Пейзаж оставлял противоречивое впечатление: горы грязного снега, ободранные лавочки, опрятные здания, люди. На автовокзале, где я стою, их особенно много. Кажется, что люди одинаковые: ходят от перрона к кассам и метро, возвращаются, торопятся, тащат разные сумки, детей, супругов, исчезают из поля зрения так же незаметно, как и появляются. А ведь у каждого своя история, свои взгляды, своя жизнь. Волею случая, именно в этот момент они оказывались здесь, начиная или заканчивая свое перемещение между городами. Кажется, что древний Вавилон был большим вокзалом ассирийских времен.
Светлые облака на небе как будто бы нарисованы масляными красками. Раз они нарисованы, значит, есть такой художник, который это сделал. Лежит на земле - невидимый, неосязаемый - и огромной кистью рисует на небесном холсте небо. Его ничто не тревожит и не волнует. Он - вечный художник.
Закусочные здесь - это островки пряных ароматов, маленькие государства с небогатой, но своеобразной национальной кухней. Там есть своя казна. Основной источник дохода - туристы. Природа таких островков удивляет разнообразием: от раскаленных плит и равнин-стоек до вечных снегов холодильника с напитками. Я вошел на территорию этого маленького государства и расположился на "обзорной площадке" у окна.
Снаружи постепенно темнеет, но это никак не влияет на количество людей. Вавилон всегда должен быть полон. Единственное, что имеет здесь власть - расписание автобусов, которое, подобно каменным табличкам с заветами, определяет правила жизни этого маленького мира. И местное божество периодически напоминает о своих заветах из репродукторов.
А ведь и правда: вокзал - это маленькое подобие границы человеческой жизни, где автобусы - это те самые лодки на асфальтовых реках забвения с водителями-Харонами, которые перевозят людей между мирами. Пассажиры так или иначе сообщаются с этой тайной рождения и смерти. Неважно, уезжают они или приезжают, навсегда или всего лишь на выходные - все проходят через мистическую грань вокзальной жизни.
Этот маленький пограничный Вавилон может показаться грязным, ведь здесь находят пристанище заблудшие души и разного рода нечисть. Те, кого не возьмет Харон-водитель на свою ладью и кому нет дороги в яркую жизнь города. Наверное, помимо всего сказанного, вокзал можно назвать чистилищем, хотя, на самом деле, это не более, чем пункт N - один из сотен и тысяч ему подобных.
У нашей жизни ведь тоже есть свой вокзал. И он, так же, как и пункт N, - не более, чем место назначения.