Беркут Каролина : другие произведения.

3. Свет во мраке

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    История третья. Третья книга получилась, на мой взгляд, слишком жестокой. Слишком тяжелой. Но я не могу представить историю Детектива полиции, без убийств, которые ему необходимо расследовать. Жертвы, кровь, серийный маньяк и дождливый Лондон. Ну и настоящая любовь на этом мрачном фоне. Для тех, кому такой коктейль не по вкусу - проходите мимо. Я сразу предупреждаю, что это не добрая сказка.

   Каролина Беркут

Если есть шаг, должен быть след.

Если есть тьма - должен быть свет.

Цой В.

   Немного от автора:
   Вообще никогда не думала, что буду писать историю Джека. В первой книге из серии, мне просто нужен был человек, который бы расследовал пропажу главной героини. Потому что это было бы не правильно - девушка пропала, и её никто не ищет. Я видела его небритым, с косо повязанным галстуком, взъерошенными русыми волосами, с сигаретой в зубах и с дёргающимся глазом. Этакий борец за высшую справедливость. Одинокий, честный, правильный.
   Как же его назвать? Ну, когда пишешь книгу про Карибские острова, то в ней просто обязан быть мужик по имени Джек. Ну, вы понимаете. Пусть будет Джек. Про фамилию я вообще не заморачивалась. Как-то давно читала зарубежный роман, и там у полицейского была похожая фамилия. Сойдёт. Повторюсь, я не видела Джека своим героем. Он был нужен для раскрытия и полноты сюжета, и только. Иначе бы я ни за что не выбрала ему фамилию с такой неудобной запятой вверху.
   Во второй книге из этой серии пропал самолёт. И мне снова понадобился тот, кто будет в этом деле копаться. Кто-то въедливый, настойчивый и целеустремленный. Где этот парень с дёргающимся глазом? Доверю ка я снова расследование Джеку. Но самолёт упал в США, а Джек сидит в Скотланд-Ярде. Перекраиваем его жизненный путь. Пусть детектив бросает полицию и уходит на вольные хлеба. "Он что, дурак?" - Подумает каждый. Ну, тут я с вами согласна. Только дурак бросит такую работу. Многие мечтают попасть в Скотланд-Ярд, это своего рода элита в Лондонской полиции. Ну, ничего не поделаешь, Джек мне нужен в Вайоминге, и он уходит из полиции и становится частным детективом. Ну, допустим, из-за любви. А почему бы и нет? Пусть влюбляется. Тем более в первой книге я его наделила одной худенькой девицей. Вот пусть с ней и крутит роман. И бросает работу в Скотланд-Ярде, что бы чаще видеться со своей моделью. История для второстепенного героя вполне нормальная. Я это не расписывала, просто немного упомянула вскользь. Я считала, что этого более чем достаточно.
   Не знаю, как ко мне пришла история Джека. Я изначально вообще не рассматривала его, как главного героя. Никогда. И тут в один день я вижу всю эту кашу в голове. Почему-то сцены идут с конца, и я смотрю, как Джек расстреливает маньяка в сыром подвале, пуля за пулей он стреляет в его ногу, руку. И понеслось.
   Джек открылся мне сразу же. Это было так неожиданно для меня, ведь я не представляла Джека, как главного героя книги. Я как раз подошла к развязке второй истории про самолёт. Её ещё нужно было дописывать, а я уже все время думаю о Джеке и о его новом расследовании. Огромным усилием воли я заставляла себя закончить вторую историю. Получилось в целом так, как я и задумала. Но при написании конца второй книги перед моими глазами стояли сцены из третьей. Как обычно вперемешку. Самое сложное для меня - это упорядочить всё, разложить пазл, собрать все кусочки воедино, чтобы знать с чего начать и чем закончить. Кропотливая работёнка, я вам скажу.
   И просматривая в мыслях историю Джека, я не видела рядом с ним хрупкую разодетую утонченную Сисиль. Нет.
   Признаюсь, я неоднократно пробовала достучаться до Сисиль. Забраться ей в голову, посмотреть на вещи её глазами. Она меня не пускала. Я ломилась к ней, но ничего не выходило. Когда, наконец, я пробралась в её красивую головку, то там оказалось пусто. Основные мысли были о том, "как я смотрюсь перед камерой". И ещё немного её занимало - "куда бы сходить этим вечером".
   Пока, Сисиль. Ты не моя героиня. Я тебя изначально никогда и не видела в этой роли. Так, что без обид. Ладно?
   Ну и, конечно же, Джек будет переживать. Бедняга. Он же ради этой влюбленности даже работу бросил. Ты сильный парень, Джек. Всё наладится. Я тебе обещаю.
   Я всегда иду по жизни с лозунгом, что не делается - делается только к лучшему. Значит, так оно и будет.
   Теперь немного об истории Джека. Третья книга получилась, на мой взгляд, слишком жестокой. Слишком тяжелой. Но я не могу представить историю Детектива полиции, без убийств, которые ему необходимо расследовать. Жертвы, кровь, серийный маньяк и дождливый Лондон. Ну и настоящая любовь на этом мрачном фоне. Для тех, кому такой коктейль не по вкусу - проходите мимо. Я сразу предупреждаю, что это не добрая сказка.
   И так. История третья:

"Свет во мраке"

  
   В Майами было невыносимо жарко. Летнее солнце слепило глаза, и многие гости предусмотрительно прибыли в солнцезащитных очках. Но очки - это не спасение от зноя. Мужчины вынуждены были потеть в строгих костюмах, женщины страдали от жары в чёрных платьях и шляпках.
   И все они хотели, чтобы церемония прощания с телом закончилась как можно скорее.
   Джек презирал их всех. За равнодушие, скрытое под маской учтивой скорби. За напускные печальные гримасы, с которыми все оборачивались к нему, чтобы сказать, как им жаль. За то, что они не потеряли близкого человека.
   За последнее Джек ненавидел этих людей особенно сильно.
   И что это за фразочка: "Прощание с телом"? Он не хотел применять к Сисиль это безликое слово - тело. Оно так не подходило ей, и резало слух Джеку. Тело. И это про его Сисиль. Всё это не укладывалось в его голове. Словно какой-то плохой сон. И Джек всё ждал, что вот-вот проснется, освобождаясь из оков кошмара. Этого не происходило.
   Настроение было настолько паршивым, что хотелось либо напиться, либо кого-то избить. Возможно, на повестке дня будет и то и другое. Кто знает?
   Священник что-то рассказывал про долину теней и ещё какую-то чушь. Джек не обращал внимания. Он наблюдал за гостями, которые усиленно делали вид, что слушают проповедь. Кто-то то и дело поглядывал на часы, кто-то перешептывался, даже не притворяясь, что внемлет святому отцу, кто-то зевал. Кругом обман. Все насквозь пронизано фальшью.
   Закрытый гроб утопал в цветах, но жестокое солнце было к ним беспощадно. Бутоны роз увядали прямо на глазах. Мгновенно. Так же получилось и с Сисиль. Она ещё три дня назад цвела, подобно розе. А потом её сердце просто остановилось.
   Уже после Джек узнал, что у неё врожденный порок сердца. Сисиль никогда не говорила ему, что больна. Неужели она думала, что он отвернётся? Думала, что бросит, как только узнает о её болезни? Неужели она настолько не доверяла ему?
   Джек ощутил горечь во рту.
   По дороге с кладбища он шёл последним. Как-то неправильно было оставлять там её одну. Сисиль всегда боялась одиночества. Закурив очередную сигарету, он пустым взглядом смотрел в след этим разодетым людям, спешащим в свои машины, чтобы поскорее включить там климат-контроль и освежиться.
   А Джеку было холодно. Озноб пробирал его до самых костей. Холод забирался прямо в сердце. И оно не хотело больше биться в его груди.
   - Как ты, О'Нилл? - Джек почувствовал, как по плечу его похлопали, выражая поддержку.
   - Терпимо, но бывало и лучше. - Джек поднял глаза и встретился взглядом с Джуллианом Блеквудом. Они неплохо ладили последнее время. Джек даже был шафером на его свадьбе. При мысли о том, что у Джула в жизни всё прекрасно и дома его ждет беременная Кэтрин, Джек испытал прилив раздражения, зависти и злости. Противнейшие из чувств. Они разъедают душу, подобно медленному яду, и Джек постарался избавиться от этих мыслей. На некоторое время ему это удалось.
   - Держись, детектив. - Джул снова похлопал его по плечу. - Если захочешь пропустить по пиву вечером, то я с радостью составлю тебе компанию.
   - Буду иметь в виду.
   Отстав от всей этой разодетой процессии, Джек развернулся, и направился обратно к могиле. Это её родители настояли на том, что Сисиль должна быть похоронена именно здесь. В Майами она родилась, и это был их главный аргумент. Джек не спорил. Да и кто он такой, чтобы спорить? Так, то ли парень, то ли любовник. С которым Сисиль даже не захотела делиться своей болезнью. Может он не вызывал у нее доверия? Был не достоин? Снова эти мысли, разлагающие душу, оставляющие после себя неприятный привкус разочарования в жизни.
   Джек потянулся в карман за пачкой сигарет. Сколько он сегодня выкурил? Он даже не считал. В очередной раз затянувшись, Джек повернулся к свежей могиле.
   - Я побуду с тобой до вечера, детка, - тихо сказал он. - У меня билет на ночной рейс в Лондон. Не знаю, зачем я его взял. Думаю, что вся эта прелесть жаркого Майами не для меня. Вернусь домой, напьюсь. Дальше по ситуации.
   Джек усмехнулся. Наверное, со стороны он кажется самым настоящим психом. Плевать.
   - Ты ничего не сказала мне, Сисиль, - прошептал он, опускаясь на колени в зеленую газонную траву. - Почему ты мне так ничего и не сказала?
   ***
   Год спустя.
   Окурки. Везде. Пепельница была ими переполнена. Окурки в грязных тарелках, окурки в стаканах. Слой пыли на мебели. Смятая постель, стопки немытой посуды в раковине. Пустые банки из-под пива за диваном. Горы грязной одежды в корзине для стирки. Нет, раз в месяц или в два бывал такой день, когда Джек выносил из дома весь хлам, собирая его в чёрные мусорные пакеты. Но этот день был давно. Квартирка находилась далеко не в лучшем виде. Потолок посерел от табачного дыма, слой пепла устилал подоконник.
   Ещё, будучи на службе в полиции, Джек не раз бывал в таких квартирах, и прекрасно знал, чем обычно заканчивают их хозяева.
   Ничем хорошим.
   И эта перспектива его не пугала. Он ждал конца.
   За последнее время он так отдалился от всех. Раньше Джек думал, что у него есть друзья, близкие, знакомые, коллеги. Просто те, с кем можно посидеть вечером после тяжелого дня в баре. Или сходить на футбол.
   И где сейчас эти люди? Стоило только перестать им звонить и уйти с работы, как все его дорогие "друзья" разбежались. Когда ты столкнулся с трудностями, никто не пришёл к тебе на помощь. Никто не позвонил. Никому, как оказалось, нет до тебя дела. Вот так и проверяется дружба.
   Джек всегда был за взаимность в общении. Ему тоже стало на всех плевать.
   Одиночество давало много времени для раздумий. Часы. Дни. Месяцы. В его распоряжении было столько времени, сколько у него осталось. Только думы были одни и те же. Презрение к обществу, сменялось ненавистью к нему же. Злость от собственного бессилия перетекала в апатию, тоску и уныние. Но дольше всего тянулись ночи. Бессонные, одинокие и вязкие, словно дёготь. Они затягивали его в пучину отчаяния. В темноте его кухни не было даже шанса предаться самообману. Ночь знала всё, что творилось у него на душе. Каждую рану, что так и не зажила. Каждый шрам. Каждый рубец. Это было и паршиво и немного тешило его самолюбие. Иногда полезно посмотреть правде в глаза, без прикрас, без напускной фальши. Пусть эта правда и не вызывает у тебя прилива радости.
   Телефонный звонок под вечер был для него неожиданностью. Давно никто не беспокоил его уединенный покой звонками. Джек даже сомневался, сохранился ли у кого-нибудь его номер. Может, ошиблись? Скорее всего.
   Он с трудом поднялся с дивана и, пошатываясь, устремился искать свой вибрирующий сотовый. На экране виднелся номер Metropolitan Police Service. А, старый добрый Скотланд-Ярд. Джек и так знал этот номер наизусть.
   - Джек О'Нилл, - буркнул он в трубку, направляясь на кухню за сигаретами. Кажется, там ещё была начатая пачка.
   - Как жизнь Джек? - на том конце провода говорил Комиссар Полиции Майкл МакКаллен. Голос у него не изменился за этот год. Такой же скрипучий и резкий.
   - А, это ты, Майк. Иди на хрен.
   - Вижу у тебя всё хорошо, О'Нилл, - продолжил, как ни в чём не бывало, его бывший начальник. - Я хотел с тобой поговорить.
   - Мы уже говорим, - Джек щёлкнул зажигалкой, и закурил, выпуская клубы табачного дыма. Последняя пачка. Нужно сходить в магазин и купить пива и сигарет. Впереди ещё долгая ночь без сна, наедине с самим собой. Нужно к этому хорошенько подготовиться. Джек представил, как ночью будет в очередной раз сидеть на своей кухне и курить в потолок, ожидая наступление утра. Заманчивая перспектива. Для её реализации не хватает только пары пачек сигарет. Нет, лучше три пачки. Три пачки будет в самый раз.
   - Я хотел поговорить о твоём возвращении. - Прервал его мысли Майк. - Ты ведь знаешь, что место детектива остаётся за тобой. Ты нужен в полиции.
   - О, да ты что? Серьёзно? - Голос Джека переполнял сарказм. - Я завязал с этой общественной работой. Дальше без меня джентльмены, будьте так добры.
   - У тебя дар к расследованиям, - не унимался Майк. - Ты же прирожденный сыщик, и ты знаешь это. С твоим уходом раскрываемость дел резко упала.
   - Майк, люди убивали друг друга раньше. Делают это сейчас. И знаешь что? Мне на них по фиг. Я не хочу им мешать, пусть творят, что хотят. Пусть и дальше убивают друг друга. И ты не мешай мне делать тоже самое с собой.
   - Как знаешь, Джек. Как знаешь. - Голос Майка стал разочарованным. - Если ты захочешь вернуться, то помнишь, где меня найти.
   - Пока, Майки. - Джек нажал отбой, и швырнул телефон на кресло.
   После всего, через что он прошёл за последний год, Джеку было плевать на что угодно и на кого угодно. Даже на самого себя. Мужчина горько усмехнулся и обвёл свою комнату тяжёлым взглядом.
   Пора собрать по полу бутылки и освободить свои пепельницы. Может завтра? Да ну...Успеется. Джек снова закурил и уставился на вечерний город. На экране окна показывали Лондон. Город жил своей жизнью, круглосуточной, яркой, многоголосой. Тысячи людей куда-то спешили, к чему-то стремились. Чего-то добивались. Джек чувствовал, что стоит на обочине жизни. И это место его вполне устраивало. Желание жить умерло у него примерно с год назад. Да и что за сомнительное удовольствие идти туда, куда не хочешь идти, чтобы заработать деньги, которых у тебя и так достаточно. И потом покупать на заработанные деньги разный хлам, навязанный рекламой, который тебе на самом деле не нужен. Замкнутый круг. И в глубине души Джек был рад, что смог из этого круга вырваться. Обочина жизни - не самое худшее из возможных мест пребывания.
   Джек не собирался возвращаться в полицию. Интерес заниматься расследованиями погас вместе с желанием жить. Последнее время Джек выбирался из дома только за пивом и сигаретами. Ну и кое-какой полу-готовой замороженной едой.
   Проходя мимо зеркала, он невольно бросил взгляд на своё отражение. Из зеркала на него смотрел мертвец, исхудавший, осунувшийся, небритый, с отросшими волосами и горящими серыми глазами. Красавец. Джек усмехнулся, и отражение приняло ужасающий оскал. Внешность профессионального маньяка, подумал он. Сойдёт.
   Джек надел серый плащ и взял портмоне с наличкой. Без значка детектива полиции портмоне казалось пустым и лёгким. Хорошо, что с деньгами у него не было никаких проблем. В своё время он расследовал пропажу частного самолёта у одного миллионера. И тот очень хорошо ему заплатил. В пропавшем самолете выжило двое людей, и наниматель к его и без того не маленькому гонорару в конце добавил ещё два нуля. Можно было больше никогда не работать. Чем Джек и занимался последний год. Как там звали этого богатея? Кристиан? Джуллиан? Имя было из прошлой жизни. Джек вспомнил, как был шафером на свадьбе Джула. Как давно это было. Казалось, что это воспоминания какого-то постороннего человека. Не его.
   На улице уже совсем стемнело, когда Джек добрался до небольшого супермаркета, что был самым ближним к его дому. Ночь властно вступала в свои права. Хмурое небо заволокло тучами. Обычное состояние для Лондона. Если нет тумана, то есть дождь. И наоборот. И, тем не менее, Джек любил этот город, не смотря на унылую погоду, и серую мрачность неба в любое время суток.
   - О, детектив, отлично выглядишь. - На кассе сегодня сидела Конни. Она то и дело бросала на Джека свои самые томные взгляды. Конни выпрямила спину, чтобы лучше стало видно грудь, несколько раз облизнула напомаженные губы и не спеша пробивала его покупки: банка пива и десяток пачек Marlboro. Товар противно пикал, когда она подносила штрихкод к красной лампочке. - Может, сегодня вместо чаевых я получу твой поцелуй, - промурлыкала Конни.
   - Может тебе сразу в рот дать? - Джек косо усмехнулся, наблюдая, как вытягивается у кассирши лицо. Её ежедневные заигрывания его достали. Давно пора поставить ее на место.
   - Ты... Ты чудовище! - Потрясенно сказала она.
   - Конни, детка, мне твоё мнение обо мне не интересно. И если я тебя чем-то не устраиваю, то это только твои проблемы. Переживай шок молча. Идёт? - Он бросил на кассу пять сотен, это примерно в три раза больше чем сумма его покупок. - Чаевые, как обычно.
   Джек О'Нилл взял свой пакет, развернулся, и размашистым уверенным шагом направился по тёмному переулку, чтобы срезать путь к дому и не намокнуть под накрапывающим осенним дождём.
   ***
   Быстрей, быстрей. Габриэлла почти бежала, чтобы успеть на своё ночное дежурство. Она так и не переоделась из формы официантки, только сменила балетки на кеды. Вечер был напряженный, за весь день она почти не присела. Ноги гудели. И чтобы не тратить время, Габи надела куртку прямо на блузку с передником. Потом, в раздевалке в больнице она переоденется, когда будет надевать свой белый халат. Сегодня у неё ночная смена. А завтра с утра лекции в колледже. Вечером опять кафе, потом больница. Времени на сон почти не оставалось. Как обычно. Да ей и не привыкать. Очень жаль, что в сутках только двадцать четыре часа.
   С неба стали срываться мелкие капли предстоящего ливня. Подняв воротник куртки повыше, и поправив лямки рюкзака за спиной, девушка прибавила шагу. Заведующий их хирургическим отделением больницы имени Святого Иосифа всегда отмечает приход своих сотрудников. И опаздывать никак нельзя. А пользоваться общественным транспортом накладно. Когда экономишь каждый евро, приходится много ходить пешком. И для здоровья тоже полезно. Работа, я бегу к тебе! Чтобы срезать путь, девушка свернула с Харроу-Роуд в проулок. На счету у неё каждая минута, каждая секунда и маршрут выбирать не приходиться. А свою работу в больнице Габи потерять не могла. Девушка училась на медицинском факультете. Учиться ей ещё почти два года. И она очень гордилась тем, что уже работает по специальности. Единственная из всего курса. Пусть только и дежурной медсестрой в ночную смену. Стипендия была мизерная. Зарплата тоже не сахар. Все деньги уходили на лекарства дедушке. И Габи делала всё, что в её силах, чтобы денег хватало. И пока ей это удавалось, правда, слишком уж дорогой ценой.
   - О-па! Кто это тут у нас? Привет, красавица! Куда-то спешишь? - От тёмной стены отделились три фигуры и направились ей наперерез. - Притормози. Мы тебя надолго не задержим. - Парень говорил с явным арабским акцентом. Наплыв мигрантов никогда особо не занимал её. Габи относилась к ним нейтрально, но сейчас она особенно остро ощутила, что не рада этим людям. Может они отстанут от неё, если им не отвечать?
   Габриэлла сделал вид, что не услышала обращенных к ней слов. Она прибавила шаг, намереваясь проскочить мимо парней. Не вышло. Один из них крепко схватил её за руку, удерживая на месте.
   - Такая гордая, да? - Все трое противно заржали. Габи хотела потянуться рукой в карман за телефоном, чтобы вызвать 911, но вспомнила, что телефон у неё разрядился. Вот невезенье! Да и врятле бы у неё вышло сейчас позвонить. Габриэлла почувствовала, как её ещё раз рванули за руку и поволокли в тёмный проход между домами. - Не смей кричать, не то хуже будет. Поняла? - с явным акцентом проговорил араб ей на ухо.
   Девушка, что было сил, дёрнулась, но вырваться не получилось. За другую руку её схватил второй парень. Третий достал из кармана раскладной нож, и поиграл им, то откидывая, то складывая. Лезвие слабо блеснуло в свете далекого фонаря.
   - Отпустите меня, пожалуйста, - просила Габи. - Пожалуйста.
   - Рот закрой, - её грубо толкнули к каменной стене, и девушка почувствовала чьи-то руки на своей груди. Они пытались расстегнуть её куртку.
   - Нет! - закричала она, отчетливо осознавая, что ей не справится с тремя отморозками. - Нет! Отпустите меня!
   Габриэлла извивалась, пытаясь вырваться или хотя бы больно ударить руки, держащие её. Но с её девчоночьей силой и хрупкостью нанести хоть какой-нибудь вред бандитам не выходило. Отчаяние заволокло разум, Габи ещё раз громко закричала, и почувствовала, как рот ей зажали ладонью. И девушка ощутила, что парень с ножом стал отрезать её пуговицы на курке. Габриэлла снова стала кричать, но вышли только сдавленные всхлипы.
   - Закричишь ещё раз, и я перережу тебе горло, - усмехаясь, сказал тот, что с ножом, не прекращая срезать пуговицы с её верхней одежды. Двое его приятелей снова заржали.
   - Кажется, девушка сказала, чтобы вы её отпустили. Я так понимаю, тут и не пахнет взаимностью. - Габи увидела, как из темноты показался высокий небритый мужчина в плаще. Он стоял, словно огромная гора, загораживая собой почти весь проход между домами. Полы его серого плаща покачивались на ветру. Мужчина отшвырнул прочь недокуренную сигарету, и она красным огоньком канула в темноту, видимо попав в лужу. Голос этого незнакомца вызвал на теле Габриэллы целую волну мурашек. Так говорить может только человек, полностью лишенный чувства самосохранения. В душе Габи появился проблеск надежды на спасение. Она стала вырываться ещё отчаяннее, страх придавал ей сил. Но держали её слишком крепко.
   - Иди куда шёл, - ответил ему араб с ножом. - Проваливай! Тут и нам самим мало.
   - Отпустите девушку. Немедленно. И все трое стали лицом к стене, - голос у мужчины был холодным, стальным, резким, словно отточенный клинок. И Габи подумалось, что такой голос, низкий, самоуверенный, с легкой насмешкой, принадлежит копу. Она почувствовала замешательство нападавших, которые, видимо, пришли к тем же выводам, что и она. Девушка ещё раз резко дёрнулась, вырывая свои руки из их лап, и ей наконец-то удалось освободиться. Судорожно глотая ртом воздух, Габриэлла отбежала за спину высокого мужчины в плаще. Стоя за его спиной, Габи чувствовала себя защищенной. Уверенность мужчины передалась и ей.
   Араб с ножом снова поиграл лезвием, двое его друзей двинулись на её защитника, явно агрессивно настроенные.
   - Чего стала? - буркнул ей незнакомец, не оборачиваясь. - Пошла отсюда. Живо.
   Два раза говорить этому мужчине не пришлось. Габи побежала. Старенький сотовый у неё как назло разрядился. Так часто бывает в конце дня. До ближайшей красной телефонной будки пришлось бежать целый квартал. Девушка вызвала наряд полиции, указала адрес того переулка и свои данные. Затем повесила трубку и, что есть силы, побежала на ночное дежурство в поликлинику.
   Дождь усилился. К больнице она добралась вымокшей до нитки. И с огромным камнем на сердце.
   "Что же с тем мужчиной?" - эта мысль не давала ей покоя. Может быть, надо было вернуться? И тогда бы она ещё сильнее опоздала, и возможно, потеряла бы свою работу. Чего ей никак нельзя допустить. От этой её работы зависело сейчас слишком многое.
   Хирургическое отделение больницы имени Святого Иосифа было хорошо освещено фонарями. Больница располагалась в этом здании с позапрошлого столетия. Снаружи архитектура осталась неизменной, сохранив дух девятнадцатого века, с его причудливой каменной кладкой, башенками и колоннами. Неоготический стиль в лучшем своём проявлении. Здание неоднократно реставрировали, как памятник архитектуры того века, но от времени никуда не убежишь. Время всевластно. Но вот внутри больницы всё было на самом высоком уровне.
   - Габриэлла? Снова ты опаздываешь. - Заведующий отделением стоял на пороге приёмной, уперев руки в бока. - И это не впервые, хотел бы я заметить.
   - Простите, мистер Дуглас. Опаздываю в последний раз. - Габи не стала рассказывать ему о своих злоключениях. Да и зачем? Кому интересно это слушать. Про такое-то и вспоминать не хочется. Нужно всё забыть, как страшный сон. Её до сих пор трусило от страха, хорошо, что хоть слёзы из глаз смылись дождём.
   - Заходи уже. И так вся дрожишь. - Мужчина в белом халате отошёл от двери, давая ей возможность пройти в холл. - Сегодня спокойный вечер. Твой этаж практически пуст.
   Это хорошо. Значит, будет шанс поспать пару часов перед лекциями, закрывшись в одной из пустых палат. Габи поспешила в раздевалку, оставляя за собой на идеально белой плитке пола мокрые следы от обуви.
   В нос тут же ударил этот непередаваемый запах больницы, вызывающий мысли о бренности жизни. Запах лекарств, хлорки и ещё чего-то. Может страха? А может быть запах надежды? Габи знала, что это пахнет обыкновенный фенол - сильный антисептик, которым дезинфицируют помещения. А в процедурном кабинете частенько витал запах спирта. Больничная атмосфера засасывала с самого порога. И каждый раз, переступая этот порог, Габриэлла чувствовала ответственность, что камнем ложится на её плечи. И этот груз уже был для неё привычной ношей. Да разве у врачей бывает по-другому? Выбрав этот путь нужно привыкать не только к ответственности за чужие жизни, но и к тому, что чем-то придется жертвовать, во благо работы. Например, сном. Или личной жизнью.
   Из головы у Габи никак не шёл тот мужчина, что спас её несколько минут назад. Что с ним? Когда она убегала, то не рискнула обернуться. Но она отчетливо слышала звуки борьбы. И у одного из негодяев был в руке нож.
   Габриэлла похолодела от нехорошего предчувствия. Она очень переживала за мужчину в плаще. Успела ли полиция? Всё ли с этим человеком хорошо?
   Одевшись в форму медицинского персонала - голубые брюки и рубашку, а затем в белоснежный халат, Габи направилась на второй этаж, проверить, как обстоят дела у больных. Она, конечно же не главный врач, чтобы делать обход с историями болезней, но поздороваться с теми кто ещё не спит ей очень хотелось. И навестить дедушку, разумеется.
   В его палату она зашла напоследок. Дедушка не спал, он пролистывал какой-то географический журнал, где в горной реке крупным планом был заснят разбившийся самолёт без крыла. Габи невольно отметила, как дедушка изменился за последние дни. Кожа у него пожелтела, из рук пропала былая сила, глаза утратили живой блеск. На больничной койке лежал слабый больной старик.
   - Сегодня ты лучше выглядишь, - соврала Габриэлла. - Как ты?
   - Элла! - Дедушка всегда так её называл. - Неужели уже настал вечер?
   - Уже ночь. И у меня началось дежурство. - Девушка аккуратно присела на край его кровати и погладила по слабой морщинистой руке.
   - Как быстро летят часы. - Том вздохнул, и вымученно улыбнулся. - Мне назначили дату операции, знаешь Элла? Скоро это уже закончится. Скоро всё, наконец, решится.
   - Я знаю, дедушка. Всё будет хорошо. - Габи снова взяла его за руку. Пальцы у старика были ледяными и влажными. Плохой признак. - Тебя немного подлечат за эти дни, потом прооперируют. Доктор Дуглас обещал, что сам лично проведёт операцию на твоем сердце. Ты же знаешь, какой он блестящий хирург. Скоро ты поправишься. Я в этом уверена. - Снова маленькая ложь. Даже, если её дедушка и поправится, то это будет не скоро. На восстановление потребуются месяцы. Но разве она могла сейчас сказать что-то другое? У дедушки должна быть вера в выздоровление, иначе тогда вообще не будет шансов.
   Том Бартон молчал. По его потухшему взгляду Габи легко могла прочесть грустные мысли, что плескались в его глазах, и вот-вот готовы были перемахнуть через край, превращаясь в солёные слёзы. Она и сама не очень-то верила в успех операции. Вчера доктор Дуглас ей сказал, что шансов практически нет. И если самый лучший хирург больницы говорит ей это, то у Габриэллы не было оснований ему не доверять. Но ведь надежда умирает последней...
   - Ты поправишься, - как можно уверенней произнесла она. - Ты ведь не бросишь меня одну. Значит, выбора у тебя нет. Придется поправляться. И побыстрее, дедушка. А то, когда я возвращаюсь с колледжа, дома меня ждет пустой холодильник. Я ужасно соскучилась по твоим сырникам, и запеканке с грибами. Ты скоро поправишься, я знаю, - Габи посмотрела дедушке прямо в глаза и задорно подмигнула. Если ты не можешь смотреть пациенту в глаза, и оптимистично лгать, значит, ты выбрал не ту профессию, учили в их колледже. Но врать куда сложнее, если пациент - это твой любимый дедушка.
   Том поверил ей и искренне улыбнулся.
   - Так и знал, что тебе что-то от меня надо. - Он слабо сжал её пальцы своими, иссохшими. - А твоя мать? Она не звонила?
   Габи отрицательно покачала головой. Мать бросила её ещё ребёнком, сразу после смерти отца. Сейчас у мамы новая семья, муж, дети. И с Габриэллой она созванивалась в лучшем случае раз в год. Иногда реже.
   - Ты должна связаться с ней, - настойчиво проговорил дедушка. - Так я буду спокоен. Зная, что ты не останешься одна, если что.
   - Этого "если что" не произойдет. - Теперь Габи сказала это уверенно. - Я сделаю всё, что смогу, чтобы ты быстрее поправился. И летом мы поедем с тобой отдохнуть в Шотландию. Как и мечтали. Помнишь? Посмотрим места, где прошло твоё детство. Побродим по улочкам Эдинбурга.
   Том грустно посмотрел на неё. В его угасшем взгляде не было видно надежды, там тлела печаль вперемешку с безысходностью. И пускало корни смирение со своей судьбой.
   - Да, мы так и поступим, - слабо сказал он. - Но, ты всё же позвони матери, Элла.
   Габриэлла улыбнулась, чётко понимая, что ни при каких обстоятельствах никогда не позвонит той, что однажды уже от неё отказалась. Габи не маленький ребёнок. Ей не нужна ни опека, ни чья либо помощь. Ей уже девятнадцать. Есть две работы, учеба. Чёткий жизненный план. И матери в этом плане нет. И не будет. Габи не злилась на неё, не таила в душе ненависти или неприязни. Просто не хотелось навязываться той, кто не ищет твоего общества.
   - Я побегу, дедушка. - Она поднялась с края постели, рукой расправляя складки на голубой простыни. - Поспи, уже очень поздно. Я ещё зайду к тебе с утра и поставлю капельницу с витаминами. А потом побегу на лекции. А ты отдыхай. Набирайся сил перед операцией.
   ***
   Габриэлла расположилась в медсестринской и начала перебирать новые поступившие на их клинику лекарства. Раскладывала в специальные ящики шприцы, капельницы, разные бутылочки и таблетки. Всё по строгому бланку. Ещё нужно приготовить холодушки, специальные формы со льдом, и разместить их в морозильной камере, чтобы были впрок. Они всегда нужны больным после операции. Лёд уменьшает отечность и синяки, сжимая кровеносные сосуды. Потом нужно ещё раз пройтись по второму этажу и проверить всех пациентов. Обязательный ночной обход - вдруг кому-то стало хуже. А после этих дел, если ничего срочного не приключится, то Габи позволит себе вздремнуть в пустой палате.
   Если получится. Её мысли то и дело возвращались к происшествию в тёмном дворе. Страх потихоньку проходил, руки её больше не дрожали. Боже, пусть с тем мужчиной ничего не случится! Она снова и снова прокручивала в голове произошедшие события. Завтра после занятий нужно сходить в полицию и обязательно дать показания, тем более кое-какие приметы у напавших на неё мужчин она запомнила. И заодно нужно будет узнать про её спасителя. Габи чётко запомнила его глаза, блеснувшие сталью, когда он сказал, чтобы она ушла оттуда. Девушка почувствовала, как всё тело у неё покрылось мурашками. И это от одного воспоминания о его глазах и хрипловатом голосе. Наверное, у неё нервный срыв. Нужно принять что-то успокоительное.
   - О, вот ты где, - в медсестринскую зашла ещё одна женщина в белом халате. Сюзанна. - А ты неплохо устроилась, да Габи? Присматриваешь за собственным дедом, и тебе ещё за это платят деньги. Отлично живёшь! Умница, девочка.
   Габриэлла промолчала. Да и что толку что-то говорить. Сюзанна невзлюбила её с первого дня. И с каждым разом всё больше и больше проявляла к ней свои негативные чувства. Только не понятно почему. Делить то им нечего...
   В динамике, что был в их кабинете для медсестер под самым потолком, раздалось потрескивание и кряхтение. Затем искажённый приёмником голос диспетчера объявил:
   - Девочки, к нам мчится скорая. Приблизительное время ожидания - три минуты. Судя по их словам, там мужчина с колото-резаными ранами в области живота и с большой кровопотерей. Нужна ещё одна медсестра, чтобы ассистировать хирургу.
   - Вот тебе и представился сегодня случай поработать. - Сюзанна ехидно улыбнулась. - Давай, Габи, покажи, что ты не зря сюда приходишь. А я закончу разбор препаратов. Иди в реанимацию. И поработай уже наконец, а то всё время только и делаешь, что присматриваешь за своим дедом.
   Габи не ответила на эти несправедливые обвинения. Зачем говорить что-то человеку, чьё мнение не играет роли в твоей жизни. Сюзанна просто сама всё время ленится, вот и меряет по себе других. Габи уже и не помнила, когда Сюзанна последний раз ассистировала при операциях. Оставив свои мысли только себе, Габи поспешила вниз, в хирургическое отделение. Или как его здесь называли между собой - Sick-U (SICU Сокращение от Surgical Intensive Care Unit - хирургическое подразделение интенсивной терапии).
   Эрик Дуглас уже был внизу, надевая на руки одноразовые резиновые перчатки. Весь его вид выражал собранность, ответственность и решительность. Идеал истинного врача. Такому не страшно доверить собственную жизнь. Или жизнь своего любимого дедушки.
