И я побежал за ней по летнему лесу. Весело играли белые тучки на синем небосводе, пели птички, журчал ручеёк, шелестели листочки.
Грациозно изгибаясь всем своим ещё невзрослым телом, Пуся уходила всё дальше и дальше, теряясь среди весёлых берёзок. И вот от неё осталось только белое пятнышко на зелёном фоне леса. "Сейчас совсем пропадёт, - огорчённо думал я, - потом уже её не поймаешь никогда".
Вот тебе и благодарность за столько совместно прожитых дней и ночей. А как прекрасно всё было в начале нашего знакомства. С какой непосредственной радостью Пуся впервые вошла в мой дом! Ей всё было интересно. Она с неподдельным любопытством заглядывала в каждую щелочку моей большой квартиры. Наверное, после крошечной конурки, где она раньше обитала со своими сёстрами, моя квартира казалась ей громадным таинственным замком.
Конечно, по началу, Пуся немного дичилась в новой, незнакомой обстановке. Но уже вечером на диване она покорно улеглась на моих коленях и благодарно потягивалась под моими нежными ласкающими поглаживаниями.
А потом мы перешли в спальню, и Пуся неожиданно смело легла на меня сверху, в экстазе блаженства чуть царапая мою грудь своими маленькими коготками.
Ах, как много ночей провели мы вместе на моей мягкой просторной постели, тесно прижавшись друг к другу. За окном лили осенние дожди, которые сменились пушистым белым снегом, растаявшим с наступлением весны.
Вот тогда-то Пуся впервые забеспокоилась. Её что-то заставляло метаться по комнатам квартиры и тоскливо всматриваться в тёмноту вечерних окон. Но вечерами, как и раньше, она уютно устраивалась у меня на коленях. Позже, начитавшись и насмотревшись телевизора, мы вместе укладывались в постель, и её маленькое гибкое тельце, засыпая, изо всех сил прижималось ко мне. Но однажды, проснувшись глупой ночью, я увидел, что Пуся неотрывно смотрит на меня своими необыкновенными круглыми зелёными глазами. Мне стало немного не по себе, но я, к сожалению, не придал этому тогда большого значения и снова спокойно заснул. - "Ведь это просто Пуся".
И вот моя роковая беспечность закончилась этим стремительным бегом по летнему лесу. Исчезла моя радость, моя маленькая ласковая Пуся. Пропала за поворотом.
Из последних сил я добежал до излучины тропинки. Так и есть. - Я не напрасно беспокоился. Грациозно подпрыгивая, Пуся со всех своих маленьких ножек неслась вниз по склону.
-Ты что тут делаешь?
Маленькие тёплые ладошки плотно закрыли мои глаза. От неожиданности я не удержался на ногах и присел на траву.
-Светка! Ты чего здесь делаешь?
- Глупенький, тебя ищу. Только что приехала.
-Ой, как хорошо. Я так по тебе соскучился. А тут ещё Пуська убежала.
-Так ты по мне или по Пуське больше соскучился?
-По обеим. Разве плохо нам было вместе?
-Бессовестный!
Схватив Светку за худенькие загорелые плечики, я жадно поцеловал её прохладные полные губы. Ах, лето!
Но Светка вывернулась из моих нетерпеливых рук и помчалась вниз по склону.
-Догоняй, а то потеряешь, как Пуську.
Ага, снова погоня! Светка будто летела на крыльях и, глядя на её бронзовую от загара спину, я невольно вспомнил Пусю. Но, нет, ты, то от меня не убежишь. Загрёб, загрёб. Вот она в моих руках. Ах, как давно я тебя не тискал!
Но Светка вновь выскользнула, оставив в моих руках свою блузку. Еще бросок. Становилось жарко и пришлось сбросить с себя последнюю рубашку. Да где же она? Вот под деревом её шорты. Туда же полетели мои.
А вот и знакомая "гостевая" полянка. Под изумрудной в утреннем свете кроной старинной липы стоит тоненькая изящная фигурка в белом купальнике. Увидев меня, Светка взвизгнула и помчалась по краю полянки, как цирковая лошадка, на ходу срывая с себя лифчик. Туда же полетели мои плавки. Моя маленькая Светочка остановилась передо мной в одних белых купальных трусиках и радостно хохотала. По инерции бега я налетел на неё и мы, не удержавшись на ногах, покатились по ещё мокрой от утренней росы густой и мягкой траве.
Мы затормозили около куста рябины, где Светка наконец-то освободилась от последней части своего купальника. Своим худеньким прохладным телом она закрыла меня от всего света. Маленькие Светкины коготки нетерпеливо царапали мою грудь, вместе с молочно-белыми полушариями грудей перед моими глазами раскачивался золотой медальончик.
Когда мы очнулись, солнце уже выкатилось из-за верхушек деревьев. Тёплые лучи отражались от ослепительно белой Светкиной груди, сверкали в густых медных локонах Светкиных волос. Мы ещё долго лениво лежали на просохшей траве, слегка соприкасаясь бёдрами, и бездумно глядели в знойное бездонное летнее небо.
Погоня закончилась. Все вернулись домой. Ну, а где же всё-таки Пуся?
-Пуся, Пуся, - ворчала Светка, - разве тебе мало меня?
-Вдвоём хорошо, а втроём лучше.
-Ты бы ещё сказал вчетвером. Расскажи честно - что вы с Пусей делали, пока меня не было дома? Наверное, только и делали, что спали. Ты ей хотя бы кушать покупал иногда или она тебе нужна только в постели? Ну, хорошо, пойдём искать твою Пусю. Я по ней тоже соскучилась.
- А давай, Светка, ещё побегаем. И не одевайся, пожалуйста. Я хочу посмотреть на свой любимый вид сзади. Ты не похудела?
- Всё, козлик. Вечером ещё насмотришься. Мы с Пусей обе будем в твоей постели. Ты же наш султан, а мы твой гарем. А пока пошли её искать.
Мы с неохотой натянули на себя одежду и спустились к близкой речке. Открывшаяся перед нами сцена меня прямо-таки шокировала. И что же мы увидели!
Ах, ты Пуся, Пуся! Замолк щебет птичек, не журчал ручеёк, не шелестели зелёные листочки. Моя чистая белая и пушистая породистая Пуська, как последняя дворовая кошка, извивалась под могучим лохматым и подранным котом. На нас она даже и не посмотрела. Прощай любовь - увяли помидоры! Теперь осенью будут котята.