И чего это все собаки разлаялись? И чего это все слуги разбегались?
То не ветер носится по всему дворцу, хлопая многочисленными дверями, да окнами, срывая со стен ковры заморские - то Иван-царевич в исподнем, весь разлохмаченный, носится в поисках жены своей беломраморной...
Про Кощея по прозвищу бессмертный много чего рассказывают. Да Вы и сами знаете. Не всё из этого правда. Сказочники - это ведь такой народ - и приврать могут. Но главное, что это всё давно было. А вот не далее, чем вчера, ну да, в пятницу, Кощей бессмертный украл жену у Ивана- царевича.
Вышла она во двор до ветру большого или маленького, а тут как раз ветер. Вот он и украл её вместе с ветром.
Сколько можно, - обозлился Иван- царевич и пошёл искать жену. Жену и этого негодяя - Кощея. Тут, недалеко, за бугром, за семью холмами, да за тремя морями. Дорога знакомая. А там любой гад, хоть трёхглавый, хоть семиглавый, тебе и расскажет и дорогу покажет, если не голодный, конечно. Ну, на этот случай у него, Ивана, завсегда в рюкзаке баран или бык имеется. На этот счёт говорят разное. Кто говорит про конька-горбунка, кто про лошадь, а кто и вообще про серого волка. Не знаю, не знаю. В этот раз он быка взял. Первое, что под руку попалось. Бык, правда, чужой оказался, да некогда ему было разбираться. Жена дороже. Жену-то он нашёл быстро, а вот Кощей успел куда-то спрятаться. Ну, думает Иван, ладно.
- Нет, не ладно, - говорит ему жена,- надо его хорошенько проучить. Вся сила у него в яйце, а яйцо в штанах. В левом кармане. Надо это яйцо отобрать и сварить в кипятке.
Иван-царевич поёжился:
- Ты уверена? Может, не надо. В ответ она только фыркнула ( все вы, мужики, трусы):
- Надо! Надо яйцо найти, а штаны порвать.
Штаны висели тут же, на верёвке.
- Что же, он без штанов удрал?
Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Иван-царевич вспомнил не без некоторой доли ностальгии, как он сам...Но углубляться в воспоминания не стал.
Никакого яйца в левом кармане не было. И в правом тоже.
- Ты что-то путаешь, - сказал Иван жене.
- Ничего я не путаю.
Ну, ладно, штаны порвали пополам и домой пошли.
А в это время... В это самое время всегда что-нибудь, где-нибудь, именно там, непременно случается.
Где-то снесла курица яйцо. В это самое время. Снести-то снесла, а куда - не помнит. Но дело, опять же, не в этом. Яйцо оказалось не простым и не золотым, как Вы подумали, а непослушным. Оно сразу же куда-то покатилось.
- Стой, куда, - закудахтала курица.
- А тебе какое дело, - подумало яйцо, но ничего не сказало и покатилось дальше.
- Стой, разобьёшься, - кричат ему в один голос дед и баба.
- Сами вы разобьётесь, - подумало яйцо, но ничего не сказало и покатилось дальше.
Плачет баба, плачет дед, плачет вместе с ними курица - ну, почему оно такое непослушное? Глаз - нет, рук - нет, ног нет - жалко его такого, беспомощного.
- Сами вы беспомощные, - подумало яйцо, но ничего не сказало и покатилось дальше. А глаз у него внутри был. Он всё видел сквозь скорлупу. Она была тонированая, стеклянная, пуленепробиваемая. Он ещё чулок чёрный на себя натянул, чтоб не узнали.
Навстречу ему Заяц.
- И почему это первым всегда заяц попадается? - подумало яйцо, но ничего не сказало.
( Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу - решило яйцо и покатилось дальше, как будто бы никакого зайца и не было.)
Но не тут-то было.
- Ты, наверное, Колобок. ( Точно, теперь все колобки в масках ходят) Ты от дедушки ушёл и от бабушки ушёл, - говорит заяц., а сам вилку вынимает. ( Такая теперь у них, зайцев, мода - постоянно вилку с собой иметь. Вот привязался!)
- А кто ты такой, чтобы я отчитывался перед тобой? - подумало яйцо, но ничего не сказало.
- А я Заяц, -сказал заяц - и хочу тебя съесть.
- Ещё чего? - подумало яйцо,- мало ли что кому хочется? Хочется - перехочется, - но ничего не сказало. Стукнуло его по лбу и покатилось дальше.
- Какой невоспитанный колобок, - подумал заяц, - и шуток не понимает.
- Какие уж тут шутки, - подумало яйцо, но ничего не сказало. Катится себе дальше и думает - что же они все так и будут по очереди ко мне приставать?
А тут как раз Волк.
- А не пошёл бы ты волк на...- подумало яйцо и колючки ядовитые выставило.
- Понял, понял - подумал волк, но ничего не сказал и пробежал мимо.- Пусть Лиса сама с ним разбирается.
А тут и Лиса. Как же без неё.
От бабушки он ушёл, про дедушку и говорить нечего, - думает Лиса, - а Заяц - он и есть заяц.
- Ты волка не видело? - спрашивает, - он мне сто рублей должен.
И тут яйцо как треснет. Смешно ему стало. А из него вылезает Кощей бессмертный с иголкой в руке.