   - Не вышло лёгкой ночки, - виновато сказал Эрик и дружески ей улыбнулся. - Ты не видела Филиппа. Где носит этого чёртового анестезиолога? Вечно он где-то ходит, когда так нужен.
   Приём тяжело больных, как обычно, происходил на первом этаже. Чтобы было быстрее заводить каталки с пострадавшими. Последнее время в их поликлинику не часто привозили критических, или раненных. Только если случай экстренный, и скорой помощи было быстрее добираться сюда. После ремонта в Роял-Хоспитал, всех больных, как правило, доставляли туда по скорой помощи. Но бывали и исключения, такие как сегодня.
   Отделение для приёма пострадавших было хорошо оборудовано, многие приборы заменили в том году на новые. Команда врачей была профессиональной, хорошо подготовленной. Габи невольно отметила, как сосредоточенно все наблюдают за дверью, ожидая когда прикатят того парня со скорой помощи.
   В приемную на полной скорости внеслась каталка с раненным мужчиной. Его лицо закрывала кислородная маска, над головой болтались пакеты с раствором, но Габриэлла и так узнала этот промокший тёмный плащ, русые волосы. Этот тот самый мужчина, что спас её этим вечером.
   Сердце её пропустило удар.
   - Белый мужчина, без сознания, возраст около тридцати. - Начал парень со скорой помощи, что придерживал его маску и пакет над головой. - Судя по документам, его зовут Джек О'Нилл. И ещё в его бумажнике чётко пропечатался след от значка. Судя по всему это полицейский. Один раз он не на долго приходил в себя в машине. На теле следы от побоев, две колотые раны в области живота. - Парень-фельдшер доложил всё быстро и по делу. Сразу видно, что эти ребята из скорой, времени зря не теряли. - Пять минут назад получил дозу фибринолизина в вену, чтобы остановилась сильная кровопотеря. - Напоследок сказал фельдшер, передавая каталку санитарам больницы.
   - Где Филипп? Мать твою! - Прокричал доктор Дуглас. - Я не буду шить парня на живую. Давай ему снотворное. Не тяни.
   - Здесь я. Десять кубиков Гексенала. Будет спать как убитый. - Улыбнулся Филип. Чёрный юмор был неотъемлемой частью рабочего процесса. Так переносить вид искалеченных и израненных тел было проще. Своего рода защита от стресса. Филипп закатал рукав мокрого плаща и вколол в вену Джека шприц, немного потянув поршень на себя. И белая жидкость в шприце смешалась с алой кровью раненного. Затем анестезиолог медленно ввёл раствор до конца. Мужчина на каталке был без сознания и никак не отреагировал на введенный препарат. Габриэлла заметила на голой руке пациента старый шрам, и судя по всему от пулевого ранения. Видимо, это действительно полицейский.
   Габи почувствовала, что начинает дрожать, а сейчас не место и не время для разных проявлений эмоций. Конечно, всегда тяжело, когда лично знаком с больным, это безусловно осложняет дело. Но Габриэлла быстро постаралась взять себя в руки. Нужно приложить все силы, чтобы спасти мужчину. Эти мысли помогли ей собраться.
   - Хорошо. Стив, Патрик. Нужно снять с него одежду. - Эрик руководил людьми чётко, и его слову не возможно было перечить. Габи видела, как парни срезают специальными скальпелями с раненного мужчины плащ и джинсы, раздевая догола. Затем его ноги и бёдра накрыли простыней. Команда медиков работала чётко, каждый делал своё дело. И Габи была частью этой команды. Она, ещё до указа Эрика прикатила к каталке аппарат для Ультразвуковой диагностики. При колотых ранениях в брюшную полость без него не обойтись. Габи прекрасно знала это и без своих лекций в колледже.
   Она видела, как опытные руки Эрика Дугласа пальпируют живот и паховую область мужчины. При каждом его надавливании из ран вытекала бурая густая кровь. Что говорило о серьёзных внутренних повреждениях.
   - Полосных операций на животе раньше не было, - невозмутимо говорил Эрик. Габи видела, как его перчатки покраснели от крови.
   Девушка почувствовала, что очень сильно кусает свою губу от волнения. Раненный мужчина испытал столько боли из-за неё. Если бы она не пошла через переулок сегодня вечером, то ничего бы этого не произошло! И этот парень был бы цел и невредим. Нужно его спасти! Джек рисковал жизнью ради неё. Она просто обязана ему помочь. Джек. Так его зовут. Габи быстро надела резиновые перчатки, пока каталку подкатывали к прожекторам.
   - Габи, аппарат УЗИ. - Крикнул Эрик.
   - Уже, Док.
   - Молодец, думаю, этому парню разрезали кишечник. Сейчас просмотрим. - Он выдавил гель и быстрым движением водил датчиком-трансдюсером по красному от крови животу Джека, глядя исключительно в монитор.
   - Вот чёрт. Это поджелудочная железа. Проникающее ранение не глубокое, желудок не задет. Хорошо, что раненный ничего не ел последнее время. Это значительно облегчает нам задачу. - Эрик отложил аппарат УЗИ. - Стив, готовь для него хирургический кабинет. Сейчас будем проводить лапаротомию. Патрик, ты пробей мистера О'Нилла по базе. Я хочу знать, как обстоят дела с его медицинской страховкой. - Голос Эрика эхом разносился по реанимации. - Габи, возьми кровь на анализ. Мне нужно знать его группу крови, и побыстрее. Необходимо сделать парню переливание. Филипп, ты приготовь на всякий случай утюги.
   Утюгами они между собой называли дефибриллятор. Это аппарат для терапии нарушения сердечного ритма. Тот, что своим разрядом может вернуть с того света. И что-то Габи подсказывало, что скоро этот прибор может понадобиться. Мужчина и так потерял очень много крови. Боже, помоги ему!
   Нужно быстрее взять у него кровь на анализ. Она уверенно ввела иглу в его вену, набирая в шприц красную жидкость. Теперь нужно добавить реактив. Тест делается за мгновение.
   - Вторая положительная, - крикнула она.
   Габриэлла спешила за Эриком в отделение хирургии. Врач привычным жестом переодел перчатки, заменив грязные от крови на новые.
   Пациент лежал на хирургическом столе под огромной лампой с прожекторами. Свет был такой яркий, что резало глаза. Девушка действительно отметила, как худ был этот Джек. Лицо с впалыми щеками, плоский живот. Но мужчина не казался слабым. Мышцы на его руках, покрытых вьющимися русыми волосами, были хорошо развиты, фигура выглядела очень спортивной, подтянутой. И на его боку Габи отметила ещё один затянувшийся шрам. Похоже, ему и раньше крепко доставалось.
   Кровь всё ещё текла из его ран, заливая белоснежную простынь. Скорейшая остановка кровотечения - вот главный принцип оперативного вмешательства при проникающий ранениях в брюшной полости, вспомнилось Габи из курса лекций.
   - Скальпель, - крикнул Эрик Дуглас, ни к кому не обращаясь конкретно. Но Габи знала, что сегодня Доку ассистирует она, и была готова к этой фразе. Она незамедлительно протянула указанный инструмент хирургу. Тот умелым действием продлил один разрез в дистальном направлении, чтобы иметь больше места для маневров.
   - Отсос. - И это указание девушка тоже предвидела. Она уже держала его наготове, протягивая хирургу твёрдой рукой.
   Когда учишься на медицинском факультете, то невольно привыкаешь к виду крови. Привыкаешь к виду разрезанного тела. Ты учишься на хирурга не для того, чтобы закатывать глаза при виде внутренностей и падать в обморок. Ты учишься, чтобы спасать людские жизни. Габриэлла чувствовала себя собранной, знающей своё дело. Ведь от того как быстро и качественно сработает команда врачей зависит жизнь этого мужчины. Значит нужно сработать блестяще.
   - Зажим. - Эрик произносил одинаковые фразы при каждой операции. - Ещё зажим. - Когда долго работаешь с одним и тем же хирургом и наблюдаешь за его действиями, то невольно начинаешь предугадывать каждый его следующий запрос.
   - Тампон. - Габи взяла пинцет со специальным бинтом. - Давай, Габриэлла. Держи сама тампон в ране, чтобы кровь не сочилась из зажима. Я начну шить.
   Эрик впервые доверил ей что-то большее, чем просто поднос инструментов. И это был большой прорыв. Уверенной рукой Габриэлла приложила тампон. Игла порхала в руках хирурга, делая ровные, аккуратные стежки на поджелудочной железе. Нитки из полисорба - те, что рассасываются сами, аккуратно ложились по краям разреза. Эрик был очень собран, И Габи заметила, что его лоб под медицинской шапкой покрыт испариной.
   - Пульс? - не отвлекаясь, уточнил он. В этот раз Эрик снова ни к кому не обращался. Но Филипп знал, что ответить должен он.
   - Восемьдесят на шестьдесят. Не падает.
   - Хорошо. Думаю, утюги нам сегодня не понадобятся. Джек, ты у нас крепкий парень! - Эрик слабо улыбнулся, не прекращая шить. - Стив, готовь раствор для промывания. Я почти закончил с поджелудочной железой.
   Слава богу. Это очень радовало Габриэллу. Она снова подавала хирургу скальпель и зажимы, когда он занимался второй раной, не очень глубокой, и не такой опасной. Девушка не кстати вспомнила, что статистика летальных исходов при ранении поджелудочной железы составляет 24 процента. И это очень большой показатель. Опаснее только ранение в толстую кишку, но, слава богу, она у пациента не задета.
   Промывание брюшной полости было для Габриэллы не новым. За этот год, что она работала медсестрой, она видела всю процедуру от начала и до конца раз двадцать. Но сейчас переживала особенно сильно. Она то и дело смотрела на лицо Джека, отмечая его бледность, и впалые щёки. Руки её автоматически выполняли все команды хирурга, подавая и убирая необходимые инструменты.
   В конечном итоге шов на теле Джека получился ровным. Практически косметическим. Как и все швы доктора Дугласа. Из самой большой раны Эрик вывел трубку для дренажа. Тоже обязательная необходимость. Кровотечение было успешно остановлено. Угрозы для жизни больше не было.
   - Время? - снова уточнил хирург, ни к кому не обращаясь.
   - Двадцать три минуты - Габриэлла подумала, что это были самые долгие двадцать три минуты в её жизни. Все показатели у мужчины выровнялись. Множество приборов, к которым он был подключен, это подтверждали.
   - Патрик, готовь его к переливанию. - Каждая команда Эрика вызывала незамедлительное действие подчиненных. И Габи невольно подумала, что когда она будет оперировать, нужно очень тщательно подбирать себе команду. И это не из прихоти. От слаженной работы коллектива зависит жизнь пациента. Скоро ей придется с этим столкнуться. Как будущий хирург, она должна думать об этом уже сейчас.
   ***
   Позже, уставшая, в грязном от крови халате, Габи брела к раздевалке. Жизнь Джека была в не опасности. Да разве могло быть иначе, когда оперировал доктор Дуглас?
   - Laus Deo, - тихо прошептала на латыни девушка. - Хвала Господу. - Латынь, язык врачей и старинных книг. Мертвый язык. Габи вспомнила, что эта же фраза на латыни написана по всему периметру Часовой башни Вестминстерского дворца. Это самая высокая башня. Приезжие ещё частенько называют её Биг Беном.
   Сменив халат на чистый, она снова поднялась на свой этаж. О'Нилла разместили в пустой палате, так что спать теперь ей было негде. Габи зашла к нему, проверила все приборы, которые отмечали малейшее изменение в его состоянии. Приборы ровно работали, поводов для беспокойства не было. Это хорошо.
   Она невольно заметила, что на костяшках его пальцев содрана кожа. Значит, тем негодяям тоже от него досталось. Эта мысль Габриэллу порадовала. Зло должно быть наказано.
   - Спасибо тебе Джек, - тихо сказала она. - Спасибо, что вступился и не прошёл мимо.
   Габриэлла видела кровоподтек на его скуле, разбитую губу, синяки на руках. Этот мужчина так бесстрашно кинулся в неравный бой. Это герой. Её герой. Девушка улыбнулась, и легонько дотронулась до его пальцев. Они были холодные. От этого прикосновения Габи невольно вздрогнула. Словно удар током. Что это было?
   Она снова прикоснулась к его руке, и почувствовала, как сердце её заполняет нежность. Никогда прежде она не испытывала такого к другому, незнакомому человеку. Чувство благодарности, чувство восхищения и чувство переполнявшей теплоты щемило ей душу. Она была безумно рада, что Джек О'Нилл остался жив. Теперь её очередь позаботиться о нём.
   - Это что, больница? - Габи вздрогнула от его хриплого голоса. Мужчина приоткрыл глаза и слабо посмотрел в потолок.
   - Верно. Ты в больнице, Джек. Твоя жизнь вне опасности, - как можно мягче сказала она.
   - Проклятье. - Его серые глаза посмотрели на неё почти враждебно.
   Габриэлла не поняла чем вызвано его недовольство. Но спрашивать она не рискнула. Джек закрыл глаза и, по-видимому, опять уснул. Дыхание у него снова стало ровным. Сердце размеренно билось. Грудная клетка поднималась и опускалась.
   Габи не хотела от него уходить. Она опустилась на стул, что стоял в углу комнаты, и моментально провалилась в беспокойный сон. По крайней мере на часик она может себе это позволить.
   ***
   Джек ещё несколько раз просыпался и снова засыпал. В голове было пусто, в животе кто-то развёл огонь. И почему-то онемела левая нога. Если он может чувствовать своё тело, значит, он точно жив. Не умер. Этот факт Джека опечалил. Есть ли смысл в бессмысленной жизни? Самоубийство - это слишком низко, удел слабаков. И Джек никогда не шёл на этот шаг. А вот геройски погибнуть, защищая красивую девушку от подонков, это было ему по душе. Так расставаться с жизнью не жалко. Отличное лекарство от старости. Джек хотел усмехнуться, но разбитая губа причинила новую боль.
   Чёртовы медики! А так всё удачно складывалось!
   ***
   Серое мрачное утро распахнуло свои туманные объятья. Сквозь тяжелые серые тучи не пробивалось ни одного солнечного лучика. Все вокруг казалось, не чётким, смазанным.
   - Тяжёлая ночка, - Эрик стоял на пороге больницы, наблюдая, как город медленно наполняется красками, пробуждаясь после долгого сна. Потухали светящие всю ночь вывески витрин, гасли причудливые старинные фонари, что так ярко горели у их больницы ночью. На дорогах снова замелькали двухэтажные красные автобусы.
   Габриэлла натянула на себя просохшую куртку без верхних пуговиц. Они остались где-то там, на месте преступления. Небольшая цена за спасение от отморозков. Она ещё легко отделалась - пуговицами. Джеку досталось гораздо посерьёзнее.
   - Да, - согласилась девушка, оборачиваясь к Эрику Дугласу. - Та ещё ночка. - Она то и дело старалась скрыть зевоту. Не получалось. Её занятия в колледже начнутся через час. Можно не бежать, а просто пройтись по лужам, рассматривая запертые магазинчики с тёмными витринами и своё отражение в них. В семь утра все магазины ещё не работают. Хоть по утрам Лондон и шумел, словно улей. Дороги начинали заполняться машинами, люди куда-то шли, торопились, толкались в автобусах. И Габи нравилось идти утром в толпе спешащих людей. Чувствуешь себя частью живого организма.
   - У тебя прекрасно выходит ассистировать, Габриэлла. - Прервал её вялые мысли Док. - Из тебя получится блестящий хирург, - Эрик улыбался, с гордостью глядя на девушку.
   - Спасибо мистер Дуглас.
   - Ты не побоялась держать в человеческом теле тампон. Вы ведь ещё не проходили практику в своём колледже? Верно?
   - Я всё время наблюдала, как это делаете Вы. - Ответила Габи. - Вы прекрасный учитель.
   - Знаешь, что значит быть хирургом, Габриэлла? Это значит взять в руки скальпель и не бояться сделать человеку больно, - философски изрек главный врач. - Это значит иметь смелость разрезать человеческое тело, живое, горячее. Истекающее кровью. А потом заново зашить. Чтобы пациент и дальше мог жить здоровым. И ты не боишься это делать. Не многие юные девушки на такое способны. Ты далеко пойдёшь, Габриэлла.
   - Я всегда хотела помогать людям. - Согласилась Габи. - И у нас, у врачей, есть множество приспособлений для этого: антибиотики - от инфекций, снотворное - для обезболивания, скальпели - чтобы делать больно во благо. С таким арсеналом можно многое.
   Эрик только усмехнулся, продолжая как-то странно смотреть на неё.
   К больнице подъехала служебная полицейская машина. Из неё вышел низенький полный мужчина, и размахивая блестящим жетоном, произнес:
   - Полиция Скотланд-Ярда. Комиссар Майк МакКаллен, - голос у него был очень скрипучий, резавший слух. - Мне необходимо увидеться с Джеком О'Ниллом, чтобы взять показания. В какой он палате?
   - О'Нилл без сознания, - ответил Эрик Дуглас. - Как только пациент очнётся, я дам вам знать, Комиссар. А пока ничем не можем помочь. - Эрик развёл руками.
   - Я могу дать показания! - Вставила Габриэлла. Она и так собиралась идти в участок после занятий. - Это я вызвала полицию вчера вечером.
   Лицо доктора Дугласа вытянулось от удивления. Что могло связывать того раненного мужчину и Габриэллу? Причем тут полиция? Когда она её вызвала и почему, чёрт возьми?
   - Очень хорошо. Вы мисс Бартон? Верно? Тогда пройдёмте со мной. - Лицо Майкла МакКаллена было непроницаемо. - Где мы можем поговорить наедине? Мне нужно задать Вам несколько вопросов. Ничего не бойтесь, я задержу Вас не на долго.
   Когда они оказались в пустой медсестринской, Майкл достал блокнот, и принялся задавать свои вопросы.
   ***
   Габриэлла сидела на лекции, отчаянно стараясь скрыть зевоту. Ничего не получалось. Была лекция по психологии, долгая, монотонная. Габи пыталась слушать, но слова лектора растворялись в тумане её сознания. Девушка то и дело вспоминала лицо Джека. Его суровые черты казались ей самыми красивыми. Впервые в жизни она обратила внимание на мужскую привлекательность, раньше это её никогда не интересовало. Габриэлла с чего-то подумала, что её имя очень похоже на имя золушки (Cinderella). Да и образ жизни соответствует. Работа, работа и работа. И вот, на горизонте показался прекрасный принц, смелый, отважный. Готовый рисковать своей жизнью ради неё. Только не очень романтичный. Что он ей тогда сказал? "Пошла отсюда, живо". Не те слова, что обычно говорят прекрасные принцы. Ну, да ладно. Возможно, когда он придёт в себя, то будет не таким грубым. Девушка очень сильно на это надеялась.
   - Габи, проснись, лекция уже закончилась. - Габриэлла почувствовала, как её трясёт за плечо подруга Марта. - Просыпайся, соня.
   - О Боже, что я пропустила? - Габи никогда не спала на лекциях. Она ходит сюда для того, чтобы выучится на врача, чтобы получить знания, а не просто ради корочки.
   - Профессор описывал разные примеры того, как правильно общаться с родственниками умершего в больнице пациента. - Ответила Марта. - Не ты одна спала на лекции. Нудная тема.
   Габи так не считала.
   - Ты дашь мне свой конспект? - с надеждой спросила она.
   - Конечно. Только я мало что записывала в него.
   Позже, вернувшись домой и приняв душ, Габи выделила себе четыре часа на сон. Потом у неё смена в кафе. Упав на диван, она снова закрыла глаза, и перед её взором появилось лицо Джека. Суровый подбородок, впалые щёки, покрытые недельной щетиной, губы правильной формы, и глаза. В его серые глаза Габи могла бы смотреть долго-долго. Ещё раз представив себе его взгляд, девушка подумала, что у него глаза охотника. Внимательные, жестокие. Так самодовольно может смотреть только сильный, смелый, уверенный в себе мужчина. Такой, идёт к поставленной цели любой ценой. И от этих мыслей Габи стало душно. Да что это с ней? Что ты вообще о нём знаешь? Может быть у него семья, жена и трое детишек, а ты мечтаешь смотреть в его глаза! Глупая, выбрось всё это из головы.
   Не получалось.
   В кафе этим вечером девушка была рассеянной, все её мысли снова и снова возвращались к Джеку. Пришел ли он в себя? Не стало ли ему хуже? Не начался ли перитонит или еще какой-нибудь воспалительный процесс?
   В глубине души она понимала, почему Джек вызвал у неё такой буйный интерес. Смелость - Это раз. Не каждый кинулся бы ей на помощь. Один, против троих. И он знал, что может не справиться с нападавшими арабами, и поэтому отослал ее прочь.
   Внешность - это два. Джек был необыкновенно привлекательным. Его лицо, несмотря на небритость, сложно было забыть. Губы правильной формы, широкий упрямый подбородок. Нос правда был большеват, и судя по всему когда-то давно даже сломан. Но это совсем не портило его внешность. Скорее наоборот.
   Ну и голос. Голос - это три. От одного звука его голоса она еще тогда, в том переулке почувствовала трепет. Джек состоял из контрастов - высокий рост и низкий голос. Широкие плечи - прищуренный взгляд.
   Габи не могла забыть его глаза. Самый холодный оттенок серого - вот такого они были цвета. И она страстно желала увидеть его глаза снова.
   Как на зло, смена в кафе всё не заканчивалась. Время тянулось медленно, и Габи то и дело ловила себя на мысли, что часы на ее запястье сломались. Стрелки слишком долго двигались делая свой оборот.
   На сегодняшние чаевые Габи купила две баночки детского питания - одну с яблочным пюре, другую с тыквенным. Она так спешила на работу, что даже воспользовалась общественным транспортом. Небывалая роскошь для неё. К тому же у Габи ещё не прошёл страх от её вчерашней ночной прогулки. От одного воспоминания о тех трёх мерзавцах она снова почувствовала дрожь в руках.
   Уже в больнице, в спешке надев белый халат в раздевалке, девушка побежала на свой этаж, в палату к Джеку. Мужчина не спал. Его взгляд бесцельно скучающе блуждал по потолку. Казалось, он не заметил прихода девушки. По крайней мере, он ни как не отреагировал на её появление в палате.
   - Как ты себя чувствуешь? - тихо спросила она, прикрывая за собой дверь. Сердце Габи колотилось, как сумасшедшее.
   Сердце, ты чего?
   - Сойдёт. - Всего одно слово, но таким ледяным тоном, что мурашки побежали по коже.
   - Джек, спасибо, что вступился за меня вчера, - робко сказала она, встречаясь взглядом с его холодными серыми глазами. Он не выглядел удивлённым, увидев её здесь. Его вообще может что-то удивить? По его невозмутимому виду этого никогда и не подумаешь.
   - Не стоит благодарности, крошка. Лучше сходи мне за сигаретами. - В его голосе было столько равнодушия и цинизма, что Габи невольно поёжилась. Интересно, бывают ли сказки про циничных принцев? Да ещё и курящих. И с чего он решил, что может указывать ей?
   - Нет, - твердо сказала она. И что-то в позе мужчины изменилось. Теперь он смотрел на неё с интересом. Его серые глаза слабо блеснули в свете медицинских ламп.
   - Почему? - немного хриплым голосом спросил он, не прерывая зрительный контакт. Габи первая отвела взгляд.
   - Я не принесу тебе сигареты. - Твердо проговорила она. - Во-первых, потому что в больнице нельзя курить. Во-вторых - это не улучшит твоё здоровье. Ну, а в-третьих, у меня есть кое-что получше. - Габи снова встретилась с ним глазами, и выдержала его тяжелый, давящий взгляд. Во взгляде Джека появилось лёгкое удивление и заинтересованность.
   Девушка достала из кармана своего белого халата две баночки детского питания.
   - Что это за дрянь?
   - У тебя изрезана поджелудочная железа и слегка задет кишечник. - Невозмутимо начала она. - Это будет твоим ужином. Ты ведь отказался сегодня от больничной еды.
   - Я не голоден.
   - Глупости. Я не уйду из твоей палаты, пока ты не съешь хотя бы одну баночку. - Габи подошла к его постели и поставила детское питание на тумбочку у его изголовья. - Ну же. Это вкусно. Дети ведь едят. И знаешь, Джек, в нашей больнице есть два типа пациентов. Одни действительно болеют, а другие жалуются на питание. К какой группе отнести тебя?
   - А ты из настойчивых. - Джек ехидно усмехнулся и поднял руки вверх, сдаваясь. - Ладно. Я попробую это.
   - Ты был полицейским? - Спросила Габи, наблюдая, как он морщится, но ест яблочное пюре одноразовой детской ложечкой, что шла в комплекте к банке.
   - Я завязал. - Он снова криво улыбнулся. - Люди - чёртовы ублюдки. И я не вижу смысла их защищать от самих себя. Пусть развлекаются так, как им это нравится. Мне всё равно.
   - Люди хорошие, - возразила Габи.
   Джек посмотрел в её доверчивые широко распахнутые голубые глаза, и снова цинично усмехнулся. Габи заметила, что Джек ни на секунду не отводит от нее своего пристального, изучающего взгляда. Это ее заволновало. Никто прежде так никогда не смотрел на нее. Так пристально. Так откровенно. Девушка отметила, как необычно сочетаются его русые волосы и холодные серые глаза. Взгляд Джека казался пронизывающим, резким. Габи не могла даже вздохнуть, чувствуя на себе этот давящий взгляд.
   - Люди хорошие. - С насмешкой повторил ее фразу мужчина. - Чушь. Я бывал на стольких местах преступлений, что и не могу сосчитать. Хорошие люди не совершают убийств. Не грабят и не насилуют. - Его взгляд все еще не отпускал ее. И девушка почувствовала, как по всему ее телу пробежались мурашки. И это от одного только его взгляда. Ладони почему-то вспотели.
   - Среди людей есть негодяи. - Согласилась Габриэлла, присаживаясь на край его кровати у ног. - Но основная масса людей добрые и хорошие. Негодяи просто очень активные. Вот поэтому только их и видно.
   Джек молчал, обдумывая её слова. И не высказал возражений, когда Габи села на его постель.
   - Крошка, как тебя зовут? - наконец спросил он, все еще рассматривая ее своим внимательным взглядом.
   - Габриэлла. Габриэлла Бартон.
   - Габриэлла, что ты делала ночью в том переулке? - вкрадчиво спросил Джек. - Искала хороших людей? И много нашла? - Он цинично усмехнулся.
   - Я спешила на работу. Я опаздывала, и немного решила сократить путь, пройдя через переулки. - В её голосе проскользнуло чувство вины. Ведь это из-за неё Джек сейчас лежит с трубкой в животе и в повязках. Она сидела на его кровати так близко от его ног, что чувствовала теплоту его тела. И эта близость волновала Габриэллу. Не меньше, чем его подмечающий все детали взгляд.
   - Мне не нравится, что ты ходишь по тёмным переулкам ночью. Ты больше не будешь этого делать, - властно, с полной уверенностью, сказал он.
   Габриэлла невольно улыбнулась. Мужчина в бинтах, раненный, и обессиленный указывает ей как поступать. И он не шутит, с удивлением подумала Габи. Он действительно не шутит.
   - Оповестить кого-нибудь из твоих родных, что ты в порядке? - Габриэлла сидела слишком близко от него, на его постели, и Джек, казалось, не имел ничего против. Интересно, его тоже волнует эта близость? По его виду ничего невозможно понять.
   - Некого оповещать. - Он снова изобразил подобие ехидной улыбки. С разбитой губой это больше походило на злобный оскал.
   - Может быть, тебе что-то нужно принести из дома? - завтра суббота. И у Габи целое утро свободно от лекций. - Я могу что-нибудь принести. Одежда, обувь, телефон?
   - Почему ты беспокоишься обо мне? - в его взгляде, сосредоточенном на ней, было легкое удивление и заинтересованность. Люди сейчас настолько испортились, что когда видишь перед собой чистого и искреннего человека, то невольно начинаешь искать, в чём же тут подвох.
   - Потому что ты этого заслуживаешь. Ты очень хороший человек, Джек, - просто ответила Габриэлла.
   - Я? Речь точно обо мне? - с сарказмом сказал он.
   У него голос курильщика, подумала Габи. Низкий, немного хриплый, и от этого такой волнующий.
   - Доедай, я зайду проверить, как у тебя дела ближе к утру. - Габриэлла поднялась с постели, и направилась к двери. - И ещё раз спасибо, Джек. За то, что не прошёл мимо. За то, что не проявил равнодушие, и не побоялся вступить в неравный бой. И да, в том переулке я нашла одного хорошего человека. Тебя.
   ***
   Ночь была темной, холодной. И снаружи не переставая лил дождь. Крупные капли ударяли по стеклам больничных окон, словно по барабанной установке.
   Всю ночную смену Габриэлла не могла ни на чем сосредоточиться. Её мысли то и дело возвращались к Джеку. Она вспоминала его взгляд, что так пристально рассматривал ее. Его голые мускулистые руки, что лежали поверх голубого одеяла. Его низкий хрипловатый голос.
   Каждый раз, проходя по коридору, Габи замирала у двери в его палату, прислушиваясь. Она даже не дышала, стоя у его двери. Затем, взяв себя в руки, спешила отойти как можно дальше. Сегодняшняя смена была спокойной. И девушке даже удалось поспать три часа под утро в одной из пустующих палат. Но эти серые глаза не отпускали ее даже во сне.
   Что за наваждение?
   И что ей с этим делать дальше?
   Габи знала, что Джек старшее ее лет на десять. Но такая разница в возрасте её абсолютно не пугала. Что такое возраст? Для неё это не играло роли. Габи привлекала его сила, как физическая, так и сила характера. Привлекала его внешность. Все в нем.
   От одного голоса её тело покрывалось мурашками.
   Утром Габи тихо вошла в его палату. Джек крепко спал, и выглядел таким безмятежным. Почти не опасным. Габи немного постояла, слушая его размеренное дыхание, а затем окрыленная, полетела на лекции в медицинский колледж.
   ***
   Баночка тыквенного пюре на завтрак. Мерзость та еще. О'Нилл с трудом съел это, превозмогая отвращение. Вообще весь день не задался с самого утра.
   Для полного счастья к нему в палату заявился сам комиссар полиции.
   - Ты пришёл, чтобы взять показания? - Джек пытался сесть в кровати, превозмогая боль. И ещё эта странная чертова трубка из бока его живота, она ужасно раздражала Джека. Майкл МакКаллен стоял у его постели, молча за ним наблюдая. - Не смеши меня Майки. - Чуть хрипло продолжил Джек. - Чтобы лично ты занимался обычным разбоем. Сам Комиссар полиции. Да ни в жизнь. Чего ты хочешь? Хотя, я и так догадываюсь. Можешь не утруждать себя ответом.
   - Показания уже дала мисс Бартон. - Голос Майкла резал слух. - Девчонка молодец. Несмотря на темноту, смогла разглядеть у одного из троих родинку под глазом, у другого татуировку-браслет.
   - У того, что с родинкой теперь нет переднего зуба, может двух. - Добавил Джек. - У двух других по фингалу. И у того, что без браслета, сломан нос.
   - Всё-таки не так уж тебе и плевать на людей, раз ты, рискуя жизнью, полез спасать девушку. - Майк что-то записывал в свой блокнот.
   - О, а сейчас самое время ещё раз исполнить песенку под названием "Ты нужен в полиции, Джек" - Джек рассмеялся. - Нет. Мой ответ: "Нет". Или показать на среднем пальце?
   - Ты думаешь, что мне нравится каждый раз выслушивать твои циничные, хамские изречения? - Проскрипел Майк МакКаллен. - Я Комиссар, чёрт возьми. - Он тяжело вздохнул. - Ты же сам видишь, что происходит на улицах? Девушки не могут спокойно ходить вечерами. Преступники гуляют ненаказанными. Кругом разбой, грабежи, анархия и беспредел. И мне нужны люди, такие как ты, Джек.
   - Нет.
   - У нас серийник. - Голос инспектора дрогнул. Он, наконец, сказал то, из-за чего действительно просит его вернуться в отдел. И эта последняя фраза далась Комиссару с явным трудом.
   Во взгляде Джека впервые промелькнуло что-то живое при разговоре с Майком. Серийные убийства - вот та причина, почему сам Комиссар полиции стоит здесь, перед ним. И просит вернуться к работе.
   - Что за серийник? - буркнул Джек.
   - Жертвами уже стали две молодые девушки. Обе похищены и убиты. На теле множественные следы побоев, и ран. Признаки пыток. Орудия убийства у нас нет. Свидетелей тоже нет. Обе девушки - худощавые шатенки. Одну мы обнаружили в том месяце. Другую убили на прошлой неделе. Но самое страшное то, что ни одной зацепки у следствия нет. - Майкл устало вздохнул, и опустился на стул у стены. - Мне некому поручить это дело. Зелёные юнцы, что гордо именуют себя офицерами полиции, только разводят руками, показывая свою некомпетентность. Ты мне нужен Джек. Пропала ещё одна девушка, похожей внешности. Давай, старший инспектор, похандрил и хватит. Поправляйся быстрее, и возвращайся на службу.
   Джек молчал. На ум невольно пришла фраза, что он недавно услышал: "Основная масса людей добрые и хорошие. Негодяи просто очень активные. Вот поэтому только их и видно." И это говорила ему малолетняя девчонка. Что-то было в её фразе. Что-то необъяснимо тонкое, логичное. Что, если она права?
   - Найди мне этого ублюдка, пока пресса ничего не пронюхала, - добавил Комиссар полиции. - И пока не влезли федералы, ты ведь помнишь этих из МИ-6? Они мне на хрен не нужны в этом деле. Я надеюсь на тебя, детектив.
   - Я подумаю над твоими словами, Майки. - Джек откинулся на подушку. - Я действительно подумаю.
   ***
   И это его квартира!? Габриэлла стояла, словно громом пораженная. Больше похоже на наркопритон. Нет, она, конечно же, слышала, что мужчины-холостяки не следят за порядком в доме, но чтобы так...
   Видимо он вышел из квартиры в тот вечер, и не запер дверь. Тут до злополучного переулка минуты две идти. Значит, он не собирался надолго отлучаться, и поэтому не затруднил себя возней с ключами, оставляя открытой входную дверь.
   Девушка распахнула её, и снова вошла в квартиру. Запах табака резал ноздри. Казалось, что сероватый туман от сигаретного дыма до сих пор наполняет собой комнаты. Она огляделась. Сегодня у неё свободное утро, и она просто хотела забежать в его квартиру и взять кое-какие вещи для него. Ведь всю одежду, что была на нём, разрезали перед операцией и выбросили, а всё время находится в больничной рубашке Джеку, скорее всего, не захочется. Дедушке, по крайней мере, не хочется, и Габи принесла ему удобные вещи из дома. Что примерно может быть нужно мужчине, она и так знала, живя большую часть жизни с дедушкой. И поэтому уже составила примерный перечень вещей для Джека. Но вот что тут будет так, мягко говоря, не убрано, Габи никак не ожидала. Замок принца срочно нуждался в своей золушке. Девушка невольно улыбнулась этим мыслям. А что? Сама ведь недавно сравнивала себя с героиней мультфильма...
   Габриэлла прошлась на кухню, переступая через пустые жестяные банки. На одной из стен она увидела мишень с дротиками. Мишень была изрядно исколота, и все дротики торчали точно в десятке. Джек часто тренируется в меткости, подумала она. В целом, его квартира не выглядела бедно. Новая мебель, современный минималистический дизайн. Недостаток был только в отсутствии порядка. Но это дело поправимое. В глаза бросался большой плазменный телевизор напротив дивана, маленький журнальный столик, заставленный пепельницами.
