Бирюк Александр Владимирович : другие произведения.

Тайна "Императрицы Марии"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 5.66*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кто взорвал линкор "Императрица Мария" в Севастопольской бухте в 1916 году? Это были не германские диверсанты, да и преступной халатностью тут также не пахло. Опасность поджидала российский флот совсем с другой стороны. Новая версия, основанная на новых документах.
  
  
  
   Из книги "СЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ"
   ТАЙНА "ИМПЕРАТРИЦЫ МАРИИ"
  
  Этот текст в более приемлемом для просмотра варианте (с иллю-страциями), также как и другие части из книги (как и из многих других книг автора) вы сможете найти на сайте macbion.narod.ru
  Отзывы присылайте на e-mail: strom@ua.fm
  Удачи и приятного наслаждения!
  
  
  
  
  1. Катастрофа...............................................................
  2. Версии............................................................................
  3. Линкор "Сан-Паулу"...................................................................
  4. Германский диверсант Генрих Прохнов..................................
  5. Английский разведчик Джон Хавилланд..................................
  6. Электрик Назарин......................................................................
  7. Вопросы и предположения........................................................
  
  
  
  
   1.
   КАТАСТРОФА.
  
   ...Ясным осенним утром 27 сентября 1915 года итальянский порт Бриндизи на берегу Адриатического моря, на внешнем рейде которого расположилась 6-я эскадра, уже полностью проснулся. На кораблях бы-ли подняты флаги, команды приступили к обычной работе, когда в 8 ча-сов на флагманском корабле эскадры, броненосце "Бендетто Брин" про-звучал мощный взрыв. Сдетонировали кормовые погреба, и массивная артиллерийская башня вместе с двумя 12-дюймовыми орудиями (*1) взлетела на воздух, а затем упала обратно на палубу, раздавив уцелев-ших. Кормовая часть корабля отломилась, броненосец стал быстро осе-дать на дно, пока над поверхностью бухты не остались торчать только трубы и мачты. Множество шлюпок с окрестных кораблей усеяли место катастрофы, подбирая уцелевших от этого ужасного взрыва. Но 465 мо-ряков все же погибли, и среди них был сам командующий эскадрой, контр-адмирал Эрнесто Рубин де Червин.
   ...Раненых было несть числа. Практически не было ни одного члена команды броненосца, который не пострадал бы при взрыве. После про-веденного расследования стало ясно, что взрыв на броненосце устроили агенты австрийской секретной службы, установившие бомбу с часовым механизмом у погребов боезапаса, отомстив тем самым своим бывшим неверным союзникам, покинувшим Тройственный союз ради выгод, кото-рые сулила Италии Антанта, возглавляемая коварной Британией.
  ...2-го августа 1916 года, за час до полуночи, почти то же самое произошло с новейшим итальянским дредноутом "Леонардо да Винчи", только-только вышедшим из дока и ожидавшем на рейде военно-морской базы Таранто приказа о выходе на учебные стрельбы. В 23.00 офицеры и матросы корабля почувствовали сотрясение от взрыва, про-изошедшего в районе погребов боезапаса одной из кормовых башен главного калибра. Вслед за этим из горловины вентилятора охлаждения повалил дым, командир, почуяв неладное, немедленно объявил тревогу и отдал приказ о затоплении обеих погребов. Погреба быстро затопили, для тушения пожара разнесли шланги. Но через пятнадцать минут силь-ное пламя вдруг охватило батарейную палубу и стало распространяться в носовую часть корабля. Огонь и дым извергались из всех отверстий, и были хорошо видны с кораблей, стоявших на рейде и в порту. Еще через несколько минут последовал сильнейший взрыв, который разрушил поч-ти все надстройки дредноута и погубил немалую часть его экипажа. Во-да, попавшая внутрь корабля через пробоины в носовой части, стала быстро распространяться по всему кораблю, чему в немалой степени способствовали открытые водонепроницаемые двери внутри корпуса. "Леонардо да Винчи" начал быстро погружаться, затем потерял остойчи-вость, перевернулся кверху килем и затонул. Вся агония лидера флота с начала и до самого конца заняла ровно сорок пять минут. Четверть эки-пажа так и не увидела рассвета... (*2)
  Следственная комиссия, немедленно приступившая к расследова-нию, долго не могла прийти ни к какому выводу, пока наконец в ноябре 1916 года органы контрразведки не раскрыли австрийскую диверсион-ную организацию с центром в Цюрихе. Главой этой организации был видный служащий папской канцелярии в Ватикане, ему же приписали и взрыв на броненосце "Бендетто Брин". Несколько человек, составляв-ших ядро организации в Таранто и не успевших вовремя скрыться, были арестованы, судимы и расстреляны.
  ...26 октября 1916 года в Архангельске взорвался пароход "Барон Дризен", доставивший из Англии в Россию груз боеприпасов. Взрыв про-изошел в тот момент, когда пароход поставили к причалу Бокарицы, от "Дризена" ничего не осталось, а стоявший рядом с ним английский паро-ход "Earle of Farfor" был поврежден так сильно, что его пришлось поста-вить на длительный ремонт. Газета "Новое время" от 30 октября 1916 года писала по этому поводу следующее:
  "Начато следствие для исследования причины взрыва на парохо-де "Барон Дризен", причем власти уже в настоящее время имеют серьёзные основания предполагать наличие злоумышления, организо-ванного германскими эмиссарами".
  Таковы наиболее вопиющие факты диверсий на кораблях Антанты во время войны, но интересующее нас больше всего событие из этой цепи произошло 7 октября 1916 года на Черном море, и место действия - севастопольский рейд. В 20 минут седьмого утра весь город и крепость Севастополя были разбужены мощными взрывами, раздававшимися на притихшей гладью Северной бухты. Взрывы следовали один за другим с разными интервалами почти целый час, и раздавались с самого мощного корабля российского Черноморского флота - линкора "Императрица Ма-рия"...
  Вот как выглядит это событие в изложении одного из самых компе-тентных отечественных писателей-маринистов, Анатолия Сергеевича Ёлкина:
  
  "...Через четверть часа после утренней побудки матросы, нахо-дившиеся рядом с первой носовой башней, обратили внимание на странное шипение, доносившееся из-под палубы.
  - Что это? - спросил кто-то.
  Ответить ему не успели: из люков и вентиляторов около башни, из ее амбразур стремительно вырывались багровые языки пламени и черно-сизые клубы дыма. Оцепенение людей длилось только секунды.
  - Пожарная тревога! - закричал фельдфебель, стремительно от-давая команды. - Доложить вахтенному начальнику! Пожарные шланги сюда!
  По кораблю пронеслись сигналы пожарной тревоги. Все немед-ленно пришло в движение. По палубе стремительно раскатывали бре-зентовые шланги, и вот уже первые упругие струи воды ударили в подбашенное отделение. И тут произошло непоправимое.
  Сильный взрыв в районе носовых крюйт-камер, хранивших 12-дюймовые заряды, разметал людей. Упругий столб пламени и дыма взметнулся на высоту до трёхсот метров. Как фанеру, вырвало стальную палубу за первой башней. Передняя труба, носовая рубка и мачта были снесены гигантским смерчем. Повсюду слышались крики и стоны искалеченных людей, лежали обожженные, смятые, раздавлен-ные тела. За бортом "Марии" барахтались в воде выброшенные удар-ной волной оглушенные и раненные матросы. В грохоте рушащихся надстроек метались люди, полуослепшие от бьющего в глаза огня, полузадохнувшиеся от едкого порохового дыма. К "Марии" спешили портовые баркасы.
  - Затопить погреба второй, третьей и четвертой башен!
  - Принять шланги с баркасов!
  Доклады были страшными.
  - Освещение потухло. Электропроводка перебита.
  - Вспомогательные механизмы не действуют! Паровая магист-раль вышла из строя!
  - Пожарные насосы не действуют!
  Горящие длинные ленты артиллерийского пороха бенгальскими огнями рассыпались по палубе, вызывая то здесь, то там, новые оча-ги пожара. Люди стремительно бросались к месту опасности. В дело шло всё - одеяла, бушлаты, вода... А тут еще ветер гнал пламя прямо на не тронутые взрывом надстройки и башни.
  - Завести буксир на портовый пароход! - скомандовал старший помощник. - Повернуть корабль лагом к ветру!
  К семи часам утра всем показалось, что главная опасность мино-вала: пожар начал стихать. "Мария" не кренилась, не имела диффе-рента на нос. Появилась надежда спасти корабль.
  Семь часов две минуты. Новый, еще более страшный взрыв со-тряс "Марию". Линкор круто повалился на правый борт, и нос его стал уходить под воду. Вот уже скрылись носовые пушечные порта. Дрог-нула уцелевшая задняя мачта, описывая в небе прощальный полукруг, и перевернувшись вверх килем, линкор лег на дно.
  ...Над бухтой как стон, пронесся крик ужаса. Корабли и баркасы поднимали из воды тех, кого еще можно было спасти. К вечеру стали известны ужасающие размеры катастрофы: погиб один из мощней-ших кораблей Черноморского флота, 225 матросов убиты или сконча-лись впоследствии, 85 тяжело ранены. Остальных членов команды "Императрицы Марии" удалось спасти. Академика А. Н. Крылова, за-нимавшегося расследованием катастрофы по указу самого царя, дол-го преследовали жуткие картины случившегося: "...В палубах, навер-ное, была масса убитых и обожженных. В полном мраке в них творился неописуемый ужас... Вы скажете, что это мои фантазии, - да, но осно-ванные на сотнях показаний экипажа "Марии"..."
  
