На Ромашковой улице было пасмурно. Детектив Паперсон задумчиво склонился над телом. Убийство произошло недавно, возможно, ночью. К детективу подошёл следователь Яткинс. "На теле мы нашли это" - и протянул Паперсону листок бумаги и фотографию пожилого мужчины. На бумаге было написано: "Его убил я, Пушкин Василий Иванович, садовник Мценского уезда. Фотография моя. Всем чмоки.". "Что за ерунда?" - сказал Паперсон. Следователь тактично молчал. "Никакой интриги, никаких третьих лиц. Такой детектив не будет продаваться. Да и эти ужасные "чмоки", ну что за день..." - продолжал детектив: "А может он просто посмеялся. Это похоже на шутку". "Нет, мистер Паперсон" - ответил Яткинс: "Пушкин на самом деле работает садовником Мценского уезда. За ним числится минимум пять убийств. И еще три детектива с его участием я не дочитал. Он неуловим. В одиночку мы не сможем его поймать, тем более, что автор не удосужился придумать нам полицейский участок с персоналом и машинами. Взгляните вокруг". Вокруг, действительно, не было ничего: ни машин с мигалками, ни ограждений. Только труп, следователь и детектив.
А садовник уже был на Ямайке, пил ром и довольно улыбался.