В школе - наверняка помните - рассказывали нам про всяких геройских героев: про панфиловцев там (28 суперменов), про добрую Зою Космодемьянскую (палившую родные хаты), про самоотверженных молодогвардейцев, павших за Родину (и вдруг оживших после войны), про доблестного генерала Карбышева, коего злючие-презлючие фашисты обливали на морозе водой, отчего превратился он понимаешь в ледяную глыбу... Ну ладно.
А ещё рассказывали нам про крайне мужественного чешского коммуниста Юлиуса Фучика, который перед казнью своей написал грандиозную книгу "Репортаж с петлёй на шее", ставшую, как уверяли нас учительницы, знаменитой во всём мире... Признаться, ещё тогда, мальчуганом будучи, усомнился я самым порочным антисоветским образом в той славной истории. Как же смог сей героический Фучик, - терзался я, - в преддверии казни, находясь в камере смертников, накатать целую книгу? Фашисты объявили ему приговор и... почему-то надолго (а именно на год) отложили его исполнение - надо полагать, отложили с тем, чтобы отважный Юлиус спокойно мог поработать над своим бессмертным шедевром. Бесстрашный Юлиус знал, что его казнят и - деловито взялся за свой нетленный опус, трудясь над ним денно и нощно - само собой, с перерывами на скудную трапезу и отправление скромных нужд.
Заметим походя: в лубянском подвале он позанимался бы литературным творчеством, как же. Угу. Или в ГУЛАГе - с тем же успехом. Там ему лопату или кайло или тачку в руки и - дерзай давай. Пережившие ГУЛАГ могли написать о нём ПОСЛЕ него, но уж никак не в нём...
И вот, стало быть, завершил стоический Фучик своё солидное пособие по развенчанию фашизма и переправил антифашистскую рукопись на волю - тут вновь недоумевал школьник Эдик: почему надзиратели-фашисты позволили товарищу Фучику и написать, и кому-то передать порочащий их манускрипт?
А может быть, они, фашисты, ещё и сами отнесли его в типографию, а? И даже оплатили издание книги? (я бы не удивился: немцы - они такие, платить любят, им не привыкать)
Ну хорошо-хорошо: видать, вручил великомученик Фучик свой сакральный труд кому-то из арестантов (избавленному от казни сокамернику?), а тот сохранил (не шмонали его?) и потом опубликовал... Или передал храбрый Фучик рукопись посещавшим его в тюрьме соратникам... родственникам, друзьям... Но куда - опять же - смотрели надзиратели-фашисты? Проморгать толстенный манускрипт - это надо постараться суметь. Или по частям выносили? Много-много раз. Не подвергаясь обыску. Кто-то регулярно доставлял Фучику чистые листы и забирал исписанные - этакий будничный конвейер (а как там насчёт чернил, ручек или карандашей - тоже без проблем снабжали геройского трудягу?). И так целый год. Но ведь обыски приходящих-уходящих - неукоснительная рутина, согласно строжайшей инструкции. Что за невероятные олухи в той тюрьме служили...
Ах, зачем все эти жалкие придирки! Как вообще можно не верить в святое! Ведь был великий герой, блистательный товарищ Фучик, двадцать девятый панфиловец, теоретивый классик международно-общежитского побратизма, написавший эпохальный манифест коммуналки (том второй), воспитавший целые поколения идейных борцов против правоты и за левоту, ну и за мир во всём мире и за счастье народов. Давайте дружно кричать УРА!
P.S. Какой из вариантов удивительнее: беспрепятственный многократный вынос антифашистской крамолы отдельными листами или безмятежное игнорирование надзирателями растущей в течение года кипы бумаг в тесной камере заключённого... Которую (кипу) запросто прихватил с собой участник чешского Сопротивления (глумясь над безалаберным Гестапо).
Кстати, согласно официальной версии, рукопись Фучика охватывала 167 листов. Но из такого их количества получится лишь малого объёма печатный текст - на книгу точно не хватит. Вероятно, соавторы впоследствии поработали, много чего идейно-воспитательного и обличительного добавили.