В мае я переехал в новую квартиру. Жилой комплекс "Колос" построили на пустыре, где когда-то располагались элеватор и амбары, и жилье здесь считалось сравнительно недорогим.
Сколько я себя помнил, этот район называли "недобрым" и странным. Люди, склонные винить в своих проблемах нечистую силу, объясняли мистическими причинами и прорванные в мороз трубы, и веерное отключение электричества, и украденные ночью автомобильные дворники. Я к эзотерике, в целом, относился терпимо: существование чего-то "такого" допускал, но фанатом "Битвы экстрасенсов" не являлся.
Странности начались уже в первую ночь.
Я проснулся от звука льющейся воды. Первая цензурная мысль "лишь бы не залить новый ремонт!" как рукой сняла сонливость и поставила на ноги. Обошлось. Вода лилась из крана в раковину. И как же она могла самостоятельно...
Назавтра по возвращении с работы я обнаружил табуретку, передвинутой из-под обеденного стола на середину кухни, а тапочки отыскались в туалетной комнате.
Отрицать очевидное бесполезно: либо у меня провалы в памяти, лунатизм и общее помрачение рассудка, либо...
В следующие три дня вечером перед сном и утром перед уходом на работу я фотографировал обстановку в квартире и переключатели кранов и электричества.
К концу недели стало понятно: сбылась мечта мамы и я живу не один. Но, как часто бывает с мечтами, конечный результат превзошел ожидания.
Кто же делил со мною квартиру? Полтергейст? Домовой? Барабашка?
Еще неделю я по утрам фотографировал интерьер, а ночью прислушивался к стукам и завываниям, надеясь, что это ветер, и в конце концов мне это все изрядно надоело. Я здесь хозяин или нет?
В пятницу, вернувшись домой, я стал посреди комнаты и как можно тверже сказал: выходи!
Через несколько секунд из-под шкафа выкатился пушистый шарик пыли размером с голубиное яйцо. Подобные пылевые сгустки самозарождались в тёмных углах и недрах мебели. Собранные из шерсти, волос и пыли они путешествовали с порывами сквозняков по квартире пока не становились добычей пылесоса. Но сейчас никакого дуновения или движения воздуха не наблюдалось.
Я сделал шаг к шарику и он тут же юркнул обратно под шкаф.
- Выходи, - повторил я, вернувшись на исходную позицию.
Надеюсь, что никто не узнает, что я разговариваю с пылью...
Шарик снова появился.
- Ты шалишь? Мебель ты двигаешь?
Он скромно промолчал. Ага, значит, виноват.
- А тапки постоянно прячешь?
Шарик снова ничего не ответил и, вообще, разговор получался каким-то односторонним.
- Стучишь по-ночам тоже ты?
Тук.
Понятненько.
В голову пришла идея из серии "то, что нам мешает - нам поможет!".
- А давай, если ты хочешь сказать "да", то стучишь один раз. Если нет - два раза. Понятно?
- Тук.
- Может быть, ты меня не понимаешь, а только и умеешь, что стучать...
- Тук-тук.
- Ты - полтергейст?
Молчание.
- Хм. Давай, если не понимаешь, то какой-нибудь другой звук.
- Тук-тук-тук?
- Нет. Совсем другой.
- Хлоп?
- Отлично!
Общение с шариком пыли вышло на новый уровень.
- Так ты - полтергейст?
- Хлоп?
Мы прошли в комнату, где я включил компьютер и зачитал определение полтергейста.
- Тук-тук, - выдал шарик после некоторого раздумья.
Последовательно он отказался от родства с ауками, бабаями, гномами и, к моей радости, с вампирами. Зато, когда дошли до статьи "Домовой", словно с цепи сорвался: принялся кататься вокруг меня и стучать.
- Тук! Тук! Тук!
Я посмотрел на картинки в статье, потом на шарик пыли, снова на картинки и снова на шарик.
- Это же не твой настоящий вид?
- Тук.
- А как ты выглядишь по-настоящему? Можешь показаться?
- Хлоп?
- Что значит "зачем?"? Посмотреть хочу.
- Тук-тук.
- А как тебя зовут? - спросил я, чтобы сменить тему, и тут же понял, что с таким скудным словарным запасом придется привыкать к закрытым вопросам.
