Бывший светлогорский князь Славияр по крутой лестницы поднялся на перила частокола, огораживающего храм Дажьбога. С высоты трёх саженей обозрел город Велегорск и далёкие леса за рекой Велегой. Он обдумывал слова князя Будислава и заключённый с ним ряд. Стоило ли князю Велегорскому верить. Верить хотелось. Но как будет на самом деле, он не знал. Если бы он оказался на месте Будислава, сдержал бы данное слово? Если слово дал, то конечно сдержал бы. Насколько Славияр знал, Будислав такой же. Решил посоветоваться с Мудрославом.
― Князя тебе опасаться не стоит, ― сказал волхв. ― Своё слово он держит. Вот боярин Вартислав может что-нибудь вытворить, будь с ним аккуратней. В самом городе ни Вартислав, ни боярин Добровит против тебя ничего чинить не будут. За городом будь настороже на всякий случай.
Славияр собрал дружину, поведал о временном ряде с Будиславом.
― Что присоветуете, други?
― Раз такие дела, княже, то нам на храмовом дворе больше делать нечего, ― произнёс Ругата. ― Предлагаю встать сразу за городом. В том месте, где обрывистый берег и с него далеко видно. Место красивое, чистое.
― Сперва надо узнать, может, оно кому-то принадлежит, ― возразил Владар. ― А вообще идея мне нравится.
Славияр сходил к князю Доброславу: место было ничьим, кто хочет, тот мог его занимать. Естественно, с разрешения Доброслава. Вся здешняя сторона была отведена под расширение города. Так что временный стан или даже двор им ставить разрешили.
Дружинники князя поехали в ближайший лес, нарубили мелкого дерева для шалашей и навесов. Славияр с Ругатой отправились на торг, было решено купить два шатра. Один для раненых, выкупленных из полона гридней, другой для князя.
Шатрами торговал купец из Рамурии Анград, это его большой корабль недавно подошёл к пристаням Велегорска. Кроме шатров купец привёз цветные ткани, немного оружия.
Слуги вынесли и развернули несколько шатров на выбор. Славияр выбрал два, примерно одинаковых по размеру. Потом долго торговался. После выкупа пленных серебра оставалось ещё достаточно. Можно было и не торговаться. Просто не понравился князю купец, и всё тут. Чем не понравился, он и сам себе толком сказать не мог. Было в нём что-то чужое, холодное: Купец был высок. Пшеничного цвета волосы и бледно голубые глаза. Взгляд безжизненный и пустой, как у рыбы.
Слуги аккуратно сложили и скрутили шатры, приторочили к заводному коню. Купец предложил посмотреть ткани. Князь отказался, было не до них.
В становище за время его отсутствия гридни поставили шалаши, огородили кострище камнями, где сейчас горел огонь и готовилась в большом котле каша.
Дружинники под руководством Ругаты соорудили шатры, нанесли соломы для лежанок, купленной в ближайшем дворе, накрыли их кожухами. Перенесли и уложили на них раненых. Не ходящих было трое, остальные ковыляли сами.
Раз в день пообещал приходить целитель из храма. Среди своих бывшие полоняники воспарили. Душу грело, что про них не забыли.
― Чем теперь займёмся? ― спросил Ругата.
― Завтра на охоту съездим. Расспрошу Доброслава, где здесь можно поохотиться. Добудем мяса, не за всё же серебром платить. Нам три месяца здесь сидеть.
― Тогда, может, амбар под припасы сложим? ― предложил Ругата.
― Пожалуй, ты прав, ― согласился князь. ― Соли да крупы надо ещё подкупить.
― Ещё можно ладью небольшую сладить, за недели три уложимся, ― предложил Удата.
― Ладью надо уметь делать, это тебе не лодку из бревна вырубить, ― возразил Волчун.
― Так я умею, ― возмутился Удата. ― Я же на берегу моря вырос. Мой батька ладейным мастером был. Пока хладары не налетели и не зарубили его, а избу спалили.
― Ты ведь говорил, что из Рамирова, ― припомнил князь.
― Всё верно, княже, там я после разорения оказался, к купцу по ряду нанялся товар охранять. Потом от купца к тебе в дружину ушёл.
― Неужели помнишь, как делать надо?
― Всё, княже, помню - как торговую ладью рубить, как воинскую. Ты какую хочешь? Торговая более вместительная, зато медленная. Воинская стремительная, зато товара на неё много не положишь.
Славияр задумался.
― Раз у нас умелец есть, будем воинскую делать, но не маленькую, а большую, гридней на пятьдесят-шестьдесят. Потянем, Удата?
― Конечно, княже, значит, её и срубим. У князя Доброслава узнай, где дерева подходящие растут.
Славияр ещё раз съездил к Доброславу, узнать, где можно поохотиться. Доброслав предложил вместе сходить, заодно проверить кое-что хотел.
