Аннотация: Не бойся вора в нищенском обличьи, И проклинать за мелочь, не спеши- Ты бойся тех, кто выглядит прилично, Вор с праведным лицом уносит часть души. Шелд Г.
Глава 3
На следующее утро Ярослав кашеварил и коридоры "Импульса" наполнились ароматами чего-то горячего и вкусного. Иван вытащил носовые фильтры и различил запахи макарон по-флотски, жареного лука и супа из консервированной рыбы и вареного риса. Желудок повелительно заурчал: "покорми меня!" и Иван безропотно отправился выполнять приказ. В дверях кабинета, приспособленного нынешними обитателями "Импульса" под столовую, старший из близнецов столкнулся с Всеволодом Васильевичем.
- Только после Вас, молодой человек.
- Что Вы, - Иван церемонно отступил, освобождая дорогу ученому. - Для меня б-будет честью...
- Нет, позвольте мне...
Громкое и слитное ворчание дуэта желудков прекратило комедию вежливости. Иван ринулся в дверь, чтобы столкнуться с Всеволодом Васильевичем ломящимся к столу. Суммарная ширина плеч ученого и старшего из близнецов оказалась существенно меньше ширины дверного проема и тела страждущих хлеба насущного застряли в дверях, закупорив проход. Иван скосил глаза на ученого и встретил такой же недовольный взгляд. Оба человека попытались шагнуть вперед и прорваться в столовую, никто не уступил и в результате каждый остался стоять на месте. Ивану послышалось ворчание "словно из голодного края" и "как в последний раз еду видит", плечо ученого напряглось и тут же расслабилось.
- Прошу прощения, - сказал Всеволод Васильевич. - Что-то мы поспешили.
Старший из близнецов и ученый синхронно повернулись друг к другу лицом и боком прошли внутрь помещения, чтобы присоединиться за столом к зрителям этого спектакля. Ярослав уже выключил газовую плиту, соединенную с красным баллоном, и посыпал макароны по-флотски сыром. Профессор Даромиров вытащил из кармана неизменного халата два шнурка и, закрыв глаза, предался вязанию морских узлов. Пальцы ученого двигались непрерывно, четко, автоматически. Веревочки под пальцами соединялись и переплетались, становясь единым целым, а когда узлы распадались, одно снова превращалось в два. Когда Профессор закончил вязать узлы и спрятал шнурки, то Иван опять заметил дрожание рук ученого. Последствия прошлой болезни? Предвестники будущей?
Давид Моисеевич нетерпеливо постукивал пластиковой ложкой по пластиковой же тарелке.
Колян, как оказалось, уже перекусил всухомятку и вовсю таскал аккумуляторы, разноформенные антенны и куски электроники, освобождая место в фойе, а Лето к завтраку никто не ждал. Он, как кот, приходил и уходил, когда считал нужным.
Иван помог брату разлить суп по тарелкам, стараясь, чтобы всем досталось поровну. Когда он отвернулся, Ярослав подложил ему пару лишних кусков рыбы.
Люди набросились на еду, и на несколько минут в столовой воцарилась интеллигентная тишина. Когда ложки заскребли по дну тарелок и красные от горячего едоки довольно засопели, Ярослав перешел к макаронам по-флотски. Вторую подачу кушали чинно и медленно.
Ярослав, как хороший повар, был не голоден и развлекался прослушиванием чужих переговоров по рации, меняя один за другим каналы гражданских частот. Несмотря на то, что несколько дней пси-удары не повторялись, буканчане уже привыкли вылазки из укрытий и нор делать спозаранку, чтобы успеть оказаться под крышей до 10:24. По утрам зомби рыскали в поисках добычи и были заметны, а с наступлением жары они кучковались в тени и могли выпрыгнуть из засады в любую секунду.
Сквозь шум и треск доносились голоса людей, не удравших из города и не побоявшихся выйти на зараженные зомби и анархией улицы Буканска. В отсутствии сотовой связи рации и радиопереговоры переживали второе рождение.
