И весь следующий час подруги интенсивно работали. Шанелька, после рассказа заново захваченная двойной авантюрой - собственной и таинственного профессора, спохватывалась, усилием воли заставляя себя сосредоточиться на разнокалиберных бумажных листочках. Иногда просто вырванных из блокнота, иногда - стандартных листов писчей бумаги разного качества - то аккуратных, а то смятых, испачканных пылью и коричневыми кофейными кругами. Хорошо, конечно, что на каждом листке стояла дата, но сами записи частенько приходилось перечитывать дважды и трижды, а разок, в полном отчаянии, Шанелька просто сфотографировала каракули на смартфон и отложила лист в отдельную пустую папочку, поставив на ее обложке большой восклицательный знак.
Поглядывая на Крис, улыбалась. Когда копатели прибыли в лагерь, готовясь к обеду, подруга стала все чаще отрываться от бумаг, рассматривая тех, кто проскакивал мимо окон.
- Надеешься вычислить слету? - Шанелька повертела еще одну записку и устроила ее на самом краю стола, - ух, тут записи есть трехлетней давности, оказывается.
- Видать, Ристархыч твой занялся полной оцифровкой архива. И мы ему в помощь. Ну да, - Крис подравняла листки и откинулась на спинку стула, потягиваясь, - я теперь на всех буду смотреть и гадать, а вдруг это наша замаскированная знаменитость.
- Ты и на даты не забывай посмотреть, ладно? А то напортачим вдруг. Как-то стыдно. Скажет, совсем вас, деффки, деменция одолела.
- Сколько лет ему, говоришь?
Шанелька подвела глаза горе, прикидывая:
- Я с ним один раз общалась, вернее, протыгыдымил по коридору конторы, весь в дыму и полуми, фыркая аки дракон. А я позади, с писком, мне бумажечки подписать, на работку... Я бы сказала, что разглядела в дыму, выглядит лет на пятьдесят с хвостиком.
- Тогда он и сам все забудет, - постановила Крис, - кстати? А вдруг это он, а? Чо там с бородой? Патлами?
Шанелька махнула рукой, снова раскладывая перед собой веер бумажек:
- Нет. Сама увидишь. Другой рост, другая фигура. И сейчас зря вертишь головой, все еще полчаса будут в море купаться, так думаю. А барышни тут, им в душ хочется. Перед обедом.
- Мне тоже хочется, - вздохнула Крис, - вчера свалилась спать, от самой Москвы немытая, сегодня ты меня увлекла в труды.
- Прости. Пусть там все отобедают, а мы с тобой как раз попозже, когда пусто, и душ свободен. А они там пусть все отдыхать и на море.
- Нет! - Крис отодвинула бумаги, аккуратно отделяя разные стопки, - в самую гущу, на разведку. Прямо сейчас. Я даже не пойду в душ и буду обедать немытая.
- Криси, да там один молодняк! Плюс повариха Лера и бригадир. Даже сами научники, я ж видела, знакомилась чуть-чуть, дама лет сорока в очкищах и молодой человек, тощенький и бледненький. У него две ноги, как у того Звенигородцева ручища. Тоже в очках.
Но Крис уже поднялась и, потыкав в пульт, отключила старательный кондишен.
- А всякий треп? Мало ли о чем детишки будут болтать за едой! Ты сама говорила - прислушиваться и присматриваться. А теперь боишься показаться толпе малолеток, да?
- Вовсе нет, - отказалась Шанелька, но тут же кивнула, - боюсь, вообще-то. И просто не хочу, ты же меня знаешь.
- А ты представь себе, что они сидят у тебя в библиотеке. Как та Дашка, про которую ты рассказала. Ей тоже было, сколько там? Лет восемь?
- Шесть и семь, когда ходила постоянно. Потом только книжки брала. Крис, я тут пытаюсь влиться в коллектив, а ты мне советуешь разницу в возрасте еще больше сделать, эх. Может, еще скажешь, спеть-сплясать перед детишками?
- Метафорически. В переносном смысле.
Мимо окна пронеслись галдящие тени, замерло на миг блестящее мокрое лицо под такими же мокрыми вихрами.
- Уже и парни с моря возвращаются, - испугалась Шанелька, - совсем обед.
- Прекрасно, - Крис воинственно одернула майку и встала у двери, распахивая ее настежь, - давай, хикикомори библиотечная. Пошли в народ.