  
  
   2.
   ВЕРСИИ.
  
  О гибели "Императрицы Марии" написано немало. Немало также было высказано и версий о причинах, породивших фатальные взрывы. Но вот ни одного убедительного объяснения по интересующему всех по-воду предъявлено так никогда и не было. Наиболее интересны гипотезы о вездесущих германских шпионах, подбросивших в погреб боезапаса линкора бомбу - ведь шла война, и вывести вражеский линкор из строя немцам нужно было позарез. К тому же было доказано, что аналогичные катастрофы на итальянском флоте были произведениями именно уме-лых диверсантов, туго знающих своё дело. Причину взрыва на "Барон Дризен" тоже в конце концов выяснили. Но н и к т о еще не заявил, что сможет доказать ФАКТ ДИВЕРСИИ на "Императрице Марии", а расхожие слухи могут заинтересовать только болтунов и скептиков, но не ученых. Существуют еще две сильные версии, но и они не подкреплены доказа-тельствами. Как-то в одном старом морском альманахе, издававшемся до второй мировой войны в Праге, было опубликовано письмо старшего офицера с "Императрицы Марии", некоего Городысского, где он предла-гает свою версию случившегося: по его словам, взрыв, послуживший причиной гибели корабля, был произведен старшим комендором Воро-новым, случайно уронившим один полузаряд себе под ноги во время уборки в пороховом складе первой башни главного калибра. Однако сам Воронов нам ничего по этому поводу рассказать не может, потому что, учитывая силу первого подбашенного взрыва, он начисто испарился в результате своей роковой оплошности. Эта интересная версия так и ос-тается всего лишь версией. Еще одно предположение основывается на том, что в погребе башни воспламенился якобы испорченный временем порох - в принципе, самовозгорание некачественных боевых зарядов не такая уж и редкая штука, но опять-таки, никаких доказательств в пользу этого факта предоставлено так никогда не было...
  Самой убедительной версией по-прежнему остается злой умысел. Авторы практически всех исследований, посвященных загадочной гибе-ли линкора, разрабатывают именно эту золотую жилу. На свет извлека-ются "убедительные факты", даже "признания" участников диверсии, но... никого эти "факты" и "доказательства" в конце концов не убеждают. Порой на удочку сомнительных фактов ловились многие популярные ис-следователи и писатели, они пыжились от осознания значимости попав-ших в их руки сведений, а порой пускались на откровенное очковтира-тельство, пытаясь с помощью своего авторитета заставить поверить чи-тателя в понравившиеся им самим гипотезы. И порой некоторые из них почти добивались желаемого эффекта!
  Яркой иллюстрацией этому может послужить немало нашумевшая в свое время книга Г. Митрофанова, который в 30-е годы был красным контрразведчиком, попросту - чекистом. Роман называется "Тонкая нить", и в нем рассказывается о том, как в 1932 году сталинские чекисты обезвредили шпионско-диверсионную группу, действовавшую в Нико-лаеве на одном из судостроительных заводов с целью выводить из строя производимые там советские военные корабли.
  Итак, Митрофанов попытался нас убедить в том, что один из пой-манных руководителей этой группы, некий Верман, на допросах утвер-ждал, что эту группу он создал еще в 1910 году, по крайней мере трое его нынешних подручных работали на николаевских верфях еще при ца-ре, и взрыв на "Императрице Марии" в 1916 году - именно его с ними рук дело. Когда начинаешь читать эту книжку, то с первых же страниц чувст-вуется подвох. Невзирая на обилие подробностей и мелких деталей, ис-тина, с самого начала якобы заложенная в повествовании и быстро пре-вращающаяся в мощную реку к середине книги, трансформируется в мутный поток, и потом вообще пересыхает. Факты, выложенные Верма-ном следователю, в конце концов становятся голословными утвержде-ниями. Сам Митрофанов, даже не замечая этого, делает из всей этой истории вывод, натурально опровергающий всю его гипотезу: чекисты решили, что Верман рассказал про свое участие в той давней диверсии только потому, что полагал, что в таком случае следователи поймут, что Верман - разведчик международного класса, а таких разведчиков, как правило, зря не расстреливают. Но немецкий шпион здорово обмишу-рился в своих надеждах: чекисты в те годы стреляли всех подряд, не щадили даже друг друга, так что там говорить про какого-то шпиона, хоть и международного класса? Верману они не то чтобы не поверили - про-сто их вовсе не интересовали дела двадцатилетней давности, тем более что дело было еще при царе, а раз линкор был царский, то так ему, ца-рю, и надо. В наше время были отысканы документы, подтверждающие рассказ Митрофанова, но рассказа самого Вермана они, увы, не под-тверждают никоим образом. Энтузиасты разыскали в архивах все дела, связанные с диверсионной деятельностью группы Вермана, и поверьте - от чтения этих дел можно получить истинное удовольствие. Однако ни к каким практическим выводам оно подвигнуть не может. Царской контр-разведке не удалось выйти на след диверсионной группы, а то, что "за-сыпавшийся" шпион наболтал красным комиссарам в тщетной надежде спасти свою шкуру, годится лишь для использования в детективном ро-мане.
  В 1989 году в Лондоне вышла книга английского историка-мариниста Кларенса Питтмана "Ледяные призраки высоких широт", в ко-торой он, в числе прочего, привел некоторые факты из биографии зага-дочно исчезнувшего в 1951 году в Атлантике бразильского линкора "Сан-Паулу". Некоторые штрихи в судьбе этого корабля показались интерес-ными другому английскому писателю, Роберту Мерриту, который инте-ресовался гибелью "Императрицы Марии" уже давно, они напрямую пе-рекликались с судьбой русского дредноута, и этот исследователь пред-принял маленькое расследование, которое в конце концов натолкнуло его, как ему самому показалось, на большое открытие!
  
  
  
   3.
   ЛИНКОР "САН-ПАУЛУ".
  
