Аннотация: Все может быть или не быть. Главное, как к этому относиться.
Я возьму тебя с собой в небеса
До небес лететь всего полчаса.
Пронесу по всем кругам, погрущу,
А потом тебя назад отпущу.
Ты сто лет как не со мной, я привык,
Но если хочешь побывать в той стране.
Очень важно, чтобы ты в этот миг
Просто вспомнила бы вдруг обо мне.
А.Макаревич, "В небеса"
I
Две маленькие серые тени, мерцающие розовато-сиреневатым светом, утроились на подушке в изголовье спящих мужчины и женщины. Они тесно прижимались друг к другу, стараясь покрепче обнять, и при этом еще держались за руки. Голова одной тени лежала на плече второй и от получаемого удовольствия она светилась чуть ярче.
- Какие странные люди. Правда?
- Странные...
Несмотря на тихий звук первого голоса, он был звонче, и по этому можно было догадаться, что принадлежит он тени женского рода.
- Они же знают, что мы есть...
- Знают.
- А они знают, что мы о них думаем?
- А ты всегда такая смелая сказать что ты думаешь?
- Нет... - Она заулыбалась. Он сильнее обнял её, прикоснувшись губами к волосам.
Ему не хотелось говорить о людях. Последнее время он был обижен на них. Из-за людей их встречи стали редкими и каждой минутой такой встречи он очень дорожил. Ему было с ней уютно, спокойно и радостно. И только из-за этих глупых людей ему с каждым разом все труднее становится её найти...
Люди думают, что могут все. Но они ошибаются! Они всё равно будут находить друг друга. Потому что любят. Если бы люди умели любить так же, число счастливых увеличилось бы вдвое...
Она такая беспомощная. Она совсем глупенькая. Как же она без него? Наломает дров. Будет потом страдать. А он, находясь неизвестно где, ничем не сможет ей помочь. Ах, жестокий мир, жестокие люди.
- А ты своему говорил?
- Говорил.
- Ты у меня такой смелый! Я тебя люблю. - Она запрокинула голову и коснулась губами его шеи.
У неё потрясающий голос. Самый красивый на свете. Он готов был слушать его долго-долго. А когда она говорит "люблю", все его существо покрывается миллионом розоватых искорок. Они проносятся вдоль позвоночника как заказанное на дом персональное торнадо. Он улыбнулся и поцеловал её в губы.
- Я тоже тебя люблю.
- Скажи еще раз... - Прошептала она, почти не отнимая губ.
- Люблю тебя...
- Ещё...
- Люблю...
Как хорошо, что он у неё такой сильный и надежный. Он ничегошеньки не боится! Он всегда находит её, когда ей плохо, холодно и одиноко. И она всегда знает, что он у неё есть - самый-самый лучший, самый красивый. Она никогда никому его не отдаст. Она взяла в руки его руку и прижалась щекой к ладошке.
- Если бы они не расставались... - Почти про себя сказал он.
- Мы всегда были бы вместе.
- Всегда...
Он знал, что если у него не хватит больше сил на поиски её следов. Если все пути на свет окажутся закрытыми. Если ему будет плохо и помочь сможет только она - она бросит все и обязательно его найдет. Он это знал. И это придавало ему сил.
- А как ты говорил своему?
- Да как только не говорил...
- Расскажи. Ну, пожалуйста. - Её глаза блеснули неподдельным, совершенно детским интересом. Он поцеловал каждый и прижался губами к её лбу.
- Он не всегда меня слышит. Когда слышит - грустит. Иной раз злится. А иной раз как пошлет подальше. Страшно показываться.
- А моя меня жалеет. Говорят, если жалеет, значит любит?
- Ты говорила со своей? - Его несколько удивила смелость подруги.
- Ты странный. - Она улыбнулась в ответ и прижалась сильнее, обхватив его плечи руками. - Мы всегда с ней разговариваем. Она интересная. Она все-все понимает. Только ничего не делает...
- А что ты ей говорила?
- Ну какой же ты у меня странный. Что я хочу быть с тобой. Что мне с тобой хорошо. Что я люблю тебя и что она не может так со мной поступать. Мне больно.
- Маленькая моя. - Он взял её ручки в свои и прижал к губам. - Мне тоже больно. Но он у меня с характером. Один раз так пригрозил, что думал больше и не увижу тебя. Так страшно стало...