Шум на длинной веранде на пару мгновений умолк, когда дамы поднялись по ступенькам и, отыскав в углу свободные места, направились к ним, улыбаясь заинтересованным взглядам. Шанелька от волнения не видела ничего вокруг, только через каждые два шага кивала с улыбкой, надеясь, что не выглядит полной идиоткой. Уже садясь, мысленно прикрикнула на себя - они точно так же просто работать приехали, успокойся же.
- Я специально держал. Для вас, - сказал над самым ее ухом хрипловатый басок, и Шанелька вздрогнула, роняя с трудом взятую в непослушные пальцы ложку.
Рядом с ней сидел долговязый Миша Баратынский, топырил в сторону острый локоть, чтоб его сосед справа не придвигался ближе. Шанелька кивнула, уставившись в пустую глубокую тарелку и снова стискивая в руке ложку. Все нормально было. Бы. Если бы в первое мгновение и Миша, и его круглолицый сосед, да и вообще все гомонящие и смеющиеся соседи по застолью не показались Шанельке детишками-пятилетками. Вот же Криси... Теперь за собой надо следить, а то машинально полезу вытереть Мише нос салфеткой, в панике подумала Шанелька. Классическая профдеформация, помноженная на мощную стеснительность интроверта. Вот интересно, а дети знают, что бывают взрослые, которые стесняются и детей тоже? И как Крис умудряется работать в солидном офисе, общаться с незнакомыми людьми, да еще не какими-то студентами, а бизнесменами, которые миллионами ворочают.
- Да, - сказала она в ответ на неуслышанное Мишино предложение, и тот вдруг встал, потянулся через половину стола, почти ложась на ее плечо внезапно голым животом с задравшейся майкой.
Шанелька в ошеломлении прилегла на плечо Крис в надежде оказаться подальше от загорелой кожи и завернутого подола. Та сдавленно хихикнула.
Миша уселся снова, а тарелка перед Шанелькой оказалась под самый край полной зеленоватой жижи с плавающими в ней сухариками.
- Лера суперский суп варит гороховый. А вам налить?
Очки блеснули в сторону Крис.
- Меня Михаил зовут. Баратынский...
- Очень приятно. Кристина Андреевна. Неверова. Буду вместе с Нелли Владимировной... А чего смешного-то?
Миша затряс головой, отрицая обвинение. В гаме его было плохо слышно, и он привстал, наклонился, снова вторгаясь в Шанелькино личное пространство, на этот раз перед ее глазами оказались плечо и шея, не слишком чистая, в тонких линиях, забитых черной пылью.
- Очень длинно. С отчеством если. Нет, если надо, то конечно, да. Как начальство. А у нас все по имени друг друга.
Он снова сел. Шанелька сидела на угловом месте, и Миша тоже - на короткой стороне стола, потому они смотрели друг другу в лицо, и ей было видно, да, насмешки на его худом лице с крупными чертами нет. На мгновение Шанелька снова увидела в его чертах детскую мягкость пятилетнего пацанчика, и очки, наверное, такие же были, только маленькие совсем, но тряхнула головой и видение исчезло. Остался только парень, и сейчас она видела - далеко не подросток, каким показался ночью. Лет двадцать ему точно есть.
Крис тем временем отказалась от супа и принялась за картофельное пюре (Шанелька вспомнила, как виртуозно Лера чистила картошку) с огненно-томатной мясной подливкой. Сунула в рот вилку, округлила глаза, потом закатила их, и, прожевав, поскорее набрала снова.
Шанелька сосредоточилась на супе, который, и правда, был совершенно божественного вкуса. Вот только Миша налил такую великанскую порцию, что вряд ли в нее влезет и картошка с мясом, а судя по выражению лица Крис, она тоже восхитительна.
- Тут новеньких много, - просвещал ее Миша, когда удавалось вклиниться в радостный гомон и взрывы смеха, - а с прошлого года трое всего. И я вот. И то, мы не тут копали, тут первый год экспедиция. Мы ездили на Нимфей, знаете? Ристархыч тоже там был.
- Да, - Шанелька сунула в рот очередную ложку супа.
- А сюда хотел понабирать школьников. Ну, это я потом. Вам. Тут немного народу на самом деле. Двадцать всего человек, с вами вместе. И с научниками. На керамичке вон те девочки.
