очень удобно тебя ещё и в этом смысле эксплуатировать, — проявляет привычную деликатность Тим. Привычную, потому что на Земле он точно так же со мной общался. Мягко и без давления. — Я и без того прошу тебя о почти невозможных вещах. Давай просто завтра в это же время здесь встретимся, ты ответ принесёшь, если получится, и всё обсудим. Договорились?
     Договорились. Смотрю ему вслед, подавляя непреодолимое желание окликнуть и попросить вернуться удаляющуюся от меня фигуру в тёмно-коричневой форме слушателя высшей академии. Эх, Тим, я думала, мне придётся ставить тебя перед выбором: "любовь к Ерисе" или "должность императора", чтобы убедиться в истинности твоих чувств, а теперь получается, что это бессмысленно. Управлять империей ты не хочешь, а если меня всё же полюбишь в облике Ерисы, то шок от последующего признания и осознания того, кто я на самом деле, будет огромным.
     — Ну и чего ты добилась?
     Я вздрагиваю и широко раскрываю глаза, потому что появления брата рядом со мной не ждала. Вот как он сюда добраться успел? Небось, сразу рванул, как только Тимофей ко мне подошёл.
     — Я всё слышал, — присаживаясь на место, где только что сидел землянин, коротко добавляет Тис, словно я без этого пояснения причин его осведомлённости не поняла бы. — Что делать собираешься?
     — А что мне остаётся? — Я пожимаю плечами, чувствуя, что в душе разрастается горечь от понимания того, как сильно я в своём избраннике ошиблась. — Сделаю всё возможное, чтобы Тим в меня влюбился. Тогда ему будет безразличен тот факт, что придётся управлять империей. Так что это даже хорошо, что он считает меня всего лишь фрейлиной. Не станет ассоциировать мою незначительную персону с ответственностью, которой опасается.
     — Уверена? — хмурится брат. — Не будет ли это новой ошибкой? Тимофей недвусмысленно дал понять, что никаких нежных чувств к наследнице не испытывает и не желает становиться императором. Если ты его спровоцируешь и он в тебя влюбится, это ведь только всё усложнит! Лучше бы тебе постараться со своим организмом справиться, перебороть себя и согласиться на более подходящего кандидата. Если другой мужчина постоянно будет рядом, привязка к землянину постепенно исчезнет, вернее, изменится.
     — А ты подумал, сколько для этого потребуется времени? Несколько лет, это в лучшем случае! В худшем, больше сотни! — с горечью смотрю на того, для кого слово "привязка" — не более чем удобное понятие, позволяющее быть уверенным в том, что партнёрша, к которой он испытывает влечение, никуда от него не денется. У мужчин иная физиология. Это только женский организм так своеобразно настраивается на того единственного, от которого собирается иметь детей.
     — Всё равно других вариантов я не вижу, — упрямо не желает меня слышать Тиссан. — Нельзя доверять империю тому, кто готов от неё отказаться. Я доложу об этом отцу.
     У меня от одной мысли, что я потеряю Тима, в душе рождается буря протеста. Вцепляюсь пальцами в руку брата, словно это может его остановить.
     — Тис, пожалуйста! Не говори папе! Давай не будем торопиться и подождём! Ведь многое может измениться!
     — Ева, это уже не игры. Чем дольше ждать, тем труднее будет что-то менять, — брат отрицательно качает головой. Уступать мне он больше не собирается.
     — Согласна, но ведь до моего совершеннолетия ещё больше трёх лет, — стараюсь рассуждать здраво и не паниковать. Понимая, что меня фактически загнали в угол, использую последнее: — Дай мне хотя бы два года. Клянусь, что если к концу этого срока Тимофей не проявит ко мне интереса и по-прежнему будет считать, что не в состоянии управлять империей, то я сама всё расскажу папе и соглашусь на любое решение, которое он примет. Если потребуется, брошу академию и вернусь на Ланс. Ну и, разумеется, выйду замуж за того, кого мне выберут. Без пререканий и каких-либо дополнительных требований.
     Тиссан закрывает глаза, но я, даже не видя выражения его глаз, прекрасно понимаю, что моя настойчивость брату не нравится. Однако данное взамен обещание его более чем устраивает.
     — Хорошо, я подожду, — разрешение всё же получаю.
    

ГЛАВА "З"

Закон, защита и замыслы

    
     "Фисса Евеллина, прошу прощения за настойчивость, которую я проявляю, несмотря на полученный от вас категоричный отказ, но всё же мне хотелось бы иметь возможность личной встречи. Я самым внимательным образом изучил всё, что по этому поводу изложено в законах империи..."
     Ровные строчки символов ложатся на экран моего коммуникатора. Заворожённо наблюдаю, как Тимофей прекращает писать и принимается покусывать кончик стилуса, сочиняя продолжение послания для наследницы. Он за эти две недели переписки на мягком металле ручки столько отметин оставил! Странная какая-то у землянина манера — едва начинает задумываться, обязательно что-то в рот кладёт. Костяшки пальцев, ноготь большого пальца или то, что в руках держит. Впрочем, эта непонятная привычка меня совсем не раздражает. Скорее удивляет.
     Голубые глаза поднимаются к потолку, словно отыскивая там нужные слова. Тим встряхивает головой, и светлые волосы падают на лоб, который он хмурит. Грудь под кителем равномерно поднимается в такт дыханию. Нога, обутая в элегантный сапог, постукивает носком по полу, и я чувствую, как сокращаются мышцы его ноги, находящейся на расстоянии ладони от меня.
     Стараясь не замечать его близости, спокойно жду, когда послание будет закончено. Ну и подсматриваю, раз уж он ничего не скрывает и предоставляет мне такую возможность.
     "...Итак. Во втором параграфе шестой статьи, касающейся интересующего меня вопроса, есть примечание, согласно которому встреча всё же возможна в случае наличия для этого физиологической необходимости. Я понимаю, что не имею морального права требовать от вас вводить в заблуждение окружающих и имитировать данную форму потребности, но был бы необычайно благодарен, если бы вы всё же рискнули и пошли на такой шаг..."
     Читаю рождающиеся из-под стилуса строчки и диву даюсь. Эх, Тим, да ведь ты прирождённый дипломат! Даже я не написала бы всё это столь учтиво. Пусть ты и думаешь иначе, но пять лет в дипкорпусе даром для тебя не прошли!
     "...Как я уже вам писал, мне важно определиться с тем отношением к вам, которого от меня требует мой статус. Ещё раз прошу прощения за давление, которое я на вас оказываю, и остаюсь с надеждой на положительный результат в будущем. Тимофей Мари ро'дИас".
     Его подпись вызывает у меня неизменную улыбку. Мари — это имя его матери. В империи в полном имени мужчин его принято ставить на второе место после собственного. А вот на Земле, насколько я знаю, всё несколько иначе. Там для полного наименования используется имя отца, почти как у нас в женском варианте. Так вот. Имени Мари ни на одной из планет империи нет, а есть близкое к нему по звучанию слово "ма-ари", и на вайли оно означает "сладкий". Как нельзя более символично. Для меня, по крайней мере.
     — Что тебя насмешило? — скосив на меня глаза, напрягается землянин. — Я где-то ошибся?
     — Нет. — Сворачиваю экран и поправляю сместившийся прибор на предплечье. — Ты всё очень хорошо написал. Просто наш инструктор по стрельбе сегодня тоже сказал: "Остаюсь с надеждой на положительный результат в будущем", а потом выгнал нас с полигона.
     — Почему? — заинтересовывается Тимофей, моментально забывая о своих подозрениях в том, что я смеюсь над ним.
     — Потому что теперь стендовую площадку придётся отстраивать заново. Наша группа — те ещё стрелки.
     — И ты? — удивляется мой ненаглядный.
     Я вздыхаю, принимая столь любимый мужчинами вид — несчастный и заслуживающий сочувствия.
     — А я чем лучше? Знаешь ведь, как сложно во время выстрела удержать руку в нужном положении. Сам через это прошёл.
     — Так у вас первые занятия! — понимающе тянет Тим. — Ясно. Ну, в принципе, вам ещё повезло, что так рано огневую начинаете. На дипломатическом этот предмет только на третий год вводят, и то после самого придирчивого изучения самого устройства и принципа действия разрядника.
     — Так мы тоже первые полгода это всё штудировали, — поддерживаю тему, удобную для налаживания контакта. — А вот теперь практикуемся. Правда, похвастать пока нечем.
     — Если хочешь, я тебе покажу, как сделать, чтобы попадание было точным, — неожиданно воодушевляется блондин. — Я ведь тоже не сразу сообразил, что в этом процессе есть свои тонкости.
     — Давай! — соглашаюсь. Перспектива провести с ним вечер меня бесконечно радует. Обычно он уходит сразу после того как напишет письмо. — А когда? Сегодня? Сейчас?
     — Нет, прости, — Тим тут же теряет всю жизнерадостность, становясь серьёзным. — Сейчас не могу. Но через неделю у меня будет возможность, точно. Ты Еве... то есть фиссе Евеллине, на словах передай, что если она на что-то решится, то ей тоже лучше это время переждать.
     Пф! Загадочные мы какие! Выяснить бы, что же такого у него в жизни происходит! Скрещиваю руки на груди, забрасываю ногу на ногу, отклоняюсь назад, упираясь спиной в стену, и принимаюсь размышлять. Итак. Опять мой жених сбежал. Попрощался торопливо, выскочил из укрытия, а оказавшись на виду, внимательно осмотрелся и постарался как можно скорее раствориться в толпе. Хм... Прячется он от кого-то, что ли? Ну а какое ещё предположение можно сделать? Ведь очень похоже.
     — Тис! — бросаю в пустоту перед собой. Уверена, летучку брат сориентирует. — Мне поведение Тимофея не нравится. Можешь хоть какую-нибудь информацию о его жизни получить?
     Ответа не жду, потому как если брат решит помочь, мне Ёлка всё потом передаст. Ну а если нет... Нет — значит нет.
     Поднимаюсь и направляюсь в столовую. А потом привычным маршрутом к Делиссе, где часа два сижу с заданиями по пилотированию, которые на неё (то есть на меня в её лице) за сегодняшний день свалились. Закончив, прихватываю очередную порцию лекций, на этот раз по географии приграничных планет империи, и практически бегом возвращаюсь в казарму. В последнюю секунду успеваю проскочить в закрывающийся проём, прежде чем створки дверей сомкнутся окончательно, их заблокируют и дадут общий отбой.
     — Ериса, ты с ума сошла, так рисковать?! Забыла про гауптвахту? — шипит Трилия, мгновенно оказываясь рядом. Впрочем, в голосе подруги волнения куда больше, чем возмущения.
     — Очень похоже на то, что она именно туда хочет попасть, — с койки напротив раздаётся согласие с её мнением. А потом ещё и заявление, ощутимо более язвительное и многозначительное: — Потому что там все дежурные совершеннолетние.
     Намёк прозрачный и недвусмысленный — чем старше мужчина, тем больше шансов, что возникнет привязка. Радис с самого первого дня уверен, что я в академию поступила только ради этого. Типа потому, что за военного замуж хочу. Ну или в любовницы. Он особой разницы в этих статусах не видит. Цессянин, одним словом!
     — Ты бы держал свои домыслы при себе, — фыркаю, бросив на него презрительный взгляд, — а то ведь за них можно и по морде получить.
     — Уверена?
     Защитный экран, закрывающий кровать альбиноса, исчезает, а над бортиком появляется и спрыгивает на пол гибкое тело. Худощавое, но жилистое и крепкое. Приземлиться на ноги я ему не даю. Разворачиваюсь, выбрасывая импульс и сбивая с прямолинейной траектории. В итоге с триумфальным грохотом парень падает на бок:
     — Ах ты...
     Последнее слово он проглатывает. Медленно поднимается, прищуривается, отворачивается, а потом резким выпадом атакует. К подобной тактике я готова. Сколько раз на тренировках мне с ним спарринг доставался! Правда, это было раньше. Последний месяц мне везло на других партнёров.
     Щит. Шаг в сторону. Следить за противником.
     Парировать удар. Уклониться. Не позволить блокировать руки. Пауза.
     Новый выпад. Встречное движение. Подсечка... Дихол! Кто ж его научил такому приёму?
     Уменьшить вес, мягко приземлиться на спину, выбросить ноги навстречу приближающемуся корпусу, развернуться, вскочить и гравитационным давлением прижать к полу упавшее тело.
     — Нечестно! — шипит Радис, неимоверным усилием приподнимается и тут же валится обратно под невидимым прессом.
     — А нести всякую чушь честно? — парирую, даже не думая снижать силы воздействия.
     — Отпусти ты его. — Моего плеча касается рука Трилии.
     Только сейчас, оглянувшись, я соображаю, что остальные ребята стоят кругом, готовые помочь, если потребуется. Вот только кому из нас? Убираю давление, позволяя альбиносу принять вертикальное положение. И тут же хриплая угроза срывается с его губ:
     — Нарываешься на проблемы?
     Ярости в глазах столько, что будь она материальной, испепелила бы точно. Возможно, именно это чувство мешает Радису мыслить рационально, потому что поединок он решает продолжить.
     Быстрое скользящее движение навстречу и разворот. Нога влепляется в живот, а я рефлекторно сгибаюсь, как нас учили на тренировках, чтобы снизить вероятность травмы. Признаюсь, удар я пропускаю специально. Вернее, больше вид делаю, что пропускаю, успевая закрыться тонким гравитационным экраном. Внутренних повреждений не получаю, но дыхание перехватывает — поле я создаю слабеньким, таким, чтобы противник его не почувствовал, а зрители не догадались.
     Зачем я это делаю? Да вот за этим! Поддерживаемая чьими-то заботливо обхватившими меня руками, с огромным моральным удовлетворением наблюдаю, как Радиса оттаскивают к свободной от коек стене. А дальше музыкой для моей души по помещению разносятся придушенные вопли цессянина и звуки ударов обо что-то мягкое. Меня же отводят в сторону, усаживая на стул.
     — Ты в порядке? — Продолжая придерживать за плечи, Олас опускается передо мной на колени и заглядывает в глаза.
     — Нормально. — Я морщусь, глубоко вдыхая. — Спасибо.
     — Тебе нужно научиться не выпускать ситуацию из-под контроля, — недовольно ворчит исгреанин. — Никогда не надейся на благородство противника.
     А я и не надеялась. Всего лишь проверить хотела, как парни поступят. И, между прочим, они мои ожидания оправдали, наказав Радиса за его подлость. То есть в морду он всё же получил, пусть и не от меня. Правда, теперь наша тихая неприязнь друг к другу переросла в настоящий конфликт, и это плохо. Придётся быть настороже и не выпускать озлобленного альбиноса из виду. Мало ли что ещё придёт ему в голову?
     Впрочем, наутро Радис старательно делает вид, что вчера между нами ничего не произошло, и ведёт себя совершенно нейтрально. На вопрос сержанта, внимательно осмотревшего синяки на его лице и поинтересовавшегося, что произошло, отвечает, мол, упал неудачно. Это, конечно, не показатель того, что он всё забыл и простил, но мне почему-то становится спокойнее. Может, цессянин всё же осознал, насколько был неправ?
     Весь день на занятиях прислушиваюсь к фону идущих от него эмоций, сложных, бурлящих, всё же более негативных, нежели нейтральных, и понимаю — расслабилась я совершенно напрасно. К тому же весьма недальновидно забыла уроки по стандартным расовым психотипам. А ведь моя наставница столько раз твердила мне, что характерной особенностью цессян является неумение принимать поражение. То есть добиваться своего они будут любыми способами, даже самыми грязными. Так что теперь я предпочитаю держать Радиса в зоне видимости.
     День, второй, третий... Постепенно об альбиносе забываю: повода полагать, что замыслил недоброе, он не даёт, да и невозможно постоянно удерживать в голове необходимость кого-то контролировать, если вокруг столько всего происходит!
     Во-первых, оказывается, что нам меняют полосу препятствий. И если к прежней мы все уже привыкли и проходили её, что называется, "на раз", то новая просто поражает размахом сложности. А какие могут быть мысли о мести, когда думаешь только о том, как выбраться из ямы с липкой жижей, в которую свалился, покоряя очередную невообразимую в своей конфигурации конструкцию?
     Во-вторых, в один из вечеров я застаю Делиссу в слезах. Долго привожу её в адекватное состояние, чтобы понять причину паники. В итоге выясняю, что моя фрейлина ошиблась, когда выбирала учебную программу по пилотированию, и вместо того чтобы отметить полный допкурс, случайно поставила галочку на сокращённый. Переволновалась, видимо. То есть полётная практика у неё, то бишь меня, должна будет начаться через три недели, а не в следующем учебном году! А я-то ещё недоумевала, почему задания какие-то уж слишком объёмные и сложные! Возмущалась про себя, мол, зачем гонят с такой скоростью, а ока-а-азывается!..
     Ну и, наконец, в-третьих, исчезнувший почти на неделю Тим вновь появляется в нашем тайном убежище, куда я заглядывала ежедневно и уходила, не обнаружив того, кого мне хотелось видеть больше всего на свете.
     — Привет, Ериса, — с облегчением выдыхает землянин, вскакивая со скамьи и шагая мне навстречу. — Ну как, получилось? Что она сказала?
     — Добрый вечер, ферт Тимофей, — скрывая за лёгкой иронией своё разочарование, приветствую нетерпеливого субъекта, который, оказывается, вовсе и не мне рад, а возможности продолжить переписку.
     — Почему опять официально? — тут же теряется жених. — Что-то случилось?
     — Нет, прости, это шутка, — меняю тактику, потому что моего сарказма он не понял.
     — Ага... — Тим бросает на меня полный подозрений взгляд, но всё же расслабляется, усаживаясь обратно на сиденье. — Так есть ответ от Евы?
     Молча активирую изображение, разворачивая к нетерпеливому визави, который немедленно забывает обо мне, впиваясь глазами в совсем коротенькое письмо, содержание которого я помню наизусть:
     "Прошу меня извинить, ферт Тимофей, но при всей кажущейся осуществимости встреча на данных условиях невозможна. Евеллина Мео Рин".
     — Она издевается?! — Землянин отшатывается, сжимая кулаки. — Это уже четвёртый отказ, который я получаю! У меня ощущение, что эта ваша наследница спит и видит, как бы заполучить меня в мужья, потому что у неё возникла эта дурацкая привязка! Дикость какая-то! — доказывает, что в курсе особенностей нашей физиологии. Рассказали ему, видимо. — И встречаться Евеллина не желает именно потому, что боится. Думает, я буду настаивать на расторжении помолвки! Я же говорил, что она избалованная девчонка, которая привыкла получать то, что хочет!
     — Чушь! — отрезаю. — Ева не такая.
     — И как тогда этот отказ понимать?! — никак не может успокоиться мой визави.
     Я усаживаюсь удобнее, сворачивая экран и выключая коммуникатор.
     — Тим, а ты хоть что-нибудь знаешь про "физиологическую необходимость", которую просишь Еву сымитировать? И к чему в этом случае ваша встреча приведёт, представляешь?
     — К чему же? — Наблюдая за моими неторопливыми действиями, медленно остывает землянин.
     — К тому, что вы окажетесь женаты раньше, чем невеста станет совершеннолетней, — с ходу его шокирую, чтобы понял, насколько не прав. — Ведь привязка не зависит от желаний девушки. Она просто возникает и начинает менять организм, заставляя испытывать влечение к тому, на кого ориентирована. Так вот. Крайне редко, но бывает, что организм девушки реагирует недостаточно быстро, и возникшая тяга к понравившемуся мужчине начинает угасать. Обычно в этом не видят особых проблем, если избранник не настаивает на браке и готов отступиться. Тогда взамен появится новая симпатия к другому мужчине. Однако в случае династического наследования, когда речь идёт о выборе, сделанном наследницей, смены жениха нельзя допускать. Вот для того, чтобы вернуть привязку, и разрешена встреча. Тебе во время неё придётся Еву целовать. А подобное действо — часть свадебного ритуала. Ты этого добиваешься?
     — Почему ты мне раньше этого не сказала? — выдавливает из себя жених, нервно сглатывая.
     — Ты не спрашивал. — Я невольно передёргиваю плечами. — Да и почему я должна была тебе об этом рассказывать? Моя работа — помогать вам с наследницей переписываться и держать это в тайне.
     — Я думал, по-дружески...
     — А разве мы друзья? — перебиваю, удивлённо приподнимая брови. — Тим, друзья совершенно иначе друг к другу относятся. Не используют друг друга. Не ставят условий. Доверяют. Разве не так?
     Некоторое время землянин молчит. Сидит, задумчиво меня рассматривая, а в глазах отражаются всё те эмоции, что я воспринимаю. Смятение. Сожаление. Раскаяние. Симпатия?!
     — Я дурак и эгоист, — неожиданно признаётся жених. — Ериса, я на самом деле забыл, что такое дружба. Ты дашь мне ещё один шанс?
     Дихол! Тим! Да если ты так на меня смотреть будешь, я... Я тебе кем угодно буду, безо всяких просьб. И подругой, и женой, и любовницей...
     Стоп. Ева, ты свихнулась?
     Вовремя спохватываюсь, поспешно возвращая себе утраченный контроль. Впрочем, моего недоумения это ничуть не уменьшает, и причина, по которой мой коварный организм подобным образом отреагировал на общение с избранником, остаётся мне непонятной.
     Ну не так всё должно происходить! Не может в моём возрасте быть таких гормональных всплесков. Организм должен успокаиваться в присутствии Тима, а не провоцировать меня бросаться к нему в объятия!
     — Хорошо, — заставляю голос звучать ровно и спокойно. — Если ты этого хочешь, попробуем подружиться.
     Тимофей заметно расслабляется. Улыбаться начинает, волосы приглаживает, положение тела меняет.
     — Очень хочу. Знала бы ты, как трудно жить в новой среде, где не на кого положиться. Даже честно высказать то, что думаю, не могу себе позволить. Постоянно приходится себя контролировать, чтобы оправдать чьи-то ожидания. Только с тобой и чувствую себя нормальным человеком.
     — Разве ты за эти годы так и не адаптировался? У тебя ведь здесь есть семья. Пусть и приёмная. У ферта Вира четверо сыновей. Трое из них близки тебе по возрасту. Неужели вы не нашли точек соприкосновения и общих интересов?
     Я говорю, а Тим отрицательно качает головой.
     — Со мной только Лийар общается, все остальные предпочитают оставаться в стороне, — комментирует он свои действия. — Да и принц тоже делает это не по собственной инициативе, а потому, что ему отец приказал взять надо мной "шефство", — путает непонятным словом.
     Впрочем, смысл мне и так ясен. Король Исгре наверняка имеет свои собственные планы на Тима, иначе бы не усыновил. Ну а кому доверить надзор за нежданно приобретённым отпрыском, как не собственному сыну, потерявшему возможность стать императором?
     — Ериса, а ведь я тебе кое-что обещал, помнишь?
     Сбивая меня с мысли, Тимофей снова меняет тему разговора. Пока я собираюсь ему ответить, он решительно поднимается, прихватывает мою ладошку и тянет за собой.
     — Пошли! До отбоя успеем отстреляться!
     В лёгком смятении от нежданного, но такого желанного прикосновения, я иду рядом, стараясь не концентрироваться на ощущениях тепла и мягкости его руки. Даже о том, куда именно мы направляемся, не думаю. Только когда оказываюсь на верхнем этаже многоярусного комплекса, понимаю, что попала на один из учебных полигонов, предназначенных для тренировок.
     Экипировка, выбор оружия, выход на огневую позицию, пристрелка...
     Три мишени на линии огня Тимофея мгновенно превращаются в пепел, мои же лишь обугливаются, не собираясь сдаваться на милость пролетающих мимо них разрядов.
     Опустив своё оружие, Тим внимательно присматривается к моей стойке.
     — Ериса, так ты никогда цель не поразишь. Ноги чуть шире, левую немного вперёд, вес перенеси на правую. Корпус слегка разверни, руки вытяни вперёд. Локти чуть опусти, ладонь с оружием обопри о другую.
     Послушно выполняю выданные мне указания. Прицеливаюсь... Мимо.
     — Выше локоть! — командует Тимофей. — Корпусом назад не заваливаться во время выстрела! И дыхание задержать!
     Разряд... Мимо. Ещё раз... Мимо.
     — Ериса, — сокрушённо качает головой землянин. — Неужели так трудно сохранять позицию и оставаться неподвижной?
     Он решительным движением кладёт свой бластер на стойку и шагает мне за спину. Через мгновение я уже чувствую позади себя его торс, а по бокам — руки, фиксирующие мои. Сердце немедленно заходится в бешеном ритме, дыхание учащается, мышцы слабеют, а Тим, не замечая спровоцированного его близостью состояния, кладёт пальцы поверх моих, сжимая рукоять оружия.
     — Целься. Замерла. Огонь! — раздаётся приказ.
     Огромным волевым усилием заставляю себя забыть о его прикосновениях. Поймав в прицел мишень, задерживаю дыхание и жму на активатор. Электромагнитный импульс ионизирует воздух на пути к цели, а следом летит дуговой разряд. По усиливающемуся давлению на спину понимаю, что моё тело подаётся назад, и только теперь мне становится ясно, о чём говорил Тимофей. Совсем незначительное смещение, а наводку сбивает основательно!
     — Целься. Огонь! — приказ повторяется.
     На этот раз мне удаётся сохранить статичное положение. Ослепительная вспышка на миг озаряет помещение.
     — Ну вот! — Тим убирает руки и отступает в сторону, с удовлетворением рассматривая далёкую стену полигона, где осталось две мишени вместо трёх. — Теперь сама.
     С первого раза снова не получается, но теперь я тщательнее слежу за позицией. Несколько попыток, и поставленную передо мной задачу я выполняю.
     На этом тренировку приходится закончить. Время летит неумолимо, и я спешно прощаюсь с женихом, потому что мне ещё нужно забежать к Делиссе. Я ведь рассчитывала, что после встречи с Тимофеем успею к ней зайти и сделать домашние задания, которые она получает. Обычно я их сразу выполняю, а сегодня придётся брать с собой, чтобы в свободное время ими заняться. Хорошо хоть, у неё сейчас дисциплины и темы не самые сложные. В итоге в казарме вновь оказываюсь в последний момент. Настолько последний, что мне приходится придержать гравитационным потоком уже сходящиеся створки, чтобы сквозь них проскочить.
     К счастью, на этот раз Радис даже не смотрит в мою сторону, игнорируя столь позднее и эффектное появление сокурсницы. Неужели успокоился и забыл? Ну и славно. Одной заботой меньше. Жаль только, что в сумме их число не изменилось. Ибо моя реакция на близость Тима — это тоже проблема. И очень, очень большая.
    