Треск.
- Димка, мы добыли воду и консервы! - ликует подростковый голос. - На три дня хватит! Через полчаса вернемся домой - попируем!
Треск.
- Сокол! Сокол! Я - Скала! - голос хриплый, прокуренный.
- Сокол на связи.
- Видел танк и два "бэтэр" за рекой. - И после недолгого молчания. - Никогда не думал, что снова скажу "танк за рекой". Помнишь Кандагар, Сёма? Знаю, что помнишь. А я снова вижу сны - наши приходят: Лёха, Саня, Качок, Смуглый и комбат. Смотрят, а потом по-одному уходят. Комбат и здесь уходит последним.
Молчание. Тишина эфира.
- Возвращайся на базу, Паша. И... береги себя.
- Конец связи.
Треск.
Голоса ребенка и эмоциональной девушки по рации трудно различить. Да и нужно ли?
-... да, конечно. Я больше не буду подходить к окну. Обещаю! - и тихо, почти умоляюще. - Ты только возвращайся поскорее. Я тебя люблю.
Треск.
- Слышь, Малой, - голос развязный и блатной. - Чё вы там копаетесь? Нам Череп головы оторвет, если до сирены не успеем вернуться! Быстрее крутитесь!
- Не рамси, Лунатик! Мы здесь "скорую помощь" нашли! Нетронутую! Подфартило! Сейчас перегрузим капельницу и реанимацию и метнемся кабанчиками на стадион!
- Так вы не перегружайте, а на "скорой" и тарабаньте!
- Точняк! Ты, Лунатик - голова!
- А то! Поспешайте!
Треск.
Ярослав подумал, что ни разу за время бесконечных поездок по городу в поисках инструментов для Профессора и развоза припасов по знакомым не подумал заехать домой. Ни в квартиру родителей, ни на съемную, где последние полгода жил. Иван тоже ни разу не предлагал навестить родные пенаты. Наверное, это потому что родители сейчас находились за рекой, на даче. А для неженатых и бездетных близнецов дом там - где родители.
- Что слышно? - спросил Давид Моисеевич.
Он уже доел первую порцию макарон и накладывал вторую.
- Разное, - ответил Ярослав.
- Не говорят, нас вообще спасать собираются?
- Кто?
Давид Моисеевич подумал, добавил еще пару ложек макарон в тарелку и вернулся за стол.
- Ну, полиция или армия.
- Нет, у них другие частоты, - пояснил Ярослав. - Нашей рацией не прослушать.
Профессор оставил пустую посуду на край стола и с закрытыми глазами связывал шнурки сначала пальцами одной руки, потом другой. Иван и Всеволод Васильевич доедали свои порции с отчаянием и стойкостью людей, не привыкших выбрасывать еду. Сам погибай, а кусок доедай!
Свет в столовой и коридорах "Импульса" мигнул. Наверное, Лето вернулся и включил свои мониторы, подумал Ярослав.
- Правительство обязано что-то делать! - продолжал Давид Моисеевич. - Город уже несколько дней во власти зомби и убийц, а помощи все нет! Даже войска не ввели! Как будто, про нас забыли!
- Думается, все сложнее, - отозвался Всеволод Васильевич. - У больших шишек сейчас нет простых решений.
- Что вы имеете ввиду?
- Думается, контора как-то причастна к тому, что случилось. Значит, сейчас они решают: выносить сор из избы, что-то правдоподобное соврать или...
- Что "или"?
- Или кардинально решить проблему, - сказал Профессор.
Он поднял перед собой шнурки, связанные особо сложным, очень крепким на вид узлом. Взгляды присутствующих сошлись на переплетении веревок. Пальцы Даромирова потянули за концы и узел в его руках распался на два шнурка.
Давид Моисеевич нервно сглотнул.
