Аннотация: Этот рассказ о робком парне. Мне хорошо известном. Тоесть обо мне. И о его возмужании.
бесстрашный тореро.
-1 -
Прощание "славянки".
Прошел еще год. Я трудился на разных видах тракторах, грузовиках. По утрам и вечерам
изнурял себя тренировками спортзале. Был примерным фанатиком спорта. В поселке
меня начали узнавать. Некоторые здоровались при встрече. Друзей у меня не было по -
прежнему. Да и быть не могло. Я не курил, и что еще хуже не пил. Народ этого не
понимал, но как - то оправдывал моим увлечением спортом. Но совсем уж тяжело для
моего окружения знакомцев, было отсутствие у меня всяческих связей с женщинами. Я
был невинен перед прекрасной половиной жителей планеты Земля. Относился к этому
как к уже надоевшей зубной боли. Хочется вырвать, страшновато, да не сильно и болит.
Нужно сказать, что внешне я был весьма привлекателен. К сожалению, понял я это лет
через двадцать. Девушки доверительно сообщали мне о своей симпатии. Я считал, что
издеваются. Природная стеснительность заставляла краснеть при одном взгляде девушки в
сторону моей скромной персоны.
Одна из диспетчеров нашей конторы, имя ее Венера, была женщина восточного и весьма привлекательного внешнего вида. Мечта и вожделенная фантазия всех работяг нашей мехколонны. Была она немного старовата, как мне казалось. Ей на те смутные времена исполнилось тридцать. Тем не менее ее формы и глаза женщины полной желания, здоровья и огня, заставляли меня не только краснеть, но и умолкать при встрече. Я опускал глаза и пытался уйти в сторону.
Ее же, эта странная моя поведенческая реакция, наоборот, приводила в состояние акулы, почуявшей кровь. В то время мне выпало несчастье работать на "вахтовке". Я развозил работников по их рабочим местам и после этого прибывал в распоряжение диспетчера. Ночью диспетчеру спать запрещалось. Они бодрили себя чифирем и болтовней с дежурным водителем. Не редко это был не только чифирь и не только болтовня. Поэтому диспетчера, а они были конечно же женщины, подбирали себе пару по принципу "приятное с полезным." Полезным была работа, приятным их двусмысленные отношение с дежурным водителем. Об этих отношениях говорили как о само собой разумеющихся. Ни у кого они не вызывали осуждения. Наверное, наоборот. Их одобряли. Случилось так, что Венера выбрала меня.
До полуночи я занимался развозом рабочих. Затем придумывал всевозможные мелкие поломки, которые тут же устранял. Иногда нагло спал в кабине. Это была игра. Мы играли в нее вместе, но правила были разные. Венера придумывала веские причины, что бы заманить меня в домик. Это были чаепития с домашними булочками, или же какие либо производственные надобности. Я старался больше молчать и глядел себе под ноги. Меня тяготила моя невинность. Ее же, это мое поведение наоборот возбуждало. Разговор затеянный вокруг чая, плавно перетекал в плоскость отношений мужско-женских. Она говорила о сексе и мужчинах. При этом смотрела мне в глаза. Взгляд у нее был лукавый, полный готовности к боевым действиям. Я молчал. Что мне было говорить? Тема для меня не известная и закрытая. Закрыл я ее сам, почему не знал и не пытался себе это объяснить. Мне исполнился 22 год. Своей невинности я стыдился, но расставаться не хотелось. Так бывает со старыми вещами. Они удобны, комфортны, но для окружающих тебя обывателей, непонятны.