ГЛАВА "И"

Игра, интрига и инструктор

    
     Время! Где взять лишние сутки? Да какие там сутки! Как бы прибавить к этим суткам ещё часов двенадцать-тринадцать? Да какие уж там двенадцать-тринадцать! Хоть бы часов пять-шесть!
     Ловлю себя на том, что невидящим взглядом смотрю в темноту казармы, где едва заметно мерцают силовые пологи, закрывающие спящих однокурсников. На мгновение возникает ощущение, что кто-то из них за мной наблюдает, но тут же исчезает, едва поворачиваю голову, оглядываясь назад. Показалось.
     С тихим вздохом я возвращаюсь к запущенной программе с заданиями по классическим полётным траекториям, которые вчера на занятиях получила Делисса, а сегодня должна сдать. То есть отложить их, оставив на потом, я уже не могу при всём желании. Впечатав последнюю строку, закрываю экран вильюрера, бросая взгляд на хронометр. Три часа. До побудки осталось четыре.
     Хроническое недосыпание — это теперь для меня нормальное явление: дни настолько загружены, что приходится учиться и ночью, выполняя то, что не удаётся сделать вечером. А не хватает мне времени потому, что отказаться от встреч с Тимом, пусть и кратких, я не могу, ведь он их с таким нетерпением ждёт. Радуется нашему общению, словно это единственное, что спасает его от одиночества. Хотя почему "словно"? Это так и есть. А мне, если хочу наладить с ним отношения, отталкивать землянина нельзя категорически.
     Забираюсь на кровать, включаю полог и падаю головой на подушку. Закрываю глаза и тут же открываю, потому что раздаётся сигнал подъёма. Своего сна я даже не помню.
     — Ериса, ты опять плохо спала? — Трилия, расчёсывая перед зеркалом синие волосы, присматривается к тому, как я медленно умываюсь, пытаясь проснуться. — Да что с тобой происходит? Ты словно сама не своя. Похудела, бледная какая-то, из реальности выпадаешь. К врачу бы сходила на всякий случай.
     — Всё со мной нормально, не переживай. — Следую её примеру, приводя внешний вид в приемлемое состояние.
     Пожав плечами, подруга прекращает расспросы, продолжая сборы, и только когда я не сворачиваю вместе со всеми в сторону столовой, а шагаю по направлению к корпусу для дипломатов, хватает меня за руку.
     — Ты куда? — Трилия смотрит удивлённо. — А завтракать?
     — Я к наследнице. Она просила с утра заскочить. Да и аппетита нет. Ты иди, я к построению успею.
     Осторожно освобождаю руку из захвата. Торопливо пробегаю по коридорам, даже на скоростной ленте не стою, а в хорошем темпе шагаю, лишь бы быстрее добраться до места назначения. Мне действительно нужно к Делиссе, чтобы отдать накопитель с выполненным заданием. Если ей сегодня незачёт поставят, придётся материал устно сдавать, а я очень сомневаюсь, что моя фрейлина в состоянии это сделать. То есть появится очередная проблема, а у меня их и так выше головы.
     Когда до апартаментов остаётся всего ничего, меня останавливает привычный окрик "Стоять!". Из тени бокового коридора, перегораживая путь, шагает внушительная и до боли знакомая фигура, а следом появляются ещё две. Для страховки, видимо. И смотрит на меня охрана с изрядной долей подозрения.
     — Почему не в обычное время?
     — Я не обсуждаю распоряжения наследницы. Меня ждут.
     Щёлкаю по коммуникатору, демонстрируя Коридану виртуальную записку с просьбой прийти.
     — Вижу. — Бросив цепкий взгляд на подпись, тот возвращается к изучению моего лица. — Руки за голову, ноги врозь и развернуться к стене! — неожиданно приказывает.
     Слегка ошалев от подобного обращения, на автомате выполняю распоряжение, потому что за эти полгода привыкла подчиняться старшим по званию, а мой телохранитель, как ни крути, относится именно к этой категории.
     Короткий удар по ногам, чтобы заставить меня расставить их ещё шире, ладони, скользнувшие по бокам, спине, прощупывающие карманы... Обыск? Зачем?
     — А это у нас что?
     Нащупав накопитель, мужчина ловко его вытаскивает. Не вижу, но чувствую, как он принимается рассматривать добычу.
     — Заколка. — Я разворачиваюсь к нему.
     — Стоять, я сказал!
     Моё движение немедленно пресекают, возвращая лицом к стене и вжимая в неё гравитационным давлением.
     — И чья же это заколка?
     — Фиссы Евеллины, — отвечаю невозмутимо.
     — Так и знал, что от тебя нужно ждать новых неприятностей! — Коридан склоняется к самому уху и многозначительно, с придыханием сообщает: — Хотя, конечно, не ожидал, что ты окажешься воровкой. Всё же он был прав.
     — Он? Кто "он"? — теряюсь я, не сразу понимая, о чём говорит телохранитель.
     — Тот, кто сообщил о том, что оно у тебя.
     Украшение на мгновение оказывается перед моими глазами и тут же исчезает. В памяти проносится воспоминание: я, выходящая вчера вечером из туалетной комнаты; заколка, лежащая на столе рядом с вильюрером; цессянин, пусть и стоящий на некотором расстоянии, но внимательно присматривающийся к яркому предмету. Что ж я так неосторожно оставила её на виду?! Расслабилась, потеряла бдительность! Неудивительно, что альбинос этим и воспользовался. И ночью, похоже, за мной следил. Непонятно только, когда успел передать охране инфу.
     — Радис? — слетает с губ.
     — Даже знаешь, кто это был? Мило, — хмыкает Коридан, ловко перехватывая и выворачивая мои запястья, чтобы зафиксировать за спиной и лишить возможности сопротивляться. — Не стоило со мной играть, девочка, ты ещё не в той весовой категории. Так что теперь тебя из академии отчислят. Ну и в тюрьме посидишь. Обещаю, что срок получишь достаточный, за все свои проделки ответишь!
     — Я не играла, — даже не собираюсь скрывать своё возмущение. — И за что меня наказывать? Я ничего без разрешения не брала!
     — Может, и так. — Развернув лицом к себе, лансианин всматривается в мои глаза. — Могу допустить, что заколку тебе подарили. Но ведь ты в курсе, что ношение украшений в академии запрещено?
     Неприятная улыбочка скользит по его губам, и он тянет язвительно-сочувствующе:
     — Ай-яй-яй... Нехорошо-то как, верно?
     Впрочем, тут же тон меняется на весьма резкий и жёсткий:
     — Это нарушение тебе дорого обойдётся. Пошла!
     Коридан вцепляется пальцами в моё плечо и толкает в сторону бокового коридора, где прятался пять минут назад. Оглядываюсь на спасительную дверь в комнату Делиссы, которая совсем рядом, но та остаётся закрытой. Фрейлина ждёт меня внутри и не догадывается, что нужно выглянуть. Звать на помощь бессмысленно: тут великолепная звукоизоляция, никто не услышит. Увы.
     Получаю новый толчок в спину и послушно шагаю вперёд. Ладно, ничего страшного. Летучка передаёт Тису всё, что со мной происходит, и даже если брат сейчас не у экрана, то потом запись обязательно посмотрит. Так что нужно просто выждать время — он вмешается, и меня освободят. К тому же вставать в позу и требовать, чтобы меня отпустили, себе дороже. Могут вообще вырубить. А провести день неизвестно где и в несознанке меня не прельщает.
     Далеко уйти не удаётся. Не проходим мы и половины пути, как от стен эхом начинают отражаться чьи-то уверенные шаги, и впереди показывается ещё одна мужская фигура. Единственная в этом безлюдном пространстве. Ну, оно и понятно — сейчас все в столовой. Поравнявшись с нами, мужчина останавливается, перегораживая мне путь, так что я тоже торможу. Глаз не поднимаю, поэтому вижу только матовые серые сапоги и заправленные в них узкие тёмно-коричневые брюки. Однако внимательный взгляд, направленный на меня, прекрасно чувствую. А ещё хорошо ощущаю лёгкое недоумение.
     — Ферт Коридан, — раздаётся сильный голос. — Почему курсант не на построении и в вашем сопровождении?
     — Она арестована, ферт Лийар, — интонации позади меня столь же уверенные.
     — Арестована? — недоумение становится ощутимее. Оно и понятно — руки-то у меня за спиной и наручников мужчине не видно. — Основание?
     — Нарушение правил внутренней дисциплины.
     — Кем отдан приказ на арест?
     Осторожно поднимаю взгляд, присматриваясь к серьёзному выражению лица исгреанского принца. Как-то не доводилось мне сталкиваться с ним нос к носу в стенах академии, только издали и видела. Впрочем, со дня моего пятнадцатилетия он совсем не изменился. Я его именно таким помню: статным, подтянутым молодым брюнетом, с короткими густыми чуть вьющимися волосами, открытым высоким лбом, пронзительными чёрными глазами и чёткими линиями лица. Может, несколько грубоватыми, но не отталкивающими.
     — Э-м-м... — вот теперь Коридан теряется. — Это наши внутренние проблемы, ферт Лийар. Мы разберёмся с ними самостоятельно.
     — Ошибаетесь, — заламывает тёмную бровь принц. — Это академия Исгре, а не Ланса. Здесь вы обязаны в первую очередь ставить в известность о происшествиях администрацию и следовать выданным вам инструкциям, а не принимать мер самостоятельно. Проступки курсантов, как и выбор способов пресечения — всё это вне ваших полномочий. Снимите фиксаторы!
     Несколько мгновений Коридан ещё колеблется, но в итоге чувствую, что мои руки обретают свободу.
     — Отпуская её, вы совершаете ошибку, — раздражённо бросает лансианин. — Речь идёт о безопасности наследницы империи, которую я обязан обеспечивать!
     — У вас особый статус в академии, — соглашается исгреанин, — но, несмотря на это, вы не имеете права пренебрегать субординацией... — Принц неожиданно обрывает фразу и поворачивает голову ко мне, интересуясь: — Почему ты ещё здесь, курсант? Построение через десять минут! Марш в строй!
     — Есть, ферт!
     Я стремительно бросаюсь туда, куда меня отправили. Только в конце коридора позволяю себе оглянуться. Мужчины по-прежнему стоят друг напротив друга, но теперь меня это уже мало волнует. Разве что чисто в познавательном плане. Похоже, что между этими двумя весьма натянутые отношения. Может, принцу не нравится присутствие здесь чужой охраны? В конце концов, Лийар Отис ро'дИас и на планете, и в академии не самое последнее лицо по своей значимости. Второй сын короля, причём от жены, а не фаворитки... Любопытно, а что он думает по поводу желания наследницы здесь учиться? Вот ведь интрига какая!
     На плацу оказываюсь вовремя, до команды "смирно!", и встаю в строй. На изумлённый взгляд Радиса принципиально не реагирую, пусть помучается сомнениями, с-с-скотина! На занятиях цессянин старается со мной не контактировать, держится на расстоянии, а после обеда исчезает. Однако едва наш сержант начинает возмущаться по этому поводу, как ему на комм приходит сообщение. Содержания мы не видим, но гневные рассуждения о том, где застрял медлительный альбинос, прекращаются, сменяясь привычной тренировкой.
     Узнаю почерк своего братца: ждать до последнего, дав мне прочувствовать всю "прелесть" ситуации, а потом оперативно убрать помеху, чтобы не путалась под ногами и не мешалась. Впрочем, сейчас я ему за это благодарна. Цессянина мне не жаль. Сам подставился, никто его не заставлял доносить на меня. Хотя, разумеется, я не спешу делиться с окружающими своей осведомлённостью и, обсуждая возможные причины отсутствия Радиса на занятиях, изображаю недоумение.
     Вечером в самом шустром темпе несусь в корпус будущих дипломатов. Через комнату проверки допуска прохожу привычно свободно. Скучающий на своём месте охранник внимания на меня не обращает: коды тут считываются автоматически, и если что не так, система сразу оповещает. А вот по жилому сектору иду с некоторой опаской, и не зря. Едва оказываюсь в пределах видимости апартаментов наследницы, понимаю — Коридан на своём посту, бдит. Сначала теряюсь, ощутимо замедляясь, потом всё же беру себя в руки, продолжая движение. Если уж Тис с альбиносом разобрался, телохранителю-то он внушение точно сделал.
     Лансианин хмурым взглядом следит за моим приближением, секунду колеблется, когда останавливаюсь рядом, даже рот приоткрывает, словно намеревается что-то сказать, но так ничего и не произносит. Молча отступает, позволяя пройти. Извиниться он хотел, что ли? Хотя по идущим от мужчины эмоциональным волнам этого не скажешь. Они в большей степени похожи на досаду, чем на раскаяние.
     Едва за мной закрывается проём, оказываюсь в жарких объятиях Елии.
     — Ева! Глупышка, ну что же ты меня не предупредила?! Я бы пришла тебя встретить, и Коридан точно не посмел бы руки распускать!
     — Потому и не предупредила, что сначала нужно было подумать, а потом уже делать, — весьма недовольно отвечает за меня Тис. — А у некоторых личностей на это теперь не хватает ни сил, ни времени.
     Упрёк ясен, принят и осознан. Выглядываю из-за плеча Ёлки и виновато смотрю на сидящего в кресле брата.
     — Прости. Я же не знала, что Радис на меня донесёт, а Коридан так на это отреагирует.
     — Цессянин нам озвучил причины, по которым он это сделал, — пожимает плечами Тиссан. — Впрочем, администрацию его объяснение не удовлетворило, даже, можно сказать, возмутило, и из академии твоего однокурсника отчислили. А вот что на Коридана нашло и почему он начал действовать, вместо того чтобы вначале проверить информацию и известить меня, я так и не понял. Хотя, конечно, его стремление изолировать потенциальную угрозу наследнице выглядит логичным.
     — Что нашло? — изумляется непонятливости мужа Елия, наконец-то выпуская меня из своих рук. — Тис, да он просто запутался в своих чувствах, вот и попытался таким способом от них избавиться!
     — Ты о чём? — не понимает её заявления брат.
     — Неужели не видишь? — Хлопает ресничками рыжеволосая красавица. — Она же Коридану нравится, а в душе он на неё злится за то, что девочка смогла пробраться на корабль, несмотря на принятые им меры безопасности. Плюс ещё и зависть, ведь Ериса так близка к наследнице и в будущем должна стать её телохранительницей. То есть фактически она его заменит! Кто же к такому спокойно относиться будет?
     — Милая, не придумывай, — хмурится Тиссан. — Зависть, злость — это ещё куда ни шло, хотя чести Коридану не делает, но симпатия? Ева же ещё несовершеннолетняя.
     — Одно другому не мешает, — отмахивается землянка. — Думаешь, он просто так её лапал, когда обыскивал? Достаточно было карманы проверить, верно? А он что делал? Я же видела запись! И ты видел. Выражение его лица вспомни!
     Не выдержав, Тис вскакивает, принимаясь расхаживать по комнате. Мы молчим, потому что если Ель права, то приятного в ситуации мало, а я пытаюсь вспомнить, не было ли в эмоциональном фоне моего телохранителя нежных ноток.
     — Может, ему рассказать правду? — не выдержав напряжения, всё же предлагает Елия.
     — Нет, — коротко отрезает брат. — И так о подмене знает слишком много народа.
     — Я тоже против, — поддерживаю его. — Чтобы Коридан перестал смотреть на меня как на соперницу, достаточно будет сказать, что место он не потеряет, наоборот, после моей... то есть свадьбы наследницы, станет главой безопасности нового императора.
     — А его симпатия? — не сдаётся рыжик.
     — Ну какая симпатия!? — Улыбаюсь, потому что её упрямство кажется мне чрезмерным. — Я ничего и близко похожего не ощущаю. А ведь такие эмоции даже моими вторичными способностями распознаются легко. Еличка, ты ошиблась.
     Та только губы недовольно поджимает, шагая к окну и отворачиваясь. Обиделась. Это странно, обычно она не так остро реагирует. Всегда очень спокойная, покладистая, миролюбивая, в общем, милая и скромная молодая женщина. Что на неё нашло, спрашивается?
     Тис немедленно поднимается, обнимает жену и начинает ей что-то неслышно нашёптывать, успокаивая. По спине поглаживает, целует... Деликатно отвожу глаза, чтобы не мешать, хотя, конечно, брата ничьё присутствие смущать не будет — он имеет на подобные действия полное право.
     — Что с зачётом будем делать? — опускаясь на диванчик, тихо спрашиваю своё отражение, благоразумно не вмешивающееся в происходящее.
     — А я его сдала, — загадочно улыбается Делисса. — Всё в порядке.
     — И как ты смогла? Я же... — осекаюсь, увидев протянутую мне заколку. — Ты где накопитель нашла? — принимаю украшение и верчу в пальцах, убеждаясь, что это не просто похожая по дизайну вещица.
     — Мне его ферт Лийар отдал, — бросив осторожный взгляд на целующуюся пару, фрейлина начинает говорить возбуждённо, хоть и старается приглушать голос. — Представляешь, прихожу я на зачёт, сажусь, готовлюсь признаваться, что ничего не сделала, а ферт Лийар на меня внимания не обращает, сидит себе, погрузившись с головой в экран, изучает что-то. Потом закрывает файл и поворачивается ко мне со словами: "Фисса Евеллина, вы прекрасно справились, можете быть свободны". И накопитель отдаёт!
     — Не поняла...
     От неожиданности я даже дар речи теряю. Пытаюсь сообразить, как заколка оказалась у принца, если её Коридан забрал. Или Лийар его заставил трофей отдать, когда выяснил все нюансы моего проступка? Допустим. А как принц догадался, что это не простое украшение? И зачем полез смотреть чужие записи? Вернул бы хозяйке, и всё, так нет же, поинтересовался, что на накопителе записано...
     — А что ро'дИас на зачёте делал? — наконец соображаю, что меня во всём этом больше всего напрягает.
     — Так он же у нас полётный курс преподаёт, — теряется от моей реакции Делисса.
     — Почему ты мне раньше не сказала? — ошалеваю окончательно и вцепляюсь пальцами в подлокотник, на который опираюсь.
     — Ты этим не интересовалась, — совсем тихо отвечает Дель, опуская глаза, словно она в этом виновата.
     Да уж, действительно, я её об этом не спрашивала. Только заданиями и ограничивалась, как-то не задумываясь о том, что своих преподавателей надо знать в лицо.
     — Извини, — считаю правильным не портить отношений с фрейлиной, даже точно зная, что она меня никогда не предаст. Скорее, себя подставит под удар. — Сглупила. А как с практикой? Ты договорилась?
     — Я договорился, — вмешивается брат, который, успокоив жену, теперь с интересом прислушивается к диалогу. — Тебе разрешили пропускать те тренировки, которые будут совпадать по времени с занятиями по пилотированию у Делиссы, чтобы ты могла её сопровождать. Но насчёт остального ты уж будь добра сама...
     — Конечно! Конечно сама! Тис, ты прелесть! Этого вполне достаточно!
     Я его расцеловать готова. Даже вскакиваю, намереваясь именно этот процесс и осуществить. В итоге от меня достаётся всем. И ему, и Ёлке, и даже Делиссе, которая моей радости не разделяет. Наоборот, испытывает весьма понятное смущение, ведь это ей придётся признаваться, что мы всех обманывали, и объяснять тому, кто будет вести практику, причину, по которой я вместо неё сяду за консоль управления. Разумеется, я морально поддерживаю подругу, как могу, доказывая, что ничего страшного не произойдёт. В конце концов, просьбу наследницы поставят выше отдельных правил, тем более что отстранять меня от обучения уже поздно.
     Через пять дней в радостном предвкушении и нетерпении я вместе с фрейлиной вхожу в модуль, имитирующий рубку управления шаттла, ибо до настоящих полётов ещё нужно дожить. Останавливаемся и ждём, пока стоящий к нам спиной мужчина, сосредоточенно работающий с символами панели настройки параметров тренажёра, соизволит развернуться. Что он, почувствовав наше присутствие, и делает. Оправляет китель тёмно-коричневого цвета, с узкими жёлтыми вставками, идущими от запястий до плеч и от бёдер к груди. Избавляется от перчаток и аккуратно кладёт их на панель. Его руки поднимаются к голове, снимая с неё шлем и демонстрируя нам тёмные волосы и серьёзное, сосредоточенное лицо исгреанского принца.
     В этот момент моя легкомысленная эйфория немедленно трансформируется в основательные подозрения, потому что не верю я в такие совпадения.
     — Приветствую, фисса Евеллина!
     Исгреанин вежливо здоровается и замолкает, дожидаясь, когда Дель протянет ему руку. Удерживая шлем одной рукой, лёгким движением другой проводит пальцами по её ладошке и продолжает:
     — Я решил, что буду заниматься с вами лично. Так что с этого момента я для вас — полётный инструктор. Надеюсь, ваша фрейлина согласится провести время вот в том кресле и нас не отвлекать?
     Рука указывает на соответствующий предмет мебели чуть в стороне от эмулятора, а чёрные глаза впиваются внимательным взглядом в моё лицо.
    

ГЛАВА "К"

