В тишине ночной вспоминаю горы Восточных Саян. И огромный, спокойный Байкал. Как набирали в чайник воду, заходя искупнуться подальше после бани вожделенной.
...Знаешь, там и думается по-другому. Находясь среди мириадов кристаллов чистого, хвойного воздуха, прохладу которого оберегает от жаркого солнца восточный саянский ветер, можно почти увидеть внутренний поток собственного сознания: он, как узкое, но глубокое русло горно-равнинной реки, устремляется вперед, искрясь водами, меняющими свой цвет в зависимости от угла освещения, то иссиня-черными, то белесо-голубыми. Всё равно, что смотришь на эту синюю вьющуюся ленточку, сужающуюся впереди в цель-точку, но которой конца-краю нет, и так оно и должно быть - ты ведь сам, по собственной воле никогда не остановишься. Стоило очутиться в степных просторах близ первопрестольной, где впереди тебя вместо ленты-ручья реки асфальта и степи, степи, а воздух пышет бензином и газом, как мысли тотчас скучно-серым фейерверком брызнули врассыпную, и ни одну не удалось проследить до конца. Лишь уныло стало да неуютно.
В тишине ночной вспоминаю горы. И даже ветер меняется: становится резким, пронизывающим. Стоя на пике, простираешь руки в стороны, и заряженные частицы воздуха отскакивают от кончиков пальцев - волшебно...
В минуты слабости закрываю глаза и призываю образ ночного горного неба - усыпальницы звёзд: ведь звёзды же находят силы сиять для тебя.
В череде событий, стремительно сменяющих друг друга, даря радость, как в детстве карусель, возвращаюсь к пейзажу ленты-реки, узкой полосой устремляющейся к непокорённому горизонту, с искрящимся шумом, гамом.