(В Закавказье российские военные не живут, а существуют)
Предыстория
В годы СССР Краснознаменный Закавказский военный округ (КЗакВО) был одним из мощнейших в составе Советских Вооруженных Сил и должен был в случае боевых действий противостоять турецкой армии, которая входила и входит в состав НАТО.
Тогда на территории трех республик: Азербайджана, Армении и Грузии находилось в общей сложности около 200 тысяч человек: солдат и офицеров, которыми управлял штаб, размещавшийся в Тбилиси.
После объявления "парада суверенитетов" округ стал неуклонно таять: одни соединения с вооружением вывозились в Россию, другие передавались закавказским новоявленным государствам.
Ныне российская воинская группировка в Закавказье называется Группой российских войск в Закавказье (ГРВЗ) и состоит из четырех баз, три из которых размещаются в Грузии (Ахалкалаки, Батуми, Вазиани), а одна в Армении (Гюмри). Общее количество солдат и офицеров едва добирается до десяти тысяч человек, причем две трети из них российскими военными можно назвать с большой долей условности, так как на базах рядовыми и прапорщиками в подавляющем большинстве служат местные жители.
Сегодня даже многие российские военные не подозревают о том, что в Закавказье находится их армейская группировка. Однако она существует и, более того, именно в ГРВЗ находятся две самые уникальные военные базы, одна из которых существует в условиях высокогорья, а другая - субтропиков.
Высокогорная и непобедимая
Грузинский городок Ахалкалаки раскинулся почти в трехстах километрах от Тбилиси. Однако, путь туда на машине (а другого транспорта просто нет) даже при самых благоприятных летних условиях занимает не менее семи часов. Узкая извилистая и чрезмерно разбитая дорога постоянно уходит вверх в горы. Однако зимой трасса эта труднопроходима, а ведь именно от нее зависит все жизнеобеспечение российской воинской базы в Ахалкалаках.
- В таких случаях мы пробиваем дорогу тягачами, за которыми и идет наша транспортная колонна, - говорит подполковник Вячеслав Клявинь. - При таком раскладе путь до Тбилиси может растянуться более чем на сутки.
В годы Советской власти в Ахалкалаках дислоцировалась развернутая боевая дивизия с приданными ей частями. Сейчас, после многочисленных реорганизаций и сокращений, дивизия трансформировалась в 62-ую военную базу, где, по идее, служить должно три тысячи двести человек. Однако людей постоянно не хватает и реально на базе находится около тысячи восемьсот человек.
- С кадрами у нас проблема, - откровенно признается подполковник Владимир Хроменко. - Из России сюда могут приходить служить лишь добровольцы. Ну, а какие приходят контрактники в войска, тем более, сюда, надеюсь, вы и сами догадываетесь.
В российскую армию служить по контракту идут лишь те, кому на "гражданке" или уже совсем делать нечего, или кого уже окончательно погнали со всех работ: то ли за пьянство, то ли за воровство. Придя на военную службу, такие люди не торопятся впрягаться в армейскую лямку, а начинают с новой силой предаваться прежним порокам.
Как правило, из частей ГРВЗ две трети контрактников, послужив всего несколько месяцев, отправляются командованием домой. Отцы-командиры вполне законно считают, что лучше вообще обойтись без солдата, нежели иметь такого, который обязательно накличет беду не только на себя, но и на все подразделение.
Не платить зарплату в Закавказье по 4-5 месяцев стало для российского правительства доброй традицией. Но если в России офицер, как правило, имеет работающую жену, или же сам пытается где-то негласно подкалымить, то в горах, в военном городке, находящемся над уровнем 2000 метров над морем, офицеры просто не имеют подобной возможности.
На моих глазах подполковник стоял возле входа в здание штаба базы и просил у каждого входящего-выходящего занять ему 50 тысяч рублей. Все отвечали стандартным отказом.
- Безденежье - это наша самая страшная проблема, - с горечью говорит Вячеслав Клявинь. - Дело дошло до того, что мы не можем выплатить ни копейки родившей женщине. Были случаи, когда у кормящих матерей пропадало молоко. А теперь представьте состояние их мужей, которые и сами голодают?
Практически весь состав 62-ой базы живет в долг. В каждом из многочисленных местных магазинчиков, которые облепили базу снаружи словно ласточкины гнезда, имеются так называемые долговые книги, куда заносятся все покупки офицеров, за которые они не смогли расплатиться наличными.
Военная база со штабом, который был построен в начале века, казармами, жилыми домами, школами и домом офицеров представляет обжитую, ухоженную и очень зеленую зону. По улицам бегают дети, ходят солдаты, гуляют мамы с малышами. Наблюдая за людьми, не видишь в их лицах озлобленности и ожесточения. Казалось бы, им всем замкнуться в своем существовании и ненавидеть весь мир вокруг. Однако отмечаешь обратное: люди добрее, приветливее и сплоченнее, нежели в России. Тяжелая жизнь не разъединила их, а напротив - постоянно сбивает воедино. И это несмотря на недостаток продуктов, частое отключение электроэнергии, воды и прочих бытовых неудобств.
