Аннотация: Есть только две вещи, о которых строит писать - это Любовь и Смерть. Но никто не сказал, что между ними такая небольшая разница...
Шедевр
...Жить. В чем-то сомневаться, на что-то злиться, чему-то радоваться. Так. Между прочим. Ложиться спать, ни о чем не думая, и вставать, не загадывая наперед, что будет. Ни к чему особо не стремясь, ни о чем особо не переживая...
Но иногда вспоминались долгие разговоры на кухне. О жизни и существовании. О смысле и бессмыслице. О вечной любви и ограниченности бесконечного времени... Экзистенция. Кафка. Камю. Сартр... Некоторые из них переходили в жаркие непримиримые споры, некоторые - в страстное согласие. Все равно во что - все обещало ночь неземного блаженства.
Холодная водка без закуски. "Тебе джин с тоником и со льдом?"
Горячий чай с лимоном, обжигающий пересохшие губы. "У нас закончился сахар".
"Хорошо, что ты купила сосиски. У нас есть пару яиц. Я приготовлю обалденный ужин!"
Горький кофе с сигаретой. "Почему ты не любишь черный шоколад?"
В слова хотелось вслушиваться. В музыку - вливаться. Размышления с карандашом в руке. Будь то слово или линия. Все имело смысл.
Мы были словно белый ватман - атрибут нашей комнаты. "Никогда не уходи молча", говорил ты и обязательно что-нибудь оставлял на нём для того, чтобы я подумала о тебе.
"Забавно вы это придумали!", - реакция всех друзей на лист ватмана посреди настенного ковра. Никто из них не смог удержаться от того, чтобы чем-нибудь не заполнить имеющееся пустое место.
Место для мыслей. Оставь мне свою! Потом мы додумаем её вместе. И легким росчерком в левом нижнем "Никогда не говори никогда".
- Почему ты написал это? О чем ты думал в тот момент?..
- Задумался над парадоксальностью сочетания этих слов.
- "Никогда". Наверное, самое страшное слово из существующих.
- Пожалуй. Но мы его никогда не будем говорить.
Место для ежесекундных образов. В правом верхнем девичий силуэт на берегу быстрой реки с платочком в руке.
- Почему ты нарисовала это? Что за прощальные жесты, малыш?
- Это не прощальные. Мне было грустно и я хотела, чтобы ты знал, что я всегда тебя жду на нашем берегу, где бы ты ни плавал.
- Не грусти, мы всегда будем вместе. Нужно только дорисовать лодку, что причаливает к берегу, на котором ты меня ждешь.
И из твоей руки длинные тонкие, необыкновенно красивые мужские пальцы нежно, но настойчиво забирали карандаш и правили неуверенные линии. Правили так, что твоя картина не исчезала, а проявлялась. Четко и точно. Без лишних штрихов. Без лишних полутонов. Если тень, то черная, как при самом ярком солнце. Если звезды, то как зимой в горах - каждая способна осветить путь...
С кем это было?..
Эти тонкие пальцы. В них что кисть, что клавиши рояля, что ты сама. Они способны были вызвать музыку у всего, до чего дотрагивались. Это была то робкая мелодия, то целый симфонический оркестр! Но не было безмолвия. Не было этой оглушающей тишины...
Чудесное время! Время, когда сердце знает, зачем стучит, руки знают, откуда на них чернила, мозг знает, что каждая его мысль красива, тело знает, что каждое его движение любимо. Хотелось двигаться так, чтобы каждый следующий шаг был шагом в небо.
С кем это было?...
Это было со мной. Мир был невозможен, ясен, нов! Душа играла в трубы, а тело готово было пройти огонь и воду.
И если нужно было отдать - отдавалось все! Так, что даже не было сомнений в том, что возможно было что-то оставить про запас. Если усталость, то до изнеможения. Если прилив сил, то горы кланялись тебе в пояс и воды расступались перед тобой. И страха не было вовсе!