Лиса хлоп в обморок. Где ж это видано, где ж это слыхано, чтобы сам Кощей бессмертный в чужом яйце прятался? А это было совсем не чужое яйцо, а его собственное. Да кто ж до такого додуматься мог, чтобы в собственном яйце прятаться? Это ж каким превращенцем надо быть? ( Извращенец, что там говорить). А ему хоть бы что.
- Слушай, Лиса,- говорит он ей, как будто бы ничего такого особенного, - ты мне не можешь штаны зашить, а то они у меня порвались?
Пришлось Лисе зашивать Кощею штаны.
Опять Кощей обманул Ивана царевича. Мерзавец. Не первый раз уже.
А в другой раз...
Звонит кто-то...
А это Иван-царевич: опять у него жену украли.
Кто опять мог позариться на тело её беломраморное, на уста её алые, на соски её страстные, на ноги её точёные, меж коих пещера волшебная запрятана. Много на Руси любителей царских жён. И нет, чтобы украсть чернавку какую безродную. Вон их сколько во дворце увивается. Иная из них и рада, чтоб её украли, так нет - непременно им нужно украсть жену царскую. И трусы её заморские, от чужого похотливого взгляда заговоренные, не помогают.
Сколько раз говорил ему - подари жене ночной горшок фирмы Тефаль ( Тефаль думает за нас). Не хочет.
Десять лет спустя.
Опять этот глупый сон. Зачем? Зачем рука неуверенно тянется к краю кровати. Всё равно её там нет. Зачем просыпаться так рано? Может, она ещё успеет вернуться? И вообще, зачем было возвращаться с охоты на день раньше. Удачная охота или плохая погода ещё не повод для того, чтобы возвращаться раньше времени. До чего же неприятно видеть эти плохо скрываемые насмешки слуг, выслушивать их лживое сочувствие. Со слугами надо постоянно соблюдать дистанцию. Нельзя показывать им свою слабость. И это немое сочувствие в глазах Мари. Она явно ему симпатизирует. Ну и что? Только моргни - она тут же залезет к нему в кровать. Она, конечно, хорошая девушка...Да - с. Но лучше, пожалуй, об этом не думать. Завтра же это станет предметом обсуждения всех без исключения слуг.
И как всё это не вовремя. И погода сейчас не та, чтобы отправляться за ней за тридевять земель. Дождь, слякоть. Да и латы уже тронула ржавчина. Ну, ржавчина - это ещё полбеды - слуги вычистят. А вот куда деть их вес? С каждым годом они становятся всё тяжелее и тяжелее. Но без них и без копья просто неприлично ехать к Кощею. Опять выслушивать заверения в дружеском расположении. Оно может, и так. В общем-то мужик он неплохой. Даже как-то не хочется ставить его в неловкое положение. Прошлый раз даже пришлось незаметно подтолкнуть его тапочки под кровать, дабы не заставлять его придумывать, как они очутились рядом с тапочками его, Ивана, жены. Да, она приехала навестить своего дальнего родственника, а заодно и немного подлечиться по женской части у Бабы Яги, родной тётушки Кощея. Она как раз отправилась на болота за необходимыми травами, да вот её что-то долго нет. Не случилось ли что. Старухе за сто - всякое может быть. Не заедет ли? Тут недалеко. А она, жена, может тут подождать.
Конечно, конечно. А он, Кощей, со своей стороны обещает сделать всё, чтобы она без него не скучала. Кстати, у неё же, Бабы Яги, можно узнать средство от рогов.
Ещё лет десять ...спустя.
Кощей затосковал. Пропал куда-то царь Иван. То бывало трёх дней не пройдёт, как он уже тут как тут - подавай ему жену. А тут третья неделя пошла, а его всё нет и нет. Неприлично даже. Жены третью неделю нет дома, а ему хоть бы что.
Во, парочка. Один другого стоит. Другая жена бы забеспокоилась, почему муж не едет. Неужто ему всё равно, где жена, с кем? А ей хоть бы что!
Может, он заболел? Кощей уж и Василисе намекал, как, мол, у царя Ивана со здоровьем?
- А что ему сделается,- равнодушно отвечала она.
- Ну, может, грипп или сифилис.
- Сифилис? Да откуда же у него может быть сифилис? Да он же без предохранителя спать не ложиться!
- Ну и что. Предохранители тоже сгорают на работе.
- Это у тебя сгорают, а у него одного предохранителя на месяц хватает. А первый, что ему мама на день рождения в шестнадцать лет подарила, так тот до сих пор целенький в рамочке висит. В спальне, над кроватью.
- Да, тяжёлый случай.
Думай, думай, Кощей. Всё-таки не дурак. Не в таких ситуациях приходилось быть.
Надо послать Бабу-Ягу. Пусть слетает, пусть намекнёт, что неприлично его жене так долго быть у Кощея. Человек он холостой, что про неё могут подумать?
Через три дня возвращается Баба -Яга и шмыг к себе в лес, будто никуда и не летала. Ну, ему-то сразу донесли.
- Отвечай, старая, что там и как? Почему не едет?
- Пьянствует он. Радуется, что ему пить никто не мешает.
- Что же теперь делать?
- А скажи ей, что царь Иван при смерти, царство оставить некому.