Однажды мы с Венерой пили чай. Было часа два по полуночи. Я поднялся ,что бы выйти из душного домика. Венера пошла за мной .И тут лампочка под потолком погасла. Перебои с электричеством были привычными. В дверях я почувствовал как горячее, упругое тело прижалось к моей груди. Первый раз в моей непродолжительной жизни я ощутил женскую грудь. Тело мое мне не подчиняясь производило вибрации отбойного молотка. Прикосновение это было двусмысленным. Можно было расценить как случайное. Продолжившись еще секунду, от случайности не осталось бы и следа. Я понял всю нелепость моих реакций, но было уже поздно. Вышел во двор, использовав осмысление
случайности. Мне стало стыдно, неуютно, неловко. Все одновременно. Хотелось вернуться в дверной проем, дать волю чувствами рукам Стать мужчиной. Я понимал, поступок мой, совершенно детский. Но было поздно. Венера обижено опустила глаза. Молчали до утра. Это было последнее наше дежурство. На следующий день мне доверили вездеход, прикомандировали к геопартии.
При случайных встречах с Венерой, она опускала глаза, а я летел в провал разверзшейся
земной коры. Прямиком в преисподнюю. Много лет последующей жизни я понял,
мужчины долго помнят женщин, с которыми им было хорошо. Женщины мужчин у которых было не хорошо. .
После этого случая я твердо решил распрощаться со своею невинностью, чего бы мне это
не стоило. Идея эта возносилась в ранг временного смысла бытия. До исполнения.
Тем не менее, я продолжал свои занятия спортом. Все вечера мои были заняты.
Я решил обратиться за советом к соседу. Им конечно же был мой бывший напарник по
трактору. Витя Малышонок. Я не знал как спросить про "это". Все же я решился. Взял
бутылку водки. На мой робкий стук Витек вывалился всей своей мощной фигурой в дверной проем.. Его взгляд упал на бутылку. - Ни х..., себе!!!. Он выдавил из себя, как каратист бьющий в цель.
-Заходи. Потом, я пил чай, Витек водку. Закусывали ягодами брусники. Это его фирменное изобретение. Так больше кайфу, считал Малышонок. После третьей, которую он выпил одна за одной, Витек заговорил за жизнь. В общедоступном смысле означало за баб. Мне это сильно облегчало мою роль.
- Лерик, это он так ко мне,- Гляди, все бабы бляди!. Я внимательно слушал, стараясь понять мысль "профессора"..
- Мажут бабы рожу, как думаешь зачем? Я честно себе признался, не знал .Вслух сказал,
-Что бы красивыми быть. Малышонок криво улыбнулся.
-Хрен там! Что бы нас, мужиков заманить. Как тетерева в силок. Витек был
охотником.
А штаны зачем пялят на ножонки свои? Я тебе скажу! Здесь он ударил кулаком по
столу и влил в себя четвертую. Я жадно глотнул остывший чай.
Что бы жопу мы их оценили. Она ж не такая как у нас, вот мы и пялимся. Я уважительно посмотрел в глаза учителя. Там разыгрывался нешуточный спектакль. В речи сенсея, начали проскальзывать нотки психоанализа.
- Бабуля мне сказывала, не унимался Витек, когда ейный жених коленку голую ее
видел, чувств лишался напрочь. А спали мужик с бабой, свечи тушили. В темноте,
значит. Потому как при свете ничего не получалось. Мужики дурели. Это до войны
так было. А сейчас, все бляди, закончил мысль Витек.
Так что не робей, Лерик! Мне от этой правды земной, становилось дурно.
Хочешь я тебя с такой бабой познакомлю! Сама все сделает. В лучшем виде! Мне не хотелось. Но я упрямо молчал.
Тут Малышонок пошел в наступление.- Давай Валерьяныч, сегодня же! Сегодня была тренировка. Как впрочем и вчера и завтра. Я рисковал не выполнить мое сокровенное желание. Краснея и смотря в пол, я согласился.
