Разморенный жарой, день,
                       как прошлый, бездарно был прожит.
И сгоревший закат окунулся в зеркальный провал.
Луч кровавой иглой, потревожив,
                       скатился по коже,
уколол где-то сердце и тут же, погаснув, пропал.

Вереница из дней собирается в новые годы.
И все дальше тот дом, и стирается тонкая грань
потревоженной памяти - этой проклятой колоды,
где в азарте игры затерялась бубновая лань.

Здесь не пахнет сирень,
                       и без вкуса все дни и недели.
И мечты кружат головы юным и без седины.
Всемогущий мой Бог,
                        как идти, уже стерты колени:
в каменистом ущелье мой след искупленья вины.

Каждый день для меня,
                        словно груз, или новая пытка.
На влюбленную грусть надеваю гримасу тоски.
Но не плачу - смеюсь: неприкаянность - тонкая нитка.
Арлекин, за вершиной опять миражи и пески.