В знатских семьях - не всех, разумеется, а наиболее богатых и влиятельных, что в состоянии позволить себе выбросить сотни "орлов" на безделушки - изредка попадались игрушки, сотворенные магами. Куклы, умеющие говорить молитвы и петь песенки о Даре и Судьбине, летающие по детской птицы, рыцарь и оруженосцы, которые по команде маленького хозяина снаряжались к бою. У самой Мариты, например, была пара "недостойный маг" и "доблестный душепаситель из Ордена Опоры". Правда, сколько Марита себя помнила, драгоценная игрушка всегда стояла в одной из парадных комнат, снималась с полки только при гостях и своей "хозяйке" на руки никогда не выдавалась. Стоило коснуться фигурок, как те оживали и, немного поговорив (маг осыпал душеспасителя оскорблениями, тот уговаривал противника покаяться и не вредить людям), переходили к битве. Битва была недолгой, но яростной и, побежденный маг, картинно покаявшись, умирал-исчезал, а победитель произносил небольшую речь во славу Ордена и богов. Спустя нитку исчезнувший маг, как ни в чем не бывало, появлялся на прежнем месте рядом с вечным противником.
Марита невесть почему терпеть не могла эту кукольную пару, особенно момент возвращения мага. В детстве она каждый раз надеялась, что на этот раз маленькая фигурка больше не вернется, что чародею удалось вырваться из места, где его мучают и убивают раз за разом. Но через минуту синие искры неотвратимо сгущались - и, опустив голову, маг снова занимал свое место на полке.
Потом девочка стала старше и надеяться себе запретила... и на много лет забыла о печальной игрушке... а сейчас вспомнила.
Они появились точно так же: над серой землей замерцали искры, а в следующую секунду словно вырвались из невидимости - драконьи тела с хищно склоненными шеями и плотно прижатыми крыльями.
- Отойдите от нашего соплеменника.
Интонация была такая, что Марита даже опередила по скорости Сина и сверхпослушного безымянного мага... но ее мгновенно и бесцеремонно сцапали за рукав, удержав на месте.
- Даже не вздумай, - прошипел Стимий.
- А...
- Спалят нафиг!
"Сожгут", - машинально поправило никогда не засыпающее в Марите хорошее воспитание. Но в следующий фиг вульгарное высказывание бывшего орденца дошло до сознания - и воспитание, испуганно пискнув, с неприличной поспешностью куда-то испарилось. И девушка почувствовала, как холодеет спина...
Спалят. И правда спалят - появившиеся драконы выглядели грозно, и кипящие у пастей облака пара уже наливались огнем... Но за что?
- Отойдите! - над головами ребят прошло первое огненное облако - пока высоко. Только теплом повеяло.
Водник скрипнул зубами - он "отойти" не мог при всем желании. И некуда, и не на чем... Но слова для отряда нашел именно он:
- Держимся кучкой, ребята, и строим радостные лица. Девчонки, за спину, за спину... К Сину за спину, бестолочи! Стимий, прикрывай Клода! На всякий случай... Клод, давай.
- Что давай?
- Ты с Архантом даром вторую неделю рядом как пришитый? Давай скажи им что-нибудь.
Что-то вроде "Высокого неба вам, Крылатые..." или как там драконы здороваются? ***!
Жар дохнул в лицо так, что Марита с трудом сдержала крик, рядом еле слышно вскрикнула Латка, выругался Стимий... и что-то темное выросло перед глазами, заслоняя от ревущей стены огня... и от Тира, Тира, который замер перед маленьким отрядом с вытянутыми вперед руками - и полоса горящей травы кончалась в пяти шагах от него...
Тир держал огонь...
Кипящее пламя клокотало и вихрилось, оно лилось золотым водопадом, смертоносной лавой из северных огонь-гор... и послушно замирало перед вскинутой человеческой ладонью. Надолго ли?
Тир...
- Син, убери девчонок! - Дан комкал в руках красноватую от бликов пожара воду. Он он собирался, он готовился...
- А вы?!
- Убирай, сказал!
Но Син не успел... Зато Клод наконец нашел, что сказать:
- Не сметь! - рявкнул тихий лекарь так, что ближайший дракон подавился пламенем. - Вы что, дурманника наглотались? Архант-Ри едва держится на грани жизни, надеясь на помощь соплеменников, а вы на что энергию тратите? Харрауррр!