   Затем Габи увидела её.
   Девушка почувствовала, как земля уходит из-под ног. На столике в деревянной рамке стояла фотография необыкновенно красивой девушки. Она была очень стройная, высокая, с платиновыми волосами. И за талию её обнимал какой-то парень. Габриэлла снова поразилась, с трудом узнавая в этом парне Джека. На фото он улыбался, казался моложе, чем сейчас. И глаза его искрились счастьем.
   У Габриэллы было такое чувство, как будто её со всего маха ударили кулаком в грудь. И из лёгких разом вышел весь воздух. И не получалось сделать нового вздоха.
   Вот и всё.
   У него есть девушка.
   Габи невольно испытала ревность. То чувство, когда не знаешь что делать, но это и не злость, ни отчаяние, ни зависть. Коктейль из целой бури разных эмоций. Это чувство она испытывала впервые в жизни. И оно ей не нравилось.
   Да и кто она такая, чтобы ревновать его. Джек всего лишь спас её вечером от мерзавцев. Он бы любую спас, кто бы ни был на её месте. А ты уже себе нафантазировала... Глупышка.
   Габи взяла в руку фото, разглядывая красивую девушку.
   - Где же ты? Почему он сейчас один? Почему разочаровался в жизни? Почему не хочет, чтобы тебе сообщили, что он в порядке? Что же такое ты с ним сделала?
   Поставив фото на место, Габриэлла всё же прошлась до кухни, и открыла там окно, впуская в квартиру свежий утренний воздух, насыщенный влагой и озоном из-за накрапывающего дождя. Дышать стало значительно легче. По всему видно, что ни одна женщина в этой квартирке давно не появлялась. Немытая посуда, мусор, пыль. Габи закатала рукава своего свитера, становясь к раковине.
   ***
   Вечером в медсестринской было пусто. Габриэлла вернулась только что от Джека. Он спал, и девушка не стала его будить. Она несколько минут просто стояла в дверном проёме и смотрела на него, любуясь. Затем тихонько прикрыла дверь. Пусть отдыхает.
   Эрик Дуглас постучал для приличия в дверь кабинета для медсестер и вошёл к ней.
   - Привет, Габриэлла.
   - Здравствуйте, доктор Дуглас. - Габи была занята наведением порядка в холодильнике с лекарствами. Она проверяла дату и срок годности на препаратах, которые в нём хранились. Многие были скоропортящимися, и по этому, если их срок подошёл к концу, то нужно их немедленно утилизировать. Работа требовала много внимания и знаний.
   - Ты ничего не сказала, когда помогала мне с тем парнем. Как его там, Джек. Точно. Почему ты не рассказала, что в тот вечер с тобой приключилось? - Эрик выглядел слегка расстроенным.
   - Со мной все в порядке, - ответила Габи, не отрываясь от своего занятия. - А вот Джеку требовалась помощь. Я не видела необходимости сообщать о том, что произошло, чтобы не отвлекать Вас. К тому же я цела и невредима. Всё ведь обошлось.
   Хирург что-то неразборчиво хмыкнул.
   - Я беспокоюсь за тебя, Габриэлла. - После молчания скала он. Затем развернулся и вышел, оставляя её одну.
   Габи пожала плечами.
   Мысли её то и дело возвращались к Джеку. Она вспоминала его лицо, когда он спал. Джек казался совсем молодым, как на той фотографии. Габи хотелось к нему прикоснуться.
   - Что, Габриэлла, опять прохлаждаешься? - В медсестринскую влетела Сюзанна. Глаза её полыхали ненавистью. - Думаешь, я не вижу о чём ты сейчас думаешь? Мелкая вертихвостка!
   Медсестра так же резко вышла, хлопнув напоследок дверью. Габи слышала, как бойко стучат её каблучки по плитке в коридоре.
   Боже, неужели со стороны так заметно, что она всё время думает о Джеке? Вот это уже не смешно. Давай, завязывай с этими мыслями.
   Нужно следить за своим лицом, а то оно у неё постоянно улыбается. Так скоро все поймут, что у нее на душе. А Габи этого, естественно, не хотелось.
   Закончив с холодильником, девушка пошла на ночной обход. Все пациенты на её этаже уже спали. Дедушка сегодня выглядел немного лучше, его глаза стали яснее, на щеках появился румянец, даже проснулся аппетит, и Габи думала, что это очень хороший знак. Дедушка обязательно поправится после операции! Теперь это почти не вызывало у неё сомнений.
   Габриэлла сама не заметила, как ноги привели её к палате Джека. Она немного постояла у двери, не решаясь войти. Затем спустилась на первый этаж в процедурную. Здесь имелся чайник и чашки для кофе. То, что нужно, в такую сырую осеннюю ночь.
   ***
   Холод пронизывал насквозь, забираясь в самую душу.
   Тусклый свет от лампочки то становился ярче, то снова почти затухал. Ржавые цепи со скрежетом покачивались под низким серым потолком.
   Он смотрел на связанную зарёванную девушку, скорчившеюся на бетонном полу, продолжая держать в руках плеть.
   - Как тебя зовут? - прорычал он. - Как тебя зовут?
   - Клер. Меня зовут Клер, - ответила Стейси, глотая слёзы. Она так сильно дрожала, что почти заикалась. Это может не понравится её мучителю. Она почувствовала, как снова из её глаз потекли солёные слёзы, вызывая боль в разбитой губе. - Меня зовут Клер, - как можно чётче произнесла она.
   - Очень хорошо, Клер, - мужчина усмехнулся и щёлкнул плетью, упиваясь своей властью над избитой девушкой. - Умница. Этот урок мы усвоили. Или повторим ещё разок?
   - Нет, не нужно! Я - Клер. Я - Клер, - зашептала она, сильнее вжимаясь в угол бетонного подвала. - И я очень люблю тебя.
   - Эти слова, словно музыка для моих ушей. Но я не вижу искренности в твоих глазах, Клер. Ты лжешь мне?
   - Нет, - Стейси судорожно всхлипнула, дрожа от страха и холода. - Я очень люблю тебя. Люблю!
   Мужчина отшвырнул плеть и взял со стола нож. Отточенное лезвие блеснуло в свете тусклой мигающей лампочки.
   - Сейчас мы это проверим, Клер. - Он увидел в её глазах всепоглощающий ужас и ощутил себя всемогущим, всесильным. Пьянящее чувство. Он может сделать с ней всё, что только захочет, она полностью в его власти. Как он когда-то и мечтал. Подойдя к девушке вплотную, он присел на корточки, и приставил нож к её тонкой шее. Стейси вздрогнула, стараясь вжаться в бетонный угол ещё сильнее. - Скажи ещё раз, что любишь меня, Клер. И смотри мне в глаза. Я хочу видеть искренность в твоём взгляде. - Он сильнее надавил ножом на её шею, делая лёгкий порез. Лезвие ножа окрасилось кровью. - Ну, чего же ты молчишь?
   ***
   Эрик всю смену ходил сам не свой. Под утро он дождался, когда уйдет Габи и пошёл в палату того, под дверью которого столько раз замечал девушку. Эрик снова и снова повторял, что врачу в отношении с больным запрещено проявлять раздражение, злость, обиду и нетерпеливость. А вот как быть с ревностью?
   Мужчина уже проснулся. Как там его? Джек О'Нилл, кажется. И что она в нем увидела? Небритый социопат. Самодовольный хам. По крайней мере, с ним этот Джек всегда общался крайне предвзято.
   - Как самочувствие, Джек? - Невозмутимо спросил хирург, когда их взгляды встретились. Эрик невольно смутился, видя раздражение и скуку в глазах больного. Неприятный тип. Но пока он в больнице, и Эрик его лечит, то нужно помнить, что врач должен соблюдать кодекс профессиональной этики. Надо почаще это себе напоминать. - Как твое самочувствие? - Повторил Эрик. - Есть жалобы?
   - Я в порядке, - буркнул Джек. - Когда меня отсюда выпустят? В этой колонии строго режима бывают амнистии, или я должен тут лежать от звонка до звонка? И ещё эта трубка из живота. Она меня бесит.
   - Как только твоя жизнь будет вне опасности, тогда ты сможешь покинуть наши стены. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы это было как можно быстрее. Твои показатели очень хорошие, и дренаж сегодня уже уберут. - Эрик не заметил на лице мужчины каких либо эмоций. И тогда решился добавить. - И ещё, Джек. На счёт Габриэллы. Не знаю, что ты ей наговорил, но держись от неё подальше. Она мой лучший сотрудник, подаёт огромные надежды, ей ещё учиться, в конце концов. Она не для тебя.
   - Для тебя, что ли? - Джек криво усмехнулся. - А девушка хоть в курсе?
   - Я не хочу раньше времени отвлекать её от учебы. - Эрик замялся. - Я хочу, чтобы она доучилась, и поняла сама, чего хочет в жизни.
   - Вот и я так думаю, - согласился Джек. - Она сама скажет, чего хочет. Или кого. - Добавил он, чтобы позлить ревнивого хирурга.
   Эрику его ответ не понравился.
   - Что, добрый доктор, - продолжил Джек. - Сейчас ты, наверное, жалеешь, что так старался во время моей операции, да? - Джек сел на постели. Сегодня это почти не доставляло ему боли.
   - Я бы в любом случае сделал для тебя всё, что мог. - Эрик окинул его презрительным взглядом. - Хоть ты и не вызываешь во мне симпатии.
   - Это у нас взаимно. Ты мне тоже не очень нравишься. В прочем, мне вообще мало кто нравится. - Джек просверлил его глазами. Фирменный взгляд копа, при задержании. - Ох уж эта клятва Гиппократа! Приходиться лечить даже таких, как я. Да, Док?
   Эрик не выдержал его взгляда, он быстро развернулся и вышел в коридор, прикрыв за собой дверь.
   ***
   О'Нилл, попробовал встать с постели. Его шатало, ноги казались очень тяжелыми, но идти он мог. Джек добрался до уборной, затем облокотившись на раковину, долго смотрел на себя в зеркало. Он исхудал ещё сильнее, глаза впали. Щетина, как у моряка дальнего плавания. И ужасно хотелось курить. Аж зубы сводило.
   И с чего этот хирург решил, что девчонка что-то в нём нашла? Она всего лишь высказала ему свою благодарность и только.
   Хирург просто слишком ревнивый и видит то, чего нет. Да, этому доктору есть что ревновать.
   Габриэлла была неприлично красивой. Даже тогда, в тёмном переулке Джек это отметил. Волосы у девушки цвета тёплого молочного шоколада всегда собраны в высокий хвост. Нежная кожа, напоминающая сливки. Милые щёчки делали Габриэллу ещё симпатичнее.
   Такая бы и не посмотрела на него, небритого и заросшего. Да и она слишком молода для него. Есть ли ей ещё восемнадцать? На вид и не дашь. Там, в переулке он думал, что это вообще школьница, в кедах, потертых джинсах и с рюкзаком на спине. Когда он увидел её в больнице, в белом халате, с журналом для обхода, то понял, что она постарше, чем кажется. Но всё равно ещё слишком юная. Хирург прав, пусть учится.
   Джек увидел пакет с одеждой на своей тумбочке. Вчера вечером его точно здесь не было. В пакете была его чистая рубашка, брюки, куртка, телефон, носки, обувь и даже белье. Интересно, кто это всё принес? Ответ напрашивался сам собой. Не нужно быть великим сыщиком, чтобы догадаться. Да и чистых рубашек у него дома давно уже не было. На дне пакета лежали мятные леденцы для тех, кто хочет бросить курить. О'Нилл усмехнулся.
   Выходя из дома, Джек не запер дверь. Он это помнил. Думал, что тут же вернётся. Брать у него в квартирке нечего, так что он не переживал за сохранность своего имущества. Значит, Габи была у него. Видела как там уютно и чисто. А, ладно, по фиг.
   Он снова подумал о ней. Как резко поменялась его жизнь с появлением этой девушки. Джек почувствовал её заботу о нём. Она принесла для него чистые вещи. И эти чёртовы леденцы, чтоб их. Забота от постороннего человека не укладывалась у него в голове. Джек привык видеть в людях злость, зависть и эгоизм. Габи не обладала ни тем, ни другим, ни третьим. И это его поражало. И притягивало к ней, словно магнитом.
   Ему захотелось поближе узнать её. Такую добрую, такую светлую в душе. Такую наивную, свято верящую, что все люди в этом мире хорошие.
   ***
   К обеду, после того, как убрали эту дурацкую трубку из его бока, Джек настоял на выписке. Всего-то нужно было подписать документ об отказе от медицинской помощи. Так врачи снимают с себя ответственность, если что. Хирург был так рад побыстрее выпроводить его из больницы, что в кратчайший срок подготовил все необходимые бумаги.
   - Ещё подпись здесь, и здесь, - говорил Эрик, нетерпеливо постукивая пальцами по дверному косяку.
   Джек ставил подписи, не читая документа. Он переоделся в свою одежду из пакета и чувствовал себя почти отлично. Если не считать ноющей боли в животе. И легкого головокружения.
   - Почему ты на ногах? - В палату бесшумно вошла Габриэлла. Её кеды мягко ступали по плитке пола, приглушая шаги. Походка была легкой, скользящей. Казалось, что она почти не касается пола. Джек видел, как глаза девушки прошлись по нему, отмечая изменения в его состоянии. - Что происходит? Почему ты на ногах? - удивленно спросила она.
   - Габриэлла? - Хирург обернулся к ней. - Что ты делаешь в больнице днём? Твоя смена только ночью.
   - Я пришла, чтобы проведать своего дедушку. - Ответила она. - Доктор Дуглас, разве пациенту уже можно вставать? В его карточке прописан строгий постельный режим.
   - Да. Все верно. Но мистер О'Нилл подписал отказ от медицинской помощи. - Тут же ответил Эрик, кивая на документы в своих руках. - И я не имею права его удерживать в больнице силой.
   - Но курс антибиотиков нужно пройти до конца. - Она с мольбой посмотрела на Джека. - Чтобы не пошло заражение. Ведь после операций на поджелудочной железе нужно обязательно пройти полный курс антибиотиков. И это не шутки. Джек, останься, пожалуйста,- с мольбой в голосе прошептала она.
   - Я уже подписал какие-то бумажки. И каким бы ни было моё здоровье, мне его хватит до конца жизни. - Он развел руками. - Если только мне бы выделили медсестру, чтобы она делала уколы на дому. - Джек злорадно усмехнулся, глядя прямо в глаза ревнивого хирурга.
   - Я могу, - сразу же сказала Габи. - По утрам, перед лекциями. Если это тебя устроит.
   Цепкий взгляд Джека отметил, как хирург в бессильной ярости сжимает кулаки. Почему-то это О'Нилла порадовало. Злить соперника всегда приятно. Стоп. Он подумал - соперника? Позже Джек еще вернется к этому вопросу.
   - Отлично, крошка. Тем более ты уже бывала в моей одинокой холостяцкой берлоге. - Джек усмехнулся, замечая потрясение и гнев на лице врача. Улыбка у Джека стала ещё шире. - Увидимся, Габи.
   ***
   Дедушка был несказанно рад. Он смотрел в улыбающееся лицо внучки, и сам невольно улыбался ей в ответ.
   - Как твоё самочувствие сегодня? - ласково спросила Габриэлла.
   - Старость - это уже болезнь. Но знаешь, Элла, я чувствую сегодня такой прилив сил. Кажется, что смогу горы свернуть! - бодро сказал Том. - Как у тебя дела? Как твоя учеба?
   - Всё также как и всегда, дедушка. В колледже задают очень много, особенно по латыни. Думаю, что я бы прекрасно объяснилась с Цицероном на его родном языке.
   Том рассмеялся. Габриэлле было так непривычно видеть дедушку вновь ожившим, весёлым. Значит, он идёт на поправку!
   - Я вижу, что твои глаза сияют, Элла. - Том подмигнул ей. - Значит, он всё-таки объяснился с тобой? Давно пора.
   - Нет. - Габи покачала головой. - Да и с чего бы ему. Тем более, сегодня его выписывают.
   - Кого?
   - О, я болтаю глупости. - Габриэлла наклонилась и несколько раз поцеловала дедушку в щёки. - Поправляйся скорее, дома одиноко без тебя! Я побегу, у меня скоро смена в кафе. - И она поспешила в больничный коридор, чтобы сбежать от этого разговора.
   Слабое редкое октябрьское солнце робко пробиралось сквозь окна больницы, играя серебристыми бликами на кафельной плитке, и хромированных поручнях. Девушка бежала по ступеням вниз, на первый этаж, когда её догнал доктор Дуглас.
   - Габриэлла? Постой, - попросил он. Весь его вид выражал отчаяние и упадок духа. Она впервые видела главного врача таким.
   Габи остановилась.
   - Ты не должна больше ходить к этому человеку. - Как можно мягче сказал Эрик. И Габи видела, что он очень старается подбирать слова. - Я попрошу Сюзанну, она сделает ему уколы. Не ходи к нему больше, прошу. В эту его холостяцкую берлогу. Не ходи.
   - Но почему? Тем более я уже пообещала ему. - Габи пожала плечами. - Джек О'Нилл замечательный человек. К тому же я перед ним в долгу.
   Доктор Дуглас прикрыл глаза, стараясь взять себя в руки.
   - Ты вправе поступать так, как сочтёшь нужным, - наконец сказал он. - Но я бы очень просил тебя не делать этого.
   - Я должна, - просто ответила Габи. - И я пойду.
   Эрик тяжело вздохнул и, развернувшись, направился по лестнице вверх, оставляя её на ступенях одну.
   Чтобы всё это значило?
   ***
   В участке было полно народу, шумно, душно. Без конца звонили телефоны. Такси прямо от больницы доставило Джека к этому многоэтажному стеклянному зданию по адресу Бродвей, 10. Вот он - оплот честности, профессионализма и эффективной работы . NSY (Новый Скотланд-Ярд) - центр надзора за порядком. Образец идеальной полиции. Надежда населения на защиту от разбоя и произвола. Храм справедливости, цитадель нравственности.
   Джек усмехнулся.
   И только тот, кто видел всю подноготную изнутри, знает, как обстоят дела на самом деле. Раскрываемость падает. С наплывом мигрантов резко вырос процент преступности на улицах. Ещё и загадочный серийный маньяк портит и без того не радужную картину.
   Прихрамывая и придерживая рукой бок под курткой, Джек направился прямиком к кабинету МакКаллена. Его серые глаза автоматически отмечали малейшие изменения в обстановке, подмечали новые лица, или просто движения и жесты людей, работающих тут. Мало кто из них обращал на него внимание, и Джек беспрепятственно поднялся на лифте до кабинета Комиссара полиции.
   - О, Джек! - Майкл встал из-за стола, направляясь к нему на встречу. - Я действительно рад, что ты обдумал моё предложение и принял верное решение.
   - Давай сюда дело о серийнике. - Джек устало опустился на кожаное кресло, напротив стола МакКалена, и вытянул ноги вперед. Курить хотелось неимоверно. В животе всё горело огнём. Может, стоило полежать ещё денёк? Нет, пока есть шанс спасти третью девушку, нужно действовать. Да и положа руку на сердце, Джек признавал, что ему давно нужна была хорошая встряска. И ещё больше нужен был такой человек, кто поверит в него. Такой, как Габи. - Дело о серийнике. - Повторил Джек, глядя в упор на Комиссара полиции.
   - Одну минуту. - Майк принёс ему трудовой договор. - Сперва давай тебя примем обратно в наши ряды О'Нилл. Кабинет твой, как и прежде, на пятом. Там даже твою табличку с двери не скручивали. Я знал, что ты всё равно вернёшься к расследованиям рано или поздно. И твой значок. - Комиссар порылся в выдвижном ящике стола и достал блестящий жетон с надписью "Старший Инспектор Полиция Лондона". - В целости. Так и пролежал всё время в моём столе после нашего разговора о твоём увольнении.
   - Как это трогательно, Майки. Я сейчас расплачусь, - хмыкнул Джек, и цинично оскалился.
   - Я, конечно же, рад, что ты вернулся, Джек. - Майк присел в своё кресло, и посмотрел в холодные серые глаза Джека. - У меня только один вопрос. Почему? Что повлияло на твое решение? Не передумаешь ли ты через пару часов?
   Джек снова косо усмехнулся.
   - У меня состоялся недавно один разговор. И это дало мне надежду, что не все люди такое дерьмо, как я думаю. Есть хотя бы единицы, за которых стоит бороться. И поэтому я тут.
   К тому же Габриэлла верила, что он хороший человек. А на свете уже не осталось людей с такой верой в него, и Джек не мог её разочаровать. Не мог подвести ту единственную, которая считает его хорошим. Ту, что верит в него.
   ***
   Папка с делом была на удивление тоненькой. Джек открыл её, и сердце у него пропустило удар. На фотографии первой жертвы была Габи. Присмотревшись, Джек понял, что это просто очень похожая девушка. Те же шоколадные локоны, большие голубые глаза. Но сердце ещё сильнее сжалось от плохого предчувствия. Убитую девушку звали Изабелла Бредли. Двадцать четыре года. Не замужем, домохозяйка. Дальше подробный отчет патологоанатома и заметки криминалистов, обнаруживших в реке тело.
   Фото второй девушки снова заставило сердце Джека ёкнуть. Ещё одна шатенка. Стройная, голубоглазая. Эмилия Круз. Двадцати лет. Студентка юридического факультета. Оба тела были найдены в Темзе. И в обоих случаях смерть наступила в результате удара в сердце острым металлическим предметом. Предположительно ножом. С момента пропажи девушек и с предполагаемого времени смерти прошло в среднем четыре-пять дней. Их где-то держали, избивали, и предположительно насиловали, используя презервативы. Чтобы не оставлять биологических следов.
   Следующим шло фото третьей девушки, пропавшей на этой неделе. Внешность та же. Стройная и симпатичная. Стейси Грин. Двадцать один год. Работала танцовщицей и официанткой в ночном клубе.
   Свидетелей нет. Все жертвы были между собой не знакомы. На телах не обнаружено ни одной зацепки. Ни потожировых следов убийцы, ни фрагментов одежды, ни даже случайного волоска. Биологических следов, таких как сперма, тоже нет, но патологоанатом в своем отчете указал характерные для изнасилования повреждения половых органов девушек. Вот дьявол!
   Джек внимательно просматривал каждое фото жертв, надеясь, что сможет рассмотреть что-то, что не бросается в глаза с первого взгляда. Что-то, что может дать зацепку в продвижении его расследования. Пока что у него не было ровным счетом ничего. Проклятье!
   Просидев в своём кабинете до позднего вечера, и поработав с целой кучей документов, Джек решил пока ненадолго отправиться домой. МакКаллен выдал ему сегодня ключи от служебного автомобиля, и надобность в такси отпала. В животе кто-то развёл огонь. Каждый шаг отзывался ноющей болью, но то была всего лишь физическая боль. Ничто, по сравнению с тем, что он пережил год назад. Кобуру приятно оттягивала модифицированная "Беретта". Джек скучал по своей пушке, сильнее, чем по коллегам и прочим знакомым из прошлой жизни. Без оружия он чувствовал себя голым. Была бы с ним его пушка тогда в переулке, у хирурга было бы в три раза больше пациентов.
   Доехав до своего дома, Джек, пошатываясь, побрёл до квартиры. Не заперто, как он и оставлял в четверг. Зашёл, осмотрелся. Он что, ошибся дверью? В квартирке царил порядок. Давно такого здесь не было. Пропали банки и окурки. Посуда в раковине была вымыта и стояла в шкафу. Вещи постираны и разложены на полки. Комнаты проветрены от табачного дыма. И ни одна вещь не сдвинута с места. Последнее было ему особенно приятно. Не хотелось бы потом искать где и что теперь лежит.
   Джек посмотрел на пустую пепельницу, и с немалой долей гордости подумал, что не выкурил сегодня ни одной сигареты. С момента операции, если быть точнее. Но сегодня он мог себе это позволить, мог покурить. Мог. Но не стал этого делать. Леденцы оказались ни так уж и плохи, к тому же давно пора взять себя в руки. Оглядываясь назад, Джек признавал, что падать ещё ниже было бы просто некуда. Нужно взяться за себя. Да, раньше он удивлялся, как же быстро проходят его однообразные серые дни, а это оказались не просто дни, а кусок жизни, растраченный впустую. Хорошая встряска пошла ему на пользу. Болтики в голове встали на свои места. И ещё его очень трогали слова Габи о нём. Она верила, что он добрый и хороший. Нужно соответствовать. Мужчина усмехнулся.
   Ну надо же, он меняет свои привычки из-за какой-то девчонки!
   Джек ещё в своём кабинете на пятом этаже по поисковой системе нашел номер сотового телефона Габриэллы. База полицейского управления с национальной IT системой была разработана для запросов всех силовых структур и называлась Главная Поисковая Система Министерства Внутренних Дел. Но у себя в управлении её чаще называли по аббревиатуре - HOLMES. Джек усмехнулся. А учебная программа называется "Элементарно" - в честь того самого Шерлока. К слову, Джек нашёл там не только телефон Габриэллы. У него было полное досье на неё, включая её кредитку, характеристику из колледжа и медицинскую карточку. А социальные сети дополнили пробелы. Джек уже был не в том возрасте, что бы быть неуверенным в себе. Опыт научил его не доверять другим. Больше он не будет совершать глупостей, полагаясь на слово женщинам. Лучше сразу знать всё, что только возможно. Так гораздо спокойнее. И экономит не только время, но и собственные нервы.
   Он набрал номер Габи, и поднёс телефон к уху.
   - Ало. - Раздался её мягкий мелодичный голос из трубки.
   - Габриэлла? Это Джек О'Нилл. - Немного охрипшим голосом сказал он.
   - Джек! Что-то случилось? Ты в порядке? - Он слышал искреннее волнение в её голосе, и это согрело его душу. Всё-таки приятно, когда кто-то за тебя переживает. За последнее время он так отвык от этого.
   - Меня обокрали, - спокойно сказал Джек. - Проникновение на частную собственность. Украли то, что было мне так дорого. Кто-то вынес мои пустые бутылки и опустошил пепельницу. Думаю незамедлительно вызвать наряд полиции.
   Габриэлла облегченно рассмеялась.
   - До скольки ты работаешь сегодня, Габи? - спросил он.
   - Ещё полтора часа. До одиннадцати. - Ответила она. - Потом ночная смена в больнице. Как обычно с двенадцати ночи.
   - Я заеду за тобой к одиннадцати и довезу до больницы. Чтобы ты не ходила пешком по тёмным переулкам. - И не дав ей возразить, он нажал кнопку завершения разговора. Нужно было для приличия спросить адрес её кафе, а то она может догадаться, что он навёл на неё справки. А хотя по фиг, пусть догадывается. Зачем делать из этого секрет?
   ***
   Габи переоделась из формы официантки в свои джинсы и свитер. Ладони почему-то вспотели. Неужели он приедет за ней? Она немного волновалась, как перед первым свиданием. Но ведь это не свидание. Он просто подвезёт её. Или нет?
   Без пяти одиннадцать у кафе остановилась полицейская машина. Джек вышел, слегка пошатываясь, и откинувшись спиной на пассажирскую дверь, сложил руки на груди. Выйти из кафе и не столкнуться с ним не удалось бы. О'Нилл был одет в строгий серый костюм, светлую рубашку и слегка неровно повязанный галстук.
   - Привет! - Габи подошла к нему, и Джек окинул её своим профессиональным взглядом полицейского, который всё видит, всё подмечает, и которого никогда невозможно застать врасплох. - Ты вернулся в полицию? - Спросила она, глядя на его автомобиль и на блестящий значок детектива на его груди.
   - Буду пытаться делать этот мир лучше, чем он есть, - с сарказмом проговорил Джек, открывая ей пассажирскую дверь. - Садись.
   - Ты слишком рано поднялся на ноги. - В её голосе не было упрека. Только констатация факта. - Нужно было ещё немного отдохнуть. Кстати, теперь всё в кафе будут уверенны, что я как минимум злостная преступница. Раз за мной приехали из полиции.
   Джек криво улыбнулся, направляя машину на Харроу-Роад.
   - Я хочу, что бы ты больше нигде не расплачивалась банковской картой, - после небольшого молчания сказал он. - Нигде. Забудь про свою карточку.
   - Почему? - Голос Габриэллы был потрясенным. - Что-то случилось с моей картой?
   - С картой всё в порядке. Просто перейди на наличку, - настойчиво сказал он. - И ты больше не будешь ходить одна. Я заберу тебя в семь утра из больницы.
   - Укол, - напомнила Габи. - Я с утра и так собиралась идти к тебе.
   Джек совсем и забыл за эти чёртовы уколы. Голова не тем забита.
   - Хорошо, я заберу тебя утром, потом сделаешь свой укол. Мой номер у тебя есть, и если вдруг ты заметишь что-то подозрительное, или кто-то будет к тебе приставать, то сразу же звони. И только наличка, запомнила?
   - Что-то случилось? К чему столько предосторожностей, - удивилась Габи. - Что произошло?
   - Просто делай, как я сказал, - прорычал Джек. Затем, смягчившись, протянул руку и коснулся её руки. Габриэлла вздрогнула от его прикосновения к ней. Его ладонь была тёплой и шершавой. - Я не хочу, что бы с тобой случилась беда. Просто будь аккуратна. Не стоит безоговорочно доверять всем подряд. Идёт?
   Габи только кивнула, растворяясь в приятных ощущениях от прикосновения его руки.
   Машина остановилась у заднего входа в Хирургическое отделение больницы имени Святого Иосифа.
   - До начала смены ещё сорок пять минут, - тихо сказала Габи. Джек всё ещё держал её ладонь в своей большой и сильной руке. И Габи это нравилось.
   - Ты спешишь? - своим немного хриплым низким голосом спросил Джек.
   - Нет.
   Он чуть сжал её пальцы, и лениво улыбнулся.
   - Я тоже не спешу. - Он немного подался к ней, и Габи заметила, что он недавно побрился. Его лицо сразу стало моложе, и гораздо красивее. Её захотелось дотронуться рукой до его лица. Габи почувствовала, что краснеет от своих мыслей.
   - Почему ты навела порядок у меня в квартире? - тихо спросил он, разглядывая её губы.
   - Мне показалось, что там не убрано.
   - Это вторжение в частную собственность, - проговорил Джек с легкой усмешкой. - И за это придётся понести ответственность.
   Он всё ещё не отпустил её руку. Габи подняла на него глаза, и увидела, что Джек улыбается. Улыбка не напоминала тот ехидный оскал, что так часто бывал на его лице прежде. Габи тоже немного улыбнулась и почувствовала, что тонет в его глазах.
   - Я требую адвоката, - постаралась как можно серьёзнее сказать она. - И исключительно суд присяжных.
   Ухмылка Джека стала шире.
   - Может быть, стороны пойдут на компромисс? Если ты согласишься поужинать со мной, то у меня не будет к тебе претензий, - вкрадчиво проговорил он, не спуская с нее глаз. - Поужинаем? Завтра.
   - Я работаю с пяти вечера до одиннадцати ночи. - Улыбка Габи погасла. - Потом смена в больнице. Может быть вместо ужина будет обед?
   - Ты уволишься из кафе. - Тон Джека не терпел возражений.
   - Не получится, - с болью в голосе сказала девушка. Говорить о том, что ей нужны деньги на операцию дедушки, Габи не хотела. Нужная сумма почти была у неё. Ещё немного, и она накопит столько, сколько требуется. А пока расставаться с работой она не намерена.
   - Ты уволишься из кафе. - Повторил Джек.
   Габи хотела возразить ему, но краем глаза заметила, что на пороге приемного отделения стоял мистер Дуглас. Он то и дело поглядывал на припаркованный полицейский автомобиль. И его взгляд не сулил ничего хорошего.
   - Мне пора, - тихо сказала Габи, уходя от спора с ним. В конце концов, она сама решает, где и кем ей работать. И Джек здесь не имеет права голоса.
   - А, наш добрый хирург, верный клятве Гиппократа. - Джек неохотно отпустил её руку, тоже глядя на Эрика Дугласа из окна. О'Нилл выбрался из машины и открыл ей дверь. Габи приняла его протянутую ладонь, чтобы подняться с сидения. - Я заеду за тобой утром, Габи. Будь осторожна. Следи за собой.
   - Ты тоже.
   Он улыбнулся ей и, облокотившись на машину, наблюдал, как она заходит в здание больницы. Когда Габи скрылась, хирург уверенной походкой направился прямо к нему.
   - Вижу, тебе уже значительно лучше, - взгляд Эрика метал молнии. Если бы взглядом можно было испепелять, то Джека уже бы давно развеял ветер. - Оставь её в покое O'Нилл.
   - Или что? - Джек усмехнулся. - Не похоже, чтобы я силой её держал. Она уже большая девочка, и сама решает, чего хочет, когда и с кем. Умей достойно проигрывать, Док.
   Эрик сжал кулаки от злости. Весь его вид выражал высшую степень бешенства.
   - Полегче, мистер, верный Гиппократу. Я присмотрю за ней. Даю слово.
   Джек усмехнулся, похлопал Эрика по плечу и, придерживая бок рукой, направился к водительской двери своей полицейской машины.
   ***
   Непередаваемая атмосфера больницы нахлынула с самого порога. Стерильность, белизна и едкий запах лекарств. Яркие люминесцентные лампы под потолком слепили непривыкшие к свету глаза. Габи прямиком направилась в раздевалку, чтобы переодеться в форму медперсонала. Она сегодня раньше пришла, и может себе позволить больше провести времени с дедушкой. Габи быстро переоделась, и поспешила на свой этаж. В этот час в поликлинике было как обычно тихо, но краем уха Габи услышала, как в процедурном кабинете кто-то рыдал. Она осторожно открыла дверь и вошла.
   - Сюзанна? Что-то случилось? - Габи присела к ней на кушетку. - Что произошло?
   - А! Это ты? Убирайся! Уйди от меня. Думаешь, я не знаю? - Сюзанна всхлипнула, - Думаешь, не вижу, как ты ходишь и улыбаешься всё время. Ты думаешь только о нём.
   - Я и не подозревала, что это так сильно заметно. - Габи покраснела. - Но что же в этом такого плохого? Да, я думаю о нём. Но ведь это и не запрещено.
   - Раньше, когда ты его не замечала, у меня ещё был шанс. Теперь Эрик больше не посмотрит на меня. Это из-за тебя! - прошипела она. - Всё из-за тебя!
   - Эрик? Доктор Дуглас? Причем здесь он? - поразилась Габи.
   - Разве ты не о нём всё время думаешь? - Поразилась Сюзанна. - Даже не отрицай, я всё по тебе вижу. Мелкая вертихвостка.
   - Доктор Дуглас замечательный хирург, хороший человек, лучший мой учитель, но думаю я о другом мужчине, - ответила Габриэлла.
   - Не об Эрике?
   - Нет.
   - Врёшь! Как можно не думать об Эрике? - поразилась Сюзанна.
   - Я думаю о том парне, помнишь, что привезли на скорой в четверг ночью. И что сегодня в обед выписался. - Габи снова улыбнулась, представляя его лицо. - Он необыкновенный.
   - Это тот заносчивый тип, что может пристрелить одним взглядом. - Сюзанна удивлённо посмотрела на неё. - Ну, у тебя и вкусы.
   Габи только пожала плечами.
   - А ты знаешь, что когда ты устроилась к нам на ночные дежурства, то Эрик сразу же перешёл из дневной смены в твою, ночную. Я тоже перевелась за ним следом, но он даже не заметил этого. Всё время только и делал, что говорил, какая Габриэлла молодец, какая она отличная медсестра. И снова на меня не обращал внимания. А я хожу, как дура, на каблуках и с таким вырезом, что это почти неприлично. А он не смотрит. - Девушка шмыгнула носом. - Не смотрит он на меня!