- Вы намекаете, что они могут уничтожить город?
- Это простое решение, очевидное, - Профессор с сожалением пожал плечами. - А в сложных ситуациях притягательность простых решений бывает непреодолимой.
- Но... но зачем? Неужели нельзя по-другому?
- Давид Моисеевич, думается, профессор Даромиров прав, - дружески сказал Всеволод Васильевич. - Вы у нас в "Импульсе" и в конторе вообще работаете недавно, с военными мало знались.
- Ничуть об этом не жалею...
- ... когда на карту поставлена карьера, репутация, пенсия, в конце концов, а на другой чаше весов полный зомби город с непонятными перспективами...
- Но такие решения должен принимать Президент!
- Это, конечно, так. Но, думается, лично он здесь не появится и будет полагаться на доклады советников. Если они доложат, что дела безнадежны и "с городом нужно что-то решать"...
- Но это же неправильно! В городе есть и ни в чем неповинные люди!
- А как правильно? - спросил Иван. - Представьте, что Вам и Вашей с-семье угрожают какие-то зомбированные из какого-то Буканска; неизвестно сколько зараженных в городе и как долго можно их держать в котле: за какое решение Вы бы проголосовали?
- Я бы воздержался! Такие вопросы должны решать ответственные за это люди!
Ярослав увидел тень усмешки на лице Всеволода Васильевича.
- Думается, в политике часто приходится жертвовать интересами меньшинства ради спокойствия большинства. Если не умеешь делать лимонад из лимонов, то приходится выбирать меньшее из зол.
- Но они не имеют права так с нами поступить!
- Права, права, права, - с неким сожалением произнес Даромиров. - Проще считать, что никаких прав у тебя нет. Тогда все будет подарком, поводом для радости и благодарности. Если считать, что права есть, то, получается, что все кругом тебе должны, но об этом не знают. Нужно разъяснять, отстаивать, защищать - столько хлопот и тревог...
Давид Моисеевич жалобно повторил:
- Но они не имеют права...
- О правах можно говорить, только если можете призвать к ответственности за их нарушение, - сказал Ярослав. - Нет сил призвать к ответственности - значит, нет прав.
- Думаю, Ярик, ты ош-шибаешься, - возразил Иван. - Это все равно, что говорить: если у нас нет способа летать к другим звездам, то этих звезд не существует. Все люди одинаковы, по своей сути, а делить их на "правных" и "безправных" - это игры разума.
- Звезды - это физическая реальность, а права - это социальные забавы, придумки людей.
- А как же естественные права? - ядовито осведомился Давид Моисеевич. - Например, право на жизнь?
- Люди жили и умирали тысячи лет; и тысячи лет элитарное право на жизнь определялось силой племени и возможностью родителей защитить своего ребенка. Общедоступным это право стало только тогда, когда его закрепили в документах и стали преследовать за нарушение.
Когда надо, Ярослав умел говорить гладко и красиво: то ли учеба все же не прошла даром, то ли постоянные диспуты на философские темы с более начитанным старшим из близнецов научили младшего отстаивать свое мнение силой слова и убеждения.
- То есть вы, молодой человек, оправдываете, что нас могут в любую секунду взорвать? Нас и еще тысячи ни в чем неповинных людей!
- Не оправдываю, - ответил Ярослав, жалея, что ввязался в спор. - Наоборот, я считаю, что за своих людей нужно бороться до последнего шанса. Но если шанса нет? Что лучше: создать панику в обществе или по-тихому замести следы?
- Но у общества есть право на информацию! Времена замалчивания давно прошли! Тем более, откуда властям знать, что шансов нет?
- Это и есть самый интересный вопрос, - сказал Иван.
- Какой?
- Почему мы еще живы? Уже шесть дней ситуация закон-нсервирована, никакое решение не принято. Значит, считают, что шансы есть?
- Ну, они надеются...