- Твое имя начинается на букву "А"?
- Тук-тук.
- "Б"?
- Тук-тук.
...
Когда мы методом перебора дошли до "Инно..." я воспользовался опцией "открыть слово":
- Иннокентий?
- Тук! Тук! Тук!
- Так ты, получается, мужского пола.
- Тук!
- А можно я буду называть тебя "Кеша"?
- Тук.
Познакомились, значит.
Ещё какое-то время мы поговорили о том, что он умеет и какую работу по дому может делать, а потом прошли на кухню.
- В той статье написано, что ты... что домовые любят молоко и хлебные крошки... не откажешься?
Кеша не отказался, но при мне есть не стал. Видно, стеснительный.
Так мы и стали жить.
Я ходил на работу, а Кеша оставался на хозяйстве. Расставлял по местам вещи, поддерживал чистоту, наводил порядок. Особенно тщательно убирал мусор и пыль с пола. Я подозревал, что домовенок недолюбливает пылесос и не хочет давать мне повод лишний раз адскую машину включать.
С разговорами Кеша не лез, но собеседником был неплохим: когда нужно - поддакивал, когда нужно - задавал наводящие вопросы, а, когда нужно - и возражать не боялся.
Свое присутствие в квартире Кеша ничем не выдавал: ни тенью, ни движением, и по нашему молчаливому соглашению я не пытался устраивать ловушки или вести скрытую видеосъемку, чтобы его рассекретить.
Кеша предпочитал есть на полу и я купил специально для него в магазине "Любимец" возле дома миску. Покопавшись в стопке сотен пластиковых изделий с кличками домашних питомцев, я нашел неглубокое красное блюдце с именем "Иннокентий" на боку. Домовенок был счастлив. Тукал часто и быстро, словно собака хвостом стучала об пол.
Когда друг зашел в гости и увидел миску с молоком и раскрошенным хлебом, я сказал, что соседка-старушка просила временно за котом присмотреть. А что лучше я мог придумать?
Так мы и жили.
Однажды, я проснулся посреди ночи от яркого света и громкого стука.
- Кеша, что-то случилось? - сразу спросил я.
- Тук!
Что заставило домового разбудить меня?
Землетрясение? Наводнение? Восстание машин?
Я пригляделся к окружению: люстра не качалась, вода в окна не заливала, а пылесос смирно стоял в углу.
- Угроза жизни и здоровью?
Секундной заминки с ответом мне хватило, чтобы вскочить с кровати и натянуть трико.
- Кеша? Угроза?
- Тук-тук.
Я облегченно выдохнул.
Свет в туалете включился. Что хочет сказать домовой? Трубу прорвало?
И, действительно, по стене сверху вниз стекала бодрая струйка воды. На потолке расплывалось мокрое пятно.
Резкая трель входного звонка вырвала меня из состояния философской созерцательности. В дверь забарабанили. Судя по силе ударов - ногами.
- ... надоели ваши стуки! хам! а теперь вы меня затопили! - получил я в лицо порцию обвинений едва открыл дверь.
Огромная фигура в бесформенном леопардовом халате перемотанном красным поясом была опознана мною как соседка из квартиры снизу.
- Здрасте, - выдало мое ещё сонное сознание.
- Фигасте! Перестаньте меня заливать! Я вас... - на всякий случай я отступил вглубь квартиры. Понятно, почему Кеша сомневался насчет "угрозы". - Я вас засужу!
- Но меня самого заливают! Это наверху, наверное, трубу прорвало.
- Мне все равно! Меня вы заливаете! - телеса в халате возмущенно колыхались. - Я не потерплю! Я с вами разбираться буду!
- Но...
- Фигаро! - пресекла мои жалкие попытки оправдаться соседка. - Прекратите! Я буду жаловаться! Я найду на вас управу!
- Но сверху...
- Да хоть снизу! Хватит булки мять! Решите проблему! Мужик вы или нет в конце концов!?
Она ещё раз пнула мою дверь и, развернувшись, убралась восвояси.
Я вернулся в квартиру. Струйка воды по-прежнему стекала по стене. Мокрое пятно на потолке стало больше.
Я потыкал пальцем воду.
- О, тёпленькая пошла!
- Хлоп?