Выехали с зарёй, Славияр взял с собой девять гридней. Горивоя и еще пятерых оставил в становище с ранеными. Доброслав взял с собой десяток своих гридней и столько же отроков. От города поехали на юго-восток. Сначала двигались через городской луг, потом по наплавному мосту переправились через реку Венсу. За рекой пошли дубравы, перемежающиеся с лугами, потом только сплошные дубравы. Через час миновали чьё-то подворье, ещё через час дубы начались старые и раскидистые. Одному человеку такие не обхватить. В лесу стало сумрачно, только высоко вверху щебетали птицы. Вниз свет почти не доходил, подлесок отсутствовал, только опавшие листья и крупные жёлуди. Несколько раз видели стайки вепрей, голов по десять-пятнадцать.
Доброслав махнул на них рукой.
― Этих бить не будем, если захочешь, то потом сам на них поохотишься. Мы на Бурлынь-озеро едим, там туры огромные живут. Ты, князь, поди таких и не видел. В других местах они тоже водятся, но не такие огромные, как на Бурлыни. Порода у них особенная. Сами из себя светло-коричневые, рога большие желтоватые. В холке более сажени, шкура толстая, из неё хорошие кожаные брони выходят. В тех местах род хватичей живёт. Они нам туров загаять помогут.
Пока ехали по древней дубраве, пересекли несколько ручьёв. Через три часа дубрава кончилась, началось небольшое поднятие, поросшее сосной.
- Это водораздел, ― пояснил Доброслав. ― Через версту начнётся понижение, болота да ельники с осинниками.
Так и случилось, сначала появились ельники. Среди высоких ёлок на маленькой поляне передохнули. За ельником пошли болотца, поросшие ольхой и осиной. Большое болото переехали по давно положенной и поросшей мхом гати. Миновали несколько озёр, поросших рогозом. Потом опять начались ельники и небольшие болота.
К озеру Бурлынь выехали к вечеру. Озеро было почти круглое, вёрст пять-шесть в поперечнике. Дальше двинулись по прибрежной тропинке вдоль. Время от времени пересекали болота и ручьи по гатям и мосткам. Было видно, что за ними следят, во многих местах наблюдались свежие брёвна и доски. Выехав на большую поляну, в её центре увидели валы городища и раскиданные вокруг него дворы хватичей.
― Переночуем здесь, ― сказал Доброслав. ― А с утра на туров пойдём.
Доброслава встретил местный старейшина, кряжистый и седой мужик. Он проводил гостей в воинскую избу внутри городища. Пообещал прислать рыбы на уху. Городище было самое обыкновенное, состояло из нескольких жилых и хозяйственных построек. В мирное время внутри никто не жил.
Вскоре пришёл старейшина с молодыми парнями, принесли рыбу в коробах. Доброславовы отроки быстро развели костры, поставили два больших котла на огонь. Сам Доброслав сел на один из пеньков возле самой большой избы, жестом приглашая Славияра и старейшину сделать то же. Старейшина уселся на пенёк напротив князей и из-под лохматых бровей посматривал на Славияра.
― Рассказывай, старый, что тут у вас деется, ― произнёс Доброслав. ― Какие слухи ходят? Что про лихих людей слышно?
Старейшина ещё раз глянул на Славияра.
― Говори, ― разрешил Доброслав.
― Вести недобрые, княже. Объявилась за озером на Сычёвских болотах разбойная ватага. Три дня назад налетели на Глинское городище посреди бела дня. Мужиков дома было мало. Кто в лесу дрова рубил, кто рыбачил, некоторые на охоте. Тех мужиков, что дома застали, они порубили, жёнок и девок, кто не разбежался, похватали да с собой увели. Стариков всех убили, лютые и безжалостные они. Глиняне к нам за помощью прибежали, пока наши собрались, пока звягинцы подошли, уже и вечер. Утром мы по их следу пошли да на болоте его и потеряли. Оставили там опытных охотников, чтобы выследили их. Болота там топкие и гиблые, много мест, где схорониться можно. Но наши охотники те болота знают. Нашли их и скрытно обратно ушли. Знаем мы, где они схоронились.
― Сколько их?
― Больше тридцати, но ненамного. Мы уже сами хотели идти выручать баб и девок. Да вот ты приехал.
― Чего гонца ко мне не послали?
― Так ты сам на днях обещался быть. Чего зазря по болотам ноги топтать? Теперь их, княже, можно с двух сторон зажать. Есть и третий путь оттуда, но они про него могут и не знать.
― Сколько до Сычёвских болот вёрст?
― Пятнадцать, недалеко совсем, почти сразу за озером.
― Что скажешь, Славияр, подождёшь меня или сам на туров пойдёшь?
― Я бы для начала на разбойников сходил, князь.
- Значит, поможешь?
― Почему нет, засиделась дружина без дела.
- Вот это ты молодец.
― Ваши уже собрались? ― спросил Доброслав старейшину.
― Завтра ранним утром у нас сбор на западном берегу озера, у Велесова камня.
― Добро, мы тоже подойдём. Значит, завтра на разбойничков охотиться будем. Кто у них в главарях ходит?