Тебе давали покорять все вершины, которые даются женщине. Тебя носили на руках. Рисовали твои портреты. Писали о тебе стихи. Пели тебе песни. Без тебя сходили с ума и уходили в запой. Тебя ревновали и за тебя дрались. Однажды ты проснулась в кровати, полной денег. Однажды ты купалась в ванной, полной лепестков роз. Тебя возносили на пьедестал. На тебя любовались со стороны так, что ты верила - ты богиня! Весь мир бросался к твоим ногам.
Тебе давали полную свободу. Такую, что у тебя захватывало дух. И ты могла делать все, все что захочешь! Ты красовалась, тобой хвастались, наблюдали, держа на расстоянии, и снова привлекали обратно и любили - любили - любили.
...Потом тебя отталкивали. Ты надоедала. От тебя уставали. Думали: Когда же она закончится? Она же не может все время быть?! Это невозможно! Мужская свобода священна!.. И от тебя освобождались. Тебя, как законченное произведение, вешали на стену и... Благополучно забывали. И мастер мыл кисти. Поэт - выбрасывал истертое перо, музыкант менял струны... И наступали черные дни.
Но снова. И снова, и снова трудилась душа. Сначала ты не понимала - за что, за какие достоинства такие награды и почести? Неужели такова любовь мужская?! Чего же желать еще?..
Потом ты думала - вот наступила расплата. Расплата за божественные посягательства - забвение. Мужская любовь быстро устает. Она устает, когда насытится. Ты должна была сыграть определенную роль. Сыграла великолепно! Ты - воплощение. А мысль - автора. При вознесении тебя, возносили себя...
В общем-то, ему все равно, что будет с тобой дальше. Лишь иногда тоска по своей гениальной работе заставит его вспомнить о том, как он рассматривал твое тело, чтобы верно выбрать краски, как он вслушивался в твой голос, чтобы подобрать правильные слова, как он вдыхал твой аромат, чтобы не подвела ни одна нота.
И тогда он призовет тебя снова. Он будет восторгаться тобой. Будет просить прощения, валяться в твоих ногах, обнимать твои колени, целовать твои руки и на каждое движение, слово и прикосновение тебе захочется ответить. Ты готова будешь забыть все обиды. Весь лёд голоса. Все дни (годы!) ожидания. Тебе захочется поверить, что ты снова нужна. И ты будешь верить.
И каждый раз ты будешь становиться все совершеннее. К тебе будут добавлять ещё один штрих, еще одну ноту. И снова после этого мастер будет тебя, как картину, выставлять перед множеством зрителей, чтобы они любовались тобой - его работой!
Но каждый раз за свое великолепие ты будешь наказываться безразличием. И еще не раз, и не два тебя, как картину, отвернут лицом к стене. И каждый раз будет жесточе предыдущего. Потому что поправок нужно будет все меньше. Потому что вспоминать о тебе станут все реже.
- Так я пойду?..
- Как, ты еще не ушла?..
И каждый раз вера твоя будет оттачиваться, как лезвие. И в один прекрасный (самый прекрасный!) момент ты этим лезвием сделаешь взмах и отрежешь навсегда.
- Ты не можешь быть ни с кем. Ты же знаешь это. Ты будешь моей. Всегда.
- Нет.
- Ну что за глупости, малыш. Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
- О. Нет на свете счастливей женщины, чем я!
(Это правда! Это правда!!! Это... О, как вам передать что ЭТО такое? Это восторг. Полный восторг! Это - вечность. Бессмертие. Свет. Полёт. Это - счастье! Это то, что нужно пережить. Именно нужно! Это то, ради чего стоит).
- Ты согласна?
- ...
- Да?
- Нет. Я никогда. Никогда не буду твоей женой...
- Не шути так.
- Я не шучу...
- Всё. Я виноват. Прости. Мы идем подавать заявление?
- ...
- Да?
- Нет...
- Ты говоришь серьезно?
- Да...
- Я не понимаю, малыш... Я не могу без тебя!