Квалификация, кавалер и консультация

    
     — Ферт Лийар, — скромно опустив глаза, лепечет Делисса. — Я вас очень прошу разрешить Ерисе проходить практику вместо меня.
     Исгреанин перестаёт изучать мою персону, замершую в неподвижности, и вновь сосредотачивается на "наследнице".
     — Значит, задания, которые вы мне сдавали, действительно выполняли не вы, а она? Именно поэтому ваш накопитель оказался у фрейлины, когда её арестовали? — Принц демонстрирует невероятную сообразительность, безмерно нас удивляя. — Могу я поинтересоваться, какой смысл в этом обмане? Если вам трудно осваивать предмет, не проще ли просто от него отказаться? С какой целью вы вообще его выбрали?
     — Это я попросила фиссу Евеллину и пообещала, что буду выполнять все задания, потому что хотела научиться управлять шаттлом, — прихожу на помощь подруге, которая краснеет, теряется от его напора и беспомощно на меня смотрит. — Я бы с удовольствием занималась пилотированием официально, но для десантуры этот курс обучения закрыт.
     — Закрыт, совершенно верно, — безапелляционно подтверждает Лийар. — Поскольку это разные специализации, мы не считаем нужным их интегрировать. И ты, идя против установленных правил, снова их нарушаешь.
     — В будущем мне предстоит защищать наследницу, и эта миссия для меня превыше всего. Важнее установленных правил! Ведь от моей квалификации будет зависеть её жизнь! — Вместо того, чтобы принять его позицию, иду в наступление. — И меньше всего я хочу однажды оказаться в ситуации, когда потребуется самостоятельно вести корабль, а я не смогу этого сделать!
     Исгреанин с совершенно невозмутимым выражением лица выслушивает мой экспрессивный монолог, только вот эмоции его выдают. Удивление. Интерес. Азарт. Предвкушение. Прислушиваюсь к этому коктейлю и успокаиваюсь. Не разозлился. Не откажет. Пожалуй, ему самому любопытно, к чему же приведёт моя настойчивость.
     — Предусмотрительно, — констатирует ферт. — Что ж, если у фиссы Евеллины нет возражений... — Его взгляд находит Делиссу, которая начинает активно кивать, тактически отступая к креслу, которое было предназначено для меня. — Прошу. — Принц указывает мне на сиденье пилота.
     Усаживаясь удобнее, я мысленно потираю ладошки, радуясь тому, что всё так легко и быстро решилось. Жаль, конечно, что теперь о наследнице исгреанин не самого лестного мнения, но мне-то до этого какое дело? Закончу обучение, стану сама собой, выйду замуж за Тима и... хм... Забыла, что жить, пока не родится и не вырастет новая наследница, придётся на Исгре. То есть сталкиваться с Лийаром постоянно, тем более что он Тимофею теперь брат. Ну да ладно, переживу как-нибудь.
     Отбрасывая ненужные сейчас мысли, внимательно выслушиваю инструктаж, хотя, конечно, мне он не требуется. Гал мне всё это уже говорил, когда учил управлять "Бродягой". Разве что какая-то специфика иная? Это же эмулятор маленького одноместного шаттла, а не крейсера. Присматриваюсь к консоли. Да нет, вроде как всё стандартно.
     — Вопросы есть? — заканчивает лекцию наставник. — Тогда надевай шлем и вперёд. — Сам проделывает аналогичную процедуру.
     Шлем нужен вовсе не для защиты. Это скорее способ создать иллюзию реальности пространства, в котором будет идти обучение. Так что я, недолго думая, выполняю распоряжение инструктора. Передо мной на обзорном экране немедленно разворачивается панорама космодрома, фрагмент кабины превращается в полноценную рубку управления, а Лийар исчезает, словно его и нет рядом.
     Приступаю к стандартной процедуре подготовки, быстрой и несложной, если имеются закреплённые навыки, а у меня их нет. Я же на "Бродяге" с орбиты стартовала, а не с планеты, да в подпространстве крейсер вела, а это совсем иное. Так что слегка торможу, выбирая настройки в соответствии с программой полёта, которая высвечивается на боковом экране. Хотя, судя по молчанию инструктора, делаю всё правильно. Лишь когда погружаю ладони в мембрану, поднимаю корабль над поверхностью и начинаю разгон, он вмешивается:
     — Плотность атмосферы учла?
     Дихол! А я понять не могу, почему тяга недостаточная!
     Вношу коррекцию, чувствуя, насколько эластичнее становится плёнка прибора ручного управления. О как! Значит, можно ещё и на неё ориентироваться, чтобы понимать, правильные ли завела параметры.
     — Можно, — невидимый наблюдатель подтверждает мою догадку, потому что я высказываю её вслух. — Только причин избыточного натяжения много, не всегда удаётся навскидку правильно определить. Лучше всё же на показания приборов смотреть.
     Ну да, да. К тому же, если вести корабль без помощи автоматики, как это сейчас и происходит, ждать от системы сообщений бессмысленно. В реальных условиях автопилотирование всегда активно и находится на подстраховке, но учиться лучше без него. Опять-таки на случай "мало ли что". Всякое в жизни случается, и автоматика отказывает в том числе.
     Программа на первое занятие совсем лёгкая. Взлететь, подняться в стратосферу, сесть обратно. Трудно много ошибок наделать. И мне кажется, что справляюсь я вполне прилично. Однако, когда снимаю шлем, оценку получаю не самую лестную:
     — Плохо. Завтра будем закреплять.
     Инструктор протягивает маленькую таблетку-накопитель.
     — Здесь стандартные алгоритмы для полётов вне атмосферы шаттлов этого типа. Выучить успеешь? — Чёрные глаза смотрят испытующе.
     Он издевается? Или проверяет, насколько сильна у меня мотивация? Второе вернее, тем более что никакого негатива ни в интонациях, ни в эмоциях я не чувствую.
     — Конечно! — весело отвечаю, хоть и понимаю, что выспаться этой ночью опять не получится.
     Ничего, прорвёмся. Уверена, это временно. Как только Лийар убедится, что для меня учёба не игра и не прихоть, начнёт и ко мне относиться иначе. Лояльнее. Объективнее. А уж я постараюсь его не разочаровать.
     Попрощавшись с принцем, мы расходимся. Делисса под охраной Коридана неторопливо идёт в корпус дипподготовки, а я бегу к полигону на занятия по огневой. Разрешение пропускать тренировки не означает, что требования ко мне станут меньше. Так что лучше я постараюсь успевать, пусть и не на полное занятие. А вечером, после ужина, иду на встречу с Тимом.
     — Привет, Ериса, — сидящий на диванчике и задумчиво созерцающий стену зала блондин широко улыбается, едва я появляюсь в зоне его восприятия. — Ты уставшая какая-то. На тренировках замучили?
     Киваю, присаживаясь рядом. До поры до времени я решила его в нюансы своего обучения полётам не посвящать. Потребности выговориться у меня нет, а сочувствие мне не нужно. Пусть лучше о себе рассказывает, потому что Тис мне так ничего о его жизни и не поведал, хотя я по лицу брата видела, что откопал он что-то однозначно, да только меня решил не ставить в известность. Только когда я на него надавила, сказал, что сама со временем всё узнаю. Вот я именно этим и занимаюсь в ущерб свободному времени, которое могла бы потратить на выполнение домашних заданий.
     Впрочем, чего это я жалуюсь? Что у меня в плане под номером один? Правильно, влюбить в себя Тимофея. Вот и будем заниматься первостепенными задачами! Которые, кстати, упорно не желают воплощаться в реальность. В том смысле, что мой ненаглядный видит во мне кого угодно, только не объект для романтических отношений. Я для него источник информации, благодарный слушатель, ученица... Кстати, мы с ним теперь отрабатываем не только стрельбу, но и точность метания ножей. Но понимать, что я к нему испытываю больше, чем простую симпатию, Тимофей упорно не желает. А признаваться ему в любви в открытую я не рискую, потому что неясно, как землянин на это отреагирует. Вдруг замкнётся, отстранится, и тогда у меня не останется никаких перспектив быть с ним. У нас в этом смысле куда проще: ни один мужчина никогда не станет игнорировать влюблённую в него фиссу, обязательно пропустит через свои руки. То есть постель. Или женой сделает, или фавориткой. Ну а если эти места заняты или не настолько девушка нравится, чтобы связывать с ней судьбу, империанин удовольствуется неофициальными отношениями. Привязка, кстати, в этом случае довольно быстро угаснет, если, конечно, детки не появятся.
     — Жуткая у вас система личных отношений.
     Тим взъерошивает волосы, потому что именно об этом у нас зашёл разговор.
     — Почему сразу "жуткая"? Между прочим, она очень правильная и в биологическом смысле, и в социальном, — обижаюсь даже.
     — Это ты институт фавориток считаешь правильным? — изумляется мой жених.
     — Ну да, а в чём проблема? — не могу понять его реакции. — Сейчас в империи практически на всех планетах рождаемость девочек в полтора раза выше, чем мальчиков. Что делать тем девушкам, которым не хватает мужей? Тем более что возрастного перераспределения не происходит, и для формирования полноценной привязки, да и нормального физического контакта, мужчина должен быть старше. Это во-первых. Во-вторых, мужчины редко влюбляются в молодом возрасте, то есть обычно женятся только лет через сорок-пятьдесят после совершеннолетия, бывает даже ещё позже. А сексуальное напряжение им нужно сбрасывать. Подожди... — вспоминаю о том, что он тут, в общем-то, уже шесть лет и тоже отнюдь не мальчик. — Разве тебе не разрешили иметь официальную любовницу?
     Тимофей, который, приоткрыв рот, слушает мои рассуждения, вдруг краснеет и начинает кашлять. Я теряюсь, потому что подавиться он не мог, а иных причин не вижу. И лишь когда слышу тихое: "Ну и нравы...", до меня начинает доходить — он же смущается! Не привык к подобной открытости в разговорах, вот и тушуется.
     — Так есть у тебя фаворитка? — добиваю его окончательно, решив, что излишняя деликатность будет только во вред. Мне же откровенное признание нужно!
     — Есть, — чуть хрипло, но всё же сознаётся мой кавалер. — Но мне сказали, что я смогу от неё отказаться в любой момент. Это так? — Смотрит с таким выражением, словно подозревает в обмане тех, кто его в этом убеждал.
     — Хоть сейчас, — успокаиваю жениха. — Только ты бы не торопился. До свадьбы с наследницей ещё три года. Ты же не выдержишь столько. Или у землян воздержание на такой длительный срок — это норма?
     — И на больший не проблема, — изумляет меня Тимофей, который, наконец, берёт себя в руки, хоть и явно недоволен тем фактом, что угроза свадьбы остаётся. — Если у мужчины есть сила воли.
     Вау... Теперь уже я ошалеваю от таких откровений. А земляне-то, оказывается, полны сюрпризов!
     — Круто, — уважительно говорю. — Но странно. Хотя это, наверное, потому, что у ваших женщин привязок не возникает, — делаю логический вывод.
     — А привязка — это чисто физиологический механизм? Или всё же психологический? — начинает проявлять обнадёживающую заинтересованность Тим. — То, что сам вижу и с чем сталкиваюсь, больше тянет на второе. Но из слов Лийара, который со мной провёл соответствующий ликбез, однозначно вытекает первое.
     Опять он использует незнакомый мне термин, но смысл всё же ясен.
     — В ней много всего намешано на самом деле. С позиции того, что привязка запускает синтез яйцеклеток и гормональную настройку, — конечно, физиологический. Тем более что изначально появление влечения провоцируется пусть и незначительными, но именно физическими прикосновениями. Однако на первом месте всё равно находятся положительные эмоции девушки: симпатия, заинтересованность, благодарность. И чувства к потенциальному партнёру возникают настоящие, а это уже явно психика, потому что привязка психологически настраивает женщину на физический контакт с конкретным мужчиной, чтобы не было насилия.
     — А у тебя ко мне тоже может эта тяга появиться?
     В эмоциях Тимофея я ощущаю беспокойство.
     — Запросто, — легко подтверждаю, потому что так и произошло, по сути.
     — Что? Может? — В голубых глазах рождается паника, и жених отодвигается от меня подальше, скользя по гладкому материалу скамьи. — Чёрт, Ериса, ну почему ты меня не остановила? Я же тебя касался, когда стрелять учил! Совсем о последствиях не подумал, вот идиот! Давай-ка ты, на всякий случай, будешь держаться на расстоянии, а? Пусть мы друзьями останемся! Хватит с меня уже этих ваших "привязок"!
     — Хватит? — заинтересовываюсь необычайно. Смотрю на потерянное выражение лица и высказываю догадку, единственно возможную в этих обстоятельствах: — Неужели в тебя ещё кто-то влюбился, кроме фаворитки и наследницы?
     — Я не думал, что так получится. Мы с ней всего один раз и встретились-то! — Тим явно расстроен, хоть в интонациях и сквозит возмущение. — Да и не трогал я её. Почти. Просто за руку взял и чуть приобнял, когда она ногу подвернула, встать помог. Это на практике случилось, на Осторе, где мы дипломатические навыки отрабатывали. И вроде ничего страшного не произошло, девушка мне даже ничего не сказала. Мы улетели. А через две недели после возвращения мне заявили, что у осторки ко мне привязка, и я должен её "сбить", — закусывает губу, коротко на меня взглядывая.
     Киваю, потому что прекрасно знаю, что этот термин означает — полноценный физический контакт для того, чтобы организм девушки получил желаемое. Обычно этого достаточно, чтобы привязка начала угасать. Если, конечно, подобных встреч больше не произойдёт. Если они продолжатся, то и влюблённость сохранится.
     Так вот куда мой ненаглядный исчезал на неделю. И о чём не хотел мне сообщать Тиссан. Уверена, брату не понравилось, что землянин был настолько беспечен. С одной стороны, это не криминал. Но с другой — Тим ведь почти муж наследницы. Официально жених. А связанные обязательствами мужчины стараются подобных эксцессов не допускать. Тис, по крайней мере, ведёт себя с другими женщинами необычайно осторожно, потому что Ёлочку любит, и ему самому, в первую очередь, будет неприятна необходимость спать с кем-то ещё. Хотя до того, как её встретил, он себя не особенно-то и ограничивал. Помню, какие истерики его бывшая фаворитка на этот счёт закатывала.
     — Вот скажи мне, Ериса, — приопустив веки, печально говорит Тим. — Как ваши мужчины подобную сексуальную повинность терпят? Позволяют себя фактически использовать? Это же сущий кошмар — вступать в близкие отношения, если их не желаешь, и делать это только потому, что какая-то фисса неожиданно в тебя влюбилась.
     — Да ты что?! — Его выводами я потрясена до глубины души. — "Использовать"?! Да если не сбить привязку, она же останется! К другому мужчине у девушки уже никаких чувств не возникнет. Значит, и замуж она не выйдет, и детей у неё не будет. Бедняжка даже фавориткой стать не сможет! Это же жестоко! Сама по себе привязка может погаснуть, конечно, однако хорошо, если через несколько лет, но такой срок — большая редкость, чаще она сохраняется десятилетиями, а иногда остаётся на всю жизнь! Да ни один империанин не позволит себе обречь женщину на одиночество и такие мучения, прекрасно зная, что сам в этом виноват! Симпатия ведь на пустом месте не возникает!
     Моя горячность действует. В эмоциях Тима появляются новые нотки — он начинает чувствовать себя виноватым.
     — Значит, и привязка, и процедура её нивелирования нужны для того, чтобы мужчина, который вольно или невольно проявил интерес к женщине, на практике убедился в том, хочет ли он продолжать с ней отношения? — осторожно резюмирует.
     — Только в том случае, если он к девушке относится безразлично или просто симпатизирует, — корректирую. — Если по-настоящему любит, то женится до того, как их отношения перейдут в ранг интимных. Потому что не захочет любимую потерять.
     — Да я уже понял, что как только физическая близость перестаёт быть регулярной, вся любовь со стороны женщины постепенно улетучивается. Остаётся пшик. Уверен, именно поэтому для ваших мужчин воздержание — ненормальное явление. Хотя это всё равно ужасно. Представляю: женишься, увлечёшься делами, про секс забудешь, вспомнишь, а она тебя уже не любит, — явно сгущает краски.
     — Беременность и рождение ребёнка усиливают привязку и удлиняют её срок при отсутствии интимных отношений, — чуть скрашиваю нарисованную им мрачную картину.
     — Н-да-а-а... — тянет блондин.
     Пожимаю плечами. Что тут ещё можно сказать? Эволюция всё сделала для того, чтобы появлялись дети, но никто не выбирал способы, которые она для этого применила.
     Смотрю на задумавшегося землянина, невидящим взглядом уставившегося на мыски своих сапог, чувствуя бурлящие в его душе эмоции. Вроде и понял, и всё равно ощущается отторжение какое-то. Хотя ведь не юноша, чтобы так остро реагировать, по земным меркам вполне зрелый мужчина, мог бы и разумнее себя вести. Эх, Тим... Что же мне с тобой делать? И знаю теперь, что тебе претит сама мысль об отношениях с нелюбимой, и заставить тебя влюбиться не могу, и отпустить не в состоянии. Это сильнее меня.
     Сама не замечаю, как моя рука тянется к его кисти. Касаюсь пальцами, даже глаза чуть прикрываю, чтобы полнее почувствовать гладкость его кожи, тепло, напряжение мышц... Прихожу в себя, только когда Тимофей вздрагивает, отдёргивая руку, и с подозрением уставляется на меня.
     — Ты чего? — у него даже дыхание сбивается. Увы, не от нежных чувств ко мне.
     — Мне бежать нужно, а ты в себя ушёл, — делаю вид, что просто хотела вернуть его в реальность. — Завтра встретимся как обычно?
     — Конечно, — с облегчением выдыхает блондин. — Беги. Спасибо за консультацию!
     Дарю ему улыбку и спокойным шагом иду в казарму. Моей выдержки хватает ровно на половину пути. Родившаяся в груди волна безысходности набирает силу, захлёстывает, душит. Воздуха не хватает, мышцы слабеют, и я начинаю оседать вниз, судорожно цепляясь за гладкую стену — единственную доступную мне опору. Весьма ненадёжную, потому что всё же оказываюсь на полу. Обхватываю себя руками, пытаясь справиться со взбрыкнувшим организмом. Какое там... Через секунду уже задыхаюсь от безудержных рыданий, сотрясающих тело.
     — Ериса? — изумлённое восклицание врезается в сознание. — Что случилось?
     Чужой голос действует отрезвляюще. Меня даже хватает на то, чтобы погасить очередной всхлип и посмотреть сквозь пелену слёз на того, кто со мной говорит. Впрочем, сразу опознать темноволосого визави у меня тоже не получается, в глазах всё плывёт, и лишь убрав влагу с ресниц, соображаю: Лийар. А я думала, мне на выручку брат примчится. Занесла же принца нелёгкая в этот коридор! При том что ещё пару минут назад, когда я по нему шла, здесь никого не было. Умеет же он появляться "вовремя".
     Присев на корточки совсем рядом, исгреанин хмурится, с беспокойством рассматривая расстроенную меня.
     — Что случилось? — повторяет вопрос.
     Пытаюсь ему ответить и понимаю, что не в состоянии говорить. Горло сжало спазмом, так что моя попытка заканчивается новым всхлипом и порцией хлынувших из глаз слёз. Вот они, прелести привязки, которую избранник не хочет принимать! Опираюсь на стену, пытаясь подняться. Через секунду уже стою вертикально. Не потому, что силы неожиданно появились, а потому, что меня, подхватив под мышки, одним рывком поставили на ноги. Ну и сами поднялись, заодно.
     — Спасибо, — выдавливаю, совершив над собой невероятное усилие, вытирая ладошками щёки. — Это просто... стресс.
     — А мне показалось... — начинает было принц, но сам себя останавливает и кардинально меняет направление разговора: — Помощь нужна?
     Отрицательно мотаю головой, оправляю форму и поднимаю глаза на стоящего рядом брюнета.
     — Разрешите идти?
     К счастью, ро'дИас решает меня не задерживать.
     — Иди.
     Вот я и топаю дальше, спиной чувствуя взгляд, которым меня провожают. Беспокойный, недовольный, невероятно сложный в эмоциональной интерпретации. Оно и понятно — наверняка Лийару не нравится курсантка, которая не умеет держать себя в руках. Тем более что о причинах истерики догадаться нетрудно, слишком уж наглядны симптомы, да и знакомы любому мужчине, который уже имел дело с привязками. А у принца, уверена, их было немало. Сомневаюсь, что за свои пятьдесят пять лет взрослой жизни он ни разу не пересёкся с влюблёнными в него фиссами.
     К счастью, на следующий день во время занятия инструктор ведёт себя как обычно, словно вчера ничего не произошло. Никаких намёков, сочувствующих взглядов, вопросов. И я за это ему бесконечно благодарна — меньше всего мне хочется мучиться от того, что он ждёт объяснений, которые я не могу предоставить.
     Тис хранит благоразумное молчание, хотя мою истерику однозначно видел. Делает вид, что его тут нет, оставляя общение со мной своей жене. Да и Ёлка, которой он благополучно "забыл" о моём состоянии рассказать, расспросами меня не тревожит.
     Тим тоже успокаивается, даже о своей просьбе держать дистанцию забывает, вспоминает только, когда сам перехватывает мою руку, чтобы скорректировать бросок. В итоге нож всё равно летит неправильно, блондин, привычно чертыхнувшись, извиняется, а мне приходится ещё раз ему втолковывать, что нужен соответствующий настрой девушки, поэтому не каждое прикосновение моментально срабатывает на привязку. Если бы было иначе, жаждущие свободных отношений мужчины только и делали бы, что провоцировали их возникновение. Кстати, таких "любителей" в империи немало, особенно среди молодых парней, едва-едва перешагнувших двадцатипятилетие. Они ещё до наступления совершеннолетия озабочены поиском потенциальных любовниц. Неофициальных, естественно. Целые "коллекции" себе собирают, чтобы потом сбивать привязки в своё удовольствие. Между прочим, количество предложений "погулять" по академии, полученных мной за это время, весьма-таки внушительное. Да и Трилия постоянно жалуется на избыточный интерес со стороны парней старших курсов.
     Вот так, ни шатко ни валко, и идут дни. В завоевании Тимофея прогресса не наблюдается, а в учёбе как раз наоборот. Ро'дИас — замечательный инструктор: последовательный в требованиях, всегда очень корректный, лаконичный, объективный, с хорошей выдержкой. В общем, с таким преподавателем трудно не освоить программу.
     — Сильнее нажим... Ладонь держи ровно, не заваливай корабль... Поступление энергии контролируй...
     Ровный голос Лийара врезается в сознание, а я не могу оторвать взгляд от сияющей бирюзовым цветом эпистатической спирали, вдоль которой веду корабль.
     — Осторожнее, ты на узел выходишь... — предупредительно извещают меня.
     Отработанным до автоматизма движением пробегаю пальцами по настройкам и слышу:
     — Не тот уровень гравитонов выбрала. Меняй.
     Инструктор недоволен, а я понять не могу почему, ведь всё правильно сделала! Впрочем, доказывая его правоту, на экране спираль вспыхивает и тут же гаснет, сменяясь чернотой космоса. Вот только звёзды оставаться статичными не желают. Кружат, словно в диком танце с планетой, появившейся совсем рядом. Земля?!
     — Дихол! Ериса! — сопровождает это безобразие гневное восклицание. — Разве не видишь? У тебя осевой стабилизатор накрылся! Инерцию вращения гаси!
     — Чем?! — Стараюсь и никак не могу вспомнить.
     — Маршевыми! Чем же ещё?! — возмущается голос в шлемофоне.
     В панике смотрю на панель, потому что забыла, как переключать консоль на ручное управление. Поднимаю глаза на экран, превратившийся в широкий иллюминатор, и вздрагиваю, увидев приблизившийся облачный покров. Секунда, и корабль уже тонет в этой вязкой непрозрачной массе.
     — Ева! Спас-капсулу отстреливай! Немедленно! — выкрикивает Лийар, почему-то голосом Тиссана.
     Вскакиваю, судорожно хватаясь за рычаг сброса и дёргая его на себя. А осознав, что он не поддаётся, осматриваюсь и расслабляюсь, сообразив, наконец, что вцепилась пальцами в бортик кровати. Успокаиваюсь, выравнивая дыхание и дожидаясь, пока замедлит свой сумасшедший ритм моё перепугавшееся сердечко.
     Ну надо же, как мои детские воспоминания о полёте на Землю сплелись с тем, чему меня учат сейчас! Отлично помню, как Тис приказал мне катапультироваться, когда выстрелом с милбарского крейсера нас снесло со спирали и мы на критической скорости вошли в атмосферу Земли. И теперь прекрасно себе представляю, насколько трудно было брату посадить корабль и не разбиться.
     Закрываю глаза, укладываясь обратно на подушку. Спокойно, Евеллина. Это всего лишь сон. Кошмарный, но сон. А до подъёма ещё пара часов. Спи! В ночном сумраке исчезают разбуженные ощущения тела, разве что дыхание продолжает восприниматься. Не моё. Другое. Шумное, похожее на глубокий вдох. Хотя, нет, скорее на тяжёлый вздох.
     — Ериса, не так. — Голубые глаза смотрят с укором. — Я же столько раз тебе показывал: рукоять нужно держать без напряжения, а запястье расслабить.
     Землянин протягивает руку, чтобы забрать у меня нож. Послушно отдаю то, что он требует, и отхожу на пару шагов, чтобы видеть его действия. Замах. Нож, словно бумеранг, летит по кривой, огибая мишень. Возвращается. Вот только он на меня летит, а не к Тиму! Ахаю, отшатываясь, и острая боль пронзает низ живота. Кусаю губы, чтобы не расплакаться, потому что она разливается тугим нездоровым спазмом. Нащупываю ручку ножа и, задержав дыхание, выдёргиваю его. Роняю оружие и зажимаю рану руками. Ничего. У меня хорошая регенерация. Заживёт.
     — Ериса! — звонкий голос выдёргивает меня из жуткого сновидения. — Подъём!
     Приподнимаюсь, встречаясь глазами со смеющимся голубым взором, и с облегчением выдыхаю. Приснится же такое! Убедившись, что я проснулась, Трилия исчезает в туалетной комнате. Парни, не обращая на нас внимания, занимаются сборами, так что я неторопливо вылезаю из-под одеяла. Взгляд падает на руки, и я замираю в недоумении. Кровь? Дихол! Откуда? Это же сон был! Или не сон?!
     В недоумении осматриваю себя и окончательно теряюсь, потому что на нижнем белье тоже вижу красное пятно. Небольшое, но ведь его не должно быть! Или... Нехорошее подозрение мгновенной вспышкой озарения проносится в сознании. Усилием воли погасив панику, прислушиваюсь к себе и, почувствовав остаточный тянущий дискомфорт внизу живота, понимаю, что не ошиблась. У меня наступило совершеннолетие. Ага. В неполных двадцать два года вместо двадцати пяти. Мамочки!
     Вот именно. Мамочка. Она второй раз, в изменённом земном теле, пережила эту малоприятную трансформацию, позволяющую принять мужчину, вообще в восемнадцать! И маму, как только это произошло, дядя сразу в империю забрал, потому что на тот момент она была его невестой. Так чему я удивляюсь?! Мне, можно сказать, повезло, что мои имперские гены оказались сильнее и земные лишь снизили немного возраст совершеннолетия. Впрочем, и этого следовало ожидать, раз у меня привязка тоже раньше времени сформировалась. Почему же никому в голову не пришла мысль о подобном варианте развития событий?!
     А может, пришла? И мне именно поэтому в академию лететь разрешили? Чтобы, получив возможность оказаться с Тимофеем в одной постели, я именно это и попыталась сделать?! Теперь бороться с физиологией и желанием быть с ним в телесном контакте мне будет ещё сложнее. Землянину почти ничего не объяснили о специфике привязок, чтобы потом необходимость интимных отношений с незнакомыми девушками стала для него очередным неприятным открытием, и Тим, вместо того чтобы влюбиться в ту, которая проявляет к нему симпатию, в меня то есть, решил просто сбить с очередной нежеланной подружки привязку. То есть переспать и на этом прекратить отношения.
     А что? Удобно! В этом случае мой организм быстро потеряет к нему интерес, влюблённость исчезнет, и мне можно будет подсунуть куда более правильного претендента на должность императора. А моя идея изменить внешность была благосклонно принята, чтобы все считали меня обычной империанкой, и до моей личной жизни никому не было дела! И не вызывало удивления то, что между мной и Тимом произойдёт!
     Это что же получается? Планы внутри планов?! Кто это у нас такой сообразительный?! Братик или папа? Или оба постарались?
     И настолько эти мысли не дают мне покоя, будоража сознание, что, приведя себя в порядок и наплевав на учебные занятия, я мчусь туда, где надеюсь получить ответы на свои вопросы.
    

ГЛАВА "Л"

