Недавно по телевизору показывали передачу про детей, которых бросили родители. "Я к таким горе матерям очень отрицательно отношусь", - сказала одна тетенька в платочке. "Вот ведь войны нет, а сироты есть, - сказала другая и добавила, - Это просто безобразие в нашем обществе". А потом телезрителям рассказали про дружную семью, где кроме своих троих, воспитывалось еще пять приемных, и показали, как девочки шьют с мамой фартуки, а мальчишки дерутся и висят на канатах, как юнги. А еще показали маленького Сережу, которого оставили в коляске у магазина "Дары природы", а в записке написали: "Зовут Сережа".
Аня после этой передачи ходила с круглыми глазами, приставала к родителям: "А где его мама? А почему она его бросила? А вы меня не бросите? Даже если я буду непослушная? А вы не умрете? А когда бы упрете? Не скоро? А когда не скоро?.."
В общем, разволновалась девчонка ужасно, и неизвестно, сколько времени она мучила бы всех этими грустными вопросами, но однажды папа сообщил, что получил премию за рационализаторское предложение, и что, как только он вернется из командировки через недели две, мы сразу отправимся отдыхать на море.
Папа улетел, мама начала звонить по туристическим агентствам, а мы с Аней стали зачеркивать дни в календаре, чтобы быстрей прошли две недели. И, конечно, все свободное время мы говорили о море, хотя ни разу там не были.
Какие там красивые длинные кипарисы, будто вырезанные из бархатной бумаги, и пальмы, как в Африке, и замечательные разноцветные камушки, гладкие, как яички. И что мы будем собирать их в банки с водой, и меняться, как марками. Но больше всего мы любили мечтать про дельфиненка, с которым мы подружимся, когда он рано утром, пока все спят, будет подплывать к берегу, чтобы с нами поздороваться. Мы даже имя ему придумали. Дельфиненок Митя.
И вот однажды я вел Аню из садика домой, и мы спорили о том, что дельфины не едят конфет, а Аня уверяла, что видела в одном мультике, как дельфины очень даже любят конфеты, особенно шоколадные.
И вот тут-то мы наткнулись на коляску, в которой плакал-надрывался ребенок. И ни одного человека рядом. Мы начали качать эту коляску, но маленький не успокаивался. Он вытягивал ножки в вязаных башмачках, и так кричал, что уже немножко охрип, и личико у него было красное, даже бордовое, а чепчик сполз прямо па глаза.
- Он, наверное, как тот Сережа из телевизора, - сказала Аня.
Я и сам догадывался об этом, но вслух сказал:
- Может, его мама заболталась у подружки?
- А почему тогда она его с собой не взяла? - возразила Аня.
Тут одна, проходящая мимо, старушка нагнулась над коляской, понюхала малыша и сердито сказала:
- Совсем уж мамаши сбрендили, такого маленького детям доверять. Ну, чего стоите? Везите его быстрей к мамке, ему подгузник надо поменять.
И мы покатили коляску к нашему дому. Аня радостно подпрыгивала то справа, то слева от меня, а я, наоборот, шел вяло, потому что не знал, правильно ли я поступаю, тем более не догадывался, что скажет мама, когда откроет нам дверь. Папа-то, конечно, очень обрадуется, когда вернется из командировки. Он просто до потолка подпрыгнет и скажет:
- Только этого нам не хватало для полного счастья.
А мама вряд ли будет прыгать до потолка. Скорее всего, сдаст ребенка в детский дом. А, может, наоборот, мама скажет: "Что же теперь поделаешь? Раз ты, Ромка, так помогаешь мне в воспитании Анечки, и раз ты неплохо закончил второй класс, то так и быть..."
- А где записка? - вдруг вспомнила Аня, - Как его зовут-то? Посмотри, Рома, может, под подушечкой записка?
- Не шуми, - сказал я, - видишь, он заснул. Сами назовем как-нибудь....
- Мы его плавать научим, да? - радовалась Аня. - Пустим в море, и он поплывет, как рыбка, да?
- С таким маленьким на море нельзя, - вздохнул я, - от моря придется отказаться.
Аня сразу перестала подпрыгивать и даже остановилась.
- Я видел море и на картинках, и на фотографиях, - вспомнил я, - Море-то - ничего себе, синее, но народу на пляже... даже сесть негде.
- Даже в мячик негде поиграть? - спросила Аня ужасно несчастным голосом.
- Какой там! Один раз кинешь и обязательно попадешь в какую-нибудь толстую тетеньку.
- И она начнет ругаться, да?
- Это уж обязательно. А еще, мне Рустик рассказывал, в море полным-полно медуз, просто кисель из медуз. А те, которые с фиолетовым узором, так те жалятся, как крапива...
- Да? - удивилась Аня, - Тоже мне море! Я и дома ногу ужалиться крапивой, вон, сколько ее у забора растет. Зачем так далеко ехать?
Мы немножко помолчали. Наконец, Аня спросила тихо, глядя в сторону:
- А дельфиненок Митька?
- Вряд ли, - ответил я, - Вряд ли он станет приплывать близко. Они, наверное, боятся людей.
- Почему?
- Потому что люди разные бывают. Некоторые, например, могут обидеть дельфинов, и они, как умные существа, конечно, опасаются.
- Но раз дельфины умные, они же понимают, что дети хотят с ними дружить?
Я не знал, что ответить. Я, конечно, читал про некоторые случаи, когда дельфины дружили с детьми. Но, кажется, это было давно. И не в этом же дело, в конце концов...
- У дельфина есть море, мама, папа, братишки, - сказал я, - а у этого мальчика - никого.
Аня кивнула.
Мы уже подошли к своему подъезду, как вдруг услышали:
- Стойте! Стойте!
Смотрим - а это нам, оказывается, кричат.
Подбежала девушка в очках и сразу же бросилась к коляске. Увидела, что маленький спит, села на скамейку и заплакала:
- Господи, как я напугалась... Господи, как я напугалась...
Я сказал:
- Мы думали, что вы его бросили. Он плакал, и мы решили...
- Да вы что! - девушка всплеснула руками. - Чтобы я! Сокровище мое... счастье мое... Димочку моего... Да вы что?! Вот! - Димина мама показала нам палец. - Ноготь сломала. Собралась за хлебом, а деньги дома забыла. Этаж-то первый, думала, быстро-быстро, туда и обратно... А замок заело, выйти не могу. С ума чуть не сошла. Ноготь сломала. Выскакиваю, а коляски нет. Так же можно с ума сойти!
- Ему подгузник надо менять, - вспомнил я.
Димина мама засуетилась, сняла с себя вязаную кофточку и накрыла ею маленького. Потом быстро-быстро покатила коляску домой.
- Жалко, - вздохнула Аня.
- Почему, - удивился я, - наоборот, уже не жалко.
Хотя и мне почему-то было жалко.
- А ты правду сказал, что дельфины боятся людей, - спросила Аня.