На болотную поляну снизошла тишина... И прохлада. Пламя растворилось в летнем воздухе, оставив только легкий запах дыма. И медленно опустил руки алтийский рыцарь, еще не веря, что все обошлось... Драконья троица не сдвинулась с места, но непостижимым образом перестала восприниматься как угроза. Чем бы ни был загадочный "харрауррр" (и вряд ли паролем), Крылатые его явно знали.
- Маги? - наконец проговорил дракон поменьше. - Свободные маги? Не Орден?
Что?
- Ребята, вы слышали? Нас приняли за Орден... - хмыкнул Дан, не спеша расставаться с лентой воды. - Даже не знаю, до какой степени нам оскорбиться.
- За кого? - ахнула Латка.
- Нас?!
- Да гори он этот Орден... белым пламенем! - непривычно темпераментно высказался Клод.
- А что с Архантом-Ри? - вовремя сбил накал страстей один из Крылатых.
Клод тут же принялся описывать симптомы, драконы осторожно подтянулись поближе, и Марита наконец выпустила из намертво сцепленных пальцев чье-то запястье - оказалось, Латкино. И осознала, что носом практически утыкается в чью-то рубашку. Кто-то заслонил их собой - точней, попытался, потому что худого Сина не хватило бы даже на прикрытие одной Мариты, не говоря уже об обеих девушках. Но ведь попытался же... хоть никто и не приказывал.
Черные глаза встретились с серыми... и Марита, с пяти лет обученная "говорить, адресуя каждому собеседнику уместные и приличествующие случаю слова", вдруг промолчала, потому что подходящих слов не было. Этикет, предусматривающий, казалось, все случаи жизни, показался бредом, несусветной глупостью, ибо поблагодарить заслонившего тебя простым "Я не забуду твоей услуги" было невозможно, а свои слова, не по этикету, никак не подбирались... уже несколько пушинок.
И еще пушинку. И еще. И...
Время испепеляло миг за мигом, а они все стояли, глядя друг на друга, и длили неловкое молчание, не в силах разойтись и не в силах его нарушить...
- Спасибо! - нарушила паузу Латка, явно не испытывавшая сложностей с подбором слов. - Спасибо тебе, Син!
И чары растаяли. Черные глаза уставились в землю, серые заметались по облакам, вершинам гор и драконьим гребням...
- Все от Дара и Судьбины, - слабо улыбнулся погодник, будто прячась за ритуальной фразой. - Я... мне надо идти. Помочь с носилками. Драконы передумали нас сжигать.
- Передумали сжигать - стали в гости приглашать, - фыркнула Марита, переживавшая сейчас очень... причудливую смесь эмоций. Облегчение от того, что смерть снова прошла мимо ее нити жизни, тревога о будущем и невольное сочувствие спутникам (Тир едва стоит, Дан шипит, держась за больную ногу, но не отвлекает Клода от драконов) были вполне уместны, но вот чувство по отношению к Сину определению просто не поддавалось. А еще - то, что ощущалось в данный момент к Латке. Сохрани Судьбиня, но чувство это весьма напоминало благодарность, а это было совсем уж странно. Кто-кто, а Лата-то сейчас ничего не сделала! Только... ну, только вмешалась, сказав свое "Спасибо".
Именно...
Марита невольно посмотрела на Латку, которая, присев, подбирала с земли разбросанное имущество: котелок, который подруга умудрилась утащить даже при бегстве из Синтарина, ножик, мешочки и свертки. Движения Латки были странно замедленные, словно сельчанка еще не проснулась. Поморщилась, потерла руку... на запястье и выше быстро наливались багровые пятна. Очень напоминавшие следы от пальцев.
И кто же это в нее так вцепился, а?
Марита сама не поняла, как присела рядом, подымая жалобно хрустнувший мешочек. Похоже, глиняным кружкам все-таки пришел конец. И эта пострадала... как ее... овсяная крупа. Весь мешок засыпала.
- Дешево отделались.
- Да.
Латка перехватила ее взгляд и прикрыла пятна рукавом.
- Синяки останутся...