Ложь, лицемерка и любовница

    
     — Ты куда? — пытается меня остановить возмущённо-удивлённый голос Коридана, когда вместо того чтобы остановиться у дверей комнаты наследницы, я продолжаю идти дальше по коридору.
     — Мне нужен ферт Тиссан! Срочно! — бросаю через плечо, даже не думая останавливаться.
     — А ну притормози!
     Возмущённые нотки превращаются в яростные, а в моё плечо вцепляются пальцы догнавшего меня телохранителя. Не раздумывая, разворачиваюсь, выбрасывая импульс такой силы, что массивного Коридана как пушинку сносит в сторону, впечатывая в стену. Шагаю к нему и, заметив рванувших на помощь своему начальнику охранников, второй рукой ставлю щит.
     — Не смей! Меня! Трогать! — сквозь зубы предупреждаю ошалевшего от моих действий Коридана, удерживая его в неподвижности гравитационным давлением. — Пожалеешь!
     Бросив предупреждающий взгляд на замерших в недоумении охранников, убираю щиты, разворачиваюсь и продолжаю движение. А вот не надо меня сейчас злить. Не в том я состоянии, чтобы проявлять деликатность и осторожность. Дихол! Да и как можно было так со мной поступить?!
     — Ты о чём?! — Тиссан вскакивает с кресла, услышав мои обвинения. — Откуда такие мысли?! Перестань выдумывать!
     — Выдумывать?! — Я не желаю успокаиваться и нервно хожу кругами по его комнате. — Ты можешь объяснить происходящее как-то иначе?! Зачем нужно было мне лгать?!
     Взмахиваю рукой, совершенно перестав себя контролировать, и настольная ваза разлетается мелкими осколками от прямого попадания пучка гравитонов.
     — Никто тебе не лгал! — Тис ставит защиту, чтобы закрыться. — Да, мы предполагали, что ты станешь совершеннолетней раньше срока, но никто и не собирался действовать такими варварскими методами, чтобы избавиться от твоего жениха.
     — Вот как?! — Я тяжело дышу, с трудом сдерживая желание разнести тут всё в мелкую пыль. — Тогда почему Тим был не в курсе самых элементарных вещей, которые должен знать любой империанин! За столько лет ему никто не мог этого объяснить?!
     — Понятия не имею! — взрывается брат.
     Я тоже вспыхиваю следом, разрушительной волной круша ближайший шкаф. И ещё один, соседний. А потом стол. Ярость напрочь отключает всё разумное в моём сознании.
     Прихожу в себя в сильных объятиях, из которых выбраться ох как непросто, потому что руки сдавливают, мешая двигаться и продолжать буйствовать.
     — Тише, Ева, тише, — уговаривает меня ласковый голос. — Всё хорошо, малышка.
     Осторожно отстраняюсь, чувствуя, с какой опаской меня отпускают.
     — Ну что? Легче стало? — всё ещё беспокоится брат.
     — Что это было? — отступаю от него, с недоумением осматривая комнату, похожую на театр военных действий, где не осталось ни единой целой вещи. Даже трипслат окна, и тот треснул, не выдержав удара. Это я натворила?
     — Всё нормально, не переживай. — Тис вымученно улыбается. — Тебе нужно было сбросить напряжение. Раз ты стала совершеннолетней, твои и без того не самые скромные способности поднялись до максимума и прошёл их спонтанный выброс. Больше такого уже не повторится, теперь ты будешь их без проблем контролировать.
     Потрясённо прикрываю глаза, представляя, как выглядел этот "выброс" со стороны. Какое счастье, что тут не было Елии! Брату, и то пришлось несладко, вон волосы мокрые от пота, наверняка как мог блокировал мои удары, чтобы снизить интенсивность разрушений.
     — Идём. — Чувствую, как он тянет меня за собой.
     Решив на этот раз с ним не спорить, послушно выхожу в коридор, и первое, что вижу, — изумлённо-растерянно-помятую физиономию Коридана.
     — Всё в порядке? Ты приказал не вмешиваться.
     В глазах, стрельнувших вглубь порушенного пространства, осмотревших сначала меня, а затем и Тиссана, распознаётся основательная тревога. Да и в голосе спокойствия немного.
     — Как видишь, все живы-здоровы, — мимоходом бросает ему Тис, утаскивая меня дальше.
     Тут я торможу порыв брата, останавливаясь и протягивая руку телохранителю. То есть демонстрирую самую высокую степень уважения, признавая за ним право отказаться от диалога со мной. Для высокопоставленных фертов в общении с фиссами эта традиция — самое больное место, слишком уж большое значение мужчины придают вот такому ответному проявлению позитивного настроя и дружеского расположения, а используют его в быту, увы, немногие девушки. Разве что перед ними реально кто-то очень значимый.
     От неожиданности безопасник подаётся назад, с недоумением взирая на зависшую перед ним ладонь, словно не верит в мою искренность, но в итоге я всё же чувствую на своей коже краткое касание его пальцев.
     — Извините, ферт Коридан. Я была слегка не в себе, — вежливо говорю, радуясь, что мне не придётся оставлять врага за спиной, постоянно ожидая от него неприятностей. К тому же мне его жаль. Бедному телохранителю и без того больше всех достаётся от реализации моего плана, который, как оказалось, кто-то другой, мне неведомый, с успехом использует в своих непонятных целях.
     Потрясение на лице визави становится запредельным. Телохранитель даже слов не находит для ответа и просто коротко кивает.
     Тис коротко хмыкает и обнимает меня за плечи, стимулируя продолжить движение.
     — Молодец, — хвалит, едва мы оказываемся вне зоны слышимости оставшегося позади лансианина. — Ты на самом деле взрослеешь.
     Секунду поразмышляв над тем, обидеться на подобный комментарий или принять за комплимент, выбираю второе. Приятнее.
     — Что ты ему скажешь? — оперативно интересуюсь, пока есть такая возможность.
     — Вариантов два, — не раздумывая, совершенно легко говорит Тиссан. — Первый — открыть ему правду. Второй — сказать, что ты дочь папиной фаворитки. В этом случае такой сильный выброс будет объясним.
     У меня от подобного предложения аж скулы сводит.
     Покойную Селсею я прекрасно помню, и, надо отдать ей должное, в моей памяти милбарка оставила неизгладимые впечатления. Причём самые негативные. До сих пор перед глазами луч её бластера, который я едва успела отклонить гравитацией, чтобы спасти Тиса. Хороша "мамочка"! И всё же...
     — Ладно, — вздыхаю. — Побуду для тебя сводной сестричкой. А куда мы идём? — осматриваюсь и, опознав знакомый коридор, ведущий в медблок, тут же меняю вопрос: — То есть ты уверен, что мне туда надо?
     — Во-первых, я хочу точно знать, что трансформация прошла полностью и нормально. Во-вторых, не сейчас, так через неделю-две всё выяснится, когда вы будете проходить очередной осмотр. Значит, и скрывать произошедшие с тобой изменения смысла нет.
     — Но ведь меня могут отчислить, — только сейчас я соображаю, какие назревают неприятности.
     — Не "могут", а обязательно отчислят, — безжалостно подтверждает брат. — Потому что никто не поверит в сбой сроков трансформации. Все решат, что ты намеренно занизила свой возраст, чтобы тебя приняли в академию. Так что теперь будешь телохранительницей при наследнице, в принципе квалификации для этого тебе уже хватает. Лийар продолжит с тобой заниматься пилотированием. Раз уж он никого не стал ставить в известность, что не саму наследницу учит, значит, не откажется делать это и дальше. И на уроки дипломатии с Делиссой станешь ходить. Тебе это тоже будет полезно.
     Изрядно погрустневшая, хоть и понимающая, что рассуждает Тис правильно, шагаю в услужливо раскрывшийся проём медкабинета. А через десять минут выслушиваю поздравления в связи с переходом во взрослую жизнь уже от врача. Этот золотоволосый тайанец меня ещё при поступлении осматривал. Он в академии по контракту работает, потому что сами исгреане врачевать не умеют.
     — Трансформация хорошая, без патологий, — эскулап озвучивает Тису результаты обследования, пока я за ширмой натягиваю на себя обмундирование. — Кости разошлись под правильным углом, канал раскрылся, всё в пределах нормы. Между прочим, у вашей родственницы и привязка имеется, причём давняя... — Он, видимо, смотрит результаты сканирования. — Яйцеклетки уже хорошо заметны. Вы знали?
     Ответа брата я не слышу, поэтому выглядываю из-за металлического каркаса, затянутого непрозрачной плёнкой из трипслата.
     — Ты сбивать привязку будешь? — Узрев мою моську, врач немедленно переключается на свою пациентку.
     — Нет, — хрипло отвечаю, покидая своё ненадёжное укрытие. — Пока нет. Не знаю.
     — Ага. — Врач деловито кивает. — Любишь, значит? Надеешься, что он тоже полюбит? Похвально. Тогда я тебе блокиратор вживлю, иначе через неделю свихнёшься от страстного желания затащить своего избранника в постель. А это, сама знаешь, чем чревато. Только учти, он разовый, а повторно ставить можно не раньше чем через год. И срок действия всего два-три месяца, это от интенсивности расхода лекарства организмом зависит. Зато чувствовать себя будешь, словно и нет привязки. Устроит?
     — Устроит, — соглашаюсь, понимая, что лучше уж так, чем иметь озвученную доктором перспективу свихнуться, сделать глупость и потерять Тима. Правда, теперь у меня совсем мало времени, чтобы завоевать его сердце, зато я не буду отвлекаться на эмоции, переживания, необходимость учиться с двойной нагрузкой... Ой! Трилия!
     — Никуда твоя подружка не денется, — отмахивается Тис, когда, закончив с медицинскими процедурами, а затем и уладив формальности с администрацией, мы идём в казарму забирать мои вещи. — Оставишь записку, будешь периодически с ней встречаться на нейтральной территории, как раньше с землянином.
     — Ладно, допустим. А с Тимофеем мне теперь каким образом отношения строить?
     — Ты меня спрашиваешь? — изумляется брат. — Это твой план. Продумывай, решай, как действовать, я постараюсь помочь.
     Понятно, опять всё на мне. Хотя, конечно, он прав. Это моя жизнь, и я сама несу за неё ответственность. Значит, подумаем. А чего тут собственно думать? Если личные встречи ничего не дают, следовательно, нужно кардинально менять всю линию поведения. Придётся Делиссу на сцену выводить, раз уж я теперь должна быть всё время при ней. Надеюсь, что общение с нами обеими спровоцирует Тима на движение в мою сторону. А повод... Легко! Официально я, то есть наследница, ещё никому не была представлена, кроме руководства академии. А ведь есть король Исгре, его семья, ближайшее окружение. Решено! Период затворничества и адаптации закончен! Будем активны, деятельны и напористы! Возможно, ко всему прочему удастся узнать, кому же была выгодна неосведомлённость землянина в житейских вопросах.
     Медлить я не рискую, и так времени в обрез. В этот же день прошу Тиса устроить нам аудиенцию и уже вечером получаю приглашения на официальный приём, назначенный на завтра. То есть сборы у нас весьма быстрые.
     — Ева, я не смогу! — едва не плача смотрит на меня Дель. — Одно дело — общаться с преподавателями, и совсем другое — выйти в свет! Там же столько народа! И Вир Рис ро'дИас собственной персоной! Я точно что-нибудь не так сделаю, скажу и тебя подведу!
     — Не боись, я с тобой! — улыбаюсь, помогая ей надеть платье для торжественных случаев, розовое, с перламутровым отливом и ярко-красной вышивкой. — Вернее, позади тебя. Так что веди себя уверенно, даже если допустила промах, не смущайся, делай вид, что это специально, типа так задумала. Помни, что ты — наследница империи!
     Подружка издаёт тихий стон, на который я принципиально не обращаю внимания. Фрейлина всегда так: сначала переживает, а потом всё правильно делает. Сама себя больше накручивает.
     — Девочки, готовы? — В раскрывшийся проём заглядывает симпатичное личико Елии. Земляночка пробегает глазами по нашей композиции и заходит полностью. — Вы украшения забыли, — тянется к коробке, стоящей на полке стеллажа.
     — Не "забыли", а не успели, — поправляю её, с недоумением рассматривая свободное алое платье, в которое Ёлка облачилась. — А где бордовое? Почему не надела? Ты же его специально для таких случаев взяла.
     — Я в него не влезла, а новое заказать не успела, — машинально отвечает Ель и, щёлкнув застёжкой на шее Делиссы, отступает, осматривая свою подопечную. — Замечательно выглядишь, Дель. Ты тоже, Ева. Тебе очень идёт пурпурное. Почему раньше не носила?
     Теперь она и меня изучает, оценивая наряд.
     — С волосами не сочеталось. — Поправляю свои короткие прядки, которые хоть и отросли немного и начали приобретать прежний оттенок всё равно в основной своей массе отливают фиолетовым, а не привычным малиновым цветом.
     Красный... Я его обожаю. Все вариации. От пастельных до насыщенных. Ровные и с переливами. Однотонные и в сочетаниях с серым, кремовым, сиреневым, но особенно с белым. Впрочем, таковы предпочтения всех жителей Ланса. Наверняка потому, что этот цвет окружает нас повсюду. Он в листьях миоцы, в пурпурных переливах белых вод океана, когда на его поверхность поднимаются водоросли, в закрывающем небо осеннем облачном покрове, в цвете наших волос, изменившихся за более чем тысячелетнюю историю освоения звёздной системы Элдери. И лансиане не исключение — на каждой планете империи есть свой цветовой приоритет. Моя мама, например, до сих пор тоскует по сине-голубой палитре, с детства окружавшей её на Торманже, и с трудом выносит традиционные цвета Ланса, предпочитая за неимением лучшего самые бледные тона.
     На Исгре любимый цвет — коричневый. Он хоть и сродни в чём-то красному, но всё же совсем иной. В нём больше желтизны, хотя иногда примешиваются и красные тона, а в некоторых случаях даже фиолетовые. Наверное, поэтому одежда местных жителей поражает меня своей непривычностью. Строгие тёмные костюмы мужчин. Светлые воздушные платья женщин, при этом фасоны, используемые для торжественных мероприятий, в общем-то, стандартны: юбки в пол и обтягивающий, открывающий руки и плечи верх.
     Впрочем, удивляет меня не только внешний вид гудящей многоликой толпы темноволосых исгреан, но и дворец короля, не похожий на каменные постройки Ланса в той же степени, что и другие сооружения на этой индустриальной планете. Металл, трипслат, опять металл... Лёгкие, на первый взгляд, невесомые конструкции, возвышающиеся над поверхностью: шпили, шары, арки; в контрасте с ними массивные, визуально тяжёлые, словно утопленные в землю: кубы, параллелепипеды, полусферы... Мы, пока летели в транспортном модуле, вдоволь насмотрелись на местную архитектуру.
     Даже зал для официальных приёмов разительно отличается от того, к которому я привыкла у себя дома. Невысокие стены, полупрозрачные, словно сделанные из нескольких слоёв трипслата, который от времени потерял монолитность и теперь расслаивается, создавая невероятный зрительный эффект. Идеально гладкий пол, сверкающий переливами оранжевого цвета. Куполообразный, совершенно прозрачный свод, а за ним — насыщенно-синее небо, подёрнутое фиолетовыми штрихами облаков, и тёмно-красная крошечная звезда Ичос, согревающая этот необычный мир.
     Наблюдая за тем, как Делисса смело идёт в центр зала к ожидающим её хозяевам празднования, я невольно улыбаюсь. Всё же помнит фрейлина инструкции, а переживала-то! Вон как уверенно подаёт руку королю, который с приветливой улыбкой проводит пальцами по её ладони. Этот статный пожилой мужчина до сих пор хорошо выглядит, хотя возраст у него уже приличный — ему не меньше пятисот лет, при том что дети в большинстве своём поздние. Его жена, миловидная полненькая брюнетка, на фоне своего супруга смотрится значительно моложе, а вот фаворитка мало того, что однозначно не исгреанка, так ещё и возраста весьма преклонного, что, впрочем, и понятно, учитывая, что она вместе с королём фактически со дня его совершеннолетия. Присматриваюсь к её внешности, стараясь определить расу. Иссиня-чёрные идеально прямые волосы, белая кожа, раскосые тёмные глаза. Неужели милбарка?
     — Ну и не стыдно тебе всех обманывать, лицемерка? — склонившись к самому моему уху, тихо шепчет Тиссан, отвлекая меня от наблюдений.
     Оглядываюсь, замечая весёлые смешинки в сиреневых глазах. Ясно, что шутит. Ему этот маскарад тоже интересен, но лишний раз напомнить мне об ответственности за происходящее братик считает себя обязанным.
     — Не-а. Тем более что никто не узнает, — беззаботно отвечаю, возвращаясь взглядом к Делиссе, которая по-прежнему спокойно, с милой улыбкой на лице приветствует тех, кого ей представляют и кого я пусть заочно, но всё же знаю.
     Вот фрейлина протягивает руку Дису Умит ро'дИасу — наследнику правителя. Этому мужчине чуть больше трёхсот лет, рядом с ним его жена и фаворитка, в общем, всё в точности как у короля, разве что любовница — классическая исгреанка.
     Вот Лийар привычно быстро проводит по ладони знатной гостьи, с которой он уже давным-давно знаком. А слева от него, скромно опустив глаза в пол, стоит невысокая симпатичная брюнетка — это официальная любовница принца.
     Вот ещё двое мужчин касаются руки наследницы. Близнецы. Имён я не знаю, но чисто внешне они выглядят ровесниками Лийара, значит, им не больше ста. Это сыновья королевской фаворитки, хотя внешне они копии своего отца. Насколько мне известно, от своих любовниц близнецы отказались, так что спутницы рядом с ними — жёны.
     Вот нерешительно выходит вперёд Тимофей, с очевидной скованностью приветствуя свою "невесту", а рядом с ним останавливается, впиваясь взглядом в лицо Делиссы, очень красивая, совсем молоденькая девушка. Я её тоже видела в хрониках. Это Миола. Ей всего тридцать, она единственная дочь короля и... Нервно сглатываю, потому что понимаю, кто стал фавориткой Тима.
     Ух! Меня аж в жар бросает, несмотря на то, что блокиратор в принципе должен защищать от подобных "эффектов". Впрочем, причины дискомфорта, который я испытываю, сложно отнести к разряду физиологических. Скорее это психологическое явление. Причём связанное не с наличием любовницы (как раз в этом смысле проблем я не вижу никаких), а с тем, кто именно выступает в этой роли.
     Вот скажите мне, зачем королю ломать судьбу своей дочери? Сомневаюсь, что желающих взять её в жёны не было, тем более что Миола так красива. И молода. Судя по тому, что фавориткой для Тима она стала сразу после своего совершеннолетия, у неё и привязок-то ещё не было! Ну или, как вариант, одна была, которую сбили, чтобы девушка могла стать любовницей будущего императора. Похоже, Вир Рис ро'дИас рассчитывает, что Тим, как и он сам, женившись, оставит фаворитку при себе. А в этом случае и влияние на императора она будет оказывать, причём не самое маленькое, потому что через неё контролировать империю станет её отец — король Исгре.
     Да, фиссы никогда не допускались до власти. Даже я, как выразилась моя мама, всего лишь "эстафетная палочка", которая передаёт бразды правления от одной планеты другой. Но это не значит, что наше мнение не учитывается и никому нет никакого дела до того, что мы думаем или предлагаем. Другой вопрос, что окончательное решение всё равно будет за мужчиной. А ведь этот мужчина, если влюблён по-настоящему, сделает всё, чтобы его избранница была счастлива. Значит, и рычаги давления на него имеются.
     Теперь вопрос, почему землянин не в курсе привязок, отпадает сам собой. Миоле мало быть фавориткой сейчас. Ей нужно ею остаться навсегда, а для этого Тим должен не просто испытывать к ней физическое влечение, а любить по-настоящему. И она, как никто другой, понимает, что как только у него появятся неофициальные любовницы, её шансы на его любовь начнут стремительно уменьшаться. Так что пока Тимофей не женат и не в курсе возможности "погулять на стороне" и поискать альтернативные способы "сбросить напряжение", она единственная женщина в его окружении, с которой он это может делать и в которую, соответственно, с большей вероятностью может влюбиться. Уверена, сейчас Миола крайне недовольна столь быстрым появлением наследницы, а уж на ту осторку, у которой к будущему императору возникла привязка, однозначно злится неимоверно.
     — Привет, Ериса, как хорошо, что ты здесь.
     Едва заканчивается официальная часть и мы получаем возможность перемещения по прилегающей к дворцу территории, ну и, само собой, свободного общения, Тимофей оказывается со мной рядом. В искусственный сад, где сейчас гуляет Делисса в сопровождении короля, я не пошла — нам всем недвусмысленно намекнули, что разговор у них будет приватный. Елия с Тисом исчезли, я даже не заметила, куда именно. Коридан, помешкав, тоже испарился. Так что и я, не долго думая, устроилась недалеко от входа в одной из маленьких, увитых лианоподобными растениями беседок. Именно здесь меня и нашёл жених.
     — Привет, Тим.
     Я подаю ему руку. Нужно создать видимость официальных отношений. Это только кажется, что вокруг нет любопытных глаз. Однозначно есть те, кто считает себя обязанным следить, кто, как и с кем общается.
     Скользнув пальцами по моей ладони, землянин с опаской оглядывается, проявляя привычную осторожность.
     — Слушай, я так и не понял, почему Евеллина изменила своё решение не встречаться, да ещё и с такой поспешностью. Поначалу вообще испугался, что она тот план реализует, по которому я с ней навсегда буду связан. Ещё и ты исчезла, не появляешься. Что произошло?
     — Еву император попросил познакомиться с твоей приёмной семьёй. Это, в общем-то, обычная традиция, ни к чему тебя не обязывающая, не переживай. А я стала совершеннолетней, и меня из академии исключили, — с ходу шокирую его новостью. — Так что теперь я просто телохранительница в свите наследницы.
     — Ну дела... — растерянно тянет блондинчик, бросая ещё один тревожный взгляд в сторону входа в сад, где появились женские фигуры, подозрительно напоминающие членов королевской семьи. — Ты извини, я лучше пойду. Позже встретимся, ладно?
     — Миола достала? — высказываю догадку, которая давно уже вертится на языке.
     — Что, так заметно? — Тим морщится и притормаживает, вцепляясь пальцами в ограждение. — Ну да. Она весь мозг мне вынесла своей ревностью. А ведь поначалу была совсем другой. Знал бы, какой характер у этой исгреанки на самом деле, ни за что бы не согласился на то, чтобы она стала моей фавориткой. А теперь отказаться от неё смогу, только когда на Евеллине женюсь. Вот ведь попал!
     Cкрипнув зубами, он разворачивается окончательно и исчезает в зарослях странных коричнево-голубых растений.
     Я улыбаюсь. Облом, который ждёт принцессу, меня радует. Если уж за пять лет интимных отношений землянин не начал испытывать к ней нежных чувств, значит, и оставшихся трёх ей не хватит, чтобы его в себя влюбить. Ой... Замираю, медленно опускаясь на скамью, и улыбка исчезает с моих губ. У Миолы за столько лет не получилось завоевать Тима, тогда на что рассчитываю я? Ведь у меня всего два месяца.
     — Так вот с кем мой ненаглядный решил приятно провести время! — вырывая меня из состояния задумчивости, громко заявляет сердитый женский голос.
     Недоумевающе хлопаю глазами, осознав, что передо мной та самая личность, о которой я только что так активно размышляла. Тонкая талия, высокая грудь, закрытая корсажем песочного цвета, отделанным кружевом; струящаяся, переливающаяся ткань юбки, открывающая носочки маленьких светло-коричневых туфель; сложная причёска, из которой на голые плечи падают тугие, закручивающиеся в колечки прядки тёмных волос, и презрительное выражение лица.
     — С очередной любительницей разовых отношений, — продолжает Миола, и её красивый рот кривится в усмешке. — Как же вы все меня бесите, похотливые сиурвы! — Чёрные глаза сверкают нескрываемой ненавистью. — И лезете ведь на самый верх! Фистов вам мало, фертов подавай! Только с Тимом и не мечтай переспать. Ещё раз тебя с ним увижу, можешь с жизнью распрощаться, — она понижает голос, и в интонациях теперь слышны очень неприятные нотки. — Я не шучу. Не ты одна такая "умная". Была.
     Ого! Это что же получается? Принцесса убирала соперниц? О которых Тим даже не подозревал? Мило.
     — А как же осторка? — Вместо того чтобы "испугаться", я начинаю её провоцировать на ещё большую откровенность.
     — В курсе? — Изящные брови удивлённо изгибаются. — Девчонке повезло, что её отец — посол при императоре. Такую просто так в расход не пустишь. Ты к этой категории не относишься, так что делай выводы. Я тебя предупредила.
     Наверняка решив, что припугнула меня в достаточной степени, принцесса разворачивается, покидает беседку и присоединяется к своим замершим на приличном расстоянии фрейлинам.
     Провожаю взглядом удаляющуюся делегацию. Можно было бы обезопасить себя от подобных нападок, поставив Миолу на подобающее ей место, но афишировать новую легенду однозначно будет неправильным. Как ни крути, а речь о репутации моего отца. Одно дело — Коридан, который о факте наличия у императора ещё одной дочери будет молчать, тем более что Тис на этот счёт ему соответствующее предупреждение сделал, так что дальше безопасника эта информация не пойдёт. И совсем иное — королевский двор Исгре. Тот ещё гадюшник, как сказала бы моя мама. Не знаю, что за твари такие, эти "гадюки", но наверняка не самые приятные создания.
     Вот теперь и сижу, дожидаясь окончания празднования, решая проблему, которая с каждым новым днём, с каждым новым знакомством становится всё сложнее, запутаннее и решаться категорически не желает.
    

ГЛАВА "М"