Витек допил остатки в бутылке, крякнул, выматерился и встал из за стола. -Сидишь дома, и никуда. Это приказ, солдат! Понял!? Нужно сказать, что родители мои два дня как улетели на Большую Землю. Отпуск. Я встал и покорно, как заключенный пошел к себе в комнату. Здесь в полной темноте я дожидался приговора. В голове проносились варианты спасения. Их было множество. Например, я хотел упасть с табурета и удариться головой. А головная боль... Вспомнил, что это женская причина. Еще я серьезно решил вызвать "скорую помощь" и пожаловаться на какую ни будь болячку. Но телефон был только в стройуправлении, а это далеко. Больница ближе. Вскоре я перестал искать причину. Решил просто уйти. Без причины. Мне стало легко и спокойно. Я направился к двери, что бы осуществить мой побег. В это время дверь нашего общего коридора с шумом отворилась. Послышатся зычный бас Малышонка.
- Лерчик! Орал он на весь дом. - Хорош дрочить! Я тебе бабу привел! Весь дом конечно же все слышал. Как мне казалось. Я рванул к окну .Благо первый этаж. Защелка двигалась медленно. Но здесь я допустил тактическую ошибку. Нужно было закрыть входную дверь моей комнаты. Тогда хватило бы времени на побег. Дверь с шумом распахнулась. Витек за шею обнимал девицу. В обеих руках у него была зажато по бутылке водки. Девица тупо и нагло улыбалась. Описание ее внешнего вида заняло бы не одну страницу в тетради психотерапевта. Одета она была в легкое платьице. За окном стояло лето. В огромной амбразуре, огромного декольте, виднелись орудия пятого размера. Талия просматривалась. Но с трудом. Они с Малышонком были очень похожи. И одинаково пьяны.
Знакомься, Валерьяныч,- Марфа! При этих словах она огрела Витька по затылку своей ручищей.
- Мария я! Голос у нее был как у нашего ротного. Четкий не допускающий и тени сомнения и прочих неугодных ей вибраций. Мне показалось, Малышонок ее боиться.
-Хорошенький какой! Это она обо мне. Как на картине рассмотрела мои тапочки, и не торопясь переносила свой взор выше . .- Водки выпей с нами, миленький! Все у нас будет хорошо!. Ее командный голос вынес приговор. Мне было не хорошо. Я знал, что стакан водки для меня, как цианистый калий. Действовал на мой непривычный к зелью организм ,быстро и точно. Я падал замертво и до следующего дня никто не мог меня оживить. Но пить не хотелось. Я оставил этот радикальный метод на крайний, пожарный случай. Как запасной парашют. Сидел и покорно ждал развития событий.
После того как использованная бутылка покатилась под стол, как гильза от снаряда, Марфа сказала;- Малышонок, все! Иди к себе,надоел. Витек понимающе ухмыльнулся и потянулся к двери. Тут я понял, пора. Нужно дернуть кольцо. Парашют.
-Может на посошок!? Голос у меня был не очень уверенный, но в нем просматривалась надежда на мягкое приземление. Марфа обрадовано и одновременно удивленно у дарила своей ручищей по спине Малышенка.
- О! Давай Витюша, жить нужно быстро! У милого желание поднялось! При этом, подмигнула Витюше. Бутылку Витя открыл умело и плеснул в стаканы. Стаканы были граненные. В моем оказалось грамм сто.
- ---Не жалей, Витек, мне еще капни. Я хотел, что бы наверняка. Без осечки. Выпили. Крякнули. Паузу прервала Марфа.
-Все, Малышонок. Пошел на х... При этом она неуверенным жестом указала на дверь. Мне нужно было еще минут пять.
-А подымить? Голос мой был более уверен, но дикция хромала. Марфа обрадовалась моему неожиданному поведению. Она положила руку на мою спину. Ее прикосновение я практически не ощущал. Улыбаясь счастливо глупой , совершенно пьяной улыбкой. Я понимал, парашют раскрылся! Это последняя мысль, которую я помнил.
Утром мне было не хорошо. Голова не болела, но тело было не моим. И во рту... Малышонок ввалился в дверь, открыл рот и разочарованно наотмашь рубанул ладонью воздух. Посмотрел с укором и сочувствием в мои глаза. Молчаливо повернулся, высказывая своим видом свое презрение и вышел.