  Чего общего у кораблей, один из которых погиб в 1916 году, а дру-гой - спустя треть века? Оказывается, многое, если отбросить даты их кончин. Оба они, и "Императрица Мария", и "Сан-Паулу", были одними из сильнейших в мире на момент ввода их в строй военными кораблями (*3). Построены они были примерно в одно и то же время (разница всего в 4 с лишним года), правда, Бразилия вступила в первую мировую войну спустя целый год после гибели "Марии", но тем не менее следует учиты-вать тот немаловажный факт, что оба эти корабля были самыми опас-ными врагами для кайзеровского флота. К концу 1917 года "Сан-Паулу" с двенадцатью своими 305-миллиметровыми пушками вовсю готовился принять участие в операциях британского Гранд Флита в Северном и Средиземных морях, а немцев это, понятно, не устраивало. Англичане, предвидя возможное повторение Таранто и Бриндизи, приняли свои ме-ры по охране флота своего нового союзника, никоим образом не надеясь на бдительность самих бразильцев. Британская контрразведка продела-ла огромную работу, добыв сведения о том, что к середине декабря в Рио-де-Жанейро для создания диверсионной группы прибывает герман-ский агент. По наводке англичан бразильская полиция накрыла органи-зацию прогермански настроенных соотечественников, однако до ядра группы добраться не смогла. Тогда англичане предложили союзникам более тесное сотрудничество, и отрядили в Рио-де-Жанейро своих са-мых опытных специалистов. Результаты сказаться не замедлили. Всего через несколько дней неуловимый спец-диверсант очутился в их руках. Им был тридцатилетний капитан кайзеровского флота Гельмут фон Штитгоф. Он был пойман, можно сказать, на горячем: в тот день два за-вербованных им бразильских матроса пытались подложить "адскую ма-шинку" в орудийный погреб "Сан-Паулу", и после недолгих допросов вы-дали своего шефа с потрохами. Правда, "шеф" был далеко не так прост, чтобы так быстро попасться, но его подвела досадная случайность. Его опознал на улице один из британских сыщиков, знакомый со Штитгофом еще с довоенных времен, а помощники-матросы своими показаниями добили шпиона окончательно...
  Но история на этом не закончилась. На допросах немец все отри-цал, на что он надеялся - непонятно, но наверняка на что-то надеялся, прекрасно понимая, что имеет на руках какой-то секретный козырь. И как видно, такой козырь был у него на самом деле. У бразильцев вина Штит-гофа не вызывала никакого сомнения, и они собирались шпиона рас-стрелять без всяких проволочек, но тут за него вступились англичане. Они заявили бразильцам, что Штитгоф - шпион высшего класса, что за его плечами множество тайн, за раскрытие которых отдали бы многое правительства некоторых европейских государств, и предложили бра-зильцам сделку. Сделка оказалась очень выгодной. Англичане получили Штитгофа, а Бразилия - несколько интернированных с началом войны в её портах немецких пароходов. С этого момента следы Штитгофа теря-ются в анналах истории.
  В 1989 году, после выхода в свет "Ледяных призраков высоких ши-рот", Питтману стали приходить письма от людей, которые были участ-никами тех давних событий, или знали больше, чем сам автор книги. И вот в один прекрасный день на письменном столе писателя наконец очу-тилось письмо, которое стало решающим в возобновлении расследова-ния по делу о гибели "Императрицы Марии". Документ не содержал в се-бе и намека на судьбу русского дредноута, однако речь шла о неулови-мом Гельмуте фон Штитгофе, который был когда-то связан с упомяну-тым в "Призраках" линкором "Сан-Паулу"...
  Письмо прислал некий Вильгельм Прохнов из Мангейма - в недав-нем прошлом офицер военно-морских сил Западной Германии. В своем послании Прохнов заявил, что нерманский диверсант Гельмут фон Штит-гоф - его дед, и настоящее его имя - Генрих Прохнов. О том, что во вре-мя первой мировой войны его дед был шпионом, и более того - дивер-сантом, в семье не знали до того момента, как был найден его дневник, спрятанный в тайнике и пролежавший там долгие годы. Сам Генрих Про-хнов закончил свою жизнь в 1942 году в подвалах гестапо - он был рас-стрелян за участие в деятельности шпионской группы, работавшей на сталинскую разведку и известной под названием "Красная капелла". Внук Прохнова писал дальше, что может выслать Питтману копию этого самого дневника, если только он этого пожелает. Естественно, англича-нин этого пожелал, и через неделю дневник был в его руках.
  К тому времени Питтман начал сотрудничать с Мерритом, который полным ходом готовил свою собственную книгу, посвященную "Императ-рице Марии". Он передал записки немца своему коллеге, что бы тот ра-зобрался, насколько компетентен этот документ, и Меррит принялся за работу. Меррит с жадностью набросился на записки Прохнова, но вскоре его пыл несколько поугас. В дневнике немецкого диверсанта речь шла о таких невероятных вещах, которые заставляли исследователя задумать-ся о подлинности этого документа. В частности, германский шпион ут-верждал, что взрыв на "Императрице Марии" был санкционирован... са-мими англичанами! По утверждениям Прохнова, англичане вступили в сговор с кайзеровским диверсантом, что и позволило Прохнову впослед-ствии, после неудавшейся диверсии на "Сан-Паулу", натуральным обра-зом их шантажировать, для того, чтобы они "выкупили" его у жестоких бразильцев! После окончания войны британские коллеги отпустили нем-ца на все четыре стороны, и он возвратился на родину, где сразу же по-ступил на службу новому правительству. Раздувать эту историю он тогда не собирался, потому что отставному шпиону, тем более "засыпавшему-ся", найти работу в те времена в Германии было очень трудно, а рабо-тать на англичан, как они ему предлагали перед расставанием, они отка-зался, как он писал, по соображениям характера весьма принципиально-го. Но прошло время, и свою тайну он все-таки решил донести до потом-ков, для чего и взялся за перо.
  
  
  
   4.
   ГЕРМАНСКИЙ ДИВЕРСАНТ ГЕНРИХ ПРОХНОВ.
  