- Кеша, а ты не можешь...
- Тук-тук.
По здравым размышлениям я решил, что всё-таки мужик, и направился к соседям сверху.
Дверь мне открыла миловидная девушка одетая в голубоватый короткий пеньюар. Очень короткий пеньюар.
- ... ваш сосед снизу... - выдавил я из себя, стараясь не пялится на ноги девушки. Очень длинные ноги.
- Я пыталась выключить! А оно не выключается! Всё течёт и течёт! Я не виновата!
Только сейчас я заметил мокрые пятна на пеньюаре и мокрую же тряпку в руке соседки.
Девушка отступила в сторону и я вошел в квартиру.
В туалетной комнате из трещины в трубе бил несвятой источник. Вода стекала на пол в лужу пару сантиметров глубиной, а потом, очевидно, на потолок моей квартиры.
Видимо девушка пыталась собирать воду тряпкой, но силы были неравны.
- Стоячную трубу на входе надо перекрывать, - сказал я.
В глазах девушки не отразилось даже тени понимания.
Вздохнув, я скинул тапки, подтянул повыше трико и на цыпочках, чтобы не сильно мочить ноги, вошел в туалет. Запустив руку поглубже в лабиринты труб и трубок, я нащупал переключатель и вывернул его до упора. Истечение несвятого источника прекратилось.
- Ах, - благодарно вздохнула соседка.
- Воды не будет... Сантехника надо вызывать... - видимо, мое красноречие находилось в обратной пропорциональности длине ног собеседницы.
Чтобы не терять остатки самоуважения и чувства собственного достоинства, я ретировался в свою холостяцкую квартиру.
На следующий день пока мои ноги наматывали круг за кругом по стадиону, мысли то и дело возвращались к ночному происшествию. К девушке в коротком пеньюаре. К ее длинным ногам.
С женщинами у меня отношения как-то не складывались. И в этом, конечно, виноваты были психологические травмы детства.
Когда я-трехлетний, играя в песочнице, в порыве нахлынувших чувств попытался обнять и поцеловать ровесницу, то получил совочком по голове. В школе, сделав выводы, уже я сам бил девочек портфелем в качестве, так сказать, превентивной меры.
Потом армия и письмо от моей девушки. Прости. У меня другой. Будь счастлив. Останемся просто друзьями.
Знакомства в метро и барах. Алкогольный угар корпоративов. Отношения временные и не очень. Разочарования. Расставания. Слёзы, упрёки и напрасные слова.
Как-то всё не складывалось.
С другой стороны, есть и нормальные девушки. Например, соседка сверху...
Когда мы с ней пересекались в лифте, она скромно улыбалась и смотрела в пол, в отличии от толстухи снизу, которая громко дышала, зыркала голодным взглядом и каждый раз норовила прижать меня к стенке своим телом или огромными пакетами с едой.
И эта история с прорванной трубой... Вчера девушка выглядела такой беспомощной, такой благодарной... Как она там теперь?
Впрочем, какое мне дело до чужих проблем?
Но это же я перекрыл ей стояк, без воды оставил... Просто из вежливости стоило бы поинтересоваться...
В памяти снова всплыли короткий пеньюар... длинные ноги...
- ...насчёт стояка... я снизу...- выдал я, когда соседка открыла дверь.
Сегодня её фигуру украшал недлинный розовый халатик, перепоясанный на манер кимоно. Очень недлинного кимоно. Видимо, у девушки страсть к коротким халатикам. И я почувствовал, что начинаю эту страсть разделять.
- О, привет! - обрадовалась соседка и приветственно махнула ладонью, перепачканной мукой. - А сантехник приходил утром и уже всё починил!
- Ммм... - опечалился я. - Хорошо.
- Ой, у меня же булки! - воскликнула девушка. - Проходи! Проходи скорее! Мне нужна будет твоя помощь!
Она убежала на кухню, а я поплелся следом. А что мне ещё оставалось?
На светлой, уютной кухне царил кулинарный беспорядок. На столе лежал большой кусок теста и несколько поменьше, рядом с духовкой на пышущем жаром противне красовались свежеиспеченные булочки, а в отдельной банке своего часа ждал намешанный с сахаром яичный белок. Все горизонтальные поверхности белели следами муки.