После того происшествия, Марфу я встречал в местном магазине. Стыдно не было. Делали вид не знакомых людей.
Жизнь продолжалась в привычном порядке. Утро. Малышонок, с его матерной побудкой. Работа. Тренировка. Завгар вручил как - то утром ключи от Ггаз- 66.
-В УПТК к Сергей Григорьевичу! Будешь жопу возить. На местном сленге это означало работать как извозчик местного начальника. Такие машины обычно приписывали к мастерам или же самое высшее назначение, это начальникам участков.
Я осмотрел машину, залил воду. Завелась без видимых проблем. Нужно сказать, что на стройках БАМа старых машин не держали. После серьезной поломки машину ставили на так называемый пи.. ..ц .
Этим пи...цом являлось место в ряду похоронном, таких же машин. Вместо "убитой" машины выдавали ключи от новой. Деньги никто не считал. Я честно думал, что государственное имущество и деньги, вещь несовместимая. И что все , что государство производит, деньгами не исчисляется.
Дорога мне была знакома. Каждая ямка, коих не счесть. Асфальт здесь, не укладывали. Мерзлота. В смысле грунта. Я неспешно пробирался к своей цели. Посмотрим, что за птица этот Сергей Григорьевич. В одно мгновение перед буфером моего вездехода. мелькнула тень. Нога ударила по тормозу .От такой неожиданности хотелось ругаться матом. Я этого не мог себе позволить. Не знаю почему. Так был сделан.
Перед капотом моего "зверя", стоял кто то и подняв руки над головой, раскачивал ими из стороны в сторону. Действо это призывало меня к остановке. Я взялся за рукоятку дверцы, с твердым желанием набить рожу этому придурку. Нужно сказать, что к тому времени я был чемпионом Якутии в своем среднем весе, и тренером местного МВД. Спрыгнув на землю я шагнул на встречу идиоту. И тут же замер от неожиданности.
Идиотом оказалась девица. Спецовка типа комбинезон. Вся измазана цементом. В общем если не красавица, то рядом . Темные, короткие волосы ее немного кучерявились. .Глаза как у ястреба. Взгляд карих глаз пронзительный и пламенный.
-Шеф! Милый, выручай! Я от такой неожиданности молчал. Оторопь. Она щебетала о какой то бетономешалке, плане и прочей ерунде. При этом пересыпая свою речь такими определениями как, родимый, солнышко, зайчик. Мне показалось, что нахожусь у нее в объятиях. Это было выше моих сил. Я замычал о времени, о Сергей Григорьевиче. Она сделала вид, что не услышала. Я в отчаянии махнул рукой
.- Поехали! За привычным, рулежным деле я пришел в себя. Рассмотрел ее более внимательно. На вид лет 23. Почти ровесница. Пока ехали, язычок ее не утихал.
-Зовут меня Люда. С мужем развожусь, надоел, Алкаш. -А ты?
-Я не пью. Говорил правду.
-Да я не о том. Женат? После неловкой паузы я выдавил,
-Нет, конечно же. При этом так смутился и как осьминог поменял окрас на ярко
красный. .От этого мне стало совсем неловко.
-Девушка есть? Неуверенно произнесла попутчица. По ее интонации я понял. Она
догадывается о моей невинности.
Я отрицательно промычал.
-Ясно! Поставила диагноз Люся. - Где живешь? Я сказал, что родители в
отпуске.
-Пригласи к себе. Сегодня вечером. Люся внимательно посмотрела мне в глаза.
Произнесла она это "пригласи", без лукавства и иронии. В ее голосе не было
наглых и пошлых ноток. Наоборот. Мягкая просительная интонация. В моем воспаленном от всей этой неожиданности мозгу, начали всплывать стандартные отказные причины. Тренировка, дела... Но в ее "пригласи" была еще какая то женственная слабость, которая не позволила нести мне этот бред.
-Приходи, конечно же. Буду рад... Я не знал что нужно говорить в таких случаях. Бетономешалку уже выгрузили. Нужно сказать, что наша неожиданная беседа протекала под ее неотрывным взглядом. Смотрела она мне в глаза. Я пялился на дорогу.