   - Сюзанна, - Габи похлопала её по руке. - Дело не в вырезе. Не в короткой юбке, и даже не в каблуках. Доктор Дуглас - хирург, и он видел столько девушек вообще без одежды, что наврятле только внешность его заинтересует. На прошлой неделе я ассистировала ему при операции на сердце молодой девушки. И у неё грудь была что надо. А Эрик ни разу не взглянул на неё, он смотрел только на сердце, которое оперировал.
   - И что? - Сюзанна перестала плакать. - Хочешь сказать, что у меня нет шансов?
   - Кем ты видишь себя в этой больнице через пять лет? - поразмыслив, спросила Габи.
   - Медсестрой.
   - И ты не хочешь добиться чего-то большего? - не унималась Габриэлла.
   - Ну, может быть, старшей медсестрой... - Неуверенно ответила Сюзанна. - К чему ты это спрашиваешь? Меня устраивает быть медсестрой.
   - Это не то. Так ты его не заинтересуешь. - Габи встала и прошлась по кабинету. - Ты ведь неплохо разбираешься в лекарствах. Знаешь, что и от чего лучше выписывать пациентам. Из тебя выйдет хороший терапевт, Сюзанна. Но для этого надо учиться. И каждый год ходить на курсы повышения квалификации. Врач должен постоянно совершенствоваться.
   - Я не справлюсь... - Сюзанна влажными салфетками стала вытирать глаза от потекшей туши. - У меня не получится. Я и с уколами этими еле разобралась. А капельницы до сих пор внушают мне ужас. Я не смогу. Нет.
   - Если хочешь, чтобы Эрик на тебя посмотрел, то придётся постараться. Кстати, он на этой неделе собирается на семинар по хирургической практике. Иди с ним. Я бы и сама пошла, но у меня занятия в колледже. Иди, и скажи, что тебе это очень интересно, скажи, что хочешь выучиться на терапевта. Эрик очень ценит стремление к знаниям.
   - Это точно поможет?
   - В любом случае можно попытаться... К тому же ты ничего не теряешь, а приобретаешь. - Габи ей дружески улыбнулась. - Попробуй, и прояви старание. Тогда всё, о чем ты задумала исполнится!
   - Я всегда тебе завидовала, Габриэлла. Ты знаешь, чего хочешь. Ты знаешь что делать. И ты делаешь то, что приближает тебя к своей цели. - Сюзанна снова шмыгнула носом. - Я не такая. Я боюсь ответственности, боюсь принимать важные решения. Ты права, именно этого мне не хватает, чтобы заинтересовать Эрика. Я в себе не уверенна, а ему нравятся сильные девушки. - Она горько заплакала, слезы оставляли темные дорожки потекшей туши на её щеках.
   - Я верю в тебя, Сюзанна, - Габи крепко сжала её ладонь.
   - Почему ты решила помочь мне? Я ведь так ужасно с тобой обходилась. - Сюзанна непонимающе на неё посмотрела сквозь слезы. - Я ведь всё время нападала на тебя! Старалась задеть, унизить. Всегда хотела доказать, что я лучше тебя. Почему ты мне помогаешь сейчас?
   - Потому что все люди склонны совершать ошибки, не стоит запоминать только промахи. Нужно уметь прощать. Я никогда не зацикливаюсь на обидах, стараюсь пропускать мимо раздражение. Я не злюсь на тебя. - Габриэлла ей дружески улыбнулась.
   - Спасибо, - тихо прошептала Сюзанна. - И, Габи, есть и для тебя хорошая новость. Сегодня днём кто-то анонимно оплатил операцию твоего деда. Я слышала, как Эрик говорил об этом с Филиппом и Патриком. Скоро твоего старика прооперируют.
   ***
   Джек снова стоял, облокотившись на машину, и сверлил взглядом двери поликлиники. Утро выдалось сырым и мрачным. Вот-вот может начаться дождь. Самое обычное утро в это время года. Холодный ветер пронизывал до костей, забираясь под куртку. И курить уже почти не хотелось. Достижение. С его-то стажем профессионального курильщика.
   Габи выпорхнула из больницы, и легкой пружинистой походкой направилась прямо к нему.
   - Привет, - сказала она. На улице сразу стало как-то светлее от её мягкой усталой улыбки. Джек наслаждался её обществом. Нет ничего притягательнее в человеке, чем улыбка и легкость, что появляется в душе рядом с этим человеком. С Габи он чувствовал себя счастливым, чувствовал себя снова живим.
   - Устало выглядишь. - Сказал Джек, открывая ей дверь в машину. - Тебе нужно больше отдыхать.
   - Я в порядке. После коллежа высплюсь. - Она вымученно улыбнулась. Джек отметил, как покраснели её глаза от недосыпания. - Просто тяжелая ночь. Две операции.
   Что такое паршивая ночь Джек и сам прекрасно знал. На своем собственном опыте. И если бы Габи захотела поговорить об этом, он бы был не против.
   - Я отвезу тебя в колледж позже, когда у тебя заканчиваются занятия? - Он наслаждался теплом и светом, что исходили от Габриэллы. Интересно, она сама знает, как влияет на окружающих. И особенно на него. Рядом с ней Джеку хотелось стать лучше, чем он был. Небывалое желание.
   - Лекции до двух. - Ответила Габи. - И Джек, это лишнее. Днём-то мне ничего не угрожает. Я могу пройтись пешком. Правда. Не стоит беспокоиться.
   Джек подумал о том, что три предыдущие девушки неизвестно когда пропали. Возможно как раз таки днём. Последняя, по крайней мере, пропала среди бела дня.
   - Я заберу тебя из колледжа, - сказал он таким тоном, что спорить с ним бессмысленно. - Потом ты отдохнёшь, а вечером мы поужинаем. И да, из кафе ты уже уволилась. Я это устроил. Позвонил, представился, и сказал, что ты там больше не работаешь.
   - Зачем? - Джек видел её поражённые глаза.
   - Ты совсем не отдыхаешь Габи, - спокойно сказал он. - Тебе нужно больше тратить времени на учебу. И на сон. Эта работа в кафе тебе не на пользу. Даже не спорь со мной, крошка.
   - Это ты оплатил операцию моего дедушки? - спросила Габриэлла.
   - У тебя есть доказательства? - хмыкнул он, глядя исключительно на трассу. Мокрый от тумана асфальт скользил, и нужно было хорошо следить за дорогой.
   - Есть только догадки. - Габи пожала плечами. - Это ты. Больше всё равно не кому. Я верну тебе все деньги.
   - Нет. - Джек покачал головой. - Считай, что это оплата за уколы и за уборку в моей квартире.
   - Но мне не нужна оплата! - Джек видел, как она поджала подрагивающие губы. Ему впервые захотелось поцеловать её. Захотелось попробовать вкус этих губ, которые Габи никогда не пачкала помадой. Интересно, её губы сладкие? Странное желание, он ведь её не знает совсем. Да и она слишком молода для него. Почти ещё подросток. Хотя ей и есть девятнадцать, выглядела Габи младше своих лет из-за хрупкости, стройности и огромных распахнутых глаз, что так доверчиво смотрят на этот суровый мир. И ещё этот школьный рюкзак за спиной, он явно не добавляет ей возраста.
   - Просто не спорь. - Джек отвернулся от неё, направляя машину к своему дому.
   ***
   В квартире было убрано, тепло, и пахло свежезаваренным кофе. Джек отметил, как девушка уверенно чувствует себя в его комнатах. И это было ему приятно.
   - Тебе лучше сесть, - она указала ему на диван. И когда Джек присел, Габи склонилась к нему, закатывая рукав его рубашки. - У тебя шрам на руке. - Заметила она. - Это ведь след от пули?
   - Верно. Я тогда только начал служить в полиции. - Джек хмыкнул. - Помню, что мы накрывали один наркопритон. Первое серьёзное дело, и меня почти сразу же ранили. Тогда я ещё не знал, как близко на службе приходиться сталкиваться со смертью. Меня, раненного, оставили у машины, и ребята пошли на штурм меньшим составом. В тот раз я ещё легко отделался, сквозное пулевое. Некоторым повезло гораздо меньше. - Джек помолчал. - Работа в полиции дала мне многое: раньше у меня не было ничего. А сейчас ничего, и шрам от пули.
   Габриэлла невольно улыбнулась, протёрла руки спиртовыми салфетками, и принялась дальше закатывать рукав его рубашки.
   Джек почувствовал на своей руке аккуратные изящные пальчики Габи, когда она затягивала резиновый жгут. Её руки были тонкими, на пальцах не было ювелирных украшений, но Джек отметил, как женственно и легко она прикасалась к нему. Он молча наблюдал, как она достает из рюкзачка ампулу, и уверенной рукой набирает жидкость в шприц. Её тонкие руки действовали неторопливо, профессионально. И то, как умело она ослабила резиновый жгут на его руке, вводя в вену прозрачную жидкость, поразило Джека. Сразу было видно, что она это делает не впервые. Все движения были отточены, выверены. Её руки - это руки врача, добрые, заботливые, знающие свое дело. И очень красивые, для врача.
   - Всё, - сказала она, убирая пустой шприц в сторону. - Теперь ложись, я посмотрю на твои швы.
   Словно под гипнозом, Джек опустился на диван, и почувствовал, как девушка расстёгивает на его брюках ремень.
   - Стой, - хрипло сказал он. - Думаю, мы ещё не достаточно хорошо знаем друг друга. Я сам.
   - Я видела тебя голым, - просто сказал она, хоть и немного покраснела. - Перед операцией.
   - Вот даже как. И как я тебе?
   - Я же врач. Будущий врач. - Габи улыбнулась. - Я смотрела только на твои раны. И хотела бы посмотреть на них снова. И, если нужно, то обработать и сменить послеоперационный пластырь. Давай, Джек, мне нужно посмотреть, не разошлись ли швы. - Ласково проговорила она. Но в мягком тоне её голоса скользнули стальные нотки. Она не потерпит отказа, понял Джек. Из неё выйдет отличный врач. Таким и должен быть настоящий хирург - в меру мягким, но с железобетонным характером.
   О'Нилл снова откинулся на диван, поддаваясь обволакивающему тембру её голоса. Он положил рядом с диваном свою кобуру с "Береттой", так, чтобы можно было легко дотянуться рукой. Затем расстегнул пуговицу на брюках и, слегка поморщившись, вытянул рубашку, закатывая её край, чтобы было видно живот. Девушка опустилась перед диваном на колени, и её прохладные пальчики приятно пробежались по его голому животу. Джек непроизвольно вздрогнул от её прикосновения. В брюках становилось тесно.
   - Больно? - Тихо спросила она, продолжая легонько прикасаться к его телу. Джек промолчал, сжав зубы, и направляя все свои силы на то, что бы сохранить самоконтроль.
   Габи умелым движением избавила раны от старого пластыря.
   - Лучше, чем я ожидала, но всё равно положение дел очень и очень опасное. Швы ещё не зажили. - Она снова что-то достала из рюкзачка, и принялась за работу.
   - Я заварил кофе. - Джек лежал с закрытыми глазами, полагаясь только на свои ощущения. Так давно женские руки не прикасались к нему. Это было приятно, и даже больше. Он прилагал много усилий, чтобы не возбудиться, и не напугать её раньше времени. Было сложно сдерживать желание, и Джек снова попытался отвлечься, заговорив на нейтральную тему. - Хочешь чашечку кофе? Я конечно не мастер в этом деле, но для меня важнее не вкусовые качества напитка, а бодрящий кофеин. Самое то утром.
   - Кофе со сливками? - не отрываясь, спросила Габи. Она аккуратно налаживала послеоперационный пластырь сперва на один шов, затем на другой.
   - Без сливок. Зато с сахаром. - Джек не открывал глаза, стараясь думать о чем угодно, только не о нежных девичьи пальчиках, порхавших над его голым животом.
   - Ладно. Кофе я люблю. - Габи поднялась с пола и отошла к стене, любуясь результатами. Если бы никто не знал, что раны обрабатывала студентка, то никогда бы не догадался. Всё было сделано очень профессионально. - Полежи ещё немного. Я налью нам чашки кофе. Лежи. Я хорошо ориентируюсь на твоей кухне.
   Джек всё равно поднялся и двинулся за Габриэллой, придерживая новую повязку рукой. Он заметил, как девушка остановилась возле столика. Её взгляд стал серьёзным.
   - Кто она? - Спросила Габи, указывая на фотографию.
   - Сисиль. - Джек тоже помрачнел, взглянув на ту фотографию. Как давно это было. Словно в другой жизни. И призраки прошлого продолжают цепляться за него, не желая выпускать из своих сетей. Джек вспомнил, что не одну ночь сидел с этой фотографией в руках и думал, думал. А потом курил в потолок.
   Габриэлла обернулась к нему и их взгляды встретились.
   - Она умерла больше года назад, - сипло сказал Джек. По его потухшему взгляду сложно было судить о его чувствах.
   - О, мне очень жаль, - прошептала Габи. Ей действительно стало жаль девушку на снимке. Всегда жаль, когда люди умирают такими молодыми.
   - Она не говорила мне, что неизлечимо больна, - задумчиво проговорил Джек, глядя в ни куда. Такой взгляд, обращенный внутрь себя, казалось, видел какие-то события из прошлого. И судя по всему, эти события вызывали в его воспоминаниях боль, разочарование и грусть. - Никогда не говорила, что у неё порок сердца. Я узнал об этом только на похоронах. - Джек бросил хмурый взгляд на фото. И Габи услышала отчужденность в его голосе. И ей захотелось поддержать его, утешить.
   - Может быть, она не хотела тебя расстраивать. Не хотела, что бы ты за неё переживал, не хотела делать тебе больно. - Предположила Габи. - Я не говорю, что на её месте поступила бы так же. Но мне кажется, что я её очень хорошо понимаю. Она знала, что больна. Это наверняка не приносило ей радости. И она не хотела, чтобы ты тоже страдал. Вот и не сказала тебе. Это же так очевидно.
   Джек долго молчал, продолжая смотреть на фотографию. Теперь его взгляд был осмысленным.
   - Спасибо. - Тихо сказал он пару минут спустя. - Я всё это время был уверен, что она не доверяла мне, что я не заслужил веры в её глазах. Что она думала, я брошу её, если узнаю о болезни. Что я ненадежный. Я думал, чёрт... Вот чёрт. Спасибо тебе, Габи. Теперь мне действительно стало легче.
   Джек даже почувствовал, как свободнее стало дышать. И как светлее стало в его душе. Мрак постепенно рассеивался, словно утренний туман над Темзой. И сквозь хмурое небо его сознания впервые показались лучи света. И виной тому была Габриэлла. Она во всех людях видела только хорошее. Наверное, и в этом чертовом маньяке, что бродит по городу не пойманным, она тоже бы разглядела что-то положительное.
   Что за удивительная девушка пришла в его жизнь? И перевернула ее.
   Джек стоял, облокотившись на дверной косяк плечом, и смотрел, как Габриэлла порхает по его кухне. Все её движения были чёткими, без лишней суеты, без посторонних действий. Девушка разлила по чашками кофе, и придвинув ему его кружку, опустилась напротив. Джек тоже присел на стул, вытягивая вперёд свои длинные ноги.
   - Ты не поедешь на первую пару, - сказал он, глядя прямо ей в глаза.
   - Постой, Джек. Нет. Я не прогуливаю пары. Никогда. - Уверенность в её голосе поразила Джека. А у этой девчонки сильный и волевой характер. Такая маленькая, обманчиво юная. А на деле может давать отпор даже ему. Это приятно поразило Джека. Уже не первый раз она высказывает ему свою точку зрения. Мало кто на такое способен.
   - Ты немного побудешь здесь. В моей квартире. И я покажу тебе пару приемов самообороны. - Он не отрывал от неё стальных глаз. - Я видел, как ты вырывалась тогда в переулке. Никак ты ни вырывалась. И не вырвалась бы самостоятельно. Сначала самооборона. - Он усмехнулся. - Потом мы поедем на опознание. Офицеры полиции задержали этой ночью наших троих старых добрых знакомых. Нужно, чтобы ты их опознала, крошка. Кстати, отпечатки одного из них были обнаружены на двух пуговицах, что он срезал ножом с твоей куртки. Им не отвертеться. А после участка я отвезу тебя в колледж. Договорились?
   Габи молчала, размышляя. Опознание преступников - это достойная причина, чтобы не пойти на занятия? Более чем.
   - Хорошо, Джек.
   - А как ты вырывалась, ты помнишь? - Он поднялся, и подойдя к ней вплотную, резко схватил за руку. - Попробуй освободиться сейчас.
   Габриэлла постаралась вырвать руку, но Джек держал её стальной хваткой. Её попытка не увенчалась успехом.
   - Нет. Так ничего не выйдет. - Он отпустил её руку. - Становись напротив меня. Вот так. - Он снова одной рукой схватил её за запястье. И Габи сильнее стала пытаться освободиться. - Нет. Так у тебя снова ничего не выйдет. Для начала посмотри, ты пытаешься вырвать руку поборов сопротивление четырёх моих пальцев. Когда проще и эффективнее было бы попытаться так.
   Джек показал ей, как наклонить руку, и всё тело, чтобы надавить на его большой палец, разжимая хватку.
   - Так просто? - Габи потирала запястье, где только что была рука Джека. - Я и не думала, что можно так легко вырваться.
   - Ещё в армии Майор Клейтон нас всегда учил, что если тебя ударили по левой щеке - подставь правую. Руку. Предплечьем наружу и левым кулаком со всей силы бьёшь в солнечное сплетение. Потом правым локтем в челюсть. Дальше по ситуации. - Джек снова встал напротив девушки. - Не бойся сделать больно тому, от кого вырываешься, Габи. Попробуем ещё раз. - Он улыбнулся, став ближе к ней ещё на один шаг, практически нависая над ней. - Усложним задачу.
   Джек схватил обе её руки. И к его удивлению, Габи довольно ловко вывернула правую руку, заставив его отогнуть большой палец, затем попыталась проделать это со второй рукой, но Джек не поддался. Продолжая держать её запястье, он свободной рукой обнял Габи за талию и крепко прижал к себе. И девушка замерла в его объятьях.
   Джек почувствовал, как её сердце бьётся быстро-быстро. Он медленно склонил к ней голову и легонько коснулся губами её губ. Сладкие.
   Девушка не запротестовала, и Джек продолжил нежно целовать её губы.
   Габриэлла привстала на цыпочки, и одной рукой робко обняла его за шею. Так вот он какой, первый поцелуй. Габи чувствовала, как бережно её обнимает Джек. Как сдержанно. Его руки казались огромными на её тонкой талии, и он не распускал их. От его легких прикосновений губами к её губам, Габи трепетала. Джек не настаивал на большем, не держал её. И девушка полностью расслабилась, окунаясь в водоворот неизведанных ранее эмоций. От Джека пахло крепким кофе и мятными леденцами, и Габи подумала, что это самые приятные ароматы на свете.
   - Теперь в участок, - немного отстранившись, сказал Джек. Он заметил, как покраснела в его руках девушка. Румянец на щеках необыкновенно шёл ей.
   - Джек?
   - Да.
   - Мне понравилось.
   Джек усмехнулся и убрал руки с её талии, отступая на шаг. Не заправленная рубашка должна была прикрыть его выпирающие штаны.
   - Мне тоже. Значит, нужно будет повторить. Вечером. - Спокойно сказал он. - После ужина.
   От этих слов сердце Габи забилось ещё сильнее. Да. Она хотела это повторить.
   ***
   Солнце сегодня снова проглядывало из-за облаков. На улице с наступлением дня немного потеплело. Осень ещё боролась за свои права, не желая впускать в город зиму.
   В участке с утра всё прошло слишком быстро. Это действительно были те самые парни, что напали на нее ночью, и ранили Джека. Только изрядно потрепанные. Видимо им в тот вечер тоже хорошо досталось. У одного не было передних зубов, у другого был сломан нос, третий с огромным сиреневым синяком под глазом. Габриэлла смотрела на них через специальное стекло, сквозь которое эти арабы не могли разглядеть ее. Опознание заняло не больше пяти минут, затем Джек дал ей на подпись какие-то бумаги, и отвез на лекции. Габи даже не опоздала на первую пару.
   Она шла по коридору своего Медицинского колледжа, глядя из окна на серо-зелёную воду реки. В жидком зеркале Темзы виднелась противоположная набережная, за ней Дом Парламента. Если смотреть выше башенок Аббатства, то ещё дальше проглядывалось огромное стеклянное здание Скотланд-Ярда. И где-то там был Джек. Из окна это казалось рядом, почти рукой подать. Но на деле пришлось идти бы минут тридцать. Можно было перебраться через Вестминстерский Мост, мимо Часовой башни - Биг Бена. Но от медицинского колледжа быстрее было бы выйти с набережной на Ламбетский мост. Потом по Хорсефферри-Роуд, и снова в переулок до Бродвея. Когда много ходишь пешком, то хорошо знаешь город. А Лондон можно смело назвать одним из самых красивых городов планеты, с гордостью подумала Габи.
   Девушка ещё раз взглянула на небо. Самое обычное, серое. И круг солнца был на месте. Но что-то было не так. Что-то произошло. Случилось что-то волшебное. И Габриэлле хотелось прыгать как ребенку, хотелось обнять весь мир, хотелось смеяться, и безумно хотелось ещё раз поцеловать Джека. Эйфория била через край её сознания, хотелось танцевать, кружиться. С лица её не сходила блаженная улыбка. Может быть, она сошла с ума? Потеряла голову? Верно. Последнее определение было самым подходящим. И она не знала лекарства от этой восхитительной болезни.
   ***
   Джек стоял в морге, рассматривая тело. В работе полицейского видеть трупы не в новинку. Начинаешь привыкать к этому делу, считая поездку на место убийства или в морг чем-то обычным, просто очередной рабочий момент. За долгое время службы столько раз приходится бывать на местах преступления и видеть такое, к чему не каждый был бы готов. После всех тех трупов, что ему приходилось осматривать, Джек считал, что его уже сложно чем-нибудь удивить. Но не в этот раз.
   Бедняжке Стейси Грин крепко досталось перед смертью. Множественные побои. Спина исполосована плетью, многочисленные неглубокие ножевые порезы, и изнасилование ко всему прочему.
   И снова ни одной зацепки. Ни одного отпечатка. Ни одного биологического следа на её теле. Ничего, что могло бы вывести на её убийцу. После многочисленных побоев и ранений девушку зарезали ножом в сердце и сбросили в Темзу. Голую. Как и в предыдущих случаях.
   Детектива О'Нилла переполняла ярость. Проклятый ублюдок! Возможно, равновесие Джека пошатнулось из-за внешнего сходства убитой девушки с его Габриэллой. По крайней мере, он пытался себя в этом убедить. Руки у него предательски задрожали, когда он ещё раз посмотрел на каштановые волосы Стейси Грин. Волосы цвета теплого шоколада.
   - Это дело рук сумасшедшего, - проговорил Джек. - Ни один здравомыслящий человек не станет этого делать. Этот маньяк как минимум душевнобольной. Ещё и буйный. И, чёрт возьми, слишком активный. Чтоб его.
   И как всегда никто ничего не видел. Свидетелей, как обычно, нет. Джек нахмурился, размышляя. Большинство убийств совершались теми, кто близко знал жертву - сосед, друг, однокурсник или коллега по работе. И если бы это было единичное убийство, то Джек, безусловно, стал бы прорабатывать эту версию. Но здесь серия убийств. И общих знакомых у девушек не было, общих интересов тоже. Значит, не стоит даже заморачиваться, тратя личное время на опрос их парней, коллег и друзей. На это можно послать простых офицеров из подчиненных.
   Ему необходимо пообщаться лично с самыми близкими родственниками. Может быть, они вспомнят что-то, что показалось бы необычным. Что-то, что дало бы ему зацепку для продвижения расследования.
   Джек шершавой рукой потёр свою щёку - щетина уже немного колола ладонь, нужно снова побриться. Чтобы не исцарапать её нежные губы вечером. Да, после того поцелуя, Джеку было тяжело думать о чём-то другом. Он снова и снова вспоминал, с какой готовностью Габи отвечала на его такие невинные ласки. Как она робко обняла его за шею, и встала на цыпочки, чтобы прильнуть к нему сильнее. Как трепетали её прикрытые ресницы, когда он легонько касался её губ своими. От этой её доверчивости и податливости у него кружилась голова. Теперь ему было тяжело думать о чём-то другом. Джек представил, как опускает свои руки с её талии ниже. Как делает поцелуй более глубоким, более страстным. От этих мыслей в его штанах стало тесно. Боже, она ведь ещё такая юная. И никогда раньше не встречалась с парнями. Это Джек знал из социальных сетей. И эта информация была самой приятной, из всего того, что он разведал про Габи.
   Усилием воли Джек заставил свои мысли вернуться обратно к маньяку. Нужно как можно скорее посадить его за решётку. Как можно быстрее. Пока он не добрался до следующей жертвы.
   Детектив О'Нилл задумался.
   Во-первых, убийца где-то держит девушек приблизительно неделю. Где-то, где не слышно ни их криков, ни других возможных звуков. Где-то где нет окон. И где нет посторонних глаз. Где нет любопытных соседей. И просто случайных гостей. Где-то за городом, предположительно.
   Во-вторых, убийца как-то находит этих девушек, таких похожих внешне. И таких разных по роду деятельности и интересам. Ну, не стоит же он в Гайд-парке под аркой Веллингтона, и не высматривает их в толпе? Хотя, почему нет? Выбирает понравившеюся девушку, преследует жертву до дома. Похищает. О'Нилл отмахнулся от этой мысли. Слишком грубо, а этот ублюдок осторожный. Он не будет действовать напрямик. Он не работает на улице. По крайней мере, не в этом случае. Здесь другое.
   Джек вернулся в свой кабинет, и ещё раз перелистал дело. Папочка стала немного толще, чем была вчера. Добавился ещё один отчет патологоанатома. И снова ни одного подозреваемого. Дерьмово, если честно.
   Ни мотива, ни версий, ни улик у него не было.
   Детектив поднялся и несколько раз прошёлся от окна к столу. Он потянулся в карман за сигаретами, но там было пусто. Ах да, он же недавно бросил. Тогда Джек достал несколько леденцов, и все сразу положил в рот. Желание курить, чтобы успокоиться, не пропало, но раз уж ты принял решение завязать с сигаретами, то не стоит его менять. И Джек ни когда не бросал начатое.
   - Сэм, мне нужен полный список всех мест, где бывала за последний месяц каждая девушка. - Набрав номер своего заместителя, сказал О'Нилл. - Список всех знакомых, и родственников, с которыми общались жертвы перед похищением. Задействуй Стью, пусть проверит всю переписку в социальных сетях за последние три месяца у каждой из убитых. Меня интересуют угрозы, навязчивые поклонники, просто поклонники. Словом всё, что может привлечь внимание. Роджера посади за проверку телефонов. Я хочу знать, кто и когда звонил жертвам. И еще, мне нужен подробный отчет обо всех покупках этих девушек, оплаченных карточками. Сегодня.
   Джек положил трубку и облокотился на свой стол, заваленный документами, фотографиями с мест преступления, отчетами криминалистов и прочей макулатурой. Ничего стоящего, на самом деле. Просто перевод бумаги.
   Еще нужно снова связаться со своими информаторами, подумал Джек. Возможно, на улицах что-то было слышно. Информаторы прежде не плохо себя оправдывали. Раньше, ещё когда он работал "в поле", рядовым офицером полиции, и мечтал стать настоящим детективом, Джек думал, что будет, словно Шерлок Холмс много думать, окутываясь в сигаретный дым. Бывать на местах преступлений, делать логические умозаключения. На деле все было гораздо проще. Детектив полиции должен сидеть на телефоне, раздавая команды подчиненным офицерам, распределять силы, наводить справки, прозванивая в разные ведомственные структуры, и изредка прикармливать информаторов. Чем больше информаторов с улицы, тем успешнее был детектив в расследованиях. Джек знал это как никто другой. Информаторы - это те самые ублюдки, которые получают удовольствие от того, что могут на кого-то настучать, донести, накапать. И таких людей было полно. Вот бы Габи удивилась, зная как мало на свете действительно порядочных граждан. Улицы переполнены грабителями, убийцами, ворами и наркоманами. Ещё и чёртов маньяк где-то там бродит.
   Джек снова задумался о серийном убийце, глядя на своём столе на фотографии работ этого психа. Парень явно душевнобольной. Не уравновешенный. И от этого ещё более опасный в своей непредсказуемости. Но и таких тоже ловят. И сажают надолго. В случае с этим конкретным типом Джек, не задумываясь, применил бы смертную казнь. Двадцать лет беспрерывного расстрела в колонии строгого режима было бы в самый раз.
   И где-то же убийца находит этих девушек. И скорее всего уже прямо сейчас ищет следующую. Или уже нашел.
   От этой последней мысли Джека передернуло. Он почувствовал, как мурашки пробежали по его позвоночнику. Мужчина непроизвольно достал телефон. Нет. Она ещё не звонила. Занятия у Габи до двух.
   Джек подошёл к огромному окну, и уставился на Биг Бен. Часы показывали половину первого. Затем взгляд его скользнул правее на Дом Парламента. Как раз напротив него, через реку находился Медицинский колледж. Так близко.
   "Нужно быстрее найти ублюдка, пока он не выбрал себе следующую жертву", - подумал Джек, глядя сквозь окно на Темзу, и на учебное заведение Габриэллы.
   ***
   В супермаркете было очень многолюдно. Центр города, как-никак. Туристы громко говорили на разных языках, но они его не интересовали. Он высматривал в толпе только девушек.
   Прошлой не хватило даже на три дня. Она всё время ныла и ныла. Убить её было особенно приятно. Но ощущения быстро меркли, стирались из памяти, теряли яркость, резкость. Рассеивались. Не осталось приятного послевкусия, что радует его ещё какое-то время после. Хотя он расправился с Клер только вчера, ему уже было этого мало. Снова хотелось пережить драйв, насладиться своим могуществом, силой и властью, что возможно почувствовать, только сжимая в руке острый хорошо наточенный нож. Хотелось упиваться собственным величием, смакуя месть капля за каплей. Ему нужна новая девушка. Прямо сейчас.
   Ого. Вот и она. Привет, детка. К его кассе направлялась Клер. Ну, с натяжечкой. Девушка была немного полновата, и волосы были слишком длинные и не того оттенка шоколада, но если волосы обрезать по лопатки, и не кормить её недельку, то точно будет как его Клер. Если не завышать требования. И не менять лампочку в его подвале на более яркую. Он усмехнулся.
   Покупки у нее были самые дурацкие. Чипсы, Кока-кола, три шоколадки и жевательная резинка. Подожди, дорогая, когда я до тебя доберусь, ты забудешь вкус этих калорийных продуктов. Девчонка достала наличность. Вот чёрт.
   - О, может быть, Вы расплатитесь картой? Боюсь, что у меня не будет сдачи, - соврал он, глядя на девушку самым своим безобидным взглядом. Многие велись на этот его взгляд.
   - У меня нет с собой карты, только наличка, - улыбнулась девушка, похожая на Клер.
   - Ну что ж, - он принялся побивать её покупки на кассе, - Пакет?
   - Нет, пакет не нужен. - Глупышка снова ему улыбнулась. Она даже не представляет, как ей сегодня повезло. Сегодня твой день, куколка! А ты и не знаешь. И даже не догадываешься. Была бы у тебя пластиковая карта, я бы уже к вечеру знал твой адрес, телефон и все покупки, оплаченные через карту. И начал бы следить за твоим домом. Примерно недельку. Чтобы знать все твои привычки, твой распорядок дня, время когда никого не бывает в доме. Время, когда ты беззащитна. Потом ты бы очнулась у меня в подвале, и согласилась бы, что тебя зовут Клер. Все они соглашались при виде моих ножей. А потом было бы весело. Мне.
   - Жаль, что у Вас нет с собой карточки, - искренне сказал он, отсчитывая ей сдачу. - Очень жаль.
   ***
   Габриэлла выходила из колледжа в толпе сокурсниц. Марта что-то щебетала ей на ухо, но Габи не обращала внимания. Она видела только его. Джек снова стоял, слегка откинувшись на полицейскую машину, и смотрел прямо ей в глаза. Суровый взгляд полицейского, взгляд, покруче рентгеновского аппарата. И в то же время это был такой знакомый ей взгляд. Его серые глаза смотрели только на нее, и Габи невольно ему улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.
   - Мне нужно спешить, - повернувшись к подруге, сказала Габриэлла, обрывая её на полуслове. - За мной уже приехали.
   - Кто? - Марта повертела головой. - Кто за тобой приехал? Твой дедушка же вроде бы в больнице еще.
   - Я потом как-нибудь расскажу. До завтра, Марта.
   И Габи уверенной походкой направилась прямо к Джеку. Он ждал её, и с каждым её шагом, улыбка Джека становилась всё шире.
   - Привет ещё раз, - спокойно сказал он, окидывая её внимательным взглядом. Отмечая каждую деталь в её облике, выискивая малейшие изменения, что могли появиться за эти несколько часов, пока они не виделись.
   - Мне сегодня звонили из кафе и предлагали внести за меня залог, - проговорила девушка, лукаво улыбаясь. - Чтобы меня выпустили из полиции. Теперь и в колледже все будут уверены, что я что-то натворила, и меня забирают в участок. - Габи рассмеялась, кивая на его значок и полицейскую машину за его спиной.
   - А так? - Джек снова легонько обнял её за талию и склонился к губам. Поцелуй получился чувственней, чем утром, Габи ощутила, как её сердце трепещет в груди. Губы Джека были теплыми и твердыми. И пахли мятой. - Теперь они не подумают, что ты преступница. - У её уха прошептал Джек, слегка касаясь губами её виска.
   - Они подумают что-то другое. - Габриэлла покраснела, - И я даже не знаю что лучше.
   Джек открыл ей пассажирскую дверь, затем помог усесться.
   - Джек, мне ужасно неловко от того, что я отрываю тебя от работы. - Сказала Габриэлла, когда он завёл машину. - Я прекрасно могу добираться до дома сама. Тем более, я ещё не навещала дедушку в обед. И сейчас думала идти до него в больницу. Завтра у него операция. Я чувствую, что это не правильно. То, что ты возишь меня всё время. Раньше ведь ничего со мной не происходило. И тех негодяев я опознала, их не выпустят ближайшие несколько лет. Я могу ходить и сама. Честно. Не стоит беспокоиться.
   - Ого, сколько слов. - Джек даже не посмотрел на неё, глядя исключительно на дорогу. - Габриэлла, если бы я не мог тебя возить, то не делал бы этого. Это меня не отвлекает. - Он немного улыбнулся. - К тому же так я чаще могу видеть тебя. Я так понимаю, мы с тобой встречаемся.
   - Встречаемся? - растерялась Габи. - Как? Уже?
   - Мы много времени проводим вместе. Уже два раза целовались. И ты даже видела меня голым. Так что, да. Мы с тобой встречаемся, Габи.
   Девушка сидела потрясенной. Хочет ли она этого? Габи прикрыла глаза, вспоминая поцелуй, что всё ещё обжигал её губы. Нужно быть честной с самой собой. Всегда. Вот и ответ на этот вопрос. Конечно, она хочет с ним встречаться. Всей душой.
   - И я могу называть тебя своим парнем? - тихо спросила Габриэлла. Она видела, как Джек самодовольно улыбнулся одним уголком губ.