- Думается, там не "надеются", а "рассчитывают", - сказал Всеволод Васильевич. - Наверное, у них есть "план Б".
- Что значит "план Б"?
Негромкое "кх-кх" заставило всех повернуться к дверям. В проеме стоял Лето.
- Значит, - сказал он, - в городе есть эмиссары, которые должны вынести вердикт: город можно спасти или нужно уничтожить.
- Ты их видел? - спросил Ярослав.
- Они вошли в город со стороны Восточного моста, двое гражданских, наверное, ученые, и два десятка наемников из ЧВК.
- Из какого еще "ЧВК"? - переспросил Давид Моисеевич.
Он сыто ковырял вилкой остатки макарон, не в силах запихнуть в себя еще хотя бы кусок.
- Из "Диких уток", - ответил Лето.
- ЧВК - это частная военная компания, - верно истолковав недоумение ученого, пояснил Ярослав. - К их услугам прибегают, когда есть деньги и нет желания марать руки.
Последние слова повисли в воздухе. Военные держат город в кольце, но внутрь не входят, чтобы, значит, руки не замарать грязной работой.
- Откуда ты знаешь, что из "уток"? - спросил Иван у Лето.
- Я успел пообщаться с глазу на глаз с их шефом.
- И что?
- Теперь у них другой шеф. Прислали какого-то отставника из конторы.
- И когда ты все успеваешь?
- Если есть цель, то время найдется.
Ярослава так и подмывало спросить, какая цель была у Лето и какое дело держит опытного спецназовца в городе. Но вопрос так и не прозвучал. То ли из-за знаменитой тактичности Ярослава Громова, то ли из страха услышать ответ "мое дело - это ты".
- Профессор, - обратился Лето к Даромирову. - Вы уже близки к решению?
- Думаю, еще день-два и можно будет проводить первые испытания.
- Вы действительно верите, что зомби возможно вернуть?
- Верю.
- Но если не получилось у яйцеголовых из конторы, то почему должно получиться у Вас?
- Должно получиться, - сжав зубы, ответил Професор.
- Ну что же, посмотрим.
Когда ученые вернулись к экспериментам с излучателем, близнецы остались убирать в столовой. Лето положил на стол пистолет, взял тарелку с остатками завтрака Давида Моисеевича и добавил кусок холодных макарон из кастрюли.
- П-подогреть? - предложил Иван, кивнув в сторону микроволновки.
- Не надо, - мотнул головой Лето. - Экономьте энергию, ученым должно хватить на эксперименты с излучателем.
- Солярки для генератора еще много, на всех хватит.
Иван развел руки в стороны, чтобы проиллюстрировать изобилие и достаточность солярки во Вселенной и в "Импульсе" в частности.
- Ресурсы всегда ограничены, - возразил Лето. - Поэтому нужно распределять их правильно.
- Что значит "правильно"?
- В первую очередь отдавать тем, кто приносит больше пользы.
- Кому? - не отставал Иван. - Кому приносит пользу?
- Обществу, людям.
- А кто решает, чья польза важнее?
- Те, кто владеет ресурсами.
- То есть, - резюмировал Иван, - Сильные и властные решают, кто важнее?
- Да, так и есть, и так всегда было.
- Но ты веришь, что так и должно быть? Ты хотел бы, чтобы так было и дальше?
- Какая разница, во что я верю или чего хочу? - ответил Лето.
Он раздраженно мотнул головой и из-за воротника комбинезона выбилась цепочка с двумя кольцами. Заправив нарушительницу обратно, спецназовец продолжил.
- Есть реальность и есть решения, которые нужно принять, и действия, которые нужно свершить. Все остальное - домыслы и досужая болтовня.
- Реальность есть, но мы не можем знать всей ситуации; всегда есть неучтенные детали...