- Ничего, - улыбнулась сельчанка. - Бывает. Это так, маковое семя... мелочь.
- Извини.
Выговорить это слово - хоть и первый раз в жизни - оказалось на удивление просто. И удивленная улыбка Латки - кто бы мог подумать, господа, что улыбка лидийской сельчанки из дремучих Пригорок способна порадовать? А вот представьте себе...
Драконы и мужская часть отряда между тем завершили свои переговоры: носилки Архантом-Ри с бесконечными предосторожностями закрепили на спине у самого крупного дракона, Стимий что-то внушал ближнему Крылатому, Клод пытался напоить Тира каким-то снадобьем... И все оценивающе посматривали на "транспорт", а транспорт - на магов.
- Дамы, вы как? - повисший на безымянном маге Дан не терял присутствия духа, несмотря на белые от боли губы.
- Что? А, все хорошо. Дан, а ты? Нога... помочь? Пока Клод занят.. хочешь, я травку одну выращу, она...
Парень остановил разогнавшуюся Лату на полуслове и, явно не поверив ее "хорошо", посмотрел на Мариту.
- Мы -удовлетворительно! - отозвалась та. И усмехнулась, сама себе удивляясь - Но учти, "бестолочь" я тебе еще припомню.
К чести златоградца, неожиданную Маритину фамильярность он встретил даже не изменившись в лице. Только съязвил что-то насчет удивительных свойств драконьего пламени в части излечения некоторых тяжелых случаев поражения знатским этикетом. Марита не осталась в долгу и прошлась по поводу нового слова в общении с драконами: мол, словечко, которое сорвалось у Дана после первой вспышки пламени - самое необычное приветствие, которое она слышала. Дан уверен, что данное слово уместно именно в качестве первого пожелания драконам? И не откажет ли он в любезности сообщить точное значение этого уникального приветствия и, главное, обстоятельства, при которых ему довелось пообщаться с драконами ранее?
Зеленые глаза смерили ее с непередаваемым выражением:
- Значит, и правда все в норме. Латка хлопочет, ты язвишь... порядок. Вы собирайтесь побыстрей, драконам надо скорей к себе, Арханта лечить. Нас в гости зовут. За Тиром присмотрите? Он порядком умотался.
Марита пожала плечами. Естественно, присмотрят, за кого Дан их принимает? Но ответить не успела. Душераздирающий вопль взрезал воздух, и вываливший из кустов кот обозрел драконов горящими желтыми глазами. Кот был оскорблен до глубины души, кот явно жаждал поквитаться с теми, из-за кого запаниковавшая хозяйка пихнула его в эти липучие-колючие заросли.
- Мияуууууууууууууууууу!
Интересно, стоит ли посочувствовать драконам?
- Миленький, как здорово! А теперь дохни сюда, пожалуйста... Умница!
Марита покосилась в сторону "дорогой подруги" с невольным восхищением и даже, пожалуй, с некоторой долей зависти.
В драконьем "Гнезде", среди оживших персонажей страшных сказок, людям было не слишком уютно - даже Тир и Стимий невольно напрягались, когда рядом проносилась очередная "летучая смерть". Сама Марита. Мягко говоря, тоже не ощущала в присутствии драконов душевного комфорта. А Латке хоть бы что! В первые пару часов после прибытия сельчанка, как и остальные, ежилась и помалкивала, но потом ей понадобилось сварить ужин, а Дан-водник отсыпался после лечения сломанной ноги, и будить его девушка пожалела. И пошла искать ручей сама. В стрррашный лагерь, где, кстати, уже начинало темнеть. Причем нашла же! А попутно еще и перезнакомилась с половиной драконов, которые, судя по всему, были шоке от подобной непосредственности, и даже вырастить какое-то остро необходимое хозяевам растение... кажется, лекарственное.
По чести говоря, этого от Латки вполне можно было ожидать. Мягкость и беззащитность, буквально бросавшиеся в глаза любому наблюдателю, были... не сказать, мнимыми, нет... Дело было в ином.