Но первое, на чем остановился мой взгляд, была неглубокая красная миска на полу. Миска с остатками молока и хлеба. Миска с именем какого-то питомца. От входа в кухню я видел лишь первую букву. Букву "И".
Перехватив мой взгляд, девушка с некоторой заминкой пояснила:
- Старушка-соседка просила за котом присмотреть...
Не сводя глаз с миски я сделал шаг. Откройте вторую букву!
Ин...
Внутри всё похолодело от предчувствия. Я сделал ещё шаг.
Инн...
Неужели возможно такое двурушничество и предательство? Ещё шаг.
Когда дошли до "Инно..." я воспользовался опцией "открыть слово":
- Иннокентий!?
Девушка вздрогнула и с недоумением посмотрела на меня.
Но я, ни на что не обращая внимания, с горечью говорил в воздух:
- Кеша, как ты мог? Я же к тебе всей душою... А ты... Что "ласковое теля двух маток сосет"!? И там, и тут молочка полакать можно!?
- Хлоп?
- Молчать! Вопросы здесь задавать буду я! На двух стульях усидеть пытаешься!?
Небось, ещё и мои секреты пересказывал?! Иудокентий!
- Тук-тук.
- Что "тук-тук", когда "тук"! Я же всё вижу! Я тебе доверял, а ты...
Изнутри жгло желание развернуться и уйти, хлопнув дверью и навсегда вычеркнув из памяти и домового, и девушку, и их обман.
Но что-то меня удержало. То ли недоуменный и беспомощный вид соседки, то ли слабое ощущение неправильности происходящего.
Обман? А в чём меня обманули?
Девушка, может быть, не в курсе, что Иннокентий - слуга двух господ. А, если в курсе, то, возможно, её всё устраивает.
А домовой...
Он мне не клялся в верности и ничего не обещал. А я не спрашивал. Сам решил, что Кеша общается только со мной. Видимо, потому что я какой-то особенный; лучше и умнее других, и вообще...
Единственный обманщик здесь - я. И единственное, что обмануто - мои ожидания. А ваши ожидания. как известно - ваши проблемы.
Разворачиваться, уходить, хлопать и вычеркивать как-то расхотелось.
- Что происходит? - неуверенно спросила девушка.
Что это? Лицемерие или взаправдашнее непонимание?
Или, как говорят психологи: иногда вопрос - это просто вопрос?
Я взглянул ей в глаза, но что-то в моём взгляде или в моих разговорах с воздухом заставило её отступить назад. Я сделал шаг следом, чтобы успокоить и объясниться, и указал на миску, стараясь говорить как можно веселее:
- Да вот здесь один вероломный домовой...
Теперь я видел имя полностью.
- Инночка? Какая "Инночка"?
- Фьють! - раздался негромкий тонкий свист.
В голове пронеслись картины смены пола у домовых.
- Инночка? - вопросительно посмотрел я на девушку, требуя объяснений.
- Я так понимаю, о домовых ты знаешь, - начала она...
Дверца духовки открылась сама по себе, прервав едва начавшийся разговор.
- Ой, у меня же булки! - воскликнула девушка. - Садись сюда. Будешь помогать лепить, чтобы духовка не остывала пока я рассказываю. Меня, кстати, Лена зовут.
Я взял в руки кусок теста, осмотрел его с разных сторон и принялся мять и скатывать заготовки для будущей выпечки.
- ... так мы с Инночкой моей и познакомились...
Девушка рассказывала с подробностями, эмоциями и, видимо, с удовольствием. Я слушал вполуха, отмечая, что её голос меня не раздражает, а слова в сознание не проникают. Практически, идеальная пара.
Тесто, упругое и мягкое, проминалось под пальцами. Я мял его, гладил, сжимал ладонями, думая о своём.
Лена сразу мне понравилась. Симпатичная, длинноногая, смешливая, носит короткие халатики, которые больше открывают, чем скрывают. Всегда любил таких. Надеюсь, что не изменится, когда начнём жить вдвоём. Ну, как вдвоём - вчетвером, конечно. Теперь мы без домовых никуда.
Лена как раз наклонилась, чтобы поставить в духовку очередной противень с заготовками. Я залюбовался ею и непроизвольно улыбнулся.