   - Можешь, Габи.
   - Хорошо. - Габи снова почувствовала волнение. И в тоже время ей хотелось смеяться. Джек предложил ей встречаться!!! С ума сойти.
   Машина остановилась у заднего входа в хирургическое отделение. О'Нилл привёз её проведать дедушку, как она и собиралась. Днём здесь всегда было оживленнее, чем ночью. Стоянка почти заполнена машинами. Больше врачей, больше посетителей, больше больных. Больница жила своей обычной дневной жизнью.
   Джек повернулся к ней, и снова взял за руку. В машине с ним было тепло, комфортно. Не то, что под накрапывающим дождём на улице.
   - Габи. - Он посмотрел ей прямо в глаза. - Возможно, я тороплю события. Для меня это всё тоже слишком неожиданно, крошка. Уж в этом можешь не сомневаться. - Он улыбнулся. - Ты понравилась мне ещё тогда, в том чертовом переулке. И с каждым днём нравишься всё сильнее. Знаю, это происходит слишком быстро. Я чувствую, что иногда давлю на тебя. Как, например, сейчас. - Он откашлялся. - Скажи, ты хочешь, чтобы мы с тобой встречались?
   - Да.
   Габриэлла почувствовала, как краска заливает её лицо. Впервые она слышала такие слова от парня. И сердце у неё трепетало от нежности и переполнявших её эмоций.
   Джек наклонился к ней, и нежно провел второй рукой по её щеке. Затем придвинулся ещё ближе, легко касаясь губами её губ.
   - Ты такая светлая, Габи. - Прошептал он. - Такая чистая. Не представляю, как я раньше жил без твоей веры в меня. - Он снова приник к её губам в чувственном поцелуе.
   ***
   Дедушка казался практически здоровым. Его глаза снова с интересом смотрели на мир. В движениях появилась жизнь, а на губах сияла заразительная улыбка.
   - Дедушка! Ты замечательно выглядишь сегодня! - Габриэлла, присела у его ног на краешек кровати. - Я очень рада за тебя!
   - Сегодня ночью моя операция, Элла. - Улыбаясь, сказал Том. - Хочу, чтобы ты запомнила меня таким. Веселым, жизнерадостным.
   - Не говори глупости! - Габи взяла его за руку. - Доктор Дуглас самый лучший врач. Ты же знаешь. - Вера в своего лечащего врача, это половина успеха в любой операции. Габи, как будущий хирург, прекрасно знала это. - Всё будет хорошо.
   - Элла, а что сказала твоя мать? Ты звонила ей? Она скоро приедет?
   Габи отрицательно покачала головой. Она и не собиралась звонить той женщине. И тем более просить о встрече и помощи. Навязываться Габи не любила. Мать сделала свой выбор, так что поздно что-то менять. Её выбор Габи уважала.
   - Позвони, я не хочу, чтобы ты осталась одна. - С болью в глазах сказал Том. - Если завтра что-то пойдет не так.
   - Она не будет одна. - В палату, придерживая бок рукой, вошёл Джек. Он протянул Тому руку для пожатия. - Я парень Габи. Детектив Джек О`Нилл. Полиция Скотланд-Ярда.
   Габриэлла почувствовала, что снова краснеет. И в тоже время отметила, как Джек самодовольно улыбнулся глядя на нее.
   - Том Бартон. - Ответил дедушка, пожимая протянутую ладонь Джека своей слабой морщинистой рукой. Затем очень внимательно посмотрел на него. И на покрасневшие губы Габриэллы.
   - Я позабочусь о ней, - ответил Джек, подмечая взгляд старика, задержавшийся на губах Габи.
   Том облегченно выдохнул и откинулся на подушку. Габи подошла к Джеку, и тот обнял её за талию одной рукой.
   - Я зайду ещё около двенадцати. Перед началом смены. До вечера, дедуля, - улыбаясь сказала она.
   ***
   Джек отвез Габриэллу к ней домой, убедился, что она беспрепятственно зашла в квартиру. Затем постоял ещё минут пять для верности у её двери, и не услышав посторонних звуков, вернулся в машину. В идеале было бы сперва проверить её квартиру, осмотреть каждую комнату, и только потом оставлять там девушку. Но поступи он так, Габи бы наверняка что-то заподозрила. А Джек не хотел пугать её раньше времени. Не хотел, что бы она знала, что за ужасы грозят ей в этом городе. Пока он не разыщет этого чертового маньяка. Слава богу, еще не поступало заявление о пропаже очередной девушки.
   Пожевав ещё мятных леденцов, Джек направился на запланированный допрос. Нужно поговорить с родителями Стейси Грин.
   Они жили на самой окраине, и от дома Габи пришлось ехать около часа. Родители последней девушки были подавлены, мать то и дело рыдала. Сегодня с утра их вызывали на опознание тела. Если даже Джека, видавшего всякое на своем веку, прошиб озноб от этого зрелища, то он мог представить, что чувствуют близкие той девушки.
   Теперь они знают, через какие муки прошла их дочь перед смертью.
   "Чертов маньяк. Если я до тебя доберусь первым, ты сильно об этом пожалеешь," - подумал Джек, и непроизвольно сжал рукоять своей Беретты. Он почувствовал, как внутри него закипает гнев. Но ни один мускул на его лице не дрогнул. Джек давно уже научился повелевать своими эмоциями, и по его лицу почти никогда не получалось прочесть мучающие его мысли. Только если он сам это позволял собеседнику.
   - Добрый день, - представился он, заходя в дом Гринов. - Инспектор Джек О'Нилл, полиция Лондона. Я пришёл, чтобы задать вам несколько вопросов.
   Джек видел потухшие глаза мистера Грина, его заплаканную жену, и сам невольно почувствовал, как комок подкатывает к горлу. Стареешь, детектив. Становишься мягким, сочувствуешь. Нужно это пресекать на месте.
   - Я не могу поверить, что со Стейси это произошло. - Хрипло сказал её отец, попуская Джека в комнату. - В голове не укладывается. Мы до сегодняшнего утра надеялись, что она вернется домой целой и невредимой. Я всё ещё в это верю. - Признался мистер Грин. - Не могу даже представить, как теперь жить без нее.
   Это чувство Джеку было знакомым. Он сам через это проходил недавно и ничего. Как-то же выжил.
   Взгляд Джека остановился на фоторамке. Стейси улыбалась на фотографии, и её длинные каштановые волосы развевал ветер.
   О'Нилл промолчал, думая, что когда-то давно расследовал пропажу одной красивой девушки. И в том случае её родители получили дочь обратно в целости и сохранности. Её звали Элизабет, кажется. Хотя сейчас это без разницы. Этим людям он уже не вернёт дочь.
   - Мне нужно знать, не было ли ничего не обычного перед пропажей вашей дочери. Может быть, Стейси говорила вам, о каких-то новых знакомых или о своих новых увлечениях.
   - Нет, - глухо сказал отец. - Ничего такого. Да и про новых знакомых она мало что рассказывает. С этой её работой, - отец безвольно махнул рукой. - Мы много ругались по этому поводу. Стейси говорит, что танцы - это её жизнь. - Мужчина расплакался. - Не хочу думать, что её больше нет.
   - Что-то не обычное было перед её пропажей? Может быть, Стейси говорила, что ей угрожают? Или она как-то странно себя вела? - Продолжил расспрашивать Джек. - Было ли в её поведении что-то не характерное для нее? Соберитесь, мистер Грин.
   - Она часто оборачивалась назад последние пару дней, - сквозь слезы сказала мать убитой. - Стейси казалось, что за ней следят. Ну, она была очень красивая, и эти её короткие юбки. Она на самом деле не предавала этому значения, просто как-то раз сказала, что чувствует на себе чей-то тяжелый взгляд.
   - Уже что-то. - Джек записал в блокнот пометку. - Расскажите, как она пропала. Знаю, вы это уже говорили следователям раньше, но мне хотелось бы услышать это лично от вас.
   - Под утро пришла с клуба, как обычно, - начал отец. - Мы встретились в холле. - Я собирался на работу. Жена ещё спала. Стейси что-то пошутила про то, что мы редко видимся - я работаю днём, она в клубе ночью. И отправилась спать. Всё как обычно.
   - Когда я встала, Стейси ещё спала. Она всегда долго спит. - Голос матери девушки был надорванным, как после долгих криков. - Я приготовила обед, пошла её будить, но Стейси сказала, что сама встанет. Тогда я отправилась в магазин за покупками. Когда через час или полтора я вернулась, её уже не было дома. Я и не подумала тогда ничего плохого. Когда Стейси не вернулась к ужину, я стала ей звонить, но её телефон был недоступен. Следов взлома в доме не было. Ничего не пропало. - Мать заплакала. - Бедная моя девочка.
   - Найдите того, кто это с ней сделал, - попросил мистер Грин. - Найдите ублюдка!
   ***
   Джек сидел в своем кабинете, за столом, и пролистывал бумаги, прикрепленные к делу. В доме Гринов, и конкретно в комнате Стейси не было ни одного постороннего отпечатка, докладывал отчет криминалистов. Эксперты проверили весь дом на "пальчики", но это не дало результатов. Как и в домах предыдущих жертв. Видимо наш парень носит перчатки. Значит он не такой уж дурак, как хотелось бы.
   И он какое-то время выслеживал жертву. Как минимум пару дней. И не очень-то скрывался, раз даже Стейси чувствовала слежку.
   Ни звонки, ни почта девушек не дали какого либо результата. Ни писем с угрозами, ни навязчивых поклонников там не обнаружилось. Расшифровка безналичных оплат немного порадовала. Две девушки покупали косметику в одном и том же магазине. Все трое брали билеты на трехмерные фильмы в IMAX, что на Charlie Chaplin Walk. Кажется это один из лучших кинотеатров города, и трудно было бы найти того, кто не покупал там билеты. Ну и оплата продуктов и прочей бытовой всячины в супермаркетах города. Здесь десятки совпадений.
   Джек откинулся в кресле, и устало прикрыл глаза. Интуиция говорила, что он на верном пути. И он редко не доверял своей интуиции. Пока что общие места, где бывали девушки - это одни и те же магазины и супермаркеты, где жертвы использовали для оплаты банковские карты. Другие места, где бы бывали все три убитых, найти не удалось.
   Может после ужина сводить Габи в IMAX? Заодно и на свидание. Джек улыбнулся, теперь у него появилась девушка. Приятное чувство, что ты не безразличен кому-то.
   Джек почувствовал себя подонком. Но, разве не стоит использовать все возможные средства, чтобы достичь цели? Габи обладала той внешностью, что и убитые девушки.
   Попробуем изловить ублюдка на живца.
   Джек скривился. Рядом с ним Габи ничего не угрожает. Он ничем не рискует. С ним она была в полной безопасности. И Джек решился на этот шаг.
   Нужно на всякий случай ещё раз напомнить Габи, чтобы она не расплачивалась нигде картой. Только наличка, подумал Джек.
   Посидев ещё какое-то время над бумагами, он решил поехать за Габриэллой. Часовая башня здания Парламента за окном показывала половину шестого вечера. Пора.
   ***
   Габи проснулась полностью отдохнувшей. Такое забытое чувство! Сегодня ей не идти на работу в кафе. Операция дедушки оплачена, и не нужно больше рвать жилы, чтобы заработать деньги. Девушка осталась лежать в постели и нежиться. Какое же это блаженство, никуда не спешить. Габи лежала и улыбалась просто так.
   Растянув эти мгновение неги так долго, как это вообще возможно, она поднялась, приняла душ, и стала собираться. Джек не говорил, во сколько он заедет за ней. Но это приблизительно будет в конце дня. Когда он закончит работу. Хоть Габи и знала, что у детективов не бывает нормированного графика. На часах уже было шесть вечера. Скоро он приедет.
   Габи немного волновалась. Никогда прежде она не ходила на свидания. Что нужно говорить? Что делать? И самое страшное - это что надеть?
   Девушка долго стояла у своего шкафа, рассматривая его содержимое. У нее было три пары кедов и всего одни лаковые кофейные туфли на высоком каблуке. Под эти туфли не плохо подходит её кремовое платье. Нет, плохо. Всё плохо. Габи заломила тонкие руки. И чего она так волнуется. Джек же видел её в потертых джинсах, в кедах, и в больнице в белом халате поверх формы медперсонала. В общем, он столько раз видел её не в самом лучшем виде. Так что терять ей уже все равно нечего.
   Кремовое платье-футляр сидело на ней как влитое. На каблуках Габи стала выше на целых три дюйма. Теперь можно не вставать на цыпочки, когда Джек обнимет её.
   Девушка невольно улыбнулась, вспоминая Джека. Все так быстро завертелось. Ещё на той неделе ничего не предвещало перемен в её одинокой однообразной жизни. Ещё неделю назад она и знать не знала, что на свете есть Джек О'Нилл. И что она не сможет уснуть, не подумав о нем перед сном. Не представив мысленно его лицо, с насмешливой ухмылкой, его глаза, серьезные, пронизывающие. И такие притягивающие, как магнит.
   У своего туалетного столика Габи долго укладывала непослушные вьющиеся локоны в подобие прически. Наконец, оставшись довольна результатом, Габи принялась за косметику. Она очень редко ей пользовалась. Не было повода, да и времени тоже последние месяцы у нее не было.
   В зеркале Габи себя не узнавала. Оттуда на нее смотрела девушка с роскошной копной каштановых волос, что локонами спадали ей ниже лопаток. Глаза стали выразительнее и казались больше, занимая половину лица.
   Ему должно понравиться.
   Звонок в дверь застал её врасплох. Габи быстро обула туфли и поспешила открывать. С непривычки удержать равновесие на шпильках не так-то просто. Это вам не кеды.
   Первое, что бросилось в глаза Габриэлле - огромный букет алых роз. Ярко - красные бутоны опьяняюще пахли летом и фруктовым садом.
   - Ты не посмотрела в глазок, - с легким укором сказал ей Джек, протягивая цветы. - Что, если бы это был не я?
   - Но я знала, что это ты. - Габи улыбнулась ему, принимая букет. Тяжелый.
   Она видела, как Джек самодовольно ухмыляется, рассматривая ее.
   - Ты красавица, Габи, - немного хрипло сказал он, подступая к ней ближе. Не глядя он толкнул входную дверь, и та с щелчком захлопнулась, оставляя в квартире только их двоих. Габи почувствовала легкий трепет от этой близости. Руки у нее покрылись мурашками. Джек стал совсем рядом с ней, так близко, что она чувствовала жар от его тела. Чувствовала его глаза, блуждающие по её лицу и шее, и задержавшиеся на её груди. И от этого его взгляда ей тоже стало жарко. Джек взял у неё букет, положил на столик у двери, и не медля больше ни минуты притянул девушку к своей груди. Одна его рука скользнула к её затылку, и запустив пальцы в её волосы, Джек приподнял голову Габи, удерживая её на месте. Первое прикосновение его губ было обжигающим. Девушка почувствовала, как его язык прошелся по её губам. Потом ещё раз. Габи интуитивно приоткрыла губы ему навстречу, и Джек немедленно углубил поцелуй. Его язык был бархатистый, настойчивый, требовательный. Габриэлла бы обязательно упала, если бы не его сильные руки, державшие её в объятьях. Голова у нее кружилась, все мысли, какие там были раньше, куда-то испарились, остался только этот мужчина и его восхитительные поцелуи.
   Девушка сильнее прильнула к нему, и ощутила животом что-то твёрдое в его брюках. Габи немного отстранилась. Она прекрасно знала анатомию, и строение мужского тела. Но такая реакция Джека на нее немного волновала Габи. В глубине души она почувствовала легкий трепет предвкушения, и незнакомую ей ранее пульсацию внизу живота. Ей захотелось ещё раз сильно прижаться к нему.
   - Честное слово, я не собирался вламываться к тебе и применять силу. - Он еще раз нежно коснулся ее губ. - Но ты так чертовски соблазнительна.
   - Джек...
   - Тссс, - Он приложил указательный палец к её губам. - Я не собираюсь подгонять события и на тебя давить, крошка. По крайней мере этим вечером. Куда нам спешить? - Он снова нежно поцеловал её губы. - Я не хочу с тобой никуда торопиться, Габи. - Он медленно улыбнулся, глядя ей в прямо в глаза. - Сейчас едем ужинать, а потом я взял билеты на вечерний сеанс в IMAX. Этим вечером ты только моя.
   ***
   Щека ужасно болела от глубоких царапин, руки были по локоть в липкой крови. Чёртова сука. Чтоб её.
   Он смотрел на кровавое месиво у своих ног и не испытывал ничего кроме всепоглощающей злобы. Столько ненависти он ещё никогда ни к кому не питал. Лампочка продолжала тускло светить, делая очертания подвала смазанными, размытыми. Тёмная лужа крови на бетонном полу всё увеличивалась и увеличивалась, пачкая его начищенные ботинки.
   Прежде ещё никто так не выводил его из себя. Он окинул дело своих рук тёмным взглядом злых глаз и улыбнулся. Так ей и надо. Жаль, что рука, державшая нож, у него устала, а то он бы поддал ей ещё чуток.
   Ярость постепенно проходила, оставляя после себя легкое разочарование. Слишком быстро всё закончилось. Он хотел еще. Ожидаемая разрядка так и не наступила. Ну, кто бы мог подумать, что даже со связанными руками эта стерва сможет на него напасть. Бешеная сука. Она должна была плакать, молить о пощаде, выполнять его приказы, и глотать слезы при виде его ножа! Они все так делали.
   Эта Клер была дикой, сильной и получила то, что заслуживала.
   Он откинул свой любимый нож, разжимая усталые пальцы, и опустился на бетонный пол, возле тела девушки.
   Что-то идет не так. Первой хватило аж на неделю. Вторая радовала его пять дней. Третья ныла все три дня, и он её добил быстрее. А эта и часа не продержалась. Он даже не поимел ее. Девчонка так отчаянно сопротивлялась, так вырывалась и боролась с ним. Он связал ей руки, приковал ногой к цепи, пока она была в отключке. Всё как обычно. Кто знал, что она на него кинется?
   Тварь.
   Он бы так не вышел из себя, если бы не её ногти. Длинные, острые, наращенные, они оставили глубокие порезы на его щеке. Как теперь он покажется на работе? Всегда во всем аккуратный, он занимался с девушками исключительно в перчатках. И в презервативе, само собой.
   Никаких улик копам на него не найти. Он работает чисто.
   Мужчина поднялся и несколько раз ногой пнул безжизненное обезображенное тело. Теперь у нее под ногтями есть всё, чего полицейским так не хватало. Следы его кожи, его крови и черт знает что еще. Он снова пнул ногой убитую девушку.
   - Дрянь! Чтоб тебя!
   Всё пошло с ней не так с самого начала. Не по плану. Не было ни слежки, ни подготовки, ни продуманного сценария. Он просто увидел её на улице, такую похожую на Клер. Предложил подбросить до дома. Девчонка явно искала приключений. Они разговорились, и она сама разболтала, что недавно приехала покорять столицу. Что ищет работу. Что ни друзей, ни родственников у нее тут нет. Ну, просто подарок судьбы! Он вырубил её прямо в машине и привез сразу сюда.
   Мужчина снова потер саднящую щеку. Впредь нужно что-то делать с их ногтями. Чтобы это больше не повторялось. И нужно побыстрее избавиться от тела. И навести тут порядок, в конце концов.
   ***
   Так необычно было оказаться по другую сторону кафе и провести вечер в роли посетителя. Они были в другом ресторанчике, не на её прежней работе, но Габи всё равно испытывала лёгкое волнение. Это так не обычно, не приносить меню, а получать его. И делать заказ.
   Джек все время наблюдал за ней. В его внимательном взгляде плескался интерес, любопытсво и что-то еще. Желание? Страсть? Самодовольная улыбка то и дело мелькала на его четко очерченных губах. И в тоже время Габриэлла отмечала, что Джек не выглядел расслабленным. Он то и дело поглядывал на входную дверь. Бросал косые взгляды на входящих и выходящих людей. Подмечал какие-то детали. Словом, вёл себя так, как будто бы он на работе. И Габи с удивлением подумала, что у детектива полиции, наверное, все двадцать четыре часа в сутки считаются рабочими. Нет возможности расслабиться, ты должен быть всё время собран, всё время готов. Как и хирург в больнице. На сложную операцию хирурга могут вызвать даже среди ночи. Эрика, по крайней мере, частенько дергают не зависимо от времени суток. И его прошлая жена ужасно на него злилась каждый раз. Возможно, поэтому они и развелись. Может быть, с Сюзанной у Эрика не будет таких проблем, ведь Сюзанна и сама работает в больнице.
   - О чем думаешь? - слегка наклонившись к ней, спросил Джек. Его поза выглядела расслабленной, но то была лишь видимость. От всей его фигуры веяло силой, собранностью и сосредоточенностью.
   - Об Эрике Дугласе.
   - Ммм, вот даже как? Интересно. - Улыбка с лица Джека медленно пропала. - И чем же так заинтересовал тебя наш чопорный Док, что твои мысли этим вечером обращены к нему?
   - У нас в больнице есть одна медсестра, Сюзанна. - Габи чувствовала, как взгляд Джека давит на нее, словно на допросе. Наверное, нелегко приходится тем, кого он пытает у себя в участке. - Сюзанна влюблена в Эрика. И я хочу, чтобы у них все было хорошо.
   Джек заметно расслабился. На его губах снова мелькнула улыбка.
   - Почему ты решила стать врачом, Габи? - серьезно спросил он, не отрывая от нее глаз.
   - Ну, это не был какой-то минутный порыв. Я знала, что стану врачом ещё когда была ребёнком. В детстве я всё время лечила свои игрушки. - Она смущенно улыбнулась. - Потом, когда я подросла, то сильно заболел дедушка. Начались постоянные хождения из одной больницы в другую. Неэффективные лекарства, не самые лучшие назначения на процедуры. Болезнь переросла в хроническую форму. И я поняла, что нужно самой выучиться на врача, и наконец, вылечить своего дедушку. И сейчас я всё ещё об этом мечтаю.
   Джек снова окинул её своим тяжёлым взглядом.
   - Ну а дальше? О чём ты мечтаешь после учебы? - Его вопросы не казались ей какими-то необычными. Но в тоже время это всё немного смахивало на допрос с пристрастием. Или это только ей так кажется? Возможно, Джек не привык к светским беседам, и сразу напрямую задаёт вопросы об интересующей его информации. На самом деле так даже проще. Не нужно говорить на отвлеченные темы, переходя сразу к самой сути. Экономит и время и силы.
   - Дальше я буду снова учиться. - Девушка улыбнулась, отвечая на его вопрос. - Мне кажется, что нет предела совершенству. Настоящий хирург всё время должен развиваться, познавая что-то новое. Оттачивая знания, нарабатывая практику. - Габи глядела ему прямо в бездонные серые глаза. - Я мечтаю стать не просто хирургом. Я хочу спасать людей, помогать, лечить. Мне кажется это не самая худшая цель в жизни.
   Джек тоже смотрел ей в глаза. Вот он - универсальный детектор лжи. Столько можно узнать о собеседнике, если только знать, на что смотреть. Жесты, мимика, даже поворот зрачков могут выдать истину, скрытую за потоками слов.
   - Ты говоришь искренне. - Улыбнулся Джек. - И мне это нравится в тебе, Габи. - Он протянул к ней руку и легонько сжал пальчики. - Выбрала что-то? - Он кивнул на меню в её руках.
   - Я думаю, что тебе отлично подойдет нежирный крем суп из кабачков. - Габриэлла снова встретилась с ним глазами. - Только без гренок. Детское питание уже, наверное, сильно надоело?
   Джек усмехнулся.
   - Я почти полюбил яблочное пюре за эти три дня. Ещё немного, и распробую тыквенное. - Он снова сжал её пальцы. - У тебя красивые руки, Габи. Не возражаешь, если я украду у тебя одну? - Он ещё раз улыбнулся, рассматривая её изящные тонкие пальчики с аккуратными подстриженными ноготками. Какими хрупкими её пальцы казались в его большой загорелой ладони. И как гармонично смотрелась её ладонь в его смуглой руке.
   ***
   Весь вечер Джек не выпускал её пальчики из своей теплой и немного шершавой руки. Желание защищать ее, оберегать от всего на свете, сейчас особенно обострилось.
   Джек смотрел на девушку, и невольно улыбался. Она всё больше и больше его очаровывала. Девушка была очень красивой, как внутри так и снаружи. Настоящая красота существует в сердце, светится в глазах и проявляется в поступках. Отражается в мечтах. И Габи строила планы длиною в целую жизнь. Мечтала об общем благе, стремилась к нему. Упорно добивалась поставленных целей.
   Полная противоположность Сисиль. Та жила одним днём. И поначалу Джеку нравилось это её безрассудство в мелочах, её жизнь без планов на будущее. И как он не замечал это за Сисиль раньше?
   С Габи ему было интересно. Он видел её стремление, её самоотверженность, и невольно восхищался ею. Ещё такая юная, Габриэлла четко знала, чего хочет от жизни. Не многие в её возрасте могут этим похвастаться. И у Габи железная хватка. Это сложно представить, видя перед собой такую хрупкую молодую девушку. Но у нее стальной несгибаемый характер. Она не отступится от принятого решения. И лет через десять - пятнадцать будет ведущим хирургом в своей больнице. А может быть и во всем Лондоне.
   И Джек с удивление признал, что с Габриэллой может себе позволить быть самим собой. Обычно полицейские живут двойной жизнью, или и вовсе одиночки. Не каждый может носить маску с нарисованной улыбкой дома, когда только что побывал на месте убийства. Но разве ты можешь рассказать об этом родным, жене? Разве они тебя поймут? Нет. Эта сторона жизни должна быть на замке, когда ты возвращаешься домой после дежурства. А так хочется, что бы рядом был кто-то способный понять. От кого не нужно закрываться, пряча в себе всё то, с чем сталкиваешься на службе в полиции. От Сисиль он скрывал всё, что мог скрыть, чтобы не травмировать её хрупкую психику. Он даже из Скотланд-Ярда тогда ушел, чтобы Сисиль не знала, чем он занимается, и какие ужасы видит на местах преступлений. А вот Габи, работая в хирургическом отделении, и сама уже наверное не раз сталкивалась с таким, от чего волосы встают дыбом. Она бы понимала его. Уже понимает. От нее не нужно будет прятать эмоции, и что-то скрывать. И ей от него тоже. Не со всяким можно поделиться тем, что видишь на своей работе. Не каждый готов это выслушать. И понять.
   В кино было интересно. Габриэлле. А вот Джек то и дело поглядывал по сторонам. Всматриваясь, подмечая. Делая выводы. Все три жертвы бывали в этом круглом стеклянном здании кинотеатра. Да и само расположение у этого здания довольно удачное - в центре города, всего в одной минуте ходьбы от станции Ватерлоо. Трудно пройти мимо и не заметить этот круглый стеклянный купол, сияющий рекламными афишами и неоновыми огнями подсветки. Оставив машину на подземной парковке, Джек под руку с Габи направились в зал.
   Внутри IMAX был на высшем уровне - огромный экран, самый большой в стране, трехмерное изображение, потрясающий звук. И места в ряде M, по самому центру. Джек так и не понял, о чем был фильм. Он не смотрел его. Все его внимание было растрачено на обслуживающий персонал, на самих посетителей и на Габи, конечно. Он весь вечер сжимал её тонкую ручку своей ладонью. С ним ей нечего не грозит. Иначе бы он никогда не привел её в место, где возможно находится маньяк.
   Конечно не факт, что убийца именно в кинотеатре выискивает своих жертв. Джек ни от кого не видел тут угрозы. А его взгляд редко что-то упускал. Никогда не упускал, если быть точным. Никто не задерживал взгляд дольше допустимого на Габриэлле. Никто ни привлекал к себе внимания. Не бросался в глаза. Ладно. Он и не думал, что так просто выследит ублюдка.
   Фильм уже походил к концу, когда телефон в его кармане завибрировал.
   - Детектив О'Нилл, - буркнул он в трубку. - Чёрт. Я буду на месте через десять минут.
   Джек убрал телефон в карман и избавился, наконец, от этих дурацких огромных очков.
   - Джек, что-то сучилось? - Габи тоже сняла 3D очки, и вопросительно уставилась на него.
   - Мне нужно на работу, крошка. Пойдём. Я отвезу тебя в больницу. - Он сильнее сжал её пальцы. Девушка кивнула, видя его обеспокоенный взгляд, и они поспешили к машине на стоянку.
   Ночь холодная и туманная распахнула свои объятья, когда они вышли на улицу. Темнота немного рассеивалась у фонарей, и мигающих вывесок витрин. Ветер трепал распущенные волосы девушки.
   Джек придерживал повязку на животе рукой, тянущая боль иногда накатывала, когда он делал слишком резкие движения, или когда быстро шёл, как сейчас.
   - Что-то серьезное? - Спросила она. Джек видел, что Габи волнуется за него.
   - Убийство. Девушки. - Он сильнее сжал её руку. - Я отвезу тебя в больницу. Не выходи из здания ни под каким предлогом, крошка. В семь утра я буду ждать тебя у выхода. - Машина неслась на полной скорости к хирургическому отделению больницы Имени Святого Иосифа. Фонари мелькали быстро-быстро.
   - Хорошо. - Ответила Габи, когда машина остановилась. - Будь осторожен, Джек, - Она легонько прижалась губами к его губам.
   - Ты тоже. - Он открыл ей дверь и подал руку, помогая выйти.
   Джек наблюдал, как её изящная фигурка на высоких каблуках поднимается по лестнице больницы. Габи обернулась и помахала ему рукой. Затем зашла внутрь, скрываясь из вида.
   Убедившись, что она в безопасности, Джек сел в машину, включил сирену и надавил ногой на газ, направляясь к Темзе. Как-то слишком быстро появилась четвертая жертва. Ещё только этим утром он был в морге и видел третью убитую девушку. Джек чувствовал, что это дело рук того самого маньяка. Мерзавец вошёл в раж.
   На берегу, недалеко от Лайл-парка, что на отшибе города, уже столпились зеваки. И где они только берутся в такое-то время? Место преступление сразу же бросалось в глаза. Темноту ночи вспарывали сине-белые мигающие сигнальные огни. Тут была и карета скорой помощи, и две патрульных машины. И наряд экспертов-криминалистов. Повсюду слонялись копы, как в форме, так и в штацком. Слава богу, территорию уже стали огораживать желтой лентой, пора разогнать отсюда всех посторонних. Пока хоть какие-то улики ещё можно спасти.
   Джек достал свой значок-пропуск, проходя через толпу к тому, что было в центре, почти у самой воды.
   - О, Джек, - окликнул его Тони Скотт, - Ты как раз вовремя. Думаю это убийство по твоему делу о маньяке. Я уже боялся, что МакКаллен на меня повесит и эти убийства девушек тоже. А на мне и так уже нераскрытое дело об угоне автомобиля, и мелкий разбой в магазине. - Тони как всегда жевал сладкий пончик. И даже место убийства было для него не помеха. Железные нервы, круче только у работников морга. - Ты вовремя вернулся в полицию, Джек. МакКаллен бы точно повесил это расследование на меня! Так что, спасибо.
   - Тони? Привет придурок. - Джек похлопал его по пухлому плечу, проходя дальше. Так и хотелось сказать свои три любимых слова: "иди ты на". Джек неимоверным усилием воли сдержался.
   - Я не придурок. - Тони скривился. - Просто у меня своеобразный склад ума.
   - Ага. Только склад твой, судя по всему, ограбили. - Джек развернулся от недоумевающего Тони и наконец-то увидел то, на что пялились зеваки.
   - Матерь Божья! - Пошептал он. Зрелище было то еще. Тут явно поработал ненормальный мясник. Тело девушки с натяжкой можно было назвать телом. Вода смыла всю кровь, и стали ясно видны все разрезы на теле несчастной. Белая кожа в свете карманных фонариков и мигающих сирен казалась зеленовато-желтой, а каждая глубокая рана - ужасающе черной. Но и это ещё не самое жуткое. - Её руки уже нашли? - Хрипло спросил Джек.
   - Нет, детектив О'Нилл. - Говорил один из офицеров, кажется Джилберт. Джек за эти два дня ещё не запомнил новеньких по фамилиям. - Бригада аквалангистов уже на подходе. Скоро подъедут, и будут искать.
   Джек ещё раз посмотрел на культи, с осколками белых костей, там где начинались запястья. Он знал, что руки девушки они не найдут. Интуиция его ещё никогда его не подводила.
   Чёрт! Чёрт! Чёрт!
   - Нашли место, где тело сбрасывали в воду? - продолжил выяснять Джек у офицера полиции. - Свидетели есть? Кто обнаружил тело?
   - Место ещё ищут криминалисты. А тело нашли вон те двое. - Офицер Джилберт указал рукой на молодую парочку, что жалась друг к другу. - Это они вызвали патрульную машину полиции.
   - Понятно, - буркнул О'Нилл, и повернувшись к подросткам, смерил их своим фирменным взглядом копа. - Кто первый увидел труп?
   Парнишка сильнее прижал к себе свою девушку.
   - Это я. - сказал подросток. - Мы гуляли по парку и я увидел что-то в воде. Я думал это пакет или ещё какой-то мусор. - Голос у него сел. - А потом мы посветили фонариком на телефоне и увидели парящие в воде длинные волосы и стеклянные невидящие глаза девушки. Мы сразу же вызвали полицию.
   - Что-то необычное не заметили на берегу? - Даже без отчета патологоанатома можно было понять, что смерть девушки наступила совсем недавно. Из глубоких ран все ещё слабо сочилась кровь. Девушку убили час, может быть два назад. Не позже. - Что-нибудь видели? Машина, что уезжала на большой скорости, или мужчина, идущий быстрым шагом из парка. Хоть что-нибудь?
   - Нет. Мы ничего не видели. - Парень развёл руками.
   Проклятье!
   Джек снова осмотрел труп. Столько зверства. Раньше этот ублюдок так не кромсал своих жертв. И ещё её руки. Девчонка защищалась, сразу понял Джек. И видимо, ногтями задела своего убийцу. Аквалангисты только зря намочат свои задницы. Руки несчастной скорее всего никогда не найдутся.
   Щелчок профессиональной камеры вернул О'Нилла в реальность. Чертов репортер ещё раз навёл объектив на труп, настраивая резкость.
   Джек толкнул его в плечо.
   - Никаких снимков с места преступления, - стальным голосом сказал он. - Ещё раз возьмешься за камеру и ляжешь рядом с ней. - Джек кивком головы указал на труп девушки. - Проваливай от сюда. Живо.
   Информаторы. Их полно на улицах. Но не меньше работает и в самой полиции. Продажные шкуры, готовые за лишний евро сливать в прессу разную информацию по расследованиям. Знал бы их имена, лично бы дал в морду. Джек непроизвольно сжал кулаки.
   Теперь про убийства пронюхала пресса. Завтра репортеры в своих газетёнках пройдутся вдоль и поперек на эту тему. Посмакуют подробности, нафантазируют детали. Всё как обычно. Джек ненавидел журналюг так же сильно, как и информаторов. Но сраного маньяка-убийцу он ненавидел сильнее их всех вместе взятых.
   Прищурив глаза, Джек окинул толпу внимательным взглядом. По опыту, он знал, что истинные убийцы любят ещё какое-то время кружить на местах преступлений. Стоят в толпе зевак. Или немного в сторонке, и наблюдают за работой полиции, получая от этого, видимо, какое-то извращенное удовольствие. Его глаза пробежались по каждому из присутствующий здесь людей. Ничего. И царапин на лице тоже ни у кого нет.
