Глубокая старость - есть страшное бремя.
В ней люди и звери почти одинаковы.
Кого не коснулось, звереют на время:
В подростках и старых (для тех) возраст знаковый. 
Скорей безразличие к ним, чем симпатия, 
Ещё раздражение за их беспомощность.
Ведь надо растрачивать время, внимание...
Ну что с того сердца, что где-то полощется.

У старости время танцующих теней,
Когда-то прозрачный взор - с черными пятнами.
Без крыльев уже, да и гири в коленях,
И руки, как грабли, а ноги - лишь ватные. 
Ещё голова с шеей что-то от куклы -
С боязнью упасть, а потом не подняться.
Еда - где-то радость, что есть (не опухли),
Ещё, может, выпить немного удастся..

У мельницы жизни хозяйка костлявая.               
Её приближению молча внимаем.
Но без Любви исчезает свидание,
Лишь Смерть - эта Дама - украшена лярвами.
Для вечности восемь десятков - пылинка.
Полтинник же взнос ваш, кто жил вместе, семьями.
Ведь им и достались плоды ваши с семенем...
Ещё вы их звали родными, кровинкой...

Традиция ныне, что дышит на ладан.
Стервятники пришлых  долбят генетику.
Мне кажется, что не успеют с косметикой -
Уже проявился в сознанье вид Ада.
А дальше детали, как нас не сломали.
А дальше ТЕ, с вывихом, вспомнят о Родине.
А в самом верху ВЕТЕРАНЫ. Их Сталин,
И память о том, что добыто и пройдено.