В одном городе в дебрях Великого Русского Леса, жила большая и дружная семья. Отец был городским воеводой и командовал оборонной дружиной. Воины такой дружины обычно занимаются своими делами, кто пахарь, кто кожевенник, а кто торговец.
По зову, воеводы или по звону тревожного колокола они с оружием в руках собирались во дворе воеводы и выполняли все его команды.
Мать, кроме ведения большого хозяйства, была признанной врачевательницей, ибо происходила из древнего рода волхвов. За доброту, спокойствие и рассудительность ее прозвали Премудрая Анастасия. Детей у них было восьмеро, семь дочерей и один сынок, младшенький, которого назвали Аникей.
Дочери уродились как на подбор, красавицы улыбчивые, добрые и трудолюбивые. Аника рос баловнем. Кроме матери у него было еще семь нянек, которые любили его и нежили.
По внешности Аника вырос в отца, здоровый, сильный и решительный. Чуть не с колыбели к оружию потянулся. Как подрос, отец велел изготовить ему потешное оружие, лук со стрелами, меч, копье.
Мальчишка так всем оружием овладел, что не было ему равных среди сверстников...
Только одна странность в нем обнаружилась, не мог он ни кому боли причинить, да, что говорить, червя на крючок, чтобы рыбу ловить, другие за него насаживали, а уж рыбу пойманную снимали девчонки.
Город этот располагался на высоком берегу полноводной реки, по которой проходил путь из варяг в греки и обратно. И вверх и вниз по реке шли большие суда влекомые течением или веслами, а где надо то и конной тягой. По берегам и на дорогах разбойники пошаливали...
В этот же год городской дружине выпал ряд в дальний поход идти с князем. Собрали горожане воинов и до самых городских ворот провожали их и стар и мал. Только вот у ворот заминка вышла.
Калики перехожие, что стаяли у ворот, ожидая возможности войти, вдруг ни с того, ни с чего, стали кланяться и пали в ноги перед Аникой и посылать в небо хвалу, в его честь.
Вначале люди зароптали недовольно, но видя, что странники, всерьез, занялись восхвалением Аники, развеселились и стали посмеиваться.
Тогда воевода грозно спросил их,- Вы, что псы бродячие ослепли, хоть и здоров он, но еще дитя.
И выступил вперед старец с седой бородой и сказал, - Самый старый наш волхв, дед Берестень, говорил вчера с Солнцем и оно поведало, что в тяжелое время уезжаешь ты воевода из города...Оставил за себя Гнашку Смолокура, а душа его не чиста, жаден он до денег. А надо оставлять этого молодца.
-Так каждый малец в городе, знает, что не пригоден Аника к военному делу,- воскликнул Воевода.
-Дело твое Воевода, тебе решать, разреши нам слово молвить?
Чтобы успокоить горожан и чтоб не пропал боевой дух у воинов, приказал воевода. выпороть, посланцев. деда Берестеня... И слово перед народом молвить не дал.
Раззуделась рука у воинов, так они не рассчитали сил и отхлестали странников, что те подняться не смогли на ноги.
Когда все успокоились, воевода объявил во всеуслышание, - Гнашка Смолокур, как и было, остается за меня, а самое дорогое, что у меня есть, это жена моя и дети мои, тоже в городе остаются...Но ключи от города Анастасии Премудрой вручаю, чтоб вам спокойнее было, и скомандовал воинам в поход.
Правда Гнашка Смолокур на это обиделся, да его никто не спрашивал. Слово Воеводы тогда непререкаемо было, ибо времена были суровые.
И только конники скрылись с глаз, разошлись все по своим делам. Кузнецы к своим наковальням, пекари к печам, горшечники к горшкам, бабы по огородам, да на речку с бесконечной своей стиркой.
Аника побыл дома немного, вдруг стук в дверь. Одноногий плотник Федор приковылял и сообщил, что двое из троих калик ушли, а третий зовет Анику к себе, сам идти не может.
-Сходи сынок, не жабись, под горячую руку пострадали странники, а я велю сеннику, сходить за ним и принести на сеновал, может вылечить удастся,- предложила Анастасия Премудрая.
Не за себя били странников воины, для спокойствия народного, однако досталось им как следует. Последний из них чуть жив был, как увидел Анику, приподнял голову и из последних сил сообщил тому,- Передай матери, что будет слабость твоя до тех пор, пока не прольется материнская кровь и не оросится твое лицо. Что с этим заклятьем делать, она лучше меня знает,- сказал калика и уснул.
Аника домой поспешил, только, придя, матери ничего, не сказал, пожалел ее, вдруг нарочно кровь прольет, чтобы его излечить.
Прошло недели две и как-то к вечеру, в город купцы пожаловали. Их было семеро, пустых обозов столько же и слуг на каждого по трое. Стражи впустили их, несмотря на порядок, в ночь чужих в город не пускать ...