Насколько Марита правильно оценивала характер своей невольной подруги, сельчанка стеснялась и смущалась, когда дело касалось ее самой. А если речь шла о заботе по отношению к другим, остановить разогнавшуюся девушку было не проще, чем понесшую лошадь. Главное, чтобы Лата видела объект своей заботы и сочувствовала ему. Кто еще мог влезть в палатку Тира и стащить его штаны, чтобы сшить ему новые? И кто мог на следующий день отругать высокородного рыцаря за пинок, который тот отвесил безымянному магу? Ошеломленный Тир даже не пытался возразить - наверное, это был первый случай в жизни рыцаря, когда дама его не благодарила, а ругала - а Латка жужжала рассерженной пчелой, пока огневик не рявкнул что-то гневное и не сбежал.
Пожалуй, драконам, у которых Лата допытывалась, где тут набрать водички, стоит посочувствовать.
Хотя у магов и так было предостаточно причин для сочувствия драконам. Драконова падь или, иначе говоря, Глухая долина в Дымных горах была не самым подходящим местом для обитания. Если ты, конечно, не мошкун, не жаба и болотный жук. У нее было только одно преимущество: полная закрытость от внешнего мира. Ограниченная с одной стороны, огненной цепью постоянно дымящих вулканов, с другой - непроходимыми болотами, а с третьей Проклятым урочищем, долина была доступна только умеющим летать. К тому же молва утверждала, что с каждым утонувшим болота растут (как и леса с каждым пропавшим). Сколько в этих слухах правды, неизвестно, но очевидно, именно поэтому местные жители крайне агрессивно встречали любого, желающего утопиться в болоте или заблудиться в урочище, то есть собирателей, охотников и бродяг. Сами местные никуда не совались и соваться не собирались, а потенциальных жертв выпроваживали быстро и жестко, поэтому с этой стороны драконам тоже ничего не грозило... Но этим преимущества исчерпывались.
Глухая долина была весьма и весьма неуютным местом.
Болотистая, с редкой растительностью, она не обещала своим обитателям ни тепла, ни еды. Зато любой, рискнувший сюда явиться, словно подписывал контракт на использование своей крови с многочисленными кровососами, представленными мошкунами и пиявками - настолько активно те набрасывались на любое теплокровное существо. Время от времени, когда ветер менялся на южный, долину накрывало дымом или паром со стороны Дымных гор. В такие дни драконы не могли даже летать, и выбор им предоставлялся небольшой: сидеть голодными или разбиться, рискуя полететь вслепую. Поэтому выражение "запасти на черный день" в стае Крылатых было буквальным... но увы, запасти достаточно получалось редко, не те условия.
Невеселое положение.
Поначалу, когда в стае было больше сильных мужчин, драконы пробовали отправлять разведчиков на поиски нового приюта, но группы либо возвращались ни с чем, либо не возвращались вовсе. А сейчас положение было таково, что крылатые проводили в человеческом облике большую часть суток, поскольку человеческому телу требовалось меньше еды.
- Марита, а Марита?
Девушка повернула голову. Нет, она, конечно, давно не ждала от Латы положенного обращения, включающего "ваше высокородие", но смущенная нотка в голосе дорогой подруги свидетельствовала, что предстоит что-то как минимум забавное.
- М-м-м?
- Кружки возьмешь?
- Прости?
- Надо мальчикам отнести обед, они там варить не разрешили, и похлебку я унесу, и лепешки тоже... а кружки с взваром у меня рук не хватает взять. Отнесешь?
А что, есть сомнения?
Относить "кружки" (одно слово чего стоит, господа!) с взваром бывшему рабу, лекарю и купеческому сыну - да матушку бы удар хватил от такого зрелища. Марита почувствовала, что улыбается. И впрямь... забавно.
- Отнесем...
"Мальчики" вместе с драконами обнаружились там, где и должны были - у белой скалы, рядом с выкопанной ямой. Но есть отказались категорически, не до того, мол. Что было абсолютной правдой, так как мужская половина команда магов была занята важным делом - опускала в яму Арханта-Ри.
Вылечить дракона оказалось еще сложнее, чем они думали. Драконы могли бы, если бы соплеменник был в своей истинной ипостаси, у Клода получилось бы, если бы Архант был полностью человеком. Но падение и удар сместили что-то в тонком сопряжении структур, и баланс энергий оказался нарушен. Собственный огонь пожирал дракона изнутри, и поправить это было непросто.