  ...Летом 1914 года офицер кайзеровской разведки Генрих Прохнов, зарекомендовавший себя к тому времени несколькими успешными де-лами, проведенными в тылу сербской армии во время II-й Балканской войны, получил приказ возглавить диверсионную группу, созданную еще в начале десятилетия на заводе "Руссуд" в Николаеве. Цель намечав-шейся операции - не допустить вступления в строй четырех новейших линкоров русского флота: "Императрица Мария", "Императрица Екате-рина", Император Александр III" и "Император Николай I". На пороге стояла большая война, и немцы не без основания полагали, что Турция выступит на их стороне, но вот флот турецкий был слабоват по сравне-нию с русским. Турецкие военные корабли по своим боевым качествам уступали даже тем устаревшим черноморским броненосцам, которые уже имелись. Для создания превосходства турецких сил кайзер направил в Босфор быстроходный линейный крейсер "Гебен" и лёгкий крейсер "Бреслау". Однако с появлением у русских хотя бы одной "Императрицы" или "Императора" пребывание этих кораблей в Черном море станови-лось бессмысленным. Ввод в строй первых двух русских дредноутов на-мечался на начало 1915 года - а до этого момента нужно было во что бы то ни стало если не уничтожить их, то хотя бы задержать их вступление в боевые действия в первые, самые решающие месяцы войны.
  Диверсионная организация, созданная уже упоминавшимся Викто-ром Верманом, русским подданным, но немцем по происхождению и воспитанию, по мнению верховного германского командования, не в со-стоянии была предпринять в отношении русских линкоров что-либо серьёзное самостоятельно, хотя она и вела довольно эффективную раз-ведывательную работу. Помимо самого Вермана в группу входили инже-неры "Руссуда" Сгибнев и Феоктистов, а также член городской управы (впоследствии - голова) Матвеев (*4). У этого самого Матвеева имелся засекреченный радиопередатчик немецкого производства, с помощью которого он передавал куда надо всю собранную информацию. До войны прикрывал это шпионское гнездо австро-германский консул в Николаеве Франц Фришен, но как только началась мобилизация, Фришену при-шлось покинуть Россию; выехать из Николаева в восточную часть стра-ны властями было предписано также и Верману. Впрочем, очень скоро эти два иностранца опять очутились в городе, но только уже им при-шлось действовать из очень глубокого подполья, и потому эффектив-ность их работы оставляла желать лучшего. Так как в городе их лично-сти были прекрасно известны, ни о какой активной деятельности не мог-ло быть и речи. Для руководства требовался человек, которого никто не знал в лицо...
  Как и всякий разведчик, которого готовили с учетом неизбежной большой войны с Россией, Прохнов великолепно знал русский язык и обычаи русских. Это в значительной степени помогло ему адаптировать-ся в новых условиях, и зимой следующего, 1915 года он с помощью Сгибнева устроился на завод электриком. За несколько последующих месяцев своей деятельности на "Руссуде" Прохнову удалось добиться впечатляющих результатов. Доделка "Екатерины", намечавшаяся на на-чало текущего года, из-за всяческих неполадок отодвинулась на осень. "Император Александр III" так безнадежно увяз в этих же самых непо-ладках из-за сорванных диверсантами поставок нужного оборудования, что на него руководство заводом попросту махнуло рукой и все силы бросило на скорейшую подготовку более "многообещающей" "Марии".
   А тем временем "Гебен" на Черном море хозяйничал вовсю. Он па-рализовал все судоходство на этом театре военных действий, внезапно появляясь то там, то тут, безнаказанно обстреливал русские порты, и порядком измотал черноморские броненосцы, которые, не обладая дос-таточной скоростью, никак не могли расправиться с ним. Но выход в мо-ре корабля, который запросто смог бы прищемить хвост обнаглевшему пирату, неумолимо приближался. "Императрицу Марию" решено было взорвать, когда она будет грузиться боезапасом, для чего на корабль нужно было пронести механические взрыватели. Однако ввод в строй этого линкора все отодвигался, хранить же взрыватели на корабле было опасно. Русская контрразведка, почуяв неладное, активизировала свои действия, и работать приходилось очень осторожно. Завод прямо-таки кишел агентами царской охранки, и всех их выявить не удавалось даже таким осведомленным спецам, как Сгибнев и Феоктистов. А как-то раз с Прохновым произошел неприятный инцидент, который и поставил крест на его личном участии в этой операции.
  ...Поздним вечером 12 июня 1915 года Прохнов шел по глухому пе-реулку на окраине города навстречу со своим агентом, у которого храни-лись взрыватели, как вдруг почувствовал за собой слежку. Сначала он попытался ускользнуть, путая следы и изменяя маршруты, но преследо-ватель не отставал. Он вел себя так настырно, что Прохнов посчитал, что это какой-то бандит, вознамерившийся ограбить запоздалого прохо-жего. Улучшив момент, немец подпустил злоумышленника поближе, а затем напал на него, нанеся такой сокрушительный удар кулаком в голо-ву, что тот упал и больше не шевелился. Прохнов обыскал незнакомца, но никаких документов при нем не нашел. Однако он нашел при нем со-лидную пачку русских денег, которые тотчас переложил в свой карман - нужно было увести в сторону неизбежное расследование. Терзаясь смутными предчувствиями, Прохнов бросил бездыханное тело прямо на улице, и позабыв про предстоящую встречу с агентом, тут же отправился обратно домой. На следующий день из газет он узнал, что ночью на ули-це был найден мертвым представитель английской военной миссии в Николаеве Казимир Смитсон...
  Это была скверная новость. Прохнов и понятия не имел, что пона-добилось от него невооруженному англичанину в темных переулках, и вообще - как тот на него вышел? Матвеев, которому немец поручил раз-нюхать, что к чему, разузнать толком так ничего и не смог. Прохнов был почему-то уверен, что все это было неспроста. И хотя русские предста-вили дело как самое заурядное ограбление, Прохнов во избежание воз-можного провала решил временно прекратить подготовку к диверсии.
  Между тем близился час ввода в строй "Императрицы Марии". Вер-ман, оставшийся формальным руководителем группы, торопил Прохнова с выполнением задания. Прохнов терпел его до того самого момента, как тот вдруг не обвинил офицера в предательстве. Это было уже слишком. Между агентами произошел довольно резкий разговор, в конце которого Верман вдруг заявил, что недавно получил деньги от... англичан! Причем именно за то, что "Императрица Мария" будет взорвана ещё ДО выхода в море!
  Прохнов был поражен. Он не поверил Верману, но после того, как тот показал ему деньги, шпион понял, что дело приняло непредвиденный оборот. К такому он не был готов, он растерялся, не настолько, правда, чтобы потерять голову, но достаточно для того, чтобы усомниться в бла-гонадежности своего окружения. Сначала он разобрался с Верманом и выяснил, что англичане озабочены появлением в море черноморских дредноутов не меньше, чем сами немцы. Только британцы смотрели в самую глубокую даль, и прекрасно видели, что после войны самым глав-ным врагом для их империи будет не Германия и не Австро-Венгрия, и даже не Турция, и когда-нибудь именно эти самые русские линкоры ста-нут им как кость поперек горла. Собственно говоря, русские флоты ме-шали англичанам всегда, особенно черноморский, так как он стоял как раз на важном торговом пути из Европы в Индию и Китай, а также в Вос-точную Африку, Австралию и так далее. Лорды британского Адмирал-тейства очень надеялись, что всю грязную работу по устранению такого опасного конкурента за них выполнят германские диверсанты, обосно-вавшиеся на Николаевском заводе. Они отлично понимали, что если линкоры уйдут в Севастополь, главную базу Черноморского флота, то немцам дотянуться до них будет гораздо труднее, нежели на заводе, а то и вовсе невозможно. Получив каким-то образом данные о немецких планах, они со своей стороны делали все возможное, чтобы дезинфор-мировать русскую контрразведку и не дать организации Вермана засы-паться до того, как она уничтожит русские корабли. Однако со взрывами вышла заминка, а полумеры англичан, понятно, не устраивали. Ввод в строй главного корабля неотвратимо приближался, а немцы, по мнению англичан, явно не торопились. Тогда коварные британцы решили играть в открытую. Связавшись с Верманом, они предложили ему за ускорение операции солидное вознаграждение. Верман хоть и был патриот своей Германии, но дураком он не был никогда. Деньги он взял, умолчал толь-ко о том, кто именно является истинным руководителем диверсионной организации. Англичане в свою очередь тоже ушами не хлопали, и на-стойчиво искали связи с самим Прохновым, за что теплым июньским ве-чером и поплатились жизнью своего агента Казимира Смитсона. Впро-чем, эта потеря их не сильно огорчила, они готовы были выплатить деньги и самому Прохнову, так как начали подозревать, что тот попросту водит свое командование за нос - ведь у него была такая прекрасная возможность взорвать "Марию" еще у достроечной стенки!
  Прохнов не стал над всем этим долго раздумывать, а взял да и по-слал через Матвеева в Берлин зашифрованную радиограмму. Этой са-мой радиограммой он поставил свое руководство в такой тупик, что те не сразу смогли сообразить В ЧЕМ ДЕЛО и решить как быть. Наконец в Берлине выдвинули версию о том, что русские вместе с англичанами за-теяли какую-то рискованную игру, правил которой разгадать пока нет ни-какой возможности. Во избежание провала своего лучшего агента они предписали Прохнову как можно скорее покинуть Николаев, для чего прислали за ним подводную лодку. Разбираться с англичанами они пре-доставили самому Верману. Если организация раскрыта, то линкоры на верфи все равно уже не уничтожить, рассуждали немцы, а если нет, то англичане сами добьются того, что задумали, в любом случае рисковать в такой ситуации было бы неразумно.
  Тем временем наступило 25 июня. Первый из русских дредноутов - "Императрица Мария" - вышел в море и произвел учебные стрельбы. После захода в Одессу "Мария" под усиленным эскортом прямиком на-правилась в Севастополь, и теперь стало ясно, что дни "Гебена" на Чер-ном море сочтены. Англичане тоже понимали, что ничего хорошего это не принесет также и им. Вытесненный из Черного моря, вражеский лин-кор мог запросто начать хозяйничать в море Средиземном и приняться за английское судоходство в этом районе, что, впрочем, впоследствии и произошло - в результате своей вылазки из Дарданелл "Гебен" вступил в бой с двумя мощными британскими морскими мониторами и точным ог-нем своих орудий отправил их на дно Эгейского моря...
  Так что как немцы, так и англичане, были очень и очень озабочены. "Императрица волчица", как назвали ее турки, быстро навела на море порядок, она искалечила "Бреслау", досталось и самому "Гебену". Ту-рецкие войска в панике покинули многие причерноморские порты Закав-казья и укрылись в горах, вне пределов досягаемости главного калибра "Императрицы", поддержанное ею в этих районах наступление отброси-ло турок на многие десятки, а потом и на сотни километров вглубь турец-кой территории. Достаточно вспомнить, что взятие Трапезунда осущест-влялось при непосредственном участии дредноута, а также благодаря высаженному с него мощному десанту.
  Немцам нужно было немедленно что-то предпринимать, но в даль-нейших событиях Прохнов участия уже не принимал. На страницах сво-его дневника он выдвигал кое-какие предположения относительно ав-торства взрыва на "Императрице Марии" на севастопольском рейде 7 октября 1916 года, но они были настолько предвзяты и неопределенны, что заинтересовать серьёзного исследователя могли с большим трудом, тем более что многие подробности явно были взяты из материалов "де-ла Вермана" образца 1932 года. Оставался, правда, невыясненным во-прос, как могло это дело тогда попасть в руки Прохнова, но учитывая специализацию этого кадрового шпиона, отказавшегося работать после войны на демократическую Англию и примкнувшего затем к сторонникам узурпаторского сталинского режима, этот вопрос можно было проигнори-ровать вполне законным образом. По версии Прохнова, взрыв на "Импе-ратрице Марии" был совершен исключительно по английскому заказу, по английскому плану, и с помощью английских денег, однако сам Верман об этом упорно молчит. Немаловажен и тот факт, что за свою шпионскую деятельность Верман был дважды награжден Железными Крестами: II-й степени в 1918-м и I-й степени в 1926 году. Собственно, установленный большевиками факт его повторного награждения и послужил причиной его провала в 32-м (*5). Конечно, награды эти впечатляют, немцы нико-гда не разбрасывались такими вещами по пустякам, поощряя никчемных агентов за невыполненные дела, но это, сами понимаете, еще не осно-вание утверждать, что гибель русского линкора - именно Вермана рук дело. Тем более что никаких доказательств подобному утверждению предъявлено не было.
  Как бы там ни было, а взрыв на "Императрице Марии" произошел более чем через год после того, как Прохнов покинул Россию. Его версия Меррита не убедила. Но он продолжал читать, надеясь что все не про-сто, как кажется, и кое-что его заинтересовало в несколько большей сте-пени, чем остальное.
  