А зря они это сделали. Не заметили, что купцы на воинов похожи, а их слуги на разбойников. Хлеб, да мед, данный гостями в подношение, затуманил им голову. А дежурил у ворот сам Гнашка Смолокур, народ ему доверял, крепкий мужик, основательный...
В самую ночь, когда на небе, ни звезд, ни луны, не видно было зарделись в городе пожары. Побежали по улицам люди к колодцам, а на них ведра обрезаны, кинулись к стражникам у ворот, а те все потравлены, напились вволю вина халявного...
Так до самого утра никто ничего и не понял, а наутро уже поздно было. Анастасию с детьми, враги на помост на площади загнали, весь остальной люд вокруг усадили, и попробуй только встань, тут же голову снесут и, откуда ни возьмись, воины чужеземные ходят.
Аника на помосте, суетится вокруг матери, от чужих воинов ее загораживает, весь изпереживался.
Тут воевода чужеземный, взошел на круг и объявил, чтобы отдала Анастасия Премудрая ключи от города и на этом разбой в городе закончится, все живы останутся...
Сдача ключей от городских кладовых и ворот, означала полную капитуляцию и, что с этой поры город навечно переходит под владычество тех, кто эти ключи получил.
Завыли в толпе бабы, мужики головы опустили, ибо наступал конец их вольной жизни, некому в городе их защитить было.
Вдруг с сенника старец сполз и к помосту заковылял, - Что же ты Аника матери про заклятье свое не сказал, - крикнул он Анике.
-Что за заклятье,- спросила у него Анастасия тревожно.
-А то Премудрая, что наложено было на князя Фениста и через каждые шесть колен в потомстве возвращается.
Как только напомнил старец про князя Фениста, чужестранцы забеспокоились и на всякий случай срубили старцу голову, ибо и стар и мал, в те времена хорошо помнили эту историю и всех героев, а уж враги без дрожи его имя не вспоминали.
Князь Фенист Ясный Сокол, был первым, кто на Руси города строить стал и призвал людей из привольных лесов в них жить. Иначе все русские погибли бы в лесах, в своих маленьких деревушках...Это потом Рюрик и Олег на Руси правили. Только это уже другой сказ...
-Эх, сынок, что же ты мне слова старца не передал, а теперь нет у меня времени..
Недолго думая, схватила она нож, что на поясе у Аники висел и, вонзила его со всего размаху себе, прямо в сердце. Кровь материнская по всему помосту брызнула и Анике лицо оросила.
Закрыл тот в страхе глаза рукою, чтобы не видеть этого, а люди вокруг все замерли, не зная, что теперь ожидать. Долго Аника руку у глаз держал и пошатывался. Когда же отнял и огляделся вокруг, будто не понимал, где он и, что с ним, всем видно стало, что это совсем другой человек
Затрещал под ним помост того и гляди проломится, спрыгнул он на землю, а та под ним вздрогнула.
Испугались враги, а их воевода, скомандовал своим, Анику сразить. Все кто рядом был, на него с мечами, на обезоруженного и без доспехов, бросились, а кто подальше был те стрелами его осыпать.
Только стрелы его огибают, мечам он навстречу голую руку выбрасывает, мечи ломаются, сам же на врагов идет, пошатывается будто спросонья...
Подошел к чужеземному воеводе, коню по холке рукой двинул, шею тому сломал, конь бездыханный пал. А воевода на колени и кричать во весь голос,- Берсерк это, сдавайтесь, кто как может... Побросали все оружие и на колени перед Аникой, ибо берсерками, в старину были воины, которых оружие не брало и шли они на врага, по пояс голые и пешими, конь их тяжести не выдерживал.
Так стал Аника великим воином, как далекий прадед его князь Фенист Ясный Сокол. А Гнашка Смолокур, как увидел, что подлое дело, провалилось, бросился на берег реки, где у него судно стояло.
Забежал на смолокурню, чтобы золотишко прихватить, да второпях с узких мостков в котел с жидкой смолой свалился. Долго он еще визжал, пытаясь из горяченной смолы выбраться. Никто ему не помог. Так и всем предателям на Руси, рано или поздно, не в этом мире так в ином в смоле гореть.
Аника же пред матерью на колени стал и прощенья просит, а та бездыханная перед ним лежит.
Но тут примчались на площадь запыленные гонцы от деда Берестеня., снадобьями тело Анастасии натерли и молвили всем, кто возле нее безутешно находился.
- Велел дед Берестень, ее в нашу обитель привезти, откуда она здоровой вернется.
Год быстро прошел, горожане дома сгоревшие отстроили. Воевода со всеми воинами из дальнего похода вернулся. А в самый последний день, как волхвы и обещали, вернулась в город Анастасия Премудрая красивая и здоровая.