Шанелька проглотила суп и украдкой посмотрела на дальний конец стола. Ну, конечно. Одна - совершенно красотка барби, загорелая, с пышными волосами, убранными сейчас в тугой пучок на темени, в белой рубашке, завязанной узлом под маленькой грудью. Была бы барби, поправила себя Шанелька, если бы не полное равнодушие на личике с невыразительными чертами. Рядом, обращая к барби преданное личико-подсолнух, сидела полненькая дурнушка с маленькими глазами и большим, как у сказочной лягушки, ртом. Восторженное внимание, с которым она следила за красивой подругой, не помешало ей поймать взгляд Шанельки, и она толкнула соседку локтем. Та прищурилась и вдруг позвала через весь стол, тем самым, услышанным ночью через тонкое полотнище палатки, томным голосом:
- Мишель? За виноградом пойдем сегодня?
Миша постучал пальцем по уху, отрицательно качнул головой, мол, не слышу. И отвернулся, принимая от соседа тарелку, полную картошки.
Крис, отставив пустую тарелку, взялась за кружку, ее сосед слева приподнялся, забирая и черпая половником из алюминиевой кастрюли.
- О боги, - сказала Крис с восхищением, - компот, риал компот из сухофруктов.
- Как в детском саду? - засмеялся Миша.
Шанелька, доев суп, уже хотела взяться за свою кружку, но замерла, ловя то ли мысль, то ли воспоминание.
- Я была домашним ребенком, - покачала головой Крис, - даже в лагеря школьные не ездила. Так что для меня это все двойная экзотика, Мишель.
Пока Шанелька раздумывала, тарелка перед ней волшебным образом оказалась полна второго, и она мысленно застонала, но вежливо улыбнулась сияющему Мише, как будто тарелка с горой пюре и тонной тушеного мяса - главное ее желание.
Когда она добралась до компота, стараясь не поворачиваться резко - мешал набитый живот, ей было уже не до прислушиваний и присматриваний. Она даже мгновенно забыла, что именно Миша поведал про научных сотрудников, тем более, ни топорная дама, ни тощенький, похожий на кузнечика историк, действительно, совсем не годились на роль замаскированного лже-профессора и довольно быстро покинули общий стол, забрав свои тарелки и унеся их куда-то в глубину большого дома, откуда теперь слышался звон вилок и изредка смех.
- Пойдете сегодня за виноградом? - Миша вывинтил пустую кружку из Шанелькиной руки и попытался передать ее дальнему соседу, который уже взялся за пустеющую кастрюлю.
- Нет! То есть, я про компот. Спасибо, Миша. Я уже не могу.
Кружка приземлилась на место. Миша тоже. Сидел и ждал с вопросом на загорелом лице. У него были, как уже отметила Шанелька, довольно крупные, даже грубоватые черты лица, темные глаза прятались в глубоких глазницах. Большой нос хорошей лепки и обтянутые кожей скулы. Подбородок с продольной чертой-ямкой. И темные точки щетины на нем и на сильной шее. Наверное, подумала Шанелька, в античном шлеме с алыми перьями он бы смотрелся отменно. Типа, это Спарта дружок. А в жизни - вырастет и будет похож на тыгыдымского коня, такой же мосластый, громкий и неуклюжий, как пронесшийся по коридору Ристархыч. Странно, что при первом знакомстве он показался ей подростком.
- Это она так соглашается, - Крис под столом пихнула Шанелькину щиколотку, - пойдем, если не придется удирать от сторожа.
- Да, - сказала Шанелька, выплывая из раздумий, - точно.
- Это заброшенный виноградник, нет сторожа. Мы вчера были, там классно. Я бы оставил, если б знал. А купаться идете сейчас?
- Нет, Миша. Мы сейчас еще поработаем в штабе, потом отдохнем. А вечером уже увидимся.
Миша разочарованно улыбнулся и тоже встал, возвышаясь над Шанелькой. Она быстренько поднялась, чтобы не созерцать перед носом небрежно завязанный на животе белый шнурок. Сами шорты были в белесых разводах, видимо, купаться ходил прямо в них.
- Кто дежурит? - раздался резкий голос Леры, - куда дернули все? Двое на посуду и со стола убраться.