Общаясь с офицерами в Ахалкалаках, приходишь к выводу, что этих людей, которые приспособились к любым жизненным коллизиям, может победить лишь одна страна - Россия, которую они призваны защищать и которой служат.
Тбилисская накипь
Как всякий мусор рано или поздно прибивает к берегу, так и армейская сволочь обязательно попадет служить в вышестоящий штаб. Это совершенно не означает, что в армейских и окружных штабах сидят исключительно одни лишь подонки. Однако, а это я заметил по опыту своей военной службы, чем выше звено управления, тем больше в нем негодяев. ГРВЗ в этом смысле не исключение.
Перед российским офицером, как правило, остро стоит жилищная проблема. Для военных ГРВЗ это двойная головная боль.
Во-первых, большинство офицеров группы своих квартир в России не имеют. Однако здесь надо отдать должное министерству обороны, которое до недавнего времени вело подобное жилищное строительство в Ставропольском и Краснодарском краях.
Задумка была такова: имеешь в армии выслугу в двадцать лет - получи квартиру в России. Но, как известно, жизнь богаче планов человека, а штабная жизнь богаче вдвойне. Зачастую получалось так, что подобные квартиры получали люди, которые не только армейской выслуги не имели, но и вообще не стояли на офицерских должностях.
Во-вторых, в годы СССР практически все офицеры КЗакВО квартиры имели. С тех пор количество российских военных в Закавказье значительно уменьшилось, но жить им, как ни странно, негде. Положение дел более-менее нормально в закрытых военных городках, т.е. там, где местные до квартир просто-напросто не могут дотянуться. В Тбилиси и Батуми офицеры с семьями вынуждены снимать углы или же существовать в нечеловеческих условиях, прекрасно зная, куда же делся весь тот жилищный фонд, который некогда принадлежал КЗакВО.
Все очень просто. С начала 1992 года квартиры военных начали захватывать местные. Подобная вакханалия продолжалась около двух лет. Однако даже при подобном разгуле бандитизма не все квартиры были захвачены.
Шустрые и сметливые офицеры, ведающие жилищным фондом российской армии, быстро поняли, какую выгоду они могут получить при подобной неуправляемой ситуации. Сотни лучших квартир в престижнейших районах Тбилиси были негласно проданы за хорошие деньги грузинам. А в штабе дело коммерсантами в форме обставлялось так, словно безудержный захват квартир продолжается. В результате ныне в Тбилиси более половины офицеров не имеют служебных квартир, снимая жилье за личные деньги. (Однокомнатная квартира стоит около 50 долларов США. Но в подобных квартирах свет и вода редкие гости, а газа нет вообще.)
Парадокс еще и в том, что если при очередном сокращении штаба освобождаются квартиры, то в них почему-то оказываются совсем не офицеры, приехавшие из России.
Вообще-то вопрос российской военной недвижимости в ГРВЗ - это нечто из мистификаций, сродни тем, которые творил Воланд в романе Булгакова "Мастер и Маргарита". Но, кажется, что современные Воланды в погонах значительно обскакали литературного героя.
В отличие от иллюзионистов, которые в итоге возвращают вещи на свои места и все остаются при своих, из ГРВЗ самым таинственным образом растворились: несколько домов офицеров со всем их содержимым; музей ЗакВО с его экспонатами; часть объектов военной торговли. Короче говоря, очень лакомые кусочки в плане недвижимости. Правда, в итоге все вышеназванные объекты материализовались, но уже не в качестве российской собственности.
Однако, фокусы с недвижимостью - это далеко не предел того, что может сотворить настоящий российский офицер. Все снабжение российской армии в Закавказье идет исключительно из России и только автомобилями. Машины со всех баз ГРВЗ стягиваются в Тбилиси, откуда затем отправляются или в Ставрополь, или в Ростов, или во Владикавказ, а некоторые доходят даже до Москвы.
Интересно, считал кто-либо в штабе ГРВЗ расходы, связанные с подобными перевозками, включая и собственно человеческие силы. Тем более что все перевозимое по пути частично разворовывается. Плюс ко всему в Тбилиси еще многое привычно списывается на "усушку", "утряску" и прочие внешние напасти.