- Что же нам делать? - Еще чуть-чуть и она готова была заплакать. Ей больно, ему страшно. - Как же мы будем?
- Ну. Ну перестань. - Он взял её лицо в ладони. - Не надо так. Мы же вместе сейчас. Мы что-нибудь придумаем.
- Что? Что мы можем придумать?.. - Тихо и жалостно отозвалась она.
Он не знал что делать. Он знал только одно - он не выдержит её слез. Он не хочет, чтобы она плакала. Никогда. Он хочет видеть её только счастливой, улыбающейся, искрящейся этим потрясающим, самым нежным, розовым цветом.
Но скоро рассвет и им придется снова расставаться. Возвращаться к этим несчастным глупым людям. Прятаться в них от дневного света и умирать от неведения - встретятся ли они вновь.
И где приходится встречаться! Что за ужасные места. У этой спящей пары даже ночью души носа не показывают. Есть ли они у них вообще? Но зато здесь им никто не мешает и ей до дому лететь близко, ведь утром довольно прохладно. Простудится еще. Она такая хрупкая. А он от неё так далеко...
- Если тебя твоя жалеет, только ничего не делает, а мой меня не понимает, может нам поменяться местами? - Предположил он.
- Как это?
- Ну, я утром полечу к твоей, а ты - к моему.
- Ой, я боюсь. Я от страха и слова произнести не смогу. А ты моей еще наговоришь чего-нибудь, она и меня слушать перестанет.
- Да. Перепугаются чего доброго. Ещё хуже будет.
- А вдруг потом мы не только не увидимся, а вовсе поменяться не сможем?..
- Ну-ну, не дрожи. Я рядом. Мы не будем меняться. Хорошо?
- Хорошо...
Они обнялись и замерли. И каждый думал - что же я могу сделать, когда сам такой маленький, прозрачный, незаметный и тихий? И ничегошеньки от меня не зависит.
- Скажи, а ведь все может случиться, если случится в несуществующий день?..
- Как это?... - Он ничего не понял.
- Смотри, если они не могут быть вместе в настоящий день, значит, они смогут быть вместе в день, которого не существует? - Она оживилась.
- Очень интересная мысль! - Поддержал он её.
II
...Почти неслышно топая мягкими лапками, по подушке прыгал солнечный лучик. "Не наступи мне на глазку", - подумала она, зажмуриваясь. -"Я не хочу просыпаться. Такой сон был замечательный...". Она сильнее прижалась к его телу и поцеловала в плечо.
- Ты проснулась? - Тихо спросил он.
Она лежала и молча улыбалась. Совсем не хочется ничего говорить.
Он повернулся на бок к ней лицом.
- Проснулась... - Улыбался он в ответ, глядя на то, как она упорно не открывает глаз.
- Давай поиграем в такую игру. Она называется "Еще нет".- Прошептала она, так и не открывая глаз, но давая ему свои губы.
- А какие у этой игры правила? - Прошептал он и легко коснулся её губ своими.
- А ты уже открыл глаза?
- Угу. - Он улыбался, глядя на то, как она упорно зажмуривается. Она такая смешная!
- Тогда ничего не получится... - И она с сожалением спряталась на его груди.
- Но я их уже закрыл.
- Все равно ты подглядывал за мной. Так не честно. - Она поцеловала его в грудь.
- У, мне нравится эта игра! - И он прижал её к себе.
- Давай еще полежим вот так...
- Давай.
- Немножко...
- Немножко. ...А потом?
- А потом я встану и приготовлю завтрак...
- А может я?
- Нет, я.
- А давай я.
- А давай подеремся из-за того, кто будет делать завтрак!
- А давай сделаем вместе!
- Я говорила тебе, что люблю тебя? - Она отстранилась от него и посмотрела в глаза.
У него потрясающие глаза. Невероятные. Они цвета спелой зелени по краю, немного с коречневинкой ближе к середине и с солнечным ободком в центре, вокруг зрачка. Они удивительно, чудесно искрятся и спастись от них можно только благодаря этим длинным густым ресничкам по кругу.
- Кажется, нет. - С притворной задумчивостью ответил он.
- Тебе это только кажется. - Она с довольной улыбкой забралась с головой под одеяло.
- Тук-тук. - Озвучил он постукивание кулачком по его поверхности. - К вам можно?