Манёвры, месть и махинация

    
     — Здравствуй, Ериса. Почему ты одна? Где фисса Евеллина?
     Лийар, встречающий меня у входа в полётный эмулятор, бросает недоумевающий взгляд в сторону жилого корпуса.
     — Она сказала, что не в состоянии сегодня меня сопровождать, и осталась отдыхать у себя, — объясняю, шагая внутрь и усаживаясь в кресло пилота. — Ева не привыкла к столь пристальному вниманию, как вчера. На Лансе в официальных встречах такого уровня ей ещё не приходилось участвовать.
     Я не лгу. Дель действительно вернулась после приёма необычайно уставшей и утром выглядела не слишком хорошо. Особенно тяжело фрейлине дался разговор тет-а-тет с Вир Рис ро'дИасом, который, кстати, весьма недвусмысленно высказывал ей свои сожаления по поводу сомнений Тимофея в собственных возможностях управлять империей. Правитель исгреан прямым текстом заявил, что наследнице нужно морально поддержать жениха и помочь ему увериться в наличии способностей быть императором. Делисса разочаровывать короля не стала. Помня о том, что встречи с Тимом мне необходимы, попросила разрешения на несколько неофициальных свиданий. В общем, проявила себя как настоящий дипломат. Так что свой небольшой отпуск она заслужила.
     — Ясно, — принц понимающе кивает, опускаясь на своё место инструктора. — Мне жаль, что её первый опыт оказался таким сложным. Я был против подобного грандиозного празднования, но ты же понимаешь, что моё мнение учитывается в последнюю очередь.
     Хоть фраза и построена как вопрос, интонация утвердительная. И я, привыкшая видеть в Лийаре облачённого властью субъекта с непререкаемым авторитетом, впервые задумываюсь о том, насколько это впечатление обманчиво. Ведь на самом деле статус второго принца, не имеющего права управления Исгре и лишившегося возможности стать императором, не самый высокий. Однозначно в семье даже Миола на более высоком счету. До тех пор, пока Тим от неё не откажется.
     — Вы разочарованы, что наследница в своё пятнадцатилетие не выбрала вас? — вместо того чтобы приступить к занятию, проявляю бестактное любопытство.
     Лийар, который уже поднял шлем, собираясь его надеть, так и не завершив движения, опускает защиту, поворачиваясь ко мне. Несколько секунд молчит, рассматривая мою наглую моську. Я даже начинаю жалеть, что решилась на подобные вопросы. Впрочем, едва он начинает говорить, успокаиваюсь, потому что в интонациях совсем нет раздражения.
     — Это нельзя назвать разочарованием, Ериса, потому что я никогда не питал иллюзий по поводу того, что выбор будет сделан в мою пользу. Если бы я был единственным претендентом, тогда, разумеется, подобные надежды были бы оправданы, но когда рядом ещё восемь принцев — это бессмысленно. Ты же знаешь, что у всех планет должны быть равные шансы.
     — Но ведь теперь получается, что из-за решения вашего отца, усыновившего ферта Тимофея, никто из правящей династии исгреан больше никогда не сможет претендовать на должность императора. К этому вы тоже относитесь спокойно?
     — Я не имею права критиковать или оспаривать принятые решения такого уровня. — Лийар хмурится, видимо, всё же не одобряя проявляющейся с моей стороны настойчивости в расспросах. — А Тимофей мне нравится. Он хороший человек, с ним приятно общаться, несмотря на то, что землянин с некоторой настороженностью воспринимает попытки сблизиться, проявляемые со стороны мужчин. С женщинами ему однозначно проще.
     Инструктор пожимает плечами, а я припоминаю, что на Земле Тим действительно предпочитал проводить время со мной и Елией, а отнюдь не с Тисом или другими мужчинами, проживающими на метеостанции. Причём никакой заинтересованности в нас, как в потенциальных партнёршах, я не чувствовала. Симпатия, да, была. Но не более. То есть никаких далеко идущих планов он не строил.
     — Мне за шесть лет так и не удалось наладить с ним дружеских отношений, хотя я старался вести себя по отношению к нему лояльно. — Своим уточнением Лийар доказывает, что, попав в империю, землянин проявлял аналогичные предпочтения. — А вот моя сестра даже стала его фавориткой. Поначалу Тим был против близких отношений, но всё же Миола его убедила в их необходимости. Да и ты, похоже, тоже с ним... подружилась.
     Пауза между последними словами совсем короткая, однако даже её мне хватает, чтобы понять, о какой именно "дружбе" идёт речь. Впрочем, откорректировать его высказывание я не успеваю, потому что принц продолжает:
     — Тимофей адекватно воспринимает информацию, рационально мыслит, уравновешен, хорошо себя контролирует. Плохо то, что он редко проявляет самостоятельность, легко поддаётся чужому влиянию и морально не готов взять на себя ответственность за империю. Однако моего отца это совершенно не волнует. Как ни дико звучит, но он рад, что выбор наследницы пал не на меня, а на никому не известного землянина, — визави замолкает, потирая переносицу.
     — Потому что Вир Рис ро'дИас считает, что Тим будет прекрасной марионеткой, — заканчиваю за него. — А управлять вами у короля не получается. Я так и думала.
     — Ты слишком громко думаешь, Ериса. — Лийар качает головой. — И делаешь это не в той компании.
     — Вы считаете меня неподходящим для вас обществом?
     Почему-то в душе у меня рождается волна возмущения, хотя его позицию я понимаю: социальная пропасть между телохранительницей и принцем всё же немаленькая.
     — Я считаю себя неподходящим обществом для тебя, — переворачивает всё с ног на голову брюнет. — Ты сделала свой выбор. Я же видел записи с камер наблюдения и знаю, к кому ты бегала на свидания каждый вечер.
     — Я встречалась с Тимом из-за Евы, они вели переписку. А привязка к нему — случайность. Мой организм забыл спросить меня о моих желаниях, — сердито бросаю, уловив в интонациях презрительные нотки.
     Похоже, что Лийар, как и его сестра, принял меня за любительницу разовых отношений. Встречается в империи и такая категория женщин, которым нравится сам процесс сбивания привязок, вот они и добиваются их формирования, невзирая на социальное положение будущего партнёра и любыми доступными способами.
     — Хочешь сказать, что у тебя к нему только неосознанное физическое влечение? И ничего более?
     Лийар недоверчиво на меня смотрит.
     — Именно! — бросаю с вызовом и решительно надеваю шлем, наглядно демонстрируя, что не хочу это обсуждать. Потому как сама пугаюсь того, что только что сказала.
     Я с ума сошла? Что значит "ничего более"?! Тим же для меня самый... самый... Какой? Заводя параметры в программу полётного эмулятора, задумываюсь, анализируя своё восприятие землянина. Симпатичный. Приятный. Милый. И всё. Всё?! Ошалеваю от ненормального видения жениха, не понимая причин столь кардинальных изменений в моём к нему отношении. Я же ещё вчера без Тима своей жизни не представляла! Что произошло?
     Утапливаю ладонь в мембрану и поднимаю корабль с посадочного пандуса, продолжая искать причину того, что могло спровоцировать подобное аномальное восприятие, пока до меня наконец не доходит — блокиратор! Он начал действовать, и гормональный фон ушёл в ноль. Потребность переспать с избранником исчезла, вот я и получила соответствующий эффект.
     Основательным усилием удерживаю в себе рвущиеся наружу нехорошие слова, ведя шаттл по сложной траектории, которую задаёт мне программа. Ну "спасибо", доктор, удружил! Я ведь хотела просто разумности восприятия, меньшей зависимости от гормонов и уж никак не рассчитывала потерять любовь к Тимофею совершенно! Получается... Получается, что её и не было?
     Я прекрасно помню, как мама говорила в моё пятнадцатилетие, что оставшиеся до совершеннолетия десять лет нужны, чтобы по-настоящему полюбить того, кого выбрал организм. А теперь выходит, что за все эти годы возникшая привязка так ни во что большее и не переросла?! И то, что я по глупости и неискушённости считала влюблённостью, таковой вовсе не являлось? То есть нет и не было смысла в том, чтобы изо всех сил стремиться к браку с Тимом? И вовсе незачем заставлять его переламывать себя и становиться императором? И не нужно надеяться на то, что он в меня влюбится? Кошмар.
     На максимуме скорости обогнув космическую станцию, практически пикирую, сбрасывая высоту и спускаясь к поверхности планеты. О том, что хорошо бы выпустить дополнительные крылья, вспоминаю, только когда слышу: "Ты опять не учитываешь плотность атмосферы! Здесь система тебя подстраховывает, а в реальном полёте это чревато большими неприятностями". Неприятности? Да что вы понимаете в жизни, Лийар?! Самая большая неприятность — это то, что если бы не сбой в сроке моей трансформации, я бы даже не узнала о своих истинных чувствах к Тиму, то есть о их фактическом отсутствии, потому что раньше наступления совершеннолетия снижать уровень гормонов нельзя, иначе яйцеклетки развиваются неправильно. Теперь мне ясно, почему закон требует немедленной свадьбы наследницы в её двадцатипятилетие. Эдакая своеобразная страховка на случай "не влюбилась". И ведь это сработало бы на все сто процентов! Я бы однозначно продолжала принимать физиологическую потребность за любовь. Всю свою жизнь. Дихол!
     В полном раздрае веду шаттл над гористой местностью, напоминающей пейзаж Остора. Делая поворот, сильно креню технику, едва не задевая крылом склон, и чудом проскакиваю в узкий просвет между двумя близстоящими вершинами.
     — Будь осторожнее! — в шлемофоне вновь раздаётся недовольный голос инструктора. — Твои манёвры на грани фола, Ериса!
     Мои манёвры... Да они, похоже, всегда такие! Что на тренировках, что в жизни. Рискованные. А ещё смертельно опасные.
     Словно подтверждая мои мысли, на пути корабля возникает воздушный торнадо. Плотный, объёмный, вздымающий вверх тонны песка. И это происходит настолько неожиданно, что я не успеваю среагировать правильно, лишь резко бросаю шаттл в сторону, чтобы обойти препятствие, и влепляюсь в каменную гряду, оказываясь в полной темноте. Эмулятор, посчитав меня разбившейся, выключил программу.
     — Нужно было вверх уходить, — совершенно нейтрально комментирует инструктор, впрочем, сожаление я всё равно ощущаю. Он ждал от меня большего.
     — Говорил же тебе, не зацикливайся на землянине, — аналогично-безразличным тоном заявляет Тис.
     Он тоже во мне разочаровался, после того как я ему рассказала всё, что творится в моей голове. А разброд в ней за этот день стал только сильнее, ведь я, не веря своим ощущениям, вечером вытащила Дель на свидание с Тимофеем. Решила проверить, вдруг это только на расстоянии такой жуткий эффект, а вот увижу я своего жениха, поговорю, и все чувства к нему вернутся. Окажется, что я просто переволновалась и накрутила саму себя.
     Зря надеялась. В душе даже ничего не дрогнуло, когда мы оказались рядом. Землянин словно стал для меня одним из моих сокурсников, к которым я прекрасно относилась, ценила, уважала, по которым даже успела соскучиться за пару дней, но не более.
     Не веря самой себе, я смотрела, как Дель, скромно сложив ладошки на платье, расспрашивает жениха о его жизни в империи. Присматривалась к тому, как Тим постепенно успокаивается, прекращая бросать в мою сторону беспокойные взгляды, и расслабляется. Даже улыбаться начинает. А потом, проводив Делиссу в её покои, я пошла каяться к брату. Ну и вот результат.
     В итоге, совершенно расстроенная, топаю на ужин, а потом в комнату, которую мне выделили для проживания. Вот только неприятное ощущение чего-то нехорошего, непоправимого всё равно никуда не исчезает. Прошибает холодным потом, скручивается болезненным спазмом в животе, накатывает волнами тошноты. Я даже не успеваю добраться до туалетной комнаты, как меня прямо в коридоре выворачивает наизнанку. Сердце то замирает, практически останавливаясь, то начинает биться так сильно, что пульс гулким эхом отдаётся в висках. Воздуха не хватает, мышцы слабеют, в глазах тоже подозрительно темнеет...
     "Держись, девочка, — слышится в этом мраке незнакомый голос. — Ты сильная, справишься. Давай, возвращайся! Ну же!"
     С трудом поднимаю веки, зажмуриваюсь от яркого света, снова открываю глаза, моргаю, фокусируясь на склонившемся ко мне лице темноволосой женщины.
     — Что?.. — пытаюсь спросить непослушными губами, но даже на одно слово едва хватает сил.
     — Жива, — с невероятным облегчением выдыхает брюнетка. — Выпей ещё. Не бойся, это антидот.
     Послушно глотаю безвкусный гель из маленького флакончика, прижатого к губам, наконец сообразив, в чём причина моего состояния: принцесса выполнила свою угрозу. Ну да, чему удивляться-то? Я же встретилась с её любовником, пусть и в компании наследницы, а меня предупреждали, что этого не стоит делать. Вот Миола мне и отомстила, подмешав отраву в еду. Причём в убойной дозе, раз даже мой устойчивый к ядам организм так среагировал.
     — Хорошо, что хоть на этот раз я успела. — Помогая мне сесть, женщина прячет флакон и сокрушённо вздыхает: — Обычно диарлид убивает мгновенно.
     — Откуда вы обо мне узнали? — Всё ещё чувствую тошноту, но понимаю, что другого шанса выяснить всё у меня не будет.
     — Видела, как Миола выходила из чужой столовой. Я стараюсь по мере возможности за ней следить, это же не первый инцидент.
     — Вы знали? — не веря ни своим глазам, ни своим ушам, рассматриваю спасительницу. — Вы знали, что она убивает, и ничего не предпринимали?
     — Миола — моя дочь, — голос королевы звучит расстроенно, но твёрдо. Понятно, что мать всегда будет защищать своё дитя, каким бы плохим оно ни было.
     — А король? Неужели он не в курсе происходящего? — спрашиваю я, хоть и понимаю, каким будет ответ. У меня в голове не укладывается, что он ничего не делает, чтобы остановить свою дочь. — А ваши сыновья?
     — Вир потакает дочери и во всём поддерживает, что ему выгодно. — В интонациях столько боли, и она отнюдь ненаигранная, потому что в душе исгреанки я чувствую ещё больше смятения и страданий. — Это он воспитал Миолу такой. Хладнокровной и расчётливой. Да и Диса тоже слепил по своему подобию. Ни я, ни Дигина ничего не смогли с этим поделать.
     Похоже, это она фаворитку своего мужа имеет в виду, чему я изумляюсь неимоверно. Мне казалось, что все милбарки не самые приятные создания. Опять я ошиблась?
     Изящный палец с необычным фиолетовым маникюром касается уголков глаз, убирая с них слёзы, и королева продолжает:
     — Только Лийар и близнецы не поддались влиянию отца. Но втравливать мальчиков в семейные разборки, касающиеся их сестры, я не хочу. Им и так несладко приходится. Особенно близнецам. Впрочем, Лийару не намного лучше. Его Вир никогда не жаловал, хотя поначалу и позволял управлять академией. Зато после того как сын потерял возможность жениться на наследнице, лишил и этого, оставив за ним только право быть куратором и преподавателем. — Она обречённо взмахивает ладошкой и вдруг спохватывается. Прислушивается к эху шагов и торопливо продолжает: — Ты бы улетела с Исгре, видишь ведь, насколько здесь опасно, а в следующий раз я могу и не успеть. До своей комнаты сможешь дойти?
     — Ериса!..
     Ответить не успеваю. Послышавшиеся шаги превращаются в быстрый перестук, и меня подхватывают на руки, поднимая вверх. За мгновение до этого королева набрасывает на голову капюшон тёмного плаща, в который, как оказалось, она укутана, и отступает, исчезая в боковом коридоре.
     — Прости, малышка, — сокрушается брат, спешно унося меня в сторону медкорпуса. — Это я виноват. Мне и в голову не могло прийти, что это не пустая угроза. Думал, она просто психологически давит... Док, у нас тут ещё одна проблема, — бросает он поднявшемуся нам навстречу тайанцу и, сажая меня на кушетку, спрашивает: — Ты как?
     — Терпимо. — Закрываю глаза и отключаюсь, предоставляя им право решать, что именно со мной делать.
     В сознание прихожу уже в своей комнате и с удовольствием отмечаю, что чувствую себя прекрасно. То ли антидот так хорошо подействовал, то ли доктор лапку... то есть квалификацию приложил, но никаких симптомов отравления у меня нет. Знать бы ещё, как долго я провалялась в отключке.
     — Два дня, — оперативно извещает меня Тиссан. Он, оказывается, рядом за столом сидит и что-то в вильюрере выискивает. — Ты быстро с интоксикацией справилась, но мы с доктором решили, что тебе нужно как следует отдохнуть. Слишком уж много сразу на тебя свалилось.
     — Ладно, ладно. — В защитном жесте поднимаю ладони, показывая, что спорить с ним не буду. Присаживаюсь, сбрасывая с себя одеяло. — Тис, и что же мне теперь делать?
     Бросив на меня хитрый взгляд, брат напускает на себя безумно занятой вид и словно ненароком уточняет:
     — С чем?
     — Ну, например, с Миолой, — тяну демонстративно задумчиво, включаясь в его игру.
     — Тебе ничего с ней не надо делать.
     Тиссан пожимает плечами, не отрывая глаз от экрана.
     — Это ещё почему? — Я с подозрением прищуриваюсь.
     — Ева... — Брат наконец соизволяет развернуться ко мне. — Ты у нас кто?
     — Как это? — я слегка ошалеваю от его вопроса.
     — Ты у нас — Ериса. Телохранительница наследницы. Вот своими обязанностями и занимайся. А всё остальное оставь тем, кто имеет соответствующие полномочия.
     — Тис! — возмущённо шиплю. — Это что ещё за дискриминация?!
     — Вот как? Значит, всё же предпочитаем быть наследницей, а не её фрейлиной?
     Его физиономия становится ещё хитрее. Упс... Как это он так ловко меня подловил, а? Ну и способности у братика, не зря на поприще дипломатии стажировался.
     — Предпочтения не есть необходимость, — осторожно говорю. — Так что там с Миолой?
     — Останешься Ерисой? Жаль, — разочарованно вздыхает брат. Понятно, что ему хотелось услышать от меня иной ответ. — Максимальное наказание, которое ждёт принцессу за неудачное покушение на тебя, как на служащую императорской семьи, — денежная компенсация и домашний арест на год без права покидать пределы дворца. Вот если бы ты была самой собой, её ждала бы смертная казнь или ссылка. На твоё усмотрение.
     — А как же остальные случаи? — Я с трудом сдерживаю нарастающее возмущение. — Их в расчёт не возьмут? Королева же говорила, что не одна моя жизнь на совести Миолы. И запись этого признания у тебя есть, я знаю, — тычу пальцем в воздух над собой, имея в виду диск-летучку.
     — Тут несколько серьёзнее, потому как девушки погибли. То есть прибавится компенсация их семьям и лишение Миолы возможности рождения детей, — терпеливо озвучивает брат. — Так всё же, может, вернёшься в статус наследницы?
     Стискиваю пальцы, сдерживаю обуревающие меня эмоции. С одной стороны, Миолу за её беспринципность убить мало, с другой... не хочу афишировать свою истинную сущность. Не знаю почему. Вот не хочу, и всё тут!
     М-да... Дорого обходится мне моя махинация!
     Впрочем, принцесса никуда не денется, и срока давности её преступление иметь не будет, так что наказания она всё равно не избежит, а мне сейчас куда важнее разобраться с моей неудачной привязкой. И эта проблема требует немедленного решения, потому что через два месяца мой гормональный фон придёт в норму, и я, даже зная, что Тима не люблю, всё равно начну испытывать к нему влечение. Это же ужасно! А убрать привязку до того, как закончится действие блокиратора, не получится, потому как сбивать-то, по сути, нечего. Да и представить себя с Тимофеем в одной постели я не могу.
     — И не надо. — Елия гладит меня по руке. Она пришла на смену Тиссану и теперь сидит со мной, пока Делисса, чтобы меня не подводить, продолжает посещать занятия. — Ты говорила, что на Оллоре изучают землян. Может, тебе вместе с Тимофеем туда полететь? По идее учёные должны помочь разобраться с этим, не просто ведь столько лет работают над вопросами совместимости. Наверняка найдут способ снять привязку.
     — Ель, ты гений! — Я бросаюсь обнимать свою фрейлину, а та, охнув, бледнеет, прикрывая ладонью рот. Ещё и тонкий писк какой-то издаёт. Не то испуганный, не то возмущённый.
     — Тебе нехорошо? — пугаюсь основательно и осторожно усаживаю её на диван. — У врача была? Подожди...
     Удерживая её за плечи, приопускаю веки и прислушиваюсь к усилившемуся речевому переливу, только теперь сообразив, что вслух Ёлка ничего не произносит и это ультразвуки. Нечленораздельные, тревожащие. Непроизвольно в моей голове рождается что-то успокаивающее, а в ответ раздаётся сложная акустическая вязь на высоких частотах. Своеобразная, но безумно знакомая! Дочка Атаи точно так же со мной общалась!
     — Ты же беременная! — изумлённо выдыхаю. — Еличка, у тебя ребёночек!
     — Точно? — Вместо того чтобы предсказуемо обрадоваться, фрейлина начинает беспокоиться. — Ты уверена?
     — Ну да. — Я присматриваюсь к её реакции, пытаясь отыскать причину. — Тебя тошнит, поправилась, нервничать стала часто, — припоминаю всё, что с ней происходило. — Что же не так? Ты этого не хотела?
     — Хотела. Очень. — Земляночка проводит ладонью по животу. — Только такие симптомы уже были, даже дважды, а потом оказалось, что нет никакого ребёнка.
     — Не в этот раз, — уверенно заявляю. — Я же его слышу. Её, — поправляюсь, точно зная, что мальчики ведут себя гораздо тише и таких ясных ультразвуков не издают. Даже иперианам приходится приложить немало усилий, чтобы научить своих новорождённых сыновей навыкам такого типа речи. Зато их дочки уже в утробе мамы на ультри "лепечут". — Нужно Тису сказать! — спохватываюсь, сообразив, что он ещё не в курсе.
     Бросаю взгляд по сторонам, отыскивая коммуникатор. Брат сейчас однозначно не у экрана и не видит того, что транслирует летучка, значит, и нашего разговора не слышит. Но переговорник у него всегда с собой, так что ответит сразу. И прибежит.
     — Давай подождём! — Рыжеволосая паникёрша хватает меня за запястье. — Вдруг ты ошибаешься. Знаешь, как Тис расстроится! Он в последний раз сам не свой стал.
     — Не переживай, я не ошибаюсь.
     Мягко отцепляю её пальцы и набираю сообщение, а потом ещё некоторое время наслаждаюсь. Сначала обществом встревоженной Елии и краткими, но весьма уверенными попискиваниями её дочери, а потом видом безумно взволнованного Тиссана, который обнимает свою жену, целует и что-то тихо шепчет ей на ушко, а она краснеет и прячет лицо на его груди. А когда, успокоившись, они уходят, смотрю им вслед и улыбаюсь. До чего же приятное известие и совпадение! Я ведь на Оллор изначально именно для этого и собиралась — чтобы выяснить, почему у Тиса с Ёлкой нет деток! А теперь получается, что проблема решилась сама собой, а я всё же полечу, но уже совсем по другому поводу.
    

ГЛАВА "Н"

Надежда, нянька и напарница

    
     С утра пораньше бесцеремонно вытаскиваю Делиссу из кровати и заставляю побыстрее одеться. Потому как я и без того кучу времени потеряла, а она, между прочим, бездельничала. Два дня отдыха! Куда уж больше? И вот теперь, размеренно вышагивая по малой гостиной академии, излагаю Тиму, ещё вчера вечером получившему приглашение на беседу с наследницей, текущее положение дел.
     — ... Сейчас её наличие почти незаметно, потому что блокиратор скрывает фон, но эта мера временная. Через два месяца, может, чуть больше, привязка вернётся.
     — Ериса, мы же друзья... — тоскливо тянет блондин. До этого уверенно державшийся на ногах, он обессиленно опускается на диванчик, оказываясь рядышком с Делиссой, и потрясённо на меня смотрит. — Ну вот как ты ухитрилась? Не могу же я с тобой... — Взгляд землянина становится совершенно несчастным, и он нервно сглатывает последнее слово. Впрочем, смысл всё равно ясен.
     — Правильно. — Я уверенно киваю, останавливаясь напротив и скрещивая руки на груди. — И я не могу. Так что, ферт Тимофей, в ваших интересах согласиться полететь на Оллор, чтобы решить эту проблему иным способом.
     — А что, он есть? — В голубых глазах появляется невероятное облегчение. — Ф-ф-фух... — землянин с облегчением выдыхает. Растягивает ворот эластичной рубашки, подсовывая под неё палец и поводя шеей. — Когда летим? — торопливо спрашивает и спохватывается, разворачиваясь к своей соседке: — Фисса Евеллина, вы же не против? Уверен, вашей фрейлине найдут на это время достойную замену. Да и занятия в академии не дадут вам скучать. Время пройдёт быстро.
     — А кто вам сказал, что я останусь на Исгре? — Мило улыбается моё отражение. — Я лечу с вами. Во-первых, не собираюсь киснуть здесь, пока вы там развлекаетесь. Во-вторых, вы мой жених, а империя для вас не родной дом. Так что я не могу вас оставить без поддержки.
     — Понятно, — вроде как нейтрально отвечает Тим, однако я чувствую подозрительную радость в его душе. Лёгкая, едва уловимая, но всё же она есть.
     Вполне вероятно, что мой облик в реальности, а не в виде изображений, пробудил те воспоминания, которые землянину стёрли, и теперь он ощущает к Делиссе ту же симпатию, которую испытывал ко мне на Земле. И этот факт вызывает у меня непередаваемо сложные ощущения. Нет, я не ревную, наоборот, буду счастлива, если у него с фрейлиной всё сложится. Меня радует, что в своих симпатиях Тим не отдал предпочтение моему нынешнему облику, ведь иначе я так и не смогла бы осознать, как к нему отношусь на самом деле. И это же пугает, потому что мне страшно представить, как сложилась бы наша судьба, не решись я на эту авантюру с изменением внешности.
     — Фисса Евеллина, — пока я разбираюсь в своём восприятии, Тимофей времени не теряет, — вы не могли бы попросить своего брата, ферта Тиссана, чтобы он лично объяснил Вир Рис ро'дИасу причину моего отлёта и избавил меня от необходимости это делать? Боюсь, что на мою просьбу улететь реакция короля будет не самая позитивная.
     — Разумеется, я это сделаю, — заверяет его Дель. — Только... Ферт Тимофей, мне очень приятно, что ваши дипломатические навыки в нашем общении оказываются на высоте, и всё же давайте слегка снизим уровень официальности. Для тебя я Ева, — она протягивает ему руку.
     — Тим, — ошарашенно выдыхает блондин, осторожно касаясь пальцами внутренней поверхности ладони. Похоже, что не ожидал он такого шага навстречу.
     От подобного зрелища я получаю огромное моральное удовлетворение. Можно было бы для закрепления полученного эффекта оставить эту парочку пообщаться наедине, если бы не суть озвученной просьбы.
     — А почему ты пытаешься избежать разговора с ро'дИасом? — присоединяюсь к обсуждению. — Это как-то связано с Миолой?
     — В некотором смысле, — обтекаемо уходит от ответа блондин. Мало того, ещё и встаёт, пытаясь столь же ненавязчиво исчезнуть. Однозначно жалеет землянин о том, что вообще завёл этот разговор!
     Ясное дело, что отпускать его в мои планы не входит, так что дверь я блокирую. Собой. А для усиления эффекта ещё и вопросами засыпаю. В итоге, осознав, что сбежать не удастся, Тим возвращается на диван и сокрушённо вздыхает:
     — Что же вы такие любопытные-то, девочки?!
     — Мы за тебя переживаем, — моментально находится "Ева", с неподдельной заботой погладив нашего "жениха" по руке. И, между прочим, это срабатывает куда лучше, чем моя настойчивость. Внутреннее напряжение, сковывающее Тимофея, тут же исчезает, и он дарит Делиссе лёгкую полуулыбку. А потом аналогичный знак внимания достаётся и мне.
     — Знаешь, я рад, что вы появились в моей жизни. И ты, и Ериса. Я ведь, когда в империю попал, совсем растерялся, настолько всё сложно, необычно, непонятно, а поддержки ждать не от кого. Тех, кто меня сюда доставил, я больше не видел, видимо, это их работа была, не более. Первое время, до того как отправить в академию... — Тим задумывается и уточняет: — с полгода наверное, моей подготовкой и обучением занимался сам король, и называть эти уроки приятными я бы не стал. Нет, вёл он себя корректно, но с каждым новым днём я всё сильнее осознавал, насколько трудно мне будет в будущем. Однажды даже решил всё бросить и попытаться сбежать. Глупый был. — Он горько кривит рот. — Меня привели обратно и популярно объяснили, что отказаться от оказанной мне чести стать императором я не могу.
     Движение, которое следует за этими словами, приводит меня в изумление: Тимофей чуть заметно выпрямляется и, сдвигая лопатки, морщится, словно от боли. А я от пронзившей мозг догадки беззвучно ахаю. Его били?!
     — Когда появилась Миола, — так и не подтвердив моих подозрений, продолжает землянин, — я обрадовался, думал, что хоть дружба с ней поможет мне здесь прижиться, стать своим. Она мне казалась такой адекватной, поддерживала меня, сочувствовала. Я расслабился. Даже когда Ми начала ненавязчиво подталкивать меня к другому уровню отношений, противиться не стал, подумал, что ничего страшного не будет. А на следующий день после того, как мы... — в смущении проводит ладонью по шее и бросает на нас краткий взгляд. — В общем, оказалось, что с этого момента она моя официальная любовница.
     Ловко. Как же умело Миола сыграла на растрёпанных чувствах и одиночестве Тима! Я, конечно, уже давно поняла, что на жениха оказывали психологическое давление, но вот о том, насколько сильное, как-то не задумывалась. А ведь ему, по сути, и противопоставить было нечего!
     — На самом деле, Ми неплохая девушка, — возвращает меня к разговору спокойный голос. — Разве что несколько ревнивая. Но это, я уверен, заслуга её отца. Он очень сильно на неё давит, пару раз мне довелось слышать их разговор. А однажды, когда я начал интересоваться тем, могу ли отказаться от оказанной мне чести иметь фаворитку, король заявил, что если Миола не в состоянии меня удовлетворить, то она ему не дочь. И место ей на какой-то Ритали, куда Ми и сошлют. Вот и как после этого я должен был поступить? — сокрушается Тим, качая головой.
     Риталь, Риталь... Судорожно припоминаю, что это за место такое, и остаюсь в недоумении. То ли что-то местное, то ли у меня знаний по планетам не хватает. В итоге сосредотачиваюсь на том, что заботит меня куда больше.
     — Неплохая, говоришь? — Я встаю в позу, которую моя мама считает классической женской позицией в споре. "Руки в боки" называется. — Ты хоть знаешь, как именно твоя "немного ревнивая" фаворитка устраняла конкуренток?
     Дальше я лаконично, но весьма образно описываю свои ощущения двухдневной давности. Ну и всё прочее, что им сопутствовало.
     — Офигеть.
     Это единственное, что Тиму удаётся выдавить из себя. Хорошо, что он сидит, а то бы однозначно на ногах не удержался.
     — Миленькая у тебя любовница, правда? — не удерживаюсь от язвительного комментария. — Так что можешь не переживать, никуда Миолу не сошлют. Король просто сыграл на твоей порядочности. Ладно, проехали, — считаю просветительскую акцию оконченной, вспоминая о сути высказанной Тимофеем просьбы. — Ну и на каком основании, по твоему мнению, Вир Рис откажет тебе в разрешении улететь?
     — Как на каком? — ещё не отойдя от шока, удивляется землянин. — Я ведь от Ми так и не отказался, значит, оставить её не могу. Меня и стажироваться на Остор отпустили только потому, что я взял Миолу с собой. А раз всё так, как ты говоришь, то есть Ми под домашним арестом, то и меня не выпустят с Исгре до официального расторжения наших с ней отношений. А я очень сомневаюсь, что она согласится меня отпустить.
     Это что ещё за новости?! С каких это пор фаворитки являются ограничивающим фактором для своих любовников? Тим, оказывается, даже не в курсе, что имеет в этом аспекте полную свободу действий и вовсе не обязан получать её согласия. Моему возмущению нет предела. Ведь одно дело предполагать, что король Исгре, поняв, насколько высоки моральные принципы его приёмного сына, решил этим воспользоваться и получить контроль над империей, и совсем иное узнать о том, с какой основательностью Вир Рис ро'дИас подошёл к процессу, заранее и до мелочей всё продумав и спланировав. Очень неприятное открытие!
     — Открытие? — фыркает Тис, с которым я принимаюсь это обсуждать, едва мы оказываемся с ним наедине. — Ева, да тут совсем иное. Тебе удалось вскрыть настоящий политический заговор. Как же всё-таки удачно ты рванула учиться на Исгре! Ещё пара лет, и Тимофея сломали бы совершенно.
     — А почему не вели контроля за тем, как идёт адаптация моего жениха? — комплимент пропускаю мимо ушей, зато претензии высказываю в полном объёме.
     — Был контроль, — непререкаемо отрезает брат. — Но та информация, которая к нам поступала, подозрений не вызывала. Похоже, что опекунский совет тоже попал под влияние ро'дИаса. Не переживай, я всё выясню. А тебе лучше побыстрее попасть на Оллор и попытаться снять привязку. Или ты решила её оставить? — осторожно спрашивает.
     Сомнения брата мне, в общем-то, понятны — я же так активно заступаюсь за Тима, переживаю, женихом до сих пор называю. Вот только мотивы у меня несколько иные.
     — Зачем? — отвечаю вопросом на вопрос. — Какой смысл ждать, пока привязка перерастёт в нечто большее? И где гарантия, что это произойдёт, раз уж за столько лет ничего не изменилось? Тем более что не хочет Тимофей быть императором. Да и не может. Не тот у него характер. И вообще давай постараемся исправить то, что натворила эта династическая парочка. Пусть у землянина появится надежда на счастливое будущее.
     — Так я же не против. Забыла, что я тебе это с самого начала предлагал?
     Шагнув к окну, Тис разворачивается к нему спиной и практически садится на подоконник, упираясь в него ладонями.
     — В общем, так. Летишь ты, Дель, Тим, Коридан, та девочка, вионка, которая каждый день тебя навещает... — притормаживает, вспоминая имя. — Трилия. И Лийар, — добавляет и неожиданно заканчивает: — Завтра чтобы никого из вас я здесь не видел.
     — Не поняла, — округляю глаза. — Ты ничего не перепутал? Необходимость присутствия Коридана я понимаю. Но Трилия? Впрочем, нет, ей я как раз рада. А принц?! Он-то зачем?
     — Трилия будет второй фрейлиной, потому что мы с Елией остаёмся. Отец попросил меня не покидать Исгре, пока мы окончательно не разберёмся с интригами Вир Риса. Так что Лийар будет выполнять мои функции. Должен же кто-нибудь за тобой присматривать.
     — Ты собираешься ему рассказать о том, кто я? — мрачнею, потому что идея мне не нравится.
     Тис подёргивает рукава своей лёгкой куртки и скрещивает руки на груди, одаривая меня понимающим взглядом.
     — Это необязательно. Не вижу особенной разницы в том, кого именно он будет видеть настоящей наследницей. Вернее, даже правильнее в этих условиях, если Лийар будет уверен, что его задача — опекать Ерису, а не Евеллину. Да и в целом он будет все ваши действия координировать, я с ним об этом уже договорился.
     — Мне нянька не нужна! — Моё неприятие начинает перерастать в негодование.
     — А мне казалось, вы с ним хорошо ладите. — Брат удивлённо изгибает бордовую бровь. — Ты же занималась у него с удовольствием.
     — Это разные вещи, — бурчу сердито. Нет, ну правда, одно дело — учитель, и совсем иное — опекун. — А почему именно Лийар? — только сейчас мне приходит в голову осознание странности выбора.
     — Он сейчас в нашем окружении единственный, на кого я спокойно могу переложить свои функции, — уверенно заявляет Тис и смеётся, увидев, как я недоумевающе захлопала ресницами: — Ева, неужели ты до сих пор не разобралась в его характере и не поняла убеждений? Считаешь, что принц пошёл в своего отца? Глупо. Лийар — копия своего деда, а тот был безукоризненно честен и порядочен. К тому же Лий, ещё когда я учился в академии, обучал меня пилотированию, и мы с ним дружим уже больше сорока лет. Мне этого достаточно для того, чтобы доверять ему безоговорочно.
     — Кхм... — теряюсь настолько, что даже спорить перестаю.
     Может, и прав братик. Как бы там ни было, а ведь король своего второго сына на самом деле недолюбливает за то, что тот не поддаётся его влиянию. Даже от управления академией отстранил, это же такая власть! Останься Лийар главой академии, он в любой момент смог бы противопоставить деспотичному отцу что-то весьма существенное. Вроде военного переворота, ведь авторитет среди военных — настоящая сила. Короля такой расклад явно не устраивает, вот и оставил за сыном только самую малозначимую должность. Уверена, он бы и династического статуса Лийара лишил, но, к счастью, это не в его власти.
     — Ева, у меня к тебе просьба...
     Над ухом раздаётся таинственно-приглушённый голос. Я аж вздрагиваю от неожиданности: задумалась и не заметила, как брат оказался рядом и приобнял меня за плечи, чтобы было удобней секретничать.
     — Есть ещё одна причина, по которой мне нужно, чтобы Лийар улетел с Исгре. Судя по тому, как отреагировал папа на мой доклад, эту планетку ждут некоторые события...
     Тис вроде и не договаривает, но последние слова звучат настолько многозначительно, что у меня даже сомнений не остаётся, о каких именно событиях идёт речь. Принудительная смена лидера правящей династии, при том что его обвинят в измене и попытке захватить власть в империи, будет настоящим потрясением для всех исгреан.
     — Не хочу, чтобы Лий оказался в это втянут, — по-прежнему тихо делится со мной информацией Тис. — Пусть вернётся, когда всё закончится. Так будет проще. Всем. Поэтому ты уж постарайся, чтобы принцу было чем заняться и у него не оставалось времени на отслеживание информации о происходящем на его родной планете.
     Просьба мгновенно переворачивает всё в моём восприятии с ног на голову. Нет, ну если это нужно брату, то никаких вопросов! Сделать так, чтобы всё внимание Лийара сосредоточилось на моей персоне? Да запросто! Кажется, этот исгреанин начал проявлять ко мне определённый интерес личного характера? Иначе зачем расспрашивал про привязку к Тиму, да и недовольство, вызванное фактом её наличия, я в его душе прекрасно чувствовала. Можно этим воспользоваться, ревность всегда была отличным отвлекающим фактором, не слишком этичным, зато действенным и практичным. А с последствиями потом разберёмся. Тем более что Лийар отнюдь не в том возрасте, чтобы не понимать, на чём и когда следует остановиться. Но даже если я ошибаюсь и принц проявляет ко мне исключительно дружеский интерес, то есть запасной вариант — Трилия. А вот Делисса, думаю, его внимания не привлечёт, не похож Лий на охотника за наследницей. Это первое.
     Второе. Раз уж мы летим, значит, и уроки пилотирования продолжатся, только уже в реальных условиях. Я буду стажироваться, а Лийар, как инструктор, будет обязан быть рядом, чтобы помочь, если что непредвиденное случится. Вот и повод его отвлекать. Вахты ведь такие до-о-олгие! Хотя, конечно, лететь до Оллора на пассажирском корабле всего ничего — трое суток. Звёздные системы Ичос и Дреос совсем рядом. Даже погружаться в подпространство придётся лишь на несколько часов и оставаться на небольшой глубине.
     — Да, мы незначительно ушли в структуру эпистатического поля, — соглашается вдумчивый голос. — Однако трансконфигурационные эманации пространства от этого не становятся более спокойными, — добавляет и инструктирует: — Нужно вести корабль мягче. Ты слишком торопишься и провоцируешь апейронные возмущения гравитонов разных уровней. А тебе нужен только второй.
     — Вижу... — Закусив губу, я всматриваюсь в показания приборов, одновременно оперируя мембраной консоли и пытаясь не допустить отклонений. — Да как их нивелировать вообще?! — тихо шиплю, понимая, что при всём моём старании результат всё равно неудовлетворительный.
     — Прежде всего, перестать нервничать и торопиться. У тебя есть все теоретические знания, чтобы справиться самостоятельно. Подумай, что ты упускаешь из виду?
     Бросаю на сидящего рядом инструктора быстрый взгляд. Ясно, что он не будет выдавать мне готовых решений, если ситуация далека от критической, но мог бы и помочь! Ну или хотя бы намекнуть?!
     Несколько минут мне позволяют биться в одиночку над не желающей решаться проблемой, а потом раздаётся краткий, почти незаметный вздох, и кресло Лийара смещается, оказываясь совсем рядом с моим.
     На мою кисть сверху ложится мужская ладонь, сильнее вдавливая в мембрану. Дежавю, как сказала бы моя мама. Почему? Да потому, что Гал тоже так меня учил. Не знаю уж насчёт действенности, но вот приятности в таком способе передачи опыта точно больше.
     — Смотри. — Другая рука тянется из-за моего плеча к верхнему экрану консоли, переключая режимы. — Видишь, какой сейчас внутренний потенциал у этого поля? Значит, тебе нужно балансировать на его верхней границе...
     Нажим становится сильнее, и теперь я чувствую напряжение мышц, управляющих моей рукой. А ещё ощущаю интересные такие нотки в эмоциях Лия. Ему это тоже нравится!
     — ... с минимальными энергозатратами, чтобы не перегружать двигатель, — не подозревая о моих догадках, продолжает говорить исгреанин.
     Рука, закончив оперировать виртуальными параметрами, опускается на спинку кресла за моей спиной. Оно и понятно — дистанция между нами слишком мала, находится Лий справа и правой же рукой работает вместе с моей на панели, куда ему девать левую? Вот только мне, впервые добившейся столь близкого контакта с моей нянькой-инструктором, этого недостаточно. Я что Тису обещала? Что Лий ни о чём не будет думать, кроме... Правильно. Меня. Потому что, во-первых, не могу я доверить такую важную миссию кому-то другому. А во-вторых, оказалось, что нет в этом никакого смысла — на Трилию Лийар среагировал совершенно нейтрально, словно она и не девушка вовсе.
     Встряхиваю головой, и заколка, удерживающая волосы, раскрывается, падая куда-то на пол.
     — Ой! — Я вздрагиваю, разворачиваясь и наклоняясь, чтобы её поднять.
     Результат представляете? Моя рука начинает скользить по мембране, смещаясь и теряя контроль над управлением. Автоматика испуганно взвывает, выбрасывая на экран паническое предупреждение: "Отклонение от заданных параметров!" Ну а Лийар моментально сгребает меня в охапку свободной рукой, не позволяя завершить начатое движение и возвращая в исходное положение.
     — Дихол, Ериса! — возмущённо восклицает исгреанин. — Ну куда денется твоя заколка?! Разве так можно?! Ты в первую очередь о корабле думать должна!
     Ага. О корабле. Я в курсе. Вот только цель моего спектакля совсем другая — узнать, о чём ты думаешь, когда меня обнимаешь. То есть что чувствуешь. Раскрываю восприятие, чтобы проникновение было глубже, и...
     Упс! От нахлынувших эмоций становится страшно. Потому что на фоне бурлящего профессионального негодования волнами прокатывается желание. Узнаваемое, чёткое, тщательно сдерживаемое, но от этого ничуть не менее сильное. И это вовсе не желание удавить нерадивого пилота-стажёра.
     Ого... Как-то я не ожидала, что получу такой резонансный отклик на свои, в общем-то, вполне невинные попытки флирта. Понятно, что это нормальная мужская реакция, но уж больно она сильная. Демонстративно приподнимаю брови и выразительно смотрю на пальцы, сжимающие моё плечо. Рука немедленно исчезает. Левая. А за ней и правая оставляет за мной право управлять шаттлом самостоятельно. Да и сам Лийар увеличивает дистанцию между нами до исходного значения.
     — Прости, — хрипло извиняется он и откашливается: — Кхм... Больше так не делай. Для пилота контроль на первом месте.
     Киваю и, прекращая игру, сосредотачиваюсь на управлении. Молодец, принц! Ведь это только мне, из-за моих способностей к эмпатии, понятно, что именно он испытывает, а если посмотреть на его поведение со стороны, то заподозрить исгреанина в каких-либо чувствах сложно. Поведение безукоризненное. В глазах только спокойное внимание. А голос... Ну мало ли, испугался за последствия моего поступка, разволновался. С кем не бывает?
     Так что и я предпочитаю принять вид деловой, невозмутимый и бесстрастный. На всякий случай. Мне же нужно его отвлечь, а не увлечь. То есть провоцировать физическое влечение можно, потому что оно потом легко нивелируется парой-тройкой встреч с фавориткой. А вот переусердствовать в этом нельзя — брюнеточка-исгреанка осталась во дворце. И несмотря на то, что путешествие наше продлится не так уж долго и, я уверена, пару-тройку недель Лийар выдержит, а уж потом всё накопленное сексуальное напряжение снимет, это вовсе не означает, что я могу допустить, чтобы оно переросло во что-то большее. По крайней мере до тех пор, пока я не избавлюсь от привязки к Тиму. Иначе однозначно у всех нас возникнут проблемы.
     Кстати, надо бы проведать моего жениха, а то я почти на сутки выпустила остальных пассажиров из поля зрения, сосредоточившись на управлении шаттлом. Хотя у меня есть оправдание — очень уж интересно было самостоятельно его пилотировать! Ведь мне и стартовать доверили, и в подпространство нас погрузить! Под присмотром, разумеется, но разве это важно? Лий почти не вмешивался, а если уж ему и приходилось, то делал он это очень деликатно.
     А корабль оказался шикарным. Личный рейдер принца, компактный, быстроходный, послушный, манёвренный. И автоматика у него отменная — очень чутко на происходящее реагирует, и пилотирование ей можно спокойно доверить, оставив без присмотра. В общем, кораблик по всем параметрам заметно превосходит куда более неповоротливого и крупного "Бродягу". Да, на императорском крейсере ощутимо больше места для грузов и кают пассажиров, а здесь жилых отсеков всего шесть, но нам этого достаточно! Ведь здесь нас только пятеро! А все остальные летят на куда более массивных крейсерах сопровождения, и именно с их капитанами мы согласовываем глубину погружения.
     — Иди отдохни, Ериса, — приказывает Лийар, переключив управление на свою часть консоли. — Я сам синхронизацию закончу.
     А я и не спорю. Послушно покидаю рубку и неторопливо топаю по узкому коридору, скользя ладонью по серебристой стене. Подушечками пальцев ощущаю едва заметную вибрацию — это нормальное явление в подпространстве. До сих пор необъяснённое.
     — Неужели тебя наконец перестали эксплуатировать? — неожиданно раздаётся позади язвительный голос.
     Оборачиваюсь, оказываясь лицом к лицу с Кориданом, а ведь когда я выходила, он в другом конце коридора маячил. Догнал-таки.
     — Ещё неизвестно, кто и кого тут эксплуатирует, — хмыкаю, скрещивая руки на груди.
     — Вот как? — Кривит рот в усмешке красноволосый телохранитель. — Значит, это ты настояла на том, чтобы весь день провести с принцем в рубке управления?
     — У тебя ко мне какие-то претензии? Выскажи их Лийару, он здесь главный, — невозмутимо советую, хоть и не нравятся мне намёки, которые вытекают из его слов.
     — Обязательно это сделаю, — нисколько не снижается уровень ехидства. — Ферт Тиссан не желает слушать и принимать очевидных вещей, потому что ты его родственница. Думаю, что ро'дИас будет куда более объективен в оценке мотивов твоих поступков. И их последствий.
     — Каких именно? — удивляюсь, не понимая, что конкретно имеется в виду.
     — Хочешь пример? Тогда скажи, что на самом деле случилось с фиссой Делиссой?
     — А что с ней случилось? Вернулась на "Бродяге" на Ланс.
     Я расслабляюсь и пожимаю плечами. Даже улыбаться начинаю, потому что вспоминаю, как мы имитировали её присутствие в академии, а потом отлёт.
     — Это я знаю, — не сдаётся лансианин. — Но каковы были причины её "возвращения"? Насколько мне известно, свою работу она очень любила и местом дорожила. Просто так точно не отказалась бы. Значит, ты на неё надавила. А может, и устранила. Чтобы без помех занять место фрейлины.
     — Чушь! — непререкаемо отрезаю.
     — Не думаю. — Коридан хищно прищуривается. — Есть у тебя цель, ради которой ты стремишься всё время быть рядом с наследницей. Ведь сделала всё, чтобы стать её телохранительницей, а не просто фрейлиной, хотя работа эта совсем не женская. Подружку свою на корабль протащила. Привязку к будущему императору удачно получила. Знаешь, Ериса... — Он делает шаг ближе, склоняясь к моему лицу. — Я не верю в то, что ты желаешь её сбить. Иначе воспользовалась бы самым простым способом и с фертом Тимофеем переспала. Так нет же, отговорки какие-то придумываешь. Скорее всего, рассчитываешь, что на Оллоре ничего сделать не смогут, а за это время успеешь реализовать свой план. Так?
     Не желая продолжать бессмысленный разговор, молча отворачиваюсь и продолжаю свой путь. Надеюсь, у безопасника хватит такта меня не преследовать?
     — Можешь бегать и увиливать сколько угодно, — слышу брошенное в спину. — Всё равно я узнаю правду. Никуда ты от меня не денешься... напарница.
     Напарница... А ведь Коридан прав. Мне от его внимания и слежки не избавиться. Хотя бы потому, что и он, и я — мы оба телохранители наследницы! То есть хочешь не хочешь, а пересекаться будем часто. С другой стороны, на корабле только Делисса в курсе, кто есть кто, а она меня не выдаст. Так что не о чем переживать.
    