Гораздо выгоднее было бы давать командирам частей деньги, на которые они бы и покупали все необходимое продовольствие и горючее в Закавказье, тем более что стоит все это добро там значительно дешевле, нежели в России. Но подобное било бы в первую очередь по личному карману тех, кто составляет и руководит подобными колоннами. Какое дело штабным в Тбилиси и складским в России до государственных экономических выгод. Это пусть в Москве Верховный Главком Ельцин и министр обороны Сергеев сколько угодно заявляют об экономии средств. "Регулировщики" колонн по-своему трактуют восточную мудрость: "Собака лает, а колонна идет".
Казалось, уж очень плохи дела в ГРВЗ, которую сами военные привычно расшифровывают на свой лад: группа россиян, всеми забытая. Однако последние кадровые перестановки, которые произошли в руководстве группы российских войск, позволяют надеяться, что порядок будет наведен. И командующий генерал-лейтенант Владимир Андреев, и начальник штаба ГРВЗ генерал-майор Сергей Епишин далеко не штабные шаркуны. Командующий около четырех лет отслужил в Афганистане, а начштаба в качестве советника служил в Сирии. Оба они, кстати, поднимались по служебным ступенькам вверх в Забайкалье. Поэтому о жизни простого офицера они знают не понаслышке.
В разговоре со мной генерал-лейтенант Андреев, назначение на должность которого совпало с моим приездом в ГРВЗ, уверенно сказал, что он всеми силами будет пытаться улучшить жизнь офицеров и их семей в Закавказье, наказывая воров и негодяев. Хочется верить, что у этих генералов и в самом деле все получится.
Батумская цитрусовая
Отношения собственно между военными в Ахалкалаках и Батуми - это небо и земля. Видимо, благодатный субтропический климат, а также оторванность местного штаба от частей, которые стоят на отшибе от него, и приводит к тому, что офицеры в Батуми скорее каждый сам за себя или только за свое подразделение, нежели за всю базу в целом.
Главная проблема у офицеров, служащих в столице Аджарии стандартна - невыплата денег, отсутствие которых в этом мандариновом раю при всем изобилии фруктов еще больше подчеркивает нищету военных. И они о своей жизни рассказывали с горечью. Хотя казалось бы пальмы, солнце, море и цитрусовые должны навевать одно лишь лирическое настроение. Однако о какой лирике может идти речь, когда офицеру или его жене не на что купить фрукты ребенку в самый разгар их изобилия.
Командиры частей при встречах с женами подчиненных шарахаются в стороны, так как знают, что главный вопрос - это опять будут деньги,
Военные в один голос говорят: "Нам не надо ничего сверхъестественного. Пусть дадут хотя бы то, что положено!" И это несмотря на то, что зарплаты их невысоки и колеблются в зависимости от звания и должности в пределах от 600 тысяч до полутора миллионов рублей.
Подобное стало известно от рядовых офицеров. В отличии от Ахалкалак, где командование базы само рассказывало о своих проблемах, Батумское руководство предпочло спрятаться в кусты.
Впрочем, это и понятно. Зачем ему какой-то залетный журналист, когда впереди так много славных дел: летом - встречи и проводы высоких проверок из Москвы, Ростова-на-Дону, Тбилиси, которые более мечтают окунуться в теплое море, нежели узнать, как в действительности живет российская база; осенью и зимой - отправка военными самолетами цитрусовых все тому же высокому начальству; ну, а весной, понятное дело все тем же генералам - мимозы, потому что наш генералитет имеет не только любовниц, но и жен, о которых не худо вспомнить хотя бы в день 8-го марта.
У простых офицеров - другие заботы: прокормить семью, выжить самим и не завалить службу. Дело доходит до абсурда: армейские работяги на личные деньги покупают все те же цитрусовые и отправляются с ними на оборонные заводы, чтобы выменять там на мандарины запчасти, которые так необходимы для их техники.
Побывал и в общежитии, где живут семьи офицеров артиллерийского полка. Раньше это пятиэтажное здание, утопающее в зелени, находящееся всего в сорока метрах от моря, было домом отдыха для военных. Теперь оно превращено в общежитие. Даже лето и прекрасная погода не смогли сгладить того гнетущего состояния, которое испытываешь, глядя на выбитые стекла, обшарпанные и потекшие стены. Люди живут без света, газа, воды. Последнюю подают в здание периодически и бессистемно. А ведь многие живут с маленькими детьми.
Я представил это общежитие зимой, в холод, промерзлую сырость и мне стало не по себе.
- Как вы живете в такое время года? - спросил у офицера, воевавшего в Афганистане.
- Видишь, не умер, - грустно усмехнулся тот. - Хотя, если честно, то на заставе в Афгане было во много раз легче.
Я ему сразу поверил, потому что могу сравнивать.
Что же ты, Россия, Родина-мать, добиваешь своих сыновей, которые не загнулись даже в Афгане?!
Июль 1997 года, Тбилиси-Ахалцихе-Ахалкалаки-Батуми-Москва