― Не знаю, княже. Пока на нас не напали, мы и не ведали, что на Сычёвских болотах разбойники появились.
― Про Лиховита что ваши прознатчики выведали?
― Совсем немного, отошёл он за реку Ридану, куда-то на Хмыринские болота. Видимо, на Колояровом шляху теперь разбойничать будет. Здесь ты его совсем загонял, едва ушёл.
― Выходит, опять ватагу набрал, откуда он только людей берёт?
― Говорят, что с моря к нему ладья подошла.
― Варнаки, что ли?
― Похоже на то, княже.
― Варнаки народ серьёзный, это не всякая рвань. Так просто на суше они разбойничать не будут. Они море любят.
― Всякие там есть, княже, и серьёзные, и просто озверевшие голодранцы.
― Варнаки с Воргора* пришли?
― Вроде бы нет, откуда-то с севера.
― Что ещё расскажешь, старейшина?
― Прознатчики серебра требуют, давно им не платили, а вести от них надёжные приходят.
― Верно говоришь, пока ни разу не обманули. Вот возьми, - князь протянул два кошеля с серебром. ― Тут в каждом по рублю торжиловскими монетами.
― Вполне хватит, ― согласился старейшина. ― Раз всё, тогда я пойду.
― Иди, более не держу.
Хитро блеснув глазами и надвинув на брови шапку, старейшина ушёл.
― Интересные дела у вас тут происходят, ― произнёс Славияр. ― Да и сам старейшина какой-то мутноватый. Откуда у него прознатчики в разбойничьем становище?
― Согласен с тобой, ― покивал Доброслав. ― Всё так и есть. Эти хватичи сами как разбойники. Особенно в старину за ними такая слава ходила. Сейчас вроде бы образумились, дань по ряду платят, вести правдивые приносят. Я так про них понимаю, что они как-то с варнаками связаны или сами раньше варнаками были. Теперь вот на земле осели, вроде мирными стали. Но всё же есть подозрение, что время от времени на море похаживают, а может, и на шляхах пограбливают. Не пойман - не вор, так ведь говорят? Вишь чего нам набаял, мол, разбойники на них напали. Может так статься, что не поделили они с ними что-то или кто-то из них не поделил. Поэтому и меня звать не хотели.
― Возьмём пленных, узнаем, ― предложил Славияр.
― Попробуем, почему нет. Пытался я про хватичей у попадавшихся мне разбойников спрашивать. Ничего такого пока не узнал. Тут видишь ли какое дело, Славияр. Море рядом, многие время от времени на него за добычей ходят. Тайны здесь никакой нет. Многие роды свою месть сами мстят, тем же торжиловцам или астаровцам. И ведь есть за что! Хотя с другой стороны, можно и уняться. Со временем всё и забылось бы. Так нет, торжиловцы собирают ватаги молодых и горячих, пускают на море погулять. Не по приговору города, а сами по себе. На свой страх и риск. Иногда ловим таких. Бояре торжиловские отговариваются, что это, мол, молодёжь старших не послушала, самодурью пошла. Мол, делайте с ними что хотите, а если мы не против, то и серебром готовы за них заплатить. Вот так и выкупают некоторых. За кого серебра не присылают, тех на торгах продаём. Такие вот дела, князь...
Совсем недавно такой случай был с прибойцами. Пограбили их в городе Торопове, они ушли, никому о том из старейшин или князю Огнеславу не сказали. Молча ушли, обиду затаили. Пришли в свой город Прибойск да давай жаловаться, как их грабили и обижали. Собрали дружину без приговора вече и самовольно пошли мстить, да на мсте и попались. Некоторых посекли, кого в полон взяли, другие утекли. Начали горожан в Торопове опрашивать, что и как. Вскоре выяснилось, что прибойцы сами задираться начали. Вот их и побили, а заодно и пограбили. Трудно правду сыскать, когда сами обиженные не делают, как положено. Сами отомстить хотят, а почему? Да потому что у самих рожа в пуху. Так и множится неправда на нашей земле.
― Раз к князю сразу не пошли, значит, не было за ними правды! ― произнёс Славияр.
― Не обязательно, князь, как-то так повелось у нас на побережье. Каждый сильный и храбрый рассчитывает больше на себя, на своих побратимов и родню, чем на князя и его суд. Как исправить это, ни я, ни братья не знаем.
― Да, есть над чем голову поломать, ― согласили Славияр.
Рано поутру Доброслав со Славияром вышли из городища Озарина, двинулись вдоль озера на заход солнца к Велесовому камню. Тропа вдоль озера была хоженая, видимо, часто ей пользовались местные хватичи. До камня дошли быстро, здесь их ждали проводники. Сами хватичи ушли перекрывать выход с Сычёвского болота. Проводники повели дружину кратчайшим путём. Шли в основном болотами, иногда встречались старые гати. С коней пришлось слезть и вести их в поводу, часто шли по колено в воде.
― Озеро из своих берегов вышло, ― объяснил проводник. ― Обычно здесь не так мокро.