- А я могу...
Врала? Врала! Сердцем - да. Разумом - нет.
Сердце кричало: Да! Да, я буду твоей до конца дней своих! Я все вынесу, все стерплю. Я буду такой, как ты хочешь. Я буду рядом, если нужна и исчезну, если надоем...
Разум твердил: Согласиться, значит отдать свою жизнь. Подчинить её. Забыть о ней. Жить чужой. И, в конце концов, стать чужой...
Прошли доли секунды. Миг! Но все было уже решено.
И голоса, которым я отвечала ему, почти не было слышно. Но он был! Он был таким, каким говорит то, что в тебе самое главное. Самое ценное. Говорит, как будто напоминая - береги меня.
- Что обещал тебе разум? Он обещал счастье?
- Нет.
- Боль?
- Да.
- Почему же тогда ты послушала его?
- Потому что боль сейчас обещало счастье потом. Потому что скорое счастье, обещанное сердцем, обещало боль потом. Много боли. Непрерывной.
Шедевр! Ты создавал его почти 3 года. Ты сделал это.
Сейчас из руки мастера выпадет кисть. Застынут пальцы музыканта над клавишами. Умрет, не дойдя до бумаги, слово поэта. И стайкою наискосок унесутся и развеются по ветру запахи и звуки.
Ты - совершенна. Тебе не нужен больше мастер. Ты - самостоятельна. Ты сильна и свободна. Ты - лучшее его произведение. И ты больше не зависишь от него. Он! Он сделал тебя такой.
Ты гениальна. Ты способна почти на все! Ты можешь вдохновить и оттолкнуть. Возвысить и уничтожить. Тебя есть за что любить. Тебя есть за что ненавидеть. Владеющий тобой - владеет миром.
Вот только сил душевных будет оставаться все меньше. Усталости все больше. Желания не останется почти совсем...
Ты самодостаточна. И тебе вовсе не нужен восторженный зритель. Ты согласна на тихое и спокойное существование. Ты почти согласна на забвение. Ты - всего лишь картина на стене одного из многомиллионных залов этого мира.
Хорошо, если кто-то, пройдя мимо, вспомнит время твоего создания и то, какими новыми гранями играло это полотно после каждого умелого штриха мастера. Какие полыхали страсти, какие симфонии, какие органы звучали в душе и какая рифма выливалась на бумагу при взгляде на тебя... Не вспомнит? Ничего страшного. Тебе почти все равно.
Ты будешь в чем-то сомневаться, на что-то злиться, чему-то радоваться. Так. Между прочим.
У тебя появится хранитель. Он заменит над тобой перегоревшую лампочку, смахнет пыль, обновит раму, будет поддерживать нужный климат. Чего же ещё? Основа долгому существованию - твоя усталость и скука. Это самая прочная основа. На этих вещах можно создавать крепкие и длительные союзы. По крайней мере, они неподвижны...
Где ты сейчас, моя любовь?
Такая сильная, такая терпеливая, такая бесконечно преданная. Неужели ты до конца исчерпала себя?
Каждое напрасное усилие высасывает воздух из вселенной, пока не начинает казаться, что ты вся, твоя плоть и кровь вот-вот взорвется в пустоте.
Где ты сейчас, моя любовь?
Я так долго, я все время ждала, пока ты меня позовешь. Ведь радость видеть тебя стала привычкой. Второй натурой. Необходимостью меня самой.
Где ты сейчас, моя любовь?
Я не раз захочу вернуть и вернуться. Мне будет казаться, что прозвенит звонок, я услышу твой голос и помчусь к тебе туда, куда ты скажешь. И буду с тобой до тех пор, пока ты снова не прогонишь меня.
Но я знаю, что этого никогда не будет. Я знаю эту свою слабость. Ты. Эта жадность, с которой ты относился ко мне, она была великолепна! От неё срывало крышу. Сорвало.
