-- Саша, стой! -- крикнул я, но было уже поздно. Мальчик подбежал к шагавшему по своим делам огромному догу с явным намереньем обнять его за шею. Пес от неожиданности испуганно взвизгнул и отскочил в сторону, поджав хвост.

Из подворотни вышел милиционер. (Есть у них такая привычка - появляться в самый неподходящий момент.) Он оглядел нашу группу и гнусавым голосом спросил:

-- Тэк-с, почему ребенок без наручников?

Отмазываться было глупо. Я это прекрасно понимал, но все же попытался:

-- Ну, понимаете, мы же с ним просто во дворе гуляем... Он у меня смирный, не трогает никого...

-- Не трогает, говорите? А что же я тогда только что видел? Гражданин, вы что, законов не знаете?

-- Знаю, -- вздохнул я. - Саша, иди сюда.

Мальчик подошел и прижался к моей ноге. Милиционер внимательно оглядел его:

-- Тэк-с, я вижу, у него еще и ошейника нет?

-- Есть ошейник, -- я покраснел и вынул из кармана свернутый ошейник.

-- Нет, я вижу, вы все-таки не знаете законов! Боюсь, мне придется составить протокол. Ваши документы.

Я полез в карман за паспортом. Наощупь я попытался выбрать нужную купюру и вложить ее в паспорт там же, в кармане. Сделав это, я протянул паспорт милиционеру.

Милиционер раскрыл мой паспорт, и лицо его подобрело.

-- Ладно, гражданин, -- сказал он, -- вам повезло, что собака не пострадала. Но на будущее учтите - если еще раз подобное повторится, вам так просто не отделаться!

Он вернул мне паспорт, развернулся и направился обратно в подворотню. Я вздохнул и опустился на корточки рядом с сыном.

-- Знаешь, Саша, видимо мне все-таки придется купить тебе наручники.

-- Я не хочу наручники... - ребенок заплакал.

-- Извини, малыш. Но закон есть закон... С ним приходится считаться. А пока пойдем домой...

Я взял ребенка за руку, и мы двинулись к дому.

23 января 1999