   Дело дрянь.
   Джек ещё раз взглянул на обезображенный труп, и невольно поёжился от ночного холода и осеннего пронизывающего ветра.
   Кто-то сегодня и в самом деле украл ручки у хорошенькой девушки. О'Нилл косо усмехнулся. В его работе нельзя без черного юмора, а то очень быстро свихнешься. Хоть какая-то защита от стресса.
   ***
   Каблуки было слышно, казалось, на всю больницу. Габи это не нравилось. Она привыкла ступать тихо. В кедах или балетках она ходила практически бесшумно. В больнице ещё было полно народу - значит до её дежурства много времени. На душе было как-то не спокойно. То ли от так скомкано завершившегося первого свидания, то ли от пугающего происшествия, на которое поехал Джек, то ли от нехорошего предчувствия, касающегося дедушки. И не переодеваясь, Габи сразу же пошла в палату Тома. Через четыре часа у него операция. Девушка чувствовала, что ужасно волнуется, и несколько раз глубоко вздохнула, чтобы взять себя в руки. Нельзя показывать Тому, что она так сильно переживает. Это может его расстроить. А ему совсем не нужно сейчас волноваться.
   - Всё будет хорошо, - тихо сказала себе Габриэлла. - Всё пройдёт хорошо.
   Она нацепила на лицо улыбку, толкнула дверь в палату, и вошла внутрь.
   - Элла? Это ты? - Том приподнялся на локте с подушки. - Почему ты так рано?
   Габи присела на край его кровати и крепко сжала ледяные пальцы дедушки.
   - Я уволилась из кафе. Этим вечером уже не работала. - Она немного улыбнулась. - Как ты сегодня? Как твое самочувствие?
   - Как у слабого больного старика, что всеми силами цепляется за жизнь. Но разве это жизнь? Лежать целыми днями прикованным к постели. Я часто вспоминаю те дни, когда мы гуляли по парку, когда кормили уток в озере, когда я не был такой старой развалиной. Я скучаю по тому времени. Жалко осознавать, что его уже никогда не вернешь.
   - Ты поправишься, - Габи двумя руками сжала холодную ладонь дедушки. - Ты скоро поправишься. И мы снова погуляем по Парку Святого Джеймса, возле Букингемского дворца. И покормим вечно голодных уток. Вот увидишь.
   Том покачал головой. Это его движение вышло неосознанным, и Габи поняла, что он уже всё давно решил и смерился со своей судьбой. А ведь сила воли - это самое главное в лечении. Габи почувствовала, как по её позвоночнику прошлась волна холода. И это не смотря на теплоту больничной палаты.
   - Ты поправишься, - как заклинание повторила она. - Ты поправишься. - В голове не укладывается, что с её дедушкой может случиться что-то плохое. Как она будет жить дальше, если его не будет?
   - Лучше расскажи мне про этого Джека. - Прервал её мысли Том. - Он надежный человек? Я могу ему тебя доверить?
   Габи смущенно улыбнулась.
   - Он самый лучший, ответственный, смелый, - уверенно сказала она.
   - Хорошо, - Том с облегчением откинулся обратно на подушку. Было видно, что ему нелегко далось держать себя в полувертикальном положении эти несколько минут. Сердце Габи сжалось от сострадания. - Элла. Пообещай, что будешь вести себя хорошо, когда... - Он замолчал, подбирая слова. - Когда...
   - Ты поправишься! И не нужно думать о плохом. Я очень тебя люблю, дедушка.
   В палату без стука вошел Доктор Дуглас.
   - Габриэлла? - удивился он, глядя на девушку. - Я думал, что в это время ты ещё на другой работе. Кажется в кафе?
   Габи видела, как внимательно хирург рассматривает её платье и каблуки. И от этого взгляда девушка почувствовала себя неловко. С тех пор, как она узнала, что Эрик неравнодушен к ней, Габи чувствовала себя с ним скованной и немного виноватой, потому что не может ответить взаимностью.
   На работе не должно быть места эмоциям.
   Габриэлла поднялась с края кровати, чувствуя, как глаза доктора скользят по её фигуре.
   - Я пойду переодеваться в форму, - твердо сказала она. - Дедушка, я ещё забегу к тебе.
   Габи чувствовала, как Эрик пошел за ней следом из палаты.
   - Габриэлла. Постой.
   Габи остановилась, и развернулась к хирургу.
   - Габриэлла, ты же знаешь, что я считаю непозволительным врачу высказывать свои сомнения в возможном неблагоприятном исходе операции. - Эрик тщательно подбирал слова. - Врач должен беречь родственников больного пациента, от которых иногда приходиться скрывать истину, чтобы сохранить веру в выздоровление, в интересах больного, разумеется. Но ты не просто родственник, Габриэлла. Ты будущий хирург. Ты медработник. И я не хочу, чтобы ты питала ложную надежду на эту операцию. Твой дед уже не поправится. Я сделаю всё, что смогу. Но, никаких гарантий нет. Я даже не могу обещать, что Том перенесёт наркоз. Возраст, хроническая запущенная стадия болезни, слабое сердце. Я хочу, чтобы ты была готова к худшему.
   Габриэлла чувствовала, как горло сковал спазм. Нужно взять себя в руки. Эмоциям тут не место, снова подумала она. Габи умела владеть лицом, и справившись с отчаянием посмотрела в глаза хирурга.
   - Я могу ассистировать при операции? - хрипло спросила она.
   - Нет.
   - Но, Доктор Дуглас!
   - Нет, Габриэлла. И ты и сама знаешь, что такое операции родственников. Мой ответ - "нет". Мне будет помогать Сюзанна. Если бы это была любая другая операция, то тогда мой выбор пал бы на тебя. Но не в этот раз.
   Габи только кивнула. Когда Доктор Дуглас был так категоричен, то спорить с ним становилось бесполезно.
   Она развернулась и направилась в раздевалку. Переобувшись в свои любимые кеды, надев голубую рубашку с брюками - форму медицинского работника, и сверху белоснежный халат, Габи почувствовала себя уверенней. Руки у нее всё равно дрожали, желудок сжимался от спазмов. Так сильно она никогда ещё не нервничала. Может быть, стоит принять что-то успокоительное? Чтобы взять себя в руки.
   К ней в раздевалку влетела Сюзанна. Медсестра сняла свои высокие каблуки, заменив их на удобные туфельки, и халат у нее был застегнут на все пуговицы. Непривычно.
   - Это работает! - прокричала она. - Габи, это действительно работает! Эрик впервые слушал, что я говорю. И даже взял меня вчера с собой на этот практикум по хирургии. Но это ещё не все. Сегодня он подошел ко мне и сказал, чтобы на ближайшей операции ассистировала именно я. Видишь! У меня получается! Он действительно обратил на меня внимание!
   - Это операция моего дедушки, - тихо сказала Габи.
   - О! Тогда я буду очень и очень стараться! - Сюзанна вся цвела. - Я уже подала документы в вечернюю школу. Если Эрик так ценит знания, то буду себя ими украшать и украшать! Спасибо тебе Габи! - и медсестра выпорхнула из раздевалки, оставляя после себя еле уловимый след сладковатых духов.
   Заразительный оптимизм Сюзанны ненадолго передался и Габи. Габриэлла была очень рада за медсестру. Эрику с ней очень повезёт. Если у них всё сложится, конечно.
   Посидев ещё немного в раздевалке, и собравшись с силами, Габи снова пошла на свой этаж. Нужно поздороваться с теми больными, кто ещё не спит. И ночные уколы тоже никто не отменял.
   Работа немного отвлекала Габи от страшных мыслей. Она ещё раз ненадолго побыла у дедушки. Затем его переложили на каталку, и Филипп повез его в хирургическое крыло. Следующие три часа были для девушки сущим адом.
   Не зная, что происходит в операционной, она то и дело ловила себя на том, что просто смотрит в никуда. Она почти всю смену просидела у темного ночного окна, рассматривая крупные капли, на нём. Снаружи шел проливной дождь. И Габи хотелось заплакать, составляя ему компанию.
   Эрик вышел к ней ближе к утру. Весь вид у него был усталый, уголки губ печально опущены.
   - Габриэлла, мне жаль. - Тихо сказал он, и девушка почувствовала, как сердце у нее престаёт биться в груди, покрываясь коркой льда. Хирург стоял, опустив голову, и весь вид у него выражал сожаление. О, неужели все так плохо? Неужели дедушка не пережил операцию. Судя по печальному виноватому выражению глаз хирурга, чуда не случилось. Но разве так нужно говорить с родственниками умершего пациента? Может Доктор Дуглас тоже проспал в своё время эту лекцию? Габи не могла поверить, что её дедушка не пережил операцию. Эрик откашлялся и продолжил. - Нет. Том ещё не умер. Он в коме. Извини, Габриэлла. Я сделал все что мог. - Эрик взял её за руку. - Твой старик прожил длинную жизнь.
   - Не умер? - наконец вздохнула девушка.
   - Глубокая кома. Из такой не выходят. - Эрик тяжело вздохнул, и стало видно, как устал он за эту смену. - Шансов практически нет. Твой дед на искусственной вентиляции легких. Он жив только по тому, что его жизнь поддерживают приборы. Крепись, Габриэлла.
   ***
   Ну и ночка выдалась. Криминалисты в конечном итоге нашли то место, где труп сбросили в реку. Но перед этим там кто только не потоптался. Полицейские, патрульные, зеваки, репортеры, сами же эксперты-криминалисты. Собаки не смогли взять след. Снова ничего.
   Джек чувствовал, что буквально валится с ног. Усталость накатывала волнами. Хорошо, что у него выработалась привычка не спать по ночам, а то сейчас бы он вообще рухнул. Всю ночь он провел на ногах. То в морге, беседуя с патологоанатомами. То у МакКаллена в кабинете на серьёзном разговоре, больше похожем на выволочку. То расхаживая вокруг своего стола, заваленного страшными фотографиями с последнего убийства. Столько мыслей, и ни одного факта. Ни одной стоящей улики.
   В ход с удвоенной силой шли мятные леденцы. Курить хотелось так сильно, что даже желание поспать меркло рядом с этим.
   Личность убитой девушки пока так и не установлена. Видимо, она не из местных, или туристка или приезжая. Документов при ней этот ублюдок как-то не оставил. Как не оставил и одежды.
   Отчет патологоанатома тоже ничего не прояснил. Известно только, что девушку не изнасиловали. Видимо она так сильно вырывалась, что её убили прежде, чем надругаться. Не очень-то ценная информация. Но, да лучше, чем вообще никакой. И на её теле в морге насчитали пятьдесят два ножевых ранения. Пятьдесят два! Вонзать нож в человеческое тело, это не масло резать. Значит, это делал довольно сильный человек. Маньяк физически крепок, раз у него хватило сил столько раз опускать и поднимать руку с ножом.
   Орудие убийства, кстати, тоже не найдено. Патологоанатом подтвердил, что во всех четырех случаях использовался один и тот же нож. Это Джеку интуиция подсказала и так. Ладно.
   Аквалангисты выкупались вдоволь, но так и не нашли конечности убитой. Да Джек и не надеялся. Не зря же девушке отрубили руки. Явно не для того, чтобы выбросить их тут же в реку. Нет. Скорее всего, она смогла царапнуть подонка. Это уже было что-то. Теперь надо искать мужчину с царапинами на теле. Предположительно на лице. Согласно статистике, девушки чаще всего царапают именно лица нападающих на них мужчин.
   Еще и в утренних газетах на первых полосах красовалась фотография, заштрихованная большей частью пикселями, но всё равно способная вызвать нервный срыв у людей со слабой психикой.
   Только ленивые издательства не напечатали про маньяка в своих утренних статьях. Ох уж мне эта свобода слова, свобода печати. Джек поднялся и ещё раз прошелся по своему кабинету. Там, внизу уже столпились корреспонденты, мечтавшие засыпать его своими бестолковыми расспросами. Он, конечно же, мог и дальше сидеть в кабинете, но за Габриэллой скоро нужно будет ехать. Так что нет смысла отсиживаться. Да и не в его это привычке.
   Джек накинул куртку, поправил вечно мешающийся галстук и не спеша побрел вниз, придерживая бок рукой.
   - О, Джек! Давно тебя не видел. - К нему шел один из тех бывших коллег, кого Джек опрометчиво считал раньше своим другом. - Ты сильно исхудал. Слышал, тебя ранили недавно.
   - Проваливай, Гарри, - не оборачиваясь, сквозь зубы сказал Джек. С этого Гарри такой же друг, как из Габриэллы маньяк-убийца. Не стоит тратить своё время на людей, для которых ты на самом деле ничего не значишь.
   Гарри никак не отреагировал на эту фразу. А, по фиг. Не хотелось забивать им свою голову. Пошло оно всё.
   Внизу у входа в здание полиции, как Джек и предполагал, уже столпилась галдящая стайка стервятников. Даже непогода их не берет. Журналисты и репортеры наготовили свои камеры, поднимали выше разные яркие микрофоны, и осыпали Джека вопросами:
   - Детектив О'Нилл, правда, что убитая вчера девушка это четвертая жертва серийного маньяка?
   - Расскажите, как быстро вы планируете схватить убийцу?
   - Уже установили имя убитой? Кто она?
   - Детектив О'Нилл, у вас уже есть подозреваемые?
   - Уделите нам минутку!
   - Детектив О'Нилл!
   Джек устало прикрыл глаза рукой, защищая лицо от щелкавших объективов фотокамер.
   - Расследование продолжается, - жёстким стальным тоном он оборвал поток вопросов, и расталкивая плечом репортеров и зевак, спустился со ступеней на Бродвей. Вырвавшись, наконец, из толпы, Джек вздохнул свободнее и направился к своей машине сквозь стену проливного дождя.
   ***
   Здание Хирургического отделения казалось серым от потоков воды, что ручьями опадали с хмурого неба. Ветер срывал последние красно-желтые листья с деревьев, и гонял их по мокрым лужам и тротуарам. Джек остался в машине наблюдать за входом, и ждать когда оттуда покажется Габи. Девушка всегда отличалась пунктуальностью. О'Нилл очень ценил в людях это качество, и сам редко когда опаздывал.
   Ровно в семь утра Габи вышла из здания, и пробежалась под дождем до его машины. Мужчина отметил бледность девушки, её растерянный взгляд, дрожащие руки. Её вид его обеспокоил.
   Черт, она говорила, что сегодня операция у её деда. Джек и забыл про него, завозившись со своими делами, сосредотачиваясь исключительно на расследовании. И всё равно так ни к чему и не пришёл. Настроение мигом испортилось. Чтоб его.
   Он захотел поцеловать девушку, но смог себя удержать. Сперва узнаем, что её так расстроило.
   - Как Том? - спросил О'Нилл, когда Габи уселась к нему в машину. С её куртки каплями стекала вода. Длинные волосы успели напитаться влагой, и машину наполнил запах её фруктового шампуня. Джеку это определенно нравилось.
   Девушка судорожно вздохнула, и он отметил, с каким трудом Габи держит себя в руках. Её пальцы подрагивали от большого волнения. Весь вид выражал сильнейшее горе. О, только бы старик не помер, подумал Джек.
   - Он в коме. - Тихо ответила Габи. - Эрик Дуглас сказал, что надежды нет.
   Глаза девушки переполняли непролитые слезы.
   - Крошка. - Джек протянул к ней руки и крепко сжал её холодные ладони своими. И отметил, как доверчиво Габи подалась к нему и уткнулась носом в его плечо. - Тише. Не плачь. Знаешь, сколько случаев бывает, когда пациент сам выходит из комы? - Как назло Джек не помнил ни одного такого случая, ну да это и неважно сейчас. - Таких случаев полно. - Он провел рукой по её вздрагивающей спине. - Кома, это ведь ещё не смерть. А Эрик Дуглас самый настоящий кретин. Я думаю, что твой дед поправится.
   - Правда так думаешь? - не поднимая головы от его плеча, спросила Габриэлла.
   - Правда.
   - Спасибо, Джек. - Габи немного отстранилась. - Поехали к тебе, я должна сделать укол антибиотиков. Как у тебя сегодня самочувствие? - Он видел, что девушка старается сменить тему. Можно ей в этом помочь.
   - Самочувствие не очень. Страдаю без яблочного пюре. - Улыбнулся Джек. - Всерьез задумываюсь о зависимости от детского питания. Производители туда явно что-то подмешивают.
   Габи немного расслабилась, и села на своё сидение ровно, наблюдая, как Джек заводит машину. Дворники на лобовом стекле работали без перерыва.
   - Как у тебя дела на работе? - спросила она, тайком вытирая пролившуюся на щеку слезинку.
   - Убийство. В прочем, все подробности можно будет узнать из любой газеты. - Джек вздохнул, и почувствовал облегчение. С Габи он действительно мог говорить про свою работу, как и она с ним про свою. И это было очень не обычно. И от этого ещё более притягивало его к Габриэлле. - По городу разгуливает чокнутый маньяк. Вчера убита четвертая жертва. Я хочу, чтобы ты была очень аккуратна, Габи. Была осторожна. Всегда.
   - Хорошо. - Теперь девушка смотрела на него внимательно. - У тебя тоже не лучший вид, - она снисходительно улыбнулась.
   - Я не был дома со вчерашнего вечера. Сперва побывал на месте, где обнаружили тело, потом в морге, потом сидел у себя в кабинете, над бумагами. И только сейчас попаду домой.
   - Тебе нужно отдохнуть. - Габи протянула к нему руку и легонько дотронулась до его правой руки, свободной от руля. Джек слегка сжал её пальцы. От её робкого прикосновения к нему он, несмотря на усталость, почувствовал жар в крови. Воображение тут же нарисовало ему возможную картину развития событий этим утром. Слишком богатое воображение. Тяжеловато будет сдерживаться, когда Габи начнет менять повязку на его животе. Тем более он уже и так слишком возбудился от картинок в своем воображении. Черт, это уже не смешно.
   - Пожалуй, сегодня я сам сменю пластырь на швах. - Сказал он. - Так будет лучше.
   - Лучше для кого?
   - Для тебя, крошка. - Джек внимательно посмотрел на нее. - Если будешь касаться меня руками, когда мы будем одни в моей квартире, то я за себя не отвечаю.
   - О! - Габи смотрела на него во все глаза. И страха в её взгляде не было. Как не было и грусти, с которой она села к нему в машину. Джек был рад, что смог её немного расшевелить.
   - Я так не хочу тебя торопить, Габи. - Он сильнее сжал её пальцы. - Поэтому только укол. Остальное я сделаю сам.
   Габи промолчала. Но Джек видел несогласие в её упрямо поднятом подбородке. Весь вид её так и говорил: "Знаю я, как ты сам себе обработаешь швы!"
   Джек только усмехнулся. Ему нравилось её упорство, и ответственность, с которой она подходит к любому делу. Из нее получится превосходный врач.
   В его квартире было тихо и пусто. Всё так же, как он и оставлял вчера вечером, перед походом в кино. Джек снял пиджак и устало опустился на диван, вытягивая ноги. Затем, ослабив узел на тёмном галстуке, стянул его через шею и бросил на кресло у стены. Без этой удавки было значительно свободнее. Мужчина размял затекшую шею, покачав головой, и сквозь полуприкрытые веки наблюдал, как Габриэлла снова проделывает манипуляции со шпицем и с ампулой. Как она, закатив рукав его рубашки, перетягивает руку специальным жгутом, протирает кожу спиртовой салфеткой, затем колет напрягшуюся синюю вену. Девушка делала всё на автомате. Как если бы они были сейчас в больнице, и Джек сидел бы на кушетке в процедурном кабинете, а не на своём диване.
   - Теперь швы. - Голосом главного врача сказала девушка. - Ложись, я сделаю тебе перевязку.
   - Я сам.
   Габи отрицательно покачала головой и снисходительно улыбнулась, наблюдая, как Джек принимает горизонтальное положение на диване. Затем сам расстёгивает ремень на своих брюках и верхнюю пуговицу. Молнию он оставил застёгнутой. И Габи с удивлением заметила, что брюки не скрывали его возбуждения. Сквозь тёмную ткань отчетливо было видно, как Джек сейчас возбужден.
   Габи стало жарко.
   Она наблюдала, как мужчина вытаскивает заправленную в брюки белую рубашку, затем расстёгивает пуговицы на ней, одну за другой. Девушка задержала дыхание. Его тело было прекрасным. Ни грамма лишнего веса, только стальные мускулы и жилы, рельефно выделяющиеся под смуглой бархатистой кожей. Русые волоски немного вились на груди, спускаясь золотистой дорожкой в самый низ живота, под брюки. Расстегнутая пуговица брюк находилась чуть ниже пупка, и так и притягивала взгляд Габриэллы.
   Девушка опустилась перед его голым животом на колени, и услышала, как Джек со свистом втянул воздух через сжатые зубы.
   Протерев ещё раз руки спиртовыми салфетками, Габи легонько стала снимать вчерашнюю повязку. Она старалась действовать осторожно, но как только её пальчики коснулись кожи его живота, Джек тут же накрыл её ладонь своей горячей рукой.
   - Все хорошо, - ласково сказала Габриэлла. - Это всего-навсего старая повязка. Сейчас я сниму её и обработаю швы антисептиком. Это не больно.
   Джек нехотя убрал свою руку и прикрыл глаза, полностью расслабляясь, полагаясь только на свои ощущения. Медленный тембр её голоса окутывал его, лишая воли. Джек готов был слушать и слушать всё, что она ему говорила.
   - В колледже сегодня с утра практические занятия по внутримышечным инъекциям. - Продолжила Габи, аккуратно нанося мазь на его покрасневшие, ещё такие свежие рубцы. - У меня уже стоит высший бал по этой теме. Не зря я столько тренировалась на своём дедушке. - Джек почувствовал в её голосе теплую улыбку. - Так что на сегодняшнее утро я полностью свободна от занятий. Мне сегодня к третьей паре, можно не спешить. А третья пара, это у нас психология, и она начнется аж в двенадцать. У нас с тобой будет время на нормальный полноценный завтрак. - Габи говорила, и говорила, продолжая руками закреплять новый послеоперационный пластырь. Разговаривая на отвлеченные темы, ей было значительно проще не замечать как выпирают штаны Джека в районе молнии. - Твои швы на удивление быстро заживают. Не каждый может этим похвастаться после такой серьезной операции. У тебя очень крепкое здоровье, Джек. Вот бы и моего дедушки было такое же.
   Как только она закончила перевязку, Джек резко потянул её за руку на диван, опускаясь сверху. Габи даже не успела сообразить, что произошло, и как она оказалась под Джеком. Тяжесть его горячего тела вызвала в ней волну трепета.
   - Я слишком по тебе соскучился, Габи. - Джек приблизился губами к её губам. Его настойчивые руки сомкнулись на её талии, и поднялись выше, лаская ребра, слегка касаясь упругой груди. - Какая же ты хрупкая. - У самого её уха произнес Джек. И почувствовал, как девушка руками обнимает его за шею, притягивая к себе ближе. - Габи, - простонал он, накрывая её губы в долгом страстном поцелуе.
   Джек почувствовал, как девушка сильнее прильнула к нему. Такого взаимного ответа от нее он никак не ожидал. Его поцелуи стали горячее, руки все настойчивее.
   Огромным усилием воли Джек заставил себя отстраниться от Габи.
   - Джек?
   - Я не буду торопить тебя, крошка. Всему свое время. - Он сел на диване, опуская ноги на пол. И Габи почувствовала, как пружины скрипнули под тяжестью его тела. - Ты слишком дорога мне.
   Еще пару недель назад, он не задумываясь, воспользовался бы случаем. А что, девчонка и сама не против, тем более он её хочет. Что тут такого? Но за то время, что он пообщался с Габи, Джек почувствовал, что изменился. И в лучшую сторону. Девушка стала ему слишком дорога, чтобы вот-так воспользоваться ею. И не просто дорога, Джек чувствовал что-то большее. И это чувство было таким теплым, таким нежным.
   Он с чего-то подумал о свечах, лепестках роз и прочей женской ерунде. Джек никогда не считал себя романтиком, но сейчас ему захотелось сделать что-то необычное, что-то приятное для неё. Может быть сразу кольцо... А зачем с этим тянуть?
   - Я хочу тебя, крошка. - Проговорил он, встречаясь с ней глазами. - Но одного тела мне мало. Я хочу завладеть всеми твоими мыслями. Всеми мечтами. Я хочу не просто переспать с тобой. Этого мне недостаточно. Я хочу с тобой гораздо большего.
   Эти его слова так приятно поразили девушку.
   - Джек, как думаешь, почему люди влюбляются друг в друга? - шёпотом спросила Габи, не отрывая от него восхищенных глаз.
   - Думаю, что нам просто мало тех проблем, которые у нас уже есть, крошка. - Он улыбнулся, и вышел из комнаты, оставляя её одну обдумать то, что он сейчас сказал.
   ***
   Габи обняла маленькую подушку, и удобнее устроилась на его диване. В душе было светло и тепло от его слов. Она невольно улыбнулась, рядом с Джеком ей было спокойно, хорошо. И ещё она поняла, что у него довольно серьезные намерения.
   Дедушка очень обрадуется за нее, когда поправится. Джек так уверенно сказал, что кома, это ведь ещё не смерть. Да Габи и сама несколько раз читала про случаи, когда пациенты возвращались из комы. С её дедушкой тоже так будет! Главное верить!
   Габи невольно улыбнулась, надеясь на лучшее.
   Усталость навалилась как-то разом, видимо сказалась бессонная ночь, наполненная стрессом, переутомление, хроническое недосыпание. Габи уснула с улыбкой на лице.
   ***
   Джек стоял под струями прохладной воды, отперевшись кулаком и лбом о кафельную плитку в душевой кабине. Ледяная вода вернула ему разум. А ведь ещё бы немного, и он не устоял. Джек вспоминал, как Габи отвечала на каждый его поцелуй, как доверчиво прижималась к нему, как руками обнимала его за плечи. Разве он мог так безумно переспать с ней?
   Джеку не хотелось просто секса. Сейчас, глядя на вещи здраво, он признавал, Габриэлла стала для него большим, чем просто подружка. Он видел в ней родственную душу с сильным характером, красивую девушку, и ту, с которой хочется идти по жизни, держась за руки.
   Ту, которая не отвернется от него. Которая протянет руку помощи даже в самой сложной жизненной ситуации. Джек раньше никогда не встречал таких людей, светлых, открытых. И заполучив себе Габриэллу, хотел, чтобы другие мужчины даже не смотрели на нее. В нем взыграло чувство собственника.
   Пройдя через множество предательств, начинаешь ценить душевные качества людей превыше всего. Так мало на свете действительно достойных, чистых, верных. Внешность - это пустяк, по сравнению с душевной красотой. А Габи обладала и тем и другим.
   Эта добрая, самоотверженная девушка должна принадлежать только ему. И никому больше. Джеку не хотелось отпускать её от себя ни на минуту. Страшно снова остаться во мраке. Тем более после того, как глаза почти привыкли к теплому свету, что струился из её души.
   Джек выключил воду в душе, вытер полотенцем волосы, легко промокнул пластырь на животе, и обмотав полотенце вокруг бёдер, направился в спальню к шкафу. Его мятая рубашка так и осталась лежать в ванной на полу вместе с брюками.
   Джек остановился возле дивана, и посмотрел на спящую девушку. Боже, как она была красива. Он аккуратно прикрыл её хрупкое тело пледом, и невольно улыбнулся.
   Никуда ты от меня не денешься, крошка. Я тебя от себя никогда не отпущу.
   В дверь его квартиры позвонили.
   На пороге стоял хирург. Взгляд врача пробежался по голому торсу Джека, скользнул по белому полотенцу на бедрах, и по свежим повязкам на его животе.
   - О'Нилл. - Эрик кивнул ему в знак приветствия. - Я пришёл, чтобы с тобой поговорить.
   - Ну давай. Поговори. - Джек цинично усмехнулся, не отступая, и не приглашая гостя в свою квартиру. И что этот врач его всё время бесит. Вроде бы Доктор Дуглас не плохой мужик. Видимо, всё дело в том, что ему и Доку нравится одна и та же девушка.
   - Вижу, Габриэлла с утра была у тебя. - Эрик кивнул на его пластырь. - Она сейчас на занятиях, и я пришёл, чтобы поговорить с тобой наедине.
   - Говори по тише. Габи сейчас спит. - И он кивнул головой на куртку, что Габи повесила на стул в коридоре.
   Следить за лицом Дугласа было для Джека в удовольствие. Сперва хирург долго смотрел на куртку девушки. Потом ещё раз на раздетого хозяина квартиры, с мокрым после душа полотенцем на бедрах.
   - Ты мерзавец, О'Нилл. - Эрик сжал кулаки, с трудом сдерживая ярость. - Она ведь ещё такая юная, а ты. Ты...
   - Закон я не нарушаю, можешь не сомневаться. Габи уже есть девятнадцать. И я ни к чему её силой не принуждаю. - Джек видел, как хирург закрыл глаза, стараясь взять себя в руки.
   - Она не просто медсестра в моем отделении. - Наконец сказал Эрик. - Габи очень дорога мне. А ты... Ты... Что ты можешь знать о чувствах? Ты, циничный, самоуверенный, беспринципный мужлан.
   - Как раз то, что я сейчас хотел услышать. Впервые кто-то принялся за оскорбления ещё до того, как я это начал делать я. Один - ноль. Док сегодня лидирует.
   - Ты сломаешь ей жизнь. Эта девушка не для тебя! - продолжил хирург.
   - А тут она сама будет решать. - Джек снова ему ехидно улыбнулся. - Думаешь, что она для тебя?
   Эрик молчал, глядя в потолок. На его лице отразилась непередаваемая мука.
   - Почему она не пошла в колледж сегодня? Ей же нужно учиться! - наконец сказал Дуглас. - Ты негативно влияешь на неё. Разве сам не видишь?
   - А ты забудь про Габи. - Со сталью в голосе сказал Джек. - Она - моя.
   Хирург не выдержал его взгляда. Да и мало таких, кто бы выдержал. Джек, по крайней мере, таких не встречал.
   Закрыв дверь перед носом Дока, он вернулся в спальню, и переоделся в белую майку и легкие штаны для тренировок. Вообще, Джек предпочитал спать голым, но сейчас не хотел шокировать и провоцировать девушку, уснувшую на его диване. Он аккуратно лег рядом, обнимая её рукой за тонкую талию.
   ***
   Габи проснулась полностью выспавшейся. Она, что уснула? Часы на запястье показывали половину третьего дня. О Боже! Она снова проспала лекцию по психологии! Это уже стало входить в привычку. Девушка пошевелилась, и поняла, что её крепко обнимает сильная мужская рука.
   Такое непривычное чувство, просыпаться в обнимку с мужчиной. И не просто с мужчиной, а с тем, о ком думаешь всё свободное время. Джек крепко спал. Во сне его черты смягчились, суровая линия губ стала мягче, впалость щёк не так бросалась в глаза. Габи полюбовалась им несколько минут, а затем осторожно выскользнула из-под пледа.
   В холодильнике было не густо. Практически ничего не было, если быть точнее. Проведя ревизию шкафа, Габи обнаружила один пакет овсяных хлопьев мелкого помола и ягодный джем. Уже что-то. Тем более, овсянку Джеку уже можно.
   Она почти закончила с приготовлением завтрака-обеда, когда ощутила что не одна в комнате.
   - Ты хорошо смотришься на этой кухне, - он пошёл к ней и обнял руками за талию.
   - И давно ты наблюдаешь за мной?
   - Некоторое время. - Он наклонил голову и легко её поцеловал. - Давно не припомню, чтобы тут пахло домашней едой. Последнее время я не утруждал себя готовкой.
   Габи ловко вывернулась из его рук, разворачиваясь к плите.
   - Тебе нужно хорошо питаться, - серьезно сказала она. - И кое-что докупить из продуктов.
   Джек молчал глядя на нее. Тоненькая Габи казалась беззащитной, хрупкой. И ему захотелось защитить ее от всего мира. От хирурга, что пускает на нее слюни. От отморозков, что шатаются по улицам города. От чертового маньяка, что выискивает себе жертв с каштановыми волосами.
   - Ты переедешь жить ко мне, - тоном, не терпящим возражений, сказал Джек.
   - Что?
   - Я хочу, чтобы переехала ко мне, Габи, - повторил Джек.
   - Я не могу переехать. Это слишком быстро. Не думаю, что это хорошая идея.
   - Брось. - Джек навис над ней, словно гора. Габи отступила к стене, прижимаясь к ней спиной. Джек шагнул следом, не желая от нее отдаляться. Его ладони уперлись в стену по обе стороны от её головы. Габи почувствовала себя в ловушке. - Тебе не безопасно жить одной. Тем более сейчас, когда в городе орудует серийный маньяк. Со мной ты будешь в безопасности, крошка. Обещаю. - Мягко, почти ласково, проговорил он, склоняясь губами к ее уху. - К тому же мне чертовски понравилось засыпать рядом с тобой.
   - Я не могу, я не привыкла. Джек...
   Он закрыл ей рот поцелуем.
   - Сегодня вечером ты соберешь свои вещи, и мы перевезём их сюда. - Тоном, не терпящим возражений, сказал он. - Потом я отвезу тебя на твою работу в больницу. Не спорь, Габи. - И Джек снова не дал ей ответить, накрывая её губы своими губами.
   - Я проспала занятия в колледже. - Габи немного отстранилась от него и выключила газ на плите. Каша была готова. - Не думала, что вообще усну. Вот и не завела будильник на телефоне.
   - Пока ты спала, сюда приходил мистер великий хирург. - Джек опустил руки, отпуская её. - И ему не очень понравилось, что ты спишь у меня. Даже не знаю, что он мог подумать. - Джек усмехнулся. - Беднягу хватит удар, когда он узнает, что ты переезжаешь ко мне.
   - О Боже! - только этого не хватало. - Зачем он приходил?
   - Не знаю. Он так и не сказал. Да и мне без разницы, если честно.
   Габи разложила овсянку по тарелкам, украсив блюдо ягодным джемом.
   - Я перед работой ещё побегу в больницу, - сказала она. - Хочу узнать, как там дедушка. Вдруг ему стало лучше. Немного побуду с ним.
   - Я тебя отвезу. - Джек съел ложку каши. - Не думал, что овсянка - это съедобно. А это оказалось даже вкусно. Намного вкуснее детского питания, по крайней мере.
   - Спасибо. - Габи улыбнулась.
   - Кстати, я хочу, чтобы ты перевелась из ночной смены в своей больнице в вечернюю. Мне не нравится, что тебя не будет дома по ночам. Тогда весь смысл засыпать и просыпаться вместе потеряется.
   - Джек! - Габи не знала смеяться ей, скандалить, или плакать. - Это уже слишком. С чего ты решаешь, где мне жить, и как работать?
   Он нахмурился.
   - Просто я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Ты нужна мне, Габи. - Серьёзно сказал он.
   Габриэлла не нашла что сказать. Но от этих его искренних слов на душе у нее потеплело.
   - Джек, это всё слишком быстро.
   - Да. Наверное. - Он помолчал. - Рядом со мной ты будешь в безопасности. И это главное сейчас.
   - Я, не уверена, что готова к переезду. Тем более, пока не поправится мой дедушка, я не могу. Когда дедушку выпишут из больницы, ему нужен будет постоянный уход. Какой смысл переезжать к тебе, когда совсем скоро придётся возвращаться. Я не оставлю дедушку дома одного.
   - Значит, перевезём и твоего деда тоже.
   Габриэлла рассмеялась.
   - Дай мне немного времени, Джек. Мне нужно об этом подумать.
   - Нет. Я уже всё решил.