- Так рассуждают те, кто боится принимать решения! Однажды у нас по контракту подвизался работать хирург из гражданских. Желающих понаемничать пару месяцев в какой-нибудь жаркой стране среди врачей всегда не хватало, поэтому брали даже чистохалатных, без боевого опыта. Пока речь шла о зашить-вынуть-прижечь, докторишка держался: рука легкая, операции проходили как по маслу. А потом на мине подорвался Говард и все наши понимали: ногу надо резать. Но хирург начал юлить, собирал осколки костей, штопал сосуды, рассказывал Говарду, что тот танцевать сможет. Знаешь, чем закончилось? Чурки перешли в наступление и накрыли наш госпиталь. Чтобы вывезти Говарда, ногу пришлось-таки отрезать, а из-за задержки мы потеряли еще двоих, прикрывая эвакуацию. В результате все оказалось напрасно - Говард после операции не пережил гонки по лесу. Такие дела.
- А доктор?
- Бухать начал. А как только появилась возможность, боссы его отослали на гражданку и раскошелились на нормального хирурга.
- И для чего ты это рассказал?
- "Неучтенные детали" могут быть, но, когда количество проблем достигает критического уровня, то нужно принимать кардинальное решение - и отрезать загнившую часть, чтобы спасти оставшееся.
Иван едва сдержал самодовольную улыбку.
- Ужасный конец лучше ужаса без конца?
- Конечно. И чем дольше откладывать решение, тем больше ужаса придется вытерпеть в конечном итоге.
Дождавшись, когда Лето закончит завтрак и уйдет наверх, Ярослав сказал:
- Он не прав.
- В чем?
- Весь этот треп насчет полевой хирургии и жестких решений - полная лажа.
- А ты считаешь, что нужно терпеть и ждать, надеясь на лучшее?
- Пойми, отрезание - не решает проблему, а переводит ее в другое качество или откладывает на потом. Проблема ведь не в том, что рана гниет, а в том, что человек не может ходить - в этом плане после отрезания ему лучше не станет.
- Но если уже накопилась куча проблем и по-другому их не решить?
- В том-то и дело, что такой "полевой хирург" сортирует: этого вылечим, этого резать, этому ничего не поможет - лекарства не тратим. Но когда в госпиталь поступают десятки раненных - это оправдано, а в жизни каждая ситуация - уникальна. А, главное, врач может подсознательно не выкладываться на сто процентов, не доводить лечение до конца, заранее подразумевая "если что - отрежем".
- На что ты намекаешь? - спросил Иван сквозь зубы.
- Ты с Ленкой постоянно ругался: если что-то не нравится или я тебя не устраиваю - давай расстанемся.
- А что я должен говорить, если она постоянно была чем-то недовольна? И вообще, мы с тобой договаривались - не лезть в мою личную жизнь.
- Ты вчера один ездил в город. К ней?
- Не начинай...
- Встретились?
- Нет. Ее мама, Любовь Дмитриевна, сказала, что Лена была в городе во время первого пси-удара. И все шесть дней н-никаких вестей...
- Крепись, брат. Все будет хорошо.
Даромиров с помощниками по добытым близнецами документам проверили параметры работы блоков томографа, и Профессор сообщил, что нужны сутки на подготовку аппарата к первому испытанию.
- Мы чем-нибудь можем помочь? - спросил Иван.
- Нет, погуляйте где-нибудь недалеко.
Колян вызвался на роль "принеси-подай-припаяй", а близнецы отправились на очередную "миссию Санта-Клауса" по развозу гуманитарной помощи. Лето, как обычно, молча, удалился на второй этаж, где у него был оборудован пост видеонаблюдения за помещениями "Импульса" и прилегающей территорией.
На обратном пути Ярослав услышал звуки выстрелов. Хлопки раздавались то по одному, то несколько к ряду. Работало три-четыре ствола.
- Со стороны Университета.
- Да, - ответил Иван. - На площади, обычно, до сотни зомбаков тусуется.
- Заглянем на вечеринку?