- Почему он так громко скачет по подушке... - Жалобно проговорила она, имея ввиду назойливый луч солнца, подкрадывающийся все ближе и ближе.
- Сейчас я его поймаю и посажу в клетку. - Решительно отреагировал он.
- Ой, не надо в клетку.
- Хорошо, мы его выпустим на волю.
- А давай поймаем, а потом пойдем гулять и выпустим. - Она высунулась из-под одеяла.
Он поймал её губы и долго их не отпускал.
- Давай вообще не будем вылезать из кровати?
- Только скажи мне, что нам сегодня никуда не надо. - После его поцелуев она никогда сразу не могла восстановить дыхание.
- Никуда-никуда...
- И мы будем только вдвоем.
- Только-только...
- И нам никто не помешает.
- Никто-никто...
- Правда?
- Правда-правда... - Он больше не мог сдерживаться. Его губы, начинавшие робкое изучение её кожи, стали смелыми и горячими и готовы были на все.
- Скажи, что я сплю...
- Да...
- Я укушу тебя! - Засмеялась она и отстранила его голову руками. От прикосновений его губ горела кожа. И очень хотелось ответить взаимностью, но часто бывает так, что самое интересное заключается в моменте, когда еще нет...
- За что?.. - Жалобно спросил он, глядя в её глаза, выстроив брови домиком.
- А за что бы ты хотел?.. - Играючи спросила она, зная, что сопротивление все равно бесполезно.
- О! - Его голос окреп, руки обрели силу и стало жарко.
- Знаешь, что говорят о двух половинках, которые обречены искать друг друга? - Сдаться ему очень хотелось, но именно этот момент и хочется продлить.
- Что? - Его голос стал глубоким и бархатистым, а губы, уже не останавливаясь, завоевывали все новые пространства.
- Что когда они встречаются друг другу, между ними возникает искра.
- Возникает...
- Ну, послушай... - Она обняла руками его голову, не давая губам коснуться кожи.
- Не могу. Ты закрыла мне ушки, солнце. - Он улыбался.
- Возникает искорка, как слабенький разряд тока. И эта искра будет возникать между ними всегда, даже когда они долго-долго не будут вместе. Она будет каждый раз напоминать им о том, кто они есть на самом деле...
- Всегда... - Его голос становился мурлыкающим и все, что ему было нужно сейчас - это её губы...
...С ним было легко, сладко и невозможно. Всегда. И все равно как и когда это происходило. В полной ночной темноте, при тусклом свете кухонной лампочки или в ярких солнечных лучах. Его тело невозможно было не принять.
Она иногда пыталась задуматься - могу ли я остановить его, поторопить или еще что-то? И каждый раз понимала - нет, ни за что и никогда. И то, что и как он хочет с ней делать, то он и будет с ней делать, потому что она сама хочет то же и так же...
- Я люблю тебя...
- А я - тебя.
Откуда-то из-за спины возник солнечный свет. Его глаза, только что зовущие утонуть в них как два самых густых и непостижимых тумана, искрились множеством солнечных зайчиков.
- На свете нет ни одного мужчины красивей тебя, ты знаешь? - От его глаз невозможно оторваться. Хочется смотреть в них всегда, хочется наблюдать, как зрачки меняют диметр, как их обволакивает дымка удовольствия, как он в смущении пытается их спрятать...
- О! Ты знала так много мужчин? - Улыбнулся он.
- ...У меня не было мужчин до тебя. - Ответила она, приподнялась на руках и коснулась его губ.
Это - священное место. Губы. Они нежнее всех плотей. А то, что они способны отвечать на твои поцелуи - это волшебство. Их вкус неповторим. Их мягкость невероятна. Оторваться от них не хватит никаких сил. Даже при угнетающей жаре, при самой сильной жажде, приникнув к прохладному источнику, настает момент насыщения. Напиться этими губами невозможно...
- Ты хочешь есть? - отрываясь от его губ, тихо спросила она.
- Я хочу только тебя... - Он улыбался.
- Врунишка. Ты должен хотеть есть. Ты просто обязан!
- Ты всё всегда знаешь обо всех. - Смиренно произнес он.
- Не обо всех. - Она чмокнула его в нос. - Чем мы будем кормиться?
- Хочешь фаршированных потрошками перепелов на вертеле?