Люда открыла дверцу поставила ногу на ступеньку, при этом не опуская от меня глаз сказала
- Да милый, я приду. И так же смотря мне в глаза, закрыла дверь. При этой последней ее фразе я настолько осмелел, что также как и она смотрел не отрываясь, жадно и безрассудно в ее омут. Нужно сказать, что перед боем на татами я выдерживал любой взгляд противника. Мой не всегда. Но здесь другая энергетика глаз. Доверие. Это
когда открываются ворота твоей крепости. Ты понимаешь, что можешь погубить себя. Но именно это чувство обоюдного доверия рождает проникновение в крепость и познание всей своей чувственной душой и разумением того, кого ты уже не боишься. .
Сергей Григорьевичу я доложил о своем прибытии коротко. По военному. Мой будущий босс оказался худощавым мужиком среднего роста. Матерщинником, всегда немного в подпитии .В меру. Так, что бы можно было влезть в кабину моего шестьдесят шестого. В общем нормальный мужик и начальник участка. Совершенно типичный. Меня он уважал за мою, как он считал силу воли. Дело в том, что Григорьевич уже сотый, очередной раз, пытался бросить курить .Я не курил. Отсутствие у меня похмельного синдрома приводило шефа к скрытой зависти. В дальнейшем он сделал мне не плохую в среде таких же как он начальников среднего эшелона, рекламу. Меня переманивали и даже пытались перекупить .Давали два ящика водки. Но наше с Григорьевичем первое знакомство, определило в отношении друг друга уважение и преданность. Дело в том, что после того как я выручил бригаду бетонщиков, в лице ее представителя Люси, работать в тот день я уже не мог. Объяснить почему тоже. Сергей Григорьевич решил , похмелье. По выражению моих глаз было видно, опьянение. Он разочаровано махнул рукой, сочувственно выразился матом. Потом предупредил о первом и последнем его помиловании.
Весь день я томился ожиданием встречи. Приехал к одному своему дружку. Серега, был любимцем всех местных дам и не только местных.
Объяснил суть дела.
- Да чего, там! Делов то!. Серега долго смеялся. - Купи водки. Выпьете, а там дело легко пойдет. Я купил на всякий случай портвейн. Организм портвейн принимал. Припас конфет. Как я считал, подготовился правильно. В назначенное время раздался звонок. Состояние моей нервной системы было паническое. Что то похожее, я испытал много времени тому по прошествии. Я матрос небольшой яхты. Открытое море. Недалеко от Босфора. Турецкий берег. Штормовое предупреждение. Тучи тяжелые, вода - свинец. Штиль, ветра нет. Но в атмосфере висит фраза. Сейчас грянет шторм!
Я открыл дверь. Пытался улыбаться. Предо мной стояла девушка совсем не похожая на ту рабочую камня и бетона. Спецовка на ней отсутствовала. Присутствовало легкое платьице. А также фигура, зависть любой модели.
Она ,не говоря ни слова шагнула мне на встречу, обвила шею обеими руками. Целоваться я не умел. Повел ее на кухню. Там стояли две бутылки вина, присутствовали конфеты. Она внимательно посмотрела на этот натюрморт, улыбнулась.
-Милый. Нам этого не нужно. При этой речи ее губы слегка прикасались моего
лица.
-Покажи, где ты спишь? Здесь со мной начали происходить странные вещи. Я
перестал паниковать На оборот.. Взял ее за руку. По пути к спальне, совершенно
механически включил радио. Только поздней ночью мы пришли в состояние здравой мысли. Меня переполняли чувства радости, силы, здоровяья и прочие бодрые и по мужски сильные эмоции. В голове только одна мысль-крик. Свершилось!
Теперь, совершенно нагие, мы пошли в кухню пить портвейн. Радио издавало какие то радужные марши. Я прислушался. Это было "Прощание славянки"