  
  
   5.
   АНГЛИЙСКИЙ РАЗВЕДЧИК ДЖОН ХАВИЛЛАНД.
  
  Описывая свое заключение в Англии после провала операции по уничтожению "Сан-Паулу", Прохнов упоминает имя некоего Джона Ха-вилланда - подполковника британской разведки, который в свое время пытался склонить Прохнова к сотрудничеству. До 1917 гола Хавилланд являлся сотрудником британской военной миссии в Петрограде, но не это было самым интересным. Самое интересное заключалось в том, что начинал этот офицер войну, по словам немца, в чине... лейтенанта. От лейтенанта до подполковника путь, сами понимаете, очень долог и тру-ден, однако в разведке любые пути имеют шансы довольно значительно сокращаться. Ведь не секрет, что военные миссии любого государства в любое время, тем более военное, более чем наполовину состоят из кад-ровых разведчиков, причем не абы каких, а самых что ни на есть способ-ных. От Прохнова не укрылся факт такого головокружительного продви-жения Хавилланда по службе, и он не преминул подчеркнуть его в своих записках. Немец рассказывал, что Хавилланд получил два звания одно за другим сразу же после того, как покинул в Россию. Его перевели в Лондон, в отдел контрразведки, где он и застал конец войны. В 1920-м Хавилланд вдруг уволился из флота, невзирая на возможность продол-жения своей карьеры в Генеральном штабе, и переехал в Канаду, где и погиб при невыясненных до конца обстоятельствах в 1929-м.
  К тому времени Меррит не располагал абсолютно никакими данны-ми, которые позволили бы ему вплотную подступиться к разгадке тайны "Императрицы Марии". Немецкие архивы не содержали в себе никаких намеков на причастность кайзеровской разведки к гибели линкора. Если взрыв в Севастополе - дело рук немцев, то такие документы, или хотя бы намек на их существование, должны были бы быть наверняка. В Бер-лине писатель отыскал подлинники наградных документов Вермана, но в сопровождающих их бумагах об "Императрице Марии" - ни слова. Да, до 1915 года Верман проделал огромную работу в пользу германской раз-ведки, он передал своим хозяевам в Берлине целую кучу ценных сведе-ний о строящихся в Николаеве кораблях, за то и награжден был Желез-ным Крестом II-й степени. Железный Крест I-й степени достался ему за те же заслуги, только уже не от кайзера, который в 1926 году остался только в воспоминаниях, а от правительства послевоенной Веймарской республики, и по существу являлся как бы авансом за начатую уже при Советах разведывательную работу. Встретил англичанин в архивах и рассказы о Прохнове, правда, сведения эти во многом отличались от из-ложенной в дневнике самого диверсанта истории. Так, Меррит нигде не нашел упоминания про его радиограмму в свой штаб о вмешательстве в ход операции по уничтожению русских линкоров англичан. Неужели это был только плод его воображения? Или за этим скрывалось нечто боль-шее? Да, Прохнова отозвали из России в июне 1915 года, но вовсе не из опасения провалить организацию, а из-за нецелесообразности даль-нейшего использования такого шпиона в качестве руководителя, так как выяснилось, что уничтожить линкоры на заводе нет никакой возможно-сти, а с разведработой успешно мог справиться сам Матвеев со своими помощниками-инженерами. Прохнова просто решили применить в другой стране, и направили в Америку, где он должен был заняться организаци-ей диверсионных групп в связи с ожидавшимся вступлением этой страны в европейскую войну. Короче, в германских документах той поры англи-чанин не нашел и намека на вмешательство англичан в баланс сил на Черном море. Но отработать след подполковника Хавилланда он был просто обязан. Тем более что и умер тот, если верить Прохнову, как-то не по-человечески...
  Для начала Меррит навел справки в Королевском архиве в Торонто. Он отыскал информацию, касающуюся некоторых моментов жизни Джо-на Хавилланда, и получил наконец возможность детально ознакомиться с обстоятельствами его смерти. И эти обстоятельства на самом деле по-казались ему интересными.
  Итак, как и утверждал Прохнов, Хавилланд встретил первую миро-вую в чине лейтенанта морской разведки, но Мерриту в глаза бросился срок, в течение которого тот носил лейтенантские погоны до войны. За 10 лет любой лейтенант имеет немалый шанс дослужиться до капитана, но наш герой, по-видимому, в ту пору не блистал способностями, хотя сразу же после объявления мобилизации очутился не где-нибудь, а в России в качестве военного советника! Чем он там занимался НА СА-МОМ ДЕЛЕ - этого документы тоже не сообщают, однако не прошло и трех лет, как он снова в Англии, но уже в чине подполковника. Ясное де-ло, что британцы тоже так просто не раскидываются званиями, и потому можно смело предположить, что во время своего пребывания в России Хавилланд "вытворил" нечто такое, что простыми орденами и медалями отмечать было бы нецелесообразно, да и опасно. Совпадение это, или нет, но отъезд Хавилланда из России состоялся ровно через неделю по-сле трагедии в Севастополе. После своего возвращения в Англию раз-ведчик быстро переквалифицировался в контрразведчика, и в начале 1918 года умудрился раскрыть германскую шпионско-диверсионную сеть, охватившую авиационные заводы фирмы "British & Colonial Airplane" в Филтоне и Брислингтоне. В 1920 году этот "вундеркинд" полу-чил очередное (на этот раз) звание полковника, но внезапно бросил свою блестящую карьеру и отбыл в Канаду, где его семья владела не-сколькими земельными участками в горах недалеко от Эдмонтона. При-чины такой поспешности были до неприличия банальны: на одном из участков нашли золото.
  Впрочем, это золото не принесло полковнику Хавилланду особого дохода, так как через несколько лет выяснилось, что его очень мало. За-то на этом же участке скоро обнаружилось богатство несколько иного рода - нефть. Хавилланд организовал компанию по добыче черного зо-лота, и скоро стал одним из самых богатых людей в Эдмонтоне. В 1929 году ему стукнуло 52 года, но тут с англичанином приключилась непри-ятная история - во время одной из своих экспедиций по окрестным горам он был убит неизвестными злоумышленниками. Меррит пролистал вы-писки из дел почти 70-летней давности и понял, что в свете выдвинутой Прохновым гипотезы это убийство и на самом деле несколько необычно.
  Дело было так. 4 июня 1929 года полковник Хавилланд предпринял небольшой поход в самый отдаленный уголок своих владений - несмот-ря на немолодые годы, он был человек крепкий и закаленный, и все изы-скания на принадлежащих ему территориях всегда производил само-стоятельно, не доверяя это дело никаким агентам или управляющим. У него давно имелись подозрения на то, что самый недоступный его уча-сток, расположенный в долине реки Унбойн-Крик скрывает в своих не-драх нефти больше, чем все окрестные месторождения. В сопровожде-нии двух топографов, горного инженера и трех носильщиков-индейцев, он отбыл из Эдмонтона на самим им сконструированном вездеходе. На исходе дня отряд остановился в небольшом поселке лесорубов под на-званием Этна. Пока индейцы и топографы разбивали лагерь на окраине Этны, Хавилланд отправился с одним из инженеров в ближайший кабак промочить горло. Но приятно провести время полковнику так и не дове-лось по той причине, что кто-то из многочисленных гостей этого заведе-ния завязал с ним драку - причин этой драки выяснить впоследствии как ни старались, не смогли. Полковник маленько пришиб грубияна, но ему и самому досталось от спутников потерпевшего. В конце концов вмеша-лась полиция и препроводила драчунов в участок. Полковника, впрочем, сразу отпустили, так как все окрестные земли являлись его собственно-стью, и ссориться с могущественным хозяином начальнику местной по-лиции было не с руки. Хулиганов же оставили в участке на ночь.
  Рано утром экспедиция Хавилланда отправилась дальше, и к по-лудню добралась до границ нужной территории. Дальше были крутые горы, и путешественники отправились пешком. Но не прошло и получаса, как произошло новое ЧП, на этот раз все было гораздо серьёзнее. Когда изыскатели подобрались к перевалу, кто-то открыл по ним сзади беглый огонь из винтовок, и уложил наповал обоих топографов и одного индей-ца. Полковник отделался лёгкой царапиной и тотчас бросился с двумя оставшимися индейцами в погоню за злоумышленниками, но тех и след простыл. Тогда они забрали тела погибших и возвратились в Этну.
  Странное убийство подняло на ноги всю местную полицию. Снача-ла попытались разыскать тех типов, которые затеяли в кабаке драку ве-чером, и которых полицейские отпустили утром сразу же после отбытия экспедиции, но все было тщетно. Дебоширы, подозреваемые в убийстве людей Хавилланда, испарились, местные же о них ничего не знали, рас-сказали только, что те прибыли накануне из другого округа, вроде бы охотники из Атабаски. Полиции были известны только их имена - все трое оказались русскими. Но русских в Альберте пруд пруди. К тому же документы могли быть поддельными, что редкостью в тех местах не яв-лялось. Как бы там ни было, а экспедиция полковника Хавилланда была сорвана, и он собирался отправляться домой, но прибывший со скоро-стью звука из Калгари окружной следователь попросил Хавилланда на денек задержаться. Пришлось полковнику снова заночевать в Этне, но на этот раз он почему-то не разбил лагерь, а поселился в местной гости-нице. А ночью эта самая гостиница самим таинственным образом заго-релась, и к утру сгорела дотла. Самым странным в этой истории было то, что при пожаре удалось спастись всем постояльцам, и трезвым, и мертвецки пьяным, из огня даже выбрался немощный старик проживав-ший под самой крышей этого деревянного строения, а вот полковник контрразведки, хоть и бывший, но все же специалист по выживанию в любых условиях - сгорел! Полиция быстро установила, что причиной по-жара был элементарный поджог - возле гостиницы были обнаружены две канистры из-под керосина. Самих же злоумышленников так никогда найти не смогли. Имена задержанных накануне русских тоже ничего не дали - предъявленные полицейским документы и на самом деле оказа-лись фальшивыми, это было проверено по телеграфу в Главном поли-цейском управлении. На всякий случай полиция составила со слов сви-детелей портреты подозреваемых и разослала эти рисунки во все концы страны, а также в соседние Соединенные Штаты. Несколько лет рассле-дование топталось на месте, пока одного из подозреваемой троицы не обнаружили в Сан-Франциско, правда в виде трупа. Он был застрелен при попытке ограбить частный банк "Пацифик" на Маркет-стрит. При нем не было никаких документов, и его настоящее имя опять-таки выяснить не удалось. На том дело о загадочной смерти полковника Хавилланда для канадской полиции и закончилось.
  Но для Меррита оно только начиналось.
  