Впрочем, встречались и сухие бугры, и островки, по ним росли старые могучие ели и осины. Попадались участки сгнившего леса, прямо из воды торчали сухие почти без веток стволы погибших деревьев.
- Это ещё не сами болота, ― рассказывал проводник. - Озеро иногда затапливает все низменные места, бывают годы, когда вода стоит здесь по полгода и более, а бывает, что и по несколько лет. Потому и дерева сгнили. Старики бают, что так бывает раз в тридцать лет. Если судить по их рассказам, вода скоро должна уйти, может, в этом году или следующем. Посередине озера бьют большие родники, вода там прямо бурлит. Глубины огромные, сколько мерили, дна так и не нашли. Ближе к берегу неглубоко, саженей пять. Вода в озере не замерзает, ключи у дна тёплые. Поэтому озеро иногда называю тёплым или парящим, особенно зимой.
Вскоре затопленный лес перешёл в настоящее болото, поросшее мхом и рогозом. Часто встречались открытые участки гнилой воды.
― Возле них самые гиблые места, - пояснил проводник, - и до них никак не дойти. Разве что зимой.
Шли гуськом, след в след. Кое-где изо мха торчали чахлые осинки и сосны. Пару раз попались ещё не совсем сгнившие участки гати.
― Здесь старая дорога через болота была, ― кивнул проводник на полусгнившую гать. - В те времена Велегорск был небольшим городищем.
― Куда эта дорога вела? ― поинтересовался Доброслав.
― На шлях, княже, что грады Путилов и Колояров соединяет. Вот от него и шла дорога через Сычёвские болота мимо озера, далее вдоль реки Вилюйки до Велеги-реки. В её устье раньше стоял большой город, его валы и сейчас видны. Напротив него наше подворье стоит и пристань, там мы сейчас свои торговые ладьи держим.
― Да, слышал про него, ― подтвердил Доброслав.
― В те давние времена Путилов и Колояров большими городами были, не то что сейчас, ― продолжил проводник. - Так в здешних сказах старики рассказывают.
― Кто этот город разрушил? ― спросил Славияр.
― Разное сказывают, одни говорят, что навги в одной из войн. Другие говорят, что это не они, а сожгли его ещё до того, как они пришли на земли явров.
― У нас в Велегорске говорят, что его разрушили арахары, ― сказал Доброслав.
― Да, ― согласился проводник. ― В Велегорске так сказывают. У нас же считают, что это город венеев. В те времена они здесь жили, а не за Восходным морем. Велегорцы же пришли сюда с верховий Велеги. После того как город был разрушен, венеи, переплыв Восходное море, осели там.
― Так вы, хватичи, из венеев что ли? ― поинтересовался Доброслав.
― Нет, мы пришли с севера, по побережью. Наши мужи часто берут жён из рода весенов с реки Венсы. Вот они из венеев. От них мы и узнали про этот город, и кто в нём жил. Весены тоже по-разному говорят про тех, кто его разрушил. Одни на навгов грешат, другие на явров. Про арахаров у нас никто ничего не знает.
― Слышал я про арахаров, ― сказал Славияр. ― Только очень мало. Кто они такие и откуда пришли?
― Арахары родичи зурам и азурам. В очень давние времена они обосновались у явров, отбив у них земли, где сейчас живут. Так говорят они сами, - пояснил Доброслав. - В Велегорск приплывают для торга один раз в год. Если будет интересно, сам их расспросишь.
― Так они сейчас в городе?
― Нет, пока не пришли, обычно приплывают в начале осени, до штормов. Зимуют у нас и ведут свой торг.
― Хвастливый народишко, ― произнёс проводник.
― Не без того, ― подтвердил Доброслав. ― За их хвастовством стоит правда, немного приукрашенная. Многое ими сказанное подтверждают вельды, живущие с ними по соседству. Особенно они любят повествовать о том, как их царь помог нашим предкам разбить навгов на их земле. По их сказам, наши предки всего лишь им немного помогли сокрушить великую державу. Часть правды в их словах есть, но лишь часть. Волхв Мудрослав частично подтвердил их повесть.
― Только частично, ― уточнил Славияр. ― А как было на самом деле?
― На самом деле арахары и их цари платили дань навгам. Наши предки вместе с венеями и вельдами высадились на землях навгов с большим войском. В нескольких битвах разбили их сначала на побережье. Построили большоестановище, укрепили его. Через несколько месяцев подошло ещё одно воинство навгов и их союзников. И они ещё раз были разбиты. Вот тогда арахары восстали и действительно помогли окончательно сокрушить державу навгов. С тех пор по-настоящему они и не оправились. В этом есть большая заслуга арахаров. Они не давали им ни малейшей передышки, ведя бесконечные войны и набеги. То, что имеют навги сейчас, - жалкие крохи их былого величия.
― Арахары и сейчас с ними воюют? ― спросил Славияр.