   Если бы Габи не сидела, то обязательно бы упала. Что сегодня за день? Слишком много потрясений для неё одной. Девушка молчала, и рассеяно смотрела в его тёмно-серые глаза. Хотела ли она засыпать в его объятьях? Тут и думать было нечего. Её ответ "да". Но люди начинают жить вместе, только когда безумно любят друг друга. С её стороны в этом вопросе не было проблем. Девушка давно уже поняла, что чувствует к Джеку. А вот с его стороны...
   - Мне нужно время, - мягко сказала Габи. - Я должна всё обдумать.
   - Пятнадцать минут хватит?
   Габриэлла расхохоталась.
   - А ты привык всегда добиваться своего, верно? - отсмеявшись, сказала она. - Не завидую тем, кто сидит перед тобой на допросе. Ты прекрасно умеешь надавить, немного отступить, и надавить сильнее. Тебя никогда не переспоришь?
   - Не привык ко вторым ролям.
   - Это заметно. - Габи слегка улыбнулась, встречаясь с ним глазами. - Переехать к тебе? Я могла бы попробовать на несколько дней. Скажем на неделю. За эту неделю станет понятно, сможем ли мы уживаться вместе. Или нет. Я, кстати, иногда пою в душе. Так что, не пугайся, ладно. И ещё я по утрам сушу волосы феном. Для дедушки - это мой главный недостаток. Ну и так, по мелочи - длинные волосы на полу и в сливе ванной. И учебники, разложенные под диваном. Ты ещё не передумал на счёт моего переезда?
   - С сегодняшнего дня ты живёшь со мной, - уверенно сказал он. - Тебе же нужно время, чтобы привыкнуть. Сегодня и начнём. - Он улыбнулся ей. И Габи впервые видела его такую мягкую, ласковую улыбку.
   - Хорошо. - Она кивнула, сдаваясь. - Мы попробуем вместе пожить. Ты тоже привыкнешь ко мне. А по поводу работы - тут я ничего не могу обещать. В дневной и вечерней смене нет вакантных мест. Как только такие места будут, то я переведусь. Пока оставляем мою работу, так как есть. Идёт?
   - Умеешь идти на компромисс. - Он усмехнулся. - Мы поладим, крошка.
   Телефон в его кармане настойчиво завибрировал.
   - О'Нилл, - раздраженно буркнул Джек. Он уже и отвык от того, что ему могут так часто звонить. Причем в любое время. - Ладно, Майк. Наконец-то хоть что-то. Я скоро буду.
   Джек убрал телефон.
   - Мне нужно приехать в участок. Появилось кое-что интересное по тому делу.
   - Я читала утреннюю газету. - Габи посмотрела на него печальными глазами. - Все, что там пишут - Правда?
   - Я не просматриваю прессу. Ничего стоящего там все равно не пишут. Но маньяк в наличии действительно имеется. - Джек помрачнел. - Если хочешь, то можешь остаться дома. Я заеду за тобой, когда тебе будет удобно.
   - Нет. Я хотела сперва сбегать за продуктами. Пора переходить на нормальное питание. Потом я собираюсь к дедушке в больницу.
   ***
   Список в этот раз получился больше обычного. Габи примерно прикинула, чего не хватает в доме Джека. Продукты, бытовая химия, предметы первой необходимости. Словом всё то, что у Джека отсутствовало. И раз уж сегодня ей не нести все эти пакеты на руках, то Габи решила наконец-то выбраться в большой гипермаркет. Раньше она делала покупки в магазинчиках, что как можно ближе к её дому. Но теперь у нее есть и время и желание походить по рядам с продуктами, рассматривая ассортимент товаров. И просто погулять. Шопинг - терапия от стресса. Пусть это и обычная покупка продуктов.
   Джек сказал, что заедет за ней примерно через час. Времени больше чем достаточно.
   Уже подкатывая тележку к кассе, Габи ощутила на себе какой-то взгляд. Что-то в ней насторожилось от этого. Интуиция кричала, что нужно бежать отсюда. Сердце забилось чаще.
   - Клер? - на нее удивленно и немного восхищенно смотрел парень за кассой. - Клер? - повторил он. - Я уже думал, что не найду тебя.
   - Вы ошиблись. - Габи снисходительно улыбнулась симпатичному парню, с забинтованной щекой. - Я не Клер. Меня зовут Габриэлла. Вы обознались.
   Мужчина всё ещё не отрываясь смотрел на неё. И от этого пристального темного взгляда ей стало не по себе.
   - Простите, я действительно обознался. Я вас спутал с одной своей знакомой, - не много виновато сказал парень за кассой, оставаясь безукоризненно вежливым. - Как будете оплачивать?
   - Наличка. - Габи увидела на лице парня муку. Как будто все зубы у него разом заболели. Чем ему не понравился её ответ?
   - Боюсь, что я не найду сдачи, - сдавленно сказал он глядя на крупные купюры в её руке. - Может быть, оплатите картой. Я вас очень прошу. Оплатите картой, - с мольбой в голосе попросил он. - Картой.
   Габи так некстати вспомнила, что Джек О'Нилл запретил ей это делать. Джек несколько раз повторил, настаивая на том, чтобы она не платила в магазине картой. И он не просил, он строго запретил ей это делать. Но этот молодой человек за кассой так умоляюще смотрит на нее. Что плохого будет в том, если она оплатит покупки безналично? Парень за кассой явно обрадуется. А раз она может сделать хоть кого-то счастливым, то не нужно даже и сомневаться. В мире и так не много поводов для счастья, не стоит забирать у парня-кассира и этот.
   - Ладно, - наконец сказала она. И в этот же миг кассир преобразился, он лучезарно заулыбался, его карие глаза зажглись внутренним светом.
   - Замечательно! - Он пробил её покупки, затем помог сложить ей всё в пакеты. - Приходите еще. - Напоследок сказал он, продолжая улыбаться. Габи отметила, что одна щека у парня сильно исцарапана. Раны виднелись из-под небрежно наложенного пластыря.
   Толкая тележку с пакетами к машине Джека, Габи спиной чувствовала на себе взгляд кассира. Не самое лучшее из ощущений. Вроде бы парень выглядел добродушным, улыбчивым, вежливым и вполне нормальным. Откуда же взялось это неприятное чувство, что гложет её изнутри.
   ***
   - Все хорошо? - Джек склонил к ней голову, легонько касаясь губ. - Ты в порядке?
   - Да. Да. - Габи встала на цыпочки, чтобы сильнее прильнуть к его телу. Ощутить защиту и спокойствие в его объятьях. Рядом с ним все её страхи развеялись. Забытая тележка с покупками стояла за её спиной, у полицейской машины.
   - Ты выглядишь расстроенной и обеспокоенной, - от внимательных глаз Джека не так-то просто что-то скрыть. Эти серые глаза видели её насквозь. - Что случилось, крошка? Расскажи мне.
   - Я оплатила покупки картой. - Габи пожала хрупкими плечами. - Знаю, ты просил этого не делать. Но в кассе не было сдачи, и мне пришлось оплатить всё картой. Это не очень плохо?
   Джек молчал, застыв на несколько мгновений, словно статуя. И в то же время было в его облике что-то устрашающее. Что-то от хищника, готового в любую минуту к прыжку.
   - Ладно, - наконец буркнул он. - Но больше так не делай. И это не просто моя прихоть, Габи. Обещай, что больше не будешь пользоваться картой.
   - Больше не буду. - Она улыбнулась. И Джек ещё раз притянул девушку к себе за поцелуем.
   ***
   Информаторы Джека не подвели. Наконец-то в расследовании появился хоть какой-то толчок. После того, как родители из пригорода опознали в газетном снимке свою дочь, удалось установить личность четвертой жертвы. Мелисента Вулфрик.
   Девушка приехала устаиваться на работу, погналась за красивой столичной жизнью.
   Джек тяжело вздохнул. Вечером того дня, Мелисента была на собеседовании в одном из магазинов одежды, на должность продавца-кассира. И всё бы ничего, но камера того магазина засняла темный минивен, что остановился возле девушки, когда она вышла после собеседования. Камера была не самой четкой. Машина с затонированными окнами. Номеров не видно. Судя по марке - это темно-серый Renault Scenic. Таких по городу разъезжает сотни. И это значительно сужает поиски нашего маньяка. На камере видно, как Мелисента о чём-то переговорила с водителем, затем села к нему в машину. Это произошло примерно за три часа до момента её смерти. Если верить дате и времени на экране.
   Джек уже запросил информацию о всех владельцах подобных автомобилей в Лондоне и его окрестностях. Список получился внушительным. Но, да это уже хоть что-то.
   После того как он отвез Габи из супермаркета домой, занес в квартиру покупки, и отвез девушку в больницу, Джек снова вернулся в свой кабинет в Скотланд-Ярде. Ещё столько работы. Нужно разделить своих подчиненных на группы, и отправить по адресам хозяев автомобилей. Со стандартным набором вопросов: "Что вы делали в среду вечером? Кто может это подтвердить?" И с теми, у кого не будет алиби, Джек лично проведет повторную беседу. Против его допроса ни один не выдержит. Джек снова криво усмехнулся, ложа руку на рукоять своей любимой Беретты.
   ***
   Габи не покидало это странное чувство чужого взгляда на затылке. Паранойя, это ты? Габриэлла быстрым уверенным шагом шла по коридору в реанимацию, к палате, где теперь разместили её дедушку. Взгляд не отставал.
   Габи резко развернулась, и встретилась глазами с Эриком Дугласом.
   - Здравствуй, Габриэлла, - он немного улыбнулся.
   - Доктор Дуглас! Вы всё ещё в больнице? Или вы уже в больнице? - Габи улыбнулась. - У вас не бывает выходных?
   - Я хочу поговорить, Габриэлла, - серьёзно сказал он. - Давно пора было с тобой поговорить. Но я все откладывал. Думал, что у меня ещё полно времени, что ты никуда от меня не денешься. Я не могу вот так, отдать тебя ему, не попытавшись с тобой хотя бы поговорить. Ты очень дорога мне, Габриэлла.
   - Доктор Дуглас, - она попыталась его остановить. Слишком много потрясений за сегодня. - Не нужно. Вы мой самый лучший учитель. Я тоже дорожу той дружбой, что сложилась между нами, на протяжении последнего времени.
   - Только дружба? - без улыбки спросил Эрик. - А как на счет чего-то большего?
   Габи молчала.
   - Простите, Доктор Дуглас, - наконец произнесла она. - Я очень уважаю вас как человека, как врача, как своего учителя. Но не больше.
   - Мне жаль, что ты потратишь свою жизнь на того, кто тебя не достоин.
   - Мы сейчас подумали об одном и том же человеке? - Габи улыбнулась. - Я не встречала ещё никогда никого смелее и упорнее Джека. Иногда я сама не понимаю, что он во мне такого нашёл, что обратил на меня своё внимание.
   - Габи. - Эрик впервые так обратился к ней. - Дай мне шанс. Я не хочу тебя терять. Не сейчас.
   - Простите, Доктор Дуглас. - Девушка покачала головой. - И раз уж мы говорим откровенно, то и у меня есть информация, которая может вас заинтересовать. Сюзанна влюблена в Вас. Начните с того, что попробуете дать шанс ей.
   Эрик молчал.
   - Извини, что так поздно решил рассказать тебе о своих чувствах, - печально проговорил Эрик. - Возможно, будь я чуточку понастойчивее, ты бы спала у меня дома, а не в этой холостяцкой берлоге О'Нилла. - Он тяжело вздохнул. - Габи, несмотря на этот разговор, я всё равно остаюсь лечащим врачом твоего деда. И тут у меня есть чем тебя порадовать. Твой старик уже не нуждается в аппарате искусственной вентиляции легких. Это, конечно же, не выход из комы, но положительная динамика на лицо. Теперь все зависит от крепости его здоровья. Теперь хотя бы есть небольшая надежда.
   - Спасибо, Доктор Дуглас! - Габи специально не называла его по имени, чтобы не давать ему шанса, о котором он так просил. Эрик тоже отметил это. Тяжело вздохнул, и развернувшись на носках своих туфель, оставил её одну в больничном коридоре.
   Габи тоже вздохнула, только облегченно. Этот разговор уже несколько дней назревал. И прошёл намного лучше, чем она опасалась. Девушка ещё раз свободно вздохнула и поспешила в палату к Тому.
   Видимых улучшений у дедушки не наблюдалось. Разве только приборов, к которым он был подключен, стало немного меньше.
   - Привет! - тихо сказала она. Дедушка не отреагировал. - Я так надеюсь, что ты поправишься. Столько всего нужно рассказать тебе, дедушка. Стольким нужно с тобой поделиться. Так нужен твой, умудренный жизненным опытом, совет.
   Дедушка слабо покачал головой.
   - О Боже!
   Габи сжала его пальцы.
   - Дедушка! Ты слышишь? Если да, то кивни.
   Том еле заметно кивнул.
   - О, это так замечательно! Потерпи немного, скоро тебя отсюда выпишут. - Девушка ласково улыбнулась и сильнее сжала пальцы дедушки. - Всё будет хорошо.
   ***
   День тянулся и тянулся. Смена закончилась ровно в пять. За это время он выучил номер её банковской карты наизусть. Теперь нужно добраться до своего компьютера и пробить девушку по своей взломанной базе. С компьютером он всегда был на "Ты".
   От работы до его съемной комнаты всего пять минут на машине. Так. Что у нас есть? Это Габриэлла Бартон. Адрес. Телефон. Прочая не особенно ценная информация.
   Он почувствовал, как в крови закипает его инстинкт охотника. Добыча так беззащитна. Живет со старым дедом, и тот сейчас в больнице. Сложностей быть не должно.
   Мужчина встал и прошелся по съемной комнатке. Желание проникнуть к ней в дом росло с в нем с каждой минутой.
   И эта девчонка так чертовски похожа на Клер. Даже больше. Эта намного красивее Клер.
   Он ощутил, как желание поднимается в нем горячей волной. Последние две девушки его совсем не порадовали. Особенно вчерашняя сучка.
   Сегодня все, кому не лень спрашивали, что же это с его щекой. Пришлось врать про кошку, что оцарапала его вчера в гостях. И они поверили.
   Мужчина злорадно усмехнулся. И ещё сегодня город наконец-то заговорил о нем. Это словно взорвавшаяся бомба. Упоительное чувство. Сегодня он - герой дня. Все разговоры только о нем. Все пересуды о нем. Он один нагнал столько ужаса на этих несчастных убогих.
   Он чувствовал себя всемогущим. О, это было восхитительное чувство. Он упивался собственным величием.
   Мужчина усмехнулся. С каждой минутой сидеть на месте становилось все труднее и труднее.
   Он то и дело представлял себе лицо своей новой Клер. Представлял её глаза. И то, как она будет говорить, что любит его. Они все это говорили, стоило ему только взять в руки нож.
   Сегодня же.
   На первую разведку он пойдет сегодня же. Терпение никогда не было его главным коньком. Тем более, когда его изнутри гложет это непередаваемое чувство торжества и азарта.
   Он то и дело представлял, как отвозит её за город, в свой старый дом. А точнее в подвал под домом. Видения были такие яркие, что казались почти реальными. Давно он так не загорался от одного только предвкушения.
   Судя по его сведениям, девчонка сейчас на работе в каком-то кафе. Затем у нее смена в больнице. До утра он может спокойно прогуляться по её комнатам.
   На часах было около семи, когда он пробрался в её квартиру. С замком даже не пришлось возиться. Отмычка все сделала за него. Бесшумно прикрыв дверь, мужчина услышал, как замок щелкнул, закрывая его в квартирке. Хорошо. Выйти тоже не составит труда.
   Первое, что он ощутил здесь, в её жилище - это сладкий запах цветов. Розы.
   Таааак.
   Ему очень и очень не понравился букет, что стоял в вазе на столике. У его Клер есть дружок?
   Он почувствовал, как его снова наполняет неконтролируемая злоба. Кровь закипела от ревности. Никто не смеет дарить его Клер цветы! Никто!
   Мужчина с большим трудом сдержался от того, чтобы не растоптать ногами ненавистный букет. Нельзя оставлять следов. Никто не должен понять, что он был в этой квартирке. Если не передвигать вещи, то и следов не останется. Его резиновые перчатки превосходно себя оправдали в предыдущих случаях.
   Он ещё раз внимательно осмотрелся. Чисто. Практично. Даже слишком. Все вещи аккуратно расставлены по своим местам. Нет ни пыли, ни мусора. Он прошёлся в её комнату. Тут было поинтереснее: туалетный столик с косметикой, шкаф с одеждой, комод с нижним бельём. Последний заинтересовал его больше всего прочего. Он перебирал её трусики, и выбрав одни, самые на его вкус сексуальные, положил себе в карман. Этой пропажи она не должна быстро хватиться.
   Её кровать была не самой удобной. Жестковатый матрас, твердая подушка. Он бы не стал спать на такой. Мужчина поднялся, и расправил все складки на её постели, возвращая той нетронутый вид. Он получал небывалое удовольствие, находясь в её комнате, рассматривая ее интерьер, прикасаясь к её вещам.
   Какое же удовольствие его ждет, когда девушка окажется в его подвале?
   ***
   - Сколько тебе нужно времени, чтобы собрать вещи? - Джек остановил машину у её дома.
   - Ну, - Габи задумалась. - Не меньше часа. Может быть полтора.
   - Я могу помочь. - Предложил О'Нилл.
   - Не думаю, что это хорошая идея.
   - Ладно. Мне нужно ещё успеть сегодня на допрос родителей последней жертвы. Врятле они что-то могут мне подсказать, но поговорить с ними, тем не менее, стоит. Это займёт приблизительно час. Так что после допроса я заеду за тобой, и помогу со сборами.
   - Хорошо. - Габи улыбнулась, и придвинулась к Джеку за поцелуем. Его губы снова и снова ласкали её рот.
   - Если увидишь что-то подозрительное, то сразу же звони мне. - Прошептал он, и приник к её губам.
   Джек проводил её до самой двери, наблюдая, как она отмыкает запертую дверь. Потом по привычке ещё постоял несколько минут под дверью, прислушиваясь. Все было тихо. Габи даже напевала какую-то песенку.
   Что-то беспокоило Джека. Он немного постоял у её двери, затем, с тяжёлым сердцем направился к своей машине. Впереди ещё один разговор с родителями убитой девушки. Видимо его гнетущее состояние из-за этого.
   ***
   Габи видела из окна, как отъехала машина Джека. И так, у нее примерно час. Что взять? Она обвела глазами свою спальню. Вещей у нее не так уж и много. Габи достала из под кровати чемодан, и открыв немного заколебалась. Может быть, хватит и сумки? Зачем тянуть целый чемодан. Сейчас идея переехать к Джеку не казалась ей такой уж удачной.
   По спине у девушки пробежался холодок, когда он взглянула на подушку на своей кровати. Она никогда не оставляет её сверху одеяла, когда заправляет постель. Никогда.
   Подушка была сверху.
   Но, Габи точно помнила, что накрывала её одеялом. Ей стало не по себе. Габриэлла, ещё раз обвела свою комнату взглядом, подмечая малейшие изменения. Дверца комода слегка приоткрыта. Это тоже не в её привычке.
   Сердце у нее пропустило удар. Кто-то был в её квартире, пока её не было дома. Габи достала из кармана телефон, чтобы позвонить Джеку. Руки у нее дрожали.
   Девушка не успела нажать кнопку вызова, когда резкий толчок выбил телефон из её рук. Габи упала бы, если бы её не схватили за руку, потом за вторую руку. Руки у нападавшего на нее мужчины были в резиновых перчатках. Он держал ее, прижимая спиной, и Габи на могла видеть его лица.
   - Куда-то собралась? - у её уха спросил смутно знакомый голос. - Зачем тебе чемодан?
   Габриэлла вспомнила, как совсем недавно Джек держал её руки точно так же, объясняя как надо вырываться. И откуда только взялись силы? Габи вывернула сначала одну руку, делая упор на его большой палец, заставляя тот отогнуться, и освободив левую руку, вывернула таким же образом и правую. Нападавший явно не ожидал от нее такой прыти. Габи кинулась к упавшему у шкафа телефону. Нужно успеть позвонить.
   Не успела. Она ощутила только сильный удар по затылку, такой, что аж искры из глаз посыпались, а потом наступила темнота.
   ***
   Джек отъехал уже довольно далеко от её дома, когда почувствовал что-то неладное. Чёрт. Интуиция... Чтоб её.
   Предчувствие беды было слишком сильным. Что-то не давало ему покоя. Он что-то не заметил. Что-то упустил. Что-то важное.
   И как он раньше не предал этому значения? У подъезда Габи на стоянке перед домом стоял серый Renault Scenic. Вот что вызвало в нём неосознанную тревогу. Вот, от чего ему так не хотелось уезжать, и оставлять девушку одну.
   Джек резко нажал на тормоза, развернул машину, нарушая все мыслимые правила дорожного движения, и врубив сирену, понёся обратно. К дому Габриэллы.
   Серой машины здесь больше не было. Все выглядело как всегда. Тихо. Обычно. Спокойно.
   Джек забежал в её подъезд, и стал кулаком стучать в дверь.
   - Габи! Это я! Открой!
   Ответа не последовало.
   Когда Джек достал Беретту и несколько раз выстрелил в дверной замок. Дверь приоткрылась, и Джек немедленно ворвался в квартиру.
   Её здесь нет.
   Джеку показалось, что по его груди невидимый зверь ударил огромной когтистой лапой, вырывая куски плоти и сердце. Он больше не чувствовал, что оно у него бьётся.
   - Габи! - Прокричал он, обводя её спальню глазами. - Габи!
   Тишина. В её комнате, на кровати стоял открытый чемодан. Пустой. Её телефон лежал у шкафа на полу. И там высвечивался его номер.
   Чёрт. Она хотела ему звонить. Она что-то заподозрила, или заметила и собиралась звонить.
   И следов борьбы нет. Ни перевернутых предметов мебели. Ни разбросанных вещей. Крови, слава богу, тоже нет. Да и много ли надо физически крепкому мужчине, чтобы обездвижить хрупкую девушку.
   Джек впервые в жизни ощутил этот лишающий разума, всепоглощающий страх за чужую жизнь. Что этот подонок сделал с его Габи?
   На звук выстрела вышла старушка-соседка и пристально рассматривала его через приоткрытую дверь.
   - Полиция. - Прохрипел Джек, - кивая на свой значок. - Вы видели что-то необычное минут двадцать назад? Крики? Звуки борьбы? Что-нибудь необычное?
   - Нет. - Старушка на всякий случай вернулась в свою квартиру. - Я ничего не слышала. Только выстрелы две минуты назад.
   - Понятно.
   Джек выбежал из подъезда, на ходу вызывая бригаду криминалистов. Пусть проверят её квартиру на "пальчики". Хоть он и заранее знал, что ни черта там не обнаружится.
   Где её икать? И как на неё вышел этот ублюдок? Габи же все время была с ним. За исключением супермаркета, где расплатилась картой.
   Джек снова ощутил, как холод прошёлся у него по спине.
   Только бы успеть.
   О'Нилл на полном ходу, не выключая серены, нёсся к тому самому торговому центру, где Габриэлла покупала продукты в обед. И как он раньше не предал этому значения? Идиот. Она же говорила, что расплатилась картой, а он пропустил мимо ушей. Да и как в огромном магазине не может быть сдачи? Только простофиля в такое поверит. Или добрая и доверчивая девушка.
   Чёрт. Чёрт. Чёрт.
   Джек видел, что руки у него дрожали. Давно он так не переживал. Вернее он ещё никогда прежде так сильно не переживал.
   - Сэм, - прокричал в трубку Джек. - Немедленно. Пробей по нашей базе супермаркет по Ламбет-Роад. Меня интересует, расплачивались ли убитые девушки там карточками. Это очень срочно.
   - Я понял. - Ответил его заместитель. - Две минуты.
   Джек не убирал трубку от уха, слушая, как Сэм барабанит пальцами по своей клавиатуре, вбивая данные в базу.
   - Есть. Три первых убитых девушки совершали там покупки. Четвертая убитая не имела банковской карты вообще.
   - Хорошо, - хрипло сказал Джек отключаясь. До этого чертового супермаркета осталось ехать меньше минуты.
   А сейчас каждая секунда у него на счету. Даже подумать страшно, что этот ублюдок может сделать с его Габриэллой. Или уже делает.
   Джек почувствовал, как по его виску скатилась капелька пота, ныряя за воротник его рубашки.
   Как он сможет жить, если Габи не станет? Зачем ему тогда жить? Без неё...
   ***
   Сознание возвращалось с трудом. Голова очень сильно болела, в висках стучало, затылок ныл, и боль отдавалась в шею.
   И было холодно. Габи поняла, что лежит на голом бетонном полу. И что запястья у неё связаны крепко накрепко. Руки затекли, и пошевелить ими не получилось. Холод немного привёл её в чувства.
   И ещё был запах. Запах запёкшейся старой крови. С лёгким металлическим оттенком. Этот запах заполнял собой всё пространство.
   С огромным усилием девушка приоткрыла глаза. Ничего не разобрать. Это у неё в глазах всё так плывёт, или здесь такое слабое освещение? Габи снова попыталась открыть глаза. В этот раз получилось лучше.
   - Привет, Клер. - Над ней на корточках сидел мужчина, и внимательно рассматривал её.
   Габриэлла вздрогнула от так близко раздавшегося чужого голоса. Превозмогая боль в шее, она повернула голову на звук.
   - Я не Клер, - слабо сказала она, стараясь рассмотреть в тусклом свете лицо говорившего мужчины. Голос его она уже когда-то слышала. Память возвращалась с трудом. - Я знаю тебя. Ты тот самый парень, что спутал меня со своей знакомой сегодня на кассе в супермаркете.
   - Меня зовут Чарли. Хорошенько запомни это имя, Клер. - Он протянул руку, и провёл пальцами по её щеке. Габи чувствовала, что он прикасается к ней в перчатке. Холодная резина неприятно скользила по её коже. Но у девушки не было сил, чтобы увернуться от этой руки.
   - Отпусти меня, Чарли, - прошептала она. - Умоляю, отпусти меня.
   - Умоляешь? - Он холодно усмехнулся. - Нет. Умолять ты будешь по-другому.
   Он встал на ноги, и прошёлся куда-то. Габи со своего места не видела куда. Она слышала неприятный металлический звук, эхом разносившийся по сырому холодному подвалу. И ей стало по-настоящему страшно. На ум пришла та самая газета, что сегодня утром на первой полосе написала статью о серийном маньяке.
   ***
   - Чарли Баклер? Нет. Это один из наших самых лучших сотрудников. - Напротив Джека стояла женщина-менеджер из торгового зала. Джек, не отрываясь, смотрел в монитор, где чёрно-белое видео без звука показывало, как этот самый Чарли помогает Габриэлле складывать покупки в пакеты. - Чарли всегда предельно вежлив, обходителен даже с самыми назойливыми покупателями. Никогда не опаздывает. Идеальный работник того месяца - вот смотрите на доску почета. Ни одного прогула.
   - Что у него со щекой? - Джек перемотал видео немного назад, и нажал на паузу, когда кассир повернул голову влево.
   - О, это какое-то недоразумение с котом. - С улыбкой проговорила женщина-менеджер, рассматривая повязку на щеке Чарли Баклера. По всему её виду было понятно, что она очарована этим кассиром. - Чарли сказал, что его оцарапал кот его друга накануне вечером.
   - И последний вопрос. - Джек в упор посмотрел на женщину своим тяжёлым немигающим взглядом. - Какая машина у этого Чарли?
   ***
   Габи было страшно. Так страшно, что не было сил даже вздохнуть. Казалось, что лёгкие у неё окаменели, и не желали выполнять своих прямых функций. И ещё она боялась, что начнётся истерика.
   Эй, жизнь! Ну, сколько можно-то? Может хватит уже? Сперва трое арабов в переулке, потом не самая успешная дедушкина операция, завершившаяся комой. И в довершение всего - этот маньяк - звезда полицейских хроник.
   С меня более чем достаточно!
   Только бы не расхохотаться, как истеричка, - думала девушка, судорожно решая, что бы предпринять в этой ситуации.
   С огромным трудом Габриэлла подавила надвигающуюся истерику. Запаникуешь, и ты пропала. Ты должна быть сильной. Иначе, сильным будет тот маньяк.
   Габи закрыла глаза, и несколько раз посчитала от одного до десяти и обратно. Немного помогло. Ещё работая в больнице, девушка научилась владеть лицом. Чарли не должен увидеть тот ужас, что плескался в её душе. Не должен знать, с каким трудом Габи подавляет в себе панику и отвращение. Картинки из утренней газеты то и дело всплывали перед её глазами.
   И ещё в углу подвала Габи заметила что-то стеклянное. В банке с мутной жидкостью плавали две кисти женских рук. Девушку передернуло от страха.
   Джек! - Мысленно кричала она. - Джек! Помоги!
   Мужчина тем временем вернулся. В одной руке у него был большой нож, в другой какой-то брусок, о который он точил этот самый нож. Вот откуда был этот неприятный царапающий звук.
   Габи передернуло. Она, не отрываясь, следила за этим человеком. В особенности за его ножом.
   - Вчера изрядно затупился, - Чарли наблюдал за её взглядом, - я не люблю когда инструменты не в порядке.
   Прошлой ночью была убита девушка. Об этом писали в газетах. Боже, это действительно тот самый убийца. Мурашки пробежались по всему её телу. Как будущий хирург, Габи прекрасно знала, что может сделать нож с человеческим телом. И это знание ещё больше подстегнуло в ней с таким трудом сдерживаемый ужас.
   Раньше она никогда не задувалась о собственной смерти. И уж точно не представляла, что это может произойти вот так, в темном грязном подвале, со связанными руками, и в компании маньяка-убийцы. На такое её фантазии не хватало.
   Сейчас не та ситуация, когда лежачего не бьют. В горизонтальном положении она ещё более беззащитна.
   Габи собралась с силами, приподнялась с пола, и попыталась сесть, оперевшись связанными руками о темно-красный, напитавшийся недавно чьей-то кровью, бетон. С трудом ей удалось принять вертикальное положение. И девушка с удивлением заметила, что к её правой лодыжке прикована длинная цепь, футов двадцать. Как раз столько, чтобы можно было добраться до сырого тюфяка, что лежал у самой стены. Тюфяк был коричневато-алым. Не вся кровь на нем засохла. И запах был тот еще.
   Девушка дрожала. Связанные руки словно вибрировали. Плохой знак.
   Сидя Габриэлла смогла лучше рассмотреть место, где её держали. И это место ей совсем не нравилось. Низкие бетонные потолки, сырые стены, какие-то ржавые цепи, подвешенные к деревянным балкам. И очень неприятный тусклый свет, лампочка то загоралась чуть ярче, то почти тухла. Окон здесь не было, и Габи не знала, наступила ли уже ночь, или ещё только вечер. Заметил ли Джек, что её похитили? Успеет ли он до того, как этот Чарли закончит точить свой нож.
   Джек! - Мысленно звала она. - Джек! ДЖЕЕЕЕК!
   Мужчина ласково улыбнулся и снова присел на корточки перед ней, не прекращая своего занятия. Нож в его руках двигался размеренно, издавая приглушенный металлический скрежет, каждый раз, как лезвие касалась шершавого бруска.
   Чарли рассматривал ее, и кровожадно ухмылялся.
   - Кто она? - спросила Габи, глядя ему прямо в глаза. У мужчины были темно-карие зрачки, и с этим освещением они казались почти черными, злыми.
   - Кто? - не понял он.
   - Кто такая Клер? - Не опуская взгляда, проговорила Габи. Она не должна показывать свой страх. Нужно быть сильной. - Просто ты хочешь, что бы я называла себя её именем, и мне стало интересно кто она такая, эта Клер.
   Мужчина долго сверлил её темными глазами. И Габриэлла с замиранием сердца поняла, что у него взгляд безумца. От моргающего света его глаза то вспыхивали, то погружались во мрак. В этих глазах не было дна - только густая черная бездна безумия.
   Неужели окружающие никогда этого за ним не замечали?
   - Ты странная. - Наконец сказал он. И Габи приложила все силы, чтобы не расхохотаться в приступе истерики. Маньяк-убийца пришёл к выводу, что это она странная. С ума сойти! - Никто прежде не интересовался тем, кто такая Клер. - Продолжил Чарли. - Все как-то сразу же соглашались на её имя. - Он удобнее сел перед ней, не отрывая своего сумасшедшего взгляда от её лица. - Я всю жизнь любил Клер. Ещё со школы я знал, что мы с ней всегда будем вместе. А она только смеялась надо мной. Я был настойчив. Пожалуй, даже излишне настойчив. И в один прекрасный день Клер сбежала из нашего родного городка с тем, кто ей абсолютно не подходит. И они подались в столицу. Я поехал за ней, чтобы найти и проучить. Как она могла предать меня? После всего того, что я ради нее делал.
   - Чарли, - мягко сказала Габриэлла. - Ты ищешь Клер, но я так и не поняла основную причину, что движет тобой. Зачем тебе нужна Клер? - Габи поняла, что нужно тянуть время так долго, как это вообще возможно. Заговорить его. И всей душой надеяться, что Джек будет её искать и найдет.
   - Зачем мне Клер? - повторил он её вопрос. - Затем, что я люблю ее. И она должна быть со мной. И только со мной.
   - Я слышу в твоем голосе ненависть и жажду мести. - Габи поняла, что ступает на тонкий лед. Но рискнуть определенно стоит. - Ты ищешь Клер, чтобы отомстить ей.
   - Я хочу проучить её за предательство. - Он кивнул, соглашаясь. - Когда я до нее доберусь, то накажу. Она будет меня молить о прощении. А ты... Ты так сильно на нее похожа. И я был бы не прочь услышать мольбы и от тебя.
   - И что в итоге? Ты получишь очередную сломанную куклу. - Габи очень старалась следить за своей мимикой, чтобы ни один мускул у нее не дрогнул, и мужчина не понял, как же сильно она сейчас напугана.
   Чарли задумался. Нож в его руках замер над точильным бруском.
   Габи перестала дышать, наблюдая за его ножом. Сам факт того, что мужчина обдумывает её слова, вселил в девушку надежду.
   - А может быть ты и права. Когда я доберусь до Клер, то убью ее. Сломаю, заставлю испытать столько боли, что ей и не снилось. Да. Я ищу ее, чтобы отомстить.
   - Но я не Клер, - твёрдо сказала девушка.
   - Ты похожа на нее. И я запросто могу представить, что ты - это она. Мне понравится тебя наказывать, можешь не сомневаться.
   - А не проще ли будет представить, что я - это я. И вместо ненависти и мести начать все с чистого листка. - Габи передернуло от одной этой мысли. Но когда у говорившего с тобой человека в руках отточенный нож, то и не такой скажешь.
   - И что это значит? - он в упор смотрел на нее.
   Нельзя, чтобы сейчас её голос дрогнул.
   - Я не хочу расплачиваться за чужие грехи. - Габи говорила ровно, и тоже не отрывала от него глаз. Нельзя опускать взгляд. Иначе он поймет, что она врет ему. - Зачем нам с тобой вспоминать эту Клер. Здесь ты и я.
   - Вот даже как. - Мужчина поднялся, возвышаясь над сидячей на полу девушкой. - Интересно.
   Он резко поднял руку с ножом, и запустил его в деревянную балку. Нож так и остался торчать в перекрытии. Ржавые цепи приглушённо звякнули над потолком.
   Когда из его рук пропал острый металлический предмет, Габи сразу же почувствовала себя значительно спокойнее. Мужчина снова отошел от нее, остановившись у стола, и что-то там рассматривал.