Иван, поколебавшись, согласился.
Джип оставили на открытом месте за километр до Университета, чтобы не напороться на группу стрелков.
- Движемся тихо, а то мало ли что.
Перебежками прошли квартал. Впереди маячила толпа зомби, спешащих на выстрелы, и пришлось свернуть на параллельную улицу.
Через десять минут вышли к площади.
- Твою мать!
- Что вообще п-происходит?
Ярослав не верил своим глазам. Он достал из кармана комбинезона складной бинокль, но оптика не развеяла удивление, а только усилила.
- Не может быть, - сказал рядом Иван. - Значит, Профессор говорил правду.
На площади рядами выстроились зомби. Перед ними танцевал человек, обвязанный проводами, словно утопленник водорослями. В бинокль Ярослав увидел, что провода от датчиков, закрепленных на одежде танцора, шли к ноутбуку и похожему на огромную спутниковую тарелку прибору на ступеньках Университета.
Человек поднял руку, и все зомби на площади подняли руки: большинство правую, меньшая часть - левую. Человек отвел руку в сторону, зомби повторили. Повернулся направо. Зомби тоже повернулись.
Ярослав покрутил головой: вокруг только разбитые автомобили, перевернутые палатки торговцев и чернеющие провалы разбитых витрин. Иван, как завороженный смотрел на площадь, где зомби повторяли за "танцором" простейшие движения.
Ярослав вспомнил утренею зарядку в пионерском лагере. Только сейчас "пионеры" были, в основном, взрослыми, испачканными кровью и нечистотами не-людьми, а по бокам от "вожатого" стояли с автоматами на перевес наемники в черном комуфляже.
Из параллельной улицы показалась группа зомби, и солдаты удачи, подпустив толпу поближе, отстрелялись четко и точно, словно в тире. "Пионеры" дергали головами на звук выстрелов, но с мест не сходили и "зарядку" не прекращали.
- Смотри! - приглушенно воскликнул Иван.
Ярослав перевел бинокль в указанном направлении. К ступенькам Университета подъехал джип, и наемники взяли на изготовку. Из автомобиля выбрался человек, одетый в черный, не уместный в июльском жаре плащ.
- Вот и подарок. Юдас! - пробормотал Ярослав.
- Не ругайся, - отозвался не расслышавший его Иван. - Он же ничего плохого тебе не сделал.
- А я и не собираюсь дожидаться, пока сделает.
Юдас подошел к похожему на спутниковую антенну прибору и вставил в ноутбук флешку. Некоторое время длинные, тонкие пальцы бегали по клавиатуре, потом он выпрямился и в ожидании посмотрел на толпу зомби. Ярослав сфокусировал окуляры: на экране ноутбука одна за другой мелькали картинки. Юдас нажал кнопку, и зомби разом развернулись, другое нажатие - зомби сделали шаг.
Ярослав передал бинокль брату.
- Это даже не 25-й кадр, - сказал Иван. - Такое ощущение, что команды с помощью какого-то излучения внедряются напрямую в расплавленные зомбячьи мозги.
Юдас нажал еще кнопку, и зомби сорвались с цепи.
Не-люди разом утратили сонливость и медлительность. Миг - и площадь пришла в движение: каждый прыгнул на ближнего своего, чтобы рвать, кусать, раздирать, убивать. Молча, с утробным рычанием облученные жители Буканска уничтожали сограждан всеми данными природой способами. Ярослав прикрыл глаза, чтобы не видеть страшное дело рук человеческих, но хруст костей и треск рвущейся плоти не давали забыться. Летний ветерок принес запах крови.
Ярослав усилием воли открыл глаза и увидел, что солдаты в черном спускаются по ступеням Университета добивать победителей бойни. Тишину разорвал металлический лязг автоматного затвора.
Через секунду пришло осознание, что звук раздался за спинами близнецов.
- Руки в гору!