Двое мужчин, вздыхая, отозвались и, налив себе еще компота, уселись вольготнее, хлебая и переговариваясь. Прочие, подхватывая свои тарелки, уносили их в кухню, сталкиваясь в дверях и смеясь.
Миша собрал всю посуду с угла стола в шаткую пирамиду и Шанелька закрыла глаза, уверенная - сейчас все полетит с грохотом. Но он сунул пирамиду недовольному соседу и, прижимая большую руку к груди, откланялся:
- Мы на море. А вам же работать еще. До вечера, да?
***
К шести часам вечера дамы успели не только разобрать по датам большую часть бумажного завала на столе, но и завести настольный компьютер, крепко не новый, чтобы оформить грамотную таблицу, куда будет рассортированная документация вноситься. И главное, Шанелька успела открыть фейсбук, чтобы показать на большом экране фотоальбомы Звенигородцева и ленту с его свежими постами. Альбомов было не так много, а лента обрывалась с началом летнего сезона, что вполне логично, если ученый отбывает в поля до самого октября.
Сначала Крис, хмыкая, рассмотрела десяток фотографий. Кивнула, когда палец Шанельки, указывая несомненные приметы, коснулся экрана в нескольких местах.
- Справа, видишь, две скалы? Почти одинаковые. Я на одной вчера торчала, луной любовалась, вот тут. А слева, смотри, кусочек дальнего берега, это закраина бухты. На ней строения. Вернее, руины перестроечных времен. Лодочные гаражи строили и бросили, так и стоят бетонные коробки. Как выйдем, я тебе покажу. Даже окна сосчитать можно. А стоит наш профессор буквально посередине нынешнего главного раскопа, только еще верхний слой не снят, только разведочные шурфы, ну ямы за ним, видишь?
- Н-да. Судя по комплекции, это никак не давешний Сергеич даже.
- Семеныч, - поправила Шанелька, кивая.
- И даже если научная дама прилепит бороду на свою далеко не лебединую шею, то профессора из нее все равно не получится. На мужиков я тоже слегка посмотрела, за столом. Пока ты вела светские беседы с юным мальчиком. Никто из них даже и близко. Кстати, ты меня пугала сотней юных жеребят, а за столом торчали сильно побитые годами дяденьки, м?
- Я так стеснялась, - призналась Шанелька, - вообще не видела лиц, только пятна всякие. Ну и Миша над тарелкой. О боги, Крис, ну какой из меня писатель, а?
- Нормальный писатель с подсознанием и воображением, - утешила ее подруга, - всегда помни классику, плыви мой челн по воле волн и тогдалие. Когда тебе надо будет, все у тебе поплывет, не волнуйся. И вообще, возвращаемся к нашим барашкам. Получается, сейчас мы можем быть уверены, что наш гений еще не явился. А сам-то Ристархыч никого больше не ждет? Может, какие коллеги собираются почтить? Может, экскурсия высокопоставленная? А может, твой проф вообще передумал, а? И кстати, а кто Ристархыча возит? У него обязан быть личный шофер, наверное?
- Возит он себя сам, - вздохнула Шанелька, - не такая уж грандиозная тут экспедиция. Насчет гостей, откуда мне знать, лаборантка я. Это у самого босса придется выяснить. А про "передумал"...
Шанелька положила руку на мышку и придвинулась ближе к стулу подруги. Курсор рывками проехался по экрану, нашел нужную ссылку.
- Опаньки, - прокомментировала Крис открытую фотографию с подписью.
На снимке профессора не было. Зато был развороченный раскоп с линиями вскрытых стеночек, с левого боку за невидимым сетчатым забором раскинулись палатки - еще немного, но в самом углу сада клонил толстый ствол такой знакомый уже абрикос с темной раскидистой кроной. А справа, протягивая оранжевые лучи, садилось не попавшее в кадр солнце, зажигая вечерним светом рябенькую воду бухты.
- И как во все времена великое Светило, смеживая глаза, вот балбес, ве-ки смеживают, а не глаза, кануло за Горизонт Современности, унося нас в Блистательное Прошлое, кто-нибудь, заберите у этого психа заглавные буквы, которое вздымается Могучей Волной, ы-ы-ы, и бла-бла-бла, можно я зажмурюсь, ладно, спасибо...
- Ты лучше на дату посмотри, в ней больше информации, - подсказала Шанелька.