   - Развяжи мне руки, Чарли. Обещаю, что не буду убегать, - как можно мягче попросила Габи. Она очень надеялась, что сможет сбежать, если этот псих её развяжет.
   - Нет. - Он вернулся, и снова сел напротив нее. Все его вид выражал какое-то нетерпение. Глаза лихорадочно бегали. - Твои руки останутся связанными. Красивые руки, с аккуратными короткими ногтями. Мне нравятся твои руки, особенно когда они не могут оцарапать меня. Посиди связанной. Пока что. Тебя зовут Габриэлла. - Он произнес её имя по слогам. - Габ-ри-эл-ла. Можно попробовать. Тем более последняя девушка меня сильно разочаровала. Надеюсь, ты не думаешь меня разочаровывать?
   - Смотря как ты будешь со мной обращаться, Чарли.
   Он расхохотался.
   - У тебя связаны руки, ты прикована к стене цепью. И ты ещё ставишь мне условия? - На последнем слове его взгляд снова наполнился злобой. - Может быть, тебе что-то ещё хочется?
   - Ужин. - Габи боялась перегнуть палку. Но и не могла ему позволить так говорить с ней. Он не должен вернуть себе бразды правления. - Раз уж мы с тобой собираемся поближе узнать друг друга, то давай поужинаем вместе? Я очень голодна. - Соврала она. На самом деле ей кусок в горло не лез. Но время надо тянуть. По ее подсчетам скоро стемнеет, если верить часам на ее запястье - ночь уже рядом.
   Чарли поднялся на ноги. Прошелся от одной стены к другой.
   - Ладно. Ещё одна сломанная кукла. Сломанная кукла. Со сломанной куклой не интересно играть, - сам себе говорил он, расхаживая по подвалу. Габи слышала каждое его тихое слово. - Зачем мне ещё одна сломанная кукла? Их уже было четыре. И последней не хватило даже на час. Сломать? Не сломать? Я нравлюсь тебе? - Он резко развернулся к ней и пригвоздил к полу взглядом. - Отвечай. Живо.
   - Если бы это было иначе, разве бы я предложила тебе лучше узнать меня? - Габи ответила вопросом на вопрос. Не все лекции по психологии она просыпала. - Если бы ты мне не нравился, то я бы вырывалась и плакала. Так?
   - Верно. - Он снова стал расхаживать по своему подвалу. - Куда ты собиралась ехать, когда достала чемодан? Кто тот мужчина, что подарил тебе розы? - Его голос стал походить на рык зверя. Габи старалась не дрожать, не вышло.
   - Я собиралась отправиться до матери. Она сейчас в другом городе. - О, как же тяжело врать, когда ты так напугана. - Мы с ней давно не виделись. А букет. Букет подарил один навязчивый поклонник. Думаю, что ты бы легко с ним разобрался. Верно?
   - Да. - Он кивнул, и его злость перекочевала с девушки на этого поклонника. - Я с ним разберусь. Можешь даже не сомневаться.
   - Расскажи мне о себе, - мягко попросила Габи, мечтая тянуть время так долго, как это вообще возможно. Мечтая о том, чтобы Джек нашел её и спас из лап чудовища.
   ***
   Одна бригада захвата направилась в съёмную квартиру этого мистера Баклера. Джек чувствовал, что там ублюдка не будет. У Чарли ещё имелся старый дом, доставшийся в наследство от родителей. В пригороде, не так уж и далеко, если быть точным. Дом находился в Летерхед, по улице ЯрмВэй, совсем рядом от воды.
   Вторую бригаду Джек направил туда, и сам, не выключая сирены, летел по мокрой от дождя трассе на Летерхед, в надежде успеть первее группы захвата. Дворники работали не переставая, лужи разлетались тысячей капелек под колесами полицейской машины. Джек никогда не простит себе, если с Габриэллой хоть что-то случится. Нога сильнее давила на педаль газа. Только бы успеть.
   ***
   - Я привез тебя сюда не для того, чтобы болтать, - Чарли придвинулся к ней ближе и взял рукой за подбородок, поворачивая к себе лицо девушки. - Если я тебе нравлюсь, то давай, поцелуй меня.
   - Это слишком быстро. - Габи попыталась дёрнуть головой, но он крепко держал ее.
   - Не разочаровывай меня. Габ-ри-эл-ла. - Он снова произнес её имя по слогам. Словно привыкая к его звучанию. - Не то я буду тебя наказывать.
   Испытывая самое настоящее омерзение, Габи терпела, пока его полные слюнявые губы мяли её рот. Габи дрожала от отвращения. Слава богу, у нее был пустой желудок, а то её бы стошнило прямо сейчас.
   Когда Чарли отстранился от нее, то со всего маху дал пощечину. Габи отлетела к стене и больно ударилась головой о бетон.
   - Сука. Ты не отвечала на мой поцелуй. Наврала мне? Или я тебе уже не нравлюсь?
   Он резко поднялся на ноги и в два шага очутился у нее. Рукой он поднял её за волосы рассматривая разбитую губу девушки.
   Габи выставила вперед руки, желая оттолкнуть его, или просто защитится от очередного удара. Пусть и связанными руками. Мужчина снова швырнул её на пол, и направился к балке за торчащим отточенным ножом.
   - Всегда одно и тоже. Можно поразвлечься и пока ломаешь куклу. - Он навис над ней, поднимая руку с ножом для первого удара. - Кукол полно. Хоть каждый день бери себе новую. - Он расхохотался, и этот звук эхом прокатился по сырому подвалу. - Выбирай сама, с чего мы начнем. Сегодня у нас рука или нога? - Он ещё раз расхохотался, видя в глазах девушки панику.
   - А как на счет твоей ноги? - Выстрел прогремел на весь подвал. Нож из руки Чарли вывалился, неприятно лязгнув о бетонный пол. Чарли неуклюже осел, держась за свой бок. На его животе расплывалось большое красное пятно. - О, чёрт! Это была не нога. Я промазал? Ой, какая жалость. Ну, ничего, - ещё один выстрел, и Чарли вздрогнул, сжимая зубы, чтобы не закричать. Пуля вошла в его бедро.
   Джек подошел к нему, не убирая Беретту, и ногой отшвырнул нож в сторону.
   - Джек! - Габи поднялась с пола. - Джек!
   - Ты в порядке? Что этот подонок успел сделать с тобой? - В голосе Джека Габи слышала столько ярости, что почти не узнавала его.
   - Ничего, я цела. - Облегченно сказала девушка, вытирая связанными руками кровь из разбитой губы. - Я цела. Я в порядке.
   - Ты бил её, да Чарли? Очень не хорошо. - Джек снова навел не него пистолет.
   - Пошел ты! - Прохрипел Баклер, оглядываясь на входную дверь.
   - Оскорбление сотрудника полиции при задержании, - Джек выстрелил в правую руку мужчины. Как раз в сухожилие. Если даже его рука и заживет, то он уже никогда не сможет поднять нож. И никогда не сможет ударить. Никого.
   - Сукин ты сын! - закричал Чарли. - Чтоб тебя! Я знаю, это не законно! Тебя за это тоже посадят! Полицейский не имеет права стрелять в задержанного!
   - Так я тебя ещё пока и не задержал! - Джек холодно усмехнулся. Он и не собирался изображать из себя хорошего полицейского. Не его роль. - Твои права я тебе ещё не зачитывал. Наручники тоже не одевал. Так Чарли? А что это ты так косишься на дверь, приятель? Пахнет попыткой к бегству! - Джек выстрелил в его другую ногу. - Чарли закричал на весь подвал.
   Отвернувшись от него, Джек направился к Габриэлле.
   - Крошка. - Он одной рукой поднял её с пола, прижимая к себе. Его глаза прошлись по её телу, проверяя, все ли с ней в порядке. Взгляд задержался на разбитой губе.
   - Чарли, скажи ка мне, у тебя когда-нибудь раньше был бойфренд? - Джек снова повернулся к нему. - Я уверен, что очень скоро он у тебя появится. Ты симпатичный белый мальчик, Чарли. В тюрьме таких любят, можешь даже не сомневаться. - Джек ещё раз усмехнулся, глядя в глаза того, кто так безжалостно убивал молодых девушек. Того, кто чуть не убил его Габи.
   - Я не попаду в тюрьму! - жмурясь от боли, выдавил Чарли.
   - Да? Неужели ты надеешься, что получишь палату люкс с мягкими стенами? Брось, Чарли. Мы ведь с тобой понимаем, что этого не произойдет. - Джек снова навел на него пистолет. В обойме осталось две пули. Не колеблясь, Джек навел оружие мужчине между ног.
   - Нет, - прокричал тот. - Нет.
   Джек холоднокровно выстрелил.
   Вой Чарли заполни собой весь подвал. Под ним уже собиралась довольно приличная лужа крови. И без того бордовый бетон лоснился, напитываясь.
   Есть ещё одна пуля. Последняя.
   Джек усмехнулся, снова наводя на него пистолет.
   - Неужели ещё одна попытка к бегству? Не смотри на дверь, Чарли. Не то я буду вынужден применить меры.
   - Да я не смотрю на эту чертову дверь! Не смотрю, - слабо простонал Чарли Баклер.
   Джек усмехнулся, наводя пистолет на его вторую руку. Без двух рук он даже поесть сам не сможет. Или почесаться. Джек взвел курок.
   - Джек, не надо больше, - тихо проговорила Габи. - Хватит. Пожалуйста.
   - Неужели тебе стало его жалко, крошка. - Джек, тем не менее, опустил свою Беретту. - Ты хоть представляешь, что он собирался с тобой сделать? И что творил с девушками раньше? Он бы не пожалел тебя, крошка.
   Габи вспомнила банку с женскими руками, и непроизвольно вздрогнула.
   - Оставь его, Джек. - Габи сильнее прижалась к своему спасителю. - Пусть Чарли арестуют. Посадят в тюрьму. Он должен получить по заслугам. Но только после того, как пройдет суд над ним.
   Джек мягко улыбнулся, прижимая девушку к себе обеими руками. Свой пистолет, он просто засунул за пояс. Чтобы было удобнее достать, если что.
   - Хорошо, Габи.
   Чарли еще раз протяжно взвыл, пытаясь пошевелиться.
   Тишину подвала нарушили звуки приближающихся полицейских сирен. Ещё минута, и отряд спецназа ввалился в тёмный подвал.
   - Не топтать! - рявкнул Джек. - Выходим. Двое заберите вон тот мешок дерьма, что стонет в углу. И медика сюда. Кажется, я немного ранил Чарли Баклера при задержании. - Он взял Габи на руки, чтобы вынести из этого жуткого места. - Это ещё что такое? - Он указал рукой на цепь, что от её ноги змеёй струилась по полу. - Чертов ублюдок! - Габи слышала в голосе Джека такую ярость, что даже ей стало жутко. - Сейчас освободим тебя, не бойся, крошка. Всё будет хорошо.
   ***
   Позже, когда одна скорая увезла заключенного в тюремную больницу, и вместе со скорой помощью уехала значительная часть полицейских, вокруг стало поспокойнее. Несколько экспертов-криминалистов ещё работали в доме и в подвале, собирая улики, фотографируя всё подряд, и посыпая поверхности каким-то порошком, чтобы найти отпечатки. Ещё трое полицейских оцепили двор, разгоняя сонных, но всё равно не менее любопытных, соседей. Кто-то уже растянул широкую жёлтую ленту по всему периметру участка, огораживая место преступления от зевак.
   Дождливую тёмную ночь освещали только мигалки на полицейских машинах, разрезая небо белыми и синими вспышками.
   Скоро должен был наступить рассвет. Его первые робкие лучи уже коснулись края небосвода, превращая его из непроглядно-чёрного в тёмно-серый. Это была очень долгая ночь. Но после ночи всегда наступает день. Ещё ни разу не бывало по-другому.
   Габи сидела в машине Джека, кутаясь в его пиджак, чтобы согреться. По радио иногда включалась полицейская волна. И там то и дело поздравляли Детектива О'Нилла с успешным раскрытием дела. Снова он у нее герой. Девушка невольно улыбнулась.
   Завтра с утра все газеты снова на первой полосе будут разглагольствовать о Чарли Баклере. Она уже сейчас видела, как репортеры из-за желтой ленты делали фото дома. Да, эти даже из самого ужасного события готовы раздуть сенсацию.
   Габриэлла из окна наблюдала, как Джек руководит оставшимися полицейскими, раздавая беглые команды. И было что-то в его подтянутой сильной фигуре такого, что ему невозможно было не подчиниться. Настоящий полицейский, с правильной осанкой, с мускулистым телом. Габи была готова смотреть на него часами.
   Позже, когда уехал ещё один патрульный автомобиль с полицией, Джек вернулся к ней в машину. Куртка на нем отсырела от ночной влажности и моросящего дождя.
   - Как ты? - нежно спросил он, прикасаясь рукой к её щеке. Его взгляд снова остановился на её разбитой губе. Губа уже не болела. У Габи остался только неприятный осадок от воспоминания, когда к ее губам прикасался Чарли. Всё время хотелось, вытереть рот, чтобы не чувствовать ничего. Не вспоминать.
   - Поцелуй меня, Джек, - тихо шепнула она. Так хотелось прижаться к нему, раствориться в его руках, и забыть весь тот кошмар, через который она прошла сегодня.
   Джек притянул её к себе, и очень бережно коснулся её губ своими губами. Габи обняла его за плечи, и прильнула всем телом. Она чувствовала, как осторожен с ней был Джек. Как деликатно его руки держали её за талию, не опускаясь ниже, и не поднимаясь выше. Хоть она и ощущала, с каким трудом он себя сдерживает.
   - Я до сих пор не могу поверить, что успел. - Тихо сказал он, отстранившись от её губ. - Не знаю, что бы делал, если бы не нашёл тебя. Если бы доехал слишком поздно. О, Габи, я не вижу своей жизни без тебя. Ты словно лучик света, озарила мою серую, тусклую жизнь. Нет, даже не жизнь. Без тебя я существовал, медленно убивая себя сигаретами и спиртным. А в том тёмном переулке я просто захотел ускориться, так как сигареты делали свое дело слишком медленно. Я не хотел жить. - Он улыбнулся. - Пока не появилась ты, добрая, внимательная, заботливая. Ты снова разбудила во мне тягу к жизни. И мне захотелось жить. Именно жить, а не существовать, как раньше. За столь короткий срок ты стала мне ближе, чем некоторые люди, которых я знал годами. Ты мой лучик света, Габи. Ты самое дорогое, что у меня когда-либо было. И если бы с тобой сегодня случилось что-то, то я бы не жил без тебя.
   - Я люблю тебя, Джек. - Габи уткнулась носом в его шею. - Я так сильно люблю тебя.
   - И я тебя. - Тихо произнес он, обнимая её крепко-крепко. Не выпуская из своих рук. Джек слушал, как выравнивается дыхание у девушки, уснувшей на его груди. И еще никогда прежде он не держал нечего ценнее.
   ***
   МакКаллен и О'Нилл стояли у полицейской машины под накрапывающим утренним дождем у стеклянного здания Скотланд-Ярда. Комиссар полиции ещё раз похлопал Джека по плечу.
   - Я и не сомневался, что ты раскроешь это дело, Джек! - Майк хмыкнул, и дружески улыбнулся. - Но что это будет так быстро! Молодчина! Можешь рассчитывать на солидную премию.
   - Я взялся за расследование не ради денег, - буркнул Джек. Он то и дело смотрел через окно на Габриэллу, проспавшую в его машине, когда они возвращались обратно в Лондон. Смотрел и улыбался, как идиот.
   - И на счёт этого Чарли Баклера. Судя по всему, парень оказывал яростное сопротивление при задержании. - МакКаллен подмигнул Джеку. - Жизненно важные органы не задеты. И больше у него не получится никого изнасиловать. Нечем. Улик на него более чем достаточно. Сейчас его немного подлатают, и переведут в изолятор. Одним подонком на улице стало меньше. Спасибо, детектив!
   - Вот ради этого я и вернулся в полицию. - Джек тоже похлопал Комиссара по плечу. - Мне нужно отвезти Габриэллу домой. До вечера, Майки.
   ***
   Дедушку перевели из реанимации в его прежнюю палату. Том выглядел намного лучше, чем сутки назад. Новый клапан в его сердце работал как часы. Глаза дедушки снова стали ясными, в морщинистых руках появилась сила, когда старик крепко обнял свою внучку.
   Габи ничего не рассказала ему. Не сейчас. Зачем волновать дедушку лишний раз? Тем более она в полном порядке.
   Сегодня Габриэлла проснулась ближе к обеду, в объятьях Джека, в его спальне, и на его постели. Она не помнила, как уснула. Только, то, как он обнимал её в машине. И Габи чувствовала себя счастливой!
   После легкого завтрака, Джек сразу же отвез её в больницу.
   - Что-то с твоей губой? - дедушка внимательно смотрел на нее.
   - Я упала, - Габи улыбнулась. - Ничего страшного. Я потом тебе все обязательно расскажу. А сейчас набирайся сил.
   ***
   - Габи! - Девушка обернулась. К ней спешила Сюзанна. Без каблуков и вызывающего макияжа она была сама на себя не похожа.
   - Что-то случилось? - Габи остановилась, и они с Сюзанной вошли в процедурный кабинет.
   - Хорошо, что тут никого нет. Могу говорить свободно. - Сюзанна глубоко вздохнула. - Габи, Эрик уволился. Сегодня с утра. Он переводится в другую клинику. Представляешь?
   - А ты?
   - Я... Я много думала. - Сюзанна закусила губу. - Кто такая я, кто Эрик Дуглас. Он выдающийся хирург. Светило современной медицины. К его советам прислушиваются, его вниманием дорожат. И я. Я всего-навсего медсестра. И через год тоже буду медсестрой. Я потеряюсь в его тени. - Девушка тяжело вздохнула. - Я потеряю себя рядом с таким ярким и таким умным человеком. Мне никогда не дорасти до его уровня. Как бы я не старалась. Даже если он и обратил бы на меня свое внимание по-настоящему, то я бы быстро ему наскучила. Как и он мне.
   - О, я никогда не думала об этом.
   - Я, признаться, тоже. - Сюзанна присела на кушетку. - Я решила, что Эрик не для меня. Но это не значит, что я брошу учебу. Нет. Мне очень и очень понравилось учиться. Понравилось чувствовать себя равной среди других студентов. И никто из них не смотрит на меня свысока. Спасибо тебе Габи. Если бы не ты и не твои советы, то я бы никогда не нашла себя!
   ***
   Эрик выбрал профессию хирурга из-за её сложности. Бросил вызов самому себе, чтобы проверить, насколько у него хватит сил. И он никогда не давал себе спуска.
   Он всегда считал себя сильным. И всем хотел доказать, что он не из сопливых неудачников. Трус никогда не стал бы хирургом. Эрик всё время самоутверждался на своей работе, показывая на деле, что ему всё ни почём. Стальная воля, железные нервы. Вот таким он видел себя, и хотел, чтобы его видели и все другие.
   И что он делает сейчас? Только лишь слабак и неудачник отдаст в чужие руки ту девушку, которую любит. Эрик был уверен, что он не слабак.
   И не отдаст её без боя этому неотесанному хмырю, с замашками социопата.
   Эрик должен её спасти. Хоть бы и от себя самой. Габриэлла ещё скажет ему спасибо. За то, что он уберёг её от самой большой ошибки в её жизни.
   Он наблюдал, как девушка вышла из процедурного кабинета вместе с Сюзанной, затем они разделились и, Сюзанна пошла на верхний этаж, а Габи направилась по ступеням вниз. Судя по всему в раздевалку. Скоро начнется её ночная смена. Хорошо. Значит только утром О'Нилл за ней приедет. В запасе есть почти семь часов.
   - Габриэлла. - Эрик встал перед ней. - Мне нужна твоя помощь. Прямо сейчас. Я уволился из больницы, уезжаю. - Печально проговорил он. - Сейчас собираю вещи из своего кабинета. Их не так уж и много, на самом деле. Но, тем не менее, мне нужна твоя помощь, Габи. Помоги мне вон с той коробкой. Пожалуйста. Мне одному не унести всё сразу в машину.
   Есть у Габи эта черта, Эрик её ещё давно приметил в ней. Доброта и доверчивость. Так трогательно. Может быть, именно это ему в ней и нравилось - готовность прийти на помощь в любой ситуации. И безграничная вера в людей.
   - О, конечно. - Габи ему дружески улыбнулась. - Мне жаль, что Вы решили уволиться Доктор Дуглас. Надеюсь, со мной это никак не связано. Я не хотела бы, чтобы из-за меня Вы испытывали неудобство.
   - Нет. Дело не в тебе. Мне предложили место во Франции. В одной из ведущих клиник Парижа. - Эрик снова ей улыбнулся. - Тебе нравится Париж?
   - Путешествия - это всегда увлекательно. - Габи взяла лёгкую картонную коробку с дипломами и грамотами хирурга, и пошла за ним на стоянку. - Я очень рада за вас, Док.
   Эрик кивнул, беря в руки ещё три таких же коробки. На стоянке было уже темно, когда он остановился у задней двери своего седана. Габи стояла прямо за ним. Сейчас или никогда. Давай, ты же не слабак.
   Эрик поставил коробки на землю и незаметно достал из кармана шприц со снотворным. Он отошёл от двери, давая Габи поставить коробку на заднее сидение. И как только девушка повернулась к нему спиной, он вколол ей в шею иглу, медленно давя на поршень шприца. Габи моментально обмякла, падая внутрь его машины.
   - Прости, Габриэлла. Но тебя надо спасать. - Он удобнее уложил девушку на заднее сидение и прикрыл её заранее приготовленным по такому случаю пледом. - И ты ещё скажешь мне спасибо.
   Эрик украдкой оглянулся по сторонам. Никого. Затем быстро уселся за руль и тронулся с места.
   ***
   Габи проснулась от того, что у неё затекла шея. И ноги. Да и вообще поза у неё была не самая удобная. Она попробовала потянуться, но уперлась головой и ногами в двери автомобиля.
   - С добрым утром, Габи. - Эрик остановил машину у обочины, и повернулся к ней.
   - Доктор Дуглас?
   - Ты уснула у меня в машине, и я решил тебя немного прокатить. - Он безобидно улыбнулся ей. - Ты ведь не против?
   Габи резко села.
   - Прокатить? Где мы?
   - Жаль ты проспала, когда мы плыли через Ламанш. - Эрик снова ей ласково улыбнулся. - Пролив прекрасен даже ночью. На одном из этих быстроходный паромов работает мой должник, бывший пациент. Отличный парень, кстати, и он не задавал лишних вопросов, когда увидел тебя спящую в машине. Мы во Франции, Габриэлла. Въехали в Париж.
   - Что? Какой Ламанш, Какой паром? Какой Париж? - Габи судорожно оглядывалась по сторонам. - Что произошло?
   Девушка рукой провела по шее, где еще виднелся след от укола.
   - Ты проспала почти сутки. Скоро мы будем в гостинице, и ты сможешь нормально привести себя в порядок. Все будет хорошо, вот увидишь.
   - Мне не нужно в гостиницу. Мне нужно домой!
   - Зачем? Чтобы сидеть у постели своего умирающего деда, и ждать когда старик покинет этот мир? - Резко сказал Эрик, останавливая машину в проулке. - Или Тебе нужна постель О'Нилла? Я спасаю тебя, Габи. Пойми ты это уже, наконец! Джек О'Нилл испоганит твою жизнь. Что он может тебе дать? Подумай головой! Ничего! Тебе нужен я. Я помогу тебе наработать необходимую для хирурга практику. Со мной тебе будут открыты двери в лучшие госпитали Европы. Со мной у тебя будет блестящее будущее. Тебе нужен я. А не он.
   Девушка взялась руками за голову, и сдавила виски. Да что же это такое? Она словно магнит, притягивает к себе всех этих типов! Сперва арабы, затем Чарли, теперь еще и Эрик! Она до сих пор не могла поверить, что хирург вывез её из страны.
   - Со мной у тебя будет блестящее будущее. - Уже не так резко сказал Эрик. - Я ни к чему не собираюсь тебя принуждать, Габриэлла. Я просто хочу, чтобы ты была со мной. Не с ним. Со временем ты поймешь, что я желаю тебе только добра.
   Ещё один сумасшедший псих на её голову. Мир, ты сошёл с ума!
   Габи резко открыла дверь автомобиля и побежала. День клонился к вечеру, людей в этой части города было не много. Частные дома были вперемешку с магазинчиками и высотками. Эрик гнался за ней следом.
   - Габриэлла, постой!
   Когда он схватил её за руку, Габи уже привычным движением вывернула руку так, как ей показывал Джек. С Эриком это было особенно просто. Его руки никогда не поднимали ничего тяжелее скальпеля. И силы в этих тонких руках было не очень-то много.
   Дуглас попытался схватить её снова, но девушка со всего маху дала ему локтем в нос, а затем каленом в живот. Эрик неловко опустился на тротуар, зажимая руками лицо.
   - Габриэлла, - немного гнусаво закричал он, когда девушка снова стала убегать. - Я хотел сделать как лучше! Постой! Габи!
   Она даже не обернулась, убегая в проулок.
   ***
   Ну, здравствуй, Париж.
   Без телефона, без денег. Габи даже не знала точно, в какой части города она находится. Нужно бежать в полицию, там ей должны помочь.
   Габи шла быстрым шагом по одной из улочек, когда ее слух привлекла английская речь. Говорили три девушки. Одна из них была постарше, с вьющимися темно-кофейными волосами. Две другие были совсем молодыми, одна длинноволосая блондинка, другая брюнетка со стрижкой-каре.
   - Показ прошёл блестяще, Ким. - Говорила блондинка. - Дальше по плану Милан?
   - Нет, сперва Лондон, затем Милан, Бет. - Мягко проговорила женщина. - Кэтти, малыши хорошо перенесут перелет до Англии?
   - Малыши перенесут полёт прекрасно. - Брюнетка усмехнулась. - А за себя я не ручаюсь. Последнее время я потеряла интерес к перелётам. Может быть, на яхте через пролив?
   Габриэлла замерла, прислушиваясь к разговору. Женщины не вызывали у неё опасения, и она решила рискнуть.
   - Извините, что отвлекаю. - Габи подошла к ним, и все трое ей дружелюбно улыбнулись. - Я услышала, что вы говорите по-английски. Мне нужна Ваша помощь.
   Девушки закивали.
   - Конечно, - сказала та, что постарше. - Что-то случилось?
   Габи глубоко вздохнула, не зная с чего начать.
   - Расскажи, а мы придумаем, как тебе помочь, - ласково сказала блондинка.
   ***
   Джек стоял над распластанным на полу в гостинице доктором, сложив руки на груди.
   - И ты спокойно вернулся в отель? После того, как бросил её неизвестно где?
   - Она сама сбежала, - зажимая сломанный нос рукой, выдавил Эрик. - Я хотел ее догнать, но она ударила меня. И убежала.
   - Сукин сын! И ты спокойно сидишь в своем уютном номере, когда она одна и неизвестно где? - Джек рукой поднял хирурга за шиворот пиджака. - Если с ней хоть что-нибудь случится, тебе уже ничто не поможет. Понял?
   Толку от доктора не было ни какого. О'Нилл бросил его обратно на пол, не заботясь о том, что Док снова ударился носом о паркет. Плевать на него. О'Нилл хлопнул дверью и уверенной походкой направился к выходу из отеля.
   И где ее теперь искать? Стоит связаться с его коллегами-лягушатниками. Возможно, они что-либо знают. Или помогут с поисками, выделив несколько человек.
   Телефон в его кармане завибрировал, привлекая к себе внимание.
   - Детектив О'Нилл, - буркнул он в трубку, отмечая, что номер звонившего ему не знаком.
   - Джек, - ответил ему смутно знакомый мужской голос. - Давно не созванивались. Как поживаешь?
   - Джул? - О'Нилл удивился. - Да. Больше года прошло с нашего последнего разговора.
   - Ну, мы ведь хорошие друзья, зачем нам оно надо, часто друг другу звонить. - Усмехнулся в трубку Джуллиан Блеквуд. - Я, собственно говоря, звоню тебе по делу.
   - Опять самолёт? - Джек хмыкнул. - Я завязал с частным сыском.
   - Нет. В этот раз я буду в роли детектива. Ты случайно ничего не терял? Нет? Ну может быть фамилия Бартон, тебе знакома?
   - Где она? - Хрипло спросил Джек О'Нилл. - Что, чёрт возьми, ты о ней знаешь?
   - Не волнуйся. С Габи всё в порядке. Она с моей женой, матерью и невесткой пьет чай с круассанами в ресторане отеля. Собственно говоря, я с близняшками скоро присоединюсь к ним.
   - Отель? - настойчиво проговорил Джек. - Название отеля?
   - Le Bristol Paris.
   - Я буду через девять минут, - ответил Джек, завершая разговор.
   Не нужно быть знатоком Парижа, чтобы понять, где находится этот чёртов отель. Центр города, одна из самых дорогих улиц - Фобур-Сант-Оноре. Совсем рядом от Президентского дворца и Лувра.
   Джек на ходу поймал такси, называя адрес, и усаживаясь на заднее сидение. Водитель небрежно окинул его взглядом. Наверное, человек с косо повязанным галстуком и в мятом пиджаке никак не может направляться в самый роскошный отель Парижа. Французы, ну что с них взять, они встречают людей по одёжке.
   У главного входа стоял Джул, держа перед собой нежно розовую двойную коляску с двумя крохами-близнецами.
   - Вижу, у тебя все хорошо, - кивнул ему Джек. И с удивлением отметил, что не испытывает больше то неприятное, съедающие душу чувство зависти, что глодало его при их последней встрече. Как будто бы в его душе на смену ночи пришел день. И Джек знал, кому обязан за эти перемены. - Где Габи? - Нетерпеливо спросил он.
   - Вон там. За столиком. - Джуллиан кивнул на огромный зал, где в компании Кэтрин. Кимберли и Бет сидела Габриэлла. Девушка даже в джинсах и кедах выглядела изящной, воздушной. Особенной.
   - Рассказывай, - улыбнулся Джек, любуясь своей девушкой. - Рассказывай, как ты ее нашел.
   - Вообще-то, это она сама к нам подошла, - Джул усмехнулся. - Её история звучала непонятно, яко бы она просто потерялась в большом городе. Девушка явно кого-то покрывает. По крайней мере я так считаю.
   Джек кивнул. В этом вся Габи - слишком добрая, чтобы обвинить хирурга. Ладно. Доку уже и так хорошо досталось. Интересно, он уже поднялся с пола?
   - И каково же было мое удивление, когда девушка попросила позвонить и продиктовала твой номер. - Продолжил Джуллиан. - А мир не так велик, как я считал раньше.
   - Спасибо, что приглядел за ней. - Джек еще раз улыбнулся Блеквуду, Показал козу рогатую малышкам в кружевных чепчиках, и уверенным шагом направился прямо к столу, где сидела Габи.
   - Джек, - Прокричала она, заметив, тот идет к ней. - Джек.
   Он подхватил ее на руки, прижимая в себе.
   - Никуда больше не смей от меня деваться. - Целуя ее, проговорил он. - Я чуть с ума не сошел, когда оказалось что тебя не было на смене в больнице.
   - Как ты так быстро нашел меня. Я же только что дала Джуллиану твой номер.
   Джек не ответил, еще раз целуя ее.
   - Не хочу тебя отпускать. Никогда. - Сказал он, крепче прижимая к себе свое счастье. - Я тебя люблю, Габи. Ты выйдешь за меня?
  
  
   ЭПИЛОГ
   Десять лет спустя.
   Спальню на втором этаже заливал слабый лунный свет, просачивающийся сквозь зашторенные окна. Тишину ночи нарушал только звук равномерного дыхания спящего мужчины. Габриэлла лежала рядом, любуясь им. Наслаждаясь теплотой от его тела, и размеренным стуком его сердца.
   Габи любила смотреть, как он спит. Это всегда было для нее волнительно, наблюдать за спящим любимым мужчиной. Он просто рядом лежит, а ты безумно счастлива от этого. Счастлива дышать с ним одним воздухом. Вдыхать запах его кожи. Габи любила смотреть на его руки. Такие сильные, с вырисовывающимися под кожей мускулами и жилами. С шершавыми ладонями. С вьющимися русыми волосками. У него руки настоящего мужчины. И как эти сильные руки могут быть такими нежными? Такими ласковыми с ней. Габи любила наблюдать, как его суровые черты лица разглаживаются во сне. Линия его губ казалась мягкой, волнующей. Он прекрасен, потому что любим. Потому что только он делает её счастливой. Только с ним она чувствует себя особенной, желанной.
   Ночной звонок не был чем-то не обычным. Телефон тихо завибрировал на её тумбочке у кровати, разрушая хрупкое волшебство этой ночи.
   - Габриэлла О'Нилл, - собранно ответила молодая женщина, сразу же поднимаясь с постели. Номер она прекрасно знала. Как и причину звонка.
   - По скорой везут женщину со сквозным пулевым в правом легком. - Голос Сюзанны был собранным, спокойным, деловым. Из неё получился прекрасный начальник приёмного отделения. - Необходимо немедленно оперировать. Ты нужна в операционной, Габи.
   - Я буду через семь минут. - Габи поднялась с постели, и сразу же стала одеваться. Не в первый и не в последний раз её дергали ночью. Она прекрасно знала, что так и будет, когда ещё только училась на хирурга.
   Спасение людских жизней - вот её главная миссия. И не важно, сколько времени показываю стрелки на циферблате.
   - Я тебя отвезу. - Джек тоже поднялся. От его сна не осталось и следа. Взгляд у ее мужа был собранным, цепким. Габи очень ценила его готовность всегда быть рядом, и помогать ей по мере сил. Джек никогда не упрекал ее, когда необходимо было бросать всё, и бежать на сложную операцию. Он понимал. Случалось, что и его самого не редко поднимали среди ночи с постели, вызывая на место преступления. - Не спорь, крошка. Я тебя отвезу.
   - А если проснется Джонни? - Габи улыбнулась своему мужу. - Ты же знаешь, как он может расплакаться, если нас с тобой не будет дома.
   - Я предупрежу Тома. - Джек уже надевал брюки. - Джон с ним прекрасно ладит. И дед тоже не чает души в своем правнуке. Помнишь, как они вчера гонялись за утками у озера в парке Святого Джеймса. Они отлично ладят. Том посидит с ним, если ночью Джонни проснётся.
   - Хорошо. - Согласилась она.
   Телефон Джека засветился на его прикроватной тумбочке. Затем тихо завибрировал.
   - О'Нилл, - привычно буркнул он в трубку. - Ясно, перестрелка на Брикстон-Роуд. Я буду через десять минут.
   Он убрал телефон в карман брюк и усмехнулся.
   - Кажется, я знаю, зачем тебя вызывают ночью, - Джек подошел к Габи почти вплотную. - Кого-то подстрелили этой ночью. Тебе предстоит лечить, а мне расследовать это дело. Не в первый раз работаем в команде.
   Габи только кивнула, продолжая застегивать пуговицы на блузке.
   Джек подошёл к ней ещё ближе, и крепко обнял. Она чувствовала его сильные руки, сомкнувшиеся на её талии. И его настойчивые губы, накрывшие её рот в быстром поцелуе.
   - Ты наполняешь смыслом мою жизнь. - Тихо проговорил Джек. И его глаза загадочно блеснули в лунном свете. - Я люблю тебя, Габриэлла О'Нилл. Ты самое дорогое, что у меня есть.
   КОНЕЦ.
   01.08.2016.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"