  
  
   6.
   ЭЛЕКТРИК НАЗАРИН.
  
  Теперь англичанин ясно представлял себе, в каком именно направ-лении нужно действовать. След был хоть и давним, но горячим. Меррит связался с одним из своих коллег в Сан-Франциско и попросил его как можно скорее отыскать в полицейских архивах дело о давнем ограбле-нии банка "Пацифик", выслать ему копию, а особое внимание уделить наличию фотографии грабителя, сделанной полицией для опознания. Затем он обратился в Военно-Морской архив в Севастополе и снял ко-пии с учетных карточек и личных дел всех моряков, когда-либо служив-ших на "Императрице Марии". На другой день он получил документы из Сан-Франциско. Все остальное было делом техники и точного глаза.
  Сперва Меррит тщательно изучил рисунок, сделанный канадскими полицейскими с предполагаемого убийцы Хавилланда в 1929 году. В де-ле он фигурировал под именем Ивашкина Петра Сидоровича. Как явст-вовало из протоколов дела об убийстве, человек с такими инициалами в Канаду никогда не въезжал и не являлся подданным этой страны, сле-довательно, имя это было фальшивым. Но фотография человека, убито-го 8 января 1932 года в перестрелке с сан-францисскими полицейскими, дала расследованию ускорение довольно значительное. Англичанин сравнил рисунок канадской полиции и фото, сделанное американскими криминалистами с трупа грабителя, и установил, что это на самом деле одно и то же лицо. Затем он стал пересматривать фотографии матросов с "Императрицы Марии", и ему улыбнулась удача. Мнимый Ивашкин ока-зался судовым электриком Назариным Иваном Петровичем, уроженцем села Беляевка Одесской губернии...
  Из документов этого самого Назарина выяснилось, что он служил на "Императрице Марии" с самого начала, то есть с июня 1915 года и вплоть до ее трагической гибели 7 октября 1916-го. Назарин участвовал во всех боевых походах "Императрицы Марии" и после катастрофы был спасен, после чего его направили для прохождения дальнейшей службы на крейсер "Кагул", а в 1920 году в числе экипажа этого крейсера он по-кинул Россию и иммигрировал во Францию. Дальнейшая судьба Назари-на по документам не прослеживалась.
   Однако и того, что исследователю удалось узнать, вполне хватало для продолжения работы. Теперь необходимо было выяснить, что же именно связывало Назарина и Хавилланда, отчего бывший русский мат-рос так разозлился на бывшего британского полковника, что не пожалел сил на то, чтобы лишить его жизни?
   Имея на руках данные по делу об убийстве Хавилланда, Меррит мог предполагать все, что угодно, но он почему-то был уверен в том, что убийство британского шпиона напрямую связано с судьбой "Императри-цы Марии". И не потому, что в причастности к диверсии Хавилланда был уверен Прохнов. Следует напомнить, что англичанин очень скептически относился и к дневнику немца, и к его гипотезе. Но, будучи не только ученым, но и весьма трезвомыслящим человеком, также скептически он относился и к самим своим соотечественникам, как к союзникам. Для начала он обновил в своей памяти некоторые детали, касающиеся появ-ления "Гебена" и "Бреслау" в Черном море. 28 июля 1914 года, когда Ав-стро-Венгрия объявила войну Сербии, и было предельно ясно, какая страна к какому лагерю примкнет в результате расширения конфликта, застало "Гебен" у берегов Марокко, и на его пути к Константинополю, ку-да адмирал Сушон получил приказ прорываться, стояли две британские эскадры. Но англичане пальцем о палец не ударили для того, чтобы пе-рехватить германские корабли. Было очевидно, что они с самого начала желали усиления турецкого флота и наращивания германского военного присутствия на Черном море. Изучая историю международных отноше-ний с давних времен, Меррит сделал некоторые выводы относительно патологической вероломности британских политиков, и потому вполне мог допустить, что они способны пойти на всё, чтобы лишить своих со-юзников нежелательного им самим козыря в лице новейших дредноутов, которые после победоносного завершения войны с Германией и Турцией русские могли повернуть против кого угодно, но в первую очередь - про-тив самой Британской империи. Ведь каждому известно, что интересы этих двух империй пересекались везде, где только можно. Даже кайзер Вильгельм накануне войны искренне удивлялся, указывая на противоес-тественность союза, именованного Антантой: ну что общего, в самом де-ле, имеется у России с Англией, которая всегда ставила палки в колеса своему нынешнему союзнику? Прав был кайзер - союзникам всегда дос-тавалось от своенравной Британии, ради собственных выгод способной пойти на откровенную гнусность. Меррит прекрасно знал, как отзывался известный английский государственный деятель лорд Дерби в своих ре-чах в палате общин в середине ХIХ столетия о своих соплеменниках:
  
   "Мы обманываем самым бессовестным образом дружественные нам нации. Мы настаиваем на точном соблюдении международных за-конов, если это соответствует н а ш и м выгодам, в противном случае мы забываем о них... История права собственности на море, которое я позволю себе назвать бесправием, представляет собой не-изгладимый пример безмерного эгоизма и алчности британского на-рода".
  