- Хм. На той неделе, значит? А в его ленте почему этой фотки нет?
- А он ее сразу в группу вывесил. Причем, не в археологическую, у него, кстати, их там раз-два обчелся, а в литературную, где у него толпы...
- И сонмы...
- Чур тебя. Заразилась? Сонмы поклонников, вернее, поклонниц. Отчитался как бы, что он прибыл и на месте.
Одновременно обе подняли головы и оглянулись на закрытое окно. Потом - на приоткрытую дверь. Потом посмотрели друг на друга.
- Думаешь, он и сейчас здесь? - прошептала Крис.
Шанелька качнулась к ее уху, отвечая таким же конспиративным сдавленным шепотом:
- Не знаю...
Через секунду обе хохотали, вытирая глаза и тряся головами.
Но все-таки, когда прибрались на столе, отключили компьютер (очистив историю браузера за последние пару часов) и отправились выкупаться на тот самый, показанный Мишей крошечный пляжик, обе оглядывались, выискивая тайные углы, откуда мог блеснуть экран смартфона и чувствовали себя несколько неуютно.
- Там комментарии, - сказала Шанелька, спрыгивая с камней на безлюдный вытоптанный пятачок, - я знаю, ты не читаешь, а мне пришлось.
- Ты умеешь. Как-то по диагонали всю эту лажу с сердечками и гифками. И не пропустить. А меня сразу бесит. Как того учителя гимназии.
- В-общем, у него одна пассия восторженная, филологиня, чего по стилю и не поймешь, там сплошные эмодзи и восклицательные знаки, но она ему практически открыто в любви признается. В каждом предложении. Вопиет, так сказать. А он в ответ ее с руки кормит сахаром. Ну, знаешь, этот публичный интим а-ля Костик Черепухин, ах, Вероника, дорогая, наши мысли удивительно схожи бла-бла-бла мур-мур-мур, чур меня чур...
- Чур и меня, - согласилась Крис, расстилая коврик на краю маленького обрывчика и стягивая шорты.
- Ну, вот, ей он там пишет, что пришла пора окунуться в работу, и он, мол, совсем по-новому подойдет к подготовке написания Книги - это она там его опусы только с огромной буквы - так что, пишет профессор, как Дух невидим и неслышим, буду парить я между древностью и будущим.
- С больших буков, - уточнила Крис.
Шанелька кивнула.
- А то. Поняла намеки? Невидим и неслышим.
- Козел, - Крис со вздохом легла, свешивая ноги с обрывчика, и накрыла глаза рукой с коротким, но весьма стильным маникюром - серебристые ноготки, еле заметно отличающиеся по оттенку.
- То так, да. А может, он испугался, что ему научники морду набьют, а?
- С его комплекцией набить морду может ему разве что ваш Ристархыч. Судя по твоему описанию. Ну, может, еще и твой новенький Миша, как его - Сумароков?
- Баратынский, - поправила Шанелька, укладываясь рядом и с возмущением приподнимаясь на локте, - и чего это мой? Ерунда насчет набить, он же худой. Тощий, я бы сказала. Совсем еще дите.
- Э-э-э, - теперь уже приподнялась Крис, засматривая темными глазами в серые, - ты о ком щас? Этот вот верзила, похожий на младого Льва Толстого, когда тот бухал и за бабами гонялся весь в эполетах и портупеях... Тощее дите? Через какие очки ты смотришь на мир, Нелька Владимирна?
- Проехали, - Шанелька бухнулась лопатками, поерзала, укладывая затылок на смятую одежду, - нам сегодня с ним воровать виноград, вот и разгляжу по-настоящему.
- И давай пока выбросим из головы этого профессора с его заглавными, - попросила Крис, - что-то я объелась на неделю вперед. Нелечкин, как же замечательно, что ты не журналист. - ка. Прикинь, постоянно в таком возиться - скандалы, интриги, расследования...
- Выбросила, - послушно сказала Шанелька, - а, между прочим, море светится, август же.
Она хотела продолжить, что узнала об этом вчерашней ночью, потому что Миша показал ей этот самый пляжик и ночную воду с искрами, но вдруг испугалась - как-то слишком много Миши для одного дня ее жизни, и просто замолчала, чувствуя, как солнце укладывает на кожу свои все еще жаркие ладони, а легкий ветерок сдувает тепло, которое тут же возвращается снова.