Ярослав и Иван с поднятыми руками медленно развернулись. Два наемника в одинаково черном камуфляже и два одинаково черных дула "калашниковых" глядели на двух братьев. Если поведут к главному, - подумал Ярослав, - то, возможно, Юдас вспомнит о встрече на мосту, и появится шанс договориться.
Один из солдат сказал в рацию:
- Это "пятый". Мы здесь двоих шпионов взяли.
- Они все видели!?
- Думаю, да.
- В расход! - рявкнула рация.
Ярослав толкнул Ивана и прыгнул в противоположную сторону, понимая, что не успеет. Если не первой, то второй очередью солдаты их достанут. Время замедлилось, и Ярослав видел как черные дула "калашниковых" расходятся в стороны вслед за движением братьев, как пальцы рвутся к спусковым крючкам, как поворачиваются облаченные в бронежилеты торсы наемников. Мир заваливался на бок, а в затылок стучало "не успею".
Где-то на периферии зрения сознание отметило движение, и один из солдат качнулся вперед, как от толчка в спину. Через мгновение - второй. Ярослав ударился об асфальт, и время снова понеслось вскачь.
За спинами наемников Ярослав увидел человека с лицом, раскрашенным камуфляжной краской. Лето шел к солдатам и поочередно стрелял из "стечкина", прижав кобуру к предплечью на манер приклада. Бронежилеты спасали от пистолетного огня, но внезапная атака ошеломила неудавшихся палачей. Одна из пуль попала в незащищенную руку, и раненный солдат уронил автомат. Лето тут же встал на колено и выпустил остаток обоймы в другого. Каска, горло, каска, переносица. Прежде, чем труп одного наемника коснулся земли, Лето прыгнул ко второму. Два точных, быстрых удара, отчаянная попытка защиты и невезучий солдат удачи с ножом у горла беспомощно выгнулся в захвате Лето.
- Цели группы?
- Не знаю! Мы прикрываем двоих "пиджаков"! Их задач не знаю!
- Сколько человек в группе?
- Пятнадцать!
- Теперь тринадцать.
Нож хищно блеснул и описал кровавую дугу. Солдат рухнул на асфальт, чтобы замереть среди мусора и осколков стекла безжизненной грудой мяса и одежды.
Лето повернулся к близнецам.
- Чего разлеглись? Уходим.
Братья схватили оружие и поспешили вслед за спасителем. Вслед живым несся напрасный треск рации: "Пятый! Пятый! Ответьте! Что у вас происходит?".
Со стороны площади на запах крови уже полз недобитый зомби.
Вечером Лето позвал близнецов на второй этаж в свой "офис". Братья были здесь впервые, и Иван с любопытством рассматривал пучки проводов, растянутых по комнате. Два десятка видеокамер Лето расставил и внутри и снаружи "Импульса" в дополнение к тем, что уже были на секретном объекте, но из-за недостатка мощности электроэнергию приходилось экономить: одновременно работали только два монитора, и приходилось постоянно переключаться между видеокамерами. Под окном как помесь паука и стрекозы притаился квадрокоптер с пультом радиоуправления.
Лето открыл стоящий в углу комнаты черный чемоданчик. Внутри оказались телефонная трубка с проводом и антенной, цифровая панель, монитор и несколько вращающихся тумблеров настройки каналов связи.
- Думаю, вам надо знать, - сказал Лето. - С помощью этой штуки я могу прослушивать все разговоры в радиусе пяти километров.
- Где взял? - завистливо выдохнул Ярослав.
- Там больше нет, - отрезал Лето и продолжил. - Город сейчас тихий: в основном, переговоры по рации и редкие звонки спутниковых телефонов. Но есть и кое-что интересное. Кто-то каждый вечер докладывает в столицу о результатах операции, три дня назад от мостов, вчера - из центра города. Слушайте.
Он выбрал на мониторе нужную запись и нажал кнопку с изображением треугольника.