Поэтому и возникла эта яма - величиной с небольшое озерцо, неглубокая, с ровным плотным дном, которое драконы всю ночь пропекали пламенем. И сейчас в центр этой ямы бережно положили раненого дракона.
- Деяницы пришли помочь? - послышался рядом негромкий голос.
- Что? - вздрогнула Марита.
- Деяницы пришли помочь? - повторил немолодой дракон, у которого весь бок был исполосован старыми шрамами. - Это необязательно. Мы и так покажем вам место.
- Какое место? Постойте... мы можем помочь лечению?
Дракон устало шевельнул крылом:
- Конечно. Даже будь вы простыми магами. Если Архант был прав и вы Звезда, то тем более.
Ах вот как...Марита поискала глазами подходящий объект...
- Дан!
Перемазанный водник поднял голову.
- Что?
- Иди сюда!
- Знаешь, мы тут малость заняты!
- А вы отвлекитесь!
- О божья пара...
- Дан, а она порядком зла... - проговорил Стимий, полагая, что девушка его не услышит. - Лучше иди. Парень, ты чем ее допек? Жениться пообещал?
- Счас у меня кто-то женится... - беззлобно пообещал водник, выбираясь из ямы. - Что такое, опять кот возникает на ровном мес...
- Вы когда собирались нам сказать про помощь? - перебила Марита и с ужасом почувствовала, как ее руки а-ля Латка совершенно самостоятельно упираются в бока. - И что это такое драконы собираются нам показывать? Что за секреты, а? Что у нас за Звезда такая, где у лучей тайны друг от друга?!
- Ты меня сейчас в яму спихнешь... - тихо проговорил Дан.
Марита обнаружила, что в пылу наступления и впрямь загнала водника на край ямы.
- И правильно спихну!
Но все-таки отступила. Несколько пушинок водник энергично махал руками, языком жестов общаясь с насторожившимися магами, пока те не отвернулись. Кажется, Стимий при этом расхохотался, но проверять Марита не стала.
- Кто тебе сказал?
Марита промолчала.
- Да дракон сказал, - вмешалась Лата. - А что такое-то? Дан, и верно, почему мы ничего не знаем? Мы что, Арханту-Ри помочь не можем? Или наша помощь лишняя?
- Да можете вы помочь! Просто валяться потом в лежку будете, как и мы! Сил этот ритуал забирает немерено! Мы же пока еще не настоящая Звезда...
- Что, боитесь, стряпать будет некому?
- Божья пара... - Дан почти беспомощно посмотрел на девушек. - Вот и береги таких. Идите уже, помощницы...
- Куда?
Откровенно говоря, на помощь тяжелораненому это походило мало. Больше всего лечение напоминало попытку жертвоприношения, описанную в орденском молитвеннике в разделе "Чародейства душегубские".
Шесть драконов и шесть магов окружили яму, где на дне лежал раненый. И куда, между прочим, сейчас медленно втекала вода. Марита еще раз нервно проверила - нет, глубины явно не хватало для того чтобы утопить человека, даже с ее невысоким ростом. Самое большее, до плеч дойдет. А вот раненого дракона...
Спокойнее, милле Марита, вы же не верите, что дракона и впрямь утопят? Спокойнее...
- Готовы? - Дан дождался ответа - и резко взмахнул рукой.
Масса воды, прозрачной, сверкающей на солнце, поднялась над свежей плотиной, пенным гребнем лизнула нависшую иву... и тяжело рухнула вниз.
Котловина мгновенно наполнилась водой, Мариту мотнуло в сторону и едва не сбило с ног, кто-то закричал, и в этот миг драконы, вставшие по краям, одновременно опустили вниз крылья. Каждый к своему магу...
В нее попала молния.
На нее рухнуло небо.
Она...
Это было как удар изнутри, как водоворот, как падение, что-то рвалось из нее, летело и кружило, что-то, почти непосильное для хрупкого человеческого тела, и она уже не знала, в реальности ли над котловиной возник белый купол из скрещивающихся молний или ей снова мнится первый вечер после побега...
Это было... больно... почти... невыносимо... это...
..кончилось.
Марита рухнула на колени, прямо в жидкую грязь. Вода, только что едва не кипящая, куда-то исчезла, оставив только ил, мелкий мусор... и дракона, неторопливо расправляющего крылья.