― Нет, почти две сотни лет между ними мир. Сейчас навги в основном бьются с расканами и вельдами. Вот на нас иногда нападают. Пятьдесят лет назад была большая война с ними. Мы тогда еле выстояли.
― Мы тоже, ― грустно сказал Славияр. ― Так чего они тогда к нам лезут, если у самих столько бед?
― Спроси чего полегче.
За разговорами вышли к большому острову, немного на нём передохнули.
― Долго нам ещё по болотам плестись? ― спросил Доброслав.
― За этим островом болото с полверсты, потом выйдем на узкую гряду, поросшую ельником. Гряда выведет нас на большойостров, вот там и становище разбойников. Нам надо будет дождаться полудня на гряде в ельнике. Где-то в это время мы должны услышать рёв оленя. Это знак, что хватичи перекрыли дорогу с той стороны острова и идут к нам навстречу. Вот тогда и нам выступать на разбойников.
― Старейшина говорил, что есть ещё один путь с этого острова.
― Не совсем так, от большого острова на восток идёт старая гать. Потом она кончается, за гатью никто дороги не знает. Выйти, скорее всего, можно, но очень аккуратно и медленно, постоянно прощупывая шестами дно. Туда душегубы вряд ли сунутся.
Сухой залесённый остров кончился, опять пошли по болоту к видневшейся гряде. До гряды дошли за час. Выбрались на сухое, прошли пару вёрст сквозь ельник. Гряда постепенно расширялась. Судя по солнцу, вскоре должны были услышать условный рёв.
― Дальше не пойдём, ― сказал проводник. ― Будем ждать.
Через полчаса заревел олень, потом ещё дважды.
― Ну наконец то, ― улыбнулся Доброслав.
Привязали коней и не спеша пошли в сторону разбойников. Через полверсты гряда, расширившись, слилась с островом.
Славияр учуял запах дыма, проводник поднял руку, дружина встала.
― Дальше шагов через двести будет поляна, там их становище, ― произнёс хватич.
На разбойников налетели неожиданно. Рубили мечами и били стрелами. Сопротивления никто не оказал. Кто сумел, сразу рванул в бега. Большую часть дружины Доброслав отправил преследовать душегубов. В становище остались только посечённые разбойники и двое гридней Доброслава вместе с самим князем и Славияр с Ругатой.
― Где же они полон прячут? ― спросил Доброслав.
― Здесь их точно нет, ― произнёс один из гридней.
― Неужели всех разбойников до смерти побили? ― разочарованно вопросил Славияр.
― Есть один полуживой, ― заговорил Ругата.
― Давайте его сюда, ― повелел Доброслав.
Два велегорских гридня приволокли сильно пораненного душегуба. У него из груди толчками выходила кровь, глаза помутнели, и он уже ничего не осознавал.
― Отходит, ― подытожил Ругата. ― От него мы ничего не узнаем. Пойду пройдусь по округе, может что и найду.
Обыскали окрестности, нашли большую землянку с женщинами и детьми. От них узнали, что часть пленных на днях куда-то увели. Вскоре вернулись гридни, догонявшие лесных татей. Никого в плен не взяли. Потом появились хватичи, привели двоих живых разбойников.
С разбойной ватагой было покончено, несколько татей рвануло прямо в болото. Туда за ними никто не полез. Издали постреляли из луков, кое-кого подранили.
― Если повезёт, то выберутся, ― произнёс старейшина Озаровского городища.
Добычи было мало, только то, что награбили у хватичей. Пленные запираться не стали, рассказали, что знали. Ведали они, впрочем, немного. Вожак ушёл два дня назад. Повёл часть пленных на побережье, куда-то под Колояров. Лиховита никто из них не знал, только слышали про него. Сюда они пришли из кудиновских лесов, поближе к торговому шляху. Вожака звали Нахвал. Когда он вернется, они не знали, вот и всё.
― Неплохо бы устроить тут засаду, ― сказал Доброслав.
― Дозор организуем, но не здесь, а на входе в эти болота, ― согласился старейшина из Озарова. - По-другому со стороны шляха им не прийти. Ждать их надо не ранее чем через месяц.
― Где-то так, - согласился Доброслав.
― Было бы неплохо, если бы ты нам, князь, ещё разок дружиной помог. Здесь вы всякую рвань порубили, с Нахвалом и его лучшими людьми так просто не получится.
― Хорошо, старейшина, через месяц я вам в помощь пару десятков гридней пришлю.
Больше на болотах делать было нечего, отправились в обратный путь. К заходу солнца вернулись в Озарово городище.
Хватичи были недовольны походом, часть их родичей угнали на продажу. Когда дружинники, почистившись от болотной жижи, отдыхали возле костров, от трудов ратных, пришёл староста, принёс большую баклагу хмельного мёда. Сел на бревно напротив князей, поставил баклагу на пенёк.
― Угощайтесь, ― показал он на хмельное. ― Разговор есть к тебе, князь.
― Раз есть, говори.