ГЛАВА "О"

Ограничения, ожидание и очарование

    
     Заглядываю в первую от входа в пассажирскую часть шаттла каюту, которую при первом осмотре заняла Дель, а вижу уснувшую на её кровати Трилию. В мягком приглушённом красном свете напольных светильников синие волосы вионки отливают фиолетовым, а светлый комбинезон, надетый вместо привычной для нас формы, кажется розовым. Первый порыв — закрыть дверь и пойти к себе — быстро проходит. Шагаю внутрь, усиливая освещение. Очень уж интересно...
     — Где фисса Евеллина? — Присаживаюсь на край кровати, прикрытый мягким пушистым покрывалом, рядом с открывшей глаза и приподнявшейся на локте девушкой.
     — Мы с ней каютами поменялись. Она, после того как ты с фертом Лийаром ушла, решила, что хочет жить в комнате рядом с фертом Тимофеем, — прикрыв рот ладошкой, зевает подруга.
     — Ясно. — Я улыбаюсь, не в силах удержать в себе эмоций. — Тебе не кажется, что Ева к нему неравнодушна?
     — Так это же неудивительно! — Трилия поднимается, чтобы удобнее было разговаривать. — Он её жених, и у неё к нему привязка.
     — Ну да... — Мысленно я делаю себе выговор за то, что упускаю из виду очевидные для остальных вещи. А всё Коридан! Выбил меня из образа! — А как, по-твоему, ферт Тимофей к ней относится? — решаю, что полезно будет узнать мнение того, кто непредвзято смотрит на ситуацию и поведение остальных.
     Непоседливая девушка, на этот раз скрещивая ноги и опираясь на колени локтями, снова меняет положение тела.
     — По-моему, он старается держать дистанцию. Общается с ней ровно, особенных знаков внимания не оказывает. Но видела бы ты, как землянин на неё смотрит, когда ему кажется, что никто не видит! Буквально пожирает Евеллину глазами! — коротко хихикнув, подружка встряхивает головой, закидывая собранные в хвост волосы за спину.
     Ох, как интересно получается! Значит, симпатия ко мне Тима, которую он проявлял на Земле, была вполне искренней, раз уж общение со "мной" спровоцировало пробуждение стёртых старками воспоминаний! Получается, что если бы я осталась в прежнем облике и встретилась с Тимофеем в академии, он бы на меня смотрел так, как сейчас на Дель? И вот тогда моя привязка смогла бы перерасти в настоящее чувство? Или всё же дело не только во внешности, но и в самой Делиссе? Ведь сколько бы я ни старалась фрейлину научить, у неё всё равно не получается имитировать мой характер. А мужчины, когда влюбляются по-настоящему, реагируют отнюдь не на привлекательность тела. Она только в физическом влечении роль играет, а это далеко не любовь. И по всему, то есть по поведению Тима, выходит, что подобный механизм действует не только в империи, но и на Земле.
     — О чём задумалась? — возвращает меня в настоящее обеспокоенный голос. — Неужели жалеешь, что землянин не среагировал на твою привязку к нему? Не глупи. Невеста у него есть, фаворитка тоже... То есть была, — исправляется Трилия, вспомнив, что перед отлётом Тим отказался от Миолы. — Но ведь другую он взять не сможет, по закону признать любовницу официальной можно только один раз. Так что тебе нет места в его жизни.
     — Я не жалею. И всё это понимаю. Потому и надеюсь найти способ от привязки избавиться, раз уж на Оллоре готовы с ней экспериментировать. Очень не хочется просить Тимофея её сбивать, тем более что ему этот процесс совсем не нравится.
     — Странно, правда? — Голубые глаза загораются интересом. — На его месте любой свободный от семейных уз империанин был бы только рад подвернувшейся возможности. Кстати, — голос подруги становится куда серьёзнее. — Ты бы вела себя осторожнее. И с принцем, и с Кориданом. Они же знают, что ты теперь совершеннолетняя, и если возникнет привязка, им долго ждать не нужно, можно сразу получить желаемое. Исгреанин однозначно может строить такие планы, не зря же во всём тебе потакает.
     — Ты совершенно напрасно так думаешь, — встаю на защиту того, кто ни на миг не позволил заподозрить себя в корыстных побуждениях. — Лийар очень порядочный, и у него фаворитка есть.
     — Да, но она далеко, — не сдаётся Трилия, которая и общалась-то с принцем всего несколько минут во время посадки на шаттл. — А у безопасника её нет... Никогда не понимала мужчин, которые удовлетворяют собственные потребности не общением с официальной любовницей, а сбиванием привязок. Это же намного проблематичнее, да и гарантии, что в нужный момент рядом окажется подходящая кандидатура, практически никакой.
     — Зато есть разнообразие и нет ответственности. А ещё азарт охоты и жажда приключений. — Я пожимаю плечами, потому как прекрасно знаю, что не имеет смысла критиковать то, что тысячелетиями существует в нашем мире. — Такой тип мужчин любит балансировать на грани. К тому же ты забыла, что секс возможен и без привязки. Я не насильственный имею в виду, — торопливо добавляю, потому что подруга мрачнеет, видимо, вспомнив судьбу сестры. — А тот, когда женщина хоть и не испытывает влечения, но соглашается принять мужчину, который проявляет к ней интерес.
     — Согласна. — Трилия хмуро смотрит на меня. — Но чтобы на такое пойти, нужны веские основания. Это же огромный риск. Если возникнет психологический дискомфорт, то можно запросто лишиться возможности иметь детей. Всё же в этом смысле привязка — самая надёжная гарантия.
     — Во всём есть свои ограничения, — вздыхаю, соглашаясь с её логикой. — Ладно, отдыхай, — поднимаюсь, чтобы уйти.
     — Подожди. — Вионка ловит меня за руку, останавливая. — Мы так быстро в дорогу собрались, что у меня совсем времени не осталось тебя поблагодарить за эту поездку, возможность отдохнуть от учёбы и должность. Разумеется, я понимаю, что это временное назначение, но всё равно мне очень приятно. Когда вернусь в академию, у меня будет уже совсем другой статус.
     — Спасибо, конечно, но это идея ферта Тиссана, не моя, — улыбаюсь подруге. — Так что его будешь благодарить, когда вернёмся на Исгре. А пока наслаждайся путешествием. И тоже будь осторожнее, ты хоть и несовершеннолетняя, но если обзаведёшься привязкой — жди проблем. Это я тебе по собственному опыту говорю.
     Ну вот. Предостерегаю от проблем Трилию, а сама со своими разобраться не могу. Почему? Да потому что выхожу из каюты и нос к носу сталкиваюсь с тем самым субъектом, от которого сбежала совсем недавно. От неожиданности подаюсь назад, хоть проём уже и закрылся, а красноволосый сыщик, подпирающий стенку напротив двери, даже не пытается создать видимость того, что он тут случайно остановился. Всем своим видом показывает, что не просто так его персона зависла в коридоре.
     — Фисса Евеллина в шестой каюте, — заявляю, намекая на то, что вверенный его охране объект находится в другом месте.
     — Я в курсе, — хмыкает телохранитель. — А вот ты почему не у себя? Обрабатывать Лийара закончила, теперь с подружкой свои коварные планы обсуждаешь?
     На этом моменте моё терпение иссякает окончательно.
     — Послушай, Коридан! — бросаю сердито. — Может, хватит уже делать из меня врага номер один?!
     — Скажи мне, что задумала, и тогда я, возможно, перестану тебя обвинять, — шагнув ближе, интимненько так выдаёт зарвавшийся телохранитель. Ещё и ручки по бокам от моей головы фиксирует, наверное, чтобы сомнений в серьёзности его слов не возникло.
     Я чувствую, как родившееся в душе негодование начинает искать себе выход, а соответствующие реакции на этот процесс у моего организма весьма своеобразные. Разрушительно-убивательные. Сдерживаюсь из последних сил, исключительно потому, что понимаю: безопасник специально меня провоцирует, чтобы потом во всеуслышание заявить, что оказался прав и я для наследницы опасна. Ну раз уж на её свиту набрасываюсь.
     — Что здесь происходит? — раздаётся звонкий голос, спасая мою репутацию, а заодно жизнь и здоровье телохранителя. — Ферт Коридан! Вы забыли о правилах приличия?!
     Мужчина мгновенно отталкивается от стены, выпрямляясь и разворачиваясь к стоящей рядом Делиссе.
     — Простите, фисса Евеллина. Не рассчитал дистанцию.
     Он вежливо склоняет голову, отступая ещё на шаг.
     — Надеюсь, это последний раз, когда вы столь опрометчиво забываете её рассчитать. Ещё один подобный проступок, и я вас уволю, — холодно и жёстко отчеканивает "наследница".
     Откуда у мягкой, нежной Дель появился такой тон? Впрочем, он меня более чем устраивает, потому как моментально избавляет от общества напарника.
     — Идём, Ериса. — Утащив меня в свою каюту и усадив на кровать, она опускается рядом на колени и принимается гладить мои ладони, потому что меня начинает нервно потряхивать. Не от эмоций, а от резко взлетевшего потенциала способностей, который я так и не сбросила. Вот подруга и старается его снять. — Бедненькая... Совсем плохо? Если хочешь, можем ему сказать, — осторожно предлагает.
     — Нет, не нужно.
     Я закрываю глаза и расслабляюсь, чувствуя, как постепенно уходит напряжение. А потом и вовсе падаю спиной на мягкий матрас, потому что следом за всплеском сил наступает их полный упадок. И это тоже нормально. Откат. Как на качелях.
     — Давай я тебе переодеться помогу. — Принимается хлопотать вокруг меня девушка. Чувствую, как она снимает ботинки, потом расстёгивает комбинезон, не переставая ворковать над моим безвольным телом: — Ты какую пижамку надеть хочешь? Белую? Или розовую? Мне беленькая больше нравится, ты её даже не надевала ни разу... Ой, а ты когда последний раз ела? — спохватывается, переходя к допросу с пристрастием. — Перед отлётом? Я понимаю, что ты можешь месяцами голодать, как шенориане, но это же неправильно... Евочка, не спи! Давай-ка сначала в столовую, покушаешь, а потом в душ и спатеньки.
     Она обнимает меня за плечи, заставляя подняться. Сдавшись на милость фрейлины, я послушно выполняю всё, что она говорит. Вникать в происходящее нет никакого желания. И засыпаю, похоже, сразу, едва выхожу из душевой и касаюсь головой подушки — Дель даже не успевает высушить мне волосы, впрочем, посмотрев утром в зеркало, закреплённое над кроватью, понимаю, что всё подруга успела сделать. И причёску привести в порядок, и одежду аккуратно разложить, и прибраться в комнате. Просто я уже ничего не чувствовала и не слышала.
     Потягиваюсь, наслаждаясь спокойствием и тишиной. Тем, что не нужно никуда спешить, что-то учить, о чём-то переживать... Хм... Вот не переживать-то как раз не получится с таким-то окружением. Хотя... если подумать... Может, устроить себе сегодня выходной?
     — Правильно, — одобряет моё решение фрейлина, которая, оказывается, в гардеробной вещи разбирала, потому я её и не заметила. — Ты и так взвалила на себя больше, чем планировала, — продолжает. Ну а я, хихикнув, натягиваю на голову одеяло. Дожили, сама с собой вслух разговариваю!
     Услышав тихие шаги и звук открывающейся двери, сбрасываю покров и вылезаю наружу.
     — Далеко собралась? — интересуюсь у желающей исчезнуть Делиссы.
     — Ты же отдыхать решила, — недоумевает та, но всё же закрывает проём и возвращается обратно.
     — Не получится. — Решительно спрыгиваю с кровати и ныряю в душевую. — Мне Лийара нельзя надолго оставлять без присмотра, — прежде чем закрыть за собой дверь, поясняю, чтобы заинтриговать подругу.
     Уловка срабатывает на все сто. Когда выхожу, Дель встречает меня вопросом:
     — Почему? Он тебе нравится?!
     Сиреневые глаза горят неподдельным интересом, а воодушевление зашкаливает за все разумные значения.
     — Э-м-м... — теряюсь от сделанного вывода, а потом во избежание недоразумений коротко оглашаю причины своего страстного желания быть рядом с принцем. А заодно натягиваю на себя нижнее бельё и чулки. Кручусь у зеркала, решая, какое платье выбрать, и слышу грустное:
     — Жаль.
     — Почему? — Я оборачиваюсь, понимая, что настаёт моя очередь изумляться.
     — Я думала, ты его выберешь. Лийар ведь был бы идеальным мужем и императором, — расстраивается фрейлина.
     — Императором, возможно. Мужем вряд ли.
     Я возвращаюсь к процедуре примерки.
     — Почему? — ошалевает Дель. Даже на кресло присаживается от неожиданности, так и не отдав мне очередное платье.
     Дихол! Похоже, у нас обеих сегодня мозг кроме этого дурацкого словечка "почему" никаких других вопросов придумать не может!
     — Да потому, что у него и в мыслях не возникнет в меня влюбиться, — объясняю непонятливой подружке. — Для исгреанина лансианка может стать фавориткой, которая у ро'дИаса уже есть, неофициальной любовницей, если, конечно, ему удастся привязку создать, но видеть её женой он не захочет точно. Ты же прекрасно знаешь, что дети от смешанных браков теряют уникальные способности обеих цивилизаций. Да, если отец из правящей династии, то вероятность составит пятьдесят процентов, — поспешно добавляю, увидев, как она протестующе дёрнулась и приоткрыла рот, чтобы возразить. — Но ведь по легенде я уже полукровка, так что тут вариантов не будет. Сама подумай, принцу хочется, чтобы его дети стали изгоями на собственной планете? — Я вопросительно смотрю на ставшую ещё более серьёзной подругу. — То-то и оно, — констатирую, приняв молчание за согласие.
     Я забираю из её рук одежду и принимаюсь разбираться в объёмных юбках, чтобы надеть. Надоело в комбинезонах ходить. Они удобные, бесспорно, но изяществом пошива не отличаются. А я ведь фисса! Мне хочется быть красивой. Хотя бы иногда.
     — А если ему всё это безразлично, — у моей наперсницы всё же прорезается голос. — Вдруг он тебя полюбит, несмотря ни на что?
     Замираю, вспоминая нашу последнюю встречу с исгреанином. Нет. Не чувствовала я в эмоциях Лийара нежных чувств. Только желание.
     — Там видно будет. — Ответ выбираю самый нейтральный и продолжаю процесс преображения. — Ну а ты с отношением к Тиму определилась? — Выпутавшись из сложных переплетений лёгкой пурпурной ткани, бросаю хитрый взгляд на задумавшуюся лансианочку.
     — Я не уверена. — Дель моментально поднимается с кресла, наконец начиная мне помогать.
     — Не увиливай, пожалуйста! — не сдаюсь, начиная давить на фрейлину. — Мне нужно точно знать, потому что если Тимофей тебе безразличен, то в империи ему делать нечего, и лучшим вариантом для землянина будет вернуться на свою родную планету.
     — Нет! — судорожно выдыхает фрейлина, бледнея и теряя пояс, который собиралась мне завязать.
     Понятно. Привязка. Обнимаю вздрагивающие плечи, тихонько поглаживая девушку по спине. Ничего, это не страшно, в некотором смысле даже приятно, несмотря на то, что изначально любит тело, а не душа. И теперь только от самого Тима зависит, перерастут ли чувства Делиссы во что-то большее или же всё останутся на уровне физического влечения, которое так легко исчезает, когда организм получает желаемое. Эх...
     — Ева, — тихо шепчет девушка. — Может, всё же будет правильнее сказать ему о том, кто я на самом деле? Он будет молчать, я уверена. Я боюсь, вдруг Тимофей, когда узнает правду, обидится и откажется от отношений.
     — Если откажется, значит, он тебя не достоин, — припечатываю. — Станешь совершеннолетней, собьёшь привязку и найдёшь того, кто тебя полюбит такой, какая ты есть, со всеми достоинствами и недостатками. И не вздумай ничего никому рассказывать!
     — Ладно. — Подруга отстраняется, утирая со щёк скатившиеся на них слёзы.
     — Не переживай, — улыбаюсь, чтобы её подбодрить. — Я уверена, Тим так не поступит. Но это в том случае, разумеется, если в тебя влюбится. Так что тебе лучше быть с ним рядом. Помогать. Морально поддерживать. Ясно? Всё. Топай к землянину. Тем более что мне тоже пора, — вспоминаю о своей миссии.
     Впрочем, оказывается, что это только мне "пора". А вот тому самому субъекту, ради которого я, собственно говоря, наряжалась и так торопилась, до моего присутствия в стратегически важном месте нет совсем никакого дела. То есть его самого в рубке нет. Поразмышляв над тем, что будет правильнее — пойти на поиски или остаться ждать, выбираю второе. Скорее всего, Лийар отдыхает у себя в каюте, какой смысл ему мешать? К тому же если я начну гулять по коридорам, то с высокой вероятностью снова нарвусь на Коридана.
     Некоторое время сижу за консолью, проверяя навигационные параметры и состояние систем корабля. Делаю это исключительно для собственного самообразования, потому что по журналу видно, что шесть часов назад Лийар вывел корабль из подпространства. Так что летим мы сейчас в обычном космосе, ведёт нас автоматика, и вмешиваться в её работу не стоит. Проверяю входящие сообщения — к счастью, новостей с Исгре среди них не обнаруживаю. От нечего делать включаю связь, чтобы пообщаться с капитанами сопровождающих нас крейсеров. Ответы получаю предсказуемые: пространство чисто, помех на траектории нет, все живы-здоровы, летят рядом. Ещё какое-то время просто брожу по отсеку, чтобы убить время и не уснуть.
     Ожидание. Как же оно трудно даётся, если хочется активной деятельности! Снова прохожу по помещению, которое только в одной своей части является традиционной рубкой. Вторая его половина превращена в некое подобие рабочего кабинета. Видимо, принц часто совмещает управление, работу и отдых. А ведь любопытное дизайнерское решение получается!
     Консоль загибается дугой и плавно переходит в глянцевую поверхность стола. Рядом с ним всего одно кресло, зато дальше имеется мягкий, пусть и небольшой диван. Пол здесь не гладкий, металлический, а куда более упругий — трипслатовый. Обзорный экран затекает на одну из боковых стен, превращаясь в панорамный, на который можно выводить любые изображения. А у другой стены от самого пола до потолка возвышаются узкие стеллажи, заполненные информационными дисками и небольшими вещицами.
     Вот застыла в неподвижности совсем маленькая глянцево-чёрная веточка. Это тмий с Остора. До такого сувенира дотрагиваться нельзя, тут же выбросит из настоящего в будущее, поэтому и запаяно растение в герметичную вакуумную сферу. Рядом с ней лежит жёлтый кристалл томлитонита, очень редкий. Чтобы такой добыть, нужно в пустынных пещерах не меньше полугода провести. А на соседней полке, чуть выше, небрежно переброшены через один из выступающих вперёд дисков нанизанные на прочную нить маленькие белые иголочки — зубки аррути. Эти монстрики только на Милнаре водятся. И они очень опасные. Бр-р-р...
     В общем, вывод делаю простой и логичный: Лийар — любитель путешествовать. Причём путешествовать экстремально. Везёт же принцу! Никто ему этого не запрещает! Я бы с огромным удовольствием к нему присоединилась, если бы мне позволили.
     На одной из верхних полок замечаю небольшую шкатулку. Подпрыгиваю, чтобы разглядеть получше, но стоит она слишком высоко. Оглядываюсь в поисках того, что могло бы позволить туда подняться, и не нахожу. Кресла низкие, лестницы нет. Скорее всего, в самом стеллаже есть устройство смены высоты полок или подъёмник какой-нибудь, но где это всё?
     Безуспешно осмотрев боковые панели и ощупав выпуклости, решаю махнуть на поиски рукой и поступаю проще — уменьшаю вес, поднимаясь над полом. Присматриваюсь к любопытной вещице, восхищаясь её красотой. Почти белая, с глубокими жёлтыми переливами, словно кто-то начал смешивать две краски и бросил, не завершив. На гранях изящная инкрустация мелкими прозрачными камнями, загадочно переливающимися в мягком приглушённом свете, который заполняет помещение. Красота.
     Осторожно дотрагиваюсь до шкатулочки, ощутив приятную гладкость и прохладу неизвестного мне материала. Любопытно, а внутри что?
     Ах! У меня дыхание перехватывает от вида изумительного чёрного кристалла, в глубине которого словно вспыхивают звёзды. Даже не сразу замечаю, что оправлено это великолепие в белый металл. Кольцо, напоминающее по форме виток эпистатической подпространственной спирали. Невероятное зрелище!
     Пш-ш-ш-ш... Крич. Шварк! Трямс! Тр-р-р-р... Бум. Совершенно ошалевшая, вдруг осознаю, что уже не порхаю невесомо под потолком, а сижу на полу, заваленная дисками и всем тем, что только что рассматривала. Почему? Да потому что кто-то, неожиданно открыв дверь в отсек и войдя в него, до полусмерти меня напугал! Я перестала контролировать вес тела, начала падать и схватилась за первое, что попалось под руку, а этим спасательным кругом, как на грех, оказалась одна из полок. Естественно, что она не выдержала столь страстного напора и вместе со мной радостно рухнула вниз, прихватив по пути своих нижевисящих товарок и их груз.
     — Дихол, Ериса! — раздаётся встревоженное восклицание, следом за которым меня подхватывают под мышки, одним рывком выдёргивают из груды вещественных доказательств моего проступка и ставят на свободное пространство рядом с собой. — Жива? — Лийар склоняется ниже, заглядывая мне в лицо. Убедившись, что это у меня просто от шока лёгкий ступор, озадаченно смотрит на трёхметровую высоту, с которой я свалилась, и возвращается взглядом ко мне.
     — Ты по полкам туда залезла, что ли? — выдавливает из себя единственное правдоподобное объяснение. — Ну, Ериса, — сокрушается моей недогадливости, — здесь же подъёмник есть.
     Он поворачивается к консоли. Через секунду от пола отрывается пластина, снабжённая антигравитационным устройством.
     — А кто монтирует управление стеллажом на столе?! — возмущённо парирую. Прихрамывая, доплетаюсь до дивана и падаю на него, потирая правое колено и голеностоп, которые больше всего пострадали от моей беспечной неосторожности. Даром что пол упругий! — Ты бы ещё диспетчерскую связь в ванной сделал! — сердито добавляю.
     — Она у меня там есть, — невозмутимо доводит до моего сведения этот... кораблевладелец! — И в столовой, — продолжает добивать. — А ещё дублирующая система пилотирования в каюте.
     Лийар приседает рядом, присматриваясь к моим телодвижениям. Ну и к той весьма симпатичной части моего тела, которая открывается ему для обозрения.
     — Больно? — интересуется. — В медотсек отнести?
     — Вот ещё! — фыркаю, одёргивая юбку. — Само заживёт.
     — Как скажешь.
     Перестав нервировать меня своим вниманием, Лийар отворачивается, уходит в эпицентр локальной катастрофы и начинает возвращать порушенное на свои законные места. Намереваюсь встать, чтобы ему помочь, но падаю обратно, услышав брошенный через плечо приказ:
     — Сиди, несчастье моё. Я сам справлюсь.
     Я надолго теряю дар речи. Конечно, сегодня я — несчастье, согласна, но почему "моё"?! То есть "его"?! Хотя, если подумать, то раньше я была головной болью своего брата, а раз уж его функции взял на себя ро'дИас, значит... Логично, короче. Неожиданно спохватываюсь, что на эмоциях меня снесло с официального тона и едва ли не за голову хватаюсь. Дихол! Телохранительница тыкает принцу. Мрак. Надеюсь, он не заметил.
     — Простите, — извиняюсь, когда ремонт мебели подходит к завершению и исгреанин берётся за раскиданные по полу предметы. Игнорируя приказ, всё же встаю с дивана, чтобы начать ему помогать. — Я случайно сорвалась, не удержала равновесия. Если бы вы вошли менее эффектно, ничего бы этого не случилось.
     — Знаешь, Ериса... — Лийар принимает из моих рук маленький муляж, похожий на древний шенорианский корабль, и возвращает его на полку. — Каждый раз, встречаясь с тобой, я думаю, что мне уже всё о тебе известно и ничего нового я не узнаю, но ты снова и снова меня удивляешь. Это же надо! Лезть вверх по незакреплённым упорам! В платье! И сохранять при этом устойчивость! — Потрясение в чёрных глазах становится запредельным и трансформируется в ещё одно заявление: — Слушай, если ты в такой неудобной одежде просто чудеса эквилибристики демонстрируешь, я боюсь себе представить, на что ты способна в комбинезоне и с экипировкой! Сразу видно, что занятия в академии не прошли для тебя даром.
     Гордо выпрямляю спину и демонстративно опускаю взгляд в пол. Мол, ну вот такая я, загадочная, сама себя иногда не понимаю. А в душе огромное облегчение! Потому что Лий не злится, что я его коллекцией заинтересовалась. В физически-прикладном смысле. Ибо всё остальное порицанию не подлежит. Понятно же, что если вещи на виду и ничем не защищены, значит, у их хозяина нет и не было намерений скрывать свои трофеи от посторонних. Да какие трофеи! Ух ты ж! Восхищённо ахаю, заметив у самых своих ног очень-очень старый разрядник, изрядно повреждённый и обожжённый. То есть однозначно судьба его была примечательной.
     — Откуда он? — Я поднимаю оружие и прохожусь пальцами по защитному чехлу из трипслата.
     — Нашёл в горах Микриаса, там, где велись самые ожесточённые бои во время глобальной войны. — Лийар с готовностью посвящает меня в биографию своего раритета. — Я как раз заканчивал академию, и мне этот вопрос был очень интересен, поэтому полетел в систему Дорач, чтобы побывать на месте исторических событий. До планеты добрался, а приземлиться нормально не получилось: во время посадки мой пилотник вышел из строя. Пришлось экстренно садиться в зыбучих скалах. Пока на равнину выбирался, обнаружил этот разрядник.
     С уважением смотрю на того, кто так спокойно и с улыбкой говорит мне об этом. Через зыбучие скалы? Пешком? Да удаче этого исгреанина прижизненный памятник ставить нужно! Это вам не ойшуз Остора, который тоже трансформируется, но меняет рельеф планеты очень медленно. Зыбун Микриаса делает это с невероятной скоростью, так что, провалившись ногой в щель между камнями, можно за несколько секунд оказаться полностью в них вмурованным!
     — Не забывай, что у исгреан очень быстрая реакция и скорость движений, — напоминает ро'дИас.
     Ах, ну да. Улыбаюсь, протягивая ему экспонат. Приседаю, чтобы собрать в стопку диски, и под ними обнаруживаю ту самую шкатулку, которая и стала невольной причиной устроенного мною погрома.
     — А это? — Открываю её, любуясь кольцом. — Ваша семейная реликвия?
     — Нет, я сам его сделал. Неужели нравится? — Принц с интересом присматривается к моей реакции.
     — Ну да, — изумляюсь, не понимая вопроса. — Как такая красота может оставить равнодушной?!
     — Исгреане не любят два цвета: синий и чёрный; женщины в особенности, — поясняет Лийар. — Я, когда кристалл выращивал, планировал, что он будет фиолетовым, но, видимо, не совсем точно условия подобрал. Вот и получилось не то... — с грустью смотрит на своё дефектное творение.
     Мне становится ясно, почему Лий на Трилию не среагировал. Не в его вкусе девочка.
     — ... и выбросить жалко, и отдать некому, — продолжает ро'дИас и неожиданно предлагает: — Хочешь забрать кольцо себе? Носить его ты не сможешь, разумеется, но просто будешь хранить как память. Мне будет приятно знать, что оно пусть и не послужит своему прямому назначению, но хотя бы сможет приносить моральное удовольствие.
     Ну да. Лийару это кольцо не нужно, потому что своей женой он спит и видит исгреанку, которая подобного подарка на помолвку не примет. У него и в мыслях нет, что невестой может стать девушка из другого мира. Всё же я была права, когда говорила об этом Трилии. А если так, значит, могу со спокойной совестью избавить щедрого дарителя от обременительного изделия.
     — Заберу, спасибо.
     Я вынимаю украшение, любуясь вспыхивающими в глубине кристалла огоньками. Отдаю шкатулку визави и осматриваю себя в поисках шнурочка. Вытащив из декора рукава тонкую плетёную ленту, нанизываю на неё кольцо и завязываю узелок.
     — У меня нет другой возможности его хранить, — поясняю принцу, не понимающему смысла моих действий.
     Надеваю на шею импровизированное колье, чувствуя прохладу камня, скользнувшего в ложбинку на груди. Чтобы его наличие в столь деликатном месте не выглядело вызывающим, поправляю корсаж. Подняв глаза, успеваю заметить, как тяжелеет взгляд Лийара. Впрочем, он тут же его отводит и принимается отыскивать на полу упавшие вещицы. То есть прячет свою заинтересованность за необходимостью продолжить уборку. Вот в этом все мужчины! Разумом понимают, кого именно хотят видеть своей избранницей, а как доходит до физического влечения, так сразу об этом забывают! Физиология у них всё равно на первом месте! Очаровательно!
    

