Blackfighter : другие произведения.

Городские легенды

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


*звонок*

"алло!", говорит она, и еще говорит "слушаю вас!".
на самом деле - это неправда, она слушает только себя,
ждет, затаившись в себе, когда наступит тот час,
когда небо окрасится алым, а она будет жить любя.

"здравствуйте!", говорит он, "простите, это сервис-центр?"
сервис - значит, услуги. он звонит в бюро добрых услуг,
но мнительно думает, что едва ли хоть какой-нибудь инженер
способен решить все проблемы, потому что все тесты лгут,

потому что в прошивке жизни обнаружен критический сбой,
нужно менять материнскую плату, это от нее - холод в груди.
но голос в трубке так равнодушен - операторша хочет домой,
у нее-то, наверное, дом полной чашей, и так много всего впереди.

а ей так нравится его голос - в нем вибрирует пустота
одиночества дней и ночей, и свободное место для ее любви,
и она методично выспрашивает, что стоит на каких слотах,
и боится, что порет лажу, а клиент-то из списка VIP... 

и они говорят - целых двадцать минут. разумеется, о софте,
о железе, моделях плат, о конфликте в системе, о
чем угодно, но только - не об одинокой его пустоте,
и не о том, что она готова составить счастие для него.

разговор подходит к логическому концу - она принимает заказ,
завтра к нему приедет - по гарантии - специалист.
он вешает трубку - и вдруг понимает: упущен последний шанс.
она вешает трубку и утыкается в бланк - это белый пустой лист.

*триллер*

небольшое кафе на углу. восемь столиков в три ряда.
за зеркальным стеклом не заметно, есть там кто-нибудь, или нет.
все должно быть вполне обычно - кофе, музыка и еда.
бизнес- ланч с двенадцати до..., цены низкие, мягкий свет.

а она говорит "не пойду", упираясь ногой в крыльцо.
так, словно ее потащат в полон, в рабство, в Тьмутаракань.
а он хмурит брови, багровыми пятнами идет лицо,
и наклоняет голову, словно решил пойти на таран.

и они долго спорят у двери - праздник несовместимости душ.
дело доходит до слез, прохожий привычно отводит взгляд.
она припудривает веки и подтирает салфеткой тушь,
он смотрит в небо и вспоминает, что в детстве мечтал летать.

вечер, конечно, испорчен. они молча приходят домой.
он включает компьютер, она начинает подогревать суп.
тарелка стоит на столе, как барьер между ним и собой,
за меню паузы на мониторе маячит окровавленный труп.

ночью ей снится кошмар, и она просыпается в горьких слезах,
утыкаясь в его плечо, он сейчас - самый лучший из всех.
сильные теплые руки - то, что может прогнать ее страх.
но утром они забывают ночь, помня про скандал у кафе.

через год они разведутся, пройдя через маленький ад.
утешат себя стандартной идеей "обоим так будет лучше".
и кому же теперь интересно, что двадцать два года назад
на углу был магазин, где девочку напугал пьяный грузчик...

*одиночество*

вечером холодно - горячее молоко не согреет постель,
бессонница - верный спутник, не предаст, не изменит.
спицы годов сплетают в петли яркую пряжу недель,
но холод проходит красною нитью обыкновений.

сделать другую прическу или пока что сойдет и так?
лучше не ждать ничего, чем мечтать и разочароваться.
стрижка и краска - уже не спасение, просто пустяк,
еще одно цветовое пятно в веренице людей на станции.

можно укрыться под пледом и перечитать Дюма,
можно молчать, пересчитывая трещины на потолке.
плюнуть на все и сказать "зато все я решаю сама",
и запретить себе помнить тепло руки на руке.

город набит битком одиночеством женских глаз.
трудно в метро поднимать глаза - слишком много кругом тоски.
и она заводит роман с коллегой  - уже в который-то раз,
зная, что безнадежно, но это лучше, чем снить шаги

того, кто был должен прийти, но задержался на век,
похожий на Монте-Кристо, и немного на де Бюсси.
а время не в состоянии для нее замедлить свой бег,
время не остановишь - хоть плюй на него, хоть проси

немножечко замереть - чтоб хоть не седина в волосах,
чтобы легка походка, не лекарства чтоб, а цветы...
горячее молоко с медом убаюкивает и этот страх,
и она засыпает, не видя сегодняшней своей красоты.

*помидоры* 
  
тревожными яркими пятнами по прилавку - красная кровь:
толстые спелые помидоры и яркий ее маникюр.
он смотрит, качаясь на табурете, и взгляд привычно суров.
перемнет и не купит - сколько ж ходит капризных дур...

выбирает, небось, для ребенка - вон как щупает, каждый: как
будто это не то брильянт, не то снадобье от всех бед.
а она косится ненароком - "что ж ты вытаращился, дурак?
понаедут откуда не - на столице сошелся свет

белый и несомненно клином. фу, позор... у мальчишки - седые виски...
Приднестровье, Кавказ, или что-нибудь из этих горячих точек..."
а он смотрит на ее руки и старается не испытывать тоски.
никто никогда не будет выбирать так - для него, не захочет.

и уж точно не эта девица - кто он ей, приезжий базарный торгаш,
у нее муж, квартира, машина и прописка где-нибудь здесь.
а еще у нее такие сильные руки в цыпках - вот же надо, какой ералаш,
руки как у уборщицы, а глаза - как недобрая весть.

а она смотрит краем глаза на его серебряно-черный висок,
вот еще двадцать лет назад и у деда было так вот,
а теперь - паралич, пролежни, мочеприемник, свежевыжатый сок,
и последние помидоры: вряд ли до следующих доживет.

взгляды - следы от трассеров, каждый - тень повседневной войны:
у него - рубли для матери в приграничном селе "Путь Ильича",
у нее - дед-ветеран, хлорка, стирка, и неверные зыбкие сны
в которых свежим томатным соком можно вылечить от паралича...

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"