― Длинных речей заводить не буду, перейду сразу к делу. Посоветовавшись с мужами хватичей, мы, старейшины, решили: надо идти выручать родню. Пока Нахвал этот до моря через леса и топи дойдёт, мы его на ладьях опередим.
― Ты что, знаешь, куда он пленных поведёт?
- Точно не знаю, но южнее Колоярова всего пара мест, где разбойники и варнаки товар продают.
― Очень интересно, почему ты мне ранее про те места не сказывал?
― Так ты и не спрашивал, княже.
― Неужели, старейшина?
― Расскажи я тебе ранее, прознатчики перестали бы со мной знаться.
― Выходит, теперь тебя это не беспокоит?
― Беспокоит, конечно, но родня дороже.
- Вот, значит, как, ну-ну. Чего замолк, сказывай далее.
― Говорить особо и нечего, есть два места. Там купцы скупают грабленое и полонённых. Купцы всякие, и наши, и чужие, они со всего Восходного моря туда приходят. Мыта там никто никому не платит, места ничейные и глухие.
― Разбойничий торг, значит.
― Что-то вроде того, ведь кто только в походы на море не хаживает. Все, кто на побережье живут, этим делом занимаются. Велегорцы тоже время от времени похаживают. Это ведь тебе ведомо.
― Ведомо, только вот что-то не слыхивал я, что наши купцы со своей же земли полоном торговали.
― Никто из своих земель и не торгует, только с чужих. Да и не принято на тех торжищах спрашивать, откуда товар. Тот же купец в чужих землях при удобном случае разве не разбойничает? Разве это новость неведомая?
― Ты, выходит, там тоже приторговываешь?
― Бывало несколько раз. Оружие там прикупить куда дешевле, чем в городе, или ткань крашеную. Скотину взять очень даже недорого.
― Грабленую скотину, ― уточнил Доброслав.
― Может и грабленую, я же говорю, не принято там спрашивать.
- Вот значит как. Теперь ты решил с разбойничков спросить, а раньше всё нормально было?
― Раньше нас не трогали. Теперь тронули, надо с находников спросить по полной. Если, конечно, ты нам поможешь.
― А если не помогу?
― Тогда придётся выкупать за серебро.
― Сколько воинов надо, чтобы то становище разорить?
― Сотни три, не менее, тогда точно никто не вмешается.
― Немало, старейшина.
― Было бы по-другому, мы бы сами справились.
― Так ведь их дозор предупредит, когда нашу силу увидит.
― Верно, князь, сразу всей силой наваливаться нельзя. Сначала мы схоронимся на побережье верстах в двадцати. Ночью подойдём, затаимся поблизости, как наших приведут. Вот тогда мы и явимся в борзе. Задерживаться там долго не стоит даже такой силой.
― Кто на выручку прийти может?
― Варнаки те торги содержат и берегут, они и главные сбытчики. Если мы там надолго задержимся, они с разных мест подойдут. На самом торжище их редко более пятидесяти бывает. За дня два-три они воев триста соберут, может и больше.
― У них ряд между собой заключён?
― Что-то вроде того.
― Странно, я много раз слышал, что они между собой ратятся.
― Есть несколько таких союзов, вот они между собой и бьются. Но не всегда, часто мирятся и совместно на побережье грабят.
― Кто у них за главного?
― Нет главного, когда надо, собирают круг вождей и заслуженных ватажников из их среды. На том круге решают свои вопросы. У них есть свод правил, который они не нарушают. Если из них кто нарушит, то становится изгоем. Кто сильно провинился, тех убивают.
― Интересно, первый раз про такие вещи слышу.
- Давно у них союзы образовались. Лет сорок, не меньше.
― Чего раньше мне про такие вещи не рассказывал?
― Так ты разбойниками интересовался, что на дорогах и шляхах грабят. Варнаки, они на море разбойничают.
― Опять хитришь, старый, ты что, меня за дурака держишь?
― Да как можно, княже, и в мыслях не было.
― Знаю я твои мысли. Как варнаки с лесными татями взаимодействуют?
― Никак, князь, они лесных душегубов презирают. Торговать на торг пускают, но на этом и всё. Выгодно им, чтобы они свой товар у них сбывали.
― Что-то не вижу разницы, одни на море грабят, другие на дорогах.
― В людях разница, варнаки в свои ряды бездумных убивцев и головорезов не допускают. Я же говорил, есть у них свод правил. Кто этого свода не придерживается, тех они гонят или убивают. Ценят они тех, кто держит слово и верен своей дружине и кругу. Кто льёт кровь по каждому поводу, тем более среди своих, у них не задерживается. Такие кровопийцы или в тати лесные идут, или к мараничам. Убивать и творить насилие допускается только в походе. В мирное время, в становище или на зимовье, они от родовичей особо и не отличаются. Хотя пашни не ведут и скот не пасут. Такое у них не в почёте, такие уже не варнаки. Охотиться или рыбачить - пожалуйста, это не зазорно. Старые варнаки, у кого больше сил нет в походы ходить или покалеченные, такими делами и занимаются, некоторые из них ремесленники. Ремесло тоже в почёте, особенно ковали.