"... измененных много, они агрессивны и неуправляемы. Продвигаться приходится с боем, но потерь пока нет. Завтра планируем тестировать прототип. Конец связи."
Голос спокойный, уверенный.
- Это позавчера, - выбрал следующую запись Лето.
"Питон на связи. Сегодня протестировали прототип на трех измененных. Анти-излучение дало положительный эффект, в двух случаях он оказался временным: после короткой ремиссии у измененных наблюдалась неконтролируемая двигательная активность и агрессивное поведение. Из-за тяжелых полевых условий теста и невозможности транспортировки было принято решение уничтожить эти образцы. Третий экземпляр отправлен на базу за пределами города для последующей доставки с лабораторию. Действие прототипа немасштабируемо, подопытных приходится отлавливать по-одному и надевать на головы шлем-излучатель. Завтра продолжим испытания. Конец связи".
- Это вчера.
"Питон на связи. Протестировали лабораторный прототип: удалось вернуть пятерых, подопытные и видео отчет отправлены на базу. С учетом сложности маневрирования и отлова измененных сможем возвращать не более пяти-десяти экземпляров в день. При оценочном масштабе в десятки тысяч измененных реанимация города в ручном режиме представляется невозможной. Также проверили в полевых условиях разработки В-45 и В-53: эффект полностью совпадает с лабораторными тестами. Предлагаю продолжить работу в этом направлении после окончания операции..."
Лето прервал запись.
- Дальше не интересно.
- А до этого что-то интересное было? - спросил Ярослав.
- По всей видимости, в верхах п-принимается решение о том, что делать с городом: спасать или нет, - высказал свое предположение Иван. - И пока весы клонятся не в н-нашу сторону.
Страшный спектакль на площади возле Университета и запись переговоров не оставляли сомнения, как планирует повлиять на решение Юдас Сидабрас.
- Если аппарат Профессора не сработает, то нужно будет эвакуировать весь город.
- Думаю, остается день-два, - сказал Лето. - И эвакуировать будет некого. Ситуация затянулась и запуталась, обычно, такие узлы разрубают.
Близнецы переглянулись. Казалось, воздух стал тяжелее, словно над городом навис огромный кулак.
- И ещё.
Лето вывел на мониторе картинку одного из коридоров.
- Это склад продуктов и лекарств, утро.
В ускоренной перемотке за три часа под камерой только один раз прошел один из помощников Профессора Всеволод Васильевич и дважды Колян.
- Это полдень, - сказал Лето.
За следующие три часа Колян появился у склада пять раз. В руках у него камера фиксировала то коробку, то свиток проволоки, то аккумулятор. Каждый раз, проходя мимо открытой двери, он немного замедлял шаг, но внутрь не заходил.
- Вечер.
Двадцать раз Колян проходил мимо склада. Иногда бегом. Иногда с длительными задержками у открытой двери. Последний раз он остановился у двери на несколько минут, и, словно набравшись духа, вошел внутрь. Через несколько секунд опрометью выскочил из двери с пятилитровой бутылью воды в руках.
- Он - наркоман? - спросил Лето, в упор глядя на братьев.
- С чего ты взял? - уклонился от ответа Ярослав.
- Он б-безопасен, - сказал Иван.
Голубые глаза, казалось, пытались проникнуть внутрь старшего из близнецов, чтобы понять непонятное: как можно привести на базу наркомана?
- Ты ручаешься за него?
- Ручаюсь, - ответил Иван почти без колебаний.
- Теперь он - твоя забота. Если он будет доставлять проблемы и ты их не решишь, то я решу проблему с ним самостоятельно.
Выйдя из "офиса" Лето, Иван хотел поговорить с Коляном, но тот уже отправился спать в одну из пустых комнат, отговорившись недомоганием.
При рассказе о происходившем на площади перед Университетом Профессор ничего не сказал, лишь поджал губы и сокрушенно покачал головой.