   Другой британский политик, уже нашего века, сэр Вильям Эддинг-тон, в той же палате общин приводил прямые примеры. "Трудно найти на земном шаре нацию, - говорил он своим слушателям, - которую Анг-лия политически и морально не окутала бы цепями рабства в угоду своей ненасытной алчности и безграничному эгоизму. Если нам не удается осуществления британских планов хитростью, то мы сами готовы выступить, и предлог для разрыва найти нетрудно. В этих случаях англичане никогда не стеснялись. 200 лет тому назад, когда потребовалось сокрушить мирную Голландию, один английский адми-рал прямо заявил: "Что там говорить о предлогах? Все, что так нуж-но нам в настоящее время, это торговля, которой владеет Голлан-дия. Вот вам и достаточный предлог для войны". Не может забыть коварства Англии и Дания, флот которой в 1807 году был внезапно захвачен и уничтожен. Одновременно подверглась бомбардировке и была сожжена столица королевства. Все это произошло во время полного мира, когда никому и в голову не приходило думать о войне. Так же неожиданно поплатился в 1840-м году и Китай за то, что ос-мелился поднять голос против торговли опиумом, которая обогаща-ла карман Англии. Вспомним самым подлым образом обманутых в своё время буров Южной Африки, и несчастных индийцев, которых мы без зазрения совести давим ногами и самым элементарным образом попи-раем все их свободы... Вспомним униженную в 90-х годах прошлого века во время инцидента с Фашодой и втоптанную нами в грязь Францию за то, что она стремилась помешать Англии в ее ненасытных планах колонизации Африки... (*6) Так что все народы на земном шаре имели случай испытать на себе безмерную алчность и циничный эгоизм "ко-варного Альбиона!"
  
   В свете подобных рассуждений ничего невероятного теперь в гипо-тезе Прохнова Меррит не углядел. Некоторые сомнения вызывали толь-ко средства, какими британцы намеревались достигнуть поставленной цели. Неужели британская разведка будет действовать так топорно, предлагая германскому диверсанту деньги напрямую, от имени собст-венной страны? Невероятно. Хотя ч-черт его знает! Вообще-то были прецеденты, ведь взял же взятку командир 615-го бомбардировочного эскадрона Сесил Браун от немецкого промышленника Гизена в 1940-м году за то, что его самолеты не будут вести прицельного бомбометания по германским анилиновым заводам в районе Мюнстера! Понятно, не те масштабы, но факт место имел. И потому проблема оставалась.
  
   "...Итак, я взял фотографию Хавилланда, где он был помоло-же, - рассказывал Меррит впоследствии на страницах своей книги "Тай-на "Императрицы Марии", - и принялся тщательно сличать ее с фото-графиями всех членов экипажа "Императрицы Марии". Возможно, я и не надеялся тогда на успех, это было бы, по моему разумению, слиш-ком. Но мне нужно было бы во что бы то ни стало хотя бы опроверг-нуть свою догадку. И конечно же, опровержения не последовало. На-оборот, догадка самым ошеломляющим образом подтвердилась!"
  
   Вкратце это выглядело так: Меррит обнаружил среди экипажа по-гибшей "Императрицы Марии" человека, который как две капли воды по-ходил на британского шпиона Хавилланда. Этим человеком был не кто иной, как... старший комендор Воронов, вину которого в случившемся 7 октября взрыве на линкоре пытался доказать небезызвестный нам капи-тан 2-го ранга Городысский.
  
   "...О СОВПАДЕНИИ я уже не думал. - продолжал англичанин. - Это было бы поистине невероятное совпадение, окруженное множе-ством других совпадений помельче. Я пролистнул личное дело Воро-нова. Ну конечно же - уроженец села Беляевки Одесской губернии! Зем-ляк электрика Назарина! Я закрыл глаза и попытался представить себе подробности той трагической для Хавилланда встречи двух "земляков" в далекой Канаде, но вовремя спохватился и стал листать дело Воронова дальше. Призван на Балтийский флот в 1910-м, начи-нал службу на броненосце "Андрей Первозванный", затем служил на линкоре "Петропавловск", в июне 1916 переведен на флот Черномор-ский и сразу попал на "Императрицу Марию". В ту трагическую ночь Воронов был дежурным по первой башне главного калибра. В его обя-занности как дежурного входило сразу после побудки экипажа спус-каться в артиллерийский погреб для того, чтобы записать темпе-ратуру воздуха в помещении для хранения полузарядов. По версии Го-родысского, Воронов спустился в погреб... Впрочем, версии Городыс-ского меня уже не интересовали. В то утро Городысский сам был де-журным, только не по башне, а по всему кораблю, и он сам вручил ко-мендору ключи от погреба и послал его замерять температуру. Я не утверждаю, что старший офицер был в сговоре с Хавилландом-Вороновым, хотя это и предстоит ещё выяснить. С тех пор, как Во-ронов спустился в погреб "Императрицы Марии", его больше никто не видел. Разумеется, кроме Назарина, который и пришил своего "земля-ка" спустя 13 лет в канадском поселке лесорубов!
   ...Я не стал гадать, на каком участке пути из Кронштадта в Се-вастополь убрали настоящего Воронова и подменили его Хавиллан-дом. Это было несущественно. Я не мог понять только, как британцы допустили, чтобы на корабле, где предстояло действовать дивер-санту, оказался земляк убитого ими матроса. И как лже-Воронову удалось целых два месяца водить за нос Назарина, ведь электрику ни-чего не стоило распознать подмену? А может он и распознал, да только по какой-то причине предпочел не рыпаться? Не хочется ве-рить в то, что ответы на эти вопросы мне не получить уже никогда, если только не подвернется счастливый случай. Я уверен на все сто, что все или почти все ответы на мучающие меня вопросы скрыты только в архивах британской разведки. Все-таки хотелось бы узнать, за какие такие подвиги младшего офицера Хавилланда во мгновение ока превратили в офицера старшего? Когда я все-таки послал по этому поводу запрос в британское Адмиралтейство, в чьём ведомст-ве когда-то числился Хавилланд, мне ответили, что к моменту появ-ления в России в 1915 году Хавилланд отнюдь не был лейтенантом... ОТНЮДЬ. Что кроется за этим безликим "отнюдь"? Я попытался уточнить, но меня грубо осадили: не смей совать нос! Информация исчерпана. Мне прямо дали понять, что британская разведка не соби-рается ни с кем делиться секретами даже вековой давности. Вот так."
  
  
  
  
   7.
   ВОПРОСЫ И ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ.
  