― Надо же, ― удивился Доброслав. ― Сколько я не знаю о творящемся под самым носом. Почему среди князей и бояр про такие вещи никто не ведает? Может, потому, что вы их простыми разбойниками считаете, не интересуетесь всерьёз их жизнью. Разве тебе интересно, чем живёт лесной тать в своём укрывище?
― Тут ты прав. Не интересно, но полезно и необходимо знать.
― Чего они хотят?
― Да откуда я знаю, на круг меня никто не зовёт.
― А ты что скажешь, князь Славияр?
― Думаю, что варнак, что тать лесной - разница небольшая. Но она всё же есть. И со временем они могут стать серьёзной силой или даже народом. Хладары тоже с этого начинали.
― Хм, пожалуй, есть в твоих словах смысл. Насчёт народа не знаю, а вот силой они уже стали. Теперь мне стало больше понятно, почему разбой никак не унимается. Варнаки ему очень способствуют, торги свои организовали, где всё дешевле. Для отчаянных голов свод правил придумали. Что мы, мол, не разбойники, приходи кто хошь. Головорезов гонят и не привечают, зато есть возможность обогатиться, если ты смелый и сильный. Очень притягательна такая жизнь для некоторых. Умно придумали, неужели они сами обо всём догадались. Состряпали целое морское братство. Выходит, торги становища есть по всему Восходному морю?
― Не знаю, князь, мне ведомо только про два таких места.
― Да, удивится брат Огнеслав, когда я ему обо всём этом поведаю. Хотя это он должен был узнать и нам рассказать. Он поставлен за морем смотреть и ведать, что на его берегах делается. Слушай, старейшина, а хладары с арвангами тоже на их торги ходят?
― Арвангов ни разу не видел, а вот хладары иногда бывали. Хотя насколько я знаю, они им мешают. Частенько варнаки с ними секутся.
― Всё-таки не зря сходил в поход, ― подвёл итог Доброслав. ― Если бы не ваша родня, ничего я не узнал бы от тебя. Чего ещё скрываешь, старый жук?
― Ничего не скрываю, князь, так что, поможешь нам отбить полон?
― Сколько ваших на торг погнали?
― Тринадцать человек.
― А почём там полоняник стоит?
― В среднем рубль, иногда гривна.
- Вот и выкупайте пленных, нечего мне было голову морочить, такие важные вести скрывать. И не спорь, сам виноват. К тому же не поверю, что у рода хватичей нет столько серебра.
― Они могут и больше запросить.
― Соберите больше, раза в два. Неужели не потянете?
― Потянуть потянем, но ведь нам ещё и тебе дань платить.
― Ничего, выкрутитесь, будешь знать, как недоговаривать.
― Мы дань платим за то, что бы ты нас защищал!
― Я и защитил, побил разбойничков, в нашем ряде не сказано, что я за вас должен полон выкупать. Если хотите, я вам серебра в долг дам. Лихвы я не беру, сами знаете. Сколько дам, столько и отдадите. По сроку договоримся. Лезть в это осиное гнездо Велегорск пока не готов. К тому же не на нашей земле то становище. Такие вещи я сам не решаю. Нужно собирать княжий совет. Вот скажи, старейшина, что с тобой будет, когда Будислав узнает, как ты мне тут голову морочил?
― Так ты теперь ему всё равно расскажешь.
― Рассказать я могу по-разному, совсем вас губить мне резона нет, что толку. Полкняжества с разбойниками торг ведёт вместо того чтобы извести их. Каждый о своих барышах-прибылях думает.
― Не поможешь нам воинами?
― Нет, не помогу. Если бы вы были честными со мной с самого начала, тогда можно было бы что-нибудь придумать. Хотя что тут придумаешь, без помощи братьев три сотни воинов мне не поднять. Если даже наберу столько, они ведь спросят, куда с такой ратью пошёл. Разорим мы их торг, освободим ваших. Так варнаки в отместку к нам заявятся. Не нужна нам сейчас большая пря на море, не до неё. Будислав дружины в Даянов отправил. Нам его удержать надо, на море тишь нужна. Нет, не помогу вам воями. Серебром выкупайте.
― Понял тебя, князь, ладно, сами с Нахвалом разберёмся, ― недовольно проговорил старейшина. - Угощайтесь мёдом, - указал на нетронутую баклагу хватич. ― А я пойду с родичами потолкую, ― холодно и жёстко блеснул глазами из-под лохматых бровей старейшина.
― Каков наглец, ― махнул головой на уходящего Доброслав.
― Будешь примучивать хватичей? ― спросил Славияр.
― Можно и примучить, толку-то. Слишком многие так делают. К тому же если сильно на них надавить, могут и уйти в другие земли.
― Но ведь с разбоями надо бороться!
― Нужно, князь Славияр, только ведь одной жестокостью дело не поправишь. Ведь чувствовал я, что мутят они воду, чего-то такого ждал.