ГЛАВА "П"

Привязка, провокация и пираты

    
     Огромное розовато-белое светило медленно и неторопливо встаёт над горизонтом, в то время как его спутник, маленький оранжево-красный карлик, быстро катится с зенита к широкому простору открытого пространства, чем-то напоминающего травянистую равнину Цесса, если её иссушить и перекрасить в жёлтый цвет. Дреос — двойная система. Оллор — единственная планета, орбита которой сложным образом вписывается в пространство между этими звёздами. Не слишком гостеприимная планета! На ней постоянно бушует шквальный ветер, пригибает к земле жёсткую траву, поднимает в воздух стебли, те, что плохо закрепились в почве, и с остервенением бросает на тонкое прозрачное защитное стекло огромного куполообразного сооружения, больше чем на две трети утопленного в грунт.
     На Оллоре нет городов, только вот такие универсальные здания-комплексы, разбросанные по всей его поверхности. Но даже этих построек совсем немного, так же как и самих оллорцев, у которых даже правящая династия отсутствует. По сути, они — тайанцы-переселенцы и укоренились здесь относительно недавно — каких-нибудь триста лет назад. Именно поэтому, хоть Оллор и вошёл в состав империи как независимая территория, подчиняются его жители королю, живущему на их родной планете в системе Эпсон.
     Я сейчас вот в таком здании-бункере и нахожусь. Вернее, в той его части, где разрешено проводить свободное время гостям. И потому тут стою, что хочется иногда на реальный мир посмотреть, а так мы живём внутри комплекса. Там есть, конечно, голографические экраны, имитирующие вольные просторы космоса и планет, но ведь это не совсем то! И за три недели мне эти проекции надоели до смерти. К тому же в одиночестве тоже побыть полезно. Это мне доктор Милон рекомендовал, он нас с Тимофеем курирует. То есть проблему с привязкой решить пытается. Не единолично, разумеется, вся местная братия над этой проблемой работает. Только вот толку...
     Да, нет сдвигов ни в лучшую сторону, ни в худшую. По показаниям приборов, которыми тут напичкано всё, симптомы привязки у меня сохраняются, и это значит, что как только блокиратор истощится, перспектив спокойно относиться к присутствию рядом Тима у меня уже не будет. А ведь столько всего испробовано для того, чтобы её снять!
     — Ну что вы хотите, милочка? — Милон встряхивает золотой шевелюрой, выслушав мои жалобы после очередного провального эксперимента. — Я же предупреждал, что никаких гарантий не дам. Если бы привязка у вас образовалась к империанину, уверен, после всего, что мы делаем, она бы с высокой вероятностью сошла на нет, а земляне для наших организмов сильнейший раздражитель. Вы же в курсе, с какими проблемами в этой связи мы столкнулись?
     Я в курсе. Как можно забыть то, что повергло меня в шок, едва мы здесь оказались?! Тридцать землян, согласившихся прилететь в империю и давших разрешение себя изучать. Пятнадцать девушек и столько же мужчин. Две семейные пары, остальные — свободные. И двести оллорцев — обитателей исследовательского центра, практически поголовно получивших к ним привязки буквально за несколько недель тесного контакта с людьми. Причём "пострадавшими" оказались оба пола. И мужчинам-империанам в этом смысле оказалось намного тяжелее: психологическую потребность быть вместе с землянками, которую они заработали, вообще не получается снять ничем, в отличие от привязки физиологической к земным парням со стороны женской половины населения, которую можно было нивелировать хотя бы интимным контактом.
     Нужно ли удивляться, что Милон в спешном порядке отправил моему отцу рапорт с требованием ввести на Оллоре карантин и строгий запрет на посещение Земли кем бы то ни было! И то, что нам разрешили приземлиться и жить в "зоне потенциальной опасности", так это только потому, что у меня привязка уже есть, как и у Делиссы, а Тим — человек. А вот Лийара, Коридана и Трилию на планету не допустили, настоятельно попросив остаться на орбите. Во избежание, так сказать.
     Протяжный звук таймера коммуникатора выдёргивает меня из воспоминаний. Я спохватываюсь, отталкиваюсь от поручня и быстро сбегаю по лестнице, ведущей в глубь комплекса. Опаздывать мне не стоит. Практически влетев в свою комнату, с ходу активирую вильюрер, включая связь с внешним миром.
     — Здравствуй, Ериса, — привычно спокойно приветствует меня появившийся на экране Лийар. — Как прошёл вчерашний эксперимент?
     — Шикарно, — не удерживаюсь от сарказма и падаю в кресло, переводя дыхание. — Я после него часа два отлёживалась, встать не могла.
     — Ясно. — Невозмутимый комментарий, пристальный тяжёлый взгляд и новый вопрос: — С фиссой Евеллиной всё в порядке? Напрасно она с вами полетела, ей было бы безопаснее оставаться на моём корабле.
     — А я на что? — возмущаюсь его недоверчивости. — Я ведь её телохранительница, а не просто фрейлина.
     — Телохранительница, которая два часа не в состоянии выполнять свои функции, это уже не телохранительница! — припечатывает ро'дИас. — Кто в это время о безопасности наследницы заботится?
     — Ферт Тимофей, разумеется! — Я возвожу глаза к сводчатому потолку. — Доктор Милон решил, что в его присутствии рядом со мной во время самого эксперимента нет необходимости. Мы же не привязку создать пытаемся, а отвязку! Тьфу! — соображаю, что на эмоциях ляпнула что-то несуразное и исправляюсь: — То есть её снять.
     Лёгкое подобие улыбки проскальзывает по губам принца, впрочем, быстро исчезает.
     — Хорошо, — милостиво соглашается Лийар. — Но прошу, не забывай, что это твоя зона ответственности.
     Активно киваю, наглядно показывая, что беспокоится он совершенно напрасно.
     — А как там Трилия? — не удерживаюсь от встречного вопроса.
     — С переменным успехом, — без особого энтузиазма доводит до моего сведения Лий. — Всё же я не понимаю, зачем ты попросила меня обучать её пилотированию? Особых способностей у вионки я не вижу, такого стремления учиться, какое было у тебя, тоже. Нет, она усидчивая и внимательная, но... — Инструктор прищуривается, сканируя меня испытующим взором. — Зачем тебе это нужно?
     — Мне?! — Я демонстративно округляю глаза, изображая из себя самое невинное на свете существо, которое даже подозревать в чём-то нехорошем — кощунство. — Это Трилии нужно! Я ведь вам говорила, куда она после академии собралась! Как же ей без полётных навыков обойтись, пусть и самых примитивных!
     Лукавлю, конечно, лукавлю. В первую очередь меня заботит совсем иное — то, что я обещала брату отвлекать Лийара! Зато хоть уверена: принцу некогда думать о чём-то, кроме нерадивой ученицы. Ну разве только о том, что на планете ещё две особи женского пола, вверенные его заботам.
     — Ладно, пусть так, — неохотно, но всё же соглашается исгреанин. — До встречи через сутки.
     Перевожу таймер, какое-то время расслабленно сижу, созерцая тускнеющее марево голоэкрана, и наконец решительно поднимаюсь, покидая комнату. Нужно проведать Делиссу. Как бы там ни было, а Лий прав — это на корабле и в академии Коридан подле наследницы маячил, а тут я за него. То есть за саму себя отвечаю. Так что нужно хотя бы видимость соответствующую создавать у местного населения, пусть даже Тимофей действительно с Делиссой рядом. Они и на корабле время вместе проводили, и здесь тоже. Я потому и старалась как можно реже к ним заходить, чтобы не мешать...
     Так. Не поняла. Замираю в раскрывшемся дверном проёме, потому что вместо привычной картинки "Дель плюс Тим" вижу куда более скромную — "Дель". То бишь женишок как класс отсутствует. Мало того, моя фрейлина выглядит, мягко сказать, необычно. Глаза покрасневшие, губы припухшие, пальцы судорожно комкают ткань юбки.
     — Что случилось?! — Я немедленно бросаюсь к ней, присаживаюсь рядом на низкий диванчик и обнимаю.
     — Всё в порядке. — Подруга пытается улыбнуться, старательно сдерживая слёзы, которыми наполняются её прекрасные сиреневые глаза, так похожие на мои.
     — Дель! Не лги! Он тебя обидел? Поцеловал? Вот гад! — возмущаюсь, не забыв предварительно посмотреть на дверь и убедиться, что нас никто не слышит.
     У меня в душе всё начинает кипеть от негодования. Я, конечно, понимаю, Тим — не империанин и о таких вещах может и не знать, особенно если его так хорошо "учили". Но ведь на нас столь близкое взаимодействие может сказаться крайне негативно, особенно если привязка ещё не сформирована до конца.
     — Нет, — судорожно вздыхает фрейлина. — Он хотел, но я объяснила, почему этого делать не стоит. Это ещё на корабле было. Настаивать Тим не стал.
     — Ну хоть понял, и то ладно, — несколько успокаиваюсь, потому что становится ясно: проблемы начались на Оллоре, а не во время полёта. — Тогда почему ты сейчас в таком состоянии? — пытаюсь выяснить, что же так расстроило девушку. — И почему Тимофей не с тобой?
     — Так он уже с неделю ко мне максимум на пару часов в день заходит, — обречённо вздыхает фрейлина, — а всё остальное время с землянами проводит. Сегодня вообще не пришёл. — В её взгляде появляется боль. — Ева, мне кажется, Тим сознательно меня избегает, хоть и объясняет своё отсутствие тем, что соскучился по своим соотечественникам.
     Растерянно смотрю на поникшую девушку. Вот это да. Не ожидала я от блондинчика такого поведения. Особенно после всех тех знаков внимания, которые он Делиссе оказывал, и той деликатности, с которой он с нами общался. Ну, землянин! Оставив подругу, отправляюсь искать виновника. В его комнате нахожу на столе сиротливо лежащий коммуникатор, так что задача моя усложняется. С полчаса брожу по коридорам огромного комплекса, выясняя возможное местоположение гостя у попадающихся мне навстречу золотоволосых оллорцев, да только те лишь плечами пожимают. Наконец нахожу хоть кого-то более или менее осведомлённого, кто сообщает:
     — Вероятно, он в столовой для землян, они любят там в свободное время собираться.
     Послушно иду в указанном направлении. То, почему оллорец сказал "столовая", а не "столовые", я понимаю — на Земле приняты как совместные приёмы пищи, так и индивидуальные. Может, для нас это и кажется странным и неприличным, но у каждой цивилизации свои традиции. Останавливаюсь у дверей, на которых на языке землян крупно сделана надпись: "Ресторан", а чуть ниже ещё одна более мелкими буквами: "Вход империан чреват проблемами для самих империан!". Не раздумывая, впечатываю ладонь в датчик, и автоматика послушно срабатывает: створки разъезжаются, меня мгновенно окутывает аромат еды и оглушает музыка, громкая, ритмичная, я такую только на Земле слышала, правда, очень давно.
     Шагаю внутрь, осматривая помещение. Небольшой уютный зал с тёмной отделкой стен. Куполообразный высокий свод потолка и свисающие с него тусклые светильники, похожие на капли. Слева от меня — несколько столов, сдвинутых вместе, за которыми сидит весёлая компания молодых людей и девушек. Оттуда доносится звон посуды, шумный разговор, смех. Справа — свободное пространство, на котором вальсирует пара, тесно прижимающаяся друг к другу. А у задней стены — невысокая стойка с бутылками, возле которой в расслабленной позе стоит темноволосый мужчина, потягивающий розовую жидкость из бокала. Он первым замечает моё появление и, поставив напиток на гладкую поверхность, восклицает:
     — Оу! У нас гости! Девушка решила развлечься? Или нужен новый эксперимент? Моя кандидатура вас устроит?
     Оттолкнувшись от опоры, он шагает ко мне. Остановившись напротив, склоняется почти к самому моему лицу. В нос ударяет волна резкого запаха, неприятного, сильного, от которого хочется поморщиться и отодвинуть незнакомца подальше. Подавив естественный порыв предпринять соответствующее действие, отступаю на шаг назад и в сторону. Игнорируя вопросы, присматриваюсь к компании за столом в надежде отыскать блондинистую заразу. Наконец боковым зрением вижу, как визави выпрямляется, также окидывая расфокусированным взглядом помещение.
     — Э-э-э... Что? Я не нравлюсь? Совсем? Всё-всё, понял!
     Он вдруг поднимает ладони вверх и отступает в сторону.
     Моё недоумение относительно нелогичности подобного поведения исчезает, когда за спиной раздаётся ещё один мужской голос:
     — Ты, Костян, полегче на виражах. Не видишь, что ли? Не к тебе девочка пришла. Верно?
     Последний вопрос задан совсем другим тоном. Куда более мягким. То есть явно адресован мне. Оборачиваюсь, присматриваясь к ещё одному представителю человеческого сообщества. Высокий, смуглый, с жёсткими тёмными волосами, совсем коротко подстриженными. Чем-то на осторца похож, хотя те намного ниже, коренастее и рубашек не носят, исключительно обтягивающие свирты. Однако меня больше всего радует то, что этот тип куда более адекватен, нежели его соотечественник. В психологическом смысле.
     — Марк, — представляется землянин и убирает руки за спину. — Чем обязаны? — С интересом рассматривает мою шевелюру. Видимо, таких красноволосых он ещё не видел.
     — Мне нужен Тимофей, — миролюбиво сообщаю.
     — Так нужен, что даже сюда пришла? — удивлённо вскидывает брови землянин. — И последствий не боишься? И обстановка не шокирует? — Он бросает выразительный взгляд на столы с едой.
     Послушно смотрю туда же, понимая, что уже все присутствующие заинтересованно за нами наблюдают, прислушиваются к диалогу, даже музыка стала тише звучать и парочка на танцполе остановилась.
     — Нисколько, — заявляю невозмутимо. — Где он?
     — Какие вы, империане, деловые и быстрые, — сокрушённо вздыхает Марк. — Всё нахрапом решаете. Тимофей ей нужен... — Он прищуривается, в сомнении потирая шею и затылок. — А! Так это у тебя к нему привязка? О как! — наконец его осеняет, видимо, в курсе событий человек, и интерес в глазах усиливается необычайно. — Тогда, раз уж тебя ничего не смущает, может, присядешь, составишь нам компанию, ну и заодно поговорим? О себе расскажешь. Своего кавалера подождёшь. Ты же никуда не торопишься?
     Практически не раздумывая, шагаю к столу. Есть ведь у этого субъекта какие-то мотивы это мне предлагать. К тому же, он тут явный лидер. Так что... поговорим.
     Вот только настоящего разговора у нас не получается. Выяснив моё имя, Марк первым делом принимается представлять всю компанию. Рыженькая девушка с короткой стрижкой, Сабина, оказавшаяся слева, оперативно ставит передо мной тарелку и приборы. Сидящий напротив парень, куда более блондинистый, нежели Тим, по имени Никлас тут же наливает в бокал ту самую розовую жидкость, которую пьют все остальные. Ещё одна девушка, брюнетка Кристина, пододвигает ближе стеклянную ёмкость, до краёв заполненную мелко нарезанной смесью неопознаваемого состава.
     С лёгким недоумением рассматриваю землян, ведущих себя весьма раскованно. Их нисколько не смущает ни обстановка, ни то, что они находятся не на Земле, ни присутствие посторонних. Почему? Да потому, что есть у них традиция употреблять особый напиток — "спиртное", а оно не самым лучшим образом сказывается на умственном и физическом состоянии. Да, знаю, любят земляне расслабляться подобным образом, особенно если у них праздник, но нужно же и меру знать! Любопытно, что они на этот раз отмечают?
     — Как что?! Чествуем будущего импер-р-ратора! — немедленно и весьма жизнерадостно реагирует на мой вопрос Костян. Залпом осушает полный до краёв стакан. — Молодец, Тимоха, такую бабу подцепить ухитрился! Мужик! Уважаю!
     Марк, сидящий по правую руку, неопределённо хмыкает, подхватывает свой бокал и салютует мне.
     — Не обращай внимания, — советует и хитро усмехается: — Выпьешь? — В глазах плещется уверенность, что я этого не сделаю. Видимо, не раз подобный ритуал оллорцам предлагал, а для них подобные напитки — настоящая отрава.
     Молча вливаю в себя неприятную жгучую жидкость. Уж если мой организм ударную дозу диарлида нейтрализовал, то с этим самым "спиртным" точно справится. Я дома на Лансе экспериментировала, когда мы с Земли шампанское привезли.
     — Значит, вот какая телохранительница у наследницы, — проследив за моими действиями, констатирует землянин. Своё изумление он маскирует необходимостью вернуть посуду на стол. Музыка вновь стала громче, и теперь ему тоже приходится говорить в полный голос, ещё и ко мне ближе наклоняться. — Решительная. И красивая. Будь я на месте Тимофея, сбить тебе привязку не отказался бы. — Марк пробегает недвусмысленным взглядом по моей фигуре. — Это комплимент, милая, а не обещание, так что не надо дёргаться, — заметив, как я напряглась, качает головой и меняет тон на куда более серьёзный. — Шуток вы совсем не понимаете.
     — Привязки — это не шутки, — сердито парирую. — А у вас излишне легкомысленное видение того, ради чего вас пригласили в империю!
     Марк только молча руками разводит, мол спорить не буду. На несколько минут прекращает общение, сосредотачиваясь на еде. Я, ради приличия, тоже накладываю себе кулинарный шедевр, который мне представили как "салат". Подпираю кулаком голову, уныло ковыряя вилкой рассыпающуюся массу. Где же Тим?
     — Мы все тут только потому, что умеем быть легкомысленными, — неожиданно начинает говорить брюнет. — Неужели ты не понимаешь, что не каждый человек решится покинуть свою родную планету, оставить близких, друзей, попрощаться с привычной жизнью. Тут особый характер нужен. Да, нам хорошее вознаграждение обещали, оно, разумеется, окупает всё с лихвой. Но знаешь что ещё? — Он снова придвигается, наклоняясь к самому уху. — Нам память сотрут, чтобы по возвращении у нас проблем не возникло. Сама подумай, у кого после этого останется желание относиться к происходящему серьёзно?
     — Вы не хотите возвращаться? — делаю кажущийся мне логичным вывод.
     — Мы не хотим забывать, — корректирует землянин, и его взгляд становится тяжёлым. — Мне бы об этом с вашей наследницей поговорить, пока она здесь, потому что другого шанса у нас не будет. Сможешь устроить встречу?
     — Смогу, — осознав, что от меня ждут помощи, соглашаюсь.
     Землянин отстраняется, однако вновь приступить к трапезе мы не успеваем. В раскрывшийся проём вваливается ещё несколько человек: четыре девушки и три парня, причём одна физиономия мне более чем знакома.
     — Тимофей?!
     Я поднимаюсь со стула, в изумлении рассматривая расхристанного мужчину. Волосы всклочены, рубашка расстёгнута почти до пояса, в глазах подозрительный блеск. Одной рукой обнимает симпатичную шатеночку, в другой уже привычная моему взгляду бутылка. Красота, одним словом. Подхожу ближе, останавливаясь напротив блондина, непонимающе рассматривающего меня, вернее, мои ботинки и брюки, потому что выше его взгляду подняться не удаётся. Девушка выскальзывает из-под его руки и исчезает где-то за спиной, остальные прибывшие тоже предпочитают скрыться и в выяснение отношений не вмешиваться.
     — Тим, что с тобой? Почему ты так себя ведёшь? Зачем?
     Хоть и понимаю, что занятие бессмысленное, но всё же пытаюсь достучаться до его разума.
     — Подобное лечат подобным, — отрезает он, опасно раскачиваясь корпусом. Поднимает голову, стараясь сфокусироваться на моём лице. — Не желаю привязок, сбиваний, фавориток и наследниц! Хочу нормальных человеческих отношений! Знаешь, Ериса... Ну вас с вашей империей! Я сюда не рвался, сами меня привезли, а потом обманывали, избивали... Ответственность взвалили, которой я не просил! А мне и на Земле было замечательно! Там моя жизнь, которую вы испоганили!
     Тим не удерживается на ногах, кренясь в сторону, и вцепляется в подошедшего к нам Марка. Тот, поддержав безудержно стремящееся осесть на пол тело, советует мне:
     — Ты Тимофея не осуждай. Он шесть лет был ограничен во всём, что ему привычно. Имеет право расслабиться.
     Поднявшуюся в душе волну негодования я гашу просто чудом. Смотрю на невменяемого Тима, решая, залепить ли ему пощёчину прямо сейчас или подождать, пока к нему вернётся чувствительность? Выбираю второе.
     — Завтра поговорим, — предупреждаю мало чего соображающего жениха, разворачиваюсь и, не оглядываясь, покидаю развесёлую компанию.
     Вот, значит, как Тим всё воспринимает. Помню мама, у которой земное прошлое постоянно даёт о себе знать, говорила: "Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке". Неприятно. Очень неприятно! В особенности то, что подтвердились мои подозрения относительно обращения с землянином на Исгре. Дихол! Если бы не амбиции Вир Риса и его доченьки, всё могло сложиться совершенно иначе.
     Постепенно успокаиваюсь, начиная оценивать произошедшее более разумно. А вот интересно, напиться до состояния нестояния — это действительно побочный эффект процесса "расслабиться" или же своеобразная подстава со стороны землян? Какой-то взгляд у Марка был специфический. Или всё-таки это инициатива самого Тима, который специально подобную демонстрацию устроил, дабы наглядно доказать нам, что быть императором недостоин? Слова о том, насколько он будет рад, если наследница откажется от брака, я прекрасно помню.
     Размышляя о новых проблемах, не замечаю, как мимо проплывают рельефные стены, окружающие лестницу-подъёмник, ведущую к верхним этажам комплекса. Возвращаясь в отведённые нам апартаменты, столь же бездумно прохожу мимо прозрачных стен лабораторий. Невольно останавливаюсь у одной из них, присматриваясь к темноволосой шатеночке, сидящей в хитросплетениях проводов местного шедевра технической мысли. Девушка сердито хмурится, надув губки, а напротив замер, рассматривая свою подопечную, Милон. Сокрушённо качаю головой и вздыхаю: вот кому не повезло, так это доктору. Он влюбился, а она его на дух не переносит. У империан такое возможно, только если у девушки уже есть привязка. А ведь землянка совершенно свободна и ни к кому влечения не испытывает. Эх...
     За моей спиной проносится быстрая тень, и я невольно оборачиваюсь, чтобы посмотреть в спину бегущего по коридору оллорца. Куда это он так спешит? Возвращаюсь взглядом в лабораторию, и моё недоумение усиливается. Консоль управления вспыхивает предупреждающими огнями, Милон разворачивается к ней, спешно отключая прибор, а девушка, испуганно озираясь, начинает выбираться из кресла.
     Быдыдыщ!
     Приглушённый громовой раскат доносится до моих ушей, и я замираю, стараясь определить источник звука. Новый отголосок далёкого взрыва. Ещё один.
     Не раздумывая более, бросаюсь в сторону лестницы, ведущей к жилому сектору, где находятся наши комнаты. Через двери первого переходного шлюза успеваю проскочить, а вот вторые смыкаются раньше, чем я до них добегаю. Свет резко гаснет, лишь тусклое голубоватое свечение люминесцентных полос вдоль стен не даёт темноте поглотить пространство окончательно. Теперь я стою в растерянности, присматриваясь к тому, как оллорцы, оказавшиеся вместе со мной в западне, пытаются снять блокировку с замка.
     — Бесполезно! — отступив от мёртвой панели допуска, сердито заявляет один из них. — Придётся по вентиляции выбираться.
     — Может, подождём? — с трудом сдерживая эмоции, предлагает женский голосок. — Должна же система включить резервный генератор!
     — Сомневаюсь, — парирует ещё один мужской голос. — Скорее всего, они и её отключили. Так что доберутся до нас однозначно.
     — Кто они? — не удерживаюсь от вопроса.
     Словно только сейчас заметив, что кроме них тут есть кто-то ещё, оллорцы оборачиваются. Секундное молчание, и мужчина, который говорил последним, коротко мне отвечает:
     — Пираты.
    