   Пока Меррит раздумывал над странным заявлением, сделанном чи-новником Адмиралтейства, вопросы продолжали накапливаться. Впро-чем, самое главное Меррит для себя уяснил, а недостающие мелочи, по его мнению, поможет выявить только широкая публикация обработанных им материалов. Даже если Адмиралтейство и не допустит никого из за-интересованных исследователей в свои архивы, всегда найдется масса письменных подтверждений этой гипотезы. О трагедии "Императрицы Марии" написано немало очерков, статей, исследований и даже художе-ственных романов... Но ни одному исследователю и в голову не могло до этого прийти обратить свои взоры в сторону, полностью противополож-ную укоренившемуся представлению о причинах катастрофы. К тому же коварные британские адмиралы наверняка сделали все возможное, что-бы замести все свои следы, касающиеся Севастополя 16-го года. И вполне вероятно, что гибель самого полковника Хавилланда инспириро-вана всемогущими британскими спецслужбами. Недавно один из пред-ставителей всемирно известного американского издательства "Inter Public House" в своем интервью бостонской газете "Асклепион" сообщил некоторые интересные вещи. Оказывается, в самом начале того траги-ческого для Хавилланда 1929 года бывший британский разведчик вел переговоры с тогдашним редактором издательства Уолтером Хелфрин-гом о публикации своих будущих мемуаров. Однако этих мемуаров свет так и не увидел. Успел ли Хавилланд написать эти мемуары до того, как сгорел в той злополучной гостинице в Этне? Если да, то где рукопись? Внук полковника, Эндрю Хавилланд, утверждает, что он видел, как дед писал какие-то записки, но своими планами ни с кем из родственников не делился. После его смерти этих бумаг никто не нашел.
   Второе действующее лицо - Генрих Прохнов. Был выведен из игры в тот самый момент, когда решалась судьба Британской империи, и она отчаянно нуждалась в усилении военной мощи такого стратегически важного союзника, как СССР (*7). Кто поверит в то, что берлинское отде-ление "Красной капеллы" во главе с такими профессиональными раз-ведчиками, как Шульце-Бойзен и Прохнов, пало жертвой собственной неосторожности, о чем только и трубят столько десятилетий средства массовой информации и официальные исторические круги? Учитывая коварство британцев, порой посылавших на заведомую гибель собст-венных агентов десятками и даже сотнями (стоит припомнить только ре-зультаты классической операции "кошки-мышки", затеянной британской разведкой с целью обвести вокруг пальца немцев в 42-м году посредст-вом радиоигры), им ничего не стоило "завалить" и германских агентов Сталина, лишь бы избавиться от опасного для них свидетеля собствен-ных махинаций во время первой мировой в лице Прохнова.
   Кстати, судьба Вермана тоже не является исключением. Он-то уж наверняка знал больше о неблаговидной роли британцев в судьбе "Им-ператрицы Марии", но даже перед лицом собственной гибели не решил-ся признаться русским в том, что брал от их бывших союзников деньги. Он, наивная душа, до самого последнего момента надеялся на то, что его спасут благодарные соотечественники, точно также, как и в 1918-м англичане спасли от неминуемой расправы и германского шпиона Штит-гофа-Прохнова. Только не подумал этот идиот о том, что Германии в те годы также было смертельно опасно иметь у себя во врагах Россию, хоть и проповедующую чуждые всему миру большевистские идеи.
   Впрочем, и насчет самого Вермана в последнее время появились очень сильные подозрения. Уж не на БРИТАНСКУЮ ЛИ РАЗВЕДКУ он работал в 32-м, когда по отлаженной еще в первую мировую методике собирался портить советские военные корабли на судостроительных верфях в Николаеве? Что-то не верится, что немцы в те годы решились засылать в СССР своих диверсантов, время не подоспело для таких действий, ведь еще существовали германские танковые полигоны под Казанью и учебные аэродромы в Липецке, на которых проходили подго-товку будущие асы вермахта и люфтваффе. Когда Вермана схватили красные чекисты, еще и Гитлера-то у власти не было, а если и обвиняли кого-то в шпионаже и прочей подрывной деятельности большевики, то ТОЛЬКО в пользу Чемберлена или Пилсудского! Так что исследовате-лям, которые намерены довести "дело о взрыве на "Императрице Ма-рии" до логического конца, предстоит еще покопаться в наших собствен-ных архивах, которые наверняка дадут материала поболее, чем британ-ские или германские. Да и роль в этом всем деле русского матроса На-зарина тоже неясна. Почему он не выдал лже-Воронова? Каким это та-ким образом простой матрос умудрился из Франции перебраться в Кана-ду, и не зарегистрироваться при этом в департаменте эмиграции? Со-мнительно, чтобы он проделал такой путь из Европы в Америку по под-ложным документам, да и какой в этом смысл? И кем были двое его рус-ских спутников, которых упорно разыскивала канадская полиция после гибели Хавилланда? На "Императрице Марии" вместе с Назариным эти люди не служили, Меррит сравнил их фото с фотографиями всех членов экипажа линкора, хотя убивали британского шпиона они, по-видимому, вместе. Рано или поздно исследователи до них доберутся, возникает один только вопрос - что это даст? Кто знает, какие открытия можно со-вершить в результате продолжения расследования англичанина Роберта Меррита... Но то, что на этом пути настойчивого исследователя ждет еще немало удивительного и сенсационного - в этом сомневаться не приходится. Одна из самых величайших тайн отечественной истории - ТАЙНА ГИБЕЛИ "ИМПЕРАТРИЦЫ МАРИИ" - еще ждет своего продолже-ния...
  
   Конец.
  
  
  
   ПРИМЕЧАНИЯ.
  
  
  
  
  1. Дюйм - 2.5 см. 12- дюймовые орудия - это орудия калибром в 300-мм, наиболее распространенным в итальянском линейном флоте накануне первой мировой войны.
  
  2. В 1919 году "Леонардо да Винчи" подняли, к 1921 году отремон-тировали, но от планов его дальнейшей реконструкции отказались вви-ду сложившейся международной обстановки, так что в 1923 году корабль пошел на слом.
  
  3. Линейный корабль "Сан-Паулу" был построен в 1910 году в Ве-ликобритании на верфи английской фирмы "Виккерс-Армстронг" по бра-зильскому заказу, и на момент ввода в строй был самым сильным бое-вым кораблем в мире. Повоевать ему, однако, ни в одной войне и даже конфликте не довелось, и пережив закат "дредноутной эры", этот монстр, превысивший все сроки нормальной эксплуатации, в 1951 году был отправлен обратно в Англию на слом. При этом "Сан-Паулу" почему-то попал в список жертв Бермудского Треугольника - в некоторых не слишком профессиональных книгах отмечается, что бразильский линкор пропал именно в этом роковом месте "со всем своим экипажем". Авторы забывают добавить (или просто не знают), что насквозь проржавевший дредноут тащили на буксире на место разборки, а на его борту находи-лось всего 8 (восемь) человек, к тому же путь его пролегал вдоль побе-режья не Америки, а Африки.
  
  4. В августе 1919 года Матвеев был разоблачен чекистами и расстрелян. Подробности этого дела крайне запутаны, но кое-кто из ис-следователей склонен полагать, что его "сдали" красным сами немцы, но с какой именно целью - история об этом умалчивает.
  
  5. Дело было так. В 1926 году представление о награждении Вермана переслали из Берлина в посольство Германии в СССР, где оно было впоследствии отпечатано на бланке посольства. Каким обра-зом эта бумага оказалась в архиве николаевского завода, где ее обна-ружили совсем случайно в 1932 году, не знают даже сами чекисты. Когда это случилось, Верман был в должности технического руководителя ко-рабельных мастерских, и на последовавшем за этим допросе признался во всем сразу.
  "- Идиоты! - возмутился Верман, увидев этот документ. - Такое присылать по почте резиденту разведки!..." (Г.Митрофанов. "Тонкая нить").
  
  6. Инцидент с Фашодой ("Фашодский кризис") - в 1898 году фран-цузы, действуя из своей колонии Убанги-Шари (ныне Центрально-Африканская Республика), попытались закрепиться в верховьях Нила на территории Судана, на который претендовали англичане. Английский отряд окружил захваченное французами селение Фашода, и его коман-дир потребовал от командира французского гарнизона покинуть долину Нила под угрозой открытия огня. Французы отказались принять требова-ния англичан, что чуть не привело к возникновению прямого конфликта между Англией и Францией. И только неготовность к войне заставила французское правительство отдать приказ своему отряду уйти из Фашо-ды и отказаться от претензий на Верхний Судан.
  
   7. В 1942 году, невзирая на то, что в войну на стороне союзников вступили США, англичане вполне резонно опасались непредсказуемых ходов Сталина: опыт Франции заставлял их предполагать, что в самый критический момент русские капитулируют перед Гитлером и выступят вместе с ним против Великобритании - а в этом случае не помогло бы даже "заступничество" и всемогущей Америки. Вероломность Гитлера меркла в сравнении с вероломностью британцев, они это прекрасно по-нимали сами, и понимали также, что это понимают все вокруг, и потому вовсю "выпалывали сорняки", чтобы оградить себя от любых, даже тео-ретических случайностей, которые позволят освободить Гитлеру армии на Востоке и "запустить" их через Ла-Манш.
  
  
  
  *********************************************************************
  
  
Оценка: 5.66*6  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"