И даже если что-то вернется, не вернусь я. Я все равно уже буду отдельно. И меня будет преследовать злость на то, что я знаю, что вернуться не смогу. Да, буду хотеть. Буду сходить с ума... Но уже зная, что никогда не смогу стать такой же любящий, рвущейся к тебе, стремящейся всем своим существом. А если я не смогу быть такой, значит, я не вернусь.
Меня осталась лишь половина. Но ведь осталась! Как отобрать у себя самой последний шанс? Возможно ли? Нет!
Именно поэтому я буду умалять судьбу никогда, никогда больше! - ни краем глаза, ни похожим звуком голоса, ни долей аромата - никогда и ничем не напоминать о тебе, мой мастер.
Я сделала ставку на тебя. Я сыграла с судьбой. И сделка состоялась. Все, что было связано с тобой, отступилось от меня, как от прокаженной. И даже в те моменты, когда встреча с тобой была неизбежной, мы не встречались! Судьба проводила нас в миллиметре друг от друга, а мы не знали этого! За секунду до нашего столкновения мы исчезали с пути и появлялись уже за спиной друг у друга!
Фантастика! Мне не верилось самой! Мистика! Возможно ли такое? Теперь я знаю, что да. Ведь каждый раз она давала мне понять: "Я выполняю условия нашего договора, видишь? Знай это!" Как штамп. Как клеймо.
Судьба сдержала свое слово. Она избавила меня от многих и многих минут ужасной, смертельной муки. Муки, которая сначала составляет две половинки вместе и они, в страхе быть разлученными снова, торопятся поскорее срастись, а потом берет и нещадно разрывает их на части. И эти оборванные края. Их потом так тяжело снова соединить...
Да, судьба сдержала свое слово. Но я не могу сказать ей спасибо. Почему? Потому что я знаю - она ничего не делает просто так. Исполнив одно мое желание, она заберет у меня другое.
Какое?
...Шедевр. Образец, исключительный по своим достоинствам. Идеал, витающий над временем и пространством. Творение мастера, ставшее свободным от всего.
Но однажды в огромной картинной галерее, в твоем маленьком зале появится один человек. Он застынет перед тобой, замрет. Его глаза, пока еще только всматривающиеся в тебя, вызовут в тебе самые яркие воспоминания. Они скользнут солнечным зайчиком. Живым и теплым, а не искусственным холодным светом. И ты выплеснешь на свою поверхность свои самые смелые краски.
И ему не захочется уходить. Он услышит тихий шепот листвы, нежные нотки еле уловимого запаха последней осени, по его щеке скользнет дыхание теплого ветра, в глазах загорится искорка...
И тебе захочется снова стать не одной из многих, а единственной. Такой, чтобы он не уходил. Не ушел больше никогда! Ведь только когда он смотрит на тебя - ты живешь!..
Теперь он - твой мастер. И ты согласна на то, чтобы он не только тебя разглядел, но и исправил то, что ему не нравится. Никакая другая рука не смеет к тебе больше прикоснуться. Только рука мастера. Именно она способна оставить на тебе след.
Это не его, склонившегося над тобой, дыхание. Это - дыхание самой жизни. Это не его пальцы по твоей поверхности. Это - прикосновение жизни.
Ты знаешь, что бывает потом. Мастер сделает свое дело - и... Но тебе все равно. Сейчас! Все равно!
Судьба.
Ты знаешь судьбу шедевров? Постоянная смена яркого света и непроглядной тьмы. От них одинаково слепнешь. И жизнь за стеклом. Вроде ты, а вроде и нет... тебя.
...Может быть, когда-нибудь ты, мой мастер, ошибешься номером и позвонишь мне. Мне! И я услышу звон апрельской капели, раскаты майского грома, шорох листвы на деревьях, шум теплого прибоя, соловьиную трель на заре и потрескивание поленьев в камине. И когда я услышу всё это, я отвечу: "Судьба, ты не исполнила моего желания. А значит, я имею право на ещё одно. Новое!"