ГЛАВА "Р"

Риск, расплата и Риталь

    
     Ой... Мгновенной вспышкой в памяти проносятся слова Трилии о нападении на Вион. Воспоминания, в какую ярость пришёл отец, когда об этом узнал, тоже не заставляют себя ждать. Я хоть и не слишком взрослая была, а прекрасно помню, сколько было разговоров о том, как тщательно прочёсывают межзвёздное пространство, отыскивая и уничтожая нежданного врага. Шесть крейсеров тогда удалось "выловить", заставить выйти из подпространства и ликвидировать. Думали, что уничтожили вероломного противника полностью. Увы. Ошиблись.
     Хватаюсь за коммуникатор. Дальность связи у него аховая, до орбиты не достанет, но вызвать аналогичный аппарат Делиссы он в состоянии.
     — Ева, ты как? — быстро спрашиваю, пока она в панике моё имя не назвала.
     — Не знаю, — тихо шепчет фрейлина. — Здесь всё вырубилось, шум какой-то странный за дверью, а ещё стреляет кто-то и кричит.
     — Из комнаты не выходи, спрячься в гардеробной, я постараюсь прийти побыстрей, — успокаиваю подругу. — Где вентиляция? — Отключив связь, смотрю на замерших в неподвижности оллорцев, прислушивающихся к моим переговорам.
     — Идём. — Мгновенно оживает один из них.
     Впрочем, и все остальные на месте не остаются, возвращаясь вместе с нами к дверям, ведущим в технический сектор. Не дойдя до них, оллорец останавливается и поднимает голову, присматриваясь к кольцевому контуру выходного отверстия вентиляционной шахты на потолке, закрытого специальным трипслатовым покрытием.
     — Кто поможет? Мне нужно подняться наверх, чтобы снять фиксаторы и выдавить люк. — Он оглядывается, отыскивая себе помощника.
     — Не нужно, — решительно отвергаю предложенную идею. — Отойдите!
     Убедившись, что в зоне поражения никто не окажется, выбрасываю гравитационный импульс. Сначала быстрый, короткий, прицельный — сбивая механизм, удерживающий заслон. Потом второй — медленный, чтобы поймать потерявшую опору пластину и плавно опустить на пол.
     — Здорово, — уважительно выдаёт у меня за спиной оллорец. — Всё! Мешкать не стоит! Забираемся наверх. Давай, я тебя подниму. — Он приседает, чтобы мне было удобнее.
     Мне его помощь не нужна, я бы и сама на раз поднялась, но не вижу смысла афишировать свою личность и поэтому послушно забираюсь ему на плечи. Мужчина выпрямляется, и я цепляюсь пальцами за край отверстия. Подтягиваю тело, оказываясь в совсем тёмном узком туннеле. Отползаю в сторону, дожидаясь, когда аналогичную процедуру проделают остальные.
     — Так, слева ход, ведущий в жилой блок. — Оказавшись рядом, оллорец, а он тут, по всей видимости, старший, пытается сориентироваться. — Значит, нам направо и в шахту уходящую наверх. Ролон, ты к ней ближе всех. Ползи первым. Остальные за ним. Эй! Ты куда?
     Это он меня останавливает, потому что я-то как раз начинаю отползать в другом направлении. Налево.
     — Выбирайтесь наверх, — бросаю за спину. — А мне к наследнице нужно.
     — Судя по её словам, пираты уже вовсю там орудуют, — удивляется моей неразумности оллорец. — Ты ей не поможешь, только сама подставишься. Наследнице они ничего не сделают, разве что в плен захватят, а вот для тебя встреча с ними будет самоубийством. Лучше найти выход и вернуться с подмогой, чтобы её освободить.
     — Нет, — отрезаю, продолжая движение. — Я обязана быть с ней.
     Да, это риск, но не могу же я бросить Делиссу! И так слишком много на свою фрейлину взвалила. А что касается помощи и спасения, пусть этим занимаются те, кому положено. В конце концов, кто у нас отвечает за безопасность экспедиции? Лийар и Коридан. Раз уж допустили подобное, пусть теперь и разбираются. Вот куда эти двое смотрели, спрашивается?! А что делали охраняющие планету крейсеры? Почему установки планетарной защиты не сработали? Здесь, насколько мне известно, установлены одни из самых лучших, потому как планетка пограничная! Где была хвалёная система раннего обнаружения и оповещения? Как так получилось, что пираты вдруг и сразу оказались внутри комплекса, да ещё и того самого, в котором сейчас находится наследница? На Оллоре таких "зданий" около сотни, так что это уж точно не случайность. Форменное безобразие!
     Размышляя о произошедшем, продвигаюсь вперёд и даже не сразу осознаю, что позади меня, издавая столь же характерные шорохи, движется ещё кто-то. Оборачиваюсь, сообразив, что у меня появился эскорт в виде одного оллорца.
     — Я помощи не просила, сама прекрасно справлюсь, — негромко ставлю его в известность.
     — Верю, — реагирует он на удивление спокойно. — И всё же вдвоём будет сподручнее.
     — Ериса, — представляюсь, понимая, что безликое обращение будет не самым удобным вариантом. — Телохранительница фиссы Евеллины.
     — Аолис, — называет себя оллорец. — Инженер жизнеобеспечения.
     Какое-то время мы перемещаемся молча, лишь изредка перебрасываемся короткими фразами, выбирая направление, когда понимаем, что ход начинает разветвляться. Непроглядный мрак, который царит в этом ограниченном пространстве, постепенно исчезает, превращаясь в серый сумрак. Не потому, что здесь становится светлее, просто мои глаза начинают перестраиваться, помогая видеть в темноте. Ещё одна способность, доставшаяся мне по наследству. И, несмотря на то что её обладательницей была третья наследница, родившаяся на Рооотоне, а я уже одиннадцатая, адаптационный эффект ночного зрения нисколько не изменился.
     — Аолис, — зову своего спутника, сообразив, что совершенно напрасно трачу время, которое могла бы использовать куда более рационально. — А ты не в курсе, что именно произошло?
     — Не знаю, что творится на орбите, не имею этой информации. Но до последнего момента в космосе всё было чисто. Даже намёков на что-то подозрительное не имелось. А пираты словно из ниоткуда появились. Вдруг и сразу. Будто уже давно на планете находились. — Голос позади меня звучит несколько растерянно и сердито себя поправляет: — Да что там "на планете"! Прямо в комплексе! Причём не только на средних, но и на нижних ярусах. Практически одновременно взорвали все энергомодули, лишив нас защиты и заблокировав выходы. Теперь охрана, сосредоточенная на поверхности, не может проникнуть внутрь, чтобы нам помочь. А ведь установки глубоко под землёй находятся. Как к ним попали пираты, объяснить не могу. Может, они прибыли сюда задолго до вашего появления и где-нибудь прятались? — всё же высказывает хоть какое-то предположение.
     Я на мгновение притормаживаю, чтобы оглянуться и посмотреть на оллорца.
     — Если так, то почему вы не почувствовали присутствие рядом чужаков? Как могли пропустить их появление на планете? Вы же умеете предчувствовать события! Ваша способность к предсказаниям дала сбой?
     — Наше предвидение только на Тае в полной мере работает. Чем дольше мы находимся вдали от своей родной планеты, тем меньше "видим". Предчувствие сохраняется, но только если на нём акцентироваться. Напавшие могли этим воспользоваться, — терпеливо объясняет мой спутник.
     Ух ты ж! А я и не знала. Или тайанцы и сами не ожидали такого "побочного эффекта", когда соглашались на переселение? Может, именно поэтому им сейчас трудно вести исследования? И ошибок они допускают так много? Как ни крути, а у них вся жизнь на способностях предвидеть будущее основана. Вот только в нашем случае это не помогло. Эх... Стоп. А сколько нам ещё ползти? По ощущениям мы давным-давно должны были оказаться на месте.
     — Прямо в комнаты тебе не пробраться, там узкие ходы, их маленькие роботы обслуживают, — словно предвидя вопрос, начинает говорить Аолис. — А технический люк этой шахты в центральном холле открывается, а это немного дальше.
     Ясно. Ещё несколько минут мы движемся вперёд, пока наконец я не ощущаю ладонями непривычную мягкость. Пористый трипслат, закрывающий отверстие, прогибается под моим весом, но держится крепко. И это хорошо — не хватало ещё свалиться кому-нибудь на голову. Прикладываю к нему ухо, прислушиваясь к звукам, но толку от этого мало — даже миллиметровый слой трипслата стопроцентно гасит все звуковые волны, а тут он намного толще.
     — Как мне поднять заслон? — Я поворачиваюсь к оллорцу. — Могу выдавить его вниз, но грохота будет, когда упадёт!.. — не договариваю, потому что смысл и так ясен.
     — Увы, удерживающие крепления находятся снаружи. Подожди... — подползая ближе, разочаровывает меня золотоволосый. Морщится, потирая лоб. Опускает веки, несколько секунд сидит в молчаливой прострации и резко открывает глаза, заявляя: — Нет там никого, выдавливай.
     Полностью доверяя его интуиции, именно эту процедуру и проделываю. С замиранием сердца прислушиваюсь к стихающему "ту-дух!!!", а потом выглядываю в образовавшееся отверстие. Действительно, никого.
     Не раздумывая, спрыгиваю вниз, чуть-чуть снижая вес, чтобы не слишком сильно удариться о пол. Через секунду за моей спиной оказывается Аолис. Оборачиваюсь и невольно принимаюсь тихо смеяться.
     — Ты ничуть не лучше, — хмыкает мужчина, совершенно правильно поняв причину.
     Смотрю на свои испачканные руки, на ставшие почти чёрными ранее светлые брюки. То, насколько эффектно выглядит сейчас моё лицо, с которого я не раз вытирала пот, не рискну даже представлять. Внешнего вида серого от пыли оллорца мне вполне достаточно. А тот вдруг дёргается, оглядываясь на один из боковых коридоров, хватает меня за руку и, зашипев: "Надо уходить!", утаскивает в противоположном направлении.
     Спрятаться за поворотом мы успеваем. Вот только толку от этого немного, потому что, осторожно выглянув из-за угла, я вижу целый отряд экипированных в бронезащиту мужчин, а на руках одного из них лежит без сознания изящная фигурка в красном платье. Дель!
     А дальше срабатывают рефлексы, отточенные месяцами тренировок в академии, которые, как объяснял инструктор, не стоит контролировать, чтобы не испортить результат. Потому что подсознание лучше сознания знает, как нужно действовать. Вот и получается, что как-то помимо моей воли выброшенная вскинувшейся рукой гравитационная волна уходит в сторону захватчиков, кого-то впечатывая в стену, кого-то заставляя упасть на пол. За ней оказываюсь в коридоре и я сама, точными ударами расправляясь с теми, кто закрывает собой и удерживает Делиссу.
     Моё счастье, что подобной наглости пираты не ожидают, потому и стрелять начинают не сразу. А когда всё же в нас летят искрящие разряды, гравитационный щит уже прикрывает и меня, и фрейлину. Ну а я успеваю создать ещё одну волну, которая добивает оставшихся.
     — Ева! — Убедившись, что опасности больше нет, я встряхиваю по-прежнему не подающую признаков жизни девушку, приподнимая с пола. Прикладываю ладонь к груди и... успокаиваюсь. Дышит. И сердце бьётся.
     Оглядываюсь, чтобы позвать Аолиса, а вместо него вижу ещё одну группу штурмовиков, бегущую в моём направлении. И снова я швыряю импульсы. Хватаю ближайший разрядник, благо теперь у меня под руками целый арсенал, и стреляю на поражение, точно зная, что проигрывать мне нельзя, а Дель рядом и ей ничего не грозит.
     Вот только нападающих много, они сами в бронезащите, холл большой, а мы в его центре, то есть позиция для обороны не самая удобная. Именно поэтому слишком поздно реагирую на появление противника за спиной. От подсечки уворачиваюсь, но теряю равновесие. Мне нужна всего лишь секунда, чтобы стабилизировать положение, однако пирату и этого хватает, чтобы выбить оружие из моих рук и навалиться на меня всей своей массой.
     Падаем на пол, перекатываясь друг через друга. Он оказывается сверху, я лицом к нему, поэтому мне удаётся ударить его в голову. С ладони срывается очередной импульс, и противника, придавившего меня собой, сносит в сторону, словно пушинку.
     — Руки! — доносится до сознания чей-то истошный крик. — Руки блокируйте! Не давайте ими работать!
     Подняться не успеваю. Теперь уже несколько пиратов валят меня на пол, переворачивая лицом вниз, на этот раз жёстко фиксируя ладони. Всё. Больше я ничего не могу сделать. Мою голову за волосы вздёргивают вверх, а в висок упирается дуло разрядника. Зажмуриваюсь, услышав характерное жужжание перезарядки.
     — Не стрелять! — грозно рявкает грубый голос. — Связать!
     Открываю глаза, чтобы отыскать взглядом того, кто отдал приказ.
     Пират, которого я "приложила", поднимается на ноги. Снимает с головы изрядно помятый шлем, а из-под него показывается растрёпанная тёмно-серого цвета шевелюра.
     Мужчина сплёвывает кровь на пол, вытирает разбитые губы и продолжает отдавать распоряжения:
     — Ладони намертво друг к другу, чтобы даже не шевелились. Дома разберёмся, что он... — осекается, присматриваясь к моему лицу. Его взгляд опускается ниже, на грудь, и главарь исправляется: — ...она собой представляет.
     Приказ выполняют точно, незамедлительно и безоговорочно. Не проходит и полминуты, а я уже не то что кисти, вообще рук не чувствую, так крепко их связали и притянули к телу.
     — Топай!
     После сильного рывка, поднявшего меня вверх, получаю ещё и толчок в спину, заставляющий шагнуть вперёд. Иду, стараясь не думать о том, как глупо поступила. Вот она, расплата за безрассудные поступки. Теперь и я сама, и фрейлина оказались в плену. Впрочем, меня не убили, и это уже хорошо. Делисса рядом, её снова тащит на руках один из пиратов, то есть мы с ней вместе, и это замечательно! Понять бы теперь, куда нас ведут-несут!
     Кстати! Это же такой шанс выяснить, как пираты попали на Оллор! Наверняка подземными ходами сюда пробрались, а корабли где-то замаскировали.
     Ну вот, я же говорила! С внутренним моральным удовлетворением смотрю, как пираты загружаются на транспортную ленту. И спускаемся мы всё ниже и ниже, видимо, где-то там начинается ход. Впрочем, когда, закончив спуск, проходим в складскую зону и останавливаемся в центре одного из хранилищ, почти полупустом, моя уверенность уже не столь высока. Не вижу я в идеально отшлифованных и покрытых трипслатом стенах никаких отверстий.
     Двое пиратов, на изготовке, дожидающиеся своих собратьев, тут же убирают оружие и принимаются манипулировать парой небольших ящичков. Главарь подходит ко мне, осматривает путы, дёргает верёвки, проверяя их на прочность, и затягивает сильнее. Насмешливо кривит тонкогубый рот, нагло впиваясь холодным голубым взором в моё лицо, но ничего больше не говорит, только коротко хмыкает и отворачивается.
     — Как справились остальные? — бросает кому-то.
     — Вторая группа уже на подходе. Они взяли всех. Третья их прикрывает. Четвёртая уже ушла, — оперативно докладывает, по всей видимости, связист.
     "Взяли всех". Это кого именно? Землян? Учёных? Больше ведь здесь нет никого ценного. А я-то, наивная, думала, им только наследница нужна!
     Тихий нарастающий звук, словно кто-то за моей спиной голосом берёт низкую ноту, постепенно увеличивая частоту и меняя тональность, заставляет меня вернуться к происходящему, обернуться и замереть, задохнувшись, потому что от изумления перехватывает дыхание. Прямо перед нами, поднимаясь на высоту трёх метров, разворачивается мерцающее полотно сгустившегося воздуха, мерно переливающееся и резонирующее между двумя узкими "шпилями", вздымающимися вверх из тех самых ящиков.
     Портал!
     Раскрыв рот, смотрю, как в этом дрожащем мареве один за другим исчезают проходящие сквозь него пираты. Дихол! Я думала, это невозможно! Ведь все подпространственные туннели, позволяющие "шагать" с планеты на планету, минуя космическое пространство, были разрушены во время войны! Я думала?! Да мы все были в этом абсолютно и непоколебимо уверены! Взрывы, которыми сопровождалось их исчезновение, повредили даже несущие конструкции самих зон переходов, которые когда-то давно позволяли нашим предкам это делать. На Лансе есть их останки, через которые можно видеть другие планеты. Но вот перемещаться по этим слабым, узким матрицам в состоянии только световые волны, никак не физические тела.
     Неужели пираты смогли их восстановить?! Расширить, укрепить, стабилизировать?! Как им это удалось?! Это же технологии не нашего мира, а оставшиеся от очень-очень древней цивилизации, когда-то населявшей эти планеты и покинувшей их ещё до первой волны колонизации.
     Впрочем, изумляюсь только я, а вот для остальных подобный способ перемещения, по всей видимости, совершенно привычное занятие. Так что меня, застывшую скульптурным изваянием, оперативно толкают, и зону перехода я пролетаю мгновенно. Торможу, впечатываясь в широкую бронированную спину. Обернувшись, флибустьер подхватывает моё тело, придавая ему устойчивое положение в пространстве.
     — Вперёд! — командует.
     Следуя за идущими цепочкой мужчинами, послушно шагаю по утоптанной узкой тропинке, озираясь по сторонам, чтобы получить более полное представление о планете, на которой оказалась.
     Низкое небо, затянутое на горизонте тёмно-серой мутной пеленой, сквозь неё пробиваются багровые краски, рождённые специфическим цветом местной звезды. Высокие грязно-белые каменные гряды, вздымающиеся по бокам от дороги и осыпающиеся каменистым крошевом. За скалами открывается мрачная пустынная каменистая равнина. На ней лишь изредка скалы вновь вырастают из земли, словно их выдавило вверх неведомыми тектоническими силами, всё остальное пространство занято искорёженными бордовыми стволами погибших деревьев. Жёсткая, совсем сухая трава под ногами, закрывающая белый песок, рассыпается с тоскливым хрустом. А впереди возвышается не то причудливых конфигураций гора, не то древний полуразрушенный замок, окружённый изваяниями, похожими на статуи.
     — Что это за место? — непроизвольно выдыхаю.
     — Это? — хмыкает конвоирующий меня пират. — Риталь, милая.
      
     Полный текст можно найти здесь.

      
         © Эль Бланк, 2017
       
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"