― Теперь знаешь, что к чему.
― Да, теперь знаю, на общей думе будем решать, как пресечь торг с варнаками.
― Думаю, для некоторых ваших бояр это не новость, ― криво усмехнулся Славияр. ― Будут всеми способами стараться оставить всё как есть.
― Почему так думаешь?
― Был у меня опыт беседы с боярами на чистоту, поговорили по душам. Много нового узнал и о себе, и о них. Вряд ли у вас они какие-то особые. Не удивляйся сильно, если узнаешь, что некоторые из них с варнаками приторговывают.
― Хотел бы возразить, но не буду, сам знаю каковы некоторые из них.
― Варнаков можно и в свою выгоду использовать, ― подумав, произнёс Славияр. ― Только сначала надо поговорить с волхвом Мудрославом. Наверняка он что-нибудь присоветует.
― Не принято у нас с волхвами о делах княжеских разговаривать.
― У меня тоже так было, чем кончилось, знаешь.
Доброслав ничего не ответил, только понимающе кивнул.
Рано с утра поехали охотиться на туров. Старейшина выделил двух охотников в провожатые. Ехали опять вдоль озера до Велесова камня и дальше его берегами. Правый берег оказался высок и крут. С его обрывов левый берег просматривался далеко. Отсюда казалось, что валы городища стоят почти возле самой воды. Посередине озера гуляла крупная рябь.
- Это буруны, ― сказал Доброслав. ― От самого дна из глубины бьют многочисленные сильные потоки. Так что, подымаясь, они образуют водяные буруны. Там на малой лодке плавать опасно, может и перекинуть. Да и ладью качает будь здоров.
С болот на левый берег постепенно наплывал туман, закрывая его белой дымкой. От берега озера поехали на закат солнца. Места здесь были высокие, без болот, зато часто попадались широкие поляны среди дубрав.
Увидев стаю оленей, дружинники было ринулись в скок, преследовать рогатых красавцев. Доброслав остановил погоню, коротко дунув в рог.
― Мы за турами приехали, ― весело прокричал князь. ― Олени подождут.
Проехали несколько больших полян, на одной из которых паслась ещё одна стая оленей.
― Много их тут, ― произнёс Славияр.
― Места здесь добрые, ― подтвердил проводник. ― До самой Риданы-реки дубравы да поляны. Копытных много: туры, олени, лоси с косулями, в дубравах вепрей полно. А вот людей здесь нет, от Риданы до Хмыринских болот тоже пусто. Да и за болотами места глухие. Вот зверю и привольно, охотники сюда нечасто заглядывают. Чужих охотников отваживаем, своих немного.
Через час на очередной поляне наткнулись на туров. Они паслись небольшим стадом. В стороне от всех стоял вожак. Увидев людей, он застыл, пытаясь рассмотреть пришельцев. Близорукие глаза не давали понять, кто пожаловал в его владения. Не удовлетворившись зрением, втянул воздух мокрым носом. Недовольно мотнул головой. Пошёл неспешным шагом, отрезая находников от стада.
― Бьём только быка! ― крикнул Доброслав.
Дружина с гиком ринулась на вожака, окружая его со всех сторон. Стадо рвануло к недалёкому лесу. Бык остался один, опустив голову, ринулся на ближайшего гридня. Воин пустил коня в галоп, избегая крупных рогов.
― Он твой, ― сказал Доброслав Славияру.
Князь пустил коня рысью, заходя зверю с боку и занося рогатину для удара. Тур, почуяв угрозу, моментально развернул огромную тушу. Наклонив рога, приготовился встретить ворога ударом могучей головы. Чтобы избежать рогов, князь, как и предыдущий воин, рванул в галоп по кругу, пытаясь развернуться для нового удара. Гридни мельтешили вокруг лесного богатыря, отвлекая от главного нападающего. Одного зазевавшегося гридня бык всё же достал рогами. Он подцепил под брюхо коня и могучим ударом сбил его с ног. Воин успел выдернуть ногу из стремени, конь его не придавил. Воин покатился по траве. Тут же, чтобы спасти опрокинутого, в тура полетели стрелы. Подскочивший Славияр с силой ударил рогатиной под лопатку. Бык споткнулся и осел на передние ноги, но превозмогая слабость и боль, вскочил. Хотел ринуться на обидчика с новой силой. В этот момент прилетел удар с другого бока от Доброслава. Теряя силы, тур завалился на бок. Подлетевший Славияр ударил его кинжалом в горло, вспарывая вены. Кровь хлынула потоком, обрызгав князя и залив сапоги. Бык смотрел на врага бешеным взглядом, но сделать что-нибудь сил не было. Жизнь быстро его покидала.
― Здоровый бычара и славный воин, ― уважительно произнёс Славияр.
Гридень, слетевший с коня, отделался лёгкими ушибами. Его коню не повезло больше, пришлось добить верного друга, чтобы не мучился.
Охотники и несколько гридней быстро и умело разделали тушу лесного великана.